Книга о художниках

Жизнеописание Питера Брейгеля (Pieter Breughel), знаменитого живописца из Брейгела

Природа удивительно удачно натолкнулась на человека, который так счастливо шел сам ей навстречу, когда она избрала из крестьян одной неизвестной брабантской деревушки составляющего славу наших Нидерландов, преисполненного ума и юмора Питера Брейгеля, чтобы сделать его живописцем, который своей кистью изображал бы мужиков.

Брейгель родился недалеко от Бреды, в деревушке Брейгел, от которой заимствовал свою фамилию, сохранившуюся и за его потомством. Живописи он начал учиться у Питера Кука из Алста[200], с которым потом и породнился, женившись на его дочери, которую он, в ее детстве, живя у Питера, часто носил на руках. От Кука он перешел работать к Иерониму Коку[201], а затем поехал во Францию и оттуда в Италию. Он ревностно изучал произведения Иеронима Босха, после чего и сам писал много картин, изображавших бесовщину и разные смешные сцены, почему многие называли его Питером Шутником. Действительно, очень мало найдется его картин, которые можно было бы смотреть без смеха, даже у самых сдержанных и угрюмых людей они по меньшей мере вызывают улыбку.

Во время своего путешествия он очень много нарисовал разных видов с натуры, почему про него говорили, что он, находясь в Альпах, глотал все горы и скалы, а потом, вернувшись домой, стал извергать их из себя на полотно и доски, до такой степени он верно и в этом и в других отношениях передавал природу.

Он поселился в Антверпене и в 1551 году вступил в гильдию живописцев. Здесь он много работал для одного купца по имени Ганс Франкерт, прекрасного человека, который очень любил проводить время с Брейгелем и ежедневно бывал у него по-приятельски. С этим Франкертом Брейгель часто ходил по деревням, когда там происходили ярмарки или свадьбы.

Они являлись на свадьбы переодетыми крестьянами и, выдавая себя за родственников либо жениха, либо невесты, подносили, как и все другие, подарки. Здесь Брейгелю доставляло большое удовольствие следить за теми безыскусными приемами крестьян в еде, питье, танцах, в прыгании, ухаживании за женщинами и других забавах, которые он так красиво и смешно воспроизводил то в масляных, то в водяных красках, одинаково хорошо умея пользоваться обоими способами. Превосходно и с большим знанием писал он кампинские и других местностей характерные одежды этих крестьян и крестьянок, причем необыкновенно тонко передавал их неуклюжесть в танцах, походке, осанке и других движениях. Он отличался удивительной ясностью и точностью своих композиций. Много и очень красиво рисовал он пером маленькие виды с натуры. В Антверпене он жил с одной служанкой, на которой, вероятно, и женился бы, если бы не питал отвращения к ее постоянному вранью. Он заключил с ней условие, что всякую ее ложь он будет отмечать на взятой им для того довольно длинной бирке, и если в течение известного времени вся бирка покроется отметками, то всякая мысль о свадьбе должна быть оставлена, что и сбылось в очень скором времени. Впоследствии, бывая в гостях у жившей в Брюсселе вдовы Питера Кука, он влюбился в ее дочь, которую, как уже было сказано, он часто в былое время носил на руках, и на ней женился. Однако мать, чтобы отдалить его от служанки и заставить забыть прошлое, объявила, что он должен покинуть Антверпен и переселиться на житье в Брюссель, что он и исполнил.

Брейгель был человек спокойный и рассудительный; говорил он мало, но в обществе очень любил проделки, иногда попугать и посторонних людей, и своих собственных подмастерьев разными вымышлявшимися им привидениями и шумом.

Некоторые из самых лучших его произведений находятся теперь у императора[202]; из них особенно замечательна одна большая картина, изображающая Вавилонскую башню, где имеется множество прелестных отдельных подробностей и предметов, с высоты можно было заглянуть внутрь башни; затем другая картина того же содержания, но меньших размеров[203]; далее две картины, изображающие несение креста[204], производящие необыкновенно сильное впечатление и, как всегда, оживленные несколькими забавными сценами; потом «Избиение младенцев»[205], со многими сценами, взятыми из действительной жизни, о которых я рассказывал уже раньше, как, например, крестьянская семья молит кровожадного солдата, готового убить вырванного у них ребенка, пощадить его, или как мать лишается чувств от отчаяния, и другие такие же, очень живо воспроизведенные сцены; наконец, «Обращение св. Павла»[206], совершающееся среди замечательно красивого скалистою пейзажа. Трудно было бы перечислить и пересказать все то, что он писал в своих картинах, изображавших бесовщину, ад, случаи из деревенской жизни и тому подобное. Кроме того, он написал картину «Искушение Христа», где местом действия служит альпийский ландшафт, откуда через просветы в облаках видны внизу равнины и города, а также «Сумасшедшую Маргариту»[207], которая влечет добычу для ада; взгляд у нее блуждающий, и одета она очень странно, по-шотландски. Я думаю, что как эта, так и многие другие картины также находятся у императора.

В Амстердаме, у любителя искусств Германа Пилгрима, находится превосходно написанная им масляными красками «Деревенская свадьба», где лица и другие нагие части тела у крестьян были желто-бурого цвета, как бы загоревшие от солнца, и благодаря своей грубой коже они резко отличались от городских жителей.

Он написал также «Спор между Постом и Масленицей»[208] и одну картину, которая изображает, как применяются в борьбе со смертью всевозможные врачебные средства. Сверх того, он написал картину, где представлены разные детские игры, и еще бесчисленное множество других переполненных разнообразными сценами маленьких картин.

У любителя искусств господина Виллема Якобса, живущего в Амстердаме, близ Новой церкви, также есть две картины, писанные водяными красками на полотне, а именно: «Деревенская ярмарка» и «Крестьянская свадьба»; в них много забавных сцен, и нравы крестьян переданы с необыкновенной правдивостью. Так, например, в сцене, изображающей подношение подарков новобрачной, представлен старик-поселянин, с кошельком на шее, считающий на своей ладони деньги. По своим достоинствам это совсем выдающиеся произведения.

Городской совет Брюсселя поручил Брейгелю, незадолго до его смерти, изобразить в нескольких картинах прорытие канала между Брюсселем и Антверпеном, но поручение это, за его смертью, осталось невыполненным.

Много его очень странных по вымыслу, шуточных композиций было воспроизведено в гравюрах на меди. Но у него было еще множество очень тонко и чисто сделанных сатирических рисунков с надписями, подчас слишком едкими и насмешливыми, которые он перед смертью велел своей жене сжечь — не то из раскаяния, не то из боязни, что они могли причинить ей какие-нибудь неприятности. Своей жене он отказал по завещанию картину, изображающую сороку, сидящую на виселице[209], где под сорокой он разумел кумушек-сплетниц, которых обрекал на виселицу. Он написал также картину «Торжество истины», которая, по его собственным словам, была самым лучшим из созданных им произведений.

После него осталось два сына, и оба они одинаково хорошие живописцы. Один из них, по имени Питер, учился у Гиллиса ван Конинксло и пишет портреты с натуры; другой, Ян, научившись у своей бабки, вдовы Питера Кука, писать водяными красками, отправился к некоему Питеру Гуткиндту, в доме которого было много прекрасных произведений, и там стал учиться масляной живописи. Затем он поехал в Кёльн, а оттуда в Италию. Своими маленькими пейзажами, с очень мелкими и удивительно искусно написанными фигурами, он приобрел большую славу[210]. Лампсониус обращается к Питеру Брейгелю со следующими стихами:

«Кто этот новый на земле Иероним Босх, умеющий и кистью, и пером с таким искусством подражать игривым мыслям учителя, что даже иногда превосходит и его самого? Будь высок духом, Питер, как ты высок в искусстве, ибо шутками — и своими, и старого учителя — и полным остроумия родом живописи ты всюду и у всех снискал такую славу, которая не уступает славе никакого другого живописца».

Питер Брейгель Мужицкий, как прозвали его современники за пристрастие к изображению простого люда, или Старший, как стали называть его позднее, чтобы отличить от сына-художника, носившего то же имя, — один из выдающихся представителей национальной школы. Документальные сведения о нем крайне скудны, и книга Карела ван Мандера остается по сей день важным источником для воссоздания его биографии, хотя и содержит ряд спорных данных. Дата рождения художника неизвестна, ее относят ко времени между 1525 и 1530 гг. Место рождения, названное автором жизнеописания, как и его крестьянское происхождение, вызывает споры. Документально подтверждены вступление Брейгеля в гильдию живописцев Антверпена в 1551 г., его путешествие через Францию в Италию, по возвращении в Антверпен сотрудничество с Иеронимом Коком, тесные связи с кружком антверпенских гуманистов во главе с Ортелиусом и Корнхертом, женитьба на дочери художника Питера Кука ван Алста и переезд в Брюссель в 1563 г., где жила ее мать — художница-миниатюристка Мария Верхюльст Бессемер, и, наконец, его кончина 5 сентября 1569 г. Погребен художник в Брюсселе, в церкви Нотр-Дам де ла Шапель. Живописное наследие Брейгеля, сохранившееся далеко не полностью, включает около сорока картин на библейские, мифологические и бытовые сюжеты, а также пейзажи. В отличие от подавляющего большинства нидерландских художников он не создавал алтарных композиций. Несмотря на путешествие в Италию и знакомство с ренессансным искусством, Брейгель не примкнул к итальянизирующему направлению, сохранив яркую самобытность и прочную связь с национальной почвой. Многие его произведения тесно связаны с нидерландским фольклором. Его картины на темы народной жизни явились новым словом в популярном тогда в Нидерландах крестьянском жанре. Выдающийся рисовальщик, Брейгель оставил также значительное графическое наследие. Графика занимала особенно большое место в его творчестве антверпенского периода, когда по его рисункам были изданы серии гравюр «Большие пейзажи», «Семь смертных грехов» и «Семь добродетелей», а также множество отдельных листов (всего около 135 гравюр). В 1660-е гг., когда талант Брейгеля достиг наиболее яркого расцвета, он почти полностью посвятил себя живописи. Помимо нескольких картин, упомянутых К. ван Мандером, до наших дней дошли следующие живописные произведения мастера: «Пейзаж с явлением Христа апостолам» (ок. 1553, частное собрание), где фигуры, возможно, написаны Мартином де Восом; «Гавань в Неаполе» (Рим, Галерея Дориа-Памфили); «Пейзаж с сеятелем» (1557, Вашингтон, Национальная галерея); «Падение Икара», «Голова крестьянина» (1558), «Падение ангелов» (1562), «Зимний пейзаж с ловушкой для птиц» (1565), «Перепись в Вифлееме» (1566, все — Брюссель, Королевский музей изящных искусств); «Нидерландские пословицы» (1559), «Две обезьяны» (1562, оба — Берлин, Государственные собрания); «Триумф смерти» (1562, Мадрид, Прадо); «Пейзаж с бегством в Египет» (1563), «Христос и грешница» (ок. 1565, оба — Лондон, Институт Курто); «Поклонение волхвов» (1564, Лондон, Национальная галерея), «Успение Марии» (ок. 1565, Аптон Хаус, Англия); «Сенокос» (Прага, Национальная галерея); «Детские игры» (1560), «Самоубийство Саула» (1562), «Ноябрь, или Возвращение стада»; «Январь, или Охотники на снегу»; «Март, или Темный день», «Избиение младенцев» (ок. 1566), «Разоритель гнезд», «Крестьянский танец» (1568), «Крестьянская свадьба» (1568, все — Вена, Художественноисторический музей); «Август, или Жатва» (Нью-Йорк, Музей Метрополитен); «Проповедь Иоанна Крестителя» (1566, Будапешт, Музей изобразительных искусств); «Крестьянская свадьба на открытом воздухе» (1566, Детройт, Художественный институт); «Поклонение волхвов» (1567, Винтертур, собрание Рейнгарт); «Голова старухи» (1563), «Страна лентяев» (1567, оба — Мюнхен, Старая пинакотека); «Слепые», «Мизантроп» (оба — 1568, Неаполь, Музей Каподимонте); «Калеки» (1568, Париж, Лувр).

Брейгель — родоначальник династии живописцев: не только оба его сына, Питер и Ян, но и внуки и правнуки унаследовали профессию своего великого предка.