Измена. Жизнь вдребезги (СИ)

Шестьдесят вторая глава

Но у меня теперь появились вопросы, которые я очень хочу задать Леше.

“Мы вроде бы нашли, куда Алексей вложил деньги за проданный земельный участок… Почти уверены, что он воспользовался генеральной доверенностью и оформил все на тебя…” — сказал мне в больнице Вадим. Но тогда он еще никак не мог подтвердить свои слова и просил подождать несколько дней. Время прошло, а он до сих пор молчит.

А сегодня Лада Андреевна сообщила о подслушанном разговоре Леши и Евгения Владимировича: “… он сказал, что никакого развода… что нищим станет…”

Нужно срочно узнать у Вадима, что ему сейчас уже точно известно. И обсудить с ним и Кириллом наши дальнейшие действия. Да, теперь и с Владимиром Кирилловичем тоже. Кстати, нужно будет его поблагодарить за то, что Владислав Андреевич заплатил мне за выполненную работу.

Встречаюсь взглядом с Кириллом, и хочется к нему прижаться, почувствовать его тепло. И вновь напитаться его запахом, который так успокаивает меня. Кирилл словно читает мои мысли, улыбается и подходит очень близко ко мне.

— Юль, ты молодец! Я горжусь тобой! Ты сильная и смелая девочка! — и тихо интересуется, говоря мне почти в ухо. — Ты как себя чувствуешь после общения с Ладой Андреевной?

— Нормально. Честно, нормально, — так же тихо отвечаю ему. — И знаешь, Кирилл, мне ее даже жалко стало. Представляешь?!! Что с ней теперь будет?

— Юля, думаю, она отделается легким испугом. Травмы у тебя не тяжелые, поэтому и наказание для нее будет не очень строгим. Ее адвокат собирается настаивать на проведении судебной экспертизы, но это бесполезно. Лада Андреевна однозначно будет признана вменяемой. Она эмоциональная, несдержанная, в состоянии стресса, но вменяемая…

— Кирилл, а Леша знает, что она сделала? В чем ее обвиняют?

— Юль, я не в курсе. Мы с Вадимом ни с ним, ни с Евгением Владимировичем не общались после заседания суда. Если только Максим Николаевич его поставил в известность… А тебе это зачем? Ты почему спрашиваешь? — если бы я была романтичной особой, то сказала бы, что в голосе Кирилла сейчас отчетливо прозвучали ревнивые нотки. Но, я не она, поэтому ничего об этом говорить не буду.

— Если в нем хоть что-то осталось от того Леши, которого я знала… Думаю, в свете последних событий имеет смысл нам всем вместе встретиться и поговорить… Не верю, что Леша хочет моей крови, — озвучиваю свои последние мысли. И тут же начинаю сомневаться в правильности сделанного предложения. Да и насчет крови не погорячилась ли я? Вопросительно смотрю на Кирилла.

— Не уверен, что сейчас эта встреча имеет смысл… Алексей с адвокатом были настроены на очень серьезную борьбу… Вспомни, одно только их желание признать тебя недееспособной, — понимаю, что Кирилл против. Ну, нет так нет. Я настаивать не буду.

Владимир Кириллович заканчивает разговор со следователем и подходит к нам.

— Здесь на сегодня все. Что дальше, молодежь? Какие планы?

— Я хочу узнать у Вадима, удалось ли выяснить что-то конкретное о том, куда Леша вложил деньги? Почему он боится “остаться нищим”? — отец и сын переглядываются. А я обращаю внимание на то, как они похожи друг на друга. Жесты, мимика, что-то неуловимое, но позволяющее сделать вывод о том, что передо мной стоят близкие родственники.

— Тогда едем к нам в бюро, — решает за нас троих Кирилл. — Там все и обсудим.

Прощаемся с Максимом Николаевичем и дружно выходим из кабинета. Я иду рядом с Кириллом, а Владимир Кириллович следует за нами.

Улица нас встречает ярким солнцем, жаром от раскаленного воздуха и плавящимся асфальтом. После прохладного кабинета следователя кажется, что мы попадаем в преисподнюю. Кирилл проходит вперед, чтобы успеть переговорить с Сергеем. А мы с его отцом медленно шагаем к черному Гелендвагену.

— Владимир Кириллович, спасибо Вам! Мне сегодня Владислав Андреевич перечислил деньги, — решаюсь я наконец-то поблагодарить его. — Для меня это так неожиданно было, и сумма большая… Спасибо!.. И меня настоятельно просили Вам сказать, что у меня больше нет никаких претензий ни к этой компании, ни к этому человеку.

— Вот и замечательно, Юлия Эдуардовна! Я очень рад, что смог помочь такой чудесной девушке! — доброжелательно улыбается мужчина. — Я Вам тоже очень благодарен, что сейчас работаю по Вашему делу вместе с сыном…

— Владимир Кириллович, мне будет приятно, если Вы будете обращаться ко мне по имени и на ты! Пожалуйста! — искренне прошу его.

— Ну, если приятно, то согласен, Юленька! Прости уж тогда старику такую фамильярность, — смеется мужчина, не слушая моих возмущенных возражений по поводу “старика”. А потом серьезно продолжает. — Ты сегодня все правильно сделала! Умница!