Моя золотая клетка

Глава 6.

Утром я проснулась по будильнику. Нехотя поднявшись с постели, я побрела в ванную. Мне предстоял новый рабочий день, и я надеялась лишь, что он пройдет не хуже, чем предыдущий. Приведя себя в порядок, я вернулась в спальню. В моей комнате сновала горничная, она заправляла постель, и, кажется, не увидела меня. Я открыла рот, чтобы поприветствовать ее, но тут же осеклась. Она стояла ко мне спиной, но я заметила сильную скованность ее действий, словно каждое движение было для нее мучительным.

Ее левая рука была обмотана какой-то тряпкой, и она постоянно прижимала ее к груди. Ее хрупкая фигурка болезненно сжалась, отчего девушка казалась еще меньше.

– Дэйна, – осторожно позвала я.

Она резко дернулась, как от удара, и повернулась ко мне лицом. Голова ее была опущена, и на лицо спадали волосы, но я увидела ее взгляд, направленный на меня. Ее глаза выражали такое отвращение и злобу, что мне стало не по себе.

Я растерянно смотрела на нее некоторое время, после чего она отвернулась, и продолжила работу.

– Что-то случилось? – неуверенно начала я, – что у тебя с рукой? Ты поранилась?

Я сделала к ней шаг, но она тут же отшатнулась от меня. Ее глаза горели.

– Я тебя чем-то обидела? – осторожно спросила я. Я не могла понять, что происходит, и ее поведение меня пугало и озадачивало.

Она ничего мне не ответила, быстро застелила постель, стараясь держаться от меня на расстоянии, и выскочила из комнаты.

Оставшись в одиночестве, я постояла еще некоторое время, совершенно сбитая с толку. Затем направилась в столовую, продолжая размышлять о произошедшем.

– Алекса, доброе утро, – увидев меня, сказал Эмметт. Все три брата сидели за столом и приступили к еде, – я уже подумал, ты снова не придешь. Как спалось?

Я пролепетала слова приветствия, и опустилась на свое место. Перед глазами до сих спор стоял полный ненависти взгляд горничной.

«Что произошло? Что я сделала не так?»

От мыслей меня оторвало возникшее передо мной лицо среднего брата. Его голубые холодные глаза сверлили меня требовательным взглядом.

– Эй, Алекса, ты меня игнорируешь сегодня? – спросил он, продолжая нависать надо мной.

– Я… нет, – выдавила я, растерянная и смущенная его внезапной близостью ко мне. Щеки мои запылали жаром. Это не укрылось от его внимания, поскольку он игриво улыбнулся, и продолжил:

– О чем ты так сильно задумалась? Кто крадет твои мысли, что ты даже перестала меня замечать?

– Эмметт, сядь на место, – холодно прервал его Марцелл. Тот бросил на меня еще один насмешливый взгляд, и вернулся за стол. Я, все еще смущенная и сбитая с толку, приступила к еде.

После завтрака я поспешила к Вивианн. Когда я зашла к ней, она еще спала. Ее морщинистое лицо было расслабленно, белые руки лежали поверх одеяла, и если бы не мерно вздымающаяся грудь, я бы решила, что она мертва.

Я понаблюдала за ней некоторое время, затем приблизилась и осторожно коснулась ее руки.

– Вивианн, – позвала я, – вам пора просыпаться и завтракать.

Она вяло приоткрыла глаза. Сегодня они показались мне мутными, словно затянутыми пеленой. Бросив на меня измучанный сонный взгляд, она снова опустила веки.

По моей спине побежал холодок.

– Нет, – прошептала я, – Вивианн, проснитесь.

Но ее глаза оставались закрытыми. Через некоторое время, ее лицо снова расслабилось, и я поняла, что она спит.

Я растерялась, совершенно не зная, что мне делать. Выйдя из ее спальни, я решила найти Марцелла. Мое сердце взволнованно билось. А что если она умирает? Я знала, что дни ее сочтены, это было слишком очевидно. Но когда я поняла, что это может произойти сейчас, мне стало страшно.

Я проскочила по коридору мимо распахнутой двери.

– Алекса, куда ты так спешишь? – донесся до меня голос Эмметта. Я остановилась на мгновение, затем неуверенно подошла ближе, замерев на пороге.

По-видимому, это была его спальня. Я не решилась зайти, и, помявшись, подала голос:

– Эмметт, с Вивианн что-то происходит. Она не просыпается, и…

Он возник передо мной, и я тут же замолчала. Его черная рубашка была свободно расстегнута сверху на несколько пуговиц, в руке он держал книгу.

Привалившись к двери, он улыбнулся.

– Незачем стоять на пороге, ты можешь войти.

– Но… это как-то невежливо, – растерянно ответила я, – и Вивианн…

– Не бойся, я не кусаюсь, – на его лице читалась насмешка, – ну же, проходи.

– Ну ладно… – нетерпеливо сказала я. Он подвинулся, давая мне дорогу.

Оказавшись в его спальне, я неуверенно осмотрелась. Комната была темной, стены, постель, и даже обивка кресла были фиолетовыми. Мебель была приятного шоколадного цвета, над изголовьем кровати нависал полог.

Стены обрамлялись деревянными панелями в форме арок.

Шторы были опущены, и в комнате царил полумрак.

– Присаживайся, – он пододвинул мне кресло.

Я молча села, продолжая растерянно осматриваться. Я чувствовала себя неловко, находясь в его спальне.

– Послушай, Вивианн не просыпается. Она выглядит совсем плохо, и я боюсь… худшего.

– То худшее, о чем ты говоришь, так или иначе наступит, – отрешенно проговорил он. Он стоял позади моего кресла, облокотившись на его спинку. Я отодвинулась на самый краешек и повернулась к нему лицом. Он выглядел задумчивым, – вечно жить не дано никому.

Внезапно его лицо прояснилось, и он с интересом заглянул мне в глаза:

– А ты хотела бы жить вечно, Алекса?

Происходящее нравилось мне все меньше. Я поднялась на ноги.

– Эмметт, ты себя слышишь? Твоя мать умирает там, и ты даже не пойдешь посмотреть, что с ней?

Пару мгновений его холодные глаза изучающе смотрели на меня, после чего он вздохнул.

– Да, конечно, идем.

Он первым вышел из комнаты и пошел в сторону ее спальни. Я двинулась следом. Сверля взглядом его спину, я мысленно задавалась вопросом, почему ему настолько безразлично ее состояние?

Войдя в спальню матери, Эмметт неторопливо подошел к ее кровати.

– Матушка, – позвал он. На лице его явно читалась скука. Вивианн не ответила, продолжая спокойно спать.

Эмметт повернулся ко мне.

– По-моему, с ней все в порядке, – пожал он плечами, – по крайней мере, я не вижу никакой разницы.

– Но я должна дать ей лекарство и еду.

– Не волнуйся об этом. Сделаешь это, когда она проснется.

Я посмотрела на него растерянно.

– Мне нужно поговорить с Марцеллом, – неуверенно сказала я.

– И что он, по-твоему, сделает? – глаза Эмметта весело сверкнули, – прикажет ей проснуться?

– Нет… Но по крайней мере, я поставлю его в известность о ее состоянии.

– Он сейчас занят. И я вполне могу сделать это сам, – он улыбнулся, – но если ты так хочешь его видеть, я отведу тебя к нему.

– Нет, не стоит. Я тогда… вернусь в свою комнату, – я шагнула к двери.

– Ах, почему ты постоянно пытаешься от меня сбежать? – он подошел ко мне, на его лице играла привычная усмешка, – Ты меня боишься?

– Нет, – растерянно сказала я.

– Неужели мы настолько ужасные, что ты всячески избегаешь нашей компании? Ну, Алекса, где твое дружелюбие? Хочешь, я покажу тебе свою коллекцию бабочек? Тебе ведь понравилась та вчерашняя малышка, – я нахмурилась. Он улыбнулся шире, явно получая удовольствие от моей реакции, – Знаю. Я обещал тебе экскурсию по поместью, помнишь? И теперь ты от меня не сбежишь. Идем.

Он решительно схватил меня за руку и вышел в коридор.

– Давай начнем с первого этажа, так будет удобней.

Я молча следовала за ним. Я периодически путалась в поместье, и не сразу находила нужную дверь, хотя и пользовалась всего несколькими комнатами.

Дом был большим, и на самом деле, мне было интересно, что находится в тех его частях, где я еще не бывала.

Мы спустились по лестнице и оказались в холле. Эмметт махнул рукой на дверь справа.

– Там находится еще одна наша гостиная. В ней нет камина, поэтому мы называем ее холодной.

Интерьер этой комнаты сильно напоминал спальню среднего брата. Вся мягкая мебель и обои были фиолетовыми. В центре стоял белый прямоугольный столик, вокруг которого кучно стояли несколько диванчиков и кресел. На деревянном полу бледным пятном распластался белый ковер.