Измена бизнесмена. Послать или переспать? (СИ)

9.4

Прошло еще несколько мучительно болезненных секунд, в течение которых я осознавала, что нарубила дров. С такими людьми явно не стоит демонстрировать свой характер, даже если я уверена в своей невиновности и привилегированном статусе. Этим людям все равно.

Лысый мужчина пихнул ближайшую дверь и горделиво прошагал внутрь.

Я оставалась стоять в коридоре и в смятении смотрела ему в спину. Мне совсем не хотелось оставаться с ним наедине.

— Что? Уже не такая смелая? — подначивал он, даже не озираясь в мою сторону.

— Иди давай, — шикнул на меня один из патрульных, что стоял за спиной.

Я сглотнула и сделала несколько робких шагов в сторону кабинета. Может начать бегать по отделению с криками «помогите»? Вдруг поможет, и придет адекватный следователь, чтобы выпустить меня.

Но вместо этого я, скованная страхом, дошла до кабинета лысого мужика и неуверенно перешагнула ее порог. Дверь за мной закрылась, и мы остались вдвоем.

— Садись, — гаркнул он, пнув стул ногой.

Сколько в товарище пассивной агрессии! Главное, чтобы она не перешла в активную.

Я неохотно села на предложенное место, и, скрестив руки на груди, принялась слушать дальнейшие указания.

Помещение было обычным. Неяркое освещение от одной лампы в центре потолка, стул для таких же несчастных посетителей, портрет именитого военного деятеля и пустой стол. То есть, совсем пустой. На нем не было ни компьютера, ни бумаг, ни даже ручки с блокнотом для заметок.

— Давно ты этим занимаешься? — спросил мужчина, лукаво ухмыляясь.

Я в недоумении вылупилась на него.

— Чем этим?

Следователь расплылся в улыбке.

— Ты че? Думаешь одна такая умная? У меня тут каждая клянется, что таким не занимается, что она не такая, что это не ее взяли, — мужчина резко вскочил со своего кресла и грозно навис надо мной, — что ты делала в машине с тем мужиком?

— Эмм, каталась.

Следователь радостно хлопнул в ладоши.

— Значит все-таки признаешь, что прокатилась на нем?

— Разумеется, ведь ваши патрульные задержали нас вместе.

— С этим мужиком в первый раз видишься?

— Нет.

— Который это раз?

Я закатила глаза. Зачем ему эта информация? Не проще ли спросить, кто мы друг другу с Олегом. Хотя, вероятно, я и сама не смогу ответить на этот вопрос.

— Раз пятый, наверное.

Следователь открыл ящик стола и, извлек оттуда ручку с бумагой, на которой сделал несколько пометок.

— Сколько он заплатил тебе?

— Что? — вылупилась я, когда до меня наконец дошло к чему ведет следователь, — он мне не платил! Я не проститутка! Олег мой друг! Мы ехали, — тут я запнулась, — к нему домой, чтобы поговорить!

— Ага, — тут же лысый сделался более серьезным, и его злые глазки недобро заблестели, — значит оплату клиент провести не успел?

— Да вы что, издеваетесь? Какая я проститутка? Мой отчим владелец компании по продаже элитной недвижимости, уважаемый и влиятельный человек. Если он только узнает за кого вы меня приняли, то у вас всех будут проблемы.

— Деточка, это у тебя будут проблемы, если рот не закроешь.

— Да ну?! — в ярости выпалила я, — а по-моему я и так пошла вам навстречу, беседуя на отвлеченные темы и позволяя себя оскорблять. Хватит. Дайте телефон, я буду звонить адвокату.

Я была просто вне себя от злости. Я девочка именитого бизнесмена, мой жених, хоть и бывший, держит в страхе половину города, на наших счетах столько денег, сколько этому обалдую не заработать за сто жизней. Я не могу терпеть хамство, я обязана поставить нахала на место.

Но нахал похоже был еще и глухим, поскольку на мое требование позвонить, он ответил тупым молчанием.

— Телефон дай, — повторила я грубее.

— А ты мне, что дашь?

— Возможность избежать громкого судебного дела.

Мужчина неспеша встал с кресла. Каждое его движение отдавалось во мне необъяснимым волнообразным страхом, раскатывающемся по телу. Я чувствовала от него угрозу. Но почему? Этот следователь ведь не может навредить мне? Или все-таки может?

Неспеша лысый подошел к двери кабинета. Я услышала щелчок. Ясно, он запер дверь. Если я начну кричать меня кто-то услышит? А если услышит, то придет на помощь?

— Дай мне себя, и я дам тебе позвонить, — заявил он нахально.

— Я настоятельно рекомендую вам прекратить говорить со мной в подобном тоне, — настаивала я, чувствуя, как теряю убедительность.

— А то что? Позовешь своего выдуманного адвоката? Ты жалкая потаскуха. И если бы ты была той, за кого себя выдаешь, не каталась бы с незнакомым мужиком без документов в раздолбанной маршрутке.

— Я вижу, что вы даже не удосужились ознакомиться с моим делом, — пристыдила я его, стараясь открыть глаза на правду, — Меня зовут Доминика Абрамова.

— Да хоть Владимиром Ильичом назовись, мне плевать. Я читаю таких, как ты. Все, что вы можете, это махать головой.

— Немедленно отпустите меня! Я не намерена больше слушать этот бред, — разъяренно требовала я, чувствуя, как ускользает свобода.

Лысый мужик улыбнулся во все свои кривые тридцать два зуба. Это плохой знак, да?

Я нервно стучала ногой под столом, ощущая надвигающиеся неприятности. Мои аргументы и доводы явно на него не работали.

Мужчина приблизился ко мне и коснулся рукой подбородка. Он был физически сильнее меня, так что, даже если бы я попыталась драться с этим уродом, он одолел бы меня в два счета.

— Сейчас мы проверим, какая ты работница, — произнес он жестко, и вторая рука его скользнула на ширинку.

На меня нахлынуло отчаяние. Почему я вляпалась в это дерьмо? Я была уверена, что в состоянии спасти не только себя, но и Олега, а теперь попала в ситуацию во сто крат хуже ночи в клетке с бездомными.

Я попыталась закричать, но в ту же секунду, мужчина грубо зажал мне рот. Теперь я лишь сдавлено мычала, пытаясь высвободиться из его неослабевающей хватки.

Из глаз хлынули слезы, я мотала головой из стороны в сторону, стараясь скинуть его руку, но вместо этого, он лишь сильнее удерживал меня, двумя пальцами зажав мне нос. Я теряла драгоценные силы, а в глазах уже темнело.

Постепенно отсутствие кислорода сделало свое, и я обреченно замолчала.

— Покричать ты еще успеешь, — произнес он цинично и расстегнул молнию, — а теперь мне придется заткнуть тебя.

Произнес он, хватая меня за голову, и притягивая к себе.

«Вот и все, — пронеслось у меня в голове, — после того, что этот человек сейчас сотворит со мной, я уже не буду прежней».