4

На следующий день проснулся я рано. Потратив деньги на модную одежду и почти разорившись за неделю отпуска, я включил компьютер, намереваясь приступить к работе.

Банковский счет вот-вот опустеет, а у меня оставалось только три дня, чтобы доделать статью о сорокалетних, заказанную неким многотиражным журналом. Работа принесет доход, равный двухмесячной квартплате, а главное – прибавит уважения со стороны ровесников, которые признают мою исключительную жизненную силу.

Хотя мне и самому исполнилось сорок, я отнюдь не вышел в тираж, мой талант не иссяк, меня по-прежнему ценят и я отнюдь не исключен из журналистской среды. Всякий раз, стоит оказаться в редакционных офисах, меня воспринимают как неутомимого юношу из «своих». Несколькими неделями раньше во время встречи с одним молодым шеф-редактором (который пять лет тому назад был моим подчиненным) я предложил ему такую тему: «Нестареющие сорокалетние. Директора предприятий в бейсболках, молодые папаши, которым по вкусу приключения и экстрим, – те, кто отказался от мысли изменить мир, но не от мечты».

Еще недавно я изрядно позубоскалил бы на эту тему, но в последнее время цинизм кажется мне все более и более неуместным. Ибо немалая часть моих сверстников (прежде всего, те, кто отслеживает в журналах модные течения) узнала себя в таком портрете: взрослый подросток, играет на «Плейстейшн» – но покупает издания последних лауреатов Гонкуровской премии, играет на бирже – но покуривает травку.

Чтобы вписаться в стиль журнала, который мне платит, я пообещал себе подойти к изучению вопроса конструктивно и был готов описать «прогресс», дать картину мира, в котором мужчины и женщины были чище, щедрей, равноправней, терпимей.

Равным образом следовало добавить некоторые конкретные детали, чтобы оживить статью, чтобы создать впечатление «журналистского расследования». Поскольку стояла холодная погода, я решил зайти в Интернет, где рассчитывал раздобыть необходимую информацию по поисковику, не выходя из дому.

Пока устанавливалось соединение, я вдохновенно печатал вступительную часть. Но не успел я набрать заветной дюжины строк, как экран замер. Клавиатура более не подчинялась моим пальцам, а текст застыл на последних словах: «чище, и уже не так бунтуя», – теперь взбунтовался компьютер.

Оставшуюся часть страницы прикрыло окошко, появился приказ (поскольку вопросительных знаков я не увидел):

– «Ввести пароль».

С толикой удивления извлек из глубин памяти кодовые слова, подобранные несколькими месяцами раньше именно для этого бесплатного соединения: «пар-Оль».

Компьютер ответил:

– «Ошибка при вводе пароля. Попробуйте еще раз».

На сей раз, действуя более тщательно, я нажимал клавишу каждой буквы по отдельности, но получал один и тот же ответ. Компьютер тупо наблюдал мое смятение, отчего мне показалось, будто машина попросту издевается.

Следовало признать, что порой ей нравилось развлекаться таким вот образом. Когда я пребываю в полной уверенности, что все идет гладко, компьютер то задает дурацкий вопрос, то слегка путает разбивку страниц, и я вынужден обновлять макет (что редко удается сделать самостоятельно).

Требованием пароля, как правило, прерываются важнейшие занятия: чтение электронной почты, просмотр сальдо банковского счета…

А потому, на случай таких вот злополучных прерываний, я храню в памяти последовательность из букв и цифр. В сущности, я и представить себе не могу, кто из миллионов пользователей Интернета польстился бы на содержимое моего жесткого диска, однако мой гуру, одержимый фобией хаотичных хакерских атак, и слышать ничего не хотел. А с того дня, как он, подобно спасителю, объявился в моей квартире, я слепо доверял ему.

Тогда я телько что купил себе ПК и едва не разрыдался прямо перед монитором, сутки напролет тщетно пытаясь запустить совершенно новый компьютер, но тут кузен послал мне на выручку своего сына, чтобы тот установил операционную систему.

В считаные мгновения юный гений информатики разрешил все проблемы с установкой: он-то всегда знал, на какую из надписей на английском кликнуть, будь то OK,[2] cancel,[3] try[4] или no.[5] Я просто не мог устоять перед обаянием вундеркинда, который, наряду с прочими полезными сведениями, снабдил меня и всевозможными паролями.

К слову, раньше компьютер никогда не вредничал, когда я его включал. Быть может, какой-то «глюк» при запуске?

Ошарашенный, но преисполненный желания как можно быстрее приняться за работу вновь, я испробовал всевозможные комбинации, какие только пришли в голову: дата рождения, мое имя, имя бывшей подруги…

Все попытки оказались бесплодными. С прежним наглым хладнокровием компьютер сообщал:

– «Ошибка при вводе пароля. Попробуйте еще раз».

Роясь в рюкзаке, я один за другим вытаскивал нацарапанные на клочках бумаги коды, благодаря которым порой подключался к сетевым играм или загружал эротические фотографии. Я набрал сперва fuckyou, после – niqueterace.[6] Но по всему было видно: машина настроена всерьез, терпения ей не занимать, так что играть со мной в загадки компьютер может еще очень долго – пока не получит желаемого ответа.

Исполнив немало трюков в жанре пальцевой акробатики, я попытался закрыть проклятое окошко, чтобы вернуться к тексту, но компьютер ничего и слушать не желал. Однако на десятой попытке он выкинул еще более гнусный фортель и посоветовал «обратиться к системному администратору». В конце концов, отчаявшись (я и не подозревал о существовании у компьютера еще и какого-то администратора), я набрал телефонный номер гуру.

Ответил он мне прямо с занятий в лицее (его это, похоже, отнюдь не смущало). Но как только я изложил проблему, в голосе гуру послышалась некоторая скука. Вопрос показался ему ерундовым:

– Просто отмени задачу – нажми на «кон-трол-альт-делит».

Рядом звучал голос преподавателя. Я напряг все интеллектуальные резервы, одновременно надавил на три клавиши. Никакого результата. Гуру поразмыслил еще:

– Попробуй перезагрузиться.

Сопляк строил из себя знатока, а сам ничего не соображал. Если я перезагружу компьютер, то вместе с новым окном пропадет и вступление к статье: не уверен, что хватит мужества повторно набирать эти десять дурацких строк. С другой стороны, внезапное требование ввести пароль мне совершенно непонятно. Я настоял, и племянник выдал готовый ответ, объяснявший любую из загадочных неполадок:

– Ты, кажись, вирус подцепил. Извини, кажется, препод по истории у меня что-то спрашивает. Если хочешь, можем встретиться в пять часов в интернет-кафе на Монпарнасе. Я принесу тебе свой диск с антивирусом… Конечно, если подберешь нормальный пароль!

И повесил трубку, не дал и слова сказать.

Проведя в состоянии прострации перед монитором около получаса, я решил, что не позволю технике себя поработить. Проще всего дать выход накатившему вдохновению так: отправиться в ближайший канцелярский магазин, купить, как раньше, ученическую тетрадь на 96 страниц (фирмы «Клерфонтен») и написать статью от руки.

Я и раньше не был поклонником ручки и бумаги, а уж привыкнув к текстовому редактору, и вовсе не жаждал писать по старинке, однако, за неимением лучшего, приходилось довольствоваться тем, что доступно.

Спускаясь по лестнице, я пытался выстроить в голове содержание статьи: новое поколение сорокалетних, ставших свидетелями падения Берлинской стены, эмансипации женщин, информационного бума… я вышел из дому, свернул налево, к канцелярскому магазину, однако, похлопав по карманам, заметил, что не захватил деньги.

К счастью, поблизости как раз находился банк – вернее, то, что от него осталось, после того как правление упразднило половину представительств, а персонал в остальных свело едва ли не к нулю. Прежнее место троих сотрудников моего филиала занял единственный «финансовый консультант» – вроде коридорного, которому поручили открывать счета, работать с чеками, продавать услуги и заключать договора. За деньгами к нему можно не обращаться: и кассу, и кассира сменил установленный в помещении банкомат.

Я толкнул дверь, поприветствовал клерка, одиноко сидевшего за стойкой, и направился к банковскому автомату, держа свою карту «Премьер». Но, собираясь ввести пароль из четырех цифр, вдруг заметил, что номер совершенно вылетел из головы. Я набирал номер машинально, не думая. Внезапно, вопреки всем попыткам сосредоточиться, цифровую комбинацию точно окутал туман, и она стала похожа и на пин-код мобильника, и на пароль доступа к электронной почте, и на все замечательные коды доступа, которые я уже подбирал этим утром. В этом мареве некоторые группы цифр казались отдаленно знакомыми, но я уже не понимал ни к чему они относятся, ни в каком порядке их нужно вводить.

Помня, что у меня есть право только на три попытки, я решил прибегнуть к мнемотехнике, чтобы вспомнить код. Кажется, к банковской карте подойдет номер дома, умноженный на возраст матери. Будучи не вполне уверенным в результате, я тотчас же приступил к операции и набрал четыре цифры. Банкомат ловко выплюнул мою карту, а я, сконцентрировавшись еще напряженнее, попытался использовать новые расчеты… столь же безрезультатно.

Отчаявшись, я вернулся к финансовому консультанту и спросил, что нужно делать, если забудешь код кредитной карты. Сидя за стойкой, на которой громоздились стопки каталогов «банковских услуг», он затравленно на меня посмотрел:

– Извините, ничем помочь не могу: требуется обращаться в письменной форме.

От третьей попытки пришлось отказаться. Чем напрягать память, лучше вернуться за кошельком. Азарт не иссяк, но при входе в подъезд, когда пришлось вводить код замка, я испытал горькое разочарование: эта смесь букв и цифр также затерялась в дебрях таинственных формул.

На мое счастье, из подъезда как раз выходил сосед, и я вспомнил, что код был 2003 – как 2003 год; в общем, вспомнить оказалось совсем не сложно.

В подъезде я машинально открыл почтовый ящик, где покоился конверт с прозрачным окошечком. Письмо, предположительно содержащее счет, я вскрыл в лифте. В первых же строках письма, отправленного прославленным интернет-провайдером, говорилось о восьмидесяти евро, которые мне надлежало уплатить за двухмесячный абонемент.

АО ВСЕКАКОНЕТ подчеркивало, как им лестно, что я стал одним из клиентов фирмы, не забывая упомянуть о представившейся мне возможности воспользоваться подключением высокоскоростного Интернета. Для того чтобы оформить наши отношения официально, предлагалось подписать приложенный к письму бон, к которому прилагался чек, или сообщить номер банковской карточки. В постскриптуме директор по работе с клиентами предлагал воспользоваться кредитом, благодаря которому я смогу получить радиобудильник…

На первый взгляд все казалось замечательным… Вот только я никогда прежде не обращался к услугам этой фирмы.

Я прекрасно помнил их рекламные объявления, сдобренные упоминаниями о всевозможных призах (подписка на «Экспресс», электронная энциклопедия, поездка в Лондон на двоих)… Но прежде всего мне вспомнилось то, как стойко я отказывался от этих льготных условий, которыми несколько месяцев доставал меня гуру. Такой тип интернет-соединения, по его словам, был «более чем необходим». Вот только мне ни такое соединение, ни куча необходимых технических усовершенствований были вовсе ни к чему.

Между нами не раз возникали словесные поединки на почве его предложений. Он то и дело повторял, что моему ПК не хватает мощности. Я же отвечал, что текстового редактора и электронной почты мне более чем достаточно. Он шел в контратаку, устанавливая новые программы, которые перегружали машину и для которых, по его словам, требовалось увеличить оперативную и постоянную память, а также разогнать процессор. Я же упорно отвергал все посягательства на компьютер, невзирая ни на какие доводы, при этом самый обоснованный произносился тоном миссионера, расхваливающего перед негром преимущества водокачки: «Да у тебя же просто новая жизнь начнется!»

Так что же случилось? Неужели я согласился сам, неосознанно, когда меня в который раз заставляли выбирать между бессчетными yes, no и cancel, хотя я и не знал с точностью, что обозначает каждое из этих слов? Неужели у гуру хватило наглости подключить меня самому, без спроса? Неужели он осмелился лишить меня бесплатного подключения?

Да, ничего себе выдался денек: то пароль не подобрать, то счета, которые не объяснить… В голове роились всевозможные объяснения.

И вновь рождались чудовища: рэкет под видом коммуникации, организованный современными предприятиями! Дьявольский сговор: рекламные кампании – и нерасторжимые договора по подключению! Необходимость постоянной установки новых версий, из-за которых устаревают превосходно работающие устройства!

Но когда я перечитывал письмо, чтобы уточнить телефонный номер, то ощутил нечто похожее на раздвоение личности.

Порой случается испытывать неприятное, сбивающее с толку ощущение, когда кажется, будто душа внезапно покидает тело и парит поблизости. Это вовсе не похоже на расслабляющий перелет сквозь часовые пояса – скорее напоминает ощущения шизофреника: я наблюдаю себя же самого в самом центре жестокой, холодной реальности.

В такие мгновения всегда страшно, что не удастся соединить осколки личности воедино. К счастью, подобные ощущения обычно не длятся дольше какой-то доли секунды, после чего все мое существо вновь обретает целостность и былую энергию. Внезапно я завис где-то высоко, читая и вновь перечитывая имя ответственного за работу с клиентами:

Доминик Делъмар…

Загрузка...