Моя слабость

Глава 16

Перед глазами все помутнело, к горлу подкатил ком, и я сунув цветы в руки Влада, не обращая внимания на каблуки, побежала в сторону машины. Только бы успеть вытащить его, только бы успеть вытащить!

― Девушка, стойте.

― Нина, подожди, она сейчас рванет.

― Куда ты бежишь, дура?

― Остановись.

Мне было плевать на все эти голоса. Я должна была спасти Гришу, должна была вытащить его. Я должна спасти. Даже если бы там был не Гриша, я все равно помогла бы людям.

― Нина, стой, ― Влад дернул меня за руку, заставляя повернуться к нему, но я тут же вырвалась из его захвата.

Зачем он мешает?

― Машина в любой момент может рвануть!

― Я врач! ― рыкнула я, и развернувшись, снова побежала к машине.

Осмотрелась и поняла, что Гриша сидит сзади. Я дернула дверь, но та не поддалась. Схватила с земли небольшой кусок плитки и разбила стекло на передней двери, благо там никого не было. Стекло осыпалось, и я смогла дотянуться до крючка и открыть дверь возле Гриши. Он лежал на крыше авто, и стонал, я обошла машину, залезла внутрь и принялась вытаскивать его.

― Нина, как он?

― Не знаю пока. Но живой. Вытаскивай водителя!

Я подхватила Гришу под руки и потянула на себя. Вес у него, конечно, большой, но это не тот случай, когда было время думать. Я буквально действовала на эмоциях, только бы спасти человека, который мне дорог.

Я наконец‐то вытащила его из машины, и уже здесь мне помогли оттянуть Гришу в безопасное место. Его лицо было в крови, а глаза едва открывались и могли смотреть на меня.

Я принялась вытирать кровь с его лица, и лбом уткнувшись в лоб, заплакала.

― Точно сдох, ― прохрипел он, заставляя меня посмотреть в его глаза.

― Ты идиот. Какой же ты идиот, Гриша.

― Моя Нина рядом, и плачет из‐за меня. Такое может быть только во сне.

― А еще я готова ударить тебя, дурак. Ты же мог умереть.

― Тише‐тише, врачиха. Я живой. Я не мог умереть и оставить тебя несчастной. Знаю же, что любишь меня.

Я замерла со слезами на глазах и не сдержавшись, всхлипнула, улегшись щекой ему на грудь.

― Ненавижу тебя.

Почувствовала на спине его руку, и расплакалась еще больше.

Долго лежала на его груди, слушала стук сердца и не могла нарадоваться, что он жив. Слезы лились ручьем, а на душе становилось так спокойно, будто не авария произошла, а какое‐то хорошее событие. Но, по сути, так и есть. Гриша спасен и это сейчас самое главное.

― Нин, водитель будет жить, ― услышала слова Влада и приподнявшись, кивнула ему в знак благодарности, ― сейчас и пассажира осмотрит врач.

Я резко поднялась и поняла, что даже не соизволила осмотреть Гришу.

― Хреновый из меня врач.

― Прекрати, ― прохрипел Гриша, когда я принялась ощупывать его на наличие переломов и ран, ― не сахарный.

― Нин, пойдем. Мы сделали все, что могли.

Я подняла голову и покачала головой.

― Прости, Влад. Это мой Гриша, и я останусь с ним.

― Врачиха, ты меня уже успела на кого‐то променять? ― хмыкнул Ярошевский, и я бросила на него гневный взгляд.

Поднялась, когда к Грише подошел фельдшер скорой помощи и прошла к Владу.

― Значит, это твой любимый?

― Мы не виделись несколько месяцев, ― пояснила я, чтобы он не думал, будто я обманывала.

― Но ты плакала так, словно любишь его и волнуешься.

― Прости, Влад…

― Не переживай, крошка, ― неожиданно произнес он, костяшками пальцев коснувшись моего лица, ― я не в обиде. Мужик должен уметь отступать, если девушка четко дает понять о чувствах к другому. Главное, чтобы ты была счастлива.

― Ты останешься мои другом?

― Нууу, не знаю. Дружить с тобой надо уметь. Лучше я буду твоим знакомым тренером.

Я улыбнулась, и Влад утащил меня в свои объятия.

― Спасибо, что не сердишься.

― Не говори глупости. Беги к своему любимому, иначе он вместо того, чтобы слушать врача, придет и свернет мне шею. Я же вижу, как он ревнует.

― Да ну его. Собственник, ― хихикнула я, вытирая слезы. ― Прости меня. Я пойду.

― Давай. До встречи в зале.

Я кивнула и медленно прошла к Грише, смотря каким внимательным хоть и прищуренным взглядом он следит за Владом. Вот уже точно собственник.

Гришу переложили на носилки и покатили в машину скорой помощи. Я шла следом за ним.

― А вы кто будете, ― спросил врач, когда я остановилась у машины.

― Это моя невеста. Она едет с нами.

За невесту получишь, милый. Но сейчас это действительно эффективный способ для разрешения поехать вместе с ним.

― Я невеста его.

― Тогда забирайтесь в машину.

Я присела около Гриши и постоянно смотрела в его глаза. Хотела стукнуть и в то же время поцеловать. Такой он родной, любимый, я так за ним соскучилась, что сама не заметила, когда сжала его руку и в ответ почувствовала крепкое пожатие.

― Я тебя за язык не тянул, невеста, ― произнес он, заставляя меня улыбнуться.

― Да ну тебя.

― Ты спала с тем хреном?

― Гриша, во‐первых, Влад хороший парень и не надо о нем так отзываться. И во‐вторых, я уже говорила ранее, не суди меня по себе.

― Я считай девственник после той ночи с тобой.

― Угу, ― хмыкнула я, покачав головой.

― Чтобы я больше не видел его рядом с тобой.

― Я хожу в зал, и спрашивать твоего разрешения не буду. А на счет наших отношений мы поговорим с тобой потом, наедине, ― намекнула на то, что нас слышит фельдшер, который как раз измерял давление.

― Хорошо, ― хмыкнул Гриша и положив руку мне на затылок, прижал меня к своим губам.

Ну… Воспользовался моментом.

По приезду в клинику, Гришу повезли на осмотр, а меня попросили ожидать в коридоре, и неважно, что я сама врач. Здесь я считалась невестой пациента, и мне не место в палате. А как всем известно, ожидание не просто утомляет, но и добавляет стресса. И вроде бы я видела, что в целом Гриша отделался царапинами и легкими ушибами, но все равно переживала за него. Ведь я не знала в порядке ли внутренние органы.

Присев в кресло, я повернула голову к окну, откуда отлично виднелся закат. Очень красиво. А ведь я должна была сейчас провожать его с Владом. Но в итоге сижу здесь в ожидании Гриши. Очень интересные повороты.

Через полтора часа Ярошевского перевели в палату. Оказывается, у него сломана нога, но тот даже виду не подал, что к слову меня не удивило. Кроме перелома множество ушибов по всему телу. Главное, ничего серьезного, что угрожало бы его жизни нет.

― Мы решили оставить вашего жениха сегодня в клинике. Пусть переночует ночь, посмотрим на его состояние, и, если все нормально, завтра выпишем.

― Скажите, я могу к нему пройти?

― Конечно, иначе он все разнесет здесь. Я бы уколол ему успокоительное.

Я хохотнула на слова доктора и кивнула.

― Не обращайте внимания.

― Видимо сильно любит вас. Ну, хорошего вечера вам.

― И вам.

Выдохнув, я осмотрелась и только сейчас заметила небольшую стойку с напитками. Там можно было самой приготовить кофе или чай, и я решила, что выпить горячего после пережитого стресса будет не лишним. Конечно, кофе растворимый, но с учетом что все это бесплатно, было очень приятно. Я приготовила для себя кофе, а для Гриши залила кипятком пакетик с чаем. И пусть только попробует возмутиться.

― Врачиха, не испытывай мои нервы, ― услышала из глубины коридора и прищурившись, фыркнула.

― Вали в постель, ненормальный.

Шило в заднице, не иначе. Стоит в дверях, меня выглядывает. Ну совсем уже обезумел.

― Иди сюда, ― снова рявкнул он, заставляя меня покачать головой и вздохнуть.

― Ничего не меняется. А я думала может головой стукнулся, да поумнел. А оказывает, наоборот, все мозги вышибло. Иди ложись, иначе я уеду.

― Это вряд ли, ― хмыкнул, когда я практически подошла в плотную.

На его лице образовалась наглая ухмылка. Он воспользовался тем, что у меня заняты руки, и большим пальцем коснулся моих губ.

― Как же я соскучился. А теперь я больной, и буду требовать должного ухода.

― Я знаю, что ты больной, не первый день причем. Двери закроешь, ― произнесла я, и обойдя его зашла в палату.

― Нина, у тебя когда‐то был секс в больнице?

Я приподняла бровь и развернувшись, посмотрела в наглые глаза.

― Даже не мечтай. Мне не интересно заниматься сексом с бревном.

На мои слова Гриша хмыкнул, щелкнул замок на двери и опираясь на костыли прошел по палате. Медленно сначала сел, а потом и лег на кровать.

― Иди сюда, врачиха. Я покажу, как скучал за тобой.

― Уверен, что мне это интересно? Может сначала расскажешь, где пропадал?

Гриша прищурился и опустил взгляд на мои руки, в которых я до сих пор держала стаканчики с напитками.

― Ну иди сюда, расскажу.

― И тон попроще…

― Нина…

― Попроще, Гриша. Я не твоя подчиненная.

Он закатил глаза и недовольно вздохнув, приподнялся на подушках.

― Ну ты и стерва стала. Ладно, присядь, поговорим. И чай мне отдай.

Я улыбнулась и слегка кивнув, протянул ему стаканчик с чаем.

― Только язык не обожги, чтобы разговор не откладывать.

― Язва, ― хмыкнул он, и отпив чая, посмотрел мне в глаза, ― люблю тебя, врачиха.

― Гриш… ― я присела на край кровати и тоже заглянула в его глаза.

― Для хахаля наряжалась?

― Ты сорвал мне свидание.

― Перебьешься. Со мной пойдешь на свидание, ― рыкнул он, и по всей видимости хотел улыбнуться, но прикрылся бумажным стаканчиком.

― Гриш, это случайность или покушение?

― Пей кофе, врачиха. И нет, это случайность. Я все вопросы с ублюдком уладил, и теперь тебе ничего не угрожает.

― Мне?

― Ты моя слабость, Нина, и, если бы этот пидор узнал об этом, он бы тебя не пожалел. Я не мог тебя подставить. Я и так слишком рисковал, когда приезжал к тебе, и особенно, когда ты в клубе мне концерт закатила.

― Скажи спасибо, что это всего лишь виски был.

― Нина, тебя могли убить, понимаешь? Я не мог к тебе подходить, не мог водить тебя по ресторанам, не мог за ручку гулять. Это было опасно.

― Тогда почему сразу мне не сказал? И вообще, кто этот человек? Почему он был для тебя, для нас угрозой? И куда он делся?

― В земле гниет. Эта мразь мстил мне за своего брата, которого я якобы вынудил отдать мне бизнес.

Я прищурилась и отпив кофе, сбросила с себя босоножки. Ноги уже отекли.

― Что значит вынудил?

― Когда‐то давно Макс подружился с Глебом. Они с нуля подняли бизнес, сеть станций техобслуживания. Через год Глеб подсел на наркотики, когда почувствовал прибыль. А Макс терпеть не может наркоманов и сразу дал ему понять, чтобы тот отправлялся лечиться. Но Глеб не послушался.

― И что тогда произошло?

― Я помог Максу выкупить долю Глеба. Причем на честных условиях. Каждый получил свое и все разошлись. Но Михаил Мигрецкий, старший брат Глеба, решил меня провести. Я как раз должен был подписать контракт с новым автомобильным салоном, когда мне заявляют, что моя доля, вовсе не моя, и контракт подписан с другим бизнесменом. Захотел за мой счет обогатиться, а меня убрать, да только духу не хватило, либо же денег пожалел. Я выжил.

― Я одного не пойму. Ты же расплатился за долю его брата. Почему он решил еще на тебе заработать?

― Потому что Мигрецкий давал деньги Глебу на развитие бизнеса. Я Максу помог, Миша Глебу. А когда я выкупил вторую долю, Глеб все спустил на наркоту.

― Но Мигрецкому об этом не сказал? ― предположила я, выстраивая логическую цепочку.

― Да. Миша подумал, что я отнял у его брата долю в бизнесе.

― Какой‐то бред. Неужели нельзя все по-человечески решить? И теперь этот Михаил того? Ты убил его?

― Не знаю, говорил ли я тебе, что я не бандит. Миша нажил врагов, и его кто‐то убрал. Подробностей я не знаю.

― А где ты был все это время?

― Проходил курсы достойного жениха.

― Что? ― я хохотнула, и забрав у Гриши стаканчик, отставила на тумбочку. ― Ты обманщик.

― Может и обманщик, ― прохрипел он, и неожиданно пересадил меня к себе на колени, ― но на свидание со мной, ты пойдешь.

Он заставил меня наклониться и с жадностью овладел моими губами. Я так понимаю, моего мнения никто спрашивать не собирается?

― Ай, ― шлепнул по заднице, и я вдруг расхохоталась.

― Невеста. Помнишь? Ты моя невеста.