Крушение небес

Глава 3

Несмотря на подступающие сумерки, жизнь на базе так и бурлила. Ремонтники в неровном свете масляных ламп заделывали выбоины и воронки на летных полосах и дорожках, появившиеся после обстрела. Монкулы разбирали завалы. Тут и там пробегали курьеры с приказами начальства.

И повсюду были авионы. Небольшие и громоздкие, легкие и массивные, монопланы, бипланы и полипланы, с крыльями и корпусами разных цветов и названиями, написанными на боках. Они стояли на летных полосах, они прятались под крышами ангаров, а некоторые, поврежденные в бою, так и не смогли сдвинуться с того места, где приземлились, и их отбуксовывали в сторонку деловито пыхтящие паротраки. Практически возле каждой летной машины суетилась механикера, а то и сразу несколько.

Время от времени издалека доносился шум волн, бьющихся внизу, под высоким обрывом, на краю которого заканчивались летные полосы мыса Горн.

Ансель проходил мимо тяжелого темно-зеленого биплана с желтыми полосами по бокам, когда до него донесся разговор двух механикер.

– … Да посмотри сама! Пуля же ничего не пробила, только слегка поцарапала расчалку! А сам центроплан в полном порядке, – говорила одна.

– Может, все же закрепить? – сомневалась другая. – На всякий случай…

– Лучше вообще заменить, – не подумав, бросил Ансель на ходу. Встретился с двумя изумленными взглядами и пояснил: – На центроплане явные признаки усталостного разрушения материала. Еще один полет, возможно, два или даже четыре – и он рассыплется прямо в воздухе от самого простого маневра. Кстати, если будете менять расчалку, то растяжки из проволоки лучше заменить на растяжки из профилированной ленты. А еще их можно укоротить, это повысит маневренность.

– Ты кто такой? – прищурилась механикера постарше.

– Кто бы он ни был, он дело говорит, – заметила, выныривая из-под крыла, третья механикера, дама средних лет в низко надвинутой на лоб пушистой меховой шапке. – На расчалке много мелких повреждений. Каждое само по себе совершенно не критично, но все в совокупности… И я согласна, простой крепежкой тут не отделаешься. Так что меняйте расчалку, – приказала она тоном, явно указывающим на командирскую должность. – Что до замены растяжек… – Дама повернулась к Анселю и протянула ему руку в толстой рабочей перчатке: – Ида рей Тоск, старшая механикера Танго.

– Ансель рей Марн, ученик механикера, направлен на мыс Горн личным распоряжением главной инженера Имперской конструкторской мадам рей Брик для работы с «Грозой», – уже почти привычно отрапортовал юноша и попытался приложиться губами к перчатке механикеры, но мадам рей Тоск вместо этого перехватила его руку и крепко пожала.

– Значит, рей Марн… Я видела приказ о твоем назначении. Что ж, я, кажется, начинаю понимать, почему мадам рей Брик выбрала для работы с «Грозой» тебя, – одобрительно кивнула она и сдула лезущий в глаза мех. – Добро пожаловать в Танго. Рада видеть тебя в своей команде. Так что там по поводу растяжек?

– Мы с мадам рей Брик делали такую замену на стандартных бипланах, и это заметно повысило их маневренность.

– Хм, – задумалась мадам рей Тоск, – маневренность нам точно не повредит. Что еще можешь посоветовать?

– Можно закрыть спицы колес шасси дисками, – предложил Ансель. – Правда, на практике мы это еще не проверяли, но мадам рей Брик сочла, что расчеты верны. Мадам рей Тоск, прошу прощения, но мне нужно срочно заняться «Грозой», у нее разбито лобовое стекло.

– Да, конечно, – согласилась старшая механикера. – Давай сделаем так. Завтра приходи в четвертый ангар в секторе Эвр, мы отгоним туда этот авион и посмотрим, что у нас получится сделать с растяжками и с дисками.

– Так точно, – кивнул Ансель и замялся.

– Что такое? – тут же заметила это мадам рей Тоск.

– Боюсь, мне понадобится помощь, лобовое стекло в одиночку я не заменю.

– Я распоряжусь, чтобы тебе доставили запасное стекло, и пришлю тебе пару механикер на подмогу.

– Спасибо, – поблагодарил Ансель и направился к «Грозе».

Осмотр летной машины занял совсем немного времени; кроме разбитого стекла, в остальном авион отделался лишь несколькими незначительными царапинами от пуль на фюзеляже. Все-таки Ника молодец, несмотря на отсутствие опыта, провела отличный боевой вылет!

Анесель поймал себя на мысли, что гордится девушкой. Гордится так, словно в том, что она сделала, была и его заслуга тоже. Только никакой его заслуги там и не было, Ника все сделала сама. А он всего лишь сидел рядом и дал пару подсказок про орудийные рычаги.

Это было странно – гордиться не за себя, а за кого-то другого. Последний раз Ансель испытывал это ощущение, когда получил письмо от Мии и узнал, что она прошла Церемонию камней. Но тогда это было понятно, ведь Мия была практически его невестой…

Мия!

Ансель непроизвольно напрягся. В хаосе последних событий он и позабыл о том потрясении, которое испытал, увидев подбежавшую встречать Тристана авионеру. Но сейчас воспоминания вернулись.

«Неужели это она? Нет, наверное, я просто обознался, и она только похожа на Мию…» – размышлял Ансель, заканчивая осмотр авиона. К тому же, когда он спросил авионеру, узнает ли она его, та посмотрела на него так, словно действительно видела впервые в жизни. Мия не смогла бы так убедительно сыграть. Да и зачем ей это?

И тем не менее подруга Тристана была просто невероятно похожа на Мию!

Словно в ответ на свои мысли Ансель услышал за спиной до боли знакомый женский голос:

– Не знаешь, где Тристан?

Юноша буквально застыл и помедлил, прежде чем обернуться. Он хотел еще на несколько мгновений продлить эту приятную иллюзию – будто с ним и впрямь говорит настоящая Мия.

Но обернуться все-таки пришлось.

Ансель взглянул на это знакомое лицо, и вся его теория, что он обознался и что эта авионера просто похожа на его Мию, разлетелась, словно пух под порывом ветра.

Да, черты лица могут быть похожи, но как быть с тем, что эта авионера приподнимает левую бровь точь-в-точь как Мия? И точно так же чуть склоняет голову набок. И родинка на шее у нее в том же самом месте…

Не бывает таких совпадений! Даже у близнецов! А у Мии не было сестры, это он точно знал.

– Прости, что ты спросила? – смутился Ансель, поняв, что молчит уже неприлично долгое время и столь же неприлично долго разглядывает авионеру.

– Я спросила, не знаешь ли ты, где Тристан.

– Не знаю, – ответил Ансель. – Наверное, в карцере, где у вас держат всех арестантов, – предположил он.

– Погоди, – нахмурилась авионера. – Я думала, что его уже выпустили – я ведь своими глазами видела «Грозу» в бою! Кто же тогда на ней летал, если не Тристан?

Ансель промолчал. Капитан эр Лута просила не распространяться о том, что «Грозой» управляла Ника.

– Значит, после боя Тристана снова забрали? – сделала вывод девушка и с досадой сдула медную прядь волос, упавшую на лицо. Точь-в-точь, как это делала Мия!

Анселю даже пришлось помотать головой, чтобы рассеять наваждение.

– И этот глупый приказ об аресте – что это вообще было? – возмущенно продолжила авионера. – Тем более от кого? Скажите на милость, что делать актрисе на мысе Горн, и уж тем паче в роли замкомандующей?

Ансель понимал, что вопросы риторические и Мия не ждет на них ответов, но тем не менее пояснил:

– Мадам лин Монро говорила, ее назначили отвечать за мораль и боевой дух личного состава.

– Вот нелепица! – фыркнула Мия.

Ансель не сводил глаз с девушки. Наваждение не рассеивалось, авионера выглядела точной копией Мии. Те же жесты, та же мимика, те же интонации…

Авионера перехватила взгляд Анселя, но неправильно его истолковала.

– Чтобы избежать недоразумений, сразу скажу – у меня отношения с рей Дором. Так что не трать время зря.

– Извини, – ответил Ансель, и не думая смущаться. – Дело не в этом. Просто ты мне очень напоминаешь одну мою знакомую.

– О, – откликнулась авионера. – Тогда понятно. Должно быть, она куда больше, чем просто знакомая, – с улыбкой продолжила девушка, – потому что у тебя такой взгляд…

– Ансель, – перебил ее юноша. – Рад познакомиться.

– Мия, – ответила авионера, протягивая ему руку для формального поцелуя.

Ансель, как полагается, символически приложился губами к ладони. Значит, Мия? Все его силы ушли на то, чтобы не схватить девушку за плечи и не встряхнуть. В какие игры она с ним играет? И зачем?

Авионера смотрела на юношу ровно и спокойно, словно не происходило ничего необычного. То ли она научилась так хорошо владеть собой, то ли и впрямь это другая Мия.

– Случайно не эр Валла? – спросил Ансель, отпуская руку.

– Нет, – качнула головой Мия. – Рей Воль… Погоди, неужели эту твою знакомую тоже зовут Мия?

– Представляешь? – холодно усмехнулся Ансель, не сводя взгляда с ее лица. Хотел уловить малейшее изменение, поймать самый намек на фальшь. Надеялся, что девушка как-то себя выдаст.

И ничего не заметил.

– А откуда ты родом?

Если она скажет, что из Кибири, то…

Ансель не знал, что делает. Но ему отчаянно хотелось обрести хоть какую-то почву под ногами. Раз и навсегда убедиться, что эта Мия – не его Мия, а другая. Или, наоборот, выяснить, что это она, и понять, почему она делает вид, что не знает его…

– Из Сириона, откуда же еще берутся авионеры? – немного напряженно отозвалась Мия и слегка нахмурилась.

Это был не тот ответ, которого ждал Ансель.

– Что ж, не буду тебя отвлекать, – сказала Мия и торопливо зашагала прочь, засунув руки глубоко в карманы теплой куртки.

Ансель долго смотрел ей вслед. Из задумчивости его вывело пыхтение мобиля, в кузове которого лежало новое акриловое лобовое стекло для авиона.

Общая столовая находилась прямо на стыке секторов Борей и Эвр. Как и все остальные постройки летной базы, снаружи она представляла собой приземистое, невзрачное на вид здание. Зато внутри абсолютно все было сделано из темного дерева: деревянные полы, деревянные стены, столы из досок, лавки из бревен и массивные деревянные балки на потолке. С первого взгляда было ясно, почему это место называют «деревяшкой».

А если присмотреться повнимательнее, становилось понятно, что «деревяшка» была не просто помещением, где едят, но и местом для отдыха и общения. Повсюду сидели авионеры, механикеры и другие служащие базы, кто-то ужинал, кто-то читал книгу или газету возле камина, кто-то азартно играл в карты, кто-то громко о чем-то спорил…

– А вот и мои мальчики! – воскликнула Берта и указала на двух рослых юношей, сидящих за одним из столов. Первый что-то писал на листе бумаги, сосредоточенно наморщив лоб, а второй считал про себя, по очереди загибая пальцы.

«И вот эти верзилы – ее сыновья?» – поразилась Ника, идя за невысокой, сухощавой авионерой через зал.

– Время! – вскочив на скамью, выкрикнула на весь зал какая-то авионера. – Ну, у кого сколько?

Со всех сторон посыпались ответы:

– Двадцать девять!

– Тридцать два!

– Тридцать три!

– Тридцать шесть! – выкрикнул кто-то, и остальные одобрительно загудели.

– Что происходит? – тихо спросила Ника у Берты.

– Похоже, они играют в игру «Назови больше княжеств Третьего континента за две минуты», – ответила та.

Ника постаралась не выказать удивления. Она даже и не знала, что на Третьем континенте есть княжества, его не обсуждали в приличном обществе. А на мысе Горн, оказывается, знают не только об этом, но и о том, сколько их и как они называются!

Похоже, Берта по выражению лица девушки догадалась, что все это для нее в новинку, и пояснила:

– Княжеств на Третьем континенте тридцать восемь, хотя… С их вечными междоусобицами и месяца не проходит, чтобы какой-то город или какой-то удел не попытался отколоться и объявить о своей независимости. Впрочем, долго их самопровозглашенная независимость обычно не длится. Вот уже почти век официально признанных княжеств все-таки именно тридцать восемь. И за все время игры еще никто ни разу по памяти не перечислил их все…

– Ну что, похоже, у нас есть победитель? – осведомилась тем временем стоявшая на скамье авионера.

– Есть! – неожиданно заявил один из сыновей Берты, поднимаясь из-за стола. – Я – новый победитель!

– Ого! И сколько же княжеств у тебя?

Юноша торжественно вскинул в воздух руку с зажатым в ней листком бумаги.

– Сорок шесть!

Разом грохнул смех.

– Что такое? – непонимающе заозирался претендент на победу.

– Княжеств всего тридцать восемь, дубина, – пояснил ему брат и дернул его за рукав, чтобы тот сел обратно.

– Знакомься, это мои мальчики, Рик и Рейк, – представила юношей Нике Берта.

Верзилы кивнули, а Ника едва сдержала смешок. «Мальчики» по отношению к этим великанам звучало очень забавно.

– А это Ника, новая авионера нашей эскадрильи.

– Ученица авионеры, – поправила девушка.

– Здравствуйте, Ника! – почти хором сказали Рик с Рейком.

– Очень приятно познакомиться, – вежливо улыбнулась девушка и по привычке протянула руку одному из братьев в общепринятом жесте приветствия.

Юноша растерянно уставился на Нику, затем перевел взгляд на брата и наконец на мать.

– Остолоп, – вздохнула Берта, мягко похлопала Нику по руке, предлагая ее опустить, и опустилась на скамью рядом с сыном. – Сколько я тебя учила хорошим манерам! Их растили не в Арамантиде, – пояснила она Нике, – а когда мы перебрались сюда, они были уже довольно взрослыми, и вбить им правила этикета оказалось крайне непросто.

«Если они росли не в Арамантиде, то где?» – не на шутку заинтересовалась Ника, но постеснялась спросить об этом своих новых знакомых.

– Расстроился? – спросила Берта, потрепав поникшего сына по плечу. Кажется, это был Рик. А может, Рейк; Ника еще не запомнила.

Юноша грустно кивнул; выражение лица у него было совершенно детское, что смотрелось довольно комично в сочетании с внушительной комплекцией.

– Победитель мог получить пинту пива, – пояснил второй сын.

– Тогда хорошо, что не выиграли, – тут же заявила Берта. – Рано вам еще пиво хлестать. И хватит киснуть, идите-ка принесите нам с Никой поесть. Мне как обычно.

– Да, мама, – тут же послушно отозвались юноши и ушли.

А Ника, снова оглядевшись, заметила неподалеку Анселя с полной тарелкой в руке, он оглядывался в поисках места, куда можно присесть.

– Ансель! – окликнула она. – Присоединяйся к нам! Берта, это Ансель, ученик механикера, он работает с «Грозой», – представила Ника юношу, когда тот подошел поближе. – А это Берта, авионера нашей эскадрильи.

– Расскажи-ка мне, Ансель, как тебе удалось пробиться в механикеры? – сразу спросила Берта.

Руки для обычного поцелуя вежливости авионера не протянула, и почему-то было сразу понятно, что сделала она это вовсе не для того, чтобы продемонстрировать свое пренебрежение, а просто потому, что это не входило в ее привычки.

– Я сумел убедить мадам рей Брик дать мне шанс, – сдержанно ответил Ансель.

– Да, Тильда хорошая тетка. Понимающая, – кивнула Берта, и Ника удивленно посмотрела на нее, услышав «тетку». Это грубое слово не считалось ругательством, но давно не использовалось, потому что носило пренебрежительный оттенок по отношению к дамам. Впрочем, в устах Черной Берты оно прозвучало почти комплиментом. – Ей бы моих мальчиков посмотреть… – задумчиво протянула она.

Словно услышав, что мать говорит о них, появились «мальчики». Рик поставил на стол две полные тарелки, на которых снедь возвышалась горой, словно он задался целью накормить целую эскадрилью. Третью, с двумя кусками румяных тортьеров, одного мясного, а другого – сырного, отдал матери. Рейк тем временем одну за другой выстроил перед Бертой пять чашек с чаем. Ника удивленно покосилась на авионеру, а та невозмутимо подвинула к себе сахарницу и принялась размешивать сахар в первой чашке.

Сбоку раздались возбужденные голоса, быстро сменившиеся гулом потасовки.

Драка? Ника едва удержалась от того, чтобы вскочить с места, да и Ансель уже приподнялся со скамьи и напряженно наблюдал за происходящим; к двум изначально не поделившим что-то авионерам присоединились другие.

А вот сидевшая рядом Берта и ухом не повела. Она с аппетитом откусила от мясного тортьера и с набитым ртом спросила у проходящей мимо авионеры:

– Не в курсе, в чем там дело?

– Да вроде как одна из Стрел обозвала летную машину авионеры из Гранита подушкой, а та, разумеется, обиделась.

Берта понимающе кивнула и продолжила ужинать так, словно ничего особенного не произошло.

Ника обменялась удивленным взглядом с Анселем.

– «Подушками» в шутку называют авионы Гранита, – пояснила с набитым ртом Берта, заметив их недоумение. – Летные машины Гранита предназначены для обороны, у них своя специфика конструкции, и она делает авионы массивными и тяжелыми, за что их и прозвали «подушками». Между прочим, авионеры Гранита и сами между собой их так называют, но вот когда это делают другие, они иногда оскорбляются.

– А у остальных тоже есть прозвища или только Граниту так повезло? – полюбопытствовала Ника.

– Есть, – кивнула Берта и шумно отхлебнула из кружки. – Авионы Стрел мы называем «гусями».

– Почему? – удивилась Ника.

– У них основная боевая фигура группового вылета очень похожа на клин гусей. А авионы Теней – это «шпильки».

– Такие же незаметные, – догадалась Ника.

– Именно. И такие же острые.

– А как насчет авионов Танго? – подключился к разговору Ансель. – У них тоже есть прозвище?

– Нет. Во всяком случае, при нас их никак не называют. Особенно если хотят остаться с целыми зубами, – без намека на улыбку отозвалась Берта.

Ансель с Никой обменялись веселыми взглядами, и девушка подвинулась поближе к приятелю.

– Ну, рассказывай, как устроился на новом месте?

– Нормально, – отозвался Ансель, но по совсем нерадостному тону юноши Ника поняла, что тот что-то недоговаривает.

– Тебя что, плохо приняли другие механикеры?

– Да нет, приняли-то меня как раз хорошо, – мотнул головой Ансель. – Просто…

Юноша не договорил и уставился куда-то поверх плеча Ники.

Обернувшись, девушка увидела, что к их столу направляется Мия.

– Берта! – воскликнула она. – А я тебя везде ищу!

В этот момент Мия увидела Анселя, и ее улыбка потухла. Девушка скованно кивнула, юноша напряженно кивнул ей в ответ.

– Вижу, с Анселем вы уже знакомы, – заметила Берта, со стуком опуская на стол пустую чашку. Уже вторую. – А с Никой? Это та самая новая ученица Тристана.

– Ого! – воскликнула Мия и присела рядом с девушкой. – Как-нибудь я попрошу тебя рассказать, как у вас проходило обучение; мне очень интересно!

– Конечно, – легко согласилась Ника и на миг представила себе глаза Мии, когда она поведает, как Тристан заставил ее прыгнуть в холодную реку.

– Мия, а ты давно здесь служишь? – обратился Ансель к авионере.

– Примерно полгода, – нехотя отозвалась девушка.

– Значит, ты окончила летную школу в прошлом году?

Мия заметно напряглась.

– А ты всегда так досконально выпытываешь подробности биографии у новых знакомых?

– А что, твоя биография – это такая страшная тайна? – пошутил Ансель, но в его глазах улыбки не было.

– Вовсе нет. Но я не привыкла рассказывать о себе все каждому встречному.

– Извини, – легко отступил Ансель.

За столом повисла неловкая пауза. Ника терпеть не могла такие моменты, она всегда чувствовала себя обязанной разрядить атмосферу и заполнить молчание и потому спросила у Анселя первое, что пришло ей на ум:

– Не знаешь, почему Ванесса не пришла на ужин?

– Ванесса плохая, – неожиданно подал голос Рик.

Ника удивленно на него воззрилась. Хотя чему удивляться? У Ванессы был настоящий талант настраивать людей против себя… Или, наоборот, заставлять смотреть себе в рот и ловить каждое слово.

– Она измяла и чуть не выбросила картинку Лорны, – подхватил Рейк.

– Что это за история с картинкой? – обратилась заинтригованная Ника к Анселю.

– Потом расскажу, – вполголоса пообещал он, потому что в этот момент в столовой раздался громкий звон и на небольшое, похожее на сцену возвышение подле одной из стен поднялась седовласая дама в форме авионеры с золотыми нашивками на плечах. И хотя генеральские знаки отличия красиво выделялись на небесного цвета ткани, внимание привлекали не они, а гордая осанка, пронзительный взгляд светло-серых, словно весенний лед, глаз и ярко-красная помада на губах дамы. А также удивительное, почти осязаемое ощущение власти и силы, которое от нее исходило.

Ника не раз видела фотограммы этой дамы в газетах, но даже и без них она бы сразу поняла, кто это. Генерал эр Спата, в прошлом – прославленная авионера, а ныне – главнокомандующая мыса Горн.

– Минутку внимания! – повысив голос, потребовала она, и все тут же замолчали. – Во-первых, поздравляю нас с тем, что мы снова успешно отразили атаку Третьего континента! Авионеры мыса Горн, как всегда, проявили настоящий героизм. Империя вами гордится!

Собравшиеся одобрительно зааплодировали. Кроме разве что Берты, та и не подумала отставить третью чашку чая для того, чтобы похлопать.

– А во-вторых, позвольте представить вам новую заместительницу командующей базы, которая прибыла на мыс Горн только сегодня. Она назначена приказом министра полетов и будет отвечать за мораль и боевой дух личного состава.

Генерал отступила в сторону, так и не произнеся имя новой замкомандующей. Возможно, она считала, что мадам лин Монро не нуждается в представлении. Или же просто не хотела ее представлять; Ника видела генерала впервые, но в плотно сжатых губах и нахмуренных бровях ей чудилось недовольство.

Тем временем на возвышение поднялась мадам лин Монро. Она сменила яркое красное пальто на синий костюм, и Ника не сразу поняла, что это – форма авионер с майорскими нашивками на рукавах. Почему-то на новой замкомандующей форма выглядела много красивее и элегантнее, чем на остальных. То ли потому, что она была совсем новая, с иголочки, то ли потому, что мадам лин Монро просто умела себя подавать так, что казалась королевой в любой одежде.

Практически сразу стало ясно, что в представлении замкомандующая и впрямь не нуждается.

– Лин Монро, это же Эва лин Монро! – пронесся по залу взволнованный шепоток.

Мадам лин Монро совершенно очевидно его слышала – и так же очевидно им наслаждалась. Поэтому она и не торопилась начинать свою речь.

Ника огляделась. На лицах людей вокруг появилось выражение неподдельного восторга. А на лицах некоторых джентльменов – и вовсе восхищение и обожание.

– Добрый вечер, мои дорогие героини мыса Горн и все остальные! – хорошо поставленным голосом заговорила мадам лин Монро.

«Все остальные», похоже, ничуть не обиделись на это обращение и зааплодировали, а некоторые и вовсе заулюлюкали.

– Это же она сражалась с воздушными пиратами! – внезапно сказал Рейк и ткнул брата локтем. – Помнишь?

– Да, – отозвался Рик и уставился на мадам лин Монро взглядом, полным слепого обожания. – Их там было с дюжину, не меньше! Она настоящая героиня!

Ника удивленно покосилась на братьев. Они смотрели синему? Но где?

– Нам на базу привозили одну ленту, «Пираты воздушного моря» или как там ее, – словно услышав ее мысли, пояснила Берта и, взявшись за четвертую чашку чая, закатила глаза. – Мои олухи смотрели ее раз пять. И кажется, так до конца и не поверили, что все это было не по-настоящему.

– Я рада стать частью вашей дружной семьи! – продолжила мадам лин Монро и приложила ребро выпрямленной правой ладони к сердцу.

Вот теперь столовая взорвалась восторгом, и все присутствующие повторили этот жест.

Ника вопросительно покосилась на Берту.

– Маленькая традиция мыса Горн. Означает «легкого взлета и мягкой посадки», – пояснила та.

– Все вы знаете, что вот уже долгие годы Третий континент с завистью смотрит на нас и мечтает заполучить себе не только наши земли, но и самое главное богатство, которое делает нас повелителями неба и мира, – наши аэролиты. Долгие годы мы не позволяем ему это сделать. Но сейчас ситуация накалилась как никогда! Речь идет уже не о пограничных стычках с врагом, к которым мы почти привыкли. Мы стоим на пороге самой настоящей войны с Третьим континентом, и именно мыс Горн – форпост нашей славной Империи, – громким, уверенным голосом начала свою речь мадам лин Монро. – Именно мы принимаем на себя первый удар. И мы продолжим принимать его на себя, даже когда начнется война и на фронт отправятся наши регулярная армия и воздушный флот. Именно поэтому я здесь, с вами. Все вы привычны к схваткам с врагом, но война – это совсем другое дело. Во время войны дух и мораль личного состава важны как никогда, и министр полетов, прекрасно это понимая, назначила меня на должность замкомандующей, чтобы в столь непростые времена я вдохновляла вас своим примером и воодушевляла на новые подвиги. И я не сомневаюсь, что вы на них способны. Возможно, это будут не такие яркие подвиги, как мой побег из Мандаларских джунглей или спасение потерпевших крушение на архипелаге Синих льдов, – с довольной улыбкой заметила она, и ее слова были встречены громким восторженным вздохом, – но нашей Империи важен любой подвиг, и большой, и маленький.

Ника постаралась как можно незаметнее оглядеться вокруг. На лицах присутствующих были написаны восторг и готовность внимать каждому слову замкомандующей.

Все они, глядя на лин Монро, видели героиню, которая сажала свой авион на опасные льды, отчаянно сражалась с воздушными пиратами или в самый последний миг вырывалась из плена дикарей Винландии. А вот Ника, глядя на мадам лин Монро, видела в ней вздорную, упрямую даму, которая отдала необоснованный приказ об аресте Тристана и даже не подумала о том, что его отсутствие ослабит ряды авионер во время атаки Третьего континента.

– Уже с завтрашнего дня мы с вами начнем плотно работать над укреплением вашего боевого духа, – пообещала мадам лин Монро. – А сегодня я лишь хотела с вами поздороваться и высказать искреннее восхищение вашим героизмом.

Шквал аплодисментов вызвал у замкомандующей польщенную улыбку, и она начала раскланиваться, словно стояла на сцене после спектакля, купаясь в овациях публики.

– Благодарю, мадам лин Монро, – сказала генерал эр Спата, вставая рядом. – И если вопросов нет, то на этом предлагаю…

– Вопрос есть! – звонко выкрикнул кто-то.

– Да? – обернулась на голос мадам лин Монро.

Ника вытянула шею, но так и не увидела, кто спрашивает.

– А правда, что это вы приказали арестовать Тристана рей Дора?

Гул в зале стих, словно на него накинули плотное ватное одеяло.

– Да, это правда, – нахмурившись, ответила мадам лин Монро.

– Она приказала арестовать Тристана? – медленно повторил Рик и повернулся к брату. – Ты слышал?

– Слышал, – отозвался Рейк. – И теперь думаю, что она вовсе не героиня. Героини не арестовывают Тристана.

– А за что? – продолжил допытываться голос.

– За нарушение воинской дисциплины, – четко ответила мадам лин Монро и, словно почувствовав всеобщее осуждение, пояснила: – Строгое соблюдение дисциплины – это основа высокого боевого духа! Такие нарушения должны караться, и караться сурово, потому что именно они разрушают нас изнутри. А это абсолютно недопустимо!

Мадам лин Монро оглядела собравшихся, видимо, ожидая очередную порцию аплодисментов, но на этот раз стояла гробовая тишина.

– На этом все, до завтра, – быстро сказала мадам лин Монро и ретировалась со сцены.