Легенда тихого города

Начало всего. История сестер Лейвиц

Вы когда-нибудь чувствовали страх? Страх, который сковывает все тело и не дает вздохнуть полной грудью. Или отчаяние? Настолько яркое, что все остальные эмоции просто меркнут на фоне этого. И даже если вы ответили да, то вы и представить себе не можете, насколько сильно чувствовали эти эмоции люди, находящиеся в маленьком рабочем городке к северу от столицы, когда позади них взрывались огромные каменные конструкции. Это дикое зрелище, которое осталось в памяти многих, как самый страшный день в их жизни. Для всего остального мира все произошедшее так и осталось загадкой. Неразгаданной тайной.

Все началось в 1950 году. Рядом с небольшим городком под названием Обвинск было решено начать строительство завода по переработке металла. В 1953 году строительство было завершено. Маленький рабочий поселок быстро наполнился людьми. После этого власти выделили чуть больше бюджетных средств для построения атомной электростанции и еще нескольких промышленных цехов. Довольно быстро рабочий поселок превратился в небольшой город. Большинство горожан, конечно же, являлось рабочими. Это были самые разные люди, которые приезжали с начала 1950 года и вплоть до ужасного трагического дня. В 1961 году поселение все-таки решили именовать, как город Залесный. Логически это объяснялось изобилием растений, парков и дремучих лесов вокруг городка. Со временем инфраструктура города развивалась. В Залесный приезжали музыканты, актеры и театральные студии. Теперь горожане могли не только прогуляться в изобилующих в городе парках, но и отправиться в выходные в театр или на концерт. Молодой и расцветающий город должен был стать одним из эталонов советских городов. Однако этого не случилось. И вместо процветающего города будущего Залесный обрел славу проклятого места.

Авария произошла внезапно. Никто этого, конечно же, не ожидал. Это был ужасный день, когда от зашкаливающей радиации пострадали 50 рабочих, а также произошло несколько взрывов в других цехах, которые унесли жизни многих. Однако аварии происходили не только в Залесном, но и в других городах. Это не является чем-то аномальным. Причина аварии на электростанции была установлена быстро — возгорание. Так что же тогда является неразгаданной тайной?

Этот секрет будоражит умы многих исследователей паранормального и по сей день. Если начинать копать глубже, то волосы встают дыбом. Авария произошла 5 августа 1972 года. Все произошло, как уже и указывалось ранее, мгновенно. Внезапная цепная реакция. Несколько очагов взрыва. Чудовищная трагедия с ужасными последствиями. Возгорание во втором реакторе считается совершенно случайным инцидентом. И все же есть некое странное обстоятельство — после возгорания в реакторе произошло возгорание и на заводе, построенном до электростанции. Это совпадение было не просто загадочным, а даже пугающим — многим горожанам снились одни и те же сюжеты о существах из ада, которые грозятся поджечь эти здания. Еще задолго до случившегося. Некоторые рабочие жаловались на плохой сон от страшных теней, которые, как они утверждали, пугали их в ночное время суток во время одиночных дежурств и осмотра помещений. Другие утверждали, что видели призраков, которые просили их уйти. И все эти истории кажутся смешными байками пугливых рабочих, если бы не факт исчезновения 3 тысяч человек в день аварии.

Это действительно случилось. Эвакуация происходила в спешке. Люди быстро прихватили все самое нужное и бежали к автобусам к выезду из города. Однако после полной эвакуации не досчитались парочки человек, а точнее — 3 125. Почему это произошло? И каким образом 3 тысячи человек не пришли к автобусам утром 5 августа 1972 года? Почему возгорание произошло в разных объектах в одно и то же время? Можно ли подозревать в этом группу людей, действовавших целенаправленно? Почему это дело так и не было расследовано? И куда пропали 3 125 человек? Почему они не были найдены? Куда они пропали, если не были найдены даже их тела? Ни одного из них. Почему они не попытались связаться с родственниками, если остались в живых? И ни на один из этих вопросов до сих пор нет ответа. Эта тайна, над которой работало множество исследователей, но все расследования заходили в тупик. Никто еще не смог дать точного ответа. Есть лишь теории. Без доказательств. И парочка легенд, которые заставляют любых путешественников объезжать даже соседние поселения Залесного, которые радиация почти не затронула.

Одна из них — о страшном древнем капище. По этой версии считается, что город был построен на месте поклонения языческим божествам. Эта версия имеет множество доказательств: старые черно-белые фотографии, сохранившиеся со временем основания рабочего поселка, древние манускрипты из музейных архивов Залесного и каменные плиты с непонятными словами на древних языках. Эти вещи все еще сохранились в архиве городка в области рядом с Залесным — единственного и самого приближенного города, не затронутого высоким уровнем радиации. Его именовали Тихим.

Город с говорящим названием «Тихий» был основан примерно в то же время, что и Залесный, однако его развитие не было настолько стремительным. Это был неприметный рабочий поселок, в котором располагались малые филиалы промышленных цехов по производству консервов и пищевой продукции. В городе Тихий было всего несколько кварталов стареньких хрущевок. Также у въезда в город располагалась заправочная станция, дорожное кафе, мотель и небольшой продуктовый магазин. Все это и составляет инфраструктуру города до сих пор. На текущий момент в городе появился еще и музей, в котором собраны артефакты из Залесного, собранные до дня трагедии. Иногда там даже проводятся экскурсии. Однако огромной популярности они не имеют, а туристам настоятельно советуют не планировать поездку в эту местность.

Причина этого — дурная слава. Город Тихий сам по себе является довольно отдаленной местностью. Вокруг него нет почти ничего в нескольких десятках километров, кроме лесов. Местное население рабочих не жалует приезжих и относится к ним недружелюбно. Сам вид этого города не внушает надежд: несколько рядов советских серых пятиэтажек, вечная слякоть от повышенной влажности и окутанные туманом полуразрушенные асфальтовые дороги. Ко всему этому добавилось еще с десяток историй о пропаже людей в этой местности. Все это в период с 1972 года. Соседство с городом Залесный только добавило плохой репутации. Ни одного пропавшего человека в данной местности не могут найти и по сей день. Семьи же пропавших считают это место поистине проклятым. Это проклятье затронуло и сестер Лейвиц в октябре 2007 года.

1 глава. Две сестры

12 октября 2007 года

Обвинская краевая больница

Сестры Лейвиц не были самыми счастливыми людьми на свете. С самого начала жизни судьба двух сестер была трагичной: родители покинули их, утонув в красной тойоте в местном озере. Это происшествие могло забыться, если бы у них был хоть один человек на этом свете, кому они были бы небезразличны, но такого не нашлось. Сиротский приют — не лучшее место для двух девятилетних и испуганных девочек. Полуразрушенное советское здание, полное брошенными детьми и грубыми воспитателями наложило свои отпечатки на одну из них. Оно сделало ее сильной и выносливой, такой, которая сможет жить в этом мире, полном отчаяния и безразличия. Это была старшая из сестер — Ангелина. Светловолосая и ангельски прекрасная. Она всегда знала, как найти нужный подход к любому человеку, с которым она разговаривает. Умелый манипулятор? А что ей еще оставалось делать, когда всем вокруг на тебя все равно, а тебе нужно как-то выживать? И все же, она была прекрасной. Ангелина Лейвиц никогда не понимала свою сестру, которая выросла рядом с ней, но была ее полной противоположностью. Валерия, которая родилась двумя годами позже, была мягкой и наивной девочкой, верившей во все сказки, которые ей рассказывают дворовые мальчишки и няни. Она была слаба. Слаба, как маленький зеленый стебель, проросший в плотном асфальтовом грунте. Они даже внешне не были похожи: Ангелина — светловолосая девочка с голубыми глазами, похожая на свою маму, у нее были длинные шелковые волосы, слегка завивающиеся у кончиков и яркая белоснежная улыбка, а Валерия унаследовала внешние черты своего отца. Ее темные волосы спадали на костлявые плечи, как тонкие ручейки, во взгляде карих глаз — испуг и страх, а улыбка? Она почти никогда не улыбалась. Лишь изредка уголки ее губ приподнимались вверх в моменты, когда она была хотя бы немного счастлива.

Она не могла притворяться, как своя сестра. Ангелина улыбалась через силу. Она умела искусно врать и обманывать ради собственной выгоды. Ради их выгоды. Ради их будущего. Она была готова на все. Потому что знала, что по-другому хорошего будущего у них никогда не будет. Сестры Лейвиц выделялись среди других детей. В сиротском приюте к ним относились с большей строгостью, чем к другим детям, так как постоянно ждали от них новой выходки. Они крали еду, вещи, сбегали. Делали все, чего делать было нельзя. Две маленькие девочки, проворно строившие хитроумные планы побега, которые всегда срабатывали и были надежны, как хорошо выстроенный железобетонный механизм. Их серая одежда, их грустная и одинокая жизнь разбавлялась именно этими выходками. Они шутили над воспитательницами, которые постоянно менялись. Поэтому обманывать их всегда было легко — можно было проворачивать одни и те же выходки снова и снова, но с разными людьми.

Время шло. Две девочки, выросшие в сиротском приюте, наконец-то покинули его. Сначала они старались держаться вместе. Быть друг с другом — это их привычка. Помогать друг другу — это их привычка. Много лет для них обеих не существовало никого другого. Никого, кто действительно мог бы позаботиться о них. И все-таки их пути разошлись. Ангелина — смелая и яркая, быстро нашла себе занятия по душе, которые приносили ей много прибыли. Это были не совсем легальные способы. Иногда она обманывала людей, заставляя влезать их в долги, она могла фактически обворовать любого человека, который подвернется ей на пути. Она считала, что это плата мира за их бесконечные страдания и одиночество. Она считала, что делала все правильно. Хитрая и умная, красивая от макушки и до пят. Ангелина вершила свой собственный суд над обществом. Ради их обеих. Валерия же не разделяла ее мнения. И тогда они разъехались. Валерия отправилась в провинциальный городок Обвинск, а Ангелина улетела покорять столицу. Это было ожидаемо. Их союз был слишком странным — они плохо работали в паре, так как были совершенными противоположностями.

Младшая из сестер оказалась не такой сильной, как ей хотелось бы. Тихая и неприметная девушка поселилась в серой многоэтажке у черты города. Ей хотелось спокойствия и покоя после всех этих лет. Ей уже надоела эта жизнь, полная бед и грусти. Она сняла квартиру на последнем этаже и устроилась на работу в самый обыкновенный цветочный магазин. На какое-то время она успокоилась. И была даже немного счастлива, находя счастье в повседневных мелочах. Вот это была радость! Впервые за долгое время ее никто не осуждал, никто ни к чему не принуждал, не обязывал, не заставлял что-то делать, не ругал и не бил. К тому же она уже не испытывала психологического давления со стороны Ангелины. И, казалось бы, все прошло. Однако настал этот день, когда доктор встревоженно позвонил ей на мобильный и срочно попросил прийти.

Идя по больничным коридорам, девушка думала об этой осени. Об этих холодных и промозглых днях. О ее болезни. Она знала, что она больна. Каждый день она кашляла, а в последнее время на платке она стала замечать капли крови. Тогда врач уговорил ее сдать дополнительные анализы. Это был немолодой мужчина с хриплым голосом. Лицо его всегда приобретало угрюмое выражение, когда он разговаривал с ней. Его сухие тонкие губы медленно двигались, пока он рассказывал о ее диагнозе. В кабинете было прохладно. Даже холодно. Валерия сидела на сломанном черном стуле, сидушка которого то и дело норовила отвалиться. Она нервно поерзала на нем, смотря в треснувшее стеклянное окно.

— Вот, таким вот образом, я хочу сообщить вам, что у вас рак легких, 3 стадии, вам срочно нужно лечиться, в обязательном порядке, — врач сообщил ей эту новость сухим и строгим голосом.

— Но я прочитала в интернете, что есть вероятность ложных анализов, а еще…разве при раке кашляют кровью? Может вы ошиблись? — Она наивно взглянула на него с надеждой, — может лучше повторить анализы?

— А вы сами не чувствуете, как распадаетесь по частям?

— Что вы только что сказали? — Воскликнула девушка и удивленно посмотрела на врача.

— Вы распадаетесь по частям. Взгляните на себя в зеркало.

— Зачем?

— Вы похожи на девушку, которая только что восстала из мертвых, Валерия. Я искренне извиняюсь за эти слова, но вы не замечаете очевидного! Посмотрите на себя. У вас огромные синяки под глазами, которые трудно будет скрыть даже под самым тяжелым макияжем. Ваши и без того тонкие волосы редеют с каждой неделей. И вы невероятно похудели. И теперь кажется, что на вас больше не осталось и капли жира или даже кожи. Вы очень худая. Как скелет. К тому же кашляете кровью. Плохо спите по ночам.

— И что? Мне кажется, что все можно еще исправить! — Прошептала девушка, сломленная словами своего врача, — да, все плохо. Очень плохо.

— Вам срочно нужно лечь в больницу и начать курс. Незамедлительно.

— Но как же моя работа? Я не могу.

— С работой придется повременить, либо можете продолжить на нее ходить, а после сразу лечь в гроб, — мрачно пробормотал доктор.

— Нет, доктор, вы не понимаете, — она жалобно смотрела на него, из глаз у нее текли слезы, она повторила, — вы не понимаете. У вас есть жизнь, которая имеет какой-то фундамент. Моя работа — это мой фундамент. Без нее я пропаду. Я не могу влезать в долги — я ведь могу их потом и не выплатить. Это создаст огромные проблемы. Я не знаю, что мне делать. Я не могу бросить работу.

— Не бросить, Валерия, а временно приостановить рабочие будни, чтобы восстановить свой погибающий организм.

— Нет, это невозможно! После того, как я выйду из больницы, я окажусь на улице! А еще мне нужно платить кредит за машину! И за ее ремонт! И за бензин!

— Если вы испытываете такие сильные финансовые трудности, то я рекомендую вам обратиться за помощью к своим близким. Я уверен, что они вас поймут и поддержат. Вы умираете! Вы это понимаете?!

— У меня никого нет! Кроме сестры. И мы давно не общались. Уже два года прошло.

— В таком случае, позвоните ей и все расскажите. Она должна знать, — все так же сухо продолжил врач, — на этом у меня все. Придете, как будете готовы. Однако я рекомендую вам это сделать буквально на днях, иначе потом будет уже слишком. Слишком поздно.

Валерия вышла из его кабинета в полном смятении. Белые больничные коридоры вызывали в ней только чувство тревоги и опасности. Она была смертельно больна. Неужели. Еще одно испытание в ее нелегкой судьбе? Ей казалось, что лучше сразу все решить и не мучиться, но другая часть ее сознания хотела бороться за жизнь. Та часть, которая никогда не имела права голоса. Лейвиц опустилась на больничную кушетку в коридоре. Она раскрыла свой серый раскладной самсунг и набрала номер сестры. Ее голос почти дрожал:

— Привет, Ангелина! Как твои дела?

— Лера? Ничего себе, так давно не виделись, — голос сестры был громким и радостным, как и всегда, — где ты сейчас?

— В Обвинске, все там же.

— Чем занимаешься?

— Все тем же.

— Какая-то ты странная. Словно зажатая. Хотя…ты всегда была такой. Кажется….Так что ты хотела?

— Хотела кое-что сказать.

— Да, мне тоже тебе нужно кое-что сказать. Как раз собиралась…тебе позвонить.

— Ты первая.

— Ну, я потерялась, — голос Ангелины дрогнул, — потерялась где-то у главной дороги, ведущей в город Тихий. Ну, ты знаешь. Этот проклятый городок, о котором нам в детстве байки рассказывали.

— Что ты там делала?!

— Я ездила туда по работе. Хотела потом к тебе ненадолго заехать. Мне нужно было тут парочку документов подписать. И теперь у меня почему-то внезапно перестал работать двигатель. И я оказалась одна посреди чертовой туманной дороги! — Она была в гневе, — это просто какой-то кошмар, Валерия! Я в ужасе! Я просто хочу домой! К своему чертовому парню, которого я ненавижу, но я точно лучше была бы сейчас с ним, чем здесь!

— Почему ты не можешь уйти оттуда, найти дорогу или…указатели или позвонить спасателям? У тебя же ловит связь?

— Лера, ты дура? Тут один чертов туман кругом! И ничего больше! Я вижу только деревья, деревья и деревья вокруг себя, туман и дорогу. Я даже не знаю, где я оставила свою машину. Если я позвоню спасателям, то что я им скажу? Что я могу им сказать? Придите вот к этому дереву и там буду я? Так что-ли?

— Это лучше, чем ничего. Лучше, чем потеряться совсем. Давай я позвоню? Скажи, в каком примерно месте и на какой дороге ты остановилась?

— Нет! Нет! Не смей звонить!

— Почему? Ты в опасности! Я переживаю за тебя. Не отказывайся от помощи.

— Лера, — старшая из сестер тяжело вздохнула и прошептала в трубку, — у меня в машине есть кое-что запрещенное. И в моих документах тоже есть кое-что не совсем легальное. Я не буду сейчас описывать это в деталях, но полиция и спасатели — это те службы, с которыми я сейчас категорично не хочу связываться. Просто помоги мне! — Она кричала, — я больше не так могу! Я хожу здесь кругами! Лера, я хожу кругами! Я не понимаю, что происходит!

— Думаю, что можно будет что-то придумать, какую-нибудь историю для службы спасения, чтобы избежать наказания за твои нелегальные действия.

— Нет! Не избежать! Лера, Виталик мне не отвечает! Мне больше некому звонить! Мне больше никто не отвечает. Ты — единственный человек, у которого я сейчас могу попросить помощи! — Ее голос звучал отчаянно и почти надрывался, — я в отчаянии. Мне очень страшно.

— Хорошо, давай я что-нибудь придумаю. Скажи мне, где ты примерно. Думаю, что здесь часа три езды. И я буду где-то рядом с тобой.

— Пожалуйста, приезжай скорее.

— Я постараюсь.

— Последнее, что я помню — заправка. Это была заправка у въезда в город.

— В Тихий? Окей, я сейчас заберу машину из сервиса и приеду.

— Поторопись, пожалуйста, — попросила сестра, после чего бросила трубку.

Лера смутно помнила, как быстро бежала домой, как быстро она скидала все первое необходимое в маленькую коричневую сумку и пришла в автосервис. Младшая из сестер Лейвиц не отличалась храбростью, ей не особо хотелось отправляться в неблагополучный городок, о котором было сложено столько баек и легенд, но помочь сестре она была обязана. Обычно Ангелина помогала ей. Так уж сложилось, что старшая из сестер, что была сильнее и выносливее, постоянно вытаскивала Валерию из жизненных передряг. Однако в этот раз все получилось наоборот. И младшая ни минуты не раздумывала, прежде чем согласиться найти сестру в одиночку, даже не зная точных координат. Ее удивлению не было предела, когда бородатый автомеханик с ноткой сожаления в голосе сообщил, что ремонт двигателя затягивается. Девушка не стала терять время на разговоры и побежала на вокзал. Мимо проезжали автобусы, толпились люди. Пахло мерзко. Как на помойке. Валерия сморщилась. Она неуверенно постучалась в окно кассы. Угрюмая женщина в квадратных очках взглянула на нее с негодованием:

— Слушаю, — сказала она, открыв стеклянное окно.

— Мне нужен один билет до города Тихий, пожалуйста.

— Вы издеваетесь?

— Прошу прощения?

— Я говорю, вы что, издеваетесь надо мной? Туда не ходят автобусы. Кто ж туда ездит?

— Обычные люди. Нет? — Предположила Валерия, наивно смотря на кассиршу, — а что такого? Это же обычный город, такой же, как и все другие.

— Нет, не такой. Все подальше стараются от него держаться, если вы не в курсе, а автобусные компании вообще не хотят прокладывать маршруты даже около этого Тихого.

— Да что в нем такого особенного и страшного?

— Там нечисть водится, — прошептала женщина, прищурив веки, — много нечисти. Она и поджидает тех, кто туда приедет. В тумане. Там ведь очень влажный климат, много оврагов. И тумана. В нем и ждут…они.

— Кто ждет? Какая нечисть? Простите, конечно, но вы в своем уме? У меня нет времени на разговоры о нечисти, я очень тороплюсь.

— Торопитесь? В Тихий? Побойтесь Бога, девушка. Вам там нечего делать.

— Нет, у меня там как раз-таки есть одно дело.

— Тогда советую вам отказаться от поездки.

— Нет, это невозможно, так какие автобусы ходят туда?

— Что ж, если вы все-таки хотите испытать судьбу, можете воспользоваться 47 маршрутом. Сойдите на остановке «Киривята». Там недалеко до Тихого. На остановке есть заправка. Можно спросить дорогу. Автобус будет через…5 минут. Однако подумайте. Очень хорошо подумайте, девушка. Вы там будете одна. На проселочной дороге. На дороге в город Тихий. Это очень небезопасно.

— Да, я с вами согласна, но выбора у меня нет.

Валерия схватила билет и помчалась к автобусу. Она влетела в салон и заняла место у окна и вдруг подумала о том, что сказала той женщине на кассе. Она соврала ей. У нее был выбор: она могла бы позвонить в службу спасения и предоставить им возможность найти ее сестру, что было бы гораздо безопаснее и надежнее. Или вместе с ними отправиться на ее поиски. Однако Ангелина настояла на том, чтобы они не были причастны к этой ситуации. И если Ангелина так сказала, значит, так действительно было нужно. Валерия верила сестре на слово. Всегда и во всем — Ангелина не станет ее обманывать. К тому же старшая сестра всегда знает, как лучше. И всегда поможет. И постоит за нее. Как в детстве.

Однажды они были под присмотром очень строгой воспитательницы, которая использовала достаточно жестокие методы в своей работе. Она брала ремень и била им несколько раз провинившегося. Это было очень больно. Так, конечно же, делать было нельзя. И ее уволили, как только узнали о том, как она ведет свою работу, но сестрам Лейвиц пришлось долго терпеть в то время, когда она еще исполняла свои обязанности. Им обеим было тогда по 10–12 лет. Они, как и всегда, решили затеять какую-нибудь выходку. В этот раз невинную — разрисовать плакат у магазина продуктов маркерами. Идея была интересная, девочкам было тогда очень весело. Стоял морозный зимний день. Они ежились от холода и смеялись. Их случайно заметил администратор, выглянувший в окно, и заставил позвонить воспитательнице, грозясь вызвать полицию. Мария Васильевна — так ее звали, пришла вся разъяренная и схватила обеих за руки, волоча в сторону детского дома. Когда она завела их в комнату, глаза ее сверкали от ярости. Она на минуту отлучилась, а потом вернулась с тем самым заветным черным ремнем:

— Вы обе. Опозорили меня. Наш детский дом, — кричала она, подняв ремень.

— Нет! — Крикнула Ангелина, — это не мы обе. Это была только я. Я решила разрисовать тетеньку на плакате. Это была я. Валерия тут не при чем. Бейте только меня.

И наказание получила только Ангелина. И так было всегда. Она защищала ее и спасала от всего, что могло с ней случиться. Валерия думала об этом, смотря в окно автобуса. За ним мелькали машины и сухие осенние ветки деревьев. Становилось все темнее. И тут девушку осенило. Ее посетила ужасная мысль. Она испугала ее настолько, что по спине побежали мурашки. Она подумала: «Что такого могло случиться с Ангелиной, что та просит ее о помощи?». Ангелина всегда сама себя спасала. В любом случае. И при любых обстоятельствах. Если же ей требовалась помощь, то у нее была куча связей. Множество знакомых и товарищей, которым она могла позвонить. Ей всегда было, кого попросить о помощи. Для каждого жизненного случая она могла найти отличного помощника. К тому же Ангелина отлично разбирается в картах и ориентируется на любой местности. Однажды она даже вывела их обеих из леса по нескольким десяткам троп, взглянув на карту лишь однажды. Эти мысли нависали над девушкой, как грозовые тучи. Что же с ней случилось?

2 глава

Валерию разбудил громкий звук — кто-то чихнул. Это был единственный пассажир в автобусе, помимо нее. Старик высморкался в платок. Проснувшись, девушка вскочила со своего места и подбежала к водителю:

— Остановите у той заправки, это же Киривята? Я проспала остановку!

— Я тут не останавливаюсь. Никто не останавливается.

— Вы шутите? Немедленно остановите автобус, иначе я вырву у вас руль. И мы все умрем.

Угрозы девушки звучали неуверенно и смешно. Водитель все же взглянул на нее с подозрением, но остановил автобус. Валерия выбежала на свежий воздух, перебросив сумку через плечо. Она смотрела вслед уезжавшему автобусу, наблюдая, как он исчезает в тумане. Пейзажи этих мест и впрямь были жуткими, точь-в-точь, как описывали в тех страшилках: ползущий по земле туман, облезлые деревья, сухая земля и никого в радиусе мили. Девушка разглядел недалеко от нее ту самую заправку, о которой говорила женщина на кассе. И это место выглядело в точности таким же мрачным, как и все вокруг. Ржавые бензиновые баки валялись тут и там. Входная дверь заправки скрипнула.

— Здравствуйте, — поздоровалась девушка, но ей никто не ответил, она снова повторила, — здравствуйте?

В ответ ей снова последовала тишина. В полупустом помещении никого не было. Только пыльные полки с банками пива и газировки. Лера постояла еще пару минут, ожидая кассира, а затем развернулась и вскрикнула:

— Боже! Вы меня напугали!

— Простите, к нам нечасто заходят люди. Поэтому я не всегда нахожусь за кассой.

Перед ней стоял мужчина 50-ти лет в клетчатой рубашке. Несмотря на то, что два его передних зуба полностью отсутствовали, на лице его сияла широкая улыбка. Хромой походкой он дошел до кассы и спросил:

— Чего желаете, мисс? Или, — он подмигнул ей, — миссис?

— Я желаю узнать направление. Хочу знать, как пройти до города Тихий. Мне нужно направление к главной дороге.

— Вы, я полагаю, отважная девушка, раз туда идете?

— Нет. Я ищу сестру. Она потерялась.

— Тогда забудьте о ней, — он пожал плечами и снова улыбнулся, — лучше возвращайтесь домой и живите дальше.

— Так вы скажете мне, где находится эта дорога? — Раздраженно продолжила Валерия, — на карте не указано, какая из дорог главная.

— Главная та, что находится слева от заправки, если стоять к ней лицом. У нее и указатель. Если вы ищете приключений, то это того не стоит.

— Да не ищу я приключений, я ищу сестру, а вы… — Валерия окинула мужчину неодобрительным взглядом, а после толкнула дверь и вышла на улицу.

Указатель у дороги и правда был. Город «Тихий» — гласила табличка. Старая и почти выцветшая. Валерия шла по асфальтовой дороге, вокруг не было ни души. Ничего, кроме осенних листьев, тумана и деревьев. Она шла вперед быстро, слушая звук своих собственных шагов. Внезапно позади себя она услышала чей-то голос. Она обернулась. Там никого не было.

— Ладно, мне кажется, — прошептала она себе под нос и продолжила идти.

Впереди, объятая туманом, стояла машина. Девушка подбежала к ней, но внутри никого не оказалось. Это был автомобиль ее сестры. Дверь была открыта. Крышка капота поднята. Лера пошла дальше и набрала номер сестры. Послышались короткие гудки. Ее телефон был выключен или разряжен. Это было не к добру. Девушка отправилась дальше вдоль дороги. Она разглядела вдалеке тень. И остановилась. Она не знала, что ей делать. Постепенно тень приобрела более различимые очертания. Это была девушка в кожаной куртке, сжимавшая в правой руке телефон. Ее кудрявые светлые волосы были влажными от дождя. Это была она. Ангелина бросилась в объятия сестры. Они долго обнимались, прежде чем взглянули друг другу в глаза.

— Ты нашла меня! — Пищала от радости Ангелина, тряся сестру за плечи, — ты нашла меня!

— Пойдем. Нам нужно убираться отсюда. Быстро. Здесь мне как-то…не по себе. Уже темнеет. Нам нужно торопиться.

— Думаешь, автобусы еще ходят?

— Не знаю, а что случилось с твоей машиной?

— Я так и не поняла. Я ехала по этой дороге и внезапно двигатель заглох. Бензин не закончился. И все механизмы исправны.

— Странно. Давай посмотрим еще раз?

— Давай. Возьми фонарик в бардачке.

Сестры подошли к машине. Лера открыла дверь и заглянула в бардачок. Включив фонарик, она заметила на переднем сидении какие-то документы. Она взяла их. Это были документы о передаче имущества ее сестре. Ангелина работала в агентстве недвижимости. Поэтому ничего странного в этих документах не должно быть, но что-то насторожило Валерию:

— Кто-то передал тебе квартиру в собственность?

— Что? Да так, один старый хрен.

— Что?!

— А что ты на меня так смотришь? Он старый. Помрет скоро. Позвонил нам, сказал, что хочет квартиру отдать, государству не хочет отдавать, а передать ему ее некому. Вот и передал нам.

— Тебе не кажется это подозрительным?

— А что в этом такого?!

— То, что так обычно никто не делает. Здесь что-то не так!

— Лера, расслабься, — сестра вырвала у Леры из рук бумаги, — это всего лишь старый и с ума сошедший дед. Ничего интересного. Легкие и большие деньги. Часть из них, между прочим, я планировала отдать тебе, так что перестань читать мне нотации. И лучше помоги. Эта рухлядь должна завестись, иначе нам придется искать автобусную остановку в этой кромешной тьме.

Девушки простояли некоторое время у открытого капота, но починка двигателя оказалось безуспешной. Тогда они направились на остановку рядом с заправкой. Несмотря на то, что было уже очень темно, на дороге не зажглись фонари. Ангелина держала фонарик включенным и освещала им дорогу. Девушки шли в неловкой тишине. Были слышны лишь отзвуки их собственных шагов. На туманной дороге им навстречу кто-то шел. Это был странный человеческий силуэт: как будто некто наклонился и скорчил руки, немного наклонил голову и шел именно в таком положении, не разгибаясь, шаги его были мелкими и неспешными, покачивающимися. Сестры застыли на месте. Ангелина схватила Леру за рукав:

— Это какой-то местный алкаш, точно тебе говорю, до добра не доведет, если мы с ним увидимся лицом к лицу, пошли к машине.

— Нет! — Шепнула младшая, схватившись за плечо Ангелины, — там кто-то….я не понимаю

, посмотри.

— Кто?! — Ангелина медленно повернулась, ее руки задрожали, — кто это?!

— Не знаю, похоже на каких-то призраков.

— Так, Лера, нас пугают. И делают это намеренно, — твердо произнесла Ангелина, — нельзя им этого позволять.

— Нет, не иди к ним! Ангелина!

— Лера, заткнись, умоляю. Эй, вы! — Ангелина подошла ближе к машине, смотря на бледные белые тени, — вы думаете, что можете нас напугать? Думаете, что мы уссымся от одного вашего вида? Вы оказались не правы! Я видела пранки и получше вашего, уроды! Заканчивайте свой театр и валите ко всем чертям собачьим, сукины дети! — Она кричала, смотря на них и активно жестикулируя руками.

Белые тени не двинулись с места. Затем они просочились сквозь машину и стали приближаться к застывшей от страха на месте Ангелине. Это были не люди. Их лица отдаленно напоминали человеческие. На изуродованных бледных туловищах были оставлены ссадины и раны, а на головах вместо рта сияли черные дыры. Из пустых глазниц сочилась черная жидкость. Ангелина онемела от страха. Кто-то сжал ее ладонь.

— Бежим! — Это была Лера, — бежим быстрее! Выключи фонарик!

Девушки свернули с дороги и побежали сквозь колючие кусты. Острые шипы впивались в кожу. Под ногами хрустели осенние ветки. Они бежали, не глядя вперед, слыша лишь собственное учащенное дыхание. Они бежали, державшись за руки. Еще никогда никто из них так быстро не бегал. Они забыли о том, что такое усталость и только бежали вперед, зная, что пропадут, если вдруг остановятся. И все же Лера иногда останавливалась, не в силах вздохнуть полной грудью. Сердце ее отчаянно билось, а в горло вставал ком. Она тяжело кашляла, пока на ее ладони оставались красные следы. Пробежав приличное расстояние от начала дороги, одна из них остановилась и выключила фонарик. Они спрятались за стволом большого дерева и стали слушать. Чьи-то шаги. Неспешные. И рык. Тихий. Порывистый.

— Это какое-то животное, Лера, если медведь, то мы с тобой обе трупы, — Ангелина покачала головой, — я люблю тебя, Лера, и всегда любила, для меня никогда не существовало человека дороже, чем ты. И никогда не будет существовать.

— Я тоже тебя люблю, — Лера сжала руку сестры.

— А что ты хотела мне сказать? Тогда? По телефону?

— У меня нашли рак. Рак легких.

— Боже! Какой ужас! Лера…

Ангелина прижала Леру к себе, заключив в объятия. По ее щекам текли слезы.

— Ангелина, смотри!

Сестры обернулись. Они увидели недалеко от себя небольшие огни. Два небольших, но ярких, как фонари, огня. Затем прибавились еще несколько. В ночной темноте девушки разглядели силуэты. Это были небольшие сущности с яркими глазами. Монстры перебрасывались томными рычаниями и что-то искали в ночной мгле.

— Они нас найдут!

— Пошли!

Девушки снова стали бежать, на этот раз не так быстро, чтобы не шуршать осенней листвой. И за ними никто не последовал. Никто, казалось, их не искал. Девушки совсем потерялись. Они набрели на какую-то поляну и споткнулись об камни. Ангелина включила фонарик и стала осматривать местность. Ее руки дрожали. В свете фонаря девушки разглядели непонятную языческую символику.

— Я так и знала, это секта какая-то, — пробормотала Ангелина, — они сектанты, говорю тебе!

— Тут кто-то есть! — Лера схватила сестру за руку и последнее, что она успела сказать, прежде чем их обеих оглушили ударом тупым предметом по голове, было, — не отпускай мою руку.

3 глава

Они очнулись связанными. Их кто-то тащил по земле, сменившейся затем твердым кафелем. Затем последовал лязг металлических ворот. Ангелина очнулась раньше сестры. Она задержала дыхание от страха — перед ней возвышался один из заводских цехов города-призрака Залесного. Он был безликим и ужасающим: под темными сводами сияли дыры, в выбитых стеклах проскакивали тени, а в туманной местности за высоким забором не было видно ничего на расстоянии нескольких десятков метров. Воспаленное сознание девушки даже в такой ситуации продумывало путь побега, маленький план отступления, хотя бы один, который мог бы их спасти. Пока она отчаянно пыталась придумать хоть что-нибудь, из здания вышла высокая женщина. На ее лице сияла улыбка. Не настоящая, а страшная, вызывающая дрожь в коленях. Она спустилась по ступенькам широкого крыльца, цокая каблучками. Ее пышная юбка развевалась от ветра.

В этот момент проснулась Валерия. Она так и осталась лежать, прижавшись щекой к холодному каменному полу. Девушка смотрела за женщиной, которая подошла к ним почти вплотную. Рядом с ее лицом оказались брошены листы бумаги. Валерия присела и стала разглядывать их один за другим.

— Документы, не люблю бюрократию, — поежилась женщина, — просто мерзость. И что же…поглядим, кто тут у нас. Девушки, одна из вас подписала документы о передаче собственности, но также там был документ о передаче родового проклятья! Ха-ха, интересно.

— Это, должно быть, какое-то недопонимание, я думала, что это была шутка.

— Но ты же подписала!

— Я не знала, что…

— Тихо! Тишина, — шикнула незнакомка, — ты подписала этот документ. Ты ведь Ангелина? Итак. А кто вторая?

— Я ее сестра, Валерия Лейвиц.

— Я поняла твой план, Ангелина. Можешь быстренько сделать это, — она кинула на бумаги нож и медальон, — капелька крови и можешь бежать домой, — ее тон был легким и насмешлив, — давайте, девочки, у меня куча работы, а тут вы со своей передачей долга.

— Долга? Какого еще долга? Ты должна им денег, Ангелина? — Валерия посмотрела на сестру, — давайте мы заплатим вам деньги! Сколько вы хотите? Мы заплатим!

— Не нужны мне ваши деньги! — Незнакомка отмахнулась, — причем тут деньги? Они замешаны здесь лишь косвенно. По документам фигурирует в данном деле один человек. Проклятье было передано от одного человека к другому. Так что и нужен мне один человек. Давайте быстрее решайте, кто из вас останется.

— Я ничего не понимаю, — Валерия покачала головой.

— Она тебе не сказала? — Незнакомка указала на старшую из сестер, — ах, все еще интереснее, чем я думала. Твоя старшая сестренка подписала договор с человеком, который был одним из тех 3 тысяч проклятых счастливчиков, но ему удалось сбежать, однако проклятье преследовало его всю жизнь. Изрядно устав, он нашел способ передать проклятие другому человеку, сделал несложный ритуал, подписал документы и вместо него мы нашли вас с сестрой. Остаться здесь должна Ангелина. По сути. Однако также по сути она может передать проклятье другому человеку, но только тому, кто является родственником.

— Что? Так ты с самого начала позвала меня…только из-за этого? Я знала, что здесь что-то не так!

— Я не знала! Я не знала! И вообще, он же был сумасшедшим! Я думала, что этот ритуал и пляски с бубном ничего не значат! Я считала, что старик просто бредит и готов отдать квартиру за бесценок! Это была просто выгодная сделка!

— Ты обрекла нас на верную смерть!

— Не вас, а одну из вас! — Поправила ее женщина, — та, что останется здесь, должна пролить свою кровь на медальон, чтобы проклятье вступило в силу, быстренько. Решим все. И пойдем каждая по своим делам, ага?

— Мы не сможем выбрать одну из нас!

— Какая ты наивная, твоя сестра давно все решила.

— Это неправда! — Валерия взглянула на сестру, — Ангелина? Скажи мне! Ангелина?

Ангелина молчала. Ее рука быстро потянулась к запястью Валерии. Она резко схватила его, потянула на себя и оставила на ее ладони порез. Несколько капель крови упало на медальон. Ни одна мышца на лице Ангелины ни дрогнула. Она смотрела сестре в глаза, пока ее лицо оставалось все тем же. Валерия не верила всему, что происходило. Из ее приоткрытого от удивления рта вырывался горячий воздух, устремлявшийся легкими облаками пара к небу.

— Почему? — Только и успела сказать Валерия, прежде чем из тумана возникли безликие тени, подхватившие Ангелину за руки.

— Ты бы все равно умерла от рака, Валерия, одна из нас должна жить! Глупо оставаться вдвоем! — Кричала она, пока ее оттаскивали к воротам, — дайте мне обнять ее!

— Это лишнее, — бросила через плечо незнакомка.

— Лера, я вернусь за тобой!

— Не слушай ее, она не вернется. Вставай, иди за мной.

Лера едва смогла встать и последовать за женщиной. Ее силы были на исходе. Они шли по темным коридорам. Ото всюду доносились шорохи и всхлипы. Шершавые стены были покрыты налетом плесени и пыли. За спиной девушки захлопнулась дверь. Она присела на коричневый кожаный стул, уставившись на женщину, лицо которой было ей так предательски знакомо. Сидя за столом и что-то записывая на пожелтевших страницах, она сказала:

— Меня зовут Мисселина, а ты? Валерия Лейвиц, я правильно понимаю?

— Мисселина?

Память Валерии отбросила ее сознание на несколько десятков лет назад. Она видела эту передачу по телевизору. Это был юбилейный выпуск в программе золотой коллекции. Выпуск 1970-ых годов. Ее звали Мисселина. Имя было ненастоящее. Псевдоним. Это была красивая женщина с короткой прической золотистых волос и яркими голубыми глазами. Она появлялась на различных телешоу, представляясь медиумом. Экстрасенсом. Проводила публичные спиритические сеансы. Волна ее популярности пришлась именно на десятилетие 50-ых, однако в 1970-ых она пропала с телеэкранов. Потому что оказалась втянута в довольно трагичную историю, связанную с печально известным городом.

Все началось со звонка. К ней на прием записался некий Кларк Шабуров. На тот момент политик-неудачник. Он желал все и ничего сразу. Желал славы и власти. Красивых женщин. Любви. Признания. Всего, чего у него никогда не было, но при этом сам он не желал за это платить. Не желал ради этого работать и дня. Его сальная физиономия явилась в квартиру Мисселины и потребовала от нее чуда. Такие трюки Мисселина исполнять не умела, но при виде чемодана с деньгами она все же решила попробовать научиться. Ее познания в области оккультных знаний были скудны. Мисселина была сверхчувствительным человеком, способным прочувствовать внутренние переживания любого с первого взгляда. Этим она и удивляла окружающих, тогда как спиритические сеансы были лишь постановкой. Театральным шоу, в котором она играла потрясающе правдоподобно, иногда думая, не податься ли ей в актрисы. Теперь же она должна была обратиться к более серьезному материалу, чтобы хоть как-то попытаться помочь Шабурову. Исследовав тонны оккультной литературы, Мисселина нашла нужные ритуалы и заклинания. Во сне к ней стали приходить сущности, с которыми она вступала в контакт. Самой Мисселине казалось, что она просто сошла с ума, но о подробностях их разговоров сообщила Шабурову лично. Их роковая встреча состоялась на месте будущего завода Залесного.

— Зачем мы здесь? — Задумчиво спросил мужчина, оглядывая ряды деревьев.

— Они сказали, что здесь будут заводы. Твои заводы.

— Они? А, эти твои. Шалопаи, да? — Шутливо пробормотал Кларк, — а, хорошо, хорошо, а что сделать-то надо?

— Людей убить.

— Сколько?

— Чуть больше 3 тысяч.

— Что значит, убить?

— То и значит, господин Шабуров.

— Ну…убить так убить, — Кларк развел руками, порылся в кармане и достал сигарету, — как убить?

— По особому.

— Не понимаю. Можно сразу к делу? Что ходим, Мисселина? Вокруг да около? К сути. Сразу к сути. Кого убить? Как убить? Где убить? В подробностях.

— Мне пока не сообщили подробностей. Самое главное — это вопрос цены. Вас устраивает цена в 3 тысячи жизней, которые нужно будет отдать?

— Вполне, — он пожал плечами, закуривая сигарету, — это сразу нужно сделать?

— Нет. Сначала они должны приехать сюда. Вначале построят заводы. Начальником будете вы. Первые 3 тысячи приезжих должны будут совершить ритуальный обряд.

— Э…это уже странно.

— Не волнуйтесь. Мы приурочим его к какому-нибудь субботнику. Сделаем так, что это будет всего лишь посвящение. Например, пусть это будет часть какого-нибудь праздника. Нарисуют себе символы в лесу и ничего не поймут. Сделают это в незнании. Вас это устраивает?

— Да. И потом вот этих 3 тысячи нужно будет твоим ребятам отдать?

— Да. Именно.

— Когда?

— Когда попросят.

— И за это они исполнят мои просьбы?

— Вы можете в этом не сомневаться.

Мисселина не была уверена в том, что эти видения не являются лишь плодом ее воображения, но по странным стечениям обстоятельств заводы были построены на той местности довольно быстро, а начальником поставили именно Шабурова, который никогда не был связан с металлургической отраслью. Кларк также встретил в это время Юлию Лукину — очень популярную в то время актрису. О ней мечтали миллионы. Она была молода и прекрасна. И, самое главное, влюбилась в этого отвратительного человека и полюбила его, как будто совершенно не замечая в нем ничего плохого. Чуть позже Шабуров был удостоен звания почетного деятеля Советского Союза. Награду ему вручал сам президент. Все это происходило под чутким присмотром Мисселина, которая передавала ему информацию — что сделать, как и когда. Она совершала ритуалы и время от времени давала Кларку советы. Вскоре успех вскружил Шабурову голову, и он позабыл о своей сделке. И о своем долге. Мисселине удалось прорваться к нему в кабинет лишь однажды. Это было в 1970-м году.

— Это незамедлительное! Незамедлительное решение! Вам нужно принять незамедлительное решение! Кларк! Прошу! — Она без умолку кричала на него, — они меня не оставляют ни на минуту, я чувствую их даже сейчас. Он ждет. Он ждет вас. Понимаете, чтобы выделить энергию на ваши свершения, на все эти заводы, на весь ваш успех, он тоже пошел на определенные убытки, которые сейчас же нужно восполнить! Нужно сейчас же отдать ваш долг! Мы с вами его обсуждали! Мы обсуждали! Господин Шабуров, немедленно. Вы очень долго затянули.

— Мисселина, мне очень жаль, что я однажды к тебе обратился. Ты ведь всего лишь сумасшедшая, — сказал он, сидя за дубовым столом, — ты поверила в себя, считая, что мой успех — это твоих рук дело и этих твоих…демонов. У тебя шизофрения, моя дорогая. Если ты не перестанешь сюда ходить и донимать моих работников, я помещу тебя в психбольницу, где тобой займутся специалисты. Я достаточно хорошо объяснил?

— Господин Шабуров, вы забыли, что это я вам помогала все эти годы? Вы забыли? Это все случилось не просто так. Вам по судьбе ничего такого не было дано. Не по силам вашим. Не по уму. Не по способностям. Это не ваша заслуга. Вы воспользовались услугами других сил. И теперь пришло время платить по счетам.

— Ты у них своего рода кредитный специалист? — С губ Шабурова сорвалась ядовитая усмешка.

— Не время для шуток. Совсем не время. На вас огромный долг.

— Да кого ты из себя строишь, шарлатанка? Пошла ты.

— Нет! Я не уйду! Это страшно, очень страшно. Произойдет ужасное, если вы не одумаетесь! И с меня тоже спросят!

— Вот и ответишь, раз спросят. Меня как-то никто ни о чем не спрашивает.

— Потому что я ваш проводник. Это моя работа, если вы еще об этом помните.

— Я тебя увольняю. Отпускаю. Ты свободна. Давай. На выход, Мисселина, — жестко отрезал мужчина.

Мисселина знала, что произойдет, но было слишком поздно. Она схватила свое бежевое пальто со стула и отправилась в Залесный. Однако Шабуров опередил ее — у него было собрание. Он показывал завод журналистам. В этот день он даже согласился показать электростанцию. Одетый в серый брючный костюм, он с важным видом расхаживал по помещению:

— Мы построили этот завод, не надеясь на особые успехи, но теперь, спустя…

— Там что-то сверкнуло, — один из журналистов позволил себе прервать его речь, он повторил громче, — что-то сверкает!

— Провода… — Прошептал Шабуров, крича, — все на выход!

Журналисты успели выбежать из здания, но Шабуров, следовавший за ними по пятам, остался в нем навсегда — путь ему преградила деревянная балка, упавшая прямо на его пути. Пожарные не успели. Та часть здания сгорела почти полностью, но тело Шабурова так и не будет найдено. Даже кусочка ткани с его костюма, не говоря уже о его останках. Мисселину ждала та же участь. К моменту возгорания она уже приехала в город и стремглав бежала к электростанции, но ее отвлекло странное видение, и она последовала к стоящему неподалеку металлургическому заводу. Ее голова раскалывалась. Она видела крики. И пожар. Она пробежала внутрь здания, оттолкнув старенькую вахтершу. Ее путь казался ей немыслимо долгим. Она бежала долго. Очень долго. Казалось, что прошла целая вечность, а темный коридор с белыми плитками не заканчивался. И она вдруг осознала, что спит. Однако этот сон был невероятно реальным. Это было нечто похожее на сон, но что-то иное. Мисселина огляделась — это были они. Они стояли рядом с ней и тянули к ней руки. Мисселина закричала от ужаса. Вот только ее никто не услышал.

Так она и оказалась там, где находится по сей день — в небольшом заброшенном цехе Залесного. Мисселина не имела связи с настоящей жизнью и реальным миром. Мисселина не считала года. Она просто делала свою работу. Это все, что было в ее силах. Если бы она могла повернуть время вспять, то вытолкала бы из своего кабинета Шабурова с тем проклятым чемоданчиком, полным шуршащих купюр. Ее алчность погубила ее. И обрекла на вечные страдания.

— Что вы здесь делаете, Мисселина? — Голос Валерии вернул Мисселину из воспоминаний обратно.

— Работаю, не видно?

— Кем?

— Ты задаешь слишком много вопросов! Тихо, мне нужно документы заполнить и отправить тебя на службу, — Мисселина уткнулась в бумаги, черкая ручкой, — Валерия Лейвиц, расскажи мне, что ты умеешь?

— Я ничему такому особенному не училась…

— Да уж. Назови хоть что-то.

— Буду делать, что скажете, — уныло произнесла девушка, смирившись со своей участью.

— Скажи, а ты не знала, что твоя сестра подписала тот договор с проклятым мужчиной и совершила ритуал?

— Нет, не знала.

— А что ты тут делала?

— Я пришла спасать ее. Она сказала, что потерялась.

— Ее окружил туман и машина заглохла?

— Да, именно так.

— Не хочу тебя расстраивать, но она знала, что с ней произойдет. Тот мужчина…он говорил ей о том, что она выйдет из его квартиры и по пути у нее заглохнет машина. И ее заберут сюда. Если же она захочет вернуться, то должна кого-то из родственников оставить здесь. Она все знала.

— Не думаю, что она восприняла это всерьез.

— Возможно. Однако она знала. И позвала тебя на помощь. Не кого-то другого, а тебя. Ее сестру.

— В том и дело! Мы сестры! Мы сироты. У нас никого больше нет. И я даже рада, что хоть одна из нас спаслась. Я рада, что она может жить дальше нормальной жизнью. Пусть даже такой ценой.

— Это все очень и очень грустно. Ладно…в цех я тебя точно работать не отправлю, как насчет больницы?

— Я не думаю, что достаточно квалифицирована для данной работы.

— Не волнуйся, больница построена над несколькими подземными цехами по добыче руды. Они там и так все мертвые, но временами травмируются. То есть не временами….постоянно. Мне нужна медсестра. Последняя повесилась.

— И насколько долго? Какой будет срок службы?

— Не знаю.

— Вечность?

— Не знаю. Вот как люди обычные живут? Живут себе и живут своей жизнью, а потом умирают, когда их плоть приходит в негодность. Здесь принцип такой же. Ничего аномального.

— А разве заводы все еще работают?

— Ну да…только начальник сменился, — мрачно произнесла Мисселина, — все, иди, тебя проводит мой помощник. Не бойся его. Большинство здешних ребят сильно покорежила радиация, но стараниями Доктора Кричтона они еще живут. Иди давай. Быстро за работу! Сколько ты еще собралась здесь сидеть?

Валерия тотчас же вышла из кабинета и увидела в свете мигающей лампы высокое странное существо. Это был монстр с длинными конечностями, передвигающийся сразу на четырех из них. На его голове была пластмассовая маска, а за ней — два сверкающих белых глаза. Девушка прижалась к стене и тяжело дышала.

— Меня зовут Хусейн, пойдем со мной. Пожалуйста, не бойся меня, я не хотел…тебя напугать, — сказал он тихим приятным голосом осторожно и вкрадчиво.

— Хорошо, куда мы пойдем?

— В больницу. Ты новая медсестра?

— Все верно.

— И как тебя зовут?

— Меня зовут Лера.

— Рад встретить тебя, Лера, но я должен сообщить — тебе не очень повезло. Доктор Кричтон строгий. Любит порядок.

Они шли по пустынным улицам, объятым туманом, и болтали, как обычные приятели. Хусейн передвигался на невероятно длинных конечностях, как большое насекомое. Лера по-прежнему боялась на него смотреть, но монстр оказался добрым и дружелюбным, казалось, он не хотел ей навредить, поэтому она чувствовала себя вполне комфортно в его компании.

— А дальше я не пойду, — сообщил он у входа в больницу, — там опасно.

— Меня убьют?

— Ты…уже мертва, Валерия.

— Мертва?

— Не совсем верное слово, но подходящее. Это пограничный мир. Один из них. Мы все здесь — его заложники. И Доктор Кричтон тоже. Его кабинет находится сразу за стойкой информации. Желаю тебе побыстрее свыкнуться со здешними реалиями, возможно, однажды они отпустят тебя ненадолго погулять и мы с тобой сможем поболтать подольше. Пока-пока.

Монстр отошел, обернулся и помахал ей на прощание, после чего его силуэт растворился в непроглядном тумане.

4 глава

Больница Залесного была адским местом. Построенная над несколькими подземными цехами, она насквозь пропиталась страданиями и жаром, веющим из преисподней. Всего в ней было 4 этажа, два из которых пустовали. На первых двух иногда проводили операции, но большая часть работ велась в подземных палатах. Доктор Кричтон знал свое дело. За его спиной было сорок лет практики в главной областной больнице Обвинска. Когда-то он рассчитывал на спокойную старость, но судьба распорядилась иначе. И он застрял на своей должности. Навечно. Он не совершал зла при жизни. Не делал плохого. Не совершал плохих поступков от слова совсем. Он был деятельным человеком, преуспевающим врачом. Педантичный и упорный в своей работе. Он пытался спасти каждого своего пациента и сделать для него все, что в его силах. Так почему же он оказался там? Это вопрос, над которым Доктор Кричтон рассуждает уже не один десяток лет. И впереди у него еще целая вечность.

Оказавшись в пограничье, Доктор хотел покончить собой, но вскоре он сумел найти баланс между жизнью и смертью, сумел найти свою собственную прелесть в изуродованных телах и истошных криках, раздающихся ниже. И в его глазах навечно поселилось отчаяние. Медсестры не могли привыкнуть к своей работе. И накладывали на себя руки. Те, кто мог. Пограничье по-разному действует на всех: кто-то сразу приходит сюда мертвым, а кто-то еще недолго остается живым, привязанным к миру людей. Окинув новенькую своим стеклянным взглядом, Доктор Кричтон выдал ей абсолютно без колебаний фразу:

— Лучше сразу покончи с собой, пока можешь. Хотя бы попытайся. Ты здесь и дня не продержишься.

— Вы меня недооцениваете, Доктор.

— Неужели? Скажи, ты слышала о здешнем нулевом пациенте?

— Нулевом?

— Да, его палата не имеет номера и находится на самом нижнем этаже, близком к входу…туда. В подземный цех. В ней и лежит тот самый нулевой пациент. Мы его так называем, потому что его имя проклято. Как и он сам. Ты, вероятно, и не знаешь, кто он такой. Много лет назад он заключил контракт с темными силами и пообещал им 3000 душ в обмен на собственное благополучие, но свою часть сделки он…не выполнил. С тех пор все заводы, которыми он управлял, в реальной жизни заброшены, а здесь…здесь они продолжают работать. Под другим руководством. И это руководство совсем их не щадит. Они могут повредить себе все, что только можно повредить. Они кричат. Адское пламя пожирает их живьем. Хоть они не в реальности, но чувствуют все так же, как и люди, все чувствуют. Все ушибы, синяки, порезы, разрезы, переломы…да только умереть не могут. Они обречены вечно там страдать. Из-за нулевого пациента. И сам он обрел свое вечное пристанище в этой безномерной палате.

— А почему он там? Что с ним не так?

— Увидишь.

Валерия переоделась в униформу медсестры: накинула на себя белый халат, завязав его бантиком сзади, нацепила на голову твердую белую шапочку и силиконовые перчатки. Они с Доктором Кричтоном зашли в решетчатый лифт. Мужчина сказал ей держаться за стенки, а сам крутанул ржавый рычаг лифта вправо. Адское строение с огромной скоростью и скрипом устремилось прямиком в преисподнюю. Девушка почувствовала жар. Ее лоб покрылся испариной. Как будто прямо рядом с ней кто-то разжигал печку.

Нулевая палата была единственной на этом этаже. Она и Доктор Кричтон вошли в нее медленно и без лишнего шума. В темном и абсолютно душном помещении располагалась посередине кровать, окруженная белыми больничными занавесками. Весь пол и все стены были покрыты гарью, но самой ужасной была тишина, в которой раздавались тихие всхлипы. Прислушиваясь к ним, нельзя было понять, просит ли человек о помощи, плохо ему или хорошо, плачет он или наоборот, смеется. Это были хриплые звуки. Как будто ему было невероятно трудно дышать. Доктор Кричтон указал на поднос с инструментами:

— Периодически здесь проводятся операции. Мы подправляем его органы…его кожу и конечности, чтобы жизнедеятельность его организма продолжалась. Сам он уже лишь отдаленно напоминает человека, которым был при жизни.

— Почему же вам просто не убить его? Если он так страдает.

— Это слишком сложно, милая. Мы убьем его. И тогда что будет с остальными 3 тысячами? Из-за чего они страдают тогда? Нет. Его страдание должно быть совершенно. Их страдания должны быть обоснованными.

— Вы просто псих! Сами себя слышите, Доктор? Ваши слова не имеют никакой логики.

— Поработай здесь почти 40 лет и поймешь, как быстро потерять рассудок. Думаю, что ты потеряешь его еще быстрее, чем я, ведь в твои обязанности входит ежедневное обмывание его…тела.

Сказав это, он резко открыл шторки. Валерия вскрикнула от ужаса и закрыла глаза руками, перед ней предстала ужасная картина: на больничной кровати лежало голое и полностью изуродованное тело Кларка Шабурова. Оно было полностью безобразным и бледным, покрытым трупными пятнами. От него несло запахом разложения на всю палату так сильно, что запах просачивался и за ее пределы. Каждая из глазниц Шабурова была полностью пустой. Его рот не имел зубов, а вместо носа у него были лишь две маленькие дырочки. Его туловище было сплошь в кроподтеках и шрамах, а правая нога отсутствовала. Он напоминал обезображенный холодный труп, но его грудь тем временем по-прежнему вздымалась. Он все еще был жив.

— Почему он…почему он…живой?

— Я же тебе все рассказывал. Бери тряпочку. И начинай мыть. Она стоит в углу, а я пока посмотрю, что там у него со шрамом на правой ноге. На месте сгиба начался процесс разложения, это бы повредило всем остальным тканям, так что мы ее ампутировали. Ты берешь или нет тряпку? — Кричтон уставился на девушку, как на полную дуру, — ты понимаешь, в чем заключается твоя работа на данный момент? Бери тряпку! И….у него еще есть иногда скопления насекомых в глазницах и рте, поэтому промывай их особенно тщательно.

— Я не буду. Я не буду этого делать.

— Тогда иди и попробуй убить себя. Больше ничем не могу помочь.

— Я хочу уйти отсюда. Я просто хочу уйти отсюда.

— Иди. Дверь открыта, но там нет выхода в реальный мир. Только эти чертовы туманные дороги. Ты походишь по ним пару недель, тебе наскучит и вернешься обратно. Я тоже через это проходил. Поверь, там нет абсолютно ничего, а здесь хоть какие-то занятия.

Валерия не слушала его дальше. Она пулей выскочила из больницы, сбрасывая с себя фартук и перчатки. Ее ноги несли ее все дальше и дальше от больницы. Она не помнила, как долго бежала, но внезапно в ее боку закололо, а дыхание стало затрудненным. Девушка остановилась, окруженная бескрайними туманными облаками и прижалась спиной к фонарному столбу, погружаясь в сон.

Проснулась она уже утром. В теплой постели. На ее лицо падали лучи солнца. Она медленно подняла веки и обнаружила себя лежащей в кровати. Все было позади. И сестра. И этот ужасный город. И этот завод. И этот доктор. Просто сон. Плохой и отвратительный. Лера выдохнула с облегчением и присела на кровати. Она внезапно поняла, что ее зрение все это время после пробуждения было расфокусированным. Когда оно пришло в норму, девушка поняла, что по ошибке приняла свет лампы над головой за лучи солнца, но вот комната была вполне реальной.

— Приснится же, — выдохнула она, когда услышала, как кто-то заходит в ее комнату.

— Ты уже проснулась?

Голос был знакомый. Она, как мумия, застыла в сидячем положении у изголовья кровати и наблюдала за тремя людьми, вошедшими в ее комнату. Один из них, конечно, уже смутно напоминал человека. Хусейн — монстр с длинными конечностями, Мисселина и Доктор Кричтон собственный персоной смотрели на нее. Лера похлопала себя по щекам. Закрыла и открыла глаза, но страшное видение никуда не делось. Она закричала, подбежала к окну и выглянула — это был Залесный. Разрушенный и пустой город с туманом за окном. Это был не сон.

— Детка, куда же ты убежала? По городу сейчас бродят сбежавшие рабочие, я не хочу, чтобы ты пострадала, — заботливо сказала Мисселина, подходя к кровати, — в следующий раз сообщи мне, если отправишься на прогулку, а еще было плохо вот так бросать Мистера Кричтона одного в палате, я назначила тебя его помощницей. Ты помнишь?

— Да, Валерия, Мисселина права, больше не убегай, там может быть опасно, выхода отсюда ты все равно не найдешь, — раздался милый голос монстра за спиной Мисселины.

— Моя сестра. Она вернется за мной.

— Она не вернется за тобой. Никто не вернется за тобой. Никто никогда не придет, Валерия. Отныне мы — твоя единственная семья.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — шептала Лера, сжимая в руках одеяло, она закричала, — нет!

Отзвук ее голоса разнесся по округе, распугивая ворон. И никто его, конечно же, не услышал. Лишь черные птицы, улетающие к серым облакам.