Игры Людей

* * *

Очередная зима прошла плохо. Нет, Ли не начал снова пить, просто не везло с работой. Чем-то не нравились они нанимателям. Возраст? Да самое то, лучше опытные мужчины, чем новички. Март, хоть и поседел, стариком все равно не казался и тем более стариком себя не чувствовал. Он вообще не видел в себе каких-то перемен: и выносливость осталась прежняя, и силушка, а мастерство – так и подавно. А про Ли что говорить, ему и вовсе больше сорока не дашь, такой же ловкий да юркий, как в молодости.

Как они ни экономили, деньги кончились. Пришлось даже разделиться: Ли пристроился к одной шустрой вдовушке, а Марта привечала хозяйка трактира. Противно было за счет женщин жить, а деваться-то куда… Привечать-то Марта привечали, а хозяйственными заботами нагружали сверх меры, так что он отрабатывал, а Ли морщился и ворчал, что тоже отрабатывает и скоро его вдовушка в постели совсем заездит, уж такая неукротимая, что страшно вечером возвращаться, хоть под кустом ночуй. Но под кустом было холодно, да и стража гоняла, так что Ли с мученическим видом тащился под бочок вдовушке, а Март с вздохом брал вилы и начинал чистить конюшни. Там его и застали два до зубов вооруженных господина со значками в виде скрещенных мечей – личная гвардия герцога Мика. Младшего. Фамиен тоже попал в мясорубку войны с хартингами, и кто прежнего герцога порешил, император или собственные подданные под шумок, – еще большая загадка. Так или иначе, Фамиену повезло, Игра кончилась до того, как герцогство раскатали в пыль, корону получил сын и наследник, и оказался он хоть и весьма крут, но поумнее папаши, и его-то не каждый второй лично придавить мечтал. Может, каждый пятый.

С гвардией Март не спорил никогда, потому так и отправился с ними – вспотевший, встрепанный и в сапогах, перепачканных навозом. Даже почиститься не дали. Чем же он герцогу не угодил, оставалось только гадать. Вроде дороги никогда не пересекались, вроде даже в былые времена они не сотворили здесь ничего такого, что стоило бы двадцать лет помнить, но гвардейцы молчали, так что Март всю дорогу думал, аж голова заболела, но так ничего и не придумал.

Слава богам, привели его не в какой-нибудь парадный зал. Небольшой кабинет, заставленный книжными шкафами. Столько книг Март никогда в жизни не видел, потому прилип взглядом к разукрашенным переплетам. В руки брать не рискнул, хотя его одного оставили, даже не присматривали.

– Умеешь читать?

Март, как положено, вздрогнул от неожиданности и повернулся, чтоб увидеть мужчину лет под сорок. Черноволосого, кудрявого и с голубыми глазами, одетого просто, однако дорого. И шрам на правой щеке. Герцог Мик.

Март поклонился, стыдясь запачканных сапог и заплатки на колене.

– Умею.

– А любишь?

– Ну, – замялся Март, – даже и не знаю…

– Говорят, ты с самой Игры богов носишь с собой книгу стихов.

– Ага…

А причем тут Игра богов? Март ошеломленно посмотрел в синие… нет, до синих не дотягивают – в голубые глаза герцога Мика. Тот присел на край стола и покачал ногой.

– Мы с тобой похожи, – заметил он. – Надо же… Это тебя кто-то из чудовищ по морде приложил?

– Нет, это тигр…

– Значит, правда, что Маэйр Эленийская собственного сына на арену против тигров выставила… Вот ведь стерва.

Март посмотрел на потолок, постаравшись придать лицу невинное выражение. Вслух соглашаться не тянуло – мало ли, не дозволяется простолюдинам принцесс стервами ругать. Герцог расхохотался, но быстро стал серьезным.

– Ты ведь Март Гаер, тот самый парень, что прошел Игру богов.

Он не спрашивал. Он утверждал. Тоже, небось, не сказителей слушал, а исторические хроники читал. Потому Март просто кивнул. Сейчас спросит, не обидно ли Марту быть вычеркнутым из легенд.

– Не обидно быть забытым? – послушно спросил герцог.

– Всех забывают рано или поздно, – философски пожал плечами Март. Без Ли было неуютно. Очень неуютно. А ведь герцог не мог не знать, что Ли тоже в городе. Эльфы обычно куда заметнее.

– Ну как же! Каждый бродячий поэт слагает стихи о короле Бертине и принце Линнаре.

– Ага, – позволил себе усмехнуться Март, – только от Берта и Ли в этих сказочных героях все равно ничего уже не осталось. Сказочные герои. Только и заняты, что подвиги совершают, не едят, не пьют, не спят, только с врагами рубятся. Вы простите, сударь… то есть ваша светлость…

– И сударь сойдет, – перебил герцог. – Не до чинов. Скажи, Март Гаер, правда ли, что вы прошли через многие запретные места?

– Прошли, – насторожился Март, – да ведь не одни же, с Игроком.

– Много от него было проку?

А герцог-то вольнодумец, однако…

– Конечно. Он знал, куда идти, где оружие и доспехи искать, как амулеты использовать…

– Но сейчас ты это знаешь и без него.

Март похолодел. Герцогу сокровищ захотелось?

Герцог смотрел испытующе. Март вспомнил, что ему когда-то король кашу варил, а Игрока он порой пинком в укрытие отправлял и не стеснялся, и открыто глянул в глаза герцога.

– Мы запечатали запретные места, сударь. Один из Игроков приказал нам это сделать. Мы находили свитки с заклинаниями и закрывали…

– Я знаю, – перебил герцог. – Но вы не маги, потому получилось не очень хорошо. Впрочем, в Фамиене вы и не были. Есть у нас такое Чертово урочище. И уже три года из него лезет всякая нечисть. И мы не можем с ней справиться. А у тебя есть опыт.

– И нет соответствующего оружия.

– Разве это не рунный клинок?

– Разве кинжалом можно отбиться…

– Оружие не проблема, – снова перебил герцог. – Дело в том, что ты не боишься этой нечисти.

– Кто вам сказал? – очень удивился Март. – Еще как боюсь. Но, сударь, почему…

Он был очень невежливый, потому что опять прервал:

– Потому что с тобой договориться проще, чем с Линнаром. А он за тобой пойдет обязательно.

– Но сударь…

– Я не приказываю и не заставляю. Я тебя прошу, Март Гаер.

Март помолчал и честно сказал:

– Вы же не думаете, что я могу ввязаться в это, не посоветовавшись с Ли.

– Нет. Я знаю, что вы ближе, чем братья. Уговори его, Март. Я не стану обещать золотых гор, но обижены вы не будете. – Он улыбнулся и добавил: – Ну и могу обещать, что в этом подвиге твое имя забыто не будет точно. Позабочусь.

Март представил себе, как герцог заставляет сочинять баллады про небывалое мужество Марта, и хмыкнул. И не поверил.

Дальше получилось совсем уж не по-настоящему. Герцог уговаривал, постепенно теряя терпение, а Март упорно не давал слова. Похоже, герцог решил, что Март слово держит твердо. Интересно, с чего бы… Нет, каких-то особенных предательств за им не водилось, но, случалось, обманывал. Честность вообще штука странная. Ли утверждал, что честным надо быть только с самим собой, остальное приложится. Март это не очень понимал, но на всякий случай не спорил. Не любил сидеть в луже. А Ли был в своей правоте убежден, так что непременно бы в эту лужу посадил.

Когда герцогу надоело уговаривать, он вспылил:

– Черти тебя забери, ты же герой!

Ага. Герой. Приходится подвиги совершать, когда на тебя множество врагов наваливается, да еще рогатых или состоящих из одних только костей. И не сбежишь, как ни мечтается: кольцо сдерживания не пустит. Вот был бы такой браслетик у герцога, он бы и не уговаривал. Март как можно убедительнее проговорил:

– Сударь, поймите, пожалуйста, я не правитель, я не могу решать за других. Вы правы, Ли пойдет со мной обязательно, даже если не хочет этого. Получится, я его вынудил, я дал за него обещание. Я не хочу этого делать. А если я что-то делать не хочу, я не делаю. Вы простите…

– Пошел вон, – скомандовал герцог. – И чтоб духу твоего в Фамиене не было.

Март поклонился и пошел вон, всерьез остерегаясь удара в спину. Однако выпустили его без всяких сложностей, и Ли он нашел тоже без сложностей. Тот выслушал, выругался сначала на всеобщем, потом на своем, наверное, еще красочнее, быстро вещички собрал и потопал следом.

На выходе из города их и взяли. Ли закатил глаза и начал поочередно примерять маски. А чего примерять? Принца Линнара должно хватить. Или герцогу уже все равно и он на собрата-аристократа готов руку поднять? Интересно, что будет: придерутся невесть к чему и в крепость отправят или предложат выбор? Обычно им выбор предлагали. Неприятный. Ох не хотелось Марту идти нечисть рубить! Не хотелось – и все.

Несколько дней их продержали в каменном мешке без окон, даже Ли со своим кошачьим зрением двигался на ощупь. Спасаясь от промозглости, они сидели в углу обнявшись или прыгали в том же углу. В камере вместо отхожего ведра была дырка в полу, не хотелось провалиться. Потом, решив, очевидно, что они созрели, герцог велел их привести. Поморщился, принюхавшись. Нежный какой. Всего-то несколько дней не мылись, да еще не в жаре. Подумаешь, гнилой соломой провоняли, сам виноват, мог приказать свежей привести.

Почему-то Март не боялся.

– И что? – спросил Ли, без дозволения усаживаясь на стул напротив герцога. – Будем и дальше шантажировать?

– А что, ты вспомнишь о своем происхождении?

– Вообще-то могу. Родословная у меня подлиннее твоей и побогаче. Но не буду. Это нелогично. Ты можешь сделать удивленные глаза: ах, а разве принцу не положено во дворце сидеть? И будешь прав. Но почему ты думаешь, что принц станет твое дерьмо разгребать?

Март аж вздрогнул. А герцог нет, ничего. Усмехнулся криво.

– С чего ты решил, что это мое дерьмо? Из запретной земли лезет тварь всякая, людей губит, это ты дерьмом называешь?

– Я, – четко и раздельно проговорил Ли, – точно знаю, что просто так из запретной земли ничего лезть не может. Чтобы твари получили такую возможность, нужно, чтобы кто-то вошел туда. Сокровищ захотелось? Войну собираешься устроить или просто казна оскудела?

После нескольких минут тяжелого молчания герцог осведомился:

– Думаешь, я не рискну выпороть эльфийского принца?

– Рискнешь. А эльфийскому принцу не впервой, между прочим, – захохотал Ли. – А теперь слушай всерьез. Без заклинания невозможно запечатать запретную зону. Мы знаем, как их искать, но после окончания Игры не находили ни одного.

И не искали. Но огурцы на розовых кустах и всякие иные странности Марту и правда не попадались. Он согласно кивнул, хотя Ли вообще-то врал. Случалось, что люди забирались в запретные земли, в том числе и в те, где в свое время и отметилась славная четверка, сократившаяся до тройки. И, говорят, кое-кто даже назад выбирался. Март, честно говоря, не понимал, что именно требовалось, чтоб нечисть наружу полезла. Раньше не интересовался, а сейчас гадай – не гадай… Наверное, надо было добраться до самого последнего сундука, из тех, к которым Лумис кидался с радостным воплем и начинал доставать оттуда не золото с каменьями, а оружие и доспехи.

Оружие ему и надо. Март готов был поклясться всеми богами: захотелось герцогу Мику перед собратьями-королями похвастать магическим оружием. Вот, мол, боги меня отметили. А может, решил, что раз оружие магическое, то он и сам непобедимым станет

– То, что я сейчас скажу, государственная тайна. Проболтаетесь, языки вырежу. Своими руками. – Герцог поочередно посмотрел обоим в глаза. Пронизывающе посмотрел. Март безоговорочно поверил – вырежет. Может, даже заранее. Превентивно, как выражается Ли. – Нет никакой нечисти. В чертовом урочище шалят разбойники. Соорудили себе маски пострашнее и убивают кого ни попадя. Правда, сначала грабят. Разве ж нечисть грабит?

Ли изящно пожал плечами. Изнеженный эльф. В грязной рубахе, латаной куртке и пованивающий гнилой соломой и немытым телом.

– Вот уж не знаю. Мы не предоставляли ей случая нас пограбить. И что, любезный герцог, ты хочешь, чтоб герои Игры богов тебя избавили от разбойничков, но скромно признали, что порубили нечисть?

Герцог выдержал впечатляющую паузу и презрительно хмыкнул.

– Разбойничков я и без вас выловил.

Ли задрал бровь так высоко, что аж рожа перекосилась.

– Тогда что?

А Март понял. То есть догадался. И даже слегка усмехнулся заранее. А герцог прошелся по невеликой комнате, потрогал золоченые корешки книг и сообщил:

– Мне нравится Найкон. И в том, каким он стал после войны, заслуга не столько Бертина, сколько его репутации героя. Мне в Игре богов поучаствовать не довелось и вряд ли доведется, но вот такая репутация никак не помешает. Если я прослыву героем, изгнавшим нечисть, к Фамиену станут относиться совсем иначе. Так ведь что – маленькое герцогство, папенька умудрился перепортить отношения и с соседями, и со своим же народом. Да черт с ним, с народом, а вот знати он насолил изрядно, я первые годы на троне сидел, как на раскаленной сковороде… Своих-то я кого обломал, кого уговорил, кого купил, а соседи... В общем, надоело мне быть мелким князьком, у которого только ленивый что-то оттяпать не намеревается.

– Понятно, – сказал Ли, и надо знать его так, как Март, чтоб понять, насколько ж он ошеломлен. Маменька, на страшную смерть отправляющая, – нормально, а герцог, славы чужими руками загрести мечтающий, – удивляет. – А мы-то что должны…

– А вы должны принести мне из запретной земли оружие и доспехи. Сокровища тоже не помешают, но уж ими я с вами поделюсь точно. И ты сам понимаешь, принц Линнар Эленийский, что сейчас у вас обоих только один путь – в Чертово урочище.

– Или на плаху? – догадливо осведомился Ли.

– Плаху? – прошипел герцог. – В том каземате и удавят славного принца!

Март хихикнул, поразив герцога в самое сердце, а Ли поглядел на него сочувственно… но неожиданно сказал:

– Черт с тобой, Мик. Мы согласны. Отдашь нам половину сокровищ, которые мы добудем

– Не жирно?

– Ничуть. Видишь ли, там сундуки не ломятся от золота. Это бабкины сказки. Открываешь огромный сундук, а там, например, пара шлемов и лук. Ну, амулет может быть. Иногда побрякушки, но на самом деле немного.

Врет. Но не проверишь. Март участливо покивал: не серчай, твоя светлость, с золотишком там и правда не очень. Вот подштанники из драконьей кожи добудем, а мешок золота – вряд ли. Разве что небольшой.

– Я помню, что обещал тебе, Март, – повернулся к нему герцог. – Я слово сдержу.