14

Катрин Хардинг приехала на следующее утро, неожиданно, без предупреждения. Мириам, сообщившая о ее прибытии, оставила ее ждать в гостиной для официальных приемов.

Катрин отказалась от угощения. Она желала видеть Лейлу, ей надо было сказать ей что-то, что и явилось единственной целью ее приезда.

Мириам тактично удалилась, оставив Лейлу и Джима приходить в себя от шока. Первая реакция Джима была резко отрицательной.

— Я не позволю Катрин оскорблять тебя из-за решения, принятого мной. Она не имеет права разговаривать с тобой так, как разговаривала той ночью. Если она хочет чего-то пусть имеет дело со мной. Я пойду и поговорю с ней.

— Нет. Она страдает, Джим. Встреча с тобой заставит ее больше страдать, — мягко возражала Лейла. — Полагаю, ты должен с уважением отнестись к ее желаниям.

Он нахмурился.

— Мне не нравится все это. У нее не должно быть никаких дел к тебе.

— Если это отвечает каким-то ее внутренним потребностям, почему бы не пойти ей навстречу? Я не хотела обидеть ее, но так уж получилось. И потому хочу помочь ей, если смогу.

Взгляд Джима, обращенный к ней, потеплел.

— Твоя самоотверженность, забота о других и сострадание к ним составляют неотъемлемую часть твоей натуры. Но я сомневаюсь, что Катрин нужно от тебя это. А если она приехала, чтобы поссорить нас…

— Неужели ты не доверяешь мне, Джим? Он с тревогой вглядывался в ее глаза.

— Я не хочу, чтобы Катрин восстанавливала тебя против меня. Что прошло, то прошло. Клянусь тебе: все, чего я хочу сейчас, — это будущего с тобой.

Лейла выдержала его взгляд, не изменив своего намерения.

— Хороший брак основывается на понимании многих вещей. У нас не должно быть секретов друг от друга. Я обещаю тебе, что, если Катрин сообщит мне что-то, что заставит меня сомневаться, я расскажу тебе об этом. Тебе достаточно моего обещания?

Он тяжело вздохнул, затем взял ее руки и приложил к своим губам, запечатлевая на каждой из них долгий и нежный поцелуй.

— Все мое существо сопротивляется этой встрече, — сказал он, волнуясь. — Обещай мне, что ты сразу придешь ко мне.

— Обещаю.

Лейла улыбнулась, чтобы успокоить его, затем вышла и направилась к Катрин, испытывая беспокойство. Что хотела сказать ей она? Входило ли в ее намерения поссорить ее е Джимом?

Когда Лейла подошла к двери гостиной, она остановилась на мгновение, чтобы собраться с духом, потом постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату. Она не хотела, чтобы создавалось впечатление, будто ее страшила эта встреча.

Катрин Хардинг стояла возле стеклянной двери на другой стороне комнаты, по-видимому, разглядывая ряды розовых кустов, окаймлявших лужайку перед домом. Услышав шаги, она опустила руку, придерживавшую штору, и проследила взглядом за расправляющейся тканью. Затем она повернулась, чтобы встретиться глазами с Лейлой.

Катрин выглядела так, что могла смутить любую женщину. Легкий полотняный костюм кораллового цвета наивыгоднейшим образом подчеркивал ее стройную фигуру. Длинные белокурые волосы были искусно уложены в высокую прическу с несколькими прядями, вьющимися вокруг ушей, в мочках которых сверкал жемчуг. Шею украшало жемчужное ожерелье. Макияж Катрин идеально дополнял цветовую гамму одежды и делал выразительными ее прекрасные голубые глаза.

Лейла почувствовала себя деревенской простушкой в своей хлопковой юбке и блузке и очень пожалела, что не подкрасила хоть чуточку губы, не говоря уж о полном макияже. Но внешний вид сейчас вообще не играл никакой роли, если не считать того, что Катрин, очевидно, пытается доказать Лейле, что она гораздо лучше вписывается в мир Джима, чем ее соперница.

Сардоническая улыбка исказила прелестные коралловые губы.

— Итак, вы пришли. А я сомневалась, хватит ли у вас мужества противостоять Джиму?

— Вы же хотели видеть меня, мисс Хардинг, — спокойно парировала Лейла.

— Да. Но я была уверена, что Джим не отпустит вас одну, что он захочет защитить вас, — улыбнулась Катрин.

— Ну, если вы желаете видеть Джима…

— Нет. Нам больше нечего сказать друг другу. — Ее глаза сверкнули. — Я решила, что не хочу его возвращения независимо от того, что произойдет между ним и вами.

Катрин подошла к софе и присела на большие мягкие подушки подлокотника.

— Я уже пережила это однажды из-за вас, госпожа Дитерли, — с издевкой промолвила Катрин. — И не хочу пройти через это еще.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду?

— Разве? — Ее брови взлетели. — Неужели Джим не рассказывал вам, как он воспринял ваш отказ тогда, в Алис-Спрингс?

— Он не говорил мне об этом, — спокойно ответила Лейла, вспоминая, впрочем, что Катрин упоминала о безысходной горечи, овладевшей им после той их встречи.

— Так вот, первое, что он сделал, возвратившись из Алис-Спрингс, — это порвал со мной. Полный разрыв. Но если бы только это. Он превратился из воспитанного светского человека в грубое животное, избегавшее всех. Через шесть месяцев — снова перемена, и он стал прожигать жизнь, словно у него не было будущего. Особенно омерзительны были его связи со случайными женщинами, которые не задерживались в его постели дольше, чем на одну ночь.

Она остановилась, поглядев на Лейлу с мрачной усмешкой.

— Когда Джим наконец вернулся ко мне, он дал мне понять, что образумился и что я — единственная женщина, которую он хотел бы иметь в своей жизни.

— Когда это было? — спросила Лейла, пораженная тем глубоким и сильным воздействием, которое она оказала на Джима.

— Вот здесь-то и заключается ирония судьбы, — многозначительно проговорила Катрин. — Если верить вашим расчетам, это случилось за неделю до смерти вашего мужа, госпожа Дитерли.

Сердце Лейлы сжалось как от удара. Надо же было случиться так, что Джим вернулся к Катрин именно тогда, когда они с Дейлом начали свой второй медовый месяц! Было ли это иронией? Или Джим каким-то образом почувствовал, что она для него безвозвратно потеряна?

В ее сознании почему-то снова всплыли слова Тома — «кольца внутри колец». Так много странных совпадений! Почему именно Том нашел Адель и принес ребенка ей? И теперь еще это! Что все это значило?

— Я сожалею, — пробормотала Лейла, не зная, что еще сказать.

Катрин пожала плечами.

— Я совершила глупость, приняв его назад. Больше уже никогда не было так хорошо, как прежде. — Ее рот скривился. — А жить надеждой — это совсем не то, что жить в радости и счастье. Думаю, что теперь я полностью излечилась от этого. И я благословляю вас, госпожа Дитерли. Джим принадлежит вам, и только вам.

— Я хотела бы сделать что-нибудь для вас, — сказала Лейла искренне.

Катрин усмехнулась.

— Вы уже сделали. Если бы не вы, я совершила бы самую большую ошибку в своей жизни. Монет быть, Джим и самый завидный жених в Аделаиде, но я хотела бы иметь мужа, который любит меня.

Ее голос стал жестким, когда она добавила:

— Черт побери, любить так, что не захочет и посмотреть на другую женщину.

Хотя Лейла вполне разделяла это желание, она чувствовала, что Катрин не нуждалась ни в каких утешениях с ее стороны. Лейле хотелось знать, любила ли Катрин самого Джима или только выгодную партию, которая сулила богатство и положение в обществе. Но она предпочла не спрашивать об этом, чтобы не унижать ее.

Внезапно Катрин встала, выпрямилась и, вскинув подбородок с видом гордого пренебрежения, проговорила:

— Но я пришла не для того, чтобы поплакать на вашей груди, госпожа Дитерли. Теперь, когда у меня было время обдумать все, я рада, что эта история уже позади.

— Зачем же вы пришли, мисс Хардинг? — спросила Лейла, предполагая, что Катрин хотела свести счеты с ней или с Джимом.

— Я пришла из-за Адели, — прозвучало совершенно удивительное признание. — Не хочу создавать дополнительные трудности для нее. Малютка и так много страдала. И хотя она появилась в моей жизни при весьма необычных обстоятельствах, я полюбила ее.

Пятна горячего румянца, проступившие на ее лице, разрушили эффект макияжа, но ни на мгновение не умалили ее достоинства.

— Я не так эгоистична, чтобы ставить свою гордость выше блага Адели. И поэтому пересмотрела условия, которые поставила перед Джимом. В то время я не думала об Адели. Чтобы не причинять ей новых страданий, я снимаю все свои требования в отношении вас и Джима. Делайте что хотите.

Лейле стало стыдно, что она так плохо думала об этой женщине.

— Благодарю вас, мисс Хардинг, — сказала она, восхищаясь благородством духа, которое проявил бы далеко не каждый в такой ситуации.

Катрин слегка улыбнулась.

— Просто я не могла отказать себе в удовольствии выглядеть благородно. К тому же не хотела оставлять вас в убеждении, что вы единственная, кто способен на это, госпожа Дитерли.

Лейла тряхнула головой.

— Полагаю, что при других обстоятельствах мы смогли бы стать очень хорошими друзьями.

— Сомневаюсь. Я слишком волевая натура, чтобы вы чувствовали себя комфортно в моей компании.

И хотя Лейла не согласилась с этим мнением, но не имело смысла спорить с Катрин. Тем более что и сама она обладала такой же сильной волей. Впрочем, это не мешало Лейле восхищаться соперницей и уважать ее.

По-видимому, Катрин расценила ее молчание как слабость. Она гордо вскинула голову и холодным, оценивающим взором оглядела Лейлу.

— Удивительно, что такого видит в вас Джим, чего он не смог найти во мне?!

Лейла предпочла оставить без внимания и это замечание. Ведь что бы она ни сказала, все будет воспринято Катрин как оскорбление, и тогда новый скандал неминуем.

Вздохнув, Катрин Хардинг подошла к стеклянным створчатым дверям, раздвинула шторы и долго смотрела вдаль.

— Все же никак не могу смириться с мыслью, что эта усадьба никогда не будет принадлежать мне, — сказала она с чувством горького разочарования, и нотки раздражения послышались в ее голосе. — Это место красиво само по себе, но я превратила бы его в образец красоты и высокого стиля на зависть всем. И я стала бы идеальной хозяйкой всего этого.

На сей раз Лейла не удержалась от реплики:

— Извините, Катрин. Но если вы хотите, чтобы я высказала свое мнение, то сомневаюсь, что это так уж много значит для Джима.

Катрин резко повернулась, отпустив штору, глаза ее гневно сверкнули.

— Тогда и я буду честной. Во всем этом лишь одно заставляет меня испытывать чувство удовлетворения, и это подленькое чувство, как ни странно, тешит меня. — Пока она шла к Лейле, на губах ее блуждала презрительная усмешка. — Вы, разумеется, паинька, и не позволите себе иметь с Джимом никаких отношений, пока не поженитесь. Так вот, когда наступит брачная ночь, вы обнаружите одну весьма неприятную вещь. Он — никудышный любовник.

Остановившись, Катрин насмешливо посмотрела на Лейлу.

— И когда вы будете потом лежать в постели, испытывая разочарование и неудовлетворенность, вы, может быть, вспомните мои слова.

Ее зубы сверкнули в подобии улыбки. Катрин гордо прошествовала мимо Лейлы и вышла из гостиной в этой, как ей казалось, кульминационной точке беседы, на прощание резко хлопнув дверью.

Лейла надеялась, что Катрин испытала хоть какое-то чувство удовлетворения, так как ее «честный» выпад против Джима лишь подтвердил, что она не та женщина, которая была ему нужна.

Печаль затопила ее сердце, когда Лейла подумала, какими совеем другими могли бы быть эти прошедшие восемнадцать месяцев, если бы она позволила себе откликнуться ня зов Джима еще тогда, при его первом посещении Алис-Спрингс. Она не могла винить его за то, что он делал, чтобы забыть ее. И как знать, может, и Дейл жил бы по сей день, если бы она оставила его тогда, как просил Джим. И Катрин не страдала бы так, как она страдает нынче…

Но даже сейчас, зная, к чему это привело, она понимала и другое: не смогла бы нарушить клятву верности, данную Дейлу.

А как же с Аделью? Удалось бы когда-нибудь найти ее, если бы события развивались по другому сценарию?..

Кто мог сказать, что было бы лучше?! Все равно ничего уже не изменить.

А Джим ждал ее, ждал, чтобы услышать: ничто не сможет помешать им быть вместе. Не существовало больше никаких запретов и ограничений для их вступления в брак. Катрин освободила им путь.

Загрузка...