Линкоры в бою

13 августа в Понапе состоялось совещание германских офицеров, и Шпее решил увести все свои силы к побережью Чили, выделив "Эмден" для действий против торговли в Индийском океане. В тот же вечер он ушел с остальными кораблями и 8 угольщиками. Немцы пытались получить определенные сведения о позиции Японии через радиостанцию на Гуаме (острове, принадлежащем США), но в этом им было отказано**. "Нюрнберг" был послан на Гавайские острова, чтобы предупредить германское адмиралтейство о предполагаемых передвижениях Шпее и приказать германским угольщикам сосредоточиться у западных берегов Чили.

Шпее медленно шел на восток. 30 августа он слышал радиообмен между линейными крейсерами "Конго" (японским) и "Острелиа" (британским). 6 сентября "Нюрнберг" присоединился к Шпее, перерезав около острова Фаннинг большой британский кабель, который пересекал весь Тихий океан, соединяя Канаду с Австралией. Этот кабель был также перерезан германским вспомогательным крейсером "Титания" и был восстановлен только 6 ноября. "Нюрнберг" испытал большие затруднения при получении угля в порту США Гонолулу, где ему было позволено принять только 700 т.

Тем временем англичане искали эскадру Шпее вблизи Новой Гвинеи, а 30 августа новозеландский отряд крейсеров под командой командира австралийской станции к.-адм. Пэти, в составе флагманского линейного крейсера "Острелиа", легких крейсеров "Мельбурн", "Психея", "Пирамус", "Филомел" и старого французского броненосного крейсера "Монкальм" подошел к германской базе Апия на островах Самоа. Радиостанция базы была занята, и там оставили небольшой гарнизон. Англичане смогли предпринять эту операцию, так как Япония взяла на себя охрану британской торговли на морских путях даже в период до истечения срока японского ультиматума Германии, который кончался только 23 августа.

Шпее, узнавшему о британской экспедиции на Апию, пришла в голову смелая мысль повернуть назад и атаковать эскадру Пэти своими 2 броненосными крейсерами. Если бы "Острелиа" находилась в это время на Самоа, он надеялся использовать против нее торпеды. Шпее был у Апии 14 сентября, но британские корабли уже ушли оттуда, и он пошел на восток к Папеэте на острове Таити, где 22 сентября обстрелял береговые батареи*, не ответившие на его огонь, и нанес им некоторые повреждения. Французские власти затопили 2 своих судна, в том числе старую канонерку "Зелэ", и подожгли свой угольный склад, чтобы предотвратить его захват противником**. Так как на Таити не было радиостанции, то появление здесь немцев оставалось неизвестным союзному морскому командованию в течение нескольких дней. Но 4 октября британская радиостанция в Сува на островах Фиджи перехватила германское кодированное радио и расшифровала его, так как к этому времени англичане знали германские коды, радио гласило: ""Шарнхорст" на пути между Маркизовыми островами и островом Пасхи". Шпее был оттеснен на восток, и западная часть Тихого океана была очищена от противника под давлением британских и японских сил, которые немедленно захватили германские базы. Рабаул и радиостанция в Науру сдались 17 августа*. 11 октября германская канонерская лодка "Комет"** была захвачена у берегов Новой Британии; японцы заняли Каролинские и Маршалловы острова.

Идя к западным берегам Южной Америки, Шпее входил в район, где англичане были всего слабее вследствие отсутствия угольных станций и радиостанций. Шпее угрожал теперь сорвать снабжение селитрой, в которой союзники нуждались для производства взрывчатых веществ.

В этой части света британский флот не имел никаких морских сил, кроме старого крейсера "Рейнбоу", не представлявшего никакой боевой ценности и служившего учебным судном в Канаде, и двух слабых шлюпов "Алджерин" и "Шируотер". Последние находились у мексиканских берегов для охраны британских интересов, а в непосредственной близости от них находился сильный германский крейсер "Лейпциг" (пять 105-мм орудий в бортовом залпе), который с большой легкостью мог бы уничтожить их. К счастью для них, они после объявления войны успели уйти в Эскимолт, однако, лишь после значительной проволочки.

Что касается "Лейпцига", то он несколько дней крейсировал около Сан-Франциско, а затем пошел на юг к берегам Мексики, где 1 сентября, пользуясь престижем, приобретенным Германией благодаря быстрому продвижению во Франции и полному поражению русских под Танненбергом, он получил разрешение принять полный запас угля. В это время британский легкий крейсер "Ньюкасл" и броненосный крейсер "Хемпшир" были посланы из Китая к берегам Америки, но "Хемпшир" был задержан в азиатских водах. Японский флот начал все сильнее нажимать на немцев и угрожать Шпее. Старый линейный корабль "Хидзен"*** и старые броненосные крейсеры "Идзумо" и "Асама" шли на Шпее из центральной части Тихого океана, а в южной части океана за ним охотилась очень сильная японская эскадра.

Влияние успешных сухопутных операций на морскую войну чувствовалось даже в этой отдаленной части света, и германские победы облегчали путь германским крейсерам. Угольщики получили разрешение идти в Галапагосский архипелаг (группа островов в восточной части Тихого океана, принадлежащая Эквадору), и "Лейпциг" получил достаточно топлива для того, чтобы выйти в крейсерство и потопить несколько британских пароходов. Результатом его операций было прекращение движения судов около берегов Перу, и перуанское правительство, беспокоясь за свою торговлю, предприняло шаги, чтобы помешать снабжению "Лейпцига" углем. Поэтому ему пришлось идти на остров Пасхи - место сбора эскадры Шпее, так как командир его знал, что там он будет обеспечен топливом. "Лейпциг" поддерживал связь с легким крейсером "Дрезден" (24 узла, шесть 105-мм орудий в бортовом залпе), который после всевозможных приключений пришел из Атлантики, грузясь углем в уединенных пунктах на нейтральной территории. "Дрездену" не очень повезло, и он уничтожил только 2 британских парохода, погоня за почтовым пароходом "Ортега" у западного входа в Магелланов пролив была безуспешна, благодаря доблестному поведению капитана парохода, который смело повел свое судно через не нанесенные на карту воды пролива Нельсона и таким образом ушел. "Дрезден" также направился к острову Пасхи.

Таким образом, у этого таинственного острова с каменными фигурами, происхождение которых никто не может объяснить, хотя они, может быть, свидетельствуют о существовании в Тихом океане забытых рас и культур, собралась из разных океанов эта эскадра германских кораблей. 12 октября Шпее с 2 броненосными крейсерами, "Нюрнбергом" и 4 угольщиками или вспомогательными судами стал на якорь у острова в бухте Кука, где к нему присоединились "Дрезден" и "Лейпциг" еще с тремя угольщиками. В эту ночь на берегу пылали 14 больших костров, и Шпее предполагал, что об его присутствии тайно сигнализируют англичанам, радиосигналы которых были неясно слышны. Он ошибся в своем предположении: на острове находилась в это время британская археологическая экспедиция, но она не подозревала о том, что Шпее лихорадочно ищут. Шпее не причинил ей вреда, а наоборот - принял меры, чтобы оградить ее от туземцев, которые обнаруживали некоторые признаки враждебности. 18 октября он ушел к Мас-а-Фуэра, приближаясь к чилийскому побережью навстречу успеху, который был подготовлен для него распоряжениями британского морского штаба под руководством в.-адм. Стэрди*, теперь с ним упорно сближалась слабая британская эскадра под командой к.-адм. Крэдока. Она состояла из старых броненосных крейсеров "Гуд Хоуп" (22 узла, бортовой залп два 234-мм и восемь 152-мм орудий), "Монмот" (22 узла, бортовой залп девять 152-мм орудий), легкого крейсера "Глазго" (25 узлов, бортовой залп два 152-мм и пять 102-мм орудий), вооруженного торгового парохода "Отранто" (17 узлов, бортовой залп три 120-мм орудия ничтожной боевой ценности). Боеспособность этой эскадры была очень низка, так как команды двух ее броненосных крейсеров состояли из запасных и были укомплектованы только перед самой войной. Артиллерийские приборы устарели, что было совершенно естественно для таких старых кораблей, и с начала войны они не производили никаких артиллерийских учений, кроме повседневных занятий при орудиях.

Посылать такие корабли против призовых артиллерийских кораблей германского флота, какими были "Шарнхорст" и "Гнейзенау", было ошибкой, которая имела самые гибельные последствия. Штаб использовал гораздо более современные и мощные корабли, как, например, "Блэк Принс" и "Острелиа", для оборонительных целей, посылая в то же время Крэдока с жалкой эскадрой на чрезвычайно опасное дело. Крэдоку был еще обещан более современный броненосный крейсер "Дифенс" (23 узла, бортовой залп четыре 234-мм и пять 190-мм орудий), гораздо более сильный корабль, находившийся в полной боевой готовности, с вполне обученной командой, но с эскадрой он так и не соединился. На помощь Крэдоку был также направлен старый броненосец "Канопус". Относительно годности такого слабого и устаревшего корабля для совместных действий с крейсерской эскадрой мнения расходятся, но автору кажется, что старый линейный корабль мог бы сослужить хорошую службу, хотя без сомнения сферой его применения являлись скорее оборонительные задачи, для которых так нерационально были использованы "Острелиа" и "Блэк Принс"*.

14 сентября Крэдок получил приказание штаба: "Имея базу на Фолклендских островах, сосредоточить достаточно сил для встречи с "Шарнхорстом" и "Гнейзенау"". Ему также было приказано задержать "Канопус" в составе эскадры до прибытия "Дифенса". По сосредоточении "превосходных сил" он получил приказание: "Сообразно донесениям произвести поиск в северном направлении до Вальпараисо, уничтожить германские крейсеры и прервать германскую торговлю". 5 октября штаб, зная, что Шпее приближается к Южной Америке, что "Гуд Хоуп" принимает уголь на Фолклендских островах, а "Дифенс" еще не прибыл, отдал Крэдоку роковой приказ "быть готовым к встрече" с немцами, в то время как "Канопус", "Монмот", "Глазго" и "Отранто" должны были одновременно вести разведку и обеспечивать торговое мореплавание, "Канопус" в это время был в неисправном состоянии* и должен был оставаться для ремонта на Фолклендских островах до 23 октября. Простой расчет показал бы штабу всю опасность посылки против Шпее таких малых сил; на войне большая ошибка пренебрегать фактами или предполагать, что благодаря какому-то чуду, совершенному подчиненными, плохие корабли и старые орудия могут преобразиться. Уже гибель крейсера "Пегасус", потопленного "Кёнигсбергом", должна была быть для штаба достаточным предупреждением. 8 октября Крэдок в своем донесении штабу, полученном только 11 октября, сообщил о своем решении сосредоточить свои силы у Фолклендских островов и избегать разделения их. Последующее мероприятие штаба сделало катастрофу почти неизбежной: 14 октября штаб отдал распоряжение броненосному крейсеру "Дифенс" идти в Монтевидео второстепенный пункт, где могла произойти встреча со Шпее, в случае если бы он пошел вокруг мыса Горн, одобрив вместе с тем предположение Крэдока о сосредоточении сил. Лорд Фишер правильно рассматривал отвлечение "Дифенса" от места действительной опасности как серьезную и грубую ошибку.

22 октября Крэдок с броненосцем "Канопус" (на котором была поставлена фальшивая третья труба) и броненосным крейсером "Гуд Хоуп" покинул Фолклендские острова, чтобы идти на соединение с "Монмотом", "Глазго" и "Отранто", которые были уже у побережья Чили. 26 октября со своей секретной базы на островах Чонос он послал Адмиралтейству донесение, из которого было ясно видно его решение отделить "Канопус" от остальных кораблей. Крэдок по радио вызывал к себе "Дифенс", но его приказание было аннулировано штабом новая и пагубная ошибка. У него не было никаких сомнений в опасности своего положения. По некоторым сведениям, он считал, что идет на верную смерть, подчиняясь глупым приказам.

К несчастью, Крэдок не проявил при подобных обстоятельствах смелой инициативы и не настоял на своем первоначальном правильном решении держаться сосредоточенно у Фолклендских островов до получения подкреплений. Но в одной неудачно средактированной телеграмме штаба Крэдок, по-видимому, заподозрил осуждение, и так как он был человеком выдающейся храбрости, он ни при каких условиях не хотел уклониться от боя. Однако принципы, высказанные еще Наполеоном* и Нельсоном, остаются вечно справедливыми. "Не воображайте, - писал Нельсон во время Трафальгарской кампании, - что я один из тех горячих людей, которые сражаются против подавляюще превосходящих сил без соответствующей цели". Ни восхищение перед адмиралом, который был одним из храбрейших офицеров своего времени, ни печаль о гибели такого храброго и благородного человека, каким он был, не должны затемнить той истины, что основные законы войны не оправдывают, но решительно осуждают такое сражение, каким был бой у Коронеля.

Без "Дифенса" и оставив далеко позади "Канопус", Крэдок шел вдоль побережья Чили, сближаясь со Шпее. Последний предполагал, что будет иметь против себя "Гуд Хоуп", "Монмот", "Глазго" и один из старых линейных кораблей. По-видимому, он намеревался уклониться от боя** в том случае, если бы британские силы держались соединенно, и атаковать их по частям, если бы они оказались разделенными. Он думал, что старый линейный корабль "будет орехом не по зубам" для его броненосных крейсеров.

Крэдок, оставив в составе своего отряда тихоходный и слабый "Отранто", который был совершенно бесполезен для боя, играл на руку неприятеля и пожертвовал приблизительным равенством в скорости хода, которым он обладал бы без "Отранто"***.

Рано утром 1 ноября Шпее получил от германского парохода сведения, что "Глазго" был в Коронеле накануне вечером и был готов к выходу в море. До рассвета Шпее вышел со своими броненосными крейсерами, "Нюрнбергом", "Лейпцигом" и "Дрезденом", чтобы отрезать "Глазго" от Крэдока, который с "Гуд Хоупом", "Монмотом" и "Отранто" шел на соединение с ним. В море было сильное волнение, дул холодный южный ветер, вдали на востоке виднелись неясные очертания вечно белых снеговых вершин хребта Анд. В 14 ч Крэдок, соединившись с "Глазго", дал знать своим кораблям, что по указаниям радио к северу от них находится германский корабль. Эскадра построилась в линию пеленга, имея "Глазго" на фланге к NО, а за ним последовательно: "Отранто", "Монмот" и "Гуд Хоуп", который был последним к SW. "Канопус" находился, примерно, в 300 милях позади.

В 16 ч 30 мин (по британскому времени)* "Лейпциг" увидел неприятельские корабли, и оба отряда повернули на сближение. Британские корабли сомкнулись к "Гуд Хоуп". Немцы увеличили ход с 14 узл., который они держали, до полного. Дул свежий юго-восточный ветер, достигавший силы в 6 баллов, и сильная волна перебрасывала воду и брызги через корабли, испытывавшие сильную качку.

18 октября на совещании командиров Шпее решил, что в случае сильного волнения большие корабли должны вести бой на дистанциях 38-42 каб.; при хорошей погоде немцы должны были еще увеличить дистанцию, они должны были сблизиться, когда скажутся результаты их огня. Роль легких крейсеров была тщательно рассмотрена и определена. Поскольку могла помочь хорошая работа штаба и тщательная тактическая подготовка, немцы не пренебрегли ни одной деталью для достижения победы. О каком-либо совещании у англичан сведений никаких не имеется, а "Глазго" и "Отранто"** не получили никаких распоряжений относительно их образа действий.

В 17 ч 47 мин британские корабли построились в кильватерную колонну в следующем порядке: "Гуд Хоуп", "Монмот", "Глазго" и "Отранто". Немцы также построились в кильватерную колонну с "Шарнхорстом" и "Гнейзенау" во главе. Обе эскадры шли параллельно на юг со скоростью около 17 узл. (максимальный ход "Отранто"), но немцы шли скорее. В то время как подавляющее превосходство немцев должно было быть очевидным, Крэдок попытался сблизиться, так как в это время солнце светило бы в глаза германским комендорам. Однако Шпее не предполагал начинать боя до захода солнца, и так как его противник значительно уступал ему в скорости, потому что его задерживал "Отранто", то германский флагман мог выбрать дистанцию для начала боя и положение относительно ветра, которое еще и до наших дней имеет большое значение для стрельбы. Ветер дул в лицо комендорам Крэдока, и им мешал дым неприятельских кораблей, а стекла их прицельных труб заливало брызгами. Шпее отвернул и уклонился от немедленного боя.

Мысль отложить бой до соединения с "Канопусом" и сосредоточения всех сил, по-видимому, и не приходила Крэдоку в голову. Он не действовал, как Хиппер в Ютландском бою, наводивший британские крейсеры на Флот Открытого Моря. Британское же Адмиралтейство и рассчитывало именно на то, что он отступит со своими крейсерами на соединение с линейным кораблем*. Шпее держался между англичанами и берегом, чтобы отрезать их отступление в нейтральные воды. В 19 ч по британскому времени обе колонны, идя медленно сходящимися курсами с общим направлением S-SSO, сблизились на предельную дистанцию огня. Солнце заходило, и на ярком фоне неба резко выделялись силуэты британских кораблей, качавшихся на сильной волне; германские же крейсеры были мало заметны на затемненном облаками восточном горизонте. Взошедшая луна время от времени закрывалась тучами. Ночь обещала быть бурной, и состояние погоды увеличивало преимущества немцев, которыми они располагали благодаря своей лучшей боевой подготовке и большему весу бортового залпа.

В 19 ч 03 мин германская эскадра открыла огонь с дистанции 55 каб., "разделив цели слева", т. е. "Шарнхорст" стрелял по "Гуд Хоуп", а "Гнейзенау" - по "Монмоту"; легкие крейсеры "Лейпциг" и "Дрезден" сильно отстали от броненосных крейсеров, а "Нюрнберг" не смог вступить в строй. Стрельба легких крейсеров обоих противников имела ничтожное значение: их качало так сильно, что на большой дистанции они не могли причинить друг другу вреда. С третьего залпа славные артиллеристы "Шарнхорста" начали накрывать "Гуд Хоуп", и по предположению германских офицеров, главная система приборов управления артиллерийским огнем на последнем была повреждена или выведена вовсе из строя их огнем, прежде чем "Гуд Хоуп" успел дать в ответ хотя бы один выстрел. Он открыл огонь около 19 ч 05 мин.

С момента накрытия немцы давали залпы каждые 15 секунд (вероятно, из половины тяжелых орудий одного борта, т.е. трех 210-мм и трех 150- мм). "Гуд Хоуп" выпускал залпы через 50 с, и полных залпов всем бортом замечено не было. Немцы стреляли в три раза скорее англичан.

Несмотря на бурное море, на германских кораблях могли действовать все тяжелые орудия (шесть 210-мм и три 150-мм). На британских кораблях, как можно утверждать с уверенностью, орудия главной палубы (четыре 152-мм на "Гуд Хуоп" и три 152-мм на "Монмоте") не могли стрелять из-за плохих условий погоды и тактически невыгодного положения, в которое были поставлены британские комендоры. Положение британской эскадры было уже безнадежным. Немцы неблагоприятно отзываются о многофлажных сигналах, которые поднимали англичане в противоположность германским однофлажным сигналам, но это обстоятельство не оказало существенного влияния на исход боя. В данной обстановке у англичан был только один разумный выход: разделиться и сделать попытку соединиться с линейным кораблем "Канопус", выйдя из боя и пожертвовав вспомогательным крейсером "Отранто", если бы ему не удалось ускользнуть в темноте. Это не было сделано, и очень скоро сопротивление обоих британских броненосных крейсеров было сломлено.

В самом начале этого короткого боя "Гуд Хоуп" получил попадание тяжелым снарядом в носовую 234-мм установку, и над его корпусом поднялся большой столб пламени, означавший сильный пожар кордита. Носовое тяжелое орудие больше уже не стреляло. Около 19 ч 40 мин Шпее сбавил ход до 12 узл. и уменьшил дистанцию до 51 каб.; бой превратился для немцев в учебную стрельбу по мишеням. "Шарнхорст", вначале стрелявший фугасными снарядами, перешел теперь на бронебойные (из тяжелых орудий); "Гнейзенау" с самого начала стрелял бронебойными снарядами. Когда дистанция уменьшилась, 150-мм орудия германских кораблей открыли огонь фугасными снарядами. Одним из первых снарядов "Гнейзенау" попал в крышу носовой башни "Монмота", произошел сильный взрыв, из башни вырвался столб пламени, и вся башня исчезла.

В 19 ч 50 мин, когда расстояние уменьшилось до 40 каб., тяжелый снаряд попал между второй и третьей трубой "Гуд Хоуп", и оттуда поднялся столб пламени выше его мачт и шириной в 20-30 м. Как говорит Шпее, бывший свидетелем этого зрелища, "это было похоже на огромный фейерверк, пущенный на фоне темного неба". Дистанция все уменьшалась; но "Гуд Хоуп" все еще держался на плаву, и его героическая команда по-прежнему вела безнадежный бой. В течение нескольких минут немцы стреляли в него с расстояния 25 каб. Затем он скрылся в темноте. Зарево пылавших на нем больших пожаров исчезло, и в 19 ч 56 мин Шпее отвернул, предполагая, что "Гуд Хоуп" пытается сблизиться и использовать торпеды. Очевидно, около этого же времени "Гуд Хоуп" пошел ко дну, унося с собой британского адмирала и около тысячи человек команды.

Судьба "Монмота" была также печальна. В 19 ч 40 мин с громадным пожаром на баке и поражаемый каждые четверть минуты германскими залпами, он вышел из строя, осев на корму, но не прекращая огня. До 19 ч 50 мин он все еще продолжал стрелять, после чего совершенно прекратил огонь, и орудия "Гнейзенау" перенесли огонь на "Гуд Хоуп". Тем временем "Монмот" исчез в темноте. Что касается "Отранто", то он, хотя и не получил приказаний*, вышел в самом начале боя из строя к западу, а затем скрылся. "Глазго" тоже не получил никаких распоряжений от Крэдока** даже тогда, когда положение эскадры стало безнадежным. На него был направлен очень сильный огонь, но он счастливо отделался пятью попаданиями, все - в ватерлинию, но все в угольные ямы; только один 105-мм фугасный снаряд причинил ему значительные повреждения. В 20 ч он прекратил огонь и ушел да запад; он тоже спасся. Если бы он остался, его гибель была бы совершенно неизбежна, и удар, полученный от Шпее, был бы еще чувствительнее. Его командир рассудил здраво, отказавшись принести в жертву свой корабль и свою команду.

Несчастный "Монмот" был замечен "Нюрнбергом", который во время боя находился далеко позади Шпее и, следовательно, к северу от сражающихся. "Монмот" пытался уйти, повернув на обратный курс и направившись на север. Около 21 ч "Нюрнберг" увидел поврежденный корабль с сильным креном на левый борт; не получив ответа на германский опознавательный сигнал, он в 21 ч 20 мин подошел к нему и, после предложения сдаться, открыл огонь, постепенно сокращая дистанцию до 33 каб. Пущенная немцами торпеда не попала. Британский корабль сделал героическую попытку описать циркуляцию и ввести в действие орудия правого борта, но снаряды "Нюрнберга" разворотили ему борт, и в 21 ч 28 мин с развевающимся флагом "Монмот" перевернулся и пошел ко дну.

Немцы слышали, как британскую орудийную прислугу свистали к орудиям, и отсюда мы можем заключить, что среди старых запасных, находившихся на этом обреченном корабле и ведших совершенно безнадежный бой, дисциплина честно поддерживалась до самого конца. С него не было спасено ни единого человека из-за большой волны и вследствие предположения немцев, что вблизи находятся другие британские корабли. Офицеры "Глазго" отвергли выдвинутые против германского флота обвинения в бесчеловечности*; пока неприятельская эскадра не уничтожена совершенно, нельзя уделять внимания спасению людей; несколько недель спустя этот же принцип был причиной гибели личного состава самих германских кораблей. В течение ночи британских кораблей замечено не было, а когда занялась заря 2 ноября, Шпее не увидел вокруг ни одного неприятельского корабля и поднял своей эскадре сигнал: "Одержана блестящая победа, за которую я благодарю и поздравляю команды".

Германские корабли пострадали очень мало. "Шарнхорст" получил только 2 попадания: 102-мм снарядом с "Глазго" и 12-фунтовым (76-мм) с "Гуд Хоуп", таким образом, 234-мм и 152-мм орудия последнего не дали ни одного попадания. В трех местах броня "Шарнхорста" была незначительно вдавлена, вероятно, осколками недолетных снарядов, и была немного повреждена его антенна. На нем не пострадал ни один человек. "Гнейзенау" получил 4 попадания, и 2 чел. из его команды было ранено. Единственное более или менее серьезное попадание было в барбет 210-мм кормовой башни, которое на несколько минут заклинило ее и вызвало начало пожара. Снаряд, попавший в правый борт выше брони, также произвел пожар.

По подсчету германских офицеров-наблюдателей в "Гуд Хоуп" попало от 30 до 40 снарядов. Из своих 210-мм орудий "Шарнхорст" выпустил 188 фугасных и 234 бронебойных снаряда и из 150-мм - 148 фугасных и 67 бронебойных, следовательно, всего 637 штук. "Гнейзенау" выпустил 244 210-мм бронебойных снаряда и 198

150-мм фугасных; вероятно, некоторое количество попаданий в "Гуд Хоуп" принадлежало ему, так как к концу боя он принял участие в добивании британского флагманского корабля. Число попавших снарядов составляло, таким образом, около 5% числа выпущенных - очень высокий процент для условий, которые имели место в тот вечер.

"Лейпциг" выпустил 407 105-мм снарядов, "Дрезден" - 102 и "Нюрнберг" - 135, все - бронебойные.

Немцы одержали полную победу спустя 50 мин после открытия огня.

Цифры в таблице показывают, во что обошлись ошибки морской стратегии и тактики англичан. Гибель этих 1654 чел. ничем не была компенсирована: никаких потерь, никаких повреждений не было нанесено немцам. Репутация британского флота жестоко пострадала, когда стало известно, что германские корабли ушли так легко, уничтожив своих противников так невероятно быстро. Следствием этого было полное прекращение английской торговли в южной части Южной Америки. Если бы Шпее развил свой успех, как, казалось бы, он должен был сделать, и пустился на поиски "Канопуса", "Глазго" и "Отранто", он стяжал бы еще больше лавров. "Глазго" мог бы еще скрыться, благодаря своей скорости, зато "Канопус", оставшись один, немедленно стал бы жертвой торпедной атаки.

Гибель британских кораблей объясняется серьезными недостатками материальной части и подготовки личного состава. Преимущество немцев против англичан в начале боя было больше, чем двойное, принимая во внимание, что орудия главной палубы на британских кораблях не могли стрелять; насколько известно автору, даже Нельсон никогда не искал и не форсировал боя, имея против себя такие шансы. Обстановка была такая, какую один из величайших военных писателей, Клаузевиц, считал обеспечивающей верный успех сильнейшему. Броня обоих британских кораблей, которые были старше германских на 4-5 лет, была естественно слабее германской, и оба они для своих размеров были слабо вооружены; они были построены в ответ на французские и русские крейсеры. Эти недостатки еще усугублялись низкой скорострельностью. В дни Нельсона британские моряки отвечали тремя залпами на один залп противника. В бою у Коронеля, по неопровергнутому свидетельству германской официальной истории, немцы стреляли в три раза скорее англичан. Один этот факт мог бы служить объяснением результатов боя.

Относительная слабость артиллерии британских кораблей усугублялась этой чрезвычайно низкой скорострельностью - недочет, отмеченный на некоторых из британских кораблей в Ютландском бою и, может быть, явившийся и там причиной британских неудач. Без сомнения, брызги, затемнявшие оптические прицелы, дым и плохое освещение понижали успешность стрельбы англичан; это опять-таки имело место вследствие их тактических ошибок, и этого нельзя упускать из виду. Германские броненосные крейсеры были призовыми артиллерийскими кораблями, и каждый из них имел приз за лучшую стрельбу в германском флоте, хотя надо заметить, что в июне 1914 г. половина их команд была сменена. Посылать против таких кораблей пару слабых устаревших британских броненосных крейсеров с несовременными артиллерийскими приборами, укомплектованных мобилизованными, из которых многие были из запаса флота с поверхностной подготовкой, - означало просто идти навстречу разгрому.

Таким образом, неблагоприятное соотношение боеспособности кораблей было еще ухудшено плохой работой штаба в Уайтхолле (британском Адмиралтействе), отсутствием решительности и инициативы со стороны командующего британской эскадрой, неудачным маневрированием и плохой стрельбой в самом бою. Этот бой останется классическим доказательством того положения, что хотя наступление является здравым образом действий на войне, но для слабейшего из противников стремиться к бою при таком неравенстве сил означает самоубийство, особенно при высококачественном противнике. Крэдок, без сомнения, надеялся нанести немцам достаточные повреждения, чтобы прекратить их дальнейшие успехи хотя бы ценой своей собственной гибели. Но, как было уже отмечено, история войны на море показывает, что такие "полезные поражения" едва ли когда-либо имеют место. Подчинившись неразумному приказу отыскать и атаковать немцев, он не исполнил главного распоряжения - держать свою эскадру сосредоточенной.

Следующим недостатком британских кораблей, выявившимся в этом бою, была легкая воспламеняемость их боевых припасов и недостаточная защита от пламени при разрывах. На обоих крейсерах имели место сильные взрывы и пожары. К несчастью, для устранения этой опасности ничего не было сделано. И так продолжалось до Ютландского боя, хотя и бой у Доггер-банки еще раз показал эту опасность. Точно так же ничего не было сделано и для повышения скорострельности. Конечно, в этом были виноваты не орудия*: за 20 лет до этого автор был свидетелем заряжания и стрельбы из 234-мм орудий на однотипном с "Гуд Хоуп" корабле со скоростью трех и больше выстрелов в минуту.

Германские критики выражают удивление, что Крэдок не сохранил свои силы сосредоточенными и не сделал более решительной попытки сблизиться и начать бой до захода солнца, пока оно светило из-за его кораблей, что создавало более благоприятные условия для стрельбы. В оценке британского штаба, номинально одобренной Фишером и Вильсоном, заявлялось, что "эскадра была достаточно сильна для того, чтобы разбить противника, если бы она была им атакована", и что "в то время не представлялось возможным выслать на этот отдаленный пункт какой-либо сильный быстроходный корабль". Но оба эти положения можно оспаривать, и Фишер в частной беседе порицал штаб, давший Крэдоку такие распоряжения и такую эскадру. Адмиралтейство оправдало Крэдока, давшего бой в таких условиях, и заявило об его решении, что "оно было внушено высшей преданностью Крэдока духу и традициям британского флота". Таково же мнение французского адм. Давелюи, который подчеркивает то обстоятельство, что британская эскадра не была сосредоточена, и сурово осуждает Адмиралтейство, пославшее коллекцию старых кораблей на противника такой силы, как Шпее.

"Глазго", "Канопусу" и "Отранто" удалось уйти из этого океана от гибели. Шпее увидел, что его победа значительно облегчила ему снабжение углем, в то время как англичане обнаружили, что их затруднения в этом отношении соответственно увеличились. Нейтральные державы не восхищаются воюющим, потерпевшим поражение, и не уважают его. К счастью, руководство морскими операциями перешло в это время в твердые руки Фишера, который 30 октября сменил принца Баттенбергского на посту Первого морского лорда и сразу же заменил Стэрди, занимавшего должность начальника морского генерального штаба, к.-адм. Оливером. Чтобы избежать возобновления старой вражды, ослаблявшей британский флот, Фишер решил послать Стэрди во главе эскадры продолжать действия против Шпее и дать ему 2 линейных крейсера "Инвинсибл" (флагманский) и "Инфлексибл".

Приказ этим крейсерам изготовиться к походу был отправлен на Гранд Флит 4 ноября, а 10 ноября Фишер вызвал еще один линейный крейсер, "Принцесс Ройял", чтобы перехватить и уничтожить Шпее в случае, если бы тот прошел через Панамский канал. Таким образом, в Северном море осталось только три линейных крейсера - "Лайон", "Куин Мэри" и "Нью Зиленд" ("Тайгер" в то время был еще не вполне готов) - против германских линейных крейсеров "Зейдлиц", "Дерфлингер", "Мольтке" и "Фон дер Танн". Опасность, возникавшая из такого соотношения сил, была велика и причиняла Фишеру сильнейшее беспокойство. В эти дни, как он говорил автору, он буквально обливался "кровавым потом". С неистовой энергией, активно поддерживаемый Черчиллем, он торопил работы на "Инвинсибле" и "Инфлексибле" на Девонпортской верфи, и, когда выход кораблей был намечен на пятницу 13 ноября, немедленно приказал, чтобы они вышли не позднее 11-го. Итак, из-за того, что против Шпее не было с самого начала направлено соответствующих сил, теперь пришлось выслать на борьбу с ним не менее, чем 21 броненосный и 9-10 небронированных кораблей.

Британские линейные крейсеры вышли в полной тайне. Цензура газет, и отдаленность Скапа Флоу давали возможность с наименьшим риском довести этот маневр до конца. Все время циркулировали слухи, что тот или другой германский линейный крейсер прорвался в Атлантический океан или собирается сделать это, что создавало еще новые заботы для Фишера. Германский штаб действительно предполагал такой поход, но отказался от него из-за трудностей снабжения углем. Тем временем Фишер принял меры к исправлению дислокации, по которой сильные корабли второй линии "Блэк Принс" и "Дюк оф Эдинбург" были отправлены для конвойной службы в Красное море, а еще более мощный "Уорриор" - стационером в Александрию.

17 ноября "Инвинсибл" и "Инфлексибл" достигли островов Зеленого мыса, где приняли уголь. 26 ноября они достигли островов Аброльос на побережье Бразилии, на полпути между Бахией и Рио; здесь Стэрди получил распоряжение идти на Фолклендские острова и приготовиться к поискам противника у берегов Чили. Тщательно проработанная дислокация должна была привести Шпее в его руки. "Острелиа" и несколько японских кораблей шли на юг с островов Галапагос, 1-я японская эскадра Южного моря (броненосные крейсеры "Курама", "Цукуба", "Икома", каждый с бортовым залпом в четыре 305-мм и несколько орудий меньших калибров) шла на восток в центральной части Тихого океана. У островов Аброльос Стэрди встретил броненосные крейсеры "Дифенс", "Карнарвон", "Корнуол" и "Кент", легкие крейсеры "Глазго" и "Бристоль" и вооруженный пароход "Орама". Некоторая задержка произошла из-за перенесения радиостанции дальнего действия с "Дифенса" на "Инвинсибл" для того, чтобы Адмиралтейство могло через репетичный корабль "Виндиктив" поддерживать радиосвязь со Стэрди, после чего "Дифенс" был отправлен к мысу Доброй Надежды.

28 ноября Стэрди пошел дальше, но на следующий день задержался из-за "Инвинсибла", который во время учебной стрельбы намотал себе на винт буксир*. Из-за этой неудачи был потерян целый день. 7 декабря Стэрди пришел в порт Стэнли на Фолклендских островах и застал здесь "Канопус", который был поставлен на отмель так, что не мог быть потоплен неприятельским огнем, но мог быть использован как береговая батарея. Самое главное было прежде всего снабдить углем линейные крейсеры; однако не они были первыми в расписании: в первую очередь было приказано погрузить уголь на "Карнарвон", "Бристоль" и "Глазго" с единственных трех прибывших угольщиков; крейсер "Бристоль" при этом разобрал машины для ремонта. Рано утром 8 декабря был предоставлен угольщик для "Инвинсибла", и он начал грузиться; около этого же времени прибыл второй угольщик, и на "Инфлексибле" тоже началась погрузка. Только "Карнарвон" и "Кент" (из которых последний еще не принял угля) находились в готовности к бою. "Корнуол" и "Македония" (вооруженный пароход) не начинали грузиться, "Бристоль" стоял без паров, а "Глазго" ремонтировал машины. При этих обстоятельствах в 7 ч 50 мин утра наблюдательный пост донес о двух неизвестных кораблях, приближавшихся с юга.

6 ноября Шпее пришел в Мас-а-Фуэра после короткой стоянки в Вальпараисо, а затем пошел на юг, задержав по пути британский пароход и захватив на нем документы, указывавшие британские тайные базы снабжения углем. 26 ноября он вышел из тайной базы у побережья Чили в заливе Пенас, где он принял уголь и уравнял боевой запас на обоих броненосных крейсерах, в результате чего на каждом оказалось по 445 выстрелов 210-мм калибра и по 1100 выстрелов 150-мм. При эскадре Шпее находились также 3 вспомогательных и госпитальных судна; четвертое вспомогательное судно было послано в Пунта Аренас в Магеллановом проливе, а пятое - в Кальяо; вооруженный пароход "Эйтелъ Фридрих" получил приказание непрерывно работать по радио около Мас-а-Фуэра, чтобы создать впечатление, что силы Шпее находятся там. 3 ноября Шпее узнал от германского штаба, что британские торговые пути в Атлантическом океане охраняются крупными силами, так что крейсерские операции могут производиться там только группами крейсеров. Крейсерские операции в Тихом океане были признаны малообещающими. Все германские силы должны были сосредоточиться и стараться прорваться в Северное море. К западу от Исландии была подготовлена секретная база.

Поэтому Шпее отдал распоряжение германским агентам сосредоточить запасы угля в базах на восточном побережье Южной Америки. Никаких известий о приближении Стэрди у него не было. Наоборот, ему сообщали, что англичане ушли с Фолклендских островов в Южную Африку. Ни одной радиограммы британских кораблей перехвачено не было. Стэрди строго и умело поддерживал радиодисциплину. Шпее решил разрушить британскую базу на Фолклендских островах, захватить имевшееся там топливо и взять в плен британского губернатора в качестве заложника за германского генерал-губернатора островов Самоа, взятого англичанами. 2 декабря немцами был захвачен у мыса Горн канадский парусник "Драммьюр" с грузом 2 750 т кардиффского угля и уведен в уединенную бухту на Огненной Земле, где уголь был перегружен на германские корабли, но это заняло несколько дней, и до 6 декабря Шпее не мог выйти. Случайность задержала его как раз на столько времени, сколько требовалось противнику для того, чтобы достигнуть района действий.

Некоторые из германских офицеров, в том числе командир "Гнейзенау" Меркер, считали, что было бы разумнее избежать Фолклендских островов, но Шпее был непреклонен в своем решении напасть на них, что свидетельствует о большой опрометчивости. "Гнейзенау" и "Нюрнберг" должны были начать действия. Вследствие ошибки в счислении эти два корабля пришли к порту Стэнли с опозданием на час, так что тактические ошибки усугубили стратегический промах. 8 декабря в 8 ч 30 мин они увидели низкие холмы, окаймляющие гавань с юга, и поднимающийся дым, затем, по мере их приближения, дым становился все гуще и гуще, так что над всей гаванью навис черный туман. Это обстоятельство не встревожило немцев: они приписали его тому, что англичане уничтожают склады топлива, точь-в-точь как несколько недель назад делали французы в Папеэте.

В 9 ч наблюдатели на германских кораблях донесли о присутствии в гавани неприятельских кораблей, и некоторым офицерам показалось, что они видят треногие мачты - верный признак линейных крейсеров в те дни. Однако Меркер не заметил треног, он думал, что там находятся только четыре корабля из числа старых броненосцев и броненосных крейсеров с парой легких крейсеров, и спокойно шел в осиное гнездо.

В 9 ч 25 мин, когда "Гнейзенау" приблизился на дистанцию огня, перед ним встали два водяных столба, и из гавани донесся грохот выстрелов тяжелых орудий. Это открыл огонь "Канопус". Меркер приготовился отвечать, но в это время Шпее поднял ему сигнал не вступать в бой, а полным ходом уходить на северо-восток, подняв пары во всех котлах. Шпее, очевидно, подозревал, что должно было произойти, так как он отделил свои транспорты и госпитальное судно "Зейдлиц". В 10 ч немцы ясно увидели треногие мачты, двигающиеся в гавани по направлению к морю. Немцы не знали, что они захватили противника неготовым, в исключительно неблагоприятный для него момент, а поэтому у них не было иного выхода, кроме бегства.

Придя на Фолклендские острова, Стэрди выработал план, которым, по-видимому, предусматривалось, что 2 линейных крейсера вместе с тихоходным "Карнарвоном" должны будут вести бой с 2 германскими броненосными крейсерами, в то время как остальные британские корабли (броненосные крейсеры "Кент" и "Корнуол" и легкие крейсеры "Глазго" и "Бристоль") расправлялись бы с 3 легкими крейсерами Шпее. В 8 ч 14 мин Стэрди поднял своим кораблям сигнал: "Приготовиться сняться с якоря". Это был тревожный момент: немцы могли атаковать британские корабли при выходе из гавани, прежде чем главные силы успели бы выйти, но в 9 ч 30 мин немцы повернули и стали уходить, и англичане устремились в погоню. В начале 11-го часа оба линейных крейсера уже вышли из гавани. Видимость была изумительная; море спокойное и ослепительно голубое, дул легкий северо-западный ветер.

Полчаса спустя был поднят сигнал общей погони, означающий, что каждому кораблю предоставляется свобода действий. Лучшему ходоку, крейсеру "Глазго", было приказано поддерживать соприкосновение с немцами. Линейным крейсерам потребовалось порядочно времени, чтобы довести свой ход до полного, а так как Шпее находился в 19 милях от них, англичане, которые делали 24 узла против немецких 18, смогли сблизиться на дистанцию огня только по прошествии некоторого времени. В 10 ч 48 мин англичане убавили ход, чтобы уменьшить дымность. Около 11 ч 10 мин. Стэрди сигналом передал на "Инфлексибл", которому было приказано держаться у него на правой раковине (справа за кормой), чтобы он уменьшил ход до 19 узл., а в 11 ч 29 мин приказал всей эскадре идти 20-узловым ходом, что вызвало некоторое удивление; это было нарушением великого принципа Нельсона и Фишера "не терять ни часа". Около этого же времени он приказал "Бристолю" и "Македонии" "уничтожить транспорты" (или 3 вспомогательные судна), которые выделил Шпее. Во время этого перерыва команды обеих эскадр обедали, а англичане переодевалась из угольного платья в чистое.

В 12 ч 50 мин Стэрди прибавил ход, доведя его до 25 узл., и приказал "Инфлексиблу" оттянуть от "Инвинсибла" на 5 каб. (ок. 1 км) и начать бой. Первый выстрел за этот день "Инфлексибл" дал по "Лейпцигу" из передней 305-мм башни с дистанции 80 каб. "Инвинсибл" выпустил несколько снарядов по этому же кораблю, который вскоре повернул на юг вместе с остальными германскими легкими крейсерами согласно приказу Шпее, отданному в 1З ч 20 мин: "Рассыпаться и уходить". "Кент", "Корнуол" и "Глазго" бросились за ними в погоню. Сам Шпее, видя, что об уклонении от боя не может быть и речи, решил принять бой своими большими крейсерами. "Шарнхорст" на несколько минут вступил концевым - почетный пост, а затем изменил курс с SO на NO с тем, чтобы дым из его труб не мешал комендорам.

В 13 ч 30 мин начался бой. Предельная дальность огня британских орудий была 82,5-85 каб., дистанции действительного огня - 60-70 каб. На обоих германских кораблях носовые и кормовые башни (по два 210-мм орудия в каждой) имели предельную дальность - 82,5 каб., 150-мм казематные орудия дальность 75 каб., а по два 210-мм казематных с каждого борта обоих кораблей - 67 ,5 каб. Немцы были на всех дистанциях уязвимы для 305-мм орудий англичан, британские же линейные крейсеры имели броню, непроницаемую для 210-мм снарядов на дистанции 70 каб., а на меньшей - для 150-мм.

Стэрди решил не сближаться немедленно на дистанцию решительного боя, на которой расход боевых припасов был бы наименьшим и которая обеспечила бы ему быструю победу. Причинами были желание избежать хотя бы малейшего повреждения своих линейных крейсеров и высокая артиллерийская репутация его двух противников. В бою на предельной дистанции риск получить повреждения для его кораблей отсутствовал вовсе, но зато расход снарядов почти наверняка должен был быть огромным*. Сначала "Инвинсибл" стрелял по "Гнейзенау", а "Инфлексибл" по "Шарнхорсту", поменявшись целями, когда германские корабли изменили свое расположение. Артиллеристы Шпее с третьего залпа попали в "Инвинсибл" (в 13 ч 44 мин). Расстояние уменьшилось до 60 каб., и германские 150-мм орудия были введены в дело, почему Стэрди увеличил дистанцию сначала до 80 каб., а затем вышел за пределы дальности огня; около 14 ч обе стороны прекратили огонь. Шпее в последней попытке спасти свои корабли круто повернул на юг, направляясь в воды, где можно было ожидать туманов, шквалов и пасмурной погоды. За этот начальный период стрельба англичан была плоха: в "Гнейзенау" было только 2 попадания, примерно столько же в "Шарнхорст", и ни один корабль не был серьезно поврежден. Разрушительная сила британских 305-мм снарядов оказалась много меньше, чем можно было ожидать.

Около 14 ч 50 мин англичане снова сблизились до 82,5 каб. и возобновили стрельбу. Бой сделался жарким, дистанция упала до 60 каб., и Стэрди не допускал дальнейшего уменьшения, чтобы не дать немцам возможности действительным образом использовать орудия среднего калибра. Попадания в германские корабли участились. "Гнейзенау", который в первый период боя потерял только 1 убитого и 10 раненых, теперь жестоко страдал. Весь его корпус вздрагивал от ударов британских тяжелых снарядов, и во многих частях корабля вспыхивали пожары. Он получил крен на левый борт. "Шарнхорст" также сильно страдал от огня, всплески отпадавших в воду британских снарядов заливали пробоины в бортах германских кораблей и не давали пламени вполне овладеть кораблями. Стрельба англичан была бы лучше, если бы Стэрди не держал "Инфлексибл" в густом дыму из труб "Инвинсибла". Около 15 ч 15 мин "Инфлексибл" стал на несколько минут головным и стрелял лучше, так как Стэрди круто повернул влево, но вскоре он повернул обратно, и "Инфлексибл" снова был поставлен в тяжелые условия и снова начал впустую тратить свои ценные снаряды. В 15 ч 27 мин расстояние уменьшилось до 60 каб., и "Шарнхорсту" явно приходил конец: он осел на 1 метр, на нем бушевали большие пожары, но тем не менее он доблестно и энергично продолжал действовать всей своей артиллерией.

Англичане были поражены стойкостью немцев и регулярностью и быстротой их залпов. В 16 ч Шпее, который в пылу боя все же успел передать Меркеру сигналом, что последний был прав, высказываясь против плана нападения на Фолклендские острова, приказал "Гнейзенау" уходить, если он сможет. После этого Шпее повернул свой флагманский корабль и пошел на англичан, вероятно, с целью пустить в ход торпеды. Только одна из четырех труб "Шарнхорста" осталась стоять; он имел большой и все возраставший крен на левый борт, его кормовая часть была в огне. В 16 ч 04 мин, дав последний залп из своей носовой башни, он стал медленно переворачиваться, короткий промежуток времени пролежал на борту с вращающимися винтами и, наконец, скрылся под водой носом вперед. Так как бой продолжался, 3 британские крейсеры "Инвинсибл", "Инфлексибл" и "Карнарвон" - не могли подать помощи команде "Шарнхорста": они находились далеко от места, где исчез "Шарнхорст", а вода была так холодна, что едва ли что-либо можно было сделать, если бы здесь даже не было "Гнейзенау", с которым надо было продолжать бой. Можно пожалеть о том, что "Карнарвону" не было приказано попытаться хоть чем-нибудь помочь столь доблестному противнику; однако таков закон морской войны: сначала уничтожить неприятеля и только затем спасать людей. С "Шарнхорста" не спасся ни один человек.

Конец "Гнейзенау" был на некоторое время отсрочен при той спокойной, напоминающей учебную, стрельбе, которую теперь вел по нему Стэрди. Временами, кроме линейных крейсеров, его обстреливал и "Карнарвон", и в 16 ч 45 мин снарядом, попавшим, вероятно, с последнего, был поврежден рулевой привод "Гнейзенау", который под градом снарядов начал описывать циркуляции. Его сопротивляемость ужасному огню была поразительна, особенно надо отметить, что ни на одном из германских кораблей не было таких взрывов огнеприпасов, какие происходили на кораблях эскадры Крэдока. Около 17 ч 30 мин он держался на воде в виде разбитого остова; большая часть его кочегарок была затоплена, все пушки, кроме одной, приведены в негодность, боевой запас почти иссяк, на нем бушевали пожары, и из его команды оставалось в живых только 300-350 чел. Англичане прекратили огонь и начали подходить к нему медленно и осторожно, так как на нем все еще развевался германский флаг, и еще в 17 ч 25 мин он выпустил торпеду. В 17 ч 40 мин оставшиеся в живых собрались на куче железного лома и обломков - все, что осталось от его палубы. В тишине, наступившей после грохота боя, прозвучало троекратное "ура", и корпус "Гнейзенау" стал опрокидываться на правый борт. Командир Меркер отдал приказание открыть кингстоны и взорвать корабль. В 18 ч "Гнейзенау" лежал вверх килем, а затем исчез после героического боя навсегда, погружаясь кормой.

Хотя в южном полушарии было лето, но вода там охлаждается айсбергами из Антарктики и холодными течениями от полярного континента; температура воды была всего лишь 6-7° выше нуля. Прошло некоторое время до того, как смогла быть оказана помощь погибающим, так как во время боя много шлюпок у англичан было повреждено. 108 немцев было подобрано шлюпками "Инвинсибла", 62 подобрал "Инфлексибл" и 17 - "Карнарвон", но многие из них умерли от истощения и разрыва сердца. В числе погибших на 2 германских кораблях были Шпее и один из его сыновей (другой погиб на "Нюрнберге") и оба командира. Погода изменилась - как раз перед тем, как затонул "Гнейзенау", пошел легкий дождь; если бы он начался двумя или тремя часами раньше, он помог бы германским кораблям уйти - факт, который показывает опасность промедления с нанесением решительного удара.

Так кончился бой между гигантами и карликами.

Британская эскадра достигла полной победы через 4 часа после открытия огня.

Этот бой разыгрался между кораблями, неравноценными по классу, а потому не представляет большого тактического интереса. Англичане имели подавляющее превосходство в скорости, весе залпа и водоизмещении. Своим успехом они обязаны в значительной мере Фишеру и Черчиллю, которые приготовили такой потрясающий сюрприз для германского командующего и сумели смело использовать свои ресурсы. Отправка линейных крейсеров была, без сомнения, одним из самых выдающихся маневров за войну, и она принесла британскому флоту единственную решительную морскую победу в эскадренном бою. Фишер был недоволен громадным расходом боеприпасов на британских кораблях, но, принимая во внимание обстановку, качество стрельбы германских кораблей и огромную ценность, которую представляли 2 линейных крейсера, было, конечно, благоразумнее не рисковать. Руководство Шпее Фишер считал великолепным, исключая необдуманный набег на Фолклендские острова.

Что касается попаданий в британские корабли, то "Инвинсибл" получил 2 попадания ниже ватерлинии, не причинившие существенного вреда. Одна из трех ног его фокмачты была перебита, однако устойчивость мачты от этого серьезно не пострадала. Один 210-мм снаряд попал между орудиями передней башни, где толщина брони была 305 мм, и не пробил ее. Кают-компания была совершенно разворочена 2 снарядами, и 210-мм снарядом был срезан ствол 102-мм орудия. Повреждения выглядели крайне серьезными, но нисколько не отозвались на боеспособности корабля; так как команда находилась за броней, то потерь не было. Попадания в "Инфлексибл" были еще менее значительны: он был так скрыт дымом "Инвинсибла", что немцы не могли вести по нему огонь. "Карнарвон" большую часть боя вполне благоразумно держался вне сферы огня, и потому он не пострадал совершенно.

На "Шарнхорсте" погибли все, никаких сведений о полученных им попаданиях не осталось, но, как стало известно от спасшихся с "Гнейзенау", он получил большую пробоину в правом борту. На "Гнейзенау" большая часть британских снарядов падала навесно, пробивая верхнюю палубу, посылала осколки вниз и постепенно выводила из действия орудия. Так, снаряд повредил и правое, и левое передние казематные 210-мм орудия, пробив броневую крышу и разорвавшись в каземате. Заряды в кранцах воспламенились, и все в переднем каземате, исключая двух, были убиты. Были 3 прямых попадания в казематную броню (150-мм); снаряды проникли внутрь и произвели большие разрушения; третий снаряд броню не пробил, но отколол кусок броневой плиты. Наконец, имелось не меньше 6 тяжелых попаданий ниже ватерлинии, одно из которых вывело из действия машину правого борта, а второе вызвало затопление кочегарки № 1 и крен в 7°. Корабль трудно было выправить, потому что он принял много воды, но крен все-таки был уменьшен до 5°. Рулевой привод был выведен из действия снарядом, который вдавил броневую палубу и заклинил его, не пробив самой палубы. Много попаданий было в небронированные части корабля; были разрушены главный и запасный лазареты, причем погибло много из находившихся там раненых.

В то время как линейные крейсеры расправлялись с германскими броненосными крейсерами, между остальными британскими и германскими крейсерами разыгрались два отдельных столкновения. "Дрезден", шедший со скоростью 22-23 узла, вышел в голову и направился к югу. У него был такой большой расход угля, что он должен был как можно скорее пополнить свой запас, и мог надеяться сделать это только у берегов Огненной Земли. "Нюрнберг" и "Лейпциг" легли на SO, чтобы иметь возможность соединиться со Шпее, если бы тому удалось уйти. Оба были в плохом состоянии. За ними погнались легкий крейсер "Глазго" и броненосные крейсеры "Кент" и "Корнуол" (у каждого по девять 152-мм орудий в бортовом залпе). Чтобы наверняка уничтожить немцев, было необходимо, чтобы каждый британский крейсер выбрал себе один из германских сообразно своей собственной скорости хода. "Глазго" был самый быстроходный и превосходил скоростью "Дрезден"; 2 других корабля несколько устарели, но когда-то и они делали 23 узла. Германские легкие крейсеры могли пробить броню английских броненосных только на самых коротких дистанциях. "Глазго" не имел такой защиты и, ввиду ограниченного числа действительно быстроходных легких крейсеров в британском флоте, был одной из наиболее ценных боевых единиц.

"Глазго" погнался за "Дрезденом", и они быстро оставили 4 остальных корабля позади, однако в самом начала погони "Глазго" уменьшил ход с тем, чтобы напасть на концевой корабль "Лейпциг", предполагая, что "Кент" и "Корнуол" не будут в состоянии настигнуть немцев и что все германские корабли уйдут. Германская официальная история резко критикует такой образ действий как недостаточно энергичный и приписывает его боязни боя с "Дрезденом" один на один, несмотря на то что последний значительно уступал "Глазго" в силе артиллерии. Британская официальная история не упоминает об этом. Неизвестно, не выполнял ли "Глазго" план, предписанный ему Стэрди.

В 14 ч 53 мин "Глазго" открыл огонь по "Лейпцигу" с расстояния 60 каб., германский корабль отвечал безрезультатно и в 15 ч 13 мин получил первое попадание, за которым последовал ряд других, его ход уменьшился. Вскоре после 16 ч 00 мин "Корнуол" сблизился настолько, что смог открыть огонь; "Кент" присоединился было к нему, но вскоре ушел в погоню за "Нюрнбергом".

Надводный борт "Лейпцига" медленно, но верно превращался в решето под подавляющим огнем "Корнуола" и "Глазго", но он все же оставался на плаву. В 19 ч весь его наличный боевой запас был израсходован, все орудия приведены в негодность, обе оконечности корабля ярко пылали. В 19 ч 20 мин его командир отдал приказание затопить корабль, но не поднял белого флага. В это время на нем произошло несколько взрывов; англичане, прекратившие было огонь, снова его возобновили, приняв взрывы за выстрелы из орудий. Только в 21 ч 23 мин он скрылся под водой, унося с собой своего командира. Из ледяной воды удалось спасти только 18 чел. Англичане имели лишь легкие повреждения.

"Лейпциг" затонул после пятичасовой, с перерывами, стрельбы.

Ввиду громадного превосходства британских сил, изучение этого боя не представляет большого тактического интереса. Возникает только один вопрос по поводу правильности образа действий "Глазго". По мнению немцев, принудив "Лейпциг" вести бой с "Корнуолом", "Глазго" мог пойти в погоню за "Дрезденом", прежде чем тот скрылся; он этого не сделал. В первый период боя между "Глазго" и "Лейпцигом" "Дрезден" оказывал некоторую помощь своему товарищу.

"Кент" был плохой ходок и имел малый запас угля, но в погоне за "Нюрнбергом" его машинная команда и особенно кочегары совершили чудеса, доведя скорость хода, как говорят, более чем до 23 узл. В 17 ч "Нюрнберг" открыл огонь, но "Кент" дал первый выстрел только в 17 ч 10 мин; из-за его устарелых орудийных установок это был недолет. В это время котлы "Нюрнберга" начали сдавать, и в 17 ч 45 мин маленький германский корабль храбро повернул, чтобы вступить в бой с британским броненосным крейсером втрое большего водоизмещения. Теперь "Кент" мог с дистанции 30 каб. действовать всеми девятью 152-мм орудиями борта; он старался держаться впереди траверза "Нюрнберга", чтобы избежать торпедного выстрела, и продолжал сближаться. Надводная часть германского крейсера была разрушена его огнем, но до 19 ч 27 мин тот все еще был на плаву. Только 7 чел. из его команды удалось спасти из ледяной воды, и ужас происходившего усугублялся тем, что на погибающих нападали громадные альбатросы, носившиеся низко над водой.

"Кент" получил 38 попаданий, не отразившихся существенно на его боевых или мореходных качествах. Его потери, которых было больше, чем на других британских кораблях, произошли от разрыва снаряда, попавшего в левый каземат и воспламенившего огнеприпасы. Из раненых двое впоследствии умерли. В техническом отношении "Кент" показал себя с лучшей стороны, и тактические действия его были правильны, хотя он обладал таким преимуществом сил, что в исходе боя не могло быть сомнения.

"Нюрнберг" был потоплен примерно через 2 часа с момента открытия огня.

Вот цифры:

Во время боя радиостанция "Кента" была повреждена, и он не мог донести Стэрди о своем успехе.

Легкий крейсер "Бристоль" и вооруженный пароход "Македония" получили от Стэрди приказание потопить транспорты, которые, как предполагалось, следовали за Шпее и были замечены с Фолклендских островов.

В 15 ч 30 мин британские корабли обнаружили 2 германских вспомогательных судна - "Баден" и "Санта-Изабель" с грузом нефти, угля и различных запасов. Все это отлично пригодилось бы Стэрди, но старший из британских командиров, ничего не донеся адмиралу, пустил ко дну оба этих ценных приза. Так неудачно кончился день, отмеченный крупным успехом англичан. Германское госпитальное судно "Зейдлиц" скрылось и впоследствии было интернировано.

Так как "Дрездену" дали ускользнуть (обстоятельство, на которое правильно или неправильно Фишер всегда жаловался), Стэрди потратил несколько дней на его розыски; после того как Стэрди вернулся в Европу, полдюжины британских кораблей продолжали эту погоню, в то время как "Дрезден" укрывался в уединенных гаванях чилийского побережья. В конце концов 14 марта 1915 г. он был обнаружен в Кумберлендском заливе, в Мас-а-Тиерра, в чилийских водах и был здесь потоплен "Глазго" и "Кентом", в то время как значительная часть его команды была на берегу. Он не мог вести действительного огня, и это дело нельзя назвать боем. Он потерял 8 убитыми и 29 ранеными. Как захват "Флориды" военным кораблем США "Уочусетт" и "Решительного" японскими эскадренными миноносцами, этот поступок был нарушением международного права. Но это было сделано из опасения, что нейтральная держава не окажется достаточно сильной, чтобы интернировать корабль одной из воюющих сторон, находящийся в ее водах. Германские крейсеры и вспомогательные суда неоднократно нарушали условия, изложенные в Чилийской декларации о нейтралитете, и на несколько месяцев превратили гавани Чили в базы для своих кораблей.

ГЛАВА IV

Действия немцев против торговли. - Действия "Карлсруэ". - Потопление вспомогательных крейсеров "Кайзер Вильгельм дер Гроссе" и "Кап Трафальгар". - "Кёнигсберг" и "Пегасус". - Крейсерство "Эмдена". Потопление "Жемчуга". - Гибель "Эмдена" у Кокосовых островов. -Бомбардировка бельгийского побережья. - Подводные лодки в Английском канале. - Гранд Флит теряет "Одейшес".

В предположении, что война скоро кончится благодаря быстрому разгрому Франции, немцы недостаточно готовились к действиям против морской торговли союзников. Они подготовляли тайные базы для снабжения углем, но в начале войны, как это ни странно, их агенты оказались без денег. Выше уже упоминалось о колебаниях германского правительства, которое в период напряженных отношений противились высылке в море значительного количества вспомогательных крейсеров. Таким образом, в силу ряда причин британский торговый флот не подвергся нападениям, которых можно было ожидать.

Это было счастьем для англичан, так как принятых ими мер предосторожности было совершенно недостаточно. Накануне войны штаб был совершенно не в состоянии стеречь германские крейсеры, находящиеся на заграничных станциях, и расположить с этой целью вблизи от них более быстроходные и сильные британские корабли. Кораблей не хватало, а поддерживать наблюдение, как оказалось на практике, было вовсе не так легко. Так, например, эскадра Шпее исчезла из поля зрения англичан еще за несколько недель до объявления войны. Главными оборонительными мерами, принятыми британским штабом, были: отправление британских крейсеров в узловые районы морских путей, а затем изменение самих путей.

Для обеспечения своей торговли первой задачей англичан было уничтожение разгуливавших на свободе германских крейсеров, не считая эскадры адм. Шпее, действия которой только что были рассмотрены.

Такими крейсерами были: в Атлантическом океане - легкий крейсер "Карлсруэ" (бортовой залп - шесть 105-мм орудий, 28,5 узла), вспомогательный крейсер "Кайзер Вильгельм дер Гроссе" (бортовой залп - три 105-мм орудия, 23 узла), а с конца августа - вспомогательный крейсер "Кап Трафальгар" (бортовой залп - два 105-мм орудия и несколько автоматических пушек), который был превращен в военный корабль в открытом море, что явилось нарушением старых обычаев морской войны. В Восточной Африке находился легкий крейсер "Кёнигсберг" (бортовой залп - пять 105-мм орудий, 24,1 узла) и на Дальнем Востоке - легкий крейсер "Эмден" (бортовой залп пять 105-мм орудий, 24,1 узла). Кроме того, было еще несколько малых или старых кораблей, которые не приняли участия в войне, хотя при лучшем руководстве со стороны германского командования они могли бы причинить много хлопот.

Против этих немногих германских кораблей британский флот располагал крупными силами, состоявшими, однако, по большей части из старых и тихоходных кораблей. В восточной части Атлантического океана находились 11-я и 9-я эскадры крейсеров, состоявшие из старых бронепалубных крейсеров и прикрывавшие европейские оконечности торговых путей. В западной части Атлантического океана находилась 4-я эскадра крейсеров Крэдока, состоявшая вначале из броненосных крейсеров "Саффолк", "Бервик", "Эссекс" и "Ланкастер" и современного легкого крейсера "Бристоль". Позднее она была заменена 6-й эскадрой крейсеров, состоявшей из броненосных крейсеров "Гуд Хоуп"*, "Кинг Альфред", "Левиафан". В центральной части Атлантического океана находилась 6-я эскадра крейсеров в составе броненосных крейсеров "Карнарвон", "Корнуол", "Камберленд", "Монмот", а у мыса Доброй Надежды и в Ост-Индии находилось небольшое количество устаревших крейсеров. Эти старые корабли могли бы сослужить гораздо большую службу, если бы была принята система конвоирования караванов, но Адмиралтейство не решилось принять ее, так как в торговом флоте ее считали опасной для национальных интересов. В британском флоте не было в это время крейсера достаточно быстроходного, чтобы догнать "Карлсруэ", а на морской станции мыса Доброй Надежды - ни одного корабля, который мог бы не отстать от "Кёнигсберга". Сильно ощущалось недостаточное строительство быстроходных легких крейсеров перед войной, и англичане должны благодарить судьбу за то, что это не повлекло за собой еще более гибельных последствий.

Интересны действия "Карлсруэ". 6 августа он был замечен кораблями Крэдока "Саффолк" и "Бристоль" около Багамских островов, "Саффолк" погнался за ним, но скоро отстал. Однако "Бристоль" сблизился с "Карлсруэ" до 30 каб. и открыл по нему огонь; оба корабля вступили в перестрелку, сделав приблизительно по 80 выстрелов каждый. "Карлсруэ" не попал в "Бристоль" потому, что условия освещения были в высшей степени неблагоприятны для германских комендоров, а стрельба "Бристоля" была не менее неудачной без достаточных к тому причин. Британский крейсер имел некоторое преимущество, если не в водоизмещении и мощности машин, то в весе залпа*, но стрельба его была недостаточно хороша, чтобы остановить противника, а скорость хода упала до 18 узл. - на 8 узл. ниже номинальной. Вследствие плохой стрельбы "Бристоля" и потери им хода германский корабль смог уйти. У "Карлсруэ" в этот момент топливо было на исходе: он имел только 112 т угля и 31 т нефти вместо полного запаса в 1320 т угля и 190 т нефти. Если бы британские корабли смогли продолжать преследование немного дольше, "Карлсруэ" был бы уничтожен.

"Карлсруэ" ушел с большими приключениями и больше ни разу не подвергался опасности. В его операциях ему, как и большинству германских крейсеров, очень способствовал беспрерывный радиообмен между британскими крейсерами, его искавшими. Последние выходили в открытое море, словно сообщая всем: "Вот и я", благодаря чему "Карлсруэ" легко избегал их. Германская официальная история строго критикует беспечность британских командиров**, хотя нужно сказать, что германские командиры в Северном море, и в особенности германские подводные лодки, проявляли совершенно такую же беспечность. На этот вопрос надо обратить самое серьезное внимание, так как без всяких преувеличений можно сказать, что в мировую войну обе стороны были склонны через радио открывать свое местонахождение противнику***.

"Карлсруэ" действовал у северо-восточных берегов Бразилии и его действия имели историческое значение, так как именно он начал "голодную войну". 21 сентября он захватил голландский пароход "Мария" с грузом 6000 т пшеницы, шедший из Портленда (штат Орегон) в Белфаст и Дублин, и потопил это нейтральное судно под тем предлогом, что пшеница является контрабандой*.

Этот поступок был поддержан решением германского призового суда, что делает совершенно бессмысленным германские протесты против бесчеловечности блокады Германии англичанами. Уничтожение нейтрального судна в море без предъявления ему обоснованных обвинений было нарушением установленных правил войны на море.

В общем "Карлсруэ" захватил 17 британских и 1 голландское судно, всего 76 609 т, оцененных вместе о грузом в 1 500 000 фунтов стерлингов. Из них 14 были потоплены, а 3 превращены во вспомогательные суда.

Крэдок совершенно разумно указывал Адмиралтейству, что погоня за этим быстроходным германским кораблем с коллекцией британских старых черепах не может быть успешна, но если бы он поддерживал строгую радиодисциплину, которую впоследствии обеспечил Стэрди, "Карлсруэ" мог бы быть потоплен в первые же дни охоты за ним.

4 ноября, когда "Карлсруэ" находился в 350 милях к востоку от британского острова Тринидад в Вест-Индии, в 18 ч 30 мин в носовой части корабля раздался грохот взрыва, за которым последовало еще несколько взрывов. Вся носовая часть была оторвана, вероятно, от самопроизвольного взрыва одного из погребов; погибло 262 чел. и в том числе командир. Угольщик, сопровождавший "Карлсруэ", спас 146 офицеров и матросов, из которых многие имели тяжелые ожоги. За время войны это был единственный случай внутреннего взрыва на германском корабле; интересно при этом, что после взрыва корма оставалась на плаву еще в продолжение 27 минут. Британский штаб не знал о гибели "Карлсруэ" в течение многих недель, и существовало предположение, что он вернулся в Германию.

Карьера "Кайзер Вильгельм дер Гросе" закончилась быстро**. 26 августа, после того как он захватил 5 британских судов, его настиг в испанских водах у Золотого Берега (у берегов Сахары) во время погрузки угля британский крейсер "Хайфлайер", который предложил ему сдаться. Командир германского корабля стал уверять, что он находится в нейтральных водах; но он стоял там уже 9 суток, совершенно не считаясь с обычаями и законами морской войны. Ему была дана полуторачасовая отсрочка, за время которой ушли его угольщики, затем "Хайфлайер" открыл огонь. Полтора часа германский корабль отвечал на огонь, пока не истощился его боевой запас, тогда команда затопила его и скрылась на берегу. Неравенство сил было подавляющее: бортовой залп "Кайзера Вильгельма" весил 105 фунтов (43 кг), залп "Хайфлайера" - б00 фунтов (245 кг), последний был военным кораблем и имел броневую палубу. Впрочем, если верить германским сведениям, то "Кайзер Вильгельм" был только незначительно поврежден огнем британских орудий. Англичане потеряли 1 чел. убитым и 5 ранеными, немцы - двух ранеными. Испанское правительство протестовало, но, ознакомившись с обстоятельствами дела, приняло извинения англичан.

"Кап Трафальгар" недолго тревожил британскую торговлю. Он спасся из аргентинских вод и был вооружен в море канонеркой "Эбер", но не захватил ни одного приза. 14 сентября вскоре после полудня британский вспомогательный крейсер "Кармания", случайно встретившись с ним у острова Тринидад, вступил с ним в ожесточенный бой. "Кармания" имела бортовой залп в четыре 120-мм орудия, а "Кап Трафальгар" - два 105-мм и еще три автоматических 37-мм. Они сблизились на 17,5 каб., на обоих вспыхнули пожары, но в 13 ч 30 мин "Кап Трафальгар" сильно поврежденный, стал уходить; потеряв способность управляться из-за полученных повреждений и пожара, он был затоплен своей командой, которую затем подобрал германский угольщик. "Кармания" сама горела и была близка к гибели. Она была сильно повреждена, получила 5 пробоин у ватерлинии и 74 - в других местах, потеряла 9 чел. убитыми и 26 ранеными. Потери немцев неизвестны. Это был первый бой между вооруженными коммерческими пароходами.

"Кёнигсберг", действовавший в водах морской станции восточной Африки, был быстроходнее всех британских крейсеров, которые находились поблизости от него. 31 июля он вышел в море и около Дар-эс-Салама встретил британскую эскадру морской станции мыса Доброй Надежды - легкие крейсеры "Гиацинт", "Астреа" и "Пегасус". Война еще не была объявлена; "Кёнигсберг" шел со скоростью 22 узл., и англичане скоро остались позади. Он повернул на юг, чтобы англичане потеряли его след, и затем направился в Аденский залив, где захватил, впрочем, только 1 судно. Между тем британские крейсеры "Астреа" и "Пегасус" разрушили германскую радиостанцию в Дар-эс-Саламе и захватили там и в Танге несколько небольших германских торговых судов. После недолгого крейсерства в Аденском заливе "Кёнигсберг" определил по работе радиостанций, что вокруг него сосредоточиваются корабли; поэтому он вернулся на юг, появился у берегов Мадагаскара, а затем укрылся в реку Руфиджи. 20 сентября он вышел оттуда и уничтожил старый британский крейсер "Пегасус", стоявший в Занзибаре - слабый корабль, построенный за 17 лет до войны, водоизмещением 2135 т (ход 20,5 узла, бортовой залп из четырех 102-мм (25-фунтовых) орудий), как раз в это время производивший там ремонт своих ветхих машин. Так как германских радиопереговоров слышно не было, то англичане сделали неосторожный вывод, что "Кёнигсберга" поблизости нет. Рано утром 20 сентября германский крейсер (вес бортового залпа 57,3 кг) открыл огонь по "Пегасусу", с трех залпов пристрелялся по нему и быстро разнес его в куски на дистанции, на которой его устаревшие орудия не могли даже отвечать (381/2 каб.); все орудия "Пегасуса" были приведены в негодность, и он потерял 34 чел. убитыми и 61 чел. ранеными.

"Пегасус" затонул; по германским сведениям перед гибелью да нем был поднят белый флаг. "Кёнигсберг" остался невредим. Немцы обстреляли также радиостанцию и на время вывели ее из строя.

Этим блестящим успехом "Кёнигсберг" закончил свою карьеру: он сразу же привлек на себя более сильные британские крейсеры. "Кёнигсберг" скрылся в дельте реки Руфиджи, но 30 октября его местонахождение было открыто, и он был заблокирован превосходными силами. Река была мелководна и британские крейсеры не могли добраться до него. В начале ноября он был обстрелян крейсерами "Чатам", "Дартмут" и "Веймут" (у каждого бортовой залп из пяти 152-мм орудий), но без результата, так как "Кёнигсберг" был невидим с моря. Чтобы заблокировать выход, англичане затопили в нем судно, но "Кёнигсберг" был уничтожен только в июле 1915 г. Против него были использованы мелкосидящие мониторы "Мерсей", "Северн" и самолеты для воздушной корректировки огня; 11 июля 1915 г. он был, наконец, подожжен и потоплен.

"Кёнигсберг" яростно отбивался до самого конца и нанес англичанам потери - 6 убитыми и 5 ранеными; немцы потеряли 19 убитыми и 45 ранеными. Орудия "Кёнигсберга" и большая часть его запасов были сняты немцами и использованы в восточно-африканской кампании. Доказательством того, как много может причинить беспокойства даже не очень сильный крейсер, может служить перечень британских кораблей, действовавших против "Кёнигсберга": старый линейный корабль "Голиаф", легкие крейсеры "Гиацинт", "Чатам", "Дартмут", "Веймут", "Пирамус", "Пегасус", "Пайонир", "Фокс", "Астреа", мониторы "Северн" и "Мерсей" и большое число разных вспомогательных судов.

Во время этих операций Дар-эс-Салам был обстрелян легким крейсером "Фокс" и броненосцем "Голиаф", которые подошли к этому германскому порту с целью уничтожить находившиеся в нем германские суда. На берегу развевался белый флаг; после переговоров "Фокс" отправил туда свои шлюпки, которые приняли все необходимые меры, чтобы испортить машины германских судов. Когда шлюпки выходили обратно, они были обстреляны с берега и потеряли 1 убитым, 14 ранеными и 12 утонувшими. В отплату британские корабли обстреляли берег. 30 ноября они повторили бомбардировку, выпустив за 2 дня 500-600 снарядов и причинив много разрушений. Стрельба по шлюпкам при поднятом белом флаге произошла, по-видимому, по недоразумению, но какая из сторон была не права, осталось невыясненным.

Из остальных германских крейсеров больше всего беспокойства причинил "Эмден" (командир - кап. 2-го р. Мюллер), легкий крейсер со скоростью хода в 24,1 узла и бортовым залпом из пяти 105-мм орудий. Он был выделен из состава эскадры Шпее на Пагане и отправлен в крейсерство в Индийский океан. Проходя через Малайский архипелаг с 2 угольщиками "Маркомания" и "Принцесс Алисе", Мюллер услышал 27 августа радио с "Хемпшира" и замаскировал свой корабль, поставив фальшивую четвертую трубу, так что издали "Эмден" легко мог быть принят за британский крейсер. Британский штаб не имел ни малейшего представления об его местонахождении и считал, что он все еще находится со Шпее. К югу от Зондского пролива он услышал громкие британские радиосигналы, послужившие для него предостережением, и ушел к уединенному острову у западных берегов Суматры, где успел погрузиться углем, прежде чем голландские власти предложили ему уйти. Отсюда он пошел в Бенгальский залив и с 9 до 15 сентября, ориентируясь по перехваченным радио с британских судов, захватил и потопил 7 британских пароходов, пересадив их команды на нейтральное судно. Он появился также в виду побережья Орисса, хотя это объясняется случайностью - сильным течением, отнесшим его слишком далеко к западу. Обнаружив, что британские крейсеры усердно принялись за его поиски, и узнав из перехваченной радиограммы, что британским судам приказано укрыться в Хугли, он пошел к заливу Мартабан, по пути погрузившись углем в открытом море.

Как только местопребывание "Эмдена" было обнаружено, против него сосредоточилось много кораблей: английские броненосные крейсеры "Минотаур" и "Хемпшир", вспомогательный крейсер "Эмпресс ов Эйша"; японский броненосный крейсер "Ибуки", французский броненосный крейсер "Дюпле"; но все 5 кораблей были слишком тихоходны для того, чтобы его поймать. Кроме того, "Эмден" искали британский легкий крейсер "Ярмут" (26 узл.) и японский легкий крейсер "Тикума" (26 узл.), которые были быстроходнее "Эмдена" и достаточно сильны, чтобы вступить с ним в бой. Он, безусловно, был бы настигнут, если бы военные власти Индии не послали "Хемпширу" незашифрованную радиограмму, которая была перехвачена и прочтена Мюллером. Радиограмма послужила для него предупреждением, и он ушел.

Он немедленно вернулся через Бенгальский залив и вечером 22 сентября появился у Мадраса, обстрелял там цистерны с нефтью, сделав по ним 130 выстрелов, поджег и уничтожил таким образом 450 000 галлонов топлива. На берегу были убиты 5 чел. и ранены 12. Когда береговые батареи открыли огонь, "Эмден" скрылся невредимым и затем появился перед французским портом Пондишери. Тут он едва ускользнул от "Хемпшира" и "Тикумы", которые находились поблизости, а несколько дней спустя поступили сообщения, что он находится у западного берега Цейлона, где он с 25 по 27 сентября захватил 6 судов, 5 из которых потопил, а шестое с командами отправил в порт. После этого Мюллер принял правильное решение - удалиться на Мальдивские острова, где он погрузился углем у одного мало посещаемого острова; затем он пошел на юг к островам Чагос, где население ничего не знало о войне, и там кренговал и чистил свой корабль, точь-в-точь как это делали в старину пираты.

Перехватив британскую радиограмму: "Путь Аден-Коломбо совершенно безопасен", "Эмден" решил нанести туда визит и проделал это настолько успешно, что о 16 по 20 октября захватил 6 британских судов (одно из них с грузом ценностью свыше чем в 200 000 фунтов) и еще одно отправил в порт с командами. 21 октября он необыкновенно удачно избежал встречи с "Хемпширом", который искал его и прошел вблизи него, не заметив из-за шквалов с дождем. Между тем 12 октября два угольщика Мюллера были захвачены крейсером "Ярмут" около голландского острова Сималер, к западу от Суматры; оба они протестовали, ссылаясь на то, что находятся в нейтральных водах. Один из них - греческое судно "Понтопорос" - был приведен в Сингапур, другой - "Маркомания" - был потоплен. Оба находились вне трехмильной полосы, и, хотя голландцы утверждали, что их территориальные воды простираются дальше, британский командир не признал этой претензии, да и голландское правительство серьезно ее не поддерживало.

Теперь "Эмден" пересек Индийский океан и, погрузившись по пути углем с одного из захваченных им судов у Никобарских островов, 26 октября направился в Пенанг. На одном из остановленных им пароходов Мюллер узнал, что военные корабли союзников, находящиеся в этой незащищенной гавани, очень плохо охраняются*. С фальшивой четвертой трубой и окрашенный в цвет британских кораблей "Эмден" рано утром 28 октября подошел к Пенангу под британским военным флагом. Подойдя на 2 каб. к стоявшему там на якоре русскому легкому крейсеру "Жемчуг" (бортовой залп из четырех 120-мм орудий, 3130 т, 21 узел) и подняв германский флаг**, "Эмден" пустил в "Жемчуг" торпеду и вслед за тем начал осыпать его залпами. Торпеда попала в "Жемчуг", и от артиллерийского огня он загорелся; "Эмден", развернувшись, выпустил вторую торпеду, раздался сильный взрыв и "Жемчуг" пошел ко дну через каких-нибудь 15 мин после открытия "Эмденом" огня. Как раз в то время, когда германский крейсер уходил, показался британский пароход, который немедленно получил приказание остановиться, но тут появился на сцене возвращавшийся из дозора французский эскадренный миноносец "Мускэ", небольшой корабль водоизмещением в 298 т, вооруженный всего лишь одной 9-фунтовой (65-мм) и шестью 47-мм пушками и двумя 380-мм торпедными аппаратами. Его появление спасло британский пароход.

"Мускэ" доблестно вступил в безнадежный бой с "Эмденом" и очень скоро был потоплен. Мюллер весьма человечно отнесся к оставшимся в живых, подобрал их, оказал им полное внимание, а затем полным ходом ушел. Потери на "Жемчуге" составили 91 убитыми и 108 ранеными. Впоследствии командир и старший помощник были присуждены военным судом к строгому наказанию за непринятие мер предосторожности. 3 других слабых французских корабля (старая торпедно-канонерская лодка и 2 миноносца), находившихся в гавани, не приняли участия в бою, а если бы и приняли, то погибли бы бесцельно. На эскадренном миноносце "Мускэ" 43 чел. погибли и 36 были взяты в плен, из последних 5 вскоре умерли от ран.

После этого смелого дела "Эмден" пошел на запад к Никобарским островам, захватив по пути британский пароход - свой последний приз, который он отправил с пленными в порт на Суматре. В последний раз он принял уголь вблизи одного из маленьких островов к западу от Суматры, всего произведя за свое плавание 11 угольных погрузок. 5 ноября он пошел к Зондскому проливу, затем повернул и направился к Кокосовым островам маленькой группе островков в Индийском океане, где Мюллер намеревался разрушить кабельную станцию. Это был с его стороны опрометчивый поступок, так как он должен был бы догадаться, что в Индийском океане его ищут многочисленные союзные военные корабли. Правда, он не мог знать, что как раз в это время целая союзная эскадра находилась вблизи, занятая конвоированием транспортов с австралийскими и новозеландскими войсками. Радиопереговоры стали редки, и те, которые удавалось перехватить, были кодированы, так как англичане установили теперь строгую радиодисциплину.

9 ноября рано утром Мюллер подошел к Кокосовым островам и высадил десантную партию, чтобы уничтожить кабели и радиостанцию. Но радиостанция все же успела передать важное известие: "Неизвестный корабль у входа", а кабельная станция послала по нескольким кабелям сообщения, которые привели в движение с полдюжины британских кораблей. Быстрота и находчивость властей Кокосовых островов были вознаграждены крупным успехом. В тот же день в 7 ч командир "Мельбурна" Силвер, командовавший отрядом, который конвоировал транспорты с австралийскими войсками и находился в 55 милях к северу, принял эту радиограмму и, немедленно оценив ее значение, тотчас выслал на поиска противника легкий крейсер "Сидней" (кап. Глоссоп); японский броненосный крейсер "Ибуки" просил чести выполнить это задание, но он был настолько сильный корабль, что целесообразно было оставить его в составе конвоя на случай появления других германских кораблей.

В 9 ч с "вороньего гнезда" "Эмдена", стоявшего на якоре у о. Дирекции, был замечен дым, который был приписан одному из его угольщиков. Немного позже ошибочно доложили, что у приближающегося корабля одна труба (вместо четырех); но в 9 ч 30 мин Мюллер увидел, что неизвестный корабль неприятельский. Он поднял сигнал, вызывая с берега высаженных (60 чел.), приказал поднять пары во всех котлах и выбрать якорь. В 9 ч 40 мин оба корабля уже шли курсом N; "Эмден" первым открыл огонь с дистанции в 51 каб., накрыв "Сидней" вторым залпом, который привел в негодность его носовой дальномер и убил дальномерщика. "Сидней" затратил на пристрелку несколько минут, но, когда он пристрелялся, действие его 152-мм лиддитных снарядов было подавляюще. Кроме того, он имел преимущество в ходе на 4 узла, и вес его залпа втрое превышал вес залпа "Эмдена", так что в исходе боя не могло быть сомнения.

В 10 ч на "Эмдене" была подбита рулевая машина, а у четвертого орудия правого борта вспыхнул сильный пожар; кораблю пришлось управляться машинами. Его попытка дать торпедный залп была легко парализована "Сиднеем", который затем сам выпустил торпеду, хотя и неудачно. "Эмден" находился в агонии, кормовая часть его пылала, а середина представляла груду железных обломков. Его трубы и фок-мачта были снесены, орудия выведены из строя. Около 11 ч 20 мин "Эмден", сильно поврежденный и полузатонувший, выбросился на мель у острова Норт Килинг и прекратил огонь. В это время "Сидней" погнался за угольщиком "Эмдена" "Буреском"; последний был затоплен немцами, когда стало очевидно, что ему не уйти. "Сидней" вернулся около 16 ч и, увидев, что на "Эмдене" все еще развевается флаг и что сигнала о сдаче нет, снова открыл огонь, причинивший немцам большие потери. Тогда был поднят белый флаг, после чего огонь был прекращен.

Германская десантная партия, остававшаяся во время боя на берегу, захватила парусную шхуну "Айеша" и, уйдя на ней на Суматру, в конце концов после многих приключений вернулась в Германию.

Убытки, причиненные "Эмденом" британской торговле, были серьезны, хотя и невелики по сравнению с убытками, понесенными впоследствии от подводных лодок. Он захватил и потопил 16 британских пароходов общим тоннажем в 70 825 т, оцененных вместе с грузом в 2 150 000 ф.ст.; 4 британских парохода тоннажем около 18 000 т он захватил и отпустил; кроме того, им были захвачены 1 греческий и 1 британский пароходы, которые он превратил в угольщики, и которые впоследствии были отбиты британскими крейсерами*. Он захватил также 1 русский пароход. В своем последнем бою он храбро сражался против подавляюще превосходившего его противника. "Сидней" получил незначительные повреждения, но необходимо отметить, что в самом начале боя германские наводчики добились попаданий в оба его дальномерных поста и вблизи них; другой снаряд разорвался в одном из элеваторов и горящий кордит попал вниз, в погреб. Благодаря присутствию духа одного матроса из команды погреба, вовремя выбросившего горящий заряд, взрыва не произошло.

***

Некоторое беспокойство причинили англичанам 2 германских вспомогательных крейсера - "Кронпринц Вильгельм" и "Принц Эйтель Фридрих". Первый был вооружен и укомплектован в открытом море крейсером "Карлсруэ" и имел при себе в качестве транспорта германский пассажирский пароход "Македонию", скрывшийся из Лас Пальмаса, где он был интернирован испанцами. После того как 28 марта 1915 г. "Македония" была захвачена англичанами, "Кронпринц Вильгельм" под давлением британских крейсеров был вынужден 11 апреля 1915 г. войти в Ньюпорт Ньюс (США). За время своих операций он захватил 11 пароходов общим водоизмещением 53 700 т, 4 парусных судна, в том числе одно нейтральное. "Принц Эйтель Фридрих" захватил всего 11 судов, из них 4 парохода, а остальные - парусные суда. 9 марта 1915 года он был принужден войти в гавань Ньюпорт Ньюс. Оба, он и "Кронпринц Вильгельм", были интернированы, в силу того, что они не вышли в море по истечении дозволенного им срока пребывания.

По такой же причине США была интернирована в Гонолулу старая канонерская лодка "Гайер", ставшая там 15 октября 1914 г. на якорь и ожидавшаяся у выхода японскими броненосными кораблями "Хидзен" и "Асама".

С ликвидацией этих четырех кораблей кончился первый период германской войны против торговли союзников. Убытки, причиненные Великобритании за этот период, определяются британской официальной историей в 6 691 000 фунтов стерлингов при общей ценности всех плававших в то время судов с грузами, исчисляемой примерно в 1 миллиард фунтов. Таким образом, размер потерь составляет только 0,66%, т.е. значительно меньше, чем во время наполеоновских или американских войн. Благодаря непонятной инертности немцев, опасность, грозившая торговому мореплаванию от подводных кораблей, оказалась незначительной, хотя быстроходных британских крейсеров было недостаточно, а такими практическими мерами, как формирование конвоев, пренебрегали.

***

Выход германских армий на Фландрское побережье повлек за собой 16 октября просьбу Жоффра о поддержке бельгийских войск с моря у Ньюпора, на крайнем левом фланге Ипрского фронта союзников. Оказание этой поддержки представляло трудную задачу: приходилось считаться с угрозой со стороны подводных лодок и мин; кроме того, бельгийское побережье окаймлено мелями и песчаными банками, что помешало большим кораблям подходить близко к берегу. 18 октября 1914 г. к.-адм. Худ прибыл для оказания содействия с 3 мелкосидящими канонерскими лодками или мониторами "Хамбер", "Мерсей" и "Северн"* и несколькими эскадренными миноносцами. Этот отряд был впоследствии усилен разными старыми канонерскими лодками и мелкими судами, так как союзное морское командование не хотело подвергать сильные современные корабли всем опасностям, которые угрожали им в этих водах.

В течение двух недель корабли Худа находились в бою изо дня в день, и их огонь, по свидетельству немцев, оказал значительное моральное действие на германские войска**. Можно с уверенностью сказать, что они спасли Ньюпор и шлюзы, которые несколько дней спустя были использованы для затопления страны с целью прикрытия левого фланга союзников. 27 октября, в критический день, когда бельгийский фронт дрогнул, был введен в бой старый линейный корабль "Венерэбл" и его 305-мм снаряды, поражавшие германский фронт продольно, помогли отразить атаку немцев.

30 октября флаг Худа был поднят на французском эскадренном миноносце "Энтрепид"; это был первый случай, когда французский военный корабль служил флагманским кораблем британскому адмиралу. Немцы уже устанавливали на берегу большое число орудий, и для кораблей стало небезопасно подходить к берегу ближе, чем на 20 каб. Но Худ упорно держался до начала ноября, когда кончился кризис сражения под Ипром и немцы очистили левый берег Изера. В этих операциях у побережья британский флот потерял всего 12 убитыми и 41 ранеными.

Германские подводные лодки уже начали появляться в Английском канале. "U 27" (лейт. Вегенер) была одной из лодок, действовавших наиболее успешно. Прежде чем идти в канал, 18 октября Вегенер, находясь в надводном положении в дозоре у германских берегов вблизи маяка Боркум, увидел британскую подводную лодку Е-3 и пустил в нее торпеду. Дистанция была чуть больше 1,5 каб., и торпеда попала в середину корпуса британской лодки. Она переломилась пополам, и только 4 человека из ее команды показались на поверхности. Их не спасли, потому что, по словам Вегенера, он опасался атаки другой британской подводной лодки. 31 октября в Дуврском проливе Вегенер настиг британскую авиаматку "Хермес" и двумя торпедами пустил ее ко дну. На "Хермесе" 22 чел. погибли и 7 были ранены.

26 октября "U 24" (кап.-лейт. Шнейдер) без предупреждения выпустила торпеду во французский пароход "Амираль Гантом", переполненный бельгийскими беженцами. Погибло 40 мирных граждан. Немцы вначале отрицали факт атаки, потом в качестве оправдания заявили, что на "Гантоме" находились войска. Однако пароход не затонул, и внутри его корпуса были найдены осколки германской торпеды.

25 октября британский эскадренный миноносец "Бэджер" донес, что он протаранил и потопил "U 19", но на самом деле подводная лодка спаслась. 11 ноября старая британская канонерская лодка "Нигер", стоявшая на якоре у Дила, была потоплена подводной лодкой "U 12" (кап.-лейт. Форстман). Англичане потеряли 15 убитыми и 3 ранеными.

Уход Гранд Флита из Скапа Флоу на время, пока принимались меры по обеспечению безопасности от торпедных атак, сопровождался единственной серьезной катастрофой, которая постигла британский линейный флот от рук немцев. Германский вспомогательный крейсер "Берлин", избежавший встречи с британскими дозорами в Северном море, вышел 19 октября в Атлантический океан, поставил 200 мин около северного побережья Ирландии на торговом пути, ведшем из Атлантики, и затем ушел в Норвегию, где и был интернирован. 27 октября на это заграждение попал новый британский линейный корабль "Одейшес" (24 000 т, деcять 343-мм орудий, законченный в 1913 г.), собиравшийся проводить учебную стрельбу совместно со 2-й эскадрой линейных кораблей. В 9 ч произошел сильный взрыв, и левое машинное отделение корабля стало затопляться. Вначале предполагали, что корабль был подорван торпедой с подводной лодки и потому к нему следует подходить с большими предосторожностями. Тем не менее капитан пассажирского парохода "Олимпик" Хедок чрезвычайно смело и искусно взял "Одейшес" на буксир, и казалось, что линейный корабль будет спасен. К несчастью, погода засвежела, и вода стала быстро затоплять одно отделение за другим, так что, наконец, пришлось снять с корабля команду и оставить его. Легкий крейсер "Ливерпуль" находился около корабля до 21 часа, когда на "Одейшесе" снова произошел сильнейший взрыв, и он затонул. Истинная причина его гибели неизвестна и до сих пор; предполагали, что она заключалась в низком качестве лиддитовых снарядов*. Обломками с "Одейшеса" был убит матрос на "Ливерпуле". Вскоре стало ясно, что здесь были поставлены мины, так как в том же районе погибло еще 2 торговых судна. Британское командование вначале предполагало, что мины были поставлены нейтральными. Факт гибели "Одейшеса" держали в тайне, но недолго, так как он был известен слишком широкому кругу лиц.

ГЛАВА V

Лорд Фишер в Адмиралтействе. - Минные заграждения в Северном море. Обстрел Ярмута. - Громадная судостроительная программа Фишера. - Подводные лодки в Скапа Флоу. - Потопление парохода "Глитра" подводной лодкой "U 17". - Набег на Хартлпул. - Ответные действия англичан. - Обстрел Хартлпула, Скарборо и Уитби. - Англичане входят в соприкосновение с германскими линейными крейсерами. - Случайная потеря соприкосновения. Опасное положение англичан.

30 октября лорд Фишер сменил на посту первого морского лорда принца Луи Баттенбергского, немецкое происхождение которого побудило его подать в отставку*. Перед Фишером сразу же встали важные задачи. Впечатление, произведенное на командование Гранд Флита гибелью "Одейшеса", было очень велико и напоминало впечатление, которое в 1904 г. произвела на японское командование гибель броненосцев "Хацусе" и "Ясима". Оно заставило Джеллико в письме от 30 октября** заявить, что он предполагает сражаться только в северной части Северного моря, и что при известных обстоятельствах, если бы немцы отходили перед его наступающим флотом, он "счел бы этот маневр за намерение навести британский флот на мины и подводные лодки и отказался бы от преследования".

Он действительно намеревался держаться чисто оборонительной тактики. В это время британский штаб был сильно встревожен быстрой гибелью "Одейшеса", 3 крейсеров типа "Кресси", "Хока", "Хермеса"; кроме того, эскадренных миноносцев при Гранд Флите было слишком мало - не больше 40-50 единиц. Если последующие события и доказали, что угроза мин и подводных лодок была преувеличена, и что британское командование рисовало себе слишком мрачную картину, надо все-таки отметить, что при малом опыте 1914 г. и большом числе кораблей, находившихся временно вне строя, образ действий Джеллико был совершенно естественен***. Германское командование испытывало совершенно такое же беспокойство, хотя при сравнительной слабости германского флота в линейных силах, это беспокойство легче оправдывается. Однако смелый выход Флота Открытого Моря в Дуврский пролив, в то время как британский линейный флот находился в Атлантическом океане, мог повести к разгрому всего левого крыла союзников во Франции, а уничтожение союзных морских сил в Дувре могло бы даже окончить войну.

Одним из первых мероприятий Фишера было добиться объявления Северного моря военной зоной; объявление вошло в силу 5 ноября. Это была репрессалия в ответ на постановку мин немцами. Нейтральным судам, шедшим в Данию, Голландию, Норвегию и Балтику, рекомендовалось заходить в Дувр, где им давались указания о плавании безопасными курсами вдоль восточного побережья Британских островов до островов Фарн, откуда для них был открыт путь до Линдеснес в Норвегии. Их предупреждали не заходить за линию: северная оконечность Гебридских островов - Фарерские острова - Исландия. Так как нейтральные державы не протестовали против постановки минных полей немцами вне территориальных вод к северу от Ирландии, то они приняли британское заявление без всяких возражений. Без сомнения, мероприятия англичан были для них неудобны, но они не грозили им гибелью, как действия немцев.

В британском флоте было секретно построено несколько кораблей-макетов, которые своим внешним видом были похожи на самые мощные корабли; возможно, что суда были одной из причин, которые парализовали деятельность германского флота. В то самое время, когда британские дредноуты находились далеко в Атлантическом океане, германское командование получило от своих разведчиков донесение, что вдоль восточного побережья Великобритании, от Темзы до Инвернесса, расположены линейные корабли, броненосные крейсеры и целые эскадры*. Тем не менее в конце октября командующий Флотом Открытого Моря Ингеноль получил от Вильгельма II разрешение произвести миннозаградительную операцию у Ярмута под прикрытием крейсеров и линейных крейсеров, ему снова отказали в разрешении рискнуть в бою линейными кораблями, но разрешили использовать для нанесения удара англичанам в Северном море линейные крейсеры.

Рано утром 3 ноября старая британская торпедно-канонерская лодка "Хэлсион", производившая траление у Смитс Нол, к северо-востоку от Ярмута, была замечена германской эскадрой под командой к.-адм. Хиппера, приближавшейся к британским берегам. Отряд Хиппера состоял из линейных крейсеров "Зейдлиц", "Мольтке" и "Фон дер Танн", броненосного крейсера "Блюхер" и легких крейсеров "Грауденц", "Кольберг" и "Штральзунд". Обстрелянный немцами "Хэлсион" стал уходить и спасся благодаря помощи эскадренных миноносцев "Лайвли" и "Леопард", которые поставили отличную дымовую завесу. Немцы из боязни, что "Хэлсион" заведет их на минные заграждения, не стали его преследовать, и он скрылся, имея 3 раненых и небольшие повреждения и подняв тревогу по радио.

В 8 ч 30 мин на Ярмутском пляже начали ложиться снаряды. Погода была туманная, и с берега ничего не было видно; стрельба германских кораблей была совершенно безрезультатна, но под ее прикрытием было поставлено довольно большое минное заграждение, на котором погибла британская подводная лодка D-5, спешившая из Ярмута с целью атаковать противника. Она наткнулась на одну из плававших мин, поставленных немцами, и из ее команды спаслись только 2 офицера и 2 матроса. Важнейшим последствием этой операции был перенос базирования 3-й эскадры линейных кораблей (8 додредноутов типа "Кинг Эдуард") и 3-й эскадры крейсеров (4 броненосных крейсера типа "Энтрим") в Росайт для отражений нападений немцев на восточное побережье. Но этот отряд был слишком слаб и почти наверное был бы уничтожен при встрече с крупными германскими силами.

4 ноября германский броненосный крейсер "Йорк" (9350 т, спущен в 1904 г.), шедший по заливу Ядэ в Вильгельмсхафен для ремонта, в густом тумане наткнулся на 2 германские мины и пошел ко дну; из его команды погибли 250 чел., 381 чел. были спасены.

Как раз в этот период, когда немцы стали проявлять активность и когда некоторые из дредноутов Джеллико находились в ремонте, а база в Скапа Флоу еще не была достаточно безопасна, Фишер отправил 3 линейных крейсера для операций против Шпее; понятно, насколько смелым было это решение. Фишер немедленно развернул громадную судостроительную программу, представлявшую собой часть принятого им плана проникновения британских морских сил в Балтику.

Кроме 37 мониторов и 290 моторных и обыкновенных шаланд для перевозки десантов, Фишер предполагал построить 5 гигантских крейсеров с 33-узловым ходом и небольшой осадкой*, 2 легких крейсера, 5 лидеров, 56 эскадренных миноносцев, 64 подводные лодки, 24 истребителя подводных лодок, 19 китобойных пароходов, 50 мореходных сторожевых катеров, 36 шлюпов для использования преимущественно в роли тральщиков и 24 речные канонерские лодки.

В своих намерениях Фишер был ограничен условиями, навязанными ему кабинетом министров, необдуманно полагавшим, что война будет окончена в 1916 г., и поэтому запретившим закладывать такие корабли, которые не могли быть закончены к концу 1915 г. Фишер провел также обширную программу строительства воздушных сил, включавшую так называемые "blimps", или малые дирижабли.

В Северном море трудная задача борьбы с германскими минами и подводными лодками была в известной мере разрешена путем использования в широких размерах малых судов торгового и рыболовного флота; траулеры и дрифтеры были спешно, хотя и весьма несовершенно вооружены (часто только одними винтовками), а в ноябре 1914 г. был создан так называемый "вспомогательный патруль" из 74 яхт и 462 траулеров и дрифтеров, помимо моторных катеров - охотников за подводными лодками. Эти силы быстро росли, они комплектовались рыбаками и другими моряками и оказались чрезвычайно ценными, так как даже самые маленькие пушки могли причинить серьезные повреждения подводным лодкам того времени.

Операции германских подводных лодок выявили рост подводной опасности и непрерывное увеличение радиуса действий подводных лодок с каждым новым усовершенствованием. 23 ноября 1914 г., как раз когда Гранд Флит вышел в море для демонстрации у Гельголанда, подводная лодка "U 18" (кап.-лейт. Хенниг) прошла в Скапа Флоу через южный проход Хокса Саунд и, осмотрев рейд, увидела, что больших кораблей там нет. "U 18" заметили, бросились на нее, и ее перископ был сбит эскадренным миноносцем "Гарри", пытавшимся ее таранить. Управление погружением на "U 18" испортилось, лодка начала то нырять, то выскакивать на поверхность; ее настиг и сильно таранил траулер, и в конце концов она была выгнана да поверхность вблизи Пэнтленд Скеррис и потоплена экипажем, который, за исключением одного человека, был спасен англичанами. Другая лодка, "U 16", также произвела разведку Скапа Флоу через южный проход и тоже не обнаружила следов Гранд Флита.

Случилось так, что в этот самый момент Гранд Флит направлялся к точке, лежащей в 70 милях западнее Хорнс-Рифа, для поддержки легких британских кораблей, которые прикрывали воздушную операцию против ангаров германских цеппелинов на берегу Гельголандской бухты. В последний момент Адмиралтейство решило, что немцы слишком бдительны для производства на них воздушного налета, но Джеллико все-таки решил произвести поиск в Гельголандской бухте. Германские линейные крейсеры только что возвратились в базу после выхода для испытания нового корабля "Дерфлингер", и поиск англичан не удался. Несмотря на наличие воздушных сил и подводных лодок, немцы также не определили численности сил, которые на них двигались.

Так как у англичан в ожидании выполнения плана Фишера завоевали себе почву оборонительные тенденции, то для защиты от германских набегов по портам восточного побережья были распределены старые корабли и мониторы. Постоянным источником беспокойства была все увеличивавшаяся активность подводных лодок. 30 октября 1914 г. старый британский пароход "Глитра" был остановлен и потоплен подводной лодкой "U 17" (ст. лейт. Фельдкирхнер) в 14 милях от берегов Норвегии, но шлюпки с командой парохода лодка отбуксировала поближе к берегу.

Это было событием исторической важности: впервые за время войны торговое судно было остановлено и потоплено подводной лодкой. За этим последовал быстрый рост числа нападений на торговые суда союзников; эти нападения могли коснуться даже главных коммуникаций британской армии во Францию, 2 ноября подводная лодка "U 21" (кап.-лейт. Херзинг) потопила британский пароход "Малахит" около Гавра. Затруднения, испытываемые союзными флотами, еще увеличились, когда Жоффр 20 ноября попросил флот о поддержке французских и бельгийских сил у Ньюпора. Два дня спустя Худ бомбардировал германские батареи со старого линейного корабля "Ривендж", который был снабжен противоминными наделками. Его устаревшие 343-мм орудия были подвергнуты лейнерованию, уменьшившему их калибр до 305 мм, их дальнобойность достигала 80 каб. и могла быть еще увеличена путем придания кораблю крена; но ввиду большой осадки "Ривендж" не мог подойти к берегу достаточно близко для выполнения своей задачи.

Немцы отвечали на огонь так успешно, что риск атаки явно не соответствовал ничтожным результатам, которые можно было получить от этих обстрелов. В ноябре французское командование снова попросило о поддержке, и Худ пошел на помощь, но 16 ноября "Ривендж" получил попадание торпедой ниже ватерлинии и был сильно поврежден. 26 ноября британский флот получил еще новый удар: в 8 ч взорвался в устье р. Мидуэй старый линейный корабль "Булворк", и из 800 чел. его команды спаслось только 14, из которых некоторые позднее умерли от ран.

Второй заботой британского флота была все увеличивавшаяся активность немцев. После демонстрации у Ярмута германское командование решило использовать линейные крейсеры для бомбардировки Хартлпула, Скарборо и Уитби. Оно полагало, что Гранд Флит находится в отдаленной базе, недоступной для подводных лодок, и рассчитывало, что нападение на британские порты заставит Джеллико снова выйти в Северное море, где можно будет атаковать Гранд Флит подводными лодками. Все линейные силы Флота Открытого Моря должны были направиться в центральную часть Северного моря, чтобы быть наготове оказать поддержку крейсерам.

Для бомбардировки были назначены: "Зейдлиц" (фл.адм. Хиппер), "Мольтке", "Блюхер", "Дерфлингер", "Фон дер Танн" и 4 лучших германских легких крейсера. Германский морской генеральный штаб начал подозревать, что часть британских линейных крейсеров была выделена для борьбы со Шпее, как оно в действительности и было, и поэтому пришел к заключению, что силы англичан в Северном море слабее, чем обычно. Несомненно, лучшей поддержкой Шпее были энергичные действия германского линейного флота в Северном море, но жестокое и бессмысленное избиение мирных граждан было недостойно великого флота или великой нации; его не могут оправдать никакие доводы, приводимые германской официальной историей.

Разные причины помешали немцам выполнить план бомбардировки до 15 декабря, когда рано утром Хиппер вышел в море. Из перехваченных радиограмм англичане уже обнаружили признаки оживления деятельности немцев и начали принимать контр-меры, главным образом с целью помешать набегу на Канал или попытке высадки в графствах Саффолк и Эссекс. 14 и 15 декабря 4 оставшихся британских линейных крейсера под командой Битти вышли из Кромарти в море с 7 эскадренными миноносцами 4-й флотилии; из Скапа Флоу при очень плохой погоде вышли 1-я эскадра легких крейсеров и 6 линейных кораблей 2-й эскадры линейных кораблей под командой в.-адм. Уорендера. 3-я эскадра крейсеров получила приказание Джеллико соединиться с этими силами и вышла в море из Росайта.

Англичане задались целью выйти в тыл германскому флоту, если бы он подошел к британским берегам, и отрезать его от баз. Джеллико был уведомлен Адмиралтейством, что "весьма маловероятно, чтобы германские линейные корабли вышли в море"; это было опасным заблуждением и могло привести к поражению. Кроме того, 4 легких крейсера Тэрвита и 2 флотилии его эскадренных миноносцев из Харвича получили приказание идти к Ярмуту и постараться оттуда установить соприкосновение с противником. Ввиду сильной волны эскадренные миноносцы Тэрвита остались у Ярмута, но легкие крейсеры смело пошли на север. Рандеву британских сил было назначено на 16 декабря в 7 ч 30 мин, примерно в 110 милях восточнее мыса Флэмборо Хед. Рандеву линейных кораблей Флота Открытого Моря случайно было назначено почти там же, лишь в каких-нибудь 30 милях севернее, на 6 ч 16 декабря.

Надо отметить, что, как и предполагали немцы, британский флот двигался отрядами и подвергался опасности наткнуться по частям на весь германский флот с его 18 дредноутами* против 10 британских и со 160 тяжелыми орудиями (280-мм и 305-мм) против 92 британских (305-мм и 343-мм)**. Англичане выставили линию из 7 британских и 1 французской подводной лодки на протяжении 25 миль на северо-восток от Терсхеллинга, а немцы держали группу из 3 подводных лодок к востоку от устья р. Хамбер. Британские дозоры и местные минные флотилии были приведены в готовность и держались настороже.

За Хиппером с его 4 линейными крейсерами, "Блюхером" и 4 легкими крейсерами и 2 флотилиями эскадренных миноносцев шли главные силы Флота Открытого Моря под командой Ингеноля, состоявшие из 14 дредноутов, 8 старых линейных кораблей, 2 броненосных крейсеров, 6 легких крейсеров и 5 эскадренных миноносцев. Британский штаб, очевидно, предполагал, что британские отряды во всяком случае смогут уклониться от столкновения с германскими линейными кораблями, так как приписывал британским кораблям преимущество в скорости хода, которого они на самом деле не имели: в действительности 6 германских линейных кораблей типа "Кайзер" были немного быстроходнее, чем 6 британских линейных кораблей 2-й эскадры, так что если бы линейные силы обеих сторон вошли в соприкосновение, то англичанам грозило бы жестокое поражение ввиду превосходства немцев в численности, силе артиллерии и бронировании.

Несмотря на сильную волну, германские операции развивались планомерно. Ввиду бурного состояния моря Хиппер отослал назад все легкие корабли, кроме "Кольберга" и прошел в просвет между двумя минными полями у Тайна и Хамбера, примерно на параллели Уитби. Затем "Зейдлиц", "Мольтке" и "Блюхер" взяли курс на Хартлпул. В 8 ч 16 декабря британские эскадренные миноносцы "Дун", "Вэйвней", "Тест" и "Мой", находившиеся в дозоре у Хартлпула, внезапно увидели 3 больших корабля, открывших по ним огонь и сразу же захвативших их в вилку, не дав им подойти на дистанцию торпедного залпа. Эскадренным миноносцам не оставалось ничего другого, как уходить. Вслед за этим германские корабли открыли огонь по городу и порту с расстояния 20 каб., пристреливаясь по британскому легкому крейсеру "Пэтрол", который как раз в это время выходил из гавани, и угрожая уничтожением британской подводной лодке С-9, которая под градом выстрелов была вынуждена погрузиться в глубину и таким образом укрылась от неприятельских снарядов. Береговая артиллерия, состоявшая из трех 152-мм орудий, двух - на батарее Хью и одного - на Маячной батарее, отвечала довольно успешно и добилась 8 попаданий в германские корабли; на "Блюхере" было убито 9 чел. и ранено 2, на "Зейдлице" - ранен 1. Одним из снарядов, попавших в "Блюхера", было подбито два 88-мм орудия и уничтожено много сложенных у орудия боевых припасов, которые, к счастью для немцев, не взорвались.

В 8 ч 50 мин немцы отошли. От их огня серьезно пострадал легкий крейсер "Пэтрол", потерявший 4 чел. убитыми и 1 раненым; эскадренный миноносец "Дун" потерял 3 убитыми и 6 ранеными. На 2 батареях, действовавших очень мужественно, несмотря на густые облака пыли и сильный огонь противника, были убиты 9 чел. и ранены 12 артиллеристов и пехотинцев. В городе были произведены большие, но ненужные разрушения: 7 церквей, 10 общественных зданий, свыше 300 домов получили повреждения; в доках пострадали 4 судна и 2 крупные механические мастерские. 86 мирных граждан были убиты и 424 ранены; в числе убитых было 15 детей.

Обстрел доков, мастерских и батарей был вполне законен, но бессмысленное избиение гражданского населения было противно всем обычаям честной войны, тем более что было совершенно очевидно, что немцы умышленно направили свои орудия на город. С 2 британских батарей было выпущено всего 123 снаряда. Немцы же расстреляли 1150 снарядов тяжелого, среднего и легкого калибров.

В 8 ч германские крейсеры "Дерфлингер", "Фон дер Танн" и "Кольберг" появились перед незащищенным портом в Скарборо. В то время как "Кольберг" ставил минное заграждение на фарватере, шедшем вдоль британского побережья и протраленном для каботажного плавания, 2 других корабля открыли огонь по станции береговой стражи, пустым казармам и городу. Здесь они поддерживали огонь в течение 30 мин, а затем ушли на север к Уитби, где также обстреляли станцию береговой стражи и аббатство и, постреляв минут 10, отошли в начале 10-го часа. По Скарборо они сделали 776 выстрелов, которыми было убито 18 жителей и ранено больше 100. По Уитби было выпущено 188 152-мм и 88-мм снарядов, которыми было убито 2 и ранено 6 чел., кроме того, значительно повреждены западные ворота аббатства.