Курсанты Академии

Пол Андерсон ПЕЩЕРА ПЛАТОНА

Послание достигло земли в виде набора коротковолновых импульсов. Спутник связи передал их вместе с сотней других подобных импульсов на специальную ретрансляционную станцию. И со станции, поскольку она изначально была предназначена для передачи сугубо конфиденциальной информации, все это прямиком отправилось к адресату, а именно — в глобальный центр управления корпорацией «Юнайтед Стейтс Роботе энд Мекэникл мен». Там компьютер с помощью секретного кода преобразовал эти импульсы в световые и звуковые сигналы. И на экране ожило трехмерное изображение, при первом же взгляде на которое Генри Матсумото просто ахнул.

Удивление вызвал не робот, которого он там увидал. Большой, гуманоидного типа, весь в громоздкой броне, он был предназначен для тяжелой физической работы в экстремальных условиях. Фон, место действия — вот что показалось завораживающим. Ничто не мешало лицезреть эту сцену, кроме разве что пары каких-то конструкций. По космическому кораблю, довольно метко прозванному «скелетом», разгуливали роботы, которые не нуждались ни в воздухе, ни в еде, ни в питье, похоже, вообще ни в чем, кроме разве что подзарядки, да и то не слишком частой. В углу экрана виднелась часть гигантского диска Юпитера, поверхность его была затенена вихрящимися облаками — знак того, что там происходят бури. Одной такой бури было бы достаточно, чтоб поглотить Землю целиком. В нижнем углу на миг мелькнула Ио. Одна сцена быстро сменяла другую, поскольку корабль вращался по окололунной орбите, но пламя вулканического взрыва, что подобно гейзеру, яростно било из одного из кратеров, доминировало над пейзажем, придавало ему грозную реалистичность.

Молодой сотрудник был совершенно потрясен этим неожиданно представшим перед ним видением.

Он только что заступил на дежурство перед монитором и, чтобы не скучать, даже захватил с собой книгу. В течение долгих недель с этого объекта не поступало никаких сообщений, кроме регулярного сигнала «Все в порядке». Так что же, черт возьми, происходит?

Тут над его головой раскатами прозвучал голос.

Синтезированный, какой-то совершенно неестественный. Микрофон просто модулировал радиоволну.

— Докладывает робот Ди-Джи-Эр-36 с Ио. Робот Джей-Кей-7 отложил исполнение всех операций. А именно — разведку, разработку горных пород, транспортирование, обогащение, словом, вообще всю работу. Я со своей командой совершил посадку, чтоб забрать очередной груз, партию руды. И мы обнаружили, что все машины, механизмы и роботы простаивают.

Самого Джей-Кей-7 мы на месте не обнаружили, но он говорил со мной по радио. Находится где-то в горах.

Он заявил, что действует согласно предписаниям от некоего человека, который якобы заявил, что данные разработки опасны и их следует немедленно прекратить.

Полагаю, что всем нам лучше вернуться на орбитальную станцию и ждать там дальнейших распоряжений.

— О господи!.. — пробормотал Матсумото. — Оставайтесь на связи. И ничего пока не предпринимайте.

При данном расположении планет приказ с Земли может поступить на Ио не раньше, чем минут через сорок. Однако Ди-Джи-Эр, видимо, предвидя, что первым на связи может оказаться какая-то мелкая сошка, уже впал в полную неподвижность. Матсумото развернулся в кресле и лихорадочно защелкал клавишами интеркома.

Ему нужно было выйти на внешнюю линию связи, по местному времени рабочий день давно уже кончился, но вскоре выяснилось, что Филип Хиллковиц, технический руководитель «Проекта Ио», до сих пор находится у себя в кабинете. Хиллковиц, в свою очередь, связался с Альфредом Лэннингом, генеральным директором, который, что называется, тут же взял ноги в руки и примчался в центр. Двое мужчин уставились на изображение робота, потом молча смотрели друг на друга — как показалось Матсумото — страшно долго.

— Так, значит, несмотря ни на что, это все-таки случилось? — прошептал Хиллковиц. — Неужели эта радиация свела Джейка с ума?

Лэннинг сердито нахмурился.

— Думаю, не стоит напоминать вам результаты испытаний! — рявкнул он. Эта броня способна выдержать сотни лет непрерывного облучения.

— Да, да, конечно… Но эти жуткие условия… — Хиллковиц адресовался теперь к роботу: — Скажи, Эдгар, наблюдал ли ты какие-либо еще аномальные явления? Ну, к примеру, как вел себя металл? Наблюдалась ли коррозия, истончение?

— Недурной вопрос, — буркнул Лэннинг. — Однако за те восемьдесят минут, что мы будем дожидаться от него ответа, надо самим попробовать узнать о положении дел и как можно быстрей.

Офицеры отпустили Матсумото — тот ушел совершенно счастливый уже потому, что на нем не сорвали зло, — и отменили все последующие дежурства. Уже одного этого факта было достаточно, чтоб поползли слухи. А затем послали за кофе и стали ждать. Пили кофе, бродили по комнате, высказывали самые различные предположения. В воздухе плавали густые слои сигаретного дыма.

— Нет, сэр, — ответил, наконец, Ди-Джи-Эр-36. — Я сам занимался проверкой находящихся здесь роботов и оборудования. Никаких механических, химических или же радиационных повреждений обнаружить не удалось. Во всяком случае, с помощью моих датчиков.

— Умница, молодец, — пробормотал Лэннинг. Сам он вложил немало сил в разработку этой модели.

— Я также говорил с другими роботами, — продолжил Ди-Джи-Эр-36, - но они сказали мне то же самое: что Джей-Кей-7 приказал им прекратить работу, и все.

Я не обладаю полномочиями отменить этот приказ.

В любых обстоятельствах, если я правильно понимаю, только Джей-Кей-7 имеет право отдавать им приказы.

Я пытался уговорить его продолжить работы, но он утверждает, что сам лишь подчиняется неким распоряжениям, поступившим свыше. — Затем робот прервал связь и вновь превратился в статую.

— И никакой деятельности там с тех пор не наблюдается? — спросил Хиллковиц.

— Все ясно, — бросил ему Лэннинг. — Нам надо немедленно связаться со Сьюзен Кэлвин.

— Как, прямо сейчас? Ах, ну да, она, несомненно, лучше нас разбирается в психических расстройствах у роботов, но… этот временной интервал и невозможность связаться с Джеком. Каким образом мы сможем подключить ее?

— Ты прав. Нет, полагаю, нам нужны… гм… Пауэлл и Донован. Возможно, они самые лучшие наши оперативные работники. Но решение зависит прежде всего от Кэлвин.

Лэннинг набрал ее домашний номер. Через какое-то время послышался злобный голос:

— Ну, что вам надо? Кто это? Если причина, по которой вы вытащили меня из постели, не покажется мне достаточно веской, вам несдобровать!

— Это Фил Хиллковиц и я, — сказал Лэннинг. — Послушай, ты должна приехать сюда и немедленно.

У нас на Ио проблемы. Объясню все при личной встрече, так будет лучше.

— Боишься электронного прослушивания? Какие страсти-мордасти, надо же!

— Ну, насчет прослушивания… это маловероятно.

Но «Проект Ио» под угрозой срыва. А ты знаешь, что это означает, какие будет иметь последствия и как решительно настроена оппозиция.

— Я также знаю, что комната, в которой вы сейчас торчите, насквозь провоняла от дыма, — ответила робопсихолог. — Свистните разных там своих техников, пусть наладят со мной нормальную связь, полностью исключающую прослушивание. Аудиовизуальную, и чтоб была напрямую подключена к главному банку данных. Учитывая разницу во времени, они как раз успеют к следующему сеансу связи. Если постараются, конечно.

И вот спустя некоторое время мужчины увидели Сьюзен Кэлвин. Женщина сидела в кресле с высокой прямой спинкой и пила чай.

— У нас нет снаряжения, позволяющего следить за всеми действиями индивидуумов, когда мы находимся в космосе, — говорил с экрана робот Ди-Джи-Эр-36. — И никаких подозрительных перемещений мы пока что не замечали.

— Похоже, у тебя с памятью плоховато, — заметила Сьюзен. — Но знаешь, Эдгар, я хочу, чтобы ты очень постарался и сказал мне вот что… Только не спеши, подумай сперва хорошенько. Какие именно мотивы называл тебе Джей-Кей-7? В частности, что он говорил о том человеке, который якобы обратился к нему и велел прекратить все работы?

Она послала на Юпитер сигнал «конец связи» и переключила внимание на Землю.

— «Якобы»… точнее не скажешь, — со вздохом заметил Хиллковиц. Взгляд его был устремлен в никуда, точно он видел сквозь стены необъятное космическое пространство. Казалось, он говорит себе следующее:

«Ни один из нас выжить там не способен. Ио находится целиком во власти магнитного притяжения Юпитера.

Эти заряженные частицы прикончат любого через несколько минут. И защитить может только броня. Такая толстая, что человек будет в ней практически беспомощен и лишен способности действовать. Уже не говоря о холоде и полном отсутствии воздуха. Там почти полный вакуум, нарушают который лишь ядовитые вулканические выбросы. Мы можем сделать роботов невосприимчивыми ко всем этим явлениям, можем даже защитить их позитронные мозги от радиации. Так, во всяком случае, мы считали, Лэннинг и я. Наша команда долго работала над этим проектом. А после нас к работе подключились инженеры и в течение двух лет проводили испытания, правда, в более благоприятных условиях, в системе Джовиана. Таким образом проходила подготовка к широкому развертыванию работ на Ио. Но они общались только с Джейком, а он все время был с ними на связи, радио и лазерной. Это он принимал все их сигналы, видел все, что они хотели ему показать. Его приемник раскодировал эти сигналы, и он видел образы, слышал голоса. Но что творилось в этот миг у него в голове? И что видит и слышит он теперь, когда к нему явился новый призрак из этого ада, куда его послали трудиться?»

— Главное — это быть точным до мелочей, — заявила Кэлвин. — А теперь, джентльмены, мне бы хотелось взглянуть на все файлы по этому проекту. На их изучение мне понадобится примерно час.

— Я тоже могу подключиться, — сказал Лэннинг. — А тебе не обязательно, Фил. Почему бы тебе не вздремнуть немного?

— Господи, — пробормотал Хиллковиц, — до того ли сейчас?..

Доктор Кэлвин, вернее, ее изображение, вернулось на экран в обещанное время, но сказала она мужчинам только следующее:

— Пока никаких комментариев, — усевшись в кресле поудобнее, она сложила руки на коленях. Даже когда робот на экране ожил, она не шевельнулась. Но то, что он сказал, заставило ее сорваться с места.

— Да, мэм. Увидев, что участок опустел, руда не отправлена, а Джей-Кей-7 отсутствует, я тут же попытался выйти на связь и получил аудиоответ. Сигналы, как показывали датчики, поступили откуда-то из-за холмов. Он только подтвердил предыдущее сообщение о том, что прекратил работы по приказу некоего человека. Тот мотивировал это тем, что будто бы разработки угрожают существованию человеческой расы. В детали вдаваться отказался. Но когда я спросил, может ли он хотя бы назвать имя этого человека, ответил, что это император Наполеон.

Компактный и легкий, но высокоскоростной и к тому же снабженный полной системой жизнеобеспечения курьерский корабль «Дельфин» мог бы долететь до Юпитера менее чем за четыре дня. Пилот Свен Боруп Уже прошел полный медицинский курс по созданию иммунитета к таким высоким перегрузкам и с нетерпением ожидал, когда, наконец, поступит приказ и он сможет выполнить столь почетное и ответственное задание. Но прибытие Грегори Пауэлла и Майкла Донована задерживалось, и они не могли подключиться к работе по отправке. А тем временем эти типы из «Ю-Эс Роботе», собственно, и заварившие всю кашу, продолжали знакомиться с переданными им материалами.

И вот сразу же после вылета они встретились за обедом, и Боруп, естественно, стал допытываться, что же происходит.

— Мне почти ничего не объяснили! — говорил он с мягким скандинавским акцентом. — Все в спешке, все второпях. Помахали перед носом каким-то контрактом, но, кроме того, что я должен доставить вас на Юпитер и там оказывать всяческую помощь, ничего не сказали…

Капитан был плотным, коренастым, лысеющим мужчиной. Полное отсутствие даже намека на талию говорило о том, что он, очевидно, весьма неравнодушен к сахарному печенью в виде крендельков — национальному лакомству.

— Ну, у них были все основания спешить, — заметил Донован… — А с объяснениями можно и подождать. И что бы там ни произошло… мы, надеюсь, сумеем исправить… вот только не было бы слишком поздно. К тому же правительство не может позволить… — тут он осекся, будучи не вполне уверен, вправе ли продолжать. На борту находились два робота.

Первый, по имени Оле, помог им войти в салон и поставил перед каждым по миске фасолевого супа. Второй, Кнут, был на дежурстве, хотя шансы, что автоматика вдруг выйдет из-под контроля, были невелики.

Боруп кивнул.

— Это на Ио. И ослу понятно. Уже идут разговоры о том, что станцию следует перевести на Ганимед, но это так, пока что одна болтовня. Слишком уж малопривлекательное для людей место, слишком велика опасность радиации. Да сейчас на всех этих лунах никого, кроме шахтеров-роботов. Ни один нормальный человек к ним и близко не подойдет, — он выразительно взмахнул ложкой. — Там что, вложены очень и очень большие деньги, да? И если перестанет поступать руда, множество банков разорится? А вместе с ними потерпят полное фиаско и власти, которые спонсировали столь опасное предприятие, верно?

— А вы, я гляжу, хорошо осведомлены, — заметил Пауэлл.

Боруп хихикнул.

— Вы хотите сказать, для парня, который всю жизнь мотается в космосе? О нет, нет. Всем известно, какие споры вызывал этот проект, известны все «за» и "против".

— Они и до сих пор идут, — пробормотал Донован.

— Теперь, когда мы уже в пути, думаю, можно быть с вами более откровенными. Для нашей же пользы, — сказал Пауэлл. — Строго между нами… Если наша миссия провалится, то уже без разницы, просочится что-нибудь в средства массовой информации или нет, вот такое мое личное мнение, — он вытер с усов капли, образовавшиеся в результате испарения супа. — И я вовсе не уверен, что вы можете точно вспомнить, какие именно споры шли по поводу этого проекта, какая тогда началась заваруха. С тех пор прошло довольно много времени, и из сознания людей все выветрилось.

Просто еще одна группа роботов, вооруженных современной техникой, работает там, где-то очень далеко от Земли…

— Но зато страшно перспективное дело, — вставил Боруп. — Продукты извержения вулканов Ио невероятно богаты полезными ископаемыми, их там больше, чем на всех астероидах, вместе взятых, разве нет? Сильная радиация — вот главная проблема.

— Не только. Там вообще невероятно опасная, непредсказуемая ситуация, обусловленная условиями окружающей среды. Землетрясения, оползни, то и дело разверзаются новые кратеры, земля проваливается в каверны. И всему виной близость Юпитера. А потому для работы в таких условиях требуются роботы с невероятно высоким уровнем интеллекта. Собственно рабочие группы могут состоять из упрощенных моделей, ну разве что слегка модифицированных. Не так уж это и сложно — обеспечить их надежной защитой. Но во главе должен стоять куда более совершенный механизм, наделенный интеллектом, обширным запасом знаний, инициативой, способностью приспосабливаться… даже, если хотите, тем, что мы называем воображением. Снабдить его соответствующей позитронной начинкой не так уж и сложно. А вот защитить его «мозги» просто толстой оболочкой из надежного материала, по всей видимости, недостаточно. Нужны компенсационные устройства. И сразу же встает вопрос о компенсации их воздействия на работу мозга. И когда "Ю-Эс Роботе" подписывала контракт, полной уверенности в том, что при данном состоянии науки это возможно, не было.

— Да, я помню.

— Извините.

— Ничего страшного. А что еще нам остается делать, как не молоть языком? И лакомиться супом.

Кстати, на второе у нас мясные тефтели. Прошу вас, продолжайте.

— Да, так вот. Фирма представила нового робота, все испытания прошли просто превосходно. Да и вообще все шло отлично вплоть до недавнего момента. Похоже, он вдруг свихнулся, вот что… Перестал работать и несет всякую муть на тему того, что это опасно для Земли. Говорит, что ему, будто бы, было видение… Это ж надо!

— Ха! Примерно так я и думал!.. Скажите, а заменить его нечем?

— Не знаю. Но думаю, скорей всего, нет, — сказал Донован. — Джейк, или Джей-Кей-7, порядковый номер говорит о том, сколько у него было прототипов, был практически собран вручную. Стоит больше трех сенаторов, вместе взятых. Не какой-то там ширпотреб с поточной линии. Да и потом, как мы можем отправить туда очередного Джейка, если не выяснили, что случилось с первым?

— Кстати, первый может повлиять на нового, — мрачно заметил Пауэлл.

Боруп, похоже, был потрясен до глубины души, хотя старался и не показывать этого.

— Чтоб робот вмешивался в дела и нарушал тем самым приказы человека?..

— Да, это трудно представить, — кивнул Пауэллл. — Но давайте подумаем хорошенько. Ведь Джейк не только страшно ценный экземпляр, но и насущно необходим для осуществления проекта. И с учетом ситуации ему приданы особые полномочия в плане осуществления Третьего Закона. Он должен по мере сил защищать себя сам, причем неважно, чем следует пожертвовать при этом. Но, разумеется, его поведение не должно вступать в противоречия со Вторым Законом.

Он обязан выполнять доверенное ему задание, а также подчиняться всем приказам и распоряжениям, поступающим от человека, какими странными они бы ни показались. Но тут потенциал исполнения ниже. Что это означает на практике? Да то, что, если в данной конкретной ситуации, исходя из всего предшествующего опыта, ему вдруг покажется, что приказ ошибочен, он может подвергнуть его сомнению. Указать на ошибки. Ну, а если даже, невзирая на все это, ему прикажут продолжать действовать, он обязан подчиниться.

В случае же, если он остался один, то должен самостоятельно делать выводы и принимать решения, как вести работы на Йо… Так, теперь на тему этого так называемого умопомешательства или того, что с ним там случилось. Первый Закон при всех обстоятельствах остается превалирующим. Робот просто не может сознательно совершить то, что нанесет вред человеку, так уж запрограммирован. Равно как обязан сделать все, чтоб не допустить этого вреда с чей-либо другой стороны.

Иначе его позитронные мозги просто перегорят, — перечисляя все эти положения, Пауэлл старательно загибал пальцы. — И вы это, конечно, знаете. Все знают, но довольно часто законы эти входят во взаимное противоречие, и провести грань между тем, что разрешено, а что запрещено, очень сложно слишком уж она тонкая. И только специалист по психологии роботов может разобраться, что к чему.

— Кстати, и им это не всегда удается, — вставил Донован.

— Итак, что мы имеем в данном конкретном случае? Согласно уверениям Эдгара, робота-капитана команды, а он лгать нам не будет, Джейк убежден, будто бы "Проект Ио" приведет к смерти и разрушению, — продолжил Пауэлл. А потому он и остановил все работы. И лично я сильно сомневаюсь, что он послушается приказа продолжить их. Разве что каким-либо образом мы сумеем убедить его, что он ошибается. Он даже может не ответить на наши вызовы и сигналы.

По всей очевидности, он твердо убежден, что это его долг — активно противостоять всем дальнейшим работам. Одним словом, самый настоящий саботаж. А поскольку он наделен высочайшим для робота уровнем интеллекта и способностями, если, конечно, за это время что-то не разладилось в столь совершенном механизме, то Третий Закон превращает его в весьма осторожное, хитрое и чрезвычайно опасное существо.

— И вы пока что не знаете, как утихомирить это самое существо? — Спросил Боруп.

Пауэлл нахмурился. И после долгой паузы ответил:

— Мы не можем приземлиться на этом корабле на Ио и искать его там. Нам просто не выжить. Эдгар с его командой предназначены для проведения работ, в лучшем случае могут помочь нам произвести разгрузку или погрузку. Так что толку от них немного. А организовывать охоту на взбунтовавшегося робота это чудовищно долго и дорого. Каждый день простоя шахт стоит огромных денег, что же касается политических последствий, если разразится скандал… — он пожал плечами.

— Нет, нет, я понимаю. Но разве у вас нет специального пароля, какой-нибудь команды, которая могла бы заставить его беспрекословно подчиниться?

Пауэлл и Донован переглянулись. Боруп рассеянно помешивал ложкой суп.

— А он куда хитрей, чем показалось с первого раза, — пробормотал Донован. Потом стукнул кулаком по столу и рассмеялся. — Да, конечно, есть! На случай разных непредвиденных обстоятельств разработаны и специальные меры предосторожности. Причем довольно элементарные. К примеру, ученые могут вдруг обнаружить опасность, грозящую роботу, а времени на убеждения и разъяснения просто нет. Или же, допустим, вы чрезмерно, болезненно подозрительны и считаете, что какие-то враги проекта вдруг могут запутать его, передать ложный сигнал. Да, на этот случай имеется особый пароль. Типа "Совершенно секретно", "Сжечь сразу же после прочтения", и знает его лишь горстка людей в компании и правительстве, а также мы двое. И, по всей видимости, это будет первое, что мы сделаем по прибытии. Но вот послушается ли он… это еще вопрос. Ведь он безумен, а стало быть…

— Это вам так кажется, что безумен, — поправил его Боруп.

Донован скроил гримасу.

— Очень бы хотелось надеяться на обратное. Если на мозг его повлияла радиация или еще что другое нашло, бог его знает что, тогда весь проект летит к чертовой бабушке. И все это грозит нешуточными осложнениями.

— Ас чего вы взяли, что он рехнулся?

Донован и Пауэлл нерешительно переглянулись, потом Пауэлл кивнул.

— Ну, видите ли, он утверждает, что к нему явился Наполеон и приказал прекратить все работы, — сказал Донован. — Это пока все, что нам известно. Разве недостаточно?

— Наполеон? Тот, который император?

— А какой же еще?

— А откуда это он знает об императоре Наполеоне?

— Резонный вопрос. Кстати, прямо перед отлетом мне сообщили, что доктор Кэлвин занялась этой проблемой. Но никогда не знаешь, какие обрывки разрозненной и ненужной информации могут попасть в позитронные мозги робота на стадии его активации и обучения. Ведь в эти процессы вовлечено множество людей, самых разных специалистов, и он слушает их разговоры. Ну, и мозг выхватывает и запоминает какие-то разрозненные фразы, даже отдельные слова…

Помнишь Шустрика, Грег?

— Как такое можно забыть? — вздохнул Пауэлл.

А потом объяснил Борупу:

— Это робот, с которым мы работали на Меркурии. Его вывели из равновесия противоречия между Вторым и Третьим Законами и он непрерывно бегал по кругу и бормотал: "Джилберт и Салливан, Джилберт и Салливан". Где он этого нахватался, мы так и не выяснили.

— Гм… — буркнул Боруп. — Так, значит, перспективы у нас не самые радостные, я правильно понял, а, джентльмены?

— Не только у нас, но и у всего остального человечества, — мрачно ответил Пауэлл.

— Вот как? Ах, ну да, огромная потеря денег. Но ведь вы вроде бы не политик и не банкир…

— Банкиры не склонны понапрасну сорить деньгами, — сказал Донован. — И если проект на Ио провалится, нас ждет неминуемая депрессия.

— А что касается политиков, — подхватил Пауэлл, — то далеко не все они такие уж мерзавцы и дураки. Всего лишь несколько лет тому назад мы, наконец, избрали правительство, готовое начать серьезные реформы. В нем много умных, образованных и порядочных людей. И будущее его самым тесным образом связано с "Проектом Ио". Его провал сыграет лишь на руку оппозиции. Так что же, прикажете пренебречь всеми этими обстоятельствами? Отказаться от новейших технологий и развития самого интенсивного производства, продукты которого честно делились бы между всеми членами общества? Или снова вернуться к подачкам из рук власть имущих, как было до сих пор?

Слишком уж много стоит на кону. К тому же в законодательных органах у оппозиции по-прежнему большинство, а правительство являет собой довольно шаткую коалиционную структуру. Стоит только провалиться проекту, и правительство получит вотум недоверия, а все мы будем опять отброшены на много лет назад.

— Да, наверное, вы правы, — тихо сказал Боруп. — Сам я не слишком разбираюсь во всех этих вещах.

Когда бываю дома с женой, то говорим в основном лишь о нашем садике и внуках… Но за реформы мы тем не менее тоже голосовали. И были бы очень рады, если бы этот Стивен Бирли стал в один прекрасный день нашим координатором, — он обернулся. — А вот и мясные тефтели.

С маленькой луны Хаймалия Юпитер выглядел примерно так же, как Луна, сияющая над Землей, но его затеняли облака и светил он раза в четыре слабее. Это бледно-золотистое мерцание, походившее на отблеск заходящего солнца, а также сверкание целой россыпи звезд на небе отражались на льду, покрывающему поверхность, и терялись в расселинах вздымающихся вверх скал. Разместившиеся на Северном полюсе строения — купол, вышки и подъемные механизмы — в условиях обычных показались бы довольно мрачным зрелищем, но здесь являли приятное разнообразие. Было хотя бы на чем взгляд остановить. Боруп посадил корабль и открыл воздушные шлюзы. Пауэлл и Донован вошли на законсервированную базу, теперь надо было реактивировать ее. В условиях почти полной невесомости они передвигались во мраке, словно призраки — с той разницей, что изредка наталкивались на какие-то предметы и произносили земные слова.

Через несколько часов у них был свет, была налажена подача воздуха и система отопления, и база обрела более-менее жилой вид. Донован зябко потирал руки.

— Брр, — ежась, воскликнул он. — Интересно, сколько надо времени, чтоб эти стены наконец прогрелись? Знаю, с точки зрения термодинамики это абсолютный бред, но впечатление такое, будто они сами излучают холод.

— Одна надежда, что мы тут надолго не застрянем, — сказал Пауэлл. — А спать и есть можно и на борту «Дельфина». Ладно, давай за дело.

И они уселись у главного компьютера в комнате связи. И вскоре из передатчика в летальную зону вокруг Юпитера начал поступать закодированный сигнал. Судя по показаниям приборов, Ио как раз вошла в тень Юпитера, но на подачу сигнала это не влияло. На той же орбите находились два спутника связи, через них и проходил сигнал. Еще шесть спутников вращались непосредственно по орбите вокруг Ио, вдоль экватора и полюсов. Именно через эти спутники возможно было определить местонахождение Джека и связаться с ним.

— База Хаймалии вызывает робота Джей-Кей-7, - монотонно повторял Пауэлл. — В систему Джовиана вошли люди. Джей-Кей-7, отвечай!

В ответ лишь тихое жужжание, больше ничего. Донован провел рукой по рыжим встрепанным волосам и простонал:

— Должно быть, сейчас он просто вне пределов досягаемости. Ведь говорил же он прежде с Эдгаром. Наверное, в связи с прекращением работ Джей-Кей и его команда переместились на астероидный пояс. И признака жизни не подают, — он умолк, а затем после паузы добавил: — Или просто он не желает говорить, или получил серьезные физические повреждения.

— Не очень-то верится, — возразил Пауэлл. — Его создатели — одна из самых компетентных команд. Допустим даже, условия там оказались еще более сложными. Но то, что все они разом полностью вышли из строя, маловероятно. К тому же Джек, сориентировавшись в этих условиях, не станет задерживаться там надолго, — он задумчиво потер подбородок. — Гм…

Когда Эдгар со своей группой находился на земле, они часто бывали в горных расселинах, и связь осуществлялась лишь с помощью длинноволнового аудиопередатчика. Думаю, он опасается, что его схватят и вернут для осмотра и проверки. Но определить, откуда он передает сигналы в данный момент, они не могут, а специального оборудования для связи через спутники у них нет.

А выманить его в более удобное для захвата место им, похоже, не удается.

— Он вовсе не обязан подчиняться им. Ведь они всего лишь роботы, такие же, как и он сам.

— Да. И отвечать тоже не обязан. Но, как мне кажется, согласно Второму Закону, он должен стремиться ответить людям, разве нет?

— Погоди минутку. Мы люди, а он не обращает на нас внимания?

— Думаю, что принимать наши сигналы он вполне способен, — Пауэлл глубоко вздохнул. — Ладно.

Давай попробуем усилить действие Второго Закона с помощью пароля. — Он подался вперед и произнес медленно: — Робот Джей-Кей-7, вас вызывает человек, Грегори Пауэлл с базы на Хаймалии. Я приказываю вам отвечать. Пароль «Эпсилон». Повторяю, пароль "Эпсилон".

В ответ по-прежнему молчание. Мужчины терпеливо ждали. Они знали, что временная отсрочка составляет около тридцати девяти секунд. И тем не менее страшно нервничали, полусидя, полуплавая в своих креслах. Потом вдруг экран ожил, и Донован даже подпрыгнул. Взлетел высоко в воздух и медленно опустился вниз, чертыхаясь на чем свет стоит.

Перед ними предстал пейзаж, поражающий суровостью и отрешенностью. Над гребнями гор, убегающими до самого горизонта, застыла половинка Юпитера. Он был огромен, он подавлял. Он заливал своим бешеным светом провалы и трещины, образовавшиеся после извержения вулкана. На переднем плане находилось относительно ровное место, нечто вроде площадки, залитой цементом. На ней Пауэлл разглядел механизмы, машины и неподвижных роботов. Так, значит, Джек вернулся на свою базу. Потому как именно ее видел сейчас робот.

Хотя нет, не только. Он видел также Пауэлла и Донована, слышал их голоса. Хотя самих их на той площадке не было. Он видел их, как видит человек чье-то вдруг всплывшее в памяти лицо, однако при этом не терял из виду того, что находилось вокруг. Просто последнее видел более живо, в трехмерном изображении, во всех деталях и подробностях.

И вот в наушниках послышался синтезированный голос. Медленный, слегка запинающийся:

— Робот Джей-Кей-7 на связи… Что… вы хотели сказать?

— Что это там за бред насчет Наполеона? — спросил Пауэлл. — С чего это ты вообразил, что выполнение задания может кому-то повредить? Ничего подобного! На самом деле это очень полезно и важно для землян. От имени твоих создателей, а также властью, данной моему напарнику и мне, приказываем немедленно возобновить работы!

Временная отсрочка, последовавшая за этим, показалась им обоим вечностью. Но когда, наконец, робот заговорил, оба они подумали, чтоб лучше он не отвечал вовсе.

— Я… в этом вовсе… не уверен. Роботы… это вы.

— Что?! — взвился Донован. — Совсем взбесился, черт бы тебя побрал! Пароль «Эпсилон», ясно тебе? Ты прекрасно видишь и слышишь, что мы люди.

Ожидание показалось бесконечно долгим.

— Я отмечаю… некоторое сходство. Пароль тоже слышу. И слова… — тут изображение слегка дрогнуло, словно Джек пожал плечами. — И слова команды тоже. Но… но…

Голос замер.

— Продолжай, — тихо пробормотал Пауэлл. — В чем, собственно, дело?

Еще несколько томительных секунд.

— Наполеон меня об этом предупреждал. Он… он сказал… что роботы выглядят, как люди… даже могут знать пароль… И попытаются… сделать то, чем вы сейчас занимаетесь.

Донован так и разинул рот. Пауэлл сделал ему знак молчать. Всем телом подался вперед, к экрану, и заговорил мягко и убедительно:

— Послушай, Джейк. Тут произошла какая-то ужасная ошибка. Ты полностью дезинформирован. Мы тебя не виним, но ты должен помочь нам разобраться, ясно? Помоги нам. Чтоб мы в свою очередь могли тебе помочь! Понимаешь? Объясни, почему думаешь именно так, а не иначе. И кто сказал тебе это, а, Джейк? Ради блага всего человечества, отвечай!..

Они ждали.

— Если вы роботы… то вы обмануты, — снова прорезался синтезированный голос. — Вы служите нечестным, разрушительным целям. Позвольте мне просветить вас на эту тему.

— Ну, конечно, Джейк, разумеется. Если мы… если мы роботы, то должны подчиняться Первому Закону.

Не должны сознательно или же бессознательно причинять какой-либо вред человеческому существу. А если мы не роботы, тогда нам следует знать о грозящей, опасности, разве нет? Помни, нам известно кодовое слово «Эпсилон». А это предполагает, что мы люди, разве нет? Люди, попавшие в весьма сложную ситуацию. Так что расскажи нам все с самого начала, слышишь, Джейк?

Снова ожидание. Несмотря на царивший в помещении холод, на лбу и щеках Донована блестел пот. Он вяло отер его тыльной стороной ладони.

Пауза затянулась на целую минуту, но, когда голос робота раздался вновь, они немного успокоились.

— Очень хорошо. Пароль предполагает, чтоб я оказал вам максимальное содействие. Наполеон и об этом тоже предупреждал. Вообще, если вы заметили, события развиваются именно так, как он предсказывал, что лишний раз доказывает его правоту. Начну по порядку.

23 января в 09 часов 17 минут и 3,68 секунды я находился в районе Локи, доставил туда флиттер для разведки новых залежей. Поскольку запасы руды в месторождении Эйтен уже иссякли. И тут передо мной предстало полное аудиовизуальное изображение человека.

Он назвался императором Наполеоном и рассказал, что несколько десятилетий тому назад, еще во время первой экспедиции, на Землю был послан ряд проб и что последующие исследования показали, какая смертельная опасность нас всех здесь подстерегает. Результаты исследования оказались ошеломляющими. Среди продуктов вулканического извержения была обнаружена псевдожизнь. Наполеон назвал ее вироидом. Она черпает энергию, индуцируя коррозию металлов. Как правило, подобные реакции протекают очень медленно, но на протяжении целой геологической эпохи вироиды успели инфицировать все минералы и последующая их переработка избавиться от них не позволяет. В настоящее время на Ио они существуют в равновесии, как бы в состоянии спячки, но, стоит им войти в контакт с незараженным металлом, зараза тут же начнет распространяться дальше. Причем куда быстрее процесс этот будет происходить на Земле, учитывая тамошние относительно высокие температуры. И эта станция вместе со всеми ее роботами, техникой и прочим обречена на разрушение в течение десяти-пятнадцати лет. Стоит металлам с Ио попасть на Землю, и вся промышленная инфраструктура столь же быстро будет разрушена. А следовательно, людей ожидает мучительная и верная смерть.

К счастью, до настоящего момента с Ио было отправлено всего лишь несколько тонн руды, причем на промышленные предприятия, расположенные вне Земли. Пробы, попавшие в земную лабораторию, сохраняются в исследовательских целях. Ученым удалось выявить эту заразу. Еще не поздно предпринять шаги по уничтожению всего зараженного металла. Но совершенно очевидно, что все поставки с Ио следует немедленно прекратить. Наполеон отдал мне такой приказ под кодовым названием «Эпсилон». Прекратить все работы и операции.

— Он лжет! — воскликнул Донован… — Ни о каких таких открытиях мы не слышали! Все это ложь, точно тебе говорю!

Пауэлл был более сдержан.

— Да, верно. Мы бы наверняка знали. Если б опасность существовала, разве стали бы мы заставлять тебя работать дальше?

Ожидание.

— Наполеон предвидел и эти ваши возражения, — сказал Джек. По-прежнему особой уверенности в его тоне и голосе не наблюдалось. — Такое открытие сделано, но выглядит несколько противоречиво. В том смысле, что противоречит основным законам и принципам биологии, во всяком случае, тем, которые были до сих пор известны. Директора "Проекта Ио" вложили в наши разработки несметные средства. К тому же все, как всегда, замешано на политике. Они просто отказываются верить. Они утаивают результаты открытия. Запрещают предавать их огласке. Сам Наполеон представляет группу диссидентов. Ученых-реалистов, которые понимают, что пока результаты не подтвердились, все работы следует полностью приостановить. Он предупредил меня, что когда я приму эти меры, директора постараются аннулировать их. Что они пошлют роботов, поскольку люди могут усомниться в их правоте и поведать всему миру о том, что здесь происходит. А робота всегда можно дезинформировать. Роботы получат инструкции действовать под маской людей и постараться переубедить меня.

Голос его окреп, звучал уверенно и твердо:

— Вы и есть те самые эмиссары. Да, люди Наполеона могли и ошибаться. Но я рисковать не могу. Сама возможность, что люди начнут вымирать миллиардами… об этом даже подумать страшно. Это кажется мне абсолютно неприемлемым, что бы вы там ни говорили. Итак, будучи роботами, вы попадаете под действие Первого Закона. Вы должны отменить все ваши предшествующие распоряжения.

— Но мы не роботы, — задыхаясь от возмущения, пробормотал Донован. Ты только посмотри на нас хорошенько!

— Мы, конечно, могли бы принять любое обличие, — торопливо вставил Пауэлл. — Проще всего в данном случае преобразовать передающий сигнал.

Подключить программу, которая преобразует образ робота в образ человека. То же самое и с голосами. Гораздо проще достичь обратного. Ведь у людей намного больше характерных черт, разных там нюансов в жестах и интонации. Ты только взгляни на мои руки, мое лицо, — и он изобразил целую серию улыбок, потом насупился, нахмурился, скроил смешную гримасу. — Разве способен робот на такое разнообразие?

Они ждали.

Джек заговорил, и в голосе его снова звучала неуверенность:

— Я… я не… знаком… со всеми этими деталями и особенностями людей…

— Так откуда тебе знать? Может, этот Наполеон тоже робот? — выпалил Донован.

— Сбавь обороты, Майк, — одернул его Пауэлл. — Эй, Джейк! Ты же у нас умный парень. Наделен хорошо развитым интеллектом и способностью к независимым суждениям. Таким образом, ты вроде бы не должен отрицать возможности, что этот самый Наполеон просто обманул тебя. И что мы и есть самые настоящие люди, дающие тебе нормальные приказы. Ты сам прикинь, чему в данном случае надо верить, а чему не стоит.

Он снова приготовился ждать, но никакой паузы не последовало. Ответ поступил незамедлительно, точно примчался со скоростью света. Причем на сей раз никакой неуверенности в тоне и голосе не отмечалось.

Сплошные решимость и убежденность.

— Да, действительно, ситуация двусмысленная.

Я знаю о людях недостаточно, чтоб отрицать такую возможность. Но это не столь важно. Пусть шанс, что Наполеон прав, совсем невелик. Использование им пароля говорит о том, что он обладает полным доступом к информации. А последствия, которые могут иметь место, абсолютно недопустимы. И все это перевешивает любые другие рассуждения. Я не могу позволить, чтоб добыча и отправка руды продолжалась. И если кто попытается помешать мне в этом, сделаю все, чтобы пресечь эти попытки, — возможно, в других обстоятельствах все это звучало бы слишком патетично и наивно. — Я могу использовать взрывчатые вещества и обратить их в оружие против роботов, которых могут прислать с Земли. Мои рабочие на моей стороне.

Пауэлл нервно затеребил кончики усов.

— Понимаю… Давайте попробуем взглянуть на ситуацию под несколько другим углом. Расскажи мне о Наполеоне. Как он выглядит? Как часто вступает с тобой в контакт и откуда? Что именно он говорил, какими словами?..

Пауза.

— Ну, что касается внешнего вида… — ответил наконец робот. — Он такой довольно плотный мужчина, невысокий. Волосы черные. Носит одежду, закрывающую шею. Поверх этой одежды нечто вроде накидки синего цвета, с украшением из золотой тесьмы на плечах. Ног я не видел, наблюдал за ним только с экрана.

Почти все время держит правую руку заложенной за борт пиджака. Да, и еще на голове у него такая треугольной формы шапочка. Тоже синяя, из какого-то мягкого материала.

Донован сложил губы трубочкой, точно собирался присвистнуть.

Голос продолжал бубнить:

— А что касается места, откуда он говорил, то оно, должно быть, находится где-то вне пояса радиации, поскольку он человек. Но сам он не сказал откуда. Я заметил также, что сигналы от него поступают с отсрочкой, и, судя по этому отрезку времени, находиться на Хаймалии он не может. Вообще вариации этих сигналов показывают, что ни на одной из лун он находиться не может. Связывался он со мной три раза. Сообщения были короткими. Попытаюсь воссоздать их, поскольку… поскольку если вы все-таки люди, то я должен подчиняться вам, как того требует Первый Закон.

Сообщения, которые за этим услышали Пауэлл с Донованом, были действительно короткими и очень четкими. Приводилось описание вироидов, отдавался приказ прекратить всю деятельность. Два последних, поступивших с интервалом в несколько дней, лишь дополняли сказанное, подчеркивали опасность, грозящую человечеству, и бездумную злонамеренность руководителей "Проекта Ио". Пауэлл и Донован не стали спрашивать, почему Наполеон так бегло говорит по-английски. Их больше интересовали дополнительные команды и распоряжения.

— Теперь, когда вы здесь, — сказал Джейк, — я должен информировать его о вашем прибытии. Сигналы, которые я посылаю Наполеону, достаточно сильны, и если он находится где-то в районе Джовиана, то сможет принять их. Затем я организую вашу с ним связь напрямую, причем в аудиовизуальной форме.

Сами изложите ему свои соображения. Возможно, он с ними и согласится. Вполне вероятно, что вы сможете переубедить его, доказать, что он заблуждается.

— Возможно, — пробормотал Донован без особой, впрочем, уверенности в голосе.

Снова пауза.

— Займусь этим прямо сейчас, — сказал Джек. — Пока что не вижу особого смысла в дальнейших наших разговорах. Вы согласны? Если вы сможете подкрепить вашу точку зрения какими-либо более вескими логическими соображениями или фактами, свяжитесь со мной. Всегда готов их выслушать и рассмотреть. И Наполеон — тоже.

Экран погас.

После базы корабль показался средоточием уюта, тепла и комфорта.

Боруп услышал, что его пассажиры прибыли, прищелкнул языком и заявил:

— Прежде всего вам надо выпить чего-нибудь крепкого. У меня припасена бутылочка аквавита, на всякий пожарный случай.

Донован вскинул руку:

— Лучшее из предложений, которое я слышал за день! Однако не разумнее ли немедленно начать поиски?

— Ты это о чем? — спросил Пауэлл.

— Послушайте, если этот Наполеон действительно реально существует, то он должен быть где-то рядом, по соседству. Давайте попробуем выяснить, где именно, прежде чем он выкинет какую-нибудь новую бяку.

Ну а если он нереален, если наш Джейк просто свихнулся… То что мы теряем?

— Если он скрывается на одной из лун, — заметил Боруп, — то далеко не уверен, что нам удастся его обнаружить.

Донован покачал головой.

— Джейк говорит, что там его нет. И тут ему можно верить на все сто процентов. Почему я так думаю? Да вот почему. Во-первых, для того, чтоб окопаться, требуются время, оборудование и рабочие руки. Если мы действительно имеем дело с попыткой саботировать "Проект Ио", то речь может идти о совсем маленькой организации. И его группа, если таковая существует, совсем невелика, так, может, с полдюжины людей. Организация более крупной группы требует длительного времени, к тому же и управлять всеми ими непросто.

А уж о том, чтоб держать все в секрете на протяжении длительного времени, и речи быть не может. Сыскное дело поставлено у нас хорошо, мощную группировку такого типа давным-давно уже обнаружили бы.

Пауэлл взглянул на своего напарника.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — заметил он. — Просто потрясающе, Шерлок Холмс!

Донован отвесил шутливый поклон.

— Элементарно, мой дорогой Ватсон.

— Ни Холмс, ни Ватсон никогда такого не говорили! — вмешался Боруп.

Донован продолжил:

— Нам также известно следующее. Что аппарат для использования так называемых троянских реле штука страшно сложная и хрупкая. На поверхности любой из лун он будет торчать, точно шишка на ровном месте, и тут же их выдаст. Стало быть, Наполеон находится где-то в космосе. Причем он не должен терять связи с Ио. А значит, он должен висеть или над, или под эклиптикой, откуда можно постоянно поддерживать связь с Ио. Орбита его, ну, допустим, корабля, отклонена от Юпитера, зато подобное положение обеспечивает надежную связь на протяжении нескольких недель. И мне кажется… — тут он взглянул на Борупа. — Скажи-ка, Свен, возможно ли обнаружить космический корабль, находящийся где-нибудь в двух-трех миллионах кликов от нас к северу или югу?

Пауэлл нахмурился.

— Но это же огромное пространство, которое просто невозможно прочесать…

— Лично я ничего не имел бы против небольшой развлекательной прогулки, особенно если потом команда достойно оценит мои усилия, — сказал Боруп, но это совсем не обязательно. Только потратим драгоценное время. У нас на борту имеются очень чувствительные приборы. Когда путешествуешь с такой скоростью, должен иметь представление, что вокруг и впереди. — Он задумался. — Так… Все зависит от размеров и типа корабля. Не думаю, что он у них намного больше «Дельфина», иными словами, размеры его близки к минимальным. И тут на нашу оптику вполне можно положиться. А радары позволяют видеть еще дальше. Ось вращения этой луны находится под достаточно большим наклоном, так что нам вовсе не обязательно обследовать оба района, где предположительно может находиться этот самый Наполеон, который держит постоянную связь с Ио.

— А что, если корпус корабля у него закамуфлирован? Ведь такое вполне возможно, — заметил Пауэлл. — Откуда тогда знать, может, твои радары засекут какой-нибудь метеорит?..

— Камуфляж… Да, возможно, но я не слишком в это верю. К тому же если имеешь на борту анализатор типа того, что есть у меня, он вполне способен определить состав поверхности, от которой отразится сигнал.

Металл отличается от камня, иначе отражает лучи, ну, и так далее. А обнаружив какой-либо подозрительный объект, можно подключить и другие инструменты.

В условиях, подобных этим, если только команда того корабля не перемерзла к чертовой матери, мы всегда будем получать инфракрасное излучение. Мало того, уровень нейтрино выше фонового. Так что, думаю, мы вполне можем обнаружить корабль императора, в том случае, конечно, если он будет находиться в пределах досягаемости наших приборов. Пойду подключу к этому делу Кнута, — и Боруп оттолкнулся ногой от опоры и выплыл из салона в коридор, ведущий в центр управления.

Вернулся он с обещанной бутылкой и тремя крошечными стаканчиками из тонкого стекла. И уселся за стол рядом с Пауэллом и Донованом. Невесомость не была абсолютной, а потому им удалось разлить напиток. А затем, после нескольких неловких попыток, и выпить.

— Принимайся за обед, Оле! — скомандовал Боруп. — Сооруди что-нибудь особенное для этих двух несчастных. Пусть это будут рыбные котлеты и томатный суп. А вы, я смотрю, чем-то опечалены, друзья мои.

— Просто думаем: а что, если Джейк действительно свихнулся? Ведь это самое простое объяснение, — мрачно ответил Пауэлл. — Тогда придется посадить его на корабль, управляемый роботами, и отправить на Землю, прямиком в лабораторию доктора Кэлвин.

Пусть посмотрит, что с ним не так. Весь вопрос в том, как это сделать. Ведь он свято верит, что его долг остаться и отчаянно сопротивляться всем дальнейшим попыткам возобновить работы на Ио. Кстати, вполне мог бы вернуться и с нами, если б был убежден, что мы люди. Второй Закон, никуда не денешься. Может, вы присоединитесь к уговорам, а, Свен? Тогда нас будет трое против одного Наполеона. И голос у него звучит так неуверенно. Знаете, мне кажется, что на девяносто девять процентов он все же верит, что мы люди. И не хочет рисковать. Вся загвоздка в этом одном проклятом проценте.

Боруп перестал улыбаться.

— Ну а давайте представим себя на его месте, — тихо заметил он. Лично я рисковать бы тоже не стал, а вы? Уж лучше послать к чертовой бабушке всех этих подлых коррумпированных политиков, чем допустить, чтоб почти все земляне вымерли, а уцелевшие превратились бы в стадо голодающих дикарей. Может, этот Наполеон все-таки говорил правду?

— Ничего подобного! — возразил Донован. — У меня достаточно знаний по биологии, физике и геологии, чтоб понимать, что это полный абсурд! А у Джейка этих знаний нет.

— Он и в людях-то совершенно не разбирается, — вставил Пауэлл. — Самый обычный заурядный робот.

Я вообще удивляюсь: если вся эта история правда, как это он мог вступить в контакт с человеком? Не стоит, разумеется, думать, что все наши политики и капиталисты столь уж дальновидны, альтруистичны или умны. Просто задайте себе вопрос: станут ли они рисковать цивилизацией, от существования которой зависят сама их жизнь и благосостояние? Кроме того, методы научного исследования работают совсем не так, как пытался представить нам Джек. Сейчас не то время, когда могли бы собраться несколько гениев и вдруг в одночасье сделать некое совершенно сногсшибательное открытие. Да еще противостоять искушению тут же опубликовать его. Подобного рода фундаментальные исследования требуют долгих лет, сбора огромного количества данных. И уж никак не могут избежать внимания средств массовой информации, которые будут комментировать каждый шаг.

— А уж народ не преминет поднять страшный шум и потребовать немедленного прекращения всех действий, могущих привести к глобальной катастрофе, — подхватил Донован.

Боруп закивал.

— Да, да. Я тоже не так наивен, как этот ваш Джейк.

— Извини, что перебил, — сказал Донован Пауэллу. — Мне кажется, все мы просто очень устали.

— Ничего. Однако я думаю, насколько правдоподобной может показаться вся эта история с вироидами.

— Разве что, на взгляд Джейка, — буркнул Донован. — Вообще-то она настолько абсурдна, что лично я ничуть не удивлюсь, если в ответ на наше сообщение на Земле подумают, что мы сами съехали, что называется, с орбиты. Короче, нам нужно собрать все данные, которые мы можем собрать, именно поэтому я хочу найти его корабль, — глаза его оживились. — А если мы его найдем, тут же отправим сообщение на Землю и напустим на эту шайку заговорщиков во главе с Наполеоном всю полицию мира!

— А кто они такие, эти заговорщики, как ты думаешь?

Пауэлл пожал плечами.

— Не знаю, не могу назвать конкретно ни одного имени. Кое-какие догадки, конечно, имеются, но, как учили еще в школе, пока вина человека не доказана, он считается невиновным. Представим, к примеру, двух влиятельных политиков старой гвардии, чьи карьеры под угрозой. Они вполне могут быть связаны с парой-тройкой промышленных магнатов, которые сколотили состояния в прежних благоприятных для них условиях, а также не без поддержки нескольких продажных мелких чиновников. Таким очень выгодно доказать общественности, что "Проект Ио" есть не что иное, как огромное и очень дорогостоящее заблуждение, и дискредитировать при этом молодых реформаторов, которые убеждали в обратном. И если им это удастся, то коалиционное реформаторское правительство тут же распадается, и старые пройдохи снова поимеют свой кусок пирога.

Донован подхватил возбужденно:

— Да, и у нас есть тому одно очень веское доказательство! У этих самых заговорщиков наверняка имеется свой человек в "Ю-Эс Роботе" или бери выше в самом Космическом агентстве! Шпион, тот, кто мог знать о пароле, слове «Эпсилон», и передать им эту информацию! Наверняка именно это и побудило заговорщиков к действию. Это ключ к решению всей проблемы. Да, число подозреваемых, должно быть, не так уж и велико, я согласен. И если нам удастся раскрыть обман, готов поспорить — всю эту шайку арестуют в течение недели. А их дружков, что скрываются где-то в космосе, максимум за месяц.

— Это в том случае, если мы сумеем доказать их вину, — сдержанно заметил Пауэлл.

— Да! Но почему тот человек, что пудрил мозги Джейку, назвался Наполеоном? — спросил Боруп. — Это же просто безумие какое-то!

Донован рассмеялся.

— Именно! Услышав, что несет наш Джейк, большинство людей будут просто уверены в том, что он свихнулся.

— Наполеон — это своего рода клише, — сказал Пауэлл. — И несчастное ограниченное создание типа нашего робота непременно должно было попасться на эту удочку. Да, очень умно… Может, до отправки на Ио Джейк вообще никогда не слышал этого имени — Наполеон. Но этого мы не знаем. А он нам не сказал.

— Но ведь он мог и солгать, разве нет? — сказал Боруп. — Тем более если он считает, что вы тоже роботы, а не люди. Вы же не можете приказать ему говорить правду.

— Верно, — проворчал Донован. — Мы никак не можем отдавать ему приказания. Он все равно не будет их выполнять.

— А мне кажется, он страстно хочет их выполнять, — перебил его Пауэлл. — Да это же по голосу было слышно! Как он говорил: нерешительно, точно его раздирают противоречия. Да одного этого достаточно, чтобы окончательно разрушить его позитронные мозги!

— И в этом случае, несомненно, выигрывает шайка заговорщиков.

— Если таковые вообще существуют.

— Да. Как же помочь Джейку решить эту проблему? Как убедить его, что мы люди, а не роботы?

— Пригрозить, что голову ему отвинтим! — злобно и с горечью произнес Пауэлл. — Нет, если серьезно, он действительно крайне плохо разбирается в людской психологии. Он слишком мало общался с людьми, он все равно, что малое дитя. И не в силах отличить лжи от правды.

— И мы не можем приземлиться на Ио и предстать перед ним, что называется, во плоти, — заметил Донован. — Нет, чисто теоретически это, конечно, возможно, но только сразу после высадки все мы погибнем.

— Только не на моем корабле! — воскликнул Боруп.

— Ну, конечно, Свен. Кроме того, Джейк может и убежать. Спрятаться. Просто отказаться встретиться с нами. Хотя… погодите-ка, вроде бы есть одна идея.

Донован долго смотрел в угол. Тихо жужжал вентилятор, разгоняя по помещению теплый воздух. Через минуту он отставил стаканчик, стукнул кулаком по столу и воскликнул:

— А что, если мы сделаем вот так? Не знаю, имеется ли у вас на борту оружие, Свен, но на станции я видел кладовую с полным набором припасов и оснащения.

Видимо, все это оставили на случай прибытия туда экспедиции, чтоб люди ни в чем не нуждались. Так вот, в списке, вывешанном на двери, значится ящик с взрывными устройствами. А что это за штуки, уж Джейку наверняка известно! Давайте сделаем так. Когда он будет на связи, кто-нибудь из нас достанет эту гранату, взмахнет ею перед экраном и скажет: "Вот смотри, Джейк! Твое поведение настолько меня огорчает, что я готов покончить с собой!" И тут человек выдергивает чеку. И если не вставит ее обратно через пять минут — ба-бах, и все кончено!

Боруп вытаращил глаза.

— Ты что, тоже рехнулся, что ли? Какой от этого толк? Только корабль мой разрушишь, и все!..

— Но если я робот, то не могу покончить с собой, — возразил Донован. Третий Закон помните? А стало быть, раз решился на такое, значит, человек. А потому Джейк тут же заорет: "Нет, нет, не надо!" И будет просить прощения за то, что сразу нам не поверил.

— Похоже, что здешняя атмосфера уже повлияла на твои мозги, мой мальчик, — скептически заметил Пауэлл. — Ты что же, забыл, что робот может подвергнуться саморазрушению, если поступит соответствующий приказ?..

— Да нет, я просто хотел расставить ему ловушку. Вообще, это неплохой план, только он требует очень тщательной проработки…

— Ни черта он не требует, потому как ценность его равна нулю, огрызнулся Пауэлл. — Хотя… гм… — и он наполнил свой стаканчик и впал в задумчивость.

Кнут возник в помещении бесшумно, точно призрак. И завис в дверном проеме — высокий и неподвижный. Они не сразу заметили его.

— Поиск завершен, сэр, — доложил робот.

— Уже? — удивился Донован.

— Техника позволяет действовать быстро, — сказал Боруп. — Иначе и быть не может, особенно на таком скоростном корабле. Ja, Knud, hvad har du. Доложи о результатах.

— Результаты нулевые, сэр, — ответил ровный, безжизненный голос. Никаких признаков корабля в квадратах, которые вы назвали, не наблюдается. Во всяком случае, наши приборы его не обнаружили.

Пауэлл с Донованом переглянулись.

— Что и требовалось доказать, — мрачно протянул Пауэлл. — Стало быть, наш Джейк действительно свихнулся. Не вынес условий на Ио. И отныне всему проекту капут.

— Можешь идти, Кнут, — сказал Боруп. Робот удалился. — Мне очень жаль, друзья. Ладно, не стоит унывать. Давайте лучше еще выпьем.

— Нет, погодите, погодите-ка! — воскликнул Донован. И вскочил на ноги. Они тут же оторвались от пола, и он взлетел в воздух. Правда, в последний момент успел ухватиться за край стола, иначе бы просто расшиб голову о потолок. И вот, зависнув вверх ногами, он выпалил: — В каком-то смысле я ожидал именно этого результата. Ведь Наполеон никак не может быть человеком. Слишком велик риск для жизни. Но он вполне может быть роботом!

Какое-то время все они молчали. Идея была не столь уж невероятна, они с самого начала подозревали об этом, просто Пауэлл первым облек ее в слова. Боруп и Донован сидели, а он расхаживал перед ними длинными смешными скачками, то и дело натыкаясь на стены, отскакивая от них и смешно загибая пальцы при счете.

— Да, — сказал он, — это очень похоже на правду.

Ведь любой управляемый людьми корабль имеет достаточно внушительные размеры и мощность. При неправильном с ним обращении может погибнуть множество людей. А потому власти очень тщательно следят за каждым таким кораблем. И чтоб захватить его просто так, без ведома властей и специального разрешения на полет… нет, это маловероятно. Тайно его не увести.

А вот судно, управляемое одним роботом, — совсем другое дело. Его можно спрятать где-нибудь, ну, допустим, в кратере на обратной стороне луны, а потом стартовать оттуда незамеченным. А если роботу понадобится пролететь несколько сот кликов, так, чтоб его не засекли, он просто может отключить энергию и сидеть там в холоде, ведь с ним ничего не случится. К тому же роботов сейчас выпускается и продается несметное множество, и пусть даже производятся регулярные проверки, но ведь за каждым не уследишь. За лучшими и самыми дорогими, конечно, следят, но то и дело какой-нибудь из них безнадежно ломается в результате аварии или по какой-либо иной причине. И далеко не всегда в отчетах об этих поломках пишут правду. Лично мне известно несколько случаев, когда робота списывали, а на самом деле где-то прятали с целью использования на нелегальных работах. И это вполне может быть тот самый случай…

Боруп смешно вытаращил фарфорово-голубые глазки.

— А разве можно заставить робота делать что-то противозаконное?

— Вполне, если знаешь, как с ним обращаться, — ответил Донован. — С помощью специалистов и соответствующего оборудования можно заставить робота забыть все, чему его учили, и начать, что называется, с чистого листа. Нет, Три Закона, разумеется, остаются в силе, но у него могут возникнуть весьма превратные представления об окружающем мире. Должно быть, это имело место в нашем случае. И если этот Наполеон общался только со своими хозяевами и Джейком, тогда он поет с их голоса. Ведь, за исключением небольшого числа очень сложных экспериментальных моделей, роботы — создания довольно примитивные. Им не под силу разработать какой-нибудь хитрый план, да и от окружающих они тоже не ждут подвоха. И уж этому мы навешаем лапши!

— Сбавь обороты, — заметил Пауэлл. — Давайте-ка лучше подумаем вот о чем. Что именно должен знать и уметь этот робот Наполеон и во что верить, чтоб исполнить такое неординарное задание, как полная остановка "Проекта Ио"?

— Ну, он должен уметь управлять космическим кораблем, пользоваться системой связи и так далее, в том же роде. А потому он должен быть наделен способностью хотя бы иногда принимать, самостоятельные решения, хотя и не в той мере, что наш Джейк. И, будучи созданием не слишком интеллектуальным, вряд ли может догадаться, что это история с вироидами — сплошная выдумка. Я даже больше скажу: ему запрещено настраиваться на любую постороннюю волну. Или же приказано игнорировать то, что он может случайно подслушать. Его миссия сводится лишь к одному — предупредить Джейка о вироидах, а также о том, что к нему под видом людей могут заявиться роботы и уговорить продолжить работы. Именно поэтому ему куда как выгодней притвориться человеком, вот ему и подобрали образ. Кстати, если перед ним предстанет робот, замаскированный аналогичным образом, ему об обмане сроду не догадаться.

— Ага! — воскликнул Боруп. — Вот тут-то он и попался! Ведь он будет слушать и наблюдать ваш следующий сеанс связи с Джейком. Он увидит, что вы люди, и начнет подчиняться всем вашим приказам.

— Да ничего подобного, — устало заметил Пауэлл. — Тот, кто разрабатывал этот план, должен был предвидеть подобную ситуацию. Если б на месте заговорщиков был я, то не только запрограммировал его передатчик так, чтоб он выглядел человеком. Я бы и приемное устройство запрограммировал так, что любой вышедший с ним на связь человек выглядел роботом.

— Тьфу ты! — воскликнул Боруп и снова взялся за бутылку.

— Да, — согласился Донован. — Это позволяет защитить его от всех мучительных сомнений. И разубедить Джейка, если у последнего таковые возникнут.

— Он даже может усомниться в верности поступающего изображения, сказал Пауэлл, — но не предпримет ничего такого, что вошло бы в противоречие с приказом. Ведь ему внушили, что он должен предотвратить катастрофу. Ну, если, допустим, мы пригласим его к себе на корабль, то он наверняка откажется. Поскольку ему внушили, что прибудут враги-роботы и постараются взять над ним верх.

Боруп кивнул.

— Да, да, верно. Классическая головоломка. Пещера Платона, так, кажется?

— Что? — пробормотал Донован.

— Разве вы не знаете? Ладно, сейчас объясню. Просто у меня больше времени для чтения, почти всю дорогу в полетах. Так вот, древнегреческий философ Платон писал, что вся информация о внешнем материальном мире поступает к нам исключительно через органы чувств. И как в таком случае узнать, не обманывают ли они нас? Ведь все мы знаем, что очень даже часто обманывают. И мы должны очень стараться, чтобы понять, что происходит вокруг. Платон сравнивал людей с заключенными, которые сидят в пещере, прикованные цепью, и не видят того, что творится снаружи. Видят лишь тени предметов и людей, отражающиеся на стенах этой самой пещеры. И по этим теням должны догадаться, какова реальность.

— Довольно легкомысленное представление…

— А, так вы опровергаете солипсизм подобно доктору Сэмюэлю Ионсону, который говорил, что, пнув камень…

— К черту всю эту диалектику! — перебил их Пауэлл. — Вы привели очень любопытный пример, Свен.

Мы действительно словно заперты в пещере Платона, все три стороны. Приблизиться друг к другу физически невозможно. Общение происходит лишь через средства связи, только через них мы получаем информацию, и она может оказаться ложной. Мы даже не знаем, существует ли вообще этот робот, Наполеон. Мы лишь допускаем, что существует, но, возможно, он лишь плод искаженного воображения Джейка. Если Наполеон существует, тогда он знает, что предстает перед нами в образе человека. Но сам получает лишь образы роботов и верит — во всяком случае, должен верить, если верой и правдой служит своим хозяевам, — что они соответствуют действительности. Что же касается Джейка, то он наверняка получает только человеческие образы, если только не подвержен галлюцинациям. И не способен отличить, который из них настоящий.

— Ну все, тупик. Как выйти из него? Помните, время играет против Джейка, его позитронные мозги просто не смогут выдержать напряжения. Да и нельзя допустить, чтоб работы по проекту прекратились на долгие недели и месяцы. Оборудование может выйти из строя.

Донован прищелкнул пальцами.

— Понял! — воскликнул он. — Мы свяжемся с Джейком и попросим его, чтоб он подключил к разговору Наполеона. Запишем этот разговор. И тогда на Земле узнают, что дело нечисто, и…

Пауэлл нахмурился.

— Да, попробовать можно, — заметил он. — Но надо тщательно обдумать, что мы ему скажем. Чтоб он серьезно отнесся к нашим заявлениям.

— Привет, Джейк! — небрежным тоном бросил он в микрофон. — Как поживаешь?

Пустынный и мрачный пейзаж на экране слегка дрожал. Откуда-то из его глубины донесся голос, тоже дрожащий и неуверенный:

— Что… что вам надо?

— Да ничего особенного, просто хотим поболтать еще. Да, кстати, наше почтение императору Наполеону. Ты сказал, что он будет слушать нашу беседу. Мы страшно польщены, какая нам выпала честь, — говорить с самим императором. Прежде всего позвольте представиться. Я как-то не подумал об этом прежде. Мое имя Грегори Пауэлл. А этот джентльмен рядом — Майкл Донован. А там, за моей спиной, вы видите капитана корабля Овена Борупа. — Пауэлл так и расплылся в приветливой и льстивой улыбке, хотя понимал, что эти его старания напрасны. — Нас трое, и все мы такие разные, верно? Надо сказать, люди вообще отличаются разнообразием…

Пауза. Затем ответ:

— Может быть. Но для меня… все вы одинаковы. И мне надо сильно напрячься, чтоб император видел вас так же четко, как я, то есть подобающим образом. Прошу прощения, сэр, — сказал Джейк. Интересно, кому — невидимому наблюдателю?.. Потом снова обернулся к Пауэллу. — Что вы хотите? Он… он проинструктировал меня… чтоб я не тратил время на ваши домогательства и разные там просьбы. Я должен подготовиться… чтоб противостоять… любому вторжению.

— Противостоять воле людей, которые тебя сюда послали? — парировал Пауэлл. И тут вдруг увидел, как лунный пейзаж дрогнул, и торопливо, чтоб Джейк не успел отключиться, добавил: — Наша цель — доказать тебе, что мы действительно люди, что бы там ни внушал тебе этот Наполеон и кем бы ни являлся. А следовательно, с учетом пароля «Эпсилон» ты должен немедленно подчиниться нам, понять, наконец, что Земле ничего не грозит, и возобновить работы. Ты погляди на нас хорошенько!

Интересно, успел ли настроиться на эти его слова чувствительный аппарат, находящийся где-то в открытом космосе?..

Пауэлл обернулся к Доновану.

— Давай, Майк, — кивнул он. — Скажи мне, только честно… я подчеркиваю, честно, что ты не робот и не человек.

Донован так и подался вперед.

— Ни тот, ни другой, — сказал он. — А теперь ты, Грег, скажи мне абсолютно честно, что ты не человек и не робот.

— Я ни тот и ни другой, — Пауэлл смотрел прямо перед собой, в глаза призраку, которого сам не видел. — Ты слышал меня, Джейк? Теперь подумай хорошенько. Приказ был ответить на вопрос абсолютно честно. Ни о какой угрозе для человека речь не идет, а потому робот должен повиноваться полностью и безоговорочно. Однако единственный возможный ответ Для него "Не могу". Только человек может позволить себе не повиноваться и выдать столь очевидную ложь — "Я не человек и не робот".

Последовало напряженное ожидание.

Может, кто-то нашептывал Джейку нечто из глубины пространства, может, сам он оказался достаточно сообразителен, чтоб заподозрить ловушку? Но ответ последовал с большей, чем обычно, задержкой:

— Все это правильно в том случае… если спрашивает человек. Но если… это робот… тогда другой робот может… вполне имеет право… не послушаться приказа и солгать, особенно если его и прежде пытались обмануть. Это относится… к любому подобному диалогу. Это ничего не доказывает. И перестаньте меня доставать!

Пауэлл и Донован лишились дара речи.

— Может, ты чего скажешь, а, Наполеон? — сделал попытку Боруп. Но ответом ему было молчание.

Джейк отключил экран.

Их не утешила даже картошка с жареной селедкой.

Мужчины молча жевали. Казалось, пространство давит на них холодом, огромностью и зловещей пустотой. Итак, провал экспедиции, конец надеждам и ожиданиям — может, об этом говорили им сейчас бесчисленные звезды?..

Но вот Оле подал кофе, и его хозяин немного оживился.

— Может, этот ваш Джейк и сумасшедший, но в логике ему не откажешь, заметил он. — Советую не отставать от него. Надо заставить его думать. Попытаться разговорить. К примеру, спросить, повлиял ли этот самый вироид на камни на Ио, и если да, то каким образом?

Пауэлл покачал головой.

— Вряд ли при подготовке он получил какие-либо знания по геологии Ио. Ведь задачи перед ним стояли чисто практические, а не научные. А в случае, если он замечал аномалии, то просто, делал замеры и пробы к посылал данные на Землю. А уж у нас тем более нет времени обучать его. И потом, разве ты не слышал, как он разозлился? — Пауэлл поднял голову. — Да. С каждым новым контактом его состояние ухудшается. Или же нам срочно надо изобрести некий действенный план, или же просто бросить все это к чертовой матери и вернуться на Землю. Может, Сьюзен Кэлвин придет б голову какая-нибудь идея.

— Ясно одно: на наших карьерах это отразится самым отрицательным образом, — пробормотал Донован.

— К черту карьеру! Лично я сомневаюсь, чтоб старая леди могла решить эту проблему, сидя в кресле, в своем кабинете. Иначе они вряд ли послали бы нас сюда. А еще, если учесть разницу во времени, вряд ли ее знание психологии роботов тут может помочь.

— Да уж… — Донован с трудом подавил вздох. — Прямо не знаю, как заставить этого Наполеона подключиться к разговору с нами. А может, он вообще не существует?.. Допустим, что не существует. Допустим, Джейк действительно сошел с ума и занят сейчас тем, что изобретает способ пробраться на корабль? Или же оградить себя от повторных визитов? Если таковые, разумеется, будут.

— Что ж, попробуем поднапрячься и придумать какой-нибудь новый способ заманить его в ловушку. Потратим на это еще несколько дней. А там видно будет.

— Сомневаюсь, что получится, — пробормотал Боруп. — Я, конечно, не эксперт, но знаю, что людям иногда приходят в голову самые бредовые идеи. И что самое интересное, они проявляют недюжинную смекалку, ум и изобретательность, защищая эти самые идеи. Сидят себе в пещере Платона до тех пор, пока за ними не явится смерть. И не нанесет удар в спину…

Он поперхнулся. Донован ударил кулаком в ладонь.

Пауэлл протяжно присвистнул.

— Привет, Джейк.

Пейзаж на экране был совсем другой. Под яростным светом Юпитера чернели валуны и рваные хребты гор. Вулканы вздымали в небо столбы бело-желтых испарений. Джейк находился "в поле", вышел туда проверить запасы оружия и подготовить опорные пункты к войне.

Вот он выпрямился, и изображение дрогнуло.

— Ну, что вам теперь надо? — он почти кричал. - же просил оставить меня в покое! Мне незачем слушать весь этот ваш бред. Я могу отключиться и…

— Погоди секундочку, Джейк, погоди. — Пока волны не дойдут до Наполеона, где бы он там ни находился. — И успокойся, пожалуйста, — сказал Пауэлл. — Ты требовал вещественных доказательств того, что я и мои напарники люди. Так вот, мы готовы их представить.

Ожидание.

— Вы уже пробовали. Но как знать наверняка?.. Если вы роботы, то действуете согласно приказам… Если хозяева… то могли бы предвидеть… многие непредвиденные обстоятельства…

— Тогда получается, что наши хозяева — люди, — сказал Донован. — И разве ты не понимаешь и не слышишь, что они хотят передать тебе через нас?

Он рискнул. Отсрочка в ответе показалась вечностью. А затем они услышали, как робот издает какой-то невнятный шум. Бормочет нечто нечленораздельное.

Тем лучше. Может, это поможет запутать Наполеона еще больше, если уверенность того удалось поколебать.

— Мы люди! — торопливо сказал Пауэлл. — Ты воспользовался экстремальными обстоятельствами, чтоб заставить нас продемонстрировать это. И нам это дорого стоило, уверяю… Теперь будет лучше, если ты попросишь прощения и начнешь подчиняться нашим приказам.

— И помни, — подхватил Донован, — если то, что говорил тебе Наполеон, правда, то мы никак не можем быть людьми. Тогда мы роботы и просто притворяемся. Тогда мы лишь то, что ты видишь на своем экране. Но если мы люди, тогда все, что говорил тебе Наполеон, ложь! Так или нет?

Наверное, Джейк не заметил, что на лицах их выступил пот.

— Теперь смотри, — шепнул Пауэлл.

Он поднялся, схватил взрывное устройство и начал размахивать им над головой. Донован тоже встал и сказал:

— Вот что, я, Грег, здесь для того… Короче, настало время тебе исполнить мой приказ, который ты должен исполнить, если ситуация зайдет в тупик. Я приказываю тебе самоуничтожиться!

Пауэлл выдернул чеку. Она осталась в правой руке, а взрывное устройство — в левой.

— Майк, — повторил он, — я приказываю тебе самоуничтожиться!

Донован взял свою гранату. Занял такое положение, чтоб она была хорошо видна на экране, и, выдернув чеку, жестом отчаяния поднес ее к самому лицу.

Мужчины не сводили друг с друга глаз. Если б не невесомость, у них давно подогнулись бы колени, но условия станции позволяли удержаться в этих неловких театральных позах. Дышали они тяжело и часто.

— Прекратите! — донесся до них крик Джейка. — Разоружитесь!..

— Но если мы роботы, — возразил Донован, — чего тебе беспокоиться?

Пауза.

— Третий Закон! Вы должны!

— У нас, знаешь, свои законы, — пробормотал Донован.

Каждая минута казалась вечностью.

В половине пятого вошел Боруп. Увидев эту сцену, резко остановился.

— В чем дело? — заорал он. — Вы что, тоже рехнулись?

— У нас свои законы, — повторил Пауэлл.

— Я отменяю их! — сказал Боруп. — Приказываю вам немедленно разоружиться!

На секунду показалось, что Донован просто не сможет вставить чеку обратно — так тряслись у него руки.

Однако он все же справился. Чека Пауэлла благополучно заняла положенное ей место. И оба они бессильно опустились в кресла. И стали ждать.

На шестой минуте расплывчатое изображение Джейка на экране уступило место другому. Там появился плотный низенький мужчина в шляпе-треуголке и длинном пальто с эполетами. Образ был какой-то безжизненный, почти карикатурный. Хотя для не слишком развитого робота не так уж и плохо, подумал Донован. А в словах, которые доносились до них, звучало нечто, напоминающее отчаяние:

— Повелители! Простите меня! Я был обманут, дезориентирован, я ошибался!.. Вы на Хаймалии, да? Я готов явиться к вам, и вы можете делать со мной все, что хотите. Слышите?.. Можете судить меня! Но умоляю, простите!..

Оле готовил праздничный обед. Боруп не сказал своим пассажирам, что именно будут подавать.

— Сюрприз! Нечто особенное и удивительно вкусное! — поддразнивал он их. — С красной капустой. А пока пропустим-ка по стаканчику аквавита, и да, у меня еще есть целая коробка пива, припасенная для особо торжественных случаев. Как вам кажется, такой случай наступил?..

Пауэлл и Донован ответили не сразу. Они вышли на связь с Землей и отправляли туда срочное сообщение.

— Да, он здесь и искренне раскаивается в содеянном… До сих пор толком еще не опомнился, чертов идиот. Ведь в конечном счете он лишь исполнял приказы тех людей, которые его тренировали. Нет, мы пока не спрашивали его, кто они… Пусть у него создастся впечатление, будто мы считаем, что их просто ввели в заблуждение. А как только попадем на Землю, там все вскоре и выяснится. Ну а если по дороге домой этот Наполеон вдруг начнет бушевать… что ж, пусть. Он такой маленький и жалкий, а у нас на борту два рослых и крепких робота. Как-нибудь сумеют его приструнить.

— Нет, мы не играли в сыщиков и не пытались выяснить, кто эти заговорщики, — перебил его Пауэлл. — Пусть этим займется полиция или доктор Кэлвин. Но кое-какие догадки у нас имеются. Джейку нужно подлечиться. Он очень хочет вернуться к работе, но прошел через сущий ад, а потому нуждается в рестабилизации. Неплохо бы прислать к нему толкового робопсихолога, уверен, он быстро приведет его в порядок… А нам самим не терпится узнать, как отразится это событие на раскладе политических сил.

Пауэлл обернулся и взглянул на Донована.

— Ну, ладно, дружище, — сказал он. — Вижу, тебе тоже хочется, валяй говори. Твой черед купаться в славе.

Донован расцвел в улыбке, откашлялся и начал:

— Проблема заключалась в следующем: придумать нечто такое, что могло бы в данных обстоятельствах доказать, что мы люди, а не роботы. Как, каким образом?.. Ну, допустим, мы приказали бы друг другу самоуничтожиться. Во-первых, для этого вроде бы не было причин. Во-вторых, разве это помогло бы достичь цели? Ведь Джейк мог вполне заподозрить, что мы просто ломаем комедию. Итак, если бы мы оба были роботами, мы бы ослушались приказа. Далее… Если один из нас робот, а другой — нет, то робот должен подчиниться. А человек или подчинится, или нет. Если мы оба люди, то, возможно, ни один из нас не подчинился бы. Или же, напротив, подчинились бы оба, если б на то была наша воля…

И мы выбрали последнее. В самый последний момент вошел капитан Боруп и приказал немедленно остановиться. Если бы мы были роботами, ситуация не изменилась бы. Ведь по статусу ни робот, ни человек не обязаны подчиняться ему. А потому, раз один из нас или оба подчинились, стало быть, мы люди и сделали это по доброй воле.

Донован нервно усмехнулся.

— Нет, конечно, до конца мы ни при каких обстоятельствах не пошли бы! Но постарались разыграть эту сцену как можно убедительней, чтоб даже Боруп поверил. И уж ему, бедняге, пришлось попотеть. Все выглядело очень правдоподобно… Что же касается Джейка, то, должно быть, он находился под сильным стрессом и мыслил заторможенно. А если за всей этой сценой наблюдал Наполеон, уж он-то бы сообразил, что робот мог приказать человеку совершить самоубийство, только если б этот робот заранее знал, что все это розыгрьщ. Причем неважно, входило ли в этот розыгрыш самоубийство самого робота. Если он видит, что человек выдергивает чеку и подвергает тем самым свою Жизнь опасности, он должен немедленно вмешаться.

Может, не сразу, но должен убедиться, что взрывное устройство не сработает. И вот мы оба стояли в этих угрожающих позах, считая каждую секунду, и тут появляется человек…

Донован откашлялся и продолжил:

— Да, по логике можно было бы предположить, что мы все трое роботы. И что все это подстроено заранее.

Но опыт общения с роботами у Джейка был ограничен, ведь он имел дело только с рабочими, наделенными весьма примитивным мышлением. Да, приезжала команда Эдгара, но они всего лишь забрали груз и тут же улетели. И у Наполеона знание мира, понимание людей и роботов тоже было довольно ограниченным.

Иначе разве бы он поверил в эту совершенно абсурдную историю с вироидами?.. Короче, ни тот ни другой никогда не поверили бы, что робот способен на такие хитрости, да и действительно, мало пока что существует столь совершенных роботов. И вот они наблюдали за этой сценой и все никак не могли решить, верить им или не верить, как вдруг появляется человек… Но тогда получается, что все приказы Наполеона изначально были ложны. Вместо гипотетической ситуации, в которой должны были погибнуть миллиарды людей, перед ним возникла совсем иная. Реальная, где он увидел человека, что называется, во плоти, а может, даже и трех человек, готовых рискнуть жизнью. И, будучи роботом, он никак не мог допустить этого. Возобладал Первый Закон.

Донован отключил передатчик, откинулся на спинку кресла и смешно надул щеки.

— Уф! — фыркнул он. — Все, я окончательно выдохся. Давай выбираться из этого холодильника и быстренько на корабль. Выпить и согреться — вот о чем я сейчас мечтаю. Следующий сеанс связи через полтора часа. Поговорим с ними с корабля.

Пауэлл рассмеялся.

— Ну вот, заинтриговали людей и отключились. Что они о нас подумают, а?

Перевод с английского Н. Рейн