Мимолетный каприз?

8

Майк был преисполнен благодарности Джоан за то, что она уступила и позволила заняться с нею любовью. Разумеется, ему нравилось наряжать с ней елку, но они потратили на это уже достаточно времени. А вот любить Джоан он никогда не устанет.

Поцелуй с ней был для Майка слаще райского нектара. Однако он слишком долго ждал этого сказочного мгновения, чтобы удержаться от немедленных поисков застежки на ее юбке. Но сначала следовало снять с Джоан свитер. С этой задачей Майк справился в два счета. Он не забью о прячущихся под юбкой колготках, но надеялся избавиться от них в самом начале игры. Если не сделать этого сейчас, позже возросшая страсть может привести к тому, что тонкий предмет туалета окажется разорванным в клочья.

Джоан вытянула задний край футболки Майка из-под пояса джинсов, забралась руками, внутрь и скользнула ладонями по обнаженной мужской спине. Он нашел ее действие крайне воодушевляющим. И еще он все время помнил, что прелестная гостья принесла сегодня веточку омелы, тем самым намекая на желание играть более активную роль в нынешнем приключении. Вместе с тем в гостиной она почему-то прервала их поцелуй.

Об этом тоже не следует забывать. Даже сейчас, когда каждое прикосновение Джоан усиливает жар в его чреслах, Майку следует соблюдать осторожность. Хотя ему не стоит никакого труда вообразить, как эти дивные ручки примутся ласкать другие части его тела, те, к которым он не позволил прикоснуться вчера. Уж сегодня Майк не откажет себе в подобном удовольствии! Только при этом он должен постоянно быть начеку и исключить всякую вероятность ошибки.

Расстегнув молнию на юбке Джоан, он сдвинул мягкую замшу вниз по стройным бедрам, затем уронил ее на пол и подхватил ладонями округлые ягодицы. Тогда-то и обнаружилась его ошибка. То, что Майк ранее принял за колготки, на самом деле оказалось чулками. У него перехватило дыхание: он питал особую слабость к женщинам в чулках и поясе. А когда вдобавок эти предметы находятся на такой длинноногой красотке, как Джоан… О, это обязательно нужно видеть при свете!

Майк медленно отпустил ее губы.

— Скажи… пояс того же цвета, что и чулки?

— Да, черный. — Шепот Джоан был таким же хриплым, как и его собственный. Чуть помедлив, она спросила:

— Хочешь посмотреть?

Еще бы! Можно? — Майк с трепетом ждал ответа.

— А твоя лампа… очень яркая?

Как хорошо, что он обо всем позаботился заранее!

— У меня есть кое-что получше лампы. Оставайся на месте. — Майк подошел к тумбочке и нашарил припасенный коробок спичек. Зажигая свечи, он провозился несколько дольше, чем хотелось бы, потому что его руки сильно дрожали. Боже правый, чулки и пояс! Потрясающе. Плюс возможность видеть Джоан, когда они начнут заниматься любовью. Прежде Майк без конца представлял себе ее наготу, а сейчас в этом больше нет необходимости. Он все увидит воочию. Услыхав сзади шорох, Майк обронил через плечо:

— Пожалуйста, не снимай поясок! Я…

— Не волнуйся, не буду.

Что-то в ее тоне переменилось. Голос звучал низко и томно. Похоже, глубоко спрятанная чувственность Джоан наконец начала проявляться.

Все еще держа в руке горящую спичку, Майк повернулся, и от представшей перед глазами картины его сердце на миг замерло. Джоан успела снять сапожки и сейчас была вся в черных кружевах — в лифчике, пояске и ажурных чулках. Мало того, она лежала на кровати, опутав себя нитями блесток. В их бесчисленных плоскостях отражалось пламя свечей, и Майку подумалось, как приятно будет убирать эти украшения… по одному.

Он вскрикнул, когда огонь обжег ему пальцы. Он-то и забыл, что держит в руке спичку!

— Хочешь, поцелую, чтобы не болело? поинтересовалась Джоан все тем же томным голосом.

— Если бы я знал, что ты это предложишь, не побоялся бы опалить и некоторые более чувствительные части тела, — тихо заметил он. Впрочем, органы, которые он имел в виду, и так пылали.

— Покажи мне бедняжку, — попросила Джоан, протягивая к Майку руки.

Того не требовалось просить дважды. Он присел на кровать, и Джоан сразу же завладела его кистью.

— Малыш, — произнесла она, поднося палец к полным губам. В его мозгу вспыхнула одна мысль, и Джоан тут же сделала то, чего он пожелал: принялась сосать палец, обвивая вокруг него язык и наблюдая за реакцией его владельца. Одним словом, имитировала то, что ей не удалось осуществить вчерашним вечером.

Тесные джинсы стали для Майка инструментом пытки. Сейчас они безжалостно сдерживали продолжающееся естественное расширение, У него возникла острая необходимость раздеться, но для этого требовалось две руки, а он не хотел прерывать затеянную Джоан своеобразную эротическую демонстрацию.

И все же придется это сделать, решил Майк, иначе я получу серьезную травму.

— Мы к этому вернемся, — пробормотал он, вынимая палец изо рта Джоан. Затем он встал и стянул через голову футболку, из кармашка которой выпала веточка омелы. Он поднял ее и положил на тумбочку. Джоан молча наблюдала за ним. — Позже она нам пригодится, — сказал Майк.' — У меня есть кое-какие идеи насчет ее применения.

— У меня тоже.

Очаровательно! Ранее Майк представлял, как Джоан постепенно становится все более раскованной и искусительной, но не мог даже вообразить, что ее голос станет таким же приятным, как… хорошее виски!

Дьявол, сколько времени мы потеряли впустую, возясь с елкой! — подумал Майк, стягивая кроссовки и носки.

А может, и нет. Может, Джоан нравилось заставлять его ждать. Не исключено, что она начала понимать силу своей женственности.

Глядя Джоан в глаза, он расстегнул джинсы и стянул их, оставшись в трусах.

— Видишь, что ты делаешь со мной?

Ее голубые глаза сверкнули триумфом: картина крайнего возбуждения Майка предстала перед ней во всей полноте. Спустя мгновение Джоан отвела взгляд и слегка переменила позу. Лежавшие на ее животе нити блесток змеями соскользнули вниз и засверкали серебром на обтянутых черным ажуром ляжках.

— Мне доводилось слышать, что дамские пояса способны производить подобный эффект.

Она явно потешалась над Майком. Он же все не мог поверить в свою удачу и упорно смотрел на сияющие елочные украшения.

— Эффект произошел задолго до того, как я увидел твой поясок. — С этими словами он снял трусы.

У Джоан перехватило дыхание, и она непроизвольно издала сдавленный звук.

О, какой музыкой прозвучал он для Майка! В подобной ситуации самооценка любого мужчины подскочила бы на небывалую высоту.

Он уперся коленом в матрас и тихо спросил:

— Приступим?

Джоан подняла глаза. Даже в неярком свете свечей было видно, что ее лицо пылает от желания. Она часто и прерывисто дышала, грудь ее вздымалась.

— Да, — произнесла она все так же томно. Затем медленно добавила:

— Я вся твоя.

Сердце молотом бухало в груди Майка, когда он улыбнулся в ответ, понимая, что лукавый красный чертенок Джоан явился на сцену.

— Сейчас, солнышко. Я лишь решу, с чего начать. Ты вся в блестках.

— Сам виноват. Не разрешил мне повесить их на елку, вот теперь и пеняй на себя…

— Здесь они мне нравятся гораздо больше. — Майк взял сразу несколько нитей и провел ими по выпуклостям груди. — Щекотно?

— Да.

— Хорошо. — Он отбросил мишуру в сторонку, наклонился и провел языком вдоль кружевных краев ее лифчика.

— Так… тоже… щекотно.

— Великолепно.

Отстранившись. Майк поискал взглядом новую цель. Его внимание привлекли остатки блесток на животе. Он немного подразнил ими Джоан, после чего то же самое сделал языком. Ее кожа раскраснелась и потеплела. Сама Джоан затрепетала, лежа под ним.

— Я хотела поддразнить тебя этими блестками, но не знала, что мне будет так приятно, когда ты начнешь их убирать, — призналась она, слегка задыхаясь.

— Тебе нравится? — Майк углубился языком в ямку ее пупка, а рукой убрал серебристые нити с чулочного пояса.

— Ммм… — Джоан задрожала сильнее.

— Мне тоже пришлась по душе твоя выдумка.

Убирая блестки с ее ног, он покрыл поцелуями все пространство от верхней части обтянутых черным нейлоном бедер до колен. Наконец все нити были сброшены, кроме одной. Сложив ее вчетверо, Майк принялся водить концами вверх-вниз вдоль внутренней поверхности бедер Джоан. Потом он намеренно уронил блестки.

— Ой, упали! Надо же… Можно, я ее подниму? — Он сделал вид, будто роется в поисках утраченной мишуры.

Джоан судорожно втянула воздух, когда он якобы нечаянно дотронулся до влажного участка ее трусиков между слегка раздвинутых ног.

— Кажется, нашел! — Майк потер мерный шелк тыльной стороной ладони. — Раздвинь бедра пошире, чтобы мне было удобнее.

— Послушай…

— Ну же, детка, — прошептал он. — Ты сама завернулась в блестки, так что, думаю, тебе этого хочется.

Джоан с тихим стоном уступила. Ее ноги разошлись, и он, взволнованно дыша, просунул пальцы под ткань трусиков. Это было начало, а не конец, как вчера, поэтому он намеревался действовать несколько иначе.

— Скажи, что действительно желаешь этого, — хрипловато попросил он, осторожно погружая два пальца во влажное лоно.

— Да.

Короткое слово повергло его в трепет. Еще больше углубившись, он поместил большой палец на самую чувствительную точку женского тела.

Джоан снова издала стон, и Майк начал.

Установив медленный ритм, он лег рядом с ней и увидел, что она зажмурилась.

— Джоан, посмотри на меня.

Ее ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Зрачки были расширены, взгляд затуманен страстью.

— Гораздо лучше, когда я могу видеть твои глаза, — заметил Майк и тут же ощутил, как мышцы спастически стиснули его пальцы. — Тебе хорошо?

— Да…

— Это только начало. — Он ускорил ритм. — Я хочу раздразнить твой аппетит.

Джоан взглянула на него недоверчиво, будто спрашивая, неужели можно желать чего-то еще, но он-то знал, что до конца ночи подарит ей гораздо более сильные ощущения.

— Не забывай, у нас впереди еще много времени. А сейчас испытай наслаждение, солнышко. Для меня.

Он усилил ласки, и вскоре Джоан судорожно изогнулась на постели, издав протяжный хриплый вскрик.

В этот миг Майк испытал к Джоан прилив, особенно нежных чувств. Он прижал ее к себе и держал, пока не утихли конвульсии и не исчезла дрожь. Ему не хотелось признаваться себе, что означает этот всплеск эмоций, но в глубине души он знал, в чем заключается их скрытый смысл.

Поначалу Джоан казалось, что привычная робость нарушит знаменательный миг, но Майк помог ей преодолеть себя. И она пришла в восторг при мысли, что впервые в жизни вела себя непосредственно.

Он нежно поцеловал ее в шею.

— Мне нравятся звуки, которые ты издаешь на пике удовольствия.

— Какие звуки?

Он чуть отодвинулся, чтобы взглянуть ей в лицо.

— Разве ты не знаешь?

Джоан смущенно покачала головой. Оба раза когда Майк подарил ей наслаждение, она был; слишком захвачена ощущениями, пронзавшими все ее тело, чтобы думать о чем-то еще.

— Это стон, больше похожий на крик. Очень красивый и чрезвычайно чувственный. Неужели никто не говорил тебе об этом?

— Нет.

Ирвину, как правило, было не до того. Его настолько поглощало собственное удовольствие, что временами Джоан спрашивала себя, замечает ли он ее вообще? Она вдруг подумала, что ни один мужчина не уделял ей столько внимания, сколько Майк. Остальные ожидали от Джоан участия в их задумках относительно новой эротической позы или места, где можно было бы ее испробовать. Чаще всего она чувствовала себя скорее средством для достижения известной цели, нежели полноправной и лелеемой партнершей.

— Может, ты впервые так застонала? — Похоже, Майку понравилась эта мысль.

— Наверное.

— Ладно. Но, учти, вскоре мне снова захочется это услышать. — Подхватив ягодицы Джоан, он прижал ее животом к своей твердой плоти. — Как же мне нравится твое белье!

— Я очень рада.

С каждым комплиментом ее уверенность в себе возрастала. Теперь Джоан была готова предпринять следующий шаг, тот, который задумала, облачаясь сегодня в это белье. Джоан купила его еще в дни романа с Ирвином, но никогда не осмеливалась надеть. Сейчас оно словно поощряло ее к осуществлению своих фантазий.

Она взялась за расположенную спереди на лифчике застежку.

— Может, без этого я понравлюсь тебе еще больше? — Раздался тихий щелчок, и кружевные чашечки разошлись. Спустя мгновение Джоан стянула их с груди. — Ну, что скажешь?

Он прикипел к обнажившимся упругим округлостям жадным взглядом и долго не отводил глаз. Кожей бедра Джоан ощущала, как из-за усилившейся пульсации содрогается разбухшая мужская плоть Майка.

— Скажу, что ты само совершенство. — Он с усилием оторвал взгляд от ее груди и посмотрел в глаза. — Спасибо.

— Думаю, это мне следует тебя поблагодарить. — Джоан провела кончиком пальца по его губам. — За то, что передумал вчера. Что захотел меня.

Он медленно покачал головой.

— Я всегда тебя хотел. — Он нежно сжал ладонью одну прелестную округлость. — Ты самая чудесная женщина из всех, кого я встречал в жизни.

Джоан хотела что-то сказать, но он прижался губами к ее рту, и она тут же потеряла мысль.

Руки Майка поглаживали, массировали полную грудь Джоан, дразнили отвердевшие соски. И все это время он прижимался к ее рту, пока оба они едва не задохнулись.

— Жаль, что я не могу раздвоиться. Тогда можно было бы не отрываться от твоих губ и одновременно целовать другие местечки.

— Мне и так безумно приятно.

— Чего я и добиваюсь. — Он стал покрывать ее шею частыми поцелуями. — Хочу, чтобы ты потеряла голову от удовольствия и забылась настолько, что снова начала бы издавать те волшебные звуки.

Джоан жадно втянула воздух открытым ртом. В это мгновение Майк легонько сжал зубами ее сосок.

— Это так чудесно! — простонала она, погрузив пальцы в его волосы.

Тогда он втянул твердый столбик в рот и принялся сосать. Джоан судорожно содрогалась под ним. Вскоре рука Майка, словно сама собой отправилась вниз, сдвинула трусики Джоан и нырнула между ног. Не прошло и секунды, как мужские пальцы вновь проникли в манящую женскую глубину.

Изнывая от сладкой неги, Джоан подалась нижней частью тела навстречу его руке.

Это безмолвное подтверждение желания наполнило Майка безудержной радостью. Нынешней ночью он даст ей все, что она сможет принять. Сейчас, когда его лицо прижималось к ее груди, а пальцы сновали между поросших волосками складочек, он был просто счастлив. Потому что ощущал себя частицей Джоан. Ему недоставало лишь одного — полного слияния. Его безмерно отвердевшая плоть вожделела этого. Внизу живота у него словно полыхал пожар… но как сладостно было это пламя!

Не извлекая пальцев, Майк создал с их помощью вибрацию и ощутил первый спазм в горячей глубине. В этот миг до него и донесся желанный звук — Джоан вновь издала свой чудесный стон. Пока он звучал, ее внутренние мышцы несколько раз судорожно сократились, словно в попытке втянуть его пальцы поглубже.

Майк оставался с Джоан, удерживая сосок во рту, а руку между бедер, пока дрожь не улеглась и из ее груди не перестали рваться хриплые возгласы. Только тогда он медленно разомкнул губы и вынул пальцы.

Подняв голову и взглянув в затуманенные глаза Джоан. Майк вновь ощутил опасный прилив чувств. Если он влюбился и околдовавшая его женщина окажется такой же, как другие приятельницы, которые ожидали от него коренного изменения стиля жизни, это катастрофа.

— Восхитительно… — прошептала Джоан.

Майк решил до поры забыть о своих страхах. Слишком уж чудесным был переживаемый момент.

— Это ты восхитительна. — Он помог Джоан окончательно освободиться от бюстгальтера. — Потому-то мне и хотелось зажечь свечи, иначе я не увидел бы, каким прекрасным становится твое лицо в заветный миг.

— А мне казалось, что мужчинам нравится заниматься любовью при свете, потому что они любят поглазеть на женскую наготу.

От смеха Майка удержала лишь обида, сквозившая в этих словах. Похоже, Джоан не шутит.

— Скажу честно, такое бывало и со мной. — Майк нежно коснулся губами ее рта. — Раза два. Часто мужчина смотрит на подружку так, будто перед ним набор частей тела, а не живая женщина, с которой можно разделить всю гамму эмоций.

Майк знал, о чем говорит. Девушки нередко жаловались ему по этому поводу.

Взгляд Джоан потеплел.

— Вот именно. Так и бывает. В подобные минуты я чувствую себя словно некий выставленный напоказ экспонат.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты испытывала такие эмоции. Напротив, ты должна чувствовать себя желанной. Чувствуешь?

Она счастливо вздохнула.

— Да.

Услыхав слетевшее с ее губ слово, Майк замер. Так невеста отвечает во время брачной церемонии. До сих пор в воображении Майка только Натали говорила это. Но, когда она исчезла из его жизни, вместе с ней улетучились и матримониальные мысли. И вот сейчас — да поможет ему Господь! — Майк снова задумался о чем-то подобном, на сей раз подразумевая Джоан.

Разумеется, мысль еще не сформировалась окончательно и от нее следует поскорее избавиться, если он еще не совсем свихнулся. Впрочем, возможно, это уже произошло.

Воспользовавшись паузой, Джоан протянула руку к его бедрам и сомкнула ладонь вокруг пульсирующего члена. Ее прикосновение мгновенно выветрило всякие мысли из головы Майка. Нынешняя ночь не для тревожных мыслей. Джоан нежно ласкает его, а все остальное не имеет значения.

— Ты тоже должен чувствовать себя желанным, — сказала она. — Со мной пока повременим.

— Ладно, — с трудом выдавил Майк. Как тут прикажешь разговаривать, когда женская рука ритмично поглаживает тебя! Собственное имя, и то едва вспомнишь. Хорошо, что вчера он догадался выпустить пар, иначе сейчас не продержался бы и двух секунд.

— Можешь подать мне веточку омелы? — попросила Джоан таким же медовым голосом, как ее прикосновения.

— С превеликим удовольствием, вот только бы вспомнить, куда я ее подевал.

— Она лежит на тумбочке, — подсказала Джоан. — Впрочем, не нужно. Сама возьму.

Не прекращая своих волшебных действий, она оседлала бедра Майка, но, устраиваясь поудобнее, поморщилась.

— Что случилось? — спросил Майк.

— Все то же, чрезмерные занятия на тренажерах. Не обращай внимания.

Он погладил Джоан по внутренней части бедер.

— Позволь помассировать тебя…

— Ну нет! — Она схватила его за запястья. — Известно, что произойдет, если ты вновь начнешь массировать меня.

— Но…

— Позже. — Джоан бросила взгляд на тумбочку. — Для этого ты припас массажное масло?

— Да.

— Хорошая идея, — мягко произнесла она. — Но сейчас моя очередь, так что убери-ка руки. Сможешь?

— Не уверен.

Тогда я не отпущу их. А пока не сделаю этого, не смогу продолжать… — Джоан выразительно посмотрела вниз, на напряженно выпрямленный член.

— Убираю, — сразу сдался Майк.

— Так-то лучше. — На всякий случай бросив на него строгий взгляд, Джоан разжала пальцы, чтобы тут же сомкнуть вокруг чудесной твердой плоти.

Майк задохнулся от удовольствия.

Потом его посетила мысль, не позабыла ли Джоан об омеле, хотя того, что она делает сейчас, было вполне достаточно для счастья. Вскоре Майк уже стонал, растворяясь в изысканных ласках. Труднее всего было удержаться от прикосновений к упругой атласной груди, которая находилась в дразнящей близости. В конце концов он не выдержал и накрыл ладонями полные колышущиеся выпуклости.

— Майк! — предостерегающе произнесла Джоан.

Он тут же послушно опустил руки, радуясь, как уверенно она держится. Но, когда она склонилась над ним, потянувшись за веточкой омелы, он приподнял голову и ухватил губами оказавшийся прямо перед его лицом сосок.

С загадочной улыбкой Джоан выпрямилась, тем самым высвободив плененную грудь.

— Ведь запрет относится только к рукам, — заметил Майк тоном обиженного мальчугана, которому не купили обещанный леденец на палочке.

— К губам тоже, — возразила Джоан. — Лежи смирно.

— Это выше человеческих сил.

— Ничего, у тебя получится.

Он взглянул в ее глаза и увидел обещание эротического приключения. Он находится с женщиной, которую долго искал и наконец нашел. Следующие несколько минут Джоан дразнила Майка омелой и целовала, повторяя его собственные действия, только у нее это получалось гораздо изысканнее. Пощекотав веточкой ухо, она склонилась к нему и прошептала:

— Тебе нравится?

Майк наслаждался. Немногим женщинам довелось узнать, что здесь расположена одна из его наиболее чувствительных эрогенных зон.

— Да.

Джоан немного поиграла языком с мочкой, потом легонько прикусила ее.

— А так?

Это было блаженство.

— Да.

Тогда Джоан ввела язык прямехонько ему в ухо. Вздрогнув от удовольствия, Майк судорожно скомкал пальцами простыню. Только одна часть его тела обладала подобной чувствительностью, и он догадывался, что Джоан не потребуется много времени, чтобы добраться туда. Она занялась вторым ухом, и Майк разжал руки. Однако ему все равно требовалось за что-то держаться. В конце концов он схватился за попку Джоан.

— Пусти, — тихо раздалось над его ухом.

— Мне нужно за что-то взяться…

— Ты только что держался за простыню.

— И когда она успевает все замечать?

Майк опустил руки, а Джоан переместилась ниже. Она несколько раз провела веточкой по его груди, а потом принялась лизать соски. Он вновь вцепился в постельное белье. Путь омелы к пупку потребовал от него повышенного умения владеть собой. Затем Майк приготовился к завершающему натиску.

К его удивлению, Джоан пропустила главную цель и занялась ступнями, медленно перемещаясь от кончиков пальцев к бедрам. Он сначала постанывал, а потом с его губ начали слетать странные хнычущие звуки. Поначалу он сам не понял, откуда они взялись, но, когда Джоан принялась щекотать языком впадинки под его коленями, сообразил, что к чему. Оказывается, это не кто иной, как он сам, поскуливает будто проголодавшийся щенок. Вдобавок Майка начало трясти.

К тому моменту, когда Джоан встала на колени между его ног, он дрожал как в лихорадке. Вскоре ему пришлось узнать, что ни мочки, ни внутренние области ушных раковин по чувствительности не способны сравниться с другим участком тела. В этом смысле округлости у основания его разгоряченного ствола побили предыдущий рекорд. Грудь Майка вздымалась, он стискивал зубы, боясь, что не выдержит и тогда сказочное приключение закончится раньше времени.

Наконец Джоан медленно провела омелой снизу вверх по всей длине его вздрагивающей плоти. За веточкой, как и прежде, последовали губы. Джоан знала, что Майк сейчас находится в полной ее власти, и пользовалась этим вовсю. Он держался, сколько мог, но очень скоро ему пришлось погрузить пальцы в пушистые волосы Джоан, притянуть ее к себе и слиться с ней в долгом глубоком поцелуе.

Не размыкая губ, Майк перекатил Джоан на спину и на ощупь открыл дверцу тумбочки. Его выдержка была уже почти исчерпана, но ему не хотелось, чтобы конец наступил до того, как он овладеет этой женщиной, на которой не останется ничего, кроме чулок и пояса. Трусики Майку придется разорвать, чтобы не терять времени попусту, но ему будет приятно купить новые.

Нащупав пакетик с презервативом, он заставил себя оторваться от сладостных губ.

Джоан дышала так же тяжело, как и он сам.

— Помочь?

Он посмотрел в ее потемневшие от желания глаза и сглотнул,

— Если ты еще разок прикоснешься ко мне, я не выдержу.

— На тебя слишком сильно подействовала омела.

— Наверное. — Сдавленный смешок Майка был полон предвкушения. Спустя секунду он надорвал пакетик зубами и надел презерватив. — Все дело в ней. — Он окинул Джоан взглядом. — А сейчас я хочу полностью осуществить свои грезы. — С этими словами Майк взялся за самый влажный участок женских трусиков и одним движением разорвал тонкую ткань.

Джоан ахнула, ее глаза полыхнули пламенем.

— Ты порвал мои трусики!

— Совершенно верно.

Последовало еще одно уверенное, властное движение, и Майк наконец вошел туда, куда так давно стремился. И это оказалось даже чудеснее, чем ему виделось в мечтах: С бешено бьющимся сердцем он замер, наслаждаясь влажным теплом сомкнувшихся вокруг его тугой плоти мышц и сказочно интимным ощущением полного единения с Джоан.

Ее глаза блестели, когда она скользнула ладонями вверх по спине Майка и впилась ногтями в плечи.

— Не могу поверить, что ты порвал мои трусики!

— Ведь ты сама этого хотела, — натужно прошептал он. Она кивнула.

— Какое твое желание я еще не выполнил? — спросил Майк.

— Самое последнее. Но ты уже приступил к его выполнению.

— Прекрасно. — Он наклонился и поцеловал Джоан в губы. — Но сначала мне хочется немножко поглазеть. Самую капельку.

Джоан снисходительно улыбнулась.

— Ладно уж.

Уступая его желанию, она отпустила его плечи и завела руки за голову. Майк, затаив дыхание, уперся ладонями в постель, приподнялся и посмотрел вниз, на распростертую под ним Джоан, чья обнаженная грудь слегка подрагивала при каждом вдохе. Пониже, там, где темнели остатки трусиков и обнимал бедра поясок, к резинкам которого были пристегнуты чулки, находился он сам, погруженный в женское тело. Восхитительно!

Он хрипло кашлянул.

— Обними меня ногами. — Тут он вспомнил о занятиях в тренажерном зале и добавил:

— Если только тебе не будет больно,

— Не волнуйся.

Джоан с удовольствием выполнила просьбу Майка, раскрывшись еще больше. Когда стройные ноги скрестились на его пояснице, он встал на колени — потому что не в силах был удержаться от осуществления своей фантазии, — подхватил ягодицы Джоан ладонями и придвинул ее к себе. В таком положении Поттер и начал медленное ритмичное движение.

Сейчас он действительно обозревал прелестную картину во всей полноте. Джоан лежала перед ним с запрокинутыми за голову руками, ее полная грудь колыхалась при каждом его движении, а сам он переживал мгновения наивысшего эротического накала. Да, Майк без зазрения совести разглядывал Джоан, но — странное дело! — она, похоже, ничуть не возражала против этого. Ее глаза не отрывались от его лица, взгляд был затуманен и полон страсти.

Интуиция подсказывала Поттеру, что не следует долго удерживать избранную позицию, несмотря на то что выражение глаз Джоан поощряет его к ускорению ритма. Он должен помнить, что не все женщины способны получить удовлетворение в подобном положении. Но как же Майку не хотелось останавливаться! Сейчас его ощущения были невыразимо приятны. Просто восхитительны…

Когда он участил движения, губы Джоан приоткрылись, голова запрокинулась. Он мог бы поклясться, что она близка к решающему мгновению. В следующую секунду Джоан крепко вцепилась в металлические прутья изголовья.

— Сейчас! — шепнула она.

— У тебя получится?

— Да. — Ее глаза были черны. — Да!

И почти без паузы, издав столь полюбившийся Майку протяжный крик, она запрокинула голову еще дальше и ее тело начало содрогаться от череды спазмов.

Большего Майку не требовалось. Мощно войдя напоследок в ее тело, он излил поток горячей влаги, после чего, ослепленный и задыхающийся, всецело отдался пронзительно сладостному ощущению освобождения…

Когда к Майку вернулась способность рассуждать здраво, вместе с ней пришло и отчетливое осознание истины. Джоан олицетворяет собой самые смелые его мечты, а в постели превзошла все, на что он мог надеяться. Иными словами, она объединяет в себе черты возлюбленной, партнерши и друга. Если вдобавок Джоан не станет превращать Майка в более приемлемую для нее личность, то это означает, что он наконец-то нашел женщину, на которой стоит жениться.