Любовь и наследство в придачу

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сейчас Джина чувствовала себя скорее жрицей вуду, чем автором детских книг. Ее рабочий стол окружали свечи, наполняя помещение мерцающим светом и легким ароматом лаванды. Из магнитофона доносились успокаивающие звуки океана. Под рукой стояло блюдо с сыром, ароматными крекерами и шоколадными конфетами — все, что раньше очень помогало ей в работе. Лягушка-талисман, сидящая на изогнутой ножке настольной лампы, наблюдала за ее работой. Джина даже переоделась в старый спортивный костюм с дыркой на рукаве. Она была в этом костюме, когда ей впервые позвонили из издательства и сказали, что хотят приобрести ее первую книгу.

Словом, Джина изо всех сил пыталась настроиться на работу, перепробовала все способы заставить себя думать о книге, но ничего не помогало. Она сидела за столом, смотрела на лист бумаги и тщетно ожидала вдохновения. В голове у нее не было никаких мыслей о книге и иллюстрациях к ней, и она никак не могла сосредоточиться на работе. А все из-за Кейза, вернее, из-за Зои. Подруга забила ей голову своими идеями, и теперь Джина только об этом и думала. Кроме тех вопросов, которые волнуют любую девственницу, решившую расстаться со своим статусом, Джина пыталась представить себе, какой Кейз любовник.

До воскресенья она не была знакома с ним лично, а то, что она о нем слышала, ей совсем не нравилось. Он был сделан из того же теста, что и ее отец. И это уже была веская причина, чтобы недолюбливать Кейза или, по крайней мере, не доверять ему. Бизнесмены, такие как Кейз и ее отец, не способны на личные отношения. Подобные люди все свое время, энергию и чувства посвящают бизнесу. На первом месте у них компания, и только потом — семья. Таков их жизненный девиз.

Разве Джина не видела страданий и разочарований своей матери, которая вышла замуж за человека, целиком и полностью посвятившего себя бизнесу? Разве не по этой причине Джина выбрала для себя совсем другое занятие в жизни? Разве не из-за того, что у отца карьера всегда была превыше семьи, она категорически не пускала его в свою жизнь?

И это не было скоропалительным решением без всяких на то оснований. Это было ее способом выживания.

Будучи маленькой девочкой, страдавшей от сложных отношений в семье, Джина придумала себе сказочный мир, безопасный и счастливый, который заселила сказочными персонажами, родившимися в ее голове. После гибели матери, когда отец отправил ее учиться в закрытый пансионат, она взяла этих героев с собой, полагаясь на их эмоциональную поддержку и помощь, которые не смог обеспечить ей отец.

Когда Джина выросла, эти персонажи и придуманные истории с их участием стали приносить ей деньги и позволили обрести финансовую независимость от отца. Она ненавидела и презирала тот мир, в котором жили ее отец и ему подобные люди.

Джина схватилась за голову.

— Господи, о чем я думаю? — вслух пробормотала она.

Ей надо забыть о Кейзе Форчуне и сосредоточиться на работе, а конкретно — на лягушонке Тимоти, ее друге и спасителе. Только на него она может положиться, он единственный никогда не предаст ее. У него нет недостатков, он — само совершенство. Единственная проблема состоит в том, что этот лягушонок — плод ее фантазии.

Зевнув, Джина потерла кулаками глаза, пытаясь прогнать усталость. Уже почти полночь, она работает без передышки восьмой день и хочет спать. Но ведь надо выполнить порученную работу. Джина пнула ногой мятую бумагу, валявшуюся на полу, каждый такой комок — неудачная попытка представить художественному директору то, что он хотел видеть. Она уже неделю бьется над этим, но ни на каплю не приблизилась к решению поставленной задачи.

— Это потому, что ты никак не сосредоточишься, — жестко сказала себе Джина. — Ты знаешь рассказ, ты, черт возьми, сама написала его! Просто изобрази на бумаге образ и чувства.

Надеясь, что теперь удача улыбнется ей, Джина взяла карандаш, нарисовала круг и, отойдя немного подальше, попыталась сформировать в голове образ. Внезапно ее внимание отвлекло что-то промелькнувшее за окном. Джина тревожно посмотрела в сторону окна, но ничего, кроме своего отражения в темном стекле, там не увидела.

— Ну вот, уже возникают видения, — пробормотала Джина, — скоро начну разговаривать сама с собой. Да нет, уже начала.

Что-то ударилось в стекло, и Джина даже успела заметить нечто белое. Осторожно обойдя стол, она подошла к окну. Похоже на комок бумаги, подумала Джина. Если бы это было что-то другое, то и звук при соприкосновении со стеклом был бы тоже другим.

Девушка посмотрела вниз и увидела стоявшего внизу под уличным фонарем человека. Хулиган, подумала Джина, разозлившись. Она открыла окно.

— Что вы там делаете? Прекратите, иначе я вызову полицию. — Когда человек поднял голову, Джина с изумлением произнесла: — Кейз?

— Стой там! — крикнул Кейз, поднимая что-то с земли. — Направляю тебе сообщение, — добавил он и бросил вверх белый комок.

Джина успела подхватить его на лету, наклонившись через подоконник, и развернула бумажку.

«Прошла неделя. Звонка нет. Поклонникам лягушек тоже нужна ласка».

Сердце Джина застучало так, что отдавалось в ушах. Она рассмеялась и высунулась в окно.

— Ты сумасшедший!

— Я не сумасшедший, я — одинокий. Можно мне подняться? Здесь очень холодно!

Джина колебалась, помня о своем намерении забыть Кейза Форчуна.

— Уже очень поздно.

— Но ты же еще не спишь, — настаивал Кейз. — Пусти меня хотя бы погреться.

Джина никак не могла решиться. Может, там действительно холодно и он замерз?

— Ладно, — наконец решила она, — но только на минутку.

Закрыв окно, Джина собрала валявшиеся на полу бумажки. Ей не хотелось, чтобы Кейз увидел ее муки творчества. Услышав звук приближающегося лифта, она поспешила к двери, на ходу приглаживая волосы.

Кейз как раз выходил из лифта, когда она распахнула дверь. В джинсах и черном свитере под кожаной курткой он выглядел еще привлекательнее. Вспомнив про свой наряд, Джина смутилась и покраснела, поправляя выбившуюся прядь волос.

— Привет, красавица! — улыбнулся Кейз и, не дав ей вымолвить ни слова, подтолкнул Джину в комнату. — Семь дней, три часа и тридцать две минуты, — сказал он, закрывая за собой дверь. — Вот как давно я хотел сделать это! — И, прежде чем Джина поняла его намерение, прильнул к ее губам.

«Я не хочу целовать его, — сказала себе Джина. — И не хочу, чтобы он целовал меня. Или все же хочу?»

Джина могла сколько угодно говорить себе, что никогда не пожелает увидеть его снова, только тело совсем не слушалось ее. Она купалась в волнах нежности, в тепле мужских рук, чувствуя, как они плавно скользят вдоль ее спины.

Девушка обвила его руками за шею. Поцелуй Кейза был пьянящим и волнующим. Раньше она и представить себе не могла, что может испытывать такое по отношению к мужчине. У нее сладко заныло внизу живота, и ей захотелось ощутить ненасытную страсть его губ, его рук, и испытать удовлетворение, которое только он мог дать ей…

— Я мечтал об этом всю неделю. — Голос Кейза звучал хрипло. — Почему ты не позвонила?

— Я… я еще не закончила рисунки.

Кейз взглянул на стол, где горела настольная лампа.

— Ты работаешь? Прости, я помешал тебе, — с извиняющейся ноткой произнес он.

Джина вздохнула.

— Ничего страшного, у меня что-то не получается.

Кейз посмотрел на нее, улыбаясь одними уголками рта.

— Думала обо мне? Поэтому и не можешь сосредоточиться?

Джине стало не по себе, ведь ему каким-то образом стали известны ее мысли.

— У тебя слишком высокое самомнение.

Кейз прижал ее к себе.

— А я все это время думал только о тебе, и ни о чем другом думать не мог.

Джина задохнулась от волнения, стараясь не вспоминать о том, что ей говорила Зоя.

— Это только слова.

Кейз наклонился и прошептал ей на ухо:

— Ну зачем мне врать тебе?

Еще час назад, да что там час, пять минут назад, Джина могла назвать ему сотню причин для лжи. Но теперь она не могла думать ни о чем, кроме его губ, и только ждала, чтобы он поцеловал ее снова.

— Кейз…

Даже когда она произносила его имя, он не отрывался от ее губ. Джина ощутила жар, который быстро распространялся по всему телу. Что с ней творится? Она услышала стон и вся съежилась, когда поняла, что этот стон исходит от нее. Джина лучше умрет, чем даст ему понять, как она неопытна или как нуждается в нем. Но он был слишком занят, исследуя языком глубины ее рта, чтобы почувствовать ее смятение.

Вот что означает настоящее желание, в изнеможении подумала Джина. Так вот, значит, как это бывает. Это словно электрический разряд в теле. Это дикая всепоглощающая страсть, которая заставляет женщину послать к черту всякое благоразумие и приличия. Сорвать одежду и броситься в объятия мужчины. Влечение, которое она сейчас испытывала, было ни чем иным, как естественным интересом чувственной женщины к сильному, мужественному мужчине.

Всем своим существом Джина ощущала, как напряженно пульсирует ее тело в ожидании чего-то нового, неизведанного, как быстро бежит по жилам кровь. Понимая, как близка она к потере контроля над собой, Джина постаралась взять себя в руки. Она не отдаст себя Кейзу. Не может. Она знает, сколько боли может причинить такой человек. Джина уперлась ему руками в грудь.

— Нет, Кейз, нет.

— В чем дело, Джина? Ты же хочешь этого, мы оба этого хотим!

— В данном случае это не имеет значения. Я берегу себя для человека, за которого выйду замуж. — Джина покраснела от смущения.

У Кейза на лице отразилось замешательство.

— Ты девственница? Ну что ж, это несколько меняет дело.

— Послушай, — разочарованно произнесла Джина, — если ты здесь только ради секса, можешь уходить. Я должна работать.

Кейз подумал одно мгновение, потом сбросил куртку.

— Я остаюсь с тобой.

Джина в изумлении проследила, как он прошел к ее столу, взял рисунок, над которым она работала, и присел на стул, рассматривая его. Джина подошла и встала рядом с Кейзом.

— Лягушонок должен быть печальным, — пояснила она ему рисунок. — По сюжету рассказа он только что потерял своего лучшего друга. Но у меня что-то не получается так, как нужно.

Кейз взял карандаш и протянул Джине.

— Покажи мне.

Джина спрятала руки за спиной. Она всегда рисовала в одиночестве, это было своего рода таинством, которому не требуются зрители.

— Я не люблю, когда смотрят, как я работаю.

Кейз подвинул ее вплотную к своим коленям.

— Обещаю, что не буду смотреть.

Джина взяла карандаш из его рук и, надеясь, что быстро от него отделается, быстрыми движениями набросала на листе лягушонка Тимоти, опустив ему на рисунке уголки рта. Затем внимательно вгляделась в то, что получилось, и ее вдруг озарило, в каком направлении ей двигаться в своей работе.

— Ну, вот же! — воскликнула Джина, бросившись Кейзу на шею. — Вот-то, что нужно, то, что я никак не могла понять!

Теперь ее больше не волновало присутствие Кейза. Она повернулась к рисунку, и ее карандаш быстро и уверенно запорхал по бумаге.

Джина проснулась от яркого солнечного света и лениво потянулась. Ощутив невероятный прилив сил и вдохновения, она проработала всю ночь и завершила все четыре иллюстрации. Последние штрихи были сделаны почти на рассвете, и она рухнула в кровать прямо в одежде. Кейз после этого сразу ушел, а у Джины не было даже сил посмотреть на часы. Она только помнила, как он заботливо укрыл ее одеялом, поцеловал в щеку и пожелал доброй ночи.

Она натянула одеяло до самого носа, чтобы скрыть улыбку. Неужели Кейз просидел здесь всю ночь, поддерживая ее творческий энтузиазм, и ни разу не пожаловался на усталость? Над первыми двумя иллюстрациями она работала стоя, а когда почувствовала усталость, он посадил ее к себе на колени, обнял за талию и держал так, пока она не закончила работу. В его поведении не было ни капли эгоизма, он ободрял и поддерживал ее. Да если бы не он, вообще неизвестно, справилась бы она с заданием или нет. Ведь это он помог ей найти нужные образы и эмоции для завершения иллюстраций.

Зазвонил телефон, и Джина уже знала, что это — Кейз. После второго звонка она сняла трубку.

— Доброе утро! Я не разбудил тебя?

При звуке его голоса по позвоночнику пробежала невольная дрожь. Джина откинулась на подушки, прижимая трубку к уху.

— Нет, я уже проснулась.

— Как спалось?

— Спала как убитая. А ты?

— Я тоже. Никогда не думал, что рисование — такая тяжелая работа.

Джина улыбнулась.

— Что-то я не помню, чтобы ты держал карандаш в руках.

— Разве? — Она услышала его сдавленный смех. — Тогда, может, объяснишь, отчего у меня пальцы скрючены?

— Может, потому, что ты всю ночь держал меня у себя на коленях?

В трубке некоторое время было тихо, потом он спросил:

— Какие планы на вечер?

Джина удивилась, что он так внезапно сменил тему разговора.

— Пока никаких, я еще не думала об этом.

— Тогда поужинай со мной. Только что приехали мои родители из Австралии, и вся семья собирается в особняке.

Джина судорожно сжала в руках трубку, грудь сжалась от волнения при одной лишь мысли о встрече с его родителями.

— Кейз, я бы не хотела мешать семейному празднику.

— Но ты никому не будешь мешать. Все будут счастливы, если ты присоединишься к нам.

— Я не знаю, Кейз. — В голосе Джины звучало сомнение. — У меня совсем нет опыта общения с большими семьями, я ведь — единственный ребенок в семье.

— Сделаем так. Раньше семи часов ужин не начнется. Я заеду за тобой в шесть, устрою тебе экскурсию по нашим владениям, за это время ты успеешь познакомиться с некоторыми членами семьи и не будешь так смущаться.

И все же Джина была смущена. У нее просто пропал дар речи от увиденного величия поместья общей площадью сто семьдесят пять акров земли и огромного особняка в готическом стиле, который как крепость высился на фоне серого неба. Центральная часть дома представляла собой трехэтажное здание из темно-серого камня и металла, справа и слева от которого располагались два одноэтажных крыла.

Кейз взял Джину за руку.

— Не волнуйся, — поддразнил он ее, — привидений здесь нет. А прогулку по территории перенесем на более теплое время.

Кейз вышел из машины, помог выбраться Джине, и они направились к входной двери. Снаружи особняк казался холодным и мрачным, а внутри он был наполнен теплом и красками. Кейз взял ее за руку и потянул вправо.

— Первая остановка — моя спальня. Джина споткнулась от неожиданности, заставив его остановиться.

— Ты здесь живешь? — с изумлением поинтересовалась она.

— Вместе с родителями, братом Кридом, сводными братом Блейком и сестрой Элизабет. У Скайлар, моей сводной сестры, есть коттедж в имении, так что, считай, она тоже живет тут.

— Не слишком ли много людей здесь проживает? Дом огромный, но ведь хочется же тебе когда-нибудь побыть одному.

— Тогда я отправляюсь в свой пентхаус, расположенный на верхнем этаже здания нашей компании. Там же находится пентхаус Крида, но они никак не сообщаются между собой. Даже когда мы бываем там с ним одновременно, мы редко видим друг друга, если только не договоримся об этом предварительно. — Кейз снова потянул Джину за руку. — Пойдем, мне еще много надо показать тебе.

Они поднялись на второй этаж. Кейз открыл дверь и сделал легкий поклон.

— Мое скромное жилище, мадам.

Повеселившись над его манерами дворецкого, Джина вошла в комнату и огляделась. Через секунду глаза ее округлились и веселье уступило место шоку.

— Вот это да! Здесь поместится вся моя квартира, и еще место останется!

Кейз снял пальто и положил его на стул, потом помог раздеться Джине и направился к бару в углу комнаты.

— Выпьешь что-нибудь?

— Мне только воды, пожалуйста.

Пока он наливал напитки, Джина продолжала осматривать комнату. Она была прекрасно отделана, но все равно было понятно, что здесь живет холостяк. У одной стены все пространство занимала огромных размеров кровать, аккуратно застеленная темно-синим бархатным покрывалом с монограммой «Ф» в центре. В зоне отдыха стояли два огромных мягких кресла красного цвета, повернутые так, чтобы было удобно смотреть плазменный телевизор на противоположной стене. Слева от телевизора висели портреты в рамках. Джина подошла ближе, чтобы рассмотреть их.

— Вода, пожалуйста.

Джина взяла у него стакан и снова повернулась к портретам.

— Кто это? — с любопытством спросила она, указывая на выполненный маслом портрет женщины, одетой в длинное вечернее платье и позирующей в саду.

— Моя мать.

— Она красавица.

— Да, она была красавицей.

Озадаченная тем, что он говорит о матери в прошедшем времени, Джина в замешательстве посмотрела на Кейза.

— Была?

— Она умерла, когда мне было шесть лет, — пояснил он.

— Но ты сказал, что твои родители только что вернулись из Австралии.

— Вернулся мой отец и мачеха.

— Ты страдаешь из-за этого? — спросила Джина, не удержавшись. — Ты ведь любил свою мать. Наверно, тебе было трудно смириться с тем, что отец женился повторно и привел в дом, который делил с твоей матерью, новую жену.

— И да, и нет. Вообще-то, после смерти матери отец женился дважды. Я презирал свою первую мачеху и презираю ее до сих пор. Трина Уоттерс — коварная женщина, отец вовремя понял это и развелся с нею. У них двое детей — Блейк и Скайлар. После развода с Триной отец нанял Патрисию, мою теперешнюю мачеху, в качестве няни для детей и позже женился на ней. — Кейз поднял руку. — Я знаю, о чем ты сейчас подумала, но ты ошибаешься. Патрисия вышла замуж за отца не из-за денег, как это сделала Трина. Отцу пришлось долго убеждать ее принять его предложение.

Джина была совсем сбита с толку многочисленными поворотами и хитросплетениями в семейном древе Кейза.

— Как ты ладишь с ними со всеми?

— Есть еще один человек. Мэй Блэкстоун, дочь Патрисии и моя сводная сестра. Пойдем, я хочу еще показать тебе террасу. Там недалеко есть пруд и фонтан, и если ты подойдешь поближе, то можно даже увидеть лягушек, прячущихся в папоротнике.

Джина рассмеялась. Они вышли из комнаты и начали спускаться по лестнице. Пройдя половину пути, Джина заметила стройную женщину, которая стояла у стола в холле и просматривала многочисленную почту. Внезапно женщина замерла, ее взгляд был прикован к конверту, который она держала в руках. Спустя секунду она слегка покачнулась, словно была на грани обморока.

Кейз, вероятно, тоже заметил реакцию женщины, потому что почти бегом спустился вниз и поддержал ее.

— С тобой все в порядке, Патрисия?

Женщина прижала ладонь ко лбу.

— Думаю, сказывается разница во времени при перелете. Все в порядке, — вымученно улыбнулась она и, посмотрев на Джину, проворчала: — Кейз Форчун, где же ваше воспитание? Представьте меня вашей знакомой.

— Патрисия, познакомься, это Джина Рейнолдс. Джина, это — Патрисия Блэкстоун Форчун.

Джина улыбнулась и пожала протянутую руку женщины.

— Мне очень приятно познакомиться с вами, миссис Форчун.

— Патрисия, — поправила ее женщина. — Кейз, я надеюсь, вы остаетесь ужинать?

— Конечно, — заверил ее Кейз. — Мы сейчас идем на террасу, я хочу показать Джине пруд и фонтан.

— Может, лучше сходись туда после ужина? Все уже собираются в столовой. Я сейчас тоже приду туда, только унесу почту.

Кейз наблюдал, как Патрисия уходит, и на лбу у него появилась морщинка.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Джина.

— Тебе не показалось, что она чем-то расстроена?

— Я бы сказала, что она выглядит потрясенной. Скорее всего, действительно сказывается перелет.

— Возможно, — с сомнением в голосе произнес Кейз. — Ладно, ты готова познакомиться с моей семьей?

— У меня есть выбор?

Кейз рассмеялся и, взяв ее под руку, повел в столовую.

— Не волнуйся, я все время буду рядом.