Мой волк

Глава 4. Митир

Я спал этой ночью? Нет!

И виной всему мелкая девчонка, что отравила не только разум. Воспоминания об эпичном мужском провале отдавались холодком и испариной.

«Не удивлюсь, если глазастая – ведьма», – мелькнуло в голове, и эту мысль я сразу изложил Ковалю в СМС.

«Проверю, – пришло в ответ. – Но не сегодня. Стояк подвел».

Я читаю СМС, а потом перечитываю еще пару раз, вытаращив до боли глаза.

Да ладно… бред… Коваль не мог узнать.

Не под окном же он вчера стоял?..

Нет, точно подстебывает.

«Или какая-то инфекция или вирус?.. – я натурально паникую. – И проблема коснулась не только меня».

«И у тебя?» – спрашиваю я, выбирая нейтральную фразу.

Телефон мигает, оповещая о сообщении.

«Потом поговорим. У нас весь первый этаж по щиколотку в дерьме», – я читаю и нервно смеюсь, стараясь не разбудить Лесю.

А что делать мне?! Я готов выть. Проверять свои возможности страшно. Как представлю, что случится второй провал… Вот, даже руки затряслись.

«Сам узнаю», – решаю я и тихо поднимаюсь с постели. Поглядываю на спящую волчицу. Грядет очередной скандал. Именно я настаивал на поездке к ведьме, а теперь ухожу не предупредив. Да и плевать мне сейчас на ведьму, толку от информации, если… сосед с нижнего этажа не поднялся поздороваться утром.

– Спокойно, Мит, – успокаиваю себя. – Мышка все тебе расскажет, – нашептываю я, взяв одежду и бесшумно спускаясь по лестнице на первый этаж.

Выхожу на улицу и только в этот момент вспоминаю, что остался без машины. Трачу еще полчаса на то, чтобы добраться до особняка и одолжить алый седан с пушистыми черными ресничками, наклеенными вдоль верхнего края фар.

Адрес прописки, где проживает Данилова Агата Дмитриевна, Коваль прислал мне еще вчера, остается надеяться, что я ее застану там.

Передо мной типовая панельная многоэтажка. Что-то не похоже на ведьму, они предпочитают быть ближе к природе и подальше от людских глаз.

Дверь открывает заспанная девчонка – такая же мелкая и худощавая, как и мышка.

– Здрасьте, – говорит она довольно смело, задрав голову и рассматривая меня.

Сквозь открытую дверь сквозняком обдает парами свежего алкоголя. Среди вони я улавливаю запах Агаты. Чер-р-рт. Он тащит зверя внутрь, и я вцепляюсь в дверной косяк, чтобы не ввалиться в квартиру к незнакомым людям.

– Сестра дома? – спрашиваю я.

– А вы кто? – девчонка говорит вполголоса и поглядывает в коридор, откуда доносится мужской храп.

– Друг, – я стараюсь вежливо улыбнуться.

– У Агаты нет друзей, – произносит она уверенно, – и парня нет, – добавляет.

И на этом уточнении я расплываюсь в искренней улыбке, сам не понимая почему.

– Ты в кого такая умная? – спрашиваю я.

Девчонка цыкает и закрывает дверь.

– Она на работе. Если действительно друг, то знаешь, где ее найти, – добавляет и поворачивает замок.

– Знаю, – отвечаю я, сбегая по ступеням.

Я открываю СМС, читаю адрес цветочного магазина и притапливаю педаль газа, желая встретиться с мышкой лицом к лицу. Не знаю, что буду именно делать, но точно выбью из нее правду.

Паркуюсь перед отдельно стоящим стеклянным павильонном – жду, когда единственный утренний покупатель заберет свой веник и оставит меня с Агатой наедине.

Девушка ловко перебирает тонкими пальцами, переплетает золотистую ленту со стеблями роз и наконец протягивает букет покупателю.

– Хорошего вам дня, – слышу ее доброжелательный голос.

И зверь тут как тут. Вскинулся, заскулил одновременно тревожно и требовательно.

– Тише, дружище. Сейчас мы решим все проблемы, – обещаю я себе и волку.

Покидаю автомобиль. Вхожу в прохладное помещение. По телу пробегает мелкая дрожь. Теперь понятно, почему мышка в теплой кофте с высоким воротом, джинсах и кроссовках. В этом стеклянном кубе человеку простыть проще простого.

– Доброе утро, – голос Агаты звучит из подсобки. – Я сейчас вам помогу. Пока можете выбирать цветы.

– Спасибо, – произношу я громко и жду ее реакции.

Шуршание прекращаются.

Проходит секунда, вторая, третья…

Девушка несмело выглядывает, прячась за тонкой гипсокартонной стеной – я вижу часть смешно вытянувшегося лица.

М-да.

Можно подумать так я ее не замечу.

– К-хм, – откашливается она и делает шаг. – Вас интересует что-то конкретное? – Подходит к стойке.

– Именно, – отвечаю я, приближаясь.

Еще три моих шага, и мышка запищит, повиснув в воздухе – я ярко представил, как хватаю ее за плечи и поднимаю. Будет достаточно одного рыка, и она точно все-все расскажет.

– Замечательно. – Она реагирует на мое приближение нервно. Отшатывается и смотрит мне за спину – ждет помощи. Но помощь не придет. Я перевернул информирующую табличку и теперь на двери красуется надпись «Закрыто».

– Розы? – спрашивает дрогнувшим голосом, встречаясь со мной взглядом. – Только сейчас приняла новую партию. Я вам принесу самые свежие, – тараторит она, мелкими шагами отступая к подсобке, а там, как я понимаю, есть еще один выход. – Пять?

Я хмыкаю и слежу взглядом за девушкой.

– Поняла, минимум десять. Выберу самые крупные бутоны, – в ее глазах ужас, и голос панически дрожит.

Зверь в бешенстве. Он рычит на человека. Ему не нравится страх, что исходит от девчонки. Да и меня он напрягает, вместо удовлетворения я чувствую досаду и неприязнь к самому себе.

– Я не хочу розы, – говорю ровным тоном. – Хочу вон те, – указываю на голубые шары на ножке.

– Это гортензии, – поясняет девушка и немного расслабляется. – Сколько вам? – спрашивает она.

– Пять, – отвечаю я, сжимая кисти рук в кулаки и заставляя себя стоять на месте.

Девушка берет деревянную лесенку на три ступеньки и подходит к указанному стенду.

– Пять, – повторяет она за мной, вынимая и осматривая каждый цветок.

Тянется, а я слежу за ее движением. И как я не стараюсь смотреть на чертовы гортензии, мой взгляд спускается к круглой заднице в светлых джинсах.

– Пять. Готово.

Девушка спускается, а я прочищаю горло и прошу:

– Еще пять.

Мышка поворачивается и произносит:

– Может, четыре или шесть. Дарить четное количество цветов – плохая примета. – На ее лице мелькает улыбка. – Если у вас, конечно, не скорбный повод.

Капец какой скорбный. Возложу букет на пах и всплакну.

Агата вновь забралась на лесенку и замерла – ждет моего ответа. Смотрит, приоткрыв пухлые губы. А я смотрю на них. Пристально. От нестерпимого желания поцеловать девчонку жжет в груди.

– Так сколько? – произносит она, рвано выдыхая.

– Шесть, – произношу я и делаю вид, что роюсь в кармане в поисках денег.

Агата не комментирует мой выбор, отворачивается, и спустя мгновение я слышу ее взволнованный вскрик.

Зверь решил за человека. Он лишь на мгновение завладел контролем, и я встал за спиной девчонки, плотно прижимаясь и упираясь каменным членом ей в бедро.

И ладно бы я просто подошел вплотную, нет, я ухватил девчонку двумя руками за талию и вдавливал в себя, хвастаясь своим мужским началом и… концом. Это точно какой-то вирус, поражающий не только половую систему, но и головной мозг.

– Что… что… вы делаете? – уточнила наивная мышка и мелко-мелко затряслась от испуга. И ведь и так понятно, что я делаю – пытаюсь произвести неизгладимое впечатление. – З…з…здесь камеры стоят, – произнесла она, не осмеливаясь двинуться с места.

А зверь решил добить девчонку и утробно зарычал:

– Моя…пар-р-ра…

Она перестала дышать. Цветы из дрожащих рук полетели на пол.

«Отойди, идиот, – приказал я себе мысленно. – Проверил – не ведьма. Та бы уже давно скрутила в бараний рог и заставила рыдать как пятилетку, а теперь ослабь хватку, забери цветы и подари их обиженной паре».

А я не в силах сдвинуться с места. Со мной такое впервые. Я даже Лесю смог отпустить после первой нашей встречи, а сейчас как прирос к земле.

– Отойдите! – попросила мышка срывающимся голосом, глубоко и шумно вдохнув.

– Не могу, – зачем-то ответил я честно.

Как можно отойти, если я словно счастье держу в своих руках. Невероятно хрупкое и чертовски запретное.

Я склонил голову и, закрыв глаза, потянул дурманящий аромат ее кожи. Вкусная. Идеальная.

Да что я творю?!

Я развернул девчонку лицом. Агата пошатнулась на лесенке и по инерции вцепилась в мои плечи. Опустила испуганный взгляд на свои руки и отдернула их. Точно мышонок – прижала кулачки к груди, не моргает – смотрит глазищами, ожидая моего следующего шага.

– Я уже говорила, вы меня с кем-то путаете, – прошептала она, покрываясь румянцем. – Я вас вижу второй раз за свою жизнь, – добавила аргумент, который, по ее мнению, должен был меня вразумить.

Я же наблюдал за движениями ее губ. За тем, как розовый язычок проходится по нижней пухлой губе, провоцируя на безрассудство. И я поддаюсь на провокацию, тянусь, желая поцеловать.

Девчонка охает, озирается и возвращается ко мне взглядом. Ее зрачки расширяются, дыхание частит.

– Нет! – вскрикивает она, изворачивается и остужает мой пыл, плеснув водой из пластикового вазона с гортензиями.

Тут даже зверь теряется, позволяя девчонке освободиться и спрыгнуть с лесенки.

Мышка суетится, пытается убежать. А на деле же выходят сумбурные движения руками и ногами и болезненное приземление на пятую точку.

– А-а-ай, – вскрикивает девушка и усаживается на гладкую плитку, словно фарфоровая кукла, широко раскинув прямые ноги. – Не подходите! – Выставляет руки.

Я обтираю лоб и подбородок, стряхиваю влагу с рубашки и брюк, протягиваю руку:

– Давай помогу встать. – Я жду с раскрытой ладонью.

– Не под-хо-ди-те! – чеканит, уже зло прищурив глаза. – Иначе я… – Она всем своим видом обещает кровавую расправу.

А мышка-то с острыми зубками и характером. Хотя неудивительно, если вспомнить то место, где она живет.

Раздражающе громко звенит колокольчик над дверью, и не менее противно женский голос просит объяснений:

– Агата, что здесь происходит? И почему на двери табличка «Закрыто»?

Судя по внешнему виду, на нас смотрит хозяйка магазинчика. Женщина одета вычурно, словно собрала все самое дорогое и яркое из своего гардероба одновременно. Резкий парфюм и звон с десяток цепочек на шее только подтверждают мою догадку.

– Я… – бормочет мышка, пытаясь встать.

– Я случайно опрокинул емкость, – я вступился за Агату. Подошел, помог подняться ей и отойти на сухое пространство. – Я оплачу все расходы, не беспокойтесь, – пообещал я.

Женщина улыбнулась одними губами.

– Ну что ж, бывают казусы, – произнесла она, глядя на меня, и обратилась к Агате: – Но с кем-то чаще всех.

Она оставила сумочку на стойку, подошла к двери, перевернула информирующую табличку и пошла вдоль витрин, проверяя придирчивым взглядом, все ли в порядке.

– Сколько я должен? – спросил я, не заботясь о сохранности, собрал цветы в охапку.

Мышка бросила на меня очередной боязливый взгляд и произнесла сумму.

– Ты бы переоделась, – посоветовал я тихо, протягивая карту. – Застынешь.

Агата кивнула коротко и одернула кофту, прикрывая мокрые джинсы.

– Еще раз извините, – произнес я и вышел на спасительную жару. Рядом с девчонкой мой мозг точно работает с перебоями.

Я сел в машину и наблюдал, как мышка поспешила за шваброй в подсобку, не забывая оправдываться перед хозяйкой и смотреть в сторону парковки.

«Что же с тобой не так?» – спросил я сам у себя. А интуиция подсказывала, что как раз проблемы со мной. А Агата лишь катализатор. Ну не может зверь предать свою пару. Не может заинтересоваться чужой женщиной. Такого просто не бы-ва-ет! Иначе тысячелетний механизм регуляции количества особей нашей расы полетел к чертям. Не было бы людей – были бы лишь оборотни..

И эта мысль закрепляется в моем сознании.

Загадку хочется максимально быстро разгадать. Понять. Вновь обрести прежний покой.

И охапка гортензий, завернутая в сероватую бумагу, на пассажирском сиденье подталкивает к этому.

По дороге в офис я думаю над тем, к кому могу обратиться за помощью. Рассказать о проблеме во всеуслышание – это спровоцировать конфликт двух стай. Вряд ли Платов, отец Леси, будет рад узнать, что я заинтересовался другой самкой. Значит, нужно поговорить со своим Альфой с глазу на глаз. Чем быстрее – тем лучше.

У самых ворот, ведущих на территорию базы, я разворачиваюсь и еду в долину.

Проезжаю мимо основного поселка.

Наш дом выглядит пустым – окна плотно зашторены.

Странно, что Леся еще не звонила.

В особняке мне приходится красться в свою бывшую спальню, хорошенько поработать мочалкой и сменить одежду. Рубашка насквозь пропахла девчонкой, а в кожу ладоней, кажется, насовсем впитался мягкий манящий запах.

– Ой. – Мама встречает меня на выходе из спальни. – Я думала, мне показалось. Ты что тут делаешь? – спрашивает и смотрит с хитрым прищуром.

Мамы остаются мамами, будь тебе десять или сто десять лет. Они задают неудобные вопросы в самый неподходящий момент.

– Нужно с дядькой поговорить.

– А. – Мама берет меня под локоть и ведет к лестнице. – Что-то важное?

– Да, – я ограничиваюсь коротким ответом.

– Вы поругались с Лесей? – спрашивает она через пару шагов. – Ты впервые пришел без предупреждения.

– Нет, мы не ругались, – ответил я довольно резко, только подтверждая правоту сказанного.

– Ну, ладно. – Она погладила мою руку и добавила: – Лео в саду, – отпустила мой локоть и повернула к гостиной.

Черт! Ну вот как они умеют?.. Манипуляции – врожденный женский талант.

– Мам, – позвал я. – В машине цветы, поставишь в вазу, а то завянут, – предложил я.

Мама оживляется, еще более заинтересованно смотрит на меня.

– Конечно, милый. – Нагоняет меня. Мы вместе выходим из дома. – Очень красивые, – произносит она, ныряя в салон. – И пахнут так приятно. – Подносит к моему лицу. – Нравятся?

– Да, приятно. – Я стараюсь не вдыхать и киваю болванчиком.

Только не спрашивай, почему я их купил!.. Не спрашивай.

– Спасибо, сын.

Не день, а пытка.

– Угу, – мычу я и тороплюсь затеряться в саду, пока в женской голове не возникло новых догадок или теорий.

Разговор с Альфой выходит долгим и довольно напряженным. Я не до конца понимаю его раздражение, но мне приходится пересказывать мельчайшие детали встречи с мышкой.

– Не нравится мне это, – наконец произносит он. – Девчонка появилась слишком не вовремя, когда мир среди нелюдей максимально хрупок.

После этих слов я начинаю понимать причину волнений Альфы.

– Не думаю, что из-за нее будут проблемы, – я защищаю Агату.

Я действительно ей верю. Она просто маленькая запуганная мышка, не с самыми приятными родственниками, если судить по вони в родительской квартире.

– Я тебя понял, – Альфа не стал переубеждать меня. – Я сам все проверю, – пообещал он. – Только Коваль в курсе? – уточнил он.

– Да. Только он.

– Отлично, – Альфа подошел к границе, где сад примыкает к хвойному лесу заповедника. – Не пересекайся больше с девчонкой, – произнес он строго. – Не нужно. Мит, ты понял меня?

– Да.

Обещаю, а зверь внутри протестует.

– Подумай о стае. – Альфа чувствует мое раздражение. – Нам не нужны конфликты.

– Да понял я, – фыркнул я недовольно.

Я не захожу в особняк, стараясь избежать расспросов, и еду домой.

Как я и предполагал, Леси нет. Вечером мне предстоит еще один неприятный разговор.

Волчица возвращается ближе к полуночи, застает меня сидящем за столом и раскручивающем пустую кружку из-под чая.

– Я была у отца, – произносит она, скидывая туфли.

– Я так и понял, – ответил я, искоса наблюдая за ней.

Волчица взволнованна, она бросает сумочку к туфлям и радостно произносит:

– У нас все хорошо. – Улыбается и ждет моей реакции. – Мить, я была у ведьмы. И она сказала, что у нас все хорошо. Да. – Кивает, подтверждая свои слова. – Ой, – воспоминает о чем-то и выбегает на улицу. Слышится хлопок дверью и расторопные шаги босых ступней. – Вот. – Леся проходит к столу и опускает мешочек, судя по запаху, с травами. – Будем пить.

Я принюхиваюсь. Мята, чабрец, ромашка.

– Зачем? – интересуюсь я, пытаясь поддержать разговор. Но зверь противится, он против, продолжает транслировать утренние воспоминания.

– Потому что с нами… все нор-маль-но! Так сказала ведьма! А это, – она взяла холщевый мешочек, – для снятия нервозности. Я нервничаю. Ты нервничаешь. Вот у нас ничего и не получается.

– Хорошо, – отвечаю я согласием, наблюдая, как Леся берет щепотку трав и кладет их в мой бокал.