ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Тело? — потрясенно воскликнула Кимберли. Она растерянно переводила взгляд с Гарта на Рика. — Ты же сказал, что она жива?

— Она умерла на руках у спасателей, — тихо объяснил Гарт, — почти сразу, как ее подобрали на борт спасательного судна. Мне очень жаль, Ким. Я знаю, вы были близки.

— На самом деле не очень-то.

Рик нахмурился. Он до последнего надеялся, что произошла ошибка и спасатели нашли не Марису Хэммонд, мать маленького мальчика и слишком молодую женщину, чтобы так трагически погибнуть.

— Они уверены, что это Мариса? — спросил он.

— Да, нам сообщили ее имя еще до официальной процедуры опознания, — ответил Гарт.

— Когда ты звонил мне из Новой Зеландии, то сказал, что произошла какая-то путаница со списком пассажиров.

— Изначально в списке была Джессика Коттер, менеджер одного из магазинов. Она должна была лететь на открытие магазина в Окленд.

Имя было незнакомо Рику, но он не работал с магазинами уже лет восемь.

— Но спасатели обнаружили не ее?

— Другое строение тела, другой цвет волос, не та одежда. Похоже, мисс Коттер в последнюю минуту передумала лететь, и в пассажирском списке получилась путаница.

— Значит, это все-таки была Мариса Хэммонд? — послышался сдавленный голос Сони.

Рик посмотрел на нее. Несмотря на явный шок от услышанного, она держалась прямо и даже попыталась улыбнуться.

— Почему вы не проходите в гостиную? Даниэль и Райан уже там, и я думаю, нам нужно собраться всем вместе. Я приготовила чай и кофе, но, если вы хотите что-то покрепче, дайте мне знать.


Райан Блэкстоун выглядел не лучшим образом.

Рик посмотрел него, отметив, что Райан сильно похудел. Он всегда держался сдержанно и казался уверенным в себе, особенно в присутствии Рика, но сейчас все было иначе. Он выглядел подавленным.

— Кофе, Рик?

Соня отвлекла его всего на секунду. Он перевел взгляд на Ким, которую крепко сжимал в объятиях Райан. Это было проявление родственных чувств, гораздо более теплое, чем с Соней, Даниэль или Гартом.

Чувствуя себя неловко, он отвернулся и увидел, что Даниэль сделала то же самое. Рик вдруг осознал, насколько важен этот момент.

Брат с сестрой, казалось, забыли о прошлом, когда они оба добивались расположения отца. Забыли о том, что Райан не одобрил ее брак. И о том, что Ким примкнула к Хэммондам, зная о родовой вражде.

Райан и Ким сейчас остались единственными членами некогда большой семьи. Сначала был похищен их старший брат Джеймс, которого они больше не видели. Потом их мать покончила жизнь самоубийством. И вот сейчас они почти потеряли отца.

Неудивительно, что они так тесно прижимаются друг к другу.

Краем глаза Рик заметил, что Гарт поставил чашку кофе перед Соней.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она, нарушив молчание. — Мне очень жаль, что погибла Мариса.

Даниэль взяла мать за руку.

— Но мы же не можем быть до конца уверены, что это она, правда?

— Можем, — на удивление тихо ответил Райан. — Список пассажиров подтвердился. Говард. Его юрист. Мариса Хэммонд. Она была единственной женщиной на борту самолета.

— Что она там делала? — не сдерживая эмоций, воскликнула Даниэль. — Я не знала, что она вообще знакома с Говардом лично, не говоря уже о тёплых отношениях.

Рик поставил нетронутый кофе на столик. Этот же вопрос занимал его самого весь день, и ни один из возможных ответов его не устраивал.

Хотя на вторую часть вопроса он мог ответить.

— Она работала у Блэкстоунов как Мариса Дэвенпорт, пока не вышла замуж за Мэтта Хэммонда. И, судя по публикациям в газетах, она еще в декабре поддерживала связь с Говардом.

— О чем ты? — воскликнула Даниэль, а Ким просто смотрела на него, подняв брови. Находясь так далеко от Сиднея, обе женщины не могли этого знать. Да и вряд ли кто-то заметил бы статью в бульварной газете пару недель назад, если бы не скандальное фото.

— «Син» опубликовала фото, как они обедают вместе, — объяснила Соня, — и прозрачно намекнула, что их отношения выходят за рамки деловых.

Даниэль удивленно смотрела на мать.

— У Говарда и Марисы была связь? Ты, должно быть, шутишь!

— Разумеется, это неправда, — горячо воскликнула Соня. — «Син» славится тем, что печатает скорее свои домыслы, чем факты. Мариса замужем, у нее ребенок. Не знаю, что связывало ее с Говардом, но только не любовные отношения!

Ее пылкое заявление повисло в воздухе без ответа, но, когда Рик встретился взглядом с Гартом, он понял, что тот думает иначе.

Говард был привлекательным мужчиной, и, учитывая его власть и богатство, у него не было недостатка в женщинах, как во время брака, так и после него. Он, не раздумывая, менял женщин.

А Мариса Дэвенпорт была яркой женщиной. Рик припомнил, что, пока работала у Блэкстоунов, она охотилась и за ним самим, и за Райаном. Но потом нашла более выгодную партию — наследника бизнеса Хэммондов. Но если в ее распоряжении было такое богатство, зачем ей понадобилось искать кого-то еще?

— Отец говорил тебе что-нибудь о своих отношениях с Марисой? — напрямую спросил Рик у Райана.

Брат Кимберли нахмурился и убрал в карман сотовый телефон.

— Ни слова.

— А тебе, Гарт?

— Я спрашивал у него про фото, когда оно только появилось в газетах, — отозвался помощник Говарда, — но он велел не лезть не в свое дело. И наговорил еще много чего.

Рик кивнул. Уж кто-кто, а он знал, что Говард никогда не стеснялся в выражениях.

— Значит, ты думаешь, это был далеко не деловой ужин?

Гарт кивнул.

— Именно так.

— Не может быть, — выпалил Райан.

— А вдруг она пыталась наладить отношения с ним от лица Хэммондов? — неуверенно предположила Даниэль.

Рик посмотрел на Ким, которая молча слушала новую для нее информацию. Ему не нужно было ничего говорить, чтобы привлечь ее внимание. Она медленно подняла на него глаза.

— Мариса не имела никакого отношения к бизнесу Хэммондов, — сказала она. — И уж точно не пыталась помирить две семьи.

— Тогда зачем она встречалась с Говардом и летела с ним в одном самолете? — недовольно воскликнула Даниэль. — Видимо, мы уже не узнаем этого.

— Разве пикантные подробности сейчас имеют значение? — мрачно возразил Райан. — В газетах и так скоро появятся все фото, какие только они смогут откопать.

Соня помрачнела. Она, как никто другой, понимала, что Блэкстоуны и Хэммонды всегда будут лакомым куском для прессы. Фотографии обоих семейств не сходят с первых полос печатных изданий.

— Сколько репортеров было на улице, когда вы приехали? — спросил Гарт.

— Очень много.

— Неужели они не могут оставить нас в покое хотя бы сегодня? — воскликнула Соня.

— Нет, — мрачно ответил Рик, — и нам всем надо быть готовыми к тому, что эта история обрастет новыми подробностями и все станет только хуже.

* * *

Кимберли больше не могла выносить мрачное настроение, царившее в гостиной. Выпив кофе, она встала и вышла на террасу. Райан через несколько минут вышел следом и сказал, что у него появились неотложные дела.

Кимберли заметила, как он нервничал в гостиной. Он проверял свой мобильный телефон каждые пять секунд.

Проводив взглядом брата, она загляделась на прекрасный вид с террасы. Хотя уже через минуту ее мысли вернулись к Марисе и Говарду. Кимберли не хотела думать о них и рисовать картины в своем воображении о том, что их могло связывать. Она просто хотела закрыть глаза и наслаждаться мягким светом заката.

Но мысли мешали ей расслабиться. В голове звучала последняя фраза Перрини. Все станет только хуже.

Хуже? Куда еще хуже?

Самолет разбился. Погибли невинные люди. Пилот, второй пилот, стюардесса, юрист Говарда — все погибли, а их безутешные семьи будут также задаваться вопросом, как такое могло произойти. Но Райан прав насчет Марисы. Разве имеет сейчас значение, какие отношения связывали ее с Говардом и что она делала в его самолете?

Страшно представить, каким ударом для Мэтта станут беспардонные публикации в прессе, учитывая, что он только что потерял жену.

И самое главное — это ребенок, который не поймет, почему его мама больше не придет. Он забудет ее лицо, ее смех, но, когда вырастет, станет искать ответы на свои вопросы. И память о его матери, к несчастью, будет омрачена скандалом и сплетнями.

Кимберли все это уже испытала на себе и сейчас искренне переживала за крестника. Ей было примерно столько же лет, когда ее мать не вернулась домой. Позже Кимберли прочитала правду о самоубийстве Урсулы Блэкстоун, которая не смогла справиться с горем после похищения старшего сына. Последней каплей стала ужасная ссора ее брата Оливера и Говарда на праздновании ее тридцатилетия.

Но у Блейка есть отец, который его безгранично любит и со временем объяснит правду про его маму. Мэтт замечательный отец. Единственной его ошибкой была женитьба на Марисе.

Она услышала знакомые шаги. Черт. Спустя десять лет она не должна уже помнить такие вещи.

Рик встал рядом с ней.

— Как можно наслаждаться видом с закрытыми глазами? — спросил он.

— Я видела этот пейзаж тысячу раз, — ответила Кимберли, не открывая глаз. — Я наслаждалась одиночеством.

— Жаль.

Перрини замолчал, и она почувствовала, что он совсем близко. Должно быть, смотрит вдаль, положив руки на перила.

— Я думал, ты размышляешь.

— О чем?

— О Марисе и Говарде. Ты не высказала своего мнения. — Он замолчал, а потом задал самый важный вопрос: — Ты думаешь, у них действительно были отношения?

Кимберли повернула голову и сразу попала в плен его голубых глаз. Черт. Она так долго не выдержит.

— Возможно.

Перрини прищурился.

— Хватит, Ким. Ты знала Марису лучше всех нас. Что она делала в Австралии последние несколько месяцев?

— Она прилетела на похороны матери. Насколько мне известно, она осталась, чтобы уладить кое-какие дела.

— На Рождество и Новый год?

— Ее мать умерла в декабре. Не думаю, что у Марисы был выбор, когда прилететь. Ее отец неважно себя чувствует, а сестра в отъезде.

— Учитывая, что речь шла о завещании ее матери, я не удивляюсь, что Мариса задержалась, — процедил Перрини.

Кимберли выдохнула. Она не собиралась отвечать на эту реплику. Говорить плохо о Марисе сейчас было негуманно и бессмысленно. Она попала в авиакатастрофу, провела несколько ужасных часов в воде только для того, чтобы умереть среди незнакомых людей. Никто не заслужил такой смерти. Даже женщина, которая оставила мужа и ребенка на несколько недель без видимой причины. Даже если у нее с Говардом действительно был роман.

— Я не так хорошо знаю Марису, как ты думаешь. Поэтому не могу утверждать, что она могла или не могла сделать, — сказала она. — Зато я знаю, на что был способен мой отец.

— Ты не думаешь, что твое отношение к Говарду несправедливо?

Она усмехнулась.

— Ты ведь знаешь все обстоятельства…

— Прошло десять лет, Ким.

Она смотрела в его глаза и думала, что за это время практически ничего не изменилось. Его взгляд так же действует на нее, как десять лет назад. Когда он поцеловал ее запястье, она осознала, что не сможет устоять перед его обаянием.

— Он рассказывал тебе о нашей последней встрече? — спросила она, чтобы избавиться от наваждения. — Когда он прилетел в Новую Зеландию, чтобы уговорить меня вернуться.

— Я хочу послушать твою версию.

Конечно, Рик никогда не скажет, что именно Говард поведал ему о той встрече. Так было всегда. Перрини задавал вопросы, уточнял информацию, но никогда не делился своей.

Она потом поговорит с ним об этом, а сейчас она действительно хотела рассказать ему свою версию. Ким хотела, чтобы он узнал, на что в самом деле был способен Говард Блэкстоун.

— Когда я отказалась вернуться в семейный бизнес, — начала она, — он предложил мне оклад вдвое больше моего. Когда я сказала, что дело не в деньгах, он спросил, чего же мне еще нужно. И я попросила его извиниться.

— Я так понимаю, он этого не сделал?

— Ты когда-нибудь слышал, чтобы Говард Блэкстоун извинялся?

Его выражение лица изменилось, но он просто сказал:

— Продолжай.

— Он категорически отказался признавать свою вину. И попутно обвинил Мэтта в том, что тот переманил меня к себе. Он назвал его вором, так же как его отца, и вспомнил все, что между ними было, начиная с дня рождения мамы. — Она шумно выдохнула. — Это ведь было тридцать лет назад. Я не могла поверить, что отец до сих пор думает, будто Оливер Хэммонд украл в тот вечер фамильное ожерелье Блэкстоунов.

— То есть ты не веришь, что Оливер использовал тогда шанс вернуть то, что, по его мнению, принадлежало Хэммондам?

— Нет, — с уверенностью ответила она. — Оливер не взял бы то ожерелье, даже если бы его преподнесли ему на тарелочке с голубой каемочкой. Он не простил Говарду того, что тот отрезал кусок от алмаза, найденного Хэммондами, сделал из него украшение и присвоил ему имя Блэкстоунов. И ненавидел Говарда за то, что тот устроил шумиху из-за злополучного украшения. Фотографии мамы с ожерельем на шее были во всех газетах.

— Насколько я знаю, твой дед передал алмаз Урсуле. Она могла делать с ним все, что пожелает. И если бы ожерелье не пропало, оно досталось бы тебе, Ким.

Она усмехнулась и покачала головой.

— Нет, этого бы никогда не случилось. Говард был единственным наследником мамы. И я полагаю, что в его завещании моего имени также нет.

— Он пообещал вычеркнуть тебя из завещания? — тихо уточнил Перрини. — Да, это был весомый аргумент.

— Да уж.

Рик улыбнулся. Но его взгляд оставался серьезным.

— Ты не думаешь, что он остыл и передумал?

— Может быть. А его остальные угрозы? Он так и не смирился с тем, что я ушла из семейного бизнеса. Обвинил Мэтта в том, что тот выбрал удачный момент для сманивания меня на свою сторону. Последнее, что он сказал мне в тот день, было то, что Хэммонд заплатит ему за это.

Ее заявление повисло в воздухе, пока Перрини осмысливал его. Он прищурился.

— Ты думаешь, Говард закрутил отношения с Марисой из мести?

— Я не знаю, но не удивлюсь, если он хотел заставить Мэтта так думать.

Она внимательно наблюдала за его реакцией.

— У Хэммонда был хоть один повод сомневаться в жене?

— Мэтт не обсуждал со мной свои семейные вопросы.

— Но такое возможно?

Кимберли очень хотела ответить «нет» и добавить, что их брак был очень крепким и Мариса ценила мужа и их ребенка, но не могла. Она отвернулась, и ее молчание стало ответом.

Казалось, они простояли вот так на террасе плечом к плечу целую вечность, осмысливая сказанное. Сейчас уже не важно было, какие отношения на самом деле связывали Марису и Говарда. Если пресса ухватится за эту версию и Мэтт поверит пустым домыслам, значит, Говард свое дело сделал. И то, что он не сможет насладиться плодами своей игры, не важно. Он все равно победил.

Эта мысль привела Кимберли в ужас. А ведь речь идет о ее отце, человеке, которого она обожала в детстве. Она обхватила себя руками.

— Как я могу горевать по такому подлецу? Как вообще хоть кто-то может?

Перрини не ответил, но она почувствовала, как он положил руку ей на плечо. Кимберли повернулась и тут заметила Соню в дверях. Слышала ли она ее последние слова?

Ей стало дурно. Она ни в коем случае не хотела обидеть тетю, которая всегда стояла на стороне Говарда. И делала это до сих пор. За последние годы было много слухов об их отношениях, но Ким верила тете, когда та говорила, что интимной близости между ними не было никогда.

Конечно, нет, говорила Соня, он ведь мой зять. И обижалась, что Ким спрашивала о таком. И сейчас Кимберли была уверена, что Соня станет оплакивать Говарда как никто другой.

— Я так понимаю, вы оба сегодня ничего не ели, — в своей заботливой манере произнесла Соня. — Поэтому я предлагаю поужинать пораньше. Ты останешься, Рик?

— Спасибо. С удовольствием.

Соня уже повернулась, чтобы выйти, но остановилась.

— Твоя комната готова, если решишь остаться. Сегодня мы будем рады любому обществу.

Твоя комната?

Кимберли удивленно моргнула. Она переводила взгляд с тети на бывшего мужа, который, судя по всему, успел стать членом ее семьи.

— Я никуда не уезжаю, — ответил Рик Соне с улыбкой, хотя взгляд его оставался холодным.

Загрузка...