– В двадцать один час выезжаем, – сказал Чаплински. – Сейчас шестнадцать.
Они сидели вдвоем с Финкельштейном, закончив дела, готовые все бросить без сожаления. Операция «Буран» входила в заключительную фазу.
– Я не усну, – признался Финкельштейн. – Весь заведенный. Если только принять снотворное…
– Нет, – отрезал Чаплински. – С дурной головой работать нельзя. Лучше выпей, это снимает стресс. И ложись.
– Как считаете, Джон, дело выгорит?
– Не сомневаюсь. Дважды проигрывал ситуацию на машине. Она дает положительный результат. Операция пройдет тихо. Вся она на ноже. Сержант снимет двух. Остальных уберут армяне.
– Надеетесь на сержанта?
– Клыков его проверил. На материале…
– Отчаянный вы человек, Джон. Твердая рука.
– Ну-ну! – Чаплински предостерегающе погрозил пальцем. – Такие слова принято говорить, когда дело сделано.
– Времени хватит?
– По всем расчетам – да. На караул уйдет сорок минут. Двадцать – на то, чтобы забрать и унести упаковки.
– Когда может возникнуть тревога?
– Часа через полтора – никак не раньше. Чтобы переправить груз через озеро, уйдет минут пятнадцать. Еще пятнадцать на то, чтобы уехать. Если будет тревога, то и тогда у нас по крайней мере полчаса в запасе.
– Что дальше?
– Все, как условились. Трейлер «Трансавто» ждет на шоссе у Иконовки. Перегружаем на него упаковки, и он уходит. Мы едем в Колодезный. Меняем машину, документы – и самолетом во Львов. Там через Берегово переправляемся в Венгрию. Армяне уберут ворье…
– Сержант?
– Мужик он перспективный, но сейчас мало нужен. Жаль…
– Клыков?
– Решим.
– Где должен быть я?
– Со мной. В зону входить не будем. Останемся на берегу у пристани. Когда получим от Погосяна сигнал, нажмем кнопку.
– База?
– Да, Финн, и не нам о ней жалеть. Ученые же предупреждали их о сейсмике.
– Что армяне?
– Они едут до Седого бора. Там меняют машину, бреются и с новыми документами возвращаются домой.
Чаплински встал, посмотрел на часы:
– Пойду прилягу. Надо заснуть. И вам советую, Финн.