Лара

Глава 12

— Надеюсь, после проведенной вместе ночи ты передумал меня убивать? — спросила я с набитым ртом.

Барский поперхнулся и стал судорожно запивать яичницу кофе.

— С чего ты взяла, что я тебя убивать собрался? — надо же, как удивление правдоподобно разыграл.

— Не ты, а твоя подружка, помнишь, такая глазастая и зубастая, — судя по усмешке, Ирину я описала верно. — Она ведь предлагала от меня избавиться, а ты, надо сказать, не сильно возражал, — я в ожидании подняла брови, глядя на то, как на смуглом лице медленно расцветает понимание. "Вот, тормоз, ей-богу!" — раздраженно подумала я.

— Шпионишь, милая? — вкрадчиво спросил этот оборотень-переросток.

— Я тебе не милая, — неприветливо бросила я.

— Скажи спасибо, что хоть чайником не называю, — лукаво бросил он, почти дословно повторив недавние мои мысли.

Я медленно встала, глупо глядя на его ухмыляющуюся рожу.

— Ты что, и мысли читаешь?

Он смотрел на меня с видом кота, съевшего всю сметану… без спроса.

— К сожалению, нет. Но эмоции чувствую довольно верно, — и со значением добавил, — особенно некоторые.

— Надо же… — пробормотала я, усаживаясь обратно. С ним надо держать ухо востро: мало ли, какие еще сюрпризы подкинет.

— Ну, так все-таки? Ты на мой вопрос ответишь, или еще что-нибудь о себе поведаешь?

Барский сверкнул на меня глазами, но заговорил:

— Убивать я тебя не буду.

— Уже легче, тогда кто?

— Никто, — рыкнул он. А что я такого сказала?

— Так чего ты меня сюда приволок?

— Как и раньше: хочу переманить на нашу сторону.

— Ага, путем соблазнения, — догадалась я.

— Путем соблазнения, я хотел переманить тебя на свою сторону, но ты, видимо, пока не готова говорить об этом в нормальном тоне, так что подождем, — сказал — как отрезал.

— Я никогда не буду готова говорить об этом нормально, — ткнула я вилкой в его сторону. — Может, только с приобретением старческого маразма.

— Надеюсь, ты скоро оттаешь, — сказал он с мягкой усмешкой.

— Ага, а еще скоро я обескровлюсь, обездвижусь и начну разлагаться, — язвительно добавила я.

Барский сразу помрачнел.

— Поэтому мы должны уничтожить кристалл Гласа.

— А до этого — его владельца, — выразила я готовность принять в этом действии непосредственное участие.

Барский откинулся на стуле и удивленно замер.

— Что ты так на меня смотришь? Да, мой папочка жив. И он теперь великий и ужасный. Он меня вчера, между прочим, убить хотел. И после этого вряд ли хоть один серебряный смог бы с ним тягаться.

— Виктор жив?

— Я вижу, ты осознал всю серьезность положения. Все еще хочешь оставить меня в живых? — деланно равнодушно спросила я.

— Так, — проигнорировал мой выпад Барский, — кристалл обязательно призовет тебя к себе, и Виктор до тебя доберется. Значит, — он кивнул, — мы должны начать тренировки немедленно. Ты должна уметь постоять за себя.

Я фыркнула, вспомнив бойню в книжном магазине и в соборе. Это ли не постоять за себя? Хотя… ему ведь об этом знать необязательно, верно? Я еще не определилась, можно ему доверять или нет. И ночное происшествие не способствовало развитию теплого чувства.

— И где мы будем тренироваться, — интересно, что это значит?

— На полигоне вместе с оборотнями, — пожал он плечами.

— Да? И когда мы туда отправимся?

— Как только допьем кофе, спустимся в подземный город.

— Куда?

— В подземный город, — он говорил с явным чувством превосходства. — А ты думала, оборотни будут свободно разгуливать по земле, в то время, как их главные враги открыто всем заправляют? Мы и раньше с ними враждовали. Сейчас же грядет война, — ой, как зловеще это прозвучало!

В голове была мешанина из вопросов.

— Расскажи мне о расстановке сил на данный момент, — осторожно начала я.

— Ты ведь сама знаешь, что теперь вампиры не скрывают свое существование и открыто пьют кровь у людей, — я медленно кивнула. — Пару дней после падения стены в городе была настоящая резня, теперь все более или менее успокоилось. Серебряные вампиры утверждают, что владеют ситуацией, — Валентин усмехнулся, — однако красные творят все, что им вздумается. Их слишком много, чтобы с ними можно было справиться. Они не пытаются открыто смещать серебряных с вершины власти, но… кто-то убивает членов Совета.

— Я даже знаю, кто, — фыркнула я.

— Возможно, — кивнул Барский. — В связи с этим, существует вероятность того, что нам придется объединиться с серебряными вампирами против красных, — на его лице появилось брезгливое выражение. — По отдельности нам не справиться.

Я задумалась на минуту, переваривая информацию. Потом посмотрела на него, прищурившись.

— А почему ты борешься с вампирами? Ты ведь наполовину серебряный?

Валентин встал, собирая посуду.

— Не бери в голову. Ты ведь тоже жаждешь убить своего отца, — да, против этого не попрешь.

— Ладно, откуда будем спускаться?

Вместо ответа, Барский провел меня в гостиную, где открыл дверь в кладовку и зажег свет.

— Прямо отсюда.

Я удивленно открыла рот, глядя на исчезающую внизу лестницу.

Пока он запирал входную дверь и выключал электричество в доме, я сбегала за сумочкой. Как говорится, "omnia mea mecum porto" — "все мое ношу с собой". То есть, раз голова пуста, хоть сумочку захвачу. Мало ли что!

Спускаясь по лестнице, я обратила внимание, что все еще хожу в стоптанных сапогах.

— Эй, Барский! — окликнула я широкую спину. — А амуниция мне, как бойцу, полагается? А то с этой беготней все вещи растеряла.

Он рассмеялся низким грудным смехом, вызвав у меня предательские мурашки.

— После ознакомительной тренировки придумаем что-нибудь.

Лестница уходила довольно глубоко, но была хорошо освещена, а еще она была какая-то… древняя.

— Барский, — спросила я опять спину, — а город давно построен?

— Знаешь, Лара, наверное, тебе лучше этого не знать. Некоторые вещи вызывают у людей шок.

— Не беспокойся, — махнула я рукой, — я уже месяц, как в шоке.

— Город существует столько, сколько идет война вампиров с оборотнями.

— А сколько она идет? — врешь, не отвертишься!

— Дольше, чем я живу.

Этот новый поворот в нашем разговоре заставил меня глубоко задуматься.

— Барский, — спросила я насторожено, — а сколько ты живешь?

Он остановился и, повернувшись, посмотрел мне в глаза.

— Тебе сообщить год рождения или сразу посчитать, насколько я тебя старше?

— Год? — пискнула я неуверенно.

— Тысяча шестьсот шестьдесят второй, — медленно произнес он, потом любезно приподнял мне нижнюю челюсть и пошел дальше.

— А-а, — хорошо хоть не до нашей эры, выдохнула я с облегчением.

Наконец, впереди показалась дверь, старая такая, резная. Среди странного угловатого орнамента явно просматривались очертания большой собаки или волка, воющего на луну (кто бы сомневался).

И это ископаемое, пардон, мужчина в самом расцвете сил повернул чугунное кольцо. Дверь со скрипом подалась и отворилась. Ох, что-то я сомневаюсь, что смогу открыть ее сама. Я только хотела спросить, а утруждают ли себя бессмертные смазыванием петель, но… замерла в восхищении.

Это был рай, оазис, сбывшаяся мечта идиота! Да сюда можно туристов толпами водить! Питер отдыхает. Совсем.

Сначала я подумала, что попала в ботанический сад: в нос ударил свежий аромат тысяч видов растений, заполнивших огромный зал. Они опутывали высокие белые колонны, заполняли пространство между многочисленными дорожками, выложенными камнями, переплетали высокий сводчатый потолок. Кое-где в живописном беспорядке были разбросаны скамейки и резные беседки. Из зала выходили многочисленные тоннели.

— Боже! Вот, чем занимаются бессмертные на досуге!

— Что же еще делать, если тебе отмерено все время во вселенной? — пожал плечами Барский и обвел скучающим взглядом окружающее пространство. Наверное, ему это все давно надоело.

Пройдя по аллеям под успокаивающее журчание многочисленных ручейков, мы зашли в один из тоннелей. Он был светлым и каким-то летящим. У меня все не проходило ощущение сказки и бесконечного восторга. Разве могут быть страшными существа, создавшие подобную красоту. К тому же я вдруг с удивлением поняла, что перестала опасаться Барского с того момента, как узнала его родословную. Просто он теперь не такой уж таинственный, каким был раньше. Да и я стала другой…

По сторонам коридора время от времени открывался вид на другие залы. По их отделке и оборудованию можно было определить функциональную принадлежность. Там была обширная библиотека (смотрелось грандиозно!), кинозал, заставленный диванами и столиками, и многое другое. От увиденного у меня началось обильное слюноотделение. Наконец-то я нашла место, где хотела бы жить!

— А где же обитатели? — задала я резонный вопрос.

— Некоторые на тренировках, остальные — на заданиях, — от его зловещего тона что-то мне расхотелось подробнее расспрашивать про задания.

— А где жилые комнаты? — поинтересовалась я, не переставая крутить головой.

— Они в других тоннелях. Но только некоторые оборотни живут там. Остальные имеют собственные дома на поверхности.

— Как ты?

— Да, — усмехнулся он, — как я.

Я завистливо вздохнула: живут же люди! То есть, нелюди.

В какой-то момент коридор стал сужаться, и мы уперлись в дверь наподобие той, через которую вошли. Повторился знакомый скрежет — и снова ступеньки. Я с интересом ждала, что же будет дальше.

Меня резко ослепил яркий солнечный свет. Это был огромный полигон, оглушавший какофонией звуков: стрельба, крики, звон металла, — все слилось в одно. Высоко над головой была натянута странного вида сетка. Металлическая, что ли?

— Мое изобретение, — ответил Валентин на немой вопрос, — позволяет нам оставаться невидимыми.

Я с открытым ртом смотрела на богатырей, тренирующихся на поле. Толпа красавцев-мужчин и великолепных женщин. Это что, насмешка судьбы? Чтобы я чувствовала себя еще более ущербной? С тоской подумала, но спросила о другом.

— У оборотней женщин меньше, чем мужчин?

— Нет, — ответил он, — у нас всегда большие потери, каждый ребенок на счету. И каждая женщина, соответственно, тоже.

— Они сейчас что, все рожают? — спросила я ошеломленно.

— Только те, которые хотят, — щелкнул он меня по носу.

Я возмущенно глядела в его удаляющуюся спину. Это что за фамильярность такая? В конце концов, он мне кто? Нас всего лишь связывает одна-единственная ночь, о которой я ничего не помню. Пришлось подавить желание наброситься на него со спины с какой-нибудь дубинкой. Что-то мне подсказывало, что от дубинки я и получу. Сжав зубы, я поплелась за ним.

Оборотни не обращали на нас никакого внимания, занимаясь, кто чем. Так, осторожно лавируя между ними (лично мне шкура моя дорога), мы добрались до края поля, где на огороженном сеткой участке боролись два великана, за пределами импровизированного ринга стояла Ирина с секундомером. Мда… проверяет, кто из них быстрее свалится?

Увидев Барского, Ирина свистнула в массивный свисток, останавливая поединок, и поспешила к нему навстречу, улыбаясь так ослепительно, что солнце поблекло.

Она протянула ему руки и открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут я выглянула из-за спины Барского, сияя лицемерной пародией на ее улыбку.

— Привет! — я схватила обе ее руки и потрясла ими так, что у нее голова пару раз дернулась. — Я так рада тебя видеть! Здесь так здорово! — тараторила я, злорадно глядя в ее большие удивленные глаза. Не знаю, какие точно отношения связывали ее с Барским, но почему-то испытывала извращенное удовольствие от того, что она хотела меня убить, а я переспала с тем, к кому она не равнодушна. Да, в каждой женщине живет стерва, и разбудить ее может только другая женщина.

— Валентин, — жалобно протянула она, а в огромных глазах читалось: она еще жива? — Какого черта ты ее приволок?

— Вот-вот, и я задаю себе тот же вопрос, — елейным голоском произнесла я, беря ее под руку.

— Знаешь, я так рада, что ты тоже здесь. Надеюсь, мы подружимся. Расскажешь, чем ты занимаешься? — спросила я с надеждой. Господи, неужели я такая лицемерка?

— А-а, — начала Ирина.

— Ирина тренер, а по совместительству — врач, — выручил ее Барский, а затем обратился лично к ней: — Лариса согласилась с нами сотрудничать, но есть несколько нюансов… Короче, я хочу, чтобы ты занялась ее подготовкой. Виктор пытается ее убить.

— Виктор? — ее аккуратные брови поползли вверх.

— Точно, — веско произнес Барский.

Тут Ирина как-то странно потянула носом в мою сторону (короче, меня попросту обнюхали!), а потом, дернувшись, отпрянула, гневно глядя на Барского. Она бы еще нос зажала! Я что, так дурно пахну?

— Ирина! — прикрикнул на нее Барский, глядя с непонятным для меня предостережением.

Та быстренько что-то смекнула, и на ее лице появилось расчетливое выражение.

— Конечно, дорогой, — пропела она своим сексуальным голосом, — я займусь ее обучением. Даже больше того, обеспечу безопасность Ларисы! Думаю, моя квартира достаточно для этого подходит.

— Нет! — отрезал Валентин. — Ты с ума сошла, как можно обеспечить ее безопасность в городе, наводненном вампирами?!

— Ну, тогда подойдет одна из комнат в подземном городе, — не растерялась она.

— Нет, — Ирина возмущенно поджала губы, — я должен следить за ней круглосуточно. Не известно, на какие сюрпризы способно ее тело, — судя по выражению лица, она по-своему понимала слово "сюрпризы". Еще мне очень не понравился двусмысленный тон Барского. Сказать по правде, меня бы вполне устроила маленькая комнатка в том райском местечке под землей.

— Чему именно я должна ее научить? — процедила сквозь зубы Ирина.

Барский потер подбородок, как будто сомневаясь, что я хоть чему-то могу научиться. Вообще-то, я его понимала.

— Ну, я думаю, с ее физическими данными, вернее, с их отсутствием, неплохо было бы научить ее владеть оружием. Скажем, пистолетом и саблей (легкой, разумеется). Да, еще научи ее некоторым приемам самообороны. Действовать нужно в темпе. У нас просто нет времени, — с этими словами он отвернулся и, уже уходя, бросил с ухмылкой: — Девочки, я в вас верю. Надеюсь, вы подружитесь.

Интересно, он рассчитывает на то, что мы подружимся или подеремся?

Судя, по сомнению, написанному на лице моей наставницы, она задалась тем же вопросом.