Ларин Петр и Сокровище острова Корвид

Глава седьмая ЧЁРНАЯ РУКА

До отбоя оставалось часа полтора, но Пётр сразу направился в палату. Пацаны, которые совсем недавно гоняли его по всему лагерю, сидели за картами в беседке возле их корпуса. На Ларина они не обратили никакого внимания — их вожака Толяна рядом не было.

Сняв кроссовки и аккуратно положив очки под подушку — на виду их оставлять Петя побоялся, зная, как неровно дышит к этим стекляшкам его приятель Толян, — Ларин бросился на кровать и сразу погрузился в полузабытьё.

Все события этих ужасных дней враз промелькнули в его сознании, создавая суматошный калейдоскоп. И ведь это не конец!

Завтрашний день тоже не сулил ничего хорошего.

Конечно, Толян его просто так не оставит. Значит, надо что-то с ним делать. Но подумать об этом лучше как-нибудь попозже. А сейчас — спать!

Ларин решил переключиться на что-нибудь приятное. Ему вспомнилась Фабрика Волшебства, их чудесные вечеринки с фейерверками, шахматные партии с Артёмом, чаепития с Захаром и его верным другом Гурдом. Соня Туманова опять пела своим сказочным голосом, а Илья Данилович, сидевший на первом ряду актового зала, внимательно её слушал, изредка теребя свою солидную бороду.

Фабрика Волшебства, куда Ларин попал прошлой осенью, была его самым любимым местом — можно сказать, настоящим домом. После того как погиб отец, другого дома у него не было.

Эх, как же его друзья на Фабрике отличались от тех ребят, которых он встретил здесь в лагере? Там они не издевались друг над другом, а были одной семьёй. Они любили друг друга — даже если и проделывали всяческие штучки.

Интересно, а где теперь Соня? И Артём тоже.

Соня, наверное, ещё в Шотландии. И когда она приедет, то будет долго рассказывать о своих приключениях. А Ларину что рассказать в ответ? Как он убегал от всяких придурков?

Про то, что он вытащил из чемодана Крип-сла, Петя как-то забыл.

Ну да ладно — главное, скорее увидеться с друзьями. Ларин снова вспомнил чудные посиделки по вечерам с Соней и Артёмом и милые фокусы, которые они вытворяли.

Как-то раз им даже удалось покрасить здание Фабрики в розовый цвет — в одной старинной книге Соня нашла нужное заклинание, а трава для этого зелья, как оказалось, росла в их теплицах. Помнится, Илья Данилович долго смеялся, когда узнал об этой проделке, но всё равно их слегка отругал. Конечно, не так, как этот завхоз.

Или оживление пластмассового слоника… Они чуть не умерли от смеха в тот день. А ведь этот чудило даже умел слегка пищать!

От таких воспоминаний Пете хотелось расплакаться.

Уже засыпая, он вдруг услышал слабое жужжание, доносившееся с улицы. Этот звук показался ему странным, но разбираться, откуда он исходит, не было ни сил, ни желания.

Когда Петя проснулся, шум стал таким сильным, что от него аж зазвенело в ушах.

На улице было уже темно, но в палате Ларин по-прежнему оставался один. Значит, отбой ещё не наступил.

Парень медленно спустил ноги на пол, ещё не совсем отойдя ото сна, когда… мимо него вдруг пролетело что-то чёрное и довольно-таки большое.

За последнее время Ларин уже научился ничему не удивляться и ничего не бояться. И поэтому он не испугался. Даже тогда, когда наконец рассмотрел эту летающую штуку.

Она была чем-то похожа на небольшую чёрную корягу. На её конце парень увидел шесть тонких, длинных, постоянно шевелящихся отростков, совсем непохожих на пальцы.

Это оказалась не очередная шутка Толяна, как Пете сначала подумалось. Чёрная рука, про которую травили байки позапрошлой ночью и которая успела напугать ребят, явилась собственной, так сказать, персоной.

И теперь её мишенью был не кто иной, как Петя. Именно на его шее должны были сомкнуться эти длиннющие когтистые пальцы.

Если бы у него было время, он бы, конечно, пожурил себя за то, что не верил в её существование и считал те рассказы полным вздором. Но сейчас было не до того.

Рука, зависшая на миг под самым потолком, вдруг спикировала и на бешеной скорости ринулась на Петю. Для того чтобы вспомнить заклинание противодействия, у него было всего пару секунд.

Раньше оно получалось прекрасно — однажды он даже схлопотал за него пять баллов, отбросив летевший прямо ему в лицо футбольный мяч метров на пятнадцать. Но за время этого идиотского сидения в лагере он многое успел подзабыть.

Поэтому Пете удалось разве что изменить направление полёта чёрной дуры. С бешеным грохотом она пролетела прямо над головой парня и рухнула на кровать Толяна.

К счастью, рука запуталась в одеяле, и у Пети появилась пара спасительных минут, чтобы придумать план действия.

Ларин решил использовать только те заклинания, которые он знал назубок. Без огня было лучше обойтись — во-первых, рука могла оказаться огнеупорной, а во-вторых, что бы тогда осталось от корпуса в случае успеха?

Поэтому Петя, мысли которого крутились в голове со скоростью компакт-диска, решил пойти другим путём. Это заклинание было очень сложным, и он сильно рисковал.

Но сначала надо было включить свет. Рука прекрасно себя чувствовала в темноте, а вот Петя — не особо. Он подскочил к выключателю, и, нажав на него, мог понаблюдать за удивительной картиной.

Одеяло вдруг резко поднялось в воздух и стало носиться по палате. Если бы кто-нибудь туда сейчас зашёл, то наверняка бы грохнулся в обморок.

Хотя к Толяну это, конечно, не относилось. А на пороге палаты через миг появился именно он.

— А, очкарик, вот ты и попался! — ликующе завопил он, размахивая кулаками.

— Уйди, дурак! — закричал на него Ларин. — Пошёл вон, а то пожалеешь!

Рука в это время выписывала пируэты у карниза. Один из её пальцев уже показался из-под одеяла.

— Чё! — озверел Толян. — Эт ты типа мне?!!

Петя сосредоточился, готовясь к встрече с рукой. До этого идиота ему просто не было дела.

Удивительно, но Толян не заметил ничего странного. Или просто не обратил внимания? Может, после вчерашних страхов, за которые ему сегодня было стыдно, он убедил себя в том, что бояться нечего?

Но свою растерзанную кровать Толян заметил. И тогда его стало трясти от ярости. Видно, он подумал, что виноват во всём его враг.

С криком «Даятещасурою!» он ринулся на Петю. И случилось это как раз в тот момент, когда рука, вконец освободившись от одеяла, снова пошла в атаку.

Ларин молниеносно отпрыгнул в сторону, и таким образом он спасся от обеих опасностей.

А вот Толян… Он, что называется, попал под руку.

Когда эти ужасные пальцы сомкнулись на его шее, бедняга чуть было не потерял сознание от страха. Его глаза расширились до таких размеров, что, казалось, вот-вот выпадут на пол. Он пытался крикнуть, но не мог — пальцы уже сжимали его горло.

— Бульбулярия ух ма! — Петя крикнул первое, что пришло ему в голову.

Но противодействие не помогло. Толян рухнул на пол — заклинание достало и его, — а рука продолжала свое дело.

Лицо бедняги сильно покраснело, и это значило, что конец его близок. Спасение было только одно. Петя собрал все свои внутренние силы, мысленно повторил заклинание парализации, сконцентрировал внимание на руке и, отчётливо выговаривая каждый слог, произнёс:

— Стопариар дрысь кар му а двари!

Кажись, подействовало! Эта зараза больше не шевелилась.

Петя тут же кинулся к распростёртому на полу Толяну. А что, если рука застыла и её не удастся оторвать от шеи? Никаких заклинаний на этот счёт Петя не помнил.

Нет, к счастью, всё обошлось. Рука была мягкой — как будто из резины. И освободить Толяна оказалось плёвым делом.

— Э… Чё… Чё это было? — парень еле мог говорить.

— Всё, дружище, не боись, — Петя держал неопасную теперь руку под мышкой. — Всё кончилось.

— Кончилось?

— Ну да. Я ж тебе сразу сказал, чтоб ты валил отсюда подальше. Ну ничего…

И вдруг один из пальцев руки пошевелился. Он сделал слабый рывок, чуть было не выскользнув на пол.

— Тьфу ты, да я и забыл! Парализации ж больше чем на минуту не хватает, — Петя понял свою оплошность. — И что теперь?

Рука стала снова обретать силу. И очень скоро она должна была полностью восстановиться.

— Ага, а если так! — крикнул Петя. И с этими словами он воткнул уже совсем окрепшую чёрную руку двумя пальцами в торчавшую над кроватью Вани розетку.

Едва он отскочил в сторону, как эту тварь стало не на шутку колбасить. Она извивалась как змея, старясь выбраться. Но не тут то было — Ларин приложил все свои силы, чтобы засадить её длинные тонкие пальцы как можно глубже в розетку.

Конвульсии были недолгими. И очень скоро чёрная рука снова затихла — теперь уже навсегда.

Свет тут же погас — и у них в палате, и во всём корпусе. Наверно, произошло короткое замыкание. Отовсюду сразу раздались бешеные крики, заглушавшие голос вожатого: «Ну тихо, тихо, спокойно! Там на электростанции какая-то авария случилась, сейчас всё починят».

К счастью, никто так и не понял, отчего всё произошло на самом деле. А погибшая рука как-то незаметно исчезла — когда в их палату заглянул Сергей Юрьевич с фонариком, её уже не было.

Свет в этот вечер так и не включили, и поэтому у Ларина была прекрасная возможность выспаться. Наутро он чувствовал себя так, будто заново родился.

За завтраком Толян, который успел уже чуть-чуть отойти, пытался рассказать своим дружкам про чёрную руку, но те сразу его обсмеяли.

— Это ж надо, так страшилки попёрли! — сказал Ваня.

— Да это сказки, ты пойми! — убеждал его Паша.

Толян молчал. Он-то ведь знал, что никакие это не сказки. Его самого вчера чуть было не задушила такая чёрная тварь.

Больше к Пете он не приставал — наоборот, хотел даже с ним подружиться. Да и вообще, после этого ужасного случая Толяна словно подменили.

Ларин, конечно, догадывался, откуда могла появиться чёрная рука. Ведь тогда фон Ивол и Хорк его так и не смогли поймать. Наверно, решили достать другим способом.

И вряд ли они остановятся. Скорее всего от них надо ждать новых штучек-дрючек.

Так оно и случилось. Через два дня к Ларину приехала бабушка, и он упросил забрать его из лагеря до окончания смены.