Крым 41-42. Загадки и мифы. 1

Немцы на Перекопе, действительно, имели преимущество, но не подавляющее, не 1:3, как пишут советские источники. В чем, действительно, превосходили немцы советские войска, так это в артиллерии. Они имели на Перекопе 855 орудий, против 225 советских. (в советской литературе указывается 1100 немецких орудий, но это выдумки).

В чем еще превосходил советские войска противник? По числу самолетов у сторон был паритет. Но только по числу. Не будем касаться качества советской техники (хотя она в то время советская техника была еще очень далека от совершенства). Дело в другом. Советские войска, обладая достаточно большим количеством техники, почти всегда уступали немцам в организации.

Если проанализировать все воспоминания, то станет ясно, что, на начальном этапе боев на Перекопе, противник обладал преимуществом в авиации и ... в танках.

Но, постойте, скажете вы, какие танки? Манштейн же писал, что него не было танков! Вторит ему А.Б.Широкорад. " У Батова немецкие машины бродят стадами по 100-150 машин... в то время, как у немцев был всего один дивизион "штуг"". Увы, это миф.

Да, Манштейн писал, что у него не было танков, но он лукавил, (как все военные). Манштейн четко классифицировал "StugIII" как штурмовые орудия. (И, правда, это же не танк, так... самоходка).

Действия наступавших на Перекопе немецких частей поддерживал 190- дивизион штурмовых орудий (18 штурмовых орудий Stug-III). На момент начала атак на Перекоп командиром дивизиона временно был командир 3-й батареи обер-лейтенант Найтер (Naether), поскольку командир дивизиона оберст Хаупт к тому времени погиб (в начале сентября). С 29 сентября дивизионом стал командовать майор Фогт.

Французские танкетки "Renault UE", в боевом отношении мало чем отличающиеся от советских танков Т-37 и Т-38, Манштейн классифицировал, как артиллерийские тягачи. Броневики и бронетранспортеры не в счет. В составе штурмующих Перекоп войск, находилась рота танков (временно прикомандированная из дивизии СС "Лейбштандарт")

Но главное, Манштейн не показывал трофейную технику. На станции Мелитополь был захвачен два состава с танками, принадлежавшими 9-й советской армии. На станции Сальково немцы захватили состав с танками, в ходе боев, при форсировании Днепра 11-й армией были захвачены 9 вполне исправных советских танков. Когда Манштейн писал о 122 советских танках, захваченных в ходе боев за Крым, он лукавил, ведь 95 танков были захвачены ранее, и использованы немецкими войсками при наступлении.

Участник боев на Перекопе с немецкой стороны, Р.Мюллер указывал: "Большую помощь в оснащении техникой, оказали нам сами русские. Их тягачи оказались надежными и непритязательными машинами, две сотни советских орудий, хоть и имели малое количество боезапаса, оказались хорошим подспорьем, а та сотня танков, которую мы захватили на южной Украине, оказалась совсем не лишней при штурме Крыма. Они были примитивными, неудобными для экипажей, но они уничтожали большевиков, а это было главное...Освоить управление большевицкими танками, для наших бравых парней, оказалось совсем не сложно". Но, может, немецкие военноначальники просто хвастают своими подвигами? Увы, нет, официальные немецкие документы, действительно подтверждают "оприходование" 122 трофейных исправных (!) танков в начале ноября 1941г. А немцы люди педантичные.

"Так вот же они, немецкие танки! Заскорузлый палец моего собеседника уверенно останавливается напротив изображения Т-26. И вот такие были! Он указывает на БТ-5." Мой собеседник- бывший боец одного из истребительных противотанковых отрядов Р.Исмаилов. И не только он указывал на то, что большая часть "немецких" танков была советского производства. Среди немецких машин, принимавших участие в боях четко опознаны: Бт-5 (или Бт-7), Т-26, Stug III и ряд других боевых машин. В своих воспоминаниях, написанных к 20-летию победы, участник боев на Перекопе С.А.Андрющенко, упоминал о немецких танках с грубо намалеванными белыми крестами на башнях. Немецкие танки имели аккуратную маркировку. На них рисовали даже значок подраздления, номер, и.т.д. Только на свежезахваченную трофейную технику опознавательные знаки наносились вручную, чаще всего, белой краской. Упоминал о танках, похожих на советские, и П.Ачкасов, в то время командир артиллерийского дивизиона 434-го пушечного артполка. Именно его орудия первыми встретили немцев на Перекопе. Вряд ли опытный артиллерист мог ошибаться.

Перед штурмом расстановка войск 51-й армии была вполне логичной. В первой линии находились три дивизии. Позади их позиций стояла (точнее, должна была стоять) оперативная группа П.И.Батова, состоявшая еще из трех дивизий. Передовым 156-й, 106-й дивизиями и остаткам 276-й дивизии, нужно было удержать свои позиции, после чего в район немецкого наступления подтягивалась опергруппа. Все четко и правильно. Даже ввод дивизий в действие был намечен правильно. В бой вводились наиболее боеспособные части Крыма. Две из трех, переданных Батову дивизий уже стояли в районе Джанкоя. Необходимо было подтянуть третью, только закончившую свое формирование, из Симферополя. Причем, вот что любопытно, дивизия-то числится моторизованной, и, по идее, могла бы совершить марш в 100км, всего за несколько часов. Вместо этого...

Впрочем, об этом чуть позже. П.И.Батов говоря о Манштейне, назвал его "нечистоплотным мемуаристом". Кто бы спорил, но и сам П.И.Батов оставил очень лукавые мемуары. Приведу пример: "Как видно, до самых последних дней командование армии не имело целеустремленности, держало свои силы не в кулаке, а растопыренными пальцами. Отсюда произошли дальнейшие трудности. 24 сентября, когда жизнь, наконец, властно сказала: Перекоп и только Перекоп! -- началась нервная спешка. Времени для сосредоточения войск оперативной группы на рубежах развертывания в обрез. Штаб армии наспех планирует выход полков из глубины по времени. Авиации прикрытия не оказывается. Темп движения к месту боя решает "одиннадцатый номер", и приходится солдатам идти десятки километров по ровной степи под ударами вражеских самолетов. Артиллерия отстает. И так далее. И так далее".

Но ведь с 16 сентября 1941г., т.е. за семь дней до того, Павел Иванович был назначен командиром опергруппы. Кто мешал ему сосредоточить войска там, где это нужно? Кто помешал ему вовремя сосредоточить 3-ю Крымскую дивизию в нужном месте, и без потерь? В трех дивизиях опергруппы, насчитывалось 18 тыс. бойцов. Сила немалая. Если считать вместе 156-ю дивизию, стоявшую на направлении главного удара и силы опергруппы, то получится, что 51-я армия могла сосредоточить на главном направлении 25-26 тыс. бойцов. Более чем достаточно, чтобы удержать позиции.

Но, вернемся назад, на Перекоп, и попробуем разобраться в расположении советских войск на Перекопе. Казалось бы, что сложного, но первая же задача- расставить подразделения 156-й дивизии, на карте, оказалась крайне сложной. Воспоминания и документы полностью противоречат друг другу. Причем, и те и другие, часто противоречат разведкам на местности. Информация не стыкуется. Части стоят не единым фронтом, а занимают отдельные узлы обороны. Если свести воедино все данные, то получится странная картина. Создается ощущение, что командиры полков сами расставляли свои батальоны. Оборона четко делится на две части: слева и справа от дороги. Слева- полоса обороны 361-го полка полковника Бабикова, справа 417-го полка полковника Юхимчука.

Командир 361-го полка, равномерно распределил три батальона по трем рубежам. 2-й батальон (командир к-н Ивашина) - передовой опорный пункт "Червоный Чабан", на линии противотанкового рва 1-й батальон, Турецкий вал - 3-й батальон. Точно так же распределена полковая и противотанковая артиллерия, каждый батальон получил по батарее: передовой батальон получил батарею 76мм полковых "обрезов" образца 1927г., в 1 и 3-м батальонах были 45мм противотанковые пушки.

Командир полка, занимавшего соседний участок, наоборот, собрал все три батальона на одном рубеже. Перед позициями 417-го полка, в одну линию с "Червоным Чабаном", находился 3-й батальон резервного 530-го полка (командир подполковник Зайвый). Батальон находился на необорудованных позициях, и был занят строительством укреплений.

2-й батальон 417-го полка к-на Голунова, был выдвинут чуть вперед, за линию противотанкового рва, но батальон находился далеко позади опорного пункта "Червоный Чабан", естественно, локтевой связи с ним не имел. За противотанковым рвом стояли в одной линии сразу два батальона: на правом фланге (включая и дамбу) 1-й батальон к-на Ткаленко, левее, до ж/д насыпи 3-й батальон к-на Ширкалина.

На Турецком валу находилась только пульрота и резерв- корпусной 19-й инженерный батальон. Почти вся артиллерия была сосредоточена на правом фланге, в полосе 417-го полка, левый фланг поддерживал только дивизион 76мм пушек капитана Ачкасова (434-й артполк, полковника Бабушкина). На правом фланге были сосредоточены два дивизиона этого же полка, которыми командовали капитаны Дубровский и Муратов. Здесь же находились и батареи 498-го гаубичного артполка, которыми командовал майор Сомов. Причем, вот что любопытно, почти вся артиллерия была сосредоточена перед Турецким валом, за валом были подготовлены только запасные позиции для орудий. Почти все орудия были поставлены на прямую наводку. Даже орудия 498 гаубичного полка располагались севернее Турецкого вала. Правильно ли это? Это, конечно повышало эффективность огня, но вело к большим потерям матчасти и личного состава.

Третий полк дивизии - 530-й находился в резерве, в районе Филатовки и на Литовском полуострове. Если говорить точнее, то на этой позиции находился только один - 2-й батальон полка, т.к. первый батальон находился в боевом охранении, а 1-й батальон был задействован на другом участке. Такова расстановка советских войск, теперь обратимся к описанию событий. Из-за того, что советские документы часто не отражают реальное состояние дел, возникает путаница в описании событий. Часто идет путаница с названиями. Приведу пример. Из официальной истории 271-й дивизии "Дивизии на 20.08.1941 находилась в Джанкое, в резерве армии, составляя второй эшелон корпуса.12.09.1941 года приняла первый бой на дороге Чаплинка - Армянск (где частей дивизии не могло быть в принципе), где боевое охранение столкнулось с противником. На 21.09.1941 года входила в состав резервной оперативной группы с задачей контрударов на Евпаторийском направлении...". Создается впечатление, что этот отрывок писал человек, малознакомый с географией Крыма.

Объясните мне, несведущему в военном искусстве человеку, как из Джанкоя, (где реально размещалась дивизия) можно контролировать Евпаторийское направление. Но это не ошибка. Это намеренная полуправда. Точнее, это попытка обелить одного человека, за счет очернения другого. Протаскивается тезис о том, что войска в Крыму были расставлены неправильно, и Ф.И.Кузнецов был полной бездарностью, (в противоположность талантливому П.И.Батову). Все это не так. И Кузнецов и Батов были грамотными военными. Просто задача, стоявшая перед ними была почти невыполнимой. У каждого из них были ошибки, причем у Батова ошибки были не менее грубыми и непростительными, чем у командующего 51-й армией. Просто он был "свой", а Кузнецов "чужой".

17 сентября 1941г. Противник попробовал "прощупать" опорный пункт "Червоный Чабан". Около 6 утра по опорному пункту был произведен налет трех девяток Ju-87. После того около 7 часов был произведен артиллерийский налет. В 7часов 30 минут противник двумя усиленными ротами попытался атаковать опорный пункт "Червоный Чабан", а еще одной ротой пройти вдоль берега залива. Советская артиллерия открыла огонь по противнику. Атака на опорный пункт была отбита при поддержке 2-го дивизиона 434-го полка (командир к-н Ачкасов), атака вдоль берега залива была отбита при поддержке гаубиц 498-го гаубичного артполка.

Из воспоминаний Н.Шестакова (156СД батарея проивотанковых пушек на участке 417-го полка): " Вечером 18 сентября немцы начали пристрелку наших боевых порядков. Вместе со снарядами, противник забрасывал нас листовками с призывом: не сопротивляться, сдаваться в плен с обещанием, "райской жизни в плену" и т.п. Призывал, убивать коммунистов и политработников. В эти дни серьезных боев на участке нашего батальона не было... Во второй половине дня 23 сентября, противник усилил огонь по нашей обороне. С наступлением темноты к селу Перво-Константиновка подошла автоколонна пр-ка с танками. На нашей стороне никто не спал. Чувствовалось, что наступают грозные события. Велись последние оборонительные работы. Бойцы проверяли оружие. Завозилась пища, вода, боеприпасы. На помощь боевому охранению выдвинулась противотанковая батарея нашего полка и открыв огонь по танкам немцев, вынудила их отойти к селу Перво-Константиновка. К исходу дня наше боевое охранение отошло в расположение своего б-на".

Бойцы были готовы к отражению штурма, но, армейское и корпусное командование, немецкое наступление проспало. Разведсводка, переданная ночью 23 сентября штабом армии, не вызывала особой тревоги: "Противник, продолжая прикрываться на крымском направлении, проявляет главные усилия на мелитопольском направлении". Но, наступило 24-е сентября 1941г.

24 сентября 1941 г. После мощной артподготовки, которая началась в 5 утра, а завершилась в 7 часов 30 минут, части 46-й и 73-й немецких дивизий пошли в атаку. Первая атака, в которой участвовали три батальона 46-й пехотной дивизии, 46-й пионерный (саперный) батальон, 190-й дивизион штурмовых орудий, части усиления, началась на правом фланге. Противник попытался продвинуться по дамбе, но наткнулся на пулеметный огонь и заградительный огонь 120мм минометов. Чуть позже открыла огонь и батарея на полуострове Литовский. Атака захлебнулась.

"Боевое охранение" (3-й батальон 530-го полка) отошло на основные позиции в районе Щемиловка-Перекоп. Так пишется в документах. По воспоминаниям получается чуть иначе. Вторая атака противника началась в 11 часов и велась сразу по трем направлениям. В атаке участвовало два пионерных и пять пехотных батальонов из состава 46-й и 73-й дивизий.

По воспоминаниям, батальон 530-го полка к полудню был окружен, и вел бой в окружении, правее "Червоного Чабана", где сражался в окружении 2-й батальон (6-я и 7-я стрелковые и 8-я пулеметная роты) 361-го полка.

Первая группа немецких войск, со стороны совхоза "Кременчук" атаковала "Червоный Чабан", вторая двигалась в центре, восточнее "Червоного Чабана", третья атаковала цент Перекопской позиции в стык батальонов 361-го и 530-го полка. Здесь штурмовые орудия и танки противника взломали проволочные заграждения, и открыли путь своей пехоте.

Из воспоминаний Н.Шестакова, (45мм батарея, приданная 2-му батальону 417-го полка): "24 сентября в 4 часа.30 минут противник обрушил на нашу оборону всю мощь своего огня и двинулся к Перекопу. Два с половиной часа длилась артподготовка, а затем началась атака пехоты и танков. Бойцы б-на открыли огонь по атакующим нас немцам со всех видов имеющегося орудия. Но часть личного состава и оружия уже была уничтожена или выведена из строя во время артподготовки, и сила нашего огня была незначительна Тем не менее первая атака была к 8-30 отбита. Мой взвод противотанковых пушек занимал огневые позиции: одно орудие ст.сержанта Деренка П.И. на правом фланге стояла у проволочного заграждения прикрывая дорогу на Перво-Константиновку и имело задачу "уничтожать противника кинжальным огнем". Орудие было тщательно замаскировано, и ждало своего часа.

Солдаты противника подобравшись к проволочному заграждению, обнаружили орудие я забросали его гранатами, И проникнув через заграждение пытались захватить орудие. Орудийный расчет смело вступил в бой и отбил попытку врага и сменил огневую позицию. Командир орудия ст.сержант Деренок был тяжело ранен. Командовать орудием стал рядовой, наводчик Олефир. И уже с новой огневой позиции орудие вело огонь по пр-ку.

Огневая позиция второго орудия находилось в центре обороны б-на. Орудием командовал замполит Лисогор А.Ф., у этого орудия находился и я. Где-то, около 10 утра противник повторил атаку, вдоль дороги у кормосовхоза "Ингиз". Попав под огонь пулеметов л-нта Калишенко противник приостановил атаку. А затем уже при поддержке своих танков атаковал левофланговую 4-й стр.роту, захватил уча сток 5-й стрелковой роты и НП 2-го батальона. Уже после войны, я узнал, что командование батальона погибло на НП, во время артподготовки, а раненый командир батальона капитан Голунов попав в плен, и тут же расстрелян.

При выдвижении танков второе мое орудие открыло по ним огонь. Один танк подбил наводчик Симонян. Еще один танк уничтожил старшина Губко (кажется из 4-й стр.роты). Несколько танков подбили артиллеристы из противотанкового дивизиона нашей дивизии.

Во время боя с танками, наше орудие было обнаружено противником и расстреляно огнем их орудия. Весь орудийный расчет выбыл ив строя. Раненые отползли в укрытие. Тяжелораненого наводчика Симоняна, я положил на плащ-палатку и пытался вытащить из под огня. Прорвавшиеся в оборону солдаты пр-ка, обстреляли нас и я был ранен в грудь, в Симонян получил я второе ранение, С наступлением темноты, санитары вынесли с поля боя Симоняна, а я еще оставался в бою у другого орудия. И только ночью мне удалось выбраться о помощью санитара в медпункт полка ... Батальон понес большие потери, и особенно в командном составе. Погибли, весь штаб б-на командиры 4 я 5-й стр. рот". Т.е. погиб почти весь 2-й батальон 417-го полка, выдвинутый чуть вперед, за линию противотанкового рва.

Остановил противника огонь 76мм дивизионных орудий, батареи ст. л-та Гришина (434-й артполк). Одновременно с уничтожением 2-го батальона, противник "навалился" на "Червоный Чабан" и окруженный батальон 530-го полка. Позиции в "Червоном Чабане" поддерживала батарея полковых 76мм пушек 361-го полка. После артиллерийского налета противника батарея замолчала, но, спустя 15 минут возобновило редкий огонь одно орудие. Посланный на огневую позицию связной доложил, что огонь из единственной уцелевшей пушки, ведет только один человек, начальник артиллерии 361-го полка И.Д.Эйвазов, остальные убиты. Через полчаса замолчало и это орудие.

Командир 361-го полка, полковник Бабиков попытался деблокировать свой 2-й батальон в "Червоном Чабане". Он снял с Турецкого вала 3-й батальон, и около 15 часов повел в контратаку. Пробиться не удалось. 3-й батальон 361-го полка понес тяжелые потери. Бойцы передовых батальонов 156-й дивизии совершили массовый подвиг. Держались, сколько смогли. Во второй половине дня, из "Червоного Чабана" пришла радиограмма: " Вызываю огонь на себя". После огневого налета, часть личного состава 2-го батальона и дивизиона к-на Ачкасова смогли прорваться к своим, отход прикрывала рота ст. л-та Дудкина.

Командир соседнего, правофлангового 417-го полка, полковник Юхимчук принял иное решение. Он послал офицера связи в окруженный 1-й батальон 530-го полка, с приказом пробиваться самостоятельно к деревне Перекоп. Дошел ли посыльный до батальона или нет- неизвестно. Из состава окруженного батальона вечером вышли всего 45 человек с одним 45мм орудием. На схеме, нарисованной самим А.Х.Юхимчуком, этот батальон не показан, но он был, и вел бой, остались воспоминания бойцов этого батальона, где были описаны события обороны. Два батальона, сражаясь в окружении, смогли связать основные силы двух дивизий.

Бой достаточно показателен во всех отношениях. Немцы говорили о наших войсках так: " у русских батальонами командуют львы, а армиями бараны". Это мнение врага, автор этого изречения известен, и определенная доля правды в этом есть. Единого командования войсками на Перекопе не было. Полки сражались отдельно, без единого руководства. Для этого есть и объективные и субъективные причины. Да, связь была налажена из рук вон плохо. Но с наступлением темноты, командованию дивизией можно было уточнить положение частей (не говоря о командовании корпусом). А ситуация складывалась довольно любопытная, и требующая вмешательства.

Схема расстановки войск, составленная командиром 417-го полка Юхимчуком (1961г.)

25 сентября 1941 г. к началу нового дня боевых действий, войска 156-й стрелковой дивизии, по-прежнему, были один-на-один с двумя немецкими дивизиями. И 46-я дивизия, генерал-лейтенанта К.Химера, сформированная в Карлсбаде, и 73-я дивизия, сформированная в пограничном немецком Трире, показали себя крепкими и заклеенными бойцами, но натолкнувшись на советскую кадровую дивизию, прорваться сходу не смогли.

156-я стрелковая дивизия понесла тяжелые потери, но держала свои позиции, и, если бы не одна ошибка, наверное, смогла бы их удержать еще день-два.

Все дело в том, что построение обороны на Перекопе, изначально было ассиметричным. Правый фланг изначально был сильнее. Начнем с того, что полоса обороны 361-го полка, изначально была шире, а количество батальонов на ней меньше. Если на 3 км у 417-го полка было 5 батальонов (включая и инженерный батальон), то у 361-го на 5 км было три батальона.

Первый день боев еще более усилил эту асимметрию. Погиб 2-й батальон 361-го полка в передовом опорном пункте. Понес потери 3-й батальон, пытаясь спасти 2-й. Т.е. на 5 км обороны в 361-м полку было 1,5 батальона, построенные в одну линию. Поддерживал боевые порядки один, поредевший на два орудия, дивизион 76мм пушек.

Правый фланг, к началу дня 25 сентября, позиции сохранил, имея два батальона на 3км, и, почти всю артиллерию дивизии в полосе обороны полка. Кроме того, в резерве на линии Турецкого вала находился инженерный батальон и разведбат дивизии. По логике, в течение ночи с 24 на 25-е нужно было бы перебросить резервы на левый фланг, но этого сделано не было. А, по-хорошему, нужно было подтянуть и опергруппу, но этого тоже не сделали.

Но вернемся к событиям этого дня. В традиционное время в 7 часов 30 минут утра, противник возобновил наступление. На сей раз основной удар наносился в слабое место- в центр, и на левый фланг советских войск. В небе господствовали немецкие самолеты. Именно авиация пробила путь немецкой пехоте. Кроме авиации немецкую пехоту поддерживали шестнадцать штурмовых орудий 190-го дивизиона штурмовых орудий. С 6 до 10 утра немецкие войска атаковали в центре позиции. Понеся тяжелые потери, два полка 46-й немецкой дивизии, вынуждены были отойти.

Противник потерял три штурмовых орудия. Атака продолжилась только на левом фланге советских войск со стороны Перекопского залива, там, где советская оборона была слабее. Здесь, силами трех полков атаковала 73 немецкая дивизия, при поддержке двенадцати штурмовых орудий и восемнадцати трофейных танков. Оборона на левом фланге имела меньшую плотность войск, чем на правом, части 361-го полка не выдержали и начали отход. Примерно около 11 часов, советское командование попыталось исправить свой просчет, и перебросить резервы в помощь 361-му полку. Сюда был переброшен 19-й корпусной инженерный батальон. Однако переброска шла под огнем и бомбежкой противника, и батальон, уже в ходе переброски, понес потери. К полудню противник смог захватить западную часть Турецкого вала, примыкающую к Перекопскому заливу.

В результате тяжелых боев 25-го сентября, противник потеснил 2-й батальон 417-го полка и остатки 361-гго полка, вынудив их отойти к линии Перекопского вала. Из-за их отхода, 3-й батальон 417-го полка оказался окруженным в дер. Перекоп. Часть 3-го батальона, вместе с расчетами двух батарей, и санитарной ротой прорвалась вдоль Сивашей в Армянск, остальные силы батальона остались в окружении. Чтобы удержать Турецкий вал в бой был введен последний резерв- батальон 530-го полка, отведенный с полуострова Литовский, подтянули полковую школу младших командиров. Было принято правильное решение, но реализовано оно было неправильно. Противника попытались контратаковать последним резервом. В атаку пошел разведывательный батальон, поддержанный 14-ю танкетками Т-37. Но, из-за того, что не было обеспечено противовоздушное прикрытие, разведывательный батальон, так же как инженерный до этого, понес серьезные потери. 14 танков Т-37, приданных батальону, были уничтожены, даже не вступив в столкновение с противником. Их расстреляли на бреющем полете, немецкие самолеты. Несмотря на тяжелые потери, 156-я дивизия смогла восстановить положение, и отбила захваченную противником часть Турецкого вала.

Во всех воспоминаниях бойцы и командиры передовых частей жалуются на два фактора: авиацию и танки противника.

Возникает вопрос: А где же были ПВО 51-й армии? Зенитные орудия оказались разбросаны по всему полуострову. Прикрывали они, в основном, аэродромы, железнодорожные узлы, населенные пункты. Зенитные дивизионы 40-й, и 48-й кавдивизий оставались на позициях, прикрывая свои части. Зенитные батареи ЧФ, прикомандированные к 51-й армии, прикрывали "своих" т.е. батареи береговой обороны. Зенитный дивизион 156-й стрелковой дивизии был оттянут в тыл на прикрытие аэродромов. И в этом действительно виден большой просчет командования Крыма.

Прикрывали Перекоп только самолеты. Как пишут в советских источниках: "В середине сентября на Перекопе и Сиваше действовала группа из ста самолетов ВВС флота под командованием генерала А. А. Ермаченкова, оперативно подчиняясь ВВС 51-й Отдельной армии". Все вроде бы правильно в этой фразе, но ...

Командующий ЧФ постоянно подчеркивал, что он "решает стратегические задачи по бомбардировке нефтепромыслов в Румынии, ведет боевые действия на морском театре" и якобы сама Ставка не разрешает ему отвлекаться от решения этих задач. Поэтому до определенного момента, флот помогал армии весьма скудно и неохотно. Потребовалось прямое вмешательство Москвы (не без кляузы со стороны 51-й армии). Но жалоба Ф.И.Кузнецова возымела действие, по указанию Ставки, приказом командующего ВВС ЧФ В. А. Русакова N1/оп 16.09.41г. была создана авиационная группа ВВС ЧФ, получившая впоследствии наименование Фрайдорфской. Первоначально в ее состав официально включили 3-ю эскадрилью 8-го иап, 5-ю 32-го иап, 95-ю ночную бомбардировочную, 96 и 101-ю отдельные истребительные, частично 16 и 83-ю морские разведывательные.

Группа базировалась Тагайлы, Биюк-Бузав, Фрайдорф, Бурнак, Атакчи-Бузав и гидроаэродром Донузлав. Для начала, посмотрим на дату создания авиагруппы, и прикинем, хотя бы приблизительно, сколько потребуется времени на создание аэродрома в чистом поле. Практически все аэродромы авиагруппы были необорудованными площадками, топливо на которые приходилось завозить бензовозами. Не было ангаров, помещений для личного состава, ремонтных мастерских, но самое главное не было зенитной артиллерии прикрытия. 25-й и 26-й зенитные дивизионы, предназначенные для прикрытия аэродромов, начали формировать только 20 сентября в Севастополе. Реально, авиагруппа начала свои действия только к концу сентября. До этого действовали отдельные самолеты. А, теперь обратимся к составу авиагруппы ЧФ:

Почему-то никто из исследователей не раскрывает состав авиагруппы. Указывается, что в ее составе были новейшие истребители МиГ 3, указывая части, но не раскрывая состав. Да, новейшие самолеты были. Но позже. Изначальный состав был следующим:

13 самолетов И-15бис,

3 самолета И-153,

32 самолета И-16 (половина из них ранних серий со слабыми моторами М-25 и двумя пулеметами),

9 учебных самолетов У-26

12 морских разведчиков МБР-2.

7 истребителей Як-1,

Для человека, хоть немного сведущего в авиации, станет ясно, что реальную боевую ценность имели только 7 самолетов Як-1, все остальное, хлам, не нужный флоту.

Чуть позже в группу добавили 70-ю отдельную бомбардировочную эскадрилью (2 СБ, 2 Р-5, 1 Р-10) и три штурмовика Ил-2 из 46-й штурмовой эскадрильи.

Ставка уделяла много внимания Крыму, и, действительно, впоследствии, на вооружении группы появились МиГ-3 (всего, за два месяца существования авиагруппы, их было передано 30 шт.), но, во-первых это было позже, а, во-вторых, в 1941г. МиГ-3 был очень "сырым" самолетом, имевшим очень высокий процент брака и недоделок.

Но и со временем, несмотря на получение новых машин, большую часть группы составляли гидросамолеты МБР-2 (по кличке "летающий амбар"), их в общей сложности к октябрю насчитывался 61 самолет.

Боевая пригодность этих морских ближних разведчиков была крайне низкой- 250кг бомб собственная скорость 250 км/ч. Были гидросамолеты ГСТ (по кличке "беременная корова"), это в принципе, не боевой самолет, а транспортный, были и катапультные самолеты КОР-1 (4 шт.), снятые с крейсеров за ненадобностью, их боевая пригодность была близка к нулю.

В первые дни обороны большинство самолетов группы составляли псевдоистребители: И-5, И-15 и И-153 (около 35 шт.), которые по большей части использовали в качестве штурмовиков, т.к. использовать их по прямому назначению было весьма затруднительно. Их скорость была вдвое ниже скорости немецких самолетов. И пусть говорят все что угодно об их маневренности, практика боев показала, что в качестве истребителей их использовать нельзя. Объективно говоря, флот включил в эту группу весь ненужный авиахлам. То, что в составе группы появились современные самолеты, заслуга не ЧФ, а Ставки. Но осваивать новую технику было уже некогда, да и качество ее... мягко говоря, было низким, особенно у знаменитых самолетов МиГ-3. Достаточно сказать, что из первой партии "Мигов" в декабре 1941г. из 117 самолетов, прошли испытания только... два самолета. Остальные были отправлены на доработку. В мае 1941г. более половины самолетов первой партии еще находились в доработке, т.к. выявились серьезные конструктивные недостатки. Моторы этих машин часто выходили из строя, и имели очень низкий моторесурс. Кроме того, военного летчика невозможно мгновенно пересадить с одного самолета на другой.

Из воспоминаний Авдеева " ...мы пересаживались на новые самолеты, но большинство из них прибыло к нам в виде ящиков, в разобранном виде... осваивать новую технику пришлось на ходу.... Сложно было пересесть с И-5 на современный истребитель, скорость которого была почти втрое выше, чем у "ишачка"...".

С первых же дней боев, советская авиация несла огромные потери, которые никто не восполнял. Да, в первые дни обороны были проведены удачные рейды на немецкий аэродром в Чаплинке, но даже за эти небольшие победы наши летчики платили высокую цену.

21-й дальнебомбардировочный полк (в котором, к началу боевых действий оставалось 52 самолета ДБ-3 и ДБ-3ф) в ходе битвы за Перекоп понес тяжелые потери. Спустя лишь две недели в полку, вместо пятидесяти машин, в строю оставалось лишь девять. Это прямое следствие плохой организации взаимодействия с истребителями. Из-за своей разобщенности и неорганизованности, советская авиация понесла тяжелые потери.

Из воспоминаний ветерана ВВС ЧФ Денисова: "Взлет. Сбор. Над аэродромом Тагайлы пристраиваются истребители группы прикрытия. Но где же СБ? Делаем круг, второй... Горизонт, как говорят моряки, чист. Похоже, что из-за нечеткой отработки вопросов взаимодействия план совместного удара нарушился. Что ж, дальше ждать, сжигая драгоценное горючее, нельзя. Разворачиваемся на заданный курс к цели..."

Из воспоминаний П.И.Батова: "Мы видели, как четыре наших самолета СБ нанесли удар по немецкой пехоте и батарее полевой артиллерии в районе "Червоного чабана". Тут же, над целью, их атаковали 15 "мессершмиттов". Все четыре были сбиты -- они действовали без прикрытия истребителей". Если изначально с обеих сторон количество самолетов было равным, то спустя месяц немцы практически властвовали в небе.

П.И.Батов пишет: "Под сильным давлением с воздуха мы особенно остро ощущали в те дни слабость нашего авиационного прикрытия. Меньше всего хочу укорять в этом наших героических летчиков. Они сделали все, что могли, для помощи сухопутным войскам, но им пришлось драться с врагом в исключительно трудных условиях. Им было не легче, чем нам на земле. Количественное соотношение нашей и немецкой авиации на крымском направлении составляло один к шести, а иногда и один к десяти.... У гитлеровцев ее (авиации) было много больше, и самолеты новее. Летчикам нашим приходилось действовать с предельным напряжением, производя в день по 4 -- 6 боевых вылетов". Вот это неправда, количество самолетов было почти равным, но немецкие самолеты базировались рядом, в Чаплинке, а наши аэродромы находились в 150км от линии фронта. Подлетное время наших устаревших истребителей составляло до 40 минут, и естественно наши прибывали с опозданием, и с ограниченным количеством топлива в баках.

На второй день немецкого наступления бой шел на Турецком валу. Артиллерию (ту что еще оставалась в строю) оттянули на запасные позиции, южнее вала. Немецкая авиация почти непрерывно бомбила советские позиции, на всю глубину обороны. Советских самолетов в небе было совсем мало. Советскими самолетами были сделаны 97 самолето-вылетов, против 1127 самолето-вылетов у немецких летчиков.

Подведем итоги дня. Части отошли на линию Турецкого вала. Дальше оборонительных рубежей нет. Как и было рассчитано, 156-я дивизия на двое суток задержала противника. По-хорошему, пора было бы подойти и подкреплениям. А точнее частям опергруппы.

Двух суток было вполне достаточно, чтобы подтянуть дивизии группы, и ввести их в бой (при нормальном командовании). Этого времени достаточно, чтобы пешком дойти из Джанкоя на Перекоп. Но, где же подкрепления? Из воспоминаний П.И.Батова: "Но где же другие войска? Штарм утверждал, что они "на подходе". Оба моих офицера искали их на дорогах, ведущих на север от Симферополя...". Стоп!

Ситуация складывается непонятная. Ровно десять дней назад, П.И.Батов был назначен командующим оперативной группой. Ему были переданы три дивизии. Возникает вопрос: командовал он приданными дивизиями или нет? Как пишет П.И.Батов: "Тяжелой была мысль, что сзади себя Черняев не имел никаких войск. Их не было на всей тридцатикилометровой глубине перешейка, ни на промежуточном рубеже Будановка -- Филатовка, где мы успели отрыть окопы, ни в Армянске, ни на Ишуньских позициях...". Возникает вопрос: а почему не было? Ведь еще 16 сентября 1941г. Павел Иванович был назначен командующей оперативной группой, в задачу которой входило в том числе: " ...содействие в отражении ударов противника на главном направлении...". Или Перекопское направление было не главным?

Почему под Перекоп не была сразу переброшена 48-я кавдивизия, входившая в опергруппу? Ведь темп продвижения кавдивизии в 3 раза выше, чем у пешего подразделения. Если П.И.Батов ей не командовал, то какие части находились в его подчинении? Изучение архивных документов показывает, что после войны шла явная подтасовка документов, т.к. многие документы противоречат друг-другу. Но, очень похоже, что именно П.И.Батов плохо управлял войсками своей группы. Он не выполнил поставленную перед ним задачу, опоздав на помощь 156-й дивизии.

В вину Ф.И.Кузнецову можно поставить только две вещи: то, что он находился далеко от войск, в то время как требовалось оперативное руководство, и то, что он не навел порядок в штабе 51-й армии. Результатом опоздания с выдвижением резервов, стала потеря левой части Турецкого вала. Противник обошел вал на левом фланге советских войск, и вышел на простор крымских степей. Произошло это уже 25-го сентября. Почему же немцам удалось прорвать Турецкий вал? Дело было не в количестве войск или артиллерии.

Первым не выдержал не фронт, а... тыл. Из воспоминаний С.А.Андрющенко " В 10.00 от командиров батальонов и артиллеристов стали поступать доклады, что боеприпасы на исходе... у нас оставалось по пять снарядов на орудие и по десять патронов на стрелка....". На какое-то время ситуацию спас свежий батальон с Литовского полуострова, который пришел с полным комплектом боезапаса. Но скоро и эти боеприпасы подошли к концу.

В ночь на 26-е сентября. 383-й полк 172-й дивизии (командир полка подполковник Ерофеев) находится в 15 км от линии фронта. До сих пор, в описании событий такая дивизия не фигурировала, но это не какая-то новая дивизия, это все та же 3-я Крымская дивизия народного ополчения, получившая новый, общесоюзный номер. Новые номера получили и полки дивизии.

383-й полк этой дивизии, совершил пеший, четырехсуточный переход, в последний день перехода, он совершил 12 часовой марш, понеся тяжелые потери от авиации противника. Ситуация на Перекопе складывалась к тому времени уже критическая.

В советских источниках, указывается так: "...а на Перекопе гибла в неравных боях 156-ая дивизия. Дивизия довоенная, кадровая, хорошо обученная и ... обреченная. В находящемся в чуть более ста километрах от места боев штабе отдельной 51-ой армии продолжалась обычная мирная жизнь. В это трудно поверить, но по воскресеньям все командиры спокойно отдыхали с семьями. Заместитель командующего генерал П.И.Батов, лично побывав на Перекопе и осознав масштабы грозящей катастрофы, требовал усиления северного направления. Его поддерживал член Военного Совета, секретарь Крымского обкома партии Булатов, который даже направил письмо в Ставку с просьбой заменить И.Ф.Кузнецова. Бесполезно. По-видимому, чувствуя поддержку, командующий армией продолжал упорствовать в своей доктрине о неизбежности десанта."

"...Заместитель командующего генерал П.И.Батов, лично побывав на Перекопе...". Хорошо звучит,... хорошо хоть побывал там, где должен был лично командовать. И ... как мог требовать П.И.Батов снятия с должности своего непосредственного начальника Ф.И.Кузнецова. Нехорошо как-то это выглядит..., очень некрасиво. Так или иначе, в ночь на третий день обороны, из всей опергруппы, подошел только один полк 172-й дивизии. К этому моменту 156-я дивизия уже почти полностью исчерпала резервы. Была потеряна большая часть последней линии обороны. В связи с тем, что перебросить вовремя одну из дивизий опергруппы не удалось, командующий 51-й армией принял единственно возможное в этой ситуации решение: перебросить один полк из соседней 106-й дивизии.

Шаг очень рискованный. Против сильно ослабленной 106-й дивизии находилась свежая немецкая 22-я дивизия и две румынские бригады. Соотношение сил было 1: 5 в пользу немецко-румынских войск.

Но выхода не оставалось. Командующий 51-й армией попытался, хотя бы частично, исправить просчет своего подчиненного, и он сделал все что смог. Те, кто утверждают, что "... 106-я простояла без дела, в то время как гибла 156-я..." просто лгут. 106-я отдала на Перекоп все что смогла. У нее осталось 4,5 тыс. бойцов на 70км ... пусть даже перекрытых частично мелководными озерами, это очень мало. Полностью оголить этот участок недопустимо. Сделали что смогли. Перебросили еще один батальон с Литовского полуострова. Как писал П.И.Батов: "Видимо, Кузнецов почувствовал, что не удастся вовремя выдвинуть все части из глубины, и решил таким образом пополнить опергруппу" Но, простите, по приказу, командовал подтягивающимися дивизиями не Кузнецов, а Батов! Если следовать логике мемуаров П.И.Батова, то всем командовал Ф.И.Кузнецов, а сам Павел Иванович занимал позицию стороннего наблюдателя. Интересная позиция....

26 сентября 1941г. с нуля часов, по приказу командующего армией, 156-я дивизия, исключалась из состав 9-го корпуса генерала Дашичева, и передавалась в подчинение П.И.Батову. Т.е. по идее, именно он становился командующим на этом направлении. Приказ требовал " два полка из состава 271-й дивизии сосредоточить из Ишуни в район Карпова балка, 42-ю дивизию сосредоточить в районе Будановка, мотострелковый и танковый полк сосредоточить в районе Кураевка". Советское командование готовилось нанести контрудар.

В этот день, противник тоже производил перегруппировку. Подтягивалась немецкая 50-я пехотная дивизия, поэтому наступление началось позже обычного, в 12 часов дня. По логике, стоило бы усилить 156-ю дивизию, которая понесла тяжелые потери, но замысел был иным: перейти самим в наступление.

Из воспоминаний П.И.Батова: "Рекогносцировку контрудара я провел с командирами дивизий Титовым, Глаголевым и Торопцевым. Как уже говорилось, не было на ней ни представителя ВВС, ни командующего артиллерией армии, ни начальника связи. Командиры кавалерийской и 172-й стрелковой дивизий имели рации для связи с частями, в том числе с танковым полком, а с оперативной группой -- через связных офицеров".

Недооценка противника и переоценка своих возможностей- вот главный бич советских войск в первые дни войны. Группировка, численностью около 5 тыс. человек, собиралась атаковать свежую немецкую дивизию, численностью более 15 тыс. человек. Поэтому, предпринятый советскими войсками контрудар, вопреки тому, что пишут, был просто самоубийственным. Он привел к ненужным потерям, и, в конечном счете, к полной потере Перекопского рубежа. Атака против превосходящих сил противника заранее была обречена на провал.

Утром 26-го сентября в районе с. Будановка появились конники 42-й кавдивизии полковника Глаголева. Появились и... тут же попали под авианалет, личного состава погибло относительно немного, но дивизия потеряла более 500 лошадей. Начался обстрел деревни дальнобойной артиллерией. Кавалеристы отошли к озеру Красное. Подтягивались и другие части. Ночью прибыл 865-й стрелковый полк 271-й дивизии. На подходе был 383-й полк 172-й дивизии. Подтянулся 442-й полк 106-й дивизии. Но части опаздывали, к вечеру 26-го сентября был захвачен Армянск и прилегающие к нему села Кула и Джулга (Суворово и Волошино).

27 сентября 1941г. стало переломным днем обороны на Перекопе. Начался этот день с неприятной директивы Ставки ВГК.

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК N 002369 КОМАНДУЮЩЕМУ 51-Й ОТДЕЛЬНОЙ АРМИЕЙ О ДОКЛАДЕ ПРИЧИН ПОТЕРИ ТУРЕЦКОГО ВАЛА

27 сентября 1941 г. 05 ч 00 мин

Из донесений штарма не видно, как протекает бой за Перекопский перешеек, и какие силы противника атакуют наши войска. Можно только предполагать, что бои носят упорный характер или что вследствие слабого укрепления перешейка противник быстро продвигается вперед. По существу за один день противник взял Перекоп, овладел Турецким валом и занял Армянск. Такое продвижение противника могу объяснить только недостаточной напористостью в обороне наших частей и, по-видимому, разрозненными контратаками группы Батова, не только не сбросившими противника с Турецкого вала на север, но в результате приведшие к оставлению Армянска. Имейте в виду, что с потерей Турецкого вала наступающий получает расширенный плацдарм для развития своих действий. Все эти моменты не нашли отражения в оперативных сводках и информации. Прошу:

1.Донести Ставке Верховного Главнокомандования, чем объясняется столь быстрая потеря Турецкого вала.

2.Какие силы противника действуют против 51-й армии на Перекопском перешейке?

3.Приказать штабу давать более подробное описание боевых действий, применяя помимо оперативных и разведывательных сводок также представление боевых донесений по законченным этапам боев и вашими решениями.

Б. ШАПОШНИКОВ

156-я дивизия не получив за три дня подкреплений, выдыхалась. В дивизию даже не подвезли боеприпасы. Орудия вели огонь только на самооборону и только прямой наводкой. К 10 часам противник захватил развалины крепости Ор-Капу. Одновременно, с немецким, рано утром началось и советское наступление. Правда, велось оно довольно хаотично, хотя и, поначалу, успешно.

Глава 8 Легенда о смелом контрударе.

Контратака советских войск под Армянском, признана советскими историками успешной. Она разрекламирована во многих научных работах, посвященных данной теме, но если разобраться, операция обернулась поражением советских войск. Но, обо всем по порядку.

Исполняя приказ командующего армией, части вышли на назначенные рубежи. Правда, не без потерь. Помимо конников 42-й дивизии под налет, на марше попал и 383-й стрелковый полк. Кроме того, 383-й полк к назначенному времени не успел, выйдя на исходные рубежи только к 10 утра. В целом план был неплохой. Фронтальной атакой на Армянск, Волошино, Сувоврово связать немцев, а затем отсечь, атакой от старой крепости, немецкий клин, вытянувшийся вдоль Перекопского залива. План не учитывал нескольких мелочей. 42-й кавдивизии было приказано атаковать Армянск. Бои в городе ведут к огромным потерям у атакующих войск. И лихая атака конников на Армянск, красиво расписанная в мемуарах, в конечном счете, привела к потере половины личного состава дивизии. Это была глупость.

Глупость была и в том, что наступление велось без поддержки ВВС. Еще одной ошибкой стало то, что наступление велось сходу и без артподготовки. Ошибок было много, и результат предсказуем.

В 5 утра 42-я кавдивизия атаковала Армянск, и, пользуясь внезапностью, захватила часть города. Завязались уличные бои, в которых атакующая сторона несла огромные потери. Уличные бои - не для кавалеристов, это дело пехоты. Одновременно с другой стороны Армянск атаковал 442-й полк 106-й дивизии. В 8.30 части немецких 50-й и 73-й пехотных дивизий оставили Армянск, отходя к кирпичному заводу, расположенному на северной окраине города. Однако, с походом советской 172-й дивизии и танкового полка этой дивизии, немцы были выбиты и оттуда. Части 172-й закрепились на кладбище и кирпичном заводе. 5-й танковый полк перехватил дорогу Чаплинка -Армянск и в течение двух часов вел бой. Результатом этого боя стало уничтожение большого количества немецкой техники и потеря одного Т-34, влетевшего, по неосторожности механика-водителя в противотанковый ров. Танковый полк вышел в район бывшей первой линии советской обороны, к противотанковому рву, но из-за отсутствия поддерживающей пехоты, вынужден был повернуть назад. В районе между Армянском и Перекопским валом, весь день шли напряженные бои. Вроде бы наметился успех.

Отсечь немецкий клин не получилось. Эту часть операции должна была выполнить 271-я дивизия (а, точнее два ее полка), у которой на это просто не хватило сил. И, кроме того, вместо того, чтобы усилить отсекающие части танками, их бросили в лоб, в атаку на населенные пункты Волошино и Суворово, где 5-й танковый полк потерял почти все легкие танки Т-37 и Т-38. В строю оставались лишь десять тридцатьчетверок.

Получилось обычное фронтальное наступление. И.А.Ласкин, командир 172-й дивизии описывает события так: "Под сильным огнем артиллерии и бомбовыми ударами вражеской авиации советские воины неудержимо рванулись вперед, отбросили гитлеровцев и овладели Армянском. За короткое время захватчикам был нанесен значительный урон и остановлено их наступление. Однако в ожесточенных схватках, и мы несли немалые потери, особенно в 172-й дивизии. Погиб начальник штаба дивизии майор Жуковин, осуществлявший руководство боевыми действиями прибывающих частей, были ранены заместитель начальника оперативного отделения штаба дивизии капитан Б. А. Андреев и комиссар 383-го полка В. М. Гнездилов, мужественно сражавшиеся непосредственно в боевых порядках. Гитлеровцы не хотели смириться с потерей Армянска. Они яростно и остервенело сопротивлялись, отчаянно контратаковали. Северная часть Армянска не раз переходила из рук в руки. С утра 27 сентября начали действовать главные силы 172-й дивизии под командованием полковника И. Г. Торопцева -- 514-й стрелковый полк подполковника И. Ф. Устинова, 747-й стрелковый полк подполковника В. В. Шашло, а также 5-й танковый полк, которым командовал майор С. П. Баранов.

Танкисты были с ходу введены в бой в направлении Кулу, Армянск. Десять тридцатьчетверок ворвались в Кулу. Там было до сотни фашистов. И ни один из них не ушел, все нашли гибель под огнем и гусеницами наших танков. Танк Баранова протаранил стену хаты, чтобы подавить гусеницами укрывшихся в ней немцев. Крыша, оседая, обвалилась на машину, заклинилась башня. Танк не мог двигаться и оказался в окружении немцев. Гитлеровцы стали стучать по броне прикладами автоматов и кричать: "Рус, сдавайсь!" Баранов приказал механику-водителю Топоридзе дать вторую скорость и резко повернуть влево. Маневр удался. Машина рванулась в сторону, и немцы, стоявшие вокруг нее, были смяты. А танк снова вступил в бой. Успешно били противника также 514-й и 747-й стрелковые полки 172-й дивизии. К исходу 27 сентября наши войска почти вплотную подошли к линии Турецкого вала. С утра 28 сентября все части 172-й стрелковой продолжали атаки и вновь полностью овладели Армянском, а 5-й танковый полк, преследуя отходящего противника, выдвинулся далеко вперед и вступил в борьбу с подошедшими танками и пехотой. Тяжелый бой длился весь день. Наши воины подбили несколько танков и остановили продвижение врага". Описание правдоподобное, и особенно убедительно описание звучит в воспоминаниях комдива 172-й дивизии, но...

На тот момент И.А Ласкин еще не прибыл в дивизию, он прибыл в 172-ю вместо майора Жуковина. И.А.Ласкин описывал эти события со слов других участников, и... в реальности события происходили несколько иначе.

Первым атаковал 383 полк. Атака в направлении старой крепости Ор-Капу была успешной, но в конце атакующие части опять попали под авианалет, и понесли большие потери. Необстрелянный полк начал отступать, но тут подоспел 442-й полк, 106-й дивизии, и ему удалось повторно ворваться в развалины крепости и там закрепиться. Создавалась ситуация когда правый советский фланг нависал над вклинившимися в оборону немецкими войсками. При наличии достаточных сил можно было бы отсечь немецкий клин. Но сил уже не было. Атаковавшие части потеряли до 60% бойцов, а подходящие части задерживались.

Из воспоминаний: " ... бой шел уже почти двенадцать часов, вал старой крепости был усеян телами погибших, все стрелковые батальоны 271-й дивизии легли на этом рубеже, к ночи на Турецком валу отбивались лишь 19-й инженерный и саперный батальоны дивизии. Но рубеж удалось удержать. Тридцатьчетверки танкового полка прорвались дальше, но поддержать их было некому, и они вынуждены были вернуться. Тяжелые машины прошли мимо нас в обратном направлении уже перед самой темнотой. На поле перед валом дымились наши и немецкие сгоревшие танки".

Считая, что наступление увенчалось успехом, командарм, докладывая обстановку Генштабу, сообщил: "Сегодня шли упорные бои. Наши части овладели Армянском... На ночь мы готовим развитие атаки". Но...Оправившись от неожиданности, в 17:30, немецкие войска начали контрнаступление. Советские части отошли к Армянску, на улицах которого завязался ночной бой. Армянск немцы захватили в 21.00. Советские части откатились на прежние рубежи, но теперь их было вдвое меньше. Оправдывая свою авантюру, П.И.Батов пишет: "В архиве мне встретились записи из переговоров Ставки с командующим 51-й армией за эти же числа. Б. М. Шапошников через направленцев рекомендует командарму взять на усиление опергруппы еще часть сил у Первушина. Ф. И. Кузнецов полагает, что это невозможно. Вскоре опять Генштаб наталкивает на ту же мысль: "Маршал считает возможным в связи с обстановкой снять от Первушина целый полк, кроме 442-го стрелкового полка". Командарм упорно не следует этому совету и требованиям маршала Б. М, Шапошникова". Давайте представим, что из 106-й дивизии, которая с самого начала насчитывала 5,5 тыс. бойцов, забрали еще один полк, кроме 442-го, на участке в 70 км в этом случае остается всего 1,5-2 тыс. бойцов, против 10-12 тыс. у немецкой 22-й дивизии. Кроме того, из 106-й забрали всю артиллерию. Так артиллерийский дивизион, приданный 172-й дивизии, на деле, являлся 201-м противотанковым дивизионом 106-й дивизии. Все это лишь попытка оправдать себя. Бой шел непрерывно, до 30 сентября. Противника с большим трудом удалось остановить. В общем-то, резервов у немецких войск больше не было, первый штурм Перекопа со стороны Манштейна был авантюрой, и если бы не "смелый контрудар", и не русская неорганизованность, то все могло бы быть иначе.

28 сентября 1941г. шло "перетягивание каната" немцы не могли ввести на узком перешейке в бой все свои войска, а советские части пытались контратаковать превосходившего их противника. Перекопский вал четыре раза переходил из рук в руки. Потери советских войск были велики, и командующий 51-й армией принял решение отвести войска на следующий рубеж.

Глава 9 На новых рубежах

Ночью 30 сентября был получен приказ Ф. И. Кузнецова об отходе в Пятиозерье. Здесь основная полоса обороны проходила между озерами Красное и Старое, через бромзавод и до Каркинитского залива. Удобный для обороны Турецкий вал был потерян. Пятиозерье, это еще один рубеж, намеченный позади Турецкого вала. Его протяженность ненамного больше Перекопских позиций, за счет того, что на перешейке находятся несколько соленых озер. Общая протяженность рубежей обороны на этом участке составляла менее 7км. По сути это несколько рубежей, носящих общее название Ишуньских позиций. На самом деле Ишуньский рубеж, это уже последняя линия обороны Пятиозерья. На правом фланге эта позиция имеет значительную глубину, но в районе дороги Армянск -Ишунь это всего 4-5 км. Потеря Ишуни ведет к дальнейшему увеличению фронта обороны. Следующим рубежом, после Ишуньского становится русло реки Чатырлык, при условии, что дефиле между озерами на правом фланге будут удержаны обороняющимися войсками.

В любом случае, на этих позициях нужно было стоять жестко, дальнейшее отступление ведет к увеличению фронта обороны. К сожалению, рубеж был намечен, но не оборудован в инженерном отношении.

Протяженность следующего рубежа, Ишуньского составляет 25 км, а рубежа по р.Чатырлык почти 40. Судя по документам, капитальных сооружений здесь не строили. Прилегающая к Сивашу Карпова балка открывает проход между озерами Киятское и Красное, Небольшая высота, с почти незаметными ныне развалинами монастыря-- контролирует проход между озерами Красное и Старое. Третий проход -- между озером Старое и Каркинитским заливом.

Немецкий аэрофотоснимок позиций в Пятиозерье.

В воспоминаниях П.И.Батов пишет: "Только благодаря маневру ограниченными силами нам удалось сравнительно длительное время сдерживать немцев в районе Перекоп -- Армянск, а затем на подступах к Пятиозерью и внушить вражескому командованию мысль, что движение на Ишуньские позиции для него весьма рискованно. В этом проявилось мастерство военачальников, командовавших полками и дивизиями оперативной группы". Да, действительно, советские солдаты и офицеры проявили массовый героизм при обороне Крыма, но передышка была вызвана не этим. Советская армия начала наступление на другом участке, и Манштейну на три недели стало не до Крыма.

Отступающая армия неизбежно теряет оружие. Тому, за кем остается поле боя, достается оружие отступающих. Советские части, отступая, потеряли большое количество винтовок, пушек и техники. Стала острой нехватка боезапаса. П.И.Батов пишет "В период перекопских боев Крым не получил ничего, если не считать пяти огнеметных рот и дивизиона PC, который прибыл в район боев вечером 29 сентября". Увы, это еще один миф. Вооружение поступало постоянно. Винтовки, пулеметы, орудия, грузовики,... все это поступало через Керченский пролив регулярно, и эти поступления зафиксированы документально, в судовых документах судов, доставляющих все это в Керчь. Но потери оружия превышали его поступление. Интересно упоминание и дивизионе "катюш". Вначале войны, были сформированы три дивизиона реактивной артиллерии. Первый погиб под Оршей, два других погибли на Крымской земле. Ставка придавала Крыму исключительное значение, и поэтому, направило на этот участок самое новое и "секретное" оружие.

Для того, чтобы сохранить Крым, 30 октября было решено оставить Одессу. Черноморскому флоту было приказано эвакуировать Одесский оборонительный район, а его войска использовать для усиления обороны Крыма. 8-го октября 1941г. из Одессы в Севастополь прибыла 157-я дивизия. Это была сильная кадровая крепкая дивизия, своеобразный спецназ Приморской армии. Дивизия была выведена из-под Одессы, после успешного десанта в Григорьевку.

Черноморский флот, продолжал оказывать содействие (правда, очень незначительное). Вечером 29 сентября в Воинке выгрузился первый из двух выделенных ЧФ батальонов. Первый батальон 7-й бригады морской пехоты под командованием Г. Ф. Сонина. Всего 955 человек при 36 станковых пулеметах и восьми орудиях калибра 76 миллиметров. Одна батарея полковых орудий, образца 1927г. и одна батарея дореволюционных пушек, образца 1900г. Четвертый батальон 7-й бригады, под командованием Кирсанова (950 человек при 25 пулеметах), прибыл чуть позже. По воспоминаниям, орудия батареи N121 (152мм Канэ) были сняты с позиций в районе Чигары, и установлены в районе современного г.Красноперекопск.

Командовать батареей назначили бывшего командира батареи на Литовском полуострове ст. л-та Тимохина. П.И. Батов указывает ее номер (N29), но этот номер батарея носила в армейской нумерации, не совпадавшей с морской. В некоторых источниках она именуется N4, но это тоже не верно, батарея N4 находилась в Евпатории.

Прибыла 853-я зенитная батарея Черноморского флота под командованием капитана Ляха. Батарея входила в 85-й зенитный дивизион 122 зенитного артполка, ране прикрывавшего Николаев. После оставления Херсона и Николаева 122-й полк прибыл в Крым. Его первый дивизион прикрывал узловую станцию Джанкой, 85-й дивизион прикрывал штаб армии в Симферополе, остальные орудия были стянуты к Севастополю. Командующим ПВО Симферополя был назначен командир 122-го ЗенАП майор Мухряков. Ф.И.Кузнецов, видя недостатки в ПВО действующих войск, принял решение сократить прикрытие штаба до двух зенитных батарей (851-й и 852-й), а 853-ю отправить на прикрытие действующих войск.

Армейское командование, насколько смогло, пополнило части в полосе обороны за счет других дивизий, стоявших в резерве, но все равно, после "пирровой победы" под Армянском набрать нужную численность войск не смогли.

Описывая соотношение сил перед вторым немецким наступлением, советские источники сильно занижают собственные силы и преувеличивают немецкие. Так И.А.Ласкин пишет: "За двадцать дней затишья немцы серьезно подготовились к решительному наступлению. На перекопском направлении была сосредоточена почти вся 11-я армия, в которой насчитывалось теперь 320 тысяч человек, 1428 полевых орудий и 375 танков. Кроме того, Манштейну была подчинена вся 3-я румынская армия в количестве 36 тысяч человек. В оперативной же группе генерала П. И. Батова, непосредственно оборонявшей Ишуньский рубеж, было всего около 16 тысяч человек и не более 50 артиллерийских орудий". На самом деле это было совсем не так. 172-я дивизия, потерявшая большую часть 5-го танкового и 383-го стрелкового полков, была переформирована в стрелковую, и пополнена за счет 320-й 184-й и 321-й дивизий до полного состава. Пополненная советская 172-я дивизия насчитывала около одиннадцати тысяч бойцов. Ее разместили на последнем рубеже обороны- Чатырлыкском.

42-я кавдивизия, насчитывавшая после боев всего 800 бойцов, была пополнена до штатной численности. В 156-й 6,5 тысяч, В двух батальонах морской пехоты чуть менее двух тысяч, В 42-й кавдивизии две тысячи, в остатках 271-й полторы тысячи. Итого около двадцати трех тысяч, при пятидесяти армейских орудиях 8 флотских полевых орудиях. Так что части в Пятиозерье были изрядно пополнены.

Все? Нет, не все. 8-го октября прибыла в Крым, и была подчинена 9-му корпусу очень крепкая, обстрелянная и подготовленная 157-я дивизия. Это был своего рода "спецназ" Северо-Кавказского округа. Дивизия прибыла в Крым сразу после удачной спецоперации - атаки на Григорьевку (в Одесском оборонительном районе). Дивизия была сформирована еще до войны на базе 221-го стрелкового полка (бывшего парашютно-десантного полка ЧФ). 19 августа 1939 года 221-й полк выведен из состава 74-ой стрелковой дивизии, и на его базе была сформирована 157-я СД. Часть, если верить докладу ее командира полковника Д. И. Томилова, прибыла в составе 11 600 человек, имела 70 орудий, 10 танков. Но дивизия не единственное подразделение, не учтенное в соотношении сил. 40-я и 48-я кавдивизии имели в своем составе еще 5 тыс. бойцов, находившихся в Джанкое.

Из состава ЧФ был выделен еще один зенитный дивизион и две батареи морских орудий, усилена новыми самолетами Фрайдорфская авиагруппа. Все эти части были предназначены для поддержки стрелковых частей, оборонявших Красноперекопск. Удержать перешеек, шириной в 12км, да еще и разбитый озерами на ряд проходов, в таких условиях было реально, если бы были нормально организованы тылы, организован подвоз боеприпасов, построены укрытия, доты, дзоты. Но вот как раз этого сделано не было.

Практически вся артиллерия Крыма была переброшена на Ишуньские позиции. Поэтому, тезис о том, что командующий войсками Крыма продержал свежие части в противодесантной обороне, не более чем миф, рожденный мемуарами П.И.Батова. Сколько же всего собрали войск под Ишунью и в Пятиозерье? Если просуммировать все вышесказанное, то получится следующая картина. На вспомогательных направлениях (Сиваш, Чонгар) советские части имели 11 тыс. бойцов, немецкие 33 тыс. На главном направлении соотношение было тем же, против 75 тыс. немецких частей стояли около 27 тыс. советских бойцов. Т.е. тезис о "...16-ти тысячах советских бойцов" против "320 тыс. немецких войск", не более чем миф.

Но и это соотношение позволяло Манштейну надеяться на успех. Соотношение было классическим: "1 к 3-м". Мифом является и тезис о том, что "... группа Батова имела только 50 артиллерийских орудий". На этом направлении было сосредоточено достаточно много орудий.

Да, дивизионная артиллерия 156-й дивизии понесла тяжелые потери, да в подходивших частях было мало пушек, да это правда, что если свести воедино артиллерию частей, стоявших в Пятиозерье, наберется 47 орудий, но...

Здесь стояли два армейских артполка, сюда же подтянули дивизионную артиллерию дивизий, стоявших в глубине полуострова. Всего под Ишунью собрали около двухсот двадцати орудий, но... противник имел вчетверо, а то и впятеро больше. Только немецких орудий под Ишунью было 1115 шт. И это не считая трофейной и румынской артиллерии. И самое главное, в немецкой армии было хорошо налажено снабжение боеприпасами и продовольствием.

Есть еще один общесоюзный миф. О злых заградительных отрядах, сформированных из сотрудников НКВД, которые пулеметами гнали советские войска на немецкие штыки. На самом деле, большая часть этих историй -это выдумка.

Заградотряды были и в Крыму. В первой версии книги я указал, что отряды были сформированы из состава 40-й кавдивизии и двух морских батальонов. Это не совсем так. Заградотряды 7-й бригады морской пехоты (носившие номера с 5 по 9-й), прибыли уже сформированными, в дополнение к двум батальонам 7-й бригады. Кроме того, были сформированы семь заградительных эскадронов из числа конников 40-й кавдивизии. Более никаких заградотрядов в Крыму не было. Это были небольшие подразделения, численностью 60-70 человек при 2-3 пулеметах.

Вопреки тому, что пишут в литературе, заградотряды в Крыму, не стояли за спинами атакующих частей, они выполняли несколько иные задачи. Прежде всего, они охраняли коммуникации армии от диверсий.

Нужно сказать, что это была не пустая предосторожность, силами кавалерийских разъездов удалось предотвратить две крупных диверсии на железной дороге. Удалось обезвредить около трех десятков "ракетчиков" (корректировщиков авианалетов противника, завербованных из числа местного населения). Удалось предотвратить несколько попыток повреждения проводных линий связи. Однако стоит отметить и другое, из-за малого числа отрядов, многие диверсионные акты предотвратить не удалось.

Второй крупной задачей этих подразделений являлось слежение за высадкой десантов противника и противодействие им. Кроме того, заградотряды использовались в качестве подвижного резерва для уничтожения мелких групп прорвавшегося противника. На них была возложена задача сбора бойцов, отбившихся от своих частей, розыск дезертиров, и.т.д.

Никто из них не стоял за спиной обороняющихся бойцов и не гнал их в бой под дулом пулемета. Более того, при отступлении, именно заградотряды прикрывали отход частей. Но это было позже.

Заградительные отряды в Крыму просуществовали недолго. Уже 22-го октября они были введены в бой, а после потери Ишуньских позиций, кавалеристы заградительных эскадронов прикрывали отход частей. Не менее распространенным мифом, в последнее время, стал миф о штрафных батальонах. В одной из работ, посвященных обороне Ишуньских позиций, на полном серьезе рассказывалось о том, что из тех, кто отступил с Турецкого вала, был создан штрафной батальон, поставленный в первую линию обороны. Увы, но это бред.

На самом деле штрафной батальон, по положению, создавался ... из офицеров, совершивших те или иные проступки. После искупления своего проступка, офицер, возвращаясь в обычную воинскую часть, получал обратно все награды, льготы и ... зарплату. Всего таких батальонов было всего по одному на каждый фронт. Для рядового состава, совершившего те, или иные, уголовно наказуемые проступки существовали штрафные роты (по одной на армию). И никаких уголовников в составе штрафбатов никогда не было. В составе 51-й армии, по состоянию на сентябрь-ноябрь 1941-го года такие роты не числятся. Поэтому, спешу разочаровать, в Крыму "штрафники" не воевали. Более того, дисциплинарный батальон ЧФ, находившийся до этого в Севастополе, после начала войны, был переведен на Кавказ. Так, что легенда о "синих бушлатах" в Крыму, не более, чем миф.

Перед позициями советских войск были сосредоточены следующие силы. LIV (54-й) корпус генерала Хансена в составе 46-й, 73-й и 50-й дивизий. Все дивизии, после тяжелых боев, в немецких документах числятся "группами". Советские войска, хоть сами и понесли серьезные потери, но смогли нанести серьезный урон противнику. Всего в составе немецкого корпуса оставалось около 30-ти тыс. человек, однако корпус сохранил почти всю свою артиллерию.

ХХХ (30-й) корпус генерала Зальмута состоял из трех свежих дивизий 22-й, 72-й и 170-й, которые насчитывали более 47 тыс. человек. Был еще румынский корпус, состоявший из 4 бригад (1-й и 4-й горнострелковых и 5-й и 8-й кавалерийской), общей численностью около 40тыс. человек. В резерве была еще одна любопытная румынская часть, которую немцы старались не замечать.

Речь идет о т.н. бригаде полковника Р.Корнэ, составленной из румынских моторизованных полков (6-го и 10-го полков рошиори), ранее входивших в состав 5-й и 6-й румынских кавбригад. Отсталость румынской армии -еще один миф, рожденный советской и немецкой пропагандой. На деле, румыны были неплохими бойцами, да и оснащены они были неплохо, в каждой румынской кавбригаде один полк был полностью моторизованным. Из двух таких полков и создали этот достаточно любопытный отряд.

Это соединение вошло впоследствии во многие немецкие ударные группы. И не один раз эта часть спасала немцев. Многие пытаются выставить "бригаду Корнэ" как временное формирование, но это не так. Бригада действовала в указанном составе с июля 1941г. В бригаде большинство офицеров готовилось немецкими специалистами, многие офицеры владели немецким языком, и, самое главное, бригада уже имела хороший боевой опыт.

Поддерживали немецкие и румынские части 4-й авиационный корпус в составе 77-й истребительной эскадры (МЕ-109 -150 самолетов); двух бомбардировочных эскадр (Ю-87 - свыше 100 самолетов, "Хейнкель-111" - до 100 самолетов).

В составе армии было много пионерных (саперных), понтонных, строительных батальонов, армия имела артиллерийские полки корпусного подчинения (ArKo 20, ArKo 107). Всего в армии насчитывалось около 125 тыс. человек, (но не 320 тыс., как пишут в советской литературе!).

Что касается румынских войск, то в отличие от первых дней войны, активности и рвения они уже не проявляли. Почему? Предоставим слово бывшему солдату румынской армии Д.Петреску: "... эта война, начинавшаяся, как освободительный поход румынской армии, уже к августу 1941 года переросла в захватническую. Уже под Одессой большинство солдат спрашивало себя, "Что же мы здесь делаем?" Под Перекопом мы окончательно поняли, что И.Антонеску предал свою страну и свой народ...". Постойте, о каком "освободительном походе" идет речь?

Все дело в том, что в 1940-м году, проведя десантную операцию, СССР отхватил у Румынии часть ее территории. Если уж быть совсем точным, то СССР вернул себе часть территории, оккупированной во время Гражданской войны Румынией. В связи с этим, война с СССР, в Румынии позиционировалась как освободительный поход против советских захватчиков. Уже под Одессой румыны воевали неохотно, им не нужна была чужая земля, под Крымом многим стало ясно, что война эта - далеко не освободительный поход, как говорилось ранее. Правда, все вышесказанное относится только к пехотным частям. В румынских горных и кавалерйиских бригадах боевой дух был еще достаточно высок, а румынские горные стрелки считались элитой румынских вооруженных сил.

Но вернемся к расстановке сил. Советских войск было тоже, далеко не 16 тысяч, как пишут во всех мемуарах, посвященных этой теме. Собрав все резервы, набрали почти втрое больше. О том, как собирались эти подкрепления, я попробую рассказать в следующей главе.

Глава 10 Тайна "исчезнувшей" дивизии.

История этого расследования началась с одной фразы в воспоминаниях П.И.Батова. "... например, 321-я дивизия в тяжелые для нас дни сентябрьских и октябрьских боев бездействовала на Евпаторийском полуострове. Штаб армии то двигал ее к перешейку, то приказывал идти обратно. Когда сражение на Перекопе и Ишуньских позициях было проиграно, эта дивизия в одиночку билась с хлынувшими к Евпатории немецкими войсками, нанесла большие потери 132-й пехотной дивизии противника, входившей в состав 54-го армейского корпуса, но и сама истекла кровью."

Написано гладко, и на первый взгляд правильно, но... 321-я стрелковая дивизия была расформирована 12 октября 1941года. Во всяком случае, так получается по документам. Но, может, это ошибка? Попробуем проанализировать.

К Севастополю 132-я немецкая дивизия вышла к Севастополю вслед за бригадой Циглера, т.е. почти без задержки! Почему? Одна советская дивизия против одной немецкой. При этом немецкие войска не задержавшись ни на сутки, выходят к Севастополю. Да, немецкая дивизия вдвое превосходила советскую по численности, а значит 132-я вчетверо превосходила 321-ю, имевшую неполный состав. Пусть дивизия была вооружена, оснащена и обучена совсем слабо, но о боевых действиях в районе Евпатории в конце октября 1941 года совсем нет данных. Нет в принципе...

Можно как угодно восхвалять немецкого солдата и хаять советского, можно говорить о том, что 132-я немецкая дивизия оставила часть сил для ликвидации советской 321-й дивизии, но в военном деле чудес не бывает. Эвакуации войск с Евпаторийского побережья не производилось, а значит, по логике командир дивизии, и ее офицеры должны были быть убиты или попасть в плен. Но нет, ...ни командир, ни начальник штаба дивизии в плен не попали. Более того, они продолжили службу в рядах советских войск.

По старой доброй традиции современной исторической литературы можно было бы написать, что отцы-командиры, бросив своих подчиненных, бежали вместе с отступающими войсками ....

Одна незадача: биография Н.Алиева, командира 321 дивизии не дает повода заподозрить его в трусости. После Крыма полковник (а затем и генерал-майор) И.М. Алиев командовал 314-й дивизией, которая за героизм, проявленный в боях, получила наименование "Кингисеппской", затем он командовал корпусом. Коммисар дивизии Б.М.Букарский в боях был тяжело контужен, о нем отзывались как о человеке большого мужества. Очень не похоже, чтобы эти люди могли бросить свои войска. Что же произошло? Куда исчезла целая дивизия?

Дивизия была создана в августе 1941года, под именем 2-й Крымской дивизии народного ополчения. В составе 2-й крымской дивизии находились три трехбатальонных полка (1,7 и 12-й), дивизия имела 4-й артполк, 16-й противотанковый дивизион и 9-й зенитный дивизион (бывший 317-й отдельный дивизион курсов командного состава). В ее составе были и 6-й разведбат, 13-й саперный батальон, 3-й батальон связи и ряд других вспомогательных подразделений. Она стояла там, где и была сформирована: в Евпаторийском районе Крымской АССР. 24 сентября 1941 года Крымские дивизии получают общесоюзную нумерацию и 2-й Крымская становится 321-й дивизией. В ее составе числятся 484, 488, 493 полки, 986-й артполк, 707-й отдельный зенитный артдивизион, 198 саперный батальон, 257-й батальон связи, 174 разведрота, автотранспортная рота (35-я), в ней тоже появляется медсанбат (133-й). Состав дивизии внушительный. В ее составе на 24.09.41 более пяти тысяч "штыков"-сила не малая. Я попытался проследить боевой путь дивизии по документам, но вот тут-то и начинается самое интересное.

Архивы ответа на возникший вопрос не дали. "В ЦАМО РФ данные по личному составу указанных дивизий отсутствуют" Такого ответа я ожидал менее всего. Однако это оказалось действительно так. В архивах почти нет данных по крымским дивизиям. Почти нет. Есть немного о пограничниках 184-й, по остальным совсем мало.

Дивизии были, а данных по ним нет. Пятьдесят тысяч крымчан исчезли бесследно. Даже тщательные поиски данных дали весьма скромные результаты, не дающие ответа. Так для меня был развеян миф о том, что в архивах есть ответы на все вопросы.

Объезд побережья показал, что "оборона побережья" на которой были заняты подразделения 321-й представляют собой: десять взводных опорных пунктов, два ротных и три батальонных опорных пункта. Итого от пос. Стерегущий на Бакальской косе до Николаевки должны были обороняться не более трех батальонов. Т.е. 1500 человек. Дивизия имела как минимум втрое больший состав. Ситуация непонятная. Лишь чуть позже, с помощью воспоминаний тех, кто остался в живых, удалось разобраться в ситуации.

Дивизия в августе 1941 года занимала следующие позиции:

- в районе Евпатории дислоцировался 1-й стрелковый полк дивизии (с 24.09.41г. 484-й СП 321-й СД); и зенитный дивизион. Один батальон этого же полка находился на охране побережья Евпатория-Саки-Николаевка.

- в районе Ак-Мечети (пгт.Черноморское, Черномор. р-н) дислоцировался один батальон 12-го стрелкового полка (с 24.09.41г. 493-й СП 321-й СД); один батальон стоял на побережье до Евпатории и еще один батальон охранял побережье до Бакальской косы.

- в районах Николаевка (Симф. р-н), Береговое (Бахч. р-н), Альма-Томак (Песчаное, Бахч. р-н) дислоцировались три батальона 7-го СП 2-й КДНО (с 24.09.41г. 488-го СП 321-й СД).

Личный состав был, но ситуация с вооружением и оснащением складывалась критическая. Не хватало винтовок, почти не было пулеметов, артиллерия из кадровых подразделений передавалась крайне неохотно и медленно. По состоянию на конец августа артполк дивизии имел всего один дивизион 76мм пушек, а истребительный противотанковый дивизион имел на вооружении только бутылки с зажигательной смесью и гранаты. Стрельбы проводились всего один раз. Каждый боец стрелковых батальонов сделал по три выстрела. Бойцов не владевшим стрелковым оружием переводили в нестроевые подразделения. Разведбат так и не смогли сформировать, сократив его до разведроты за ненадобностью, (и отсутствием бронемашин). Разведрота так же базировалась в Евпатории. Оружия во всех подразделениях по-прежнему не хватало. Винтовки выдали только половине бойцов стрелковых подразделений. Остальная часть дивизии (примерно 1/3 ее состава) была занята очень важным делом: строила "Промежуточную позицию", а точнее, оборонительный рубеж Саки-Окречь.

По идее А.Ф. Хренова (а заодно и Ставки ГК) через весь полуостров, примерно посередине, должна была протянуться система укреплений. Идея достаточно бредовая, но позволяющая задействовать личный состав, во избежание возникновения у него лишних мыслей. От стрелковых подразделений дивизии выделялся личный состав по разнарядке для строительства укреплений. Масштабность стройки не позволила даже толком начать ее. Успели построить лишь длинный противотанковый ров и несколько огневых точек. В основном, на строительство оборонительных сооружений отправляли татар, т.к. считалось, что солдат из татарина -никакой. Естественно это не улучшало межнациональные отношения.

После напряженных и тяжелых боев на Перекопе, а главное, после "победоносного" удара на Армянск, войска оперативной группы были полностью обескровлены. Они ощущали острую нужду в артиллерии и даже стрелковом оружии.

Именно тогда, из всех дивизий стали забирать части и передавать опергруппе. Но "растягивание" 2-й Крымской дивизии началось еще раньше. Первым, 5 сентября, у нее забрали зенитный дивизион. Затем, в середине сентября, после разгрома 276-й, в районе Геническа, Сальково и Новоалексеевки когда от дивизии почти ничего не осталось, ее спешно укрепили, выдвинув из резерва сводный отряд в составе 3 тыс. человек, созданный из подразделений 184-й, 320-й и 321-й стрелковых дивизий. В состав отряда из состава 321-й вошло 1575 человек, на вооружении которых пошла большая часть (1127шт.) винтовок, имевшихся в дивизии и почти все пулеметы.

29 сентября, когда из трех дивизий осталось всего 7 тыс. человек (из 18 тысяч), у дивизии забрали почти всю имевшуюся в ее распоряжении артиллерию и до тысячи бойцов. На требование командования перебросить на Перекоп подкрепления, комдив И.М.Алиев направил все что смог: сводный стрелковый полк из состава 493 и 484 полков (полки получили новую нумерацию), Бойцы пешим порядком, проделали путь около 120км(!), но к сожалению, остатки дивизии прибыли к месту боевых действий совсем без оружия, и командование отослало полк назад, чтобы не было напрасных жертв во время авиационных налетов. Если подсчитать, что же осталось у дивизии, то получится, что она имела всего... 2727 человек, при 574 винтовках и пяти станковых пулеметах. Большинство бойцов приходились на нестроевые части.

13 октября 1941 года дивизия была расформирована, а ее личный состав был передан в строительные, инженерные и истребительные батальоны, из которых, собственно и создавали дивизию.

Так что..., мягко говоря, лукавил П.И.Батов, обвиняя командарма 51-й в том, что "...Убедить командарма в том, что гроза идет на Перекоп и сюда нужно стягивать все силы, было невозможно..." стягивать было нечего. Сам Павел Иванович и положил эти дивизии под Перекопом.

П.И.Батов оставил очень добросовестно и хорошо написанные воспоминания, дающие много интересных фактов, но очень искусно заретушировал свои негативные поступки и просчеты. Сам комдив вместе с последним резервом - разведывательным батальоном и истребительным противотанковым дивизионом убыл к месту боевых действий, откуда вместе с отступающими частями попал в Керчь.

Но на этом история 2-й Крымской дивизии не закончилась. После прорыва немецких войск в конце октября, истребительные батальоны, сформированные из остатков 321-й дивизии, действительно вступили в бой со 132-й дивизией немцев.

Бой завязался и у маяка Тарханкут, подробности его пока неизвестны. В районе Николаевки более роты ополченцев сражались вместе с гарнизоном 54-й береговой батареи (Почему-то об этом факте никто не упоминает). Около суток шли бои под Евпаторией. Сражались те, у кого было оружие. До трехсот бойцов вышли к Севастополю. Судьба остальных неизвестна. Тех же, у кого оружия не было, отпустили по домам. В основном это были саперные рабочие и строительные батальоны, Они были распущены до "особого распоряжения". О том, что это было за "особое распоряжение", будет рассказано в главе "Евпаторийский десант".

История 321-й дивизии не единична. Крым отдал все, что мог на оборону перешейка. Точно так же, как и из 321-й, все боеспособные батальоны, все артиллерийские части были взяты из других крымских дивизий, и переданы частям, стоявшим на обороне полуострова. Так, например, если в 156-й дивизии на 30-е сентября оставалось 457 человек, то 15 октября, за счет сводных полков 320-й и 321-й дивизий в ней стало около 3,5 тыс. бойцов. В 106-й дивизии, в которой на 29 сентября оставалось всего 4 тыс. бойцов (включая и полки, сражавшиеся на Перекопе) За счет сводного отряда (3 тыс. бойцов и командиров) 184-й и 321-й дивизий и ряда мелких подразделений дивизия была пополнена до 7,5 тыс. человек.

Так что не исчезли "вникуда" крымские дивизии, и не разбежались перед врагом, а полегли в боях за свой полуостров.

Глава 11 Бои в Пятиозерье и в районе Ишуни

Итак, советские части отошли на новые рубежи. Они были более удобными для обороны, и если их прикрыть мощными укреплениями, на этой позиции можно было держаться достаточно долго и успешно, беда в том, что "мощные укрепления" в этом районе существовали только в воображении авторов мемуаров.

Так, А.Ф.Хренов в своих мемуарах указывает " На Перекопском перешейке батальонные районы обороны -- командные пункты, долговременные пулеметные и артиллерийские сооружения создавались на севере, у Перекопа, Армянска и по старому Турецкому валу, а также на юге, около Ишуни". С "долговременными пулеметными и артиллерийскими сооружениями" на Перекопе, мы уже разбирались, а вот с "долговременными укреплениями" в районе Ишуни совсем плохо. Найти их пока не удалось. Совсем.

Более того, даже окопов в данном районе прослеживается совсем немного, и, судя по их форме, построены они были еще в Гражданскую. Удивляет то, что за две недели передышки, на удобном для обороны рубеже между озерами не построили долговременных бетонных оборонительных сооружений, не успели укрыть орудия в дзотах, построить достаточно количество огневых точек.

Позиция между озерами, вопреки тому, что пишут советские авторы, удобна для обороны, для этого нужно было построить хотя бы элементарные деревоземляные укрепления для орудий, в крайнем случае, установить дальнобойные морские орудия, прикрыв их системой ПВО. Но этого сделано не было. Почему? Непонятно. Наверное, не было возможности. Хотя, как ни странно, нашлись силы для строительства мощного укрепрайона на Чонгаре, Ак-Монайских позиций, которые действительно имели долговременные укрепления. Нашлись силы для совершенно безумного проекта оборонительной линии Саки-Окречь, длиной около ста километров.

Строительство оборонительных сооружений велось вяло. Не удивительно, что за это Ф.И.Кузнецов отстранил начинжа 51-й армии генерала Ф. В. Новикова от должности. Вместо него командовать инженерными войсками армии стал его заместитель полковник Шурыгин, а затем генерал А.Ф.Хренов.

Из воспоминаний А.Ф.Хренова. " Меня встретил сам командарм: " Против нас действует одиннадцатая армия Манштейна. Реальные силы, которыми он располагает, -- это семь пехотных дивизий да еще румынский корпус из двух бригад. У нас восемь... нет, девять стрелковых дивизий, если считать и сто пятьдесят седьмую, прибывшую из Одессы. Три кавдивизии отодвинуты в тыл, для борьбы с воздушными десантами. Четыре дивизии мы держим под Ишунью, одну -- под Чонгаром. Остальные прикрывают другие угрожаемые направления. Сил недостаточно. Артиллерии мало, авиации мало, танков практически нет. Инженеры бездельничают... Генерал Новиков слабый специалист и неумелый руководитель. Я его отстранил и направил под Феодосию, строить Ак-Монайский укрепрайон. Но он и там плохо справляется, я сам проверял. Вместо него временно исполнял должность полковник Шурыгин. Сейчас он занимается строительством на Ишуньских позициях. Так что принимать дела вам не у кого. Вступайте в должность, желаю успеха"".

Воспоминания А.Ф.Хренова не менее лукавы, чем воспоминания П.И.Батова. Приведу всего одну цитату. "Северная позиция рассматривалась как основная. Под Чонгаром объем работ был меньшим. Там и сам перешеек уже, к тому же он не сплошной, а разорванный протокой Сиваша, через которую проложен железнодорожный мост. Помимо этих двух полос обороны -- Перекопской и Чонгарской -- позже взялись строить третью, восточнее Феодосии, у основания Керченского полуострова, где ширина суши между Черным и Азовским морями едва превышает двадцать километров. Это и был Ак-Монайский укрепрайон. Кроме того, начали сооружать оборонительный обвод вокруг самой Керчи. Никаких промежуточных рубежей обороны, узлов сопротивления и полос заграждения на путях к Симферополю и Севастополю план строительства, разработанный штабом 51-й армии, не предусматривал.".

Прежде всего, к моменту вступления А.Ф.Хренова в должность позиции на Перекопе были уже потеряны. Во-вторых, обследование местности четко показывает, что Чонгарско-Сивашская позиция была укреплена гораздо сильнее Пятиозерной. Видимо, командование было так напугано неожиданным броском немецких войск в самом начале боевых действий, что всего за месяц в этом районе успели возвести двадцать два мощных толстостенных дота, восемь из которых были артиллерийскими. Вместо того, чтобы строить укрепления на Ишуньских позициях, управление военно-полевого строительства N2, строившее доты на Перекопе было переброшено на Ак-Монай. А вот на основном направлении почти ничего сделать не смогли.

Даже Ставка ГК была обеспокоена тем, что укрепления на Северном участке обороны Крыма строились очень вяло.

ДИРЕКТИВА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА N УР/376 КОМАНДУЮЩЕМУ 51-й ОТДЕЛЬНОЙ АРМИЕЙ О СТРОИТЕЛЬСТВЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ РУБЕЖЕЙ

3 октября 1941 г. 22 ч 45 мин Народный комиссар обороны приказал:

1.Форсировать строительство намеченного Вами второго оборонительного рубежа на фронте Нов[ый] Букеш, Томашевка, Воинка и далее по р. Чатырлык. Строительство вести ВПС (Управлениями военно-полевого строительства) с привлечением местного населения.

2.Немедленно приступить к рекогносцировкам и строительству третьего тылового оборонительного рубежа на фронте свх. Тузлы-Шейх-Эли, вые. 27.7, Менгермен нем.,Саргил, Тайган, Ени-Крымчак, Андреевка, Камбары, Ашага-Джамин, Саки. Создать ряд заградительных перемычек на Арабатской Стрелке в районах хут. Валок, Семененко, Рожкова, Арабат. Для руководства строительством сформировать одно армейское военно-полевое строительство и шесть Стапро.

4. Для ускорения хода рекогносцировок и строительства третьего тылового оборонительного рубежа разрешается мобилизовать необходимое количество грузовых и легковых автомашин, гужтранспорта, тракторов, местное население. Военному совету 51-й Отдельной армии разрешается производить порубку леса и изъятие местных стройматериалов, необходимых для строительства.

5.Начальнику ГВИУ КА обеспечить строительство рубежа финансированием, а также необходимым инструментом, взрывчатыми веществами и др.

6.Проведение рекогносцировок закончить 10 октября. Срок готовности рубежа батрайонов первого эшелона -- 17.10.1941 г.

7.О ходе строительства 2-го и 3-го рубежей доносить согласно N 436578 УОС

Красной Армии от 23.09.1941 г.

ШАПОШНИКОВ БОКОВ

Но ни одно из перечисленных в директиве Ставки мероприятий выполнено не было. Почему? Непонятно. Из-за нехватки рабочих рук и материалов, и чтобы создать хоть какое-то подобие препятствий для противника, русло реки Чатырлык было забросано сельхозтехникой из соседних колхозов и совхозов. Прибывший в 51-ю армию начинжем А.Ф.Хренов был так же озабочен поему-то не главным направлением. Приведу строки из его воспоминаний, датированные временем его вступления в должность: "Вся вторая половина дня ушла на то, чтобы подготовить и отдать распоряжения относительно рекогносцировок и, немедленного начала работ по созданию узла обороны у Джанкоя, промежуточного рубежа севернее Симферополя, пересекающего Крым в широтном направлении -- от основания Арабатской стрелки через Сарабуз до Саки, а также системы заграждений на горных дорогах, ведущих от Симферополя на Евпаторию, Севастополь, Старый Крым, Алушту и Ялту. Были намечены меры и по укреплению самого Симферополя, даны указания определить объекты, подлежащие уничтожению в случае его оставления". Т.е. он был озабочен чем угодно, но не главным направлением. А времени для подготовки отражения штурма оставалось совсем мало.

В Крыму создавалась целая сеть укреплений, практически, не имевшая смысла. Рубеж Саки-Окречь имел протяженность около 100км, для его обороны требовалось не менее 12 дивизий полного состава. Таких сил в Крыму не было. Удержать его было нереально. Чуть выше была реальность обороны на Южнобережном рубеже, охватывавшем Крымские горы, его протяженность была меньше, войск для его обороны так же требовалось меньше, но рубеж имел другой недостаток, на нем практически невозможно было организовать управление и снабжение войск. Сеть дорог (больше похожих на тропы) не позволяла этого сделать.

Впоследствии, на эти рубежи попытаются вывести войска, что в конечном итоге приведет к распылению и разгрому советских войск. Но, это будет потом, спустя месяц. А пока..., пока шли бои. Противник пытался "дожать" советские войска теми силами, которые были. Продолжались они с 29 октября по 3 ноября 1941года, и закончились ничем.

29 сентября 1941г. с утра противник произвел авианалет, перехваченный советскими истребителями 247-го авиаполка, затем начался артобстрел. После этого, около 12 часов началась атака немецких войск, поддерживаемая штурмовыми орудиями 190-го дивизиона. Сначала противник атаковал боевые порядки 106-й и 271-й дивизий с целью прорваться через участок между Киятским и Красным озерами, обойти ключевой узел - бромзавод - с северо-востока. Но его атака здесь оказалась безуспешной. Затем, противник перенес свой удар на участок 156-й дивизии между железной дорогой Ишунь - Перекоп и Каркинитским заливом с задачей обойти опорный пункт бромзавод, на этот раз с северо-запада. Но и эта попытка ему не удалась.

30 сентября 1941г. Удар наносился только в одном направлении между берегом моря и железной дорогой. И он закончился ничем.

1 октября 1941г. Противник вновь начал наступление на участке 156-й дивизии, но нарвался на контрудар советских войск. По противнику нанесли удар 2-й дивизион гвардейских минометов, и два флотских бронепоезда. Противника атаковали через три дефиле между озерами: 1-й и 2-й отряды моряков(командиры Г.Ф.Сонин и А.В.Кирсанов), полк 48-й кавдивизии, сводный батальон 172-й дивизии (командир капитан С.Т.Руденко), 534-й полк 106-й дивизии (командир, майор С.М.Листов), атака велась при поддержке 5-го танкового полка. И... противник побежал, прикрывшись заградительным артогнем.

Атака была успешной, грамотно спланированной и хорошо проведенной. После этой атаки активность противника пошла на спад.

Не обошлось и без потерь. Были ранены командиры двух морских отрядов. Капитана Сонина заменил ст. л-т Еренженов, капитана Кирсанова сменил майор Кулагин.

Советские историки, повторяя фразы, взятые из документов, пишут: " Противник постоянно наращивал силы на Перекопском перешейке. Если 4 октября, по данным разведки, в районе Филатовка -- Карпова балка было сосредоточено до 6 батальонов и 15 штурмовых орудий, то 6 октября количество батальонов увеличилось до пятнадцати. Аналогичная картина наблюдалась в районе Армянск -- Кураевка. 4-го октября здесь находились до 10 батальонов с 30 танками, а 6 октября количество вражеских танков и самоходных орудий у Армянска выросло до 62".

Анализ немецких документов показывает, что это дезинформация. Немцы создавали видимость присутствия большого количества войск. Отбомбившись по ошибке по советским тракторам и комбайнам, при штурме Перекопа, немцы сами стали использовать сельхозтехнику в качестве ложных целей, создавая из них "танки", вместо солдат ставились чучела, но на деле, немецких войск в этом районе было немного. Это был благоприятный момент для нанесения удара по немецким войскам, но им не воспользовались. Все изменилось через две недели.

Уже 16 октября немецким войскам удалось окружить и уничтожить часть войск 9-й и 18-й армий Южного фронта в районе Таганрога. Через сорок восемь часов 11-я армия немцев начала атаки на позиции в районе Пятиозерья. Немецкое командование оказалось более оперативным. Получив к началу боев еще две румынские бригады, оно, по существу, прикрылось ими в районе Геническа и Сивашей. Сосредоточив здесь 4-я румынских бригады, Манштейн освободил 22-ю немецкую дивизию. Основные силы двух корпусов (LIV и XXX) были сосредоточены под Перекопом. В общей сложности, это семь дивизий, насчитывающие семьдесят пять тысяч человек при 1115 пушках и 18 штурмовых орудиях. Еще тридцать тысяч насчитывалось в армейских и корпусных частях 11-й армии. Эти цифры даны без учета советской трофейной техники, которой в 11-й немецкой армии было немало.

Построение немецких войск было следующим. Два армейских корпуса имели боевой порядок в три эшелона. Причем распределение дивизий между корпусами было изменено. Ослабленные предыдущими боями 73-я и 46-я дивизии были распределены по разным корпусам. Дивизии немецкого XXX корпуса, располагались последовательно: 72, 46 и 22-я пехотные дивизии. Они должны были прорываться через дефиле в районе деревни Пролетарка.

LIV корпус, двумя дивизиями первого эшелона (170-я и 73-я) атаковал советские позиции в районе: 8-й Казенный участок (берег залива) -- бромзавод, во втором эшелоне корпуса находилась 50-я пехотная дивизия.

Построение советских войск было следующим: Между озерами, в первой линии, располагались два пополненных полка 156-й дивизии (т.е. вся дивизия) и один сводный батальон 172-й дивизии.

Если учесть, что после первого штурма в 156-й оставалось менее тысячи человек, то, соответственно 5 тыс. бойцов- это крымчане, непризывных возрастов, из "разобранных по частям" Крымских дивизий. Батальон к-на Руденко из 172-й дивизии был тоже чисто крымским. Его позиции располагались левее 156-й дивизии, до Каркинитского залива.

Орудий в обоих артполках 156-й дивизии осталось лишь тридцать стволов. Все остальные части занимали вторую линию обороны в районе деревни Ишунь.

Третью линию в районе реки Чатырлык занимала 172-я дивизия. Ее артиллерию составляли: четыре 152-миллиметровые гаубицы, пять орудий калибра 122 миллиметра, семь -- калибра 76 миллиметров и четыре 45-миллиметровых. Нужно сказать, что "линия обороны- понятие чисто условное- укреплений в на этих "линиях" почти не было, если не считать построенных на скорую руку окопов и укрытий. Вместе с тем, необходимо было удержать именно дефиле между озерами. Это было самое узкое место на перешейке. Отступая, советские войска, неизбежно растягивались бы по все более широкому фронту. С другой стороны, при обороне ни в коем случае нельзя было сосредотачивать войска в передней линии. Нужно было очень четко и быстро маневрировать войсками, а вот этого как раз советские командиры не могли и не умели. Задача стояла очень сложная. Вместе с тем, противник не заставил себя ждать.

18 октября 1941г, В 3.00 противник начал активные действия, подтягивая войска, в 6 утра начался авиационный налет. В 7.00. Ударила вражеская артиллерия. В 8 утра началось наступление. Уже в 12 часов командир батальона с опорного пункта на территории бромзавода запросил поддержки. Топоним "бромзавод" очень часто упоминается в боевых сводках тех дней, но, на современной карте его нет. На самом деле это не что иное, как город Красноперекопск, родившийся из поселка рабочих бромзавода. Поселок, в ту пору, насчитывал 103 дома, а завод состоял из восьми цехов.

Этот участок оборонял 530-й полк подполковника Зайвого, при поддержке первого Перекопского отряда моряков. Бой был жестоким и продолжительным, здания переходили по нескольку раз из рук в руки. Численное преимущество противника сыграло свою роль. Советские части начали отход. Генерал Черняев послал в помощь 530-му полку свой единственный резерв -- разведбат (командир к-н Лисовой). Но уже в 14.00 противник прорвал передовую линию полка, и бой разгорелся в глубине его обороны. Десять штурмовых орудий противника ворвались в прорыв, и с большой дистанции стали выбивать огневые точки 156-й дивизии. В разведбате оставались последних 6 танков Т-37. Это были машины, которые были подбиты в предыдущих боях, эвакуированы с поля боя, а затем отремонтированы и вновь введены в бой.

Танки с противопульным бронированием, бензиновым двигателем, вооруженные только пулеметами, решить исход бой не смогли, они были подбиты штурмовыми орудиями немцев и огнем немецких противотанковых ружей.

Но, выскочив вперед, немецкие штурмовые орудия, попали под огонь морской батареи ст. л-та Тимохина, которую поддержала 126-я батарея морских орудий. Одновременно, в бой были введены два кавполка 48-й кавдивизии, под командованием подполковника Б.Городовикова и майора Цветкова, которые выбили противника с территории бромзавода. Но, через час противник вновь потеснил советские части. В этом бою погиб командир 530-го полка подполковник Зайвый.

На левом фланге, из-за того, что части 530-го полка 156-й дивизии начали отход, батальон к-на Руденко оказался прижат к берегу залива, но к вечеру, батальон пробился к своим. Если говорить точно, то из почти тысячи бойцов, к своим вышли 111 человек с одним 45мм орудием.

На правом фланге, несмотря на то, что передовые советские части были смяты почти сразу, бои в районе Пролетарки продолжались два или три дня. 417-й полк сражался героически, но сменить его никто не спешил. Тем не менее, правый фланг позиции держался. До вечера 19 октября 1941г. советские части свои позиции, в основном, удержали. К вечеру было принято правильное решение, о переброске 157-й дивизии, прибывшей из Одессы в район боевых действий.

19 октября 1941г, планировалось контрнаступление советских войск. Был ли смысл атаковать? Вряд ли. Много ненужных строк написано о том, что "только активные действия могут привести к успеху". Да, это так, но перед этим нужно измотать силы противника в глухой обороне. Наступать против превосходящих сил противника- глупо. Хотя....

Ситуация была безвыходной, для глухой обороны не хватало ни орудий, ни боезапаса. На Перекопе потеряли слишком много пушек. С другой стороны, и для атаки не хватало прикрытия с воздуха. Почти не было зенитной артиллерии, очень слабо действовала авиация.

И, тем не менее, атака увенчалась частичным успехом. 157-я стрелковая дивизия, еще раз подтвердила свою славную репутацию. Немаловажную роль сыграл дивизион гвардейских минометов капитана Черняка и танки Т-34 из 5-го танкового полка. 716-й и 384-й полки 157-й стрелковой дивизии атаковали противника с юго-востока, а конная группа атаковала с юго-запада. Атаку поддерживал 422-й артполк 157-й дивизии. Кстати, при подсчете артиллерийских стволов, его 32 пушки, обычно тоже не учитывают. Противник был отброшен на 5 км, но полностью восстановить положение не удалось.

Нужно сказать, что именно в те дни, когда советским войскам более всего требовалась помощь авиации ЧФ, она почти не могла оказать им содействия. И для этого была вполне объективная причина.

Начиная с 12 октября, большая часть самолетов ЧФ была задействована на проводке караванов с войсками Примармии. Из воспоминаний летчика ВВС ЧФ Денисова: " 12 октября генерал В. В. Ермаченков вызвал меня на КП авиагруппы в Бий-Бузав и поставил перед авиаэскадрильей новую задачу:

-- В ближайшие дни эвакуируются из Крыма главные силы Приморской армии. В общей сложности на переходе морем одновременно будет 120 -- 130 различных судов и кораблей. Потребуется надежно прикрыть их с воздуха. Для этой цели привлекаются истребители 8, 9 и 32-го полков и 101-й эскадрильи -- всего 50 -- 60 самолетов. Базироваться они станут на трех аэродромах: Тендровская коса, Кунань и Тереклы-Конрад. Управление истребителями в период прикрытия будет осуществляться с командного пункта 62-й авиабригады. Готовность вашей эскадрильи к перебазированию на аэродром Тереклы-Конрад с рассветом 13 октября.". И все бы было ничего, и самолеты успели бы вернуться, но операция была так плохо подготовлена, что части ВВС ЧФ понесли большие потери, причем даже не от огня противника.

Дни 13 и 14 октября выдались туманные. Погода нелетная,.... Вылетевшая в этот день с аэродрома Смидовичи эскадрилья в назначенный для посадки аэродром Тендровская коса не прибыла. С наступлением 13 октября темноты, при низкой облачности и в дождь, по приказу командования Одесского оборонительного района, вылетели в Крым шесть И-16 и пять Як-1. Помимо отвратительной погоды обстановка осложнялась еще и тем, что сигнал в Крым о вылете самолетов пришел с опозданием и фактически к приему большей группы самолетов ночью аэродромы подготовлены не были. Полет осуществлялся над морем, ориентиров нет, а на берегу -- никаких световых точек. Летчики летели фактически вслепую, пользуясь примитивным навигационным оборудованием. К тому же дул сильный ветер, море штормило.

Каждый пилот вел свою машину на высоте 30 -- 50 метров самостоятельно. Естественно, в этих условиях только случайно можно было выйти на указанный аэродром. В результате разбились четыре И-16 и два Як-1, их пилоты погибли; полностью оказался разбитым И-16, ведомый капитаном В. Н. Вальцефером. Пилоту пришлось сажать машину, как и мне в свое время У-2, вне видимости земли на евпаторийский аэродром. Сильно пострадал сам Вальцефер, а вот техник самолета Михаил Фукалов, втиснутый в фюзеляж за спинку сиденья летчика, отделался лишь легкими ушибами.

На аэродроме Тереклы-Конрад, когда уже был включен прожектор, произвели посадку на "яках" капитан И. И. Сапрыкин, старшие лейтенанты И. И. Скачков и С. М. Минин и на "ишачке" сержант С. Т. Луценко. Вот Скачков-то, сажая машину поперек взлетно-посадочной полосы, и отбил плоскость ТБ-3. Его Як, естественно, был разбит.

Особенно тяжело я переживал трагедию эскадрильи Федора Ивановича Демченко -- ведь до самой войны в течение полутора лет служил в ней, отлично знал погибшего командира и летевшего вместе с ним (все летчики эскадрильи взяли по одному человеку, поместив их в отсеках аккумулятора в фюзеляже), комиссара старшего политрука В. М. Моралина, летчиков лейтенантов М. А. Дмитрусенко, X. X. Чепкунова, П. Ф. Николашина да и всех остальных участников перелета. При перебазировании не повезло и нам, мы недосчитались трех экипажей. В воздушных боях над морем моя эскадрилья потеряла еще один И-16.... С сознанием успешно выполненной боевой задачи летчики эскадрильи 22 октября возвратились в Смидовичи."

Прибывшие из Одессы корабли разгружались до 22 числа и все это время над Севастополем висел усиленный двухуровневый барраж истребителей.

Воздушные бои над Ишунью становились все ожесточеннее. Советских самолетов становилось все меньше. А помощь их была очень нужна. Рассмотрим состояние авиации 51-й армии и Фрайдорфской группы на 18.10.41г.

Соединение

Часть (подразделение)

Аэродром

Тип самолетов

Количество

ВВС 51-й отдельной армии

1-й иап

Сая

И-15бис

2/2

Сая

И-16

8/7

2-й шап

Симферополь

И-5

16/12

13-й иап

Ротендорф

Як-1

13/10

21-й дбап

Саки

ДБ-3ф

9/6

103-й шап

Н. Царицыно

Ил-2

6/2

182-й иап

Симферополь

МиГ-3

13/8

247-й иап

Юдендорф

ЛаГГ-3

15/7

435-й иап

Симферополь

МиГ-3

10/6

507-й бап

Н. Царицыно

Пе-2

6/5

Фрайдорфская авиагруппа ВВС ЧФ

3-я аэ/8-й иап

Смидовичи

И-16

8/3

И-15бис

3/3

Як-1

2/2

2-я аэ/32-й иап

Тагайлы

И-16

12/9

3-я аэ/32-й иап

Кунань

И-153

5/5

5-я аэ/32-й иап

Тагайлы

Як-1

4/3

11-й шап

Фрайдорф

И-5

18/15

Р-5

1/1

КОР-1

2/2

62-й смап

Соцдорф

Пе-2

6/3

МиГ-3

8/6

ЛаГГ-3

6/6

46-я ошаэ

Атакчи-Бузав

Ил-2

3/3

95-я нбаэ

Салтаба

У-26