«Дикие гуси» убивают на рассвете: Тайная война против Африки.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Взглянем на политическую карту Африки. Сегодня в семье народов независимых стран насчитывается 50 государств. Но какой ценой далась свобода африканцам, сколько принесено жертв, чтобы эту свободу защитить от происков неоколонизаторов! Практически сегодня в Африке нет такого уголка, где империализм не плел бы сети заговоров и политических интриг, направленных на подрыв национальной независимости, на удержание этих стран под «железной пятой» неоколониалистской эксплуатации, на дестабилизацию политической обстановки в них путем разжигания междоусобных распрей, сепаратистских настроений и тому подобное.

Интенсивность подрывной деятельности Запада, и прежде всего Вашингтона, нарастает с каждым месяцем. Меняются методы провокаций, исполнители «грязной» работы, но суть и цели ее на африканском континенте остаются прежними.

На первый взгляд большинство конфликтов, происходящих в Африке, не связаны между собой. Что, например, общего между усилением агрессивных действий ЮАР против Анголы и попытками свергнуть правительство Дж. Ролингса в Гане? Или действиями контрреволюционного подполья в Мозамбике и наращиванием американского военного присутствия в Африке? Есть ли связь между кровавыми диктаторскими режимами и высадкой наемников на Сейшельских островах?

При тщательном анализе событий оказывается — и автор книги иллюстрирует это примерами,— такая глубинная связь существует, хотя ее и пытаются тщательно скрыть. Сегодня мало уже кто сомневается, что практически все острые конфликтные ситуации в Африке вызваны тайными или явными действиями США, их союзников по НАТО, ЮАР, Израиля. Эти государства пытаются любыми средствами дестабилизировать обстановку в прогрессивных странах Африки, расшатать африкапское единство, положить конец антиимпериалистической ориентации ОАЕ, раздробить Африку на противоборствующие группировки, которым можно было бы легко диктовать свою волю, все активнее вмешиваться во внутренние дела африканских народов. События в Чаде — новое подтверждение этому.

В этих условиях важно аргументированно, с привлечением большого количества фактов показать, кто в действительности осуществляет и вдохновляет политику международного терроризма, которая в 80-е годы проводится империалистическими государствами особенно нагло и неприкрыто.

Автор книги использовал большое количество фактов, разоблачающих действия расистов на юге Африки, действия, которые нельзя квалифицировать иначе как открытый терроризм, возведенный в ранг государственной политики. Ему удается вскрыть и проследить связь террористических действий расистов с политикой западного, и прежде всего американского, империализма — связь органическую, нерасторжимую, разоблачающую империализм как истинного вдохновителя и организатора политики террора.

Конечно, тему книги вряд ли можно исчерпать: империализм и его союзники в Претории ни на день не прекращают своей подрывной деятельности против свободной Африки. Трудно здесь и угнаться за событиями, хотя книга и писалась, что называется, «по горячим следам».

Провокации империализма не прекращаются. США и ЮАР по-прежнему продолжают оказывать поддержку раскольнической группировке УНИТА в Анголе, контрреволюционерам из МНС в Мозамбике. Правительство США все так же смотрит сквозь пальцы (а фактически поощряет) на вербовку своих граждан в качестве наемников в Африку.

Однако поле деятельности подрывных служб империализма отнюдь не ограничивается Африкой. Сегодня политика международного терроризма, принятая на вооружение империализмом, приобрела поистине глобальные масштабы. Совершенно очевидно, что эскалация действий ЮАР против суверенной Анголы имеет прямую связь с возросшей агрессивностью международного, в первую очередь американского, империализма, с беззакониями, чинимыми им в отношении народов Гренады и других страп. Те же зловещие силы, которые сотрудничают с расистами и кровавыми диктатурами в Африке, направляют действия контрреволюционных сил в Никарагуа, участвуют в карательных операциях против сальвадорских патриотов. Они — соучастники чудовищных преступлений израильской военщины па Ближнем Востоке. Доказана их причастность к сепаратистским мятежам на западе и на северо-востоке Индии. А разве не они являются подлинными вдохновителями «необъявленной войпы» против Афганистана, разве не они поддерживают кампучийскую реакцию?

В. Сиденко

Но продолжается и растет сопротивление освободившихся народов этой преступной, террористической политике империалистов США и их союзников. И в этой борьбе, можно не сомневаться, успех будет на стороне сил свободы и прогресса.

УБИЙЦЫПОЛУЧАЮТНАЛИЧНЫМИ

Посмотрев американский фильм о наемниках или прочитав книгу на ту же тему, обыватель на Западе думает, что эти «честные и решительные парни» рискуют жизнью не ради наживы, а ради восстановления справедливости и за свое благородное дело получают вознаграждение, конечно же несоразмерное опасности, которой подвергаются.

Так, например, изображает своих героев английский писатель Фредерик Форсит, автор бестселлера «Собаки войны» и сценария фильма с таким же названием.

В этом произведении, насквозь пронизанном духом превосходства белого человека, ненавистью и презрением к африканцам, Форсит изобразил вымышленную страну в Африке. В ней правит кровавый диктатор, тиран. Тюрьмы переполнены, народ голодает, экономика разрушена. Тиран конечно же «красный», которого «привели к власти коммунисты»... Неожиданно в стране открывают огромное месторождение стратегического сырья. Некая крупная компании на Западе желает захватить его в свои руки. Для этого нужно немного — свергнуть правительство. «Президент» уже найден — марионеток хватает. Но кто свергнет правящий режим? Кто же еще, как не наемники!

В книге со знанием дела (Форсит в свое время сам был наемником) описывается процесс подготовки наемников, закупки оружия, переброски их в Африку, даже операция по взятию столицы. На страницах книги и на экране — благородные, справедливые и человеколюбивые белые, бескорыстные освободители несчастного туземного народа.

Так об этом пишут на Западе. Именно в таком духе подают грязные преступления террористов буржуазная пресса, радио, кино, телевидение.

Но в действительности происходит все совсем не так.

...32-летний Энтони Хашер, с 1978 года служивший в родезийской армии в чине майора, решительно запротестовал, когда я назвал его наемником.

— Какой же я наемник? — рассердился он.— Просто я служил офицерам в этой армии, и все. Получал я столько же, сколько и родезийцы, вкалывал не меньше других, жил в таких же условиях. Нет, наемником меня не назовешь.

Это был высокий, атлетически сложенный блондин с жесткими чертами лица. Казалось, он сошел с плаката, призывавшего когда-то вступать в родезийскую армию и сражаться с «террористами» — так расисты называли партизан.

Разговор происходил в апреле 1981 года — ровно через год после провозглашения независимости Зимбабве. Мы сидели в баре на крыше фешенебельного отеля «Миклз», откуда открывалась панорама зимбабвийской столицы Хараре, которая тогда еще называлась по-старому — Солсбери.

Хашер пил пиво, закусывая солеными орешками, и рассказывал, как ему нравится эта страна.

— Такого места больше нигде не найти,— вздыхал он.— Но вот приходится уезжать.

— Почему же «приходится»?

Хашер снисходительно посмотрел на меня.

— Странный вопрос. К власти пришли те, против кого я воевал. По-вашему, я должен ждать, когда меня отсюда выбросят? Нет уж, слуга покорный. Уж лучше вовремя смыться.

— Но если вы уезжаете в ЮАР, где, видимо, завербуетесь в южноафриканскую армию, значит, все-таки вы наемник,— не отставал я.

— Ну, это как посмотреть,— неопределенно заметил Хашер, отпил пива, улыбнулся и сказал: — А ведь, в сущности-то, какая разница, кому служить, а? Ну что мне делать в моей родной Англии? Искать работу? Да там безработных почти три миллиона. А в ЮАР человек с моим опытом легко найдет занятие. Воевать я люблю — мне нравится командовать, устраивать засады, обводить противника вокруг пальца. На поле боя все ясно: там — враг, а здесь — свои. И думать надо только над тем, как этого врага уничтожить, а самому остаться в живых. В этом мое призвание. Так что называйте меня как угодно — наемником, «солдатом удачи», «собакой войны» или «диким гусем» — мне все равно...

— Энтони, сколько африканцев вы убили? — довольно бестактно спросил я.

— Вообще-то на такие вопросы я не отвечаю,— нахмурился он.— Дело не в том, убивал я или пет. Ну убивал. Так ведь это же война! Дело в том, что я сражался за белую Родезию, за ее независимость против террористов. Я и сейчас уверен, что был прав. Это политики повернули все с ног на голову, но меня с толку не собьешь.

— Но ведь вы не гражданин Родезии?

— Ну и что? Мне же платили именно в Родезии.

— Скажите, Энтони, а за что вы будете воевать в ЮАР?

— Да за то же самое. Если будет возможность, попрошусь в Намибию. Не люблю спокойной жизни. Буду воевать против тех же черных террористов...

Таких, как Хашер, в родезийской армии было около 2,5 тысячи — американцев, англичан, чилийцев, французов. Несмотря на различия в национальности, вероисповедании, образовании, происхождении, возрасте и взглядах на жизнь, для всех них характерно одно: они убивают за деньги. Кого прикажут и где угодно. Наемники живут под вымышленными именами и готовы отправиться в любой район мира, где пахнет жареным и хорошим кушем. Они высаживаются с вертолетов в африканских джунглях и расстреливают крестьян, поднявшихся на борьбу с кровавым диктатором, служат «телохранителями» у «народных избранников», которые боятся своего собственного народа, проникают в чужую страну под видом туристов или бизнесменов, чтобы свергнуть неугодный их хозяевам режим и поставить у власти марионеточное правительство.

Некоторые, подобно Хашеру, морщились, когда их называли наемниками Большинство же носило эту позорную кличку с вызывающей гордостью. «Да, меня наняли! — угрожающе шел на меня подвыпивший южноафриканец — один из тех, кто оставался еще в Зимбабве в первые недели после провозглашения независимости.— Наняли, чтобы убивать красных и черных! Понятно?! Да, мне за это хорошо платят. И правильно делают: чем больше будут платить, тем больше красных я убыо!»

Американец Фрэнк Свиней прослужил 'три года в 3-и роте «коммандос» 1-го батальона «Родезийской легкой пехоты», его личный номер 727181. Он обожал Яна Смита, ненавидел «всех черных» и считал, что белое господство нужно защищать всеми силами.

— Если бы я смог сделать что-нибудь для сохранения западной цивилизации в этом районе, я бы сделал это,— открыто заявлял он.

Он был не единственным наемником из США в своем батальоне. Свиней лично зпал еще 18 солдат и унтер-офицеров, граждан США.

— Мне нравилось служить в Родезии. Мы убивали каффиров ¹ где только могли. Несколько раз мы переходили границу Мозамбика, чтобы помочь португальским войскам или нанести удар по базам террористов. Ох с каким удовольствием я всаживал пули в эти черные тела! Пленных мы увозили на базу, где их потрошили наши эксперты. Но иногда нам давали приказ: пленных не брать, и тогда мы расстреливали их прямо в буше.

Зарплата у меня была довольно приличная — около 900 американских долларов в месяц. Никаких налогов я не платил. Большую часть переводил домой, расходов в Родезии было немного. Местные белые к нам, иностранцам, относились неплохо: даже оплачивали обратный проезд, когда заканчивался контракт.

После возвращения Свиней открыто занялся вербовкой американцев для родезийской армии, помещая объявления в журналах «Шотган ньюз» и «Ган уикли».

15 октября 1975 года он поместил следующее объявление в журнале «Шотган ньюз», издающемся в штате Небраска: «Родезийская армия предлагает жизнь, полную волнений и приключений. Я знаю это, я был там. Молодые американцы европейского происхождения могут обратиться ко мне за дополнительными сведениями о подробностях, касающихся вербовки в родезийскую армию. Мой адрес: Фрэнк Аббот Свиней, 72 Крестон Авеню, Те-нафлай, Нью-Джерси, 07670».

Свиней получил сотни писем от желающих стать наемниками. Писали бывшие морские пехотинцы, «ветераны» Вьетнама, безработные. Журнал печатал отрывки из

писем, авторы которых уверяли, как хорошо быть наемником, как приятно убивать из-за депег и что вообще лучше такой жизни не придумаешь.

Сам Свиней сообщил журналистам:

— Майор Николас Лампрехт, который занимается в Солсбери вербовкой наемников, очень просил меня прислать как можно больше американцев. Они знают, как хорошо мы умеем воевать!

В «Шотган ныоз», где Свиней публиковал свои призывы к «легкой военной жизни в Африке», появлялись и такие объявления: «Бывшая колония в Африке, в которой говорят на английском языке, предлагает контракт здоровым мужчинам, имеющим опыт военной службы... Дополнительная информация будет направлена по получении 5 долларов». И адрес: Анубис лимитед, почтовое отделение 451, Хайлендз, Техас 77562.

Таинственная компания «Анубис», телефон которой, кстати, отсутствовал в телефонном справочнике, вербовала наемников для армии Яна Смита. Расистское правительство Родезии выплачивало ей солидные суммы за каждого завербованного американца.

Некий Фрэнк Рензи из Лонг-Бич (Калифорния) действовал совсем открыто. За 5 долларов он предоставлял информацию о вербовке наемников для Омана. А за три — высылал пакет информации о Родезии, в том числе адрес уже упомянутого майора Лампрехта из штаб-квартиры родезийской армии в Солсбери. Вместе с тем Рензи утверждал, когда его спрашивали, что он не вербует наемников для Родезии и не представляет какие-либо вербовочные организации Родезии.

Вернувшись из Родезии в 1974 году, майор американской армии Роберт К. Браун занялся продажей «сувениров» родезийского министерства обороны с напечатанным приглашением вступить в расистскую армию, но делал это настолько нагло, что полиция под давлением общественного мнения чуть было не арестовала его. Брауну вовремя помог адвокат, тонко знавший слабые стороны американского законодательства. Майор прекратил заниматься мелочами и на чьи-то деньги (ФБР никак «не могло» докопаться до истины!) основал фирму «Феникс ассоши-эйтс», которая стала распространять объявления в различных журналах и газетах и рассылать пакеты с информацией о том, как вступить в ряды родезийской армии.

Но когда представители освободительных организаций Зимбабве выдвинули против него официальные обвинения, чиновник госдепартамента Темпл Коул отрицал, что Браун занимается вербовкой.

— Он лишь предоставляет необходимую информацию,— заявил Коул в интервью «Нью-Йорк тайме».

В конце 1975 года Браун начал публикацию толстого ежемесячного журнала для наемников «Солджер оф форчун» («Солдат удачи»), с помощью которого развернул широкую кампанию по вербовке наемников в расистскую армию Родезии. И в это же время Пентагон присвоил ему звание подполковника!

В первом номере была опубликована статья о террористах «бешеного» Майкла Хора, которые в то время собирались отправиться в Анголу на помощь раскольнической группировке УНИТА. Безымянный автор, хорошо знакомый с жизнью наемников, как только мог восхвалял «деяния» Хора в Конго, где он и прославился за патологическую страсть к убийствам. Далее следовал критический комментарий об американской политике в отношении Родезии (журнал требовал более решительной поддержки Яна Смита) и опус самого Брауна о том, как стать наемником в Африке. Причем вновь был напечатан адрес майора Лампрехта. Журнал продавался во всех киосках, однако против Брауна никаких мер принято не было.

— То немногое, что известно о происхождении и действиях журнала «Солджер оф форчун», указывает на тесные его связи с правительством США и военными кругами,— писал Малик Ривз в журнале «Саузерн Африка» в ноябре 1978 года. В конце 1976 года «Солджер оф форчун» признал, что известный агент ЦРУ Джордж Бэйкон участвовал в его создании. Бэйкон погиб в Анголе, где он служил наемником. Он был близким другом Брауна и обсуждал с ним возможные пути использования журнала в целях поддержки контрреволюции за рубежом. Накануне выхода в свет первого номера журнала Бэйкон сказал Брауну, что «это будет отличной пропагандой» операций ЦРУ в Анголе и других странах.

Кстати, Бэйкон служил вместе с Брауном в авиадесантном батальоне сил специального назначения, которые по заданию ЦРУ проводили операции против патриотов Вьетнама.

В августовском номере за 1980 год Р. Браун с мельчайшими подробностями описал, как он и несколько его сотрудников участвовали в военных действиях в Родезии на стороне расистов всего за 48 часов до начала всеобщих выборов, принесших победу патриотическим силам.

Как писал журналист Уорд Черчиль, «прямое военное участие, не говоря уже о вербовке наемников, сотрудников журнала «Солджер оф форчун» и других граждан США совершенно очевидно. Американские наемники со всей наглостью демонстрируют, что могут совершенно не бояться преследований со стороны закона и совершать любые преступления на виду у всех».

Правительству Смита было разрешено открыть в Вашингтоне «Родезийское информационное агентство». Его сотрудники, не стесняясь, пытались вербовать практически всех посетителей. Американский журналист Дэвид Анэбл рассказывал, как его приятель однажды зашел в этот оффис и поинтересовался насчет перспектив получения работы в Родезии. Ему тут же предложили поступить на военную службу о дали адрес того же майора Ламп-рехта!

В родезийской армии воевало немало «вьетнамских ветеранов», и об этом тоже знали власти США. Это были члены антикоммунистической организации «Ветераны и добровольцы для Вьетнама», которые после провала вьетнамской авантюры Вашингтона решили «бороться с коммунизмом» в Родезии (то есть с борцами за свободу). Они не только не скрывали своих намерений, но и по прибытии в Родезию давали интервью, всячески расписывая, как и зачем завербовались в родезийскую армию.

Доходило до курьезов. Американский наемник Гарольд Ковингтон, служивший в родезийской армии капралом, перещеголял родезийских расистов, основав в Булавайо профашистскую группировку «Партия белого народа Родезии». Ковингтон призывал к еврейским погромам и рассылал угрожающие письма членам еврейской общины в Булавайо. За это его арестовали и условно приговорили к 9-месячному тюремному заключению. А потом депортировали в США. Вернувшись в Северную Каролину, свой родной штат, Ковингтон не только не был наказан властями, но напротив — вскоре стал довольно заметной политической фигурой. Он вступил в республиканскую партию, а в 1980 году выставил свою кандидатуру па пост генерального прокурора штата. Результаты голосования были ошеломляющими: Ковингтону не хватило всего нескольких процентов голосов для победы. 56 тысяч членов республиканской партии отдали свои голоса бывшему наемнику и расисту, полностью одобрив, таким образом, его программу «деварваризации» Америки и борьбы за «белое господство».

Руководство партии поспешило назвать результаты голосования «ошибкой». Сам Ковингтон был несколько удивлен такими результатами, однако заметил, что «в республиканской партии хватает нацистов».

В мае 1976 года 29-летний автомеханик из Сан-Антонио Майк Гонзалес рассказал корреспонденту местной газеты «Лайт» о своем бюро по вербовке «санитаров» для Родезии.

— Мы не наемники,— сразу предупредил он журналиста.— И пусть не пытаются пришить нам какую-либо статью: мы не делаем ничего преступного. Наша полувоенная организация набирает группу людей для поездки в Родезию. Мы не берем с собой никакого оружия или боеприпасов, лишь медикаменты и продовольствие. Мы, конечно, будем сражаться, если на нас нападут, но только в целях самозащиты.

Вербовочное бюро Гонзалеса называлось достаточно определенно: «Американская помощь Родезии», принимались заявления только от людей с военной подготовкой. Однако власти делали вид, что не сомневаются в законности деятельности Гонзалеса. Да и сам Гонзалес был уверен, что ничеге с ним не случится.

— Мы стараемся избегать излишнего паблисити,— сказал он корреспонденту «Лайт»,— мы не знаем, что может сделать правительство США в отношении нас. Интересно, кстати, что произойдет, когда мое интервью будет напечатано?

Ничего не произошло. Бюро продолжало действовать, а правительство даже не прокомментировало статью в сан-антонийской газете.

А планы у Гонзалеса были грандиозны.

— Мы хотим отправить в Родезию тысячу добровольцев. Для этого нам необходимо собрать около миллиона долларов. Думаем, что это удастся. Кроме того, южноафриканская авиакомпания обещала нам помощь в перевозке людей в Родезию.

Вербовочная работа шла полным ходом не только в Сан-Антонио, где Гонзалесу удалось набрать около 250 «добровольцев», но и в других городах — Эль-Пасо, Фениксе, Лос-Анджелесе и Хьюстоне.

Как и другие «спасители Родезии», Гонзалес был ярым антикоммунистом, хотя наверняка знал о коммунизме не больше других американских обывателей.

— Борьба в Родезии идет не между черными и белыми, а между демократией и коммунизмом,— втолковывал он журналисту.— Если режим Смита проиграет, то это приведет к установлению власти марксистов и прекращению поставок в США родезийского хрома.

Майкл Пирс завербовался в родезийскую армию по объявлению в «Солджер оф форчун». По болезни он не был принят в армию США, однако в родезийскую его взяли — расисты брали и с дефектами. Пирс, как и Фрэнк Свиней, обнаружил, что он не единственный американец в Родезии — даже в его роте было несколько «искателей приключений» из-за океана. Пирс красочно описывал те операции, в которых он участвовал. Одной из них — бандитскому налету на лагерь зимбабвийских беженцев в Чпмойо, на территории Мозамбика, журнал «Солджер оф форчун» отвел чуть ли не полномера в январском выпуске за 1982 год — почти через два года после провозглашения независимости Зимбабве и, кстати, через год после прихода к власти в США администрации Рейгана.

Вот наиболее характерные выдержки из записок американского наемника Пирса.

«...Мы двинулись к Инкомо, где к нам должны были присоединиться «селу скауте» ^{. Бородатые психи из этого известного батальона проведут первые атаки и подготовят почву для главной операции... Этим вечером мы напились со скаутами. Я встретил еще нескольких американцев, а потом вдруг столкнулся с полковником Рэйд-Дэли, командиром «селу скауте», которого назначили командующим операцией против Чимойо...»

«Переход через небольшую речку, которая отделяла нас от Мозамбика, занял несколько больше времени, чем предполагалось. Наконец мы на том берегу. Я услышал рев самолетных моторов — шесть бомбардировщиков «Канберра» пронеслись над нами и сбросили бомбы на первую нашу цель — городок Крузаменто... Чимойо находилось впереди — в семи километрах. Там было три тысячи террористов... Мы двинулись вперед. Эскадрон поддержки начал поливать укрытия террористов белым фосфором и газом CN ^{2 3}. Сэмми стрелял вперед, а я поливал огнем заросли справа от меня. 32 террориста убито, одного, раненного, мы взяли в плен. Атака продолжалась. Скоро еще 18 африканцев было убито. Теперь у нас было несколько ненужных пленных. Мы убили раненого пленного с таким наслаждением, что меня до сих пор дрожь пробирает!.. Сражепие продолжалось. Наступление темноты ознаменовалось последним вылетом истребителей «хантер». Прекрасные звуки и цвета: красные, серебряные и зеленые трассы, устремленные в небо; рев моторов и оглушительные взрывы бомб...

После третьего дня сражения поле битвы было за нами. Мы захватили огромное количество оружия, нашли мпого коммунистической литературы, включая манифест Роберта Мугабе — «1979 — Год народного штурма». Мы забрали с собой или взорвали тонны продовольствия и медикаментов...

В Инкомо мы часто сидели в большой палатке по вечерам, пили пиво и говорили о том, как легко выгнать всех коммунистов из Африки — если бы только правительства Америки и Англии забыли о международном общественном мнении и поддержали бы своих естественных союзников: ЮАР и Израиль.

Мы прошли войну до самого конца... Когда Роберт Мугабе стал премьер-министром после выборов, для американских «солдат удачи» стало неблагоразумно оставаться там, и в марте 1980 года майор Уинклер и я сошли с трапа самолета в аэропорту имени Дж. Кеннеди в Нью-Йорке...»

КТО КОРМИТ «ДИКИХ ГУСЕЙ» .

«Дикие гуси» возвращались не только в Соединенные Штаты, они разлетались из Родезии по разным странам. Устраивались как могли. Давали объявления в газетах, писали в военные журналы, рекламируя свои боевые качества. («Сэр, я бывший офицер родезийской армии, специалист по разведке и психологической войне. Хочу поступить добровольцем в аналогичное подразделение южноафриканской армии, чтобы бороться против коммунизма...», «Сэр, я пять лет прослужил в родезийской армии, хотел бы поступить в военно-морские силы ЮАР, чтобы защитить страну от происков террористов и коммунистов...») Их услугами с удовольствием воспользовались расисты ЮАР, которым уже не хватает собственных сил, чтобы справиться с освободительной борьбой африканцев. Кто «работает» в Намибии в «батальоне Буффало», кто переквалифицировался в инструкторов и готовит на территории ЮАР диверсантов из числа предателей зимбабвийского и мозамбикского народов, а кто завербовался в отряды «одноразового использования»: выполнил грязное дело, получил вознаграждение — отдыхай до следующего задания.

Наемничество стало неотъемлемой частью западного образа жизни. Его воспевают писатели и киносценаристы (некоторые из них сами в прошлом были «солдатами удачи»).

Как поганые грибы, продолжают расти конторы по вербовке наемников «в любую часть света». Наемничество стало прибыльным бизнесом. О доходах владельцы таких контор предпочитают не говорить, однако известно, что те, кто покупает убийц (а в 90 случаях из 100 «покупателем» является ЦРУ), на расходы не скупятся. Один из таких «бизнесменов» заявил в иптервью лондонскому журналу «Африка нау»:

«Целый день мне звонят люди, ищущие опасности и приключений. Такое впечатление, что профессия «собак войны» становится одним из наиболее модных занятий». Журнал рассказал о таких вербовочных пунктах, как «Общество 1980» со штаб-квартирой в Брайтоне (Великобритания), которое предлагает прибыльную работу «профессиональным военным всех чинов и всех родов войск из Франции, Великобритании, ФРГ и Португалии в возрасте от 21 до 50 лет»; «Агентство международной безопасности», расположенное в английском городе Бергшир, которое специализируется на отправке наемников в Намибию.

Объявления о вербовке публикуются не только в специальных журналах для наемников типа «Солджер оф форчун» и «Гаиг-Хо», издающихся в США, но и в крупных ежедневных газетах, выходящих во многих западных столицах.

Эти «агентства», «общества», «независимые» Журналы — лишь ширмы для империалистических спецслужб.

Центральное разведывательное управление США прибегает к этой форме международного терроризма чаще других западных спецслужб. Дело тут не только в том, что США могут более щедро, чем другие империалистические страны, оплачивать подобные тайные операции из карманов американских налогоплательщиков. Главная причина такой «любви» к наемникам кроется именно в том, что наемничество считается в Вашингтоне относительно дешевым и эффективным средством достижения политических целей в стратегически важных районах мира.

В начале 1982 года реакционный американский центр «Херитидж фаундейшн» опубликовал статью профессора права Фордхемского университета Эрнста ван де Хаага, защищавшего идею создания американского иностранного легиона, который «занялся бы тем, что, вероятно, не имеют возможности делать наши вооруженные силы».

«В свободном мире существует буквально миллионы физически сильных и стремящихся использовать эту силу людей. Они с удовольствием будут сражаться за Соединенные Штаты, если мы им позволим»,— писал американский юрист.

Это заявление звучало бы правдиво, если бы вместо слова «позволим» стояло бы — «заплатим»...

Тридцатилетняя история ЦРУ изобилует фактами подрывной деятельности против революционных, прогрессивных сил и движений в Африке. По данным американского журнала «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт», только с 1961 гго 1976 год ЦРУ провело 900 крупных тайных акций против «нежелательных» деятелей и правительств. Свои террористические операции шпионское ведомство США проводит руками местных посредников, зарубежной агентуры, организаций, находящихся на американском содержании, или же с помощью проимпериалистических режимов. ЦРУ выступает как своего рода «альма-матер» огромной сети террористических банд, действующих по всему миру под маркой как правых, так и левацких группировок.

В то время как ЦРУ совершает чудовищные преступления, западная пропаганда трубит о «заинтересованности» социалистических стран в «раздувании конфликтов» на африканском континенте, о их «помощи террористам». Однако африканцы давно уже научились отличать маски «дружбы», «сотрудничества», «заботы», которые время от времени надевает Вашингтон, от его истинного лица. Они убедились на своем опыте, чего стоит «американская дружба», и прекрасно знают, что именно империализм США нагнетает напряженность на африканской земле. Деятельность ЦРУ в Африке на протяжении последних двадцати лет прямо подпадает под американское же определение терроризма: «использование насилия или угрозы насилия в отношении отдельных лиц, илн группы лиц, или правительств для достижения политических целей».

Следы ЦРУ обнаруживаются во всех подрывных операциях против прогрессивных стран Африки. Вспомним наиболее известные из них: убийство премьер-министра Республики Конго (ныне Заир) П. Лумумбы в 1961 году; убийство председателя Фронта освобождения Мозамбика (ФРЕЛИМО) Э. Мондлане в 1969 году; убийство Генерального секретаря Африканской партии независимости Гвинеи и Островов Зеленого Мыса А. Кабрала в 1973 году; убийство президента Народной Республики Конго М. Нгу-аби в 1977 году; попытка переворота в Бенине в том же году...

За последние два десятилетия в Африке произошло более 40 государственных переворотов, многие из которых были спланированы и проведены ЦРУ.

Приход к власти в США администрации президента Р. Рейгана ознаменовался активизацией политики международного терроризма, в том числе и в Африке.

Как отмечалось в американской печати, Белый дом предоставил ЦРУ полную свободу действий в Африке, гарантировав сохранение всех операций в строжайшей тайне. В августе 1981 года специальная комиссия палаты представителей США приняла решение о «необходимости срочного финансирования секретных акций ЦРУ в Африке».

Комментируя столь теплое отношение к шпионскому ведомству, американский журнал «Тайм» отмечал: «Новый президент явно преисполнен решимости восстановить мускулы ЦРУ и сделать его важным элементом глобальной стратегии администрации».

Факты убедительно разоблачают цели американского империализма в Африке: подрыв национально-освободительного движения, дестабилизация прогрессивных стран, всемерная поддержка террористических и реакционных режимов, наращивание военно-политического присутствия в стратегически важных районах континента.

Под прицелом разведывательного управления находятся те африканские страны, которые проводят антиимпериалистический курс в своей внешней политике. В их числе Ангола, Эфиопия, Мозамбик, Зимбабве, Танзания, Замбия, Конго, Бенин, Ливия, Маврикий, Мадагаскар, Гвинея-Бисау, Гвинея, Сейшелы.

Администрация Рейгана побила все «рекорды» прежних американских правительств по части провокаций в Африке.

Вот лишь несколько примеров.

В 1981 году органы безопасности Мозамбика раскрыли широкую сеть американской агентуры в вооруженных силах и государственном аппарате. Из страны выдворили несколько американских шпионов, действовавших под видом дипломатов. В заявлении правительства говорилось, что ЦРУ вместе с расистами ЮАР готовило убийство президента С. Машела, провокации против Мозамбика и других африканских государств. Агенты ЦРУ передали наемникам из специального подразделения южноафриканской армии информацию о расположении лагерей беженцев из ЮАР на мозамбикской территории. В январе 1981 года террористы напали на один из таких лагерей и перестреляли всех его обитателей, включая женщин и детей.

Прошло всего несколько месяцев после разоблачения деятельности ЦРУ в Мозамбике, как правительство Замбии выдворило несколько американских дипломатов, занимавшихся шпионской деятельностью. В ходе расследования выяснилось, что в данном случае имел сговор между ЦРУ и Национальной разведывательной службой ЮАР (НИС) с целью свержения правительства К. Каунды при помощи наемников. Террористы, завербованные в ЮАР, должны были убить президента Каунду и других руководителей Замбии и привести к власти марионеточпое правительство.

Одновременно с разоблачениями в Мозамбике и Замбии были раскрыты заговоры ЦРУ с целью убийства руководителя Ливии полковника Муамара Каддафи и бывшего в то время генеральным секретарем партии Маврикийское боевое движение (МММ) на Маврикии Поля Беранже. Стало также известно и о подготовке к высадке наемников в Гане для свержения правительства Джерри Ролингса.

Особое место в планах Вашингтона занимают острова у восточноафриканского побережья Индийского океана. Они включены в зону «жизненно важных интересов США», и американское правительство давно уже стремится создать на них режимы, благосклонно относящиеся к наращиванию военной мощи Пентагона в Индийском океане. И в этом районе Вашингтон действует рука об руку с расистским режимом ЮАР. Они неоднократно покушались на независимость Сейшельских Островов. В апреле 1978 года наемники попытались захватить власть в Виктории. Банда ландскпехтов, бывшая наготове в кенийском порту Момбаса, ждала сигнала сейшельских заговорщиков, которых возглавил Дэвид Жубер — бывший министр гражданской авиации и туризма в правительстве бывшего президента Сейшельских Островов Мэнчема. Но заговор сорвался.

В ноябре 1979 года сейшельская полиция раскрыла новый заговор, нити которого тянулись к ЮАР и США. На этот раз одна группа должна была отправиться на Сейше-лы из южноафриканского города Дурбан, а другая группа ждала сигнала для выступления на Коморских Островах.

Участников заговора француза Жака Шевальро, работавшего советником при местной полиции, двух бывших членов парламента, бывшего министра финансов, бывшего начальника иммиграционного управления арестовали. Стало также известно, что заговорщиков поддерживали некоторые бизнесмены, чьи «дела» пострадали в результате прогрессивных преобразований сейшельского правительства.

Реакционеры распространяли на островах листовки, запугивали, стремились создать панику. Подпольный листок «Новая жизнь», выпущенный накануне намеченного дня вторжения, утверждал, что «все сейшельцы ждут не дождутся того дня, когда самолет или корабль высадит наемников, которые сметут правящую коммунистическую клику», но среди сейшельцев нашлась лишь горстка людей, которые поддержали заговорщиков.

Правительство республики выступило с заявлением, в котором обвинило в заговоре не только сейшельскую реакцию, возглавляемую Мэнчемом, но и ЮАР, а также ЦРУ, стремящихся изменить характер власти в этом стратегически важном районе. После расследования обстоятельств заговора правительство выслало из страны 120 американцев, работавших на островах. А по словам известного обозревателя лондонского еженедельника «Обсервер» Колина Легума, в этом заговоре были замешаны также посол США в Кении и американский временный поверенный на Сейшельских Островах.

В ноябре 1981 года спецслужбы ЮАР и США провели новую операцию против прогрессивного режима, установившегося на Сейшельских Островах.

	«ДИКИЕ ГУСИ» УБИВАЮТ НА РАССВЕТЕ
АВТОМАТЫ ПОД ИГРУШКАМИ

Вечер 23 ноября 1981 года выдался ветреный и прохладный. Небо было покрыто облаками, и темнота поэтому наступила особенно быстро. В уютном «белом» пригороде Йоханнесбурга, на тихой улочке, по обеим сторонам которой за густыми зелеными заборами виднелись черепичные крыши особняков, наблюдалось оживление. Возле одного из домов то и дело останавливались машины с номерами Йоханнесбурга, Дурбана и других городов ЮАР, из них выходили белые мужчины, преимущественно среднего возраста, подтянутые и загорелые, подходили к воротам, где их встречали двое таких же подтянутых белых, они обменивались с ними короткими фразами и проходили вовнутрь. Окна в доме были плотно зашторены, двери закрыты. У входа в особняк к ним снова иодходили, что-то спрашивали и, получив ответ, пропускали дальше.

Гость попадал в большую, со вкусом обставленную комнату, где его встречал сам хозяин — человек немолодой, но крепкий. Он приглашал к бару и сам наполнял стаканы пивом или виски. Вскоре комната была заполнена, двери заперты, и хозяин попросил внимания.

— Джентльмены, позвольте представиться тем, кто меня еще не знает. Мое имя Туллио Монета, я заместитель нашего уважаемого патрона полковника Майкла Хора. Надеюсь, что все знают в общих чертах о том деле, ради которого мы собрались здесь?

Монета помолчал и обвел взглядом сидящих, останав-лнваясь на знакомых лицах — проверенные люди, есть даже несколько ветеранов Конго, Анголы. Но много новичков. «Как бы не подвели»,— мелькнула мысль.

— Так вот. Наша главная задача — сменить правительство на Сейшельских Островах. Надо сделать это быстро. Могу сказать по секрету, что в успехе этого дела очень заинтересованы люди в Претории. И вот почему. Сейчас самолеты южноафриканской авиакомпании могут садиться на Маврикии. Но красные в этой стране стали очень активны, может случиться, что они победят на следующих выборах. Поэтому надо иметь запасной пункт в этом же районе. Нам поручено создать такой пункт, то есть поставить у власти на Сейшелах правительство, доброжелательно настроенное к ЮАР. Это одна причина. Есть и другие. Некоторые люди готовы хорошо заплатить, если им вернут собственность на островах. Кроме того, и за океаном кое-кому не нравится нынешнее правительство на Сейшелах. Думаю, что и без дальнейших разъяснений все понятно. Вопросы есть?

Он снова осмотрел серьезные лица, окружавшие его. Никто не нарушал молчания, ждали продолжения. Монета знал, что они хотели услышать. Сделав многозначительную паузу, он произнес:

— Да, чуть не забыл. Гонорар приличный: сейчас но тысяче рандов \ а после окончания операции — по десять тысяч.

Гости оживились, послышались одобрительные возгласы.

— Все ясно! Давай подробности! — крикнул сержант де Джагер, служивший в разведывательном батальоне южноафриканской армии. (Потом, на суде в Питермарицбурге, де Джагер скажет, почему согласился стать наемником. «Я наделал много долгов,— заявит он судье.— А потом там было много своих, да и Монета говорил, что дело стоящее и правительство заинтересовано». Де Джагер скроет, что вступил в банду Хора по прямому указанию своих командиров.)

— Тихо, тихо! — прикрикнул Монета.— Не забывайте, зачем мы здесь собрались... Хочу еще раз предупредить о соблюдении строжайшей тайны. Не буду говорить о том, что ждет болтуна... Впрочем, уверен, что среди вас таких нет.

Не дожидаясь ответа, Монета продолжил: ⁴

— Переходим к деталям. Мы разобьемся на две группы. Одна — около 50 человек (список вам огласят позже) — отправится на Сейшелы из Свазиленда и присоединится к тем, кто уже находится в Виктории. Другая будет ждать сигнала и, получив его, немедленно вылетит на остров из Кении. Ударная группа представится как делегация на международный конгресс в Виктории членов «Древнего ордена завсегдатаев пивных». Оружие будет упаковано в багаж, в сумки с двойным дном. Для прикрытия повезете игрушки и детское питание для бедных сейшельских сироток — маленькая рождественская шутка. Вот так выглядит дорожная сумка.

Монета поставил на стол кожаный саквояж, на котором были наклеены эмблемы «Древнего ордена завсегдатаев пивных»: кружка с пенящимся пивом и первыми буквами названия «ордена».

— Сумка с двойным дном. Там уложены автоматы, гранаты и взрывчатка. Но таможенники увидят вот это.

Монета показал детские игрушки — автомобили, лодки, сервизы для кукол, лопаточки, совочки...

— Прошу учесть, что в больших игрушках упакованы боеприпасы. Мы будем играть в них сами,— пошутил он.

Подготовительная группа находится в Виктории и уже действует. Вчера мы получили сведения, что налажена связь со сторонниками бывшего президента Мэнчема. Они выступят по нашему сигналу. Ваша задача — войти в контакт с лидером этой группы, в назначенное время захватить аэропорт, военные казармы, резиденцию главы государства, радио, почту и телеграф. Надо взять власть и ждать прилета Мэнчема. Он тоже проинструктирован и знает, что ему делать. Кстати, его призыв к народу записан вот на этой пленке. А здесь,— Монета показал вторую кассету,— первые декреты новой власти. Обе пленки надо передать в эфир сразу же после захвата радиостанции.

— Джон,— подозвал он молодого небритого верзилу, у которого на майке была изображена пенящаяся пивная кружка.— Поставьте, пожалуйста, эту пленку.

Верзила молча выполнил приказание. Раздались звуки военного марша, затем наступила пауза, и все услышали голос бывшего президента Сейшельских Островов Мэнчема ⁴: «Народ Сейшелов! Великий день наступил!» ⁵

Судя по всему, он долго готовился к этой передаче: дрожь в его голосе казалась почти естественной.

— Достаточно! — махнул рукой Монета.— Весь текст услышите на Сейшелах, когда будете встречать Мэнчема и его правительство в Виктории. Ставьте вторую кассету, Джон.

Снова ворвались маршевые ритмы, потом заговорил, чуть шепелявя, другой голос: «Движение сопротивления свергло коммунистическое правительство...»

— Это Поль Синг Шоу, наш давний друг,— пояснил Монета.— Он возглавляет движение сопротивления и, кстати, внес кое-какой вклад в финансирование нашей операции... А сейчас вы услышите Жерара Хоро — он юрист, живет в ЮАР, но прибудет на Сейшелы, как только мы обезвредим последнего красного.

Хоро зачитал первые декреты новой власти. В стране объявлялось чрезвычайное положение, все политические организации запрещались, за малейшее нарушение устанавливались суровые наказания.

Слово взял Майкл Хор.

— Я долго говорить не буду. Мистер Монета разъяснил все правильно. План вторжения разработан до мельчайших подробностей и одобрен в Претории и Вашингтоне. Я лично вел переговоры в Вашингтоне.

— Нам обещано, что США признают новое правительство на Сейшелах через несколько часов после переворота. Хочу повторить только одно: на Сейшелах правят коммунисты. Мы должны их убрать. Да поможет нам бог!

Вопросов не было. Де Джагер, служившие с’ним в том же разведывательном подразделении Штейн де Вет и Тео-дорус Гуйсштейн коммунистов и вообще всех левых ненавидели. Ненавидел их и Мартин Долинчек, участвовавший в операции по заданию южноафриканской разведки — Национальной разведывательной службы. Директор НИС Нейл Барнард, давая инструкции своему агенту, предупреждал, что никто не должен знать о его принадлежности к спецслужбе.

— Смотрите, Мартин,— говорил он.— Если дело кончится провалом, то выкарабкивайтесь сами. Мы, конечно, вам поможем, но не сразу. Я думаю, все будет хорошо. (Долппчек был захвачен в плен сейшельскими солдатами. Он мгновенно рассказал все, что знал, добавив, однако, что является «профессиональным солдатом, посвятившим свои силы борьбе против коммунизма».)

Убрать «коммунистов» с Сейшельских Островов соглашались и 24 сотрудника бывших сил безопасности Родезии, которые обосновались в ЮАР после провозглашения независимости Зимбабве. Они считали «коммунистов и черных» виновными в поражении Родезии и были готовы на все, чтобы отомстить.

Майкл Хор закрыл совещание.

— Все свободны до завтра. Утром отъезд в Эрмело. Время вам сообщат.

...62-летний Майкл Хор — бывший офицер британской армии, после войны работал бухгалтером в Лондоне. Остается загадкой, что заставило его сменить бухгалтерские книги на автомат, но имя Хора в 60-х годах стало синонимом патологической жестокости, расизма, наемничества. Он «прославился» в Конго, бывшем Бельгийском (ныне Заир), где сколотил банду наемников под названием «ком-мандо-5», и вместе с Денаром, Шрёдером, Шраммом и другими «собаками войны» уничтожал сторонников Патриса Лумумбы.

В Заире на многих миссионерских кладбищах можно увидеть могилы молодых европейцев, погибших в начале и в середине 60-х годов. Это наемники Майкла Хора, которых настигло возмездие африканских борцов за свободу. Таких могил немало, хотя «собаки войны» всегда похвалялись, что побеждали африканских партизан «практически без потерь».

Под командой Хора было не меньше тысячи головорезов из ЮАР, ФРГ, США, Англии, Франции, Италии. Каждый из них четко знал, зачем он находится в Конго: убивать, чтобы заработать. Они прибыли в Конго, пройдя через вербовочные бюро в Солсбери или Йоханнесбурге. Там им обещали солидный куш за услуги «для одного африканского правительства» и гарантировали покровительство западных держав, заинтересованных в быстром успехе. Кого набирали для конголезской «операции»? Предоставим слово самому Майклу Хору, вряд ли кто знал истинное лицо этих бандитов лучше, чем он.

«Общий уровень был тревожаще низким. Слишком много было алкоголиков, просто любителей выпить, бродяг, безработных, отчаявшихся найти какое-либо занятие и думавших, что перед ними открывается небом посланная возможность сделать легкие деньги. Кроме того, к моему ужасу, я обнаружил немало наркоманов... Самым большим сюрпризом было то, что в течение всех трех шестимесячных контрактов мне пришлось встретить немало гомосексуалистов...»

Были, конечно, и настоящие «профессионалы», которые презрительно относились к подобным типам и старались держаться от них в стороне. Однако жажда наживы объединяла их всех. Вот как пишет об этом Майкл Хор: «Если и есть какая-то общая черта для всех наемников, то это просто-напросто желание быстро сделать большие деньги, при любом риске. Иногда встречались идеалисты, которые в первую очередь просто искали приключений, а не награды, но в подавляющем большинстве мы были там только по одной причине — ради денег».

Ну и, конечно, нужно было исповедовать антикоммунизм, без которого, как «учил» Хор, просто невозможно эффективно воевать в Африке. Мародерствуя и занимаясь грабежами в Конго, он утверждал, что его войску было «предначертано судьбой» освободить Африку от «коммунистической заразы». Только наемник, кликушествовал Хор, «может стать единственно реальным препятствием на пути коммунистического наступления в Африке». Свои действия этот патологический убийца «оправдывал» следующим образом: «Мы должны защитить Запад от заразы коммунизма, наша цель — обеспечить безопасность интересов свободного мира».

Жалкими выглядели потуги хозяев наемников придать этому воинству бандитов благообразие «идейных борцов». Многие буквально потеряли человеческое лицо, превратились в маньяков-убийц, потерявших способность жить среди нормальных людей.

В своей книге «Конголезский наемник» Хор с садистским наслаждением описывает придуманные им способы пыток и казни африканцев. За пристрастие к убийствам он получил кличку «бешеный Майк».

Нужно ли добавлять, что Хор в течение многих лет сотрудничает с ЦРУ и южноафриканской разведкой и пользуется их полным покровительством. В 1974 году он основал в Йоханнесбурге на деньги ЦРУ «клуб диких гусей» — пункт по вербовке наемников. Отделения этого «клуба» были открыты в Боулдере (штат Колорадо), Далласе (штат Техас), Майами (штат Флорида) и других городах США.

Выбор на «бешеного Майка» пал не сразу. Поначалу возглавить операцию по свержению сейшельского правительства предложили более молодому, уже известному своими действиями в Конго Георгу Шрёдеру, но тот отказался. Хор же не раздумывал ни минуты: ему очень хотелось на старости лет сделаться правителем уютного острова в Индийском океане...

ОШИБКА МАЙКЛА ХОРА

24 ноября наемники на автобусах отправились из Йоханнесбурга на запад, в городок Эрмело. Там они переночевали в гостинице «Холидей Инн», а на следующий день двинулись к границе маленького королевства Свазиленд. Границу проехали свободно (для граждан ЮАР визы не нужны) и через час были уже в аэропорте Матса-па, в 8 километрах от второго по величине города королевства — Манзини.

Сонный аэропорт оживал только раза два в день, когда прилетал самолет из Мозамбика или совершал рейсы в соседние страны единственный самолет национальной авиакомпании «Роял Свази» 65-местный «фоккер-Ф28». Служащие аэропорта лениво проводили взглядами группу южноафриканцев, высадившихся из автобуса. Паспортный и таможенный контроль прошли быстро. Багаж никто не осматривал.

— Все нормально, сэр. Желаю вам приятного отдыха,— улыбнулся старшему группы чернокожий таможенный чиновник, однако ответной улыбки не получил. (Потом чиновник вспомнит, что уж больно молчаливая была эта группа. «Я подумал вначале, что это регбисты, но спортсмены обычно шумят и смеются, а эти словно на похороны отправлялись».)

«Фоккер» уже стоял у здания аэропорта. Группа вытянулась в цепочку и, поднявшись по трапу, медленно исчезла в самолете.

Между тем на острове Маэ — главном из 90 островов Сейшельского архипелага — заканчивались тайные приготовления к перевороту. Заговорщики сняли дом в пригороде Виктории и устроили в нем склад оружия. Для маскировки там поселилась южноафриканка Сьюзен Инглес, как оказалось при расследовании, казначей банды наемников. Гражданин ЮАР Роберт Симс — кстати, зять Майкла Хора,— вот уже несколько дней изображавший из себя туриста, частенько захаживал в лавку владельца скобяным товаром Жана Дингуолла, который был связником между наемниками и заговорщиками в столице, они наметили тех, кого нужно было «убрать» в первую очередь. В гостинице «Риф» — одной из лучших на Сейше-лах — уже были готовы номера для прибывающих «завсегдатаев пивных», и ничего не подозревавший хозяин очень волновался, как бы чего не упустить в подготовке такого важного международного конгресса.

Ни у кого не возникало сомнений в успехе операции — ни у Майкла Хора, ни у Мартина Долинчека, ни у бывшего президента Сейшельских Островов Мэнчема, который готовился прибыть в Викторию и расправиться со своими противниками. Наемникам казалось, что им не грозит серьезное сопротивление: вооруженные силы республики насчитывали всего 250 человек, причем они были разбросаны по всему острову, а наемников в общей сложности было около 200 — ожидалось, что 100 бандитов высадятся с моря для поддержки группы Хора и «группы подготовки». В Претории рассчитывали и на фактор неожиданности.

— Это будет как воскресная прогулка,— уверял своих «гусей» Майкл Хор.

Итак, все приготовления к вторжению были завершены. Ждали прибытия бандитов Хора. И вот настало 25 ноября 1981 года.

Служащие аэропорта Пуант-Ларю встречают каждого прибывающего с улыбкой: туристы — желанные гости на острове, туризм — главный источник иностранной валюты. О прибытии спецрейса из Свазиленда было известно за несколько часов, и в аэропорту заранее посмеивались над прибывающими чудаками, представляя их в виде толстых, жизнерадостных и экзотически одетых молодцов. Все были несколько удивлены, когда пассажиры «Роял Свази» появились в здании аэровокзала. Они были похожи на кого угодно, только не на любителей пива.

— Скорее это солдаты, возвращающиеся из отпуска,— пошутил один из таможенников.

Медицинский контроль, паспортный контроль («Все в порядке, проходите, пожалуйста»), таможенный контроль («Какие интересные эмблемы у вашего ордена, сэр. А это что? Игрушки для детей-инвалидов? Благодарю вас от их имени, сэр, это очень благородно!»), и вот двери аэровокзала позади, вся группа расселась в двух комфортабельных автобусах, которые должны были увезти их в гости-ннцу «Риф». В это мгновение раздался оклик сержанта полиции Кершена Эспарона: «Подождите!»

— В чем дело? — с тревогой обернулся Хор к американцу Чарльзу Дьюксу.— Что случилось?

— Кто-нибудь забыл паспорт,— предположил тот.— Не волнуйтесь, шеф.

Но чутье не подвело старого наемника. Произошло то, что не могли предусмотреть ни ЦРУ, ни НИС, ни хитрый Хор и его помощники. Тайное дно одной из сумок открылось, и оттуда показалось дуло автомата. Багаж уже погрузили на тележку и собирались везти к автобусам, когда сержант Эспарон заметил это. Рядом с ним находилась сотрудница полиции Флавьенн Потен. Позднее она вспоминала: «Эспарон попросил меня немедленно связаться с Центральным управлением полиции, а другим приказал обыскать остальной багаж, который был уже погружен на крыши'автобусов ».

Полицейские на Сейшелах не носят оружия. Эспарон достал автомат из сумки наемника и вышел к автобусам.

— Всем оставаться на местах,— скомандовал он.— Ваш багаж арестован.

Хор похолодел от ужаса. Осечка! В тот самый момент, когда все казалось простым и легким.

— Дьюкс! Немедленно на крышу! Достать оружие! — приказал он.

Тот выскочил из автобуса, мгновенно вскарабкался наверх, крикнул во всю глотку: «Ложись!», сбросил несколько сумок вниз, где их подхватили и стали мгновенно раздирать, а сам выпустил очередь в сторону сержанта. Тот пошатнулся, но успел ответить и первым же выстрелом ранил Дьюкса. Но силы были неравными. Наемники выбежали из автобусов и рванулись в здание аэропорта.

— Брать заложников! Захватить диспетчерскую! — гремел голос Майкла Хора.

Ничего не понимающие пассажиры и служащие аэропорта были оттеснены в угол и окружены. Послышались крики и плач детей.

— Молчать! — заорал один из представителей «древнего ордена» и пустил очередь над головами заложников.

Несколько наемников ворвались в диспетчерскую в тот самый момент, когда силы безопасности Пуант-Ларю получили сигнал тревоги и бросились на помощь своим товарищам. Началась перестрелка.

В то время когда в аэропорту прозвучали первые выстрелы, пилот свазилендского «фоккера» Фергюссон был уже в гостинице и собирался на пляж. Вдруг раздался телефонный звонок. Фергюссон поднял трубку.

— Это Джон, один из ваших пассажиров,— услышал он торопливый голос на фоне какого-то странного треска.— Немедленно возвращайтесь в аэропорт!

— Что случилось? — не понимал Фергюссон.

— Немедленно возвращайтесь! — уже с угрозой повторил голос.— Нам надо лететь обратно, немедленно!

Фергюссон несколько секунд помолчал, потом, не ответив, опустил трубку. Вторичного звонка не последовало.

Пилот не поехал обратно в аэропорт. К тому времени его «фоккер» уже был изрешечен пулями и полностью вышел из строя.

Между тем пассажирский самолет «Боииг-707» индийской авиакомпании, совершавший рейс № 224 по маршруту Солсбери — Бомбей, приближался к Сейшелам, где должен был заправиться горючим. В 22.10 по местному времени пилот Умеш Саксена попытался связаться с диспетчерской аэропорта Пуант-Ларю, однако ответа не получил. В 22.27, за три минуты до посадочного времени, аэропорт отозвался, и диспетчер дал разрешение на посадку.

«Боинг» сделал круг и, снизив скорость, пошел вниз. Когда до посадки оставалось несколько секунд, пилот вдруг заметил два «лэндровера», стоящих прямо на пути самолета. Менять решение было уже поздно, и капитан попытался сманеврировать, уклониться от столкновения с автомобилями. Однако он все же задел правым крылом один из «лэндроверов».

— Как только самолет сел, посадочные огни были выключены, и мы подрулили к зданию аэропорта в полной темноте,— вспоминал пилот.

Между тем силы безопасности сейшельцев все теснее сжимали кольцо вокруг аэропорта. Перестрелка становилась все более ожесточенной. Несколько наемников во главе с Хором ворвались в индийский самолет и потребовали от пилота доставить их в ЮАР.

Пилот Умеш Саксена, давая показания перед специальной комиссией по расследованию, созданной на Сейшельских Островах, сказал:

— Один из них, пожилой человек, назвавшийся Томом (это был Майкл Хор.— Б. А.), угрожал, что убьет меня и второго пилота, а потом взорвет самолет вместе с пассажирами, если мы не выполним их приказ.

Том заставил пилота сообщить сейшельским властям,

что наемники позволили ему вылететь и что он не возьмет па борт посторонних.

В течение всего полета в ЮАР вооруженный наемник находился в кабине и почти все время держал у головы пилота пистолет. Он слышал, как Майкл Хор говорил остальным:

— Ребята, не бойтесь, власти в ЮАР знают о нас. Самолет сядет нормально, а нам еще красную дорожку выкатят!

Хор позорно удирал, бросив шестерых наемников, которые впоследствии были задержаны сейшельскими военнослужащими.

Утром 27 ноября самолет с наемниками приземлился в аэропорту портового города ЮАР Дурбана.

КТО ПОСЛАЛ «КРАСНЫХ ДЬЯВОЛОВ»!

Премьер-министр ЮАР отдал указание сделать все возможное, чтобы не допустить утечки информации об участии ЮАР (и соучастии ЦРУ) в заговоре. Министр иностранных дел Р. Бота выступил по телевидению и заявил, что все слухи о причастности ЮАР к операции наемников являются злостной пропагандой. Тот факт, что среди бандитов большинство составляли южноафриканцы, причем некоторые из них были военнослужащими, подавался Преторией как простое «совпадение». Однако правительству Боты было чего опасаться в случае разоблачения.

В 9.00 утра 27 ноября 1981 года полковник Андриес Франсуа Хорак, командующий силами специального назначения в Дурбане, получил приказ от генерала Фисагье поднять свою часть по тревоге и двигаться на аэродром и обеспечить порядок. Хорак немедленно связался с подполковником Моутоном из отдела безопасности Управления железных дорог ЮАР и полковником южноафриканской армии Олкерсом. Моутону была поручена связь с представителем наемников Питером Даффи, находившимся в самолете. («Капитан» Питер Даффи служил в Конго вместе с Майклом Хором. Одно время он был адъютантом Моиза Чомбе, в последнее время под видом фотографа вербовал наемников в Йоханнесбурге.)

Самолет был окружен, и пилоту был передан приказ открыть заднюю дверь. Под охраной солдат еще не оправившиеся от переживаний пассажиры были отправлены в здание аэропорта в специальных автобусах.

—- Сэр, похитители просят развернуть самолет так, чтобы журналисты пе могли их сфотографировать,— сообщил Моутон Хораку.

Хорак получил соответствующие инструкции: чем

меньше будет знать пресса, тем лучше. Южноафриканские власти уже, видимо, чувствовали, что им не удастся вылезти сухими из воды, и старались свести ж минимуму неблагоприятные последствия провала вторжения на Сей-шелы.

— Я думаю, что можно согласиться,— ответил Хорак, помедлив для приличия.— Ведь в их просьбе нет ничего такого, что помешало бы нашей операции.

Самолет развернули, несмотря на протесты представителей прессы. Полковник Грейдинг из отдела безопасности и другие офицеры встали у трапа и наблюдали, как наемники один за другим выходили из самолета и садились в крытый военный грузовик. Когда все вышли, Даффи провел Грейдинга в салон первого класса, где на одпом из сидений были свалены автоматы, прикрытые окровавленным одеялом. На борту угнанного самолета было обнаружено 38 винтовок, 2435 патронов и 3 ручные гранаты.

Наемников сразу отвезли в тюрьму Зондеруотер, чтобы не допустить их контактов с журналистами, и предупредили о необходимости держать язык за зубами. Двое бандитов впоследствии признались, что представители правительства угрожали «запереть их в тюрьме до конца жизни», если те станут болтать.

Через несколько дней южноафриканские власти неожиданно освободили 39 из 45 наемников, не предъявив нм никакого обвинения. А остальных, включая Майкла Хора, привлекли к суду по статье «похищение». По законам ЮАР это предусматривает всего лишь штраф. Когда бандитов освобождали, министр законности и порядка ЮАР Луи ле Гранж совершенно спокойно сказал, что «полиция не смогла установить, что задержанные нарушили какой-либо закон. Они продырявили несколько окон и пробежались в буше. Какой же закон ЮАР они нарушили?» Это редкое по цинизму заявление было напечатано во всех крупных газетах мира и вызвало всеобщее возмущение. Только под давлением мировой общественности правительство было вынуждено пересмотреть это решение и вновь арестовало отпущенных наемников. 5 января 1982 года всем 45 бандитам было предъявлено обвинение в воздушном пиратстве.

Однако это обвинение, как считали многие обозреватели, являлось лишь вынужденной и временной уступкой общественному мнению, попыткой скрыть причастность Претории к преступлению. Многие западные и южноафриканские журналисты высказывали предположение, что власти ЮАР попытаются сделать все возможное, чтобы наемники (те, кто будет молчать) получили бы лишь символическое наказание.

Но попытки утаить правду ни к чему не привели. Одна из южноафриканских газет процитировала сообщение «источника, близкого к наемникам», который утверждал, что перед отлетом на Сеишелы банда Хора получила «напутственное послание» от правительства. Бывший заместитель министра информации ЮАР Эшель Руди заявил, что вторжение планировалось на первую половину декабря. «Я был удивлен, что его перенесли на 25 ноября».

Йоханнесбургская газета «Санди тайме» от 29 ноября 1981 года привела слова Джима Грейвса, сотрудника журнала «Солджер оф форчун», который «случайно» оказался в это время в ЮАР. «Еще четыре месяца назад я слышал от одного источника во Франции, что вскоре в Африке произойдет кое-что впечатляющее». (Этим источником оказался Питер Даффи, который в то время был в Париже.) Лондонская «Санди тайме» от того же числа отметила, что вербовка наемников для вторжения на Сейшелы началась еще в начале 1980 года и об этом «знали в каждом баре в Дурбане».

Бывший наемник Робин Мур, автор нашумевшего бестселлера «Зеленый берет», заявил, что он хотел вложить солидную сумму в эту операцию в обмен на право открыть игорные дома на Сейшелах, но, «к сожалению», его предложение не встретило интереса. (Как мы увидим дальше, «собаки войны» не испытывали нужды в средствах. Кроме того, они сами претендовали на захват прибыльного бизнеса на островах в качестве «компенсации» за свержение правительства Рене.)

Пилот угнанного индийского «Боинга» У. Саксена сообщил комиссии ООН по расследованию обстоятельств:

— Человек, который называл себя Томом, и другие преступники постоянно угрожали мне, требуя, чтобы я и не произносил слово «угон», когда меня будет допрашивать южноафриканская полиция... Один из них, его имя Питер Даффи, сказал: «Джентльмены, это не угон. Понятно? Не вздумайте сказать это». Когда мы приземлились и все вышли из самолета, я был вынужден сделать то заяв-

2

Б. Асоян

33

ление, которого они требовали. Дело в том, что я не мог понять, на чьей стороне полиция, когда наблюдал за шестичасовыми переговорами между властями и преступниками. Питер Даффи разговаривал с ними в очень-очень дружеской манере и жал всем полицейским и военным руку, как будто знал большинство из тех, с кем он вел переговоры... Уже когда мы подлетали к Дурбану, Том стал уверять, что к нам отнесутся очень тепло, и пусть нас не смущает тот факт, что между Индией и Преторией нет дипломатических отношений. Он сказал, что «все предусмотрено».

Подполковник Моутон заявит на суде, что когда он вступил в контакт с Питером Даффи, тот сказал ему:

— Это очень серьезное дело. Мы пытались свергнуть правительство на Сейшелах, но потерпели неудачу. Мы не хотим ставить правительство ЮАР в неудобное положение, так как оно замешано в этом. О нем знали семь или восемь членов правительства.

Даффи назвал Моутону имена 14 военнослужащих ЮАР из 2-го разведывательного батальона, которые были направлены командованием для участия в операции на Сейшелах. (За день до этого признания Моутону командир 2-го разведывательного батальона Дэни ван дер Спай заявил на суде, что командование батальона не знало об участии своих солдат в операции наемников.)

Этот батальон считается «элитным» подразделением южноафриканской армии.

Мозамбикский институт юга Африки задолго до вторжения на Сейшелы так охарактеризовал его: «Эти отряды состоят в основном из южноафриканских солдат-профессионалов, а также иностранных наемников. Это отборные отряды, специально обученные методам, применяемым английскими и израильскими коммандос. Программа их обучения включает прыжки с парашютом, плавание (в том числе и подводное), технику необычных боев, рукопашную схватку, диверсии с применением взрывов и т. д. Их обычно используют отдельно от воинских подразделений, и они несут ответственность непосредственно перед штабом сил обороны ЮАР. Солдаты действуют в маскировочной одежде и имеют снаряжение, отличное от снаряжения вооруженных сил ЮАР».

По сообщениям британской печати, «красные дьяволы» участвовали в рейдах против Анголы и Мозамбика в 1981 году. Их командование рассматривало «сейшельскую операцию» как не слишком трудную, поскольку, как любил повторять своим собутыльникам в йоханнесбургских пивных де Джагер, «дьяволов» готовят для куда более трудных дел.

В свете этих фактов заявление Дэни ван дер Спая звучало лжесвидетельством. Маловероятно, чтобы 14 солдат и офицеров привилегированного подразделения могли самовольно отправиться на свержение иностранного правительства. Где же тогда хваленая дисциплина южноафриканской армии, о которой так гордо заявляют каждый раз расистские лидеры?

О прямом участии правительства ЮАР в заговоре говорил на суде в Виктории и Мартин Долинчек, захваченный сейшельскими силами безопасности. Он рассказал, в частности, что его фальшивый паспорт (на имя Антона Любича) был выдан паспортным отделом управления внутренних дел Дурбана. Там же выдали фальшивые документы Майклу Хору.

На суде выяснился и еще один любопытный факт. Несколько южноафриканцев, принимавших участие в операции против Сейшельских Островов, перед отправкой в Свазиленд получили официальные повестки сил обороны ЮАР о призыве на военную службу. Таким образом, власти ЮАР пытались скрыть внезапное исчезновение нескольких наемников. Однако глава полиции безопасности генерал-лейтенант Йохан Коэтце по-своему «опроверг» данные следствия.

— Этого не может быть,— заявил он.— Повестки были поддельные.

Тем не мепее под давлением общественного мнения была создана комиссия для расследования этого обвинения против армии, и доклад, содержание которого осталось неизвестным публике, был передан главнокомандующему силами обороны ЮАР генералу Вилджоину. Интересно, что этот вопрос в суде больше не поднимался.

Долинчек рассказал, что он, Роберт Симс (также схваченный сейшельскими властями) и двое сыновей Майкла Хора — Крис и Симон испытывали оружие, предназначенное для нападения на Сейшелы средь бела дня на аэродроме Ла Мерси под Дурбаном.

Но больше всех подвел правительство ЮАР не кто иной, как сам предводитель бандитской шайки Майкл Хор. В начале мая он сделал сенсационное заявление на суде в Питермарицбурге (которое, кстати, западная печать постаралась замолчать) о том, что правительство ЮАР не только знало о заговоре, но и принимало непосредственное участие в его подготовке. По словам Хора, окончательное решение о свержении сейшельского правительства южноафриканский кабинет принял в сентябре 1981 года. Он сказал, что сотрудник Национальной разведывательной службы ЮАР представил его двум армейским офицерам, с которыми он обсудил планы свержения президента Республики Сейшельские Острова Франса Аль-бера Рене. Позднее его вызвали в Преторию, где сообщили, что «кабинет одобрил планы и теперь следует обсудить детали».

Майкл Хор, кроме этого, рассказал, что в Лондоне встречался с бывшим президентом Сейшельских Островов Мэнчемом, который попросил его оказать помощь в свержении правительства Рене и даже обещал разделить с ним власть.

Хор, конечно, согласился принять участие в операции не из-за любви к приключениям. Ему обещали в случае успеха примерно 110 тысяч долларов — в десять раз больше, чем «рядовым» наемникам.

Хор признал далее, что «новое правительство» должно было прибыть на Сейшелы в течение часа после переворота.

Признания Хора были настолько неприятными для южноафриканских властей, что на него попытались оказать давление прямо на суде. Генеральный прокурор провинции Наталь Сесил Риз недвусмысленно предупредил Хора, чтобы тот не раскрывал секретов, которые ему были доверены.

— Вам должно быть известно кардинальное правило каждой игры, полковник,— угрожающим тоном произнес он после того, как Хор заявил, что правительство, вооруженные силы и спецслужбы ЮАР, а также ЦРУ знали и принимали участие в подготовке заговора,— уважать обязательства партнеров и не раскрывать имена тех, кто вас поддерживал. Особенно если раскрывали перед вами секретную информацию... А вы своими заявлениями предаете тех, кто вам доверял.

Но старый наемник и глазом не моргнул. В этой ситуации ему было все предельно ясно. Ему надо было спасти свою шкуру.

— Конечно, в какой-то степени вы и правы,— недолго помолчав, ответил он генеральному прокурору.— Но мы делали все возможное, чтобы оградить правительство ЮАР от неприятных последствий.

— Вы должны были сдаться властям, а не выдавать тех, кто вам помогал,— настаивал Сесил Риз, не смущаясь присутствием в зале суда представителей прессы. (Он прекрасно знал, что в случае необходимости можно будет наложить арест на нежелательные публикации, а болтливых газетчиков паказать.)

— А мне казалось, что лучше всего закамуфлировать всю нашу операцию,— притворялся непонимающим Хор.

Прокурору не удалось «уговорить» Хора, и тот продолжал продавать своих хозяев, делая вид, что идет на такой шаг против своей воли, под нажимом обстоятельств, прикидывался, что желает «установить справедливость» и вовсе не беспокоится о собственной судьбе. Его признания не просто доставили «неприятности» правительству ЮАР. Речи Хора привели в бешенство южноафриканского генерала Кнотце, который понадеялся на его «порядочность» и как-то предложил использовать для подготовки наемников армейский лагерь в западном Трансваале. «Предателем» назвал Хора заместитель директора НИС Н. Клаазенс, поддерживавший с ним связь от имени правительства. Именно Клаазенс сообщил наемнику в сентябре 1981 года, что кабинет министров ЮАР «полностью утвердил план переворота». Вместе с генералом Д. Хам-маном из сил обороны ЮАР он обеспечил доставку оружия и боеприпасов для сейшельской операции со складов вооруженных сил прямо на дом Майклу Хору в провинции Наталь.

— Мы договорились с Клаазенсом и Хамманом, что нам найдут оружие советского и восточноевропейского производства. Таким образом, мы надеялись исключить обвинения против ЮАР в случае провала,— заявил на суде Хор и предъявил суду счет, выданный силами обороны ЮАР, в котором значилось 75 автоматов, около 24 тысяч патронов, 40 гранат, 10 базук и 100 снарядов к ним.

Ветеран наемничества, имеющий богатый опыт предательства своих собратьев и хозяев, говорил на суде, не останавливаясь. Его показания, какими бы противоречивыми и запутанными ни были, прояснили картину заговора. Участие в нем правительства ЮАР, ЦРУ и разведок других западных стран стало еще более очевидным.

Когда попытка заставить Хора замолчать с помощью генерального прокурора Сесила Риза не увенчалась успехом, решили воспользоваться услугами судьи Джеймса. Он, не стесняясь, «давил» на Хора.

— Вот вы все время говорите 0 том, что происходило до вашего отправления на Сейшелы. Но, полковник, кого это интересует? Оставьте ваши воспоминания при себе. Обвинения против вас касаются лишь тех обстоятельств, при которых вы покинули остров Маэ.

— Но, Ваша честь, мне не остается ничего другого,— снова играл в простачка Хор,— Ведь если я не расскажу предысторию, то кто поймет, как все происходило на Сей-шелах? Поверьте, лучше будет, если я все расскажу, а потом поступайте как знаете...

После этого Хору был нанесен еще один удар. Его защитник, адвокат Майкл Хэннон, внезапно отказался от участия в процессе.

— Что же это такое?! — возмущался Хор.—Я ему заплатил больше 40 тысяч рандов, и вдруг он меня оставляет. Я ничего не понимаю!

Но понять было нетрудно: без защитника Хора было бы легче поймать на вранье и тем самым подвергнуть сомнению его показания об участии ЮАР и США в затворе. Когда «полковник» взял защиту на себя и потребовал вызвать в суд в качестве свидетелей министра законности и порядка ЮАР ле Гранжа, бывшего президента Сейшельских Островов Джеймса Мэнчема, нескольких руководителей НИС и генералов вооруженных сил, то судья Джеймс, еле сдерживая улыбку, отказал ему и посоветовал больше не просить «о таких вещах».

— Вы сами не понимаете, что делаете,— сказал он.— Знаете, что может случиться? Они придут сюда, но скажут про вас такое, что вам потом придется еще труднее.

После признания Хора стали делать признания и другие наемники. Южноафриканец Патрик Эурель сказал, что перед группой «завсегдатаев пивных» была поставлена задача уничтожить президента Рене и членов его правительства.

— Нам заранее показали фотографии членов кабинета министров,— заявил он.

(Хор внес «поправку», сказав, что вначале нужно было арестовать министров, а только потом пх уничтожить.)

Другой обвиняемый, англичанин Роберт Джонс-Дэвис, отрицал, что действия наемников были незаконными.

— Убийство министров было бы вполне законным, так как операция проводилась с одобрения правительства ЮАР,— сердито говорил он.— А я считал себя в какой-то степени солдатом армии ЮАР.

Джонс-Дэвис вполне искренне пытался уверить суд, что раз наемники получили задание от правительства ЮАР, то, стало быть, никто не может подвергнуть сомнению правомерность их действия!

— Кроме всего прочего,— сказал он,— и при инструктаже нам повторяли, что переворот поддерживает правительство ЮАР, а также ЦРУ США. Чего вам еще нужно?!

Алекс Дикон, капрал 2-го разведывательного батальона, рассказал суду, что в операции против Сейшельских Островов должен был принять участие майор Уилли Уорд, командир 3-го парашютного батальона. Затем выяснилось, что Уорд поначалу должен был возглавить всю операцию, но затем от его услуг отказались. По словам другого обвиняемого, Уильяма Пола (кстати, специалиста по каратэ), Уорд планировал вовлечь в операцию большую часть своего батальона, чтобы избежать участия «случайных людей». Наемники в один голос утверждали, что все прошли специальную проверку, которую проводила контрразведка. Туллпо Монета вспомнил, что однажды ему позвонил некий Антон и рекомендовал не брать на Сейшелы одного из наемников, так как у контрразведки были на него компрометирующие данные. «Больше об этом человеке я не слышал»,— сказал Монета.

Стефан Биддлкомб, служивший раньше наемником в родезийской армии и южноафриканских частях в Намибии, заявил, что когда полиция начала обыскивать его в Дурбане (после приземления похищенного самолета), он думал, что это инсценировка: «Ведь правительство ЮАР знало о нашей миссии».

Бывший солдат 1-го разведывательного подразделения Кристо Хилдебранд, кавалер высшей награды за храбрость, сказал, что он ни в чем не виноват, а вот австралиец Кеннет Джон Келли давно уже служит в южноафриканской тайной полиции. На вопрос судьи, правда ли это, разозленный Келли процедил сквозь зубы: «Мне нечего сказать по этому поводу».

Почувствовав, что и о нем могут рассказать кое-что неприятное, разоткровенничался и помощник Хора Тул-лио Монета.

Вначале он сообщил, что контакт между наемниками, правительством и людьми бывшего президента Сейшел Мэичема осуществлял кандидат от правящей Националистической партии в парламент ЮАР Норман Ривс.

— Мэнчем рыскал по всему свету в поисках группы, которая могла бы организовать переворот. На роль вице-президента был определен бывший министр в правительстве Мэичема Жерар Хоро. Он, кстати, мог бы стать и президентом, случись что с Мэнчемом. Мы были для него сущей находкой. Эти люди слышали о Майкле Хоре и считали его самым знающим человеком в Африке. Я полностью согласен с этим мнением. Полковник знал, например, что произойдет в Биафре задолго до начала гражданской войны в Нигерии... Так вот, Ривс и майор Уорд тайно встречались с Хоро. Они же вместе с нами участвовали в разработке плана вторжения. Полковник Хор говорил мне, что план был одобрен не только правительством ЮАР, но и ЦРУ, которое оказывало нам помощь, в том числе и финансовую. Связь с ЦРУ поддерживалась через некоего Мэннинга...

Затем Монета рассказал, что за два месяца до вторжения он под видом туриста ездил на Сейшелы «для сбора разведывательных данных».

— Я с удовольствием взялся за это дело: кроме возможности повоевать и свергнуть правительство коммунистов, меня устраивал и гонорар — 50 тысяч долларов за операцию плюс возмещение всех расходов, связанных с ней. Лидеры групп должны были получить по 30 тысяч долларов, а их помощники — по 20 тысяч...

Южноафриканские власти были вне себя после этих разоблачений. Министр обороны ЮАР генерал Магнус Малая вмешался в ход судебного разбирательства и запретил давать «любые показания, относящиеся к действиям замешанных в дело военнослужащих ЮАР и других наемников до захвата индийского самолета на Сейшелах». Министр пояснил, что это решение принято «в интересах государственной безопасности». Полиция ЮАР получила указания принять меры к ограничению газетных публикаций на эту тему. В середине мая 1982 года власти конфисковали ряд материалов в редакциях йоханнесбургских газет «Ранд дейли мэйл», «Санди тайме» и «Раппорт», в которых говорилось о показаниях агента НИС Мартина Долинчека и других наемников.

Вначале НИС полностью опровергла утверждения Долинчека о том, что он является кадровым сотрудником южноафриканской разведки. Затем под давлением доказательств было сделано новое заявление. «Он действительно работал в НИС, но ушел в отставку в сентябре 1981 года»,— заявил представитель НИС южноафриканским журналистам. Однако английская газета «Санди тайме» (в номере от 4 июля 1982 года) сообщила, что за три недели до отправки Долинчека на Сейшелы руководство НИС наградило его бронзовой медалью «За верную службу» — одпой из высших наград разведки ЮАР.

В руки журналистов попала копия приказа НИС о поощрении Долинчека. Приказ подписал заместитель Барнарда А. Кнотце 4 ноября 1981 года, то есть через два месяца после того, как оп якобы «уволился» из- НИС. В этом документе за № 1/533/9/1/1 с грифом «секретно» выражалось «одобрение» работы, проделанной Долинчеком в его подразделении № 051/02, и говорилось, что в соответствии со статьей 5/2 устава № 1670 он награждается медалью.

«Санди тайме» высказала предположение, что Долин-чек получил «бронзу» за участие в подготовке плана вторжения на Сейшелы. Сам Долинчек этого не отрицал.

Барнард приказал «заткнуть рот» Долинчеку любым способом.

НИС пошла на риск и направила на Сейшелы трех своих сотрудников с заданием выведать, что еще рассказал Долинчек, и принять меры к его уничтожению. Герхардус X. Ротмэн и Эверт Иоханнес де Вет прибыли в Викторию под видом туристов. Однако им не удалось выполнить приказ Барнарда. Вместе со своим третьим «коллегой» они познакомились с майором сейшельской армии Ролли Мари и за кружкой пива попытались выудить у него сведения о результатах допроса Долинчека. Это показалось майору странным, и он сообщил властям о подозрительных туристах. Узнав, что их разыскивает полиция, шпионы поспешили вернуться в ЮАР.

Сейшельские власти опубликовали имеющиеся данные на южноафриканских шпионов:

Эверт Иоханнес де Вет, родился 29.10.41, паспорт № 555528;

Герхардус X. Ротмэн, родился 15.1.32, паспорт № Р501960.

Имя третьего агента сейшельцам установить не удалось, однако йоханнесбургская газета «Ранд дейли мэйл» из одного источника узнала, что им мог быть некий Луис Штейн, про которого говорили, что он «мог застрелить собаку на расстоянии 500 метров».

Долинчек опознал двоих сотрудников НИС по фотографиям. После появления сообщений об этом в печати он сделал любопытное заявление.

— Я разговаривал по телефону со знакомым агентом ЦРУ, который позвонил мне из ЮАР, и тот сказал, что директор НИС распорядился убить меня,— сказал он журналистам.

Оставим в стороне опасения Долинчека за свою жизнь. Откуда появился «агент ЦРУ»? И как ЦРУ могло узнать о наверняка секретном приказе Нейла Барнарда? Являются ли эти слова Долинчека хитрой уловкой опытного шпиона, стремящегося увести следствие в сторону, или же за ними скрывается связь наемников с американской разведкой?

Постепенно стало явью, что наемники чувствовали за собой мощную поддержку не только спецслужб ЮАР, но и стран НАТО, и прежде всего США.

Вашингтон особенно раздражали усилия правительства Рене, направленные на ликвидацию американских военных баз в Восточной Африке, и особенно базы на острове Диего-Гарсия, которые рассматриваются сейшельским правительством как реальная угроза миру и стабильности в этом районе.

На допросе Долинчек сделал еще одно любопытное заявление:

— Если бы переворот удался, он полностью изменил бы равповесие сил в Индийском океане в пользу всего западного мира.

Результаты расследования, как подчеркивала английская газета «Дейли телеграф» в номере за И января 1982 года, показали, что «ряд западных спецслужб, в том числе п ЦРУ, был осведомлен о подготовке переворота и мог даже втайне оказывать этой акции поддержку».

Когда представитель госдепартамента Фишер официально опроверг сообщения о причастности США к вторжению наемников на Сейшелы в ноябре 1981 года, лишь немногие вспомпили короткую заметку в вашингтонском журнале «Амернкэн релэйшнз» (орган Института американских отношений, известного своими связями с американской разведкой), опубликованную в сентябрьском номере за 1981 год — за два месяца до неудачной авантюры Майкла Хора. Она называлась «Переворот на Сейшелах?». В ней говорилось, что «Соединенные Штаты не желают иметь недружественное государство в районе пересечения важных морских путей», и с удивительной прозорливостью утверждалось: «Ждите волнений на Сейшелах в ближайшие месяцы».

За месяц до вторжения наемников президент Рене в интервью журналу «Африк-Ази», издающемуся в Париже, предупреждал о растущей угрозе революции со стороны американского милитаризма. «Попытки дестабилизации пе прекратились,— говорил он.— Прогрессивные страны представляют собой наиболее вероятные мишени американской агрессивной политики, в частности после принятого США решения обучать, вооружать и финансировать ангольских, мозамбикских, кхмерских, афганских и других контрреволюционеров, саботировать решения ООН по Намибии, увеличивать поддержку расистскому режиму ЮАР, пытаться свергнуть силой режим Каддафи и считать «террористами» всех бойцов освободительных движений...»

Любопытный факт привела кипрская газета «Неа». В середине ноября 1981 года — всего за несколько дней до вторжения наемников — Викторию посетил высокопоставленный чиновник госдепартамента США, курирующий связи с Кенией и Сейшельскими Островами Ричард Росс, который пытался склонить президента Рене к изменению внешнеполитического курса. «Росс пришел к выводу,— пишет газета,— что «правительство Рене зашло слишком влево». Вскоре после этой беседы Центральному разведывательному управлению был дан зеленый свет на подготовку переворота.

Журналисты во всем мире задавали вопрос: кто оплачивал счета наемников, кроме ЮАР? По примерным оценкам, стоимость антисейшельской акции составляла около 5 миллионов долларов. Вряд ли такую сумму могли осилить сейшельские эмигранты, на которых пытались свалить ответственность за высадку наемников ЮАР и США. Йоханнесбургская газета «Стар» (25 ноября 1981 года) уверенно заявила, что наемники были завербованы на деньги ЦРУ. Ее мнение разделяла дурбанская «Санди три-бюн», ссылающаяся в подтверждение этого факта на «различные источники в кругах наемников в ЮАР». По словам газеты, некоторые родезийские «солдаты удачи» в частных беседах признавали, что за этой операцией наряду со спецслужбами ЮАР стоит ЦРУ.

7 июля 1982 года Верховный суд Сейшельских Островов приговорил 4 наемников, участвовавших в заговоре с целью свержепия сейшельского правительства, к смертной казни. Это — бывшие родезийцы Фрэнк Брукс и Роджер Ипглэнд, южноафриканец, «ветеран Конго» Джеремия Пу-рен и англичанин Бернард Кэри. Роберт Симс — зять Майкла Хора — получил 10 лет, а Мартин Долинчек — 20 лет тюремного заключения.

А через 20 дней закончился и суд в Питермарицбурге. Тут картина была другая. Когда судья Джеймс зачитал приговор, то зал, полный друзей и родственников преступников, огласился радостными криками и рукоплесканиями.

— Суд приговаривает,— медленно начал Джеймса-Майкла Хора к десяти годам заключения, Питера Даффи — пяти годам, Майкла Уэбба, Кеннета Далглейша и Чарльза Гоатлп — к двум с половиной годам, а Вернона Принслоу — к одному году тюрьмы.

Другие 34 наемпика приговаривались к 6-месячному заключению.

Через день после объявления приговора премьер-министр ЮАР Бота выступил по радио и телевидению и заявил, что «вполне удовлетворен» наказанием, которое получили наемники. Он даже дал понять, что приговор для Хора мог бы быть и строже, однако суд принял во внимание его преклонный возраст — 63 года. Но дело не в возрасте.

Относительная суровость приговора Майклу Хору объясняется, пожалуй, стремлением властей наказать наемника за его излишнюю болтливость. Суд сделал все, чтобы представить показания «бешеного Майка» ложью, запутать дело так, чтобы никто не смог докопаться до правды. Претория решила пожертвовать Хором и его сообщниками, которых сама же наняла для проведения переворота на Сейшелах. Власти ЮАР избавились от опасного свидетеля, засадив его на долгий срок за решетку. В этом случае они были последовательны: ведь предупредили же паемников после их приземления в Дурбане, чтобы они держали язык за зубами. Те, кто прислушался к угрозам, получили меньшие сроки и могли в будущем рассчитывать на дополнительное снисхождение. А «бешеный Майк», попытавшийся спасти свою шкуру и раскрывший планы правительства ЮАР, был наказан.

Конечно, легко представить себе разочарование Хора, Даффи и других паемников, бывших в полной уверенности, что все их деяния будут прощены, как это случалось и раньше.

— Как же так?! — ошеломленно спрашивал Даффи своего шефа после оглашения приговора.— Ведь это же предательство! Нам же обещали! Мы же были на службе правительства!

— Ничего, ничего,— успокаивал его Хор.— Может быть, они специально так сделали, чтобы больше никто не придирался к ЮАР по поводу Сейшел. Ну отсидим немного, а потом выпустят.

Но Даффи был неутешен: все его планы рушились.

Вместо безбедного существования в качестве бизнесмена на Сейшелах, о чем он мечтал в случае удачной попытки переворота, ему придется провести ближайшие годы в унылой камере питермарицбургской тюрьмы.

Наемники мгновенно подали апелляции и заявили журналистам, что уверены в сокращении срока тюремного заключения.

Итак, суд закончился. Преступники осуждены. Кто теперь осмелится обвинить ЮАР в потворстве преступникам или же соучастии в заговоре против Сейшельских Островов?

Еще до вынесения приговора в Питермарицбурге в западной печати появились сообщения о том, что бывший президент Сейшельских Островов Мэнчем намерен продолжить «борьбу за свободу островов», утверждалось, что в некоторых западных странах, а также в ЮАР снова вербуются наемники. Правительство Сейшельских Островов выступило с рядом заявлений по этому поводу, в которых обращало внимание на сохраняющуюся угрозу независимости страны и требовало от западных держав принять меры по нейтрализации деятельности антисейшельских элементов на территории их стран.

Вскоре враги народной власти на Сейшелах предприняли новую попытку переворота.

17 августа 1982 года — меньше чем через месяц после окончания суда в Питермарицбурге — жители Виктории были разбужены выстрелами и взрывами. Радио сообщило, что «революционные солдаты» сейшельской армии подняли оружие, протестуя «против армейского руководства», захватили 239 заложников, в том числе и некоторых министров, а также 6 наемников, осужденных за участие в попытке государственного переворота. Воспользовавшись отсутствием президента Рене (он находился на Амирантских островах —в 400 километрах от Виктории), мятежники повели себя активно. Они заявили, что захватят власть, если правительство не выполнит их требования: сместить ряд офицеров, уволить в отставку нескольких министров. Руководителем «восстания» объявил себя некий сержант Дж. Николе.

Как только верные президенту подразделения начали теснить мятежников, Николе позвонил в редакцию южноафриканской газеты «Ранд дейли мэйл» и попросил передать правительству ЮАР, что он нуждается «в срочной помощи».

— Передайте министру иностранных дел, что нам нуж-пы подкрепления и оружие,— кричал в трубку сержант.— Мы контролируем радиостанцию, аэропорт, заминировали порт, держим у себя министра обороны и министра информации. Кроме того, мы освободили шесть наемников. Передайте, что мы еще продержимся, но сил мало!

Николе пригрозил, что если помощь не будет предоставлена, то «революционные солдаты» уничтожат заложников и взорвут все бензозаправочные станции города.

Крик о помощи сержанта Николе, наверное, вызвал немало неприятных ощущений у членов кабинета премьер-министра ЮАР Боты. Ведь такой призыв, да еще в такое время, мог расцениваться как по крайней мере косвенное свидетельство причастности ЮАР к организации мятежа. Кроме того, в памяти еще были свежи воспомпнапия о неудачной попытке переворота с помощью наемников.

Мятежники пе смогли удержать своих позиций: под давлением правительственных войск они отступили в казармы, а потом сдались.

Анализируя причины мятежа, президент Репе заявил, что целью заговора было свержение правительства, а не «смена нескольких офицеров».

В конце октября 1982 года была предпринята еще одна попытка совершить вторжение на Сейшелы. Вот как об этом сообщила лондонская газета «Санди тайме»: сейшельские эмигранты получили оружие с борта самолета южноафриканской компапии «Саут Африкэп эйруэйз» в лондонском аэропорту Хитроу. Журналисты узнали об этом и проследили за заговорщиками. Они остановились в гостинице «Карлтон тауэр» в номере 412. Скотланд Ярд установил в номере подслушивающее устройство, с помощью которого были получены убедительные факты об очередном заговоре против правительства президента Рене. Полиция арестовала постояльцев номера 412. Ими оказались: Жерар Хоро, бывший первый секретарь сейшельского посольства в Лондоне Эдмонд Камиль и Поль Шоу, который когда-то владел газетным киоском на островах.

Хоро, взбешенный после очередного провала вторжения наемников Майкла Хора, поклялся своему боссу Мэнчему, что не оставит попыток свержения сейшельского правительства, «пока он жив».

Он прибыл в Лондон 30 сентября 1982 года, чтобы начать подготовку к очередному заговору. Вначале бандиты намеревались провести серию взрывов в общественных зданиях на Сейшелах, чтобы запугать население и вызвать панику. После этого на острова должны были прибыть 300 южноафриканских наемников, чтобы свергнуть президента Рене. Хоро рекомендовал своим коллегам подготовить для диверсантов форму военнослужащих сейшельской армии, чтобы затем выдать взрывы и убийства за дело рук «недовольных элементов в вооруженных силах». Некоторые политические и общественные деятели республики должны были погибнуть уже в ноябре 1982 года. В списке были министр обороны О. Берлуи, бывший министр сельского хозяйства М. Сервина.

Двое из заговорщиков погибли в результате собственной небрежности: они подорвались на бомбе, которой хотели убить министра обороны Сейшельских Островов О. Берлуи, когда тот находился с неофициальным визитом в Лондоне. «Санди тайме» сообщила, что убийцы получили финансовую поддержку из ЮАР, которая причастна к подготовке этого переворота.

Претория сразу попыталась отвергнуть эти обвинения.

Но даже спустя полтора года после этой провокации южноафриканские политики продолжали выступать с противоречивыми заявлениями, обвиняли друг друга «в сокрытии истины»,— словом, вели себя как пауки в банке. Премьер-министр ЮАР П. Бота не нашелся что сказать, когда в парламенте уже в феврале 1983 года ему задали прямой вопрос: знал ли он заранее о готовящейся высадке наемников на Сейшелы? А ведь мог бы уже и «подготовиться».

Министр обороны ЮАР генерал М. Малан, отвечая на такой же вопрос, был по-военному краток: «Я ничего не знал об этом».

«В таком случае это — потрясающий министр! — заявил депутат от правой Консервативной партии Ф. Харт-цеберг (кстати, ярый расист, сторонник «политики силы» в отношении соседних африканских государств).—Его солдаты едут и совершают государственный переворот, а он ничего не знает!»

Кстати, всего через четыре месяца после оглашения приговора 34 террориста из шайки «бешеного Майка» оказались на свободе. Южноафриканские власти заявили, что их освободили «за примерное поведение».

Не забыты были и те, кто пытался докопаться до правды в ходе судебного разбирательства над бандой Хора. Почти одновременно с освобождением наемников четырем южноафриканским журналистам из «Рэнд дейли мэйл» и «Санди тайме» (Р. Гибсону, Т. Майбургу, К. Киндслею и 10. Хуго) были предъявлены обвинения в нарушении так называемого «закона об информации», запрещающего, в частности, разглашение любых сведений, касающихся деятельности НИС. В апреле 1982 года редакции этих газет подверглись обыску, и ряд материалов об участии правительства ЮАР в заговоре против Сейшельских Островов был конфискован. Британская газета «Гардиан» сообщала, что приказ о «расследовании» деятельности этих журналистов подписал сам Н. Барнард, репутацию которого так подпортили опубликованные во многих газетах признания его бывшего подчиненного Долинчека.

Судебный процесс над журналистами состоялся при закрытых дверях в марте 1983 года. Не было опубликовано никаких подробностей — свидетельских показаний, выступлений обвинителей или обвиняемых. Просто было сообщено, что подсудимые оштрафованы на сумму от 300 до 800 рандов каждый.

После объявления приговора Т. Майбург заметил: «Достоин удивления тот факт, что по окончании сейшельской авантюры военные, предоставившие оружие наемникам, все еще занимают свои посты, а журналисты подвергаются преследованиям». Что ж, таков режим апартеида.

Наказали и сотрудника НИС Долинчека, отбывающего срок на Сейшелах. Через 6 месяцев после того, как его арестовали на Сейшелах, он был уволен из Национальной разведывательной службы «за самовольное отсутствие на работе без уважительной причины»! А затем и сам премьер-министр П. Бота был вынужден признать (но уже в феврале 1983 года), что во время совершения высадки наемников на Сейшелы Долинчек состоял на службе НИС (об этом, в частности, сообщила 10 февраля 1983 года йоханнесбургская газета «Стар»).

Разоблачение сговора американского империализма а южноафриканского расизма вновь показало, насколько интересы США противоречат интересам африканцев. Провал авантюры на Сейшелах, как писал английский еженедельник «Обсервер»,—- это удар по планам США в Индийском океане.

* * *

Не только Сейшельские Острова, но и Маврикий, Мадагаскар давно уже стали объектами подрывных действий западных и южноафриканских разведок, стремящихся насадить в этих странах марионеточные режимы. «Попытки дестабилизации» на островах Индийского океана, как писал французский журпал «Монд дипломатии» в январе 1982 года, проводились с помощью «нерегулярных вооруженных сил, вербуемых специально для данного случая».

В мае 1978 года группа бандитов из Франции и Бельгии во главе с французским наемником Бобом Денаром свергла правительство Коморских Островов, убила президента Али Суалиха и восстановила власть бывшего президента Ахмеда Абдаллы, который встал «на защиту» западных интересов на Коморах и в Индийском океане.

Захват Коморов характерен тем, что наемники не убрались восвояси после окончания операции, а поселились на островах, перевоплотившись в командный состав президентской гвардии, руководителей экспортно-импортных контор, воздушного транспорта. Это единственное государство в мире, которое управляется наемниками. Остался на острове и Боб Денар — в качестве «сопрезидента», чтобы контролировать действия Ахмеда Абдаллы и поддерживать «стабильность». Теперь Боба зовут Саид Мустафа М. Хаджу. Ему принадлежит 60 процентов акций в местной компании почт и телекоммуникаций. Остальными 40 процентами владеет президент Абдалла.

После переворота Коморские Острова заключили секретное соглашение с ЮАР, по которому ЮАР получила разрешение на строительство телекоммуникационной станции на Коморах в обмен на экономическую «помощь».

На островах был создан огромный лагерь для подготовки наемников. Он находится в Кандаани. Здесь же расположена англо-американская станция «глубоководных исследований» — странное соседство (кстати, эта станция до сих пор ничем не обогатила мировую океанографию).

Судя по всему, Денару дали «отдохнуть» за особые заслуги перед разведками США, Франции и ЮАР. Издающийся в Лондоне журнал «Нью Африкен» напоминает, что он, выполняя задание французской разведки, в 1970 году попытался свергнуть правительство Ахмеда Секу Туре в Гвинее, а в 1977 году руководил высадкой наемников в Бенине. Денар отличился в Катанге (старое название заирской провинции Шаба), в Родезии и, как отмечает «Монд дипломатию), оказал значительные услуги французской контрразведке (СДЕСЕ) и американскому ЦРУ в вербовке наемников для войны в Анголе. Не исключено, пишет журнал, что Боб Денар и его люди косвенно участвовали и в операции на Сейшельских Островах 25 ноября 1981 года. С 19 ноября по 8 декабря главарь наемников жил в Морони, на Коморских островах, где сделал промежуточную посадку свазилендский самолет с наемниками.

Режим, установленный на Коморах, очень устраивает и Преторию, и Вашингтон. Видимо, такая же участь ожидала и Сейшелы.

* * *

25 июля 1981 года «Вашингтон пост» сообщила, что члены комиссии по делам разведки палаты представителей конгресса США потребовали от президента Рейгана объяснений по поводу некоего плана ЦРУ, о котором в общих чертах сообщил нм бывший в то время заместителем директора ЦРУ Макс Хугел. По словам газеты, этот план касался «подрывной акции в Африке с целью свержения иностранного правительства» и «заговора с целью убийства африканского лидера». В августе влиятельная американская газета «Уолл-стрит джорнэл» заявила, что речь шла о готовящейся ЦРУ операции по убийству тогдашнего генерального секретаря партии Маврикийское боевое движение (МММ) Поля Беранже. Газета утверждала, что для этой цели уже завербованы наемники.

Почему Центральное разведывательное управление США решило ликвидировать П. Беранже?

Вот как ответил на этот вопрос журнал «Африк — Ази». «Ни правительство Рейгана, ни расисты Претории,— писал журнал,— не могут примириться с мыслью о том, что остров Маврикий может встать на путь социализма и проводить политику неприсоединения».

Дело в том, что Маврикию принадлежит остров Диего-Гарсия — военная база США в Индийском океане, и прогрессивные силы Маврикия все настойчивее требуют прекращения незаконной его оккупации вооруженными силами США. Диего-Гарсия — маленький остров, входящий в состав архипелага Чагос, его территория составляет всего 25 квадратных километров. Диего-Гарсия расположен в самом центре Индийского океана и представляет собой идеальное место для военно-морской базы.

В 1966 году Диего-Гарсия фактически был отторгнут Англией от Маврикия в качестве условия предоставления независимости маврикийскому народу. При этом Лондон обязался не использовать остров в военных целях. Заявление это было насквозь фальшивым: как раз тогда в английском министерстве обороны разрабатывались планы создания так называемой «Британской территории Индийского океана», куда должны были войти в качестве «стратегического резерва» наиболее выгодно расположенные острова, принадлежавшие Сеишелам и Маврикию. Причем еще со времен второй мировой войны Англия держала на острове Диего-Гарсия радиостанцию военно-морских сил.

После провозглашения независимости Маврикия правительство Великобритании отдало остров Диего-Гарсия в аренду Соединенным Штатам сроком на 50 лет вопреки Декларации ООН, принятой в декабре 1960 года, которая запрещает расчленение какой-либо территории, когда ей предоставляется независимость. Коренные жители Диего-Гарсия обманным путем были выселены на Маврикий. Никто не спрашивал их согласия па строительство на острове военной базы. Таким образом, Лондон и Вашингтон нарушили Всеобщую декларацию прав человека, гласящую, что никого нельзя принуждать к изгнанию; каждый имеет право возвратиться на родину. А вот этого права лишили жителей Диего-Гарсия.

Чтобы было понятней значение Диего-Гарсия для Пентагона, приведем несколько фактов. В 1975 году, после получения острова в «аренду» от Великобритании, США вложили 32 миллиона долларов в строительство там военно-морской базы. В начале 1981 года Пентагон запросил у конгресса 158,9 миллиона долларов для ее «модернизации». Диего-Гарсия считается ключевой базой американских ВМС, координирующей действия американских «сил быстрого развертывания» в западной части Тихого океана, Южной Азии, Персидском заливе и в обширном регионе от Восточной Африки до Южной Атлантики. На острове Диего-Гарсия могут базироваться атомные подводные лодки, включая самые современные типа «трайдент».

Вот почему все требования народа Маврикия возвратить ему остров Диего-Гарсия рассматриваются Пентагоном чуть ли не как угроза «национальной безопасности США».

Вот почему Поль Беранже стал врагом США. Однако Белый дом сразу опроверг сообщение «Уолл-стрит джор-нэл», хотя провокации против Маврикия продолжались. (Выступая 14 мая 1982 года на митинге в маврикийском городе Мазбур, Поль Беранже сообщил, что его партия располагает документами и фактами, свидетельствующими о продолжающемся вмешательстве ЦРУ в политическую жизнь страны накануне всеобщих выборов).

Эхо провокации на Сейшелах еще долго слышалось во всем мире, несмотря на попытки определенных кругов па Западе заглушить его.

То и дело всплывали новые факты, свидетельствовавшие о том, что враги Африки и не думают прекращать своейг подрывной деятельности.

В середине 1982 года в руки журналистов попало любопытное письмо, направленное американской компанией «Авиэйшн персонал интернэшнл» командующему ВВС ЮАР генерал-майору Мюллеру. Письмо было датировано 6 апреля 1982 года. Вот его содержание.

«Господин генерал!

В соответствии с нашим соглашением от 12 декабря 1981 года направляю Вам личные дела пилотов, которые, на наш взгляд, удовлетворяют Вашим требованиям. Упомянутые пилоты специально обучены управлению боевыми вертолетами типа УАН-64 и хорошо подготовлены для ведения боевых действий в условиях джунглей.

Еще раз напоминаем, что наша фирма лишь подбирает пилотов и рекомендует их, а ответственность за их использование в военных операциях целиком и полностью лежит на Ваших представителях. Согласно инструкциям компетентных правительственных органов США, а также в силу ряда политических факторов подобная посредническая деятельность нашей организации требует с Вашей стороны соблюдения абсолютной секретности в полном соответствии с данными Вами ранее гарантиями. Это особенно важно в связи с обстоятельствами, возникшими в результате сейшельской акции. Мы не намерены вновь подвергать себя риску, сопряженному с недостаточно внимательным анализом конкретной обстановки.

Надеемся, что Вы согласитесь с нашими соображениями и будете удовлетворены дальнейшим характером наших деловых отношений. Мы полностью понимаем Ваше положение и поэтому будем по-прежнему подбирать для Вас товарищей по оружию, надежных во всех отношениях».

Текст письма стал дополнительным доказательством сотрудничества между спецслужбами США и IÓAP в подготовке заговоров против прогрессивных режимов в африканских странах. Причем руководство «Авиэйшн персо-пэл» даже предупреждало Преторию о необходимости более тщательной обработки всех деталей вторжения («мы не намерены вновь подвергать себя риску...»).

Кстати, корреспондент зимбабвийской газеты «Геральд» (которая опубликовала письмо) попытался выяснить подробности этой тайной операции и связался со штаб-квартирой «Авиэйши персонал» в Новом Орлеане (США). Однако узнать ничего не сумел: президент компании Дж. Баден сделала вид, будто документ составлен без ее ведома. А того лица, кто подписал письмо, на работе не оказалось, и когда он появится, никто не знал. Руководство компании решило вообще не реагировать на газетные «выпады»: кто и какое обвинение может предъявить ей? Бизнес, которым занимается компания, вполне законный, налоги платятся исправно, что еще нужно? А что касается наемников, то это падо доказать. И вообще, кому какое дело? Разве мало в США фирм, практически открыто вербующих наемников для других стран, в том числе и для ЮАР? Все они действуют без всяких препятствий.

Сенсация о тайных связях «Авиэйшн персонал» с расистским режимом ЮАР продержалась недолго на страницах западной печати. О ней перестали писать практически через день. Такая же участь постигала и другие сообщения, касавшиеся преступных связей США с режимом апартеида или же подрывных действий ЦРУ в Африке. Видимо, дело тут не обошлось без длинной руки спецслужб. Возможно, что сказалась и клановая солидарность газетных магнатов.

Почти незамеченными поэтому остались и другие сенсации. 27 марта 1982 года американская газета «Пиплз уорлд» сообщила, что ЦРУ готовит заговор с целью свержения правительства Дж. Ролингса в Гане, которое, придя к власти в конце 1981 года, сразу же заявило о своей решимости проводить антиимпериалистический курс. По словам газеты, сценарий переворота как две капли воды походил на план свержения правительства Сейшельских Островов в ноябре 1981 года. ЦРУ начало вербовку для ганской авантюры наемников в Англии, других западных странах, а также в ЮАР. Для операции была выделена солидная сумма денег. Сведения о заговоре просочились в печать после того, как один из наемников, бывший офицер британской армии Ник Холл, выболтал газетчикам детали предстоящей акции. Холл заявил, в частности, что подготовка переворота «находится в завершающей стадии» и что из Вашингтона в Лондон уже прибыл его связник — ганец но национальности — Квези Офори, доставивший полученные от ЦРУ 180 тысяч долларов для вербовки дополнительного числа наемников и еще 80 тысяч — па проведение операции. Оружие наемники собирались приобрести в ЮАР. После этого они планировали нанести удар сразу по нескольким ганским городам и спровоцировать в стране антиправительственные беспорядки...

Незапланированная утечка информации помешала осуществлению этой провокации. Высадки наемников в Гане в 1982 году не произошло. Но уж слишком большие деньги были потрачены. Неужели впустую?

— Я не думаю,— прокомментировал это сообщение в разговоре с автором этих строк один из зимбабвийских журналистов.— История независимой Африки показывает, что империализм впустую денег не тратит. Если капитал вложен — он должен окупиться. И неважно, в какой форме это произойдет. Если при этом погибнут сотни невинных людей, будут разрушены города и деревни, сожжены посевы, взорваны школы и больницы —не беда. Главное — добиться поставленной цели.

Именно так действуют спецслужбы США и ЮАР в отношении многих африканских стран, и прежде всего народной Анголы, против которой империализм и расизм ведут необъявленную войну с 1975 года.

«Наша озабоченность положением в Южной Африке — от Заира до Кейптауна — вытекает из стратегической, политической и экономической важности этого региона для Соединенных Штатов и западного мира... Ставки слишком высоки, угроза нашим интересам слишком велика, чтобы мы ограничили наше участие в проблемах этого района мира» — так говорил в июне 1981 года помощник госсекретаря США по африканским делам Честер Крокер.

Действительно, «участие» США в проблемах юга Африки стало очепь заметным. Это в полной мере почувствовали на себе «прифронтовые» ⁶ государства, которые находятся на переднем крае борьбы против южноафриканских расистов. Наиболее характерно выявляется суть этого «участия в проблемах» Африки на примере совместных действий спецслужб США и ЮАР против Народной Республики Ангола в 1975 году.

Ангольский народ завоевал независимость в результате многолетней упорной борьбы, которую возглавила партия Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА). 11 ноября 1975 года была провозглашена независимая Народная Республика Ангола. Ее признало большинство государств мира. Однако приход к власти в этой стране прогрессивных сил, заявивших о решимости бороться против остатков колониализма, южноафриканского расизма и происков империализма, пришелся не по вкусу Претории и особепно Вашингтону.

Администрация США сразу же заняла откровенно враждебную позицию в отношении народного правительства Алголы и попыталась насильственным путем свергнуть его.

ЦРУ было выделено около 100 миллионов долларов для оказания помощи двум контрреволюционным группировкам — «Национальному союзу за полную независимость Анголы» (УНИТА) и «Национальному фронту освобождения Анголы» (ФНЛА), которые возглавлялись ставленниками ЦРУ Ж. Савимби и X. Роберто. Транспортные самолеты ВВС США доставляли оружие и боеприпасы на базы УНИТА и ФНЛА в Заире. В бандитских отрядах появились американские военные советники, инструкторы, наемники.

Несколько слов об этих бандитских организациях.

УНИТА был создан в марте 1966 года. К его появлению причастно.не только ЦРУ, но и португальская охранка ПИДЕ. С самого начала своей деятельности УНИТА выступал против МПЛА, опираясь на военную и финансовую помощь западных спецслужб. С 1975 года Савимби открыто сотрудничает с расистским режимом ЮАР п получает оттуда значительную помощь. Около десятка баз УНИТА расположены на территории Намибии, под охраной вооруженных сил ЮАР. Переброска террористов УНИТА в Анголу проводится вертолетами и автомашинами оккупационных войск ЮАР в Намибии. УНИТА имеет своих агентов в США, Португалии, Великобритании, Франции, Бельгии, Канаде и получает от этих стран разнообразную помощь. Главари бандитских формирований проходят военную подготовку в ЮАР, США, Великобритании и Канаде.

ФНЛА образовался в 1962 году. Его председатель — Холден Роберто (он же Жозе Жилмор), бывший сотрудник гвинейского посольства в Вашингтоне, где и был завербован ЦРУ. ФНЛА действует в северных и северо-восточных провинциях Анголы, в основном с территории Заира (там расположено более 10 баз). В середине 1980 года в этой организации произошел раскол, в результате чего появилась еще одна бандитская группа — «Военный комитет ангольского сопротивления» (КОМИРА),— которая финансируется посольством США в Заире.

Но несмотря на поддержку США, военные позиции УНИТА и ФНЛА быстро ухудшались. Тогда в войну против Анголы были брошены отборные подразделения вооруженных сил ЮАР. Так началась открытая агрессия против Анголы.

Молодая республика, не имевшая еще собственной регулярной армии, не располагавшая достаточными средствами для отражения агрессии ЮАР и подрывной деятельности внутренней контрреволюции, обратилась за помощью к странам социализма, ко всем прогрессивным силам. Верные своему интернационалистскому долгу, социалистические государства направили в Анголу оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие. Прибыли в Анголу и кубинские военнослужащие. Благодаря этой помощи ангольцы смогли ликвидировать угрозу народной власти. Правительство НРА попросило Кубу оставить на терри-: тории страны своих военнослужащих до тех пор, пока сохраняется опасность агрессии со стороны ЮАР. Законность такой просьбы неоспорима — ведь Устав ООН предусматривает право правительств суверенных государств в случае необходимости обращаться за помощью к любой стране.

Руководители Анголы и Кубы неоднократно подчеркивали, что кубинский воинский контингент находится в Анголе по просьбе правительства НРА с того момента, как она стала жертвой интервенции со стороны южноафриканской расистской армии.

Действия США и ЮАР в Анголе вызвали волну протестов во всем мире. Простые американцы, у которых еще свежи были воспоминания о вьетнамской авантюре США, требовали прекращения необъявленной войны Вашингтона в Африке. Под давлением общественного мнения конгресс США вынужден был принять в 1976 году закон, запрещающий ЦРУ оказание тайной или явной помощи УНИТА и ФНЛА. Этот закон известен под названием «поправка Кларка» — по имени сенатора, сформулировавшего его основные пункты.

Однако «поправка Кларка» не положила конец проискам американского империализма в Анголе. Контакты США с ангольской контрреволюцией не были прерваны. Не отказался Белый дом и от попыток дестабилизировать обстановку в Анголе с помощью расистского режима ЮАР.

В марте 1976 года южноафриканские войска, потерпевшие ряд поражений в Анголе, были вынуждены отойти в Намибию. В связи с этим южноафриканские расисты и американские империалисты решили изменить методы подрывной деятельности, сделав еще больший упор на помощь контрреволюционным группировкам УНИТА, они стали наносить отдельные массированные удары по территории Анголы.

С 1976 по 1980 год ЮАР провела более 400 вооруженных акций на территории Анголы, в ходе которых погибло много мирных жителей; были уничтожены деревни, посевы, скот. Убедившись, что подобные провокации не приносят желаемых результатов, в марте 1980 года ЮАР усилила террористические действия против Анголы, а в июне вновь совершила вторжение на ангольскую территорию, захватив обширные районы на юге страны, а также крупные населенные пункты, в том числе Монгва, Эвале, Куа-мато, Мулемба. Оккупанты уничтожали все промышленные и сельскохозяйственные предприятия, сжигали постройки, угоняли скот. В некоторых местах войска агрессора продвинулись на глубину до 140 километров. В августе 1981 года южноафриканская военщина начала новое крупное вторжение под кодовым названием «операция Протея». В нем участвовало 11 тысяч солдат мотопехоты и батальон танков при поддержке тяжелой артиллерии, самолетов, вертолетов. В августе и ноябре южноафриканские войска продвинулись на глубину до 200 километров, применяя на своем пути «тактику выжженной земли». В конце лета 1982 года расисты вновь напали на южные районы Анголы, нанеся им огромный ущерб, и расширили район оккупации.

В результате массированных нападений ЮАР па Анголу в 1981—1982 годах расистам удалось захватить около 50 тысяч квадратных километров ангольской территории к югу от реки Кунене. Материальный ущерб, причиненный Анголе агрессивными действиями ЮАР с 1975 по конец 1982 года, превысил 10 миллиардов долларов.

Американские правительственные круги не скрывали своего удовлетворения результатами нападений ЮАР на Анголу. В сентябре 1981 года США в очередной раз наложили вето в Совете Безопасности ООН на проект резолюции, осуждающий ЮАР и требующий немедленного вывода южноафриканских войск из Анголы.

Пытаясь оправдать свои преступления, ЮАР ссылается на то, что Ангола оказывает помощь патриотам Намибии, которых Претория и Вашингтон зачислили в разряд « террористических движений ». Действительно, А пгол а поддерживает патриотов Намибии в их борьбе за обретение свободы и независимости, руководствуясь решениями Организации Объединенных Наций, признавшей СВАПО единственным и законным представителем народа Намибии, а также резолюциями Организации африканского единства. И все это — в соответствии с

Декларацией ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам.

На деле все действия ЮАР продиктованы одним стремлением — подавить национально-освободительное движение африканских народов, расправиться с прогрессивными режимами, и в первую очередь в Анголе, попытаться спасти от полного и окончательного разгрома банды террористической группировки УНИТА, состоящие на службе режима Претории.

В составе оккупационной армии ЮАР, вторгшейся в южную часть Анголы, действуют подразделения наемников (в том числе из США), завербованных ЦРУ и НИС, и прежде всего 32-й батальон «Буффало».

АРМИЯ УБИЙЦ

Лейтенант Жозе Рикарду Бельмунду, 30-летний наемник, на торжественной церемонии был произведен в капитаны. Подполковник Деон Феррейра, командующий 32-м батальоном, лично выдал ему погоны с тремя бычьими головами на каждом, произнес дежурное поздравление («Капитан, надеюсь, что вы оправдаете это высокое доверие») и отправил его во главе большого отряда в Анголу.

Феррейра не сомневался в Бельмунду. Он знал его с 1978 года, да и прежний командир батальона — американский паемник, «ветеран» Вьетнама, ставший полковником южноафриканской армии,— Карпентер был о нем прекрасного мнения.

— Знаете, Феррейра,— говорил он,— этот Бельмунду — отличный парень. Такие, как он, нас не подведут.

Послужной список Бельмунду был безупречен: в 32-м батальоне со дня основания — с января 1976 года. Прошел специальную подготовку на основной базе в Буффало (на севере Намибии). В 1976—1978 годах обучался на двухгодичных курсах «коммандос» в Дурбане. На курсах унтер-офицеров в Претории получил офицерское звание. Год командовал 6-м взводом роты «Браво», принимал участие в нескольких операциях в ангольской провинции Кунене...

Словом, Феррейра был уверен в верпости Бельмунду.

Но капитан подвел. Сделал то, чего никак не ожидали от него хозяева. В один прекрасный день он пропал без вести, а потом объявился в Анголе. На пресс-конференции рассказал все, что знал о 32-м батальоне. Одновременно с Бельмунду сбежал англичанин Тревор Эдвардс, прослуживший с Феррейрой девять месяцев. И еще один, назвавшийся на другой пресс-конференции в столице Зимбабве только своей кличкой — Ковбой.

Дорого бы дал Феррейра, чтобы Бельмунду, Эдвардс и Ковбой попались ему в руки. Да и не только Феррейра. Министр обороны ЮАР генерал Магнус Малан буквально зашелся в крике, когда в ходе парламентских дебатов в апреле 1982 года его попросили прокомментировать заявление Эдвардса о том, что «солдаты ЮАР проникали в Анголу без всяких опознавательных знаков и документов».

— Это гнусный лжец, дезертир, предатель! — брызгал слюной генерал.— Ренегат, продавшийся АПК Ч

Откровения бывших наемников вызвали гнев и в ЦРУ. Ведь они не только сообщили, что гражданин США Карпентер, выполнявший задания американской разведки в Конго, Анголе и Зимбабве, командовал столь крупным соединением южноафриканской армии. Бельмунду и Эдвардс рассказали еще, что 32-й батальон был оспащен самым современным оружием, которое доставлялось из США — в нарушение эмбарго, введенного ООН и самим американским правительством. Ангольскую территорию обстреливали даже из 155-мм орудий, изготовленных американо-канадской корпорацией «Спейс Ресерч».

Кроме того, Бельмунду и Эдвардс сообщили журналистам и такие факты, которые ЦРУ всегда тщательно скрывало.

Вот вкратце содержание их рассказа.

32-й батальон — крупнейшее формирование наемников из тех, которые когда-либо действовали в Африке. Создан ЦРУ и секретной службой ЮАР в 1975 году для проведения террористических акций против народного правительства Анголы и партизан СВАПО, а также соседних с ЮАР независимых африканских государств. Костяк батальона составляет более 9 тысяч террористов из раскольнической группировки «Национальный фронт освобождения Анголы» (ФНЛА) платного агента ЦРУ Холдена Роберто. В 1981 году в батальоне было около тысячи наемников из США, Англии, Франции, Португалии, Израиля и Чили. Большинство командных постов занимают пример-по 150 южноафриканских офицеров, а также белые наемники — «ветераны». Батальон известен еще и под назва- ⁷ пием «Буффало» — по имени своей основной базы. Некоторые его подразделения действуют на ангольской территории, маскируясь под отряды УН ИТ А или же переодеваясь в форму партизан СВАПО. Перед выходом на операцию белые наемники гримируются под черных. «Буффало» является подразделением южноафриканской армии и подчиняется главнокомандующему вооруженными силами ЮАР в Намибии генерал-майору Чарльзу Ллойду. Главные задачи батальона откровенно террористические: «уничтожение на юге Анголы гражданских и экономических объектов» с целью создапия там «мертвой зоны».

— У нас были четкие инструкции,— разъяснял Бельмунду,— уничтожать все, что двигалось: людей и скот. Разрушать деревни, мосты, школы, больницы. Мы должны были оставлять за собой безжизненное пространство.

Описывая операции 32-го батальона в Анголе, капитан Бельмунду рассказывал, что если «цель» находилась недалеко от намибийской границы, то наемники шли пешком, преимущественно ночью. Однако для поражения объектов, расположенных в глубине ангольской территории, использовались вертолеты.

— В таких случаях нам выдавали оружие, которым были вооружены партизаны СВАПО и ангольцы,— продолжал Бельмунду.— Нам не разрешалось брать с собой документы. На всех была одинаковая маскировочная форма без опознавательных знаков.

В ходе этих операций гибло много мирных жителей. Террористы, впрочем, брали и пленных — преимущественно молодых мужчин.

— Отношение к пленным зависело от их национальности,— продолжал разъяснять Бельмунду.— Намибийцев, как правило, подвергали пыткам, с тем чтобы выжать информацию о СВАПО. Некоторых после этого убивали, других на вертолетах отправляли в неизвестные мпе места. К ангольцам относились «помягче»: их сразу отправляли в концлагеря, расположенные на территории южноафриканских военных баз в Намибии, и там «промывали мозги» побоями и уговорами. Тех, кто не хотел умирать, включали в состав антипартизанских групп.

...Ангольца Мутенью Нангуво южноафриканские «коммандос» похитили во время рейда на его деревню Наулила 25 ноября 1979 года. То, что с ним произошло дальше, рассказал он сам:

— В шесть часов утра мы были разбужены нарастающим гулом. Из своей хижипы я увидел несколько вертолетов в серо-зеленых пятнах, они садились на деревенской площади. Поднялось много пыли. Из вертолетов выскочили белые и черные солдаты и стали стрелять, разбегаясь по деревне. Они врывались в дома и выгоняли всех наружу. Многим удалось убежать, а я и еще восемь человек не успели. Мы видели, как расисты подожгли школу и устроили костер из школьных учебников и тетрадок. Потом они взорвали больницу, сожгли амбары...

Пленных связали, бросили в вертолеты и доставили на военную базу Ошакати, на севере Намибии.

— Нас отнесли в тюрьму и развязали,— продолжает Нангуво.— Потом повели на допрос. Там было несколько белых, говоривших по-португальски. Они сразу стали избивать меня, требуя, чтобы я признался в принадлежности к СВАПО. Я пе знал, что говорить, потому что я простой крестьянин и не интересуюсь политикой. Но им было все равно. Меня били три дня подряд.

Заключенных не кормили, им давали только кружку грязноватой воды на целый день. Через три дня их вновь связали и перевели в тюрьму Ондангуа.

— Здесь пас в первый раз накормили. Надзиратель сказал, что если мы не согласимся работать на ЮАР, то нас ждет ужасная участь. Он показал нам одного намибийца, которого пытали несколько дней подряд. У него отрезали уши, сломали ноги и руки. Я понял, что если не соглашусь па требования палачей, то со мной произойдет то же самое. И согласился...

Избиения сразу прекратились, и его отправили в воен-пый лагерь Дукундуку в южноафриканской провинции Натал. Здесь шла подготовка одного из подразделений 32-го батальона — «коммандос-5».

— Семь месяцев мы занимались военной подготовкой. Нас учили стрелять, убивать и взрывать. Белый майор говорил, что нам выдадут форму партизан СВАПО и забросят на ангольскую территорию. У многих в этот момент появилась мысль о побеге, но майор, как будто подслушав наши мысли, предупредил, что беглецов ждет суровая расправа. Кроме того, он добавил, что в этом случае будут убиты наши семьи.

В июне 1980 года Нангуво снова перевели на намибийскую базу в Ондангуа. Нангуво прикрепили к отряду из 30 человек, которым командовал южноафриканский офицер в чине капитана.

— 24 октября 1980 года я в первый раз участвовал в

бою с партизанами. Но оказалось, что южноафриканские солдаты приняли нас за настоящих партизан СВАПО и открыли огонь. Два человека было убито. Через два месяца во время столкновения с партизанами мне удалось бежать.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ

Тревор Эдвардс — типичный наемник, убийца-профессионал. Он убежал из 32-го батальона не потому, что его замучило раскаяние в совершенных преступлениях, а просто из-за страха ва собственную шкуру. Признания Эдвардса — одно из свидетельств преступной террористической деятельности расистов в Намибии и Анголе.

Эдвардс стал наемником в 1978 году. От одной вербовочной компании в Лондоне он получил авиабилет до Солсбери и через несколько дней был уже в Родезии. На аэродроме его встречал офицер родезийской армии. Он уточнил его имя по списку и проводил в небольшую комнату в здании аэропорта. Там заседала «приемная комиссия».

— Эдвардс Тревор,— отрывисто представил его сопровождающий сидевшим за столом троим военным.— Бывший официант кафе в Кенте. Желает поступить в боевое подразделение нашей армии. Опыт обращения с оружием имеется...

— Скажите, Эдвардс,— прервал его пожилой мужчина в форме капитана родезийской армии.— Вы приехали сюда по доброй воле? Понимаете, что вам придется здесь делать?

— Да, сэр,— гаркнул Эдвардс.— Мне сказали, что нужны крепкие ребята, чтобы убивать черных и коммунистов. Я согласился. По правде говоря, сэр, мне давно этого хотелось. Я всегда мечтал попасть на настоящую войпу. От. спокойной жизни быстро толстеешь.

— Отлично сказано, Эдвардс! — крякнул от удовольствия капитан. Заулыбались и другие члены «приемной комиссии».

— Мы принимаем вас,— с торжественной ноткой в голосе объявил капитан.— Нам нужны настоящие солдаты. Особенно сейчас,— капитан многозначительно посмотрел на Эдвардса.— Грэм,— обратился он к офицеру, встретившему Эдвардса,— составьте приказ о зачислении этого парня в подразделение легкой пехоты, я потом подпишу.

Ну что ж, Эдвардс, желаю вам успеха,— и он протянул руку новобранцу.

— Благодарю вас, сэр! — вытянулся в струнку тот и пожал протянутую руку.

Когда Эдвардс садился в военный автобус, отправлявшийся в город, Грэм похлопал его по плечу:

— Считайте, что вам повезло: легкая пехота — это элита!

«Родезийская легкая пехота» была действительно на привилегированном положении. Сюда после тщательной проверки и подготовки набирали отъявленных головорезов. Это подразделение, подобно бандитским отрядам «селу скауте», было создано исключительно для антипартизан-ской борьбы, в том числе и в тылу противника.

— Подготовка была тяжелой,— вспоминал Эдвардс.— Почти 24 часа в сутки. Некоторые не выдерживали, и их переводили в другие подразделения. Но я остался. Мне присвоили звание капрала. Это было хорошее время. Мы часто вступали в бой. Убивали тоже часто. Мне это нравилось.

Два года прослужил наемник в родезийской армии. Весной 1980 года после крушения расистского режима Смита была провозглашена независимая Республика Зимбабве, и у власти встало первое в истории страны правительство африканского большинства. Наемники оказались без работы. В числе сотен других Эдвардс отправился на Бейкер-авеню, в известный всему Солсбери «Санлам хаус», где помещалось посольство ЮАР. Он попал на прием к военному атташе и прямо попросился в 32-й батальон, о котором слышал от служивших с ним американских наемников. Но военному атташе такая просьба показалась подозрительной.

— Что это еще за 32-й батальон? — сверлил он глазами Эдвардса.— Кто вам о нем говорил? Такого не существует в природе: зарубите себе на носу. Единственное, что я могу предложить вам,— это годовой контракт в наших вооруженных силах.

Эдвардса это не устраивало.

— На черта мне сдалась обычная служба,— возмущался он после разговора с военным атташе.— Я хочу убивать каффиров!

Эдвардс и 15 других наемников, служивших в родезийской армии, решили «пробиваться» в «Буффало» собственными силами. Они наняли автобус, загрузили его украден-пым в казарме оружием, тайно перешли зимбабвийскую границу и за несколько дней добрались до военной базы ЮАР Рунду в северной Намибии, где находился административный штаб 32-го батальона.

— Нас записали без проволочек,— с гордостью вспоминал паемник.— Предупредили только, что здесь убивать каффиров не легче, чем в Родезии. Но нас это не смутило.

20 мая 1980 года Эдвардс принял участие в своей первой операции на территории Анголы.

— Нас было 300 человек, разбитых па две группы,— рассказывал он.— У каждой имелась артиллерия. Мы выехали на бронетранспортерах с базы в Омани, пересекли ангольскую границу и остановились в пятнадцати километрах от городка Савате. Здесь переночевали. Наутро нас подняли, всем белым приказали вымазать лица черной краской и двигаться на Савате. Мы не ожидали сильного сопротивления, но ошиблись: пришлось трижды атаковать этот проклятый город, пока удалось его захватить. После этого мы послали связника в отряд УНИТА, который должен был войти в город и объявить, что именно они «разбили красных».

— Мы, конечно, смеялись в душе над этим спектаклем: ведь УНИТА — это сброд, настоящие уголовники, ни на что не способные в военном отношении. Своими «победами» они обязаны прежде всего ЮАР. Ну а чтобы скрыть наше нападение на ангольский гарнизон, находившийся в этом городе, была заготовлена версия о разгроме «базы СВАПО в Савате». Я, правда, не видел там ни одного сва-повца.

(Неделю спустя правительство Анголы заявило протест в ООН и обвинило ЮАР в нападении на Савате. Южноафриканские власти заявили, что «никогда даже не слышали об этом городе».)

— Такого рода задачи ставились перед нами не часто. Наша регулярная работа заключалась в «очистке буша» — так мы называли поиск и уничтожение ангольских солдат или местных жителей, если они попадались по дороге.

— Мы уходили в буш на четыре-пять недель. Работа тяжелая, если говорить честно. Каждый день приходилось допрашивать местных. Мы били их, увечили, а потом убивали. Ангольских солдат вывозили на базы и допрашивали там. Иногда приходилось помучать и ребенка, чтобы выведать правду. Раз поймали парнишку, он сказал, что ему 12 лет. Но такой упорный попался, что даже не плакал, когда мы его били. А нам нужно было позарез узнать, что происходило в pañoue его деревпи. И мать его молчала, а других под рукой не было.

Тогда я приказал связать его, как цыпленка,— руки назад и привязать к лодыжкам. Потом мы бросили его в реку и стали играть в поло его телом. Сопляк топул, мы его вытаскивали, бросали, он снова захлебывался, но не плакал, сукин сын, и молчал. И мать его молчала. В конце концов нам это надоело, и мы бросили его на середину реки, и он утонул. А мамашу его пристрелили...

Мне такие вещи не очень нравились, но многие ребята просто не могли без них прожить и все время вспоминали наиболее «смешные» истории. Среди моих солдат были такие, которым нравилось убивать только женщин пли только детей. Они делали с ними разные вещи, при этом смеялись, а потом фотографировались рядом с трупами. Я их не осуждал, ведь убивать — главное назначение солдата, не правда ли? То же самое могу сказать и о случаях мародерства. Нашим солдатам было разрешено брать у африканцев все, что им нравилось, включая женщин.

В октябре 1980 года мой взвод послали в Анголу, под предлогом поиска отряда СВАПО. Нас перебросили на вертолетах в указанный район. Определив направление, мы двинулись вперед, держа автоматы наготове. Вдруг из-за кустов выпрыгнули двое детей и бросились бежать, эавидев нас.

«Не стрелять!» — приказал я.—Один из моих ребят, намибиец, закричал на местном языке, чтобы они остановились, но те припустили еще быстрее. Мне ничего не оставалось сделать, как приказать открыть огонь — ведь они могли рассказать о нас партизанам. Мы начали стрелять, и тут из-за кустов, подняв руки вверх, стали выбегать и другие дети, многие из них совершенно голые. Потом появилось несколько взрослых. Мы подстрелили одну девчонку. Ей было лет пять. А потом кокнули ее отца. И еще семерых. Остальным удалось убежать.

Только мать и сестра убитой девочки не убежали. Эти сумасшедшие молча шли и шли за нами, держась примерно в ста метрах позади. Они не плакали. Я послал несколько парней, чтобы их прогнать, но без толку. Пришлось их застрелить... Я солдат, а на войне как на войне...

Эдвардс остался на свободе. Британская Фемида легко простила ему даже убийство 5-летней ангольской девочки и ее матери. И в Лондоне, и в Вашингтоне «террористами» называют кого угодно, но только не наемников. Так, борцов против расизма, апартеида, колониализма на Западе с удовольствием зачислят в разряд «террористов», а наемных убийц назовут искателями приключений, пусть, мол, они авантюристы, но «настоящие защитники свободы и демократии».

К числу этих «честных парней» принадлежит подполковник Феррейра, приходящий в настоящий восторг от вида трупов африканцев, особенно детей; сержант дю Дру-ат, коллекционирующий черепа своих жертв, другие наемники из 32-го батальона. Можно вспомнить и «полковника» Келлена, который убивал африканцев лишь для того, чтобы опробовать свое оружие, «ветеранов» бывшего Бельгийского Конго — Шрамма, Шрёдера, Хора, подвергавших пленных африканцев чудовищным пыткам.

Батальон «Буффало» —• это только, так сказать, верхушка айсберга армии наемников, которую создали расисты ЮАР совместно с ЦРУ для борьбы с освободительными движениями африканцев.

—* Когда я учился в Дурбане и Претории,— рассказывает Бельмунду,— я встречал африканцев-наемников, завербованных и в Мозамбике, Замбии, Ботсване. Они : ро-ходили специальную подготовку под руководством офицеров разведки ЮАР. Мне сказали, что у них особое, секретное задание.

Бывший капитан 32-го батальона встречал террористов из так называемого «национального движения сопротивления», которое было создано для дестабилизации народного Мозамбика. Познакомился и с террористами, входившими в группу по борьбе с патриотами СВАПО и АНК и беженцами из ЮАР и Намибии на территории Замбии. Он узнал о существовании «31-го батальона», который сформирован из трех тысяч бушменов и нескольких сот белых наемников для операций в Замбии, Намибии и Ботсване.

...Когда подполковник Феррейра направлял террористов из 32-го батальона в Анголу, он каждый раз напоминал:

— Не забывайте про листовки. Разбрасывайте их в деревнях, раздавайте пленным, детям — словом, постарайтесь, чтобы о них знали все в Анголе.

Феррейра добился своей цели: о лживых призывах расистов знают все ангольцы. Да и не только они. Тексты листовок — потрясающая смесь цинизма, лжи, шантажа и наглости — стали известны во многих странах мира.

В Луанде мне показали две такие листовки, которые распространялись во время налетов южноафриканских войск. В одной говорилось: «К ангольцам. Силы безопасности ЮАР и Юго-Западной Африки сражаются против террористов СВАПО. Мы не сражаемся протид ангольцев. Ни один из ангольцев не пострадает, при условии, если ангольцы не будут стрелять в силы безопасности или любым образом помогать террористам СВАПО. Мы будем разрушать базы СВАПО и их постройки, где бы они ни находились, до тех пор, пока террористы не прекратят свои нападения на невинных гражданских лиц в Намибии». В подобном духе были выдержаны и другие листовки. Однако, как известно, военщина ЮАР ведет бои там, где никогда не было и нет ни партизан СВАПО, ни лагерей намибийских беженцев.

Борьба против СВАПО — прикрытие агрессии южноафриканских расистов против законного ангольского правительства, поддержка ими контрреволюционных группировок в Анголе.

ЮАР никогда не признает, что во время ее нападений на Анголу гибнут мирные жители. Южноафриканская пропаганда пытается уверить, что армия ЮАР ведет военные действия против «баз СВАПО». В сводках военного командования указывается количество убитых «партизан СВАПО». Однако, как показывают факты, южноафриканская армия в основном охотится на беззащитных детей, женщин и стариков. Только за четыре года (с 1977 по 1981) было убито более трех тысяч ангольских крестьян. А сколько погибло намибийских беженцев, никогда не державших в руках винтовку? Достаточно вспомнить трагедию Кассинги, где расистские террористы хладнокровно уничтожили в 1978 году около тысячи намибийских крестьян, из них 300 детей.

В январе 1981 года южноафриканская правительственная пресса яростно опровергала сообщения о жестоких расправах солдат армии ЮАР с ангольскими мирными жителями. Представители властей делали пространные заявления, в которых обвипяли «международный коммунизм» в распространении подобных «слухов» с целью «подрыва стабильности в Южной Африке». На проходившей в это время конференции по Намибии в Женеве назначенный властями ЮАР «генеральный администратор» Намибии Хоуг призывал журналистов «не верить» этим сведениям, которые «явно исходят от коммунистических стран». Хоуг клятвенно заявлял, что южноафриканская армия если и ведет какие-то вооруженные действия, то лишь с целью обороны от нападений «террористов».

Однако лгал и Хоуг, и расистские газеты. И скоро весь мир узнал об этом.

Группа иностранных журналистов посетила городок Куамато, лежащий в 25 милях к северу от намибийской границы. Типичное африканское селение, которое и горо-дом-то назвать нельзя: единственная улица, вдоль которой расположились две-три лавчонки, почта, крохотная гостиница. Коровы пасутся в буше, который начинается сразу же за домами, колючий кустарник, тянущийся до горизонта, выцветшее небо, зелень травы по краям болот. Словом, ничего особенного. Местные жители давно уже не знали покоя — то банды УНИТА, то южноафриканские войска. То в одной, то в другой семье раздавался плач: подорвался на южпоафриканской мине 5-летний Педро, бандитской пулей ранило маленькую Марию.

И деревни по соседству не чувствовали себя спокойно. Террористы из УИИТА и «специальных сил» ЮАР запугивали жителей.

И вот 15 января тихий вечер взорвался ревом боевых вертолетов «пума». Шесть машин в черно-зеленых маскировочных пятнах опустились в центре деревушки к западу от Куамато. Из них выскочили южноафриканские солдаты и открыли автоматпый огонь по хижинам—а их всего-то было не больше десятка. Из одной высунулась женская голова и тотчас дернулась, как будто ударилась обо что-то невидимое, замерла, окрасившись кровью, и медленно провалилась внутрь хижины. Послышался детский крик, и потух внезапно, и больше не повторился. Солдаты облили бензином солому на крышах домов, несколько грузовиков, привезших утром стройматериалы для районной школы, потом разбежались по вертолетам... Винты закружились, и вертолеты, как стая саранчи, поднялись над десятком огромпых пылающих факелов...

Другая группа вертолетов уничтожила находившийся рядом военный лагерь одной из частей ангольской армии. Ангольское подразделение оказало упорное сопротивление и сбило три вертолета. Но силы были неравны, и вскоре на месте лагеря остались дымящиеся развалины, сожженная техника и трупы ангольских солдат. А листовки, напечатанные в Претории, продолжали заверять, что армия ЮАР не сражается с ангольской армией.

«Свою дьявольскую работу южноафриканцы сделали чисто,— сообщал побывавший в этой деревне корреспондент английской газеты «Гардиан» Джонатан Стил.— Опи постарались скрыть следы своего преступления. Впоследствии было объявлено, что этот лагерь-де принадлежал СВАПО. Но у нас не было сомнений, что, кроме ап-гольцев, здесь никого не было. Один пример: среди полу-сгоревшего мусора мы обнаружили несколько писем, остатки политических книг — все они были на португальском языке, а среди намибийцев, как известно, имеет хождение английский...

Недалеко от уничтоженной деревни находится католическая миссия Куамато, а при ней больница. Через два дня после нападения на деревню южноафриканские «пумы» напали и на миссию. Они обстреляли больницу, но, к счастью, накануне большинство больных было эвакуировано...»

«Было совершенно ясно,— отмечал английский журналист,— что ЮАР проводит политику систематического уничтожения экономических и военных объектов в Анголе. Больше не может быть сомнений в правдивости заявлений Анголы о том, что она подвергается агрессии со стороны ЮАР».

Корреспондент другой английской газеты — «Санди экспресс» Десмонд Блоу был свидетелем нескольких операций южноафриканских войск в Южной Анголе. Вот выдержка из его репортажа:

«Наземные силы во главе с 32-м батальоном поддерживаются ВВС ЮАР. Истребительная авиация, бомбардировщики, боевые вертолеты — вся эта мощь используется в основном в борьбе против мирного населения. Убивают всех без разбора — таков приказ».

Блоу приводит слова Деона Феррейры, командира 32-го батальона: «Одна из причин нашего успеха заключается в том, что мы действуем в тесном контакте с военно-воздушными силами ЮАР. Наша цель заключается в том, чтобы убить как можно больше террористов в каждом бою, и поэтому мы зависим от поддержки ВВС».

Бригадный генерал ВВС ЮАР Босман Гуйсер похвалялся, что его пилоты вылетают на «задания» в любое время суток. Ангольцам и намибийцам, живущим по обе стороны границы, угрожает опасность даже ночью. Капитан Нейл Эллис, капитан Ян Хоугардт, майор Дик Левер и другие «профессионалы» по части убийств мирного пасе* ления специализируются именно на ночных вылетах. Левер уже участвовал в 11 операциях против Анголы и с гордостью говорил, что ему очень нравится то, чем он занимается...

На юге Анголы расисты, пользуясь военным превосходством, продолжают бесчинство.

Мы не уйдем оттуда, говорил «генеральный администратор» Намибии, назначенный властями ЮАР, Хоуг. Мы готовы стоять там хоть сто лет.

За этой фальшивой патетикой южноафриканского чиновника слышались те же нотки, что и у родезийского премьера Смита, грозившего когда-то, что не допустит африканцев к власти «и через тысячу лет».

Но сомнений нет: и Хоуга, и Боту, и других расистов ждет судьба горе-пророка Смита...

Убийцы из 32-го батальона оставляли за собой кровавый след: трупы женщин и детей, сожженные деревни... Нельзя без боли слушать рассказы очевидцев, случайно оставшихся в живых.

10-летняя девочка из пограничной ангольской деревни вспоминала:

— Мы с сестрой собирали хворост, когда появились солдаты. Там были и белые, и черные. Они начали стрелять, и мы спрятались. Мы видели, как загорелись наши хижины, услышали крики. Тут перед нами оказались солдаты. Они схватили нас и приказали раздеться. Мы только плакали. Тогда они схватили мою сестру, бросили ее на землю, сорвали платье _% и начали издеваться над ней. А меня заставили смотреть. Их было четверо. Сестра была уже без сознания, когда солдаты, смеясь, отрезали ей правую грудь, а потом вспороли живот...

Элен Томас, 21 год, крестьянка из деревни Эндама:

— Они все спрашивали: где террористы? Меня ударили по голове, я упала. Мужа увели, и вот уже восемь месяцев я не слышала о нем...

Гудсон Хафени, 28 лет, учитель:

— Людей заставили раздеться и лечь на землю. Солдаты били их ногами, а потом начали убивать через одного...

Слушая горестные истории ангольцев и намибийцев, пострадавших от расистов, я невольно задавался вопросом: мучает ли совесть убийц? Снятся ли им проколотые штыками младенцы? Женщины и старики, которых они хладнокровно убивали?

Пленного южноафриканского солдата спросили: как он мог убивать детей и беременных женщин? Он в ответ пожал плечами: мол, приказывали... и, кроме того, лейтенант каждый день промывал мозги: «Черные — это не люди, они как животные. Когда дикие звери нападают на человека, их ведь убивают, и пикакпх угрызений совести при атом ведь не испытываешь».

«Приказывали». Так оправдывались нацистские палачи, так пожимали плечами американские «герои Вьетнама». Сегодняшний «ветеран» Намибии, Анголы и Мозамбика, может быть, оскорбится, если его сравнить с фашистским убийцей. Но есть ли принципиальная разница между ними? Нет — и в том, и другом случае преступление совершается вполне осознанно.

Я вспоминаю встречи с бывшими британскими и американскими наемниками, бывшими солдатами родезийской армии, в том числе из печально известного подразделения «селу скауте», которое занималось грязными провокациями против мирного населения Зимбабве, Замбии и Мозамбика, маскируясь под зимбабвийских партизан. Они избегали разговоров о войне, но в редкие минуты откровенности раскрывались — и становилось страшпо от брзд-иы нерастраченной расовой непависти, от тщательно скрываемого желания убивать во имя «белого цвета». Один из таких, молодой на вид, симпатичный парень, с лица которого не сходила широкая улыбка, снисходительно объяспял мпе, что он не только не сожалеет о своем «военном прошлом», но в любую минуту готов снова взять автомат.

Я вспоминаю фотографию периода борьбы за независимость народа Зимбабве: белый солдат с искаженным от ярости лицом, подбросив в воздух черного младенца, с автоматом наперевес бросается на его мать, окаменевшую с поднятыми вверх руками. В его лице нет ничего человеческого — это лицо взбесившегося зверя.

Но если встретить его в клубе или в компании друзей, то никогда и не подумаешь, что этот молодой человек — настоящий* террорист, преступник. Может быть, только неестественный холод и какая-то преждевременная бесцветность его глаз заставит непроизвольно насторожиться, когда пересекутся взгляды...

Белый солдат южноафриканской армии стреляет в намибийского или ангольского ребенка потому, что не считает его человеческим существом. Для него это не преступление: он с детских лет привык считать африканцев как бы частью животного мира.

Моральная деградация — вот на чем держится южноафриканский расизм. Чем уже мировоззрение, чем примитивнее эмоции, чем сильнее чувство расового — «белого» — превосходства, тем крепче система апартеида. «Белое стадо» сбивается в одпу кучу еще и боязнью утратить благополучие, зиждящееся на рабском труде африканцев, свое господство, страхом перед неким грядущим мифическим «коммунистическим адом», «ордами черных людоедов», о которых днем и ночью твердит расистская пропаганда. «Вы лишитесь всего: жены, детей, дома, работы. Равные права для африканцев принесут гибель белым. Вас или убьют, или обратят в раба» — вот смысл проповедей современных политиканов Претории.

И дело не в том, что какой-пибудь Ван дер Мерве добрый или злой. Он может быть приятным соседом, отличным отцом и мужем — но все это в узких рамках «белых» отношений, в рамках системы расовой дискриминации. Это фасад, за которым скрываются патологическая жестокость, культивировавшаяся десятилетиями ненависть к африканцам и животный страх. Именно в таком обществе, психология которого замешана на оголтелом расизме, и плодятся в великом множестве приятной внешности палачи, считающие убийство африканца деянием, не противоречащим христианской морали.

Счастье и благосостояние расистов ЮАР покоится на громадном кладбище замученных африканцев — детей, женщип, мужчин. Кровь африканцев ЮАР, Намибии, Анголы на руках каждого — активного или пассивного защитника апартеида.

Признания Эдвардса, Бельмунду, рассказ Мутенью Нангуво я невольно сопоставил с выступлениями южноафриканских лидеров, которые с видом оскорбленной невинности утверждали, что война в Анголе ведется вооруженными силами ЮАР с чисто «оборонительными целями» и носит чуть ли не «гуманистический» характер. Один южноафриканский журналист, которого я встретил в Зимбабве, рассказывал, что подобная пропаганда предназначена не только для внешнего мира.

— Нас пичкают такой пропагандой каждый депь, хотя многие давно уже в это не верят,— сказал он.

Однако южноафриканские солдаты еще верят расистской пропаганде. Они считают, что, убивая африкапцев, спасают свою жизнь и право на господство белого человека в Южной Африке. Но обманчива и опасна такая вера. В один прекрасный день наступит горькое прозрение, как это случилось с тысячами родезийских солдат в 1980 году.

Свидетельства Бельмунду и Эдвардса показали, что ЮАР в настоящее время — один из крупнейших в мире нанимателей платных убийц-террористов, завербованных в основном с помощью ЦРУ. «Солдаты удачи» готовы выполнить любой приказ своих хозяев из Претории и Вашингтона. Они знают: им хорошо заплатят, а в случае провала защитят от «преследований».

Бельмунду и Эдвардс подтвердили также, что в «Буф-фал

Похоже, что законы США (да и других западных стран) не имеют силы против террористов. Между тем американские законы предусматривают наказание за па* емничество. Но до сих пор они еще ни разу не применялись.

Правда, в 1976 году ряд конгрессменов США попытались добиться от правительства конкретных действий против наемников.

...В понедельник 9 августа 1976 года вашингтонские журналисты рано собрались у особняка «Рейнборп хаус». И когда появился Ли Гамильтон, председатель специальной подкомиссии по расследованиям, входящей в комиссию по иностранным делам, его быстро окружили, наперебой задавая вопросы. Но Гамильтон на вопросы не отвечал, отводил рукой микрофоны и старался побыстрее добраться до комнаты 2200, где должно было состояться заседание подкомиссии. Журналисты были разочарованы.

— Господа, слушание продлится несколько часов,— обратился к ним сотрудник отдела печати,— После этого,

возможно, председатель Гампльтон ответит на ваши вопросы.

Толпа журналистов медленно рассеялась. Лишь самые стойкие продолжали ждать развития событий.

А события были достаточно необычными. В воздухе пахло сенсацией. По решению палаты представителей специальная подкомиссия по расследованиям должна была опросить двух высокопоставленных правительственных чиновников о деятельности американских наемников в Африке. На заседание были вызваны помощник генерального прокурора из уголовного отдела министерства юстиции Роберт Л. Кейч и занимавший в то время пост помощника госсекретаря по африканским делам Уильям Е. Шофел. Скандал с наемниками был связан с другим «свежим» скандалом — разоблачением тайной помощи Соединенных Штатов бандитским антиправительственным отрядам в Анголе. Однако официальные представители властей упорно отрицали всякое участив США в подрывной деятельности против африканских стран. Недовольство общественности нарастало, и под его давлением конгресс решил разобраться, в чем же дело...

Когда Ли Гамильтон вошел в зал, его приветствовали уже собравшиеся там остальные члены подкомиссии (Дон Бонкер, депутат от Вашингтона, Л. Фонтэйн —от Северной Каролины, Лэрри Уинн — от Канзаса, Майкл Харрингтон — от Массачусетса, Гас Ятрон — от Пенсильвании и Пьерр дю Пон —от Делавэра). Гамильтон уселся в кресло председательствующего, проверил, все ли документы на месте, и посмотрел на часы —10.08. Свидетели опаздывали. В эту минуту дверь комнаты 2200 отворилась и впустила Р. Кейча и У. Шофела.

— Прошу свидетелей занять свои места,—пригласил их Гамильтон и ударил деревянным молоточком.—Заседание объявляю открытым. Сегодня подкомиссия расследует вопрос о деятельности наемников в Африке. Нам следует разобраться, каким образом американских граждан вербуют в вооруженные силы африканских стран или африканских политических группировок. Нам хотелось бы тщательно разобраться в той роли, которую, возможно, играют правительственные органы США в вербовке наемников и их деятельности или же в поощрении подобной вербовки.

Гамильтон сделал паузу и оглядел свою небольшую аудиторию. Члены подкомиссии слушали внимательно. Роберт Кейч, сидевший вполоборота к председателю, что-» то быстро писал в блокноте. Уильям Шофел скучающе изучал своих соседей. Его уже предупредили, о чем пойдет речь, какие будут задавать вопросы, кто из конгрессменов настроен наиболее воинственно. У Шофела были четкие инструкции: не говорить лишнего, все обвинения в адрес госдепартамента решительно отвергать. Его заявление было заранее подготовлено, а выступление — тщательно отрепетировано.

— Джентльмены,— продолжил председатель,— хочу подчеркнуть, что вопрос о паемниках очень волнует американскую общественность. Кто эти люди, рискующие жизнью и своим гражданством в чужих странах? Каким образом они оказались там? Как относится закон Соединенных Штатов к деятельности наемников на территории США, к вербовке американских граждан в иностранные армии и к деятельности американского военного персонала за границей, особенно в Европе, связанной с вербовкой наемников? Нет сомнений, что проблема цаемников будет иметь серьезные последствия для американской политики в Африке на предстоящие несколько лет,— заключил Гамильтон и после этого представил конгрессменам свидетелей.

Первым выступал Шофел. Он не собирался говорить долго о том, что официальная позиция США по этому вопросу предельно ясна и госдепартамент неоднократно подтверждал ее: вербовка наемников на территории Соединенных Штатов для службы в вооруженных силах иностранной державы является нарушением закона о нейтралитете. Да, в газетах время от времени появляются сообщения о том, что такая вербовка происходит, но министерство юстиции собирает всю информацию по этому вопросу и проводит расследование. Что касается госдепартамента, то он, несомненно, озабочен подобными сообщениями и, если у него появляется какая-либо информация по этому вопросу, она немедленно передается в министерство юстиции.

— Господин председатель, мне часто приходится слышать утверждения о причастности правительства США к вербовке американцев для посылки в Анголу. Я хочу заявить, что правительство США прямо или косвенно не привлекало ни одного американца для ведения боевых действий в Анголе. Эти люди попали туда по собственной инициативе, мы об этом не знали заранее и не давали своего одобрепия.

Шофел делал свое лицемерное заявление резким топом, как будто давал понять, что сам вызов его в подкомиссию является по меньшей мере недоразумением, которое необходимо рассеять как можно скорее.

— В этой связи разрешите напомнить вам выступление госсекретаря Киссинджера в Портленде 22 июля 1976 года. Он сказал: «Мне не известно, что наемники вербуются в Соединенных Штатах в настоящий момент. И совершенно определенно это не делается с согласия или разрешения правительства».

Теперь по плану выступления, составленному в госдепартаменте, Шофелу следовало перейтп к деликатному вопросу об американских наемниках в Алголе, которые были схвачены ангольскими властями и вместе с наемниками из других стран приговорены к смертной казни за совершенные преступления. Шофел работал в Африке не один год, в том числе и в бывшем Бельгийском Конго в 1963 году, и прекрасно знал, что такое наемники и как они обращаются с местным населением. Но здесь ему надо было доказывать, что ангольское правительство — грубый нарушитель международного права.

— Трое американских граждан, Даниэль Герхарт, Гайри Акер и Джордж Бэйкон, вместе с 10 британскими подданными были отданы под суд в Анголе за то, что они наемники. Все были признаны виновными, и четверо, включая Герхарта, приговорены к смертной казни, а остальные — к различным срокам тюремного заключения. Нет нужды говорить, что мы были поражены суровостью приговора.

Ангольские власти,— продолжал Шофел,— голословно утверждали, что обвиняемые являются агентами иностранных правительств. Упоминались в этой связи правительство США, а также ЦРУ, однако никаких доказательств предъявлено не было.

Шофел вынул платок и вытер лоб. Теперь начнется самое неприятное — вопросы. Особенно опасен Дон Бон-кер, да и председатель, судя по всему, настроен неблагожелательно.

Интуиция не подвела Шофела. Первым задал вопрос именно Дон Бонкер.

— Господин Шофел, в своем заявлении вы сказали, что ни один американец не был завербован прямо или косвенно правительством США. Я хотел бы спросить вас, использовались ли для вербовки наемников — прямо или косвенно — денежные фонды правительства США?

— Насколько я зпаю, нет.

— 29 января газета «Нью-Йорк тайме» процитировала государственного секретаря, заявившего, что, безусловно, нельзя исключать косвенного использования государственных фондов для вербовки американских и иностранных наемников. Например, наемники могли получать деньги косвенно от ЦРУ — те деньги, которые передавались главарю ФНЛА Холдену Роберто. А он в свою очередь платил наемникам. А вы говорите, что вам об этом неизвестно.

— Нет, сэр, неизвестно.

Бонкер задал следующий вопрос:

— Знает ли госдепартамент, как эти люди вербуются в Анголу? Были ли они завербованы на территории США?

Шофел раздраженно ответил:

— Нам неизвестно, были ли они завербованы на территории США. У нас нет конкретной информации о том, как они были завербованы, или где, или на каких условиях. Теперь...

Бонкер перебил его:

— Извините меня, господин Шофел. Я надеюсь, вы слышали выступление некоего Дэвида Бафкина по местному телевидению несколько месяцев назад, который заявил, что несет ответственность за вербовку Герхарта на территории Соединенных Штатов? Провел л л госдепартамент расследование по этому поводу?

— Мы слышали это выступление и передали всю информацию по этому вопросу в министерство юстиции.

Бонкер развел руками и откинулся в кресло. Шофел высокомерно посмотрел на него, чувствуя себя победителем.

В таком же духе отвечал па вопросы конгрессменов и помощник генерального прокурора Роберт Кейч. В его выступлении содержались лишь одни общие фразы («Министерство юстиции занимается этим вопросом... ведется расследование... мы изучаем поступающие данные...»).

Конгрессмен Бонкер показал Кейчу журнал «Солджер оф форчун».

— Я купил его сегодня утром в киоске недалеко от Капитолия. Вам знаком этот журнал?

— Да, сэр.

— В разделе объявлений помещено множество реклам для наемников. Вот, например: «Наемники. Правда о людях, которые сражаются за деньги». Раз вербовка наемников на территории США является нарушением закона о нейтралитете, то не скажете ли, господин Кейч, какие меры были приняты в отношении этого журнала?

— К сожалению, я не уполномочен комментировать ход происходящего расследования...

Боннер не отступал:

— Я задал вам конкретный вопрос: какие меры приняты против данного журнала и еще пяти подобных изданий, которые публикуют объявления и рекламу, призывающие сражаться в иностранных государствах типа Родезии?

Но Кейча трудно было сбить с толку. Он повторял как заведенный:

— Любое объявление подобного рода, любое указание на нарушение закона о нейтралитете, любую информации по этим вопросам мы немедленно сообщаем в ФБР, которое тщательно расследует каждое обстоятельство. Ничего больше, к сожалению, я добавить не могу...

— Когда же вы закончите ваше расследование?

Кейч, по-видимому, решил поиронизировать над

«слишком любопытным» конгрессменом:

— Единственное, что я могу сказать, это то, что расследование будет закончено — любое расследование закончится, как только прекратится подобная деятельность. Поскольку такого рода деятельность продолжается, расследование будет продолжаться.

Да, такого рода деятельность продолжалась...

Шел 1976 год, и, пока подкомиссия заседала, в Родезии около 2500 наемников, из которых около 500 — американцы, защищали обреченный режим Яна Смита. Война в Анголе шла почти уже год. Несколько сот американских наемников воевали и там. Полковник американской армии Карпентер набирал «добровольцев» в 32-й батальон. «Бешеный Майк» собирал свою команду, чтобы отправиться на помощь антиправительственным силам в Анголе.

И в это время госдепартамент, министерство юстиции и ФБР делали вид, что ничего не знают ни об операциях ЦРУ в Родезии, ни о вербовке американской разведкой наемников в ЮАР для борьбы против неугодных африканских режимов...

Между тем фактов, свидетельствовавших о нарушениях американских законов о наемничестве, у властей США было больше чем достаточно. О них не стеснялись писать газеты, сообщало телевидение. Более того, многие наемники, возвращаясь домой, не скрывали ничего из своего преступного прошлого. И оставались на свободе.

Вернемся в комнату 2200, в «Рейнборн хаус», где продолжает заседать специальная подкомиссия по расследованиям палавы представителей американского конгресса.

Роберт Кейч, помощник генерального прокурора, только что начал свое сообщение о законах США, относящихся к наемничеству.

— Господин председатель, принципиальный закон, регулирующий вопрос о поступлении или вербовке на военную службу иностранного государства на территории Соединенных Штатов, содержится в разделе 18, главе 45 (Свод законов Соединенных Штатов. Внешняя политика.) В частности, статья 959(a) гласит, что «любое лицо, которое на территории Соединенных Штатов... нанимает или приглашает другое лицо поступить... на службу любого иностранного государства... в качестве солдата... наказывается штрафом до 1 тысячи долларов, или тюремным заключением сроком до 3 лет, или тем и другим».

Таким образом, статья 959 запрещает наем или вербовку па территории США любого лица на службу в вооруженных силах иностранного государства.

Кроме того, статья 958 запрещает гражданину США поступать на военную службу к государству, находящемуся в состоянии войны со страной, с которой Соединенные Штаты находятся в состоянии мира. Статья 960 запрещает организацию военной или военно-морской экспедиции против любого государства, с которым Соединенные Штаты находятся в состоянии мира...

Кейч заметил, Бонкер что-то оживленно говорил Уинну, и тот кивал головой, соглашаясь. Действительно, такие хорошие законы, они вроде все предусматривают. Так в чем же дело?

— Могу добавить,— продолжал Кейч,— что раздел 8 Свод законов Соединенных Штатов в статье 1481(a) (3) предусматривает, что любой гражданин Соединенных Штатов, который поступит на военную службу в иностранном государстве без письменного разрешения государственного секретаря и министра обороны, утрачивает свое гражданство...

Кейч выдержал паузу и затем спокойным тоном произнес:

— Впрочем, это условие следует толковать в свете решения Верховного суда от 1967 года по делу Афроима

и Раска, в котором говорится, что американца нельзя лишить гражданства, если на то не будет согласия самого гражданина. Таким образом, господин председатель, служба в качестве наемника не приводит автоматически к утрате американского гражданства.

Помощник генерального прокурора продолжал сыпать названиями дел и решений Верховного суда, которые сводили на нет действие статей, предусматривающих наказание за наемничество.

Он сообщил, что вербовочная деятельность на территории Соединенных Штатов подпадает также под действие закона о регистрации иностранных агентов (раздел 22 Свод законов Соединенных Штатов, статья 611 и ниже). «Если зарегистрированный агент преднамеренно скрывает такую деятельность,— сказал Кейч,— то он подлежит наказанию по статье 618(a)».

В то же время оказалось, что если этот агент занимается вербовкой открыто, то такая деятельность может быть признана вполне законной.

— Господин Кейч,—раздался голос Дона Бонкера.— Перед нами лежат несколько журналов для наемников. Разрешите, я зачитаю вам еще одно объявление: «Требуются наемники. Африканская страна, которая испытывает трудности, платит 1600 долларов в месяц (налогом не облагаются). Оплаченный проезд. Полная информация за 5 долларов. Адрес: почтовый ящик 4682Н, Лонг-Бич, Калифорния». Скажите, господин Кейч, разве это объявление не представляет собой нарушение закона?

Кейч ненадолго задумался и с вежливой улыбкой ответил:

— По закону о регистрации иностранных агентов, расходование фондов, публикация брошюр и т. д, должны происходить от имени иностранного субъекта. Только в этом случае последует паказание. Если же кто-либо пожелает обобщить информацию о службе в различных иностранных государствах, которые заинтересованы в наемниках, if опубликовать эту информацию в виде брошюры на собственные средства, без иностранного контроля, и продать ее за 5 долларов, то это действие не обязательно будет представлять собой нарушение закона о регистрации иностранных агентов или закона о нейтралитете.

Выяснилось также, что закон не запрещает американскому гражданину уезжать из страны с целью поступления на военную службу за границей, будь то за деньги или «по идеологическим соображениям».

— Господин Кейч,— громко произнес Лэрри Уинн.— Я не знаю, как долго вы собираетесь это все расследовать, но у меня складывается впечатление, что наши законы довольно неопределенны и противоречивы. Или вы Должны принять меры против этих вербовщиков, или надо признать, что закон следует изменить!

Уинна поддержал председатель Ли Гамильтон:

— Странная вещь получается: с одной стороны, на территории нашей страны происходит активная вербовка наемников для антиправительственных сил в Анголе и белой армии в Родезии. Причем это очень организованная кампания, в которой, несомненно, замешаны огромные капиталы: лишнее подтверждение этому — прекрасно изданные журналы, набитые объявлениями для наемников. С другой же стороны, не принимается абсолютно никаких мер по пресечению этой преступной деятельности. Министерство юстиции больше года расследует дела, касающиеся Анголы, и около года — Родезии, а результатов никаких нет. Более того, все это время государственный секретарь публично заявляет о самоопределении для Африки, о правлении большинства и т. д., хотя вербовка наемников в США полностью противоречит таким заявлениям. Господин Кейч, вы согласны с тем, что вербовка наемников в нашей стране несовместима с нынешней политикой США в отношении Африки?

— Ответ на такой вопрос не входит в мою компетенцию,— с недовольным видом парировал Кейч.

...Чем дольше продолжалось слушание, тем очевиднее было, что его участники зря теряют время. Свидетели четко следовали инструкциям и тщательно скрывали правду.

Вот спрашивают У. Шофела о количестве американских наемников в Родезии.

Ответ:

— У нас нет сведений на этот счет.

Тот же ответ он дает и на вопрос о количестве американских наемников в Анголе.

Конгрессмен Бонкер просит разрешения председателя зачитать ряд сообщений об американских наемниках в Анголе.

— 7 декабря 1975 года газета «Бостон санди глоб» сообщила, что большое число американских наемников сражается в Анголе и многие ждут отправки из США.

10 декабря появилось сообщение о том, что несколько американских наемников работают инструкторами в лагере УН ИТ А в 100 километрах к востоку от Уамбо.

12 декабря организация «Конгресс расового равенства» начала вербовку негров — «ветеранов» войны во Вьетнаме в качестве наемников для борьбы против правительства НРА.

На следующий день калифорниец Дэфид Бафкин сообщает, что лично завербовал около 300 американцев для борьбы против МПЛА.

31 декабря вновь появилось сообщение, что кубинскио эмигранты записываются в наемники.

1 января 1976 года газета «Крисчен сайенс монитор» сообщила, что ЦРУ готовит 150 американцев для подрывной деятельности в Анголе в дополнение к 300 американцам, уже находящимся в этой стране. Черев три дня та же газета подтвердила численность американских наемников в Анголе.

9 января стало известно о вербовке наемников среди кубинских контрреволюционеров в Майами и так далее и тому подобное.

— Господин Кейч, что было сделано по упомянутым фактам?

— Мы проводим расследование...—снова начал Кейч, однако председатель прервал его.

Еще вопрос:

— Как же все-таки вы собираетесь остановить поток наемников из США в Африку?

И ответ, который вызвал смех в вале:

— Если к нам кто-нибудь обратится — пока таких случаев, правда, не было — по поводу службы в Родезии или Анголе, то мы со всей решительностью постараемся отсоветовать делать это и предупредим, что им может грозить уголовное преследование.

Конечно же, никаких изменений в политике США после этого заседания не произошло. Но сам факт такого «открытого» обсуждения политики США и до сих пор преподносится наряду с аналогичными «играми» в качестве доказательства «истинной демократичности» американского общества.

Госдепартамент и министерство юстиции вместе с ЦРУ продолжают тщательно скрывать от американцев, что Соединенные Штаты наращивают подрывную деятельность в Африке, которая, в частности, включала в себя подготовку и заброску наемников.

Свидетельствует Джон Стокуэлл, бывший ответствен-пый сотрудник ЦРУ, который руководил тайными операциями в Алголе и Заире:

«Рой Иннис (руководитель организации «Конгресс за расовое равенство».—С. Л.), связанный с ЦРУ, завербовал тысячу добровольцев в помощь ФНЛА в Анголе, а тысяча человек приступила к тренировкам на ферме в Северной Каролине, изучая тактику ведения войны в джунглях. Авантюристы, просто неприкаянные американцы стали вступать в контакт с ФНЛА, и в конце концов некоторые из них прибыли для участия в боях в северпой Алголе, где и сложили бесславно свои головы.

Сначала нам удавалось скрывать свое участие в этой войне. Одпако в начале сентября (1975 г.— Б. А.) у нашего прикрытия появились трещины, и рабочая группа стала обсуждать способы «ремонта крыши». Когда представители госдепартамента сообщили, что их ведомство получает от прессы запросы о положении дел в Анголе, ЦРУ представило им документ рабочей группы за номером 18, в котором рекомендовались следующие варианты официальных заявлений для печати: «отказаться комментировать»; «категорически отрицать всякое участие США»; заявить, что «США поддерживают Альварское соглашение, разрешающее трем освободительным движениям па равных правах участвовать в подготовке Анголы к независимости, но Советский Союз поставляет оружие МПЛА, и это ведет к продолжению тяжелых боев»; заявить, что «соседи Анголы озабочены тем, что Советский Союз пытается подготовить себе почву для господства в Анголе», и к этому добавить, «что мы проявляем сочувствие, но что мы не поставляем американское оружие ни одпой из сторон»; и паконец, «при любом варианте следует делать упор на Советский Союз, чтобы не создавалось впечатление, будто мы нападаем непосредственно па какое-либо освободительное движение».

Через песколько дней госдепартамент сообщил, что отрицает поддержку США контрреволюционных сил в Анголе. «Мы не участвуем в снабжении оружием ангольских движений. Мы, однако, имеем сведения, что одно из них, МПЛА, уже давно получает крупные партии оружия из Советского Союза. Можно понять, что африканские правительства озабочены таким развитием событий, и мы разделяем их озабоченность».

Ответы Кейча и Шофела удивительным образом совпадали с рекомендациями Центрального разведывательного управления. Кстати, не лишне будет вспомнить, что именно Шофелу была поручепа секретная миссия по организации международного бойкота народного правительства Анголы, когда попытки привести к власти марионеток провалились. В конце 1975 года именно Шофел побывал в Лондоне и попытался убедить британское правительство в необходимости подобной акции, а также значительного увеличения военной помощи контрреволюционным ангольским группировкам.

Насколько лживы были все эти утверждения, американской администрации стало известно из разоблачений Стокуэлла и других американцев. Выяснилось, что тогдашний президент Форд утвердил программу военной и финансовой помощи ФНЛА в январе 1975 года в размере 3 миллионов долларов. В июле того же года на те же цели были выделены 14 миллионов. А в сентябре и ноябре — еще 17,7 миллиона долларов.

Британский журнал «Прайвит Ай» в августе 1978 года подтвердил тот факт, что ЦРУ активно вербовало в Англии наемников в Анголу. По свидетельству бывшего капрала британской армии Джона Бэнкса, ЦРУ израсходовало на эти цели около 300 тысяч фунтов стерлингов.

В то время как представители американской администрации делали вид, что ничего не знают об американской военной помощи ангольским контрреволюционерам, американские транспортные самолеты С-141 доставляли оружие в Заир для переправки в Анголу, а американские «специалисты» вербовали на деньги ЦРУ наемников под видом «технических советников». В самой Анголе находилось 12 американских военных советников при отрядах ФНЛА и УНИТА. (И это в то время, когда Шофел, да и сам Киссинджер утверждали, что в Анголе не находится ни одного военнослужащего США.) Кроме того, по словам Стокуэлла (а уж ему-то это было точно известно), в Луанде находилась резидентура ЦРУ, которая «снабжала разведывательной информацией ФНЛА и УНИТА».

* * ♦

Как известно, американская авантюра в Анголе завершилась полным провалом, но правящие круги США не сделали из этого необходимых выводов. Вашингтонские ястребы продолжают усиливать давление на Анголу, расширяют связи с расистской ЮАР. Администрация президента Рейгана, как свидетельствуют факты, поставила перед ЦРУ задачу добиться изменения существующего в Анголе режима и приведения к власти в этой стране послушных Вашингтону сил.

Уместно вспомнить, что в 1979 году ЦРУ тайно доставило в Вашингтон главаря УНИТА Савимби, где он встретился с рядом высокопоставленных амерпканских деятелей, в том числе с бывшим государственным секретарем США Г. Киссинджером.

Что касается Р. Рейгана, то еще в ходе предвыборной кампании он открыто выступал в поддержку УНИТА. «Савимби контролирует больше половины Анголы,— утверждал кандидат на пост президента США.— Не вижу причин, чтобы не предоставить ему оружие».

Накануне вступления Р. Рейгана в должность президента будущий директор ЦРУ У. Кейси и будущий помощник президента по национальной безопасности Р. Аллен встретились с представителями УНИТА и заверили их в своей поддержке. Став президентом США, Р. Рейган решительно потребовал от конгресса отменить «поправку Кларка».

Пособничество террористической политике Претории, бандитским группам УНИТА, террористам-наемникам не скрывается Вашингтоном. Характерное признание сделал в апреле 1981 года американской газете «Нэшнл ревыо» директор американского института исследований конфликтных ситуаций, известного своими связями с ЦРУ.

«Первоочередная задача состоит в том,— сказал он,— чтобы не допустить прихода СВАПО к власти в Намибии; ведь если ей удастся это сделать, то ЮАР окажется в полной изоляции, а без полезных ископаемых Южной Африки Запад не сможет существовать. Кроме того, если СВАПО придет к власти, Савимби будет отрезан с флангов и помощь ему прекратится».

В марте 1981 года Савимби получил официальное приглашение приехать в Вашингтон. В том же месяце бывший государственный секретарь США А. Хейг встретился в Лондоне с представителями УНИТА и обсудил С ними вопросы предоставления помощи этой группировкё. А в декабре 1981 года главарь террористов УНИТА быЛ принят в госдепартаменте США, причем официальные американские представители явно с провокационной целью называли его «лидером национально-освободительного движения».

Вряд ли случайно именно во время визита Савимби р США произошел сильный взрыв на крупнейшем нефте* перерабатывающем заводе Анголы в Луанде. Как показало расследование, диверсия была задумана в США и ЮАР, а проведена террористами из УНИТА.

Вот что добавил в связи с этим в мае 1982 года в интервью парижскому журналу «Африк — Ази» Джон Сто-куэлл:

«Никто не может сомневаться в значении отношений между Вашингтоном и УНИТА... В 1976 году, когда уже стало невозможно открыто поддерживать УНИТА, Савим-би было сказано, что он должен продолжать сражаться и что, как только в США произойдут политические перемены, связи вновь будут открыто восстановлены. Таким образом, УНИТА продолжала военные действия, а ее руководитель примерно раз в два года ездил в США. «Фридом фаундейшн» и другие аналогичные организации, связанные с ЦРУ, всякий раз принимали его как героя.

В последнее время контакты почти приобрели прежнюю регулярность... Несколько месяцев назад он был принят в США с большой помпой. Над гостиницей, где он остановился, был даже поднят флаг УНИТА, словно это был ангольский флаг. Савимби принимали так, как если бы он был президентом. Он встретился с госсекретарем Александром Хейгом. Ему гарантировали всевозможную американскую помощь...» При поддержке США усиливает агрессивные действия против Народной Республики Анголы южноафриканский расизм. Летом 1983 года население южных районов страны вынуждено было вновь покинуть свои дома: по приказу Претории активизировались банды Савимби, за которыми вновь поползли южноафриканские танки.

В июле 1983 года Савимби заявил, что прекращение огня в Намибии и Анголе «вряд ли возможно в ближайшее время». Слова эти почти в точности повторил новый «генеральный администратор» Намибии Вилли ван Никерк. Наконец, «Солджер оф форчун» в декабре 1983 года уже прямо призвал американцев «заставить Конгресс США поддержать УНИТА». Если добавить сюда призывы южноафриканских ультра «навсегда покончить со СВАПО и МП Л А», то не остается сомнений в том, что расисты не собираются выводить свои войска из Намибии и Анголы.

Грубо попирая решения Совета Безопасности ООН ЮАР пе только не прекращает незаконную оккупацию части ангольской территории, но и расширяет масштабы своих агрессивных действий против этой суверенной страны. Многие населенные пункты подвергаются массированным ракетно-бомбовым ударам и артиллерийским обстрелам, гибнет мирное население, разрушены жилые дома, больницы, школы.

Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнений, что крайне острая ситуация, сложившаяся на юге Африки fe результате вооруженных провокаций ЮАР против Анголы и других независимых государств, является прямым следствием «нового» африканского- курса администрации президента Рейгана. Эта политика явно направлена на превращение южноафриканского региона в постоянный очаг напряженности, на дальнейшую дестабилизацию прогрессивных режимов. При всем при этом Белый дом постоянно повторяет, что является «другом» африканских стран. Но, 'как гласит английская поговорка, «с такими друзьями и врагов не нужно».

Вот, в частности, как прокомментировал действия американской администрации президент СВАПО Сэм Нуйома, с которым автор встречался в Луанде:

«То, что делает Рейган в Южной Африке, нас не удивляет. Ведь еще до избрания его на пост президента США он недвусмысленно сформулировал свои цели в Африке: помогать расистским и реакционным режимам и бороться против освободительного движения. Став президентом, Рейган начал практически проводить такой курс. Он говорил до выборов, что считает ЮАР союзником США, и сейчас делает все, чтобы укрепить отношения с Преторией. Он говорил до выборов, что Савимби нужно помочь, потому что возглавляемая им УНИТА — это та сила, на которую США могут полагаться,— и вот президент США приглашает контрреволюционера Савимби в Вашингтон, снабжает его деньгами и оружием, чтобы тот убивал и грабил мирное население Анголы, чтобы в этой стране сохранялась перманентная напряженность.

Но подобные действия империализма для нас не новость. Мы знаем, кто наш враг, и не прекратим борьбы против империалистических сил...»