Наследница Дестроера

Глава 33

Никогда еще президент Соединенных Штатов не испытывал такой беспомощности. Ему казалось, что стены Овального кабинета сейчас повалятся на него. Будучи Верховным главнокомандующим Вооруженных Сил США и имея в своем подчинении гигантский разведывательный аппарат, он был обязан найти верное решение.

ЦРУ заверило его, что никому не поручало дополнительную охрану вице-президента. То же самое ему сказали и в разведуправлении министерства обороны, и в ФБР. Хотя ему было неловко спрашивать, он все же поинтересовался данным вопросом и в Совете национальной безопасности. И в секретной службе тоже.

Всюду его заверили, что охрана вице-президента все эти дни осуществлялась обычным порядком. Никаких мастеров восточных единоборств никто не привлекал. При этом губернатора Майкла Принсиппи не охраняла даже служба безопасности – он по-прежнему отказывался от какой бы то ни было охраны. Вообще для человека, перенесшего покушение, он был настроен как-то чересчур безмятежно.

Вконец отчаявшись, президент попытался связаться с Харолдом В. Смитом, и впервые на его памяти Смит не ответил на звонок. Президент повторял свои попытки еще много раз, но с тем же результатом.

Было очевидно, что со Смитом что-то случилось. Что именно – президент узнать не мог. Обычный рядовой гражданин в такой ситуации позвонил бы в санаторий “Фолкрофт” в кабинет директора. Но для президента это было невозможно, ведь телефонная компания наверняка зафиксировала бы этот звонок. Равным образом президент не мог поручить никому из своих сотрудников навести справки о каком-то Харолде В. Смите: кто-нибудь наверняка поинтересуется зачем, а на этот вопрос президент ответить не мог.

Сейчас он сидел в одиночестве в своем кабинете и пытался составить из обрывков вразумительную картину.

Один новый факт у него был – спасибо службе безопасности! Прошло два дня, прежде чем им что-то удалось установить. Два самых трудных дня, когда все средства массовой информации и все обозреватели Америки доводили себя до исступления, пытаясь склеить из обрывочных сведений некий единый зловещий план.

Секретная служба допросила уцелевших членов банды “Гумбы из Исти” и установила, что главарь банды похвалялся тем, что получил заказ на убийство губернатора Принсиппи. Хорошо, решил президент, допустим, это заговор. Но кто организатор? Кто мог обладать информацией о КЮРЕ и воспользоваться ею с тем, чтобы потрясти основы американской избирательной системы или самой государственной власти?

Президент снова и снова прокручивал в уме возможные варианты. И все неизбежно сходилось к одному имени – доктор Харолд В. Смит.

Может быть, в этом и есть причина столь внезапного исчезновения Смита? Он потерпел фиаско и решил скрыться? Но какие тому доказательства?

Доктор Харолд В. Смит дышал.

Этим его активность исчерпывалась. Физиологический раствор он получал через введенную в вену трубку, глаза его были закрыты, а зрачки вот уже четвертые сутки оставались неподвижны, что свидетельствовало об отсутствии не только сновидений, но и какой бы то ни было работы мозга вообще.

Доктор Мартин Кимбл взглянул на листок с жизненными показаниями, прикрепленный в ногах больничной койки, на которой лежал Смит. Полное отсутствие динамики – как положительной, так и отрицательной. Точно в таком состоянии он к ним и поступил. Это нельзя было назвать даже комой, поскольку никаких свидетельств работы мозга не было вовсе, но и о смерти говорить было рано. Сердце Смита еще билось – если можно назвать сердцебиением сокращение сердечной мышцы раз в двадцать минут. Легкие, судя по всему, тоже функционировали. Пока ничего нельзя было сказать.

Когда этого человека, найденного в полной неподвижности на своем рабочем месте без всяких признаков насилия, полученной травмы или яда, привезли в клинику, доктор Кимбл распорядился подсоединить его к системе искусственного жизнеобеспечения. Перепуганной жене больного доктор Кимбл объяснил: “Не могу пока дать определенного прогноза. Боюсь, возле него долго придется дежурить. Вам лучше сейчас поехать домой”.

Он не сказал ей о том, что, учитывая все показания жизненно важных органов, доктор Харолд В. Смит с таким же успехом мог сейчас быть куском сыра, вырезанным в форме человеческого тела. Даже цвет лица у него был восковой.

Волна пропитанного нашатырем воздуха, качнувшаяся от двери, заставила доктора Кимбла обернуться. В палату вошел пожилой азиат в костюме сине-зеленого цвета и, глядя мимо доктора Кимбла, решительно направился к больному.

– Прошу прощения, но часы посещений уже прошли, – строго преградил ему путь доктор Кимбл.

– Я не посетитель, – скрипучим, ворчливым голосом отозвался азиат. – Я – личный врач мистера Смита.

– О-о... Миссис Смит мне ничего о вас не говорила, доктор...

– Доктор Чиун. Я только что вернулся из своей родной Кореи, где лечил серьезного ожогового больного.

– Я полагаю, у вас есть какой-нибудь документ? – осторожно предположил доктор Кимбл, зная, что в наши дни сплошь и рядом встречаются разные восточные лекари, на поверку оказывающиеся обыкновенными врачами-недоучками.

– Я могу за него поручиться, – раздался сзади спокойный голос.

Доктор Кимбл обернулся и увидел мужчину в белой футболке и черных брюках.

– А вы кто такой?

– Я личный ассистент доктора Чиуна. Можете называть меня Римо.

– Вынужден просить вас пройти за мной. У нас в клинике существует определенный порядок касательно специалистов со стороны.

– Сейчас не время! – отрезал Римо и взял Кимбла за руку.

Он едва коснулся его локтя, но по руке тотчас побежали мурашки. И дальше – по груди и шее. Хотя доктор Кимбл понимал, что чувствовать иголки мозговой тканью невозможно, тем не менее он их явственно ощутил и в голове. В глазах у него помутилось.

Человек по имени Римо отпустил руку, и доктору Кимблу стало легче. Он стоял на коленях.

– Расскажите, что произошло со Смитом! – сказал Римо.

Доктор Кимбл начал свой рассказ, но коротышка-азиат прервал его тираду. Он уже колдовал над пациентом.

– Это все неважно! Ты лучше посмотри, что он сделал со Смитом! Понатыкал в него иголок и подключил тысячу машин! А где же пиявки? Удивляюсь еще, как он не налепил ему на вены пиявок, дабы окончательно высосать из него все соки!

– Папочка, пиявок не ставят уже несколько десятилетий.

– Вообще-то в последнее время их опять начинают применять, – сказал доктор Кимбл, с трудом поднимаясь на ноги.

У него кружилась голова, он отыскал глазами кислородный баллон и жадно приник к маске. Он глубоко вдыхал чистый кислород, а сам смотрел и слушал.

Доктор Чиун обошел кровать, критическим взором оглядев больного.

– В таком состоянии он уже четверо суток, – сказал доктор Кимбл.

Доктор Чиун молча кивнул.

– Никаких следов повреждений нет, – сказал Кимбл.

– Как это – нет? – возразил Чиун и невообразимо длинным ногтем ткнул пациенту в лоб. – А это что такое?

Не отнимая от лица кислородной маски, доктор Кимбл нагнулся к Смиту: посередине лба была маленькая лиловатая точка.

– Пигментация, – констатировал он. – Возможно, родимое пятно.

– Называете себя врачом, а воспаление третьего глаза в упор не можете распознать! – заклеймил Чиун и принялся массировать Смиту виски.

– Это что еще за средневековые суеверия?

Чиун не удостоил его ответом. Его пальцы переместились Смиту на восковой лоб. От усердия он даже закрыл глаза.

– Что это он делает? – обратился Кимбл к Римо.

– Понятия не имею.

– Но вы, кажется, его ассистент?

– Я в основном слежу за тем, чтобы люди вроде вас ему не мешали.

– Я проверяю кот-ди. —Чиун вдруг открыл глаза и убрал руки со лба больного.

– Это еще что такое?

– Кот-ди —это вроде выключателя. Как телевизор – то включают, то выключают. Если на него правильно нажать, человек словно отключается. Точь-в-точь как Смит.

– Да будет вам! Это же абсурд!

– Римо вам сейчас продемонстрирует.

Римо протянул руку и легонько постучал доктора Кимбла по лбу в самом центре. Доктор Кимбл закатил глаза и стал оседать на пол. Римо успел подхватить его под руки и спросил у Чиуна:

– Что теперь с ним делать?

– Если хочешь, можешь его включить обратно.

Римо нащупал лоб и тихонько стукнул. Доктор с усилием встал на ноги и одернул халат.

– Я что – потерял сознание?

– Вернее сказать – отключились, – уточнил Чиун.

– Я вам не верю!

– Никто не верит, – пожал плечами Римо и подошел к Чиуну. – Ну, как он?

– Ужасно! Вся внутренняя гармония нарушена. Похоже на непоправимые повреждения.

– Мы не можем позволить Смиту умереть. Сделай что-нибудь!

– Я говорю не о Смите, – сказал Чиун, вынимая из вены больного капельницу и отключая его от электродов. – С ним все будет в порядке. Я говорил о Голландце. Ты только взгляни, что он сделал с кот-ди.

–Слишком сильно нажал?

– Если бы! Он намеревался нанести смертельный удар – милосердный, но бесповоротный. Я заметил кое-что еще в Синанджу. Помнишь, как он лишил жизни Ма Ли? Удар тоже был не без погрешностей. Помнишь ту кровавую слезу? Голландец теряет над собой контроль, и этот неловкий удар – лишнее тому подтверждение.

– А-а, – протянул Римо. – А Смит-то как?

Чиун нажал пальцем на крошечный кровоподтек у Смита на лбу. Тот моментально открыл глаза, словно веки были подвязаны на резиночки.

– Мастер Синанджу? – отчетливо произнес он и попытался сесть.

Чиун уложил его на подушку.

– Вы выздоравливаете. Император Смит. И все – благодаря вашему верному слуге!

– Голландец!

– Мы знаем, Смитти, – вставил Римо. – Это все его рук дело.

– Тшш! – зашипел Смит, метнув взгляд в сторону доктора Кимбла.

Тот стоял в углу комнаты и поочередно жал на разные точки у себя на лбу. В порядке эксперимента.

– Кажется, я понял, – сказал он. – Путем раздражения нерва, доселе неизвестного медицинской науке, вы перекрываете биоэлектрическую активность в мозгу. Результатом служит бессознательное состояние, при том что ткани не повреждаются. Но я никак не могу найти у себя этот нерв.

– Я вам помогу, – предложил Римо, взял руку доктора в свою и сложил ее в кулак. Выпрямив указательный палец, он положил его врачу на лоб, а тот забавно закатил глаза, словно пытаясь разглядеть указанную точку.

– Вот здесь надо нажимать, – сказал Римо и отошел.

Доктор так и сделал и тут же повалился на пол.

– Безотказно действует! – Римо весело присвистнул.

– Так, значит, за всеми нашими покушениями стоял Голландец? – сказал Смит и сел в кровати. Лицо его порозовело, подобно тому как вино окрашивает прозрачный бокал. – А ниндзя и Адонис были самозванцы?

– Если бы вы внимательно слушали мой рассказ о нечистых на руку ниндзя, – проворчал Чиун, – вы бы не были сейчас так удивлены. Только Синанджу является истинным искусством.

– Он увязался за нами в Синанджу, – мрачно произнес Римо. – Но потом ушел. Мне еще предстоит с ним расквитаться.

– Где он сейчас?

– Этого мы не знаем.

– А как быть с кандидатами на пост президента? Можно считать их в безопасности?

– Да, – ответил Римо.

– Нет, – ответил Чиун.

– Нет? – удивился Римо.

– Нет, – твердо повторил Чиун. – Разум постепенно оставляет его. Нападая на политиков, он преследовал цель дискредитировать нас с Римо и вынудить уехать с позором в Синанджу, с тем чтобы он там завершил свою месть. Теперь, потерпев неудачу, он вернулся в Америку, чтобы убить тех, кого ему пока устранить не удалось.

– С чего бы он стал это делать? – спросил Римо. – Ему на эти выборы совершенно наплевать.

– Он подобен раненому скорпиону, мечущемуся от боли. Его всегда тянуло убивать. Он боится тебя, хочет быть моим учеником и думает, что убил Смита. Он ударит по тем, кого нас нанимали защищать. Это единственный для него способ причинить нам боль, не рискуя спровоцировать противостояние, в котором, он знает, ему не победить.

– Я так не думаю, – возразил Римо.

– А мне это представляется резонным, – сказал Смит. – По крайней мере, нельзя исключать такой возможности. Мне потребуется ваша помощь – вас обоих.

– У меня к Голландцу личный счет, – заверил Римо. – Можете на нас рассчитывать.

– А у меня никакого счета нет! – Чиун незаметно пнул Римо по ноге.

– У-у! – тихонько взвыл тот.

– Но меня можно убедить вновь поступить к вам на службу, Император Смит.

– Рад это слышать! – сказал Смит. – Конечно, я готов подписать контракт на тех условиях, что мы с вами обсуждали ранее.

– Боюсь, что это невозможно, – сказал Чиун.

– Почему?

– Потому что тот контракт вы порвали.

– Ну, подготовьте новый!

– Я мог бы это сделать, но на это уйдет несколько дней, ибо я уже стар и память меня подводит. Не исключено, что для освежения моей слабой памяти мне придется начать переговоры заново.

– Так как мы поступим? Особо медлить нельзя: Голландец может возникнуть в любой момент.

– По чистой случайности, предвидя ваши возможные намерения, я взял на себя смелость составить новый текст соглашения по пути в Америку.

Чиун развернул новый свиток и вручил его Смиту.

Тот взял бумагу и сощурился.

– Ничего не вижу! Ах да, конечно, очки! Где мои очки?

Очки были у Римо, он сейчас же достал их из кармана и нацепил Смиту на нос.

– Их привез в Синанджу Голландец – в доказательство того, что убил вас, – объяснил Римо.

– Так... Плохо дело: ничего не вижу! – пожаловался Смит.

– О! – вскричал Чиун. – Я просто не знаю, что нам делать! Можно, конечно, подождать, пока вы сделаете себе новые очки, ко меня беспокоит безопасность кандидатов.

– Каковы ваши условия?

– Условия превосходные. Я уверен, что вы сочтете их приемлемыми. Может быть, просто подпишете, а прочтете потом?

Смит колебался.

– Это совершенно против правил.

– Но и времена сейчас из ряда вон выходящие!

– Ну, хорошо, – горестно согласился Смит. – В конце концов, может, и само КЮРЕ после выборов распустят. Ничего страшного, если несколько месяцев поработаем на ваших условиях.

– Прекрасно! – сказал Чиун, извлек из одного рукава гусиное перо, а из другого – чернильницу, открыл маленькую крышечку и дал Смиту обмакнуть перо, после чего тот поставил под документом свою подпись.

– Уверяю вас, вы не пожалеете! – пообещал Чиун, убирая на место перо и свиток.

– Будем надеяться, – буркнул Смит и попытался приладить на нос очки, но у него перед глазами опять все расплывалось. – Ваше первое задание – обеспечить безопасность кандидатов на пост президента.

– Приступаем к исполнению! – объявил Чиун.

– Я не в счет! – напомнил Римо. – Моя добыча – Голландец.

– Который скорее всего в этот самый момент как раз собирается убить одного из вверенных нам людей.

– Тогда я с тобой, – согласился Римо.

– Пока вы не ушли, – остановил их Смит, – мне нужно как можно скорее связаться с президентом. Не могли бы вы съездить ко мне на работу и взять из кабинета мой портфель?

– Он с нами, – сообщил Римо и принес из коридора потертый кожаный портфель Смита. – Мы первым делом побывали в “Фолкрофте”, – объяснил он. – Ваша секретарша сказала нам, что вы в больнице. Я подумал, что захватить портфель спецсвязи не помешает – так, на всякий случай.

– Правильно подумали.

– Вообще-то, Император Смит, это была моя идея, – встрял Чиун. – Римо в данном случае выступал только носильщиком.

– Да, да, – рассеянно бросил Смит, уже отпирая портфель. Под крышкой тотчас замерцал экран монитора. Смит взялся за сотовый телефон. – Мне надо переговорить с президентом. Наедине. Не могли бы вы и доктора с собой прихватить?

– Будет исполнено! – с поклоном ответил Чиун. – Римо! – Он щелкнул пальцами.

Тот нехотя выволок бесчувственного доктора в коридор. Чиун стоял возле лифта. Римо запихнул доктора в подсобку и присоединился к Чиуну.

– Смитти меня беспокоит, – посетовал он.

– Он поправится.

– Я говорю о зрении. Он почти не видит.

– Я уверен, все будет в порядке. Иногда, если на кот-динажать не совсем правильно, зрение возвращается не сразу.

– А с доктором все было нормально, когда я привел его в чувство...

– Но ты же не такой старый и немощный, как я!

– Прибавь к этому, что в мои планы не входило заставить кого-то подписать контракт не глядя. – Римо шагнул в лифт.

– И это тоже. – Чиун просиял.

Когда красный телефон наконец ожил, президент бросился на звонок, хотя находился в дальнем конце коридора. Он рванулся в Овальный кабинет мимо удивленных охранников, которые устремились за ним.

– Оставайтесь здесь! Я сейчас вернусь. Желудок! – прокричал он.

Охранники остались в коридоре. В спальне президент снял трубку.

– Да? – сказал он.

– Говорит Смит.

– Я вам звоню уже два дня кряду! Где вас черти носят?

– Я был нездоров. Мне очень жаль, – извинился Смит. – Не вдаваясь в подробности, господин президент, я готов прояснить вам ситуацию.

– Меня как раз интересуют подробности!

– Это займет слишком много времени. К тому же, боюсь, вы мне не поверите.

– Тогда давайте суть.

– Я установил, кто стоит за покушениями. Человек, называющий себя Тюльпаном, является нашим конкурентом, с которым мы уже имели дело в прошлом. Его мотивом была месть моей боевой единице. Он потерпел фиаско, и я опасаюсь, что он опять находится в Штатах и может вновь попытаться достичь своей цели. Надо ожидать новых покушений.

– Я удвою численность охраны претендентов.

– Нет, наоборот, отзовите их. Мой человек получил соответствующее задание. Я подписал с ним контракт еще на год.

– А что с его личными записками?

– Вы говорите о свитках? – Голос Смита зазвучал без прежней уверенности.

– Да, я ведь специально оговорил, что предварительным условием для заключения нового соглашения должно стать уничтожение этих письменных свидетельств.

– Да, конечно. Вы совершенно правы. Вылетело из головы. Я был очень болен, но, как ни странно, рассудок у меня абсолютно ясный. Сам не понимаю, как я мог об этом забыть.

– И каковы условия нового контракта?

Смит помолчал.

– Как вам известно, я полностью независим в принятии решения по всем пунктам соглашения, – заметил он.

– Я не требую у вас подробностей! – рассердился президент. – Я только хочу знать, какие у нас гарантии, что подобного впредь не повторится.

– На эту тему я позвоню вам позже, господин президент. Но можете быть уверены: такого больше не случится!

Президент недовольно хмыкнул.

– Хорошо. Что-нибудь еще? Или опять секрет?

– Два таинственных телохранителя – ниндзя и Адонис. Я установил, кто они. Это одно и то же лицо – все тот же Тюльпан. Он же организовал и все предыдущие покушения.

– По имеющейся у меня информации, один был атлетически сложенный американец, а другой – низкорослый японец. И как это мог быть один и тот же человек?

– Я же сказал, вы мне не поверите!

Президент вздохнул.

– Единственное, что могу сказать, Смит: на сегодняшний день вам удалось установить больше, чем всем остальным спецслужбам, вместе взятым. Поэтому я буду вас поддерживать.

– Благодарю вас, господин президент. – Доктор Харолд В. Смит повесил трубку.

– Терпеть не могу эти его штучки, – пробурчал президент и тоже положил трубку. – Он иногда ведет себя так, словно я на него работаю, а не наоборот.