Мнения русских о самих себе

ШКОЛА. ПЕДАГОГИ

Могу уверить Правительствующий Сенат, что между профессорами многими иного не усматривается как желание одно — стараться всегда о прибавке своего жалованья, получать разными происками ранги великие и ничего за то не делать и не быть ни у кого в команде и делать с собою что кому вздумается, под тем прикрытием, что науки не терпят принуждения, но любят свободу.

Граф Разумовский

Профессора у нас занимаются своим собственным краснобайством, а чтобы образовать человека, об этом вовсе не помышляют.

Н. Гоголь

Много на святой Руси школ, академий и других заведений… Как бы кажется не быть народа ученого или мудрого и для всякой службы пригодного. Не тут-то было; все выходит народ — недоученный или переученный, да мудреный!

П. Меньков

Святое дело воспитания (в институтах) вверено каким-то действующим, уксусным, прокислым дамам казенного характера, к которым можно чувствовать только апатию.

Н. Помяловский

Школа наша внутренне разложилась: в ней нет закона, почти упразднено учение. Необходима реформа ее, особенно в смысле дальнейшего облегчения в действительности — полного упразднения учения и большего разнообразия предметов обучения, нам нужна школа не «легонькая и веселенькая», а требуется упорядочение средних учебных заведений путем усиления занятий, правильно ведомых подготовляемыми учителями, водворения в ней прочной дисциплины на почве строгой законности.

Н. Нахимов

Умственный паразитизм вообще распространен в нашей средней школе; готовые правила и выводы, услужливый учитель и учебник, где есть все, чего требует экзаменатор, стали стеной между учеником и Божьим миром; за этой стеной ученик ничего не видит своими глазами, не соображает своим умом; его память воспринимает только чужие наблюдения, чужие обобщения, чужие правила, чужие мысли. Ничего своего — вот девиз такой школы и такой учебы. Умственное рабство — вот ее результат.

В. Вахтеров

Курс наших гимназий чисто схоластический, а гимназическая наука находится в полной коллизии с университетской: характерно, что профессор в вступительных лекциях рекомендует своим слушателям-новичкам прежде всего забыть то, что ими вынесено из гимназии. Гимназия не приучает к труду, не внушает любви к нему, любви к науке. Гимназическая наука не завлекает никого; сухая, застывшая чуть ли не в кристаллической форме, она отвращает от труда, она приучает к формальному, а то и мошенническому отношению к своим обязанностям, к своему труду. Теряется всякое идеальное отношение к жизни, приобретается пошлое мировоззрение, и из стен гимназии выходят люди, зачастую глубоко развращенные, несмотря на всю ту прописную мораль, которую им преподносят равнодушно, но настойчиво с гимназической кафедры.

В. Эвальд

Подумать только, что программа гимназии, надлежаще составленная и преходимая, — она ведь включает в себя все самое гениальное и исторически-всемирное, что есть у человечества, и что поглощало гении Колумба, Галилея, Ливия, Геродота, Архимеда, апостолов. Но мы из всего этого сделали «волапюк»[54], рвотное. И сетовали, когда учеников рвало. И брызги рвоты летели на нас, на родителей, на школу.

В. Розанов

И в самом деле, разве нельзя назвать тяжело больной нашу среднюю школу? Это какое-то полуразвалившееся здание, которое одновременно и чинят и достраивают без всякого плана…Получается нечто бесформенное. Говоря без аллегорий, из средней школы и доселе продолжают выходить молодые люди, не приобретая дисциплины ума, с какими-то обрывками знаний, нередко полуграмотные, затрачивая на получение такой жалкой выучки массу драгоценного капитала — молодые годы и здоровье. В воспитательном отношении эта школа дает еще меньше: отвращение к труду и к серьезному знанию, ненависть к учителям и воспитателям к крайнему сожалению, не всегда незаслуженная, презрение к власти и, наоборот, податливость ко всяким внушениям проповедников безвластия, беспорядков, насилия, которые простирают им руки, едва абитуриенты переступят за порог высшей школы.

Не в лучшем положении и эта школа. Уже давно университеты стали у нас очагами хронически повторяющихся волнений, которые делаются все интенсивнее и интенсивнее. Учиться некогда: едва откроется университет после летних каникул, как уже начинаются подготовления к беспорядкам, а там наступают и самые беспорядки. Небольшой отдых во время рождественских праздников, каникул — и опять повторяется то же. Можно подумать, что в русские университеты поступают не для учения, а для волнений.

А. Закревский