Маловато будет - 2, или Волшебные небеса

Мерседес - 600

Но тут же ему пришлось крякнуть от великой досады, потому что в неводе лежала… старая галоша! Вот невезуха!.. Выходит, неправильно все это Пушкин написал.

Мужик горько покачал головой:

- Называется великий поэт! Тебе люди верят, на тебя надеются, а ты…

И тут вдруг Мужик увидел: а в галоше ведь что-то трепыхается.

Рыбка!

И это действительно была… рыба. Правду сказать, не совсем, чтобы золотая - обычный окунек… Ну ладно, хотя б такая добыча. И Мужик совсем уж было собрался бросить жалкую рыбешку в ведро, как вдруг Окунек заговорил… на чистом пластилиновском языке!

Нет, нет. Вы погодите удивляться. У нас в пластилиновой местности многие умеют вполне нормально объясниться - и зайцы и белки. Не говоря уж о Медведе Потапыче.

А Лось Сохатович, так тот и вовсе хотел в библиотеку записаться. Только у него рога в дверь не пролезали. И он читать не умел.

В общем, то, что Окунек заговорил, не было для Мужика особой неожиданностью. Другое дело, как и о чем он заговорил:

- Смилуйся надо мною, Мужик! Отпусти на вольную волю. Я за это выполню любое твое желание!

Сердце у Мужика вздрогнуло: слова-то знакомые!

- Ты откуда их знаешь? Ты… Пушкина читал?

- Какого… Кушкина? - удивился Окунек. - Никакого Сушкина я не знаю.

- А тогда как же ты узнал вещие слова, которые в моей любимой книжке написаны. Почему ты говоришь, словно Золотая Рыбка?! Тут Окунек о с т р о и л удивленные, а больше печальные глаза:

- Да ты присмотрись ко мне, дядя! Неужели не узнаешь?

- Подожди-подожди… - начал Мужик, а потом виновато покачал головой: нет, дескать, не узнаю, извините!

- Да ведь я же и есть Золотая Рыбка! - вскричал Окунек. - Только переодетый… в смысле переодетая! Теперь-то видишь?!

- Теперь-то, конечно… - неуверенно произнес Мужик.

- Ну, так отпускай меня поскорее, а я выполню любое твое желание!

- Хочу автомобиль «Мерседес»! - закричал Мужик.

Бросил Окунька в воду и закрыл глаза.