Жажда доверия. Часть 2. Любовь бессмертного бессмертна

Глава 7

Свои вещи при переезде Кристина положила в той же комнате, которую занимала, живя с Германом. Здесь все осталось так же, как и было. Ее ноутбук лежал нетронутым на комоде, одежда в ящиках и всякие мелочи – на полках. Кажется, бывший возлюбленный не забрал ничего, принадлежавшего ей, кроме перочинного ножа.

Из дома девушка привезла всего одну сумку, да и та была наполовину набита разными съестными припасами.

– Мам, а я точно не на северный полюс еду? Ты мне все свои закатки решила втюхать, – говорила Кристина, но мать была непреклонна и, как назло, расспрашивала о новом жилище.

– А сколько метров в квартире, где ты будешь жить?

– Не знаю точно, но на вид просторная, – уклончиво отвечала она.

– А ремонт хороший? – продолжала допытываться родительница.

– Хороший.

– Мы с отцом заедем как-нибудь посмотреть, как ты живешь. Я его уговариваю ремонт сделать, ведь и деньги есть, и выходные у него позволяют, а он ни в какую. Пусть хоть посмотрит, как нормальное жилье должно выглядеть.

– Вообще-то, там еще не все сделано, – спохватившись, придумала на ходу Кристина.

– А что не доделано?

– Ну, ванная там… И в туалете плитка на пол не положена.

– И ты поедешь в такие условия? А дальше как? Не ты же класть-то будешь эту плитку?! И как жить?

– Да нет, там все работает, сантехника, все! Просто у хозяев деньги кончились. Они с аренды возьмут и наймут кого-нибудь, чтоб доделать. Мы уже обо всем договорились, мам. Не переживай!

– Не переживай… – хмыкнула женщина. – Скидку-то хоть сделали за неудобство? Не дорого просят?

– Да нет, – отозвалась дочка. – Совсем не дорого. У меня осталось кое-что на карте, как раз хватит и за аренду заплатить, и на еду. Так что обо мне можете не волноваться.

Только ценой вранья и уловок Кристине удалось убедить родителей отпустить ее со спокойной душой.

А здесь, в этой огромной квартире все было так, будто она никуда и не уезжала. Герман забрал, кажется, только свою одежду. Мебель и посуда были на местах. Коллекция старинных книг, естественно, покинула дом, зато остался огромный плазменный телевизор и другая техника.

Брида, кошка девушки, чувствовала себя, как дома. Кристина улыбалась, глядя на нее, радуясь в душе, что у нее есть питомец, потому как одной занимать это огромное пространство было непривычно и жутко. Пустота порождала эхо шагов, голоса и любого звука. Так что девушка незамедлительно включала телевизор и выключала его потом только на ночь.

Первым делом, чтобы войти в колею нормальной жизни, Кристина позвонила в Университет. Долго объясняла декану, что болела, но справку принести не может. Да, она все сдаст. Да, это большой объем, но она уже поправилась и потому справится. Нет, не нужно ничего переносить на осень, она найдет время для подготовки и все сделает. Спасибо большое, что держите за ней ее место на бюджете!

По некоторым предметам у Кристины не хватало материалов, данных на последних занятиях, когда она «болела». Встречи с однокурсниками, чтобы восполнить пробелы, переснять конспекты и что-то спросить, заняли еще пару дней. Сессия подходила к концу, и в универе никого застать было невозможно, так что пришлось помотаться по городу.

Кроме того, каждой однокурснице приходилось рассказывать одну и ту же заранее заготовленную историю, пересказывать свою якобы больничную карту, живописуя в подробностях, как она, бедняжка, болела и чудом выжила. На подобные пустые разговоры уходила куча времени, но зато вся эта возня здорово отвлекала от тяжелых мыслей, страхов и переживаний.

Решая насущные проблемы, Кристине удалось немного «разгрузить» голову. Только вот ее тело внушало все большие опасения.

В полном согласии со словами Германа, организм девушки претерпел некоторые изменения. Клыки во рту чуть увеличились и стали такими острыми, что пару раз она ранила об них губы изнутри. Все тело подтянулось, стало более гибким и пружинистым, так что даже походка переменилась, обретя невиданную раньше плавность и одновременно с тем уверенность. Волосы стали гуще и приобрели какое-то внутреннее сияние, как и ногти, и даже глаза. С глазами у Кристины было связано больше всего тревог. Обычно прозрачно-светлые, серо-зеленые, теперь они были яркими и мерцающими, как драгоценные камни. Зеркало снова и снова показывало ей прекрасную незнакомку, и это вызывало в душе страх.

Девушка пробовала как-то протестировать саму себя, глядя на солнце. Глаза болели и слезились, но было не ясно, противоестественно ли это, и если да, то насколько. Успокаивало, что ничто из перечисленного не прогрессировало больше.

Как поняла Кристина из слов Алекса, если ничего не предпринимать, все само собой должно было придти в норму. Однако сроков ей никто не обозначил, и потому девушка страдала от бессилия и невозможности повлиять на что-либо самой.

Конспекты были собраны, сессия подходила к концу, и настал момент в рекордные сроки подготовиться по всем сдаваемым предметам, но она медлила, постоянно прислушиваясь и присматриваясь к себе, выискивая очередные «изъяны». Кристина сама себя ловила на этой подозрительности и ненавидела за нее свой настороженный мозг. По десять раз девушка перечитывала одну и ту же строчку в тетради, не в силах уловить смысл, думая о другом, пока, наконец, не вышла из себя.

– Да что ж такое! – она захлопнула конспект и отшвырнула в сторону, на кровать.

Заслышав голос хозяйки, где-то наверху, в комнатах второго этажа, голос подала Брида. Лысая кошка обладала демоническим низким тембром, своей тягучестью мало похожим на простое кошачье мяуканье. Девушка спохватилась, что, занятая своими переживаниями, она совсем забыла о любимице и пропустила кормежку.

Кошачий корм был на исходе, из пачки высыпались последние крупинки. В холодильнике кроме маминых маринадов и солений есть было нечего. Со вздохом захлопнув дверцу холодильного шкафа, Кристина переоделась, прихватила с собой сумочку и покинула квартиру.

В паре кварталов находился небольшой продуктовый магазин. Набрав всего понемногу, она уже собиралась идти на кассу. Путь к выходу лежал через мясной отдел. Девушка неспешно шла мимо прилавков, толкая перед собой тележку. В прохладных витринах лежали гуляш, печень, сердца и стейки. Алые срезы переливались свежим соком. Внезапно Кристина почувствовала приступ головокружения и тошноты такой силы, что едва не упала, успев вцепиться в тележку. Следующим неприятным чувством, обрушившимся на нее, стала сильная боль в челюстях. Она расползалась от клыков по всеми черепу, словно корни растения, обвивающие камень.

– М-м-м, – Кристина застонала, прикрыв рукой рот, точно пытаясь прикосновением приглушить боль.

Стоявшая за прилавком продавщица в целлофановом одноразовом фартуке тут же подала голос:

– Девушка, вам плохо?

– М-гм, – кивнула Кристина, затем с трудом разжала челюсти и выдавила из себя: – Зуб заболел. Ничего, пройдет.

– Это все от кондиционеров, – ответила женщина. – Тянет так, что все время у кого-то что-то прихватывает. То зубы, то поясницу. Так ведь а иначе-то нельзя, – она обвела рукой витрину. – Свежее же все. Испортится.

Кристина по-прежнему стояла напротив мясных рядов, приходя в себя. Боль постепенно утихала. Однако восприятие было каким-то странным, не своим. Раньше Кристина терпеть не могла вид и запах свежего мяса, особенно красного, не белого. Теперь же куски свиной вырезки буквально притягивали к себе ее взгляд, полностью завладевая вниманием и пробуждая аппетит.

– Возьмете что-нибудь?

– Ой, да! – спохватилась девушка. – Не знаю даже…

– Вот шея свиная хорошая, только привезли.

Красные куски почти не имели белесых прожилок и поблескивали в свете встроенных в витрину ламп.

«Я же почти не умею готовить. Что я делать буду с этим добром?»

– В духовке ее хорошо запечь или потушить, да все, что угодно. Очень свежая.

– Ладно, давайте, – сдалась Кристина.

– Какой вам кусочек? Выбирайте. Этот?

– Да, – машинально отозвалась девушка, затем передумала. – Хотя нет, давайте вот этот, рядом.

Она указала на соседний, более крупный и влажный. Продавщица послушно упаковала его и взвесила. Кристина, посмотрев на ценник, отметила про себя, что стоит «кусочек», как чугунный мост, но вслух ничего не сказала и отправилась со всеми своими покупками на кассу.

«Что-то не так со мной, это ясно. С другой стороны, никто не говорил, что мне показана вегетарианская диета. Я и раньше ела мясо и вампиром от этого не стала. Позвоню маме, узнаю, что с этим делать, как готовить, и вопрос закрыт».

Так она успокаивала себя, чтобы снова не впасть в парализующую сознание панику. На всякий случай, на выходе заскочила в аптеку и купила упаковку обезболивающего, хотя слабо верилось, что в ее случае оно поможет.

Пакет, казавшийся на вид тяжелым, девушка с легкостью донесла до дома. Открыла дверь подъезда своим ключом и вошла в прохладный холл из жарящей духоты летнего дня. Консьерж, явно скучающий за стойкой, убавил громкость маленького телевизора и поинтересовался:

– Не тяжело, Кристина Сергеевна? Если хотите, я помогу.

– Нет, не нужно, – ответила девушка. – Вам, наверное, и без меня забот хватает.

В ответ седовласый мужчина расплылся в улыбке:

– Какие уж тут заботы? В большинстве квартир пока никто не живет. Только рабочие ходят туда-сюда, ремонтируют. А многие помещения вообще еще не проданы. Считайте, из жильцов у меня пока вы одна и есть.

В это время, вопреки словам консьержа, на лестнице послышались шаги. Кристина повернула голову, и увиденное заставило ее слегка приоткрыть рот от удивления. В холл спускался высокий русоволосый парень. Стильно уложенная прическа, густые прямые брови, чуть небрежная щетина и взгляд серых глаз с поволокой. Подруги говорили, что он немного похож на Джейка Джилленхола. Потом, правда, к нему стали прилагаться другие сравнения и эпитеты, такие как «козел», «мудак» и «скотина». А еще позднее эта тема и вовсе стала запретной в их кругу.

При виде молодого человека Кристина чуть не выронила из рук пакет, от внезапного приступа волнения щеки стали горячими, и сердце гулко застучало в груди. Ладони предательски намокли.

Парень же, заметив ее, просиял и озарил холл поистине голливудской улыбкой.

– Привет! Какими судьбами?

– Здравствуй, Артем, – упавшим голосом ответила она.

Бывший парень, изменивший ей с другой в их общей съемной квартире примерно полгода назад, не внушал особого желания общаться. Молодой человек, напротив, выглядел счастливым, словно щенок, и излучал дружелюбие. Он осмотрел Кристину с ног до головы и, прикинув что-то в уме, спросил:

– Живешь здесь?

– Что-то вроде, – уклончиво ответила она. – А ты что здесь забыл?

Парень указал ладонями на свою фигуру. Кристина заметила деловую рубашку и брюки. Артем выразился коротко:

– Работа.

Девушка сделала шаг вперед, подавая знак, что собирается идти дальше по своим делам, но бывший ухажер этого будто бы не заметил и продолжал:

– Ты же знаешь, риелтор где только не бывает.

– Так ты же, вроде, не занимаешься подобной недвижимостью?

– Элиткой? – он обвел глазами богатый холл, где они говорили. – Нет, не занимаюсь. Босс попросил заехать и проверить. Его клиент где-то оставил мобильный, думал, может, здесь, когда квартиру смотрел. Кстати, спасибо!

С этими словами он подошел к стойке консьержа и положил на стол связку ключей.

– Вот, возвращаю.

Пожилой мужчина убрал их куда-то под стойку, а сам вернул молодому человеку его паспорт, оставленный в залог. Парень вновь широко улыбнулся дежурной улыбкой:

– Благодарю!

Воспользовавшись тем, что Артем отвлекся, Кристина поспешила через холл к лестнице. Но за спиной почти сразу послышалось:

– Эй, постой! Погоди минутку.

– Кристина Сергеевна, вам помочь? – поинтересовался консьерж.

– Нет, спасибо, – она обернулась. – Все в порядке. Это мой… старый знакомый.

– Кристина Сергеевна, – сладко протянул Артем и усмехнулся. – Хах! Ты живешь здесь! Но как? В таком доме… Здесь же квартиры стоят (!) … Мне за жизнь столько не заработать, какие тут ценники! И как ты – здесь?

Все его лицо и фигура излучали дружелюбие, будто бы ничего особенного между ними никогда не происходило. Сложно было понять, в самом ли деле он так рад и открыт ей, или же это годами натренированный рабочий прием хорошего агента по недвижимости, который не приемлет отказов и не слышит оскорблений.

Кристина не хотела посвящать его в подробности и ответила:

– Это долгая история.

– Так я никуда и не тороплюсь. Мой рабочий день окончен.

Он сделал шаг в ее сторону.

– Нет, давай как-нибудь в другой раз.

– Отлично! Значит, договорились. Я напишу тебе, окей?

Вместо ответа девушка шумно выдохнула, развернулась и молча пошла вверх по лестнице. За спиной спустя пару мгновений раздалось знакомое «пока», затем звук шагов и открывшейся входной двери.

Войдя в прихожую, Кристина опустила на пол тяжелый пакет, после чего, поддавшись мгновенному порыву, с силой захлопнула дверь.

– Не выходи из комнаты! Не совершай ошибку! – ее голос, громко декламирующий строку из Бродского, прокатился по квартире.

Словно в насмешку, ему ответил протяжный вопль кошки-сфинкса. Затем послышался топот маленьких ножек. Кристина опустилась на пуфик, и почти сразу ей на колени запрыгнула с громким урчанием Брида. Хозяйка провела рукой по ее теплой спинке, разгоняя кожаные складочки.

– Сгорел сарай, гори и хата, да? И что мы с тобой будем делать со всем этим?