Моя невыносимая

7.

Валерия

Вот она, жизнь самостоятельной, взрослой, современной женщины. Со всей силы тяну штопор в попытке открыть очередную бутылку красного вина. Пальцы немеют. Сюда бы сильного мужчину для этого дела. Прижимаю бутылку к себе и слышу глухой хлопок. Фух! Наконец-то открылась. Откладываю штопор с пробкой в сторону и беру бумажное полотенце, чтобы вытереть несколько брызнувших капель вина. У нас сегодня бой с диетой: итальянская пицца и марочное вино.

– Целый день держится настроение «расстроенная гитара», – бурчит Татьяна и подсовывает мне пустой бокал, и я в очередной раз наполняю его до краев. В гостиной приглушен свет. Плазма на стене включена и работает без звука.

– Понимаю, – горько усмехаюсь я и забрасываю в рот зеленую виноградинку. Наливаю себе полбокала вина и отставляю бутылку в сторону.

– Да, блин… – запускает руку в свои кудрявые блондинистые волосы и накручивает прядь на тонкий указательный пальчик, – ты себе даже представить не можешь. Мне, чтобы выдержать его десять минут, надо быть или в коме, или пьяной, – жалуется подруга на своего очередного ухажера.

– Так вот для чего ты приехала. – Начинаю откровенно хихикать над ней. – Сейчас назюзюкаешься и на свидание умчишь.

Отпиваю немного вина и отставляю бокал. Подруга разувается и забрасывает ноги на диван.

– Конечно, бегу и падаю к нему навстречу. Кстати, я тут на днях еще с одним парнем познакомилась на сайте.

– И?..

– И тоже ничего. Малолетка, – тяжело вздыхает Татьяна. – Представляешь, он мне пишет: «Что на тебе?»

– А ты? – Поджимаю под себя ноги и откидываюсь на мягкие диванные подушки.

– Отвечаю: «Два кредита». – Салютует мне бокалом. – Все. Больше не пишет. – И делает большой глоток, а я начинаю заливисто смеяться до боли в боку.

– Ну ты даешь. – Перевожу дыхание и вытираю уголки глаз от выступивших слез. – Могла бы с парнем и помягче.

– Не могла. Надоели малолетки.

– Возможно, это знак, что уже хватит убивать свое драгоценное время на сайты знакомств.

– Я, в отличие от тебя, дорогая моя, хотя бы пытаюсь что-то делать, – паясничает Таня и наигранно складывает губы бантиком.

У меня вообще веселая подруга. Мы дружим с ней уже лет так десять. Еще с университетских времен. У нее все еще нет ни семьи, ни детей. Да и мужика нормального тоже нет. Все как у меня. Но все еще верит, что сможет удачно выйти замуж.

– Я уже не в том возрасте, чтобы по свиданиям бегать. – Подаюсь вперед и подтягиваю к себе тарелку с фруктами. Достаю гроздь винограда и начинаю ее объедать.

– Да ладно, – машет рукой Татьяна и берет кусок пиццы, сыр с которой тянется белыми нитками. – Тебе всего-то тридцать четыре.

– Если считать свой возраст по ошибкам с мужчинами, то мне можно дать все пятьдесят, – иронизирую я.

– Перестань. Ну обожглась ты с Громовым когда-то. Что уж теперь, крест на себе ставить, что ли? Кстати, как он там?

– Как обычно, – веду плечом, – пьет со всех кровь. Как его супруга терпит, даже не представляю.

– Она, кажется, моложе него?

– Угу, – киваю.

– И этот туда же. Все хотят молодого мяса. А тут, – Таня смотрит в отражение бокала и натягивает кожу в районе губ, – уже даже гиалуронку колоть поздно. Только ботокс.

– Любят не за это. – Обнимаю колени руками и упираюсь в них подбородком.

– Знать бы за что. – Она морщит свой носик.

– А ни за что. Ты замечала, что часто мужики любят неудобных, некрасивых, недалеких дур. Казалось бы, за что их любить? А вот так, – развожу руками, – ни за что. Их просто любят. И все.

– Ты хочешь сказать, что надо быть неухоженной, слегка туповатой идиоткой со сложным характером, и тогда меня полюбят?

– Нет, – мотаю головой. – Я хочу сказать, что просто надо быть собой. Не подстраиваться, не стелиться, не угождать. И будет тебе счастье.

Я это поняла после Егора. Если мужчина тебя не любит, то что бы ты ни делала, что бы ты ему ни говорила – он никогда не будет тебя ценить, желать и даже терпеть. Крылова ему вон какие выкрутасы устраивала, а он все равно вцепился в нее мертвой хваткой и держит. Даже если она ему на голову вылезет и нагадит, то он скажет, что так и надо. И в придачу еще похвалит ее за качество и смекалку.

– Даже не знаю, что тебе на это ответить. У меня как-то не получается вести себя с ними так, как ты говоришь.

– А ты попробуй. Знаешь, иногда, чтобы получить то, чего ты никогда не имел, приходится делать то, чего ты никогда не делал.

– Ты сама-то уже начала практиковать свою премудрость? – насмешливо спрашивает Таня, подперев голову рукой.

– Да. И вполне этим довольна.

На самом деле, все это только в теории. Потому как практиковать это у меня попросту не с кем.

– А то-то я смотрю у тебя под дверью мужики толпятся, – подтрунивает она.

– Ну, толпятся, не толпятся, самоуважение появилось, – говорю я и гордо вздергиваю подбородок.

– Интересно, и кто же этот подопытный кролик, над которым ты ставишь свои эксперименты, у? – по-женски любопытствует Татьяна.

– Да есть там один, с восточным темпераментом, – отвечаю вскользь темы.

– Так-так, вечер становится все интересней и интересней.

Вижу, как в ее глазах появляются вопросительные знаки.