Как натаскать вашу собаку по экономике и разложить по полочкам основные идеи и понятия науки о рынках

Тостер

Вся семья в тот день была не в настроении, и завтрак вышел сумбурным. Философ (то есть мой муж Энтони Макгоуэн) умеет вносить хаос, как никто другой. Сам он, похоже, думает, что хаос помогает творчеству и что, если метнуть на кухне гранату, в результате взрыва действительно получится торт. Рози и Гейб ссорились из-за того, кто будет сидеть на сломанном стуле, – битву, как всегда, выиграла Рози. Гейб ворча поплелся к тостеру и засунул в прорезь слишком толстые ломтики хлеба. Через несколько секунд тостер начал дымиться, затем что-то хлопнуло и свет погас.

– Без паники! – закричал Философ с нотками паники в голосе.

У него есть кое-какие таланты из разряда «умелые ручки», и один из них – способность найти нужный тумблер на электрощите с предохранителями (для этого необходимо рыться в шкафу для верхней одежды и бормотать проклятия). Но сегодняшняя проблема переключением тумблера не решилась.

– Все из-за тостера! Кристаллы дилития загрязнены обугленными фрагментами ионизированных дисахаридов, – сказал Философ. (Ну или что-то в этом духе.) Потом он произнес слова, от которых наша семья пришла в ужас: – Пойду принесу ящик с инструментами.

Гейб испустил горестный вздох, Рози застонала, я закрыла лицо руками. Монти побежал в спальню и спрятался под подушку.

Полчаса спустя тостер был разбит, а кухня выглядела, как свалка из фильма «Безумный Макс».

– Ладно, Монти, – сказала я. – Идем отсюда.

Мы решили не отправляться на долгую прогулку, а неспешно пройтись по тихим переулкам Вест-Хэмпстеда в лучах осеннего солнца. Наш Философ придумал игру для этого времени года под названием «Русская рулетка с куста». Правила просты: нужно есть все без разбора фрукты и ягоды с кустов, которые растут у домов соседей и в парках. Его логика заключается в том, что пара ягод или один кусочек вряд ли окажутся смертельной дозой, а по вкусу часто можно понять, ядовиты плоды или нет, и в случае чего выплюнуть. Хуже всего было, когда он съел мякоть зеленого грецкого ореха, приняв его за незрелый персик. Начались спазмы, потом его вырвало, и Философ изрек, что вкус отвратительный, зато никто не умер. Я, разумеется, участия в игре не принимаю, однако считаю ее довольно поучительной – она снова демонстрирует очевидное превосходство экономики над философией.

– Так, Монти, – заговорила я. – Давай-ка побеседуем о тостерах.

Монти поднял брови. У него определенно есть брови и, если уж на то пошло, что-то вроде усов, причем и усы, и брови на удивление выразительны.

– Полагаю, меня ждет какая-нибудь поучительная история или пример, а не просто рассуждения о том, кто виноват во взрыве тостера?

– Угадал. Будем считать это ненавязчивым введением в экономику.

– Хитро!

– Прежде чем возьмемся за тостер, обсудим краткое определение. В широком смысле экономику можно считать наукой о том, как люди делают выбор и как их выбор влияет на общество. Сюда относится и принцип компромисса, и понимание человеческой реакции на стимулы. Большая часть экономики связана с тем, как работают рынки. А когда их нет…

– Видимо, речь идет не только о Камден-маркете, где Рози покупает модную обувь, а Философ – редкие виниловые пластинки в маленьком киоске?

– Да, я говорю не только о магазинах. Рынок – это любое место в сети или в реальном мире, где люди взаимодействуют, чтобы покупать и продавать, то есть обменивать товары или услуги на деньги. Наш торговый центр можно считать одним из примеров. Важно, что рыночный обмен возможен только благодаря более крупным учреждениям и инфраструктуре, которые обеспечивают торговлю. Эти крупные структуры смазывают колеса коммерции, а также помогают взглянуть на рынки со всех сторон, и мы посвятим им большую часть времени на следующих прогулках.

– Может, намекнешь, что за структуры ты имеешь в виду?

– Деньги и правовую систему, которая помогает регулировать коммерческие сделки и не позволяет брать вещи без оплаты.

– Мы же договорились забыть про тот чизкейк!

– Да, извини, чизкейк в прошлом. К тому же остатки я отдала Философу… Итак, позже мы обсудим это гораздо подробнее, а пока давай считать экономику наукой, изучающей рынки, их успехи и провалы.

– Не слишком ли узкий взгляд?

– Так кажется, потому что ты еще плохо представляешь значимость рынков. Вот почему я хочу поговорить о тостере.

– Хорошо, я заинтригован.

– Несколько лет назад британский дизайнер Томас Туэйтс попытался собрать тостер с нуля[4]. Тостер – это ведь не андроид и не суперкомпьютер, рассудил Туэйтс. Да это пара пустяков!

– Дай угадаю. Ничего не вышло?

– Попытка Туэйтса обернулась трагикомедией. Он начал с покупки самого дешевого (3,99 фунта стерлингов) тостера, который смог найти, а затем попробовал его переделать. Разобрав тостер, Туэйтс обнаружил, что такой простой прибор состоит из четырехсот отдельных частей, сделанных более чем из сотни различных материалов. Не имея возможности раздобыть столько сырья, он решил использовать всего пять: сталь, слюду, пластик, медь и никель. Напрашивается предположение, что Туэйтс, одаренный дизайнер, понимающий в технике больше любого из нас, должен был по крайней мере приблизиться к успеху.

– Хе-хе, нет. Чувствую, его ждало фиаско.

– Именно. Тостер Туэйтса выглядел, как морское чудовище, и после включения проработал секунд пять, прежде чем один из элементов расплавился. Его изготовление стоило 1187,54 фунта. Мораль: работая в одиночку, ни один человек, каким бы гениальным он ни был, не в состоянии сделать тостер или, как следствие, другой бытовой прибор, который мы считаем само собой разумеющимся. Тем не менее рынок – сложная, хитрая машина для выполнения практических задач – может произвести любое устройство, причем с незначительными затратами. И так не только с тостерами. Вся современная жизнь представляет собой калейдоскоп рыночных чудес. Например, мы сейчас можем зайти в любое кафе в Вест-Хэмпстеде и заказать чашку кофе. Никто не знал заранее, что мы захотим выпить кофе, однако в кафе все готово. Кофейные зерна выращены в Колумбии; молоко дают коровы в Девоне; вода доходит до нас очищенной по сотням километров подземных тоннелей; сахар получают из свеклы, выращенной в Восточной Англии; шоколад для капучино сделан из какао-бобов, доставленных из Западной Африки.

– Подожди минутку. Ты же знаешь, что сказал бы Философ, будь он здесь. Мол, все приятные вещи – тостеры, кофе, шоколад и прочие – имеют скрытую стоимость. Может, они так дешевы для нас, потому что людям мало платят за работу на плантациях. Может, кто-то разбогател за счет тяжелого труда и бедности других людей. И как насчет огромного ущерба экологии?

– Как всегда, он оказался бы прав. Мы, разумеется, не станем закрывать глаза на недостатки рыночной системы и международной торговли. Рынки позволяют организовать масштабное сотрудничество и намного улучшить благосостояние людей. Хотя система явно не идеальна, нужно прежде всего понять ее удивительно сложное устройство. Только тогда мы сможем исправить недочеты. Эксперимент Туэйтса показал, что он не может сделать тостер, а вот починить наш, не оставив дом без электричества, – вполне.

Некоторые утверждают, что рынки настолько важны для нашего процветания, что правительство должно иметь как можно меньший вес и не мешать[5]. Я предпочитаю другую интерпретацию: все мы являемся частью коллектива (рыночной системы) и поэтому обязаны работать над устранением недостатков этой системы, которые возникают неизбежно. Думаю, рыночная система – это как завести собаку…

– Ну, началось…

– Преимущества несомненны. Все владельцы собак отмечают, что их жизнь стала лучше, счастливее, полнее, богаче. Но есть и минусы…

– Незначительные!

– Приходится гулять даже под дождем, за собакой нужно убирать, иногда она устраивает дома кавардак или приносит блох.

– Никто не идеален.

– Вот почему надо сделать так, чтобы радостей от жизни с собакой было как можно больше и чтобы тяготы не ложились на плечи одного безропотного трудяги вроде меня.

– Слегка надуманно, хотя и справедливо. Впрочем, если учишь экономике собаку, таких сравнений, видимо, не избежать.

– Я хочу сказать, что мы не станем обожествлять или демонизировать рынки, наша задача – понять их принципы. Порой, чтобы продвинуться вперед, нужно сделать шаг назад, поэтому на первых прогулках мы углубимся в историю экономики и познакомимся с несколькими выдающимися личностями, отцами-основателями. К сожалению, среди них действительно одни отцы – все они мужчины, ведь до XX века известных женщин-экономистов не было. Хотя работы этих ученых весьма известны, их часто неправильно понимают, их учения упрощают или искажают, чтобы они соответствовали более поздним идеологическим убеждениям. После урока истории мы обсудим микроэкономику, которая изучает то, как люди – и в качестве примера мы сможем взять конкретных людей, домохозяйства или фирмы – принимают решения и взаимодействуют на рынке. Затем поговорим о макроэкономике – она рассматривает экономическую политику, исследуя такие вопросы, как безработица, экономический рост и международная торговля, а также способы, которыми правительства могут помочь или помешать экономике.

Хорошо, а как насчет того, чтобы зайти в кафе и попробовать продукцию тех самых сетей, из которых сплетена международная торговля?