Из двух зол...

Глава 43

И, ведь, с утра — всем нам вновь в работу! Тащить, впрягаться, и нет этому конца… И сам в это вечное колесо запрыгиваю, и остальных за собой тащу. Да, порой, где-то и силком, ну так — а что делать? Только так, считаю, и можно. Не уговорами же? Но это если б взрослые были, с ними бы сошло. И то, а это ж дети, и одними окриками многого с ними не добьешься. Приходится объяснять, воспитывать… С Андрейкой получилось же? И с остальными — как-то так придется.

С утра собрал совещания. Причем, с этим, казалось бы, простейшим делом провозился дольше обычного. Новенькие ещё банально не знали этой моей привычки загружать народ с утра заданиями. И, потому — просто не явились. Пришлось за ними посылать. Понятное, дело, что всех кто старше — мне тут не надо. Но основные с утра должны быть. Башка, Пышка, Белка, Мамлюба… Может со временем и ещё кто добавится.

Малинке особых указаний давать не требовалось. Она уже вполне и сама тянула на себе весь воз забот о больничке. Единственное, что я нашел нужным подсказать — это то, чтоб она не стеснялась просматривать новоприбывших на счет медицинского таланта. И, если попадется такой талант, как у той же Спицы, то привлекать и перетягивать к себе без зазрения… Ну если только человека не забирают в другие службы. Тогда идти ко мне я сам решу где этот человек окажется нужнее.

Мамлюбу свел с мамой Таней и велел им озаботиться созданием второй группы детсада. Возможно разбивка по возрасту. До четырех лет. И от четырех до шести. Впрочем, это им виднее как лучше. Для работы — так же привлекать всех незадействованных. Желательно других «мамок». Тетку там, Дашу, этих двоих, имен которых я так и не запомнил. У них какой-никакой опыт общения с мелкими. Короче, всех мамок. (Кроме Пышки. У Пышки уже своя стезя. Вполне определенная.) И, ещё раз подумать о создании хотя бы самой начальной школы. Если с детьми не заниматься, то через десяток лет тут будет племя дикарей, не умеющее ни читать, ни писать. Пройтись по поселку, присмотреть незанятые дома где можно разместить и вторую группу детсада, и будущую школу. Вместе с Настей и представительницей от Васьки прошерстить склады. Отобрать нужную для начала работы канцелярию и учебные пособия. Дети школьники — у многих были. Так что добра должно хватать.

Ваське лично, как действительно неплохому художнику, указал на фанерный лист, которым закрыли выбитое стекло у автобуса. Это же готовая афиша! Только рисуй и подписывай. Репертуар обсудить с Толстым, отвечающим за кинотеатр. Да и вообще, весь автобус неплохо бы раскрасить так, чтоб куда бы он не приезжал, сразу было видно — Праздник приехал!

Башка занимается инвентаризацией. Пока один. Ему не мешать. Остальные левашовские парни поступают под начало Насти. Она единственная, кто хоть что-то знает о скотине. И, потому, обустраивают загоны для скота, за которым я отправляюсь лично. И за специалистом, да. Вот специалист приедет — тогда и скажет что и где вы накосячили. Тогда и поправите. Но место для скотины нужно будет уже сразу. Место для жилья, кстати, и самому специалисту подготовьте тоже. Самое лучшее. И вообще, кто бы это не был, обращаться с ним со всем уважением. В идеале так, чтоб в итоге он захотел бы сам у нас остаться после завершения оговоренного срока.

Эльба с Тёмычем и Рыжиком на охране и поддержании правопорядка. Всё-таки много новеньких. И не от всех знаешь чего ожидать. Ну, а если все в порядке будет — позанимаются с оружием. Разряженным! Узнаю что кто-то без нужды ружье заряжает на занятиях — разжалую в ассенизаторы. Что? Нету таких? Значит будут! Специально для провинившихся организую. Будут говно из нужников на огороды вытаскивать. Удобрение же…

И так всем присутствующим задания надавал. Сам же, как уже говорилось выше, вместе с Толстым на оживленной им газели направился к Гвоздю. Нужно же нам свою плату за поселок получать. Вчера у него, наверняка, был тоже «веселый» день (заселяли поселок), но сегодня-то у него явно должно бы быть поспокойнее.

Гвоздя пришлось отлавливать. В Откормочном, куда мы приехали первым делом, его не оказалось. Вышедший ко мне там старший (кстати, незнакомый мне, назвавшийся Потапом. Пастух, видать, совсем в немилость впал) просветил меня, что Гвоздь в Левашово. Устраивает там новоприбывших. Пришлось разворачиваться и ехать вслед за лидером колхозанов.

В Левашово за Гвоздем тоже пришлось побегать. Он был неуловим. То его видели вон в том доме. Но там он только что был и ушел туда-то и туда-то… Бежишь по указанному адресу, но и там его не застаешь. Меня эти гонки порядком утомили и я остановился прямо посреди дороги. И тут же, прямо навстречу выскочил неуловимый Гвоздь в сопровождении Макса и ещё какого-то незнакомого старшего (как бы даже не старше самого Гвоздя) парня.

— А, это ты? — пожал мне руку будущий император и продолжил уже дежурной фразой. — Скверно выглядишь.

— Да и ты не лучше, — привычно отмахнулся я.

— Знакомься. Макса ты знаешь, понятно. А это — Горыныч. Он и будет теперь над Левашово старшим. Твой ближайший сосед получается.

— То есть, Максу ты этот кусок не отдал? Усиления боишься? — брякнул я, не успев вовремя прикусить язык.

— Ой, да не начинай, а? — поморщился Гвоздь. — Макс не в накладе. Он в СНТ Западное переезжает. Там теперь, конечно, поменьше народу станет чем при Горыныче, но все равно больше, чем у него на Стальмосте было. Все равно повышение.

— Ну-ну, — буркнул я, коря себя за несдержанность. Вот какое мое дело? Влез, тоже мне законник выискался.

— А ты по делу ко мне или как?

— Да уж не просто так. Плату бы получить. Самое главное. Скотину обговоренную. И специалиста.

— А, ну да… Блин, мне некогда. С этим переездом не вздохнуть не пёрнуть… О, Макс, ты же все равно в Откормочный сейчас? Вот и выдашь Шише всё необходимое. Сейчас я записку Потапу напишу. И список обговоренного… — и, обращаясь уже ко мне, — Подвезешь Макса?

— Обязательно, — согласно киваю в ответ…

По пути к нашей Газельке Макс, молчавший все время, наконец подал голос:

— Спасибо.

— За что? — «не понял» я.

— Ты — знаешь. Ты со мной честно рассчитался. Я думал, что Левашово теперь точно моим будет… А тут опять. «Сдавай дела, езжай на дачи».. А там жить натурально негде! У тебя хоть сколько-то зимних домиков есть. Там — ни одного. По баням народ ютится…

— Ну, все равно повышение… — нейтрально заметил я.

— А-а… — машет рукой Макс. — Какое там «повышение»… Он просто меня подальше от тебя прячет. А то, говорит, «спелись с ним. Рейды мутите. Надо развести вас по разным углам».

— Это он тебе такое сказал?

— Да нет, конечно… Это он Горынычу говорил. Не думал, что я услышу.

— А Горыныч, он?…

— Добрыня — нормальный парень, в принципе…

— Добрыня?

— Ну да. Имя у него такое. И фамилия Гаврилов. Добрыня Гаврилов… Ну пацаны сначала в Добрыню Гаврилыча и переделали. Ну а там и до Горыныча недалеко.

— Понятно. Так что он? Нормальный, говоришь?

— Да. Он — норм парень. Я вообще думал, что он главным будет, Гвоздя подвинув. Он смог бы. Он, кстати, Гвоздя старше на два года. Ему вообще скоро 19 будет.

— И, что Горыныч?

— А он не хочет! Не хочет, представляешь себе? Главным не хочет быть. Сам под Гвоздя пошел.

— Ну я его вполне понимаю, — искренне ответил я. — Быть главным, это не только почётный статус. Но и такой геморрой и головняк, что вот реально лучше быть простой торпедой и ни о чем не думать самому… Да ты и сам должен это был почувствовать…

— Да фигня это все. Если человек может — он все равно рано или поздно встанет четко.

— Опасные разговоры, — предостерег я малолетнего революционера. — Я ничего не слышал. Но впредь будь всё-таки посдержанней.

— Что, струсил? — скривил рот Макс.

— Да, струсил, — тут же охотно согласился я. — Мне всё это нафиг не нужно. И тебе — тоже. Просто поверь мне на слово — выбрось всё это из головы. Ничего толкового у тебя не получится.

— Да чтоб ты понимал… — с нескрываемым разочарованием протянул парень.

— Куда уж мне, — киваю я головой. — Ты мне лучше скажи, что за «специалиста» вы мне подобрали?

— Какого специалиста? — искренне не врубается Макс, не переключившийся из своих мыслей обратно.

— По животным. По скоту.

— А, Кирза-то…

— Кирза?

— Ну Танька Кирзиёнок. Вот, от фамилии… Да и отец у нее в армии служил. Дядь Сережей его никто и не звал. Прапор и Прапор. Так что Таньку все Кирзой и кличут.

— Понятно.

— Да ты сам сейчас все увидишь. Мы же приехали. Пошли, познакомишься…

Кирза оказалась решительной девчонкой лет тринадцати. Ну, может четырнадцати. Знаете этот типаж? Пацанка, дерущаяся на равных с мальчишками, или вместе с ними же гоняющая на лошадях охлюпкой. Скептически оглядев нашу газель, она сразу заявила, что едет в кузове вместе с козами. А то, мол, они по дороге повыпрыгивают. Полтора десятка курей она без лишних сантиментов распихала по трем мешкам. Так же, как и пару поросят. Зато вот привезенные для перевозки кроликов переноски из зоомагазина она одобрила..

— Их они, конечно тоже сгрызут. Но не так быстро, как картонные коробки в которых я собиралась их везти изначально. А ещё же корма! Хотя бы на ближайшее время. Так что грузите, мальчики, грузите.

Мне она понравилась своей прямотой и решительностью. А так же не по детски серьезным выражением лица. Эта не будет плакать полдня, когда придется рубить курам головы. Пожалуй, при нужде, она и сама за топор возьмется. Кремень девка. Нам бы такую!

Сама же девица от предстоящего переезда была явно не в восторге и не стеснялась этого демонстрировать. Она была одной из немногих выживших, изначально живущих в Откормочном, а не набившихся туда после катастрофы беженцев. Было в её поведении что-то такое… Пренебрежительное, что ли, отношение к «городским». Осаживать я её не стал, ибо и сам во многом разделял её взгляды. Но, если, у меня это было старческое раздражение на поколение «айфонных мальчиков», не способных работать руками, то у Кирзы было превосходство сельского жителя перед «этими белоручками». Стойкое. Не знаю о чем думал Гвоздь, предоставляя мне в специалисты именно её, а не кого-то из её же многочисленных учеников, но я своего упускать не собираюсь и сделаю всё возможное, чтоб оставить её у нас.

По приезде я первым делом показал ей наш курятник и поросенка Борьку в соседнем доме. Курятник Кирза одобрила, а за размещение порося в доме долго ругалась. И наши, наспех приготовленные сараи тоже раскритиковала. Главным образом тем, что они находились далеко друг от друга. Пришлось мне срочно созывать бригаду «военнопленных» и самому впрягаться в обустройства скотного двора на территории подворья той старушки, у которой курятник и стоял. Там сейчас обитали Храбрый мальчик Миша (ну тот самый, которого мы с Эльбой от собак спасли в городе), его одноклассница Юля и ее маленький братик Семен. Я уже готов был дружно находить им место в главном доме (и чтоб они сами не чувствовали себя обделенными и чтоб специалиста разместить со всеми удобствами), но Кирза только отмахивалась.

— Потом. Сначала животных нужно разместить.

Ну мы и размещали. Весь остаток дня мы все копали, пилили, колотили и утепляли. Вот тут-то и пригодился весь мой опыт ремонтов и плотницких работ. Работа с деревом, в основном — это всё-таки было настолько мое! Я, прям, душой отдыхал во время этой работы. Душа просто пела! Да и я начинал мурлыкать какую-нибудь прилипчивую песенку. Вот и теперь занимался тем же самым, попутно глядя на то, что могут мои помощники.

Ну что сказать? Опыта у них не было никакого. И это чувствовалось. Тихон и Винтик для таких работ не годились совершенно. Винтик явно предпочитал какие-нибудь механизмы. Механик скорее. А пилить и строгать ему скучно и противно до судорог. Ну а Тихон и вовсе, явно комнатный мальчик, не знающий как правильно за молоток браться. Мох и Зуб были в этом отношении куда как перспективнее. По крайней мере им было интересно. Обучить их как следует и со временем у них не хуже, чем у меня получаться будет. А вот Щепа… Это — самородок! Да, он абсолютно ничего не знает и не умеет. Но схватывает всё буквально на лету! Если он продолжит так и дальше все впитывать как губки, то он за какие-нибудь полгода запросто переплюнет меня в мастерстве. Вот без шуток. Редкий талант у парня…

Но все это только в будущем. Пока же львиная часть работы приходилась именно на меня. Ладно хоть подобная работа мне вовсе не в тягость, а вовсе даже наоборот. Так что до темноты мы успели застроить всю территорию участка старушки дополнительными сараями. Причем капитальными такими сараями.

Делали всё со слов девочки. Как надо и что именно. Так что теперь, кроме полного курятника (два десятка кур. Это уже весьма и весьма… Как бы и курятник расширять не пришлось!), там же стоял свинарник на шесть мест (пусть он пока заполнен ровно наполовину, но я привык — если уж делать, так уж с запасом) и сарай с козами. Там тоже всё сделано с двойным запасом. Пока там разместилась только первая парочка. Козлик и козочка. Но, в принципе, там и четверым не тесно будет. Вот с кроликами пришлось повозиться. Учитывая их способность всё разрывать и сгрызать все деревянные части тут пришлось поработать. Домики-гнёзда хоть и были выполнены из древесины, но были со всех сторон обтянуты мелкой сеткой-рябицей. И сгрызть стенки и углы им она не позволит. Да и от крыс защитит. Хотя…

Крысы те везде пролезут. И защитить от крыс может только настоящий крысолов. Кот ли, пёс ли… Но нужен и такой «специалист». Ибо крысы, рано или поздно, появятся. Где скотина там и крысы. Это — закон… А современные коты, скажем честно, хреновые охотники. Многие от крыс сами шугаются. Особенно домашние городские. Не все конечно, не все… Но ждать от ласкового домашнего котика, что он отважно защитит хозяйку, задушив появившуюся крысу, не стоит. Впрочем, одно-два поколения и коты приспособятся. Не справившиеся вымрут, а выжившие будут такими охотниками, что тех же кроликов могут запросто давить.

И только когда все животные были, наконец, обихожены и размещены, Кирза наконец заинтересовалась куда ее хотят поселить. Домик она одобрила. А Мишку-Юлю забирать не позволила. Сказала, что ради её временного проживания не стоит гнать хозяев из их дома. Она как-нибудь с ними поладит. Тем более, что кого-то ей же нужно учить уходу? Так почему бы и не их? Да, малы конечно, но она сама, например, с четырех лет за курами ухаживала. А теперь вот и за всеми может.

В общем, осталась она у них. Но хоть как-то не простимулировать я их не мог. И, потому, из стратегического резерва достал последний из четырех мини-генераторов. Три я уже использовал. Один стоял в доме мамы Тани. Второй в кошкином доме, где обитала Васька со своей командой, а третий я тогда отдал в уплату заправщикам. Так что оставался последний. Четвертый. Вот его-то я и поставил к ним в дом. Всё-таки специалисту такого уровня как не угодить-то? Да и Мишке с Юлей пример.

Пример того к чему нужно стремиться в этом новом мире. Тут умение петь или танцевать не ценится, от слова совсем. А вот тот, кто умеет кидать навоз и кормить свиней, будет в большо-о-ом почете…

Вдобавок ещё, уже под самый конец дня мне пришлось разбираться с первыми «диссидентами» в Малиновке. Причем, что удивительно, в их числе не оказалась та же самая изнеженная Ляля, про которую я подумал в первую очередь, как только услышал про «бунт». Нет. И она, и вторая из «бандиток» Мотня, и боевая «мамка» Тетка послушно выполняли приказы наших младших девчонок и не пытались качать права. Зато вот одна из «бабьего батальона» — 11-летняя Чупа вместе со своей ровесницей из «мамок» Дашей, при молчаливой поддержке СээМПовских пигалиц Ксюши и Оксаны — наотрез отказались работать. Вот вообще! «Мы и так настрадались» и всё такое прочее. Они, дорвавшиеся до смартфонов, никак не могли от них оторваться. Видосики, картинки, простейшие встроенные игры… «Вон народу сколько. Пусть кто-нибудь другой картошку чистит или полы моет».

Эльба, которой пожаловались на их демонстративное безделье, вспылила не по-детски. Но, в отличии от прошлого раза, когда Толстому таки досталось от нее по морде, рубить с плеча уже не стала. Она просто притащила их обеих ко мне на правеж. Чуть ли не за шкирки, но очень убедительно.

Ну а мне пришлось прямо тут же на ходу изображать что-то вроде суда. Опрашивать свидетелей, своих ребят и девчат, самих отказниц… При чем, сам я о юриспруденции имел весьма и весьма смутное представление. Но что-то же делать нужно. Спустишь сейчас — завтра никто уже не будет работать. А зачем? Если можно не работать и получать всё те же самые блага. Тут у самого трудолюбивого руки опустятся. Нет. Это нужно пресекать однозначно. Но и палку перегибать не стоит. Я уже себе давал зарок контролировать себя. Ибо, кто сможет остановить меня, случись что, кроме меня самого?

Власть развращает. Да и абсолютная власть развращает абсолютно. Прописная истина, не так ли? Но я не устаю напоминать её себе раз за разом. Уже чуть ли не ежедневно — вынуждают. Ошибиться тут нельзя. Слишком легко поломать чужую жизнь неправым решением. И, как же поступить? Диссидентов нужно наказывать, тут двух мнений быть не может. И я накажу, непременно. Но одним кнутом ситуацию не исправить. Помимо кнута нужен и пряник. Думай, Шиша, думай…

Картина же вырисовывалась вполне ясная. Обе девицы никакие не революционерки и не «шататели режима». Обычные глупые курицы. Причем ленивые. Лень и раздутое самомнение и стали причиной их бунта. Тут всё было ясно. Куда интереснее было то, что СМПовские пигалицы Ксюша и Оксана всячески подначивали их, сами при этом оставаясь в стороне и вполне себе успешно работая. Уже который раз замечаю, что эта парочка довольно успешные манипуляторши. Ведь тогда, когда Толстому от Эльбы прилетело они тоже отметились… Именно они тогда смогли натравить Эльбу, оставшись сами в стороне.

— Значит так, — начал я, выслушав все стороны. — Чупа, Даша, Ксюша и Оксана — подойдите ко мне.

Девчонки опасливо приблизились. Чего ещё ожидать от резкого и непредсказуемого лидера? Говорят — он на совещании тогда из пистолета по несогласным стрелял. Врут, поди, но кто ж его знает-то? Этот — может и не такое!

— Значит так… Вы, все четверо, сейчас же выметаетесь отсюда в СМП. Вон Ксюша и Оксана знают где это. Живёте теперь там. Никаких работ вам не будет. Вы же этого хотели?

— А нас за что? — плаксиво затянули мелкие.

— За интриги! — коротко рубанул я. — Сами знаете за что. Вас ещё за прошлый раз, когда вы Валеру подставили, наказать нужно было, но на тормозах спустили. А вы не успокаиваетесь. Так что — заслужили.

— А как же… — недоуменно протянула Чупа, но я не дал ей закончить.

— А никак! Доступ в Малиновку вам закрыт. Никаких фильмов и бесплатной кормежки. Добывайте себе сами всё…. Минимум, две недели. Зато и работать вас никто не будет заставлять. Вы же этого хотели? Отдыха? Вот и наслаждайтесь… Если через две недели кто-нибудь из вас захочет вернуться — мы примем. Но запомните раз и навсегда. Мы здесь все одна большая Семья. И работают все! От самых маленьких, до самых больших. Лодырей и тунеядцев у нас не будет! Всё. Я все сказал. Эльба — выпроводи их из поселка…

Вечером, когда все отдыхали в клубе (или по домам, в клубе всем не разместиться), я размышлял. Правильно или не правильно я поступил — пока оставим за скобками. Куда важнее вопрос как мне поощрять отличившихся? (благо, как буду поступать с нарушителями я уже показал). И первое, что мне приходит в голову — это ограниченный доступ в кинотеатр… Выдавать билеты на сеанс. Не всем, но большинству. Типа заработной платы. Можно ещё придумать что-то типа талонов на сладости… Если обычный обед все более или менее отработают, то отличившимся можно выдавать купоны, на которые они смогут получить у Пышки порцию варенья (благо запасы заготовок позволяют). Что-то типа платного буфета организовать? Гм. Уверен, что и эти талоны и билеты на сеансы тут же станут объектом для торговли и обмена. Это что же получается? Зачатки денежных отношений? Гм. Нужно хорошенько всё обдумать…

Впрочем, обдумать-то мне и не дали. Дверь распахнулась и в клуб ввалился дежуривший на охране Тёмыч с незнакомым парнишкой.

— Шиша, тут от Гвоздя гонец прибежал… Заправщики в Левашово пришли… Девок себе еще ищут. Горыныч их утихомирить пытался, а они стрелять… Гвоздь говорит, что это ты им дорогу в поселок показал. Тебе и разбираться. Твои «союзники»!

Чёрт побери!!! Так и знал, что добром тут ничего не кончится… А я-то думал — успокоиться уже.