Глава 7

Британи стояла в одном из многочисленных внутренних двориков и, пользуясь возможностью, тренировалась. Казалось, все ее существование отныне превратилось в один нескончаемый практикум. Сначала обязательная утренняя зарядка, та самая, за которой, по словам Мердока, пристально наблюдал с балкона ректор. Наклоны, приседания, бег. Считалось, физическая активность стимулирует умственную, поэтому занимались все: и будущие «архивные крысы», и боевики. Для последних это так, орешки щелкать, на занятиях по физподготовке их гоняли до седьмого пота, а та же Бри мучилась, буквально через минуту превращалась в мокрую курицу. Крайне неуклюжую курицу, которая сегодня, к примеру, не смогла подтянуться на турнике. И если бы только не смогла – позорно плюхнулась на пятую точку под громкий хохот и свист мальчишек.

Девушка помнила свои злые слезы. Не столько больно, сколько стыдно. В школе они исключительно учились, Бри не привыкла к физическим нагрузкам. Ну, разве только ящики с рассадой перенести, перетаскать в оранжерею мешки с удобрениями. Но это не каждый день, от силы раз в месяц. Порой ей казалось, она навечно останется слабой и никчемной. Спасибо, на зарядке оценок не ставили, иначе Британи потеряла бы всякие шансы удержаться в академии. Но сейчас ее мысли занимало другое. Уставившись на букашку с черными круглыми пятнышками, девушка отчаянно пыталась прорастить былинку на ее крыльях.

Трансфигурация не зря с самого начала вызвала оторопь, Британи Орув надежно закрепилась в числе отстающих. Другие стихийники научились с помощью дара видоизменять предметы. Самые способные могли превратить ту самую букашку на минутку в камушек, столь же яркий, привлекательный. Или поменять цвет ее тельца. Бри не могла ничего. Пылинки земли на насекомом не помогали. Уж не ошиблись ли в приемной комиссии, вдруг на самом деле ее дар не больше, чем у матери. Самой сильной в роду Орув считалась бабушка, именно поэтому она контролировала не только маленький семейный бизнес, но и все аспекты жизни домочадцев.

Минута, другая – с букашкой ничего не происходило.

От напряжения голову сковало железным обручем. Британи помассировала виски и попробовала снова. Когда-нибудь должно выйти! А если не выйдет, через час Арсан Лука опять отчитает Бри перед всеми, доведет до свекольных щек.

Девушка вздохнула. Трансфигурация – слишком сложный предмет, Бри узнавала, он значился в расписании далеко не всех факультетов. Вот зачем стихийникам уметь преобразовывать предметы?

В животе бурлило, но Британи не спешила в столовую. Можно быстро перекусить по дороге в аудиторию, попросить завернуть в платок пару пирожков. Да в ожидании выволочки все равно кусок в горло не полезет.

Ну же, ну! Бри нетерпеливо притопнула ногой. Кончено! Насекомое уползло, теперь магии его уже не достать.

– Он меня убьет! – прижавшись лбом к нагретому солнцем камню, пробормотала Британи. – Или, того хуже, велит немедленно убираться в Диж. Как мне на глаза родителям показаться? Уезжала покорять академию и вернулась с поджатым хвостом. И месяца не продержалась.

Бри с надеждой осмотрелась: нет ли поблизости еще чего-нибудь для опытов? Ладно, мох подойдет. Если девушка изменит его оттенок, получит «плюсик».

– Заботитесь о фигуре?

Пальцы Британи дрогнули, невидимая ментальная связь порвалась, мох остался изумрудным. В памяти всплыла ночь, окно палаты Кей, странные видения в зеркале.

– Голод до добра не доводит, – продолжал увещевать ректор у нее за спиной. – Он ослабляет организм, делает движения неточными, а мага – слабым.

– Я… Я скоро пойду обедать, мастер Лабриан! – практически упершись подбородком в грудь, пробормотала девушка. – Я тренировалась.

Продолжать стоять к ректору спиной невежливо, и Бри повернулась, надеясь, что вылеченный ей цветок не засох или не случилось еще чего-нибудь дурного. Увы, ожиданиям ее не суждено было сбыться: Гвен сжимал в пальцах розы. Девушка сглотнула. Напрасно она себя убеждала, что цветы давно завяли, интуиция упорно твердила: это те самые розы, которые Бри потеряла под окном Кей.

– Вы обронили. – Ректор протянул ей цветы.

Со стороны выглядело… И ведь все смотрели, несомненно, подумали…

Опустив руки по швам, Бри залилась краской. Зачем он так с ней? Господину Лабриану ли не знать, какие слухи пойдут. Секретарь факультета наверняка уже разболтала об особом указании насчет Британи, теперь еще цветы – и роман готов. Злые языки быстро припишут поступление в академию любовной связи с Гвеном.

– Они не ядовитые. – Ректор едва заметно усмехнулся. – Ну же! Во время нашего знакомства вы были не в пример бойчее.

– Тогда я еще не догадывалась, кто вы, мастер Лабриан. И это цветы Кей. Если уж вы их все равно нашли…

– … то и решаю, как с ними поступить, – закончил за нее Гвен и, устав ждать, вложил в руки букет.

Британи оторопело уставилась на розы. Она могла бы разжать пальцы и уйти, но, как всякая природница, девушка любила растения. Смирившись с участью самой обсуждаемой персоны академии, Бри поднесла букет к лицу, принюхалась. Поразительно, будто только что срезали!

– Спасибо, – смущенно поблагодарила девушка и, сглотнув, спросила: – Сколько штрафных баллов мне полагается?

– Нисколько. Добрый день, Мерк! – попутно поздоровался с проходившим мимо преподавателем господин Лабриан.

И будто ничего особенного не происходит, словно ректоры каждый день дарят букеты студенткам.

Молчаливый вопрос застыл на лице Мерка, но мужчина тактично воздержался от расспросов. А Бри окончательно поняла, что попала.

– Вы… Зачем это? – пискнула она, указав на цветы. – Это жестоко!

– Это отвадит вас нарушать Устав даже во имя благого дела.

Значит, Британи не ошиблась, ректор желал наказать.

Девушка кивнула. В ней неожиданно проснулось магическое любопытство. Какие заклинания применил Гвен? Прибегал ли он к помощи госпожи Нуры, или ему хватило собственных способностей? Переминаясь с ноги на ногу, Бри с трудом сдерживалась, чтобы не сболтнуть лишнего. Ей полагалось мучиться от стыда, а не воображать, будто она на лекции.

– Спрашивайте уж! – заметив ее страдания, смилостивился ректор и мельком взглянул на часы.

Ну да, у него каждая минута расписана, не до пустой болтовни.

– Благодарю, мастер Лабриан, но я не хочу вас отвлекать.

– Тогда спрошу я. Чем вы здесь занимались? Со стороны непонятно, какие-то рваные всполохи.

Настроение окончательно испортилось. Если даже ректор по ее потугам не угадал суть заклинания, все действительно плохо.

– Выполняла домашнее задание по трансфигурации. У меня никак не выходит, который день, – пожаловалась она.

Гвен не добрая мамочка, по волосам не погладит, конфетку не даст, но он, пожалуй, единственный, кому Бри могла признаться в собственной никчемности.

– Тогда розы кстати, – улыбнулся господин Лабриан. – Они в стазисе, вас ведь это интересовало?

Британи кивнула. Как все просто!

– Попросите Кевина помочь. Кажется, он ваш наставник?

Попросите! Девушка с трудом удержалась от саркастического смешка. Да он ей стакан воды не подаст, не говоря об объяснении заклинаний! Только странно, откуда Гвен знает имя ее временного наставника? Невольно закрадывалось подозрение, что ректор следил за ней.

Бри кивнула:

– Совершенно верно, мастер Лабриан.

Пальцы мяли ремень сумки – дурная привычка! Одна из многих, которые выдавали ее нервозность. Надо поработать над собой, иначе сдача зачетов станет проблемой. Разумеется, если Бри неведомым образом преодолеет препятствие в виде «Основ боевой магии».

– И как успехи? – На ее беду, Гвен не слишком торопился, а, может, просто хотел отвлечься от повседневной рутины. – Ваш курс первый, у кого ввели боевую магию. Есть какие-то замечания, пожелания? Они помогут внести необходимые коррективы.

Британи лихорадочно раздумывала над ответом. В итоге остановилась на вежливо-обтекаемом. Лгать все равно нельзя: ректор мгновенно раскусит.

– Тяжело. Все такое новое, непонятное. Если возникнут проблемы, я обязательно сообщу в деканат.

Девушке очень не понравился взгляд ректора, его прищур. Уж не заподозрил ли он неладное? Эх, лучше получить нагоняй на трансфигурации, чем со свистом вылететь из академии прямо сейчас. Бри не сомневалась, платой за саботаж учебной программы станут сто, если не все двести штрафных баллов.

– Былое недоразумение не мешает? – не унимался Гвен.

– Я не злопамятна, мастер Лабриан.

А что еще она могла ответить? Расскажи девушка о последнем визите Кевина, ректор вызвал бы его для разбирательств. Необязательно к себе, но так или иначе правда бы вскрылась, и пострадавшей в итоге оказалась Британи.

– В таком случае вам приятно будет услышать, что Кевин Ташир не причастен к вызову духа, а девушка идет на поправку. Можете к ней зайти. Скажете, я разрешил.

– Благодарю, мастер Лабриан.

С каждым разом это «мастер Лабриан» выходило все натужнее, сейчас и вовсе получилось воронье карканье.

Бри переминалась с ноги на ногу, не знала, куда деть глаза. Розы помогли занять руки, но она все равно умудрялась теребить ремешок сумки – большой, объемной, некогда сшитой матерью для поездок на ярмарку, а теперь перешедшей по наследству к дочери.

– Простите, – Британи ухватилась за единственную законную возможность сбежать, – перерыв скоро закончится, а мне нужно успеть в столовую. Большое спасибо за возможность обедать бесплатно.

– Не за что.

Разноцветные глаза продолжали буравить лицо. И когда уже Бри собиралась уйти, ректор задал вопрос, словно укол нанес:

– Что происходит, Британи?

Девушка широко распахнула рот. В академии сотни студентов, а он запомнил ее имя!

– Что происходит, Британи Орув? – жестко повторил вопрос ректор. – Почему вы не посещаете занятия?

Ловушка захлопнулась. Цветы оказались отвлекающим маневром. Гвен вовсе не проходил мимо, он изначально разыскивал Бри. Но почему он, а не декан? Ректор не станет бегать за каждой нерадивой студенткой, не в его это компетенции.

– Я не могу, – сокрушенно покачала головой Британи и спрятала лицо в розах.

Так стыдно! И так хотелось провалиться сквозь землю.

– Почему?

Гвен напоминал неумолимого палача – ничего общего с приветливым мужчиной, поливавшим цветы в приемной. Воистину, мастер иллюзий!

Бри могла бы промолчать или пообещать исправиться, но она сказала правду:

– Потому что Кевин Ташир меня ненавидит. Он в курсе, что я обвинила его в покушении на Кей. Даже если вдруг во мне проснутся способности к боевой магии, в чем я искренне сомневаюсь, «зачета» мне не видать.

– То есть вы заранее сдались? – хмуро подытожил ректор.

– Да. Я природница, мастер Лабриан, у меня нет способностей, денег, связей…

Девушка отвернулась. Как ему объяснить? Видимо, никак, пусть Гвен и дальше видит в ней обычную нерадивую студентку.

– Тогда зачем вы сюда поступили? Отняли место у тех, кто мог и хотел учиться.

– Я хотела и хочу! – вспыхнула Бри, чувствуя, как к глазам подступают слезы. – Но я прямо сейчас соберу вещи, мастер Лабриан. Мне здесь не место.

Бабушка права, тысячу раз права, а глупая Британи не верила. Возомнила, будто станет магом! Ее удел – семейная оранжерея. Высшая магия не для жителей захудалого городка.

Бри уткнулась лицом в стену. Розы в который раз полетели на землю. Но девушка о них не думала, она стремилась скрыть от господина Лабриана опухшие веки – еще одно подтверждение собственной никчемности. Маги не плачут. Они сильные, все умеют и ничего не боятся. Девушка надеялась, ректору станет противно, и он уйдет. Она постоит тут немного и соберет вещи. Бри старалась не думать о том, где станет ночевать, что скажет родным. Все потом.

– Да что за напасть!

Гвен обхватил ее за талию и развернули лицом к себе. Не успела девушка пискнуть, как оказалась в успокаивающих объятиях. Это казалось неправильным, но чувства победили разум. Бри неловко вцепилась в рукава пиджака, судорожно вздыхая, прижалась к груди ректора… и успокоилась. Биение его сердца, ровное, четкое, легкий аромат парфюма с нотками кедра заставляли дышать глубже, медленнее, превращали трагедию в не стоящую внимания житейскую мелочь. Она могла бы стоять так вечно, но правила приличия требовали отстраниться. Ректор отпустил без возражений и отступил на пару шагов. Напрасно – наблюдатели уже разнесли весть об их особых отношениях.

– Значит, так, – Гвен протянул девушке носовой платок и, оглядевшись, тяжело вздохнул, – для начала вы сходите в лечебное крыло за успокоительным. Магией нужно заниматься с холодной головой. У вас все получится, надо только постараться. Возможно, не сразу, но получится. Во-вторых, заканчивайте с паническими настроениями. Я присутствовал на занятиях по стихийной магии и заверяю, нечасто встретишь первокурсниц с таким даром. В-третьих, вы сегодня же договоритесь с Кевином Таширом о занятиях. Если он действительно станет их саботировать, поставите меня в известность. Займусь сам.

– Кем?

Британи мяла в кулаке носовой платок, гадая, уместно ли его вернуть. Наверное, лучше оставить себе, он ведь мокрый. Белоснежный, кружевной, с вышитыми инициалами. Можно вообразить себя героиней любовного романа. Бри улыбнулась, представив, как много лет спустя станет показывать внукам реликвию – платок самого Гвена Лабриана.

– Вами.

Девушка моргнула и обескураженно уставилась на ректора.

– Вы ведь не собираетесь меня учить? – уточнила она.

– Собираюсь, если Кевин откажется. А теперь простите, мне пора. Удачного дня!

Ректор на прощание чуть сжал ладонь Бри. Она ахнула, когда из-под его пальцев вспорхнули бабочки. Судя по довольной улыбке, Гвен собирался ее развеселить и преуспел в этом. Проводив его спину долгим взглядом, все еще глупо улыбаясь, Британи подобрала цветы. Интересно, господин Лабриан сильно рассердится, если за успокоительным она не пойдет? Иллюзорные бабочки прогнали тревогу, Бри сумеет пообедать и даже не сгрызет ногти на трансфигурации.

Стазис, значит…

Британи понюхала розы – те еще пахли. На стеблях и листьях – капельки влаги. Определенно, они выглядели лучше, чем когда девушка бросила их под окном Кей. Надо бы отнести в палату, но не хотелось. Бри еще никто не дарил цветов. Не только с романтическими целями – вообще. Дома – понятно, зачем тратиться, если в оранжерее полно. А вне дома… Мыши цветы не положены. И девушка решила оставить розы, поставить в вазу и любоваться перед сном. Заодно изучит тот самый стазис.

– Что у тебя с ректором?

Бри повернулась и уткнулась в палец с идеальным маникюром. Морвена Гали. Первая красавица курса, у которой все с приставкой «супер». Тоже блондинка, но в отличие от Бри не мышь, а райская птичка. Мягкие локоны, тоненькие «стрелки», добавлявшие глазм выразительности. Чувственный рот, длинная шея, молочная кожа и безупречный вкус. Даже Британи ей завидовала, мечтала так одеваться, двигаться. И вот теперь Морвена стоит напротив нее и прожигает взглядом розы.

– Ничего, – пожала плечами девушка и прижала цветы к груди, будто боялась, что собеседница отберет их.

– Ничего? – скептически фыркнула Морвена. – Да я бы тоже так подумала, если бы не видела вас. Хотя «ничего» – лучшее слово, которое тебя описывает.

– И что же со мной не так? – Британи сделала шаг вперед, заставив однокурсницу убрать палец. – Я хромая, косая? А вдруг я безумно хороша в постели?

Ее явно Софа покусала, Бри такого бы никогда не сказала. Она застыла перед обескураженной Морвеной с алыми от смущения ушами и высоко задранным подбородком.

Во взгляде первой красавицы курса мелькнуло уважение.

– Удовлетворить мастера Лабриана дорогого стоит, – кивнула она и, нацепив на лицо прежнее высокомерное выражение, уже удаляясь, напутствовала: – Удачи!

Ну вот, Британи собственными руками сделала то, чего опасалась. Реакцию ректора на внезапно возникшую сладострастную любовницу лучше не представлять. Зато вечером Бри точно пойдет к Кевину. Лучше пара словесных оплеух от «золотого мальчика», чем тета-тет с Гвеном. Чтобы избежать новой встречи с ректором, девушка даже могилы рыть готова.

Загрузка...