Никаких достоинств

Глава 6

Под угрожающий рев мощного двигателя я боролась с собой: желание бросить руль, закрыть ладонями глаза и умереть быстро, и, желательно, безболезненно, боролось с азартом. Руки в коротких авто-перчатках яростно выкручивали лакированный и обшитый кожей руль, машину кидало влево и вправо, мелькали словно стоящие на месте автомобили по сторонам от меня. Я умирающе взвизгнула, подрезала огромный автобус, хихикнула, до упора выжала какую-то педаль, передо мной открылся простор десяти полос автобана. Машина словно прыгнула вперед, ограждения слились в одну мерцающую полосу. Я обгоняла редкие машины, несколько секунд со мной пытался состязаться столь же безумный мотоциклист, но и он остался позади. Светофор я игнорировала, наверняка штраф пришлют. Кстати я, кажется, в одном белье, на снимках следящей камеры выйду просто чудесно.

Черт, да что это за мысли бессмысленные⁈

Я должна успеть! Это дело чести!

Ой, мое второе «я» еще и фанатичка⁈ Разобьемся, дура! А как же Золотые степи?

Мысли мелькали перпендикулярные, но одинаково неуместные. Надо бы сосредоточиться на управлении и разбиться попозже. Мне жутко хотелось глянуть в зеркало и оценить себя, но на спидометре значилось 270. А что здесь делают грузовики? Понаехали, уроды…

Бывшие только что почти на горизонте небоскребы выросли прямо на глазах, я свернула на развязку, впритирку обошла роскошный черный катафалк. О, здесь и хоронят на скорости по две сотни? Впрочем, чему удивляться.

Мне нужен черный небоскреб. Не знаю почему, но явно он. Тонированные стекла, черный металл узких конструкций, это производит впечатление. Жаль, рассмотреть некогда.

Тормознула я так резко, что чуть не вылетела в лобовое, ремни не пустили. Пристегнута я была сложно, как пилот истребителя, но руки знали, что и где нажимать. Маникюр с черно-красным френчем и отчетливой «улыбкой», жутко дорогой, это слегка утешает.

Я выскочила из машины, окружающие замерли и смотрели исключительно на меня. Буквально все: разносчики еды, полицейские в черной форме, жирные тетки-туристки, подметальщики, выгуливаемые собачки и скрипач в помятом цилиндре. Даже видеокамеры на стенах здания, а длинный ряд торговых автоматов перестал подмигивать лампами подсветки и разом нацелился на меня.

Но я к такому привыкла. Кстати, я была все же одета, хотя и весьма экстравагантно. Но это всё потом. Рискую опоздать! Я взбежала по черным гранитным ступеням, четверо швейцаров склонились в поклоне, огромные стеклянные двери раздвинулись, пропуская…

Почему при каждом шаге меня ощутимо тянет вправо?

В необъятном холле царила мягкая уютная тьма, разрезанная яркими полосами светодиодного освещения. Да, дизайнеры тут работали посолиднее нашей конторы. Но главным украшением холла был парень, замерший у пронзительно голубых аквариумных лифтов. Светловолосый, идеально стройный и легкий, в столь же идеальном и модном узком костюме, открытые щиколотки в белоснежных носках вообще ослепляли. Он тряхнул изысканно-небрежной копной волос, шагнул навстречу. Через мгновение я оказалась в его объятиях, висела на шее, а он влепил мне поцелуй в губы.

О, у меня есть принц! Это обнадеживает.

Целовался принц сногсшибательно, но воздух у нас заканчивался. Я без особой охоты отпустила его шею и оказалась стоящей на мраморе. Светловолосый красавец улыбнулся:

— Ты успела, Маргори-тян!

— Да, Кам-кун.

Я понимала, что называю его уменьшительным именем, как очень-очень близкого человека. Ладно, имя странное, но сам он воистину безумно хорош собой: безупречные тонкие черты лица, большие прозрачные глаза, обаятельнейшая улыбка. А руки… пальцы длинные, ухоженные, маникюр обманчиво естественный, но не хуже моего. В такие руки упасть и не встать.

Но падать, видимо, было не время.

— Идем — сказал прекрасный Кам. — Они ждут. Мы должны решить все раз и навсегда. Этого требует наша честь!

— Я готова, любимый — автоматически ответила я.

Понятия не имела, о чем идет речь, но к чему-то конкретному я определенно готова. Он мне нравился просто невозможно. А как он меня волновал в…э-э… физическом смысле. Наверное, я влюбилась с первого взгляда.

Распахнулась пещера лифта, мы вошли в этот цвет и свет морских глубин. Мой парень нажал кнопку сто восемьдесят шестого этажа. К сожалению, в лифте имелось и зеркало, тоже сине-стального темного цвета, но все же отражающего действительность. И тут меня перемкнуло.

Это не я! В смысле, может и я, но таких девушек вообще не бывает.

Я была невыносимо длиннонога и носила красные волосы. Не цвета «красного дерева», не «медно-красный», а радикально красный, у художников он называется «кадмий красный темный», правда, художественные краски не дают такого блеска. Одета я была в мини-платье чуть более яркого красного цвета, очень мини, хотя трусики все же прикрывающего. Ну, насчет минимального мини я уже догадывалась. Но что за пропорции⁈ Так же не живут. Никаких90−60–90, здесь, если выше — больше, в середине — меньше, в бедрах меньше и как-то неровно. Похоже, меня в какой-то клинике дорабатывали, хорошей клинике, но… Я положила ладошку на бедро, там, где выпирало. Нет, это не я выпираю, это… Я нащупала ремни и нечто компактное, почти квадратное, увесистое. Боже мой, это кобура и не пустая! Опять кого-то убивать⁈ А если на этот раз меня⁈ Зачем вообще такой ненормальной, но однозначно эффектной девушке, иметь пистолет? Даже отчаянная монна Маргери пистолетов не таскала. Я же сейчас стройненькая, меня и так на каждом шагу вправо уводит этот сомнительный оружейный груз. Тут я обратила внимание на свою обувь, и это меня добило. На таких высоких каблуках не выжить!

Ноги мои предательски ослабли, к счастью, Кам меня подхватил.

— Что с тобой?

— Я слегка волнуюсь — пролепетала я.

— Мы победим! Ведь я с тобой — его ладони легли на мои бедра, он ласкал меня, а заодно и кобуру. Я хотела спросить: не слишком ли выпирает из меня пистолет, но тут идиотский лифт вздумал остановиться. Двери открылись, но руки Кама все еще были на моих бедрах, а губы на губах. От поцелуя у меня кружилась голова, а это было так не вовремя. На нас смотрело шестеро мужчин, таких же квадратных, как мой пистолет, только много крупнее и все в одинаковых черных костюмах. Охрана, наверное.

— Нас ждет Шишио-сан — сухо молвил мой парень.

Четверка ответила поклонами и указала направление.

«Корпорация Хамура Пукк» было выложено на черной стене золотыми морскими звездами.

Мы прошли по коридору с черным ковром, мне следовало забыть о каблуках и позволить этим ногам ступать, как они привыкли. Я собрала волю в кулак и посмотрела в окно. Вот это город! Небоскребы, пусть в основном и пониже «нашего» Черного, тянулись до горизонта. Даже солнечный диск висел чуть пониже верхушек зданий.

Еще люди в черных костюмах и галстуках, распахнутые двери. Перед нами был зал совещаний: длинный стол, за которым сидело два десятка мужчин и одна женщина. На фоне окон «в пол» они казались стаей одинаковых черных воронов, судя по строгой рассадке, отлично дрессированных. Женщина была белой вороной: в белоснежном брючном костюме, старше меня, но чертовски красивая, даже со своими нелепыми синими волосами. Я догадалась, что безумно ее ненавижу.

Мой Кам коротко и холодно склонил голову:

— Мы здесь, Шишио-сан!

— Мы видим, Каминоонтё-сан — утробно пророкотал могучий мужчина, сидящий во главе стола. — Наш ответ — нет!

— Вы пожалеете об этом, директор Шишио-сан! — ледяным тоном объявил Кам.

— Нет! — здоровяк вскочил, уронив стул. — Это вы пожалеете!

Вскочили все заседающие в кабинете, стулья так и загрохотали. Сзади на нас, выхватывая оружие, кинулась охрана. Я показала присутствующим свою чудесно-длинную ногу и ажурную повязку чулка, но вряд ли они успели что-то рассмотреть, пистолет уже был в моей руке и я стреляла. Кам за моей спиной припал на одно колено и строчил из двух коротких автоматов по черным фигурам, те метались, падали, на необъятные стекла летели кляксы крови, потом и сами стекла начали оседать лавинами ледяных осколков, исчезать за окном и рассыпаться по коврам. Я всаживала пули в головы и сердца охранников, они пытались отвечать, но мой пистолет бил на порядок быстрее. Теперь он мне нравился, компактный трудолюбивый красавчик. Последний из охранников проявил прискорбное малодушие и пытался убежать. Человек без чести! Пришлось всадить пулю ему между лопаток. Я поняла, что в кабинете уже не стреляют.

Кам стоял, широко расставив ноги, и держа наготове пару своих автоматов. Не знаю, как они называются, но тоже симпатичные, и стволы у них дымятся красиво.

— Мы сделали это! — провозгласил Кам.

— Да, любимый.

А что я еще должна была отвечать? Я только что расстреляла десяток человек, но не чувствовала никакого раскаяния. Корпорация «Хамура Пукк» заслуживала смерти! И потом, они все были какие-то одинаковые, даже лицами схожи. Убивать Горце было куда сложнее, тот был злодей, но настоящий. Да и вообще я его успела узнать довольно близко.

Кам-кун обошел стол, его узкие ботинки музыкально звенели по стеклу. Он встал над лежащим Шишио-сан — директор был еще жив. Приподняв голову, здоровяк с ненавистью прохрипел:

— Вам отомстят!

— Пусть попробуют — тонкие чувственные губы Кама дрогнули в легкой улыбке, и он всадил пулю в мощный лоб директора.

Что-то было не так. Я обернулась, но с опозданием. Белая тень выкатилась из-под стола, в ее вскинутой руке мелькнул платиновый пистолет. Мерзавка стреляла мне прямо в голову, я чудом успела уклониться, ответно выстрелила от бедра. Проклятье, она была слишком быстрой! Прыжок, мелькнули туфли на высоких каблуках цвета слоновой кости, стройное тело выскользнуло в разбитый проем окна.

Мы с Кам бросились к окну. Перед нами расстилалась потрясающая панорама небоскребов и изумрудных пятен парков, ветер крутил окровавленные бумаги у наших ног, а много ниже расцветал черный цветок парашютного купола. Я выстрелила по этому куполу и синей кляксе ниже.

— Не стоит, Маргори-тян. Она слишком далеко.

— Ёчико-сан тебе всегда нравилась — обвиняюще сказала я.

— Ревность не делает тебе чести, любимая. Я всего лишь уважаю достойных противников — мой парень убирал автоматы в наплечные кобуры.

— Но где она прятала парашют⁈

— Ёчико из рода воинов Сойки. Свои древние секреты они уносят в могилу.

Ну и наплевать на эту Ёчико-сан. Мой пистолет изящно дымил стволом, я нежно вернула его в кобуру и подумала — а не положено ли оружие время от времени перезаряжать? Но это был странный и неуместный вопрос, ведь Кам смотрел на мою ногу и дышал учащенно. В его объятиях я взлетела в воздух, оказалась сидящей на столе. Подскочившее вверх платье не скрывало вишневых стрингов, и когда мой парень упал на колени между моих бедер, я подумала: Да! Именно так, среди трупов врагов, перед разбитым провалом в многометровую бездну мегаполиса. Маргори-тян жаждет нижних и нежных поцелуев. И я тоже. Я такого вообще никогда не получала.

Кам бережно застегнул предохранительный ремешок на моей кобуре, заглянул мне в глаза:

— Любимая, мы должны немедленно доложить директору Юдзиро-сама. Это дело нашей чести. Прости.

У него был взгляд пуделя, у которого отобрали собачью конфетку. Мне не нравилось чувствовать себя подругой пуделя, но как не простить такого красивого и сильного песика. Хотя пнуть каблуком очень даже хотелось.

Естественно, мы не пошли к лифтам. Там нас ждали охранники обезглавленной, но все еще мощной корпорации. Кам уверенно вел меня мимо офисных дверей, мы миновали бар, отделанный великолепными древними листами чеканки по золоту, и оказались перед широкими дверьми. Мой парень выстрелил в электронный замок, засверкали искры короткого замыкания, широкие створки сдвинулись и замерли. Кам навалился на одну из створок, под костюмом напряглись узкие крепкие мускулы и дверь поддалась. Мы оказались на крыше. Перед нами была взлетная площадка и черный блестящий вертолет.

Я ни секунды не сомневалась, что Кам отличный пилот. Он вообще идеально смотрелся рядом с винтокрылой машиной: высокий и светловолосый на фоне мрачного хищного металлика. Мой красавец распахнул дверцу и подал мне руку:

— Не забудь пристегнуться, любимая.

Защелкивая вороненую пряжку, я увидела выбегающие из дверей черные фигуры.

— Охрана! — резко согнув ногу, я выхватила пистолет.

— Взлетаем! — музыкальные пальцы Кам летали по тысяче клавиш и тумблеров, зажегся экран дисплея, а я уже стреляла по охранникам. Стрелять, оперев оружие о согнутое колено, оказалось очень удобно. Я сразила двоих врагов, но от дверей уже тянулись нити автоматных трасс. В то же мгновение вертолет взмыл вперед и вверх, заложил крутой вираж, я повисла на ремнях безопасности, в боевом азарте продолжая безостановочно стрелять. Тела и кровь на взлетной площадке промелькнули и исчезли. Я с опозданием осознала, что чуть не отстрелила нос собственной туфли. Было бы жаль — туфли безумные, но роскошные. Нет, нужно побыстрее спрятать этот чертов пистолет.

— У них ракеты! — крикнул Кам и бросил машину вниз.

Мы пикировали вдоль зеркально-черной стены небоскреба. Мимо пронесся оранжевый ракетный хвост, еще один… У меня захватило дух от скорости и ужаса. Но Кам уже выводил машину в горизонтальный полет. Внизу, у стоянки офиса взрывались ракеты, поднимались огненные клубы, разбегались крошечные фигурки.

— Моя машина⁈ — вскричала я.

— Твоя «кобра» застрахована — утешил мой прекрасный блондин.

Так, у меня была машинка, звали ее «кобра», теперь ее нет. Жаль, я ее толком даже не рассмотрела.

Мы приземлились в каком-то парке и не стали захлопывать дверцы черной машины. Как сказал Кам, «честь нашей корпорации не позволяет присваивать чужие вертушки». Мне эта логика показалась несколько спорной, поскольку пришлось ловить такси, а я слегка устала, к тому же мои чулки порвались. Впрочем, такие ноги даже неровно намотанная колючая проволока не слишком-то испортит.

В такси Кам нежно принудил меня положить голову ему на плечо. О, как волнующе он пах! Чистотой, свежестью — иной век, не то что духи монсеньора. Я смотрела в зеркало: моя головка с идеальной подстриженными красными локонами на идеальном мужском плече, это… Не люблю делать селфи, но в такой момент… Но мы уже доехали.

— Докладываем? — без восторга спросила я, пытаясь оценить огромный бизнес-центр. Если он и уступал высотою поверженному «Хамуро Пукк», то незначительно. Но здесь главенствовало сочетание нержавеющей стали и золотисто зеркального стекла.

— Не переодевшись⁈ — ужаснулся Кам.

Да, это я сболтнула. Просто необходимо переодеться, и даже очень-очень не спеша. И умыться, желательно в одной душевой кабине. У нас ведь есть душ?

Черт, оказалось, что мы умываемся и переодеваемся в апартаментах, и они у нас разные. Жаль, могли бы экономить на квартплате. Хотя, раз мы живем в штаб-квартире корпорации, скидки предусмотрены. Здесь на всех дверях и стенах сиял строгий и величественный логотип «Юдзиро Стел Дююк». Самым крупным символам Кам кланялся, мне приходилось повторять. Такова жизнь: в чужую корпорацию мыться со своим уставом не ходят.

Меня встретила служанка. Прямо не по себе было — мне с детского сада никто не помогал разуваться. Ой, служанок оказалось две, они были такие одинаковые, миловидно-безликие, что только когда промелькнут рядом сразу обе, и сознаешь, что их две. Ванная… уже полная, теплая, с ароматной пеной. Нет, это не Застоньевский переулок. Я блаженно погрузилась в ласковую воду, ванна была огромной, даже очень длинные ноги помещались. Хотелось попросить бокал чего-то прохладительного, возможно, даже слабоалкогольного. И с закуской. Все же бегали, стреляли и летали, а позавтракать некогда.

Тут как раз и влетели обе служанки:

— Маргори-сан, вас ждет Каминоонтё-сама!

— Так может, пусть войдет, поговорим о делах… — начала я, обнадеженная, но меня уже выдернули из ванны, вытерли, зажужжал фен, мелькнула пудра и помада. Буквально через десять секунд я стояла перед зеркалом, готовая к докладам и прочим подвигам.

Платье почти такого же покроя, как «боевое», но с воротником-стойкой, более строгое и закрытое спереди… сзади платья вообще не было, только чуть-чуть подола, попа почти голая. Жуть какая, я такого носить не могу! Но дресс-код обязывает, и… Из тонкой ткани, похожей на бархат, облегающее и подчеркивающее все что надо, цвет интересный, насыщенный темно-зеленый. В общем, ничего себе платьице, хотя и половинчатое сзади. А вот там, э-э… на пояснице обнаружилась татуировка. Естественно, логотип корпорации. Набит мастерски, но если мне этот сувенир навечно на память останется, вернусь и всех здесь постреляю! Кроме платья, на мне были темные чулки и туфли из зеленоватой, похоже, змеиной кожи. Это не очень-то приятно, носить на себе натуральную шкуру гадов, зато эффектно. Про каблуки не говорю, высота убийственная, но я-Маргори этого попросту не замечает. Кстати, похоже, у Маргори никаких мыслей вообще не бывает, одни рефлексы. Зато красива девушка просто фантастически. Особенно прическа, такое четкое и яркое «каре» это вообще мечта.

Жаль, что среди рефлексов этого красноголового чуда, кроме «бежать-лететь-стрелять» нет первобытного «лежать-любить-балдеть». Я бы такого шикарного парня…

Шиза, оно и есть шиза. У Маргори с Кам все вполне серьезно и надежно, а я. Впрочем, я же она и есть.

В комнату ворвался наш избранник:

— Пошли скорее! ОН назначил ровно на восемь.

— Я готова, любимый.

Вот так: уже вечер, а он полтора раза поцеловал, два раза нежность проявил. Маргори, ты как бой-френда воспитываешь⁈

Опять лифт, возносимся с незаметной скоростью.

— Ты сердишься, Маргори-тян? — внезапно с печалью и нежностью спрашивает мой красавец.

— Нет, я хочу…

Ужас! Как это сказать, чтобы не прозвучало вульгарно? Я просто его хочу, он идеальный и сексапильный, как оживший рекламный фотошоп. Но нельзя же прямо так и сказать? Хотя мы во сне.

— Мы закончим, и ты получишь все, что хочешь! — пылко заявляет светловолосый секс-символ, прерывая мои смятенные мысли. Да, на данное мгновение он мой или наш секс-символ, и никуда он не денется.

Приемная, охрана, опять с одинаковыми лицами и в костюмах, но кланяются нам куда почтительнее. Минуту или две мы ждем, наконец, двери распахиваются. Входим и склоняем головы.

— Отличная работа!

Директор среднего роста, среднего возраста, чуть склонен к полноте. Наголо бритая голова, волевое, умное лицо, жестокий рот, красивые очки в тонкой оправе. Он пожимает нам руки, и тут я теряюсь. Как это⁈ Но аудиенция уже заканчивается.

— Отдохните и продолжим работу — уже неофициально говорит директор. — В этом квартале нам придется серьезно взяться за дело. Я надеюсь на тебя, Каминоонтё-кун.

Мой парень расплывается в счастливой улыбке, а директор похлопывает дурачка по плечу.

— Благодарю, дядюшка — Кам счастлив.

— Отдыхайте. Но Маргори-тян еще должна вернуться и подписать бумаги о потерянной машине.

— Слушаюсь, Юдзиро-сама — я склоняю голову.

Добредаю до лифта как в тумане. Кам держит меня за руку, что-то говорит. Не воспринимаю — я в шоке. Мой парень еще и племянник директора? Просто шикарно.

— Что с тобой? — он обнимает меня и, наконец, целует. Я забываю про шок и остальное.

Он выносит меня из лифта на руках. Кто-то открывает дверь в апартаменты, сверкает холодный свет стальных светильников на стенах. Спальня чудесна: сплошная белизна, лишь трофейные мечи на дальней стене кажутся гордыми росчерками победных иероглифов — черные, красные, синие ножны и рукояти.

Я лежала на огромной белоснежной постели, сбрасывала туфли и любовалась своим парнем. Он умел раздеваться стремительно и красиво. Сталкивая с простыни змеиные туфли, я поймала его взгляд и глянула ответно в стиле монны Маргери.

— О, да, любимая! — он прыгнул на меня как ягуар, легкий и одновременно мускулистый, с четко прорисованными кубиками пресса и всего остального, божественно готового, четкого, как рисунок бледно-розовой тушью.

— Да! — я закинула руки ему на шею, с наслаждением запустила пальцы в шапку густых светлых волос. Ах, как давно мне хотелось это сделать!

Мы еще целовались, а он уже погрузился не только языком, страстные сильные движения торса и бедер — вот это ощущения! Еще сильнее, еще… Кам закричал от наслаждения, выгнулся как лук, и, дрожа, рухнул лицом мне в шею. Через мгновение скатился с меня, раскинулся, разметав длинные руки, и простонал:

— Вот это да! Как ты на меня смотрела! Как я счастлив, это было истинным чудом.

Где⁈ Где чудо? Что это вообще было⁈ Я поверить не могла. Но мой парень лежал рядом, счастливо глядя в снежный потолок, довольный как слон. Как бесстыдный и чертовски быстро увядающий слон.

— Поедем в клуб? Такое событие нужно отметить! — он повернул голову. — Любимая, я тебя обожаю!

Что я могла сказать?

— Конечно, любимый. Схожу в ванную, и едем.

В айсберге льдисто-белой ванной я посмотрела в зеркало. Красивая, бесподобно красивая девушка. Дура бесподобная. Даже если взять только отношения с этим фальшивым секс-символом, ну разве не дура⁈ Может, пойти и застрелить его?

Я поправила кобуру рядом с резинкой чулка. Не буду я его стрелять, честь корпорации не позволяет. И вообще, это я многоразовая стопроцентная дура, а он просто… Да никто он, фотомодель с автоматами подмышкой.

Машина была с водителем, тот фуражку не поворачивал, вел как робот. Кам целовал меня в щеку и бросал восторженные взгляды. Это было грустно, но в общем-то приятно. Может, он и не виноват? Случайность, отголосок мощного всплеска боевого адреналина или как там оно называется, я не разбираюсь. С мужчинами такое бывает. Наверное. Насчет трех секунд я не слышала, но говорят. Я снова начинала трепетать. Все же сидеть в его объятиях, чувствовать близость этого пусть обманчивого, но чуда, было дивно. Мимо нас текли улицы, полные огней, лимузин был просторен и бесшумен. Кам достал бутылку ледяного шампанского…

Когда машина остановилась у клуба, я была готова удержать моего парня в салоне и провести еще один эксперимент. Спорю, у меня могло бы получиться, опыт от монны Маргери поспособствовал бы. Но Кам, такой стройный и гибкий в своей щегольско кожаной куртке, уже выскользнул из машины. Момент был упущен.

Клуб производил впечатление. И дизайном, и масштабом. Огромный танцзал, сложно расположенные барные стойки и столики, галереи и приватные ложи, разгороженные лишь легкими перегородками и стеклом. Вот это рейв! От музыки содрогался воздух и вибрировали каблуки. Кам мне что-то говорил, я не разбирала ни слова. Он указал куда-то рукой, я кивнула, и мой парень исчез. И ладно, мне хотелось есть, за целый день и вечер, кроме шампанского, никаких калорий. К счастью, здесь подавали не только коктейли.

Передо мной стояло целое блюда странных бутербродиков, разнообразно увенчанных то креветкой, то чем-то вроде рыбьего глаза. Наплевать на глаза, вполне съедобно и даже вкусно. Меня не отвлекали — парни приостанавливались возле одинокой привлекательной девушки, но тут же исчезали. Аура кризисного менеджера «Юдзиро Стел Дююк» отогнала бы и крокодила. А ведь эти парни ящерами и рептилиями не выглядели. Я начала подозревать, что Кам не самый-самый здешний секс-символ, мелькали мальчики не хуже. В другое время у меня бы глаза разбежались, но не сейчас. Не судьба. Имелось лишь время доесть глазастых креветок и подумать о Маргори: она совсем идиотка, или есть веская причина вести именно такую жизнь? Завибрировал мой телефон, отвечать на вызов не требовалось. Мне пора. Но нужно предупредить моего парня, вдруг вздумает искать.

Я проскользнула между танцующими и увидела Кама. Он кокетничал на диване за стеклянной перегородкой. Не с девушкой, с двумя парнями. Тот, что широкоплечий, в обливающей черной футболке, был весьма недурен. Я мысленно передала этому широкоплечему пальму секс-символического первенства и не очень-то расстроилась. Все они были слишком хороши для меня и недостаточно великолепны для Маргори. Но вот так гладить сильную кисть красавца моему парню не следовало. Разнообразить нужно свои нежности, скотина ты белобрысая.

Лимузин меня ждал. Водитель подал руку, помогая сесть. Он смотрел в землю, но пальцы оказалисьгорячи даже сквозь белую перчатку. Приятно. Хоть кого-то бросает в жар от моей близости.

Машина скользила сквозь фальшивую яркость ночной улицы. На душе у меня было так же: тьма страха и всплески нетерпения. Маргори весь день ждала этой минуты. Но это же ненормально! Нас сжигало нетерпение.

Лифт в очередной раз вознес меня в апартаменты. Служанки знали, что делать. Ванная, духи, прическа, смена туалета, все в полном молчании. Ужас! Здесь все всё знают, но молчать и исполнять — дело чести!

Нетерпение, страх и… и возбуждение. Девочка в коралловом платьице с пышным подолом смотрелась в зеркало. Пара коротких и густых хвостиков волос, собранных по сторонам головы, густые тени у глаз, кукольные ресницы и маленький пухло-яркий рот. Светлые чулки с бантами, пока спрятанными шуршащим подолом, такие же ажурные перчатки. Пистолет оставлен в сейфе, без него Маргори чувствует себя беззащитной и трепетной. Собственно, сколько ей-нам лет? В коралловом она выглядит совсем юной. Такая хрупкая и нежная, только оставшиеся туфли из змеиной кожи оставляют намек на хищность. Завибрировал телефон. Не отвечаем, просто идем к лифту.

Мы возносимся выше и выше, дальше только небо. Раздвигаются двери, и я-Маргори опускаюсь на колени. Передо мной Директор Юдзиро-сама — наш дядюшка и мой любовник. Он в золотом, расшитом серым, кимоно, лицо его холодно и безучастно. Коротким движением бросает мне красную змею и, не оглядываясь, уходит вглубь апартаментов. Маргори трясущимися руками застегивает на своей шее ошейник красной кожи. Она счастлива!

Зажав идущий от ошейника ремешок в зубах, я ползу по ковру следом за любовником. Я начинаю понимать Маргори — власть, вот единственное, что ее возбуждает. Ее и мое тело почти в экстазе.

Это не спальня. Это что-то вроде подвала монсеньора Горце, только куда более технологичное, сплошь из черной кожи и серебра крепежных деталей. В ином цвете здесь только я, мой господин-любовник и разложенные на низком столике красные роскошные инструменты.

— Вы уничтожили совет директоров «Хамура Пукк», но упустили Ёчико-сан. Это ошибка. Должна ли ты быть наказана? — голос моего хозяина сух и безразличен. Но я чувствую, как сильно он хочет меня, и в восторге утвердительно трясу хвостиками волос. Я должна быть наказана, да, да, да!

Юдзиро-сама указывает на выставку инструмента. О, я знаю, что нужно делать. Зажимаю зубами кроваво-красный кожаный шар-кляп, затягиваю застежки на затылке. Теперь я могу кричать внутрь себя и не побеспокою Хозяина. Ему приятны лишь глухие стоны. Только побыстрее, пожалуйста, о, пожалуйста!

Возбуждение нас-меня сводит с ума. Это не шиза в моей голове, я вся, целиком, со своими длинными ногами, упругой грудью и пылающей плотью — сумасшедшая вещь. Хочу только одного… нет, двоих: боли и его власти.

Наконец, поводок в хозяйской руке, он натянут. Юдзиро-сама за моей спиной, в предвкушении я зажмуриваюсь. Короткий свист, и…

Ощущение ярчайшее. Больно так, что мы с Маргори грызем кляп и кричим, но красный шар выдержит все, а вопли превращается в чуть слышные страстные стоны, так радующие слух любовника. Кризисный менеджер Маргори-сан счастлива, я же… Из моих накрашенных глаз катятся слезы, меня лупят кожаной штуковиной, тяжелой от заклепок. Как больно, в паузах между ударами попка горит огнем, я пытаюсь удрать, уклониться, рывок ошейника возвращает меня назад, я прогибаюсь, умоляюще верчу бедрами. Да что со мной⁈ Нужно вырваться, повернуться укусить за руку. Но я могу выдержать еще немного боли, еще чуть-чуть, удары несут не только боль, но и необъяснимо наслаждение. Я почти готова…

Я не вырываюсь и не кусаю хозяйскую руку, когда Юдзиро-сама снимает с меня кляп. Любовник стоит передо мной, учащенно дыша, очки сдвинуты на кончик носа, на гладкой голове блестят капли пота. Ему хорошо. И я знаю, как сделать Хозяину еще лучше. Раздвинув полы кимоно, убеждаюсь, что любовник предельно возбужден. Рот еще полон горячей слюны моих воплей, я служу истово, служу как хозяину, и как милосердной руке, наконец-то переставшей меня мучить. Он доволен, я слышу невнятные возгласы. Поднимаю глаза и смотрю ему в лицо. Этот волшебный взгляд Маргери, да еще сквозь слезы, действует неотразимо. Юдзиро-сама начинает отрывисто стонать. Я понимаю, что в любое мгновение могу довести его до высшего этажа наслаждения. Но не спешу, потому что…

Потому что хочу еще боли. Хоть немножко, но мы с Маргори должны получить сладкую боль.

Мой любовник отталкивает мое лицо:

— Ты сегодня слишком страстна, Маргори-тян! Я накажу и награжу тебя за это. Выбирай.

Я зубами подхватываю со столика длинный и легкий инструмент, похожий на хлыст, — надеюсь, это не самое крутое из арсенала. Юдзиро-сама вырывает орудие пытки, одновременно поднимает пульт — с легким шорохом раздвигаются кожаные панели, открывая зеркальную стену.

— На место, плохая девчонка!

Понимаю, о чем он, и мгновенно заползаю на черный лежак. Под моим животом круглая плотная подушка, передо мной зеркало, позади любовник, яростно сбрасывающий свое кимоно. А я продеваю руки в красные хомуты с тяжелыми пряжками. Обнаженный Юдзиро-сама спешит, вталкивает мои щиколотки в крепления для ног, замки мелодично пощелкивают, фиксируя мою нижнюю часть. Теперь время рук и кляпа. Всё, я беспомощна, могу только смотреть и видеть. Взмаха красной узкой боли почти не видно, она обрушивается на мою попу. Как жгуче! Осознавая, что это бесполезно, я все равно пытаюсь вырваться из ремней, жалко и соблазнительно извиваюсь и ерзаю. Мой зад высоко поднят и удобно подставлен. Слева, справа, слева, справа… ягодицы горят, я пылаю и изнутри, равно мечтая спастись и получить еще. Крепкий, гладкий во всех местах мужчина неистовствует надо мною. Свободной рукой он то и дело хватается за свое возбуждение, и это сводит меня с ума. Я хочу служить всему его телу, я просто хочу! Но мой рот занят кляпом, да Юдзиро-сама и не может быть одновременно и сзади, и во мне. Или может?

Понимая, что сейчас умру, если не получу удовлетворения, я умоляюще смотрю в зеркало. Но взгляни же мне в глаза, любимый! Мужчина перехватывает мой отраженный взгляд, на миг замирает, и с рычанием вспрыгивает на лежак. Я с блаженством ощущаю, как на мне раздирают платье. Юдзиро-сама целует или кусает мои плечи, я не чувствую боли, поскольку зад пылает гораздо сильнее всего остального. Ну же, умоляю!

Мой любовник входит одним толчком. Какое блаженство от всего сразу: от соединения, от того, что стек перестал меня мучить, от того, что влажное мужское тело массирует мои бедненькие ягодицы. Я в раю. Мой взгляд не отрывается от зеркального отражения. Картина одинаково безобразна и возбуждающа. Юдзиро-сама бьется в экстазе и мне плевать, что он тяжел, что рывки за поводок душат меня. Мне безобразно хорошо, хочу, чтобы это длилось вечно…

Лучшим моментом оказалось, когда он оседлал меня и входил под углом. Но, черт возьми, это оказался слишком хороший момент и для моего Хозяина.

Я слушала загнанное дыхание уходящего хозяина и все еще дрожала, дергалась в ремнях. Снова пытались потечь слезы, но Маргори умела их сдерживать в нужный момент, ибо плакать без хозяина заведомо бесчестно.

Смутно помню, что меня отстегнул безликий слуга, он же подал белое кимоно. Кутаясь в простенький шелк, я ехала в лифте, из непострадавших предметов туалета на мне оставались только змеиные туфли. Но гораздо больше одежды пострадало мое самолюбие. Меня мучил голод. К бутербродам с креветками это отношения не имело, да и вообще голод был не столько телесный, хотя и телесный тоже. Мне хотелось довести ночь до конца. Что за чудовищное невесомое состояние⁈ Сзади мне прилетело больше чем надо, потом был бурный полноценный секс на грани натурального насилия, а я… Вот Маргори абсолютно счастлива. Но я-то не Маргори!

У себя в апартаментах я однозначным грубым жестом выгнала служанку, сама переоделась и распустила омерзительные хвостики. Такая — строгая и более взрослая — я нравилась себе больше. Пистолет занял свое место на бедре. Я была в короткой юбке из вишневой кожи, в открытом стрейч-топе, поверх которого накинула курточку с меховым воротником. Белья я не надевала. У меня имелся четкий план. Или я получу то, что хочу, или всех постреляю.

Я выскочила из апартаментов. Кам уже должен вернуться из клуба, даже если он потратил остатки своей невеликой секс-энергии там, я сумею его воскресить. Как умеют монны или просто пистолетом.

Имевшийся электронный ключ дверь апартаментов моего парня, естественно, не открыл. Сюрпризом это не стало, я достала из-за резинки чулка цилиндр глушителя и быстро навернула на пистолет. Два выстрела в замок, знакомые искры замыкания. Изумленная дверь открылась.

Стоны похоти я услышала еще в белоснежном коридоре. Стоны были женскими. Сдерживая себя, я заглянула в спальню. Девушка лежала поперек постели, стройные ноги ее были высоко подняты и раскинуты, синие волосы живописно стекали на ковер. Мой парень трудился у нее между ног. Орально естественно, на что еще способен Каминоонтё-сан, гаденыш этакий. Но удовлетворять Ёчико, потомственного врага «Юдзиро Стел Дююк» в нашей штаб-квартире⁈ Да у него нет чести!

Я вскинула пистолет. Потом мы боролись: Маргори считала, что нужно стрелять, я полагала, что это бессмысленно во всех настроениях.

Патроны мы сэкономили, потом я ехала в лифте и размышляла. Ничтожество этот Каминоонтё-сан, пули не стоит. Но знание о его порочной связи с вечными врагами корпорации могут быть ценны и удачно реализованы. Так бы сделала умница монна Маргери. Собственно, и вовремя остановленная Маргори теперь была готова согласиться. Не пистолетом единым делаются дела. Маргори эта банальная мысль захватила, и она мне сейчас не мешала. Хотя и считала, что моя идея не совсем достойная с точки зрения корпоративной и девичьей чести и этики.

Лимузин ждал на стоянке. Я рукоятью пистолета постучала в стекло. Замки на дверях немедленно щелкнули. Забираясь в салон, я спросила:

— Водитель-сан, где здесь можно встретить рассвет? Отвезите меня, пожалуйста.

Мы мчались по предутренним улицам, я вертела пистолет и думала о том, какая все-таки полезная штучка. Конечно, не обязательно стучать им в стекла и выхватывать при каждом удобном случае, но все-таки отличное изобретение Можно было бы в магазин с ним ходить, а то каждый раз протискиваться в безлюдную секретную дыру мне немного страшно.

Водитель не оборачивался, лишь украдкой посматривал из-под козырька фуражки на меня в зеркало. Это мне нравилось

Обзорная площадка в этот час пустовала. Лимузин остановился у края необъятной крыши — впереди торчали небоскребы и блекнущие звезды.

— Водитель-сан, помогите открыть бутылку — я достала из морозилки шампанское.

Парень осторожно присел на сиденье напротив меня, в замешательстве поправил белые перчатки:

— Маргори-сан, я не обучен правильной винной церемонии…

— Тогда без церемоний — я качнулась к нему, прижала вздрогнувшего парня к сидению. У него была круглая мордаха, слегка простецкая, но симпатичная, и совершенно немузыкальные широкие ладони. И хотел он меня сразу как из пушки и ракетной установки.

Никогда не думала, что заниматься сексом в лимузине так уютно и приятно. Никакого пафоса и никаких «объятия на переднем сидении не делают нам чести. Исключительно задние сидения и только задние!». Мы побывали на всех сиденьях и между ними. Я качалась на коленях парня, он целовал мою грудь как безумец, топик я разодрала сама, и вообще ни на чем не экономила. Жаль, времени было мало…

Я проснулась с головой под подушкой. Будильник телефона явно утомился меня будить. Да, нужно вставать, ночь завершилась не так плохо, как можно было ожидать, меня ждет метро и проекты. Я села и взвыла — ягодицы ничего не забыли. И как я с такой травмой в лимузине кувыркалась⁈ Ладно, теперь вас не только в психиатрии, но и в травматологии примут.

К счастью, имелась спортивная мазь, я намазалась сзади, привычно запудрила шею спереди — на сей раз засосы выглядели не столь вопиющими, а вот следы от ошейника, да.

Пистолет из сновидения ко мне, к сожалению, не переехал, туфли из змеиной кожи тоже. Впрочем, ступни у бедняжки Маргори миниатюрны, а у меня размер нормальный, но не идеальный, наверное, не подошли бы туфли. Зато мне досталась куртка с рысьим воротничком! Слишком вызывающая для моей дневной жизни, но все равно приятно будет иногда доставать ее из шкафа и примерять.