Новая порода

Глава двенадцатая

– Животные! – стоило Айане произнести это слова, как она осознала, что это не так. Да, их тела были покрыты шерстью. И у них были хвосты. Но никто из присутствующих не стал бы отрицать, что видел на их поясах, привязанных друг к другу, лазерные пистолеты! И оружие у них ничем не уступало оружию на их корабле.

Она внимательно рассмотрела увиденное на записи, доставленной Таном. Освещение было довольно скудное, чтобы увидеть все подробности, но чем сильнее Айана всматривалась в изображение, тем больше была уверена в увиденном. Но эти существа не походили на человека.

Тем не менее, что-то в их облике было знакомым. Одно из них несло какую-то ношу, и когда Айана разглядела ее получше, то поняла, что одно из них что-то тащит на горбу, то есть на спине. Животных часто использовали в этих целях. Они напоминали навьюченных животных, как, например – горки с Эльхорна; неуклюжие, наполовину покрытые перьями, наполовину чешуей, чем-то они смахивали на приземляющийся самолет, только без крыльев, какие были у их предков. Она вспомнила горков и ощутила болезненную ностальгию по ним. Но груз на спине одного из них не означал, что они – слуги людей, какими были горки. Кроме того. На поясе у него болтался лазерный пистолет. И все-таки – на кого они похожи…

– Ты уверена, что это – животные? – вывел ее из раздумий Джейсель.

– Нет, они вооружены и на них надеты пояса – как тут можно быть уверенным?

– Вообще-то они подходят под наше понятие «жизненной формы», – сказала Масса, сверяясь со шкалою. – Значит, вот здесь существует какая-то жизнь. Еще здесь, здесь и здесь. – Компьютер выдал эскиз карты раньше, чем Масса успела указать на то, о чем говорила. – Еще вот здесь и здесь две формы жизни различного типа, причем одна отличается от другой – то есть, пока я вижу три их вида. – И она сделала на карте три отметки, желтый, красный и синий.

Желтая отметка находилась в здании, к которому направлялись те двое на мосту, красная отметка пришлась на нижние этажи строения.

– Смотрите, а синие повсюду. Они заняли все места рядом с краем! – сказал довольный Тан. Он вновь задал работу компьютерам. Больше всего его радовало, что ему удалось засечь двоих на открытом месте. Это и была «Удача Тана», которому всегда везло.

– Первое существо ранено, – проговорила Айана, – внимательнее всматриваясь в изображение. – Ее глаза медика-специалиста сразу это определили и отличили следы дождя от повреждения тела под шерстью. – Я вижу кровь. – Возможно, они наблюдают за жизненной драмой чужаков, подумала она. Такие драмы она видела в старых записях. Наверняка, один спасает другого от гибели…

– Кровь, полученная в сражении? – возбужденно вскричал Тан. – Значит, эти две особи с кем-то воюют?

Айана подняла глаза от экрана, пораженная бодрой интонацией Тана. Его глаза сверкали, а сам он места себе не находил от нетерпения.

Чтобы стать отличным разведчиком, человек должен пройти сложнейшие тесты и тренировки, что и сделал в свое время Тан, которому выставили самые высшие отметки. Тан обошел всех претендентов и добился того, что полетел в их команде. Но это уже был не тот Тан, к которому Айану прикрепили для того, чтобы обуздывать его слишком горячий темперамент.

Айана понимала, что ее место на корабле зависит не от умения выполнять собственную работу, а скорее, благодаря ему, что она является дополнением к Тану, поскольку в ней есть то, чего так не хватает ему. То же самое было с Джейселем и Массой. Они дополняли один другого, и в противном случае их бы не направили в одну команду, обязанную жить в весьма стесненных условиях на протяжении всего полета; так что их характеры подбирались, чтобы заранее исключить какие-либо трения на борту корабля.

Но сейчас в лице Тана Айана видела нечто отталкивающее. Тана, прошедшего курсы изнурительных тренировок, она в тайне боялась. Он безразлично наблюдал, как кто-то агонизирует, и мог преспокойно рассуждать о причине ранений. Словно ему хотелось увидеть сражение воочию. И это Тан… нет, ей не верилось, что это Тан, разум и тело которого она так сильно любила.

Не обращая внимание на его реплику, Масса нахмурилась и сказала:

– Но ведь мы еще не получили ни одного доказательства наличия человеческих форм жизни. Безусловно, город выстроен людьми. Мы приземлились на космодроме, таком же, какой построили наши отцы на Эльхорне. Но на Эльхорне космодром не окружен городом – причем таким огромным, судя по записям Тана. – Она покачала головой. – Он гораздо больше, чем мы ожидали…

– Ожидали?! – возмущенно воскликнул Тан. – Здесь мы могли ожидать чего угодно! Эта планета вынудила первых поселенцев с Первых Кораблей удрать в космос! А все необходимые нам секреты преспокойно лежат и дожидаются нас!

– Похоже, именно от этих секретов и бежали наши предки, – недовольно проговорил Джейсель. – Поэтому, когда мы начнем поиски этих секретов, нельзя забывать, что не все они пойдут на пользу. Равно как нельзя забывать, что в этом городе кто-то живет… как эти двое. – Он указал на экран. – И помни, Тан, что Поселенцы удирали отсюда в жуткой панике. Они настолько испугались здешних секретов, что тщательно старались скрыть информацию о существовании этой планеты.

Тан с нетерпением в голосе перебил командира:

– У нас есть защитные устройства, о которых эти животные даже понятия не имеют…

– Животные с лазерными пистолетами? – Джейселя, похоже, невозможно было шокировать ничем. – И если на планете действительно находится хранилище секретов, возможно некоторые из них уже находятся в когтях… или руках… тех, кто намерен сохранить их. Мы будем исследовать очень медленно и с огромной осторожностью. А если наши меры предосторожности окажутся недостаточными, мы просто прекратим любые контакты с этой планетой.

Джейсель говорил спокойно, совершенно не акцентируя свои слова, однако все равно в них чувствовался приказ. Айана надеялась, что с подобными условия вылазки согласятся все, как один, что воля Джейселя – это последнее решение, и все тут. И тогда можно будет сдержать под контролем Тана. Пусть он пока тратит свою неукротимую энергию на полеты, чтобы как следует исследовать город.

Следующий день, казалось, оправдал ее надежды. После рассвета буря прекратилась, а полдень принес с собой погожий ясный день. В окнах зданий по-прежнему горел свет. А некоторые здания светились, казалось, не окнами, а длинными полосами стекла по всей их длине. Солнечные лучи весело играли на них.

Тан поднялся на флиттере в воздух, на это раз для того, чтобы выяснить, насколько простирается город. С собой он взял массу оборудования, собирающего данные для компьютера, чтобы потом обработать их. Остальные члены команды не сразу подняли люк, а сперва выставили чувствительные сенсоры, способные засечь любого, кто приблизится к кораблю. Джейсель собственноручно их настроил, а также позаботился о системе сигнализации.

Покончив с этим делом, он встал и весьма убежденно произнес:

– Через это препятствие не сможет проникнуть ни одна живая душа. Даже травинка, принесенная ветром, поднимет тревогу.

Айана выбралась из люка. Солнечный свет резал глаза, и она поднесла к ним ладонь, стараясь увидеть флиттер. Но Тан должно быть, был уже далеко, решив не терять времени на облеты близлежащей местности, как это делал вчера.

То существо, покрытое шерстью и второй, раненый… Должно быть, они уже добрались до башни. Ей захотелось вспомнить, что в них показалось таким знакомым. В записях с Первых Кораблей, из-за их сильной испорченности, зачастую пропадали самые важные подробности.

Странное ощущение чего-то знакомого вновь возвратилось к ней в каюте, причем весьма с необычной стороны. Ее опять охватила ностальгия, и ей захотелось открыть пакет с личными вещами, которые разрешалось взять с собой в полет. Там хранилось много странных предметов, например, цветок, засушенный между двумя листами пермапласта. Он до сих пор сохранил фиолетово-голубой цвет и выглядел, как живой, прямо как в тот день, когда она его сорвала. Обкатанный водой камушек всегда напоминал ей о родном доме, ибо она выудила его из ручейка, протекающего возле ее дома на Станции Виви. Это был небольшой кусок горного хрусталя, вкрапленный в темный камень побольше. Еще она увидела Котти…

Айана разглядывала Котти широко раскрытыми глазами. Эту игрушку, мягкую и округлую, родители всегда изготовляли для детей и называли ее Котти. Такова была традиция, не нарушаемая никогда. Айана берегла свою Котти, потому что игрушка была последней вещью, которую сделала для Айаны мать перед тем, как умереть на Эльхорне от неведомой болезни, лекарства против которой так и не изобрели. У Котти было четыре лапки и хвост. Головы у них были круглые с блестящими глазами, сделанные из пуговиц или бусинок; а уши торчали кверху. Маленький ротик украшали усы. Все дети планеты обожали своего Котти и играли с ним; а свое происхождение Котти вели от игрушек, прибывших вместе с детьми на Первых Кораблях.

Как-то Айане посчастливилось увидеть настоящих первых Котти, которые также хранились в пермапласте. На них тоже была шерстка!

Котти! Возможно, Айана ошибалась, сравнивая мягкую игрушку с мускулистым, покрытым шерстью существом на мосту. Однако если кому-нибудь понадобилось изготовить существо, похожее на него, то обязательно получилась бы Котти! Айана чуть не вскочила, чтобы как можно быстрее найти Джейселя и Массу и сообщить им о своем открытии, когда в голове ее мелькнула еще одна мысль, заставившая остановиться. Она еще раз внимательно разглядела Котти и поняла, что при ближайшем рассмотрении сходство стирается. И то, что ей показалось, что Котти имеет сходство с существом на мосту, еще не доказательство. Котти, игрушка – и заросшее шерстью примитивное существо (если оно не животное), бредущее среди зданий, покинутых представителями его рода… Нет, глупо было бы ожидать, что другие воспримут ее подозрение. Ее могут просто высмеять…

Фуртиг поставил тарелку с мясом на колени и попытался продемонстрировать хорошие манеры, то есть не очень сильно набивать рот и не чавкать. Он был страшно голоден, но рядом на толстой подушке лежала Лили-Ха и помахивала изящным хвостом. Она тихо мурлыкала, словно в полудреме, и одновременно вылизывала пыль из своей шерсти. Он слышал ее приглушенное приятное мурлыканье, словно она проваливалась в приятный сон. Однако он не сомневался, что она следит за каждым его движением. Поэтому он умерил аппетит и попытался есть так, как это делают жители Логовищ.

– Итак, эта летающая штука, – сказала она, перебив его поглощенность приятным занятием, – прилетала снова. Она не нависала над нами, а направилась на запад. Долар с двумя разведчиками видели, как она поднималась. Внутри нее находился Демон.

– Выходит, эти летающие штуки не похожи на здешних механических слуг, способных работать сами по себе, – Фуртигу захотелось поддержать беседу. Ему льстило уже само ее присутствие, когда он ел. И еще его радовало, что ему удалось расслабиться, что он достиг безопасного места, претерпев до этого рискованные и опасные приключения, о которых большинство воинов могут лишь мечтать, что теперь он отлично отдохнул и был готов вновь отправиться в опасную вылазку.

– Да, похоже, это не слуги. Они собрали летающий аппарат их частей, которые вытащили из корабля.

Фуртиг дивился ее спокойствию. Он вспомнил о том, что говорил Гаммаж за ночь до этого. Но на этот раз Фуртигу не все было ясно. И он быстро посмотрел на Лили-Ха, но не заметил в ее взгляде скептической насмешки.

– Если Демоны изготовили эту штуку из привезенных частей, – продолжала она, – то у нас в Логовищах должны находиться такие же детали, которые можно использовать для той же цели. Мы сможем собрать такие же летающие аппараты. Гаммаж уже распорядился начать их искать.

Про себя Фуртиг решил, что будь у них время и средства, то Предок и его последователи давным-давно бы уже собрали дубликат летающего аппарата. Но совсем другое дело – летать на нем, чтобы что-то отыскать. Хотя Фуртиг был уверен, что Гаммаж все равно начнет испытания аппарата, и возможно сделает это первым. Главное – была бы возможность. Сам же Фуртиг предпочитал путешествовать – и сражаться – на твердой земле. Но у летающего аппарата были и свои преимущества. На нем разведчик может подняться очень высоко и вести разведку с воздуха. Как этот Демон, который сейчас летает над Логовищами.

С другой стороны, Демон не мог увидеть ничего, кроме пустых крыш и стен; он сможет увидеть только сами Логовища, а не их обитателей, которые находятся в укрытии. Подобных слуг можно хорошо использовать только на открытых территориях.

Фуртиг проглотил последний кусок мяса. Потом поднял чашку и, стараясь соблюдать хорошие манеры, вылакал ее содержимое до дна. Жители Логовища жили недурно. У них была рыба, которую ловили в небольших внутренних озерцах (а ведь рыба – совершенно бесполезна, поэтому ее можно только есть). Имелись и другие места, где разводили птиц и кроликов. Их хорошо кормили и держали в клетках, пока они не понадобятся, чтобы пустить их в пищу.

А вот Народу Пещер приходилось постоянно заботиться о пропитании. Если бы они научились держать скотину, которую поймали, то когда охота была неудачной или охотники заболевали от простуды, вызванной скверной погодой, то у них всегда имелась бы пища. Да, здесь в Логовищах есть много всяких штук, помимо знаний Демонов, и этому следовало бы поучиться жителям Пещер.

Он облизал край чашки, чтобы сделать последний глоток, затем облизнул губы.

– А что с Лайкером? – осведомился он.

Фуртиг сомневался, что план Гаммажа по заключению перемирия с Лайкерами даст результат. И настороженно думал, во что это вообще может вылиться. Хотя он уже был свидетелем того, как сбывались намерения Предка.

– Долар отправил отряд с двумя Грохотунами. Крыстоны очень их боятся, потому что они идут вперед напролом, сокрушая все на своем пути, и от них нельзя отойти в сторону никак. Это Крыстоны уже на себе испытали. При помощи Грохотунов мы пробьем дорогу для наших воинов и постараемся освободить Лайкера. А тем временем… Фоскатт уже нашел оставленные тобой в проходе пленки, и он принесет их сюда. Ку-Ла сейчас в оздоровителе. Скоро, как только поправится, он пойдет разговаривать со своим Народом.

– А я должен идти в Пещеры к Старейшинам, – произнес Фуртиг, вставая. Он больше не чувствовал усталости, его шерсть не выглядела грязной, как после долгого путешествия по пыльным коридорам, а потом – после похода через бурю. Напротив, его шерсть выглядела лоснящейся и мягкой. Он крепко застегнул пояс, заметив, что на поясе установлена импровизированная петля, специально для оружия Демонов, метающего молнии. Несомненно, оружие стало уже принадлежать ему.

Это оружие произведет впечатление на Старейшин. Если он правильно понял слова Гаммажа на последней с ним встрече, то ему должны выдать и иное оружие, чтобы повлиять на решение Старейшин. Чем быстрее он доберется до Пещер, тем лучше. Он сказал об этом, завершая проверку пояса.

– Выглядит недурно, – заметила Лили-Ха. Она проведет их по Логовищам к тому месту, откуда удобнее добираться до Пещер.

Потом Фуртиг как следует выспался. Он спал почти целый день. Близился вечер и тени становились все длиннее, когда троица пустилась в дорогу через тихие коридоры, мимо огромных комнат, где от любого звука гуляло эхо и хранились воспоминания о некогда живших и погибших там Демонах. Будучи проводником, Лили-Ха шла во главе их небольшого отряда, неся на изящных плечах какую-то поклажу. Вокруг ее талии находился точно такой же пояс с инструментами и оружием, как и у воинов. За нею следовал Фуртиг и завершал процессию Фоскатт, готовый в любой момент отразить нападение сзади.

Следовало подольше находиться под прикрытием крыш, решил Фуртиг. Потому что он ни на секунду не забывал о летающем аппарате. Для него до сих пор оставалось загадкой, почему летающая штука не убила их с Ку-Ла на мосту. И теперь ему очень не хотелось погибнуть от чего-либо, находящегося в небе. Ибо нападения противника с неба достаточно сложно отразить с земли.

Если Демоны способны видеть в темноте, тогда ночная вылазка не имеет никакого смысла. До конца Логовищ они постоянно продвигались под прикрытием, а в случае необходимости скрывались в подземелье. Однако Фуртиг не забыл огромное открытое пространство между Логовищами и началом зарослей, которые предоставляли неплохое укрытие для его клана. Он уповал на то, что ночью будет облачно, когда они достигнут этого места.

Лили-Ха подвела их к окну, из которого они увидели открытое пространство. Они находились на самых окраинах Логовищ. Фуртиг тотчас же воспользовался своим чувством ориентации на местности. Они были к северу от той точки, которую он уже проходил прежде по дороге в Логовища.

Фуртиг пристально вгляделся в этот участок и как следует изучил его. У него темная шерсть, и она почти не отличалась от темной увядшей травы. Фоскатт тоже имел темный окрас. Что касается Лили-Ха, то с ней все было иначе. У нее не только была шерсть намного светлее, чем у них, но через нее проглядывалась светлая кожа, которую очень просто разглядеть с воздуха.

– Смотрите, лесные воины! – проговорила она, пока он раздумывал об этом. Она сняла, развернула свою поклажу и вытряхнула ее содержимое, оказавшееся небольшим куском какой-то массы…

Фуртиг покачал головой и попытался сосредоточить внимание на этом странном комке. Смотреть на него было противно, и подвело даже его острое зрение. Фуртигу даже захотелось вырвать из рук Лили-Ха этот мерзкий комок, потому что тошнило от одного его вида.

Однако она продолжала разворачивать омерзительную субстанцию все больше и больше. А потом закуталась в нее целиком. Наконец она высунула из этой гадости голову и сказала:

– Это – еще один секрет Демонов, открытый не очень давно. У Гаммажа два таких плаща, просто он разрезал надвое один большой. Когда я надеваю его, то никто не сможет меня увидеть. А если и попытается, то напрочь повредит себе зрение. Так что не волнуйтесь за меня, воины, а смотрите лучше за собой и идите как можно быстрее. Эта летающая штуковина сама выдаст себя звуком. Если мы услышим, как она приближается, то сразу прячьтесь в первое попавшееся укрытие. Я встречу вас во-он у тех деревьев. Счастливого вам пути, – прибавила она.

Теперь Фуртиг совершенно не мог на нее смотреть. Она закуталась в неприятную материю с головой, и ее стало совсем не видно. Фуртиг повернулся и услышал, как она выскользнула от окна, и различил только слабый звук ее шагов.

– Похоже, у этих проклятых Демонов найдется ответ на любую проблему, – заметил Фоскатт. – Давай надеяться, что их секреты обернуться против них же самих. А Лили-Ха! Посмотри, как она быстро продвигается вперед. Такой плащ действительно пригодился бы и нам во время охоты, брат по клану!

Окно оказалось достаточно крупным, что они сумели пролезть в него вдвоем. Фуртиг спрыгнул на землю и ощутил радостное чувство. Как хорошо ощущать под ногами свежую влажную глину, а не цементные и пыльные дороги Демонов. Он уже не смотрел вперед, чтобы не портить зрение мерцанием в лунном свете одеяния, в котором ушла Лили-Ха, но вспомнил свои охотничьи навыки и пригнулся, как его учили, когда он был еще зеленым юнцом.

Было очень трудно постоянно прислушиваться к звукам, идущим с неба. Ведь вполне вероятно, что летающий аппарат возвращается. Только когда он оказался в почти непроходимых кустах, растущих за пределами открытой местности, то вздохнул с облегчением.

– Отличная пробежка, не так ли? – усмехнулся Фоскатт. – Но где…

Фуртиг осмотрелся вокруг. Он уловил какой-то запах, явно исходящий не от Лили-Ха. Не-ет, он был сильный и зловонный. По-видимому ветер принес запах Клыкастых, причем, возможно, не одного, а целой группы. И это не на шутку удивило его, поскольку Клыкастые не интересовались ни Логовищами, ни их прошлым. Их вообще можно было встретить очень редко в этих местах.

Между Народом и Клыкастыми по-прежнему сохранялось перемирие. Эти два народа жили на одной территории. Клыкастые питались корнями и прочей растительностью. Впрочем, сами Клыкастые являли собой увесистые куски мяса и годились в пищу Народу. Но перемирие есть перемирие, и поэтому с ними не связывались.

Фуртиг услышал тихое похрюкивание. Так Клыкастые переговаривались между собой. Никто из Народа не умел имитировать эти звуки, хотя понимали язык их воинов, издаваемый при помощи горла и языка. И еще они понимали жесты и могли на них ответить.

Неужели это предостережение? Неужели Клыкастые знают о летающем аппарате? Наверняка тогда бы они не прятались в тени кустов. Фуртиг издал протяжный крик, предупреждая их о приближении. Он не стал дожидаться Фоскатта, а вступил в плотную полосу тяжелого смрада, который привел его к похрюкивающим Клыкастым.

Когда он подошел к ним, они тотчас же выстроились, готовясь к бою. Они опустили крупные головы, украшенные длиннющими загнутыми клыками, из-за которых и получили прозвище, и, немного припав к земле, наблюдали за Фуртигом. Старые воины-самцы разглядывали его своими маленькими красными глазками. Двое самцов помоложе рыли копытами землю, предупреждая, что просто так они не сдадутся.

Фуртиг понял, что увидел не все их семейство, как он ожидал. Он не увидел ни женщин, ни детей. Он видел только воинов, возглавляемых Старейшиной, а позади него собралось несколько молодых самцов, у которых еще не было собственных семей. Фуртиг знал этого Старейшину по жуткому шраму, пересекающему его рыло. В отличие от Народа, Клыкастые передвигались на четырех ногах. К тому же они не пользовались оружием, если не считать такого, которое им предоставила сама природа. Но, находясь всегда вместе, представляли собой силу, не уступавшую Народу из Пещер или Логовищ.

По их виду Фуртиг догадался, что они страшно раздражены, и решил приближаться к ним с большой осторожностью. Ибо прекрасно знал нрав Сломанного Носа, когда тот пребывал в скверном настроении. Наконец Фуртиг остановился, не подходя к ним ближе, и сел, свернув хвост колечком вокруг ноги, что означало знак мира.

Один из юнцов гневно хрюкнул. Другой обнажил жуткие клыки. Фуртиг не обратил на них никакого внимания. Здесь всем управлял Сломанный Нос. Немного переждав, чтобы дать Клыкастым понять, что он явился с миром, да еще с веской причиной, он вытянул руки и попытался, как мог, рассказывать о корабле Демонов и летающей штуке. Он пересказывал все это языком жестов.

Один из желторотых снова хрюкнул, но сосед грубо оттолкнул его могучим плечом, призывая к тишине. Воодушевленный, Фуртиг медленно, на языке жестов еще раз поведал свой рассказ. Это был не обмен новостями о том, что творится на местности; Фуртиг импровизированными жестами рассказывал о совершенно новых для обоих народов явлениях.

Он дважды повторил рассказ, и теперь ему оставалось только надеяться, что он достаточно ясно передал свое сообщение. Понял ли его Сломанный Нос? Он ждал очень долго, и сердце его при этом замирало. Кабан-Старейшина даже не пошевелился. Наверное, Фуртигу не удалась его затея. Он уже было собраться рассказывать о случившемся в третий раз, как Сломанный Нос громко хрюкнул.

Вперед вышел один воин помоложе. Он неуклюже присел на корточки и стал балансировать так, чтобы его передние ноги, заканчивающиеся копытами, освободились для языка жестов. Или он собирался расчистить ими землю от опавших листьев.

Обмен информацией проходил с огромным трудом. Но наконец Фуртиг, выслушав рассказ собеседника, грозно зашипел, а шерсть поднялась на его загривке.

Клыкастые также стали свидетелями прилета корабля Демонов, хотя не видели саму посадку, потому что спрятались в Логовищах. Необычная вспышка огня не на шутку встревожила Сломанного Носа. Он был стар и достаточно опытен, чтобы догадаться, что осторожность и безопасность – две стороны одной монеты. Поэтому он быстро отослал женщин и детей в отличное, по его мнению, укрытие на скалах, куда вел только один вход, который хорошо защищался двумя очень опасными самками, не уступавшими в бою воинам-самцам. он вместе со своими воинами отправился разведать, что это за странная вспышка огня.

Они обошли края равнины, находящейся за Логовищами, и решили, что никакой опасности нет, а потом возвратились в скальное укрытие. Но вот когда они решили покинуть его, то вновь появилась летающая штука.

У Клыкастых внезапно закружились головы. Даже Сломанный Нос свалился на землю, словно его ранили. Вдруг из брюха летающей штуки вытянулись какие-то щупальца, происхождения которых Клыкастые истолковать не могут. Они лишь заметили их сходство с длинными корнями. И эти штуки подхватили двух их детенышей и утащили вверх. Потом летающая штука исчезла.

Сломанный Нос со всей решительностью приказал отыскать обидчика и отомстить ему в полный рост, хотя он был достаточно умен, чтобы не нападать немедленно, а сперва произвести разведку, чтобы выяснить позицию врага. Ибо он не знал этой местности, и здесь могло таиться слишком много опасностей.