ИМБА

Глава 13. Искусство дружбы и вражды

ИМБА: Итачи Мистер Безграничный Авторитет

— Спасибо за службу, Ворон-сан, — кивнул Хирузен, выслушав донесение капитана команды «Ма». — Я вижу бинты. Ты был ранен? Надеюсь, твой глаз не пострадал?

— Это не на миссии, Хокаге-сама, — тихо вздохнул Учиха Шисуи, снимая маску и демонстрируя забинтованную половину лица. — Мы немного увлеклись в спарринге с моим младшим братом, и он рассёк мне бровь… ну и небольшой ожог оставил.

— Не похоже, что это был простой спарринг, — заметил Хирузен, оценив, что Шисуи бережёт весь правый бок. К тому же было слышно, что Учиха о чём-то умалчивает, если не откровенно врёт, и от этого становилось неспокойно. — Надеюсь, ты поправишься за выходные. Можешь быть свободен.

— Хокаге-сама, у меня для вас донесение… личного характера, — склонился в позе почтения Шисуи. — Возможно ли пригласить сюда моего брата — Итачи? И… — выразительный взгляд уцелевшим глазом показал на потолок, где обычно прятались телохранители.

Хирузен пыхнул трубкой, оценивающе посмотрел на Учиха, согласно кивнул и на всякий случай приготовился к атаке. Телохранители, повинуясь знаку, появились в кабинете, а после телепортировались на крышу. Вошёл Итачи. Хирузен вспомнил, что наследнику клана не так давно исполнилось двенадцать.

— И что вы хотели мне сказать?

— Простите, Хокаге-сама, мы просто не знаем, кому можно верить, — нахмурился Учиха Итачи, — я… мы совершенно случайно узнали о заговоре против вас. Вас планируют убить. Единственное, что удалось выяснить, это то, что покушение уже совершалось около семи лет назад, но безуспешно. Враги собираются учитывать этот аспект и не позволить вам выжить. Тот, от кого мы получили информацию… Он не смог сказать, кто его хозяин. На его языке имелась странная печать, которая не позволяла ему говорить, а нам — толком допросить. Но брат попытался с помощью Мангекё шарингана. Правда, узнал совсем немного до того, как этот человек на мгновение вырвался из гендзюцу и уничтожил своё тело, ранив брата той техникой самоуничтожения. Так что у нас никаких доказательств, по сути, но…

— Достаточно, — взмахнул рукой Хирузен, — мне всё понятно. Хорошая работа.

— Хокаге-сама, — ещё совсем детское лицо Учиха удивлённо вытянулось, — неужели вы уже знаете о покушении?!

Было даже приятно, что за него так волновались эти ещё, по сути, совсем дети. Хирузен снова пыхнул трубкой и задумался о том, что можно преподать урок молодняку.

— Моя юность прошла в тяжёлые времена, а воспитание давала война, — начал рассказ он. — Мой Учитель — Тобирама-сама — взял нас с Данзо в ученики и назначил «вечными соперниками».

— О… — округлил рот Итачи, покосившись на старшего брата.

— Вижу, вам знаком этот термин, — выдохнул сизый дым Хирузен. — В отличие от Кровавого Тумана или других деревень шиноби, в Конохе свои традиции обучения. Сильнейшие соревнуются с сильнейшими. Учитель говорил, что это всегда помогает расти над собой, не расслабляться и в выстраданное мирное время.

— Значит, это просто проверка? — опустились плечи Итачи, и Хирузен чуть улыбнулся, так молодой Учиха внезапно ярко напомнил ему его самого.

— Пока не знаю, — Хирузен вытряхнул пепел из трубки, неспешно набил её свежим табаком из кисета, размышляя.

Возможно ли, что старый приятель, «вечный соперник» Данзо снова взялся за старое? А ведь в последний раз давал новые клятвы верности и обещания, что такого больше не повторится. Врал в глаза, старый хрыч, что просто проверял, крепко ли держит поводья Третий Хокаге, не потерял ли сноровки, не уступает ли молодым. И что, снова «проверка»? Семь лет прошло. Семь лет мира. Проверка, не зарос ли он мхом в своём кабинете? Или всё же это систематизированное расшатывание его власти? Могут быть недовольные. К тому же в очередных махинациях «вечного соперника» погиб сильный шиноби Конохи, который мог принести Деревне пользу, а не погибнуть из-за мнительности и паранойи. Данзо вообще любитель сильных шиноби, забирает из регулярной армии самых талантливых и не делится. В прошлый раз ему в качестве гири пришлось отдать владельца Мокутона — Тензо Ямато, который рассказал много интересного после снятия той печати с языка.

Хирузен сделал первую затяжку и выдохнул дым через ноздри.

— В любом случае мой соперник уже проиграл и стоит нанести упреждающий удар, — веско сказал он, не договорив «чтобы показать, кто в Конохе хозяин».

— Неужели, — Учиха Итачи смотрел так, что хотелось распрямить плечи и выкатить грудь, — Хокаге-сама, неужели вы сами сразитесь со своим другом?

— Да, — принял решение Хирузен. И в самом деле, стоило показать подрастающему поколению, что он не просто старпёр с кагекаса на лысой голове. Иногда следует напомнить о своей силе и могуществе. Хотя бы раз в семь лет.

Хирузен вздрогнул, когда понял, что Учиха Шисуи, молчавший всё это время и предоставивший слово брату, начал заваливаться.

— Шисуи! — Итачи явно перепугался за родственника, который оказался ранен сильней, чем показывал, чтобы закончить отчёт и предупредить о Данзо.

На крик появились телохранители.

— Доставьте его в госпиталь, — распорядился Хирузен. — Вызовите Какаши и Тензо, а также команды «Ни» и «Ка» полным составом.

На подступах к лагерю «Корня», где обосновался Данзо со своими людьми, Какаши обнаружил следы боя. То, о чём подробно рассказал Учиха Итачи, подтверждалось.

— Тигр, ты ведёшь команду «Ка», Кот, на тебе команда «Ни», — Хирузен отдал приказ Ямато и Какаши. — Возьмём их в «клещи». Постарайтесь не дать оперативникам «Корня» вмешаться и сохраните жизнь своим боевым товарищам из другого подразделения.

— Есть!

— Есть!

— Пёс, Ястреб, вы со мной, — Хирузен выбрал себе в телохранители Учиха Итачи и своего обычного спутника — Яманака Торино. — Мы пойдём другим путём. Я знаю, как найти моего друга в этих катакомбах.

Юный Учиха сдержанно кивнул, но Хирузен прожил достаточно, чтобы понять, что парень пузырится энтузиазмом.

Впрочем, чуть позже оказалось, что сентиментальное желание покрасоваться перед самым юным из своих АНБУ сыграло немаловажную роль и спасло их жизни.

Данзо встретил их неласково, то есть сразу атаковал, и они обменялись «приветственными ударами». Они слишком хорошо знали друг друга, так что несколько первых минут боя ничего не решили.

— Ты снова решил поиграть со мной, Данзо? — спросил Хирузен.

— Наши игры давно закончились, — оскалился старый друг. — Раз всё так удачно сложилось, на этот раз я тебе не проиграю и стану Хокаге.

— Хокаге-сама! — Учиха Итачи выглядел взволнованным. — Его рука! Она очень странная, там какие-то подавляющие печати, но… эта чакра… Чакра принадлежит кому-то из Сенджу.

— Вот как? — хмыкнул Хирузен, наблюдая, как Данзо срывает колодки-подавители, высвобождает свою якобы искалеченную руку и складывает слишком знакомые мудры. — В укрытие! — скомандовал он, понимая, что сейчас будет. Несмотря на возраст, Хирузен слишком хорошо помнил технику великого леса Сенджу Хаширамы.

Из ладони Данзо, словно бесконечные щупальца кальмара, полез древесный элемент, которым тот задел Торино и почти захватил Итачи. Впрочем, ловкий мальчишка вывернулся. Игры на самом деле закончились. Налицо был сговор с Орочимару: только ученик смог добиться каких-то успехов в приживлении чужого генома в своих тайных лабораториях, опять же курируемых «Корнем», но Данзо в глаза врал, что владельцев Мокутона в Деревне ровно одна штука — Тензо Ямато. А расспросить переданного оперативника об обучении в «Корне» никто не догадался, точней, посчитали опасным: Данзо слишком любил баловаться со всеми этими «проклятыми печатями», лишающих то памяти, то голоса, то жизни, чтобы его тайны остались при нём. Так что допрос Ямато был поверхностным, даже без той печати на языке в нём могло быть и что-то другое.

— Тогда и я не буду сдерживаться, — сказал Хирузен, вызывая Энму.

В конечном итоге они в буквальном смысле разворошили это «осиное гнездо». Данзо использовал свой призыв и очень много техник Шодая. Кроме всего прочего, старый друг был так же опытен, как и сам Хирузен. Но всё же победитель в этой схватке был предопределён.

— Прости… — и тело «вечного соперника» упало к его ногам, а потом…

Что-то изменилось, а он уже расслабился, сентиментально расстроившись, что всё так вышло, и… пропустил неожиданный удар от вполне здорового и полного чакры Данзо. Лишь многолетняя выучка позволила сместить траекторию чуть в сторону от сердца.

— Хокаге-сама! — вокруг уже было полно их АНБУ, которые, видимо, решили просто понаблюдать за сражением своих боссов, договорившись не вмешиваться, и как будто громче всех раздался ещё тонкий голосок Учиха Итачи. Особенно обидно было проигрывать перед молодыми и восторженными, верящими в него.

— Это же… секретная техника клана Учиха! — услышал юного АНБУ Хирузен, глотая кровь. — Изанаги!

Что ж, Хирузена не просто так звали «Профессором», он знал практически обо всех техниках всех кланов Конохи и не только её, и «Изанаги» не была исключением. Особое гендзюцу, которое ценой закрытого навек шарингана позволяло превратить собственную смерть в иллюзию. «Страховка» Учиха, которые могли таким воспользоваться в случае чего. Конечно, это лишало их глаза, но… были способы восстановить зрение и даже пересадить новый шаринган взамен старого.

Впрочем, в ходе их сражения повязка с Данзо упала, и теперь можно было увидеть в его глазнице… вполне целый шаринган.

— Но… как?.. — прохрипел Хирузен, пытаясь выгадать время.

— Эта рука… — тихо прошептал в лицо Данзо, пытаясь углубить его рану, — она может хранить любое додзюцу. А сейчас ты умрёшь по-настоящему.

— Эта чакра… — снова раздался голос Итачи, не позволяющий отключиться от боли. — Это чакра в глазах Данзо-сама, чакра Учиха Кагами, моего дедушки. Это его глаз… глаза…

Народ вокруг зароптал, многие знали Кагами, который был хорошим другом и для Хирузена. Учиха Кагами пропал на миссии после нападения Лиса на деревню. И, значит…

— Вот как, — Хирузен поднатужился и отопнул Данзо, прикрывая рану рукой. — Ты используешь своих… Плетёшь интриги внутри Селения… Стравливаешь кланы…

— Я поступаю так, как будет лучше для Конохи. А лучше ей будет без тебя, Хирузен. Тебя пора сбросить в утиль.

Данзо пришлось использовать и второй свой шаринган, чтобы избежать Чистого мира, но это ему не помогло… Пока кое-кто сидел в своих катакомбах, Хирузен продолжал развиваться и учиться, узнавать новое, поэтому тоже мог удивить старого соперника. Вот только под конец Данзо совсем распоясался: использовал и секретные, и запретные техники, а умирая уже в третий раз, решил, видимо, прихватить и всех остальных за собой какой-то печатью самоуничтожения с весьма мощным, а главное, неожиданным взрывом, накрывшим практически всех АНБУ, и своих, и чужих, которые наблюдали за их сражением. Никто бы не успел сбежать, так как в самом здании были установлены похожие печати, которые сдетонировали одновременно с уничтожением Данзо. Даже Хирузен бы не выжил, особенно с учётом полученных им сильных ранений. Его уже поглотил белый свет, но внезапно словно прошёл сквозь него.

— Получилось?.. — в звенящей тишине спросил Учиха Итачи и, обернувшись на самого юного АНБУ, Хирузен увидел, что один глаз Итачи побелел, как у слепца… И это он уже видел совсем недавно, когда сражался с Данзо.

— Ты…

— Я использовал эту технику — Изанаги… — обессиленно упал на колени мальчик, и у Хирузена запершило в горле. Этот ребёнок пожертвовал своим глазом и практически — жизнью шиноби, чтобы спасти их всех! Теперь он видел, что Итачи больше похож на его старшего сына, погибшего на миссии.

— Хокаге-сама, вам нужно в госпиталь! — минута просветления миновала, и все вокруг засуетились.

Ранение и длительное лечение позволили Хирузену предаваться размышлениям. К тому же его иногда навещал Итачи, который волновался за его самочувствие. Мальчик спросил, не знает ли он, как давно у Данзо мог быть шаринган, и даже сказал, что провёл расследование по поводу исчезновений шиноби в своём клане. Во время Третьей войны недосчитались многих Учиха, в том числе и старшего брата отца Итачи — Фугаку Учиха.

— Считалось, что технику Изанаги не может использовать не истинный Учиха, — сказал Итачи, — но… мы видели, что это возможно при совмещении с генами Сенджу. Что, если… Что, если то нападение Лиса было не случайно? Ведь биджуу можно контролировать шаринганом. Раньше считалось, что лишь истинный Учиха способен на такое, но…

— Ты думаешь, что это Данзо использовал Лиса? — спросил Хирузен, с горечью осознавая, что так вполне могло быть.

Данзо под шумок мог убить неугодных, натравить биджуу на Четвёртого, назначением которого старый «друг» был крайне недоволен. К тому же после этого Данзо явно хотел предложить свою кандидатуру на пост, но даймё попросил вернуться Третьего…

— Учиха Кагами… Он расследовал эту ситуацию, — продолжил Итачи. — А потом его шаринганы…

— Оказались у Данзо, — со вздохом закончил Хирузен. Похоже, предположение Итачи было верным. — А чтобы победить твоего дедушку… Да, Данзо понадобились бы шаринганы.

Было о чём поразмыслить. Даже о том, как несправедливо относились к клану Учиха в последнее время, когда всё это оказалось очередной интригой Данзо, организованной для того, чтобы кланы не вздумали объединиться против него. К тому же было очень похоже, что Данзо создавал очередную искусственную ситуацию, чтобы получать шаринганы. Хирузен успел увидеть, что в той руке было много места и специальные микро-печати, скорее всего, предусмотренные для вживления очередной пары шаринганов.

Почти выздоровев, Хирузен вызвал к себе Хатаке Какаши.

— Что скажешь о своём юном подопечном? — спросил Хирузен, рассматривая вид за окном.

— Вы о Итачи? Он… весьма талантлив, — сказал Какаши.

— Я думаю, что у тебя долг перед ним, — Хирузен покосился на чуть нахмурившегося дзёнина. — Я узнал, что приживлённый шаринган во многом ограничивает тебя. После каждой серьёзной миссии ты валяешься в койке несколько недель. В отличие от Данзо, у тебя нет генов Первого Хокаге, чтобы усмирять чужое додзюцу. К тому же… шаринган — это парное додзюцу.

— Что вы предлагаете, Хокаге-сама?

— Думаю, ты знаешь…