Глава 3. Ищите женщину (Флэшбэк ч. 2)

Михаил

Не зажигая свет, быстро обхожу классическую «однушку». Чисто, аккуратно и скромно. В комнате – шкаф, письменный стол, офисное кресло, телевизор и разложенный диван, который единственный выдаёт в квартире присутствие жизни разбросанным по нему постельным бельём. На столе заряжается Машин телефон. Подхожу посмотреть процент заряда – десять. Был разряжен. Пружина напряжения внутри меня распускается на оборот, и становится легче дышать.

Из ванной доносятся шум воды и Машино пение. Все тихо, мирно, прилично. Я практически чувствую себя параноиком, если бы не одна маленькая деталь. Моя женщина не ночевала дома, а я не знаю, где она была и сходил с ума! И намерен жестко пресекать подобные вещи на корню.

– Хорошо поёт, – хмыкает Валерий, заходя в комнату следом за мной.

– Дальше я сам, – киваю ему, – Спасибо. Пол часа меня подожди. Если не выйду, то перезвоню, как заехать. И пришли мастеров дверь нормальную поставить.

– Понял…

Валерий уходит, аккуратно возвращая старую дверь на место, а я падаю в кресло. Делаю оборот вокруг своей оси и расслабленно прикрываю глаза. Голова моментально начинает кружиться от недосыпа, голода и выпитого алкоголя. Надо было не вискарь жрать, а кофе выпить. Злюсь на самого себя. Но мне не лезло! Из-за этой чертовой самостоятельной девицы не лезло! Надо ж было так в бабу вбахаться… И сколько можно мыться в конце концов? Она кожу ещё себе не стёрла?

Слышу, что вода в ванной больше не течёт. Ещё через минуту открывается дверь, и в дверном проёме комнаты появляется Маша, завернутая в широкое белоснежное полотенце.

Я вижу ее здоровой, распаренной после душа и ловлю себя в состоянии, когда после долгой ноющей боли тебя, наконец, «отпускает».

Продолжая мурлыкать себе под нос песню, Маша растирает по рукам крем. Не может без него – кожа сохнет от санитайзеров. А у меня неконтролируемо и болезненно встаёт каждый раз, когда я чувствую запах ее рук. Потому что они охренительно нежные, потому что только они знают меня всего и полностью. И больше всего я сейчас хочу подойти к своей девочке сзади, сорвать с неё полотенце и загнуть прямо возле шкафа, в котором она что-то ищет. Мокрые темные пряди волос прилипли к белоснежной коже на спине, бёдра виляют в такт мурлыканью. Красиво. Я сижу немного сбоку, Маша меня не видит. Зато я очень хорошо вижу ее попочку и гладкие губки под краем полотенца. В моей голове начинает звенеть от возбуждения и желания наказать эту бессовестную задницу.

Девушка достаёт из нижнего ящика комплект белья, закрывает дверцы шкафа… оборачивается и…

– Аааааа! – срывается от неожиданности в крик. Задыхается, хватаясь рукой за шкаф, – Буров! Ты как здесь оказался? – хрипит растерянно, но я вижу в ее глазах моментальные слёзы, которые она пытается незаметно сморгнуть, а следом – выдох облегчения.

Просто нечеловеческими усилиями выдержки глушу в себе порыв схватить Марью в охапку, успокоить и сцеловать все-таки сорвавшуюся слезинку…

Нельзя. Надо воспитывать. Иначе – хрен я от неё что добьюсь.

– Соскучилась, родная? – все-таки встаю с кресла и подхожу к девушке вплотную.

– Вчера, скорее всего, да! – Маша прищуривается, делает два шага назад и упирается спиной в шкаф. Закрывает – открывает глаза, переводя дыхание, – А сегодня… Раз сам вошёл, то и где выход тоже знаешь, – она пытается совладать с собой, но ее голос звенит от злости и слез, – И в следующий раз не забудь постучать. Тогда МОЖЕТ БЫТЬ, – она выделяет интонацией слова, – Если буду НЕ ЗАНЯТА, я тебе открою САМА!

– Марья… – предупреждающе рычу, потому что от ее резкого поведения начинаю снова закипать, – Тормози.

– Ах извини! – она фыркает, толкает меня в больное плечо, проходя мимо, и топает к дивану.

Я окончательно теряю конструктив нашего дебильного диалога, разворачиваюсь к Марье лицом и, потирая плечо, смотрю, как она надевает трусики и лифчик.

Девушка подходит к письменному столу, открывает ящик и достаёт оттуда косметичку. Плюхается на стул, на котором сидел я, и начинает доставать какие-то тюбики.

– Где ты была всю ночь? – спрашиваю угрожающе.

– Я же не спрашиваю тебя, – она фыркает, – Где был ты?!

– Спроси… – говорю примирительно.

– Мне неинтересно, – она дергает плечами и открывает баночку с кремом.

Мои мозги начинают подтекать. Что происходит?

– Куда-то собираешься?

– Да, – отвечает с вызовом, но ее голос вибрирует даже на коротком ответе.

Правильно, бойся, Мышка…

– Ты никуда не пойдёшь, – говорю спокойно и смотрю, как взрываются ее плечи.

– Тогда уходишь ты! – она вскакивает с кресла и идёт в коридор, показывая мне дорогу, – Что с моей дверью? – с яростным шипением тормозит и разворачивается, – Что вообще ты себе позволяешь! Делать… – всхлипывает, всхлипывает и закрывает лицо ладошками, – Со мной. С моей жизнью…

Все. Вот теперь поговорим. Рывком впечатываю ее в себя. Дрожащую, растерянную, сладкую, мою… Сомнений в этом у меня нет. Марья не умеет врать. Она рыдает на моем плече навзрыд.

– Ну тише, детка, – я целую ее в макушку, висок, – Тише, все же хорошо. Я был немного занят.

– Знаю я твоё «занят», – она истерично хмыкает, – Если бы своими руками пулю из тебя не вытащила, то ещё может быть поверила б, – она упирается в мою грудь ладошками, отталкивая, и я подчиняюсь.

– Там просто непонятка по бизнесу вышла. Переговоры затянулись. Позвонить не мог, – я осторожно подбираю слова, – Прости.

– Я тебе не верю, – говорит, глядя мне прямо в глаза.

Да, что ж так сложно то!

Загрузка...