Московская магия. Темное Сердце

Глава 8

– Ты опоздал!

Макаров был хмур, и не блистал оригинальностью. Впрочем, бабкин настой еще действовал, и тон наставника не вызвал ожидаемого раздражения. К тому же это был не тот случай, когда открытый бунт мог привести к хорошим результатам. Ненадолго избавившись от взрывного темперамента Ящера, я наконец смог обдумать ситуацию с тренером.

Старый разведчик очень достоверно отыгрывал охочего до крови маньяка, но при здравом рассуждении напрашивался логичный вывод – моей жизни ничего не угрожало. Ни один здравомыслящий человек не станет выпускать смерч в центре Москвы. Даже в наглухо замурованном бункере. Помнится, в прошлый раз эту тварь едва удалось выгнать из кинотеатра усилиями двух десятков одаренных. Не в интересах Макарова пинать и без того разваливающийся ящик Пандоры. Вот вывезти на Колыму и распилить – это да, этого стоило опасаться.

– Работа.

Я безмятежно пожал плечами, за что был немедленно вознагражден пристальным взглядом. Старика удивило мое спокойствие? Я мысленно поблагодарил Розалию Ивановну за пакет с чудодейственными травками. Возможно, с их помощью мне удастся взять эмоции под контроль. Следуя за Макаровым, и помня, чем закончилось прошлое посещение, я старательно отгонял мечты о безмятежном будущем. Логово дракона – неподходящее место для такого рода занятий. Чего стоили одни его поделки.

Одного шага внутрь здания хватило, чтобы магическая пакость облепила меня густым слоем. Войти, не задев ее, было невозможно. Тончайшее марево заклинаний встречалось на каждом шагу, обволакивая всех и каждого. При желании старик мог в три секунды спеленать весь персонал здания. Вот уж точно – параноик.

– Петр Игнатьевич, не подскажете, как бы мне избавиться от ваших паутинок?

– Пробуй, – индифферентно отозвался тренер, нажимая кнопку лифта.

Вот и поговорили. Похоже, не только у меня утро не задалось. Может это погода так влияет? Мы молча прошагали по коридору. Жестом усадив меня в кресло, старик снял с полки небольшую шкатулку и, поставив ее на стол, уселся напротив.

– До практических занятий осталось двадцать минут, на поговорить хватит. – Окинув меня пронзительным взглядом, и не придя в восторг от увиденного, он устало поинтересовался: – Скажи мне, как тренируют волю.

Странное начало разговора. Но Макаров смотрел серьезно, и ориентироваться пришлось на ходу.

– Тренируются.

Старик иронично хмыкнул, и я продолжил:

– Ну, не знаю. Работают на износ, постоянно повышают нагрузки.

– Почти правильно. Для полной картины не хватает двух компонентов: тренера и кнута. Человек – от природы ленивое создание, и больше необходимого делать не станет. Тут даже пряник не всегда помогает, потому что отказаться проще, чем переломить себя. Но даже тот, кто всерьез настроен на победу, под кнутом выдает лучший результат. Инстинкт самосохранения первичен, и ради спасения жизни можно свернуть горы.

Я уже понял, к чему он клонит, но обострять отношения в мои планы не входило. Заранее ожидал чего-то подобного, и готовился. Спасибо настою Розалии Ивановны. Выпив его, я перестал ощущать навязчивое дыхание смерча. Пусть счастливые мгновения продлятся недолго, и очень скоро демон снова заявит о своем присутствии, но свое дело отвар сделал.

Я вспомнил прежнее чувство свободы.

Время, когда мне не приходилось постоянно держать себя в узде, контролируя кровожадного соседа. Оборотня, демона, еще бог знает кого. Это как внезапное избавление от хронической болезни. К ней уже так привык, что не замечаешь. Считаешь, будто так и должно быть. Я устал от чужих эмоций, и если ради свободы придется переступить через себя – так тому и быть.

Напиток старой травницы подействовал даже на Ящера, ненадолго отодвинув его в сторону и дав мне время побыть просто Сашкой. Странно, но без чешуйчатого зверя я почувствовал себя неуютно. После всего, что мы пережили, избавляться от него было бы неразумно. Как-то незаметно произошло то, о чем говорил Волков – я искренне принял свою вторую, и надо сказать, не самую худшую половину.

Еще раз обдумав все последствия, я произнес, спокойно глядя на собеседника:

– Методики 'чертей' не блещут разнообразием, но они работают и сейчас это главное. Я так понимаю, что для меня вы заготовили необычный кнут? Я прав?

Вопрос был скорее риторическим. Внутренний мандраж присутствовал, но отступать я не собирался. Очень уж поганая альтернатива вырисовывалась.

– В общих чертах, – кивнул дед, и толкнул через стол открытую шкатулку. – На вот, примерь.

В специальных углублениях бархатной подушки лежали восемь колец из темного металла. Широкие, с извилистой вязью гравировки, они внушали нешуточные опасение своим мерцанием. Осторожно поднеся ладонь, я ощутил источаемое тепло. Обжечься не получится, но даже без прикосновений чувствовалось, что заклинаний на них навешали предостаточно.

– Что это?

– Кольца всевластья. – Впервые улыбнулся Макаров. – По крайней мере, мои ученики называют их именно так. Магические утяжелители, если тебе будет понятней.

– Почему не серебряные? – Подозрительно уточнил я.

– Ты начинаешь думать, и это радует. Серебро – благородный металл, и оно не терпит прикосновения этих заклинаний. Это тебе не лекарское искусство, здесь всего намешано. Некоторые элементы пришлось позаимствовать у кровососов, зато теперь мои малютки с удовольствием присосутся к каналам носителя.

– Кольца откачивают энергию?

– И давят ей на своего хозяина. По сути, ты нагружаешь сам себя. Двойной эффект.

Мысленно напомнив себе, что решение принято, я потянулся к шкатулке. Первое кольцо село как влитое, уверенно обхватив палец. Не знаю, что за сплав использовали при изготовлении, но весило оно порядочно. Каюсь, я брал его в руки с самым безмятежным видом, хотя внутренности стянуло в тугой комок. Проскользнув фалангу пальца, темный обруч легонько кольнул, подстраиваясь под энергетику, но это было единственное неприятное ощущение. Сняв, и покрутив кольцо между пальцами, я уже уверенней надел его обратно, и, под одобрительное хмыканье старика, потянулся за следующим.

Изменения почувствовались на шестом, когда правую руку уже украшал импровизированный кастет ручной работы. Массивный, он сразу бросался в глаза. В свете истинного зрения по вороненому металлу пробегали пурпурные искорки, выдавая вампирские корни заклинания. Действующего. Заподозрив неладное, тело вздрогнуло изнутри и попыталось ощетиниться чешуей.

– Постарайся не сопротивляться. При большом желании ты, конечно, освободишься, но кольца безнадежно испортишь. Я бы не хотел заново с ними возиться.

В голосе пожилого сверха звучала нешуточная угроза, и мне расхотелось делать резкие телодвижения. В отличие от магов всех мастей, оборотни с трудом управляли неосознанными желаниями. Тело стремилось избавиться от лишнего груза, и мне пришлось постараться, чтобы убедить его в полезности дополнительной обузы.

Восьмое кольцо ненадолго сдавило виски невидимым обручем, но темень в глазах скоро отступила. Поднявшись с кресла, я прошелся по комнате. Носить полный комплект оказалось нелегко. Заклинания питались от ауры носителя, и чем сильней был хозяин, тем мощней давили кольца. Подарки Макарова почти не ощущались физически, но внутренняя усталость определенно росла. Сердце билось с натугой. Такое чувство, что к нему подвесили пудовую гирю, и это насквозь неприятное ощущение мне не понравилось.

– Как себя чувствуешь?

Странно, но в голосе наставника мне почудились нотки уважения. Испытующе глянув в его сторону, я наткнулся на уже привычную полупрезрительную усмешку. Насмешка в глазах отсутствовала, но шрамы продолжали уродовать его лицо, так что наверняка не скажу. Наверное, почудилось.

– Терпимо.

– Хорошо. Перчатки тогда надень, нечего сверкать украшениями. Сюрприз будет для моих ребяток.

Выступать в качестве очередной мастерской подлянки не хотелось, но меня никто не спрашивал. Добротные кожаные 'безпальцовки' сели как влитые, надежно скрыв готичную бижутерию от возможных любопытных взглядов. Дождавшись, пока я налюбуюсь, старик продолжил:

– Значит так, пришло время короткой лекции. Думаю, ты уже знаешь, что оборотни не чувствуют разницы между физическими и магическими нагрузками. Ваша магия напрямую завязана на тело, но с помощью колец можно попытаться отделить два начала. Сам понимаешь, твои бицепсы меня мало интересуют. В китайской культуре существует такое понятие как энергия 'ци', или 'чи'. Значений у этого слова – великое множество, и боюсь, чтобы понять их в полной мере надо родиться китайцем. Достаточно сказать, что практически вся их медицина вертится вокруг так называемой 'жизненной силы'. Если тебя интересует мое мнение, то с появлением магии нам не удастся догнать азиатов в этой области. По крайней мере, не в ближайшее время.

– Почему это? – Перебил я. За родину было немного обидно.

– Нам придется ломать вековые традиции хирургии, а им всего лишь подровнять методики. В далеком прошлом мы слишком успешно резали ведунов и знахарок, чтобы это осталось без последствий. Но сейчас речь не об этом. Слушай внимательно! У большинства одаренных магический источник бьется здесь.

Макаров мягко поднялся с кресла, и, подойдя ко мне, ткнул сложенными пальцами в район сердца.

– Правда ты и здесь отличился, заимев второй, – рука передвинулась симметрично вправо, а затем опустилась в район солнечного сплетения, – и третий моторчики. До сих пор они стучали в разнобой, но думаю, это ненадолго. Между их появлением прошло достаточно времени, чтобы оценить динамику, и могу тебя порадовать – скорость ассимиляция просто великолепна. Чуждая оборотню энергетика и при этом – минимальная асинхронность источников. Если бы не вмешательство Эльвиры, они бы давно стучали в такт друг другу. К сожалению, смерч слишком тесно вплелся в энергетику, фактически остановив все процессы.

– Не понимаю! Вы говорите, что источники недоступны, но я до них дотянулся!

– В кинотеатре, – кивнул Макаров. – Сознательным усилием. После чудовищного стресса и полного опустошения внутренних резервов. Не обольщайся, тебе позволили заглянуть в сокровищницу и сразу захлопнули двери. Пока не завершится единение, придется клянчить подачки у собственного тела. И не факт, что успешно. Знаешь что такое троянский конь?

Дождавшись моего кивка, Макаров продолжил:

– Я полагаю, что демон рассчитывал захватить твое тело, замаскировавшись под один из источников. Прорываться силой не входило в его планы. Игрой на чужом поле он потерял столь явное преимущество.

– Рассчитывал? Демон? – Я скептически хмыкнул.

– Не фыркай! Заклинание такой силы изначально предполагает подобие разума, где-то на уровне 'служить и защищать', а сожрав почти тысячу человек, оно вполне могло эволюционировать. Я в этом немного разбираюсь. В нашей среде демонология считается опасной и весьма творческой работой. Это скорей искусство. Я ни разу не слышал о результатах такого уровня. Эльвира была гением, и мне очень жаль, что девчонка выбрала не ту дорожку. Но вернемся к нашим баранам.

Старик иронично глянул в мою сторону. Пришлось сделать вид, что не понял намека.

– Имеет место быть невероятное стечение обстоятельств. Будь ты магом – тебе просто не хватило бы воли к победе. Тебе и так не хватило, но тело оборотня категорически отказывалось сливаться с чужеродной дрянью. По большей части оно и сделало всю работу.

Как же! Здесь ты, старик, глупость сморозил. Только я буду последним, кто примется тебя переубеждать.

Воспоминания о темном безвременье никуда не делись, и я зябко передернул плечами. Не хочу умалять заслуг Ящера – зверь принял на себя первый, самый тяжелый удар, но и мне пришлось несладко. Короткая вечность в запертой клетке не прошла даром. Уже который день я просыпался от собственных криков, отдирая с тела липкую от холодного пота простыню. Мать с сестрой стоически делали вид, что ничего не происходит. Понимали, что молчаливая поддержка – это лучшее лекарство.

Наставник прошелся по кабинету, переступая ногами так, словно пинал затерявшееся в ворсе ковра невидимое нечто.

– Теперь второй вопрос. Чем я здесь занимаюсь, как думаешь?

– Спецназ готовите. Под индивидуальные схватки. – Я нахмурился, вспоминая подробности нашей первой встречи. – Маги, оборотни, вампиры – сборная солянка. В группе парни и девчонки моего возраста, может чуть помладше. Первый, второй курс университета.

Знакомое слово дернуло слух. Озарение пришло внезапно.

– Академия?

– Молодец, быстро соображаешь. Через месяц начинается учебный год, и 'Вышка' откроет свои двери для магически одаренных балбесов страны. В основном – молодняк. Опасный как боевая граната, и резкий как понос. Мои архаровцы поступят на первый курс, и будут по мере сил беречь покой преподавателей и жизни студентов. Правда, насчет возраста ты слегка ошибся, специально подбирали тех, кто выглядит помоложе.

Бросив взгляд на древние командирские часы, Макаров коротко чертыхнулся.

– Пойдем, договорим по дороге.

Пунктуальность деда не терпела опозданий. Шустрый старик вышел из кабинета даже не потрудившись оглянуться. Такое чувство, будто ему было совершенно плевать, последую я за ним или нет.

Блестящие хромом двери лифта остались в стороне, Макаров бодро свернул в неприметный коридорчик и вышел на лестничную площадку. Широкие ступени с тусклым, помаргивающим светом производили гнетущее впечатление старого бомбоубежища. Снизу легонько тянуло сыростью и плесенью. Вполне вероятно, что городские полигоны 'чертей' квартировались именно в советских постройках эпохи холодной войны. В свете новых реалий такое наследие пришлось как нельзя кстати.

– Теперь насчет тебя. Под моим присмотром шестьдесят три человека, и уделять кому-нибудь особое внимание я не могу. Возраст уже не тот, чтобы гонять тебя по полигону. Парень ты крепкий, так что ОФП подтянем за месяцок, и приступим к настоящим тренировкам. Ребятки уйдут в поле, и я возьмусь за тебя по-настоящему.

– Зачем мне физподготовка? Я сюда не бегать пришел! – Действие настоя ослабевало, и я слегка напрягся.

– Ты чем слушал, когда мы о кольцах разговаривали? Бегать будешь до посинения, пока пар из ушей не пойдет. Чтобы организм полностью перешел на магические резервы, и к работе подключились мои поделки. Досуха себя выдаивай! На износ! Только так у твоего тела появится шанс перебороть засевшую в нем мерзость. Это понятно?

– Петр Игнатьевич, у меня просьба.

Старик несся с такой скоростью, что мне пришлось замереть на середине лестничного пролета, привлекая к себе внимание. В последний раз оценив последствия, я попросил:

– Можете сделать так, чтобы я не мог снять их по собственной воле?

Сжав руки в кулаки, я выставил перед собой кожаную перчатку, скрывающую импровизированный кастет из черного металла. Впрочем, и без подобных уточнений было понятно, что именно имелось ввиду. Макаров молчал несколько долгих секунд.

– Без проблем.

Он повел рукой, и металл крепко сдавил мои пальцы. Однократно-острая пульсация рукотворной бижутерии заставила скрипнуть зубами.

– Замок предусмотрен конструкцией, но честно признаюсь – я удивлен такой просьбе. Сам решил – сам ответишь.

Развернувшись, дед толкнул металлическую дверь и скрылся из виду, но я успел заметить, как его лицо искривилось в иронично-одобрительной ухмылке.

– Ох, Ящер! Надеюсь, мы не поторопились. – Выдохнул я, сжимая и разжимая кулаки.

В свете истинного зрения украшения коварно поблескивали, замышляя недоброе. Времени на приступы паранойи у меня не осталось, и я ускорил шаг, догоняя наставника. Заблудиться в переходах старого лабиринта мне совершенно не улыбалось. Впрочем, мы уже пришли.

Оставалось миновать короткий коридор и металлическую дверь, за которой скрывалась здешняя раздевалка. Мысленный присвист вырвался сам собой. Строили с царским размахом, даром, что при коммунизме. В помещении могла легко разместиться армейская рота в полном составе. Строгие ряды металлических шкафчиков уходили вглубь и растворялись в темноте. Удобства ради или в целях экономии, но крайние лампы оставались потушенными и эффект подземелья ощущался как никогда прежде. Именно здесь я впервые почувствовал, что от поверхности нас отделяют несколько десятков метров бетона. Поежившись, вслушался в уже привычный гул вентиляционной системы – лопасти невидимых вентиляторов мерно шуршали где-то за потолком. На душе чуть-чуть отлегло, и я осмотрелся.

В обстановке всеобщего запустения семеро воспитанников Макарова смотрелись достаточно сиротливо.

– Капитан на мостике! Падаваны, в строй! – Окрик одного из учеников привлек всеобщее внимание.

Впрочем, особого оживления в среде сверхов не наблюдалось – парни торопливо заканчивали переодеваться и здоровались с тренером, не отвлекаясь от процесса. Когда мы вошли, они вовсю флиртовали с подтянутой девчонкой в облегающем спортивном топике и коротких шортиках, и теперь спешили уложиться до начала тренировки. Хмурое лицо Макарова подтверждало мои наблюдения – обстановкой всеобщей безалаберности он был недоволен. Старик не терпел опозданий.

– Лиля! Я тебя предупреждал – не входить в мужскую раздевалку до начала тренировки?

– Да ладно вам, Петр Игнатьевич, я же по делу! – Опершись ладошками о низкую скамейку, девчонка выгнулась как кошка, отставив кверху крепенькую попку. – А кто это у вас там прячется? Какой симпатичный кудластик! Выходи скорей знакомиться! Не бойся, я не кусаюсь.

Вампирша демонстративно щелкнула на глазах удлинившимися клычками, и весело рассмеялась. Ощущая, как стремительно начинают пылать мои уши, я поспешно сделал шаг в сторону. Макаров замер у входа, и мне пришлось 'спрятаться' за ним, потому как узкая дверь в раздевалку просто не оставляла другого выбора. Спрятался! Интересно, все вампирши на голову шибанутые, или это мне так везет? Сперва Ливиан, теперь эта Лиля. И ведь даже имена похожи. Хорошо хоть тренер не встревал, ехидно сверкая своей неповторимой улыбкой.

– Умерь флюиды, красотка. – В разговор вмешался долговязый парень с широченными, как у пловца, плечами. При общей сухости тела, он был не только самым высоким, но и самым худощавым, отчего внешне походил на поставленную стоймя швабру. Повернувшись в мою сторону, 'швабра' с улыбкой произнес:

– А ты не дрейфь. Оборотни своих в обиду не дают!

Точно пловец. В нашей работе соображаешь или быстро, или недолго, так что я успел оценить и характерно прокачанную спину долговязого, и мощные руки и, что важнее, три черненых ободка на пальцах. Не такие массивные как мои, кольца бросались в глаза уже знакомым багрово-хищным мерцанием. Для сравнения, гибкая девочка Лиля имела только два таких украшения, что служило своеобразным показателем местной табели о рангах. По крайней мере, спорить с пловцом она поостереглась, вместо этого озорно сверкнув глазами в его сторону.

– Ты, кстати, чьих будешь? – Продолжил долговязый, и протяжно втянул воздух ноздрями. – Запах странный…

Договорить пловец не успел. Устав от пустой болтовни, в разговор вмешался тренер, и что естественно, деликатностью он не отличался.

– О-отставить! Время! Потом перенюхаетесь. – Подтолкнув меня вглубь раздевалки, Макаров продолжил: – Слушаем сюда! Пока Сергей отлеживается в медблоке, работать будете группами два на четыре. Близнецы против остальных. Ягай, ты будешь за главного в сборной.

Услышав свое имя, 'швабра' вытянулся и шутливо отдал честь. В исполнении полуголого оборотня воинское приветствие смотрелось комично, но Макаров даже глазом не повел. Такое чувство, что он специально не обращал внимания на царящий в раздевалке налет инфантильности.

– Новичок за нас? – Снова влезла Лиля. Похоже, мое молчание задело ее за живое.

– Саша нарабатывает ОФП и пока работает самостоятельно. Я запрещаю на него охотиться, но если попадет под горячую руку – можете не сдерживаться. Выдержит, никуда не денется.

После этих слов на меня переключилось всеобщее внимание, и оставалось только пожать плечами, мол, вот такой я исключительный. Судя по многообещающим взглядам и просветлевшим лицам, юные садисты искренне радовались предстоящему развлечению. Можно не сомневаться, что нескольких 'случайных' встреч мне не избежать.

– Отбиваться хоть можно? – Кажется, мне удалось попасть в общую тональность беседы. Улыбнулись все, включая тренера.

– Можно. – Макаров ответил привычно односложно. – Но не увлекайся, у тебя другая задача.

– Петр Игнатьевич, а награда будет?

– Победившей команде суточная увольнительная.

– Нууу! – Протянула девчонка. – Так нечестно, Петригнатич! Это вы нас с Ренатом в город пускать не хотите, потому и поделили неправильно. Все равно против близнецов мы не выстоим. Можно я за них буду, а?

– Нельзя. Ягай здорово вырос, да и ты, красотка, обучилась новым фокусам. Но в чем-то ты права. Плаха, согласны на фору?

По мере того как Макаров объявлял правила, народ в раздевалке сдвигался и делился на группы. С одной стороны встала разношерстная команда Ягая, с другой – оценивая шансы, хмуро переглядывались братья-близнецы.

Плаха и Пряха, или Максим и Андрей Плахины. Средний рост, среднее телосложение и одинаковое, всегда-угрюмое выражение лица стирали последние различия братьев, отчего их нередко путали даже собственные родители. Уже позже я узнал, что эти двое приходились дальними родственниками одному моему знакомому корейцу. Собственно, влияние Косты было заметно даже невооруженным глазом. Если старший перенял его страсть к холодному оружию, и ядовито-зеленое пламя эфемерных клинков с первого дня мелькало на тренировках Макарова, то текучие движения младшего явно показывали, что с ним хорошо поработал мастер восточных единоборств. Его вяжущая манера работы с верхними энергослоями служила симбиозом учений дяди и тренера. Потому и кличка такая – Пряха. Очень уж коварные ловушки плел, подлец.

Неудивительно, что Лиля взбунтовалась, не желая сражаться с двумя вундеркиндами. Судя по кислым лицам их противников, даже возможная фора отнюдь не уравнивала шансы. Бой с близнецами обещал быть изнурительным, хотя в тот момент я глядел на них с изрядным скепсисом. В ответ на просьбу уравнять шансы, тот, что стоял правее, лаконично уточнил:

– Сколько боев?

– Пять-шесть раундов по двадцать минут.

Переглянувшись, они почти синхронно кивнули и правый произнес:

– Согласны. Очко уступим.

– Тогда шесть боев до победного.

Вот уже двадцать минут я бегал кругами, пытаясь составить в голове примерную карту подземного лабиринта. Картинка постепенно вырисовывалась.

Вытянутое в длину подземелье условно делилось на две части – старую и новую. Старая представляла собой несколько перестроенных бомбоубежищ, последовательно соединенных короткими туннелями. Переходов было много, и выглядели они по-разному. Широкие провалы в стенах с неровно обломанными краями, или узкие – заваленные бочками и обломками бетонных глыб непролазные щели, в которых, посвистывая и завывая, гулял ветер. В них не то что лезть, заглядывать было боязно, так ненадежно все выглядело.

Вторая половина смотрелась посвежей, и представляла собой рукотворную пещеру с торчащими из потолка сталактитами. Глядя на сколотые в некоторых местах основания и каменную крошку, тут и там устилавшую дно пещеры, хотелось проскочить эту часть побыстрее. Поймать головой сотню-другую килограмм камня – то еще удовольствие.

Были, правда, и другие пути. Какой-то шутник протянул под потолком натяжные мостики, но меня мутило от одного их вида. Глядя, как они раскачивались под порывами ветра, я зарекся даже думать о втором этаже.

Спускаться в подвал меня тоже не тянуло. Заходя на третий круг, я заплутал и случайно завернул на уровень местной канализации. Под пещерой располагался средних размеров каменный бассейн с относительно чистой водой, и этот кусок я миновал почти без потерь. В 'кишках' цивильной части плескалась совсем другая жидкость. Добежав до контрольной точки и выплеснув содержимое из берцев, я твердо решил, что второй раз полезу туда в самом крайнем случае.

С обувью мне повезло. Бросив Розалию Ивановну на растерзание священнику, я так спешил дозвониться своему непосредственному начальству, что совсем забыл про сумку с одеждой. Думаю, в это самое время она разъезжала по городу на пару с Игорем, если только святоша в отместку не пожертвовал ее неимущим. Так или иначе, но на тренировку я заявился фактически голым, и если бы не благородство парней – не миновать мне сеанса стриптиза. Феерическое намечалось зрелище. По крайней мере, если судить по вспыхнувшим Лилькиным глазам.

Выручили. Комплектом камуфляжа со мной поделился Джордж. Тот самый, заросший мехом по самые уши медведь-оборотень, что вчера изглодал руку младшему Плахину. Отрабатывали свалку – каждый сам за себя, и Жора умудрился подловить братьев, чем теперь заслужено гордился. Костюмчик был слегка великоват, но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят. Берцы, кстати, выделил второй участник конфликта – немногословный младший. Пряха. Впрочем, оба брата болтливостью не отличались.

– Твою ж мать!

Запнувшись в полумраке о невидимый камень, я едва не вспахал носом каменную площадку. В результате, с дикой скоростью семеня ногами и гася инерцию взмахами рук, пронесся вперед как подстреленный, пока не удалось с грехом пополам выровняться. До контрольной точки оставалось совсем немного, но горящая над входом тусклая лампочка маяком била в глаза, превращаясь в натуральную ловушку. Намудривший с канализацией умник совершенно случайно 'забыл' провести освещение в пещеру, и мне невольно пришлось перейти на истинное зрение. Включалось оно урывками и периодически гасло от резких движений, что, естественно, не добавляло хорошего настроения.

– Фух! – Привалившись спиной к прохладным воротам бомбоубежища, я позволил себе короткую передышку.

Кольца слегка пульсировали, намекая, что еще немного, и они снова примутся делать мне больно. Глубокоуважаемый тренер – чтоб ему до утра икалось – 'забыл' предупредить, что во время испытания его поделки будут вести себя чуть-чуть агрессивней. Стоило замереть, и бижутерия начинала подгонять меня в меру своих возможностей. Нагрузка возрастала, отчего все мои источники принимались биться вразнобой, грозя разорвать грудную клетку на части. Собрав волю в кулак, я умудрился выдержать чуть больше трех минут – проверки ради. Потом ноги сами рванули вперед, стремясь избавиться от пульсирующей пытки. В этот раз винить было некого – заперев кольца, я напросился сам. В одном я не сомневался, Макаров безоговорочно поддерживал Ницше в его общеизвестном изречении – 'То, что не убивает, делает нас сильнее!'.

– Как ты?

Из темноты, прихрамывая, вышел Максим – самый молодой сверх из команды Ягая. Судя по встопорщенной ауре, парнишке неслабо досталось от братьев.

– Бегаю потихоньку. Два – ноль?

Макс насмешливо фыркнул и опустился на камень неподалеку.

– Если бы. Втроем в обманку влетели. Ягай Ренату на той стороне пилюлей вставляет, а я сюда пошел. Жора с Лилькой где-то бегают, но против братьев…

Он скептически покачал головой и прикрыл глаза, восстанавливаясь. До конца раунда оставалось пару минут, и потеря большей части команды означала техническое поражение. Близнецам даже не требовалось добивать оставшихся – свое дело они сделали. Дождутся гонга и отойдут к контрольной точке. Племяши Косты отыграли свою фору.

Я бы с удовольствием поболтал с парнем, но кольца настойчиво подталкивали к действиям.

– Ладно, побегу.

То ли Макс погрузился в медитацию так глубоко, что не услышал моих слов, то ли расстроился из-за проигрыша и просто не подал виду, но ответа я так и не дождался. В тот момент меня еще интересовало, которая из команд получит увольнительную, но интерес угас быстро…

– Двадцать седьмой. – Вязко сплюнув куда-то в темноту, я немного подумал и выдвинул более правдоподобную версию: – Или двадцать третий.

Еще немного подумав, хрипло уточнил:

– Ну, никак не меньше двадцатого. Точно. Двадцатый – хорошо.

Добравшись до контрольной точки, я пытался вычислить, сколько времени осталось до конца тренировки. Мозги закипали, и память отказывалась вспоминать количество намотанных кругов. Путем нехитрых вычислений пришел к выводу, что меня ждет не меньше пяти марш-бросков сквозь полигон.

Говорят, монотонный бег сродни медитации. К сожалению, в моем не было ни капли монотонности. Темнота пещеры, завывание ветра и периодичные всплески магии от охотящихся сверхов – клянусь, незабываемых воспоминаний хватило бы каждому.

Злость давно прошла, уступив место смирению. Нет, Макарыч – урод. И кольца его – тоже уроды! Мерзость не желала слезать с пальцев, хотя я со всей дури бил кулаками в стену. Лупил, пытаясь унять пульсирующую боль, лупил в пустой надежде смять, сорвать их к такой-то матери. Глупо. Ни кольцам, ни покрытым мелкой чешуей костяшкам не было дела до моих усилий. Где-то в глубине билась мысль, что сдохнуть мне не дадут, и на самом деле ничего страшного не происходит, но иссушающая пульсация играючи сметала любые доводы разума.

'Все. Финиш. Идиот, своими руками подписал себе приговор. Нет сил на очередной рывок', – думал я, продолжая бежать.

Это было кругов шесть назад. Добравшись до финиша, я рухнул на землю с мыслью, что уеду отсюда на носилках и в бессознательном состоянии. Мысль преследовала даже после того как я поднялся и в очередной раз шагнул в темноту. Преследовала на следующем круге. И на следующем.

Истинное зрение периодически отказывало, но ждать было нельзя. Кольца гнали вперед, и передвигаться приходилось едва не на ощупь. Признаю, Макаров создал отличный кнут. Железяки подстегивали к действиям даже в моменты, когда сил уже не оставалось. Они принуждали изыскивать ресурсы, собирать волю в кулак и бежать к цели. Не можешь бежать – ползи, и бывали минуты, когда я полз, потому что альтернатива пугала еще больше. Сдавшемуся оставалось только лежать и скулить. Но я был уверен, что даже в этом случае колечки заставят вытянуться в сторону цели. Чтобы не было так больно, черт побери.

Когда открылось второе дыхание, стало легче.

По крайней мере, сейчас в голове осталось только ощущение металла – стальная дверь холодила затылок, принося долгожданное облегчение. Ни на что другое сил не осталось. Перед глазами вращались цветные круги, огнем горела грудная клетка и почему-то чесались ладони. В хрипящих легких что-то булькало и болталось как у астматика. Если загнанную лошадь пристреливают, то меня давно пора закапывать.

Но все это неважно. Была передышка, была прохладная дверь, остужающая разгоряченное тело. И еще я точно знал, что в нужное время встану и побегу. Сперва медленно, едва передвигая ногами, а потом все быстрей и быстрей. Пусть не сейчас, а спустя минуту-другую, но побегу.

– Попить бы.

Вслух думалось легче. От усталости мысли крепко цеплялись друг за дружку, боясь затеряться в веренице мелькающих как в калейдоскопе, несвязанных между собой картинок. Как ни странно – картинок обычных, без уже привычной голодно-кровожадной окраски. Ласковые пьяные 'вертолетики', не более. Казалось, даже демон затаился, напуганный подобной жестокостью.

– Попить. – Задумчиво повторил я, и судорожно закашлялся.

В горле пересохло и нещадно саднило. Хотелось вернуться к подземному бассейну и снова окунуться в его прохладу. Вода оказалась пресной, хоть и немного застоялась. В прошлый раз я не рискнул ею напиться, но сейчас жажда, что называется, брала за жабры. Проблема была в том, что от резервуара меня отделяло примерно полтора километра пересеченной местности. Мысленно развернув карту подземелья, я прикинул маршрут и горестно выдохнул. Напрямик получалось короче. Если верхнюю дорогу я успел хоть немного изучить, то канализация осталась для меня тайной за семью печатями. Темное пятно. Освещения там не было вовсе, и без истинного зрения соваться в катакомбы не стоило.

– Порядка двухсот метров разницы. В условиях полового бессилия, это – перебор.

Неуклюжая шутка слегка взбодрила, и подарок Макарова отреагировал на шевеление очередным спазмом. Время отдыха подходило к концу. Жаль, я надеялся дождаться кого-нибудь из сверхов. В последнее время команды прекратили выходить к контрольным точкам, предпочитая отсиживаться на полигоне. В игре появился элемент неожиданности, и противник не чувствовал себя в безопасности даже на старте. Если первые раунды напоминали скоротечные сшибки новичков-пейнтбольщиков, то сейчас все выглядело как долгая позиционная война с использованием ловушек. Эдакие магические шахматы с живыми участниками-фигурами.

И некий чешуйчатый оборотень только добавлял игрокам адреналина, уже дважды влетев в чужие капканы. Первый – ладно, а вот второй, судя по всему, готовили братья. Мощная штука, после которой во рту появился устойчивый привкус крови, а в голове будто взорвалась граната. Прорвался на кураже. Чешуе хватило сил, чтобы проломить клетку, и я вырвался наружу, оставляя за собой трассирующий след из сполохов пламени. Не разобравшись в происходящем, младший Плахин рванул следом и попал под раздачу Ягая. Можно сказать, что моя неуклюжесть подарила очко команде оборотня. В том же раунде старшего загнали в угол и раскатали общими усилиями. Правда, потеряв при этом половину команды. Разъяренный Плаха задорого продал свою 'жизнь'.

В то время я уже отдыхал на контрольной точке и новости узнал позже – через круг-другой, от мокрого и слегка пованивающего Джорджа. Импульсивный оборотень рванул вслед за ускользающей добычей и провалился в канализацию. Даже опытный оборотень не смог выдержать каскадное заклинание сыгранной пары боевых магов. В таком случае спасает или скорость, или разница в силе. Возможности Плахиных на порядок превосходили Жорины, а достигавшая колен зеленая жидкость хорошо сковала перевертыша. Бедолага вдоволь нахлебался изумрудной отравы, и его немилосердно рвало. Это была моя последняя встреча с учениками Макарова. Сверхи предпочитали не показываться на глаза, а мне было некогда их выслеживать.

Черт! Очередное напоминание больно кольнуло в грудь, заставив поморщиться. Изорванные перчатки продолжали скрывать кольца, но от этого их пульсация не становилась приятней. Организм оборотня восстанавливал силы, и мои надсмотрщики все настойчивей подталкивали в дорогу.

Нарастающее с каждой секундой ощущение нельзя было назвать болью. Благодаря высокому болевому порогу перевертыши легко переносили физические раны. От вида и запаха крови, без разницы – чужой или своей, в нас зарождалась ярость. Это – боль-вспышка! Подобно уколу адреналина она только добавляла сил, отчего даже смертельно раненный оборотень способен выкосить толпу врагов. Наша магия напрямую завязана на ярость. Ярость течет в нашей крови, давая силы убивать врага даже с остановившимся сердцем и изломанными конечностями.

Сейчас я испытывал совсем иные ощущения. Помнится, выжженные смерчем глаза беспокоили меня куда меньше чем адова поделка Макарова. От нее мои невидимые простому взгляду сердца-источники протяжно тянули одну, совершенно исступляющую ноту. И чем дольше я стоял, тем громче звучала 'музыка'. Она вызывала неудержимое желание расцарапать собственную грудь, лишь бы избавиться от тянущего чувства. В такой ситуации бег становился меньшим из зол.

Большую часть пути я пробежал с закрытыми глазами, ориентируясь на слух и запах. Не служебная собака, конечно, но с каждым разом получалось все лучше и лучше. По крайней мере, я перестал на каждом шагу натыкаться на торчащую из земли арматуру. Короткий взгляд-рентген и очередной рывок между кусками камня и в лепешку смятыми бочками – такая тактика оправдывала себя как нельзя лучше. Тело само выбирало дорогу, инстинктивно обходя ямы и перепрыгивая расщелины. Не безошибочно, но тяжелые армейские берцы и укрепленные суставы перевертыша пока держались.

Я бежал, старательно отгоняя мысль, что любой из учеников чувствует себя здесь вполне комфортно, и при этом они даже умудряются сражаться между собой. Аналогия со слепым кутенком неприятна, но на фоне воспитанников Макарова я выглядел именно так. Сила ключника позволяла переть все восемь колец, но я не тешил себя иллюзиями – против меня не станут работать силой. Здесь она вторична. Пусть из любого правила существуют исключения, и бой с Эльвирой – лишнее тому подтверждение, но рано или поздно статистика возьмет верх и опыт победит. Фортуна – дама переменчивая, и не стоило на нее полагаться.

Большая часть пути осталась позади, когда дорогу мне перегородили завалы сплавленного металла. Похоже, я слегка задумался и свернул не туда. Центральная часть пещеры была относительно свободна от баррикад, но ближе к стенам начинался настоящий лабиринт, абсолютно непроходимый для человека. Маги и перекинувшиеся оборотни легко преодолевали препятствия там, где пасовали человеческие конечности. К тому же у сверхов всегда оставалась возможность прорваться силой. Я не поленился и хорошенько рассмотрел участок, где мерялись силами ученики Макарова. Под ударами заклятий каменные обломки искрошились в мелкую щебенку.

Оценив препятствие, я принял решение не возвращаться. Обратная дорога займет больше времени и сил, чем рывок вперед. Все случилось внезапно. Пауза между вспышкой-озарением и прыжком-действием оказалась минимальной. Припав к земле сжавшейся пружиной, я из всех сил толкнулся четырьмя конечностями. Ненормальное для простого человека действие получилось настолько органичным, что я чуть не сверзился обратно на торчащую как штык-нож арматуру. Шесть метров – совсем не плохо для недооборотня.

Страх – опасное, но сильно чувство. Под его воздействием в моей груди будто взорвалась граната, ладони покрылись липким потом, от которого не спасали даже выданные перчатки.

Рванув наружу, когти намертво вцепившись в верхушку завала. Неустойчивое положение гораздо лучше панического падения в бездну, но долго балансировать я бы не смог. Пришлось что есть мочи прыгать вперед, благо, на секунду включившееся зрение высветило передо мной относительно свободную площадку. Бухнувшись на четвереньки, отчего в колено прострелили разряд боли, я негромко, но очень эмоционально выругался. Переломать себя хребтину на тренировке – это верх глупости, я считаю.

После такого приключения небольшой булыжник показался мне вполне комфортной альтернативой креслу. Усевшись и вытянув ноги, я принялся бездумно сдирать остатки перчаток, представляя вместо них тренера. В принципе, Макаров был ни при чем, но пар требовалось спустить немедленно. Уж лучше разорвать перчатки, чем взорваться самому и наделать глупостей. Когти втянулись, но пальцы еще дрожали. Я рассматривал собственные руки с показушным спокойствием, хотя внутри все кипело.

– Напиться бы.

Отчего-то вспомнился Черный. Раньше у него, помнится, на все проблемы находилось одно решение – 'Буханем!?'.

Сидеть было хорошо. Сидеть было приятно. Несмотря на боль и усталость, я не мог отделаться от желания продолжать бег. Странная навязчивая идея двигаться вперед настораживала. Даже кольца на время успокоились, давая время придти в себя. И все же, меня тянуло во тьму. Дошло до того, что тело начало подрагивать, словно от переизбытка энергии. И это после двухчасового марафона.

– Как говорится, все страньше и страньше, – задумчиво протянул я, даже не пытаясь подняться с камня.

Стоило заметить, и прежде неуловимый зов заиграл в голове навязчивую мелодию. Не спорю, заклинание, а это без сомнения дело рук одного из игроков, работало прекрасно. Элегантно вплетаясь в мыслефон, оно задавало новый вектор движения, и человек, неожиданно для самого себя, поворачивал в другую сторону.

Чтобы засечь его, потребовалось воистину чудовищное стечение обстоятельств. Даже сейчас мне приходилось силой удерживать себя на месте, а еще минуту назад я без раздумий перемахнул четырехметровый завал и едва не угробился о камни. Не помогли даже кольца Макарова. Их навязчивые подстегивания не шли ни в какое сравнение с работой невидимого мастера. За последний месяц я привык, что чешуя защищала мою шкуру от большинства магических воздействий. Зов играючи преодолел подточенный демоном барьер и взял за горло.

Не думаю, что меня хотели убить. Скорее, я случайно попал под удар и вместе с другими счастливчиками уверенно бежал в западню. Я не сомневался, что впереди нас ждала ловушка. Двух часов хватило, чтобы оценить стиль игры. В девяноста процентах случаев матч заканчивался сразу после обнаружения противника. В ход шли капканы, приманки, ловля на живца и другие грязные приемы. Зов уверенно вписывался в картину.

Я задумчиво почесал подбородок и оглушительно чихнул.

– Фу! Ну и пылища. Надо двигать отсюда. Да и кольца что-то зашевелились. – Наивная фраза заставила улыбнуться. Поприсутствовать на разборке я бы не отказался.

– Да. Хочется. – Я вслух припечатал молчаливого обличителя.

Бегать мне откровенно надоело. Пришло время красться.

И снова ситуация, в которой мне сильно не хватало моей чешуйчатой половины. Оставшийся за глухим барьером Ящер лишил меня своих умений. Вместо идеально-выверенной звериной поступи оборотня я получил куцый обрубок. И хотя на фоне прежнего городского жителя движения выглядели идеальными, а походка – уверенной и бесшумной, сам я отчетливо чувствовал разницу. Камуфляж тоже остался в далеком прошлом. Без Ящера я уже не ощущал целостности – от человека отняли оборотня, и осталась только половина человека. На меня вдруг навалилась тоска. Глухая и короткая, но острая как удар кинжала под ребро. Продолжалась она недолго.

Очередная вспышка истинного зрения вырвала из темноты крадущуюся фигуру, обрывая самокопание. Лица не было видно, но моторика очень специфическая. Оборотни и вампиры двигались иначе, а Максим будет пониже ростом. , Команда Ягая отпадала. Оставались братья Плахины, и что-то мне подсказывало – передо мной младший. Плаха бы так себя не выдал.

В этот раз я среагировал правильно, текучим движением припав к земле. По спине несколько раз пробежал знакомый холодок сканирующего заклинания, но маг меня не заметил. А может просто не воспринял за помеху. Указания Макарова звучали вполне конкретно – без нужды недооборотня не трогать. Слегка обидно, но в общем-то понятно.

Гораздо больше меня интересовало, заметил ли Пряха поводок чужого заклинания? После всех этих мыслей о рычагах влияния хотелось хотя бы помечтать о собственной исключительности. Пусть и мнимой.

Существовал только один способ выяснить правду, и, отпустив Плахина подальше, я двинулся следом. Немного переживал за подарки тренера, но кольца, что называется, притерлись. Чехарда в груди продолжалась, и организм, как мог, компенсировал неприятности.

Возможности моего тела вообще меня радовали. Я до сих пор с недоверием вспоминал неожиданный прыжок на шесть метров. До осознанного использования всех возможностей было еще далеко, но результат обнадеживал. Не Ящер, но кое-что все же осталось. С этой точки зрения вселение смерча можно было счесть благом. Жаль, что пока единственным.

Затаившаяся фигура Плахина показалась неожиданно. Если бы я не ждал чего-то подобного, то без сомнений прошел бы мимо. Скомканный темнотой силуэт меньше всего напоминал человеческую фигуру, а камуфляжный костюм и вовсе размывал его до неузнаваемости. К слову, 'комок' отлично зарекомендовал себя, с честью пройдя вместе со мной испытания двухчасового марафона. На замершем маге красовался такой же костюм, и чувствовалось, что парень намотал в нем изрядно километров. Боюсь, китайские треники, что сейчас катались по городу в моей сумке, уже разошлись бы по швам.

Убаюканный тишиной и бездействием, я расслабленно всматривался в темноту, когда события вдруг понеслись галопом. Потянув носом воздух, близнец резко повернул голову и с резким выдохом толкнул от себя нечто невидимое обычному глазу. Зрение не вовремя 'мигнуло' я не успел выхватить очередную картинку. Впрочем, результат не заставил себя ждать.

Эффект заклинания уподобился выстрелу стартового пистолета, и пустая на первый взгляд площадка наполнилась резво движущимися фигурами. Вспышки заклинаний то и дело вырывали из темноты бойцов команды Ягая.

Оборотень в затяжном прыжке со второго яруса попытался опрокинуть Плахина, но вместо этого поймал грудью ядовито-зеленые полосы. Ошибся я, брат оказался старшим! Уже знакомые клинки ножницы одним ударом снесли бедолагу-командира в сторону, окончательно выводя из боя. Близнец выложился по полной, но еще держался. Не проиграл! По крайней мере, не сразу. Следующая вспышка выхватила его гораздо правее ожидаемого, в сетке-капкане Максима. Пять-шесть секунд в схватке с целой командой сверхов – это много. Выучка Плахи восхищала, но в этот раз удача его подвела.

Сдерживающее заклинание треснуло по швам мгновением позже необходимого. Младший братишка успел к финалу. К тому времени вампиры и здоровенный оборотень в форме медведя уже добивали мага. Азартное рычание не мешало им методично взламывать защиту, добираясь до 'сладкой' сердцевины. Секундой позже Пряха остался в гордом одиночестве, и надо было видеть торжествующие взгляды сверхов, когда Максу удалось на кураже 'захомутать' и второго брата. В последнем бою единственный чистый маг команды Ягая выложился на всю катушку.

Плахин сразу понял, что уходить от погони с таким поводком бесполезно – выследят, догонят, добьют. Он бился до последнего, но Ягай так и остался единственным условно-убитым. Сыгранная команда морочила, уводила удары, принимая их в более свежих бойцов. Закончилось все эффектным ударом Джорджа. Точнее, должно было закончиться, если бы на арену не выступил новый игрок.

Внезапная тяжесть швырнула всех на колени и неумолимо придавила к земле, да так, что из груди старшего Плахина вырвался сдавленный хрип. Макаров резко оборвал бой, задействовав свои незримые паутинки, и признаюсь честно, я больше не горел желанием испытывать на себе его заклинание. Одного раза вполне хватило. Черт, да я ведь и думать про него забыл!

– Приношу свои извинения!

По всей пещере одновременно зажглись десятки мощных прожекторов. К тому времени как я наконец проморгался, старик уже стоял перед нами. Давление пропало так же внезапно как и появилось, и Макаров продолжил:

– Джордж, поздравляю! Целиком твоя заслуга. Первый твой правильный удар. Не вмешайся я со своей паутинкой, и Пряху пришлось бы откачивать всем вместе. Молодец, конечно, но в следующий раз не увлекайся так сильно. Выдержав надлежащую паузу, и дождавшись пока все поднимутся, старый сенсей подытожил:

– Счет сегодняшнего матча – четыре-три в пользу команды Ягая. Так что вечер, ребята, в вашем полном распоряжении. До шести утра вы предоставлены собственной совести и моему последующему наказанию. Теперь по итогам. – Макаров довольно осклабился шрамами. – Отлично – Лиля и Жора, Макс и Ягай – тоже молодцы, но можете лучше. Ренат как обычно сонный. С братьями предстоит долгий разбор полетов, но серьезных ошибок не было, если не считать недооцененного противника. Зов мадемуазель Лилии вы прошляпили самым позорным образом.

– Ящер помешал. – Глухо произнес один из Плахиных, но Макаров откровенно отмахнулся от оправдания.

– Равные условия, Вадим. Ра-вны-е! Максимкины поделки он сносил даже не замечая.

Макс одобрительно закивал, но Плахин зыркнул на него таким взглядом – куда там оборотню.

– Во-во! Поделки! Это ж сигналки, что вы сравниваете?! У нас полноценный капкан ушел.

Было заметно, что поражение 'царапнуло' братьев за живое. И даже ничью, если не забывать про очко форы, они восприняли очень близко к сердцу.

– Расслабились, падаваны? Капкан снес, говоришь? Будете тренироваться до тех пор, пока не перестанет сносить!

– Мальчики, прекращайте. – Вампирша влезла в мужской разговор, вызывая огонь на себя с наивно-милой улыбкой провинциальной дурочки. – Куда двинем-то? Может в 'Искру'? Надо же победу отметить!

Несколько растерянные взгляды сверхов явно показывали – об этом они думали в последнюю очередь. Результат матча оказался неожиданным для всех.

– С вами можно?

Только когда взгляды присутствующих скрестили на мне, я осознал, что предложение сорвалось с моих губ. Но мне чертовски хотелось расслабиться, да и отступать было уже поздно, так что я с обезоруживающей улыбкой добавил:

– Ну, я тоже поучаствовал… вроде как.

Откровенно говоря, я думал, что тренировка закончится сразу после игры. Большого опыта у меня не было, но здравый смысл подсказывал, что начинают обычно с разминки и лишь затем переходят к спаррингам. Возможно, Макаров изменил расписание, чтобы глянуть нового ученика в экстремальных условиях? Идея вполне в его стиле.

Оставшееся время я продолжал бегать, на каждом круге наблюдая различные этапы обучения. Бои один на один, два на два, и все против учителя чередовались с магическими ката и медитациями. Иногда группа просто рассаживалась вокруг сенсея и слушала негромкие наставления. Макаров вообще не любил повышать голос, и если отрешиться от пейзажей подземного апокалипсиса и не знать, что вокруг умудренного опытом диверсанта КГБ собрались сверхи самых хищных мастей, получалась почти пасторальная картинка.

Так или иначе, но экстрим закончился. Начиналась работа.

На меня никто не обращал внимания, никто не подгонял и не заставлял выкрадываться из последних сил. Я не единожды притормаживал возле группы и набирался сил, наблюдая и запоминая на будущее. Это было интересно. Откровенно говоря, мне вообще понравилось заниматься. При свете ламп я мог без опаски передвигаться неторопливым бегом, и хотя кольца продолжали выжимать все соки из моего организма, нынешние условия меня вполне устраивали. Уже в душевой, смывая с тела корку грязи и делясь впечатлениями, я вдруг понял, что с нетерпением жду следующей тренировки.

При всей грубости методов, старик отлично натаскивал своих учеников, персональным подходом превращая каждого из них в уникальное оружие. Уже сейчас его 'падаваны' могли составить конкуренцию спецам Косты. Правительство разумно присвоило защите академии высший приоритет. Отказа не было ни в деньгах, ни в оборудовании, ни в преподавателях. По словам Ягая вместе с Макаровым над группой трудились еще несколько приглашенных специалистов из смежных структур. Их личности скрывали, и подробностей я так и не узнал. Хотя, о существовании того же Макарова знала или догадывалась большая часть тринадцатого отдела. Слухи о нем давно превратились в легенды 'чертей'. Считалось, что попавший в контору имел право знать. Я же, по сути, стал одним из 'падаванов', а потому от меня почти ничего не скрывали.

Так получилось, что Волна пришла раньше, а потому времени не хватало катастрофически. Группа фактически жила на казарменном положении и отлучалась в город только по персональному разрешению учителя. Меня подобная участь миновала, но на наших отношениях это не отразилось. В свете истинного зрения моя ущербность слишком бросалась в глаза, чтобы у кого-то возникло чувство зависти. Они меня приняли. Пусть не сразу, но приняли.

Помимо прочего я не участвовал в некоторых этапах обучения. Так было необходимо. Ограничивали всех. К примеру, я точно знал, что существовало еще несколько групп. Их лиц не видели даже Ягай и компания, несмотря на то, что регулярно сталкивались с ними на полигоне. 'Падаваны' не знали подробностей, а мнения составляли исходя из боевых ухваток, особенностей стиля и незамаскированных отметин в аурах. По общему мнению, минимум одна команда целиком состояла из церковников.

– Подленький народец, – пожаловался Плаха, вытирая голову полотенцем. – Магию режут на корню, а сами в рукопашку лезут. Тяжело работать.

– Ага. Этим стоит проиграть и Макарыч резко серчает. Неделю другую из зала не вылезаем. – Ягай мастерски спародировал тренера, подыграв интонациями: – Спичка в руках воина должна пробивать стену не хуже заклинания.

– Пошути мне, пошути. – Петр Игнатьевич обладал просто сверхъестественной способностью передвигаться, не привлекая внимания даже специально обученных сверхов. И что характерно, появлялся в самый неподходящий момент. Впрочем, в этот раз старик не стал развивать тему, да и по голосу чувствовалось, что его мысли бродят очень далеко.

– Слушаем, и не перебиваем. Сегодня и завтра тренировок не будет. Срочные изменения в планах иностранной делегации, так что объект будут показывать завтра вечером. Слишком удачное стечение обстоятельств для простого совпадения. Приоритетная задача для группы – подстраховать наших вундеркиндов, и не дать им свободно общаться с заморскими гостями. Изображать будете слегка нетрезвых идиотов. Это у вас отлично получается и без всяких тренировок.

Лицо Макарова ненадолго исказилось паутиной шрамов и снова омертвело.

– Я так понимаю, что увольнительная отменяется? – Убито поинтересовался Макс.

Парень успел назначить встречу какой-то, по его словам, сногсшибательной куколке, и мало не выпрыгивал из штанов. В эту минуту на него было больно смотреть. Ужас, тоска и печаль в одном флаконе.

– Наоборот, ваша идея с 'Искрой' придется очень кстати. Две недели без отдыха – это не шутки. Развейтесь, отдохните, гульните по бабам, чтобы голодными взглядами не пугать интуристок. Это в первую очередь касается тебя, Макс. Хотя, если я правильно понимаю, у тебя уже все схвачено?

Радостный вопль сверха служил самым красноречивым ответом.

– Понятно. Как я и думал. Ладно, тогда Ягай остается за главного. Проследи, чтобы завтра к девяти все были на месте. За Лилькой смотреть в оба. Вопросы?

Парни переглянулись и оборотень подытожил:

– Вопросов нет.

Вскоре наша компания разделилась. Первым к своей 'лялечке' сбежал Макс, а чуть позже нас покинули и братья Плахины, в родственниках у которых оказалось половина Москвы.

– Нет, ребята. На сегодня мы пас. – Пояснил старший, не вдаваясь в подробности. – Дел куча.

Особо никто не расстроился. По легенде братья не были знакомы с группой Ягая, и старались развлекаться отдельно. Столичная тусовка сверхов хоть и казалась огромной, на самом деле являлась эдакой большой деревней, где все друг друга знали, а если не знали, то как минимум слышали.

В 'Искру' пришлось отправлять Джорджа, чтобы занять столик до появления основной толпы. Солнце еще только клонилось к горизонту, так что с одной стороны у нас было достаточно времени, а с другой – присутствие вампиров нас сильно связывало. Ренат и Лилия ни в коем случае не собирались пропускать сабантуй. В итоге оборотень уехал вперед, а остальные, кто – вслух, а кто – мысленно, подгоняли неторопливое светило. Нежданная пьянка будоражила не только меня. Больше всех радовалась вампирша. Ягай, не будь дураком, заранее объяснил мне причину. Отвел в сторону, и шепнул, посматривая в сторону радостной нежити:

– Санек, ты вроде парень адекватный, но я на всякий случай предупреждаю – вампиров наших не задирай.

Я пожал плечами, мол, да я и не собирался. Хотя, откровенно говоря, испытывал к ним смешанные чувства. Перевертыш заметил мою неуверенность и продолжил:

– Ни Ренат, ни Лилька не виноваты, что так получилось. Обращенные, причем из наших – из 'чертей'. По всем прогнозам шли на простенькое задание, а попали на бойню. Вот Макарыч и приютил.

Ягай жевнул челюстями так, словно перемалывал чьи-то кости.

– Нелепая случайность. Сразу после Волны кровососы Никифора перекидывали всех подряд, чтобы избежать полного уничтожения. Любой, в ком проснулся дар, оказывался под угрозой. На вампиров объявили сезон охоты, но их это не остановило – врывались в дома, общежития, нападали на улицах. Им нужно было любой ценой остановить охотников, переломить настрой общества. Поэтому они плодили мучеников.

– Я в курсе этой истории. Заменить геноцид расследованиями и судебными разбирательствами – для нашей страны это поистине гениальное решение.

– Не обольщайся. То же самое творилось по всему миру.

Ягай поморщился. Даже магия не могла решить всех проблем нашего общества. Перед связкой коррупции с бюрократией пасовали любые заклятья.

– Их обратили против воли?

Я испытующе посмотрел в сторону обнимающей парочки. В этот момент Лилия смачно чмокнула Рената в щеку и весело рассмеялась, уворачиваясь от шлепка пониже спины.

– Не похоже чтобы они тяготились полумертвым состоянием. – В моем голосе отчетливо прозвучало сомнение.

– Понятно. Кажется, я очень вовремя подошел. Знаешь, Ящер, ты ведь сам не без греха, верно? Мы знаем про смерч, и, на мой взгляд, отличий между вами тремя гораздо меньше чем ты думаешь.

– Откуда знаете? – Откровенность вогнала меня в легкий ступор.

– Спецгруппа отдела-13. – Ягай пожал плечами. – Да и Коста рассказывал. Кореец в курсе всех закулисных игр, а помимо прочего он еще дядька Плахиных и наш инструктор по рукопашке. Так что извини. К слову, нас специально предупредили, чтоб не задирали тебя почем зря.

– Так вот откуда 'падаваны' растут. Коста! – Сбитый с толку, я ответил немного невпопад. – А меня, значит, в любимчики записали?

– Не дури, Ящер! Лишний понт из нас давно выбили. Кореец просто объяснил, что именно в тебе сидит. Нам хватило. Здесь нет дураков жонглировать взведенной гранатой. Я сам оборотень, и могу представить, через что ты прошел.

Вспомнив темницу без времени, без чувств и границ, я отрицательно покачал головой. Не думаю, чтобы хоть кто-то мог.

– Лады. Я не буду доставать вампиров, но ваша вертихвостка сама постоянно нарывается. Ведет себя так, будто с детства мечтала покувыркаться в компании вампира и трех оборотней. И я сейчас не про батут говорю.

– Во! Об этом я тоже хотел поговорить.

Ягай улыбнулся и дружески хлопнул меня по плечу. Выбив из меня обещание, он успокоился, и из его голоса исчезли напряженные нотки.

– Первые вампиры называют себя Высшими. Нашли, млин, предмет для гордости – становление чудовищем не по чужой воле, а по призванию души. Но, так или иначе, разница между ними колоссальная. Да ты сам посмотри.

Оборотень возбужденно махнул в сторону немертвой парочки. Он вообще очень эмоционально доказывал их невиновность, но в чем-то я был склонен с ним согласиться. Я прекрасно помнил аудиенцию у Первого Князя, и в сравнении с тамошней сворой здешние вампирчики казались игривыми щенками. Потребности те же, но методы другие. Волна отключила естественную селекцию, и среди нежити все чаще попадались обычные люди с необычной жаждой. Не было никаких гарантий, что спустя год-другой они не поддадутся искушению, но отстреливать всех подряд лишь по принадлежности к кровавому роду уже не получалось. Никифор добился своего.

– То есть нимфоманку она специально корчит? – Я уточнил на всякий случай. – А то я не знаю как реагировать.

– Терпи, казак, скоро привыкнешь. Она не корчит, пытается переключить жажду крови в безопасное русло.

Что-то мелькнуло в памяти, и пощелкал пальцами, вспоминая.

– Инкуб, верно? Чего-то там вроде демона страсти.

– Инкуб – это мужчина. Но ты прав, Лилька пытается стать чем-то вроде суккуба. – Ягай ухмыльнулся. – Правда, пока от ее попыток одни неприятности, если не считать безумной ревности Рената. Ты будь с ним потактичней, хорошо?

– Без проблем. – Я легко согласился, даже не подозревая, что совсем скоро Ренат попытается свернуть мне шею из-за глупой девчонки. – Мне сейчас не до любовных треугольников, тем более что на мой вкус она слегка переигрывает. Соблазнение подразумевает интригу, а тут скорей рейдерский захват.

Оборотень бросил взгляд в сторону выхода и хищно клацнул зубами.

– Ну, это субъективно. Мне вот очень нравится.

Разговор плавно свернул в несколько фривольное русло типично мужского обсуждения, когда до нас донесся восторженный вопль Лилии. Солнце наконец скрылось за крышами. Пришла пора выдвигаться.

Хозяин бывшего спорт-кафе 'Искра' быстро сориентировался в реалиях изменяющегося бизнеса. Как раз тот случай, благодаря которому становилось ясно – умный и хваткий преуспевает вне зависимости от наличия магии.

Годом раньше в этом просторном трехэтажном здании на самой набережной собирались футбольные болельщики. Смотрели матчи, делали ставки на результаты и декалитрами поглощали пиво всевозможных сортов. Пиво, надо признать, славилось на всю столицу и привлекало большую часть клиентуры.

Сегодня все изменилось. Широченные плазменные панели остались не у дел в связи с вынужденным перерывом и пересмотром правил во всех спортивных областях. Печальной участи не избежали даже шахматы, в которых пока ограничились введением магов-секундантов. Впрочем, интеллектуальные игры пострадали меньше всего. В них, по крайней мере, оставалась возможность рассадить противников по разным комнатам. На контактные виды спорта наложили временный запрет.

Пока спортивный мир столицы гудел разворошенным ульем, владелец 'Искры' сделал беспроигрышную ставку. За последний месяц его заведение обросло заслуженной славой и стало одной из лучших андеграундных тусовок Москвы. Наверное, только здесь можно было найти действительно независимого эксперта магических искусств. В 'Искре' встречались сильные оборотни, сюда захаживали вампиры-одиночки из тех, что посмелей. Последних не жаловали, и при малейших подозрениях с фейерверком выкидывали из бара, не обращаясь, впрочем, к властям. Политика андеграунда – справляться своими силами.

Группа Ягая нечасто захаживала в 'Искру', но заслуженно пользовалась репутацией сильных, хоть и слегка отмороженных сверхов. На минуту мне даже стало интересно, сколько засланных казачков гуляет по России, собирая информацию на выдающихся магов и вынюхивая, чем дышит свободный народ? Потом меня захватила разгульная атмосфера 'Искры', и все проблемы незаметно отошли на задний план.

Странное место. Громкое – от музыки, острое – от обилия самоуверенной молодежи, яркое – от столкновений аур и мелькающих в воздухе заклинаний. Вкусное и пряное – от пронзительного духа свободы, но вместе с тем строгое и не прощающее ошибок. Андеграунд суров. Здесь не прижились стайные законы вампирского общества, но во всем чувствовалось их неуловимое влияние. Здесь зарождалось городское поколение оборотней, знать не знавшее природы и абсолютно к ней не стремящееся. Их домом стали каменные джунгли столицы, у них зарождались свои мифы, свои легенды и проклятья. И у них была Искра, своя 'Искра'!

Мелькающая на танцполе Лилька чувствовала себя как дома среди неуловимо опасных, но таких притягательных ведьмочек. Я уже танцевал с вампиршей, и знал, как реагирует мужской организм на сумасшедший магнетизм немертвых. Бедный Ренат. За вечер он минимум трижды выходил 'на поговорить' с настырными хлопцами из очередного Ордена Дракона.

– Других названий нет что ли?! Как грибы растут! – Пожаловался вампир, со вздохом поднимаясь из-за стола.

В ответ на попытку вмешаться, Ягай только успокаивающе придержал меня за плечо, мол, сами разберутся. Серьезные фигуры прекрасно знали возможности друг друга и предпочитали обходительное обращение. Новичкам нужно было завоевать репутацию. Особо дерзких и неправильных учили и болезненно осаживали. Очередное правило из неписанного свода свободных.

– Саш, не дергайся! Ренат знает, что делает. Потратит столько, – оборотень чуть развел пальцы. – Восстановит столько. – Жест руками напоминал улов хвастливого рыбака.

– Право победителя! – Авторитетно добавил Джордж, подливая мне еще порцию 'сполоха' – алкогольного напитка, известного только местным завсегдатаям. Коктейль представлял собой личную и особо секретную разработку хозяина заведения, отличался шикарными вкусовыми качествами и не подавался больше нигде. Вплетенное заклинание слегка притупляло бешеный обмен веществ, свойственный большинству сверхов, и даже оборотню позволяло ненадолго ощутить всю прелесть легкого опьянения. Но именно легкого, и именно ненадолго. Неадекватное поведение в 'Искре' не жаловали, хотя границы неадекватности трактовали весьма вольно.

Выпивка. Танцы Лилии в кругу озабоченных юнцов, и как следствие – дуэли слегка осоловевшего Рената, которому приходилось через силу пить забитую алкоголем кровь одаренных. И разговоры о магии. Кругом. Пьяные и не очень. Даже в мужском туалете, где на зеркале красовалась сделанная трофейной губной помадой схема, поясняющая заговор любовного отворота. Как меня и предупреждали, ведьмочки 'Искры' оказались не только притягательными, но и крайне опасными стервочками. Одним словом, вечер шел своим чередом, а закончился как всегда приключением. По-другому у меня просто не получается.

Начиналось все невинно. Вдоволь поиздевавшись над 'драконами', неразлучная парочка вампиров влилась обратно в компанию, сходу присоединившись к беседе. Разговор шел увлекательный, обсуждалось будущее негосударственных магических объединений по типу ордена или гильдии. Ставя в пример незадачливых 'драконов', уже занесенных местными в отряд земноводно-пресмыкающихся, Ягай доказывал, что в будущем ничего не изменится.

– Да ты глянь на этих олухов! – Оборотень сделал презрительный жест в сторону потрепанной молодежи.

– И что? Глянь на 'Свободных'. Полувоенная организация с четкой структурой, уставом и дисциплиной. – Ренат старался говорить авторитетно, но избыток алкоголя начинал сказываться, отчего речь вампира получалась несколько сумбурной и патетичной: – Не, брат! Наступает новое время, я тебе говорю!

– Если и наступит, то очень не скоро.

Столик с самого начала окружила непроницаемая завеса, и оборотень не таил крамолу.

– С чего вдруг не наступит?

– Да из-за нас с тобой. – Победно улыбнулся оборотень. – Они ж как дети. Пока еще наиграются?! Вот тебя сколько раз на воздух приглашали? Пять? Шесть раз? Ты глянь, у них же только силушка богатырская на уме, да еще потрахушки. Думаешь, почему в 'Искру' идут? За 'сполохом', девочками и драками. Никто из них не станет просиживать над формулами, а ты не хуже меня знаешь, чего стоят все эти огненные шары.

– Но есть же лидеры. Те же 'Свободные' объединились вокруг кого-то.

– Я тебя умоляю. Убери фигуру с доски – и снова вольница, снова детский сад. Рычагов никаких, все на добровольной основе. – В голосе Ягая мелькнуло открытое неодобрение. Он обвел взглядом бар, и продолжил: – Глянь вокруг, вот оно – твое новое время. Хаос. Да что мы спорим?! У своей подруги спроси, чего им больше хочется – учиться магии, или симпатичную ведьму за попку ущипнуть? Скажи, Лиль. – Оборотень заговорщицки ткнул подругу локтем.

Тут-то все и началось.

Позже вампирша призналась, что сперва мое поведение ее заинтриговало, а позднее начало изрядно раздражать. Я не испытывал к парочке брезгливого презрения, и она это чувствовала. Да, я недолюбливал вампиров, но мне хватало мозгов противостоять льющимся с экранов призывам. Высшие обратили достаточно невинных, чтобы власти свернули пропаганду открытой охоты. Как мне казалось, сделали это немного поздновато – ярлык уже прилип намертво, но конкретно к Лильке я относился нормально.

И это задевало ее даже сильнее. Будучи единственной девушкой в группе, да к тому же хорошенькой, она не привыкла к ровному отношению. И куча проблем, вкупе с засевшим внутри меня демоном, оправданием отнюдь не являлась. Иногда девушки – такие девушки. В особенности они – слегка подвыпившая вампирша.

Одним словом, Лиля весь вечер готовила каверзу, потихоньку взламывая мою защиту. Не корысти ради, а интереса для. Ей было крайне любопытно, что именно скрывалось за наложенными Васильком барьерами. Сухой термин 'демон' ее, видите ли, не устраивал.

Само странное, что девчонке удалось практически невозможное. Нет, вскрыть серебряные оковы мастер-лекаря – это слишком, а вот слегка приоткрыть завесу – это можно. Благо, Макаров учил их именно этому: ни в коем случае не атаковать в лоб, и всегда искать уязвимости. Работать тоньше! Как назло, в этот раз Лиля мастерски применила хитрую науку тренера, и заплатила за нее сполна.

Возбужденный спором Ягай очень не вовремя ткнул девушку под руку, и спущенное с цепи заклинание рвануло к цели, все глубже проникая в святая святых. Если так можно выразиться по отношению к узилищу возможно сильнейшего на планете демона.

– Ой! – Удивленно вскрикнула Лилия, и замерла.

Ее стекленеющий взгляд заметили все, но истинную причину знали только двое: стремительно трезвеющей недооборотень, и столь же стремительно гибнущая вампирша. Возможно, кто-нибудь вроде Графа смог бы разобраться в ситуации и помочь, но ученикам Макарова до уровня мастер-координатора было очень далеко. Они оставались пусть хорошими, но всего лишь боевиками.

Для меня время остановилось.

Будто в замедленном кино я наблюдал, как еще недавно розовощекая нежить стремительно наливалась мертвенной бледностью, а по идеальной коже начинали змеиться глубокие трещины. Любопытство сыграло с Лилей дурную шутку, и вместо того чтобы сразу отшатнуться, она прильнула к прорехе всем своим существом, стремясь проникнуть за грань. Для меня это выглядело так, словно кто-то выдернул пробку из ванной, а в стремительно уносящийся водоворот опустил крупный, но такой хрупкий кусок сахара. Я нутром ощущал, как от вампирши отрывались куски пока что заемной, чужой силы. Демон не мог вырваться из клети, но жадно глотал все, до чего только мог дотянуться. К вампирам это создание испытывало особый гастрономический интерес. Распробовал, тварь.

Время вздрогнуло, и начало медленно наращивать бег. С лица Лилии, все больше походящего на омертвевшую мраморную маску, отвалился первый пласт кожи. Лоскут рассыпался пеплом прямо в воздухе, намекая на грядущую участь хозяйки, когда я рванул вперед, выламывая в сторону намертво прикрученный стол.

'Вампиры крепкие. Должна выдержать!', – мелькнула паническая мысль, а в следующую секунду удар раскрытыми ладонями вышвырнул глупую девчонку из пределов досягаемости. Со звуком лопнувшей струны оборвалось связывающее заклинание. Я перестарался, но ничуть не жалел об этом. Меня не учили выискивать уязвимости, так что приходилось обходиться грубой физической силой. Лиля вылетела на танцплощадку, проложив среди танцующих изрядную просеку. Получившаяся куча-мала смягчила падение. Мысленно потянувшись вслед за ней, я облегченно выдохнул. Живая! И даже не слишком пострадала. По крайней мере, осталась в сознании, и уже пыталась подняться на ноги.

– Все… – Я не договорил.

Увлекся. Непозволительно расслабился, и выпустил Рената из поля зрения. Подвыпивший вампир не стал разбираться в случившемся. С его точки зрения ситуация трактовалась однозначно – едва знакомый оборотень напал на неповинную девушку, к которой Ренат испытывал самые нежные чувства. Что тут непонятного? Нежить и за меньшее наматывала кишки вокруг горла.

Он двигался очень быстро. Быстрей, чем соображал. Так что удар в голову я пропустил. Всей заслуги, что рефлекторно дернулся в сторону, иначе, боюсь, там бы меня и схоронили. У вампира, что называется, упала планка, так что бил он насмерть, целя когтями в висок. В форме человека никакая чешуя не спасет от такого удара. Я отшатнулся. Повезло, хотя морду мне знатно раскровенило.

Второй удар пришелся на скрещенные руки. Ослабил, как мог. Голова не работала – все на рефлексах, но и их едва хватало. Дурная сила через край хлестала из вампира, и бил он от души, пробивая блоки чуть ли не навылет.

Перед глазами мелькала карусель. Левая. Левая. Правая. Ренат постоянно менял тактику. Не поймешь, то кулак, то протяжно полосует. Вампир работал сериями, но я никак не могу ухватить рисунок. Опыта катастрофически не хватало, и спасала только скорость. Несмотря ни на что, двигался я быстрее.

Бой длился от силы несколько секунд, когда мой противник резко изменил схему. Боковой удар ногой пришелся под колено, в то место, где еще не успела нарасти чешуя. Лоу-кик. Почуял, тварь, что поверху стало тяжелей работать, и мгновенно перестроился.

'Все', – мелькнула и растворилась заполошная мысль. – 'Приплыл'.

Колено подломилось, и я начал заваливаться набок, уже понимая, что следующий удар войдет по-полной, без всяких уворотов. Своими ударами вампир банально поставил меня в нужное место, и лишил подвижности. Он бил не куда придется, а куда следовало. Выискивал слабое место, а когда нашел – ударил без сомнений и колебаний. Как учили.

Подкрепленный заклинанием удар я пропустил, и пришлось на собственной шкуре испытать, что почувствовала Лилия. Назад отбросило как после столкновения с 'Камазом', вот только за моей спиной располагались отнюдь не танцующие парочки, а укрепленная заклинаниями и арматурой кирпичная стена. Вмяло так, что с потолка отвалился пласт штукатурки, и меня укрыло целым облаком строительного мусора. Наверное, именно это меня и спасло – сбило концентрацию вампира.

Дух выбило, но кувыркнуться в сторону я успел. В последнюю секунду в памяти мелькнуло воспоминание, буквально вышвырнувшее меня из провала. Ренат умел биться, но в отличие от оборотней, нежить владела и дистанционными заклятьями. Час назад я видел точно такую же связку, и заканчивалась она коронным ударом. Тогда выпущенный с двух ладоней бур едва не проломил грудь Плахина. В этот раз вампир промахнулся. Сжатое до предела заклинание прошло в миллиметре от моей головы, и, срезав клочок кожи с виска, увязло в защите 'Искры'.

Божьим проведение увернувшись от удара, я успел воспользоваться паузой.

– Держите этого придурка!

Кажется, мой вопль перекрыл даже играющую в баре музыку. Впрочем, никто уже не танцевал. Народ быстро переключился на новую забаву, и с азартом подбадривал вампира. Скандировали чуть ли не хором, выдавая тем самым большой опыт в подобного рода развлечениях. Более того, бармен уже успел организовать тотализатор, и потрепанный Ренатом молодняк из Ордена Дракона активно ставил свои кровно заработанные. Боюсь только, соотношение ставок было не в мою пользу. Все это время я ужом вертелся вдоль стены, уходя из под ударов. Героического впечатления мое поведение не производило. Да и крик мой…

По крайней мере, он сработал. Поймав вампира за руки, Джордж и Ягай умело заламывали своего товарища, не брезгуя защитными и связывающими заклинаниями. Ренат, что называется, пошел в разнос, и не различал где – свои, а где – чужие. К большому неудовольствию толпы, у 'падаванов' неплохо получалось. Немертвый дергался что было сил, но оборотни держали крепко.

Закончила все вампирша. Передвигаясь нетвердой походкой, Лиля доковыляла от площадки и в двух словах обрисовала причину моего, на первый взгляд, неадекватного поведения. Конфликт плавно сошел на нет. И хотя меня еще долго отпаивали коньяком, расходились мы без камня за пазухой. По крайней мере, извинялся вампир вполне искренне.

Джордж жил неподалеку и остался догуливать, а остальную часть группы по домам развозил Ягай. Откровенно говоря, оборотень не слишком воздерживался от спиртного, но в тот момент всем было наплевать на правила дорожного движения. После стычки с Ренатом я вполне обоснованно надеялся пережить любую катастрофу. Да и физиология оборотня позволяла справиться с любым количеством выпивки.

Ягай вообще произвел на меня положительное впечатление. Именно он скрутил вампира, так что я чувствовал себя в долгу перед ним. Хотя, вина, конечно, насквозь Лилькина. Потрепанная девушка всю дорогу 'куталась' в Рената и тихонько поскуливала. Демон едва не освежевал любопытную идиотку, и теперь она прятала зияющую рваными прорехами защиту в родственной стихии. Вампир тихо млел.

Их идиллия меня слегка раздражала, но я сдерживался, как мог. Лиля совершила большую глупость, сунувшись в запретное. Но это была именно глупость, а не спланированное покушение. Рената тоже можно понять – горячий, ринулся защищать подругу. Вот только объяснить произошедшее своей ноющей челюсти и всем ребрам по правому борту оказалось трудновато.

В общем, в ответ на их прощание и очередное искреннее извинение я только рукой махнул. Разговаривать не хотелось ни с ними, ни с Ягаем. Оборотень всю дорогу пытался меня развеселить, на деле только вгоняя в еще большую тоску. Поддерживать беседу у нас не получалось. Ягай, впрочем, парень не глупый, все понял и заткнулся, а перед ужн домом меня отпустило, так что расстались мы нормально.

И только подходя к подъезду, я понял, что именно меня тревожило. Собственная реакция на драку! По всем признакам я был просто обязан порвать Рената в клочья. Хотя бы попытаться это сделать. Сущность оборотня всегда однозначно реагировала на неприкрытую агрессию и вызов, а затаившийся внутри смерч и вовсе смотрел на людей как на говорящие сосиски в тесте. Еще утром я бы сперва вцепился ему в горло, и только потом попытался урезонить.

Правильная человеческая реакция должна бы радовать, но на душе скребли кошки. Какая-то неправильность не давала расслабиться. Лильку едва не убило – значит, демон оставался на месте, а вот сущность оборотня, кажется, медленно сдавала позиции. И если я прав, то в самом ближайшем времени у меня начнутся большие проблемы.

Глубоко задумавшись, и прикидывая варианты, я двинул во двор через арку между домами. Раньше ее запирали на ночь, но после того как один умственно-неполноценный индивидуум расплавил прутья, окрестные жители стали ходить напрямик. В образовавшуюся дырищу можно было провести слона.

С приходом магической эры прежние замки перестали служить преградой для воров, и народ активно спасался кустарщиной. В последнее время на дверях квартир можно было заметить таблички вроде 'Не вскрывать. Убьет', предупреждающие жуликов о последствиях и смертельных заклинаниях. По большей части та же участь постигла и угонщиков. После первой тысячи покалеченных грабителей полиция перестала арестовывать 'самоделкиных', и ограничилась подписками о невыезде. Закон о превышении самообороны и защите имущества с использование магических спецсредств еще не прошел, и привлечь хозяев к ответственности было сложно.

На деле, основная часть московского криминалитета залегла на дно, а некоторые и вовсе оставили опасную профессию до поры, пока смельчаки и сорвиголовы не наработают новую базу рабочих уловок. Не все и не навсегда, но самые опытные и осторожные взяли паузу. Овладение навыками требовало времени, и кривая организованной преступности стремительно поползла вниз. Бесшабашных наскоков хватало, но с ними справлялась полиция, усиленная армией и спецслужбами. Состав МВД спешно бросили на повышение квалификации, и города временно замерли в хрупком и неустойчивом равновесии. Расплавленная решетка ворот в нашем дворе наглядно демонстрировала причину такого положения. Времена изменились, и один до смерти напуганный ботаник с минусовым зрением и средненькой двоечкой по магической шкале вполне мог доставить проблем роте прежнего ОМОНа. Хотя бы и ценой полного магического истощения и последующего лечения.

Не обращая внимания на зияющую в шаге прореху, я из озорства приоткрыл тихонько скрипнувшую калитку и вошел во двор. Небо над Москвой затянуло тучами, но рассеянного света из окон хватало, чтобы разобрать дорогу. Район у нас не самый благополучный, и с освещение туговато. Впрочем, сверхам темнота не помеха. Окликнувшая меня девушка ориентировалась прекрасно.

– Саша! Постой.

Голос Альки я узнал сразу, хотя звучал он напряженно и слегка подрагивал. Судя по следам от косметики, девушка Черного недавно плакала навзрыд.

Только оглядевшись по сторонам и просканировав обстановку, я понял, что потасовка с Ренатом даром не прошла. Привычка выискивать опасность укреплялась, и уже отдавала нездоровой паранойей.

– Здравствуй, Ален. Ты чего тут делаешь так поздно? Что-то с Серегой?

Сузившееся зрение выхватило остывший двигатель автомобиля, и слегка озябшую фигуру девушки. Ждала давно, и, кажется, почти не шевелилась. Внутренняя энергетика полностью расшатана. Барьеры опущены, а потому даже сила сверха не защищала от легкой прохлады. С Аленой явно что-то случилось, но чтобы это ни было, к моим приключениям она не имела никакого отношения. Девушка с головой погрузилась в собственные проблемы, витала в облаках, и меня почти не замечала.

– Тебя ждала.

Односложный ответ. Выйдя из машины, она торопливо сунула мне в руки увесистую коробку, со словами:

– На вот, другу своему передай.

События развивались так стремительно, что я слегка опешил под таким напором. Альку просто захлестнули эмоции. Волна наделила ее даром наравне со всеми, но отсутствие опыта не позволяло толком закрыться. Эмоции плеснули в стороны с такой силой, что меня порядком оглушило. Не стоило вслушиваться с таким усердием. Меня хватило только на невнятную фразу:

– Не понял.

– Нечего понимать. – Отрезала девушка, беря себя в руки. – Передай этому пьяному козлу, пусть катится на все четыре стороны.

Она почти бегом села в машину, и уже на прощание крикнула в приоткрытое окно:

– Спасибо, что спас нас тогда.

И уехала, взвизгнув тормозами на повороте, и оставив меня в полнейшей прострации. Взглянув на часы, я решил, что разбираться с Серегой поеду завтра. Точнее уже сегодня, но только после того как хорошенько высплюсь. Не самая лучшая идея – сообщать такую новость в два часа ночи. Даже у безразмерной выносливости оборотня есть свой предел, а сегодняшние события подвели меня к нему вплотную. Завтра! Все завтра!