Кольцо с тремя амурами

Глава 11. Режиссер Альберт Иванович Романцев

Произнося текст, Лена Свиридова куталась в русский платок и прижимала к груди сжатые кулачки.

– Вижу я, входит девушка, становится поодаль, в лице ни кровинки, глаза горят, уставилась на жениха, вся дрожит, точно помешанная. Потом, гляжу, стала она креститься, а слезы в три ручья так и полились. Жалко мне ее стало, подошла я к ней, чтобы разговорить да увести поскорее. И сама-то плачу…

Дверь открылась, в кабинет заглянул Геннадий Петрович Сопелкин.

– Не помешаю, Альберт Иванович?

Кульминационный момент сцены был уничтожен. Романцев устало вздохнул.

– Проходите, Геннадий Петрович.

Сопелкин зашел и сел не куда-нибудь, а на стул режиссера.

«Сиди, черт с тобой», – подумал Романцев и подал знак продолжать: – Пошла Глафира Фирсовна!

– Дешевы слезы-то у вас, – сказала старуха в длинной, до пола, юбке.

– Уж очень тяжело это слово-то – «прощай». Я было сама умерла, – ответила Свиридова. – Ведь это хуже, чем похоронить…

Романцева прорвало:

– Лена! Свиридова! Ты пропустила целый кусок! После слов «я было сама умерла» идет фраза: «А каково сказать «прощай навек» живому человеку, ведь это хуже, чем похоронить». Нельзя так вольно обращаться с текстом Островского! Пожалуйста, повтори последнюю фразу!

– А каково сказать «прощай навек» живому человеку, ведь это хуже, чем похоронить… – повторила Свиридова, и в ее голосе прозвучала такая боль, что Альберт Иванович растерялся.

«Откуда у юной девушки такое тонкое понимание?»

Он взял ее за руки и ласково произнес:

– Именно так, именно с такой интонацией! В этих словах заключены все ее страхи, весь ужас ее положения. И прошу, заучи эту фразу. Перепиши ее несколько раз на полях. Прямо в роли своей напиши! – Романцев ткнул пальцем в текст ее роли.

На репетицию, запыхавшись, прибежала Ирина Маркелова, дублерша Елены.

– Еще раз опоздаешь, сниму с роли! – гаркнул на нее Альберт Иванович. – Восьмое явление, Дульчин и Тугина! – Он огляделся: – Олег! Михненков! Дульчин! В чем дело?!

Олег Михненков о чем-то говорил с Еленой Свиридовой в дальнем углу комнаты и, казалось, не слышал слов режиссера.

– Да что это сегодня! – Романцев быстрым шагом направился к ним, и ему удалось расслышать слова, которые произнес Михненков:

– Это не угроза, это совет друга…

– Быстро к партнерше! – потребовал режиссер.