Кинг

Глава 6 Кинг: Карма

После долгого разговора с мамой Иден я, наконец, убедил ее пойти за продуктами, которые, по ее словам, были ей так необходимы. Снова оказавшись рядом с Рут, я вспомнил, почему избегал ее и своего отца, когда они поженились. Она была чертовой пиявкой, как и он. Она истощала тебя своей нуждой, постоянными попытками привлечь к себе внимание и обманом.

Я ненавидел тип такой матери. Ревнивая и жадная до своего собственного ребенка. Я никогда не стану утверждать, что лучше, чем она, потому что я не такой. Но то, как она обращалась с Иден, со своей плотью и кровью, было отвратительно смотреть, и Иден даже не подозревала об этом.

В последние дни ее брака с моим отцом я слышал, как она пыталась торговать своей дочерью, чтобы удержать отца рядом. Сейчас она пыталась убедить меня заставить Иден вернуться к мужчине, который, как она знала, причинял ей физическую боль только потому, что оплачивал ее счета. Она была для меня до невозможности отвратительна.

Я отправился на поиски Иден. Прогулка по этому дому навеяла столько воспоминаний. Честно говоря, ничего сентиментального. В основном это были воспоминания, как я трахал Иден в каждой комнате и поверхности.

Когда я добрался до ее комнаты, дверь была заперта, и именно поэтому я взял с собой нож для масла. Моя челюсть напряглась, когда открывал дверь. Иден знала, как легко я могу попасть в ее комнату, если захочу и когда захочу. Она делала это, чтобы досадить мне.

Я нашел ее отмокающей в ванне. Пузырьки доходили ей до шеи, голова откинулась на спинку ванны, глаза закрыты. Она выглядела такой расслабленной. От одного взгляда на нее перехватило дыхание.

От искушения, которое всегда возникало, когда она была рядом, у меня потели ладони. Я хотел прикоснуться к ней. Предполагалось, я должен был ее ненавидеть за предательство, и иногда я так и делал. Но даже когда ненавидел Иден, я все равно хотел ее. Я обдумывал в голове всевозможные способы ее смерти, когда был в тюрьме. В плохие ночи, в полном одиночестве, начиная злится, я представлял, как убегаю ради этого. Думал о том, что если не могу заполучить ее, то никому другому это не удастся, особенно ему. Но если я убью ее, что тогда?

Я не мог жить без нее. Она была вплетена в каждую клеточку моего существа.

Некоторое время я просто наблюдал за ней. Исчезли пушистые волосы, которые были у нее четыре года назад. Гладкий боб до плеч обрамлял ее лицо.

— Не сейчас, Кинг, — сказала она закрытыми глазами. Я сухо рассмеялся, но внутри все кипело.

— Ты позволила ему избить себя?

Иден предала меня ради него, чтобы в итоге подвергнуться насилию с его стороны.

— Оставь меня в покое, Кинг.

— Почему? Не хочешь поговорить о своей карме за то, что ты сделала со мной?

Она посмотрела на меня и рассмеялась.

— Конечно, ты же уверен в теории бумеранга, что думаешь, словно содеянное мной мне еще вернется. Ты это хочешь сказать, Кинг? — Она остановилась, давая мне время ответить. Когда я не сделал этого, она продолжила:

— Кармы не существует. Есть просто жизнь. Иногда это полный пиздец, но не всегда. — Она отмахнулась от меня. — Ты действительно думаешь, что я все время думаю только о тебе?

— Раньше ты тоже так считала.

Она провела влажной рукой по лицу, прежде чем повернуться и взглянуть мне в глаза. Она склонила голову, изучая меня.

— Ключевое слово — «раньше», в прошедшем времени. Между нами все кончено. Все, что когда-то было между нами, теперь превратилось в груду пепла.

Ее слова ранили, но я сохранял бесстрастное выражение лица, отказываясь демонстрировать ей, что словесные колкости, которыми она бросала в мою сторону, попали в цель. Мыслями вернулся к тому моменту, когда она впервые призналась мне в любви.

Наши родители ушли ужинать. Так что у нас был небольшой промежуток времени, чтобы побыть вдвоем. Слова «нам нужно поговорить» привели к бурному разговору о том, чтобы рассказать о нас нашим родителям. Она не хотела. Все закончилось тем, что я оказался зажатым между ее пышными бедрами, пытаясь переубедить ее. Я перекинул одну из ее ног через свою руку и глубоко вошел в ее мягкую плоть. К счастью, я мог говорить и трахаться одновременно.

— Мы должны просто сказать им. Мы оба взрослые люди.

Мы проводили время вместе и ежедневно трахались уже почти полгода. Я не знал, сколько еще смогу продержаться, не сказав кому-нибудь, что она моя.

Я вытащил свой член из ее теплых глубин и шлепнул им по влажным, набухшим губкам ее киски. Она застонала, прикусив нижнюю губу. Когда снова скользнул в нее, я руками удерживал ее за талию. Она застонала и впилась ногтями мне в спину.

Я устал прятаться, словно то, что было между нами — это все маленький грязный секрет. Однако она, похоже, не возражала против того, чтобы все держать в тайне. Это меня беспокоило. В обычной ситуации, мне было бы плевать на это. Я менялся ради нее и планировал измениться еще больше. Мне лишь хотелось, чтобы она была со мной на одной волне. Я хотел подарить ей весь мир. Мне просто нужно было, чтобы она уступила мне контроль.

Ее киска прижалась к моему члену, немного отвлекая от цели. Я сбавил темп, который, как я знал, должен был вывести ее из себя. Иден любила жестко и быстро.

Ее глаза распахнулись, и она надула свои пухлые губы. Теперь, когда завладел ее вниманием, я повторил:

— Мы должны сказать им. Я расскажу папе, Иден.

Она отчаянно покачала головой, покачивая бедрами и продолжая получать кайф.

— Умоляю, не надо.

Чем больше она сопротивлялась, тем сильнее мне хотелось, чтобы она согласилась. Я опустил руку и обвел пальцем ее набухший клитор. В ответ на это она выгнулась дугой.

— Почему бы и нет, Иден? Если мы скажем им, то сможем делать это в любое время, когда захотим, не скрываясь.

— Потому что, — захныкала она.

Ее стенки сжимали мой член. Я знал, она близка к оргазму, и то, как довести ее до него. Тогда она будет более сговорчивой.

Я провел пальцем по ее телу, мимо грудей. Схватил ее за горло, сжимая. Ее ноги дрожали. Она очень мило застонать и откинула голову назад, предоставляя мне лучший обзор. Я настолько сильно сжал ее, что она начала задыхаться и дышать через нос. Я видел, как ее глаза закатились к затылку. Ее киска плотно сжала мой член, высасывая его. Я мог бы кончить прямо сейчас, но не стал. Я хотел почувствовать ее еще немного. Мое тело нуждалось в ней. Я приподнял ее ногу повыше. Погладил ее, проникая глубже. Я нашел ее уязвимое местечко и стал давить на нее, пока она не запела. Я крепче сжал ее шею. Ее руки опустились в стороны.

На ее милом личике разыгрался водоворот эмоций, когда она кончила, на мой член. Ее тело содрогалось в конвульсиях и вибрировало. Я продолжал сжимать ее шею, и ни разу она не протянула руку, чтобы остановить меня. От того, что она доверяла мне настолько, что отдала свою жизнь в мои руки, хотелось бить себя в грудь, как гребаная горилла.

Однако мы были захвачены врасплох в моменте, когда оба услышали подъезжающую к дому машину моего отца. Иден отреагировала первой, хотя ее тело все еще дрожало. Ее остекленевшие глаза метнулись к двери.

— Остановись. Они приехали.

Она едва смогла выговорить эти слова из-за того, что по-прежнему держал ее за горло. Я осознал, как и она, что моя хватка на ней утратила свою сексуальность и теперь это было больше для удержания. Она попыталась убрать мою руку.

Я продолжал входить и выходить. Ее прекрасные груди подпрыгивали и покачивались вместе со мной. Я находился на той стадии, когда было все равно, поймают ли нас. Хотелось, чтобы она была в моей постели, рядом со мной все время.

— Если они войдут прямо сейчас, нам не придется им ничего рассказывать. — сказал я. Она толкнула меня в грудь, но я не сдвинулся с места. — Они смогут увидеть, как я кончаю в твою маленькую киску.

— Пожалуйста.

Я видел ужас в ее глазах. Но мне было плевать.

— Тебе нравится, когда я делаю это, Иден, кончаю глубоко в тебя?

Ее киска сжалась, пытаясь снова кончить на мой член.

— Пожалуйста, остановись, они нас поймают, — захныкала она.

— Мне все равно, Иден.

— Прошу. Моя мама возненавидит меня, если это разрушит ее брак.

Мне хотелось рассмеяться. Отец уже был на грани того, чтобы уйти. Он никогда не задерживался надолго. После того как моя мать умерла от рака, когда мне было пять лет, он переходил от одной женщины к другой, ни с одной из них отношения не продолжались больше года или двух. Его уход был неизбежен.

— Я еще даже не кончил. Мы не можем остановиться, пока ты не заставишь меня кончить, — дразнил я, злясь на то, что она продолжает отказывать. На самом деле, долго я не протяну. Я напрягался, пытаясь удержать свой оргазм.

— Хватит, Кинг. — Ее голос повысился, поскольку она запаниковала по-настоящему.

— Заставь меня остановиться, Иден. — Бросил я ей вызов.

Прежде чем успел сказать что-то еще, она сделала маневр, что ее нога освободилась. Она потянулась вверх и схватила меня за волосы. Затем притянула к себе. Ощущение было такое, будто она вырвала волосы из кожи головы.

Выставив ладонь вперед, она ударила меня прямо в грудину.

— Черт, — выругался я и попятился назад, мой член выскользнул из ее киски, рука упала с шеи. Место удара чертовски болело, и я не мог отдышаться. Воспользовавшись моментом, что я недееспособен, она оттолкнула меня и спрыгнула со стула. Иден отошла назад, злобно глядя на меня. В ее глазах стояли слезы.

— Иногда ты бываешь таким гребаным придурком. Понятия не имею, за что люблю тебя, идиот.

Не думаю, что она осознала, что сказала, когда шла к лестнице. Моя боль была быстро забыта. Дышать стало трудно совсем по другой причине. Я застыл на месте, потому что фраза «я тоже тебя люблю» вертелось у меня на языке. Оно должно было вылететь изо рта само собой, без всяких раздумий. В детстве я никогда не говорил этих слов никому, кроме мамы, и никогда не думал, что скажу. Но я любил, Иден.

Я попытался вспомнить, определить момент, когда что-то грязное и похотливое сменилось на любовь. Сначала хотелось одного — владеть ею, как владеют игрушкой или предметом. Я получал удовольствие от ее выходок. Мне нравился ее огонь. Однажды, ни с того ни с сего, я стал замечать ее улыбку и понял, что хочу быть ее причиной.

Я слышал голоса отца и Рут, направлявшихся в мою сторону. Я поправил свои баскетбольные шорты и поплелся за Иден, пока они не увидели меня.

Когда нашел ее, она принимала душ в своей ванной. Я простоял возле душевой кабинки, давая себе минуту, чтобы полюбоваться ею. У нее была самая круглая попка, которую я когда-либо видел, и она была мягкой. Также мне нравилось, как ее кожа напоминала мне теплый мед.

Она подпрыгнула, когда повернулась и увидела, что я смотрю на нее. Ее губы сжались в тонкую линию отвращения и раздражения.

— Убирайся!

— Что ты сказала мне перед тем, как убежать?

Она уставилась так, словно у меня выросли две головы, когда шагнул к ней, под струи воды, в одних спортивных шортах и футболке.

— Какого хрена ты делаешь? Я так…

Я крепко обхватил ее за талию, чтобы не дать ей уйти, затем поцеловал, перехватывая дыхание и обрывая ее слова. Она поцеловала меня в ответ, жадно посасывая мой язык. Когда я отстранился, она потянулась ко мне. Ее глаза потемнели, и она опустила взгляд. Я знал, если коснусь рукой местечка между ее ног, из ее киски потечет вода. Этот факт одновременно раздражал и вызывал странное чувство гордости. Она всегда была готова трахнуть меня, но в любом другом случае она бы ныла, что нас застукают, или говорила бы о том, что это будет выглядеть неправильно.

— Что ты сказала? — повторил я.

— Ч-что? — Она покачала головой в замешательстве.

— Что ты сказала мне внизу?

— Что ты идиот, — ответила она.

— А еще, что любишь меня.

— Нет, черт возьми…

Она остановилась на полуслове. На ее лице появилось задумчивое выражение. Должно быть, она прокручивала в голове свои слова, потому что внезапно опустила голову.

— Я тоже люблю тебя, Иден.

— Убирайся, Эшфорд.

Я не ожидал такой реакции. Возможно, она не хотела этого говорить. Может, она и не любила меня.

Сердце сильно билось о грудную клетку. Внезапно что-то во мне оборвалось. Прежде чем успел остановить себя, моя рука взлетела вверх и схватила ее за челюсть. Я встал прямо перед ее лицом.

— Ты ведь это не серьезно? — усмехнулся я. Она поморщилась. — Ты бы не стала так играть со мной, Иден. Правда? — Я втолкнул ее в душевую кабинку. Вода дождем стекала по ее волосам, закрывая лицо. Свободной рукой я убрал их назад. Она плакала, но мне было все равно. Должно быть, она поняла, насколько был важен ее ответ, потому что наконец ответила:

— Не буду врать. Я люблю тебя. Не спрашивай, почему, как или когда, потому что я не знаю, просто чувствую это. Я не могла сказать тебе этого, потому что понимала, что это все изменит.

— Ничего не изменится.

Она посмотрела на меня скептически, как будто знала меня лучше, чем я сам. Оказалось, что так оно и было, потому что после этого все изменилось.

— Я была молодой и глупой. — Ее голос прорвался сквозь мои мысли, возвращая в настоящее.

Я поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Ее глаза были закрыты. Она по-прежнему была прекрасна.

— Прошлой ночью не казалось, что между нами все кончено. Ты больше не хочешь меня, Иден? Я помню все те времена, когда ты умоляла меня об этом.

Она вздохнула, но ничего не сказала, только повернулась и уставилась на меня. Я не мог понять, что творится у нее в глазах.

Я поднял руку и почесал место рядом с сердцем. У меня заныло в груди. Раньше я всегда мог читать ее мысли

— Ты изменилась, Иден. — Она сжала губы в тонкую линию. — Теперь от тебя разит слабостью. — Это меня разозлило. Я хлопнул ладонью по двери ванной.

Она никак не отреагировала. И все же ничего не сказала. Тишина в тесном помещении была оглушительной.

Старая Иден прокляла бы меня. Тогда в ней было столько страсти. Мне почти стало жаль ее нынешнюю, почти. Я чувствовал, что все, что случилось с ней после того, как я попал в тюрьму, она навлекла на себя сама.

Я прошел дальше, затем присел на край ванны.

— Почему ты вернулась сюда, Иден?

Я знал, что она со своей матерью чего-то не договаривают. Девушка вздохнула.

— Это долгая история, которую я не намеренна рассказывать. Ты все равно скоро все узнаешь. — В ее голосе было столько эмоций, что я не стал давить на нее. В конце концов, я бы и так это сделал.

Я оттолкнулся от пола.

— Вылезай из ванны, Иден.

Она помассировала переносицу.

— Мне следовало оставить тебя в покое еще тогда. Связь с тобой стала катализатором всех моих проблем.

— Оу. — Я притворился обиженным, зная, что она не это имела в виду. Я не имел в виду и половины того, что сказал. Мы оба злились. — У кошечки по-прежнему есть коготки. — Я снял с вешалки полотенце и протянул ей, чтобы она могла в него завернуться. — Вылезай из ванны, Иден. Хочу поговорить с тобой до того, как вернется твоя мать.

Под словом «поговорить» я имел в виду — трахнуть ее. Мой член скучал по ней с тех пор, как я проснулся и обнаружил, что ее нет. Я скучал по ней. Я не мог перестать это делать. Несмотря на злость, я все еще хотел ее.

— Я помню, как говорил тебе, что быть со мной не означает, что между нами не будет чего-то сказочного. Я предупреждал, — напомнил ей. Я не был готов к тому, что она окажет на меня такое влияние. У меня и так было слишком много незаконченных дел. Я старался держаться от нее подальше. — Но не будем притворяться, что это нас не ранит. Я вышел из тюрьмы всего два дня назад. Кстати, оказался я там с твоей помощью.

Она покачала головой.

— Я просто поняла, что это заканчивать.

— Ты решила это сделать, потому что нужно? Или что? Чтобы вернуться к своему мужу? — Я усмехнулся. Мысль о том, что она снова убежит от меня к нему, вызвала желание причинить боль им обоим.

— Я не хочу говорить об этом.

— Конечно, не хочешь, черт возьми. Это было бы…

Все, что я хотел еще сказать, застряло в горле, когда она встала из ванны. Каждая часть ее роскошного тела была покрыта синяками и старыми шрамами, которых не было еще четыре года назад.

Неприятная тяжесть упала, затем осела в груди, заставляя сердце странно биться. Гнев вскипел в крови. Было очевидно, что муж часто и жестоко избивал ее. Я не мог поверить, что Рут говорила, будто Иден сама напрашивалась на это или что ее споры с мужем сводились к пощечине здесь или удару там. Я мог различить отпечатки костяшек пальцев на ее карамельной коже. То, через что ей пришлось пройти, поразило до глубины души.

Она подняла руки и встала в позу, пристально глядя мне в глаза.

— Разве это похоже на то, что я хочу вернуться к своему мужу?

Она сказала это специально, чтобы позлить меня.

— Что… что он с тобой сделал? — Мое горло сжалось от эмоций и ненависти. Я бы убил этого ублюдка.

Она рассмеялась и ответила:

— Не больше, чем ты.

Сердце забилось чаще. Это обвинение привело меня в ярость. Она сравнивала меня с ним. Конечно, я не был святым, но я не поднимал на нее руку.

— Я никогда не бил тебя, Иден.

Она вздохнула и лениво потянулась к потолку, прежде чем выйти из ванны и направится в мою сторону с усталым выражением на лице. Девушка остановилась рядом и посмотрела на меня снизу вверх.

— Нет. Ты никогда не бил меня. Но все остальное — да. Ты уничтожил меня, именно так, как и обещал, — произнесла она. Затем прошла мимо и вышла из ванной, оставив меня наедине с собственными мыслями.