И мечты станут явью

Что случилось с его бывшей?

Итальянец поинтересовался, как продвигается поиск работы. И ободрил: – Ничего, ты обязательно ее найдешь! Помню, когда я первый раз приехал в Лондон, мне тогда было 19, я обошел кучу кафе и ресторанов, прежде чем смог устроиться в забегаловку, хозяином которой был настоящий итальянский мафиозо. Каждый вечер он сидел в обнимку с двумя шлюхами. Никогда в жизни я не видел более грязного заведения! Даже когда потом мыл сортиры в больнице как уборщик. Я тогда почти ни слова не говорил по-английски, и это, конечно, совсем не облегчало поиски работы… и сказалось на ее качестве.

– Я помню, ты мне писал: тебе приходилось в ту пору жить в заброшенном доме без света и воды. Это должно быть трудно!

– О, вовсе нет! Трудно было только первые несколько дней. В ту пору сквот – самовольный захват пустующих домов был очень популярен. Многие молодые люди, не имеющие денег на аренду, поступали так. Власти смотрели на это сквозь пальцы. Мы с моей подругой в первый же день приезда в Лондон нашли большой дом, там не было ничего, только крыша над головой. Но уже спустя несколько дней я нашел на помойке холодильник и его починил. Днем я работал в итальянском ресторане, вечером в больнице, а по ночам мы рыли землю, чтобы нелегально подключиться к сетям в соседних домах. Спустя несколько дней у нас уже было все, что нужно для жизни: газ, свет, вода, канализация.

– И ты все это сделал сам! – Эля смотрела на Роберто восхищенно. – Ты сказал, что приехал не один. Кто была эта девушка?

– Ее звали Мэри. Вообще ее имя Мария, но родители, они были хиппи, стали звать ее Мэри. В Италии мы не могли найти работу. У меня в ту пору тяжело болел отец, у Мэри в семье тоже были проблемы и мы не хотели докучать своим родным. Поэтому решили податься за границу за деньгами и славой. Мэри очень хотела поехать в Голландию к своему отцу, но я настоял на Англии, потому что тогда здесь были очень прогрессивные музыканты, а у меня была мечта зарекомендовать себя на этом поприще.

– Мэри совсем не говорила по-английски, как и ты?

– Как раз она говорила свободно, поэтому первая нашла работу. Сперва уборщицей, но вскоре устроилась в стриптиз-клуб танцовщицей. У нее было балетное образование. – теперь Эля поняла, почему Роберто так недавно окрысился.

– И ты не ревновал?!

– Почему я должен был ревновать? Мы доверяли друг другу!

– Ты что, не знаешь, чем там девушки подрабатывают по своей инициативе – или их хозяева заставляют?

– Не говори о том, чего не знаешь! Это была обычная работа. Это гораздо легче, чем мыть грязные сортиры, и платят намного больше.

Эля не стала разубеждать Роберто. Как же эта Мэри, должно быть, его любила и как берегла, раз скрывала правду о том, как добывает для них деньги! А вот он навряд ли был привязан к той девушке так же сильно, иначе бы он поехал за ней. А не наоборот. Кто-то умный верно сказал: любовь, как и красота, требует жертв. Если любишь, всегда идешь на компромиссы. А не любишь, не идешь.

– Сколько вы тогда прожили в Англии?

– Год. Чем я только не занимался! Был продавцом, водителем, строителем, фотографом. Короче, делал все виды безумных вещей, какие только возможны, с самыми безумными из людей. Но меня это многому научило. Потом мы с Мэри решили вернуться в Италию и получить образование, потому что поняли: без этого приличной работы не найти. А от случайных заработков мы устали.

– Кем теперь работает Мэри?

– Она ассистент режиссера на киностудии в Риме.

– Почему вы расстались?

– Мы прожили вместе 10 лет, и слишком долгое время были в очень тесном соприкосновении. Так, что устали и мешали друг другу развиваться дальше. Но мы остались друзьями, видимся раз в несколько лет. Со всеми своими бывшими подругами я в добрых отношениях, иногда мы вместе отдыхаем, семьями с детьми.

– Почему, если вместе вам было плохо и вы решили расстаться, вы продолжаете общаться? – Эле было неприятно встречать своих «эксов», потому что они успели слишком ее обидеть.

– Потому что жизнь трудная штука! – Роберто усмехнулся, и ей вдруг не понравилась его ухмылка. Она была какая-то очень расчетливая. Если бы он сказал, что остались воспоминания о былой любви, уважение, доверие, Эля бы поняла. А так…

– Мэри была твоей первой любовью?

– Мы познакомились, когда нам было по 15, но она не оказалась первой симпатией. До нее мне очень нравилась девочка Сандра.

– Мэри стала твоей первой женщиной?

– Нет. Я впервые сделал это в 17, а она в 14.

– Рано!

– Все мои женщины, по их словам, сделали это впервые в 14, – Роберто пожал плечами. Эля хотела сказать, что к ним не относится – ее первый секс случился в 18, но она промолчала. Может, ему не понравится ее излишняя скромность, раз он со стриптизерками общался!

–Как вы с Мэри сошлись?

– О, она была очень доставучей! У нас были общие знакомые, и она сразу стала оказывать мне внимание, приставать с вопросами. Но довольно долгое время мы были просто друзьями. Жить вместе стали только с 18 лет.

– Кто был самой большой любовью в твоей жизни? Мэри? Донна? Другая?

– Не знаю. Мне иногда кажется, что ни одну из своих женщин я по-настоящему не любил. Многие мои подруги говорили мне, что я слишком сух и холоден… Элли, почему ты задаешь столько вопросов?

– Потому что мне интересно! Я хочу лучше знать твою жизнь, ведь ты мой друг. И я, например, совсем не считаю, что ты холодный и бесчувственный, наоборот! А кроме Донны, у тебя была еще любовь с первого взгляда?

– Обычно я всегда сходился с женщиной только после того, как мы стали хорошими друзьями. Любовь возникала постепенно. С Донной было иначе. Но это не была любовь с первого взгляда, просто она сразу обратила на себя мое внимание. Можно сказать, она мне очень понравилась с первого взгляда. Но это не была любовь-вспышка. Тем не менее, некая магия во всем этом была. И что толку? Это были абсолютно неправильные отношения. Что бы я не делал, это не срабатывало! – Роберто нахмурился. Эля отчетливо помнила, что в каком-то из своих писем он говорил о Донне именно как о своей самой большой любви и о том, что это была любовь с первого взгляда. Интересно, он поменял отношение к своим же чувствам или просто не хотел откровенничать, глядя ей в лицо? Проще признаваться в чем-то виртуальному другу за тридевять земель.

– А во второй раз ты когда приехал в Англию? Кем смог устроиться уже с языком и с высшим образованием? – Эля сменила тему, чтобы развеять Робертово настроение.

– Мне было 28. Какое-то время я жил в кантрисайд (сельской местности), сошелся с одной очень милой женщиной, она была на насколько лет старше, у нее был сын возраста как Джошуа сейчас. Мы с ним, кстати, дружим до сих пор, его зовут Финн, он со своими детьми приедет на день рождения Джоша. Я всю жизнь скитался по разным местам и странам, а Финн так всю жизнь и прожил в этой деревне. Ему уже 32! Удивительно, как летит время. Потом я наконец нашел работу в Лондоне, устроился помощником преподавателя в колледж. Там и встретил Донну, она была студенткой.

– Сколько ей тогда было?

– 16.

– Все-таки, у вас были довольно долгие отношения – 12 лет!

– Это смотря с чем сравнивать. 4 года мы то сходились, то расходились. Потом я решил вернуться в Италию, а Донна предпочла остаться в Англии. Спустя 3 года она приехала ко мне провести лето, я ее пригласил. Потом она забеременела, мы решили пожениться. Сейчас я тебе покажу, – Роберто достал альбом с фотографиями. – Вот это самое первое фото Джоша, здесь он только что родился. Я принял его на свои руки!

– Ты присутствовал при родах?

– Конечно! Как я мог в такой важный момент быть вдали от жены и ребенка, которого я так ждал? -

Джошуа на цветном фото был совсем непохож на обычных краснолицых и морщинистых новорожденных. Он был красивым уже тогда. И вполне осознанно улыбался! Причем эдак таинственно, будто был счастлив, что он пришел в этот мир. Другие свежеприбывшие недовольно орут…

– Джошуа действительно уникальный ребенок, – заметила Эля. Думая про себя: может, все-таки Донна не была такой уж сукой, раз ее сынок вышел столь удачным? Говорят же, что красивыми рождаются лишь те, чьи родители любили друг друга. А счастливыми – только те, которых родители ждали. Или Джош такой потому, что его появления жаждал отец, и этого одного хватило? Похоже, отношения у Роберто и Донны были весьма запутанными и противоречивыми. Может, она все-таки любила его? Насколько может 16-летняя девчонка с ветром в голове, с претензиями и амбициями, за которой ухаживает «старый» 30-летний, говорящий с акцентом итальянский «хачик» без особых деньжат в кармане и с эмигрантской тоской в глазах. Должно быть, она привязалась к нему по-своему, эдак снисходительно. Мол, пускай бегает за мной, если ему так уж надо! А потом он пригласил ее к себе, и все переменилось: теперь уже она была одна в чужой стране, целиком зависящая от Роберто, ни слова не понимающая из того, что говорят вокруг. Ей было не с кем общаться, одиноко. А рядом был взрослый, уверенно ориентирующийся в этом непонятном хаосе Роберто. И вот тогда Донна его впервые по-настоящему оценила. Да еще залетела… Роберто все верно рассчитал.

– Вот это Сандра, моя первая любовь! – оживился Роберто, листая альбом дальше. Сандры на фото было почти не было видно из-за тени от пляжного зонта и больших темных очков.

– А это ее дочка Вивиана – она, представь себе, ровесница Джоша! Она очень похожа на мать в ее возрасте, у нее такая очаровательная улыбка! – Роберто показал на фото длинноногой худенькой девочки. Чарующе она здесь не улыбалась, и вообще никак не улыбалась, зато на нее с огромным интересом смотрел стоящий рядом Джош.

– Девочка явно нравится твоему сыну, – заметила Эля, – Может, когда они подрастут, родится новая прекрасная история первой любви?

– Может быть, – мечтательно протянул Роберто.

– А вот это мама Джоша, – он показал на фото молоденькой девушки со злыми недоверчивыми глазами. Много лет назад Донна была более упитанной. Но даже тогда она не была хорошенькой. Зато ее заметно красила копна химических кудряшек.

– Ты же сказал, у вас плохие отношения. Почему ты хранишь ее фото?

– Ну и что, мне просто нравится эта фотография! – Роберто поспешно перелистнул страницу. – А вот это Мэри.

Мэри на фото («здесь ей 17», – пояснил Роберто) была похожа на странный гибрид мечтательной Тургеневской девушки с длинной густой косой и американских искательниц приключений с авантюрным огоньком в глазах. Казалось, она вся в ожидании прекрасных чудес, которые для нее заготовила жизнь.

– Очень интересное, живое лицо. Мэри кажется обаятельным человеком.

– Да, она хорошая, – согласился Роберто.

На фото дальше на Мэри была только мужская сорочка, накинутая на голое тело. Явно только что после секса, потому что она вся излучала истому и блаженство. А такой откровенной огромной любви, что в ее глазах, Эля ни у кого никогда не видела. Значит, ей было очень хорошо с Роберто. И она его очень любила.

– Это тоже Мэри? – Эля даже испугалась: с фото на следующей странице смотрела сущая карга с потухшими, безумными глазами, спутанными волосами, морщинами, густо избороздившими лицо. Она была в какой-то несвежей, большой ей мужской майке. Рядом стояла початая бутылка и грязный стакан.

– Да. Здесь ей 25.

– Всего?! А выглядит на сорок… Что ты сделал с Мэри, Роберто? Она тут выглядит, как полностью выжатый человек!

– При чем здесь я? Мы иногда баловались наркотиками, иногда злоупотребляли спиртным, но дело не только в этом. Просто у нас в целом была трудная жизнь. Мы часто голодали, – пожал плечами Роберто. И ушел на кухню. А Эля думала: как Мэри смотрела на него, с таким счастьем! Она умела любить. И щедро делиться – отдавать больше, чем получаешь, и не считать, сколько тебе вернули. Мэри ей нравилась, потому что была живая и настоящая. Была…

Еще: где Эля видела похожее лицо? Точно где-то видела! Она закрыла альбом, машинально подошла к зеркалу… наверное, так на свое отражение реагировали дикари, впервые его увидевшие. Эля созерцала не себя, привычную – с той стороны на нее смотрела Мэри. С тем же прямым пробором в длинных русых волосах, губами, сложенными как для поцелуя или улыбки – но только это их естественная форма, тем же рисунком бровей. Эля зажмурилась и открыла глаза, но Мэри никуда не делась. Интересно, а Роберто понял, как они похожи? Может, поэтому он и захотел с Элей познакомиться, потому что о Мэри у него остались приятные воспоминания? В отличие от Донны. Ладно, хорошо хоть она на его экс-супругу непохожа!