Лаг отсчитывает мили (Рассказы)

В шторм

Капитан Семенов взглянул на часы. Вертолет в воздухе уже третий час. От напряжения ныла спина, затекли ноги. Потянуться, размяться бы! Прислушался. Мотор работал ровно, певуче. Значит, все в порядке. Летчик улыбнулся. Трудная задача им выпала сегодня — доставить грузы на далекий остров. Молодец штурман: молодой, опыта еще маловато, а в ветер, в сплошную облачность вывел точно. Теперь они возвращаются домой.

Внизу расстилалась безбрежная холмистая равнина облаков. Семенов обернулся к штурману:

— Лейтенант, где летим?

Тот оторвался от навигационной карты.

— Подходим к мысу Острому. Через полчаса будем дома, — донесли наушники его звонкий голос.

— Добро!..

Но тут их разговор перебил радист.

— Товарищ капитан, — закричал он, — с базы передали приказание: идти в район бухты Лесной и разыскать шлюпку с людьми! Ее ветром унесло в море!

— Что будем делать, штурман?

Лейтенант помрачнел:

— Над морем шторм, видимости никакой. Трудно…

— Знаю, что трудно. Но там гибнут люди, — сказал Семенов и строго добавил: — Внимание! Идем на снижение. Усилить наблюдение!

— Есть! — отозвались штурман и радист.

Летчик потянул на себя рычаг шаг-газа. Машина, наклонившись вперед, погрузилась в облака. Стекла кабины стали молочными. Капитан не сводил глаз с приборов. Стрелка высотомера медленно ползла влево. Тысяча метров… восемьсот… пятьсот… триста… В кабине все более темнело. Легкие белые облака сменились тучами.

Капитан весь сжался. Двести метров, а по-прежнему не видно ни зги, только серая мгла вокруг.

— Вижу море! — наконец крикнул штурман.

Пилот облегченно вздохнул.

Под ногами бушевало море. Холодное, свинцово-серое, в тесном кольце тумана, которое стискивало его со всех сторон. А ветер вырывал из этого кольца белесые длинные клочья и нес их над самой водой, точно хотел еще плотнее закутать море непроницаемой пеленой.

Ветер был шквалистым, вертолет то вскидывало вверх, то бросало в стороны, вниз.

— Чертово море! — проворчал капитан. — Летишь как слепой. Никаких ориентиров. Точнее ведите прокладку, лейтенант, заблудиться можно в два счета.

— Слева корабль! — послышался голос радиста.

Капитан повернул голову. Внизу виднелись смутные очертания какого-то судна.

— Вы ошиблись, сержант, — сказал он. — Это не корабль, а вспомогательное судно, танкер. Как его швыряет, беднягу!

Танкер тяжело переваливался с волны на волну. Сверху он казался совсем игрушечным, беспомощным, неподвижным. На самом же деле упорно продвигался вперед: позади его оставался узкий след пены, взбитой винтами.

Вертолет повис над палубой танкера. Пилот заметил на мостике судна человека, который размахивал флажками. Флажки бились на ветру, как крылья подстреленной птицы.

— Штурман! Вы знаете флажную азбуку? Попытайтесь прочесть, что они пишут нам.

Штурман читал вслух:

— На осте… в двадцати милях… горы… не разбейтесь. — Он улыбнулся: — За нас беспокоятся, товарищ капитан. Видят, что летим на бреющем вблизи берега.

Качнувшись в знак благодарности, вертолет оставил танкер. Теперь он летел над гребнями волн, то и дело меняя курс. Весь экипаж всматривался в море.

Штурман припал к стеклу кабины.

— Пеленг тридцать — корабль! — доложил он.

И тотчас же послышался крик радиста:

— Товарищ капитан! Корабль включился в нашу волну. Передает: до берега шесть миль, берег скалистый. Предупреждает об опасности.

— И не поверишь, что на море находишься, — рассмеялся капитан. — Как в хорошем городе — регулировщики движения на каждом перекрестке. Передайте спасибо, сержант, и запросите, что за корабль.

— Это тральщик семьсот десять. Ищет шлюпку.

— Хорошо! Сообщите, что мы пришли помочь ему.

Пилот взглянул вниз. Маленький кораблик с трудом боролся с волной. Порой он по самый ходовой мостик скрывался в брызгах.

Вскоре корабль исчез в тумане.

Волнение охватило пилота. Здесь, где-то совсем близко, погибают люди. Он позабыл о болтанке, о ветре, об усталости. Только бы туман не помешал увидеть шлюпку!

Семенов хорошо изучил море. Знал, что здесь, у бухты Лесной, чаще всего случаются несчастья с судами. Массы холодного воздуха внезапно срываются с гор, устремляются по ущелью. Беда кораблю, если, он окажется в это время на рейде. А тут шлюпка, легонькая, ненадежная лодчонка…

— Ничего не видно, штурман?

— Ничего.

Видимость ухудшалась. Черные тучи опускались ниже и ниже, прижимали вертолет к воде.

…Первым заметил шлюпку штурман. Он не мог удержаться на месте, вскочил с сиденья, махал рукой, кричал что-то, как будто люди на шлюпке могли его услышать и увидеть.

— Держитесь, ребята! Сейчас спасем вас! — твердил он. Крик его, усиливаемый ларингофоном, оглушал пилота.

— Успокойтесь, штурман! — остановил его капитан. — Мы напрасно столько переживали за них. Эти люди и не нуждаются в спасении. Смотрите, как уверенно гребут. Вам приходилось видеть гибнущих? Те бы сейчас вскочили, протянули руки к нам. Снизься ниже — за хвост уцепились бы. А эти? Только вон рулевой бескозыркой машет: приветствует. А ветер какой — шлюпку наполовину залило. Храбрецы! Любо смотреть на таких!

Шлюпку кидало, как щепку. А люди в ней, сидя по колено в воде, продолжали дружно работать веслами, и белые кружочки их фуражек двигались все враз вместе со взмахами весел. На корме, на коротком древке, развевался неизменный бело-синий флаг.

Покружив над шлюпкой, вертолет вернулся к тральщику и указал ему направление.

— Командир тральщика благодарит нас, товарищ капитан, — передал радист.

— Я это и без радио вижу, — сказал капитан. — Вон он как радостно забегал по мостику.

Пилот взял курс на свою базу. Оставалось самое трудное— в тумане разыскать аэродром и приземлиться.

Штурман вычерчивал на карте прокладку и качал затянутой в шлем головой.

— Товарищ капитан, — проговорил он наконец, — я все забыть не могу, как нас корабли предупреждали о гористом береге. Сами в таком переплете, а о других заботятся.

— Что же тут удивительного, лейтенант? — ответил пилот. — Это наше море. В любой шторм здесь найдутся друзья, которые предупредят тебя об опасности, помогут всем, чем могут. Чудесное море, лейтенант!