1 Вот так встреча!

– Тайер, – сказала Эмма Пакстон, уставившись на юношу. В темноте его спутанные волосы казались черной гривой. Высокие скулы выделялись над полными губами. Глубоко посаженные карие глаза зловеще сузились.

– Привет, Саттон, – растягивая ее имя, произнес Тайер.

Нервный холодок пробежал по спине Эммы. Она узнала Тайера Вегу по фотографиям с объявлений, расклеенных по городу, – он исчез из Тусона, штат Аризона, еще в июне. Но это случилось задолго до того, как Эмма отправилась в Тусон, чтобы воссоединиться с Саттон, своей давно потерянной сестрой-близнецом. И до того, как она получила анонимную записку о том, что Саттон мертва и Эмма должна занять ее место, втайне ото всех… иначе ей тоже грозит смерть.

Эмма попыталась разузнать о Саттон как можно больше: кто ее друзья, а кто враги, как она одевалась, чем любила заниматься, с кем встречалась. Эмма приехала в Тусон с единственной целью найти хоть одного родного человека – приемный ребенок, она отчаянно нуждалась в семье, в любой семье, – но вышло так, что она увязла в расследовании убийства сестры. Для нее стало облегчением, когда ближайшие подруги и приемная сестра оказались вне подозрений, но Саттон нажила себе немало врагов… и кто угодно мог расправиться с ней.

Тот же Тайер. Информацию о нем, как и о многих других людях в жизни Саттон, Эмма собирала по крупицам из постов на Facebook, сплетен и с сайта «Помогите нам найти Тайера», созданного семьей Вега после того, как он сбежал из города. Было что-то опасное в этом парне – все говорили, что он замешан в каких-то неприглядных делах и отличается скверным характером. И, опять же по слухам, Саттон имела какое-то отношение к его исчезновению.


Или, может быть, думала я, разглядывая стоявшего в моей комнате парня с безумными глазами, Тайер как-то связан с моим исчезновением. В памяти вдруг всплыли обрывки воспоминаний. Я увидела себя в комнате Тайера, мы злобно сверлили друг друга взглядом. «Делай, что хочешь», – бросила я в сердцах, устремляясь к двери. Тайер посмотрел на меня с обидой, потом его глаза сверкнули гневом. «Отлично, – огрызнулся он. – Я сделаю». Для меня оставалось загадкой, из-за чего мы поссорились, но было ясно, что я разозлила его не на шутку.


– В чем дело? – Тайер оглядел Эмму, сложив руки на мускулистой груди футболиста. Выражение его лица напомнило ей фотографию с объявления о его пропаже. – Ты меня боишься?

Эмма с трудом перевела дух.

– С ч-чего мне бояться тебя? – спросила она самым твердым голосом, на какой была способна. Такой тон она обычно приберегала для хамоватых приемных братьев, их мамаш с психическими отклонениями и головорезов, которые ошивались в неблагополучных кварталах, где она росла после того, как ее бросила ее родная мать, Бекки. Но это было всего лишь бравадой. Она знала, что сейчас три часа ночи, воскресенье. Подруги Саттон, собравшиеся на пижамную вечеринку после бала выпускников, крепко спят внизу, в гостиной. Как и родители Мерсер. Даже огромный датский дог Дрейк храпел в хозяйской спальне. В жутковатой тишине дома Эмме невольно вспомнилась записка, которую она получила в машине Лорел в свое первое утро в Аризоне: Саттон мертва. Никому ни слова, продолжай игру… или присоединишься к ней. Вспомнились и сильные, страшные руки, которые неделю спустя душили ее в доме Шарлотты цепочкой с медальоном Саттон, и вновь прозвучавшие угрозы расправы, если она проболтается. Вспомнилась большая темная фигура, которую она видела в актовом зале школы сразу после того, как тяжелый прожектор рухнул с потолка, едва не попав ей на голову. Что, если за всем этим стоит Тайер?

Тайер усмехнулся, как будто прочитал ее мысли.

– Я уверен, у тебя есть на то свои причины. – А потом чуть отступил назад и посмотрел на нее так, словно видел ее насквозь – знал, что именно из-за него она оказалась здесь, выдавая себя за умершую сестру.

Эмма огляделась по сторонам, прикидывая, нельзя ли убежать, но Тайер схватил ее за руку, прежде чем она успела сделать хоть шаг. Хватка оказалась крепкой, и Эмма невольно пронзительно вскрикнула. Тайер зажал ей рот ладонью.

– С ума сошла? – прорычал он.

– М-м-м! – стонала Эмма, изо всех сил стараясь ослабить удушающую хватку и глотнуть воздуха. Тайер стоял так близко, что Эмма чувствовала исходивший от него запах жвачки с корицей и видела крошечные веснушки на переносице. Она пыталась вырваться, чувствуя, как в груди нарастает паника, и впилась зубами в его ладонь, почувствовав соленый вкус пота.

Тайер выругался и отдернул руку. Эмма ловко вывернулась и отскочила от него. Тайер задел локтем бирюзовую вазу, стоявшую на книжной полке Саттон; ваза упала и разбилась на мелкие осколки.

В коридоре вспыхнул свет.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – раздался голос. Послышались шаги, и в следующее мгновение в комнату ворвались родители Саттон.

Они кинулись к Эмме – миссис Мерсер, растрепанная, в халате поверх мешковатой желтой ночной сорочки; и мистер Мерсер, с торчащими вихрами тронутых сединой волос, в белой фуфайке, небрежно заправленной в голубые фланелевые пижамные штаны.

Как только родители заметили незваного гостя, у них глаза на лоб полезли. Мистер Мерсер встал между Эммой и Тайером. Миссис Мерсер обняла Эмму за плечи и притянула к себе. Эмма благодарно прижалась к приемной матери Саттон, потирая красный след пятерни, оставленный на коже хваткой Тайера.


Глядя на то, как мои родители защищают Эмму от Тайера, я испытывала смешанные чувства. Они испугались только потому, что она закричала?.. Или их страх вызван чем-то более зловещим, связанным с Тайером и его прошлым?


– Ты! – рявкнул мистер Мерсер на Тайера. – Как ты смеешь? Как ты сюда попал?

Тайер смотрел на него с еле заметной усмешкой. Мистер Мерсер кипел от злости – его ноздри раздувались, квадратная челюсть напряглась, голубые глаза угрожающе блеснули, на виске вздулась и запульсировала вена. У Эммы промелькнула мысль, не подумал ли мистер Мерсер, будто Саттон пригласила Тайера к себе, и теперь он бесится из-за того, что его дочь в три часа ночи впустила парня в свою комнату. Но тут она заметила, что оба – и мистер Мерсер, и Тайер – словно приготовились к схватке. Казалось, что-то темное, полное ненависти повисло в воздухе между ними, и это не имело никакого отношения к Саттон.

С лестницы донесся топот. Лорел, приемная сестра Саттон, и Мадлен, лучшая подруга Саттон, появились на пороге, прибежав из гостиной, где проходил ночной девичник.

– Что тут происходит? – проворчала заспанная Лорел, потирая глаза. И тут она увидела Тайера. Ее светлые глаза широко распахнулись, и она прижала к губам дрожащие пальцы.

Мадлен – в черной фуфайке, с черными волосами, убранными в аккуратный пучок, несмотря на позднюю ночь, – протиснулась между Лорел и миссис Мерсер и открыла рот от изумления. Она схватила Лорел за руку, чтобы не упасть, так она была потрясена.

– Тайер! – пронзительно вскрикнула Мадлен, и на ее лице отразилась странная смесь злости, растерянности и облегчения. – Что ты здесь делаешь? Где ты был? С тобой все в порядке?

Мышцы на руках Тайера дрогнули, когда он сжал кулаки. Как затравленный зверь в поисках спасительной лазейки, он обвел взглядом Лорел, Мадлен, Эмму и Мерсеров и, резко развернувшись, бросился в другую сторону. Промчавшись через всю комнату, он нырнул в окно и соскользнул вниз по раскидистому дубу, который служил Саттон запасным выходом. Эмма, Лорел и Мадлен подскочили к окну и смотрели, как Тайер убегает в темноте. Его походка была неровной – спустившись с дерева, он заметно прихрамывал на левую ногу.

– Вернись! – закричал мистер Мерсер и выбежал из спальни Саттон. Его шаги загрохотали на лестнице. Эмма рванула за ним, а следом поспешили миссис Мерсер, Лорел и Мадлен. Шарлотта и «двойняшки-твиттеряшки», заспанные и растерянные, выползли из гостиной.

Все толпились возле распахнутой двери. Мистер Мерсер добежал до середины двора и остановился, грозя кулаком вслед исчезающим вдали задним фарам.

– Я звоню в полицию! – кричал он. – Вернись, черт тебя подери!

Ответа не последовало. Взвизгнули шины, автомобиль резко свернул за угол. Тайер скрылся.

Мадлен обернулась и посмотрела на Эмму. Слезы стояли в ее голубых глазах, лицо покрылось красными пятнами.

– Это ты пригласила его сюда?

Эмма ахнула.

– Что? Нет!

Но Мадлен выбежала за дверь. Пискнула сигнализация, и свет фар ее внедорожника прорезал темноту.

Лорел метнула на Эмму разъяренный взгляд.

– Полюбуйся, что ты наделала.

– Я ничего не делала! – возразила Эмма.

Лорел посмотрела на подруг, рассчитывая на поддержку. Шарлотта откашлялась. «Двойняшки-твиттеряшки» нервно крутили в руках мобильники – им явно не терпелось разместить «свежатинку» в многочисленных социальных сетях. В глазах Лорел застыли лед и изумление, и Эмма догадывалась, в чем причина. Лорел и Тайер были лучшими друзьями до того, как тот исчез. Лорел сохла по нему, но Тайер даже не обратил на нее внимания, когда она появилась в спальне Саттон. Судя по тому, что Эмме удалось раскопать за несколько недель пребывания в Тусоне, между Саттон и Тайером произошло что-то серьезное, прежде чем он пропал.

– Ничего не делала? – Лорел снова повернулась к Эмме. – Из-за тебя он опять оказался в беде!

Миссис Мерсер провела рукой по лицу.

– Прошу тебя, Лорел. Не сейчас, – она шагнула к Эмме, затягивая пояс розового махрового халата, который успела схватить по пути вниз. – Саттон, ты в порядке?

Лорел закатила глаза.

– Посмотри на нее. Она в полном порядке.

Датский дог Дрейк наконец засеменил вниз по лестнице и ткнулся мокрым носом в руку миссис Мерсер.

– Ты мой сторожевой пес, – пробормотала миссис Мерсер. Она снова повернулась к Эмме, Лорел и остальным девушкам, застывшим в прихожей. – Думаю, вам, девочки, следует разойтись по домам, – устало произнесла она.

Не говоря ни слова, Шарлотта и «двойняшки-твиттеряшки» направились в гостиную – видимо, чтобы собрать свои вещи. У Эммы в голове стоял туман, и не было сил следовать за ними, поэтому она поплелась наверх и заперлась в спальне Саттон, чтобы прийти в себя. В комнате как будто ничего не изменилось: аккуратная стопка старых журналов Vogue на книжной полке; клубки ожерелий на комоде; стопка школьных тетрадей на белом письменном столе; а на экране компьютера мелькают лица Мадлен, Шарлотты, Лорел и Саттон, снятых в обнимку – наверное, после удачного финала очередного эпизода «Игры в ложь». Ничего не пропало. Значит, Тайер забрался сюда не для того, чтобы что-то украсть.

Эмма опустилась на пол, и у нее перед глазами снова встало обиженное лицо Мадлен. Что Тайеру определенно удалось украсть, так это хрупкий мир, которого она наконец-то добилась в отношениях с подругами Саттон и Лорел. При жизни Саттон наломала немало дров, и Эмме пришлось очень постараться, чтобы восстановить разрушенное доверие.


Услышав эти мысли Эммы, я ощетинилась. Ведь она рассуждала о моих друзьях. О тех, кого я знала и любила с самого детства и кто любил меня. Но даже я не могла отрицать, что поступки, которые я совершала, были порой… сомнительными. Я украла у Шарлотты бойфренда, Гаррета. У меня сложились довольно противоречивые отношения с братом Мадлен. Во время розыгрыша я довела Габби до припадка, а потом пригрозила ее сестре, что если она кому-нибудь проболтается, я превращу ее жизнь в школе в сущий ад. Не сосчитать, как часто я пренебрегала чувствами Лорел. Если я что и поняла после смерти, так это то, что за свою жизнь совершила немало ошибок. Ошибок, которые мне уже не суждено исправить. Но, возможно, у Эммы получится.


Восстановив дыхание, Эмма выскользнула из комнаты Саттон и медленно спустилась по лестнице. Запах жареного фундука встретил ее на кухне. Отец Саттон уставился в чашку черного кофе, его лицо все еще напоминало искаженную гневом маску. Миссис Мерсер кончиками пальцев выписывала на его спине круги и что-то нашептывала на ухо. Лорел безучастно смотрела в окно, вычерчивая на витражном стекле узор в виде ананаса.

Когда миссис Мерсер заметила Эмму, она подняла голову и слегка улыбнулась.

– Полиция будет здесь с минуты на минуту, Саттон, – тихо сказала она.

Эмма захлопала ресницами, не зная, как себя вести. Интересно, родители Саттон ожидали, что это известие вызовет у нее облегчение… или что она кинется защищать Тайера? Она предпочла спрятать свою растерянность под непроницаемым выражением лица и, сложив руки на груди, устремила взгляд на отца Саттон.

– Ты понимаешь, насколько опасен этот мальчишка? – спросил мистер Мерсер, качая головой.

Эмма хотела было ответить, но Лорел ее опередила. Она оттолкнула Эмму и вцепилась в спинку одного из деревянных стульев, стоявших вокруг дубового стола.

Этот мальчишка – один из моих лучших друзей, папа! – воскликнула она. – И тебе никогда не приходило в голову, что это Саттон, а вовсе не Тайер, источник всех бед?

– Что-что? – возмутилась Эмма. – С чего ты взяла, что я виновата?

Их прервал отдаленный вой сирен. Мистер Мерсер направился в холл, за ним потянулась и миссис Мерсер. Сирены приближались, потом зазвучали прямо под окнами. Эмма услышала звук подъезжающей машины и увидела вспышки красно-синих огней у крыльца. Она собиралась последовать за родителями Мерсер в прихожую, когда Лорел схватила ее за руку.

– Ты готова подставить Тайера, не так ли? – зашипела Лорел, гневно сверкая глазами.

Эмма выдержала ее взгляд.

– О чем ты говоришь?

– Не знаю, почему он всегда приходит к тебе… что бы ни случилось! – продолжала Лорел, будто не слышала вопрос Эммы. – А ты вечно создаешь ему проблемы, вместо того чтобы помочь. Оставляешь это мне, да?

Эмма повертела медальон Саттон на цепочке, который висел у нее на шее, молча умоляя Лорел объяснить, что к чему, но Лорел лишь осуждающе смотрела на нее. Очевидно, Саттон должна была сама знать, о чем идет речь.


Только вот… я не знала.


– Мы как раз садимся пить кофе. – Голос миссис Мерсер эхом донесся из прихожей. Эмма повернула голову и увидела, что родители Саттон провожают на кухню двух офицеров. Один из них, рыжий и веснушчатый, выглядел ненамного старше Эммы. Другой, более опытный и взрослый, с нелепыми ушами, источал древесный запах одеколона. Эмма сразу узнала его.

– И снова здравствуйте, мисс Мерсер, – произнес второй коп, устало посмотрев на Эмму. Это был детектив Квинлан – офицер, который не поверил Эмме, когда в свой первый день в Тусоне она призналась ему, кто она такая на самом деле. Он решил, что история о давно потерянной сестре – просто очередная выдумка Саттон. В полиции Тусона накопилось целое досье, в котором были описаны правонарушения Саттон, предводительницы «Игры в ложь» – жестокого клуба, созданного ею вместе с подругами более пяти лет назад, чтобы разыгрывать ничего не подозревающих жертв. Одной из самых трагических шалостей стал эпизод на железной дороге, когда Саттон притворилась, будто ее автомобиль заглох на путях, а на них неумолимо надвигалась электричка. В результате Габби попала в больницу с эпилептическим припадком. Эмма узнала об этом только на прошлой неделе, после того как нарочно попалась на краже в магазине и угодила в полицейский участок, а уже там тайком порылась в досье на Саттон. Да, она шпионила, и довольно успешно, но ей совсем не хотелось и дальше осложнять отношения с полицией Тусона.

Квинлан сел на стул.

– Почему всякий раз, когда поступает вызов в мою смену, в этом так или иначе замешаны вы, мисс Мерсер? – произнес он усталым голосом. – Вы организовали встречу с мистером Вегой? Вам известно, где он находился все это время?

Опираясь на стол, Эмма мрачно посмотрела на Квинлана. Коп явно имел на нее зуб – вернее, на Саттон – с первого же дня их знакомства.

– Я не сделала ничего плохого, – сказала она, откидывая с плеча прядь каштановых волос.

Мистер Мерсер вскинул руки.

– Саттон, пожалуйста! – взмолился он. – Сотрудничай с полицией. Я хочу, чтобы этот мальчишка навсегда убрался из нашей жизни.

– Я же сказала тебе, что ничего не знаю, – возразила Эмма.

Квинлан повернулся к отцу Саттон.

– Три полицейские машины патрулируют окрестности в поисках мистера Веги. Рано или поздно мы найдем его. В этом можете не сомневаться.

От угрозы, прозвучавшей в его голосе, Эмму бросило в дрожь. Я задрожала вместе с ней, и у нас обеих мелькнул в голове один и тот же вопрос: А что, если Тайер опять найдет Эмму первым?

Загрузка...