Куафёр из Военного форштата. Одесса-1828

Вы сами просили Меня – веди нас через Босфор,

Дарданеллы, вообще – Балканы, отроги Альпийских гор,

но что Мне проливы и горы, острова, полуострова,

что Мне вашей истории каменные жернова?

Так, придет и наше время, не зря любимого внука

Императрица решила назвать Константином

(Константинополь в уме). Назвать нехитрое дело. А ну ка

представь, старуха, как поступят с твоим непутевым сыном…

Философ Вольтер – государыне Екатерине:

«Катя, а что ты думаешь об Украине?

О Днепре-Днестре, о горах Карпатах,

о соломою крытых беленых хатах,

не в последнюю очередь и об этих, пархатых,

которых ты проглотила совместно с большей

частью страны, именуемой Польшей?.. <…>

Что делать с украинской речью,

к которой вы, россияне, относитесь как к увечью,

как быть с Запорожской Сечью, саблями и картечью,

как быть с казаками и казацким барокко,

с морем, которое раскидывается широко…»

<…>

Екатерина – Вольтеру: «Вчера приказала

испечь пирог с начинкой из медвежьего сала.

Также ели ломтики подсоленной лососины.

И еще – велела мужчинам носить обтягивающие лосины.

Чтобы достоинство было видимо сразу

близорукому, но пытливому глазу. <…>

За ум я плачу любовью, за любовь отплачу сторицей.

Почему бы философу не встретиться с императрицей?

Приезжай в Петербург, познакомься со мной поближе!»

Вольтер – Екатерине: «Знакомиться лучше в Париже».