2

Речь идет, собственно, о нормандцах — именно так корректнее с точки зрения исторической истины именовать этих людей. Термин «норманны», традиционно относимый к викингам, совершавшим набеги на Европу в VIII–XI вв., в случае его применения к выходцам из Нормандии имеет несколько странный оттенок и лишь запутывает ситуацию, создавая иллюзию единства тех и других, в то время как мы имеем дело с принципиально различными историко-культурными общностями. В качестве антитезы этому комментарию следует отметить, что в данном случае именно скандинавское происхождение предков норманнов отразилось в той напористой, целеустремленной и в высшей степени энергичной политике, которую проводили как наиболее выдающиеся из нормандских вождей, так и все нормандцы в целом. Секрет феномена Нормандии, заявившего о себе на рубеже раннего и развитого Средневековья и во многом, собственно, обусловившего переход от первого ко второму, кроется именно в этом безотчетно осознаваемом наследии предков, а также в том, что викинги, осевшие в Северной Франции, влили новую кровь в жилы населения этой земли. Нормандия получила подпитку в форме своеобразного клона наиболее молодого и агрессивного социального организма на континенте, почти идентичного по основным показателям германским социумам эпохи Великого переселения. Аналогичным было и влияние — «пассионарность» викингов по инерции продолжала оказывать воздействие на масштаб притязаний и формы деятельности государей из рода нормандских герцогов, да и простых нормандцев. — Примеч. ред.

Загрузка...