Иномирянка. Иллюзия выбора. Книга 2

Туман медленно рассеивается, я стою в лесу, и снова, прежде всего по запаху понимаю, что я на Лирее, и только потом обращаю внимание на чуть отличающиеся деревья и звуки леса.

Сердце одновременно радостно и тревожно заходится в бешеном ритме.

Направляюсь в сторону пункта распределения, я долго изучала карты точек пересечения, и на местности ориентировалась хорошо. На встречу шли трое в черной форме, одна девушка и двое мужчин, стандартная команда встречающих.

Команда была другая, и я с облегчением выдохнула, значит, точно попала на Лирею не шесть лет назад. Это радовало, но все равно было страшно, сколько же прошло времени здесь.

Мы сблизились со встречающими, они радостно улыбались, им это по регламенту положено. Я тоже выдавила из себя улыбку, наверное, получилось не очень, потому, что они настороженно переглянулись. Обычные резервисты, не поступившие в нормальные учебные заведения для военных или разведчиков. Сейчас они захотят меня усыпить, поэтому, предугадывая их последующие действия, резко ускорилась и меньше, чем за десять секунд вырубила всех троих. Еще не хватало терять время на искусственный сон.

Бегом направилась к зданию распределения, где приходят в себя иномиряне после попадания. Во внутреннем дворе увидела автомобиль, что меня порадовало. Аккуратно открыла дверь и, взломав, панель управления, завела машину и взлетела. На максимальной скорости направилась к дому, где жили родители Эрика и где мы оставили Майки на время операции. Начать их искать я могла только оттуда. Запретила себе даже думать о том, сколько же прошло времени на Лирее и есть ли вообще Майк и Эрик, полностью сосредоточившись на полете.

Влетела в Соэль, и направилась к знакомому дому. Припарковать машину рядом было негде, и пришлось оставить ее на соседней улице. Бегом бросилась к дому, не обращая внимания на то, что меня трясет как в лихорадке от волнения. Когда увидела площадку перед домом, замедлила бег, а подойдя еще ближе, и вовсе остановилась. Глаза отметили покрашенные ставни, раньше они были голубые, а теперь белые. Входная дверь тоже была другой. Меня затошнило от переизбытка эмоций. Боже мой, сколько же прошло времени???

Эрика я узнала сразу, хоть он и стоял ко мне спиной рядом с качелями, которых раньше не было, и качал ребенка. Мне были видны только появляющиеся ножки и слышен довольный смех. Я подошла еще чуть ближе, в этот момент малыш соскочил с качелей и показался из-за спины мужчины. Это был мой сын, только повзрослевший. Я сразу заметила, как он подрос и немного похудел, и прическа другая. Я забыла как нужно дышать, мне казалось, что я сейчас упаду, настолько эмоции зашкаливали, а ноги подгибались. Майки увидел меня и показал рукой, Эрик обернулся и застыл, а в глазах я прочла все от недоверия, до сомнения и дикой радости.

Он, подхватив Майки на руки быстро преодолел разделяющее нас расстояние и крепко обнял:

- Это ты? - и столько надежды было в его голосе. - Это правда ты?

- Это я…- слезы, наконец, хлынули потоком, и я не пыталась их остановить.

Майки радостно произнес, обнимая меня своими ручками:

- Мама, я тебя так ждал!

Крепко прижимая к себе сынулю, повернулась к Эрику:

- Сколько меня не было.

Он нежно провел рукой по моим волосам и ответил:

- Восемь месяцев.

Я лишь крепко зажмурилась, пытаясь удержать поток слез, а Эрик снова обнял нас с Майки, и поцеловав, продолжил:

- Мы очень скучали…

А я улыбнулась и сквозь слезы ответила:

- Я вас так люблю.

Эрик прислонил голову к моей, не на секунду не выпуская из объятий, как будто боялся, что я снова пропаду:

- Мы тебя тоже очень любим…

Эпилог.

Земля. Прошло десять лет.

- Папа, папа! - две девчушки шести и трех лет подбежали к высокому мужчине и повисли на нем, - Не уходи!

Он, смеясь, подхватил обеих и по очереди чмокнул в маленькие щечки:

- Я скоро вернусь.

Из кухни показалась красивая женщина лет тридцати и с доброй улыбкой наблюдала эту картину.

- Девочки, у папы дела, ему нужно уехать.

Девчушки недовольно сползли на пол и с гиканьем побежали в детскую. Женщина проводила их взглядом и снова заговорила:

- Может, ты действительно сегодня не поедешь? Смотри, какие тучи, наверняка, будет гроза. Да и в шесть у нас гости…

- Лен, я поеду, и это бессмысленно обсуждать.

- Адам, но ты уже десять лет в этот день ездишь на эту поляну. Карина была и моей подругой, но прошло уже столько времени, ее не вернуть. Ничего страшного не произойдет, если в этот год ты не поедешь.

Адам лишь хмуро посмотрел, и женщина замолчала, понимая, что уговоры бесполезны. Он чмокнул ее на прощание и произнес:

- К шести вернусь, не волнуйся.

И закрыв за собой дверь, вышел из квартиры. Десятый год подряд в этот день, в конце августа он приезжал на эту поляну, где все и случилось. Он сам не мог себе объяснить, зачем это делает. У него была та жизнь, о которой он и мечтал: успешный адвокат, красавица жена и лапочки дочки. Просто именно в этот день он вспоминал, что у него когда-то была другая жизнь, о которой никто не знает.

Выйдя из подъезда, взглянул на пасмурное небо. Лена права, наверняка, будет гроза. Сел в свой дорогой внедорожник и направился в лес. Когда он приехал на поляну, начал накрапывать мелкий дождик. Адам поежился, застегнул поплотнее куртку и вышел из машины. Прошелся по поляне и встал рядом с лесом. За все эти годы, он так и не решился больше ни разу зайти в него. Просто стоял под накрапывавшим дождем и вспоминал. Вспоминал некогда любимую женщину, вспоминал своего сына, друзей. Он запретил себе думать о том, что их жизни уже прожиты, слишком больно становилось, слишком невыносимо. Ему легче было считать, что сейчас Майки почти тринадцать лет. Он, наверняка, лихо катается на велисе, а Эрик обучает его каким-нибудь основным боевым приемам. Сейчас он высокий и худенький подросток с очень светлыми волосами и голубыми глазами. Ведь Адам был такой в его возрасте. А Карина? Карина, наверняка, очень любящая и заботливая мать и все у них хорошо.

Пока Адам стоял на поляне, громыхнуло где-то рядом, и дождь усилился, стало темно, как вечером. И повинуясь какому-то внутреннему голосу, он впервые за эти десять лет вошел в лес. Вокруг было очень тихо, только слышался стук капель по листве. Кустарника, через который раньше приходилось продираться, уже не было, и он беспрепятственно прошел вглубь. Вот и тот овраг, на краю которого он видел Карину в последний раз. Столько всего прошло с тех пор, как будто целая жизнь, другая жизнь… без нее.

Неожиданно, перекрывая звук дождя раздался ритмичный писк из оврага. Адам сначала насторожился, а потом, убедившись, что никакого тумана там нет, начал аккуратно спускаться. Почему он это сделал? Что его вело? Он бы и сам не объяснил, почему вдруг пошел на звук.

На дне оврага находился обычный деревянный ящик, из которого и шел этот писк. Адам приблизился и положил руки на крышку. Из щелей между досками появился яркий голубой свет, и крышка плавно отъехала в сторону, а внутри ящик оказался обит тем специальным серым металлом, из которого на Лирее все делали. Сердце забилось с бешеной скоростью. Адам заглянул внутри и обнаружил металлическую шкатулку, достал ее. На крышке было углубление для руки, повинуясь внезапному порыву, он положил свою правую ладонь, писк усилился, и крышка легко поддалась вверх.

Внутри были бумаги и фотографии, но из-за сгустившихся сумерек, видно было очень плохо, и Адам, закрыв шкатулку, чтобы дождь не ничего не намочил, почти бегом направился назад к машине.

Оказавшись внутри, завел мотор и включил свет. За окном уже бушевала настоящая буря. “Да, выбраться из леса и правда будет нелегко”, - мелькнула мысль и погасла. А руки уже сами открывали шкатулку.

Сверху лежал сложенный вдвое листок, развернув его, он прочитал первые строки.

“Здравствуй, Адам, это Карина. Я не сомневаюсь, что это ты, потому что шкатулка и ящик запрограммированы только на твои отпечатки. Привет тебе из такой далекой Лиреи.

Я почти пятьдесят лет изучала принципы работы точек пересечения и выяснила, что они могут не только с Земли доставлять людей на Лирею, но и наоборот. Вот и появилась идея послать тебе посылку. Конечно, очень маленькая вероятность, что ты еще когда-нибудь сюда придешь, но вдруг…

Я думаю тебе будет интересно узнать, чем закончилось наше последнее мероприятие с ликвидацией политиков. Эрик нашел все доказательства заговора и представил их лично Императору, за это его наградили и дали место в Совете, как лицу, которому можно доверять. Я вернулась на Лирею спустя восемь месяцев. Да, те пятнадцать минут на Земле составили почти год в этом мире.

Император за то, что раскрыли заговор, наградил всех участников задания и даже амнистировал Стива Лероу. Он вместе со своей семьей вернулся в страну и стал добропорядочным гражданином. Но это, конечно, официально. На самом деле, конечно дела у него разные, и не совсем законные, но задания выяснить и разобраться за прошедшие года не поступало.

И так, Эрик работает в Совете и многое стало меняться. Например, права палмеев были подняты на голосовании, и оказалось, что многие лирды тоже не горят желанием содержать столько слуг, поэтому им была дарована свобода. Палмеи теперь стали вольнонаемными.

У нас с Эриком родилось еще две дочки, сейчас они уже взрослые, у всех свои семьи. Майк очень похож на тебя, он выучился и стал ученым. Сейчас вместе со своей семьей осваивает соседнюю планету. Там он занимает видное место в правлении, да и много разных открытий ему принадлежит. Мы с Эриком раза два в год летаем к нему в гости, и они с женой и детьми тоже периодически навещают нас.

Очень надеюсь, что ты счастлив.

Карина”.

Адам еще несколько раз пробежал тонкий листок взглядом, пока, наконец, не решился отложить его и посмотреть фотографии. Их было много.

На одной был запечатлен Майки, тут ему лет пять, и он счастливо улыбается, сидя на качелях и машет рукой в объектив. На следующей, он уже подрос, здесь ему семь, и он с серьезным выражением лица стоит на ступенях школы. На третьем фото была изображена вся семья: Эрик нежно обнимал Карину, а рядом с ними сидели две темноволосые девчушки, копии папы. Рядом стоял вытянувшийся десятилетний Майки с такой же широкой улыбкой, которая была ему так знакома. Адам аккуратно провел пальцем по лицу мальчика, поразительное сходство, как будто он сам смотрел с этой фотографии.

На следующей, был уже семнадцатилетний высокий парень рядом со своей первой машиной. На заднем плане в кадр влезли две смешливые девчонки -школьницы, которые строили смешные рожицы.

Дальше была фотография взрослого высокого молодого мужчины с симпатичной девушкой в обнимку и приписка: “Это Кара, моя тогда еще невеста”.

Дальше шла фотография большой группы людей, Адам сначала перевернул ее и прочитал надпись “50 лет со дня окончания Академии. Встреча выпускников”. Снова повернув карточку внимательно стал рассматривать ее. Вот в первом ряду стоит Карина рядом с Эриком, оба выглядят лет на 30-35 максимум. Рядом знакомые ребята, с которыми проходили практику и дольше всего обучались вместе. Во втором ряду и чуть сбоку смеющиеся Эльза с Джейком в обнимку. У всех на лицах столько радости и веселые глаза. На заднем плане такое знакомое и такое далекое здание обучающей базы.

На следующем фото Майк, он его узнал сразу, уже взрослый мужчина около тридцати лет, стоит на поляне ярко-лилового цвета, а на небе светит два солнца, одно розоватое, одно ярко-оранжевое, что создает особое освещение. Рядом с ним та же темноволосая девушка, только повзрослевшая, на руках она держит малыша, не старше годика. А на шее Майка сидит девчушка лет пяти, с такими же светлыми волосами я ярко-голубыми глазами и широко улыбается.

Дальше была изображена уже вся большая семья. По центру лужайки перед большим домом стоит Карина и Эрик с заметной сединой на висках. Здесь ему где-то под пятьдесят по земному исчислению, он как всегда ее обнимает, а она повернулась к камере немного в профиль и смотрит на него влюбленными глазами. А рядом расположились три семьи. Слева, рядом с Кариной, Майк с женой, и двое детей подростков. Слева и по центру, две взрослые темноволосые девушки с мужьями и тоже с детьми на руках.

Адам долго смотрел на эту, последнюю фотографию. Вот она, целая жизнь в его руках. Уже прошедшая жизнь, но такая счастливая. По щеке скатилась капля воды, но это ведь не может быть слеза? Мужчины же не плачут…

Он заметил на дне коробки еще один листок, и уже дражайшей рукой достал его и развернул.

“Здравствуй, отец. Мама очень сомневалась, что это послание когда-нибудь до тебя дойдет, но я уговорил ее все же попытаться.

Родители никогда не скрывали, что у меня есть еще один отец. У нас дома хранятся твои фотографии, еще когда вы служили в команде. Там вы такие счастливые… Также мама говорила, что ты очень любил меня и хотел заботиться, но обстоятельства сложились иначе, но я рад, что ты остался жив, и надеюсь, в том, другом мире, у тебя все хорошо.

Я уже давно не ребенок, у меня есть жена Кара, с который мы вместе уже тридцать лет и растим двух детишек, девочку Луизу, и мальчика, которого назвали Адам.

Сам я стал довольно известным ученым и сейчас живу на соседней планете - Кернион 1514.

Фотографии для тебя отбирал я, а мама не разрешила класть такие, на которых она стареет, сказала, что хочет, чтобы ты помнил ее молодой.

Несмотря на мамино открытие с точками пересечения, сами мы не стали выходить на Землю, из-за огромной разницы в течении времени, но из нашего мира уже несколько ученых переходило на Землю и спустя много лет возвращались с образцами вашей природы и фауны. Так что работы в этом направлении ведутся.

Вот, пожалуй, и все. Жаль, что от тебя мы уже не сможем получить весточку, но я очень надеюсь, что у тебя жизнь сложилась хорошо и ты счастлив на Земле.

А еще я рад, что у меня было два настоящих отца”.

Адам долго еще сидел в машине, рассматривая каждую фотографию. Теперь они для него были ценнее многого в этой жизни. Он выбрал одну, где Майки десять лет, а Карина и Эрик сидят с двумя девчушками, и решил для себя, что отвезет ее родителям Карины, пусть знают, что у нее все хорошо, и что у них есть внуки. Потом очень бережно сложил фото в обратном хронологическом порядке, положив сверху ту, на которой Майку пять лет, и снова медленно провел пальцами по детскому личику. Он знал, что будет хранить эту коробку всю жизнь, старея и доставая постепенно фото, на которых его сын взрослеет, так он замедлит стремительно убежавшее время на Лиреи.

Посидев еще немного, аккуратно закрыл металлическую коробку и с усилием оторвал от нее глаза. Гроза закончилась и из-за туч, наконец, выглянуло теплое августовское солнышко. Адам завел машину, и, развернувшись, поехал по проселочной дороге обратно в город. Когда выезжал с поляны, над дорогой образовалась небольшая, но очень яркая радуга. Адам улыбнулся и взглянул на часы, как раз успеет к шести. Ведь дома его ждут любимая жена и лапочки-дочки, которых он обожал, потом придут гости и жизнь потечет своим чередом. Он был действительно счастлив в этой жизни на Земле, а там, на Лирее, он знал, счастливо жили Карина и Майк, его внуки, и правнуки…

КОНЕЦ.