Глава 44

Глава 44


Девять лет назад брат сказал мне, что, если я не помогу решить вопрос с прокурором, его посадят. Тогда ценой была моя невинность и ночь наедине с незнакомым мужчиной.

Сейчас все повторяется, правда с двумя изменениями. Вместо брата, с которым, кроме родства, больше ничего не связывает, я спасаю дорогого мужчину, а цена — «бесплатно» — может оказаться намного выше, чем в прошлом.

«Бесплатно — это бес платит!» — вспоминаются слова соседки по подъезду, Татьяны.

«Не нужно мне ничего бесплатно! Или в дар, или за деньги!» — постоянно повторяла она, когда всякие жулики пытались всучить пробник «волшебного» чистящего средства или билет на презентацию кухонной техники.

От благотворительности Исаева так и веет новыми неприятностями, но выбора у меня нет. Полночи мысленно взвешиваю все за и против, кручусь в кровати, придумывая, как избавиться от Николая. А утром начинаю действовать.

Чтобы запутать дежурных охранников, я вызываю такси на соседнюю улицу. Потом прошу Алису отвлечь Николая. Для этого приходится обмануть. Говорю ей, что хочу встретиться с родителями и боюсь испугать их охраной.

Версия так себе. Я бы, скорее всего, не купилась. Но, прибитая новостями и большими дозами успокоительных, Алиса не задает ни одного вопроса. Она послушно зовет Николая в свою комнату и начинает расспрашивать об адвокате, о шансах Клима и о чем-то еще.

Последнее я уже не слышу. Вру охраннику у ворот, что договорилась встретиться с Николаем на улице, и со всех ног бегу к машине такси.

Наверное, это один из самых отчаянных поступков в моей жизни. Он гораздо безумнее, чем недавняя выходка в больнице. Однако уже скоро становится ясно, что настоящее безумие впереди.

***

Помощница Исаева не солгала, сказав, что у ее руководителя есть хорошие новости. Николай Владимирович, который встречает меня в небольшом ресторанчике на берегу Финского залива, тоже не скрывает своего успеха.

Не представляю как, но он действительно нашел нужных людей, согласовал львиную долю вопросов и сейчас ждет лишь моего согласия.

— Вы уверены, что получится? — уточняю, когда Исаев заканчивает излагать план.

На первый взгляд все выходит красиво и законно. Никаких нарушений или даже превышения полномочий.

Вместо утраченного медицинского заключения в деле появится другое, с необходимой датой и правильными формулировками. К нему не нужны будут никакие протоколы или допросы свидетелей. А вместо истории о том, как Клим покалечил охранников Пекарского, всплывет информация о небольшом корпоративном мордобое.

— Не все бойцы горят желанием получить срок за похищение. Они с удовольствием возьмут на себя вину Хаванского. Признаются, что пошли против собственного босса и попытались освободить заложницу.

— Вы говорили, что трое из пяти. Этого хватит?

— С лихвой.

— А если те двое начнут спорить или их версия окажется правдоподобнее?

— У двоих оставшихся сотрясение. Попробуют вякать — уедут на психиатрическое освидетельствование. Вернутся после него шелковыми.

От этих слов я вздрагиваю.

— На статье Пекарского это не скажется? — перевожу разговор в другое русло.

— Нет.

— И никак не смягчит?

На самом деле уже плевать, что станет с моим насильником. Если бы свобода Клима стоила невиновности этого урода, я бы согласилась и на это. Что угодно, лишь бы Клим оказался на воле, и поскорее.

— Ваш зарвавшийся акционер получит свое по полной. Моя цель исключительно Хаванский. С него снимут все обвинения, дело об убийстве навсегда вернется в архив. А по свежему эпизоду максимум, что могут вменить, — это штраф.

— Даже не арест? — не верится.

— Возможно, еще придется компенсировать испорченное имущество. Но, думаю, Пекарский не будет подавать встречный иск. В его ситуации любые требования могут лишь увеличить срок заключения. Судьи благосклонны к раскаявшимся, а не к охреневшим.

— И за это... — Облизываю пересохшие от волнения губы. — ...вы не потребуете никакой оплаты?

— Я человек старой закалки. Мне не нравится брать плату с женщин. На мой взгляд, это не по-мужски.

Исаев улыбается. Уголки его рта подняты, в позе — полная открытость. Лишь холодный взгляд подсказывает, что радушие фальшивое.

— Тогда... спасибо. — Я поднимаюсь.

Тот же внутренний голос, который вчера шептал, что терять нечего, теперь кричит: «Беги быстрее и не оглядывайся!»

— За освобождение вашего мужчины я попрошу об услуге, — вдруг останавливает Исаев.

— Услуге? От меня? — Позвоночник окатывает холодной волной.

— Да. Сущая мелочь. Ничего особенного. Вы это все уже делали. Не раз и не два.



Загрузка...