Комендантский год

Бонус (Начало Комендантского Периода)

Как вы себя, эээ… чувствуете, адъютант?

– Я себя чувствую. Сэр.

А со стороны кажется совсем наоборот. Особенно непрошенная пауза за шаг до финала хороша своей многозначительностью. Вернее, многозначностью.

Да, блондинка держится прямо, уверенно проходит повороты, даже отвечает в такт, если пробую задавать вопросы, но все происходит словно бы в старом кино. И хорошо бы, съемка была замедленная, так нет же: кажется, будто монтажер зубами порвал ленту во всех местах, потом схватился за голову и начал склеивать обратно, но края оказались рваными, и…

Что-то явно проходит вне моего поля зрения. Насильственным путем, разумеется. Надеюсь только, медузы знают, что творят, и плодят вырезанные сцены исключительно ради всеобщего покоя и безопасности. А то мало ли, каких глупостей натворю в добавление к уже имеющимся? И так проклял всё и вся, пока приводил базу в чувство.

Обратный протокол мог довести до скрежета зубовного и душевного, наверное, даже самого лютого буддиста, познавшего дао вдоль и поперек. Там, где чтобы все сломать, требовалось легкое движение руки, на восстановление понадобился целый марафон, к финишу которого я приполз с мозгами, почти отказавшимися работать.

Нет, никаких сложностей в исполнении не было. Технических. Просто монотонное и бесконечное повторение рекурсивных процедур, по стилю и изложению до боли напоминающих… Дом, который построил Джек, ага.

И за вольно-невольные ошибки бить по рукам не требовалось: сбился с мысли - повторяй все сначала. Так что, при всем желании отключиться от осознания процесса не получалось, зато потом, когда последний шплинт попал в свое гнездо, вырубился сразу и наглухо. Прямо там, где стоял.

Там же и очнулся, слегка задубевший, с затекшими от неудобного лежбища мышцами, а потому справа от входа в рубку поставил зарубку местным подобием маркера: "Без одеяла и матраса не входить!". Удобно, конечно, что челядь и свита дыхнуть в твою сторону без приказа не смеют, но далеко не всегда. А если рискнуть и отдать соответствующие распоряжения…

Нет, пожалуй. С талантом моих подчиненных понимать все буквально, у меня больше шансов скопытиться от заботы, чем от недогляда. Тем более, сейчас я без присмотра вполне обойдусь, чего не скажешь об окружающих.

Нападение сирены, кто бы его ни заказал и какие бы цели ни преследовал, сработало ужасающе. Да, формально база оставалась беспомощной считанные минуты, а потом успешно была приведена в рабочее состояние, и среднестатистический комендант не испытывал бы по этому поводу никаких особых чувств, но…

Няша порекомендовала мне не вмешиваться в ход лечения и вообще - не отсвечивать какое-то время. Во избежание. Пока воспоминания пострадавших, особенно совсем недавние, не займут свое естественное место и…

Это были долгие сутки. Реально долгие, почти вечность.

Долгие и одинокие, потому что единственной, с кем я мог бы поговорить или просто увидеться, была Мышка, но как раз именно к ней ноги меня нести отказывались. Зато мысли отрывались по полной.

Я успел придумать и передумать кучу встреч, которые могли нас ожидать, вот только ни одна из них почему-то не заканчивалась. Ни хорошо, ни плохо. Вообще - никак. Может, мешало отсутствие живого присутствия, может ещё что, не знаю. Но долгожданного "вот и сказочке конец" не приходило даже в самых нелепых фантазиях.

Мышка в воображении получалась какой угодно: радостной, огорченной, злой, влюбленной, ненавидящей, настойчивой или замороженной, и кажется, мне даже удавалось сказать пару фраз, иногда пустых, иногда очень важных, а потом все останавливалось. И где-то в середине второй сотни воображаемых диалогов я наконец-то понял, в чем дело.

Сценария нет. Не на что опереться. Энциклопедия на здешний лад тоже не поможет: в оригинале прочитать не смогу, а от адаптированного медузками варианта увольте. Нафиг-нафиг-нафиг. Значит, только и остается, что терзать носителя языка. То есть, традиций. Контингент же соотечественников Мышки у меня в распоряжении крайне ограниченный. Строго говоря, обратиться и вовсе не к кому, кроме как…

– Проблемы, сэр?

Ну да, именно к ней. Так что, я едва дождался, пока Няша даст отмашку в том смысле, что пациенты переведены из реанимации в терапию, но когда мне начали показывать сильно порезанное кино, решил погодить с интимными расспросами.

– Все хорошо, адъютант. Все хорошо.

С точки зрения службы, по крайней мере. Личные трудности оставим за кадром, благо живой пример перед глазами.

– Как скоро вы готовы вернуться, эээ, к исполнению своих обязанностей?

– Немедленно, сэр. В случае крайней необходимости - ещё быстрее.

Интересно, это как? Хотя, неважно. Все равно не поверю, что туман, напущенный сиреной, выветрился из блондинки полностью. Иначе зачем ей время от времени выполнять что-то вроде команды "Кругом!"? Причем очень сосредоточенно.

– Пожалуй, не стоит торопиться. Отлежитесь, отоспитесь и все такое.

– Вы ставите под сомнение мою годность к службе, сэр?

Ну вот, снова здорово. И похвалить не дает, и пожалеть не позволяет.

– Я ничего и никуда не… Нет необходимости, адъютант. Это ясно?

– Да, сэр.

– Вот и отдыхайте.

Она не ответила.

Не то, чтобы мне требовалось какое-то подтверждение, но хотелось, чтобы блондинка уяснила себе именно мысль об отдыхе. Полноценном. Может быть даже об отпуске или, в её случае, увольнительной. Но пока я мысленно пытался сформулировать фразу, достаточно убедительную, и ни в коем случае не приказную, пленка кончилась, и в зале зажегся свет. Натуральный, только очень… Ну да, рассеянный.

Способность ряда моих здешних знакомых по желанию превращаться в елочную гирлянду вроде уже не должна была удивлять, но добры бы, адъютант вспыхнула и начала переливаться огнями, а произошло все ровно наоборот. То есть, освещение выровнялось.

Ещё мгновение назад я видел её хорошо и четко, а сейчас блондинка растворялась в пространстве в лучших традициях чеширского кота. Только тот мог оставить после себя хотя бы улыбку, а от плавно сливающегося с фоном лица такого подарка ждать не приходится.

И вот как это понимать, а? Придется спросить:

– Адъютант, с вами все в порядке?

Раньше я бы решил: уходит в астрал или куда-то ещё, но Няша между всем прочим обмолвилась, что как раз личные линии подключения к местной сети работать не будут достаточно долго. Пока не восстановится все остальное хозяйство. Значит…

Нет, все-таки кое-что ещё видно. Глаза. Глядящие не на меня, а чуть выше и правее. Что там может быть, кроме шахты лифта? Что в этом мире вообще может возникнуть такого, чтобы моему несгибаемому адъютанту вдруг приспичило слиться с местностью?

Э…

О.

Ого.

С точки зрения физики, пусть даже здешней, периодически ставящей все с ног на голову, этот акробатический этюд, наверное, не представлял особого интереса. А вот эстетически - пожалуй.

Маргарита Михайловна, не особо близкая подруга моей бабушки, постоянная посетительница всех художественных выставок и музеев, наверняка бы увидела в происходящем отсылки к традиционным сюжетам эпохи Возрождения. Эльвира Эдмундовна, некогда призванная моими родителями для безрезультатного вправления мозгов с целью обратить меня на филологическую сторону Силы, возможно, упомянула бы приснопамятного Эдипа с поправкой на культурные и межрасовые девиации. Сосед снизу, сержант давно позабытого запаса, а попросту, ВанВась, точно сплюнул бы и скомандовал: "А-а-атставить дочки-матери!"

А ещё можно было просто полюбоваться, потому что было, чем.

Даже зная пределы гибкости, а вернее, их отсутствие что у Васи, что у Няши, представить такое переплетение заочно мне бы не удалось, а так да, расширил границы. Смущало только то, что перемещение в лифте я себе представлял линейно, здесь же получалась чуть ли не спираль ДНК. Две спирали, то есть, которые то терлись друг о друга, то скользили мимо, то припадали к… Кто к чему. Допустим, Вася - к груди, Няша…

Уй.

В смысле, у-гу-гуй.

Хотя и не в том тоже.

И пусть зрелище, прямо говоря, экстравагантное, но терять из-за этого лицо…

В той стороне, куда я, наконец, уговорил себя обернуться, адъютанта не было. Совсем. Ни там, ни здесь, ни рядом.

А может, оно и правильно. Сделать вид, будто ничего не видел и всё такое. Правда, блондинке проще, она хоть и должностное лицо, но в присутствии начальства всяко отходит на второй план. Вот и отошла. Тьфу! Ушла, то есть.

И так ли уж хорошо быть генералом, если любая, особенно каждая дурацкая ситуация требует непременно на неё отреагировать?

Например, осторожно заглянуть в шахту вслед неспешно удаляющейся парочке и изречь что-то внушительное. Или хотя бы внушающее.

– Вы там того, товарищи…О технике безопасности не забывайте!