Моя страна - прежде всего!

Глава 47

Берлин.

30 апреля 1940 года. Поздний вечер.

Гюнтер Шольке.

…В голове то и дело заливисто играл несравненный Бенни, отчего ноги, давно уже живущие отдельно от сигналов пьяного мозга, пытались снова пуститься в пляс. Увы, то что удалось сделать будучи трезвым в самом начале проводов, теперь уже было невозможно. Глаза потеряли чёткость а тело норовило обязательно обо что-нибудь стукнуться или вообще упасть на пол и просто лежать, наслаждаясь покоем.

Взяв из бара ещё пару бутылок Гюнтер, шатаясь, направился в гостиную, куда постепенно переехало из кухни уже сильно поддатое женское трио. Весёлый смех указал ему путь и заставил расплыться в пьяной улыбке. Как хорошо что все они здесь сегодня собрались! Жаль, конечно, что это его последний мирный вечер но, чёрт возьми, он выдался просто отличным! Все его девочки… пардон, не все а только некоторые, сегодня вместе с ним и начисто выдули из головы всю грусть по поводу предстоящего утром расставания.

После того первого "Синга" Гудмана патефон буквально оккупировали его девочки, заставляя вновь и вновь крутить эту пластинку. После каждого окончания мелодии все, под руководством стремительно пьянеющей Лауры, снова поднимали тосты и пили. За лучшую медсестру в мире – Лауру… Потом за Лотту… За подругу фюрера Еву… За самого фюрера… Конечно, за Германию… А уж за Гюнтера выпили столько что он и со счёта сбился. Уже несколько пустых бутылок стояли в углу, но никто не собирался останавливаться. Сам Гюнтер поначалу не собирался сильно напиваться, помня последствия своего прошлого загула, но дружно спевшееся трио с таким возмущением насело на него что отказаться он просто не смог. В конце концов, выходить на улицу Гюнтер не собирался, а значит и неприятностей с полицией не будет. И он мысленно махнул рукой..

Зайдя в гостиную с двумя бутылками в руках, в майке и форменных штанах, Гюнтер усмехнулся, с трудом сфокусировав взгляд на широком диване. В центре сидела раскрасневшаяся Лотта и весело что-то рассказывала, а Ева то и дело перебивала её. Лаура, уже довольно сильно поддатая, навалилась на Лотту и, слегка приоткрыв ротик, слушала подруг. Оказалось, те рассказывали ей про его публичное выступление на стадионе, причём с такими подробностями что будь он чуть трезвее то наверняка бы покраснел.

– Лаура, ты бы видела его… Он был вели… великолепен! Все девчонки так его слушали! В моём отряде есть пара болтушек которые всегда любят шушукаться, даже когда… ик!.. извините… когда торжжж… жественное построение… А тут смотрю а они уста… ик!..вились на него и молчат! Представляешь? – заплетающимся языком говорила Лотта.

– Да, она права, Лаура… – согласилась Ева, допивая очередной бокал. – Я стояла рядом с ним и была просто в шоке… Он нашёл такие слова что мы все чуть не прослезились… А уж что было когда он кончил!

– Кончил? А он кончил? Как это? – удивилась Лаура, видимо, пытаясь понять ситуацию. Ева с Лоттой дружно посмотрели на неё… и едва не свалились с дивана от хохота когда поняли смысл сказанного. Ева, пытаясь объяснить, тщетно открывала рот, выронив пустой бокал, но так и не смогла остановиться, сотрясаясь от смеха. У Лотты дёрнувшаяся рука накренила фужер и часть напитка пролилась на её платье но она ничего не заметила.

Лаура несколько секунд недоумённо смотрела на подруг, пытаясь сосредоточиться, а потом махнула рукой:

– Да ну вас… – и сама присоединилась к веселью.

Тут к ним подошёл Гюнтер и хотел сесть с края но Лотта начала отодвигаться от Лауры, давая ему место между ними. Сев и разлив своим девочкам новое вино, он спросил:

– Я что-то не понял, куда, где и зачем я кончил?

Начавшиеся успокаиваться девушки, услышав вполне закономерный, с его точки зрения, вопрос снова прыснули смехом, навалившись на него. Поворачивая голову туда-сюда, Гюнтер слегка нахмурился. Похоже, он что-то пропустил? Или не понял? Определённо, есть смысл в том что они смеются но при чём тут он? Непонятно..

– Дамы, я повторяю вопрос… При чём тут что я кончил? Кстати… где и когда это случилось? Вы о чём вообще? – с трудом контролируя свой язык, спросил Гюнтер.

В следующую секунду, всхлипывающая от смеха Лотта, залпом допив свой бокал, буквально сползла головой к нему на колени, содрогаясь и вцепившись в его ноги. Лаура прижалась к его плечу и попыталась что-то объяснить но не смогла и снова глотнула из бокала. Лишь Ева, с трудом успокоившись, рассказала в чём дело.

Выслушав, Гюнтер пожал плечами. Ну выступил и выступил… А что кончил так это… Тьфу ты, закончил! Ох и пошлые у него девочки, оказывается, когда выпьют! Допив свой бокал и налив себе с девчонками заново Гюнтер устало закрыл глаза, облокотившись на спинку дивана. Было ощущение что он куда-то плывёт, в голове было пусто, лишь проскользнула вялая мысль что ему очень повезло приобрести себе столько красавиц и надо ценить это. Как там говорится? Одним выстрелом несколько зайцев? Хм… В принципе, это возможно, если посадить зайцев друг за другом, тогда одна пуля пробьёт сразу нескольких… Или лучше выстрелить дробью в кучу зайцев? Как лучше?

Он помотал головой с закрытыми глазами. Мысли явно свернули куда-то в сторону. Гюнтер ощутил как на его правое плечо навалилась Лаура и тут же засопела, крепко обхватив его руку. Через несколько секунд с его левым плечом то же самое сделала Лотта. С трудом открыв глаза, он посмотрел вокруг и натолкнулся на взгляд Евы, которая смотрела на него. Похоже, в силу возраста или того что пила меньше всех она была самой трезвой из подруг.

– Наверное, нам пора заканчивать Гюнтер? – спросила она, отведя взгляд. – Уже поздно, давай разбудим Лотту и мы пойдём. А ты уложи Лауру и тоже отдохни… Завтра утром тебе понадобятся силы.

– Вот именно, уже поздно, поэтому вы… ик!.. никуда не пойдёте! – категорично заявил Гюнтер. – Одних я вас не отпущу но и сам не смогу проводить… Поэтому все будут ночевать здесь! – стукнул он кулаком по колену но не рассчитал силы и зашипел от боли. – Проклятье!

– Гюнтер, но..

– Всё, Ева! Это не обсуждается! – отрубил он, как бы со стороны наблюдая за самим собой. Да, похоже, Гюнтер выпил больше чем рассчитывал.. – Вы все будете спать на нашей кровати… В смысле, вы трое… – поправился он.

– А ты? – спросила она, осторожно обнимая сидящую рядом Лотту.

– А я буду спать здесь, на диване… Увы, но вчетвером мы там не поместимся! – усмехнулся он.

Гюнтер, обхватив Лотту за талию, потащил девушку в спальню, Ева помогала с другой стороны. Зайти в комнату с первого раза получилось не слишком удачно. Гюнтера повело в самый неподходящий момент и он крепко ударился об косяк плечом, едва не свалившись на пол. Тут ещё Лотта открыла затуманенные глаза и, что-то тихо пробормотав, попыталась поцеловать его. Но не смогла и, обиженно всхлипнув, снова уснула.

Уложив девушку в середину Гюнтер с Евой отправились за Лаурой. Тем же манером и её перенесли на кровать. Слегка прищурившись, Гюнтер оценил ситуацию. Похоже, он всё-таки немного ошибся с расчётами, на кровати хватит места не только для Евы но и для него самого. Хотя есть риск свалиться во сне на пол… Или лучше вернуться на диван?

– Помоги мне раздеть их? – прервала его размышления Ева. За минут пять они справились с этим и теперь обе девушки лежали на кровати в одном белье, тихо посапывая. Аккуратно сложив их платья на стул, Ева обернулась к нему:

– Гюнтер..

– Что?

– Мне тоже надо раздеться. Может, отвернёшься? – спросила девушка, избегая смотреть ему в глаза.

Он подошёл к ней и вплотную и медленно покачал головой, улыбаясь во весь рот. Всё-таки найдя силы посмотреть ему в лицо Ева вдруг застыла. Повисло молчание, нарушаемое лишь тихим дыханием Лауры и Лотты на кровати. А затем… подрагивающие руки Евы потянулись к пуговицам платья. Она не отрывала от него взгляда, словно Гюнтер загипнотизировал её. Первая пуговица… вторая, третья… Женщина наклонилась, взялась руками за подол и медленно потянула вверх… Вот показались её длинные, спортивные ноги в чулках с поясом, белые трусики… потом появился животик. Наконец, настал черёд женской груди, которую закрывал белый лифчик. Ева не глядя отложила своё платье, продолжая неотрывно смотреть прямо ему в глаза. Её дыхание участилось а лицо покраснело..

Гюнтер почувствовал как возбуждение опять овладевает им. Казалось бы, секса ему хватает с лихвой, тем более с несколькими девушками… Но сейчас, глядя на полуголую женщину, он в который раз подумал что сделал правильный выбор отобрав её у фюрера который только и может что смотреть и дрочить на красавиц. Да, он великий германский лидер, но мужчина ли? Судя по состоянию и поведению Евы, весьма сомнительно..

Он встал к ней вплотную, поднял руку и нежно погладил пальцем по щеке. Член внизу, в плену штанов, пульсировал от желания. Ева слегка пошатнулась и опёрлась о него, в её глазах Гюнтер увидел что она тоже начала погружаться в океан похоти, забыв о том что в паре метров от них лежат две спящие девушки.

– Дальше… – тихо прошептал Гюнтер. – Полностью..

Женщина приоткрыла рот чтобы что-то сказать, скорее всего, возражения, но он пресёк это на корню, закрыв ей рот указательным пальцем… а потом провёл им по её губам. И вот, подчиняясь его желанию, бретельки лифчика упали и Гюнтер снова смог насладиться видом её груди с торчащими от возбуждения сосками. Быстро расстегнув свои штаны он взял руку Евы и засунул в них, заставляя её коснуться своего горячего органа. Робкая попытка женщины убрать руку быстро прошла и Гюнтер закрыл глаза от удовольствия, ощутив как ласковая женская ручка начала нежно поглаживать член.

Снова открыв глаза он увидел что Ева, прижавшись к нему, спрятала своё лицо на его груди, а второй рукой стала поглаживать его спину. Нежно взяв её за волосы, Гюнтер оттянул её голову и тихо сказал:

– Я люблю тебя. Ты моя… и всегда будешь моей… – и жадно поцеловал её губы.

Потом он обхватил уже полностью покорную Еву и потащил обратно в гостиную, на диван. Навалился на неё, сорвал последнюю преграду на пути к пещере удовольствия и, с каким-то рыком, ворвался в неё. Ева тихо вскрикнула и, видимо, окончательно потеряв контроль, обхватила его своими ногами, крепко прижав к себе. Что ж, Гюнтер был только рад..

Её влагалище, разбуженное его умелыми руками и членом, со смачным звуком приняло в себя его орган и комнату наполнили тихие стоны, всхлипы и неразборчивый шёпот… Ева, закрыв глаза и закинув ему руки на шею, вжалась в него и шептала в забытьи:

– Гюнтер… ах… Гю… я тоже люблю те… аа… Боже! Да!.. Ещё, умоляю!.. Давай же!.. Ох, мама… Как же хор… ах!..

Вдыхая запах одной из своих любимых женщин, Гюнтер решил кое-что проверить… Чувствуя что скоро не выдержит, он попытался зафиксировать своё возбуждение на одном уровне, тем самым, остановив его от извержения… И получилось! Большое тебе спасибо, богиня, за ещё один подарок! Довольно улыбнувшись, Гюнтер усилил напор и меньше чем через минуту Ева громко закричала, в последний момент закрыв свой рот ладонью. Её судорожно стиснутые ноги обхватили его торс, оторваться не было никакой возможности и он продолжил врываться в гостеприимное нутро женщины.

Через несколько минут такой "скачки" глаза Евы расширились, до краёв заполненные диким удовольствием и бесконечной благодарностью… и Гюнтер ощутил как женщина, закрыв рукой рот, снова мелко задрожала и замычала. Она опять кончила, его любимая Ева, с нежностью подумал он. А теперь его очередь! Отпустив контроль уже через несколько секунд Гюнтер тоже содрогался в оргазме, ощущая как миллионы его маленьких бойцов дружной атакой наперегонки штурмуют женскую утробу чтобы, вполне возможно, дать жизнь потомству.

– Да… – тихо прошептала Ева, не собираясь размыкать свои объятия. – Это было так сладко, ощущать тебя в себе… Мне так хорошо с тобой, Гюнтер..

– Я знаю, любимая… – ответил он. – А теперь уже поздно, давай в душ а потом спать.

– Давай! – согласилась улыбающаяся Ева. – Только я не смогу сама, может, отнесёшь меня туда?

– Вот ты хитрюга! – усмехнулся он.

– Сам виноват! – хихикнув, женщина упёрлась в него своим пальчиком. – Развратил бедную, беспомощную девушку, довёл её до изнеможения а теперь что? Ой… – она посмотрела на него испуганным взглядом. – Мы… Ты же сделал ЭТО внутрь? А если..

– Значит, родишь! – твёрдо сказал он. – Это будет наш с тобой сын.

– А почему сразу сын? – игриво спросила она, не спеша его выпускать. – Вдруг это будет дочка?

– Если она будет похожа на тебя то я согласен… – улыбнулся Гюнтер, поглаживая её по волосам. – Такая же красивая, милая и ласковая… Но никто не помешает мне попробовать снова!

– Я знаю, вы, мужчины, всегда хотите сына… А он вырастет, возьмёт в руки оружие и пойдёт воевать… Или погибнет! – перестав улыбаться, закончила она.

– Это мужская судьба, Ева… – пожал он плечами. – Так всегда было, есть и будет. Иначе сюда придут чужие сыновья и заставят наших женщин рожать им детей.

Ева мгновенно ощетинилась, глаза засверкали:

– Ни за что! Я скорее убью себя чем отдамся врагам! Чтобы смешать нашу чистую кровь с отбросами Запада и Востока? Этого никогда не будет!

– Конечно! Именно поэтому мы, мужчины, и отправляемся сражаться за наш Рейх… Чтобы вы, дети и женщины, могли спокойно наслаждаться жизнью в безопасной и сильной Германии! – закончил Гюнтер.

– Да, ты прав… – согласилась Ева неохотно. – Может быть, когда наш сын вырастет, войны уже закончатся и Германии будет не с кем воевать?

– Это вряд ли, любимая… – покачал он головой. – Но мы постараемся сделать так чтобы этих врагов у нас осталось как можно меньше.

– А что ты скажешь Лауре? – внезапно сменила тему женщина. – Рано или поздно она всё равно узнает… Да и мне стыдно её обманывать, она такая милая и хорошая.

– Об этом не беспокойся, Ева. Доверься мне. Я решу этот вопрос. Запомни одно – в любом случае ты будешь со мной! И ни фюрер ни кто другой не отнимет тебя у меня!

Она посмотрела несколько секунд ему в глаза. Словно увидев в них что-то что её удовлетворило она кивнула:

– Я верю тебе, мой любимый… Точнее, я знаю что ты всё сделаешь так как надо. А больше такой влюблённой дурочке как я и не нужно! – тихо рассмеялась она.

Потом они пошли в душ где смыли с себя любовный пот, заодно снова поласкав друг друга. Завернувшись в полотенца, дошли до кровати. Затем, после краткого спора и тихого настояния Евы, Гюнтер осторожно подвинул Лауру и Лотту ближе к одному краю кровати, лёг сам а с другого края устроилась Ева, по-хозяйски закинув на него свою ногу и положив голову на плечо.

Гюнтер чувствовал как полностью расслабленное и удовлетворённое тело начинает окутывать сном. Выпитый алкоголь, благодаря сексу, в значительной мере распался и теперь в глазах уже не стояла пьяная муть.

– А ты знаешь что очень сильно нравишься Лотте? – внезапно прямо в ухо зашептала Ева, проведя по нему языком.

Дёрнув головой от щекотки, он ответил:

– Трудно не заметить..

– И что же ты сделаешь? Кого выберешь? Лауру, меня или её? – с любопытством спросила она.

Погружаясь в сон Гюнтер меньше всего хотел сейчас решать какие-то проблемы и брякнул правду:

– Да никого не буду выбирать… Возьму вас всех… Давай спать, милая?

Последнее что он услышал, перед тем как окончательно провалиться в объятия Морфея, было:

– Гюнтер, ты серьёзно!? Гюнтер, чтоб тебя!.. Не спи! Я хочу поговорить об этом!..

Москва. Неизвестная больница.

1 мая 1940 года. Раннее утро.

Александр Самсонов.

– Ну, как ты, Саша? Уже лучше? – с тревогой спросила Катя, глядя на него.

– Спасибо, уже могу двигать головой… – усмехнулся он.

– Это хорошо… – удовлетворённо вздохнула девушка. – Мы так испугались когда узнали что ты разбился. Я смотрю, а ты весь в крови, без сознания… А чтобы вытащить тебя из кабины пришлось туда двум бойцам залезть, представляешь?

– Представляю… Кстати, а где мы? Что-то я не помню такой палаты в нашей санчасти… – удивился Саша, в который раз оглядываясь по сторонам.

– Ах да, я забыла сказать. Тебя приказали отправить в московскую больницу. И теперь ты будешь здесь пока не выздоровеешь… – просветила его Катя.

– Что ж, спасибо и на этом… Жаль только что уже в самом конце сорвался… Ещё бы чуть-чуть и финиш… – с огорчением вздохнул он. Вот не повезло так не повезло. Прошёл почти всю дистанцию и не вписался в Ворота. Да и машину конкретно угробил. Боль уже не донимала так сильно как раньше, организм восстанавливался. Конечно, вставать с постели и передвигаться самостоятельно Александр не мог, но тенденция была положительная.

– Может, ты хочешь поесть? Или попить? – проявила заботу девушка, поправив ему подушку.

Он прислушался к себе. Желудок подавал сигналы но, как-то, нерешительно поэтому Саша решил подождать до завтрака, благо он должен быть уже скоро. А вот поговорить кое о чём не помешало бы. Так сказать, расставить точки над i..

– Нет, не хочу, Катя. Но хотел бы узнать от тебя кое-что важное для меня.

– Конечно, спрашивай… – кивнула та.

– Ты же знаешь что мне нравишься? – прямо в лоб спросил он. Конечно, возможно, он поступает неправильно но ему надоело изводить себя сомнениями и хотелось полной определённости.

Катя тихо вздохнула и отвела глаза.

– Саша, ну зачем опять?.. Мы же с тобой об этом уже говорили.

– Я знаю. Просто хочу услышать от тебя честный ответ. Ты хочешь познакомить меня со своей подругой Светой чтобы я отстал от тебя? – поинтересовался Александр, не спуская с неё глаз. – Ответь мне, как честная комсомолка, не лги, пожалуйста!

– Да… – наконец, ответила она, помолчав секунд десять. Девушка покраснела от смущения и никак не могла встретиться с ним взглядом.

– Спасибо, Катя… Лучше уж горькая правда чем сладкая ложь. Как уже сказал раньше, я согласен. Надеюсь, она мне понравится… – усмехнулся он с ноткой грусти.

– Я уверена в этом, Саша! – горячо принялась она уверять его, отчего ему стало ещё хуже. – Светка, она отличная девчонка! Я тебе уже рассказывала про неё, помнишь?

– Помню… – отозвался Александр. – А расскажи мне про своего парня? Какой он? – внезапно для самого себя спросил он. Чёрт, зачем ему это надо? Что на него нашло? Какая ему разница? Или это снова вылез дурацкий мазохизм, узнать побольше про своего более удачливого соперника?

– Про Лёшу? Зачем? – удивилась девушка.

– Извини, зря я спросил… – с досадой ответил он. – Можешь не говорить.

– Ничего, это не тайна… – сказала Катя. На её лице появилась мечтательная улыбка, глаза заблестели и Саша удивился как он мог раньше этого не заметить. – Лёша, он такой… Такой красивый, сильный, мужественный. Хоть и простой рабочий но он так много знает… Знаешь, вот иногда говорят что "быть как за каменной стеной".. Так вот, за ним я себя так и чувствую. Как будто в тёплом, уютном домике когда снаружи бушует вьюга или дождь. Мы любим друг друга, я это чувствую! Когда я с ним то ощущаю себя самой счастливой женщиной на свете…

Она замолчала а Саша пытался найти другую тему для разговора.

– А можно тебя тоже кое о чём спросить? – внезапно поинтересовалась она, словно колеблясь.

– Спрашивай… – пожал он плечами. – Откровенность за откровенность.

– Скажи, зачем ты всё это выдумал? – и добавила, в ответ на его удивлённый взгляд. – Я имею в виду то что ты тогда рассказал… Что немцы нападут на нас через год… Про наш разгром, про Ленинград, Сталинград… Это же неправда, тут даже дураку ясно! Мы с немцами друзья, а если бы даже они попробовали напасть на нас то наша Красная Армия остановила бы их на границе а потом погнала назад, в Берлин. И немецкие рабочие, наши классовые братья, подняли бы у них в тылу восстание и в Германии тоже победили бы коммунисты.

Её тон из вопросительного, постепенно, превратился в обвиняющий. Саша видел что она на самом деле говорит то во что верит. Чёртова советская пропаганда! Вот из-за таких дурацких лозунгов и наивных ожиданий в 1941 году во многом и случилась такая катастрофа! "Малой кровью, на чужой территории!" Тьфу, блядство! Мы самые сильные а немцы слабаки! Саша почувствовал что в его душе разгорается гнев. Сколько раз в нашей истории было когда из-за такого шапкозакидательства страна несла тяжёлые потери? Битва при Калке, начало Северной войны, Русско-японская война… Неужели трудно понять что врага нужно уважать? Только тогда можно будет его победить! Да что далеко ходить? Во время всей ВОВ особисты карали тех бойцов и командиров которые осмеливались сомневаться в мощи советского оружия или утверждали что немецкое лучше. В результате, опять же, напрасные потери из-за недооценки врага.

– Да с чего ты взяла что неправда? – язвительно спросил он, пытаясь сдержаться. – Эти, так называемые, "друзья" совсем скоро начнут разрабатывать план нападения на нашу страну, помнишь, я говорил? Для Гитлера все договоры о мире это всего лишь бумажки которыми он подтерётся когда захочет! Это только мы всегда стараемся свято соблюдать договоры, боясь что нас обвинят в их нарушении! А другие, особенно европейцы, этим не заморачиваются! Надо – помирились, договор подписали. Надо – разорвали договор и айда воевать! Что ты там сказала про немецких рабочих? Поднимут восстание? Ха-ха! Да им плевать на нас, пойми, наконец! Своего главного коммуниста Тельмана они не поддержали потому что, в отличие от нас, им было важнее своё собственное положение а не счастье для всех рабочих мира! И когда мы будем воевать с ними эти самые рабочие будут с удовольствием расстреливать не только наших рабочих но и их семьи!..

– Замолчи! Не смей так говорить! – буквально зашипела девушка. – Ты ничего не понимаешь..

– О нет, я отлично понимаю, в отличие от тебя, глупышка! – повысил голос Александр, чувствуя что теряет над собой контроль. – Всё что я рассказал – правда, нравится тебе это или нет! И если руководство будет таким же слепым и глухим как ты то всё именно так и получится! А знаешь почему? Да потому что ты слепо веришь в пропаганду, где мы всегда побеждаем а враги всегда слабые и глупые! А это не сказка, это жизнь и она иногда очень сильно бьёт по таким наивным. Единственная надежда на то что в Германии совершают ту же ошибку думая что СССР – колосс на глиняных ногах!

– Ты… Ты самый настоящий враг! Провокатор! Трус! Паникёр! Шпион! – вскочила девушка, глядя на него бешеными глазами. – Если бы не приказ, то..

– То что? Убила бы? – презрительно усмехнулся он. – Да пожалуйста! Вы, коммунисты, любите такой способ решения вопроса… Без долгих размышлений и колебаний – бац! прямо в лоб! Конечно, какие могут быть сомнения? Раз Ленин или Сталин что-то высокопарно сказал значит так и есть, верно? А кто не согласен – в расход!

– Только попробуй ещё раз полоскать своим грязным языком имя великого товарища Сталина, гадина! Или я за себя не отвечаю! – казалось, она сейчас накинется на него и разорвёт на кусочки.

Внезапно он почувствовал что его словно отпустило. Накатило опустошение и апатия. Да пошли они все к чёрту, эти тупые твердолобые коммунисты… Если не хотят смотреть правде в глаза то это только их проблема! Хотя нет, увы… Это проблема, к сожалению, будет общей. Тут не получится отделить зерна от плевел. Да, ему не нравятся коммунисты, но он любит свою страну, сотни миллионов простых людей, а значит, придётся спасать всех, не разбираясь кто коммунист а кто беспартийный. Это напомнило ему один спор со своим товарищем из будущего, который утверждал что если будет война с "НАТО" то он ни за что не станет защищать власть Путина и его олигархов, типа Сечина, Миллера и прочих. Дезертирует и спрячется где-нибудь в глуши.

Александр презрительно скривился. Ещё один, мать его, единоличник хренов! "Моя хата с краю – ничего не знаю!" С каким удовольствием он тогда несколько раз вмазал ему по лицу и телу! До сих пор было приятно вспомнить! Тогда, склонившись над изумлённым, харкающим кровью уже бывшим товарищем, он сказал:

– Какая же ты мразь, Серёга! Выходит, раз не хочешь воевать за Путина значит штык в землю и пора домой, да?! А то что кроме Путина и Сечина в стране живут 140 миллионов простых людей ты забыл, сука?! Их, значит, защищать не надо?! Пусть "Абрамсы" и "Брэдли" разъезжают по Красной площади, негритосы трахают наших жён, сестёр, дочерей, матерей? Зато, блядь, они, наконец, скинули проклятого Путина! Какая радость, гремите барабаны! Тебя пример Украины ничему не научил? Там тоже нашлась куча долбоёбов желающих скинуть ворюгу Януковича. И какой результат они получили, а? Ты, дебил, не понимаешь одной простой вещи – в крайнем случае, тот же Путин или олигархи смотаются за границу а вот "звёздно-полосатые" останутся! И будешь ты на них пахать так как не пахал никогда! И когда какой-нибудь ублюдок из Техаса или Алабамы, жуя свою жвачку, поманит тебя пальцем и прикажет привести к нему твою сестру Машу… Она же у тебя красавица, верно? Так вот, ты её приведёшь, сучий потрох, и ещё спасибо ему скажешь что он не поленился, поднял свою жирную задницу, приехал сюда из своей сраной Америки и сверг Путина, установив в стране свою любимую западную демократию! А сестра? Подумаешь, небольшая плата за такое дело! Может, она ему понравится и он возьмёт ее с собой в Америку, да? Да даже если Путин и остальные погибнут, достойная ли это плата за гибель своей страны? Ты, вижу, считаешь что да… А вот я, сука, не согласен! И если сюда придут эти бравые уроды, выкормыши Форт-Брэгг, то я стану уничтожать их любыми способами и мне будет абсолютно плевать цивилизованные они или запрещены Женевской конвенцией! И если для того чтобы защитить страну и простых людей мне придётся защищать и Путина вместе с его друзьями, то пусть так и будет, мать твою! Потому что если выбирать из двух зол то я выберу меньшую! И если всякие недовольные внутри страны, такие как ты, снова попытаются мутить воду, мечтая о революции и захвате власти, то я возьму палку, нож, автомат и стану мочить вас в сортире, где вам самое место! А теперь вали отсюда, скотина, пока нос не сломал окончательно, урод траханый!..

– Короче, я понял что с тобой сейчас говорить бесполезно… Как говорится, пока гром не грянет мужик не перекрестится… – сказал он, отворачиваясь от неё. – Устал я, поспать хочу.

Несколько секунд слышалось лишь тяжёлое дыхание девушки а потом громко затопали сапоги и она почти выбежала из палаты. Что ж, ожидаемая реакция на его слова. Жаль только что теперь, похоже, накроется знакомство с её подружкой… Да и хрен с ней! Пожалуй, в самом деле, лучше вздремнуть пока есть возможность, в лагере вряд ли будет такая расслабуха.

Берлин.

1 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

Он снова стоял на перроне вокзала Лертер, уже в который раз. Во второй? Или третий? Неважно. В такое хмурое утро это было явно не то место где он хотел бы находиться, но что поделаешь? Не всегда всё зависит от желаний конкретного человека, тем более, военного. Голова побаливала после раннего подъёма и чрезмерного возлияния вечером, но он старался это не показывать. Гюнтер оглянулся и не сумел удержаться от широкой улыбки. Пожалуй, ни один из пассажиров не удостаивался такой свиты при отъезде как он. Прямо цветник!

Рядом с ним, прижавшись к его плечу и закрыв глаза, стояла Лаура с весьма болезненным видом. Вчерашняя пьянка свой след оставила и на ней. Также недалеко стояли Лотта с Евой, причём первая то и дело прижимала руки к вискам. Он вспомнил как они с трудом встали утром и дружно приняли таблетки от головы. Что ж, Гюнтер надеялся что это поможет..

С другой стороны стояла его семья, мать, отец, брат… и Ханна. Отдельной группой примостились Аннелиза с Роландом и Катарина. Наконец, самой крупной компанией стояли баронесса с дочерьми и… Ребекка. Так сказать, полный набор! Хотя, что тут делает Ребекка он не понял. Да, конечно, Гюнтер оказал ей помощь, но такое участие к нему… Или это опять дар богини сработал? Вряд ли, слишком мало времени прошло..

– Гюнтер… – первой начала Ева, когда он оторвался от Лауры и подошёл к ней. – Я… то есть, мы все, желаем тебе чтобы ты вернулся живой и здоровый. И побыстрее..

– Я обещаю что постараюсь сделать всё чтобы не погибнуть. У меня ещё целая куча планов на свою жизнь… и насчёт тебя тоже… – шёпотом добавил он.

Та покраснела, поколебалась… и, набравшись смелости, обняла его за шею, поцеловав в щеку.

– Если забеременеешь, подумай над именами нашего сына или дочери, как вернусь, обсудим. Хорошо? – улыбнулся он и подмигнул ей. Красная как помидор, женщина кивнула и, пересилив себя, отошла от него, на ходу вынимая из сумки платок.

Её сменила Лотта. Никого не стесняясь, она тоже обняла его и поцеловала прямо в губы, словно напоказ. Ошеломлённый Гюнтер не успел среагировать и лишь удивлённо расширил глаза. Вот это номер отмочила, чертовка!

– Милый, я буду очень волноваться за тебя… Но, почему-то уверена что с тобой ничего серьёзного не случится. Поэтому буду ждать и писать письма. А ты спокойно служи и… пожалуйста, не вздумай знакомиться там с кем-нибудь, ладно? Нас и так тут, как посмотрю, слишком много… – кинула она взгляд на множество девушек и женщин провожающих Гюнтера.

– Сделаю всё чтобы этого не допустить, Лотта… – усмехнулся он. Нет, он, конечно, постарается, но… Мало ли что может там случится? – Скажи, ты специально набилась Лауре в подруги чтобы стать ближе ко мне?

– Не понимаю о чём ты говоришь, Гюнтер… – пожала она плечами с самым бесхитростным видом. – Лаура очень приятная девушка, мне нравится с ней общаться.

– Ну-ну… Будем считать что я поверил… – ухмыльнулся Гюнтер, подавив желание снова поцеловаться с ней.

– Гюнтер, просто приезжай. Живой! – без всякой улыбки, серьёзно сказала она.

– Приеду! – кивнул он. – Ты просто жди.

Лотта, опустив глаза, отступила от него и подошла к Лауре, обняв её за плечи. К ним присоединилась Ева, обняв их обеих. Так они и стояли, втроём, неотрывно глядя на него.

Он подошёл к следующей группе. Аннелиза, едва сдерживая слёзы, смотрела на него, положив руки на плечи сына. Катарина печально улыбалась. Гюнтер решил больше не скрываться:

– Мои дорогие, любимые девочки! Вы мне обе очень дороги. Я не хочу терять ни одну из вас, потому что люблю. Знаю, это ненормально, но так оно и есть. Я не знаю пока как всё получится в дальнейшем, но обещаю что сделаю всё чтобы мы все были счастливы вместе!

Аннелиза, не выдержав, расплакалась и обняв, крепко прижалась к нему.

– Я боюсь, Гюнтер! А вдруг ты..

– Не говори так, подруга! – с нажимом прервала её Катарина. – С ним будет всё хорошо. Я ведь права? – требовательно спросила она у него, глядя прямо в глаза.

– Конечно! – кивнул он. – Если вы обе будете писать мне письма то со мной будет всё хорошо!

– Каждый день! Я каждый день буду тебе писать, мой любимый! – с трудом проговорила, пытаясь вытереть свои слёзы, Аннелиза. – И Катарина тоже!

– Да, так и будет! – пообещала та, тоже обняв его с другой стороны. – Только возвращайся. Без тебя мы… Нам будет очень тяжело.

– Обязательно вернусь! – подтвердил он. – Я же говорил что ни за что вас не брошу? Не допущу чтобы вы сгорели в пламени моего огня? Если вы на самом деле поверите то это осуществится. Потому что я этого хочу!

– Дядя Гюнтер, а вы можете стать моим папой? – внезапно подал голос Роланд. Аннелиза вздрогнула и внезапно затихла, словно превратившись в мумию. Гюнтер опустился на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с мальчиком.

– А ты этого хочешь, будущий солдат? – усмехнулся он, поправив чёрную фуражку.

– Да, хочу! – сказал Роланд. – И мама хочет и тётя Катарина!

– Сынок! – укорила его заплаканная мать.

– Что ж, если твоя мама и Катарина согласны то я с удовольствием! Они обе хорошие и красивые, правда, боец? – подмигнул он парнишке.

– Да! А ты женишься на них? – снова спросил тот.

– Роланд, ну хватит… – попыталась отвлечь его Катарина, но безуспешно.

– Как только фюрер издаст закон разрешающий многоженство то сразу. А если нет… то ты всё равно станешь моим сыном а твоя мама с Катариной моими жёнами. Пусть и неофициально. Ты согласен? – весело улыбнулся он.

– Согласен! – рассмеялся мальчик. – Когда я вырасту я тоже буду сражаться за фюрера и Германию! Стану большим и сильным как ты, папа! И тоже женюсь на нескольких девочках! – рассказал свои планы Роланд.

Гюнтер не выдержал и расхохотался. Аннелиза с Катариной тоже прыснули от смеха, закрыв рот рукой.

– Сынок, прекрати!.. Что за ерунду ты говоришь? – впервые улыбнулась Аннелиза, потрепав мальчика по голове.

– Устами ребёнка глаголет истина! Что ж, теперь у меня появился сын и две жены… – подвёл он итог. – Значит, от вас я жду писем а от тебя, сынок… Ты один мужчина в доме, поэтому обязан заботиться о маме и Катарине, понял? Не огорчай их, слушайся и защищай до моего возвращения. А если появится ещё какой-нибудь "папа" то гони его прочь!

– Обещаю! – кивнул Роланд под смущённые смешки двух подруг. – А ты мне привезёшь что-нибудь с войны?

– Что именно?

– Пистолет! Или гранату! Ни у кого из мальчишек нет а у меня будет! – загорелся он.

– Нет, Роланд, ты ещё маленький! Тебе нельзя играть с оружием! – всполошились обе женщины.

– Нет, я уже большой! Я мужчина! – упёрся мальчик.

– Успокойтесь, девочки! Сынок, оружие с фронта запрещено привозить. Но я смогу подарить тебе настоящую английскую или французскую каску. Хочешь? – предложил Гюнтер, сделав вид что хочет ткнуть мальчику пальцем в нос. Тот со смехом увернулся и сказал:

– Да! Я хочу её на свой день рождения!

– А когда он у тебя? – спросил он.

– Летом, в июле! – ответил парнишка.

– Обещаю, если успею приехать то подарю. Может, даже обе каски! – снова улыбнулся Гюнтер, вставая во весь рост.

Плюнув на всё он снова обнял своих… хм, жён и поцеловал обеих в губы. Конечно, все это видят, в том числе и Лаура, но какого чёрта? Пора бы уже начать их приучать к тому что он не может любить кого-то одного, оставив несчастными других. Если дар богини поможет то они примирятся с этим. А если нет… Тогда ему будет плохо.

– Я люблю тебя, Гюнтер! – погладив его по щеке, произнесла Аннелиза.

– И я тебя тоже люблю, милый! – поддержала подругу Катарина.

– Я вас обожаю, мои дорогие, очаровательные, красивые девочки! – сказал он, глядя на обеих. – Оставайтесь такими же красивыми как всегда. А я скоро вернусь!

Ласково потрепав по голове Роланда, он подошёл к баронессе с её семейством.

– Здравствуй, Мария! – поздоровался он. – Грета, Амалия, Ирма – моё почтение! Ребекка, искренне рад снова видеть тебя.

– Боже мой! – тихо сказала баронесса. – Неужели их так много? Я даже не ожидала..

– Кого? – не понял он.

– Твоих… – она замялась. – Твоих подруг..

– Да, так получилось… – не стал отрицать он. – Ума не приложу как так вышло но теперь… результат налицо, как говорится.

– А я, по-моему, поняла как у нашего Гюнтера так получилось… – кусая губы чтобы не расхохотаться, ответила Ребекка. – Только он туда приложил не ум а кое-что другое.

– Ребекка, я всегда знал что ты умная и в очередной раз в этом убедился! – подарил Гюнтер ей комплимент. – Ну что, будем прощаться или выяснять некоторые нюансы? Думаю, сейчас не подходящее для этого время и это вполне можно отложить до моего возвращения. Как считаете?

– Согласна, Гюнтер! – баронесса быстро пришла в себя и её лицо снова стало спокойным. – Я и мои дочери очень надеемся что ты вернёшься к нам живым и здоровым, чтобы..

– Чтобы решить кое-какую проблему, которую он создал! – закончила за неё Ребекка, которая, всё-таки, не выдержала и фыркнула от смеха. Мария недовольно на неё покосилась и продолжила:

– Как только ты вернёшься, я хотела бы поговорить с тобой… Ты знаешь о чём! – выделила она последнюю фразу.

– Конечно, Мария, не сомневайся, по возвращении я обязательно заеду к тебе и освежу в памяти некоторые приятные события которые недавно произошли! – улыбаясь, сказал он, вызвав на лице Марии слабую улыбку и покраснение лица. Ребекка картинно закашлялась, вызвав удивлённые взгляды дочерей баронессы.

– Ребекка, прекрати! – тихо сказала Мария, выразительно посмотрев на неё.

– Всё-всё, я молчу… – подняла она руки. – Кстати, Мария, ты ничего не забыла?

Баронесса слегка нахмурилась но сразу её губы расплылись в улыбке.

– Ах да, это тебе, Гюнтер. Наш совместный с Ребеккой подарок, тебе на прощание! – она раскрыла свою сумочку и подала ему… Билет?

– Что это? – удивился он, повертев его в руках.

– Это билет первого класса на твой поезд. И не вздумай опять отказываться! Там, на фронте, ты будешь вынужден терпеть всякие трудности и неудобства, так пусть хоть теперь, когда станешь ехать на поезде, тебя будет согревать наше внимание! – сказала Мария.

– Хм, а что мне делать со своим старым билетом? – озадаченно спросил он.

– Можешь выбросить его или отдать проводнику… – пожала плечами Ребекка. – Нам сказали что он уже недействителен.

– Мама, ты чудо! – восхитилась Ирма. – Такая заботливая!

– Да, наша мама очень добрая, Гюнтер! Верно? – спросила у него Грета, обнимая мать.

– Конечно! – согласился он. – А ещё она красивая, умная, аристократичная и гор… кх! кх! – закашлялся он, с трудом удержав свой непослушный язык.

Баронесса, несмотря на свою выдержку, умудрилась покраснеть, наградив его раздражённым взглядом, зато графиня снова не сдержалась и весело рассмеялась под удивлёнными взглядами Ирмы, Греты и Амалии, которые явно не поняли подтекста.

– Впрочем, могу с уверенностью заявить что её очаровательная подруга, по имени Ребекка, вряд ли ей уступит, особенно в последнем! – весело ей улыбнулся Гюнтер, заставив теперь уже Ребекку покраснеть и резко успокоиться, вызвав удивлённый взгляд на неё со стороны Марии.

Повисло неловкое молчание, которое он же и нарушил:

– Что ж, огромное вам спасибо, мои прекрасные дамы, что нашли возможность проводить меня. Я искренне вам за это благодарен и, поверьте, обязательно найду способ отблагодарить вас любым способом которым смогу. Или которым вы захотите! – добавил Гюнтер, хитро усмехнувшись.

Потом он обнялся с каждой из трёх девушек, которые, по его мнению, не спешили разжимать свои объятия. Затем настала очередь Марии, с которой тоже ограничился целомудренным обжиманием. Последней стала Ребекка, поцеловавшая его в щеку и тихо прошептавшая:

– Она тебя любит, Гюнтер. Не обижай её! – и добавила: – Я скажу ей чтобы она тебе почаще писала.

– Спасибо, Ребекка. А ты? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. – Ты сама писать мне не собираешься?

– А ты сам этого хочешь? – спросила она, казалось, задержав дыхание.

– Да, хочу! – ответил он. Похоже, графиня тоже подверглась влиянию дара богини… Ну что ж, пусть так, он не против.

– Тогда… Тогда жди, может и напишу… – тихо ответила она и тут же, разорвав дистанцию, вернулась к Марии и её дочерям.

Вот и настала очередь его семьи..

– Сынок, пожалуйста, возвращайся живым, ладно? – попросила Марианна, пытаясь сдержаться. – Не простужайся, держи ноги в тепле, ходи застёгнутым..

– Мама, успокойся, я уже давно взрослый и знаю как беречься! Лучше ты себя береги! – успокаивающе произнёс он, погладив её по плечу.

– Гюнтер, скажи, а кто все эти особы? – вдруг спросила она, посмотрев на его женщин. – Лауру я знаю, но остальные? Ты с ними целовался да и они, судя по их виду, к тебе..

– Мама, сейчас не время и не место обсуждать мою личную жизнь! Давай договоримся, как я вернусь мы всё это обсудим и я всё расскажу, хорошо? – снова он успокоил её.

– Хорошо, сынок, но всё же… – попыталась удовлетворить своё любопытство Марианна.

– Всё, мама, до моего возвращения тему закрыли! – и повернулся к брату. – Вальтер, будь мужчиной и помогай маме, ладно?

– Хорошо, братишка! Эх, как жалко что мне не хватает возраста чтобы поехать с тобой на войну! Вместе мы бы надрали задницу этим паршивым островитянам и французикам! – огорчился парень.

– Вальтер, нельзя употреблять такие выражения! – строго сказала Марианна, одёрнув сына.

Тот закатил глаза, вызвав усмешку Гюнтера. Бедная мама! Как хорошо что она не знает как выражаются мальчишки возраста Вальтера наедине! А уж если их много!.. Словом, лучше не лишать мать иллюзий, будет крепче спать. Гюнтер не удивился бы узнав что брат в тайне покуривает или заглядывается на девчонок. Что поделать, для большинства матерей их сыновья всегда маленькие даже если они вымахают под два метра ростом.

Подошёл отец. Взяв его за плечи он, с непривычной серьёзностью, посмотрел на него. Отвел его чуть в сторону и сказал:

– Знаю, Гюнтер, я не был с тобой таким уж хорошим отцом… Старался, но… Словом, если что не так, извини! Ты, главное, домой вернись а со всем остальным разберёмся!

Гюнтер с удивлением посмотрел на него. Сегодня отец был каким-то не таким как обычно. Ну что ж, если тот хочет признать свои ошибки и извиниться то разве он против?

– Я понимаю, отец. И ты меня, если что, прости. И… хочешь дам совет? Как мужчина мужчине? – улыбнулся он.

– Слушаю! – усмехнувшись, кивнул тот.

– Почаще устраивай маме романтические вечера и горячие ночи. Иначе, всегда найдётся тот кто будет это делать вместо тебя, понимаешь? Ты же видишь, наша мама ещё в самом соку и другие мужчины это тоже видят. Пока она держится но если ты продолжишь игнорировать её то… результат может тебе не понравится, отец. Скажу честно, не будь я её сыном, то некоторые супружеские обязанности с удовольствием бы делал вместо тебя… – усмехнулся Гюнтер и потрепал отца по плечу.

Тот вытаращил глаза, некоторое время смотрел на него и… натужно рассмеялся:

– Да, сынок, вот удивил ты меня так удивил… В самом деле, ты уже давно вырос из коротких штанишек и кое-что начал понимать в жизни. Что ж, пожалуй, попробую последовать твоему совету… Кстати! – теперь уже он усмехнулся. – Как ты умудрился собрать вокруг себя столько красоток?

– Отец, не завидуй, это плохо! – рассмеялся Гюнтер, оглянувшись на свой цветник. – Скажем так, моя харизма стала усиливаться и некоторые дамы это заметили.

– Просто мне интересно как ты собрался разбираться со своим… гаремом? Они же тебя на куски порвут! Или ты сам от истощения сляжешь? – спросил отец, сдерживаясь от смеха. – Вот уж не ожидал что мой сын такой Казанова! Хорошо хоть Вальтер не такой..

– Рано радуешься, отец, он просто ещё маленький… Откуда ты знаешь что Вальтер, когда-нибудь, не переплюнет меня? – "успокоил" его Гюнтер, широко улыбнувшись. – А как разберусь… Это уж моё дело. Результат потом сам увидишь. Скажу одно, я постараюсь сделать так чтобы все были довольны. И у меня уже есть план. Нужно только время.

– Понимаю… Ну что, сын, давай обнимемся, что ли? – неуверенно спросил отец.

Гюнтер распахнул объятия и он обнялись а потом крепко, по-мужски, пожали друг другу руки.

– Удачи тебе, сынок! – на прощание сказал мужчина.

Едва он отошёл, к Гюнтеру подошла Ханна с еле скрываемой улыбкой.

– Вот ты развратник, негодный мальчишка… – тихо сказала она. – Какой кошмар! Неужели ты со всеми этими женщинами?..

– Не со всеми! – перебил он её, тоже улыбнувшись. – Но собираюсь! Только чуть позже.

– Ты играешь с огнём! – предупредила Ханна. – Ревнивая и влюблённая женщина опасна для жизни, учти! Она может убить тебя, себя или соперницу. Тебе это надо?

– Никто никого не убьёт! – заверил он женщину. – Я найду способ избежать таких крайностей. Да, это будет трудно но возможно.

– Чёрт тебя побери, Гюнтер! Что в тебе есть такого что мы, женщины, теряем головы? – спросила она, всматриваясь в него.

-..а ещё вы теряете юбки, трусики и лифчики из-за меня… – со смехом закончил он. – Наверное, каждая женщина видит во мне то что хочет видеть. Поэтому и отдаёт мне то что у неё есть самое главное, рассчитывая получить ещё больше взамен… – пожал он плечами.

– И что же это? – усмехнулась женщина.

– Любовь, конечно, что же ещё? – ответил Гюнтер, чувствуя как эта ходячая нимфоманка, под маской строгой чиновницы, снова начинает будоражить его. – Только ради любви женщина способна на разные безумства и даже преступления. Чем сильнее любишь тем на большее и готова ради него. Впрочем, на мужчин это действует так же.

– Почему ты думаешь что это любовь? – спросила она, напряжённо всматриваясь в него. Ему показалось что ответ на этот вопрос жизненно важен для неё.

– Сама посуди. Любовь, по моему мнению, прежде всего самопожертвование. Если ты любишь человека то готов лишиться чего-то, сделать наперекор себе чтобы помочь ему, быть нужным. Если же человек не готов для этого и всё делает только ради себя, пользуется другими не отдавая ничего взамен то это просто эгоист или циник. И тот и другой несчастные люди, потому что рано или поздно, кто-то или что-то всё равно отнимет у них самое дорогое что есть. Что бы они не делали, какими бы умными, опытными или сильными не были, всё равно не поможет. Нельзя только брать и ничего не отдавать, понимаешь? Должно быть равновесие а если оно нарушается то всегда бьёт по тем кто его вызвал… Хм, что-то я ударился в философию, извини… – опомнился Гюнтер. Что на него нашло, интересно? Целую лекцию прочитал.

– В общем, скажу просто. Если ты не знаешь любовь ли это, просто представь чего ты готова лишиться ради любимого человека. И когда поймёшь где предел тогда станет ясно как сильно ты любишь. Как-то так… – пожал он плечами.

– В твоих словах есть смысл… – признала она. – Гюнтер, ты ничего во мне не замечаешь? На лице?

Он подошёл ближе и вгляделся. Вроде, всё как обычно. Красивое лицо зрелой женщины, ухаживающей за собой… Или что-то изменилось?

– Да нет, по-моему, как обычно. А что? – спросил он с интересом.

– Нет… ничего… просто спросила… – запнулась она. – Наверное, показалось… Гюнтер, я буду скучать. И ждать..

– Я знаю, Ханна… – он подошёл ещё ближе и сказал: – А ещё будут скучать две ненасытные дырки которые прячутся под этой юбкой замужней шлюхи, текущей при виде меня.

Её глаза расширились, рот приоткрылся, она стрельнула глазами вокруг и зашептала:

– Гюнтер, замолчи… А если услышат? И я не шлюха..

– Брось… – ухмыльнулся он, наклонившись к ней. – Мы оба отлично знаем что ты – самая настоящая шлюха или нимфоманка, которая обожает грубость и мечтает насадиться на член. Держу пари ты даже сейчас течёшь, сучка… Я понял твою суть ещё тогда, в доме матери, так что тебе нечего больше передо мной стесняться. И мне нравится что ты такая. Поэтому запомни… Когда я приеду то займусь тобой гораздо плотнее чем раньше. Ты будешь думать о сексе только со мной, никаких других мужчин тебе больше не захочется. Привыкай к мысли что ты только моя, распутная чертовка…

Она сглотнула, задышала чаще и отступила от него на шаг. Он не мешал.

– Что ж, фрау Грубер, спасибо что пришли, обещаю, как вернусь то непременно нанесу визит прямо к вам домой, засвидетельствовать своё… почтение! – громко сказал он, улыбаясь во весь рот. Отчасти Гюнтер был даже благодарен ей за то что та разорвала дистанцию между ними, так как его член тоже не остался равнодушным и стал проявлять явный интерес к знакомой развратной сучке рядом с ним. Оказаться перед всеми со стояком в брюках не входило в его планы, поэтому Гюнтер подхватил свой чемодан, взял подошедшую заплаканную Лауру под руку и остановился возле вагона где было его место в первом классе.

– Ну что, любимая? До встречи? – ласково улыбнулся он и пальцем стёр слезинку с её щеки. – Хватит уже плакать.

– Извини… Я уже не плачу… Я там тебе еды положила, в дорогу… Немного, но что есть… – тихо сказала она, прижимаясь к нему.

– Зачем, Лаура? Я могу поесть в вагоне-ресторане.

– Мало ли как там кормят… А тут будешь есть и меня… вспоминать! – снова всхлипнула девушка и на её глазах снова появились слёзы.

– Эх ты, моя любимая девочка! – вздохнул он и нежно поцеловал её. Она жадно ответила, отчаянно пытаясь не отпускать его.

– Ты любишь меня? Точно? – с тревогой спросила она, поглаживая его лицо.

– Конечно, люблю! – искренне сказал он, сжимая её талию. – И всегда буду любить. Никто не разлучит нас.

– И я тебя очень-очень люблю, мой милый! Каждый день буду думать о тебе и писать письма! – пылко сказала Лаура.

– А я постараюсь отвечать так часто как смогу. Кстати, как тебе твои подруги, Ева и Лотта? – спросил он.

– Они обе замечательные, я так рада что с ними познакомилась! – сквозь слёзы улыбнулась она. – Мы будем вместе собираться и разговаривать о тебе. Мне кажется, ты им тоже нравишься.

– Кхм… – кашлянул он.. – Думаю, ты права. Что ж, мне пора.

Будто подтверждая это, раздался свисток, кондуктор попросил пассажиров зайти в вагоны и занять свои места. Обняв Лауру в последний раз, Гюнтер подхватил чемодан и направился на своё место. Едва только он с комфортом устроился в роскошном купе и мысленно поблагодарил Марию с Ребеккой как раздался свист пара и состав тронулся. Подойдя к окну Гюнтер заметил своих женщин которые искали его силуэт. Помахав им он увидел как они заметили его и начали махать ему в ответ. Вагон двигался всё быстрее и вот уже провожающие остались позади, мимо проплыл перрон вокзала и начались станционные строения. Состав затрясло на стрелках и Гюнтер снова уселся на диван, обитый мягкой тканью. Впереди у него долгая дорога и можно было почитать утренние газеты, купленные на вокзале. Закончились три недели его новой бурной жизни и начинается её очередной этап, уже без его женщин и с многократно возросшей опасностью. Каким он будет? Что ему принесёт? Время покажет..