Императорский отбор

Глава 6

– Если нас кто-то заметит – скажите, что мы идем развлекаться, – прошептала Карина, ведя меня по гулкому полумраку коридора.

– Вот так сразу? – удивился я. – А почему не просто в гости – на чашку чая?

– Потому что вам дозволено пользоваться мной – в этом нет ничего постыдного и порицаемого, – несмотря на слова, лицо девушки оставалось беспристрастным. – Но вы не можете заводить со мной дружбу и проявлять симпатию.

– Почему?

– Скажите, вам нравятся козы? – неожиданно спросила горничная.

– Козы? – один вопрос удивительнее другого просто.

– Да, козы. Животные такие. Крестьяне разводят их ради молока и мяса.

– Ну… – когда был маленький, бабушка держала в деревню козу – черную, здоровенную, с большущими рогами – даже катался на ней, как на лошади. – Они прикольные.

– Прикольные? – тонкая бровь изогнулась. – Обычно их пасут на самовыгуле, ну да неважно. Понимаете, ваше сиятельство, держать козу – ухаживать за ней, гладить, кормить – это нормально. Совокупляться с козой – нет. В моем случае – все наоборот, но суть та же.

– Ничего не понимаю, – мотнул головой и тут же поморщился от острой боли. – Но иногда мне кажется, что быть служанкой – своего рода наказание.

– Мы пришли, – спутница остановилась в конце темного туннеля с рядом дубовых дверей, из-за которых помещение напоминало тюрьму.

Пара пассов над замком, и я оказался в крохотной келье с зарешеченной бойницей вместо окна. С карниза свисали черные занавески, но все равно в комнате было достаточно светло, так что ее не назовешь удобной для вампира. Справа стояла грубая деревянная кровать, слева – туалетный столик и гардероб: ничего лишнего, предельный минимализм и спартанские условия.

– Я думал, вы в гробах спите…

– Крестьянские байки. Раздевайтесь и ложитесь, – тоном опытного доктора произнесла горничная и достала из шкафа ремни и темную шелковую ленту.

Я послушно снял все, кроме кальсон, и бережно повесил на спинку стула, хотя по большому счету одежда годилась только для помойки – то, что не заляпало кровью, перепачкалось зеленым соком и землей после падения. Пока я неумело разбирался с пуговицами (ширинка без молнии – особый вид пытки), Карина плотно завязала себе глаза и повернулась.

– Полностью, – палец указал ниже пояса. – Не волнуйтесь, я не увижу ничего лишнего.

– А что вы вообще увидите с такой лентой? – белье последним упало на стул. На всякий случай прикрыл хозяйство ладонями, но про себя не без удовольствия отметил, что стыдиться, в общем-то, нечего.

– Все, что внутри. Органы, кости, жилы – все, в чем есть хоть капля крови.

– Хм… Ну ладно, – лег на тонкий и жесткий, будто набитый песком, матрас и сложил руки по швам.

– Нет. Вытяните руки над головой и сведите запястья и лодыжки. Крайне важно, чтобы вы не двигались во время процедуры, иначе я могу ошибиться.

Я подчинился, хотя происходящее начинало откровенно пугать. Девушка бережно стянула конечности ремнями, после чего надела повязку и мне.

– Магия крови – таинство, недоступное для смертных. Вы не должны его узреть. К тому же, ритуал может вас испугать.

– Да я уже, между прочим…

Она провела ноготками от горла до пупка, и вслед за этим касанием пронесся крохотный разряд.

– Расслабьтесь, пожалуйста. И помните: то, что я делаю – такая же тайна, как и ваши оценки. В мои обязанности не входит выгораживать вас перед родней, так что постарайтесь не распространяться об этом.

– И тем не менее, вы мне помогаете. Почему?

– Честно?

– Я лежу перед вами связанный и без трусов. Думаю, вы можете быть со мной предельно откровенны.

– Вы не похожи на типичного дворянина. Вы просты и открыты, но в то же время знаете себе цену. Порой ваша манера говорить больше подходит мещанину или простолюдину, но ваши действия и решения не оставляют сомнений в благородстве. Вас не смущает общение с прислугой и вам не чужды сострадание и щедрость. Вы сдержаны, почтительны и пикантно шутите, но при том не пошлите и не распускаете руки. А еще у вас эрекция.

– Уверяю, это не от ваших слов. Я люблю похвалу, но не настолько.

– Простите, – Карина тихонько рассмеялась в ладонь.

– Нет, это вы простите.

– Право, не стоит извиняться. Молодой организм, интимная обстановка. Если хотите – помогу избавиться от этой оказии.

– Надеюсь не так, как я подумал?

Девушка снова хихикнула.

– Нет. Просто перегоню кровь в более подходящее место. А теперь прекратите меня смешить – и сами не смейтесь. У вас серьезные травмы диафрагмы и трещины в ребрах. Я использую вашу же жизненную силу для ускоренной регенерации. Поначалу может показаться, что у вас остановилось сердце, однако не волнуйтесь, это просто побочный эффект.

Она возложила ладони мне на грудь, и мотор дернуло так, что без ремней я бы точно вскочил с кровати. Однако двинуться мне никто не позволил – изящные ручки давили прессом, а конечности вскоре вовсе онемели до состояния полупаралича. От аритмии сбилось дыхание и прошиб холодный пот, а страх надвигающегося инфаркта разогнал кровь еще быстрее.

– Что-то мне… нехорошо.

– Успокойтесь, все в порядке.

На порядок это походило меньше всего. Боль усилилась, а страх перерос в панику. Не настолько я хорошо знаю рыженькую, чтобы полностью доверить ей жизнь. И не настолько сильно меня отделали, чтобы подвергать себя риску таким «лечением».

– Хватит…

– Я почти закончила…

Похоже, закончить она решила с моим бренным существованием. Паника сменилась агонией, я закричал и дернулся, как муха в паутине, и в этот миг из ладони ударил ослепительный столб света и вмиг пережег ремень. Карина отшатнулась и врезалась спиной в шкаф, я же почуял долгожданную свободу и выпрямился, но свет при том не погас и оставил на стене и потолке закопченный след.

Когда колокольный гул стих, я услышал в коридоре частые шаги – кто-то бежал к нашей комнате. Служанка немедля прыгнула на меня, оседлала и зажала рот рукой. Будто выстрел хлопнула дверь, и в комнату влетел охранник с таким видом, точно в замок пробралась сама пресвятая Паллада. Когда же открылась истинная причина беспорядка, вампир в плаще натянул привычную каменную маску и учтиво поклонился.

– Прошу прощения за беспокойство. Я услышал крики и странный шум.

Дверь закрылась, эхо шагов растворилось вдали, и лишь тогда Карина с облегчением выдохнула и убрала ладонь.

– Чуть не попались… – она пересела за туалетный столик, сняла повязку и вооружилась расческой. Вопреки очередному расхожему поверью, в зеркале горничная прекрасно отражалась. Как вы себя чувствуете?

Как ни странно, чувствовал себя отлично – то ли луч помог, то ли девушка вовсе не пыталась меня убить. Бонусом подтвердил выдвинутую ранее гипотезу – дар пробуждался лишь в моменты смертельной опасности, однако нужно любой ценой подчинить его своей воле. Если каждый раз играть в русскую рулетку ради единственного заклинания, то доиграюсь гораздо раньше, чем стану великим клириком.

– Как будто и не дрался вовсе, – для верности потыкал пальцами в ребра – никакой боли. – Большое спасибо. Хотя в следующий раз я лучше подлечусь по старинке.

– Теперь нам обоим нужна новая одежда. Никуда не уходите, я скоро.

Несколько минут спустя девушка вернулась со стильным костюмом в темных тонах, явно позаимствованным у кого-то из дворцовой стражи. Но когда я переоделся и вышел на крыльцо, оказалось, что Альберта меньше всего волнует мое здоровье и внешний вид.

– Где тебя черти носят? – старик недобро зыркнул на потупившую взор спутницу. – Софья готова объявить испытание. Только тебя, бестолочь, ждет!

Мы быстрым шагом вернулись в оперный зал и заняли свободное место. Таиться больше не было смысла, и женишки сидели, где душа пожелает. Еще на входе отметил, что Каминский расположился позади Ворона, подпер щеку кулаком и точно змей-искуситель нашептывал соратнику на ухо. Гессен развалился в кресле вдали ото всех, Щедрин беззаботно лузгал семечки на галерке, бросая шкурки на подставленный служанкой поднос.

– Вижу, все в сборе, – с легким упреком произнесла распорядительница, щеголяя в свете люстры в новом – не менее роскошном платье. – Итак, господа, позвольте без лишних слов и напутствий рассказать вам о первом испытании. Как известно, десять дней спустя один из вас породнится с императорской семьей и, возможно, в недалеком будущем займет трон.

– А у вампиров часто сменяется власть? – склонился к наставнику. – Они же вроде как бессмертны.

– Тихо.

– Будучи вседержителем земель русских, вам придется принимать непростые решения – в том числе о судьбах сопредельных государств, своего народа и отдельных его представителей. Господин Анхальт желает знать, сколь мудрым и справедливым будет ваш выбор. Вокруг столицы есть множество усадеб, и у тамошних крестьян часто возникают споры и разногласия. Как правило, холопы отправляют челобитные помещикам, которые для них и полицмейстеры, и судьи, и палачи. И порой жалоб накапливается так много, что разобраться с ними самостоятельно крайне тяжело. Поэтому вы отправитесь в ближайшие поместья на один день и поможете разобраться с накопившимися просьбами. Каждый должен вынести по пять приговоров – причем без подсказок наставников. Вас сопроводит только охрана и прислуга, которая зафиксирует и передаст мне все принятые решения. Сутки спустя мы снова соберемся в этом зале и обсудим ваши действия. Однако напоминаю заранее, что на этапе отбора нет проигравших, победителей и фаворитов. Итог огласят при личной встрече с императором, а до того не будет ни баллов, ни медалей, ни учетной таблицы. Так что проявляйте максимум стараний до самого финала. Кареты уже ждут вас у ворот, господа судьи. Особые императорские грамоты переданы сопровождению. Эти бумаги наделят вас всей полнотой власти, и ваши вердикты приведут в исполнение со всей строгостью закона. И да пребудет с вами благодать Фемиды.

Едва выйдя из зала, я поспешил к карете, чтобы не слушать очередное бурчание Альберта. Посылать его прямо не хотелось – все-таки придется обратиться за помощью с магией, но и от вечных придирок тоже устал. У кареты – черный с золоченой окантовкой – стоял молодой упырь в круглых темных очках и с зализанными назад волосами.

Он вручил мне тонкий чемоданчик с документами, сунул в уголок рта мундштук крохотной – с чайную ложку – курительной трубки и сам сел на козлы. Я уже поудобнее устроился на сиденье и просмотрел бумаги – кроме моей гербовой грамоты – своеобразного удостоверения личности – в кейсе лежал подписанный самим императором приказ о моем назначении.

– Парамонов Пантелей Никанорович, – я хмыкнул, прочитал имя помещика. И как и положено будущему юристу (а потом, быть может, и адвокату) сразу попытался вызнать как можно больше информации о клиенте. – Знаете что-нибудь о нем?

– Нет, господин, – Карина выпрямилась, отвела в сторону сведенные коленки и положила сверху ладони. – Я прислуга, а не политик.

– А сколько всего в мире вампиров? – спросил, отложив чемоданчик.

– За мир не скажу, а в империи регулярно проводят переписи, однако данные засекречены.

– А можно нескромный вопрос?

– Разумеется. Вы в праве делать и спрашивать все, что изволите.

– Тогда два вопроса, хорошо?

– Как пожелаете, – девушка покорно склонила голову.

– А как вампиры размножаются? Только через укусы – или как-нибудь еще?

– Вы намекаете на соитие? – алые глаза сощурились.

– Я без понятия. Может, вы почкованием детей делаете. Или делением.

– Нет. Процесс весьма похож на то, как размножаются люди. Нужны две половозрелые особи носферату, определенные условия и немного магии.

– Но это все равно непросто, да? Иначе бы вас было гораздо больше.

– Мы живем очень долго, ваше сиятельство. Нам нет нужды гнаться за количеством. Что-нибудь еще?

– Ты явно нервничаешь и говоришь, как робот. Все в порядке?

– Робот? – спутница чуть склонила голову вбок.

– Ну… – пора тщательнее следить за языком, иначе однажды ко мне применят вампирский полиграф и узнают всю подноготную. А потом, скорее всего, посадят на серебряный кол и сожгут. – Автоматон. Машина такая – самодвижная механическая кукла. Ее в Англии изобрели – наверное, поэтому не слышали…

– Я знаю, что такое автомат. Что же до вашего вопроса, то со мной все в порядке. Не беспокойтесь, мое состояние никак не отразится на работе.

– Карина.

– Да, ваше сиятельство?

– Мы с тобой одни вдали от замка, так что давай немного сбавим градус официоза. Если тебя что-то тревожит – просто скажи, а я постараюсь помочь.

Какое-то время горничная молчала, отвернувшись к окну. Я видел сомнения на ее хмуром личике и потом не торопил с ответом. Наконец она произнесла, не отводя взгляда от проползающих вдали пейзажей:

– Я крайне редко покидаю дворец. И не люблю общество простолюдинов. Не потому, что испытываю к ним презрение – вовсе нет. Просто… – служанка вздохнула, собираясь с духом, – они ненавидят нас. Ненавидят истово, всей душой. Не верят, что настало новое время и новый порядок. Пугают нами непослушных детей. Распускают слухи. Бросают под ноги чеснок и украдкой крестят за спиной. На Масленицу сжигают наше чучело. Вместо тынов и плетней используют заточенные осиновые ветви. А когда на них вешают посуду для просушки, то обязательно рисуют на ней оскаленные клыки. Я уж молчу про то, что вампиру в деревне никто и доброго слова не скажет. Дети разбегутся, бабы сунут дулю в карман, а мужики стиснут зубы, как на дыбе. Так что эта поездка – не из приятных.

– Ты могла бы загодя предупредить. Я бы взял кого-нибудь другого.

– Пустяки, не обращайте внимания. Вас не должно беспокоить настроение какой-то служанки.

– Позволь мне решать, о чем беспокоиться, – чересчур резко ответил я, и горничная тут же склонила голову.

– Прошу прощения за дерзость, господин.

И вновь превратилась в робота, отвечая односложно и только по делу. Бабы – что с них взять. Хоть человек, хоть вампир, а суть одна. Я оставил попытки долбить лед лбом, молча уставился в окно и вскоре задремал, убаюканный монотонной качкой.

Очнулся под вечер от лая собак, скрипа ворот и лошадиного ржания. Карета въехала на богатое подворье и остановилась у роскошной двухэтажной усадьбы с резными полуколоннами и лепниной на фасаде из красного кирпича.

Всюду царила суета – челядь носилась так, словно на пасеку залезли медведи, а сам хозяин в спешке ковылял на крыльцо, одной рукой сжимая трость, а другой поправляя галстук. Я не большой специалист в помещичьем хозяйстве, но, например, пару раз бывал в Михайловском, где довольно продолжительное время жил один небезызвестный поэт. И сразу отметил, что обитель Парамонова больше напоминала средневековую крепость, обнесенную высоким частоколом с вышками и боевым ходом.

Вдоль стены прохаживались мутные типчики с трехлинейками и маузерами. Одежда и угрюмый вид выдавали в стрелках наемников – что вполне закономерно, ведь если вооружить своих же холопов, которым то чубы дерешь, то кнутом порешь, то рано или поздно тебя обязательно перепутают с мишенью.

А вот наличие столь мощных укреплений в непосредственной близости от столицы я так сразу объяснить не смог. Впрочем, кто знает порядки в этом странном мире – быть может, по ночам в округе шныряют оборотни, а с окрестных погостов встают мертвецы. Раз построил такой заборчик – значит, нужда была. Мое дело – крестьян судить, а не фортификацию оценивать.

– Здравствуйте, здравствуйте, господа ревизоры! – к нам подошел пожилой мужчина с бульдожьими брыльями, вздутым брюхом и редкими седыми волосами. Похоже, совсем недавно Пантелей перенес инсульт, отчего доброжелательная в целом улыбка превратилась в жутковатый кривой оскал. – Добро пожаловать и прошу прощения за беспорядок – мы, стало быть, гостей не ждали.

– Добрый вечер, – я осторожно пожал протянутую ладонь и передал императорский наказ. – А мы и не ревизоры вовсе, а судьи. Прибыли помочь с вашими челобитными.

– Ах, вот значит как, – я так и не понял, старик обрадовался или скривился от приступа зубной боли. – Это мы вам легко устроим, да только поздно уже, холопы ко сну готовятся. Не лучшая идея будить их посреди ночи.

– Ваша правда, – сразу понял весьма очевидный намек: вампиры, явившиеся после заката – да еще и для суда, могли вызвать такую панику, что там и до восстания недалеко. – Утро вечера мудренее. Да и до ночи все равно не успеем рассмотреть пять жалоб.

– Всего-то пять? – Парамонов промокнул лоб платочком. – Ох, совсем забыл. Гостей-то мы не ждали, точного числа не знали, и подобающих покоев подготовить не успели. А гостевая комната всего одна, и ей богу не знаю, как теперь быть.

– Ничего страшного, ваше сиятельство, – Карина шагнула вперед. – Нам с господином хватит и одной, а Демьян, – кивок на охранника, – останется на страже.

Молодой упырь подмигнул хозяину, отчего и без того унылая физиономия стала еще кислее. Как известно, незваный гость хуже ненастья, но чуйка подсказывала, что помещик загрустил не только от нашего внезапного визита.