12


Попрощавшись с Кайлом Трэвисом, Мэтт повесил трубку и устало потер лицо ладонью. Ситуация менялась слишком быстро, а он не чувствовал уверенности в себе.

Кайл только что сообщил, что в отсутствие Мэтта поступило новое предложение о продаже бизнеса, и ответ необходимо дать в течение недели. Пришло время принимать решение, которое могло в корне изменить жизнь Мэтта, решение, от которого зависело его будущее.

В Амарилло Мэтт позвонил сам, и Кайл, полагавший, что друг отдыхает на природе, наблюдая за неспешным течением реки и попивая холодное пиво, изрядно удивился звонку из Остина. Мэтт рассказал ему о выпавшем на его долю приключении, и они от души посмеялись над его ошибкой в определении характера деятельности появившейся в гараже Мюриэл.

Отсмеявшись, Кайл настоятельно рекомендовал другу как можно скорее возвратиться в Амарилло и уладить возникшую проблему.

В принципе Мэтт уже знал, как ответит на предложение, поступившее из Мьюлшу. За последние дни сомнения в целесообразности продажи бизнеса почти исчезли. Он знал, что пришло время взяться за нечто новое, что давало бы возможность не только прилично зарабатывать, но и чувствовать удовлетворение от того, что делаешь. Магазин перестал удовлетворять его. Кроме того, Мэтт связывал отказ от привычного бизнеса с переменой образа жизни. Кому нужны его жертвы? Кому лучше от того, что он отказался от своих желаний и потребностей, принеся их в жертву ненасытному и страшному идолу, имя которому Чувство Долга? Разве не этот монстр потребовал от него разрыва отношений с Сандрой?

Впрочем, одернул себя Мэтт, последнее не совсем верно. Если бы Сандра была безусловно важна для него и жизненно необходима, я не позволил бы ей так просто уйти, нашел бы способ совместить бизнес с нормальными отношениями, отыскал бы точки соприкосновения и достиг бы компромисса.

Теперь в его жизни появилась Мюриэл, и, принимая решение по «Роудберд», Мэтту нужно было не забывать и о ней. Эта женщина, посланная ему судьбой, воплотила в себе все, что он хотел видеть в женщине. Ради нее он мог пожертвовать многим. Ей он хотел дать то, чего не дал своей жене — да и сыну — его отец.

Но, думая о ней, воскрешая в памяти минуты и часы их близости, страдая из-за разлуки и предвкушая встречу, Мэтт не имел ясного представления о том, какое место он займет в ее жизни и найдется ли ему вообще место. Да, в физическом смысле Мюриэл отдала ему всю себя, но она ничего не сказала о своих чувствах. Он знал, что ее преследуют страхи и кошмары, видел, как уязвима она перед лицом демонов ночи, и... и ничего не мог с этим, поделать.

— Проклятье, — пробормотал Мэтт, возвращаясь в кровать, на которой провел в полном одиночестве уже две ночи.

Он упал на смятые бессонницей простыни — белье в отеле меняли около полудня, а сейчас было только одиннадцать утра — и уставился в потолок.

Обстоятельства требовали от него скорейшего возвращения в Амарилло, но уехать из Остина, не выяснив отношения с Мюриэл, Мэтт не мог.

Что же делать?

Он вздохнул, с грустью вспомнив их последний короткий разговор. Держаться от нее подальше, не видеться, не разговаривать оказалось самым трудным из всего, что Мэтт когда-либо делал. Но выбора у него не было. Мюриэл требовалось время, чтобы все обдумать, принять решения, основанные не только на чувствах, но и на здравом смысле.

Ему удалось продержаться двое суток. За это время Мэтт осмотрел, как ему казалось, весь город. Он даже неплохо повеселился в первый вечер, проведенный вместе с Чарлзом. Почувствовав взаимную симпатию, они быстро нашли общий язык и посетили не только несколько ночных клубов, но и сходили на бейсбол. Чарлз прямо спросил нового приятеля о его отношениях с Мюриэл, но Мэтт ушел от ответа, ни подтвердив, ни опровергнув того, что имел в виду ее брат. Как ни странно, такая позиция вызвала уважение Чарлза, однако Мэтт не сомневался, что если братья увидят в нем угрозу для Эл или заподозрят с его стороны нечестную игру, то церемониться не станут.

Разумеется, он не собирался причинять ей боль, но и развивать какие-либо отношения с женщиной, которая сторонится его, тоже невозможно.

Мэтт ударил кулаком по матрасу.

Вот уж упрямица! Отлично зная, где он живет, имея номер телефона, Мюриэл ни разу не позвонила. Он ей не нужен? Нет, не может быть. Она отдавалась ему с неподдельной страстью, искренностью. Другое дело, что по ночам ее преследует кошмар, который стал результатом какого-то потрясения, изменившего восприятие Мюриэл себя, ее отношение к людям. Она отгородилась от всего мира барьерами, но Мэтт твердо вознамерился пробиться к ней и выяснить, наконец, есть ли у них шанс быть вместе. И на это у него осталось меньше двадцати четырех часов.

Мэтт не любил откладывать дело в долгий ящик, и через полчаса он уже был в детективном агентстве Стюарта Ломакса. Обаятельной улыбки хватило, чтобы Шейла любезно позволила ему пройти в кабинет Мюриэл.

Она сидела за столом, погруженная в изучение каких-то бумаг, и, лишь когда за Мэттом захлопнулась дверь, медленно подняла голову.

— Привет. — Голос ее прозвучал удивленно. — Что принесло тебя к нам?

Мэтт видел, что она рада его приходу: у нее сразу заблестели глаза и порозовели щеки.

— Пришел повидаться.

Мэтт не стал садиться на стул, а снова устроился на столе, поближе к Мюриэл.

— Как тебе Остин?

Он не ответил. Ему вдруг захотелось прижать ее к себе, зацеловать до бесчувствия и увезти в отель, чтобы вновь насладиться ее сводящим с ума телом, вдохнуть аромат ее шелковистых волос, увидеть, как темнеют ее зрачки, почувствовать нарастающее в ней желание. Но перед Мэттом сейчас стояла другая цель.

— Эл, я пришел сообщить тебе кое-что.

Мюриэл насторожилась.

— Выкладывай.

— Я возвращаюсь в Амарилло завтра утром.

В ее глазах мелькнула паника.

— Что-то случилось?

— Кайл Трэвис, мой компаньон, сказал, что поступило новое предложение продать магазин. Мне необходимо присутствовать на переговорах.

— Значит, ты все-таки решил продать бизнес? — Ей удалось справиться с волнением, и теперь ее голос звучал бесстрастно.

Мэтт кивнул.

— Если цена устроит, то да.

Мюриэл переложила какой-то листок из одной папки в другую.

— А чем займешься потом?

— Пока еще не знаю, но вариантов предостаточно.

— Например?

— Открою детективное агентство.

Они улыбнулись.

— Знаешь, магазин был необходимостью, просто в то время отсутствовали другие возможности. Мне никогда особенно не нравилось продавать автомобили. Полагаю, пришло время заняться тем, что по душе. Не стану отрицать, начинать новый бизнес не так-то легко, но нельзя же вечно отступать перед вызовами, которые бросает жизнь. Сейчас я готов к переменам.

— Да, начинать заново нелегко, — задумчиво произнесла Мюриэл, глядя куда-то в стену.

— Ты говоришь так, словно тебе это знакомо, — осторожно заметил Мэтт, понимая, что подбирается к запретной теме.

Мюриэл вздохнула.

— Да, так и есть.

Ну вот они и подошли к сути. Мэтт знал, что именно сегодня он должен докопаться до ее тайн, понять причины ее беспокойства. И если после сегодняшнего разговора Мюриэл все же отошьет его, то он, по крайней мере, будет знать, почему она не может раскрыться перед ним.

— Послушай, Эл, ты знаешь обо мне все: знаешь о моих родителях, о моем прошлом, о том, почему я хочу продать свой бизнес. Расскажи, почему ты ушла из полиции?

Ее реакция не стала для Мэтта неожиданной: губы поджались, глаза блеснули вызовом. Она встала и отошла к окну, из которого открывался вид на автомобильную стоянку. Человек, знакомый с психологией, сделал бы однозначный вывод: женщина пытается обезопасить себя и одновременно устанавливает между собой и собеседником эмоциональный барьер. Задача Мэтта — преодолеть это препятствие.

— Из-за того, что случилось с Россом? — продолжал допытываться он. — Ты ушла из-за него?

Скрестив руки на груди — еще один выразительный жест, Мюриэл повернулась к нему. Судя по всему, вопрос Мэтта поставил ее в трудное положение. Наконец Мюриэл разлепила губы.

— Я ушла из полиции, потому что несла ответственность за смерть Росса. Что еще ты хочешь знать?

Начиная разговор, Мэтт был уверен, что готов ко всему, но резкость, жестокость, даже беспощадность ответа ошеломили его.

— Росс погиб из-за меня.

Слезы подступили к глазам Мюриэл, но у нее хватило сил сдержать их.

— Расскажи, — мягко попросил Мэтт, с нежностью вглядываясь в ее потемневшие от боли глаза.

Мюриэл не привыкла к откровенности, но сейчас на кону стояло слишком многое — доверие Мэтта.

— В самом начале, когда я только начала работать в полиции, коллеги посмеивались надо мной, сомневались в моей выносливости и силе. Мне приходилось постоянно доказывать свою состоятельность, браться за самые трудные поручения. Я неплохо справлялась, но должного уважения так и не снискала. Потом моим напарником стал Росс Причард. — Мюриэл отвернулась к окну, и ее голос зазвучал как будто издали. — Это был первый человек, который отнесся ко мне без предвзятости, как к равной. Он ни разу не поставил под сомнение мои способности, мою квалификацию. Росс верил в меня, и рядом с ним я тоже верила в себя. Мы прекрасно сработались, и все было чудесно, пока... пока...

Мэтт не видел ее лица, но видел, как напряглись плечи, как повисли бессильно руки. Он хотел подойти к Мюриэл, обнять, прошептать на ухо слова поддержки, но сейчас это было бы преждевременно.

— Что случилось, Эл? Не молчи.

Она оглянулась, и на мгновение их взгляды встретились, но в ее карих глазах уже набухали слезы, и Мюриэл опустила голову.

— Мы были на дежурстве, когда из участка позвонили и сообщили о подозрительном мужчине, скрывающемся в заброшенном доме на окраине. Когда мы вошли в этот дом, то обнаружили какого-то парня, судя по виду, наркомана. Позже выяснилось, что перед этим он ограбил магазинчик, а когда хозяин бросился за ним, мерзавец захватил в заложники пятилетнего мальчика. Мы этого не знали, но, увидев связанного, с заклеенным скотчем ртом ребенка, поняли, что дело серьезное. Похититель явно был не в себе. И, когда Росс предложил ему сдаться, он выхватил пистолет и отшвырнул мальчика.

Мюриэл замолчала. Никогда и никому она не рассказывала о том, что произошло тогда на окраине Остина. Ей казалось, что если стараться не вспоминать о случившемся, то память о нем поблекнет, пережитый тогда ужас забудется и перестанет терзать ее ночными кошмарами. К несчастью, этого не произошло. Она помнила все до мельчайших деталей. Помнила всегда и везде. Чувство вины за гибель Росса засело в ней как гвоздь в подошве и не оставляло в покое даже по ночам, врываясь в сны жуткими видениями. Она убегала от прошлого, а оно упрямо преследовало ее.

Так может быть, пришло время попробовать другой способ избавления от безжалостной пытки?

— Выпьешь воды, Эл? — спросил Мэтт.

— Нет, я в порядке.

— Я слушаю.

— Пока я развязывала мальчику руки, негодяй выскочил в окно и бросился наутек, но забежал в тупик. Росс преследовал его. Когда я подоспела на помощь Россу, они двое стояли друг против друга с пистолетами в руках. Мы попытались урезонить парня, но он был невменяем. Наверное, уже успел принять дозу. Видимо, нам стоило сразу же применить оружие, но этот подонок кричал, что у него есть сообщник, а мы не могли рисковать жизнью ребенка и ждали подкрепления. Все произошло как-то вдруг. Услышав сирену, парень вскинул пистолет и навел его на Росса. Я должна была выстрелить, но... но не смогла. А они выстрелили друг в друга одновременно. — Мюриэл передернула плечами. — Боже... На меня будто столбняк напал. Иногда мне кажется, что я даже видела, как пуля вошла в Росса. — Она смахнула скатившуюся с ресниц слезинку. — Все остальное словно в тумане. Помню, что бросилась к Россу, опустилась перед ним на колени и хотела пощупать пульс. Он носил бронежилет, но пуля попала в шею и перебила артерию. Кровь так и хлестала... Росс умер у меня на руках.

Вот и все. Теперь Мэтт знал ее тайну, знал причину ее страхов, неуверенности и ночных кошмаров. Теперь ему было понятно ее поведение в ту первую ночь в мотеле. Теперь он понимал, в чем источник ее боли.

Мэтт подошел к Мюриэл и обнял ее за плечи. Он почувствовал, как она напряглась, с неохотой принимая его поддержку. Хрупкая и ранимая, эта женщина все еще пыталась сдержаться, казаться сильной. Как бы ему хотелось стереть из ее памяти ужасные, не дающие ей покою картины, избавить от непереносимого бремени вины.

Но Мэтт лишь погладил ее по спине.

— Эл, не кори себя.

— Росс погиб из-за меня, — прошептала она.

— Ты не могла знать, что парень выстрелит.

Мюриэл повернулась к нему, и Мэтт поразился бледности ее лица.

— Как ты не понимаешь, я должна была выстрелить сразу, когда преступник поднял пистолет! Этого требуют инструкции. — Она скрипнула зубами. — Если бы я поступила по инструкции, если бы сделала то, чему меня учили, Росс остался бы жив. Я не смогла нажать на курок. Все оказались правы, все, начиная с моих братьев и заканчивая коллегами-полицейскими. Я доказала свою ненадежность. На меня нельзя положиться в критической ситуации. Я не справилась с работой.

— Что ж, ты совершила ошибку. Такое случается со всеми.

Мюриэл высвободилась из его объятий, отступила к окну.

— Моя ошибка стоила человеку жизни. Росс был моим самым близким другом. После того случая мне ничего не оставалось, как подать рапорт об увольнении. Так было лучше для всех: и для меня, и для моих коллег. Кому нужен ненадежный напарник? А я... я больше не хочу брать на себя ответственность за других, — добавила она шепотом.

Мэтт задумчиво кивнул. Мюриэл боялась совершить еще одну ошибку. Боялась, что подведет близкого человека, и поэтому отгородилась от всех. Недоверие к себе, к своим инстинктам, сомнение в способности принять правильное решение привели ее к одиночеству. Мюриэл страшилась пережить еще одну неудачу, испытать боль потери и гнетущее чувство вины. Как ни грустно, но жизнь не дает гарантий от душевных болей, разочарований, горя.

— Я тоже вхожу в число других? — негромко спросил Мэтт, зная, что поступает, может быть, излишне жестоко — прямой вопрос требовал столь же прямого ответа.

В течение последних двух дней Мюриэл сознательно избегала контактов с ним, потому что боялась сблизиться, и вот сейчас он поставил ее перед необходимостью взглянуть в лицо реальности.

Она вскинула голову и, прищурившись, посмотрела на него.

— О чем ты спрашиваешь?

Мэтт сунул руки в карманы джинсов, стараясь поддержать видимость спокойствия, хотя внутри у него все переворачивалось. Разговор мог привести к полному разрыву их отношений. Но не отступать же, зайдя столь далеко! Мэтт был твердо намерен бросить карты на стол — и пусть будет, что будет.

— Разве непонятно?

— Нет, объясни.

— То, что случилось с Россом, мешает тебе поверить в нас? В то, что может быть у нас с тобой?

— А что может быть у нас с тобой? Наши отношения никак не связаны ни с Россом, ни с моим прошлым. Да у нас и не было ничего. Роман. Дорожное приключение. Никто не давал никаких обещаний.

Зная, что она говорит это от отчаяния, Мэтт, тем не менее, почувствовал, как в нем вспыхнула злость. Черт возьми, с какой легкостью Мюриэл свела их отношения к легкомысленной интрижке!

— Да, возможно, мы не давали друг другу обещаний, — сдержанно согласился он, — но ведь у нас было нечто большее, чем секс. Ты это прекрасно понимаешь, хотя и не хочешь признавать.

Не будь они в кабинете, куда в любой момент мог кто-то войти, он доказал бы Мюриэл правоту своих слов. Он прижал бы ее к стене, устроил бы ей настоящую пытку и не отпустил бы до тех пор, пока Мюриэл не признала очевидное: что он нужен ей. Нужен и в физическом, и в эмоциональном плане.

— Извини, — прошептала Мюриэл.

Мэтт скрипнул зубами. За что она извиняется? За то, что произошло между ними в пути? Или за то, что она не испытывает к нему более глубоких чувств? В любом случае раздражение Мэтта нарастало.

— Мне не нужны твои извинения, Эл. Мне нужна ты. Я смотрю на вещи оптимистично и верю, что мы не потеряемся и найдем какой-то выход из нынешней ситуации. А потом, когда все вопросы в Амарилло будут урегулированы, я вернусь.

Она смотрела на него широко открытыми глазами, явно удивленная откровенностью, с которой Мэтт изложил свои намерения.

— Я не готова к этому.

Не готова? А будет ли она когда-нибудь готова? Готова к тому, чтобы поверить в него. В себя. Уходя от риска, Мюриэл уходила от боли. Но ведь жизнь невозможна без риска и боли. Раскаяние, угрызения совести, переживания о том, что давно стало прошлым, мешали ей идти дальше. Но оставлять ее в таком состоянии Мэтт не собирался.

— Ты не думала о том, что делаешь с собой?

Она вспыхнула.

— Что ты имеешь в виду?

— Не понимаешь? Ты считаешь себя виноватой в смерти Росса, и чувство вины определяет все твои поступки. Возможно, ты это не осознаешь, но от этого ничего не меняется. Твой напарник погиб из-за какого-то подонка, а ты ушла из полиции и теперь отдаешь все свое время, всю энергию работе, помощи другим людям. Ты стараешься быть крутой, сильной и независимой, доказываешь окружающим свою значимость, самоценность. Но в этом нет необходимости. Единственное, что тебе нужно, — это поверить в себя. Однажды ты допустила ошибку, проявила слабость. Пусть так. Но теперь прости себя и живи собственной жизнью, не оглядываясь на прошлое. — Мэтт перевел дыхание и уже мягче добавил: — Человек не может и не должен быть один. Не позволяй, чтобы один-единственный случай сломал все. Возможно, ты не захочешь это слышать, но я все-таки скажу. Я люблю тебя, Эл. — Мэтт неестественно громко рассмеялся. — Сам не верю, что смог признаться.

Тем не менее, ему стало вдруг легко и спокойно. Слетев с языка, слова зажили собственной жизнью, долетели до Мюриэл. Мэтт почувствовал себя так, будто переступил некую черту, преодолел разделявший их барьер. Сделав шаг вперед, он протянул руку и коснулся щеки Мюриэл.

— Может быть, ты сама не осознаешь, что чувствуешь то же самое. В таком случае я подожду. А может быть, я, глупец, верю, что, в конце концов, ты поймешь простую истину: тебе не надо ничего доказывать. Я люблю тебя такой, какая ты есть, и принимаю тебя со всеми твоими ошибками.

Его слова все перевернули. Мюриэл не знала, что делать, как реагировать на них. Желание поверить всему, что сказал Мэтт, натыкалось на сомнение и неуверенность, ставшие частью ее натуры.

Она молчала, кусая нижнюю губу, глядя на него влажными глазами и, возможно, ожидая чего-то еще. Но Мэтт, сделав признание, как будто лишился чего-то. Энергия его внезапно иссякла. У него не осталось никаких аргументов, чтобы бросить их на весы в споре с этой упрямой женщиной, не желающей признавать очевидное.

Из приемной донеслись голоса, и в следующее мгновение дверь распахнулась. Мюриэл вздрогнула и сморгнула нависшие на кончиках ресниц хрусталики слез.

Мэтт обернулся и увидел хмурого Стюарта, стоящего посреди кабинета с папкой в руках.

— Где твои манеры, Стюарт? — Мюриэл была явно раздражена вторжением брата. — Если дверь закрыта, то это обычно означает, что человек не хочет, чтобы его беспокоили. Мог бы и постучать.

— Я не знал, что у тебя посетитель.

Мюриэл закатила глаза.

— Об этом и речь. У тебя ко мне какое-то дело? Говори побыстрее, я занята.

Не обращая внимания на едва замаскированное желание сестры увидеть его спину, Стюарт подошел к столу, швырнул папку на разложенные бумаги и посмотрел Мэтту в глаза.

— Насколько мне известно, обвинения с вас сняты. Вы еще не уехали?

Мэтт знал этот тип людей: с ними нужно держаться твердо, не уступать, не позволять себя запугать, но и не проявлять враждебности.

Он пожал плечами.

— Сначала мне нужно уладить кое-какие дела.

Стюарт молчал, вероятно ожидая дополнительных объяснений, но их не последовало.

Молчание затягивалось, и первым его нарушил Стюарт.

— Раз уж вы здесь, сообщу вам новость. Только что звонил Грег Брайтнер. Парень, пользовавшийся вашими документами, арестован вчера вечером во время полицейского рейда на подозрительный склад в южной части города. Там же обнаружено с полдесятка угнанных автомобилей. Его настоящее имя выясняется.

Мэтт облегченно вздохнул. Одно бремя свалилось с плеч, а вот второе, похоже, придется тащить с собой в Амарилло.

— Спасибо. — Решив, что пришло время сломать лед в отношениях со старшим братом Мюриэл, он протянул руку. — Это лучшая новость за весь день.

Стюарт ответил крепким рукопожатием, и выражение его лица немного смягчилось.

— Наверное, я должен извиниться перед вами за неприятное недоразумение. Разумеется, мы готовы возместить причиненный ущерб.

Мэтт улыбнулся.

— Поверьте, в этом нет необходимости. Я ничуть не сожалею о случившемся, и о претензиях не может быть и речи.

Пожалуй, подумал он, мне надо благодарить судьбу за неожиданный подарок.

Стюарт по-прежнему не выказывал намерения покинуть кабинет сестры, и Мэтту ничего не оставалось, как попрощаться. Обняв за шею, Мэтт поцеловал Мюриэл, надеясь, что делает это не в последний раз.

— Когда будешь готова расстаться с прошлым и подумать о будущем, сообщи мне, — прошептал он ей на ухо. — Ты знаешь, где меня искать.

Она молча кивнула.

Мэтт вышел на улицу, но не успел спуститься по ступенькам, как кто-то схватил его за плечо. Он оглянулся — это был Стюарт. На его лице было написано смущение.

— Должен спросить, каковы ваши намерения в отношении моей сестры?

Мэтт мог объяснить ему свои намерения. Мог послать Стюарта ко всем чертям, но ни то, ни другое не стало бы ответом, удовлетворяющим законный интерес заботливого родственника его избранницы.

Он пожал плечами.

— Это зависит от ее намерений в отношении меня.

И лучше всего, мысленно добавил Мэтт, оставить Мюриэл в покое и дать ей возможность самой решить, что ей нужно и кто ей нужен.


Загрузка...