Мой французский вояж

Глава 13

Спала я в эту ночь как младенец – со счастливой улыбкой на лице.

Утро началось прекрасно. Спозаранку я успела позавтракать и сбегать на пляж.

Купальный сезон на Лазурном Берегу обычно заканчивается в сентябре. Но мне повезло. Осень выдалась необычайно теплой, и вода по-прежнему держала температуру больше двадцати градусов. На пляже я провалялась до одиннадцати. В двенадцать за нами должна была заехать Аннет. По дороге в номер я зашла в магазин, располагавшийся в нашем отеле, и купила себе вожделенные сандалии. Жутко дорогие, из мягких, тонких переплетающихся серебряных ремешков. Но после вчерашнего выигрыша могла себе позволить.

Деньги мы еще до завтрака перенесли в гостиничный сейф. Возиться с открытием счета было лень, и мы отложили это на потом.

Особо мудрить с нарядом я не стала; Ползунову плевать, как я выгляжу, а Аннет не мой работодатель, так что дресс-код можно не соблюдать. Облачившись в белые льняные брюки и балахонистую рубашку, я обула новые сандалии, подхватила баул, нацепила на лоб солнечные очки и спустилась вниз.

У меня было еще пятнадцать минут, чтобы выпить кофе в местном кафе.

Отель Negresco – настоящий символ Ниццы, в 1974 году французское правительство даже придало ему статус исторического памятника, и теперь любой желающий может зайти в отель и собственными глазами увидеть его великолепные салоны, полные произведений искусства.

В 12 часов мы трое: я, Аннет и Ползунов, уже отъезжали от Negresco. Сегодня нам предстояло осмотреть виллу за четыре миллиона евро. С пятью спальнями, бассейном, гаражом на четыре машины, теннисным кортом, собственным парком, кинотеатром, баром, дискотекой и террасой с видом на море.

Размер дома четыреста квадратных метров.

Когда мы, петляя между пальмами и домами всяких знаменитостей, добрались до места, голова моя была занята полной ерундой.

Ну зачем ему этот дорогущий, огромный дом, с какой-то дискотекой?! Хватило бы ему и двухсот метров, с тишиной и покоем. Кому в его возрасте нужны дискотеки, а пять спален – он, что, тусняки собирать планирует? Вряд ли. Насколько я его знаю, он не больно общителен, к тому же трудоголик. Ну и зачем ему эта вилла? Для Ленки? Да ведь он ее даже не знает, тем более не любит. За все время, что мы во Франции, он о ней ни разу не вспомнил. Да и она ему, насколько я знаю, не очень-то названивает. Наверное, деньги еще не кончились.

И мне вдруг стало жалко его, не бедного, но очень одинокого человека. Ну кому он нужен? Никому. Случись ему потерять капитал, он окажется в полном вакууме. Ленка сразу смотается, если только они раньше не разведутся. Дети, а есть ли они у него, ни разу не слыхала. Друзей у него, понятно, нет. Только партнеры по бизнесу.

У меня в голове нарисовалась картина – облезлая хрущевка, бедный, больной, похудевший Василий Никанорович, качаясь от слабости, идет на кухню, ставит на плиту старенький закопченный чайник. Открывает дрожащей рукой холодильник, а там – пусто.

Я заплакала. Ползунов – богатый и здоровый, с испугом подошел ко мне.

– Ты чего?

Я шмыгнула носом.

– Да что с тобой? Опять очки потеряла?

– Нет.

– А что?

– Вас жалко (не придумала я ничего умнее).

– Чего? – протянул сбитый с толку олигарх.

Мы стояли на террасе под пальмами, смотрели на сияющее бирюзой море, и мое признание прозвучало по-идиотски. Я попыталась объясниться.

– Ну, понимаете, вот вы такой богатый, успешный, а никто вас не любит. Жена только из-за денег за вас вышла (очень тактично, молодец, нечего сказать!). А вы вообще непонятно зачем на ней женились. Она ведь у вас не первая такая? Да? А вот заболеете вы или деньги потеряете, кто о вас позаботится?

– Типун тебе на язык! И потом у меня дети есть.

– Правда?

– Ну да. От первого брака. Сын сейчас в Англии учится. Дочь с матерью в Нижнем живет. Я им дом купил.

– А вы часто их видите?

– Ну, сына видел зимой, когда по делам в Лондон ездил. А в Нижнем месяц назад был. Квартиру ей на вырост покупал.

– А что они любят, с кем дружат, чего хотят, вы знаете? А звонят они вам часто? – упрямо гнула свое я.

– Ну да, если я деньги на карточку вовремя перевести забуду.

– Вот, вот.

– Да что ты пристала! Сама-то замужем?

– Нет. – Я надулась. – Зато у меня есть дети, и они мне, между прочим, каждый день звонят, бесплатно, потому что мы друг без друга жить не можем. И родители у меня есть, и сестра. И все мы друг друга любим.

Я повернулась и пошла осматривать дом. И чего я к нему прицепилась, глупость какая!