Бэзил Коппер Кошмар Гримстоунских болот

Солар Понс

Солар Понс (это имя буквально означает «Мост Света») — второй по известности консультирующий сыщик в Лондоне. Сидит ли он ссутулившись в кресле в своей квартире по Пред-стрит, № 7 Б, сложив кончики пальцев обеих рук вместе и устремив острый взгляд на дверь, или же блуждает по туманным лондонским закоулкам в поисках ключа к разгадке, Понс не выпускает изо рта трубку и использует дедуктивный метод для решения необычных дел. И рядом с ним всегда его неизменный помощник и биограф доктор Линдон Паркер. Среди других знакомых персонажей квартирная хозяйка миссис Джонсон, инспектор Джеймисон из Скотленд-Ярда и родной брат Понса Бэнкрофт.

В конце 1920-х годов Огюст Дерлет (1909–1971), в то время юный студент Висконсинского университета, увлекся классической британской детективной литературой. Он написал письмо сэру Артуру Конан Дойлу в Англию. В письме он интересовался, собирается ли автор публиковать новые рассказы о Шерлоке Холмсе. Когда же Конан Дойл сообщил, что не собирается, Дерлет послал ему еще одно письмо, спрашивая, может ли он в этом случае сам начать писать рассказы о Шерлоке Холмсе. Конан Дойл ответил возмущенным «Нет!», и в результате Дерлет принялся за стилизацию рассказов о знаменитом сыщике.

Солар Понс впервые появился в 1929 году и оставался любимым героем Дерлета в области детективного жанра. Дерлет писал один-два рассказа о Понсе в год, проводя бесконечные часы в изысканиях и воссоздании деталей обстановки того Лондона, где жили его герои.

Дерлет написал шестьдесят восемь рассказов, которые были объединены под общим названием «Новый Шерлок Холмс» (In Re: Sherlock Holmes): «Приключения Солара Понса» (The Adventures of Solar Pons, 1945), «Мемуары Солара Понса» (The Memoirs of Solar Pons, 1951), «Три трудных дела Солара Понса» (Three Problems for Solar Pons, 1952), «Возвращение Солара Понса» (The Return of Solar Pons, 1958), «Воспоминания Солара Понса» (The Reminiscences of Solar Pons, 1961), «Журнал Солара Понса» (The Casebook of Solar Pons, 1965), «Досье Пред-стрит» (A Praed Street Dossier, 1968), «Приключения необыкновенных диккенсианцев» (The Adventures of the Unique Dickensians, 1968) и «Хроники Солара Понса» (The Chronicles of Solar Pons, 1968). Кроме того, в том же жанре был написан роман «Последнее путешествие мистера Фэрли» (Mr. Fairlie's Final Journey, 1968). Все это было опубликовано под авторской маркой «Mycroft & Моran». Следующее собрание ранних рассказов под названием «Последние приключения Солара Понса» (The Final Adventures of Solar Pons) вышло в свет в 1998 году.

В конце 1970-х годов Джеймс Тернер, преемник Дерлета в «Arkham House», предложил Бэзилу Копперу переработать весь цикл произведений о Соларе Понсе. Коппер посвятил решению этой задачи два года, исправив более чем три тысячи фактических и процессуальных ошибок в оригинальных текстах Дерлета. В результате в 1982 году появилось солидное двухтомное издание «Весь Солар Понс» (The Solar Pons Omnibus).

Через некоторое время Коппера пригласили продолжить цикл о Соларе Понсе. В результате увидели свет шесть сборников: «Досье Солара Понса» (The Dossier of Solar Pons), «Новые приключения Солара Понса» (The Further Adventures of Solar Pons), «Громкие дела Солара Понса» (The Exploits of Solar Pons), «Воспоминания Солара Понса» (The Reminiscences of Solar Pons), «Секретные материалы Солара Понса» (The Secret Files of Solar Pons) и «Некоторые неописанные дела Солара Понса» (Some Uncollected Cases of Solar Pons).

Рассказы из четырех этих сборников были опубликованы в переработанном виде в серии книг в мягкой обложке «Pinnacle Books». Но автор их не признал. В настоящее время эти рассказы появились в сборниках в твердой обложке, выпущенных издательством «Fedogan & Bremer» с иллюстрациями Стефани К. Хокс. При этом тексты Коппера были исправлены и восстановлены. Не так давно Коппер закончил новый роман о Соларе Понсе «Рука дьявола» (The Adventure of the Devil's Claw).

I

— На свете есть такие вещи, мой дорогой Паркер, в которые лучше не вникать. Они настолько тонкие, что словами их описать невозможно.

— Э-э-э, Понс?

Стоял пронзительно холодный январский день; воздух обжигал лицо. Я рано вернулся с обхода своих пациентов. Начинало смеркаться, и в ожидании чая я устроился у камина с газетой в нашей квартире на Пред-стрит, 7 Б. Мой друг Понс сидел за маленьким столиком у окна, углубившись в изучение географического справочника. Он повернул ко мне свое тонкое мужественное лицо и чуть заметно улыбнулся.

— Судя по заголовкам, вы читаете об ужасах войны в Болгарии. Выражение вашего лица говорит о том, что резня, устроенная в этой стране, чрезвычайно вас взволновала.

— Действительно, Понс, — включился я в разговор, — это пробудило во мне воспоминания о собственном опыте участия в боевых действиях.

Солар Понс кивнул и встал, отодвинув стул от стола. Он подошел к камину, протянул свои тонкие руки к огню и энергично потер их:

— Мой дорогой Паркер, самое печальное во всей этой истории, что, к сожалению, разные страны никак не могут научиться ладить между собой. В мире и так достаточно насилия, нищеты и болезней. Так зачем же народам резать друг друга из религиозного фанатизма или из-за цвета штриховки на географической карте — розовой там или коричневой!

Я отложил в сторону газету и одобрительно посмотрел на Понса:

— Что касается вас, Понс, то вы по крайней мере делаете все от вас зависящее, чтобы помочь миру вершить правосудие над негодяями и преступниками.

Солар Понс уселся в свое любимое кресло по другую сторону камина. В глазах его появился знакомый блеск.

— Я делаю все, что в моих скромных силах, Паркер. Но это очень любезно с вашей стороны…

Его речь была прервана звуком размеренных шагов на лестнице.

— А вот и наша добрейшая миссис Джонсон. Судя по тяжелой поступи, она что-то несет. Окажите любезность, откройте ей дверь.

Я поспешил выполнить его просьбу, и в комнату, улыбаясь, вошла наша заботливая квартирная хозяйка. Пока она суетилась, накрывая на стол, я снова вернулся на свое место, принюхиваясь к аппетитным запахам, исходящим от расставленных блюд.

— Так как в восемь часов вы ждете посетителя, мистер Понс, я взяла на себя смелость подать ужин пораньше. Надеюсь, вы не против, доктор Паркер?

Я посмотрел на Понса.

— Конечно же нет, миссис Джонсон. Если желаете, Понс, я могу покинуть гостиную, коли у вас приватное дело…

Солар Понс улыбнулся, глядя на миссис Джонсон:

— У меня даже в мыслях такого не было, мой дорогой друг. Полагаю, это дело может вас тоже заинтересовать. Оно обещает быть весьма любопытным. — Он сложил перед собой кончики пальцев обеих рук. — Миссис Джонсон, не будете ли вы так добры, как только появится наш посетитель, проводить его прямо сюда. По тону письма, которое я получил, он — или она — натура весьма застенчивая и желает, чтобы его визит привлек как можно меньше внимания.

— Очень хорошо, мистер Понс.

Миссис Джонсон закончила с приготовлениями и бросила на нас озабоченный взгляд:

— Надеюсь, господа, вы сразу же сядете за стол, а не то все остынет.

Солар Понс, улыбнувшись, поднялся с кресла.

— Не беспокойтесь, миссис Джонсон. Мы непременно отдадим должное вашей стряпне.

Ужин действительно оказался на редкость вкусным, и мы с моим другом расправились с гренками с сыром, а затем совершили набег на жареные почки с беконом. Я с удовлетворением отложил нож и вилку и налил себе вторую чашку чаю. Посмотрев на Понса, я спросил:

— Ну, так что относительно этого дела, Понс? Вы действительно получили письмо?

Солар Понс кивнул в ответ. Он оторвался от географического справочника, лежащего рядом с его тарелкой, и сказал:

— Из поместья Гримстоунов в Кенте, Паркер. На карте оно не обозначено, в справочнике не указано. Полагаю, что это, скорее всего, богом забытое место, расположенное на болотах неподалеку от Грейвсенда. Или, если я ошибаюсь, район Ромнейских болот.

— Вы собираетесь туда поехать, Понс?

— Вполне вероятно, — небрежно бросил Солар Понс. — Судя по тону письма моего клиента, дело весьма любопытное.

Он взял с блюда, оставленного миссис Джонсон, кусок хлеба с маслом и щедро намазал его клубничным джемом.

— Хорошо бы выяснить все обстоятельства дела до прибытия на место. Хотя, сдается мне, на особые финансовые выгоды рассчитывать не приходится.

— Мне казалось, что вопрос денег никогда не был для вас решающим при выборе дела, Понс.

Мой компаньон хмыкнул:

— Так оно и есть, Паркер. Но только сейчас мой клиент — Сайлас Гримстоун, печально известный анахорет и скупердяй. — Он с отвращением вытащил из кармана измятый, засаленный конверт и вынул из него какую-то бумажку, еще более непрезентабельного вида. Нахмурившись, он стал вглядываться в подпись. — Или же мисс Сильвия Гримстоун, его не менее скаредная племянница. Как я слышал, эта парочка живет вдвоем, причем она исполняет роль домоправительницы. Они чрезвычайно богаты, но кто из них больший скупердяй — это еще вопрос.

Улыбнувшись еще раз, он протянул мне жеваное письмо.

— А вот и подтверждение моим словам. Письмо, насколько я могу видеть, подписано «С. Гримстоун». Но кто бы из этой малосимпатичной парочки ни пожелал стать моим клиентом, спорю на что угодно, оплата будет минимальной.

Я оторвал взгляд от измятого листка и посмотрел на Понса:

— Тогда зачем вы беретесь за это дело?

Солар Понс, покачав головой, положил руки на стол.

— Как я уже заметил, Паркер, дело, похоже, обещает быть весьма любопытным. Я не откажусь от него, даже если мне придется вести его бесплатно.

Он облокотился о стол и снова потянулся за хлебом с маслом.

— Прошу вас, окажите любезность, прочтите письмо вслух.

Я принялся читать письмо, запинаясь и спотыкаясь о многочисленные помарки, с трудом разбирая отвратительный почерк. Послание было увенчано надписью: «Поместье Гримстоунов, Гримстоунское болото, Кент» и датировано вчерашним днем.

Я взглянул на конверт и понял причину язвительности Понса. Понс усмехнулся:

— Именно так, Паркер. Мистер Гримстоун или его племянница приклеили на конверт использованную марку, предварительно с помощью пара отклеив ее от чего-то другого.

— Боже мой, Понс! — воскликнул я. — Как это недостойно!

— Так оно и есть, Паркер, — усмехнулся Понс. — Почтовая служба пришла к тому же мнению, взыскав доплату за письмо, так что мне пришлось компенсировать миссис Джонсон эту сумму.

— Да, похоже, ваш гонорар действительно будет весьма невелик, Понс, — заметил я, возвращаясь к письму.

— Вы, как всегда, уловили самую суть, Паркер, — сдержанно отозвался Солар Понс.

Он налил себе последнюю чашку чаю и с довольным видом уселся за стол.

— Но вы так и не прочли письмо.

— Это не так-то легко сделать, Понс.

Я разгладил жеваную бумагу и после нескольких неуверенных попыток и оговорок в конце концов расшифровал загадочное послание:

Дорогой мистер Понс!

Необходимо получить ваш совет по чрезвычайному делу, не терпящему отлагательств. Этот болотный кошмар невозможно больше терпеть. Окажите любезность, уделив мне время, чтобы можно было все объяснить. Если возражений не имеется, я планирую, соблюдая все меры предосторожности, зайти к вам в среду в восемь вечера.


С искренним уважением, С. Гримстоун

Я взглянул на Понса:

— Как-то странно все это, Понс!

— Именно так, Паркер. Что вы думаете о болотном кошмаре?

Я пожал плечами:

— А вы уверены, что Гримстоуны — нормальные люди? Возможно, они все же слегка не в себе?

Солар Понс мрачно улыбнулся:

— Нет, если исходить из того, что я знаю о деятельности Гримстоуна в Сити. Но поскольку врач вы, то вам и судить об их вменяемости!

Я снова взялся за бумагу, обратив внимание на неровный край.

— Посмотрите, Понс! Похоже, от письма что-то оторвали. Может быть, еще одна маленькая тайна?

Солар Понс покачал головой. В его глазах заиграли лукавые огоньки.

— Будь это обычное дело, я бы согласился с вами, мой дорогой друг. Но в данном случае отвечу вам так: элементарно, Паркер.

Я озадаченно уставился на Понса.

— Обычная мелочность, Паркер, так характерная для Гримстоунов. Они разорвали эту отвратительную бумагу для записей пополам, чтобы потом использовать оставшуюся часть.

Я был так ошарашен, что чуть было не выронил письмо.

— Боже мой, Понс! — промямлил я. — У нас с вами здесь не только тайна, но и такие клиенты, которые сами по себе представляют прекрасный материал для исследований в области сравнительной психологии.

— Так оно и есть, Паркер.

Солар Понс встал из-за стола и направился к своему любимому креслу у камина. Он посмотрел на часы в углу. Было уже почти без четверти семь. Он набил трубку душистым табаком и вежливо дождался, пока я закончу с ужином. Вскоре на лестнице послышались размеренные шаги миссис Джонсон, и уже через пару минут наша дражайшая квартирная хозяйка проворно убрала все со стола и застелила его чистой скатертью.

— Надеюсь, вы удовлетворены, джентльмены?

— Вы превзошли самое себя, миссис Джонсон, — сказал Солар Понс.

Лицо нашей квартирной хозяйки чуть заметно порозовело.

— Может, что-нибудь еще, мистер Понс?

— Нет, ничего, благодарю вас, миссис Джонсон. Хотя, пожалуй, было бы неплохо закрыть парадную дверь на засов. Тогда мы точно узнаем, когда появится наш клиент.

— Очень хорошо, мистер Понс.

Она осторожно закрыла за собой дверь, и вскоре ее шаги замерли.

— Какая чудесная женщина, Паркер, — заметил Солар Понс.

— Ваша правда, Понс, — ответил я. — Даже не знаю, что мы без нее делали бы!

Мой компаньон кивнул. Он потянулся за жгутом из бумаги и зажег его от углей в камине. Он снова опустился в кресло, с удовольствием попыхивая трубкой и лениво наблюдая за сизыми кольцами дыма, которые догоняли друг друга под потолком. Для нас это время суток было самым любимым. Я не стал нарушать атмосферу покоя, а тихонько уселся в свое кресло возле камина и углубился в «Таймс».

II

Было без четверти восемь, когда тишину разорвал звук ударов в парадную дверь, и очень скоро мы услышали шум торопливых шагов по ковровой дорожке на лестнице.

Мужчина, который, тихонько постучавшись, вошел в нашу гостиную, производил весьма странное впечатление. Понс, похоже, даже утратил свое знаменитое самообладание, поскольку я заметил, что мундштук его трубки слегка подрагивает.

Пожилой джентльмен, который, моргая, уставился сначала на него, а затем на меня, был облачен в допотопное долгополое пальто бутылочного цвета. После нескольких минут его пребывания в комнате я понял, что пальто и вправду очень-очень старое: его зеленый цвет на поверку оказался плесенью, испускавшей отвратительные миазмы. В результате в нашей уютной гостиной в доме номер 7 Б стало пахнуть точь-в-точь как в лавке старьевщика.

— Мистер Понс? Мистер Солар Понс? — произнес посетитель дрожащим фальцетом и протянул моему другу трясущуюся руку.

— Он самый, мистер Гримстоун, — ответил мой компаньон, осторожно пожав в ответ старческую сморщенную лапку.

— Почему бы вам не присесть, сэр?

— Премного благодарен, премного благодарен.

Старик обратил на меня крайне свирепый, подозрительный взгляд, и Понс поспешил меня представить:

— Мой бесценный друг и коллега, доктор Линдон Паркер.

— Счастлив с вами познакомиться, сэр.

Наш посетитель холодно кивнул, а я чуть привстал с кресла, весьма довольный тем, что обошлось без рукопожатия. Даже со своего места я чувствовал сырое удушающее зловоние, исходящее от его одежды. Поначалу я было решил, что Гримстоун страдает рассеянным склерозом, но скоро понял, что причиной нервного тика и периодического подрагивания был банальный страх. Он прятал глаза и вел себя так, словно был готов тотчас же покинуть комнату при любом подозрительном шуме. Когда проезжающий автомобиль посигналил под нашими окнами, мне показалось, что он сейчас пулей вылетит за дверь. Мне никогда еще не доводилось видеть такого до смерти напуганного человека.

Но вернусь к описанию его экзотической внешности. Голову старика украшал заплесневелый головной убор, который определенно знавал лучшие времена и когда-то гордо назывался фетровой шляпой. Когда он ее снял, его длинные седые космы разлетелись во все стороны, как пух одуванчика с неухоженной лужайки. Его рубашка в черно-белую полоску, грязная и засаленная, держалась на двух ржавых булавках; воротничка и галстука не было и в помине. Согревшись, он расстегнул пальто, и я смог лицезреть не менее допотопный костюм, такой же грязный, как и рубашка. Его ботинки были сношены до дыр, и меня потрясло — даже с учетом внешнего вида посетителя, — что вместо шнурков он приспособил обрывки бечевки.

На вид Гримстоуну было около семидесяти. Его лицо бороздили морщины, которые переходили в глубокие складки, тянувшиеся от уголков глаз к ноздрям. У него были выцветшие зеленоватые глазки, причем такого хитрого взгляда мне еще не приходилось встречать за всю свою долгую врачебную практику.

Нос у него был крючковатый, темно-красного цвета — последнее я отнес на счет ветра и холодной погоды, — а рот перекошен, как у покойника. Впоследствии я выяснил, что дело было просто в плохо подогнанных вставных челюстях. Как верно подметил Понс, второго такого скупердяя вряд ли можно найти. Свое пенсне, очевидно, он раздобыл там же, что и вставные челюсти, скорее всего, в какой-нибудь сомнительной лавке старьевщика, так как в нем посетитель наш явно ничего не видел, поскольку время от времени бросал поверх стекол свирепые взгляды.

В целом Гримстоун представлял собой один из самых невероятных образчиков человеческой породы. И чем больше я смотрел на него, тем больше укреплялся в своем первом, крайне неприятном, впечатлении. Однако Солар Понс, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания. Сквозь клубы дыма он приветливо улыбался странному гостю из своего кресла. При этом мой друг постарался меня слегка приободрить, подмигнув правым глазом.

— Ну, мистер Гримстоун, — наконец произнес он. — Чем могу служить?

Старик подозрительно на него посмотрел:

— Вы получили мое письмо, мистер Понс?

— Да, конечно, — сказал мой компаньон. — Но здесь возникли некоторые непредвиденные осложнения. Так, небольшая оплошность с маркой. Моей квартирной хозяйке пришлось доплатить за нее три пенса.

Меня несказанно удивили слова Понса. Но еще больше — реакция нашего клиента. Нимало не смутившись, он держался как ни в чем не бывало. Более того, глаза его весело заблестели, и в них определенно читалось восхищение.

— Пустячная проблема, мой дорогой сэр, — фыркнул Гримстоун. — Эту мелочь наверняка перекроют приписки в вашем счете. — Он погрозил Понсу грязным пальцем. — Всякий так и норовит меня обдурить: нет-нет, а что-нибудь в счет возьмет да и припишет.

Солар Понс невозмутимо смотрел на старика сквозь клубы дыма, но в его проницательных глазах светилось веселье.

— Почему бы вам тогда не проконсультироваться у кого-нибудь другого? — поинтересовался он.

Гримстоун дернулся точно ужаленный. Его голос поднялся до пронзительного визга.

— И это после того, как я проделал такой долгий путь от Кента, мистер Понс?! При тех возмутительных ценах, установленных на железных дорогах?!

В его голосе звучало не только смятение, но и неприкрытая злость, и Солар Понс посмотрел на меня, уже не скрывая улыбки:

— Похоже, я наступил вам на больную мозоль, мистер Гримстоун? Давайте выкладывайте, что там у вас за проблема, без лишних слов.

Гримстоун впился в Понса сверкающими глазками.

— А-а-а, выходит, вы все же решили взяться за дело, мистер Понс?

Мой компаньон медленно покачал головой:

— Я бы так не сказал. Если оно будет представлять для меня интерес, я, быть может, и соглашусь.

Наш посетитель раскачивался на стуле взад-вперед, точно испытывал ужасные мучения.

— А если нет! — фыркнул он. — Плата за проезд, мистер Понс! Плата! Мне придется написать моему члену парламента!

Солар Понс, не таясь, хихикнул и выпустил в потолок очередной клуб дыма.

— Не совсем понимаю, о чем идет речь. О чудовищно высоких тарифах на железнодорожные перевозки, мистер Гримстоун, или о моем поведении? Но в любом случае ваш член парламента будет точно так же, как и я, не слишком доволен необходимостью доплачивать за письмо.

Гримстоун попробовал сменить тактику. Он скрестил костлявые ноги и ухмыльнулся.

— А-а-а, тогда мы заодно, мистер Понс, — пробурчал он, словно мой компаньон уже с ним согласился. — Вы просто обязаны помочь мне избавиться от этого чудовищного преследования, которому я подвергаюсь. Когда вы сможете приехать? У нас не слишком открытый дом, но мы все же постараемся вас как-то пристроить.

— Сперва я хотел бы услышать подробности дела, приведшего вас сюда, мистер Гримстоун. Ваше письмо содержало лишь намеки, основанные на ощущениях.

Гримстоун скривил рот, точно Понс сказал что-то в высшей степени оскорбительное, и погрузился в молчание. Его лицо снова исказилось от страха. Похоже, деловой тон Гримстоуна был лишь маской, готовой слететь в любую минуту.

Солар Понс выждал немного, дав нашему гостю возможность прийти в себя. При этом он, как ни странно, смотрел на него даже с некоторой симпатией.

— Вы, кажется, говорили о болотном кошмаре, мистер Гримстоун? — наконец произнес он. — Не могли бы вы пролить свет на это несколько загадочное заявление?

Гримстоун принялся судорожно мотать головой из стороны в сторону — ну совсем как паралитик.

— Могу, мистер Понс, — сказал он упавшим голосом. — Это что-то, что преследует меня. Что-то, чего я никогда не забуду.

— Тогда вам лучше начать с самого начала, мой дорогой сэр, — добродушно предложил Солар Понс. — Соберитесь и расскажите все своими словами.

Наш клиент какое-то время сидел, надувая щеки и переводя хитренькие глазки с меня на моего друга и обратно. Должен сказать, что мое отвращение к противному старикашке и его зловонной одежде усиливалось с каждой минутой. Однако Солар Понс, зажав трубку в зубах, невозмутимо смотрел прямо перед собой и терпеливо ждал, когда наш странный посетитель будет готов продолжить рассказ.

И он начал говорить без всяких преамбул, словно человек, решившийся броситься в воду только потому, что к этому его принуждала жестокая необходимость:

— Вы, возможно, наслышаны обо мне, мистер Понс? Моя скромная деятельность не осталась незамеченной в деловых кругах. Я действительно накопил определенную сумму денег. Что правда, то правда. И все же по сравнению со многими другими я просто нищий. А мои расходы так велики! Чудовищно велики!

Он сделал паузу, будто ожидая, что Понс начнет ему поддакивать, но, не дождавшись ответной реакции, несколько разочарованно продолжил повествование:

— Я живу очень скромно, как и подобает в моем положении, в старом поместье на болотах, неподалеку от Грейвсенда. Со мной живет моя племянница, мисс Сильвия Гримстоун, которая ведет хозяйство. Мы с ней ладим вполне сносно. Сейчас я не слишком часто появляюсь в Сити и держу с ними связь в основном по телефону. За последние пару лет здоровье мое несколько ухудшилось, и мне пришлось уменьшить нагрузку.

Солар Понс выпустил в потолок облако сизого дыма.

— А какой у вас штат прислуги, мистер Гримстоун?

— Штат, мистер Понс?! — Гримстоун глупо ухмыльнулся. — Боже упаси! Разве я могу себе такое позволить. Моя племянница делает все, что надо. За это она получает жилье, стол и годовое содержание.

Последние слова он произнес упавшим голосом, точно это годовое содержание было для него предметом величайшего сожаления. Понс, не удержавшись, бросил на меня лукавый взгляд.

— Мы жили тихо и мирно, пока несколько месяцев назад, мистер Понс, не стали происходить ужасные вещи.

— Какие такие ужасные вещи, мистер Гримстоун? До сих пор вы мне так ничего толком и не сказали. Прошу вас быть максимально точным в том, что касается деталей и обстоятельств.

Солар Понс соединил перед собой тонкие пальцы и пронзил посетителя острым взглядом.

— Как я уже упомянул, мистер Понс, мы там у себя на болотах живем уединенно и замкнуто. Поместье и дом уже многие поколения принадлежат нашей семье, а мне достались в наследство от брата. Изолированность нашего жилища до поры до времени меня вполне устраивала. Сама же земля, как ни странно, находится на острове среди болот, и подъехать к дому можно по дороге, идущей по насыпи.

Солар Понс не сводил с Гримстоуна проницательного взгляда из-под полуопущенных век.

— А болота опасны?

— О да, так оно и есть, мистер Понс. В некоторых местах это сплошные топи, хотя кое-где все же выпасают овец и коров. Иногда там пропадает отбившееся от стада животное, причем известно, что на болотах имеются буквально бездонные топи.

— Понимаю. Но вы, наверное, хорошо знаете эти края?

— Безусловно, мистер Понс. Еще ребенком я гостил там у родственников. Но сам дом и прилегающие земли вполне безопасны, а насыпь, соединяющая поместье с твердой землей, переходит в хорошую проселочную дорогу.

Солар Понс кивнул:

— Очень важно понять все детали обстановки, мистер Гримстоун. По моему глубочайшему убеждению, это весьма способствует мыслительному процессу. Не правда ли, Паркер?

— Безусловно, Понс.

Наш клиент кивнул. Его хитрые маленькие глазки заблестели.

— Ну, мистер Понс, Гримстоунское поместье может кому-то показаться странным местом, глухим захолустьем, но нас с племянницей оно вполне устраивает.

Он выпрямился на стуле, и мне снова ударил в нос противный запах плесени и старой одежды.

— Это случилось в октябре, мистер Понс. Был холодный, ветреный день, но к заходу солнца ветер стих и стал подниматься слабый туман. Я как раз ходил по делам в соседнюю деревню Стейвли, в паре милях от Олхоллоуса, и уже возвращался назад по дороге, идущей через болота. Как вы понимаете, дорога несколько возвышается над болотами. И летом-то это место на редкость дикое и унылое, так что можете себе представить, каково там промозглым осенним днем.

Наш клиент откашлялся, а затем продолжил свое повествование:

— Я уже был, благодаря Господу, совсем недалеко от своего дома, как вдруг мое внимание привлек странный шум. Это был низкий, крайне неприятный звук, будто кто-то прочищал горло. Некоторое время назад мне повстречалась запряженная пони двуколка, направлявшаяся в Стейвли, но сейчас я был совершенно один в этой пустынной местности, мистер Понс. И смею вас уверить, мне стало немного не по себе. Но я все же продолжил путь и уже был в какой-то сотне ярдов от дороги, ведущей к дому. И какое счастье, что я был уже там!

Глаза Понса заблестели.

— Почему так, мистер Гримстоун?

— А потому, что в противном случае я бы тут не сидел и не разговаривал бы с вами, мистер Понс, — ответил старик и продолжил: — Короче говоря, услышав странный звук, я свернул с дороги, мистер Понс. В жизни ничего подобного не видел. Только пламенеющий закат и резкий крик какой-то птицы. Я словно оказался один-одинешенек в этом подлунном мире.

Наш посетитель судорожно сглотнул, и глаза его потемнели от страха.

— Мистер Понс, а затем так же реально, как то, что я сейчас сижу перед вами, из-за края болота стала медленно подниматься фигура мертвеца — вся объятая синим пламенем!

III

Воцарившееся после этих слов молчание вдруг нарушил звук, похожий на пистолетный выстрел. Это Солар Понс похлопал ладонью по бедру:

— Грандиозно, мистер Гримстоун! И что потом?

— Ну, мистер Понс, я, естественно, ноги в руки — и бежать, — ответил Сайлас Гримстоун с похвальной откровенностью и возмущенно посмотрел на Понса. — Но преследовавшее меня существо оказалось дьявольски хитрым. Думаю, оно собиралось в несколько прыжков пересечь болото, чтобы отрезать мне путь.

— Так, значит, оно не последовало за вами по дороге?

Солар Понс сидел с дымящей трубкой в руке. Видно было, что рассказ посетителя его крайне заинтересовал. Гримстоун покачал головой:

— Оно пыталось помешать мне добраться до дома, мистер Понс. Ну и натерпелся же я страху! В жизни такого не испытывал! Сперва мне показалось, что оно вот-вот возьмет надо мной верх, но когда оглянулся, то ничего не увидел — только синеватый свет за спиной. К тому времени уже почти стемнело, и, смею вас уверить, мне еще никогда не было так приятно видеть огни моего дома.

— Могу себе представить, — сдержанно бросил Солар Понс. — А эта фигура издавала какие-нибудь звуки?

— Нет, мистер Понс. По крайней мере, я их не слышал. Когда я был уже в безопасности на лужайке перед домом, то все же рискнул оглянуться и увидел слабый синий отблеск, исчезающий в болотной мгле.

— Да, пережить такое — это просто ужасно! — включился я в разговор.

— Можете еще что-нибудь добавить? — поинтересовался Понс.

Старик мрачно кивнул:

— К сожалению, да, мистер Понс. Вначале я даже не стал рассказывать об этом племяннице, так как не хотел понапрасну ее тревожить. У нее слабые нервы, а найти кого-то другого, если она вдруг надумает уехать, — дело непростое.

— Ну да, конечно, — мрачно произнес Солар Понс.

— Я было решил, мистер Понс, что стал жертвой чего-то вроде галлюцинации. В следующий раз, когда я отправился в Стейвли, недели через две, то уже поехал на двуколке, запряженной пони, и постарался вернуться засветло. Я даже слез с повозки, когда подъехал к тому месту возле дороги через болото, где видел таинственную фигуру, но там, конечно, ничего не было.

Солар Понс задумчиво пожевал мундштук трубки:

— Почему вы сказали «конечно», мистер Гримстоун?

— Ну, я посчитал, что смогу найти вполне разумное объяснение вроде болотных огней или какого-нибудь необычного, но естественного явления, вызывающего видения. Но не нашел ровным счетом ничего, что могло бы подтвердить мою теорию.

— Итак, вы подумали, что это призрак?

— Даже не знаю, что и думать, мистер Понс. Хотя деталей я не видел, только что-то синее и светящееся в темноте.

— Продолжайте, продолжайте!

— Ну, мистер Понс, пару недель все было тихо, спокойно, и я уж было понадеялся, что с этим покончено. Но тут мне пришлось отъехать, чтобы взглянуть на кой-какую интересующую меня собственность, и я совершенно потерял счет времени. Я возвращался на двуколке той же самой дорогой, но с южной стороны. Как и тогда, уже начало смеркаться, когда со мной произошло все то же самое: на краю болота появилась светящаяся призрачная фигура. Пони испугался, и я с трудом его удержал. Сражаясь с поводьями, я на время позабыл о страхе, а когда наконец двинулся дальше и смог передохнуть и оглянуться, то не обнаружил никаких следов жуткой фигуры.

— И вы по-прежнему ничего не сказали племяннице?

Гримстоун покачал головой:

— Да вроде к слову не пришлось, мистер Понс. Ну вот, дело было в ноябре. А следующая встреча произошла уже перед Рождеством. И с каждым разом призрак подбирался все ближе и ближе к дому, мистер Понс.

— Пожалуйста, выражайтесь яснее, мистер Гримстоун!

— Ну, я подцепил простуду и вынужден был отложить все дела. Я не был в Лондоне уже более месяца, а до Рождества оставалось каких-нибудь десять дней. И снова смеркалось… Я завернулся в плед и устроился в кресле у окна в комнате на первом этаже. За болотами садилось солнце. Племянница моя готовила на кухне чай, я же сидел и думал ни о чем, как это обычно бывает при подобных обстоятельствах. Представьте себе мой ужас, мистер Понс, когда я вдруг увидел синеватый свет, мелькающий во дворе перед домом. Причем свет этот как будто приближался. Я прямо-таки окаменел от ужаса, когда увидел в окне жуткое лицо, объятое синим пламенем.

Наш клиент нервно облизал губы. Нахлынувшие воспоминания, похоже, так его потрясли, что я даже почувствовал к нему нечто вроде жалости.

— Хм-м… Могу себе представить, что вам пришлось пережить.

Солар Понс машинально дернул себя за мочку левого уха.

— И что же вы сделали?

— Я дико заорал, мистер Понс, и вскочил как ошпаренный, но существо уже повернуло назад. Оно двигалось весьма странно — зигзагами, а затем растворилось в закатной дымке на болоте. Тут из камина прямо на ковер выскочил раскаленный уголек. На мой крик прибежала племянница, но я списал все на уголек, и инцидент был исчерпан. Племянница всполошилась из-за моей бледности и нездорового возбуждения. Я объяснил ей, что мне снова стало хуже, и сразу после чая отправился в постель. Это было третье явление призрака, мистер Понс.

— Ну тогда, вероятно, было и четвертое?

Сайлас Гримстоун кивнул, черты его сморщенного лица не могли смягчить даже ласковые отблески горящего в камине огня.

— Но прежде чем мы перейдем к этому случаю, мистер Гримстоун, хочу задать вам пару вопросов. Как думаете, что из себя представляет это существо?

Старик продолжал упрямо трясти головой.

— А вот это уж вы должны мне сказать, мистер Понс, — фыркнул он, вернувшись к своей обычной манере поведения. — Сдается мне, оно имеет сверхъестественное происхождение, но почему оно выбрало именно меня в качестве объекта для преследования, сие мне неведомо.

— Понимаю. — Солар Понс с минуту молчал, задумчиво глядя на огонь в камине. — Скажите-ка мне, мистер Гримстоун, а есть ли на болоте другое жилье, из которого могло бы сбежать это существо?

— Вы хотите сказать, домашнее животное, мистер Понс? Маловероятно.

— Я вас не об этом спрашиваю, мистер Гримстоун. — Голос моего компаньона прозвучал так резко, что старик даже заморгал от неожиданности.

— Болота — странное место, мистер Понс. В этой части Англии они тянутся на многие мили, а между ними — сельские угодья, твердая почва под ногами и плодородные поля. Болота наступают и наступают со всех сторон, но то тут, то там можно встретить островки обрабатываемой земли, до которой может добраться только очень смелый человек. Я так понимаю, что в этих местах на болотах, безусловно, имеются какие-то мелкие хозяйства.

— Хорошо. А скажите-ка мне, мистер Гримстоун: кто-нибудь когда-нибудь пропадал на болотах?

Сайлас Гримстоун уставился на Понса щелочками глаз.

— Сотни раз, мистер Понс, с незапамятных времен. А сейчас — заблудившиеся овцы или коровы. Но о пропавших людях вроде не слыхал.

— Почему вы не сообщили в полицию о преследовавшей вас фигуре?

— Ох уж эта мне полиция! — В голосе нашего клиента звучала плохо скрытая неприязнь. — Это было бы абсолютно бесполезно, мистер Понс. И я вовсе не хочу, чтобы они шастали по моей земле. И что я мог им сказать? Что я видел призрак? Они бы просто-напросто подняли меня на смех! Призраки — не их епархия.

— Впрочем, так же как и не моя, — заметил Понс.

— У мистера Гримстоуна имеются все основания для беспокойства, Понс, — вмешался я.

Мой компаньон бросил на меня задумчивый взгляд.

— Очень может быть, Паркер. Очень может быть, — сказал он рассеянно.

Понс снова повернулся к Гримстоуну:

— А теперь расскажите о последнем случае.

— Все произошло только два дня назад, мистер Понс. Именно поэтому я и рискнул к вам обратиться. У меня уже больше нет сил терпеть.

— Призрак обычно появляется только в сумерках, мистер Гримстоун?

— Ну да, мистер Понс. Я назвал его болотным кошмаром. Причем совершенно серьезно.

— Очень любопытно, мистер Гримстоун. Прошу вас, продолжайте.

— Ну, мистер Понс, на сей раз, хвала Господу, свидетелем была и моя племянница.

Худое лицо Солара Понса озарилось неподдельным интересом.

— Прекрасно, мистер Гримстоун. Это также чрезвычайно важно.

Наш клиент бросил на моего друга возмущенный взгляд:

— Нет, мистер Понс, я вовсе не сошел с ума, как вы, должно быть, подумали. Этот призрак видел не я один.

Солар Понс успокаивающе произнес:

— Весьма рад это слышать, мистер Гримстоун. Но здесь вы глубоко заблуждаетесь. У меня и в мыслях не было сомневаться в вашей нормальности. Только ваша финансовая репутация чего стоит!

Старик хмуро улыбнулся:

— Достаточно одного взгляда на это существо, чтобы понять, что за ним кроется что-то ужасное. Ну вот… Два дня назад моя племянница пожаловалась на то, что ей надоело сидеть в четырех стенах. Она решила прогуляться до темноты. Меня это слегка удивило, но я не стал возражать, так как она действительно не слишком часто бывает на свежем воздухе и мало что видит помимо домашнего хозяйства. Итак, мы пошли по главной дороге, а затем свернули на тропинку, петляющую по болотам.

Старик замолчал и бросил острый взгляд на моего компаньона, словно желая удостовериться, что мы все еще его слушаем.

— Сильвия — любительница диких цветов, природы и тому подобной чепухи. И обычно я не имею ничего против ее увлечений, хотя меня такие вещи абсолютно не интересуют. Мы прошли уже с полмили, мистер Понс, и оказались в весьма уединенном месте. И я уже стал подумывать о том, чтобы повернуть назад, так как начинало темнеть. Рядом с племянницей мне, конечно, было поспокойнее, но я все же не мог забыть о тех случаях.

Сильвия, увлекшись своими цветочками, ушла вперед, и я вдруг остался один. Неожиданно я услышал какой-то шум и быстро обернулся. Можете представить себе мой ужас, мистер Понс, когда передо мной возникла та же самая призрачная светящаяся фигура, поднимающаяся из дымки над краем болота. Я окаменел при виде этого зрелища, а затем стал кричать так, что на мои вопли прибежала племянница.

— Секундочку, мистер Гримстоун! А где точно была ваша племянница, когда это случилось?

— Как я уже говорил, мистер Понс, чуть поодаль.

— Вы ее видели или нет?

Старый Гримстоун был не на шутку озадачен:

— Ну, на самом деле ее скрывали кусты, мистер Понс. А разве это имеет какое-то значение?

— Это может оказаться чрезвычайно важным, мистер Гримстоун. Продолжайте, пожалуйста.

— Ну, мистер Понс, как вы сами понимаете, увидев это существо, моя племянница завизжала от ужаса. А существо сделало странное движение, словно извивалось, и с невероятной скоростью исчезло в болоте. Мы, не теряя времени, выбрались на основную дорогу и вернулись в поместье. Слава богу, больше мы его не видели.

— А вы не пробовали проследить за ним?

Гримстоун посмотрел на Понса как на сумасшедшего:

— Только не я, мистер Понс!

— И что, призрак снова не оставил никаких следов?

Наш посетитель покачал головой:

— Нам было не до того, мистер Понс. Лишь бы ноги скорей унести!

Солар Понс погладил тонкими пальцами подбородок.

— Какая жалость!

Гримстоун шумно откашлялся.

— В тот вечер мы с племянницей засиделись допоздна, обсуждая это дело. Она предложила вызвать полицию, но по известным вам причинам я решил этого не делать. Итак, вчера я написал вам письмо. И вот я здесь, перед вами, чтобы уговорить вас приехать в Кент как можно скорее, мистер Понс. Человек я небогатый, но…

— Тсс, — перебил Солар Понс. — Плата не является для меня решающим фактором при выборе дела. Я уже давно понял, что ваш случай обещает быть весьма любопытным. Прибуду завтра утром, если не возражаете. Паркер, как думаете, сможете освободиться?

Я с энтузиазмом откликнулся:

— Конечно, Понс. Надо будет только позвонить замещающему меня врачу.

— Надеюсь, мне не придется платить еще и доктору Паркеру? — встревожился старый Гримстоун.

Понса, судя по выражению его лица, все это явно забавляло. Я же в крайнем удивлении повернулся к нашему алчному клиенту:

— Не беспокойтесь, мистер Гримстоун. Я поеду за свой счет.

Гримстоун облегченно вздохнул.

— В нашем доме жилье не ахти какое, — прохныкал он.

— Мы не собираемся вас обременять, мистер Гримстоун, — успокоил его Понс. — Наверняка в деревне есть какая-нибудь гостиница. Вероятно, получить пансион в таком месте и в такое время будет совсем несложно.

— Ну конечно несложно, — ответил наш клиент, явно вернув себе душевное равновесие.

— Тогда не будете ли вы так добры заказать нам две комнаты. Мы прибудем завтра днем.

— Прекрасно, мистер Понс. Я договорюсь насчет комнат в гостинице «Хэрроу».

Гримстоун поднялся, снова обдав меня запахом несвежей одежды. Он бросил взгляд на часы.

— Господи боже мой, неужели так поздно?! Обычно к этому времени я уже в постели. Утром мне рано вставать, чтобы встретить нашего почтальона на Чаринг-Кросс. Ему пришлось приехать сегодня в Лондон, так что я отправился вместе с ним, чтобы избежать лишних расходов.

— Вы, кажется, говорили, что прибыли на поезде, — усмехнулся Солар Понс. — Насколько я помню, вы еще жаловались на слишком высокую плату за проезд по железной дороге.

Гримстоун направился к двери в некотором замешательстве.

— Вы, должно быть, ошиблись, мистер Понс, — пробормотал он, не оглядываясь.

— Не сомневаюсь, — сухо сказал Понс. — Тогда до завтра.

— До завтра. Полагаю, вы вполне можете поехать скорым поездом.

— Ждите нас к четырем, мистер Гримстоун. До свидания.

IV

После того как наш посетитель удалился, на Солара Понса напал приступ смеха. Вдоволь насмеявшись, он спросил:

— Ну, что вы о нем думаете, Паркер?

— О нем или о деле, Понс?

— И о том, и о другом. Похоже, он рассказал нам далеко не все, будь я проклят!

Я удивленно посмотрел на своего компаньона:

— Господь всемогущий, что вы этим хотите сказать, Понс? Вы полагаете, светящаяся фигура — плод его воображения?

Солар Понс нетерпеливо прокашлялся.

— Ну конечно же нет, Паркер. Его племянница видела призрак на болотах. Нет, здесь все далеко не так просто. Но мне в любом случае хотелось бы услышать ваше мнение.

— Вы мне льстите, Понс!

— Вы явно себя недооцениваете, Паркер. Ваши замечания, хотя и не всегда уместные, помогают мне выйти на правильный путь.

— Очень рад это слышать, — сказал я. — Как вы справедливо заметили, Гримстоун — редкостный скупердяй. Но что касается этого странного и даже зловещего явления, здесь я сдаюсь!

— И все же, Паркер, не сомневаюсь, за этим что-то кроется. Об этом говорит вся логика событий. Верить в сверхъестественную природу явления так же нелепо, как и предполагать, что оно — плод воображения Гримстоуна.

— Ну, здесь вы определенно правы, Понс, так как и мисс Гримстоун его видела. Но как вы можете объяснить тот факт, что фигура не оставила следов?

— Это элементарно, мой дорогой Паркер. Гримстоун не отличается особой наблюдательностью, а болотистая почва отлично стирает следы. Дело это обещает быть весьма интригующим и может обернуться совершенно неожиданной стороной. Еще не факт, что фигура появилась именно тогда, когда мисс Гримстоун была вне зоны видимости! Вам стоило бы над этим поразмыслить, мой дорогой друг!

И когда на следующее утро мы отправились в путь, Понс уже больше не возвращался к этой теме. Был пронзительно холодный день, даже еще холоднее, чем накануне. Мы с Понсом тепло оделись, чтобы хоть как-то защититься от пробирающего до костей холода. Мы сошли с поезда на открытой всем ветрам станции в Грейвсенде, где пересели на местную железнодорожную ветку.

С устья реки Томас дул ледяной ветер. Я глядел из окна вагона на унылые, бескрайние акры жидкой грязи. Мой взгляд то и дело наталкивался на увязшие в иле остовы полузатопленных барж, облепленные морскими птицами. В жизни не видел более гнетущего пейзажа!

Но Солар Понс улыбался как ни в чем не бывало. Плотно закутавшись в пальто-реглан, он бесстрастно дымил своей любимой трубкой.

— Грандиозно, Паркер! — заметил он, — Атмосфера просто замечательная! Самая что ни на есть подходящая для выхода на сцену болотного кошмара нашего Гримстоуна!

Я бросил на своего компаньона удивленный взгляд:

— Вы меня просто поражаете, Понс! Никогда бы не подумал, что вы любитель природы.

— Атмосфера, Паркер! Я говорил об атмосфере, — укоризненно произнес Понс. — Это две большие разницы.

Поезд ненадолго остановился у маленькой захолустной станции. Дверь вагона открылась, впустив порыв холодного воздуха. В купе вошел какой-то бородатый здоровяк. Он извинился за вторжение, а мы, в свою очередь, сдвинули багаж в сторону и потеснились, чтобы дать ему место.

— Благодарю вас, джентльмены! — сказал незваный гость грубым, но не неприятным голосом.

Мужчина был одет в твидовый костюм, на голове красовалось плотное клетчатое кепи с наушниками, на ногах — тяжелые сапоги, заляпанные грязью. На шее у него висел бинокль в кожаном футляре, а откинутый клапан большой парусиновой сумки открывал любопытному взору образцы растений, корни которых все еще были покрыты льдом.

У него было красное обветренное лицо, глубоко посаженные серые глаза смотрели на нас с живым интересом.

— Ну и холод! — бросил я пробный камень.

Он от души рассмеялся:

— Ну, меня это особо не беспокоит, джентльмены! Я натуралист-любитель и привык собирать образцы и наблюдать за птицами на болотах в любую погоду. У сельского врача в таких местах не слишком-то много развлечений.

Я взглянул на него с интересом:

— Могу себе представить. Я ведь тоже врач.

— В самом деле?! — удивленно поднял брови наш попутчик.

— Моя фамилия Паркер, — продолжил я. — А это мой друг мистер Понс.

— Счастлив познакомиться. Доктор Стренджвейз. Когда-то практиковал в Лидсе. — Здоровяк привстал с места и обменялся с нами рукопожатиями.

— Значит, вы хорошо знаете болота, доктор, — сказал Солар Понс. — Вы наверняка сможете что-нибудь рассказать нам о поместье Гримстоунов. Мы как раз туда направляемся.

— Ну, тогда мы еще увидимся. У меня обширная практика, но живу я в деревушке Стейвли, неподалеку, — многозначительно усмехнулся доктор.

— Мы остановимся в «Хэрроу» и пробудем там несколько дней, — добавил я.

Доктор Стренджвейз бросил на меня пристальный взгляд.

— Мы здесь не избалованы гостиницами, но эта самая лучшая. — Чуть поколебавшись и переводя взгляд с меня на Понса и обратно, наш попутчик продолжил: — Вы уж меня извините, доктор, но здесь нечасто встретишь посторонних, а Гримстоунские болота — не самое подходящее место для двух таких джентльменов, как вы.

Я взглянул на Понса. Тот коротко ответил:

— Мы по делу к мистеру Сайласу Гримстоуну.

Доктор саркастически улыбнулся:

— Ну, тогда желаю вам удачи, мистер Понс. Он один из моих пациентов. Уже месяцев восемнадцать не платит по моим счетам, хотя богат, как Крез.

— Весьма прискорбно это слышать, — вежливо ответил я и снова обратил взгляд на безрадостные, скованные снегом болотные просторы, медленно проплывавшие за окном.

— Я наслышан о его скаредности, — сказал Понс. — Но как это недостойно, что он тянет с оплатой. Врачи, конечно, должны хранить медицинскую тайну, но хотелось бы узнать, не навещали ли вы его в последнее время.

Доктор Стренджвейз бросил на моего компаньона испытующий взгляд и покачал головой:

— Да нет, ничего страшного. С удовольствием отвечу на ваш вопрос, мистер Понс. Этические нормы тут ни при чем. Скорее, деловая мораль. Я не пользовал его уже месяцев восемь. Не стал с ним миндальничать и заявил, что не приеду, пока он не заплатит по счету.

— Исключительно правильная линия поведения, доктор Стренджвейз, — одобрительно заявил Понс и пустил в потолок струю сизого дыма.

Неожиданно мой друг сменил тему разговора:

— Вы много ходите по болотам, доктор, и, должно быть, не раз сталкивались со странными вещами.

Доктор пожал плечами и откинулся на сиденье.

— У нас здесь прелюбопытнейший уголок, — признался он. — Именно поэтому Диккенс выбрал наши места для наиболее эффектных сцен своего романа «Большие надежды».

— Ах да, — вмешался я в разговор. — Это когда юный Дэвид Копперфилд пробирается в Дувр.

— Вы ошиблись с книгой, — осуждающе заметил Понс. — Но ему действительно, наверное, пришлось немало покружить.

Доктор Стренджвейз весело рассмеялся:

— Доктор Паркер, конечно, пошутил.

— Без сомнения, — лукаво улыбнулся Понс. — Я тут слышал, что на болотах прячутся странные существа.

Доктор Стренджвейз устремил серые глаза к потолку, где клубились, словно не желая покидать тепло вагона, облака голубоватого дыма.

— Ну, у нас здесь полно бабушкиных сказок, — насмешливо заметил он. — Поговаривают и о всаднике-призраке. И каждый уголок, похоже, таит в себе немало утопленников-контрабандистов, ушедших на дно еще в восемнадцатом веке.

— А как насчет синих огней на болотах? — невинно спросил Солар Понс, наблюдая за кольцами дыма.

— Вы имеете в виду блуждающие болотные огни? Да, действительно, это естественное явление время от времени встречается. Суеверные люди называют их синими огнями.

— А как они выглядят?

— Болотные газы иногда светятся голубоватым светом. Но чаще желто-зеленым, — пожал плечами доктор.

— В сумерках или при дневном свете?

Бородатое лицо доктора неожиданно исказилось от страха.

— Никогда не слышал, чтобы они появлялись днем, — заявил он. — Естественно, при ярком свете их не увидишь. А в сумерках вполне возможно. И ночью, конечно. Но к чему все эти вопросы?

— Праздное любопытство, — ответил Солар Понс, потягиваясь. — Слышал, что кто-то видел на болоте призрачную фигуру, объятую синим пламенем.

Доктор изумленно уставился на Понса.

— Читал я эти журналистские россказни в дрянных газетенках! — сказал он и хмыкнул в бороду. — Я скорее склонен относить подобные видения на счет delirium tremens, а по-простому — белой горячки. Такие случаи нередки среди моих пациентов. Только на прошлой неделе один из них заявил, что видел нечто подобное. Старый Тобиас Джессел. Но он слишком часто прикладывается к элю в баре «Хэрроу»! Я так прямо ему это и сказал. — Доктор выглянул в окно. — Ух! Мы уже почти приехали. Приятное путешествие, джентльмены, и все благодаря вам. Сейчас я собираюсь в Стейвли. У меня автомобиль на станции. Могу я вас подвезти?

Мы с Понсом с благодарностью приняли его предложение. Сойдя с поезда, мы очутились на пустынной, заметенной снегом платформе. На станции мы обнаружили только одного служителя — носильщика и станционного смотрителя в одном лице. Мы же оказались единственными пассажирами, сошедшими в этом месте.

С облегчением покинув станцию, мы уселись в закрытый «моррис» доктора. И вот уже автомобиль, умело и с удовольствием управляемый нашим новым знакомым, быстро катил по дороге через болота. Пока мы ехали по плоской, невыразительной сельской местности, начали сгущаться сумерки. И мне было нетрудно представить, что пережил старый Гримстоун, когда увидел преследовавшую его призрачную фигуру. Время от времени доктор обращал наше внимание на местные достопримечательности, если можно так выразиться. На самом деле все это произвело на меня самое удручающее впечатление. Развалившаяся водяная мельница, башня старого форта и жалкие остатки деревянного мола — вот наиболее интересные из них.

Эта унылая местность с ее непролазной грязью и болотами, служащими пристанищем морским птицам, угнетающе подействовала даже на обычно жизнерадостного Понса. Когда же мы наконец увидели впереди огни домов и оказались на главной улице маленькой деревушки, то облегченно вздохнули.

— Ну вот мы и приехали! — сказал доктор Стренджвейз, остановившись у небольшой симпатичной гостиницы.

Гостиница эта, со своими кирпичными стенами и серой шиферной крышей, не отличалась особой красотой, но выглядела на редкость гостеприимно, так как в окнах горел свет, а фонарь над входом отбрасывал мягкие лучи.

Мы вылезли из автомобиля, и Понс вытащил наш багаж. Стренджвейз ткнул пальцем в здание напротив гостиницы:

— А это, джентльмены, моя приемная. Если вдруг вам понадоблюсь, то здесь меня всегда можно найти по вечерам от шести до восьми. А еще вы просто обязаны со мной отобедать. Дом мой стоит на боковой улочке, не более трехсот ярдов отсюда.

— Очень любезно с вашей стороны, доктор, — сказал я, пожимая ему руку.

Улыбнувшись в бороду, Стренджвейз махнул рукой в сторону деревенской улочки, которая, петляя, уходила вдаль.

— Поместье Гримстоунов примерно в миле отсюда, по дороге через болота, на юг. Дорога идет все прямо, и вы не пропустите поворот к дому. Я бы с удовольствием вас туда отвез, но мне надо еще успеть навестить парочку пациентов и подготовиться к операции.

— Мы и так ваши должники, — сказал Солар Понс. — Нам будет только полезно прогуляться, не так ли, Паркер? А если мы тронемся в путь прямо сейчас, то поспеем к Гримстоуну до темноты. Сейчас только четверть четвертого.

Проводив глазами автомобиль, который, прощально погудев, исчез из виду, мы направились в гостиницу. Хозяин, жизнерадостный, приветливый человек лет сорока, уже нас ждал и, сделав соответствующую запись, провел в простые, но чистые и удобные комнаты на втором этаже.

— Мы подаем обед с восьми вечера, джентльмены. Завтрак с семи до девяти утра.

— Чудесно. Это нас вполне устраивает, — заверил его Понс. — Мы собираемся вволю походить по болотам.

Хозяин, которого звали Плакетт, кивнул:

— Сейчас у нас самое спокойное время года, сэр. А мы уж постараемся, чтобы вы чувствовали себя как дома. Здесь неплохие места для прогулок, если вы, конечно, не имеете ничего против ветра с моря.

Я только-только успел помыть руки, привести себя в порядок и распаковать свой скромный багаж, как Понс уже стучался в дверь. И вот мы вышли из Стейвли и, ежась от колючего ветра, направились в поместье Гримстоунов.

V

Как и говорил старый Гримстоун, это была безлюдная дорога, а учитывая надвигающуюся темноту — довольно мрачная. Через несколько минут деревня, в которой едва ли было больше пяти улиц, осталась позади, и мы, в сущности, оказались совершенно одни на бескрайних просторах. Понс размашисто шагал в полном молчании, закутавшись в толстое пальто и оставляя за спиной шлейф из клубов сизого дыма.

Дорога стрелой шла прямо через болота. В дренажных канавах по обе стороны лежал серый лед. Над нами нависало чернеющее небо, хотя заходящее солнце еще отбрасывало слабые лучи, выхватывающие море вдалеке. В закатном солнце небольшие болотца казались лужами крови. Мысли мои были так же меланхоличны, как одинокие крики морских птиц, силуэты которых вырисовывались на вечернем небе. То тут, то там виднелись погруженные в ил останки судов.

К этому времени ветер усилился, и скрип наших шагов эхом отдавался за спиной. Кругом не было ни души, ни единого средства передвижения на пустынной дороге, уходящей в обе стороны за горизонт. Понс неожиданно прервал молчание.

— Идеально, не правда ли, Паркер? — спросил он, сопровождая свои слова постукиванием мундштука трубки.

Я остолбенел от удивления:

— Не понимаю, о чем вы говорите, Понс.

— Ну, для устранения, естественно. Ландшафт ограничивает возможности призрака, — усмехнулся Понс.

Его отношение к делу уже начинало раздражать меня. Я простер руки, чтобы подчеркнуть мрачность окружающих нас болот.

— Не вижу ничего смешного, Понс!

— Вы совершенно правы, Паркер. Это чертовски опасное дело, суть которого от меня пока ускользает. Однако ландшафт — весьма немаловажный фактор. Если этот пылающий призрак — человек из плоти и крови, как я сильно подозреваю, он ведет серьезную и чрезвычайно рискованную игру. Но атмосфера, как я вам уже говорил, имеет большое значение. С одной стороны, она способствует злу, угрозе, нависшей над нашим клиентом, но с другой — играет нам на руку.

Я посмотрел сбоку на резко очерченные, ястребиные черты своего компаньона.

— Что вы этим хотите сказать, Понс?

— Дело совершенно очевидное, Паркер. Давайте-ка рассмотрим, что мы имеем. Болота обширны и труднопроходимы для неподготовленного человека. Следовательно, он хорошо знает местность. Он способен появляться и исчезать, не оставляя следов. Однако материализуется он только в сумерках. Темнота и туман также немало способствуют его целям.

— Я, кажется, начинаю понимать, Понс.

Солар Понс рассмеялся:

— Но болото может играть и против него. Воистину оно скрывает его появление и маскирует все его передвижения, ибо моментально уничтожает все следы. Но трясина так же опасна для него, как и для любого человека. Один неверный шаг — и он в ловушке, совсем как заблудившаяся овца или корова. Ил тоже легко выдаст следы его присутствия. К тому же открыто являться он может только на болотах, так как если рискнет выйти на проезжую дорогу или появиться в населенном месте, то тут же попадет к нам в руки.

Я удивленно посмотрел на своего компаньона:

— Чему вы радуетесь, Понс?

— А почему бы нет?

Солар Понс потер тонкие руки, словно желая согреться, и бросил острый взгляд на унылый пейзаж.

— Итак, мы ищем кого-то, кто знает болота как свои пять пальцев. Он сильный и энергичный. Кроме того, можно сделать еще один важный вывод. Здесь прекрасное место для укрытия.

Тут Понс неожиданно хмыкнул. Ноздри его раздувались, глубоко посаженные глаза напряженно вглядывались в темноту. Он был словно чистокровная ищейка, взявшая след.

— Доктор Стренджвейз идеально подходит на эту роль, Понс. Он чувствует себя на болотах как дома.

Солар Понс ответил мне саркастической улыбкой:

— Один — ноль в вашу пользу, Паркер. Я как-то не учел эту возможность. Слишком уж он был обходителен там, в поезде. Ага! Вот мы и пришли, если, конечно, я ничего не напутал.

Он ткнул пальцем в темноту, куда-то влево от дороги, где стоял прочный деревянный забор и начиналась дорога через болото к дому, о которой говорил наш клиент. От земли, испаряясь, в ночной воздух поднималась влага. Высокая земляная насыпь простиралась вдаль, заканчиваясь довольно далеко в тумане чем-то вроде острова, где смутно вырисовывались тени деревьев и контуры строений.

— Вроде потянуло дымком из трубы, Паркер. Но сначала я должен осмотреться на местности.

Я с тревогой следил за тем, как Понс проворно сновал по насыпи, изучая границу камышей. Он достал карманный фонарик и, время от времени приникая к земле, стал рассматривать траву и болотную жижу. Я молча стоял на дороге, понимая, что в такие минуты ему лучше не мешать.

Понс раздвинул камыши и начал осторожно исследовать поверхность болота. Вязкая жижа расступилась, открыв взору масленый блеск воды. Понс вышел из зарослей камыша и вскоре оказался рядом со мной на насыпи.

Он теребил мочку уха и задумчиво смотрел туда, где угасающие лучи дневного светила окрашивали поверхность трясины.

— Нехорошее место, Паркер, — тихо произнес он. — Ничего удивительного, что старый Гримстоун так испугался.

— Ну да, Понс, весьма неприятное, — согласился я. — Вы что-нибудь обнаружили?

— Ничего особенного. Хотя характер здешней местности подтвердил некоторые мои предположения.

И Понс начал прокладывать путь по прочному деревянному мосту, наведенному через участок скованной льдом воды. Когда мы снова оказались на насыпи, тьма укутала все кругом, небо на фоне пламенеющего заката потемнело. Птицы замолкли, и в ночном воздухе слышались только шорох ветра, чавканье наших шагов по вязкой грязи и стук моего собственного сердца.

Мы осторожно шли по насыпи. Время от времени Понс светил нам под ноги фонариком.

— А что насчет того человека, Тобиаса Джессела? — спросил я, когда мы поравнялись с массивными воротами поместья Гримстоунов.

Над причудливой крышей старинного здания с высокими трубами тянулась одинокая струйка дыма.

— Ага, вы тоже поняли значение этого фактора, Паркер? — сказал Понс с легкой усмешкой. — Я рад, что моя школа не прошла для вас даром. Тсс! А теперь, с вашего позволения, больше ни слова.

Он выключил фонарик и схватил меня за руку. Мы укрылись в тени каких-то кустов, и через пару секунд я услышал то, что он с его тонким слухом уже уловил: тихие, крадущиеся шаги какого-то человека.

Понс уверенно пошел вперед. Я последовал за ним, но то и дело спотыкался, поскольку дом окружал такой густой кустарник, что не было видно ни зги. Неожиданно раздался сдавленный крик, и луч фонарика Понса выхватил из темноты перепуганное лицо Сайласа Гримстоуна. На старике был толстый, подбитый ватой халат, накинутый поверх домашней одежды, и что-то вроде бархатной ермолки, которая делала его похожим на старьевщика.

— Кто здесь? — воскликнул он дрожащим голосом, слепо щурясь в свете фонаря.

— Солар Понс и доктор Паркер, — сказал мой товарищ, сделав шаг вперед.

— Ох! Мистер Понс! — облегченно проблеял старик. — Я услышал шум и вышел посмотреть, в чем дело.

— Весьма неблагоразумно с вашей стороны, мистер Гримстоун! — произнес Понс. — Мой совет — сидите дома от греха подальше. Если этот призрак задумал причинить вам вред, то вы только играете ему на руку, бродя в темноте, да еще совершенно один.

— Вы абсолютно правы, мистер Понс. — Гримстоун уцепился дрожащей рукой за Понса и повел его вперед через просторный мощенный булыжником двор в окружении внушительных каменных строений. Дом Гримстоуна был построен в тюдоровском стиле, с обилием пристроек, но и тусклый свет, падающий из окон, не мог скрыть его плачевного состояния. Даже широкое дубовое крыльцо покосилось и поросло мхом.

Наш хозяин без лишних слов провел нас в дом. Мы оказались в просторном, отдающем затхлостью холле, который освещала свисающая с балки одинокая масляная лампа. Пол был выложен розовой плиткой. Я уж было приготовился увидеть убогое, запущенное жилище, но, к своему величайшему удивлению, обнаружил, что в доме чисто и вполне опрятно.

Сайлас Гримстоун взглянул на меня с хитрой усмешкой, словно прочел мои мысли.

— Мы держим большую часть комнат закрытыми, — сказал он, захлопнув за собой массивную дверь и, будто для подкрепления своих слов, задвинув засов. — Моя племянница, с которой вы сейчас познакомитесь, и так тратит слишком много времени и денег, чтобы содержать в порядке оставшиеся пять комнат.

Он повернулся и открыл дверь в просторный зал. Мы последовали за ним. В кабинете, или как там его называл Гримстоун, приветливо горел огромный старинный камин. Обшитые дубовыми панелями стены украшали потускневшие от времени картины маслом, в основном портреты, видимо, предков хозяина, которые мрачно взирали на нас. Тяжелая дубовая мебель придавала комнате сходство с пивной.

Гримстоун усадил нас на крайне неудобные деревянные стулья у камина, а сам уселся в мягкое кресло напротив.

— Так что, именно здесь с вами произошел тот неприятный инцидент, мистер Гримстоун?

— Совершенно верно, мистер Понс.

Солар Понс подошел к окну за спиной Гримстоуна и отодвинул выцветшие красные портьеры. Он задумчиво всматривался в темноту ночи, словно пытаясь проникнуть сквозь мили и мили унылых болот в тайну, которую они хранили в своем сердце. Понс внимательно исследовал окно, а затем задернул портьеры.

И тут в холле раздались чьи-то шаги, и в кабинет вошла племянница Гримстоуна мисс Сильвия. Это была высокая женщина лет пятидесяти, но, вопреки моим опасениям, внешность ее вовсе не была мрачной или отталкивающей. Более того, одета она была весьма элегантно. Сильвия несла поднос с серебряным чайным сервизом и блюдом с ячменными лепешками.

Я с трудом сохранил самообладание, когда Гримстоун произнес:

— Вы, конечно, выпьете с нами чаю, мистер Понс. Разрешите представить мою племянницу. Мистер Солар Понс, доктор Линдон Паркер.

— Счастлива познакомиться с вами, джентльмены.

У мисс Сильвии Гримстоун было волевое лицо с крупными чертами. Знакомясь с нами, она мило улыбалась, что необычайно ее красило.

Сайлас Гримстоун, проследив за моим удивленным взглядом, злорадно ухмыльнулся и потер руки, изуродованные узлами вен.

— Я не отказываю себе в маленьких радостях, доктор. В моем возрасте глупо во всем себя ограничивать, особенно если учесть эту нашу жизнь на болотах.

— Очень мудро с вашей стороны, — отозвался Солар Понс, принимая из рук мисс Гримстоун дымящуюся чашку. — И весьма похвально, учитывая погоду.

Понс обратил свой проницательный взгляд на мисс Гримстоун, задумчиво наблюдая за тем, как она ставит перед дядей чашку с чаем и тарелку с лепешками.

— А скажите-ка мне, мисс Гримстоун, что вы думаете о призраке, который так напугал вас с дядюшкой?

Женщина повернула к нам встревоженное лицо, а затем, как мне показалось, бросила вызывающий взгляд на старика:

— Напугал, это слабо сказано, мистер Понс. Это было ужасно. В жизни мне не было так страшно.

— Что вполне понятно, — вежливо ответил Понс. — Но я спросил о ваших впечатлениях.

Племянница поставила серебряный чайник и опустилась на резной деревянный стул, оказавшись в вершине треугольника, образованного нашей небольшой компанией.

— Это была человеческая фигура в старомодной одежде, мистер Понс. Фигура светилась синеватым светом. Она внезапно появилась и тут же в мгновение ока исчезла.

— А как вам показалось: это была фигура человека или все же сверхъестественное явление?

— Даже не знаю, что и думать, — покачала головой мисс Гримстоун.

— Ну, по крайней мере честно, — сказал Понс и повернулся к Гримстоуну. — Днем я обязательно с вами свяжусь, мистер Гримстоун. А вы не бродите по ночам и запирайте двери на засов. Если я вам вдруг срочно понадоблюсь, то можете позвонить мне в гостиницу.

— Очень хорошо, мистер Понс. А что вы будете делать?

— Ну уж точно не сидеть сложа руки, мистер Гримстоун. Утром я собираюсь прогуляться по болотам и, возможно, загляну и к вам. Совершенно случайно я встретил сегодня вашего семейного доктора Стренджвейза. Он даже подвез нас до Стейвли.

Сайлас Гримстоун кисло улыбнулся:

— Он больше не мой доктор, мистер Понс. Его услуги меня не удовлетворяли.

И снова племянница бросила на дядю неодобрительный взгляд.

— Тем не менее, мистер Гримстоун, он вполне может стать бесценным свидетелем происходящего на болотах. Так, он рассказал мне, что один из его пациентов тоже видел светящуюся фигуру.

Лицо нашего клиента сначала пожелтело, а затем побелело.

— Ага, тогда, выходит, все правда, — пробормотал он себе под нос.

— Что — правда? — отрывисто спросил Понс.

— Этот болотный кошмар, мистер Понс, — просипел старый Гримстоун. — Может статься, что даже ваших сил против него не хватит.

Солар Понс мрачно улыбнулся:

— Чего не знаю, того не знаю, мистер Гримстоун. Но при любом раскладе револьвер доктора Паркера и пара-другая патронов проверят справедливость вашей теории. А сейчас, с вашего позволения, у нас еще масса дел. Пойдемте, Паркер.

И, поблагодарив за чай, мы покинули комнату, оставив эту странную пару сидеть у камина, созерцая рождаемые тлеющими углями призрачные образы.

VI

Вечер выдался пронзительно холодным, и мы были счастливы вернуться в гостиницу, окна которой приветливо светились в темноте. Понс, извинившись, ушел в свою комнату, а я — в свою. Я не видел его, пока в половине восьмого не спустился к обеду. Стол был накрыт в просторной столовой, отделанной дубовыми панелями и украшенной медными подсвечниками, но с электрическими лампочками вместо свечей.

Я не особый любитель подобных вещей, но эта ночь, призывно пылающий камин, на удивление хорошо приготовленная жареная говядина на ужин — все это позволило на время выбросить из головы нашу миссию на болотах. Понс был в ударе. По внешнему виду немолодых официантов он так точно воссоздавал историю их жизни, что она, как наяву, проносилась перед моим мысленным взором.

Тем вечером в обеденном зале было немноголюдно, и наш официант указал нам на двух мужчин: пожилого джентльмена в облачении священнослужителя, обедавшего в одиночестве в укромном уголке возле камина, и румяного, широкоплечего молодого человека, сидящего через два стола от него. Молодой человек поймал наш взгляд и дружелюбно кивнул.

Наш официант в ответ на расспросы Понса заметил:

— Это мистер Норман Найт. Полагаю, прибыл из колоний. Он уже здесь довольно давно и каждый день ездит по делам в Грейвсенд.

— Ну надо же, — сухо проронил Понс.

Мой друг с интересом наблюдал за пожилым человеком, который толкал перед собой тележку с десертом с таким видом, точно сразу же упадет, если у него вдруг отнимут тележку.

— Такие старомодные служащие бесценны, Паркер, для получения информации о событиях и людях. К сожалению, это вымирающий вид.

Он окинул зал острым взглядом.

— Бьюсь об заклад, что к вечеру мы уже будем знать гораздо больше о Стейвли и окрестностях, чем по прибытии.

— Не сомневаюсь, Понс, — бросил я в ответ. — А какие у вас планы?

— Бар в соседнем зале, Паркер. Место, где все равны, а вино — или в нашем случае пиво — развязывает языки и просто создано для получения информации. Нередко от таких, на первый взгляд пустяковых, вопросов зависят серьезные дела. Припоминаю, как однажды фраза, случайно оброненная в отдельном кабинете маленькой таверны на Тайт-стрит, позволила мне распутать одно дело — крупный международный скандал.

— Не думаю, что слышал об этом, Понс.

Солар Понс, усмехнувшись, покачал головой:

— Я вам обязательно расскажу, но не сегодня. Должно пройти немало времени с момента окончания очередного дела, прежде чем оно сможет занять свое место в ваших записках. Ну а сейчас мы идем по следу кошмара Гримстоунских болот.

Несмотря на шутливый тон разговора, после этих слов Понса у меня тревожно засосало под ложечкой. Я проследил за направлением его взгляда сквозь стеклянную перегородку, отделявшую обеденный зал от бара, и увидел, что бар битком набит.

— Похоже, здесь полно народу, Понс.

— А почему бы и нет, Паркер. В таких захолустьях это обычное дело. В темное время года народ со всей округи стекается в одно место. Полагаю, среди них вполне может быть и наш человек.

— Вы говорите о Тобиасе Джесселе?

Солар Понс бросил на меня одобрительный взгляд:

— Блестяще, Паркер! Вы растете прямо на глазах. Пациент доктора Стренджвейза — единственный, кто видел призрак, за исключением Гримстоуна и его племянницы.

— А ведь вполне может случиться так, что он прольет свет, в буквальном смысле слова, на это темное дело.

Солар Понс расписался на чеке, который подал ему пожилой официант, я же оставил на столе кой-какую мелочь ему на чай, и мы, прихватив с собой кофе и ликеры, переместились в соседнюю курительную комнату. Комната эта соединялась с баром и представляла собой прекрасный наблюдательный пункт за теми, кто толокся в его душной атмосфере.

Через минуту Понс, извинившись, куда-то отошел. Обнаружил я его уже в баре, где он увлеченно беседовал с каким-то старикашкой. Красный нос старикана, а также глаза в сеточке лопнувших сосудов свидетельствовали о том, что их хозяин явно был не прочь приложиться к рюмашке.

— А, вот вы где, Паркер! — воскликнул Солар Понс, когда я пробрался к нему сквозь клубы табачного дыма. — Я взял на себя смелость заказать и на вашу долю.

Он подтолкнул ко мне рюмку хереса и приветственно поднял свою.

— Это мистер Тобиас Джессел, у которого есть кое-что интересное для нас. Сделайте одолжение, закажите себе еще, Джессел.

— Благодарствую, сэр, — с готовностью откликнулся старик.

У него была шкиперская белая бородка, а фуражка морского образца и синяя одежда из плотной ткани придавали ему сходство с моряком, хотя, судя по словам Понса, он в жизни дальше болот нигде не бывал. Но Джесселу явно хотелось, чтобы его принимали за морского волка. Когда ему принесли выпивку в оловянной кружке с его инициалами, он вытер рот тыльной стороной ладони, причмокнув от удовольствия.

— Сэр, местный люд потешается над моими рассказами, но очень скоро это желание у них пропадет.

Солар Понс бросил на него испытующий взгляд:

— Почему вы так думаете?

Старик покачал головой:

— Странные дела творятся на болотах, сэр. Особенно в тоскливые зимние вечера. Духи ушедших в мир иной.

Солар Понс молча созерцал нашего собеседника поверх очков. Шум в баре стоял просто оглушительный. Все, казалось, старались перекричать друг друга. Похоже, этим вечером здесь собрались все жители болот.

— Меня больше интересуют недавние события, нежели призраки прошлого, Джессел. Если только они не имеют отношения к настоящему.

Старик поставил кружку на полированную стойку из красного дерева и стал задумчиво следить за суетливыми перемещениями помощника бармена. Прижав к лицу морщинистую руку, Джессел произнес:

— А кто говорит, сэр, что прошлое не имеет отношения к настоящему? Есть такие — и я среди них, — кто верит, что да, имеет; что за всеми нашими поступками на этой земле, от колыбели до могилы, тянется длинный след.

У Понса загорелись глаза, и он бросил на меня многозначительный взгляд:

— Да вы, оказывается, философ, Джессел. Доктор Стренджвейз говорил мне, что недавно на болотах вы видели нечто жуткое.

— Истинная правда, сэр.

Старик перешел на доверительный шепот, хотя подслушать в нашем укромном уголке на фоне царящего в баре гвалта было просто-напросто невозможно.

— Это случилось поздно вечером. Я вышел из бара и возвращался домой по дороге через болота. Домик мой милях в двух отсюда. Была чудесная, хоть и морозная, лунная ночь. Над болотами стелился легкий туман. Я уже почти поравнялся с дорогой на насыпи, той, что ведет к поместью Гримстоунов, когда услышал тихий такой звук.

— Какого рода звук?

— Точно треск камыша, сэр.

— Понимаю, продолжайте.

— Ну, сэр, я, естественно, обернулся. Я, конечно, чуть выпил, но враз протрезвел, смею вас уверить. С края болота поднималась призрачная голубоватая фигура, объятая пламенем. — Глаза старика наполнились ужасом, и он еще больше понизил голос, так что я уже с трудом разбирал слова. — Точь-в-точь как на картинках, где грешники жарятся в аду.

— На редкость уместное сравнение, Джессел, — сдержанно заметил Понс. — А что делала эта фигура?

— По моему разумению, она направлялась в поместье Гримстоунов, сэр. Я, естественно, заорал, так как очень уж напугался. И почти сразу же фигура исчезла.

— Исчезла?!

— Исчезла, сэр. Словно занавеску задернули.

— Очень интересно, Паркер, — обратился ко мне Понс.

— И вправду, Понс. Случай, практически аналогичный тому, что произошел с Гримстоуном, — ответил я.

— Рад, что вы уловили связь, — заметил мой компаньон и снова повернулся к старому Джесселу. — А вы подошли к тому месту, где видели фигуру?

Наш осведомитель презрительно скривился.

— За кого вы меня держите, сэр? За дурака, что ли?! — возмущенно воскликнул он. — Смею вас уверить, я и за тысячу фунтов к этой дороге близко не подойду. Я взял ноги в руки и только дома, заперев дверь на засов, почувствовал себя в безопасности.

Солар Понс улыбнулся и набил трубку новой порцией табака. Раскурив трубку, он заказал Джесселу еще порцию выпивки. Его проницательные глаза, казалось, видели старика насквозь.

— А теперь внимание, Джессел, так как это чрезвычайно важно. Когда вы впервые заметили фигуру, она была ниже уровня дороги или прямо на насыпи?

На лице старика появилось удивленное выражение.

— Внизу, прямо под уступами, сэр. Точно говорю.

Солар Понс заинтересованно кивнул.

— А ветер был тогда? Подумайте хорошенько!

Старик почесал голову и одновременно поднял свободной рукой кружку.

— Ну, кой-какой ветерок поднялся, сэр. Он дул порывами, и я заметил, что он сносит туман по краям болота.

— Благодарю вас, Джессел. Вы мне оказали неоценимую помощь. Вот вам гинея за беспокойство.

Отмахнувшись от рассыпавшегося в благодарностях старика, Солар Понс, уже с другим выражением лица, повернулся ко мне:

— Ни слова о том, о чем мы только что говорили, Паркер! Ах, доктор Стренджвейз! Рад вас видеть. Не желаете ли присоединиться? Херес просто отменный!

— Благодарю вас, мистер Понс. Если не возражаете, я бы лучше выпил виски.

— Как вам будет угодно. А вам, Паркер, еще порцию?

Бородатое лицо доктора было обветренным и красным от холода. Он растирал руки, оглядывая переполненный бар.

— Как там мой пациент, доктор Паркер?

Я улыбнулся:

— Вы имеете в виду старого мистера Гримстоуна? Мы были у него сегодня вечером. И боюсь, что вам еще долго ждать своего гонорара, как, впрочем, вы и говорили.

Стренджвейз слегка помрачнел.

— Ну, здесь имеются и другие способы взыскания долгов, — бесстрастно сказал он. — А вдруг ему в ближайшее время срочно потребуется медицинская помощь?

Хмыкнув, доктор потянулся за стаканом, предложенным ему Понсом. Я уж было поднял свою рюмку, как вдруг увидел рядом с собой светловолосого молодого человека, который, моргая, смотрел прямо на нас.

— Джентльмены, извините за вторжение. Меня зовут Норман Найт. Я так понимаю, вы тоже остановились в этой гостинице?

— Да, действительно, мистер Найт. Присоединяйтесь. Разрешите вас угостить?

— Нет, благодарю вас, мистер Понс, я еще свое пиво не допил, — покачал головой молодой человек и повернулся к Стренджвейзу. — Из разговора я понял, что вы доктор. Я вынужден много ходить пешком, но, к своему несчастью, сегодня вечером подвернул ногу. Не могли бы вы, доктор Стренджвейз, посмотреть, что с ней такое?

Стренджвейз благожелательно улыбнулся молодому человеку:

— Не тратьте деньги зря, мистер Найт! Если только не сломана кость — и бьюсь об заклад, вы бы сразу это почувствовали, — холодный компресс на ночь — вот и все дела!

— Благодарю вас, доктор! — рассмеялся Найт, отхлебнув из кружки. Он перенес тяжесть тела на правую ногу и сказал: — Нет, не думаю, что это перелом. Но нога чертовски болит. Я даже захромал.

— Ну, тогда полотенце, намоченное в холодной воде, — твердо сказал доктор Стренджвейз. — Плотно обмотайте лодыжку и оставьте на ночь. Утром вам будет гораздо легче. — Стренджвейз поставил стакан и произнес: — А теперь прошу меня извинить, но в обеденном зале меня ждет ужин, мистер Понс.

Понс кивнул, и мы проводили глазами внушительную фигуру доктора, прокладывающего себе путь через толпу.

— Ну, по крайней мере врачи в этой стране не гонятся за наживой, — небрежно бросил молодой Найт, поставив кружку на стойку бара.

— Похоже, вы много жили за границей? — поинтересовался Понс.

— Весь мир объездил, мистер Понс, — ответил молодой человек. — А теперь, с вашего позволения, я тоже хочу попрощаться. Пора применить на практике совет доктора.

Найт пожал нам руки и направился в сторону выходящей на улицу двери, где толпа редела. Молодой человек действительно сильно хромал на правую ногу.

— Чем скорее этот юноша ляжет в постель, тем лучше для него, Понс, — сказал я. — Скорее всего, он растянул связки.

— Не сомневаюсь в точности вашего диагноза, Паркер, — отозвался Понс.

Я оглядел прокуренный бар, но Тобиаса Джессела не обнаружил. Заметив мою растерянность, Солар Понс усмехнулся:

— Он ушел уже добрых десять минут назад, Паркер. Полагаю, он был не слишком расположен к беседе с доктором Стренджвейзом. Но между ними мог бы выйти весьма занятный разговор.

— Суеверие против научного детерминизма, Понс, — сказал я.

Мой компаньон бросил на меня одобрительный взгляд:

— Или, выражаясь проще, правда глазами Тобиаса Джессела против диагноза доктора — белая горячка.

— Вы, возможно, правы, Понс, — заметил я. — Но признайтесь, вся эта история выглядит довольно фантастической. Если бы слова Джессела не подкрепляло свидетельство Гримстоуна и его племянницы, вы бы его даже и слушать не стали.

— Очень может быть, Паркер, очень может быть, — с улыбкой согласился Понс.

И потом вплоть до самого отхода ко сну он уже более не возвращался к предмету нашего разговора.

VII

На следующее утро я проснулся довольно рано, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим, и обнаружил, что за окном стоит густой белый туман. Я быстро оделся и спустился в обеденный зал гостиницы, где было тепло и уютно. Несмотря на ранний час, Понс уже сидел за столом. Вид у него был весьма энергичный. Сердечно поприветствовав меня, Понс сказал:

— У нас впереди много дел, Паркер, поэтому я посоветовал бы вам хорошенько подкрепиться.

Он уже почти расправился с внушительной порцией бекона, почек и яиц. И я, не теряя времени, к нему присоединился. Я с удовольствием прихлебывал обжигающий кофе, как вдруг неожиданно заметил молодого Найта, сидевшего неподалеку. В зале, кроме нас, были еще постояльцы, уже полностью одетые и явно собиравшиеся уходить.

— Какой-то странный наплыв посетителей, Понс, — заметил я, не скрывая удивления.

— А почему бы и нет, Паркер. С вашего позволения, ежегодный групповой поход по болотам. Я просто восхищен смелостью своих соотечественников, — усмехнулся Солар Понс.

— А как нога нашего друга, Понс? — поинтересовался я.

— Все еще его беспокоит, хотя стало намного легче.

Я с удовольствием взял горячий тост с маслом, который нам подал пожилой официант, обслуживавший нас накануне, и заказал еще кофе в кофейнике.

— Какие у вас планы на сегодня, Понс?

— Горю желанием еще раз побывать на болотах, Паркер. Нет ничего лучше проникновения в суть нашего таинственного дела.

— Все это очень хорошо, Понс, — пробормотал я с набитым ртом, — но разве местные не говорили вам, что болота чрезвычайно опасны.

— Именно поэтому я и хочу туда пойти, — ответил Понс. — Здравомыслящий человек всегда принимает необходимые меры предосторожности, и я уже приобрел у нашего милейшего хозяина крупномасштабную карту местности.

— Понимаю, Понс. Надеюсь, вы знаете, что делаете.

Солар Понс загадочно улыбнулся:

— Думаю, с картой я как-нибудь разберусь. А ваши отличное зрение и армейский опыт будут просто незаменимы. Вы захватили с собой револьвер?

Я удивленно посмотрел на Понса:

— Он в моем чемодане наверху.

— Предлагаю сходить за ним сразу после завтрака, мой дорогой друг.

— Вы ведь на самом деле не думаете, что днем нам что-то угрожает, Понс? Насколько я понимаю, этот призрак появляется исключительно по ночам.

— В Библии что-то сказано об ужасах, творящихся при свете дня. Так что мне будет гораздо спокойнее во время нашей экспедиции на болота, если у вас будет при себе револьвер.

— Ну, в таком случае обязательно его захвачу, Понс.

— Отлично, — заявил Солар Понс, не переставая наблюдать за жизнерадостными любителями пеших походов, расположившимися за соседними столами.

— На карте я нашел тропу, ведущую прямо в сердце Гримстоунских болот и начинающуюся недалеко от дороги на насыпи к дому старого Гримстоуна. Предлагаю начать наши изыскания именно с этого места, а попозднее, может, и заглянуть к Гримстоунам. Вдруг случится невероятное, и он угостит нас ланчем!

При этих словах я слегка помрачнел, что не ускользнуло от внимания Понса, который лукаво улыбнулся и добавил:

— Пошли, Паркер! Все не так плохо. В любом случае это нам по пути и мы всегда можем, если понадобится, вернуться сюда.

— Как пожелаете, Понс. Я в вашем распоряжении.

— Тогда допивайте свой кофе, и вперед! — скомандовал Солар Понс.

Выходя из обеденного зала, мы прошли совсем близко от молодого Найта, который уже вставал из-за стола. Я поднялся в свою комнату, тепло оделся и, ощущая успокаивающую тяжесть револьвера под мышкой, спустился в холл гостиницы, где меня уже ждал Понс.

Найт как раз направлялся в свою комнату. Он все еще хромал, хотя и не слишком сильно. И я даже поймал сочувствующий взгляд Понса, когда молодой человек наконец одолел лестницу. А пару минут спустя мы уже вышли на улицу, в холодное промозглое утро. Туман слегка рассеялся, но все же стелился вдоль одинокой дороги, которая вела через болота в сторону поместья Гримстоунов. Мы шли в полном молчании. Каждый был занят собственными мыслями. Наши шаги эхом отдавались от скованной льдом дороги. И снова при виде этих безрадостных равнин на меня накатил острый приступ уныния. Даже Понс казался непривычно задумчивым. Он сосредоточенно шел вперед, оставляя за собой клубы сизого дыма.

Мы уже прошли полпути до насыпи, соединяющей дом Сайласа Гримстоуна с проселочной дорогой, когда услышали впереди стук копыт и едва различимые голоса. Понс взял меня за руку, заставив остановиться; его тонкое суровое лицо застыло в напряженном внимании.

— Постойте, Паркер! Лошадь и телега. Судя по звукам, пять человек.

И действительно, уже две минуты спустя из тумана материализовались призрачные фигуры, совсем как негативы, преображающиеся в ванночке фотографа. Гнедая лошадь, пробиравшаяся сквозь белую мглу, везла простую телегу. Обитые железом колеса громыхали по обледеневшей дороге. Мужчины, с которыми мы столкнулись, были без головных уборов, и мы сразу поняли почему: жесткие контуры грубой парусины на телеге говорили сами за себя.

Я взглянул на Понса, мысленно отметив, что и на сей раз он оказался совершенно прав: телегу сопровождали пять человек. Из-под заиндевевшей парусины торчали тяжелые башмаки.

— Доброе утро, мистер Понс! Боюсь, начало дня у нас не слишком веселое.

Мы увидели массивную фигуру доктора Стренджвейза, который, отделившись от остальных, подошел к нам.

— Да уж, действительно, — ответил Солар Понс, приблизившись к телеге, чтобы взглянуть на мрачный груз. — Утопленник?

— Определенно утопленник, — отрывисто произнес Стренджвейз. — Хотя отправился он на болота по своей воле или нет — это другой вопрос. Хотелось бы услышать ваше мнение, доктор Паркер.

Стренджвейз наклонился над телегой и откинул с мертвого лица парусину. Седые космы были покрыты льдом, а посиневшее лицо так обезображено, что я с трудом узнал Тобиаса Джессела. Понс встал рядом со мной, бесстрастно попыхивая трубкой.

— Боюсь, ваши деньги не пошли ему на пользу, Понс, — сказал я.

— Очень может быть, Паркер, очень может быть, — рассеянно ответил мой компаньон, обратив на доктора пронизывающий взгляд. — Так что вы имели в виду, доктор, когда говорили, что Джессел мог отправиться на болота не по своей воле?

Доктор переминался с ноги на ногу, на его лице застыло тревожное выражение.

— Только то, что люди болтают, — огрызнулся он. — Его пьянство не всем было по нутру, да и врагов на болотах у него хватало.

— Слишком уж высокая цена, доктор, — сказал Солар Понс. — Давайте посмотрим, есть ли тому подтверждения.

Он стянул парусину, открыв взору окоченевшее тело старика.

— На руках имеются порезы, Понс, — констатировал я. — Как будто он оборонялся.

— Я их, естественно, тоже заметил, Паркер, — лениво бросил Солар Понс.

Он уже рассматривал что-то через лупу, а четверо местных жителей неуклюже топтались возле телеги. Больше всего они походили на плакальщиков на похоронах.

— Где его нашли? — отрывисто спросил Понс.

— У подножия вон той насыпи, примерно в полумиле отсюда, сэр, — сказал один из мужчин, ткнув пальцем куда-то в густой туман. — Джетро Тернер как раз шел на работу. Туман чуть рассеялся, и он увидел обледеневшее тело на краю болота.

— Это правда, сэр, — мрачно подтвердил тот, кого назвали Тернером. — Я уж ничем не мог ему помочь, сэр, так что прямиком отправился в деревню за доктором Стренджвейзом.

— Вы сделали все совершенно правильно, Тернер.

Понс повернулся к Стренджвейзу:

— Вы, конечно, сообщили коронеру?

Стренджвейз покраснел и явно приготовился защищаться.

— Мой помощник уже туда отправился, мистер Понс. Пока не проведу вскрытия, больше ничего сделать не могу.

— Естественно, нет, — откликнулся Понс. — Я был бы рад получить копию вашего отчета.

— Никогда не забуду выражение его лица, сэр, — произнес человек по имени Тернер, демонстрируя нам свою скорбь.

— Смерть — это всегда потрясение, — бросил Стренджвейз и, кивнув в нашу сторону, добавил: — Нам пора. Приятной прогулки, джентльмены!

Человек, ведущий лошадь под уздцы, направил животное вперед, и печальный кортеж исчез в тумане. Какое-то время мы с Понсом шли молча. Мой компаньон, нахмурившись, яростно пыхтел трубкой.

— Что вы об этом думаете, Паркер? — проронил он наконец.

— Крайне неприятное дело, Понс, — ответил я. — И все выглядит весьма подозрительно, особенно с учетом россказней о призраке на болоте. Как думаете, может, Джессел что-то видел и поплатился за это? Совершенно очевидно, что его убили, когда он возвращался из гостиницы прошлой ночью.

Солар Понс покачал головой:

— Это не лишено смысла, Паркер, но еще слишком рано делать умозаключения. Мы не должны торопиться с выводами.

— А как насчет порезов на его руках, Понс? Можно предположить, что он пытался защититься от ножа.

Солар Понс задумчиво выпустил изо рта облачко дыма.

— И все же он утонул, Паркер, — сказал он многозначительно. — Его не зарезали. А вот, если я не ошибаюсь, и солнце!

Лучи света начали пробиваться сквозь туман, и через четверть часа перед нами предстал однообразный, тоскливый ландшафт, который я уже начинал ненавидеть. К этому времени мы уже почти подошли к дороге, ведущей к дому Гримстоунов, и Понс остановился, чтобы свериться с картой.

— Тропа должна быть где-то здесь, Паркер, — сказал он, спустившись с насыпи и увлекая меня к краю болота.

— Осторожнее, Понс, — крикнул я, неуверенно последовав за ним.

Понс с легкой улыбкой на губах, озираясь по сторонам, уверенно перескакивал с кочки на кочку. Туман уже почти рассеялся, и лишь легкая дымка стелилась по зарослям камыша.

— Идите за мной, Паркер! Не отставайте! Надеюсь, со мной вы не заблудитесь.

— Мне бы вашу уверенность, Понс, — сухо ответил я, с опаской продираясь вслед за ним сквозь камыши.

Понс не обратил ни малейшего внимания на мое замечание, полностью сконцентрировавшись на карте и периодически бросая по сторонам острые взгляды. Он, безусловно, видел какие-то приметы, недоступные моему глазу, но, по мере того как мы углублялись в болота, ко мне начала потихоньку возвращаться былая уверенность. Мой компаньон не сделал ни одного неверного шага, и уже скоро дорога к поместью Гримстоунов, да и сам дом исчезли из виду.

— Обратите внимание, Паркер, — сказал Понс, раскуривая трубку, — что по сравнению с тропинкой поверхность трясины отличается более ярким зеленым цветом, и если вы посмотрите по сторонам, то заметите, что стебли камыша обледенели. Это доказывает, что обычно они покрыты водой.

— Вы совершенно правы, Понс, — ответил я, осмотревшись по сторонам. — А я-то думал, что вы обнаружили нечто важное!

Понс оторвался от карты и сухо заметил:

— Даже Христос подвергался нападкам. Объяснять профану свой дедуктивный метод — пустая трата времени.

— Вы ко мне несправедливы, Понс.

— Возможно, Паркер, возможно. Хотя, должен признаться, ваши, как правило безобидные, замечания иногда бывают весьма ядовиты. — Он еще раз взглянул на карту и уверенно двинулся вперед. — Если мы будем ориентироваться по солнцу, то вряд ли заблудимся. Но конечно, совсем другое дело — сумерки или ночная тьма.

— И что вы хотите найти, Понс?

— Улики, Паркер, улики! Или хотя бы след — пусть даже неотчетливый — ноги человека.

Я осторожно пробирался за ним, время от времени останавливаясь, чтобы бросить взгляд на окружающие нас туманные просторы, не в силах побороть нехорошие предчувствия.

— Должен сказать, Понс, не нравятся мне эти болота. Они унылые и на редкость неприветливые.

— И все же здесь живут люди, Паркер, и, похоже, не жалуются.

— За исключением Стренджвейза.

Солар Понс повернулся и бросил на меня острый взгляд:

— Ага! Вы тоже заметили! Талантливый человек, недовольный тем образом жизни, который в силу обстоятельств он должен вести. По крайней мере, мне так кажется.

— С доктором, пожалуй, все не так просто. Сложнее, чем кажется на первый взгляд, Понс.

— Поживем — увидим, — спокойно ответил Понс.

Мы углублялись в болота все больше и больше. Наши ноги утопали в густой растительности, покрывавшей пригорки, торчащие посреди трясины. Легкий туман все еще стелился над камышовыми зарослями, но уже можно было разглядеть дорогу впереди. И вот я с огромным облегчением увидел холм более твердой земли, а затем — очертания разрушенного каменного строения. Резкие крики птиц, время от времени нарушающие тишину, еле слышный скрип наших шагов — вот, наверное, и все звуки в звенящей тишине. Словно мы были совсем одни в целом мире.

Понс сложил карту и внимательно на нее посмотрел.

— Ага! Вот, должно быть, это место, Паркер! Развалившийся дом пастуха и полусгнивший коровник. Часть земель была отвоевана у болот, но пока осваивали эти площади, остальные участки вернулись в первоначальное состояние.

— Похоже, вы собираетесь здесь что-то найти.

— А почему бы и нет? У нас сегодня по крайней мере три пункта назначения. И я буду не я, если в конце концов мы не узнаем чуть больше.

К этому времени мы уже свернули с тропы и поднимались по холму в сторону дома. Под пронзительные крики морских птиц мы достигли острова, если можно так выразиться, возникшего среди бескрайних болотных просторов.

Когда наконец мы добрались до развалин, неожиданно раздался выстрел, и стайка уток взметнулась ввысь. Должен признаться, нервы мои были на пределе, и я уж было схватился за револьвер, но под строгим взглядом Понса взял себя в руки. Плотный загорелый человек в твидовой куртке, завидев нас, опустил дробовик. Человек приветливо улыбнулся:

— Добрый день, джентльмены. Джошуа Теббл к вашим услугам. Нет ничего лучше жареной утки с картофелем и зеленым горошком. Вперед, Джуди!

Молодой ретривер стремглав кинулся в болото и уже через минуту вернулся совершенно мокрый, но с упитанной уткой в зубах.

— Совершенно справедливо, мистер Теббл. Замечательная еда, — вступил я в разговор.

Человек небрежно засунул утку во вместительную холщовую сумку, болтавшуюся у него на плече, и испытующе посмотрел на нас:

— Гостите где-то неподалеку, да?

— Мы на пару дней остановились в здешней гостинице, — включился в разговор Солар Понс. — Похоже, места здесь у вас хорошие.

— Да уж, неплохие, — ответил Теббл. — Но будь вы фермером, как я, то вряд ли стали бы так говорить. Не самая лучшая местность для сельского хозяйства, джентльмены. Слишком уж много кругом соленых болот. А зимой при высокой воде поля заливает. И все же жить можно. — Вынув патрон из казенника дробовика, он продолжил: — Держитесь тропы, джентльмены! Болота эти крайне опасны. Удачного вам дня!

А затем, закинув дробовик на плечо и свистом подозвав собаку, Теббл двинулся дальше. Солар Понс стоял, попыхивая трубкой, и с загадочной улыбкой на губах следил за удаляющейся фигурой Теббла.

— Что вы о нем думаете, Понс?

— Смелый парень и, судя по всему, отличный стрелок.

— Как по-вашему, он замешан в этом деле? Крайне подозрительно, что он оказался здесь, в этих развалинах.

Солар Понс удивленно поднял брови:

— Не понимаю почему, Паркер. Вы ведь тоже здесь.

— Но только потому, что вы здесь. Причем по вполне законному поводу.

Солар Понс рассмеялся и машинально дотронулся до мочки левого уха.

— Мистер Теббл вряд ли об этом знает, Паркер. А теперь, раз уж мы здесь, давайте осмотрим местность.

Страшно довольный тем, что мы наконец остались на холме одни, Понс вынул из кармана мощную лупу и стал обследовать развалины в этом богом забытом месте. Время шло, и, глядя на энергичную, решительную фигуру Понса, я снова поразился терпению, с которым он изучал кирпичную кладку, земляной пол и сломанные камыши. Их истории, совершенно очевидные для него, оставались для меня закрытой книгой.

Затем Понс с несколько разочарованным видом убрал лупу.

— Это не то место, Паркер, — сказал он и, взглянув на светлеющее небо, добавил: — Ну, я и не надеялся сразу попасть в яблочко. Нам придется еще прогуляться.

И Понс, не оборачиваясь, спустился с холма и снова углубился в болота.

VIII

И вот уже через каких-то двадцать минут ландшафт снова слегка изменился: он стал еще более безрадостным и тоскливым, чем даже тот, что окружал дом Гримстоуна. Солнце растопило лед, сковавший выбоины, так что ноги вязли в липкой грязи, а тягучий туман толстым одеялом укутал землю.

Однако мой компаньон не изменил себе: это был все тот же энергичный и целеустремленный Солар Понс. Он безошибочно, не сворачивая с пути, вел меня за собой в самое сердце болот, да так, что я с трудом за ним поспевал. Время от времени он останавливался, чтобы свериться с картой, а затем немедля снова устремлялся вперед, точно зверь, идущий по следу. Я уж было всерьез забеспокоился, как тут перед нами вырос еще один холм. Там мы увидели разрушенные стены и руины уже действительно древнего строения: судя по внешнему виду, средневекового аббатства или монастыря.

Солар Понс бросил на меня довольный взгляд:

— Ну, вот так-то оно лучше, Паркер. Попасть в нужное место совсем не сложно: надо только уметь читать карту и руководствоваться здравым смыслом.

— У вас выдающиеся способности, Понс, — тихо сказал я. — В одиночку в жизни на такое не решился бы!

— В любом случае мы уже в аббатстве, — ответил Понс. — Сегодня нам осталось осмотреть еще только одно место. И вам, наверное, будет приятно узнать, что мы ходим по большому кругу, который в конце концов обязательно приведет нас обратно к дому Гримстоуна.

— Рад это слышать, Понс, — сказал я, ступив на твердую дорожку, которая шла вверх, прямо к развалинам аббатства. — А то болота с их обитателями уже начали меня слегка утомлять.

Солар Понс сдержанно улыбнулся и огляделся по сторонам. Мы подошли к руинам поближе, и тут мой друг тихо выругался. Там везде были люди, много людей, тепло одетых, с рюкзаками за плечами.

— Святые небеса, Понс! — воскликнул я. — Так это же любители пеших походов. Те самые, из гостиницы.

— А почему бы и нет, Паркер, — грустно заметил Понс. — Но теперь все свидетельства того, что здесь побывал призрак, будут наверняка уничтожены.

Понс, конечно, был сильно разочарован, но сумел сохранить свое обычное самообладание. Он как ни в чем не бывало поднимался по тропе. Казалось, единственное, что его сейчас заботило на этой земле, — это необходимость раскланиваться с нашими утренними знакомцами из гостиницы.

— Цистерцианцы были выдающимися строителями, Паркер, — заявил он, рассматривая деталь арочного свода.

— Да, действительно, Понс. Полагаю, орден до сих пор процветает.

— Безусловно. Даже более чем.

И хотя Понс не мог воспользоваться лупой, он весьма тщательно исследовал поверхность земли. Однако любители достопримечательностей об этом даже и не подозревали — так естественно он себя вел.

Я уселся на большой плоский камень и с удовольствием закурил, радуясь тому, что могу отпустить своего компаньона. В замкнутом пространстве солнце грело, казалось, чуть сильнее, и все же холод пробирал до костей, поэтому долго так было не высидеть. Когда Понс наконец присоединился ко мне, я увидел, что лицо его разгладилось.

— Не то место, Паркер. Это совершенно очевидно.

— Нашли что-нибудь, Понс?

Он покачал головой, и мы поспешили спуститься с холма и вернуться на болота.

— Эти любители пеших походов сэкономили нам массу времени, Паркер. Старые развалины — слишком людное место. Они пришли по главной дороге. Есть еще одна — новая — мощеная дорога, которая не отмечена на моей карте. Дорога ведет прямо к развалинам, которые в путеводителе обозначены как «древний памятник». — Минуту-другую он молча курил, а затем повернул ко мне взволнованное лицо. — Последнее место назначения должно подтвердить мою теорию. В противном случае мне придется пересмотреть нашу тактику.

Больше он не проронил ни слова, а мы все шли и шли в белом безмолвии. Я даже на время забыл о холоде, прилагая неимоверные усилия шагать след в след с моим другом. Так продолжалось какое-то время, как вдруг Понс внезапно остановился и повернулся ко мне. Он молча выполнил свой обычный ритуал: вычистил трубку, прежде чем набить ее свежим табаком.

— Одиночество — прекрасная вещь, Паркер, — сказал он. — Чем дольше мы живем в двадцатом веке, тем больше начинаем его ценить.

— Я бы так не сказал, Понс… — попытался возразить я, но мой друг грубо меня перебил:

— Да ладно вам, Паркер! Одиночество — самое важное. Даже посреди пустынной трясины невозможно избежать встречи с кучей идиотов. Доброе утро, доктор!

И тут, к моему изумлению, заросли кустов справа от тропы впереди нас колыхнулись, хотя ветра не было и в помине. И через минуту мы увидели громоздкую фигуру доктора Стренджвейза. Доктор выглядел чрезвычайно смущенным.

— Ну, мистер Понс, — пророкотал он, — надеюсь, вы не думаете, что я шпионю за вами?

— Даже не знаю, что и думать, доктор, — бесстрастно сказал Понс. — Но если вы хотите, чтобы вас не заметили, то тогда вам все же стоит держать бинокль подальше от солнца. Оно прекрасно отражается от окуляров.

Доктор ощетинился, словно с трудом сдерживаясь:

— Я следил не за вами, мистер Понс, а за парочкой редких птиц. Я испугался за их безопасность, когда узнал в деревне о нашествии на болота любителей пеших походов.

— Теперь понимаю, — испытующе посмотрел на доктора Понс. — Однако, полагаю, вам не стоит беспокоиться. Скорее всего, дальше развалин аббатства они не пойдут. Похоже, вы довольно быстро справились со вскрытием?

Доктор бросил на Понса ничего не выражающий взгляд:

— Ну, это рутинное дело. Я ни секунды не сомневался, что смерть старого Джессела вызвана утоплением.

Солар Понс нахмурился:

— И все же, доктор, сегодня утром у вас были некоторые сомнения. Точно вы и сами поверили в существование призрака на болотах.

Стренджвейз напрягся, а лицо его приняло озабоченное выражение.

— Не хочу болтать об этом на каждом углу, мистер Понс, но чувствую себя виноватым перед Джесселом. Я поднял его на смех, считая его слова просто пьяными бреднями, но, когда мы расстались прошлым вечером, я собственными глазами видел нечто чрезвычайно странное.

— Неужели?

Стренджвейз кивнул:

— Меня вызвали после полуночи к неотложному больному. Дом моего пациента расположен вверх по главной дороге за поместьем Гримстоунов. Я ехал по краю болот, как вдруг увидел жуткий голубоватый огонь, перекатывающийся впереди на довольно большом расстоянии. Выглядело это совсем как человеческая фигура, но было в ней нечто такое… неземное.

Доктор Стренджвейз сглотнул и посмотрел на Понса с отчаянной решимостью в глазах:

— Это меня просто с ума свело, мистер Понс! И я даже рад, что могу вам все рассказать. А еще мне ужасно стыдно: я ведь не поверил старому Джесселу. Поэтому легко представить мое состояние, когда сегодня утром я увидел его мертвым. Причем нашли его, понимаете ли, совсем рядом с тем местом, где накануне ночью я видел загадочную фигуру. Как думаете, надо сообщить об этом полиции и коронеру?

Когда Солар Понс заговорил, голос его звучал неожиданно мягко.

— Мне кажется, доктор, что в этом деле благоразумнее соблюдать осторожность, хотя бы на время. Чем меньше людей будет об этом знать, тем лучше.

Доктор кивнул, на его лице появилось странное выражение.

— Расскажите, — продолжил мой компаньон, — как выглядел призрак.

В голосе Стренджвейза снова проскользнули раздраженные нотки.

— Я ведь уже говорил вам, мистер Понс, это была фигура, светящаяся голубоватым светом. Она была слишком далеко от меня, чтобы я мог все детально рассмотреть.

— Но как она появлялась или исчезала?

Доктор уставился на Понса, уже не скрывая раздражения:

— Да откуда мне знать, мистер Понс?! Когда я ее обнаружил, она вырисовывалась вполне отчетливо. Я был так потрясен, что чуть с насыпи не слетел. Когда я снова захотел на нее взглянуть, она вдруг неожиданно исчезла.

— Вот-вот, — с довольным видом кивнул Солар Понс. — Именно так, как мы уже слышали. Словно занавес задернули, не правда ли? — Повернувшись к доктору, он добавил: — Вечером мы будем в гостинице и всецело в вашем распоряжении. А теперь, Паркер, пора идти!

Мы оставили нашего доктора на развилке. Оглянувшись, я еще раз увидел его растерянное лицо и солнечного зайчика на окулярах бинокля.

Мы осторожно пробирались по болотам еще с полчаса и наконец достигли цели нашего путешествия. Мы увидели беспорядочно разбросанные строения из старого кирпича. Еще одна заброшенная ферма. У Солара Понса загорелись глаза.

— Ага, Паркер! Вот это, похоже, именно то, что надо.

Он раздвинул камыши, и я увидел отчетливый отпечаток ноги. Понс вынул лупу и внимательно изучил след. Мой друг за пару минут тщательнейшим образом обследовал все вокруг и пошел по следу, который почти потерялся на твердой земле, а затем внезапно исчез среди валунов.

Мы с Понсом подошли к полуразрушенным хозяйственным постройкам из кирпича. Их рифленые железные крыши были покрыты красным налетом ржавчины. Да, ферму эту, без сомнения, покинули давным-давно.

— Ферма Д'Эс,[50] — сказал Понс, сверившись с картой, — На редкость удачное название.

— А что вам говорят следы, Понс?

Понс бросил на меня лукавый взгляд:

— Достаточно много, Паркер. Здесь побывало множество людей. Некоторые следы мне непонятны. Стренджвейз определенно здесь был не далее как два дня назад. И, возможно, Теббл. Конечно, мне не удалось обнаружить отпечатки его сапог, так как они совсем новые. Но следы на краю болота совпадают с теми, что он оставил на мягкой земле, когда беседовал с нами. Ну а кроме того, отпечатки лап его ретривера ни с чем не спутаешь!

Я уставился на своего друга в немом изумлении:

— И вы смогли все это узнать из сумятицы грязных следов на земле, Понс?!

Мой компаньон довольно хмыкнул:

— Вы, наверное, забыли, что я занимаюсь изучением подобных вещей, Паркер. Я могу пойти еще дальше в своих дедуктивных выкладках. Здесь также побывала какая-то дама. На ней явно были ботинки с калошами. Вот смотрите, отпечатки ног более легкие, но совершенно не похожи на следы ребенка.

— Вам непременно нужно написать монографию по данному вопросу, Понс, — сдержанно заметил я.

Понс ехидно усмехнулся:

— Я уже опубликовал четыре, Паркер. Но давайте-ка посмотрим, что там, вон в тех строениях!

Мы подошли к кирпичной постройке. Орлиный нос Понса явно что-то унюхал своим особым чутьем, а через минуту-другую я понял, что именно.

— Какие-то химические вещества, Понс?

— Без сомнения, — кивнул в ответ мой компаньон.

— А может быть, эти сараюшки используют под склад, например для удобрений? Как думаете, Понс?

— Возможно, Паркер, возможно, — учтиво отозвался он.

Мой компаньон, нахмурившись, остановился у двери самого большого строения. Он осторожно подергал за ручку. Дверь, вне всякого сомнения, была закрыта на замок. Тогда Понс попытался заглянуть в замызганное окно. Я последовал его примеру, но ничего не увидел: изнутри окна, очевидно, были замазаны белой краской. Мы обошли кругом. Дверь следующей постройки была закрыта на огромный висячий замок.

— Ну что, Паркер, не слишком похоже на необитаемое место, — сказал Понс.

Глаза Понса оживленно блестели, он задумчиво попыхивал трубкой, выпуская кольца сизого дыма. Засунув руки в карманы, он смотрел куда-то вдаль мимо меня.

— Для болот этот район Кента что-то уж слишком оживленный, Паркер, — заметил он. — Доброе утро, мисс Гримстоун!

Обернувшись, я увидел племянницу нашего эксцентричного клиента, которая спускалась с холма прямо к нам. Она была одета по погоде: твидовое пальто, на ногах у нее были, как я сразу заметил, заляпанные грязью крепкие ботинки с калошами.

— Доброе утро, мистер Понс! Доброе утро, доктор Паркер!

Мисс Гримстоун приветливо улыбалась и все же не могла скрыть своего смущения.

— Я здесь часто собираю дикие цветы и растения, — заявила она, явно пытаясь оправдаться.

— Конечно, конечно, — сказал Солар Понс. — Очень рад вас видеть, тем более что мы как раз собирались заглянуть к вам на обратном пути. Как поживает ваш дядюшка?

— Ну, мистер Понс, честно говоря, он до смерти напуган. Могу я пригласить вас на ланч?

Понса ее слова явно застигли врасплох, но он ничем себя не выдал. Может быть, мы все же заблуждались насчет мисс Гримстоун, и она вовсе не была такой уж скупердяйкой.

— Мне необходимо с вами поговорить, мистер Понс, и, боюсь, другого случая не представится. Я возвращаюсь назад — на проселочной дороге всего в полумиле отсюда меня ждет двуколка.

Понс улыбнулся, и я с благодарностью посмотрел на мисс Гримстоун. По правде говоря, я вовсе не жаждал снова пройти — теперь назад — те бесконечные мили болотистой местности, которые мы уже одолели.

— Если вы закончили с делами здесь…

— Конечно, конечно…

Понс зашагал рядом с мисс Гримстоун. И они вдвоем пошли вниз по холму, чуть правее той тропы, по которой мы сюда пришли. Я был даже рад идти сзади, стараясь точно ступать по их следам.

Мисс Гримстоун уже не выглядела такой неприступной, как при нашем знакомстве. А еще я заметил, что время от времени она бросала на Понса пристальные взгляды. Вероятно, в результате она все-таки приняла какое-то решение, поскольку сказала с некоторой иронией в голосе:

— Вы, кажется, не особо высокого мнения о нашем доме, мистер Понс. Прошу вас, не судите слишком строго. Всю жизнь мне приходилось бороться за все, что я имею, а такая борьба не делает характер лучше.

Понс с ободряющей улыбкой повернулся ко мне, явно приглашая принять участие в разговоре, и продолжил:

— Уверяю вас, мисс Гримстоун, что не сужу о людях с первого взгляда. Я слишком хорошо знаю человеческую натуру, так что меня трудно удивить. И вообще, не в моих правилах кого-либо осуждать.

— И все же у вас имеется определенное предубеждение против Сайласа Гримстоуна, — покачала седой головой женщина. — Да и я сама не слишком высокого мнения о нем.

— Во всяком случае, вы достаточно откровенны. Я действительно не одобряю скупость и не считаю это одной из главных добродетелей, тем более человек, о котором мы говорим, сказочно богат.

Мисс Гримстоун кивнула, глубоко вздохнув:

— Вы совершенно правы, мистер Понс! И боюсь, что я некоторым образом переняла привычки своего дяди.

— Это нередко случается, когда долго живешь вместе, мисс Гримстоун. Даже не стоит об этом говорить. Расскажите лучше о тех баталиях, которые пришлось выдержать вашему дяде…

— Это все его бизнес, мистер Понс. Они с братом вели битву не на жизнь, а на смерть за фирму.

Солар Понс наморщил лоб и резко повернулся к нашей спутнице.

— Не знал, что у мистера Гримстоуна был еще один брат.

Сильвия грустно покачала головой:

— Он сам об этом никогда бы и не сказал, мистер Понс. Слишком больной вопрос. В конце концов он все же выкупил долю брата в фирме. Как мне говорили, мистер Джетро эмигрировал в Австралию.

— Понимаю. А когда все это произошло, мисс Гримстоун?

— Дела давно минувших дней, мистер Понс. Было это лет двадцать назад, насколько я знаю. Я тогда еще, конечно, не жила в поместье. Но я слышала все от отца, умершего вскоре после того. Понимаете, их было три брата, но мой отец ненавидел Сайласа Гримстоуна. Отец мой был открытым и великодушным человеком. — Тут она застенчиво улыбнулась Понсу. — Мне было около тридцати, и я была намного привлекательнее, чем сейчас. Я собиралась выйти замуж, как вдруг отец умер, и мои обстоятельства резко изменились.

Когда мы медленно шли по тропе через болото, я украдкой взглянул на мисс Гримстоун. В ее глазах была такая застарелая тоска, что я живо представил себе все ее безрадостные годы ведения хозяйства Сайласа Гримстоуна и все утраченные надежды на счастливую жизнь с мужем и детьми.

Понс посмотрел на нее с сочувствием:

— Мне искренне жаль слышать это, мисс Гримстоун. Но то, что вы сказали, чрезвычайно меня заинтересовало. Так вы говорите, ваш второй дядюшка уехал в Австралию?

— Насколько я знаю, мистер Понс.

— От Сайласа Гримстоуна?

— Да. Он не единожды об этом упоминал.

— А что, после того как он стал единоличным владельцем фирмы, дела пошли на лад?

— Мне кажется, что да.

— Гм. — Солар Понс остановился и задумчиво дернул мочку правого уха. — Но вы нам практически ничего не сказали о призраке на болоте, мисс Гримстоун. А что вы сами об этом думаете? И почему ваш дядя так напуган?

— Ну, если бы вы это увидели собственными глазами, мистер Понс, то непременно тоже испугались бы.

Понс ласково улыбнулся ей:

— Может быть, вы и правы, мисс Гримстоун. Я так понимаю, что призрак снова видели прошлой ночью.

Он поднял руки, словно показывая, что сдается, и как раз в это время мы вышли на дорогу по насыпи, где уныло жевал замерзшую траву терпеливый пони, запряженный в видавшую виды двуколку.

Мисс Гримстоун залезла на место кучера, а Солар Понс, повернувшись ко мне, тихо сказал:

— Думаю, нам лучше остаться в поместье Гримстоунов, Паркер, чтобы ничего не упустить. Этот так называемый болотный призрак может снова нанести удар, так что мы должны быть начеку.

IX

— Надеюсь, вы не собираетесь включить это в счет, мистер Понс! — Голос Сайласа Гримстоуна дрожал. Его явно душила жадность.

Мы сидели у горящего камина в полумраке гостиной в доме старого Гримстоуна. Мы уже отобедали, и я начал отходить от пробирающей до костей сырости болот. В комнате было не слишком тепло, так как с наступлением вечера на улице резко похолодало.

Понс потратил целый день, обшаривая поместье, а затем лично проверил, чтобы все окна и двери были крепко заперты до наступления сумерек. Теперь мы ждали, когда мисс Гримстоун подаст кофе и бренди, которые она нам обещала, несмотря на явное неудовольствие ее дяди.

— Вы имеете в виду наш приход сегодня вечером? — язвительно уточнил Понс. — По этому поводу можете не беспокоиться, мистер Гримстоун. Есть и другие вопросы, которые я бы хотел с вами обсудить. Так, вы умолчали о том, что у вас был еще один брат, ваш партнер по бизнесу. Тот, который уехал в Австралию.

В комнате повисло тяжелое молчание, а старик внезапно даже не побледнел, а скорее пожелтел. Он с трудом поднялся со стула и схватился дрожащей рукой за горло.

— Давно это было, очень давно, мистер Понс. Этот подлец уехал за границу, и с тех пор, слава тебе Господи, ни разу его не видел и ничего о нем не слышал.

— Почему вы так говорите, мистер Гримстоун?

— Потому что он был настоящим мерзавцем. Фирма непременно лопнула бы, если бы я не взял бразды правления в свои руки.

— Это ваша точка зрения, мистер Гримстоун, не правда ли?

Старик склонил голову набок и бросил угрюмый взгляд на моего компаньона.

— Так оно и есть, мистер Понс. И это правда. Много воды с тех пор утекло, но вы можете справиться об этом деле в биржевых записях. — Он злобно уставился на Понса. — Вы, похоже, забыли, зачем сюда приехали, мистер Понс! Моей жизни угрожает эта призрачная тварь с болот, а вы здесь сидите и зачем-то ворошите прошлое.

Солар Понс многозначительно улыбнулся и поднял руку, чтобы остановить этот поток обвинений.

— Я не тратил времени даром, мистер Гримстоун! И как раз собирался сегодня вечером проверить свои теории. Не согласитесь ли принять участие в небольшом эксперименте? — Понс подошел к окну, задернул портьеры и удовлетворенно хмыкнул: — Отлично! С болот надвигается туман. Просто идеально для наших целей. Как насчет того, чтобы через часок совершить небольшую прогулку? Если мы не можем найти нашего призрака — а искать его на этих просторах совершенно бессмысленно, — тогда мы должны его позвать.

— Мистер Понс?! — взвизгнул старик, задохнувшись от возмущения.

Он оттолкнул племянницу, которая собиралась подать ему чашечку кофе, и негодующе уставился на моего компаньона. Мисс Гримстоун с легкой улыбкой повернулась ко мне. Она поставила рядом со мной чашечку кофе, а другую подала Понсу, который уже успел вернуться на свое место.

А старый Гримстоун все никак не мог успокоиться:

— Вы что, хотите, чтобы я пошел с вами?! Собираетесь использовать меня в качестве приманки, сэр?!

Солар Понс невозмутимо кивнул.

— Во всяком случае, мистер Гримстоун, — весело сказал он, — прошлым вечером, когда мы прибыли, вы были в конюшне совершенно один, без всякой защиты. Так что сегодня от вас большего и не потребуется. Вам надо только показаться, а уж все остальное предоставьте нам с Паркером.

Мисс Сильвия Гримстоун, не в силах скрыть своего беспокойства, взволнованно воскликнула:

— Но вы ведь будете рядом, мистер Понс?!

— Конечно, мисс Гримстоун. Я ни в коем случае не стал бы рисковать здоровьем и благополучием вашего дядюшки, — успокоил ее Солар Понс. — У Паркера с собой револьвер. Вот мы и проверим, уязвим ли этот призрак для пуль.

Лицо Сайласа Гримстоуна исказила странная гримаса. Старик даже пару раз кивнул, словно приняв предложение моего компаньона. Склонив голову набок, он спросил:

— Каков ваш план, мистер Понс?

— Так-то оно лучше, мистер Гримстоун, — произнес Понс, соединив перед собой кончики пальцев. — Я разработал несколько теорий и рассмотрел ряд возможностей. Теперь хочу проверить их на практике, но для этого должен сегодня вечером выманить нашего призрака из его норы. Он не рискнет появиться, если не будет уверен, что вы вышли из дому.

Гримстоун всем своим видом выражал крайнюю обеспокоенность и даже украдкой поглядывал по сторонам, словно боясь обнаружить объект своих страхов у себя за спиной.

— Вы ведь не хотите сказать, что он следит за нами?!

— Именно это он и делает, мистер Гримстоун, — отозвался Солар Понс. — По-другому и быть не может. В противном случае, как такое возможно, что он является только вам. При этом если кто другой и оказывается поблизости, то лишь по чистой случайности. Нет, мистер Гримстоун, кто-то хитроумно и последовательно идет к своей цели. И для того чтобы его задержать, нам необходимо вытащить его на свет божий.

— И что я в таком случае должен делать, мистер Понс?

Солар Понс поставил чашку на стол, нарушив тишину легким позвякиванием.

— Вы должны точно выполнять мои инструкции, не отступая ни на йоту, если хотите, чтобы ситуация благополучно разрешилась.

Старик печально посмотрел на Понса, на его смертельно бледном лице застыл страх.

— Очень хорошо, мистер Понс, как скажете. Я выполню все ваши указания.

X

— Вон он идет, Паркер! Быстро! Крайне важно не выпускать его из поля зрения.

Я последовал за Понсом сквозь плотный туман, снова и снова поражаясь, насколько безошибочно мой компаньон находит дорогу. Туман сгущался, и даже Понсу, казалось, было трудно не терять из виду неясную фигуру старого Сайласа Гримстоуна. Ночь была темной и холодной. Туман укутал поверхность болота плотной пеленой. И все же погода была просто идеальной для дерзкого плана Понса. Но все могло чрезвычайно осложниться, если бы что-нибудь пошло не так.

В кармане у меня лежал револьвер со взведенным курком. Я сжимал рукоятку, готовый действовать в любую минуту. Я послушно следовал за Понсом, а в голове вихрем проносились бессвязные мысли. План, разработанный Понсом, был весьма простым, но, как это обычно бывает, блестящим именно в силу своей простоты. Для его осуществления требовалась определенная отвага. И все же при минимальном риске для нашего клиента для нас задуманное моим другом могло обернуться непредсказуемыми последствиями.

Мисс Гримстоун отвезла нас на двуколке к тому месту, где начиналась тропинка, ведущая через болота к ферме Д'Эс. Сайлас Гримстоун должен был оставить свою племянницу в точно назначенное время и пойти по тропе, держась ближе к ферме, чтобы, не дай бог, не угодить в трясину.

Мы с Понсом покинули место, где остановилась двуколка, на полчаса раньше. Мой компаньон отметил на карте другую тропу, которая вела в самое сердце болот. Мы должны были идти по той же самой тропе, что и утром, в сторону фермы. Таким образом, при внезапном появлении призрака мы бы оказались между ним и фермой, тем самым отрезав ему все возможные пути к отступлению.

Со стороны Понса было очень мудро уговорить Гримстоуна взять с собой маленький, но очень мощный электрический фонарик якобы для того, чтобы освещать дорогу. На самом деле фонарь был нужен совсем для другого: привлечь внимание призрака к предполагаемой жертве. И еще, конечно, свет фонаря помогал бы нам следить за Гримстоуном, чтобы в нужный момент прийти на помощь. К несчастью, не успели мы выйти на нашу дорогу, как попали в плотную пелену тумана, и Понс начал всерьез беспокоиться об успехе нашего мероприятия.

Гримстоун должен был оставить племянницу в семь вечера, и ровно в семь, как показывала большая стрелка моих часов, Понс начал пробираться к заброшенной ферме. Он отвел старому Гримстоуну пятнадцать минут, чтобы добраться до места, а мы должны были занять наши позиции намного раньше.

Но туман все сгущался, и я уж было всерьез заволновался, как вдруг услышал ободряющий окрик Понса. Секунду спустя где-то справа я увидел тонкий луч света, стелющийся по земле. Короткий отблеск, а затем все скрылось за плотной белой пеленой.

— Нам следует поспешить, Паркер. Никогда себе не прощу, если случится непоправимое.

— Мы уже на расстоянии выстрела, Понс. Кто мог предвидеть, что погода настолько испортится.

— Даже если и так, Паркер, мы имеем дело со стариком, который по моей просьбе открыто идет навстречу опасности.

Понс побежал по тропе так быстро, что я с трудом за ним поспевал. К этому времени туман слегка рассеялся, и мы снова увидели пляшущий на земле луч света. Понс остановился, чтобы оценить ситуацию.

— А теперь следует соблюдать крайнюю осторожность, Паркер! Мы ни в коем случае не должны спугнуть того, кто здесь прячется. Ага, так-то лучше.

И действительно, выбравшись из зарослей кустов, мы ясно увидели высокую насыпь всего в каких-нибудь двухстах ярдах от нас. По ней с фонарем в руках брел старый Сайлас Гримстоун. Далеко справа, скрытая холмом, лежала дорога, где нас ждала двуколка мисс Гримстоун. Мы были в болотистой низине, и слева от нас змеилась едва видимая тропа, которая вела к ферме Д'Эс.

Понс прокладывал дорогу, осторожно ступая по зыбкой почве. Вокруг нас раскинулось ледяное царство болот. Мне было слегка не по себе. Казалось, что какое-то злобное существо подстерегает нас в кромешной тьме: один неверный шаг — и оно утащит нас в бездонную трясину. От этих пораженческих мыслей Понса, по-видимому, защищали его стальные нервы. Я же старался обрести душевное равновесие, периодически поглаживая холодный ствол своего револьвера.

На какое-то время свет фонаря пропал за пригорком, и я понял, что мы вышли к заброшенной ферме. Мы уже начали подниматься на холм, когда тишину ночи внезапно разорвал протяжный вопль, полный ужаса и боли. Мучительный крик трижды пронесся над безмолвными болотами. И в крике этом было столько страха, что у меня волосы зашевелились на голове и мурашки поползли по коже.

Солар Понс, зарычав от ярости, схватил меня за руку.

— Он умнее, чем я думал, Паркер! Если я правильно понимаю ситуацию, он идет со стороны дороги, а вовсе не со стороны фермы. Нельзя терять ни минуты!

Я рванул изо всех сил, так что казалось, легкие вот-вот разорвутся. Но Понс был еще проворнее. Он преодолел расстояние вверх по склону за считаные минуты. Когда мы наконец поднялись, то увидели драму, разыгравшуюся на дороге к заброшенной ферме.

К моему облегчению, Сайлас Гримстоун, похоже, не пострадал, так как мы заметили дрожащий свет его фонаря не более чем в сотне ярдов от нас. За ним на дикой скорости несся жуткий призрак, образ которого до сих пор стоит у меня перед глазами. Что-то голубовато-желтое, сперва — как стелющийся огонь, а затем — как плывущая по воздуху фигура.

Фигура эта была высокой, но расплывчатой; ее венчала жуткая голова в языках пламени, непрерывно меняющего свои очертания. С каждым мгновением фигура все ближе подбиралась к Гримстоуну. Казалось, еще немного — и она его настигнет. Но тут старик, в ужасе оглянувшись назад, увидел, что мы спешим на подмогу. И наши пути пересеклись.

— Ради всего святого, спасите меня, мистер Понс! — прохрипел он и, обессилев, повалился на тропу у наших ног.

— Ваш выход, Паркер, — твердо сказал Солар Понс. — Две попытки. Цель, с вашего позволения, вверху.

Призрачная синяя фигура все еще надвигалась на нас, теперь короткими скачками. Это жуткое существо не могло нас видеть на фоне темных кустов, пока мы бежали вверх по тропинке. Когда же оно оказалось на опасном расстоянии от упавшего старика, я два раза выстрелил в воздух. Яркая вспышка пламени и два оглушительных выстрела. На какое-то мгновение я практически ослеп, а придя в себя, обнаружил, что на болоте никого нет; словно синей извивающейся фигуры не было и в помине.

— Боже милостивый, Понс! — воскликнул я. — Призрак исчез!

— Ничего страшного, — успокоил меня Солар Понс. — Думаю, нам стоит проверить, как там старый Гримстоун.

Мы бегом пересекли узкую полоску земли, отделявшую нас от нашего клиента, и нашли его лежащим на земле — едва живого, но не утратившего своей желчности. Я положил револьвер на соседний пенек и, посветив себе фонариком, осмотрел старика.

— С ним все в порядке, Понс, — сказал я, щупая его пульс. — Просто сильный шок.

— Так и умереть недолго! — злобно огрызнулся Гримстоун.

Я помог старику подняться на ноги и повернулся к Понсу.

— Не мешало бы отвести его домой.

— Мы еще успеем это сделать, но чуть позже, Паркер. Просто выключите фонарик. Игра еще далеко не закончена, — раздраженно отмахнулся Солар Понс.

Его непреклонность и увлеченность предстоящим делом произвела впечатление даже на Гримстоуна, так как он прекратил бурчать себе под нос и тихонько ждал, прислонившись к дереву. Понс опустился на колени и растворился в темноте. Он пополз вперед, велев мне следовать за ним, что я и сделал, оставив Гримстоуна сзади. Не успел я пройти и десяти ярдов, как сообразил, что забыл револьвер. И тут события начали разворачиваться с такой угрожающей быстротой, что это уже стало не важно.

Понс положил мне руку на плечо, и я остановился рядом с ним. Он наклонился и стал шарить свободной рукой по земле рядом с тропинкой. Он довольно хмыкнул, когда отыскал то, что ему было нужно: шатающийся камень, примерзший к земле. Понс оторвал камень и поднялся на ноги.

Затем мой компаньон швырнул камень прямо в болото и стал напряженно прислушиваться. Внезапно раздался треск ломающегося льда, а за ним — громкий всплеск, взорвавший тишину ночи. Затем мы услышали, как затрещали ветки, и в футах тридцати от нас возникла синяя призрачная фигура.

— Быстрей, Паркер! — отрывисто бросил Понс. — Моя теория оказалась верной.

Впереди раздался какой-то тихий, приглушенный звук, и я тотчас же позабыл о всех своих страхах, когда внезапно понял, что мы имеем дело с простым смертным, а не с каким-то сверхъестественным существом. Синеватая фигура изворачивалась и извивалась, демонстрируя чудеса ловкости: то появляясь, то внезапно исчезая. Очертания фигуры были тонкими и вытянутыми, а когда загадочное существо оказывалось впереди нас, чернота ночи расступалась перед нами.

Я споткнулся о торчащий корень, и Понс, чуть сбавив темп, повернулся ко мне. И тут, воспользовавшись передышкой, призрак снова исчез.

— Что это было, Понс? — спросил я, с трудом переводя дух.

Солар Понс довольно хмыкнул:

— Полагаю, Паркер, он вполне смертен. Но сейчас нет времени на объяснения. Если мои логические выводы верны, мы найдем ответы на все наши вопросы на ферме Д'Эс.

Мы приблизились к одному из строений и осторожно поползли вдоль стены. Понс пару раз останавливался, настороженно прислушиваясь. Он дернул дверь сарайчика, и та спокойно открылась.

— Так я и думал, Паркер. Это, скорее всего, раздевалка нашего призрака, — прошептал мне на ухо Понс.

— Но он ведь сейчас не там?

— Надо поглядеть.

Уже не заботясь о конспирации, Понс резко распахнул дверь. И в ту же секунду яркий свет его карманного фонаря прорезал темноту. Помещение оказалось пустым. Это был всего-навсего каркас из бревен и кирпича. С пыльной балки свисала масляная лампа. Не самое веселое место: темное и мрачное. В центре стояло два деревянных ящика. На крышке одного из них мы увидели консервную банку, а рядом с ней — зеркало и несколько кисточек.

Солар Понс бросил на меня многозначительный взгляд. И снова я уловил едкий запах химикалий. Понс для пробы проверил вещество в банке кончиком пальца, а затем поднес палец к носу и чихнул.

— Фосфоресцирующий раствор, Паркер! Как я с самого начала и подозревал. Вот он ваш призрак!

— Все это очень хорошо, Понс, — сказал я. — Но как ему удается так быстро исчезать?

— А вот это мы узнаем уже прямо сейчас, — спокойно ответил он, пронзая комнату острым взглядом.

Затем Понс повел себя более чем странно. Наклонившись, он поднял ящик поменьше, который явно служил сиденьем, и запустил его в самый темный угол сарайчика. Неожиданно кто-то взвыл от боли. Понс ринулся в сторону тени, отделившейся от стены. Короткая схватка — и фонарик отлетел в сторону. Он упал на землю, но не разбился. Я быстро поднял фонарь и включил его. И уже тогда увидел, что Понс сражается со странным существом, которое то светилось неземным синим светом, то внезапно растворялось в темноте, когда дерущиеся катались по полу.

Я поспешил на помощь Понсу, но тот уже сдирал жуткую маску с лица существа. И перед нашим взором предстало взмыленное, измученное лицо молодого человека. Он лежал, вжавшись в стену, практически сливаясь с ней, поскольку был с головы до ног закутан в темную ткань.

— Разрешите вам представить мистера Нормана Найта, нашего приятеля из гостиницы «Хэрроу». Больше известного как Кошмар Гримстоунских болот!

XI

Глядя на распростертую на земле фигуру, Понс саркастически усмехнулся:

— Вы на удивление быстро оправились от своей хромоты, мистер Найт!

Я озадаченно смотрел на эту живую картину:

— Абсолютно ничего не понимаю, Понс.

— Все прояснится уже через минуту, Паркер, — отмахнулся Понс.

Понс подошел к лежащему человеку, поднял его и усадил на деревянный ящик. Тот так и остался там сидеть — закрыв лицо руками, жалкий и униженный.

— Как видите, Паркер, достаточно оригинальная, хотя и простая уловка. Этот маскарадный костюм покрыт фосфоресцирующим раствором только спереди. И мистеру Найту достаточно было повернуться спиной к зрителю, как он тут же становился невидимым на фоне ночной темноты.

— Так вот в чем разгадка, Понс! — выдохнул я.

Мой компаньон продолжил свои объяснения:

— В тех случаях, когда призрак внезапно исчезал, он всего лишь поворачивался спиной, оставаясь при этом на месте. Когда он видел, что его жертва от него ускользает, то просто-напросто вылезал из своего одеяния, возвращался на ферму и заметал следы своего дьявольского маскарада.

— Но зачем ему это было нужно, Понс?

— Хороший вопрос, доктор Паркер, — неожиданно произнес молодой Найт, поднявшись на ноги и обернув к нам бледное, но решительное лицо. — Мой маскарад, возможно, не такой уж дьявольский, как вы думаете. Скорее, смотрите на него как на явление ангела с пылающим мечом, спустившегося с небес, чтобы покарать зло.

— Я вовсе не отвергаю ваши мотивы, — загадочно улыбнулся Солар Понс, — но вы жестоко ошиблись, избрав именно этот способ для достижения своей цели.

И в ту же секунду наша беседа была прервана самым драматичным образом. Мы были так поглощены разыгранным перед нами спектаклем, что не заметили, как к двери сарая подобралась какая-то тень. Теперь же, при свете фонаря Понса, тень материализовалась. Это был Сайлас Гримстоун. Лицо его было искажено болью и яростью. И тут я, к своему ужасу, заметил в его дрожащих руках свой револьвер. Понс укоризненно на меня посмотрел, а затем твердым голосом произнес:

— Что все это значит, мистер Гримстоун?!

Лицо Гримстоуна стало пепельно-серым. Остекленевшими глазами он смотрел сквозь нас на молодого Найта. Когда к нему вернулся дар речи, он просипел:

— Итак, тебе удалось выбраться из болота?! Ну, я тебя уже однажды туда отправил, могу сделать это снова!

С хриплым возгласом он поднял револьвер, но Понс, обладающий молниеносной реакцией — как у атакующей змеи, — его опередил. Однако Гримстоун успел выстрелить в молодого Найта. Раздался звук выстрела, а затем — звон разбитого стекла: пуля явно попала в окно.

— Беги! Спасай свою жизнь! — закричал Солар Понс.

Он погасил фонарь. Краем глаза я увидел тень молодого Найта, промелькнувшую в дверном проеме. Затем раздался еще один выстрел, и старый Гримстоун ринулся вслед за Найтом.

— Мне очень жаль, Понс, — сказал я, когда мой друг поднялся на ноги.

Понс включил фонарь, и тут мы снова услышали слабый звук выстрелов где-то на болотах.

— У нас нет времени на взаимные упреки, Паркер. Хорошо, если мы успеем избежать еще одной трагедии.

Снаружи туман начал сгущаться, но мы без труда увидели, куда побежали жертва и ее преследователь. Найт не стал карабкаться по склону, где он оказался бы прекрасной мишенью, а наоборот, весьма мудро спустился прямо в болото, где чувствовал себя как дома.

Но вскоре дорога стала петлять среди густых кустов, и Понс дважды останавливался, чтобы при свете фонаря обследовать сломанные камыши. На его суровом лице читалось глубокое беспокойство.

— Он свернул с тропы, Паркер. Боюсь, может случиться худшее.

Через несколько секунд мы наткнулись на мой револьвер, который валялся в камышах. Я нагнулся за ним, и тут Понс положил мне руку на плечо:

— Думаю, было бы неразумно идти дальше, Паркер.

В это время из тумана над болотом раздался нечеловеческий крик. В этом крике было столько страха и ужаса, что, думаю, мне не забыть его до самой смерти. Даже стальные нервы Понса, казалось, тоже не выдержали. Мы стояли, прислушиваясь к крикам, которые эхом разносились вокруг, пока не смолкли вдали.

— Целиком и полностью моя вина, Понс, — сказал я. — И это после всех ваших усилий спасти нашего клиента!..

Понс покачал головой, и на его лице появилось странное выражение. Он повернулся и пошел назад к дороге.

— Клиент он мне или нет, Паркер, полагаю, мир лишился отъявленного негодяя. Молодой Найт — единственный человек, который может заполнить пробелы в нашей головоломке, если он, конечно, со страху не проглотил язык.

Я засунул револьвер обратно в карман. Когда мы поднялись на холм, неожиданно раздался треск кустов.

На тропу вышел молодой Найт, вид у него был весьма помятый. Он дрожал от страха, не в силах оправиться от потрясения.

— Клянусь, я не желал ему смерти, мистер Понс, — сказал он, дико озираясь.

Солар Понс пристально посмотрел на него и, помедлив, ответил:

— Объяснения могут подождать, мистер Гримстоун. Предлагаю немедленно вернуться в поместье, чтобы известить вашу родственницу.

XII

— Я потрясена до глубины души, но не могу сказать, что слишком удивлена таким концом, мистер Понс.

Напряженное лицо мисс Сильвии Гримстоун посерело, но она вполне держала себя в руках. Она даже усадила нас в гостиной у камина и угостила крепким обжигающим кофе.

Я с благодарностью принял чашку из ее рук, так как продрог до костей, а огонь в камине почти погас. Молодой Найт сидел за круглым столом у камина, в центре нашей небольшой группы.

— Полиция будет здесь через час, мисс Гримстоун, — заявил Понс, обеспокоенно оглядывая комнату. — Хотелось бы до их прибытия получить некоторые объяснения.

— Я был бы вам крайне признателен, если бы вы пролили хоть каплю света на это дело, Понс, так как я все еще блуждаю в потемках, — сказал я.

Мой компаньон сдержанно улыбнулся, отставил чашку и посмотрел на дрожащего молодого человека, который сидел перед нами.

— Как я уже не раз говорил, Паркер, терпение не является вашей сильной стороной. Однако позвольте мне вкратце изложить суть дела. Как только Сайлас Гримстоун поведал мне свою невероятную историю, я понял, что здесь должно быть какое-то совсем простое объяснение. Призраки не разгуливают на свободе, так же как и мертвые никогда не возвращаются, чтобы мучить живых. Именно поэтому я предположил, что здесь имеет место какой-то маскарад. Мне нужен был человек, хорошо знающий болота, возможно, приезжий, который взял на себя труд нанести на карту тайные тропы. Тот, кто, возможно, знал нечто о прошлом Гримстоуна и намеревался напугать его, переодевшись в фосфоресцирующие одежды, которые мы уже видели.

— Но зачем все это, Понс?

— Сейчас мы до этого дойдем, Паркер. Сначала мне надо было определить способ, который использовал наш мнимый призрак, чтобы появляться и исчезать таким поразительным манером; затем, возможно, убежище на болотах, где он мог прятаться и переодеваться; и наконец, получить подтверждение того, что призрак являлся не одному только Гримстоуну. И очень скоро я получил все три доказательства.

Солар Понс встал, подошел к камину и пошевелил тлеющие угли, а мисс Гримстоун поспешила подбросить несколько поленьев.

— Скоро мне стало очевидным, что и костюм, выбранный нашим другом, и способ исчезновения свечения может иметь только одно объяснение. Мои походы по болотам дали мне возможность понять, что подобные появления и исчезновения должны были быть тщательно инсценированы, поскольку человек, участвующий в маскараде, мог в любую минуту сам превратиться в жертву.

Это могло означать только одно: призрак — созданный с помощью люминесцентного химического раствора — был нарисован лишь спереди. И тогда человеку в таком одеянии было достаточно повернуться спиной к своей жертве, чтобы стать невидимым. На эту мысль меня натолкнул старый Джессел, когда сказал, что призрак исчез так, словно кто-то задернул занавеску. Цепь моих логичных рассуждений нашла подтверждение прямо в тот же вечер, когда я неожиданно увидел человека, удивительно похожего на Сайласа Гримстоуна.

— Не может быть, Понс!

— Я еще никогда не был так серьезен, мой дорогой друг, — мрачно улыбнулся Солар Понс. — Наша утренняя прогулка и логические умозаключения, которые я сделал на основании найденных улик, привели меня к единственно возможному выводу: по своему расположению ферма Д'Эс идеально подходила для этих целей. Здесь Найт не только мог исчезать на болоте, но и без труда выходить на проселочную дорогу. Когда же я увидел замок на двери заброшенного строения и почувствовал отчетливый запах фосфора, то окончательно утвердился в своих выводах.

— А как насчет вашего третьего пункта, Понс? — спросил я.

— Он оказался самым важным, Паркер. Подоплекой всего этого маскарада было обвинение, необходимость воззвать к чувству вины старого Сайласа Гримстоуна. Убедить его, что призрак является только ему — ему одному, и никому больше. К несчастью для юного мстителя, сидящего здесь перед нами, нашлись и другие свидетели. Среди них доктор Стренджвейз и покойный Тобиас Джессел.

Найт, побледнев, вскочил со стула.

— Я не виновен в смерти Джессела, мистер Понс! Клянусь, я только хотел напугать Гримстоуна так, чтобы тот признался в своем злодеянии.

— Мне об этом известно, — успокоил его Солар Понс. — Джессел, вне всякого сомнения, свалился с насыпи, будучи мертвецки пьяным.

— А как тогда вы можете объяснить порезы на его руках, Понс? — спросил я.

— Весьма характерно для случая смерти при подобных обстоятельствах, Паркер, — продолжил свои объяснения Солар Понс. — Порезы — это результат отчаянных усилий Джессела выбраться из ледяного плена. Раны вполне могли быть вызваны острыми краями обломков льда.

Тут Солар Понс бросил взгляд на мисс Гримстоун и молодого Найта, который уже вернулся на свое место, а затем снова продолжил свой рассказ:

— Относительно последнего пункта, Паркер, то я сильно подозревал, что так называемый призрак тщательно разработал свой план и не хотел, чтобы его кто-нибудь увидел в этом обличье, кроме старого Гримстоуна. Как вы, наверное, помните, я с особым пристрастием допросил Гримстоуна об обстоятельствах того случая, когда и он, и его племянница видели призрак.

— Помню, помню, Понс.

— Тогда вы также, безусловно, должны помнить и то, что мисс Гримстоун неожиданно появилась из-за густых кустов. Я тогда еще обратил ваше внимание на это обстоятельство. Найт даже не знал, что она там. На самом деле он сам был напуган ее криками и поэтому тотчас же сбежал. Не так ли?

— Именно так оно и было, мистер Понс. — Молодой Найт в искреннем раскаянии склонил голову.

Я бросил озадаченный взгляд на Понса, а затем на мисс Гримстоун, которая сидела, плотно сжав губы. В углу привычно тикали часы, и казалось совершенно невероятным, что всего лишь час назад перед нами разыгралась такая трагедия, трагедия, унесшая жизнь Сайласа Гримстоуна!

— Вы, должно быть, также помните, Паркер, что я особенно тщательно выяснял обстоятельства всех явлений призрака старому Гримстоуну. Ни один уважающий себя призрак, если таковые существуют в природе, появляясь или исчезая, не станет создавать шума. Таким образом, наш призрак был делом рук человека. Мы уже говорили о том, что ил и болотная жижа уничтожали любые следы его пребывания. И все же камыши и примятая трава говорили о том, что здесь прошло что-то тяжелое. Зигзагообразное движение, характерное для нашего привидения, было обусловлено тем, что ему приходилось держаться тропинок, чтобы не увязнуть в трясине.

Вы также, наверное, помните, Паркер, что, когда мы покинули болото, я взял на себя труд обследовать насыпь около поместья, а именно то место, где и старый Гримстоун, и Тобиас Джессел имели несчастье встретить фигуру, объятую синим пламенем. То, что Джессел увидел призрак, — чистая случайность. Найт околачивался поблизости в своем маскарадном костюме, поджидая старого Гримстоуна под насыпью. Он не услышал шагов приближающегося по верхней дороге Джессела и случайно на него наткнулся. Я считаю такое толкование событий вполне корректным, поскольку тоже не слышал ваших шагов, Паркер, когда спустился к подножию насыпи и оказался намного ниже дороги.

— Совершенно верно, мистер Понс, — жалобно сказал Найт. — Все было именно так, как вы и говорите. И я могу поклясться, что в ту ночь, когда погиб несчастный Джессел, меня там и близко не было.

— Верю, верю вам, мистер Найт, — успокоил его Солар Понс. — И даже могу свидетельствовать в полиции, если возникнет такая необходимость.

Я с удивлением посмотрел на своего компаньона.

— Это дело началось с того, что нашего клиента до смерти запугал призрак, Понс. А теперь получается так, что в результате клиент наш — отъявленный негодяй, а предполагаемый убийца — невинный человек!

— А почему бы и нет, Паркер? — сдержанно улыбнулся Солар Понс.

На какое-то время в гостиной воцарилось молчание. Его нарушил молодой Найт, который, по-видимому, за это время уже пришел в себя.

— Почему вы стали подозревать именно меня, мистер Понс?

— У меня был широкий выбор идеально подходящих людей, — ответил Солар Понс, — включая доктора Стренджвейза и фермера на болотах. Мнимый призрак мог также скрываться и среди любителей пеших походов, наводнивших деревню. Но я искал молодого и энергичного человека. А еще у него должен был быть серьезный мотив для подобного обращения со старым Гримстоуном. И наконец, он должен был знать как свои пять пальцев все тропинки и дорожки на болотах.

Я раздраженно посмотрел на Понса:

— Но как, черт возьми, вы могли прийти к этим выводам, Понс?! Мы ведь были едва знакомы с мистером Найтом.

Солар Понс улыбнулся и выпустил в потолок облако ароматного сизого дыма.

— Все это дошло до меня постепенно, Паркер. У меня ведь было не слишком много данных, на которые я мог опереться. Но когда я проверил гостиничную книгу регистраций и выяснил, что мистер Найт прибыл в «Хэрроу» в сентябре, всего за несколько недель до первого появления призрака, мои подозрения начали приобретать более четкую форму. Затем, когда мистер Найт так отважно представился нам, дав мне хорошую возможность изучить его совсем близко, я тотчас же увидел свет в конце туннеля. Это был мастерский ход, мистер Найт, подготовить такое эффектное появление. И все же имелся некоторый риск, что доктор Стренджвейз захочет осмотреть вашу якобы поврежденную лодыжку.

К моему удивлению, молодой Найт тихо рассмеялся:

— От вас ничего не скроешь, мистер Понс. Я предположил — и, как впоследствии выяснилось, вполне обоснованно, — что доктор Стренджвейз не захочет утруждать себя по такому пустячному поводу, тем более что в тот вечер он очень неплохо проводил время. Так где же я допустил промах?

Солар Понс иронически усмехнулся:

— Когда вы появились в баре, вы хромали на правую ногу. На следующее же утро, когда мы встретили вас после завтрака, вы уже хромали на левую.

Я был потрясен до глубины души, и даже мисс Гримстоун чуть заметно улыбнулась.

— Но зачем весь этот маскарад и к чему эта хромота, Понс?

— Чтобы обеспечить алиби, Паркер, — терпеливо объяснил мой компаньон. — Раненый человек вряд ли сумеет так быстро бегать по болотам. Но решение этой задачи пришло ко мне не сразу. Понимаете, дело было в портретном сходстве.

— Портретное сходство, Понс?!

Солар Понс, прикрыв глаза, устало кивнул:

— Если я не ошибаюсь, мистер Найт — близкий родственник Сайласа Гримстоуна. Осмелюсь предположить, его племянник.

Мисс Гримстоун вздрогнула: похоже, разоблачение лишило ее душевного равновесия.

— Вы абсолютно правы, мистер Понс, — тяжело вздохнула она.

— Но зачем нужно племяннику Гримстоуна сводить его с ума, Понс?! — воскликнул я.

— Древнейший мотив, движущий человеком, Паркер. Месть! А этим утром на болотах мисс Гримстоун, сама того не желая, восполнила мои пробелы в понимании того, что произошло. Она сказала, что Джетро Гримстоун, бывший совладелец фирмы, много лет назад уехал в Австралию. Сейчас это, конечно, доказать невозможно, но я рискнул предположить, что его тело покоится где-то в трясине здешних болот. Мистер Найт, а точнее мистер Гримстоун, вернулся из Австралии, чтобы вершить правосудие и добиться признания от дяди. Для этого ему нужен был сообщник. Не правда ли, мисс Гримстоун?

Наша хозяйка резко вскочила, ее лицо пошло красными пятнами.

— Я знаю, как это, должно быть, выглядит, мистер Понс, но всему тому, что сделал молодой Джон Гримстоун, есть оправдание.

Она бросила на молодого человека взгляд, словно обращаясь к нему за молчаливой поддержкой. Гримстоун выпрямился и грустно посмотрел на нас:

— Это старая история, мистер Понс. И началась она много-много лет назад, но я хочу, чтобы вы знали правду. Мой отец был хорошим человеком. Он создал семейную фирму, хотя никогда особо не ладил с братом. Сайлас Гримстоун был мерзким скрягой. Когда я повзрослел, матушка моя много чего мне рассказала. Как я уже говорил, я был единственным ребенком, когда произошли описываемые события. Семья моя была достаточно преуспевающей, и мы тогда вполне неплохо жили здесь, в поместье. Но всему этому суждено было вскоре измениться. Отец мой рассказывал матушке о своих подозрениях, но позднее ей ничего не удалось доказать.

Короче говоря, мистер Понс, в один прекрасный день мой отец просто исчез. Он ушел на болота, и больше мы его уже не видели. Тело так и не нашли. Человека, похожего на Сайласа Гримстоуна, видели на ближайшей железнодорожной станции, но мой дядя утверждал, что целый день провел в Лондоне. Он сказал нам, что моему отцу пришлось срочно уехать по делам в Австралию. Совершенно нелепая идея, тем более что он и матушка были очень близки между собой: он никогда в жизни просто так не уехал бы, не обсудив с ней все заранее. В любом случае он не взял с собой ни одежды, ни багажа. Я твердо уверен, что Сайлас Гримстоун подстерег моего отца на пустынной дороге на болоте, напал на него сзади, возможно, ударил тяжелым камнем, а затем столкнул в трясину.

Молодой человек замолчал и поднял на нас измученное лицо, а затем снова продолжил:

— Но случилась странная вещь: из Австралии неожиданно пришло письмо. Я уверен, что это была фальшивка, состряпанная по указке Гримстоуна. Письмо было из отеля в Аделаиде, и в нем говорилось, что отцу пришлось уехать туда по делам фирмы, а также чтобы мы не беспокоились, так как он в скором времени вернется обратно. Матушка показала письмо некоторым нашим друзьям, но фальшивка была так мастерски сработана, что все признали почерк моего отца. Тем временем Гримстоун распустил слух, что дела фирмы расстроены и что отец уехал, опасаясь быть уличенным в нечистоплотном поведении. И последним ударом было завещание в пользу Сайласа Гримстоуна, подписанное, по всей видимости, моим отцом. Он оставил и дом, и фирму своему брату. Матушка, естественно, оспаривала дело в судах, но через несколько лет решение было вынесено не в ее пользу. Она осталась без средств к существованию, и ей пришлось покинуть дом. Со временем она наскребла немного денег, и мы отплыли в Австралию в поисках лучшей доли. Но здоровье моей матери было подорвано, а рассудок поврежден, и она сама уже не знала, чему верить. Она лелеяла некоторую надежду, что мы воссоединимся с отцом в Аделаиде, но отеля, указанного в письме, естественно, не было и в помине. Нам так и не удалось найти отца. Когда я подрос, матушка поведала мне о своих подозрениях, и я вступил во взрослую жизнь со жгучим желанием отомстить. Несколько месяцев назад матушка скончалась. Я понял, что свободен от всех обязательств и могу вернуться. А поскольку я холостяк, мне нечего было терять. Я узнал, что Сайлас Гримстоун все еще жив, и направился в Кент, чтобы осуществить свой план. Мне он казался на редкость удачным. Я придумал фосфоресцирующую накидку с капюшоном и попытался перенести туда черты лица отца со старой фотографии. На болотах время от времени я встречал мисс Гримстоун. Она уловила фамильное сходство, и я ей во всем признался.

В комнате воцарилось глубокое молчание, которое прерывалось только постукиванием трубки Понса по каминной полке.

— Что вы на это скажете, мисс Гримстоун?

— Это правда, мистер Понс. Мой дядя своим поведением и упорным замалчиванием всего, что было связано с его братом, заронил во мне подозрения. Он испытывал патологический ужас относительно всего, что было связано с болотами, хотя, как это ни парадоксально, непреодолимая сила гнала его по ночам на болота.

— Возможно, он просто хотел удостовериться, что тело отца этого молодого человека все еще на месте своего погребения в трясине, — мрачно обронил Солар Понс.

Мисс Гримстоун вздрогнула и изменилась в лице:

— Очень может быть, мистер Понс. Но с учетом всех известных мне обстоятельств — правильно это или неправильно — мои симпатии оказались на стороне Джона Гримстоуна, стоило мне услышать его историю. Все эти годы я вдосталь настрадалась от тирании моего дяди. И боюсь, мне не слишком жаль, что все так обернулось. Но я должна внести некоторую ясность: я ничего не знала о призраке и о том, что в точности замышляет Джон Гримстоун.

— Я никого из вас и не обвиняю, — откликнулся Солар Понс. — А Сайлас Гримстоун непременно убил бы молодого Гримстоуна, если бы болото не поглотило его.

— Я помогала Джону Гримстоуну в осуществлении его мести, — решительно заявила мисс Гримстоун. — Информировала его о передвижениях старика и о том, когда он собирается выйти на улицу. Мы надеялись, что он во всем сознается.

— Ни слова больше, — остановил ее Солар Понс. — Думаю, следует все оставить как есть.

И мисс Гримстоун, и молодой человек с удивлением посмотрели на моего компаньона.

Джон Гримстоун с трудом вернул себе дар речи:

— Не вполне уверен, что понимаю вас, мистер Понс.

— Я не вправе судить о моральной стороне дела, мистер Гримстоун, — сказал Солар Понс. — Пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов. Я убежден в правдивости вашей истории и в том, что правосудие свершилось.

Мисс Гримстоун глубоко вздохнула:

— Вы хороший человек, мистер Понс.

Солар Понс в ответ только улыбнулся:

— Давайте посмотрим на дело проще, мисс Гримстоун: скандал никому не нужен. Когда прибудет полиция, я сообщу, что Сайлас Гримстоун исчез на болоте. Будут организованы поиски, но там, естественно, ничего не найдут. Поблуждают дней семь по болотам, и только.

Все снова замолчали. Затем мисс Гримстоун протянула Солару Понсу руку.

— Я лично позабочусь о том, чтобы ваши услуги были оплачены, мистер Понс. — Повисла неловкая пауза. — Это Провидение, мистер Понс. Молодой человек был грабительски лишен наследственной доли отца. Мы не можем компенсировать ему смерть его батюшки или все пережитые им страдания, но я, как наследница Сайласа Гримстоуна, могу вернуть принадлежащую ему по праву половинную долю компании, а также предложить разделить со мной этот кров. После моей смерти все имущество и фирма отойдут ему, так как у меня нет других родственников.

— Вот оно, торжество справедливости, Паркер! — заявил Солар Понс. — Неисповедимы пути Господни!

И больше он уже к этой теме не возвращался.

Загрузка...