Новая сила

Глава 29: Взаперти.

Кап-кап. Кап-кап.

Назойливый и вездесущий звук донимал истерзанное подсознание сквозь пелену кровавой мути. Я открыл рот и хрипло вдохнул сжатый затхлый воздух.

Кап-кап.

Слипшиеся накрепко глаза с трудом распахнулись, чтобы увидеть безрадостную картину.

Я осознал себя почти полностью обнаженным, висящим на каком-то подобии толи столба, толи креста. Мои руки и ноги были накрепко прикованы к бетонным стенам, а шею обхватывал замысловатый резной ошейник. Непростая вещица. Казалось, буквально часть меня тоненьким непрерывным потоком исходит в амулет, будто в некий резервуар. Похоже, что сволочи решили лишить меня даже шанса на невербальное волшебство.

Подслеповато прищурившись, оглядываю полутемное помещение.

Обширный, пыльный подвал, скорее похожий на выруб в камне, чем на комнату или зал. Тусклый магический шар освещал засыпанный мелким черным крошевом пол и набор из нескольких предметов, предназначение которых от меня ускользало. А затем до меня дошло.

Пыточная. Я, обнаженный и распятый нахожусь в проклятом богами месте, без шанса на помощь и без возможности улизнуть. Просто чудесно.

Минуты тянулись за минутами. Минуты складывались в часы, а все никто не приходил. Обо мне забыли? Сильно сомневаюсь. Скорее нагнетают для пущего эффекта. Чтобы не забивать голову всякой чушью, решил отвлечься от происходящего. И тут-же пожалел об этом, ибо воспоминания о недавней катастрофе нахлынули беспощадной рекой.

Сириус... крестный... Какого черта эта сучка Сессилия атаковала моего крестного?! Неужели из-за?

Вспомнилась давняя беседа с гоблинами. Особенно та часть, про решающую силу голосов Визенгамота, и наследие Блэков. Ой-ой-ой..., а ведь это я тогда ляпнул, что могу являться наследником рода Блэк! Неужели ради голоса Блэков, этой твари было приказано при малейшей возможности убить последнего представителя семьи?!

От осознания того, что именно я стал косвенной причиной гибели крестного мое состояние резко ухудшилось. Тело невольно заколотило и бросило в сильную дрожь. Ох, крестный, прости... Пред глазами замелькали картинки гибнущих школьников, лица падающих в пустоту детишек с перепуганной обреченностью в глазах.

Жажда и голод начали иссушать измотанное нутро. Привыкший к постоянному присутствию магии, я ощущал себя взаправду голым и беспомощным в сковывающем и лишающем сил ошейнике. Словно в полубреду заметался по острым камням, впивающимся в спину, пытаясь отогнать непрошенные картинки и сбить какой-то гнилостный, мерзкий запах поселившийся в ноздрях.

Но запах был реальным. Вывернув голову влево, насколько позволял ошейник, я вперся взглядом в ещё одно тело, безвольно свисающее на путах. Явно неживое тело. И начинающее источать сильную вонь разложения, несмотря на довольно низкую температуру подвала. Старый труп. Поворачиваю голову направо.

Оказывается, я не один тут такой. Справа ещё как минимум двое пленников, однако разглядеть все до конца не позволяет ограниченность в повороте головы. У ближайшего справа грудь мерно подымается, выходит, он все ещё жив. Вот только насколько долго?

- Очнулся, голубчик, - нежно проворковал знакомый ненавистный голос. Наконец гости. Поворачиваю голову и впиваюсь взглядом в вошедших людей. Нарядная, как на праздник Беллатриса Лестрендж в компании Люциуса Малфоя и ещё какого-то типа, Крэбба-старшего, кажется. Сразу вспомнился Империус его дражайшего сыночка на верху Астрономической башни. Я ничего не забываю, сволочь. Ты лично сам заавадишь себя, зараза, под моим Империусом!

- Ох, какой строптивый, - обольстительно улыбнулась Беллатриса. И подошла вплотную. Горячее дыхание пощекотало обнаженную шею. Наконец я имел возможность разглядеть эту женщину поближе. Среднего возраста, может чуть выше, каблуков не видно. Осиная талия, затянутая в корсет и очень гармонично перетекающая в бедра. Высокая грудь и истинная северная аристократическая белизна кожи. Сочные и алые, будто кровавые губы, не выцветшие от помады как у современных девчонок, а сохранившие первозданную красоту. И глубокие черные омуты глаз, заманчивых и притягательных, однако я не понаслышке знаю, как это лицо может искажаться от ненависти. Несмотря на прошедшие годы иметь столь превосходный вид... одно слово - ведьма.

- Оу, малыш Потти мне льстит, - пропела женщина, пораженно вскинув брови. Я на миг остолбенел, а затем чертыхнулся, осознавая, что ошейник ослабляет и мои щиты на сознании. Они, конечно, не столь зависят от магии, и от сильного истощения просто спали, а я не заметил, лопух...

- Ну что ты, Гарри, а мне так по душе твои комплименты! Что ж, ладно, пора настроить тебя на нужный лад. Круцио!

Я ждал этого. Я понимал, что эти подонки не способны спуститься к беззащитной жертве и не испробовать на ней пыточный арсенал. Но понимание не спасло от боли.

До этого дня я думал, что стойкий. Да думаю многие считают, что в критической ситуации способны вынести больше других, не сломаться, стоять до последнего...

Однажды у меня сильно болел зуб. Он ныл третий день, без передыхов, все сильнее и мучительнее. Сломанный зуб с уже удаленными нервами. И если вначале обезболивающие ещё спасали, то потом дело было швах. И тогда я, не вынеся чудовищной боли рванул среди ночи по скорой, решив не тянуть до утра. Уже тогда, бессильно пытаясь заснуть среди ночи я ощущал, насколько близко безумие боли и безысходности. Но это ничто по сравнению с качественным Круциатусом.

В принципе та же самая боль. Только раз в десять сильнее. И вместо одного зуба болит ВСЕ. Каждый, самый чувствительный нерв. Каждый нерв в зубе, будто в него вонзается шип без наркоза. Самые болезненные нервы в паху, в ногтях и мозгу. Рвется солнечное сплетение и трясется, чуть не останавливаясь, сердце. Скручиваются почки и выворачивается наизнанку желудок.

Я кричал, не слыша крика. Я бился в конвульсиях, не замечая потоков слез на щеках. Я готов был продать мать родную, мечтал умереть тотчас-же, лишь бы это кончилось...

- Хватит, для начала, - довольно сказала Лестрендж.

- Белла, Лорд приказал не вредить ему, - холодно произнес Люциус. Его взор оставался высокомерен и бесстрастен, однако, в глубине глаз я уловил... жалость? Сочувствие?

С дикой надеждой я уставился прямо в глаза отца Драко, но тот, потупив взор, отвернулся.

- Я всего лишь поиграю... без игрушек.

- Белла, может не стоит? Пятнадцатилетний ребенок, тебе хочется его пытать?

- Он совсем не похож на ребенка, - прошептала Беллатриса и, подойдя, с некой нежностью провела ладонью по груди и животу. Потом ещё раз. А на третий впилась в плоть своими длиннющими ногтищами, оставив четыре глубоких кровоточащих борозды. - Он личный враг Господина. Он уже заслуживает лучших врагов... и лучших пыток.

- Да, Поттер, тебе кстати очень повезло, что Хозяина нет в Англии, - подал голос Кребб. - Иначе ты был бы трупом.

- Но следующие пару дней для тебя будут сущей песней, Поттер, - поглумилась Беллатриса.

- Белла! - уже явно зло выплюнул Малфой-старший. - Лорд прибудет, как только, так сразу, и если он увидит...

- Я ничего такого не сделаю! И помни, несмотря на твою прекрасную инициативу, позволившую провернуть столь успешную операцию и выслужится перед Господином... Не бери на себя слишком многое.

- Белла...

- Мое слово, Люциус! - и мужчина тут же отстал. Видимо, своим словом пожирательница дорожила. Оно имело здесь вес. Однако случайно брошенный сочувствующий, и даже немного жалеющий взгляд светловолосого аристократа мне очень не понравился. И не зря.

Крэбб, кивнул Малфою и оба мужчины покинули подземелье. Видимо, никого из аристократов не прельщало зрелище пыток безоружного несовершеннолетнего. Никого, кроме этой психованной, чокнутой, бешенной собаки!

- Гарри-Гарри, - укоризненно поцокала язычком Лестрендж. - Вначале такие чудесные комплименты, а сейчас? Нынешним мужчинам совсем нет веры, они такие ненадежные...

Вот же дрянь. Щиты вновь сползли, стоило отвлечься на долю секунды. Проклятый артефакт помимо откачивания маны ощутимо мешал сосредоточиться.

- Но ничего-ничего, - от следующей ухмылки содрогнулось нутро. - Я понимаю, что ты, малыш Потти, воспитывался у грязных скотов маглов. Но я заботливая мамочка, Гарри, и возмещу недостающие пробелы, возникшие из-за гадкого Дамблдора. Ты сможешь ощутить на себе все величие воспитания достойнейшего рода Блэк. Круцио!

Я вопил во все горло. Дергался и извивался, кричал что-то несусветное, проклинал бытие и рыдал навзрыд.

- Отвали от него, сука, - прохрипел кто-то сбоку. Беллатриса вначале опешила, а затем, склонив голову набок с детским любопытством уставилась на говорившего пленника, как на новую игрушку. На бледных щеках возник алый румянец, а черные озера весело заискрили.

- Ой, какой у нас тут смелый защитник! Поттер, за тебя, лжеца и выпендрежника по версии Пророка заступается сам Невыразимец.

Лестрендж, грациозно переставляя ножки, подплыла к невидимому мне мужчине.

- Не передумал? - полюбопытствовала женщина. - Ну, как знаешь... Круцио!

Как сквозь вату полуобморочный рассудок уловил дикие вопли незнакомца. Я находился в странной полунёге-полудреме, настолько сильным блаженством было кратковременное спокойствие после пережитого ада.

Однако вопли все больше и больше прорывались сквозь заволокшую сознание муть. И, когда я уже практически протрезвел, до меня донеслось:

- Авада Кедавра!

И вопль стих. Цокающие каблучки простучали справа налево. Я в невольной надежде распахнул глаза, желая увидеть, как ненавистная мучительница покидает помещение. Однако та лишь отошла к столику с пыточными снастями и, проведя рукой по 'игрушкам', с удовольствием насладилась выражением моего лица. Затем, довольно хмыкнув, бросила с ленцой:

- Я же дала слово, не бойся так, малыш... Но кое-чего не избежать, голубчик. Круцио!

Волокли меня два увесистых дуболома. Ноги не ощущались, перед глазами текла кровавая муть. Воздух терзал наждаком воспаленные нервы по всему телу, вонзался в легкие, царапал охрипшее от криков горло.

В ушах стояли последние слова мучительницы, перед тем как темные воды благосклонно сомкнулись на сознании:

- Лорд прибудет уже послезавтра... Готовься, Гарри Поттер!

Два дня..., а я так слаб.

Послышался скрежет проржавевших засовов, и спереди дохнуло удивлением.

- Всем к стене! - прорычал волокущий меня детина. Второй, ярко осветив пространство, прошел на два шага вглубь и, не спуская прицела с прочих пленников отдал приказ:

- Сгружай его!

Что-то жутко скребущее, толи матрас, толи солома больно ударили по лицу и груди. Лишившись поддержки я рухнул, как подкошенный. Наконец никто не трогал... наконец никто не мучил. За миг до пустоты, тянущей мой разум в пучину беспамятства я ощутил прохладную нежную ладонь, опустившуюся на воспаленный лоб. Или показалось? ..

- Гарри, очнись! Вода, тебе нужно попить! - сквозь далекую даль доносился странно знакомый голос. Я разлепил многотонные веки и увидел смутный, беловолосый силуэт. Нежные руки помогли подняться и опереться спиной о ледяную каменную стенку. Затем меня слегка отодвинули и подложили сноп соломы. Стало заметно теплее, и я наконец расслабился.

- Гарри, попей, - и нежная ладошка, аккуратно разомкнув мои губы, позволила испить живительной влаги. Глоток. Другой.

Короткое забытье придало сил, благо проклятый ошейник остался в пыточной. Я глубоко вдохнул, и открыл глаза.

Темный, освещаемый единственным источником в вышине подвал. Явное узилище поместья или замка. Испещренные неисчислимыми трещинами каменные своды грота, конусообразно сужающегося вверху. Множество открытых и никому не нужных клеток в дальнем углу, всех пленников, считая неопасными, без палочек держали прямиком здесь, скопом.

Перевожу взгляд на сидящую передо мной на коленях девушку. Измученную и исхудавшую, однако до боли знакомую. Светлые когда-то волосы стали практически черными от грязи, а светлая ухоженная кожа - в синяках и ссадинах.

- Привет, Астория, - выдавливаю из пересохшего горла, и закашливаюсь. Теперь уже сам, без помощи, хватаю пиал с водой и напиваюсь всласть. - А я обещал твоему отцу спасти тебя. Какая удачная встреча. Это все был мой... кхе-кхе... гениальный план.

- Ты себе помоги вначале. Мы тут перепугались, когда тебя принесли. Думали, ты труп или вот-вот умрешь...

- Мне уже лучше, - и ведь ни капли не соврал. Тело наливалось силой неизвестного происхождения, несколько глотков воды сотворили чудо. Или дело в другом? В очередной раз я поблагодарил новые способности, которые, несмотря на зависимость от гоблинов не раз выручали.

- Завтра прибудет Сам-знаешь-кто. Они убьют тебя, да?

- Обломятся. Помоги мне встать.

- Гарри, тебе ещё рано дви...

- Говорю, помоги встать!

Астория молча подчинилась. Ухватившись рукой за стену, а второй приобняв девушку за плечо, опираюсь на непослушные, онемевшие конечности. Сейчас бы помедитировать пару часиков, разгоняя кровь по венам, урегулировать энергетические потоки и активно пособирать магию из окружающего пространства. Благо, проклятый артефакт остался в пыточной. Но время не ждет.

- Спасибо, - отрывисто благодарю. Делаю шаг, другой, и с хрустом распрямляю спину. Все же в моем положении есть некоторые плюсы. Будь я в обычном теле - валялся бы разбитый вдрызг пару суток, не меньше. Да и резерв, благодаря многочисленным тренировкам наполнился примерно на одну пятую. Жить будем.

Я криво ухмыльнулся, осознавая заносчивость и самонадеянность шавок Волан-де-Морта, наивно полагающих что несколько обезоруженных подростков взаперти - беззащитны. Складываю руки вместе и, направляя энергию, шепчу:

- Люмос!

Яркая сфера слепящего света размером с апельсин образовалась над правой ладонью и, повинуясь полету мысли воспарила под потолок. Помещение осветилось гораздо ярче. Теперь можно познакомится с аборигенами.

Невысокий заросший калека, ссохшийся старик, изможденный, с черными, как нефть, кругами под глазами явно доживал последние дни. Без колдомедицины - труп. Слегка левее светловолосая девушка, в которой я с изумлением опознал Луну Лавгуд.

- Луна? А тебя то за что? - удивленно интересуюсь.

- Из-за отца. Он держит журнал, Придиру. Наверное, из-за него, - тихо и печально сказала Луна.

- Они вообще многих загребли, - вышел на свет незнакомый высокий шатен. Где-то я его видел, в коридорах Хогвартса, из Когтеврана кажется, курс шестой или седьмой. - Решили убить двух зайцев. Основной их целью, как мы поняли, был ты, однако они не погнушались похватать кучу уцелевших детишек, чьи родители имеют хоть какой-нибудь вес в Министерстве или СМИ. Здесь нас немного, но, как я слышал, схроны с пленниками разбросаны по многим казематам слуг Сам-знаешь-Кого.

Астория грустно вздохнула:

- Надеюсь, Министерство хоть как-то отреагирует. Перед тем, как меня похитили, отец упоминал, что Фаджа вот-вот должны сместить.

- Министерство пало, или, как минимум, разгромлено, - внезапно прокаркал дребезжащий голос. Тот самый ужасно выглядящий полумертвый мужчина подтянулся на руках, и сел ровнее. Выступивший на лице пот наглядно показал, каких усилий это стоило. - Они не стали бы начинать горячую войну без более глобального плана. Уверен, несмотря на весь ужас произошедшего с Хогвартс-Экспресс это был лишь первый ход в партии.

- А вы, собственно, кто? - уже более пристально смотрю на живого мертвеца.

- Дункан Джэй, или Ди-Джи, как меня называли друзья, - ухмыльнулся старик, и закашлялся. Узкие плечи пустыми костями тарахтели на впалой грудной клетке. Каждый раз, кашлянув, узник буквально кривился от невыносимой боли, однако стоически переносил муку.

- Вас добить? - спрашиваю абсолютно серьезно.

- Гарри ты чего? Ты что сдурел?! - испуганно донеслось от Луны с Асторией.

Однако Дункан взглянул на меня с... благодарностью за понимание?

- В любом случае не сейчас... и спасибо за предложение. Будь уверен, воспользуюсь, - заверил мужчина придя в себя. - Я главный аналитик Невыразимцев, моего товарища ты, наверное, имеешь честь знать. Висел справа от тебя в пыточной.

- Он погиб прямо на моих глазах. Лишь благодаря его вмешательству я не сошел с ума от пыток.

Ди-Джи прикрыл глаза, как-то сжавшись. Видимо, новая боль была гораздо мучительнее всего пережитого.

- Вот же несносный засранец... и тут не смог удержаться, - испод прикрытых век скатилась одинокая слезинка. - В любом случае, он жил достойно, и умер, слава Богу, достойно. О чем мы говорили? У меня в голове все кружится...

- Об атаке на Министерство, - учтиво напоминаю.

- Ах да... ну не веришь же ты, что вот ни с того ни с сего Темный Лорд броситься на тебя, плюнув на все на свете. Безусловно, Мальчик-который-выжил для него заноза, однако он вождь и политик, помимо всего прочего. Он не бросался на тебя раньше, не подбивал соратников ринуться, сломя голову в поиске Поттера? И вдруг - из чувства мести или агрессии сорваться? Так сорваться?! Нееет.

Невыразимец сделал несколько глубоких вдохов, пришел в себя, и продолжил:

- А теперь представь, что в точке, куда невозможно аппарировать, находится весь цвет и все будущее магической Англии? Их дети. Тут не то, что весь Аврорат, все Министерство вкупе с Дамблдором, лишь получив весточку бросится, вырывая душу из тела за детьми. Напал бы ты в этот самый момент на опустошенное Министерство? Я бы напал.

- Возможно, - протянул я задумчиво. - Однако решать проблемы будем по мере их поступления. Вначале - побег.

- Хах, без палочек? - насмешливо прохрипел Дункан. - В месте, откуда невозможно аппарировать? Наверное, ты Мерлин, да?

- Какие же вы все-таки закостенелые, старые волшебники, - улыбаюсь краешком губ. - Не знаете, куда все вещи наши складывают?

- В комнате выше, - насторожено сказала Астория, с опаской поглядывая на меня. Не тронулся ли, часом? Вон, уже в побеге так уверен, хотя никто до этого не сумел? А сумел бы я, не зная канон?

Однако, не успел я и рта раскрыть как мне в глаз попал ещё один субъект, доселе скрытый во мраке тени. Единственный закованный в этой тюрьме. Да каким образом!

Склоняю голову в невольном интересе и подхожу поближе.

Девушка. Замурованная до невозможности, перевязанная цепями с головы до ног и мощным намордником. Раскинутые на максимальную дистанцию и выкрученные донельзя конечности. Ни малейшей возможности пошевелится. Это как-же нужно переполошить пожирателей?

- Отойди-ка оттуда, парень, - со ноткой страха в голосе позвал Дункан. - Оставь как есть.

- Это почему-же? - протягиваю руку к кандалам. А девица то вполне ничего - яркая шатенка, грациозная спортивная фигурка и яркий румянец на щеках несмотря на довольно длительное заключение. А жаркий взор небесно-синих глаз, казалось, опалил самую душу.

- Гарри, не надо, она вампир, отойди! - Астория попыталась меня оттащить за локоть, а затем испуганно зашептала в ухо: - Её даже Пожиратели боятся, она здесь, сколько я себя помню, и даже когда Дункан попал сюда - она уже здесь была. Её ни разу не отвязывали, а кормили раз в неделю, кровью, вводили шприцем через щеку или прямо в горло. Просто жуть такая, Гарри, не нужно...

- Астория...

- Действительно, Поттер, не стоит. Вампиры - опасные твари, и никто не знает, что у них на уме, - слова старика звучали значимо и веско. Чувствовался опыт. - Сначала ты с ними говоришь, общаешься, будто с нормальными людьми, а в следующий миг оно хочет перегрызть тебе горло. Серьезно, послушай, парень, брось!

- Гарри, я столько о них читала всякого...

- Хватит! - решительно отсекаю. И обвожу пристальным взором собравшуюся негустую компанию. - Враг Волан-де-Морта - наш союзник. И она заслуживает спасения не меньше каждого из нас!

Выдав сию тираду, поворачиваюсь к девице, смотрящей на меня исподлобья и, ни минуты не колеблясь срываю к чертям сначала запоры на ногах, затем с рук и довольно долго вожусь с цепями на груди. В итоге очередь доходит и до уродливого самодельного намордника - ужасная, но довольно толковая смесь, похожая на удила и капкан в одном лице. Наконец с ним покончено, и бесчувственная девушка падает прямо на выставленные руки.

- Она давно не ела, - шепчет испуганно Гринграсс-младшая.

- Кровь... - слабый толи вздох, толи хрип доносится из чуть приоткрывшихся уст. На секунду опешив обвожу темницу взором, будто надеясь обнаружить бидончик с гемоглобином. И до меня доходит...

- Держи, - уверенно протягиваю запястье. И аккуратно прислоняю ко рту несчастной. - Только немного... Э-эй!!!

К руке будто пылесос присосался! Вначале легчайшая боль от прокола, а затем обширное онемение - видимо кровососка выпустила свой особенный яд. Ощущаю словно тысячи мурашек проходят под кожей, стекаясь со всего тела к точке укуса на запястье. Рефлекторно пытаюсь отнять руку, однако она прижимается ещё сильнее, утягивается, как котенок и обвивает за торс ногами, а руки, тем временем, прижимают запястье к губам с силой нехилого пресса.

- Эй, хватит, ну все, перестань...

Реакция глухонемой. Так и до потери сознания недалеко! Приходится ухватить девицу за мочку уха и потянуть от себя. Ещё сильнее...

Наконец, до нее доходит, что пора бы и честь знать. Откинув голову назад она довольно и с облегчением вздохнула. А после повергла в легкий шок проведя язычком по месту укуса.

- Какой ты вкусный, - мелодично сказала она. И вполне себе самостоятельно поднялась и грациозно потянулась, словно кошечка. Её упругое тело прямо на глазах наливалось жизненным соком, угловатости суставов сглаживались, а щечки залил и вовсе неприличный румянец.

- Кормежка по субботам и средам в пятнадцать ноль-ноль, - как-то глупо пошутил я.

- Я запомню, - серьезно ответила вампирша и заглянула прямо в глаза. Красные глаза? .. они же пару минут назад были синими!

Тем временем девица выгнулась влево и вправо, затем размяла конечности в суставах. С каждым очередным хрустом при прогибе девушка сладко улыбалась и чуть ли не постанывала.

- Попробуйте сами кучу месяцев провести взаперти, и без движения, с ума бы сошли! - смутилась пленница под нашими взорами. А затем, закончив завораживающую разминку, собралась и сосредоточилась, превращаясь из милой, обворожительной девушки в опасную хищницу.

- Меня зовут Маришка, - представилась она, пронзив колючим взором. - А ты и вправду Гарри Поттер?

- Он самый, - внутренности невольно похолодели.

- Очень жаль... - наигранно расстроилась вампирша. В глубине кровавых очей возникла смертельная угроза. - Для тебя. Ведь я - Маришка Шанпайк, а ты, подонок, убил моего младшего брата.

И прыгнула. В один короткий миг, растянувшийся для меня на целую вечность, миловидная пленница превратилась в чудовище. Из пальцев вытянулись громадные когтищи, челюсть искривилась звериным прикусом, а глаза полностью залило краснотой.

Взмыв в воздух невероятным прыжком, вампирша замахнулась, видимо намереваясь снести мою голову одним сокрушительным ударом. Не на того напала, сучка!

Отступив на полшага назад и влево наношу встречный резкий удар в атакующую широким замахом руку. Попадание в область бицепса должно надолго отнять конечность в пучине сильнейшей боли. Расплющенный бицепс - бо-бо. Будь ты хоть трижды монстром - анатомию не выключишь.

Как и инерцию.

Невольно проваливаясь левым боком после попадания в руку, девица сладко попала под напрашивающуюся подсечку. И рукой ещё подталкиваю в спинку, придавая траекторию.

Звук, с которым чугунный лоб девицы втрескался в каменную стену темницы, уверен, прокатился гулом по всему замку.

Однако, она мало того, что осталась в сознании, так начала подниматься, хватаясь за стену, с явным намерением продолжить бой!

- Да угомонись ты уже, стой! - в сердцах крикнул я, вскидывая руку.

И, о чудо, она послушалась! Хотя... первая же секунда показала, что не все так просто.

Маришку словно закоротило. Она так и замерла, в готовности броситься, дрожа всем телом, пытаясь изо всех сил превозмочь себя. Но что-то её удерживало. Или... кто-то?

- К-как ты это д-делаешь, п-пусти! - выдавила она из себя.

Я удивленно посмотрел на свои руки. Вновь на девицу и вновь на себя. И лишь затем вспомнил, что мы здесь не одни.

А зрители никуда и не девались, притихли в уголочке, и лишь распахнутые в изумлении рты выдавали признаки жизни на побелевших лицах.

- Рот закрой, а то муха залетит, - говорю Луне. Та, нисколько не поменяла выражения лица. Но рот захлопнула.

- И что же мне с тобой делать? - поворачиваюсь к продолжающей бессильную борьбу вампирше. Которая, все больше и больше распалялась, будто в припадке.

- Н-нет, невозможно, я же не... это все кровь! Только кровь могла такое сотворить! Ты должен был предупредить, кто ты! Не давать мне добровольно пить! Подонок! - в отчаянии кричала девушка. И повалилась на пол, в истерике молотя кулачками пол. Брови поползли наверх, когда на месте ударов в бетонной поверхности начали появляться первые трещинки.

- Да хватит тебе, - успокаивающе поднимаю руку. Бесполезно.

- Подонок, сволочь, гад! - не унималась причитать шатенка, мотаясь из стороны в сторону. Попыталась даже засунуть два пальца в рот и вытошнить испитую кровь, но ничего не вышло. Организму вампира однозначно чуждо отдавать обратно жизненно необходимую субстанцию.

- Ненавижу! Ненавижу-ненавижу!

- Да хватит уже! - взъярился и я. - Ну-ка замри!

Маришка окаменела. Так и застыла, как под Петрификусом, одни пылающие ненавистью глаза отделяли её от идентичности с восковой скульптурой.

- Убей меня! - выдавила она, скривив в отчаянии лицо. - Убей! Мне не пережить этого позора.

- И не подумаю.

- Ты ничего не понимаешь! Это позор! Я не отомстила за смерть собственного брата, более того, попала под власть твоей добровольно отданной крови... признавая твое главенство. Меня ждет только смерть...

- Что-нибудь придумаем, - пожимаю плечами, отходя.

- Ничего тут не придумаешь! - выкрикнула в спину вампирша. - Позор и смерть ждут не только меня, а и всю мою ветвь. Я глава малой ветви вампиров, а это около пятидесяти особей! Убей меня, молю! И им удастся уцелеть.

А вот это уже занятно. Поворачиваюсь с заинтересованным прищуром:

- С чего ты взяла, что меня волнует судьба рода той, что минуту назад пыталась меня убить? Знаешь, меня гораздо больше прельщает возможность владеть опасной и сильной вампиршей, чем выбросить такую мощь на мусорку ради спасения каких-то там кровососов. Я запрещаю тебе каким бы то ни было образом извещать любого из вампиров о том, кто тебя поработил, а также пытаться причинить мне или себе вред прямо или косвенно.

- Ублюдок!

- А также оскорблять меня. Разговор окончен.

Темница застыла тревожной тишиной. Девчонки с когтевранцем и невыразимец, ошеломленные случившимся действом, молчали как рыбы. Но во взглядах блондинок читалось неприкрытое осуждение.

- Гарри, зачем ты так?

- Луна! - моим тоном можно было заморозить океан. - Позволь мне самому решать свои дела. Хорошо? Спасибо!

Астория, - воспитанная аристократка, не вмешивалась, но с презрением отвела независимый взор.

- Молодец парень! - с уважением похвалил Дункан. - Не расклеился перед девичьими ужимками, подготовка на уровне. Но - берегись. Проведают её сородичи текущее положение дел - ты труп. Чтобы вампир бегал в рабстве у человека...

- Он не человек, болван! - с ненавистью выплюнула Маришка. - До тебя видимо ещё не дошло! Чтобы меня, главу ветви приручил какой-то там человечишка?!

- Молчать! - прервал я тираду новоиспеченной подчиненной. Не хватало ещё, чтобы весть о моей не совсем подпадающей под общие стандарты сущности разлетелась по всей Британии. Но зерно сомнений уже посеяно. Дункан, задумчиво теребил густую грязную бороду, а прищуренный взгляд заинтересованной Астории не предвещал ничего хорошего.

- Гарри, а почему ты не человек? - с детской непосредственностью спросила Луна.

- Оставим, - решительно отрезаю. - Сейчас перво-наперво нам нужно выбираться отсюда.

Старик недоверчиво хмыкнул, Гринграсс-младшая отвернулась, как от хвастуна, а Маришка не удержалась от шпильки:

- И каким это образом позволь узнать? Даже мне неведом способ побега из данной темницы, предлагаешь в летучую мышь превратится? Здесь даже щелочки нет, разочарую!

- Эх, - наиграно и немного вальяжно протягиваю. - Маги-маги...

И картинно встав в центр темницы, сделал несколько разминочных пассов руками. Вон даже Тори проняло, все так же сидит, закинув ногу на ногу, но не может удержатся от заинтересованных стрельбищ глазками. Луна с живым интересом ждет прекрасной могущественной магии и даже многоопытная кровососка удивленно подняла брови. Дункан же спокойно ждал.

Я распрямил спину, расправил плечи, встал в позу 'вот щас мир сокрушу!' и громовым тоном изрек:

- Добби!

- Звали, Гарри Поттер, сэр? - возникший на глазах шокированной публики домовик ничуть не смутился ни положению, в котором оказался, ни странной разношерстой публике.

- Добби, - проникновенно сказал я, - ты можешь вытащить нас отсюда?

- Конечно могу, Гарри Поттер! - радостно запищал домовик.

- Отлично. Значит, вытаскиваешь учеников, - указываю на девчонок с когтевранцем, - во двор школы Хогвартс, затем Дункана, - ещё кивок, - в больницу Святого Мунго. Вещи складывают на верху? Чудесно! Затем хватаешь мою сумку из комнаты наверху и относишь её сюда, а потом на Гримо. И в конце возвращаешься за нами. Сможешь?

- Конечно, Добби не подведет вас, сэр! - и радостный домовик подскочил к блондинкам и, даже не спрашивая разрешения, хватанул обеих за руки и был таков.

- И как-же мы не додумались... - с насмешливой горечью прошептал Невыразимец. - Подумать только, как просто! Домовой эльф...

Миг - и снова хлопок. Добби также бескомпромиссно ухватил скривившегося от боли Дункана с когтевранцем, и вновь исчез.

Мы с вампиршей остались вдвоем в мрачной, угнетающей тишине. Капли влаги накрапывали откуда-то с верхотур грота. Маришка смотрела на меня, а я на нее.

- Ты бросишь меня здесь? - спросила она.

- А как тебе лучше?

- Лучше убей.

- Не годится. Предложи что-нибудь пореальнее.

- Не годится?! - вспыхнула как спичка. - Пореальнее?! Это ты живешь не в нашей реальности! Рабское клеймо за версту учуять можно. Не знаю, что ты за тварь, способная напрямую повелевать даже высшими вампирами, но...

- Если я просто отпущу тебя? - желая рассмотреть все варианты. Как же у них сложно.

- Позор. Помилованная человеком - что может быть хуже? Мою ветвь возглавит другой вампир, а не родной вампир для ветви - хуже не представить. Мои... дети взбунтуются, и всех их ждет смерть.

- Что значит - дети? Хочешь сказать, что все вампиры твоей 'ветви', обращенные тобою лично?

- Естественно, - удивилась Маришка. - Как можно этого не знать? Пока не заслужишь упорным трудом право на создание ветви - обращать людей запрещено. Наказание - смерть.

- И сколько же вы пашете, дабы заслужить такую честь?

- Не смей говорить так, - нахмурилась девушка. - людям не понять. Лишенные возможности зачать детей вампиры хватаются за малейшую возможность создать подобие семьи. Клан - превыше всего.

- И если я отпускаю тебя? ..

- Мои же дети сожрут меня, чтобы не допустить несмываемого позора и положения отверженных.

- А как у вас оспаривается право главы ветви? - в голове возникла идея.

- Поединком. В принципе любой из высших может претендовать на место любого главы, де юре. Но, де факто, все уважают семейные и кровные узы. Должна быть действительно уважительная причина, чтобы бросить вызов главе другого клана. По сути это тоже самое, что захотеть убить мать-одиночку многодетной семьи. Очень редко, раз во множество веков какой-то старейший бывает сходит с ума, бросая вызовы одному родителю за другим... Тогда его убивают всем скопом.

- Значит я, пожалуй, брошу тебе вызов, - сказал я с легким прищуром. - Чтобы возглавить твой род. А ты получишь возможность отомстить в поединке, если победишь.

У Маришки глаза на лоб полезли.

- Что-о?! Да никогда в жизни! Чтобы низший... - и осеклась.

- Верно, - с ухмылкой протянул я. - Никакой не низший - доказано. - И угрожающе наклонился прямо к её лицу. - Я мог бы одолеть каждого из вас, как поодиночке, так и скопом - магией. А затем, вливать каждому бесчувственному несколько капель чудесной крови и, рано или поздно поработить каждого вампира в Англии так точно.

Конечно, я блефовал. Не зная точного влияния крови, размеры вампирской общины и её влияние - важно было лишь получить её согласие. Мысль отхапать полсотни первоклассных сверхбыстрых бойцов для будущей битвы с Волан-де-Мортом захватила меня.

- Но ты не вампир! - прошептала Маришка.

- А что, у вас запрещено не-вампирам занимать место главы?

- Нет, но... - растерялась она. И тихо проговорила: - в Кодексе сказано - низшим.

- Вот! - довольно ухмыляюсь. - Что и требовалось доказать. Я-то повыше буду. Значит - решено? Я тебя отпускаю, но ты неприкосновенна, пока ждешь вызов. Плюс - обязательство отомстить за смерть брата. Если я поклянусь в будущем поединке - ты сможешь уйти?

- Да смогу, - ответила девушка. - И буду официально дожидаться момента мести. Но ты должен поклясться!

И я принес клятву. Маришка вначале недоверчиво отодвинулась, а затем задумчиво уставилась вдаль. В камере вновь стало тихо.

- Я сожалею... - сказал я то, что считал нужным. - Стен первый атаковал с однозначным намерением меня убить. Притом, он кричал, что спасает тебя. Я не имел выбора.

- Понимаю, - тихо проговорила она, - но это ничего не может изменить.

Громкий щелчок пробежал эхом по каменным сводам.

- Леди, вы готовы?! - учтиво поинтересовался домовик. Моя многострадальная сумка приземлилась рядом с ногами. Мне в очередной раз пришло в голову, что все критические передряги связанны именно с ней. С удовольствием переодеваюсь в сухую, чистую одежду. Натягиваю свежие носки и новенькую обувь. Обе палочки - темная, и фениксовая, отправляются во внутренний и внешний карманы соответственно. Также отыскиваю в недрах пару хрустальных колбочек и опрокидываю в себя одну. Зелье 'шпион', подаренное гоблинами я так и запамятовал принять после турнира. За что и был наказан в пыточной. Больше я повторять такую ошибку не собирался.

- Добби, на одну минутку, - зову домовика подальше. Но у вампиров чуткий слух, наверняка. А магию стоит поберечь.

- Можешь сделать так, чтобы она нас не слышала?

- Проще простого, - улыбается домовик и, щелкнув длинным пальцами, закивал как болванчик. - Теперь Гарри Поттер может говорить не боясь быть услышанным.

Я немного замялся.

- Тут такое дело... у тебя есть верный домовик, способный незаметно проследить за ней? Куда она пойдет, и что будет делать?

- Конечно же есть, все для Гарри Поттера!

- Вот и чудесно, Добби, а теперь вытаскивай пленницу и забирай сумку. Потом возвращайся за мной.

Пара секунд и я, напоследок поймав странный взгляд Маришки остался в одиночестве.

Сложив руки на коленях усаживаюсь на стог сена, поймав краем глаза остатки удерживающих конструкций. Как вообще не сойти с ума, без возможности пошевелится месяцами?!

Шмыгнув носом я почесал грудь, затем встал, прошелся туда-сюда и немного поприседал. Я здесь один буквально пару минут, а дрянной темный свод невыносимо давит на психику. Вспомнив про проблемы с психикой, я подумал о Лестрендж и передернулся. В один момент будто заныли разом все ранее воспаленные добела нервы. Ну, сука, я тебя просто уничтожу! Даже к Волан-де-Морту я не относился сейчас с такой злобой и ненавистью, как к этой упивающейся чужими страданиями твари. Перед глазами возникло красивое женское лицо, перекошенное мстительным удовлетворением за падение своего Господина. Ну ничего, ты ещё сполна умоешься кровью, тварь!

Внезапно незнакомое чувство поселилось в груди. Какая-то ноющая толи тревога, толи боль..., и я узнал. Подскочил, но было поздно.

Меня скрутило так, что Круциатус показался детским лепетом. Тело и душу жгло огнем, выворачивало наизнанку. Душу вырывало из тела, и я понял, что это означает.

Чертовы гоблины решили навести справки. Где-же шляется и жив ли ещё их уважаемый Мальчик-на-Побегушках.

- Гарри Поттер! Что с Вами?! - как сквозь туман донесся голос Добби. - Я не могу перенести Вас, когда с Вами творится такое!

А мне уже было плевать. Боль и беспомощность достигли апогея, меня дернуло несколько раз, словно грудь подцепили на рыбацкий крюк, и разлилась темнота.

Туман. Злые голоса. Я открыл глаза, но понял, что открывать нечего.

Я находился в центре написанной кровью пентаграммы, а вокруг покачивались в трансе десятки проклятущих гоблинов!

А во главе, как и ожидалось, величаво возвышался Грабодрогг, с холодной яростью смотревший на меня.

- Объяснитесь, мистер Поттер, - фальшивая вежливость, похоже, была в него вбита на уровне подкорки, иначе не объяснишь, почему пышущий злобой карлик продолжал велеречиво изъяснятся.

- Это я должен объясняться?! Если вы не в курсе последних новостей, то меня похитили! Я сейчас в темнице у пожирателей! И мне почти удалось сбежать, но они вот-вот могут нагрянуть вновь!

Меня окружал вязкий туман. Я не видел тела, но многие взирали на мое местонахождение с испугом. Интересно, какова моя духовная форма?

- Полегче, Поттер, - наконец выдержка изменила ему. Меня вновь скрутило, в этот раз, уверен, исключительно в воспитательных целях. - Вы ещё живы только потому, что я хочу знать, что вы рассказали?

- Ничего, - прохрипел я.

- Не лги мне! - вскричал Грабодрогг. - Что ты рассказал?!

'Сэр, Поттер сэр! Времени мало, они уже идут!' - доносился тоненький голосочек.

- Я. Ничего. Не. Рассказал! - на короткий миг ярости пересилив узы я взглянул прямо в черные гоблинские зрачки. Тот отшатнулся.

- Вас пытали?

- Да, пытали, - тиски все больше сжимаются. - Я как раз собираюсь сбежать!

- Вы понимаете, что мы не можем допустить утечки информации, которая так или иначе произойдет, когда щиты спадут под пытками? Вы принимали зелье, которое я вам дал?

- Да, принимал, - лишь не уточняю, что парой минут ранее. И вспыхиваю: - Я как раз сбегал! - ору, надрываюсь, что есть мочи. Как же до них не дойдет. Тупые маленькие уродцы.

- У вас сорок восемь часов Поттер, - с невозмутимостью палача изрек Грабодрогг. - Если через сорок восемь часов вас не будет в Гринготтсе возле вашего детского сейфа... мы вас отключаем. Мы не можем рисковать. Удачного побега.

И белесый туман начал заволакивать разум.

'Гарри Поттер, - орал Добби. - Они идут, скорее-скорее очнитесь!'

- Сорок восемь часов, - доносился голос Грабодрогга.

Я страшно закричал, очнувшись. Не находя выхода в бестелесном состоянии, чудовищная боль остаточным отголоском разлилась по затекшему телу. Из последних сил протягиваю дрожащую конечность домовику:

- Давай, Добби.

А в следующий миг двери темницы снесло напрочь. В проеме, дико оглядывая помещение показалась до боли знакомая женская фигурка. Я уже схватил домовика за руку.

- Не-ет! - в истошном ужасе завопила Лестрендж и в диком прыжке кинулась на нас. На одну единственную секунду наши взгляды пересеклись и в них я увидел все - и злость, и неописуемое удивление, а главное - животный невыносимый ужас за предстоящий отчет перед Хозяином. Она выложилась в прыжок до конца.

Но Добби успел.

Я ощутил рывок в районе пуповины, прежде чем чужие цепкие пальцы вцепились в свободную руку. А рука эльфа неумолимо выскальзывала в небытие.

Та, вторая рука рванула на себя, аппарируя, однако я рванулся прочь, что есть сил.

Бах! В мозгу словно петарда взорвалась и лопнули барабанные перепонки. Последнее, что я почувствовал - сильнейший удар спиной о твердую поверхность. Из последних сил пытаясь приподняться, испытываю чугунный удар чьего-то тела о многострадальную голову. Тела, по габаритам гораздо крупнее домовика.

Истерзанный пытками и заключениями, укусом вампира, а также призывом и аппарацией разум, пожелал удачи и отправился восвояси. А вместе с ним и сознание.

Нахлынула темнота.

Эпилог 3-й части.

Холод. Первое, что я почувствовал придя в себя был холод.

Я зябко поежился, пытаясь поплотнее укутаться в привычное одеяло, а затем до меня дошло.

Я открыл глаза. В спину что-то нещадно давило, словно тысячи мелких заостренных камушков прогрызали дорогу сквозь кожу и кости. Голову покалывало мелкими судорогами, а под затылком расплывалось мокрое пятно. С трудом приподнимаю голову, и обвожу взглядом незнакомую местность.

И буквально вскакиваю на ноги, выхватывая палочку, готовясь отразить любую атаку.

Ага, размечтался.

Каменистый берег раскинулся, насколько хватало глаз, омываемый стальными серыми волнами Северного моря. А то и Ледовитого океана. Бескрайняя ровная линия, омываемая с одной стороны пучиной, а с другой: упирающаяся в обрывистый склон. Заранее прикидывая, как бы вылезти, обнаруживаю несколько мелких кустарников, выживших на бесплодном камне.

- Ну, что ж, делать нечего, - мотивирую сам себя и, хватаясь за мелкие выступы, выкарабкиваюсь наверх. Минут пять занято это нехитрое, но очень утомительное дело. Особенно учитывая мое нынешнее состояние.

С верхотуры окрестности осматривались куда лучше. И я увидел то, что заставило мое сердце екнуть, и невольно сжаться.

Ведь судя по закругленной как слева, так и справа линии берега я попал... на крохотный островок!

В панике хватаюсь за соломинку, и пытаюсь аппарировать. Тщетно. Я слишком далеко от материка.

С обреченностью посмотрев на бескрайние океанские просторы, я примерно прикинул, сколько удастся левитировать. Ну, может, минут двадцать. Я не Волан-де-Морт и Ла-Манш вряд ли осилю.

Устало присев на перевернутый большой булыжник, я опер голову о руки и уставился вдаль. И как же меня так угораздило? Как вообще возможно было залететь так далеко?!

В раздумьях опустив взгляд чуть ниже, на берег, я увидел ответы на все вопросы.

Нет, Добби и след простыл. А вот одна персона, чье тело угораздило свалится на меня после падения, лежала, раскинувшись в ложбинке между камнями.

Я вскочил на ноги, а в груди полыхнул пожар. Буквально за считанные секунды съезжаю на ногах и пятой точке туда, откуда вылез несколькими минутами ранее. Чтобы приблизится к бесчувственной женщине, столь упоительно пытавшей меня в застенках темницы.

Беллатриса Лестрендж лежала, полностью беззащитна. Мертва, или без сознания. Прическа растрепались по камням, а длинная юбка неприлично задралась, обнажив поистине обворожительную картину. И в тоже время - вызывающую невольную жалость. Платье, практически изодранное в клочья то тут то там распадалось окровавленными лоскутами. Ступни ног омывались ледяными волнами, а лицо бесчувственной женщины - совсем мирное и незлое, изрешетили маленькие красные ссадины.

Беллатриса Лестрендж раскинулась, мертва или без сознания, беззащитна, как никогда. Добить? Проще некуда. Вот прямо сейчас навести палочку на бесчувственную женщину и произнести 'два главных слова'.

Я направился к телу, попутно удерживая равновесия на покатом, скользком берегу, и вынимая палочку из кармана.

Но что-то меня удержало. Я снова взглянул на её подрагивающие, будто от беспокойного кошмара ресницы, на её выгнутый, беззащитный осиный стан в который впивались сотни острых камешков, на бледную ухоженную кожу лица.

Убивать её?! Слишком просто. Да и вполне вероятно, что без её помощи покинуть сей Богом забытый клочок земли не удастся.

Многообещающе ухмыльнувшись, оттаскиваю бесчувственную женщину подальше от воды. Заблаговременно изъяв палочку, провожу собственной над бесчувственным телом, используя весь арсенал известных мне целительных заклятий. Она должна быть в форме. Чтобы ощутить все, что ощутил я!

Несколько секунд невольно засматриваюсь на светлое и умиротворенное личико. На свежие раны...

Но слишком саднят прожитые мгновения невыносимой боли.

Размахиваюсь и наношу смачную оплеуху по румяной щечке. Впервые ударил женщину, что же противно то так? Ладно, пускай, есть палочка.

- Поднимайся! - кричу ей в лицо.

Взмахом палочки зачерпываю примерно пару кубометр воды из океана и, оставив его висеть над будущей жертвой, нацеливаю палочку.

- Оживи!

Лестрендж открывает глаза. Чтобы увидеть переливающуюся на солнце водяную сферу. Вытаращив удивленно глаза, она попыталась сморгнуть непрошенную картинку. Нет, дорогуша. Это не галлюцинации.

Миг, и водяная тонна обрушилась на пожирательницу. Оглушительный визг, казалось, должны были услышать в Лондоне.

Извиваясь от океанской воды и дрожа от холода Беллатриса подскочила, принявшись рефлекторно растирать плечи.

И заметила меня, спокойно наблюдающего за ней.

Медленно, давая осмыслить всю глубину пропасти, в которой она оказалась, навожу палочку.

- Круцио! - просто сказал я.

Её тело выгнулось дугой и заплясало по острым камням. Она кричала. Ей было больно. Но, дело в том, что я совершенно не испытывал удовольствия. Только гадливость.

-Что б ты сдох, Поттер! - плюнула мне в лицо Беллатриса. Ничего, мы только начали. - Твоя мерзкая, поганая, полукровная рожа предателя крови, испоганенная дружбой с грязнокровками и отбросами...

- Силенсио! - рявкнул я. Желания выслушивать бабу в истерике отсутствовало, а выход надо искать быстрее: я со вчерашнего дня ничего не ел и желудок отзывался неприятными коликами.

- А теперь заткнись, и слушай меня, - холодным тоном начал я. Беллатриса распахнула глаза в гневе, мол, как посмел какой-то Поттер ей приказывать? И забрыкалась бешено, явно не желая выслушивать мою дальнейшую речь. Ну-с, это ты зря...

- Круцио!

- С-слабак, - первое, что прошипела Беллатриса когда я опустил палочку. - Ты даже не можешь меня пытать, после того, что я с тобой делала. И мы оба знаем, что ты неспособен меня убить.

- Нет, убивать тебя я не стану, - согласился я. - Пока.

- Конечно не станешь, потому что ты слабак... что? - она осеклась.

Я встал и сделал несколько шагов вперед. Несмотря на всю свою браваду женщина была чудовищно утомленной и перепуганной. Она невольно отодвинулась от меня, суча ногами. Ухмылка расползается на лице от созерцания столь явного проявления страха.

- Мы на необитаемом острове, миссис Лестрендж, - развожу руками, пристально глядя на нее. - И аппарировать отсюда невозможно. И это, между прочим, по твоей вине.

Глаза женщины потихоньку расширялись, от осознания задницы, в которой мы оказались.

- И что предлагаешь? Жить здесь до старости под пальмой? - съехидничала она. - Ты же не сможешь меня убить. Я же знаю.

- Нет ты мне ещё пригодишься, - ехидно ухмыляюсь, да так едко, что Лестрендж невольно сомкнула ноги вместе. - Как думаешь, для чего?

- А ты пошляк, и сукин сын, Поттер, - она переменилась в лице.

- Совсем нет, дело в другом, -, а вот теперь моя ухмылка действительно зловещая. - Мы здесь хрен знает насколько. И, возможно, денька через три мне очень нестерпимо захочется кушать. И вот тогда...

- Нет! - вскрикнула Беллатриса.

- Сначала, придется сожрать твою... - я окинул взглядом её формы. - Скажем, ногу. Как мне не претит мысль есть человечину, но поставленный перед фактом выбора, поверь, всегда предпочту свою жизнь твоей. На прочие филейные части можно будет вырыть яму, и засолить морской водой. Не знаю, сработает ли это по-настоящему - читал в какой-то книге о путешествиях.

По мере монолога женщина все больше съеживалась. Действеннее всяческих угроз или пыток на её психику подействовал спокойный, рассудительный голос. Тон, с грустной обреченностью осознающий предстоящие необходимости, и с видом знатока рассуждающий о кулинарных особенностях человечины, пробрал её до костей.

- Да ты болен, Поттер, - прохрипела женщина, и рухнула замертво. Видимо, её запас энергии исчерпался. Или слишком хорошее воображение, одно из двух.

- Эй, давай, поднимайся, - в моем голосе ни капли жалости. Поднялся и направился к ней. - И не думай, что пожалею - оставлю подыхать!

Подойдя ближе я наклонился, намереваясь поднять её. И тут же схлопотал болезненный удар пяткой в колено. Я невольно охнул, отступая, и лишь успел выбросить вперед неловко сжатый кулак.

Но ей хватило. Она рухнула, как подкошенная, теперь уж точно не притворяясь.

- Отдохни, - зло выдохнул я, потирая ушибленное колено. - Тебе полезно.

А приложила то здорово - есть опыт. Как бы не повредила чего.

Кипя от раздражения, разминал колено и продолжал думать. Чего бы ещё испробовать?

- Добби! - позвал я. Ноль еффекта. - Тинки! Элизабет!

Дохлый номер. Видимо, расстояние и впрямь чрезвычайно велико. А это означает, что если не произойдет чуда, и какой-нибудь загулявший корабль нас не обнаружит... не хотелось даже думать.

Проурчал голодный желудок. Как назло, в ушах зазвенел поучительный голос Гермионы:

'Одно из пяти исключений Гемпелевого закона трасфигурации гласит о невозможности трансфигурировать что бы то ни было в еду...'.

Но чтобы то ни было - не означает совсем ничего. А скажем можно ли трансфигурировать человечину в относительно съедобное, жареное мяско?

Да что это со мной? Всего сутки без еды, а всерьез задумываюсь о людоедстве?

Но действовать необходимо. Сидеть на пятой точке в ожидании манны небесной бесперспективно. С каждым часом голод лишь усилится, а жажда - сейчас ощутимая, к завтрашнему утру станет невыносимой.

Беллатриса застонала. Приподнявшись, она повела головой из стороны в сторону и осторожно ощупала челюсть.

- Ты пожалеешь, Поттер! - зло выдохнула пожирательница.

- Ты сдохнешь раньше, - мрачно смотрю на нее. - Но прежде чем мы сделаем кое-что, мне нужно уточнить одну вещь.

- Какую вещь? - насторожилась Лестрендж.

- Круцио! - и спустя минуту. - Готова ли ты слушать меня? Ещё одна попытка напасть, и я отрежу тебе ноги, прижгу, и оставлю одну, без палочки. Ты этого хочешь?

И совершенно зверея:

- Ты?! Готова?! Меня?! Слушаться?!

- Чтобы стать тебе обедом? - выдохнула испуганно женщина.

- Чтобы прожить чуть больше, - и навожу палочку вновь.

- Хорошо-хорошо! - она поспешно вскрикнула, отшатнувшись. Видимо, любительница поиграть с жертвой сама не очень переносит боль. Каково ощущать на себе свои же методы, мразь?!

- Тогда - поднимайся!

- Не могу, у меня все болит...

После ещё одного болевого, Беллатриса молча перевернулась на живот, и с трудом, помогая себе руками, приподнялась. Затем, сцепив зубы вместе встала на колени, а потом поднялась, шатаясь на нетвердых ногах.

- Вот, уже лучше, - похвалил я. - Видишь склон? - кивком указываю влево. - Ползи.

- К-как, туда? А ты?

- Я - следом.

Не сказав ни слова, видимо, смирившись до поры, Лестрендж подошла к пологому склону и до невозможного медленно, нашаривая каждый кустик поползла вверх. Изнеможенное белое лицо кривилось от боли каждый раз, когда камень или кустарник чересчур сильно впивался в ушибленное место.

Я примостился следом и, несмотря на открывающийся обворожительный вид, не спускал с нее глаз, в смысле палочки.

Подъем дался ей тяжело. Видимо, я переоценил её физическое состояние, поднявшись, она буквально рухнула на уступе.

- Дальше не пойду, - прохрипела Лестрендж. - Не могу. Хочешь - убивай.

И, одарив меня выразительным взглядом, откинулась, запрокинув голову. Грудь её быстро-быстро вздымалась, а тело трясло толи от лихорадки, толи от последствий падения.

Плюнув на все, я оставил её лежать, а сам отправился изучать остров. Без палочки, израненная, все равно далеко не убежит. А подохнет - невелика потеря.

На обследование всего острова у меня ушло, к большому сожалению, всего пара часов. И то, с натяжкой. Мои наибольшие опасения подтвердились.

Маленький, безлюдный и безжизненный клок камня затерянный в морской пучине. Небольшой, совсем крохотный лесок в центре островка, диаметром с пару-тройку километров. Большую часть времени занял поиск источника воды, без которого мои дни сочтены.

Однако - пусто. Ни в одном месте скопления бедной растительности не нашлось ни речушки, ни ручейка.

Вернулся к исходной точке я уже в сумерках. Беллатриса все также лежала, лишь перебралась на залежи сухого валежника. Видимо камень здорово так холодил почки. Услышав шаги, она встрепенулась, будто испуганная лань и, окинув меня странным взором облегченно выдохнула:

- Вернулся! - и откинулась обратно.

- Не радуйся так, новости тебе не понравятся, - неприязненно сказал я. - Остров - куча камня и бедного грунта с леском посередине. Воды - нет. Живности, соответственно, тоже. Аппарировать - невозможно.

- Возможно, - прохрипела Лестрендж, и перевернулась набок.

- Позволь узнать?

- Совместная аппарация.

- Думаешь, у меня не хватает энергии? - она явно что-то удумала. Подозрительность так и сочилась в моем голосе.

- Тут дело не в энергии, - женщина привстала, а затем с усилием уселась на свой самодельный лежак. - Аппарация никогда напрямую не зависела от энергии, хоть и от нее тоже. Я бы назвала это... концентрацией и направленностью порыва.

- Что, прости? - вот ещё чушь.

- Иначе не могу. В момент переноса гораздо большую роль играет четкое осознание переноса. Концентрации и направленности. Иначе волшебники с наибольшим резервом аппарировали бы по всей планете.

- И что ты предлагаешь, взяться за ручки, закрыть глазки и вперед? - я смерил её взглядом, поигрывая палочкой.

- Да. Но не все так просто. Без плота не обойтись. Мы слишком далеко. А магией задать направление - раз плюнуть. Проплыть хотя бы полсотни миль южнее, и тогда, быть может...

- Может, или нет, узнаем завтра, - отрезал я, и перевел взгляд в темнеющие небеса. Сгущающиеся грозовые тучи не прибавляли оптимизма. - Ты как хочешь, а я иду искать укрытие.

И больше не обращая ни малейшего внимания на правую руку Темного Лорда, молча шагаю вглубь острова.

- Ты же не оставишь меня тут одну, мокнуть под дождем? - донеслось взволнованно в спину.

Я на секунду притормозил, а затем все также продолжил шаг. Нет. Пошла нахрен! Пусть она сейчас и израненная, пострадавшая женщина, но нужно каждый миг напоминать себе кто она, и что сделала.

Укрытие отыскалось в глубине скромного лесочка, прикрывающего своими кронами впалую низину. Расщелина между камнями, перетекающая в небольшую пещеру идеально укрыла бы от дождя. Правда, пещера настолько мала, что улегшись на спину я доставал обоими локтями до стенок, стоило чуть лишь расставить руки.

Теперь - защитные чары. В первую очередь, чтобы незваные гости в виде полуобнаженных пожирательниц смерти не забрались в укрытие... да и перспектива быть подтопленным дождем меня абсолютно не прельщала.

Защитные... маскировочные... водоотталкивающие. А это сюрпризик для госпожи Лестрендж. Сейчас то я её не убил, но если сунется - отхватит сполна. И мне её уже жаль не будет. Если что - я предупредил. А с утра пораньше можно будет и плотом заняться, благо, заколдованные веревки, в отличии от еды, пойдут впрок.

Проснулся я около полуночи, от раската грома. А гроза, да какая гроза, настоящий шторм разыгрался над островком! Разряд молнии, разорвавшийся неподалеку глухим эхом, преодолел звуконепроницаемую оболочку. Это как же снаружи то грохнуло! Вот, наверное, веселье для стервы!

Задремать под звуки грозы? Что может быть лучше? Попытавшись вновь умоститься на жестких камнях и обновляя утепляющее заклятье, слышу странный тонкий звук. На самой грани восприятия. Прерывающийся. Явно неестественного происхождения.

Высовываюсь наполовину из пещерки, чтобы увидеть душераздирающую картину. Дрожащая женщина сидела на коленях, содрогаясь, ухватив себя за плечи, трясущиеся в истерике. Несмотря на заливающие её потоки воды, было очевидно - она плачет. А ещё кричит, что есть сил надрывая горло. Не решаясь войти, памятуя о защитных чарах, она, тем не менее, с надрывом и упорством пыталась преодолеть звуковой барьер.

Если бы не молния, кричала бы она так до утра.

- Поттер!!! Поттееер!!! - надрывалась Беллатриса.

- Чего разоралась, - хмуро интересуюсь, сняв защиту. - Люди спят!

- Впусти меня, Поттер! Умоляю!

Ничего себе. Умоляет?!

- Ты в своем уме?!

- Поттер, пожалуйста. Хоть сейчас убей или впусти. Я не переношу грозу! До ужаса боюсь! Отец наказывал, когда я была маленькой, запирая на самой высокой башне! Впусти меня, или я сойду тут с ума!

С минуту я молчал. Если бы не видел собственными глазами степень истерики... Или бесконечно смываемых дождем слез...

- Ты же понимаешь, что мне придется тебя обездвижить?

- Да-да! - она яростно закивала. - Обездвижь, парализуй, только впусти! Впусти, пожалуйста, умоляю!

- Входи, - бросил я, снимая смертельную ловушку. Лестрендж юрко затиснулась в и без того узкую пещерку, тотчас же ловя Петрификус. Подтягиваю окоченевшее тело вплотную и затаскиваю глубже. Ч-черт, здесь и так было тесно! И какая она ледяная! Существенно поднимаю температуру в убежище, лишь бы не окоченеть от излучаемого ею холода...

В узкой расщелине, чуть более метра в ширину, прижались друг к другу два тела. Тихо матеря свою некстати проснувшуюся жалость, поворачиваю Беллатрису спиной к себе, и сам отворачиваюсь к стене. И все равно её тело излучает холод.

- Ты меня сейчас заморозишь, - бормочу я, целенаправленно обдувая её теплым воздухом. Женщина ничего не ответила, да и не могла - челюсть парализована. Однако её расслабленный выдох говорил о многом.

'Она мне нужна', - как мантру в мыслях повторял я. Желая вновь и вновь отыскать логичное оправдание некстати образовавшемуся милосердию.

'Да и плевать!' - зло признал я. 'Да, черт побери, мне её все равно жаль, несмотря на все её злодеяния. Это и отличает меня от таких, как она. Я не конченный придурок, чтобы безосновательно, из одной лишь гордыни или самодурства пытать, убивать направо и налево. Бессмысленная жестокость - высочайшая глупость. Не мне её судить - значит не мне её и наказывать! Тем более, она мне нужна! Вдвойне глупо подвергать её здоровье, напрямую влияющие на её способность к аппарации, опасности. Да и чего я оправдываю себя? Захотел - впустил. Но ёшкин кот, тесно то как!'

Я ещё долго ворочался, ощущая спиной мягкую пятую точку Беллатрисы, пока милосердный сон не смежил уставшие веки.

Пробуждение оказалось на редкость... необычным. что-то привык я уже то вырубаться, то ударяться, а затем с неизменной болью приходить в себя. Тут уж какое-никакое разнообразие.

Вначале я ощутил ровное теплое сопение. На собственной шее.

Мигом распахнув глаза, я строго и долго смотрел в потолок, подсознательно смакуя необыкновенное ощущение. А потом до меня дошло. Опасаясь наихудшего, скосил взгляд налево.

Парализующие чары за ночь благополучно спали. Что позволило Беллатрисе спокойно ворочаться во сне, устраиваясь поудобнее. Попутно не преминув закинуть мне ножку на поясницу, и уткнуться влажной сопелкой куда-то в шею.

Я попытался отодвинуться, не меняя положения. Ага - сейчас! Узость пещеры не позволяла сдвинутся ни на сантиметр в сторону. Только вниз.

Ну ладно!

Раскинув над женщиной руки, я, осторожненько отталкиваясь, начал сдвигаться все ниже и ниже. Вот мои ноги уже выскользнули, и таз уже на свободе.

Пока не случилась маленькая неприятность.

Левая ступня, едва потеряв невидимую опору, соскользнула вниз, и я мигом провалился на полметра. Невольно хватаясь за незваную попутчицу, я стянул нас одним рывком ниже, пока что-то больно не ударило меня в плечи.

Беллатриса проснулась и дико заорала. Я, подхватив, тоже!

Она больно забрыкалась, вдавливая меня ещё глубже. А затем, распахнутыми до невозможности громадными глазищами уставилась вниз. На меня.

Абзац.

- Доброе утро, любимая! - не смог не съехидничать я. - Как спалось?

За что тут же поймал ощутимую пощечину. А этот визг стоило слышать... И ещё одну.

А вся проблема в том, что разозленная тигрица с удовольствием пользовалась возникшим положением. Все дело в том, что я застрял!

Соскользнув вниз, я невольно потащил её за собой, образовав в самом узком горлышке пробку из своих плеч и её бедер. Теперь мой нос располагался как раз под внушительными полушариями очаровательных холмов, существенно закрывающих обзор на рассвирепевшее личико.

Пошевелив внизу руками, я ухватил волшебную палочку и тыкнул ею куда-то вверх, в Беллатрису. И сразу вытащил.

- Ой... прости! - совершенно искренне выпалил я. Беллатриса умолкла, будто рот заткнули пробкой, и посмотрела на меня так...

- Прости, - ещё раз сказал я, упирая палочку немного правее, в ягодицу. Пытаясь справиться с невольно покрасневшим лицом.

Однако женщина отреагировала совершенно невозможно! Увидев искренность и неподдельность моего раскаяния и смущения, она, внезапно, ехидно усмехнулась и вопросительно приподняла бровь.

- Мы застряли, - глупо сказал я.

- Я вижу, - спокойно ответила Беллатриса. - Что думаешь про все это? - она кивнула на происходящее.

- Бывало и похуже, - брякнул я. Вот тут она рассвирепела!

- Похуже, значит?! - и, сузив глаза, зашипела, будто тигрица, изготовившаяся к прыжку.

- Так, а ну тихо! - и для уверенности прижал палочку ещё сильнее. Чтоб если кинется, приголубить сразу и наверняка.

- Да-да... я ничего не забываю, Поттер! - и отвернулась.

- Тогда не забудь, как я спас тебе жизнь, - буркнул я. Ноль реакции. Что ж, ну и плевать.

- Нужно выбираться! - говорю, спустя несколько минут. Наконец, она реагирует, и окидывает выразительным взором.

- Неужели?

- Мои плечи заклинило намертво, - не реагирую на подколки. - Подвигайся.

И женщина задвигала бедрами. Да ещё как!

- Да не так же! - почему я вновь стремительно краснею?

- А как? - невинно спрашивает она. - Научишь?

- Вперед-назад, - степенно говорю я. - Не вверх-вниз!

- Хм, - она вдруг окидывает меня... непонятным взором. Так, что аж екнуло в груди. - А это уже становится интересно...

- Что?! - и что я такого сказал?!

- Ничего...

Освобождение заняло с десяток минут. Сточив немного камень, мы наконец выбрались на свежий, послегрозовой воздух. Стояли и смотрели друг на друга, тяжело дыша, обоим хотелось вдохнуть поглубже после закупоренной пещеры.

- Нужно делать плот, - сказала Беллатриса и отвернулась. Я кивнул и повернулся к лесу, попутно посылая невербальным Петрификус. Так, чтобы многого о себе не думала.

И отправился заниматься важной мужской работой - мастерить плот. Сколько часов я убил на это все - страшно подумать. А попытки связать бревна магией стоят отдельного рассказа. Но все проходит, прошло и это.

Наконец - дело сделано. Я гордо подтащил изделие к воде, и надменно позвал пожирательницу.

- Ну что, идешь, или остаешься?

Она не ответила, спокойно подходя, однако, только лишь увидев, что у меня в руках, выпалила:

- И это, по-твоему, плот?! Мы же на первой волне утонем, Поттер! А ну-ка давай за мной, и делай, как я велю!

Беллатриса слов на ветер не бросала. По её указке плав средство получилось гораздо больше, удобнее и профессиональнее. А мне пришлось вновь не один час поработать магическим столяром - доверять ей палочку я ни в какую не собирался. Она злилась, но понимала, и даже не заикалась.

Плывем мы с Лестрендж по волнам... тарам-пам-пам.

Плот мерно рассекал воду, отблески солнца отражались от поверхности океана, а магия довершала все остальное. Я расположился на корме, подгоняя самодельное плав средство к заветной цели. Нежеланная спутница расположилась на носу, задумчиво глядя вдаль. Тонкий пальчик вырисовывал замысловатые невидимые узоры на древесине.

- Что ты со мной сделаешь, Поттер! Утопишь? Или просто заавадишь, если силенок хватит? - с непонятной мне, грустной обреченностью спросила Беллатриса.

- Могу и отпустить, - спокойно сказал я, - если дашь Непреложный обет никого больше не убивать, и не использовать Непростительные. Даже ради самозащиты. Вообще.

Она промолчала, ничего не ответив. Да и мое предложение высказывалось не всерьез. Я понимал, что она никогда не согласится на это. Она - другой человек.

И я не собирался прощать ей злодеяния. Вот аппарируем, свяжу её, и куда-нибудь на Гримо, подальше от глаз, приказав эльфу подкармливать пленницу. До выяснения, так сказать. Может, пригодится ещё, кто знает.

Тем временем погода ощутимо испортилась. Лестрендж взглянула вверх, и вздрогнула.

- Похоже, что мы приплыли, Поттер! - перекрикивая шум нарастающей бури женщина вскинулась, и повернулась ко мне. - Ставь защиту, болван! Или нас перевернет, к чертям собачьим!

Быстренько возвожу магический каркас. Однако, помогает слабо. Плот раскачивается на разбушевавшихся волнах, волнующееся море грозит вот-вот смыть нас в безвестную пучину.

Сколько мы так плыли, распластавшись на волнах, вцепившись продрогшими пальцами в склизкое дерево? Лишь магия не позволяла подскакивающему на океанских гребнях плоту развалится на мелкие кусочки.

После очередного, страшного и болезненного удара, Лестрендж что-то гневно прошипела.

- Чего, прости?

- Мы с тобой идиоты, Поттер, но везучие идиоты, - прошипела Беллатриса. - Мы уже может аппарировать, чувствуешь?

И впрямь, не знаю каким образом, но Белла ощутила то, чего не смог я.

- Отправляемся? Вместе?

- Мне нужна палочка, Поттер. - негромко бросила Лестрендж.

- Чего-о? - усмешки я даже не скрывал.

- Что слышал. Повторяю, для совместной аппарации мне нужна палочка, - терпеливо пояснила женщина, - Иначе мы утонем! Соображай быстрее Поттер! Желай я твоей смерти, перегрызла бы горло ночью.

Я хмыкнул, но не стал разуверять в тщетности подобных попыток. Она всерьез думает, что я дам ей палочку?

- Ты всерьез на это надеешься?

- Нет, - вздохнула Беллатриса, и впервые искренне улыбнулась, -, но попробовать стоило.

- Хватайся за руки, и без шуточек, - холодно отрезаю. Ещё играть со мной вздумала.

Взявшись за руки, посреди бушующей пучины на малюсеньком клочке дерева, Пожиратель и её цель номер один, смотрели друг на друга.

- Готова? Знаешь место в Лютном переулке, рядом с лавкой Горбин и Бэркс? Все помыслы - туда.

Белла лишь молча кивнула.

- На счет три! Раз... два... три!

И мы аппарировали! Едкая темнота засосала стремительной круговертью, однако что-то было не так.

Вначале рванув в едином порыве, я ощутил, как куда-то стремительно утекают силы. Много... слишком много!

Риск остаться навсегда, развоплотиться в черном, пугающем ничто, придал мне сил. И я дотянул нас, отдавая все без остатка.

Чтобы вывалившись на брусчатку Лютного переулка, обессиленный, услышать заливистый женский смех. И ликующий возглас:

-Так-так-так... - прощебетала Беллатриса, пританцовывая вокруг меня. - И кто теперь хозяин положения, Гарри? - она приблизила свое лицо ко мне, и сверкнула полубезумными глазами.

Я не отвечал. Я просто молча глядел, иссушенный полностью, проникая взором в глубины черных озер. Единственно, на кого я был зол, так это на себя. Не стоило, даже в глубине души начинать ей доверять. Даже в такой, казалось бы необходимой нам обоим малости.

- Петрификус Тотааааалус!!!

Женщина кружилась на месте, словно в диковинном танце, то и дело срываясь на странно-жизнерадостный хохот. А я начинал понимать, что произошло.

Задав вместе со мной направление, и вложившись вначале, Лестрендж полностью прекратила подпитывать перемещение. Да, она рисковала погибнуть вместе со мной, но у нее и выбора-то особого не было. Она судила по себе, и не собиралась верить в мое возможное милосердие.

А я, как она и надеялся, выложился до конца. Осушил резерв полностью, лишь бы дотащить свою тушку и прилегающий якорь в виде Пожирательницы до места повторного пленения. И те несколько секунд вынужденной отключки, решили абсолютно все. Лестрендж завладела двумя палочками - собственной и моей, остролистовой.

Однако, она ничего не могла знать о третьей палочке. Черной палочке, спрятанной во внутреннем кармане. И действительно, кому может понадобиться таскать с собой две палочки?

Последний шанс. Но - не сейчас.

Она вновь ухватила меня за руку, и перенесла в небольшое круглое помещение. Каменные стены, покрытые гобеленами и знаменами, крохотные бойницы пропускали капли света. Наверняка темница, на верху башни чьего-то замка.

- Лорд уже должен был прибыть, - возбужденно прошептала Беллатриса, приблизив свое лицо вплотную ко мне. - Сегодня ты умрешь. Уверена, Господин подарит тебе поединок, так что умереть ты сможешь достойно. Гордись!

Я ничего не отвечал. И не только потому, что не мог - с парализованной челюстью далеко не уедешь. Почему-то не хотелось говорить ей больше ни слова.

А ещё я тянул. Тянул тоненькую струйку сил, непрерывным потоком наполняющую резерв. Да - сейчас я парализован. Но выдайся мне только один малюсенький шанс...

И он появился.

Лестрендж покинула темницу, оглашая окрестности радостным смехом. Можно было слышать, как её возгласы разносятся по коридорам замка, и как затопали множество ног где-то внизу.

А я готовился. Копил энергию и распалял злость внутри себя. Позволить этой сучке ещё хоть раз прикоснуться к себе?

Нет.

В какой-то момент заклятие парализации просто слетело с меня, как скорлупа. Я тут же вытащил черную палочку, ощущая некое её родство с силой гнева, бушующей внутри.

Я слышал топот множества ног. Радостно перекрикиваясь, толпа пожирателей направлялась наверх, явно желая отыграться за недавнее упущение, стоившее им, уверен, множества Круциатусов лично от Лорда.

Я собрался в преддверии битвы, закрыл глаза, глубоко вдохнул, и события понеслись вскачь!

Беллатриса Лестрендж вошла первая, окинув не изменившуюся картину довольным, искрящимся взором, и совершила роковую ошибку. Повернулась спиной к, как она полагала обездвиженному пленнику, п прокричала:

- Заходите-заходите, он тут!

И одна полусумасшедшая идея родилась в иссушенной длительными страданиями голове.

- Конфундо! Круцио! Империо!

Наущенный учителем, я использовал именно такую связку. Гремучая комбинцаия из деморализующего, сильнейшего болевого и подчиняющего заклятий, особенно проделанная неожиданно, способно снести практически любую волевую защиту.

Сработало прекрасно.

И Беллатриса Лестрендж, Пожиратель Смерти номер один и правая рука Темного Лорда обрушила поток Адского Пламени прямо на головы своих соратников!

Откуда-то снизу раздались десятки криков, мгновенно оборвавшихся, заглушенных ревом всесильного огня. Неверующие крики ужаса и боли светлым бальзамом пролились на мои уши.

И тут часть стены просто откололась, словно распиленная надвое огромным напильником, а сияющей прорехе, источая первозданную тьму, парил сам Лорд Волан-де-Морт собственной персоной.

Взлетев выше, минуя огненную угрозу, он снес верхушку башни, словно хирург скальпелем, чтобы увидеть, как его первая помощница, вернейшая последовательница и правая рука, нанеся страшный удар по собственным братьям, подскочила к лежащему на земле парализованному Поттеру, ухватила того за шкирку и аппарировала прочь!!!

Лорд Волан-де-Морт неистово кричал, никем не услышанный, а рев Адского пламени подпевал вторым аккордом.

Вывалившись на ковер приемной дома на площади Гриммо 12, первый делом посылаю оглушающее в начавшую подниматься женщину. А затем опираюсь о косяк и стекаю по стене бессильной лужицей. Н-да... тот ещё денек.

Развалившись на полу, я раскинул руки, отходя от канители последних минут. Пленение, остров... бушующий океан, бой, Темный Лорд! Что ещё преподнесет так любящая меня судьба?!

Мысли роились в голове бессмысленной вереницей. Я вновь и вновь бросал невольные взгляды на неподвижную Беллатрису. Красивое беззащитное тело, бессильно раскинулось на полу, лицо прикрыла смольная прядка, а разрезе длинной юбки сверкало аппетитное бедро. Еще перед гоблином отчитываться... Гоблин! У меня осталось так мало времени!

Молниеносно, на чистых рефлексах черчу по памяти замысловатый узор на полу. Спасибо Каркарову - научил. И провожу над бесчувственной Беллатрисой тот же ритуал, который проводил мастер, отсекая управляющую нить. Полчаса и дело сделано. Теперь, надеюсь, прямой вызов по Метке пропадет втуне.

Мысль о представлении, разыгранном пред Лордом, вызвала довольную ухмылку. Невольно замираю, разглядывая вызывающую бурю эмоций дьяволицу. Не хватает одного, завершающего штриха!

Повинуясь секундному наитию, бросаюсь на второй этаж, к своей сумке, а затем к распростертой на полу женщине, на ходу вынимая заветный пузыречек, предоставленный Грабодроггом. Приподняв аккуратную головку, вливаю зелье в полураскрытые уста. И затем, предвкушая представление, оживляю.

Как и ожидалось, Беллатриса вскинулась и бешено заорала. Взглянув на меня - плюнула, и продолжала неистово изрыгать отвратительные ругательства.

- Что б ты сдох, Поттер, - самое безобидное, - о-о... до тебя доберутся! Ты покойник!

- Силенсио! - она заглохла, бешено вращая глазами.

- А теперь: заткнись и слушай! Вот это, - показываю ей пустой флакончик, - интересное зельице, не имеющее официальной кодировки. Его называют 'шпион'. В течении двух месяцев полная невосприимчивость к легилименции, сыворотке правды... Империо. Ты понимаешь, что это означает? - я, предвкушая реакцию, потер руки. - Это означает, милая моя, что ты никаким образом не докажешь Господину свою невиновность.

В конце фразы исказившееся лицо покинули последние остатки разума. Вначале она застыла: глубокий шок превратил нежно оттененное бледный лик в застывшую маску. А затем - припадок дикого бешенства.

-А-А!!! - её крик сумел прорвать заклятие немоты и разнесся по дому. В ответ мать Сириуса завопила вторым аккордом. Я наслаждался зрелищем. Наконец эта сучка получила по заслугам за все, что совершила: пытки, убийства, злодеяния. Теперь, она никогда не вернется к Волан-де-Морту, не сможет ни Веритасерумом, ни слив воспоминания, доказать, что не спасла Поттера из-под носа у господина, атаковав бывших соратников. Лестрендж, как Пожирателю смерти, настал конец. Только теперь что мне с ней делать?!

- Тебе, как пожирателю, конец, - наслаждаясь звучанием фразы, повторяю вслух. - Каково это - предать хозяина?

Полубезумный взгляд черных глазищ остановился на мне. Губы беззвучно шептали проклятья, а ногти до крови расцарапывали ладони. Внезапно Белла улыбнулась, и как-то нехорошо. Я похолодел.

- Думаешь, победил меня, Гарри Поттер? Думаешь, на этом конец? Нет. Не-ет!

Насколько же сильна ярость и сила воли у этой женщины. Без палочки порвать магические путы - многого стоит. Наверняка она жила этой полубезумной энергией, питалась ею денно и нощно.

В один миг Лестрендж освободила правую руку, и не успел я ничего предпринять, как она вцепилась в собственное запястье острыми зубами. Я оторопел. Что за? ..

Тем временем, ухмыльнувшись окровавленной челюстью, она прошептала пару слов над кровью, и торжественно изрекла:

- По праву крови и Рода, вызываю тебя, Лорд Гарольд Поттер, на Поединок Истины! Пусть Кровь станет моим свидетелем!

Я похолодел. Поединок Истины. Дуэль, от которой родоначальник, и я, в данном случае как глава рода, не может отказаться. Ты обязан принять условия дуэли, и обязан в ней участвовать. Для вызывающего мотивом является крайняя нужда. Жизнь на кону. Все или ничего. И лишь смерть оппонента удовлетворяет зов крови. Но вот если победит вызываемый... Он может совершить с проигравшим все что угодно. Любой приказ. Умереть сию минуту, пойти вырезать детский сад, убить родителей и семью... все, что угодно. Это цена за дуэль без права отказа.

Но если она думает, что её ждет встреча с недоразвитым пятикурсником - её ждет огромное разочарование. И я его обеспечу.

- Принимаю вызов, - даю твердый ответ, вызвав ликующую улыбку.

- Тебе некуда деться, птенчик, теперь-то... - успокоившись, тихо и даже нежно воркует Беллатриса. - Мою палочку, будь добр. Нам лучше начать, да и поскорее, ты же знаешь правила? - и победоносно ухмыляется.

- Аппарируем в лес? Не хочу повредить дом.

Который теперь, после смерти Сириуса, принадлежал мне. И отчего-то, по наитию, я перенесся именно сюда, ощутив его как в самое безопасное место.

- Не знаешь разве? Поединок Истины должен состояться сразу же в месте произнесения клятвы! И неужто ты думаешь, что тебе дом-то пригодится? - глумливо насмехается Белла, в одночасье вернувшись в прекрасное расположение духа. - Вот принесу твою голову, Поттер, Лорд меня и простит...

- Довольно! Закрой свой рот! - повелительно прерываю болтунью, и салютую палочкой. - Тебе что, особое приглашение нужно?

Черные озера сощурились, словно заново изучая. Женщина коротко кивнула, и встала напротив, отсалютовав.

'Придется раскрыться окончательно' - вздыхаю про себя, одновременно зажигая демоническую злобу внутри. И уклоняясь от моментальной Авады, повелительно кричу:

- Экспекто Экстерминато!

Темнейшая магия, продемонстрированная учителем наряду с Адским пламенем в незапамятные времена, и то упомянутая мимолетно. Длинными ночами на восьмом этаже, в Выручай-комнате я углублялся и практиковал сии темнейшие чары. Экспекто патронум, светлая магия, призывающая защитника и питающаяся положительными эмоциями. Но мне сейчас нужен не Защитник. Я призывал Разрушителя.

Полная противоположность Патронуса, питающаяся болью и яростью, отражала пылающее пламя моей сущности. Огромный, черный Лев, зеркальный брат обычного Патронуса, питаясь гневом и злобой, рванул в сторону зазевавшейся Пожирательницы. Все бесполезно Белла. Твоя магия поглотится, твой ужас и страх усилит его. Мой гнев - его энергия и, себе на беду, ты разозлила меня, Белла.

Могучее черное чудовище, в чем-то уродливое, а в чем-то прекрасное давило на выставленный из последних сил щит. Магия трещала и шипела, по стенам ходили ветвистые молнии, а штукатурка облезла с поплывших стен. Минуты сестры Блэк сочтены.

- Экспекто патронум! - о диво! Она принимает единственно верное решение под давлением отчаяния и безысходности. Подведя Лорда и ставя на кон жизнь, находясь в сильнейшем душевном смятении умудряется создать светлую противоположность разрушителю. Из пучины сумасшедшего отчаяния, находит силы на светлые чувства.

Её Патронус, безумная злобная пантера, скалясь, атакует почти достигшего цели Разрушителя. Два зверя, образовав рвущий друг друга клубок ненависти, катятся по коридору вдаль, а Беллатриса бессильно оседает на пол, едва не падая замертво. Победа? Или ещё нет?

Похоже, что нет. Рано я расслабился.

Очередная Авада пролетела в сантиметре от правого уха, заставив сердце окоченеть от холода. По гусиной коже прокатился смертельный мороз, и я со всей возможной силой начал контратаку. Да что б тебя!

Отвечаю со всей яростью злости и обиды, накопившейся в груди. Почему-то до сих пор не смог выветрить из головы оплошность в Лютном переулке.

Беллатриса оказалась выдающейся ведьмой. Безмерно удивленная моими способностями, она все же отчаянно отбивалась, правда изредка все же выкрикивая заклинания. Я колдовал молча. Черная палочка, словно хлыст и флейта в одном лице, пела в руках, ведя смертоносный танец. А противница не унималась. Отличная волшебница и хороший боевой маг, сроднившийся с боем, со схваткой, бросающийся с головой в самую гущу сражения. Это её и сгубило.

Момент возникновения Ледяного шара - коронного заклятья наставника, она не углядела сразу. А осознала слишком поздно.

Переливающаяся ледяная сфера, по наущению Гарфилда скрытая до поры туманом, напиталась энергией. Мощнейшие ледяные заряды отправлялись в колдунью, вынуждая перейти от атаки к глухой обороне. Редкие 'Фините' пользы не приносили, а Авады она использовать перестала - резерв не резиновый.

Место схватки буквально разрывало от бушующего шквала. Стены узкого коридора треснули по швам. Самоподдерживающееся заклятие усердно выполняло свою работу, по капле истощая колдунью.

- Глиссео!

Пол под её босыми ступнями внезапно стал до безобразия скользким. Лестрендж дернулась раз, другой и, лишившись равновесия, плюхнулась на пятую точку.

Простенький Экспеллиармус выбил палочку из рук обессиленной волшебницы. Дуэль окончена, и поверженная женщина замертво свалилась на пол.

Я же был занят другим: тщательнейшим образом расколдовывал заряженную доверху сферу. В большинстве заклятий высочайшего уровня, самое главное - умение обуздать. Я позволил себе оглянуться лишь поставив точку в кропотливой работе.

Белла горько плакала. Поджав колени под подбородок, и обняв себя руками, тряслась и раскачивалась, словно баюкая саму себя. Беспрерывно текущие по лицу слезы, оставляли две дорожки, взгляд обреченный и пораженческий. Она осознавала: теперь уж точно - конец всему.

Её отчаяние набирало обороты. Упав на бок и свернувшись калачиком беззвучно тряслась, царапая себя за грудь и горло. Брошенная палочка сиротливо лежала у стены.

Я вытер горячий пот со лба. После всех перипетий мне стало как-то даже дурно. Стремительный шквал событий, налетел, огорошил, и обессилил.

Усаживаюсь рядом, пытаюсь сдержать дурноту, покачивая головой. Что за гадкий туман в голове? Неужто все же каким-то проклятием приложила?

И ответ вспыхнул в мозгу яркой молнией.

Гоблины! Ч-черт побери, они же могут выполнить угрозу!

Похоже, плевали маленькие засранцы на обещанные сорок восемь часов. Скорее всего, унюхав что-то через вездесущих соглядатаев, решили подстраховаться.

А значит - мне нужно спешить.

- Жди здесь, и никуда не уходи, - приказываю поверженной Беллатрисе. Она ничегошеньки не отвечает, лишь сжалась сильнее в уголке, но мне это и не нужно. Я знаю - теперь-то уж никуда не денется. Банально не сможет.

В Гринготсе уже ждали.

В свободном окошечке ютился добродушный и вежливый молодой гоблин. Но я был уверен в том, что все это напускное. Он поприветствовал меня, и поинтересовался:

- Чего желает Лорд Поттер?

- Желает увидеть свой детский сейф, - прохрипел я. Становилось все хуже. Коротышка понятливо кивнул, и отлучился.

Через пару минут меня отпустило - небось передал информацию по линии. Довольно быстро меня провели по полутемным коридорам к нужной двери.

- Рад видеть вас в хорошем здравии, мистер Поттер, - с ухмылкой поприветствовал Грабодрогг. - Вы почти опоздали.

Вот скотина! Сам же обещал сорок восемь часов!

Расположились мы в небольшом кабинете, освещаемом неярким камином. Предложили выпить, и я не стал отказываться. Сумбур прошедшего дня требовал разрядки и осмысления.

- Ну-с, рассказывайте.

- Что именно?

- Все, - развел руками гоблин.

И я вкратце поведал ему о случившемся. Начиная с атаки поезда, продолжив пленом и закончил вызовом на поединок крови.

С гоблином творилось нечто странное. Вначале, он слушал вполуха, лишь кивая изредка просматривал свои бумаги. Но стоило мне заикнутся о финальном вызове, как кривые ушки заинтересованно оттопырились, а глаза жадно уставились на меня.

- Надо же, - мерзко захихикал гоблин. - Как интересно!

Окинув мрачным взором беспричинно веселящегося гоблина, я продолжил. А когда закончил, чуть не оглох от оглушительного хохота Грабодрогга.

- Ну, мистер Поттер, вы меня изумили! - вытирая набежавшую слезу отдышался собеседник. - Провернуть такое, суметь совершить побег и скрыться. Вы заслужили мое самое искренне уважение. Истинный Лорд! Но у меня есть одна новость, возможно, слегка вам неприятная...

И он вновь мерзко захихикал.

Я впервые видел смеющегося до истерики гоблина. Трясущееся, маленькое существо, раскачивающее стул и топающее ручкой по столешнице.

- Мистер Поттер! Вспомните наш октябрьский разговор! Помните, о чем мы говорили?

- Решительно не помню, - отрезал я. Все более веселящийся гоблин ввергал в нешуточное беспокойство.

- Вам... вам... ой не могу! - вновь захохотал гоблин. - Сейчас, подождите, мне язык отказывает!

И вытащив клочок пергамента, трясущимися руками нацарапал несколько слов. Затем, попеременно хихикая, продолжил царапать, и подтолкнул исписанную бумажку мне.

Я взглянул на пергамент. И пол ушел из-под ног. Как он... как это вообще возможно?! Нет, никогда!

- Нет.

- Да!

- Никогда!

- Вы же помните, что вам сулит?! Что нам всем сулит. Шанс один на миллион! Я и фантазировать-то не мог о подобном раскладе. Но вы, мистер Поттер, Мальчик-который-выжил, самой судьбой предназначены для реализации фантастических раскладов! Ну и выбора то у вас нет, сами понимаете...

- Неужто серьезно? - я с обреченностью взглянул на гоблина. В груди поселилась странная, щемящая пустота.

- Абсолютно, - заверил Грабодрогг.

- И когда?

- Прямо сейчас! Возвращайтесь, и ждите послание. О, какая это будет бомба! - он снова заливисто захохотал, и взмахнув рукой, отправил восвояси.

Испытывая непохожее ни на что другое чувство, терзающее душу и разрывающее сердце, я ввалился в полуразваленный коридор на Гримо 12. Чувство реальности притупилось, казалось, все окружающее плавает в тумане. Сказанное Грабодрогом, подорвало все основы реальности бытия.

Сжавшаяся в углу брюнетка словно олицетворяла все свалившиеся на меня беды. Вновь завидев меня, Лестрендж отодвинулась, спрятала лицо в ладонях и затряслась.

Сообщения долго ждать не пришлось. Сова влетела в новообразованную брешь в стене, выронив мне в ладони краткое письмецо. Выслушав послание, я внезапно впал в какое-то бесшабашное и полубезумное состояние: а, была ни была!

- Дай руку и прекрати реветь, - сурово приказываю лежащей женщине. Беллатриса подчиняется, да и не может иначе. Её взгляд пуст и безжизненен. Она уже себя похоронила и хочет лишь покончить со страданиями.

Аппарирую нас обоих. Появляемся мы в большом полутемном помещении, в темноте виднеется несколько колонн. А в центре некоего круга стоит высокий мужчина, и два гоблина рядом скалятся. Быстро подсуетились, сволочи.

Подходим.

- Готовы? - спрашивает незнакомый гоблин. Грабодрогг отсутствует на виду, однако я буквально спиной чую его ехидный и предвкушающий взор.

Высокий мужчина подошел и басовито спросил:

- Вам какое Таинство? Тот, где вы глава Рода и остальные, включая жену подчиненные...

- Нет, - холодно прерываю. - Мне нужен абсолютно равноправный магический брачный контракт для чистокровных.

Последний шанс сделать все наперекор проклятому гоблину. Его сейчас нет - это его ошибка. Плевать на наказание. Несмотря на голоса, при равноправном браке придется делать все на благо семьи.

На фразе 'брачный контракт' женщина словно вышла из комы. В глубочайшем шоке поднимает на меня свои очи и неверующе отшатывается.

- Именно Беллатриса, - спокойно отвечаю на невысказанный вопрос. - Вот приказ, по праву победителя поединка - стать моей женой.

Абсолютная тишина, прерываемая лишь каплями влаги, стекающими с верхушек грота.

- Чудесно, чудесно, глава двух родов, шесть голосов в Визенгамоте, такое влияние, просто чудесно, - вполголоса бормочет плюгавый гоблин неподалеку. А я не отвожу взгляда от бездонных очей Беллатрисы, и лишь возглас священника отвлекает меня в мир насущный.

- Что? Повторите, пожалуйста.

- Вы уверенны в выборе контракта? Именно...

- Да именно полный равноправный брак, - уверенно перебиваю. - Именно там, где муж и жена одно целое, друг за друга в могилу, один род - одно дело, и все такое.

- Ну, вы сами выбрали... - потрясенно выдыхает священник. И внезапно усмехается в бороду: - Пути Господни неисповедимы, быть может, это и есть ваша судьба?

- Да-да, начинайте уже, - нетерпеливо отрезаю, хватая за руку застывшую женщину.

Церемония началась. Все плыло, как в тумане. Переживания достигли финишной точки и отключили эмоциональность. Ощущаю неудобство в ладони - женщина до боли впилась в мою руку.

- Согласна ли ты, Беллатриса Блэк стать женой Лорда Гарольда Джеймса Поттера?

- Я, Беллатриса в девичестве Блэк, готова стать женой Лорда Гарольда Джеймса Поттера, быть ему верной супругой и опорой, поддержкой во всех начинаниях. Заботится о муже и о Наследниках, не предать и не опозорить Род, и с гордостью нести звание чистокровной, - помертвевшие губы произносили то, что должны. - Отдать жизнь и всю себя.

- Да будет так! - торжественно провозгласил священник. - Согласен ли ты, Лорд Гарольд Джеймс Поттер взять в супругу Беллатрису Блэк?

В зале раздался хлопок. За границей ритуального круга появился Грабодрогг, он прыгал и махал руками, не в силах преодолеть черту. Быстро же донесли о внесенных мной самовольных поправках. Именно неприкрытая злоба маленьких, сощуренных глазок помогла решиться.

- Я, Гарольд Джеймс Поттер, готов стать мужем Беллатрисы Блэк, заботится о ней как о себе самом, быть верным мужем и опорой. Защищать от любых опасностей, во благо наших Родов. Как равный с равной образовать единое целое, заботиться и беречь, пока смерть не разлучит нас. Отдать жизнь и всего себя.

По мере моей речи глаза Беллатрисы все больше расширялись от глубочайшего удивления.

- Наденьте кольца, - прозвучало властно.

Я взял коробочку, заранее принесенную запасливыми гоблинами. Уверен, с Поттерова сейфа снята баснословная сумма... особенно за этот бриллиантик.

Белла завороженно наблюдала, не отрывая взгляд, как я беру её нежную белую ручку и одеваю чудесное тонкое колечко на безымянный палец.

Священник вынул короткий клинок, и сделал по надрезу на руках. Наши ладони робко соприкоснулись.

Затем, повинуясь инстинкту древнейшего ритуала, соприкоснулись наши взоры.

В её бездонных темных омутах ничего нельзя было прочесть. Лишь дивные искорки окаймляли бледное лицо в полумраке подземного Храма.

Одев кольца, мы взялись за руки, и вспышка священного волшебства осветила подземелье. Магия приняла наш брак.

-... можете поцеловаться, - как сквозь вату прозвучало среди колонн. Я крепко схватил обомлевшую Беллу, и запечатлел на теплых вишневых губах скороспелый поцелуй, тем самым завершая ритуал. А как только защитный купол распался, ухватил её за руку и аппарировал прочь.

Обветшалые, трясущиеся стены на Гримо 12 встретили молодоженов гнетущей тишиной. Лишь потрескивание штукатурки и проседающий стон потолка напоминали о необходимости неотложного ремонта.

Взмах палочкой - шов пробоины, тянущийся вдоль стены, зарос на глазах. Ещё движенье - люстра встала на место, а стены окрепли.

- Поттер... Поттер! Что это сейчас было?! - раздался позади истеричный всхлип.

- Свадьба, - ответил я. Ну, а что ещё сказать? - Если тебя не устроила обстановка, можем повторить, позвать друзей там, свидетелей... Твои пожиратели будут мило смотреться по соседству с орденцами.

- Ты конченный, убогий подонок! - причитала Беллатриса. Как стояла, так и села в кучу насыпавшейся штукатурки, не замечая безнадежно испорченных одежд. - Столько впустую... ты... Почему там были гоблины, Поттер?! - внезапно побледнела она.

Ну вот, началось...

- Только не говори мне, - дико вытаращилась Лестрендж. - Что ты, волшебник, пусть и полукровка, посмел якшаться с этими... этими...

Её лицо искривилось в таком отвращении, какого не добилась бы перемазанная в дерьме грязнокровка.

- Не о том думаешь, жена моя, - криво ухмыльнулся я. Однако в груди екнуло что-то, неохотно признавая её правоту.

- Я тебе не жена, сученок!

- Вот как? А у магии, насколько я понял, есть собственное мнение на этот счет, - и помахал перед носом обручальным кольцом.

- Ах ты!! - нет, её сейчас уже точно кондратий хватит. Лестрендж, видимо растеряв последние скрепы бросилась на меня, аки дикая кошка. Стремительный взмах когтистой пятерней, короткий миг, сопровождавшийся голубоватой вспышкой, и бесчувственная женщина распростерлась на полу.

- Вот оно как выходит, - я задумчиво потер подбородок. - Не стоит злить магию!

Из уст вырвался нервный смешок. Нет, я себя не узнаю! Слишком, слишком много пережито за эти дни! Чашечка кофе должна угомонить расшалившиеся нервы.

- Добби! - кричу в пустоту. Заодно и проверю, как там домашний эльф.

- Хозяин Поттер звал? - услужливо склонился домовик. И восторженно запрыгал: - Сэр Гарри Поттер жив! Он вернулся! Я уже так наказывал себя, что не смог перенести вас, клянусь, это было впервые!

Эльф замахнулся и с размаху втрескался лбом в каменную стенку.

- Добби плохой, плохой!...

- Добби, прекрати! - окрик вынудил существо оторваться от самоэкзекуции. - Что в мире происходит? Что в школе?! Нет, так... - крепко зажмуриваюсь, - ты можешь мне перенести пару последних выпусков пророка, и бо-ольшую чашку горячего кофе? Сделаешь?

- Да-да, Добби все выполнит!

- Вот и чудно, - вздохнул я. И, переступив через тело лежащей женщины, направился в гостиную.

Итак-с... газетный разворот на всю полосу:

'Т Р А Г Е Д И Я В Е К А! Десятки детей убиты, сотни ранены'

Что ж, ожидаемо. Очень даже. И не могло быть по-другому. Я прикрыл глаза, на миг представив весь ужас испытанный родителями, беготня в Министерстве, паника, ненависть и злые слезы...

А затем, буквально следующий номер, даже не выпуск, а кратчайшая новостная брошюра. А аналитик из подвала-то не подкачал:

'Сами-знаете-кто атаковал министерство. Война официально началась!'

А до этого, что, в игрушки игрались? Хранители порядка, хреновы! Одно нападение на мое поместье чего стоит! Все ещё лежащее в руинах. И я не вижу никакого смысла начинать восстановительные работы до окончания войны. Но ведь не пошевелились тогда, гады! Покричали, поголосили о нападении на Лорда, признали Волан-де-Морта живым и на этом все.

Я вскочил и принялся мерять шагами пространство гостиной на Гримо 12. Где-то наверху суетливо постукивал Кикимер. Обрадуется, поди, хозяйке то новой.

Без Гарфилда, то есть, тьху! Без Каркарова и Фламеля предпринимать последующие шаги неразумно. В Хогвартс мне нынче путь заказан, да и вряд ли школу ближайшим временем откроют. М-да.

Мысли поневоле вернулись к новоиспеченной женушке. Я скривился, вообразив реакцию учителя на 'сюрприз'. Пожалуйте-с и примите с объятьями: Беллатриса Лестрендж - моя супруга. Пожиратель смерти со стажем, психованная маньячка, убийца и просто очаровательная женщина. Хотелось толи истерично расхохотаться, толи пристрелить кого-нибудь.

'Однако теперь ты можешь ей доверять', - заявил о себе внутренний голос. Доверять Лестрендж!? Буквально тотчас заныло тело застарелой болью. 'Быть может, стоит попытаться поговорить нормально? Магия вынудит её быть твоим союзником... Как и тебя её', - не преминула с издевкой поддеть внутренняя ехидна.

Я скосил взгляд в коридор, в сторону Беллатрисы. Мысль о том, что она валяется среди пыльных обломков невольно кольнула меня. Какая-то часть самоуважения потребовала, чтобы моя, пусть и ненавистная жена получила толику необходимого уважения и ухода.

Неужто магия подталкивает меня ещё и заботится о ней? Сомнительно... Черт с ней!

Отлевитировав правую руку Темного Лорда на диванчик, усаживаюсь напротив, вперив сумрачный взгляд в неподвижное тело.

Знакомый до боли клекот оторвал меня от черной меланхолии и самоедства. Подняв голову, убеждаюсь - не послышалось. Букля! Не думал, что буду так рад белоснежной подруге - живой надежде на свободную от опасностей жизнь.

- Иди-ка сюда, - шепчу питомцу, попутно отвязывая от лапки письмецо и посылку.

'Гарри, если ты читаешь это, значит жив. И сумел выкарабкаться, несмотря ни на что. Ищейки Волан-де-Морта повсюду. Занятия в школе возобновятся: чисто погибших детей исчисляется десятками - не сотнями. Я, и сам знаешь кто уже отбыли из Англии в Европу по известному тебе делу. Не вылезай из школы и жди. Береги себя.

И.К.(А.Г.)'

Ну, ИК и АГ, это наверняка Игорь Каркаров и Александр Гарфилд. Ну, в школу так в школу, там впрямь безопаснее, чем где бы то ни было. Выручай комната должна помочь с дальнейшим освоением способностей. Да и Дамблдор что-то упоминал о некоторого рода 'занятиях. Выходит, директор решил сдвинуть сроки и выдать информацию раньше?

В любом случае, мне следует официально 'узнать' о крестражах, прежде чем начинать какую-то деятельность в этом направлении. Тем более, имея про запас серьезнейшее преимущество - Знание. Знание о том, как уничтожить, где найти и каким способом использовать оружие против Волан-де-Морта..

И все бы хорошо, план действий намечен и готов к реализации, если бы не одно 'но'.

И оно сейчас сопело, перевернувшись на бочок, разметав черные волосы по подушке.

В любом случае - утро вечера мудренее. Сейчас - спать. А завтра утром все разговоры, пояснения и обсуждения.

В очередной раз невольно скосив взор на спящую женщину, я вздохнул, стиснув зубы, и направился наверх в свою спальню.

Черное марево. Оно ухватило меня склизкими щупальцами утягивая вниз, на самое дно. Там темень, плачь, и скрежет зубов. Пытаюсь вырваться, но тщетно. С каждым новым рывком силы утекают, как вода. В конце всего возникает перед глазами смутно знакомое лицо. Прости.

Утро ознаменовалось счастливо прыгающим Кикимером. Воодушевленный домовик с энтузиазмом приготовил вкуснейший завтрак, приговаривая:

- Наконец-то хозяюшка вернулась. Наконец, грязнокровки и предатели крови не будут поганить древний дом Блэков!

Вот уж кто и впрямь осчастливлен сложившимися обстоятельствами. Прыгает, напевает, посуду по воздуху левитирует. Глазища сияют золотыми полумесяцами.

- Доброе утро, Кикимер, - машинально буркнул я, сонно выпрямляясь в постели. И пока одевался, не заметил, как в комнате воцарилась абсолютная тишина.

- Хозяин сказал Кикимеру доброе утро? - неверующе переспросил эльф. Его аж закоротило. Поворачиваюсь к нему, чтобы увидеть разрастающуюся гримасу сильнейшего отвращения: - Вот потому Гарри Поттер никогда не будет таким хозяином как Блэки! - заявило отродье и заковыляло прочь.

Тотчас в груди вспыхнул пожар. После всего пережитого позволять какой-то облезлой лягушке себя оскорблять?!

Дикий вереск огласил пространство. Домовик метался на молу, царапая, раздирая грудь до крови, снедаемый невыносимой мукой. Видимо, достаточно лишь намерения для причинения невыносимых страданий. Сей факт отчего-то позабавил. Интересно, а с женушкой прокатит?

- Стой! Прекрати, Поттер! - до боли знакомый выкрик вынудил вырваться из облака грез. Поворачиваюсь и заглядываю в бездонные очи Беллатрисы. Та вздрагивает, и отводит взор.

- Вступила в общество защиты животных? - спрашиваю с ухмылкой.

- Заткнись, Поттер! Эльф нянчил меня в детстве, и я не позволю тебе... - распалялась Лестрендж. Как мило, этот ушастый огрызок для нее что-то да значит. Для Правой Руки Темного Лорда! Невероятно.

- Ну понятно теперь, в кого ты уродилась такой... - ой, а вот этого, кажется, не стоило говорить!

Ощущаю себя бегущим по коридору на первый этаж, преследуемым по пятам взбешенной фурией. Больно уж рычание из её горла вырвалось нечеловеческое, а я то считал себя существом не от мира сего.

- Стоять! - выкрикиваю властно. Сработало. - Кикимер!

Домовик вынужденно возникает передо мной.

- Накрывай на стол. Все разговоры за завтраком через пол часа! До того времени - свободны, и ни звука!

- Надеешься меня заткнуть! - она угомонится сегодня?

- Вовсе нет, - спокойно смотрю прямо в глаза. - Это невозможно. Примерно, как перевоспитать Кикимера... Спокойно! - властно вскидываю руку. - За завтраком многое нужно обсудить. Надеюсь, ты это понимаешь?

- Я то понимаю, - прошипела Беллатриса. - А вот сам-то ты понимаешь, что творишь?!

Хотелось бы верить. Двадцать минут пролетели незаметно, и вот, мы сидим, голубки, за фамильным столом Блэков, я во главе, Лестрендж по правую руку и молча ожидаем завершения сервировки. Эльф быстро отошел от пережитого, но боль явно пошла тому впрок. Не огрызался, взгляды искоса не бросал, приказы исполнял молниеносно. Просто душка, а не слуга.

Ел я молча. А вот Беллатриса изводилась, вертелась на стуле. Бывает, откроет рот, и тут же оборвет себя - начать первой гордость не позволяет. Наконец, осознав, что её терзают неслучайно, нервно отложила вилку в сторону и процедила:

- Так о чем ты хотел поговорить со мной?

- А ты как думаешь? - ну вот, снова вспыхнула как спичка! Никогда не считал себя энергетическим вампиром, но чувствуя столь ярые эмоции на невинные подколки до боли хочется подкидывать дровишек в костер.

- Я думаю, - язвительно процедила женщина, - что твоей славе и карьере конец. Я думаю, что ты не осознаешь, в каком дерьме находишься! Я думаю, что ты дурак, слабак и просто везучий, несносный щенок, мой милый новоиспеченный муж!

Почему мне становится все веселее? А она, видя расползающуюся ухмылку беснуется все больше.

- Ты понимаешь, что шила в мешке не утаить?! Да Поттеры, как и Блэки с Лестренджами с половиной чистокровного Хогвартса в родне! Уже сегодняшним утром твои фанаты-поклонники, папеньки и маменьки маглолюбцы с удивлением обнаружат забавную ниточку на фамильном древе: Гарри Поттер и Беллатриса Блэк! Представляешь, как тебя встретят? Хаха! - она истерично расхохоталась. - И это после того, что я устроила в поезде!

Меня словно к стулу приморозило. В суматохе последних событий... я упустил многое.

- Что, пробрало? - Белла злорадно хохотнула. - Так это ещё не конец! На тебя набросятся все, кто до этого носил на руках! Твой мир рухнет! Уже рухнул! Твои друзья отвернутся от тебя, взявшего пожирателя в семью!

- Достаточно, - холодно прерываю. - Не может рухнуть то, чего нет.

И, видя, что она не прониклась - добиваю.

- Я - не Гарри Джеймс Поттер.

В образовавшейся тишине, казалось, можно кисель собирать. Вначале Белла не вникла, недоверчиво скривилась, а затем, осознав, что между супругами прямой лжи быть не может...

- ЧТО-О?!! - её лицо стоило видеть в этот момент!

- Проблемы со слухом? - улыбаюсь краем губ, и пригубливаю кофе из чашки. Её взор вмиг меняется, становиться колюче острым и очень-очень проницательным. Она словно заново увидела меня, и посмотрела новым, особенным взглядом. Осанку, выражение лица, речь. Затем, уставилась в пустоту, что-то припоминая и оценивая, забавно шевеля губами в процессе.

- И кто ты? - с глупым выражением лица переспросила Лестрендж.

- Демон! - гаркнул я, выпуская наружу немного гнева. Совсем чуть, подкрашивая кровью глаза и меняя оскал. Хватило с лихвой.

Молниеносной испуганной ланью Белла вначале отпрыгнула, затем отскочила, попробовала спрятаться за стол и, наконец, забилась в дальний уголок комнаты.

- Не подходи! - истерика близко.

- Да как бы и не планирую, - пожимаю плечами, отхлебывая напиток. И дальше вальяжно: - Меня вполне устраивает такой расклад. Я, во главе стола, а ты в уголке, на коленках...

Не успел я договорить, как фурия уже нависала надо мной, стиснув кулаки и сцепив зубы.

- Ты... ты...

- Да успокойся ты, - махаю рукой устало, - присядь. Расслабься. От жены не должно быть секретов, правда ведь? - невеселая ухмылка. - Тогда - слушай. Меня звали... Виктор...

Как давно это было. Старое имя всколыхнуло марево чувств. И я рассказываю историю свою, опуская несущественные подробности. Рассказал многое, если не все, начиная с попадания в сказочный мир, и завершая крушением поезда.

И осознал, внезапно, что говорю с упоением, в запои исповеди вываливая самые сокровенные эмоции и переживания. Кому? Сейчас неважно. Есть наболевшее, накипевшее на душе, есть молчаливый слушатель, что ещё нужно? Есть грешная до бесконечности, извращенная садистка и просто убийца - моя жена. Как же весело. Только почему в глазах щиплет?

И почему я могу только ей, без зазрения совести рассказать о своих эмоциях, пережитых с Асторией? О сделке с гоблинами. О многом другом.

Распалившись, я принялся ходить из угла в угол, продолжая изливать душу, рассказывать и нагнетать. Беллатриса молча, с непроницаемым выражением лица слушала, глядя в одну точку. Светлое, до белизны лицо нечитаемой маской оттенялось лучами утреннего солнца.

Скрежещущий треск и звон разбитого стекла перебили пламенную исповедь. Я осекся и, вздрогнув, взглянул на небольшую серую сову. Новоприбывшая посланница ринулась тотчас ко мне, с весьма явным агрессивным намереньем.

Поспешно развернув пергамент, углубляюсь в чтение. Затем перевожу взгляд на окаменевшую Лестрендж, и протягиваю письмо жене. Смысл теперь от нее что-то скрывать? Послание гласило:

'Негоже, Лорд Поттер, забывать о пергаменте связи, врученном вам. Лимит лояльности, завоеванный вашими достижениями высок, но не безграничен. Надеюсь, намек понят? Перехожу к сути:

Волшебный мир бурлит, словно вспенившийся котел. Наша славная выходка всколыхнула умы и сердца обывателей, и они жаждут крови. Вашей, мистер Поттер. Вы уже почти объявлены в розыск. Но, по счастью, выход есть. План следующий...'

- Это действительно может сработать, - скривила гримасу Белла. - 'Запертая в казематах тварь... под абсолютным контролем... ради укрепления позиций и правильного управления Визенгамотом...'. Они всерьез надеются, что никто не прознает о равноправном браке?

- Если ты не дашь повода.

- Если. Я. Не. Дам повода? - раздельно повторила Белла. И, откинув голову, безумно расхохоталась. - Только магл в прошлой жизни, смог бы без с таким упоением лизать гоблинский зад! Все вы ничтожные мрази! А теперь, думаешь, что я, чистокровная ведьма, буду идти с тобой рука об руку к краху магического мира?! Не дождешься... муженек! - последнее слово она буквально выплюнула, вскочив. - Вонючий магл, серенькое ничто, непонятно за какие заслуги заслужившее право попасть, подумать только, в полукровку! И тотчас, боясь за никчемную жизнь, продать волшебный мир, приютивший тебя, ради мелких, алчных уродцев! Ты должен ноги целовать каждому магу, за то, что можешь быть одним из нас!

Но и у меня есть границы терпения. Они иссякли.

Я редко терял контроль, даже в критических ситуациях. Всегда держал в узде чувства и эмоции, памятуя о Том, кто таится внутри. Ни на турнире, ни в поезде, ни где бы то ни было ещё. Памятуя об одной опасности, я помнил об иной. Стресс удерживал разум в рамках трезвости, напоминая и предостерегая.

А достаточно было всего лишь забыться на миг, в рассветной гостиной уютного дома. И злые, колкие речи довершили начатое давным давно.

И под конец, прежде чем гнев стал неотъемлемой частью меня, я понял.

Боятся было нечего. Я всего лишь стал собой. Навсегда.

Одним яростным всплеском Он прорвал рубежи, всколыхнув самую суть. Я поднялся, схватил её голову, и буквально прижался прожигающим взглядом в лицо Беллатрисы, вцепившись когтями в черные волосы.

- Ты, мерзкая мразь! Ты думаешь, что это продолжится вечно?! Ты ещё не знаешь, КТО я, и ЧТО я! Так или иначе, я стряхну проклятый поводок. Я УНИЧТОЖУ гоблинов, УНИЧТОЖУ Волан-де-Морта и всех его чистокровных псов. Затем, я УНИЧТОЖУ проклятое Министерство, и буду править. Всем! Навсегда! Как! Считаю! Нужным!

Буквально прорычав последние слова, отшвыриваю женщину на пол. Грудь раздирает кипящий яд. Вскричав, обрушиваю удар на стол, тотчас превратившийся в рухлядь. Гнев требует выхода.

Отбрасываю мешающие обломки и вбиваю кулак в пол. И снова. И снова.

Продолжаю крушить невинную поверхность. Куски бетона, камней и земли взлетают в воздух с каждым ударом, сотрясающим поместье до основания. Мои руки давно уже не мои. Громадные, обтянутые чешуей, когтистые лапы с костяными наростами выбивали каменное крошево.

Цельный каменный пласт отслоился под градом ударов. Ухватываюсь за него, и с силой швыряю в стену.

Гррах!

Стена подламывается, дом на Гриммо 12 содрогнулся, а с потолка сыпется каменное крошево.

- Виктор!!! - пронзительный голос в самом мозгу. И легкая, прохладная ладошка опускается на спину.

Из меня будто выпустили воздух. Я сдулся, как воздушный шарик, падая на пол. В груди что-то беззвучно клокотало.

Почему именно старое имя, которым меня больше никто не называл в новом мире, прошлось по сердцу холодным ливнем?

- Борись с ним. Если ты сдашься, всем нам конец!

С трудом перевернувшись на спину вижу бледную, перепуганную насмерть женщину. Беллу всю трясет, но она не отнимает руку. Её расширившиеся очи - черные омуты с нечитаемым выражением смотрят на меня.

Где-то внутри меня кто-то иронично удивился. Не испугалась подойти, надо же! Но там же, среди пылающих угольков зрело злорадное предвкушение: это всего лишь отсрочка.

Толпа, возбужденно клокоча, обступала со всех сторон.

- И все же!!!... - возмущенный визг резанул уши.

- Как я и говорил, это была вынужденная мера. Разработанный план изъятия и похищения. Говорю откровенно всему магическому сообществу: Лорд Поттер не прощает своих врагов. И осенняя атака на родовое поместье, вкупе с вялой реакцией министерства стали последней каплей, убедившей меня в единственном - пора действовать!

- А ваша жена?.. - очередной возглас из толпы.

- Молю вас, - сердито хмурюсь - не называйте её так. Эта тварь заперта надежнее, чем в Азкабане. Единственное её предназначение - обеспечить уникальную доселе позицию в Совете Чародеев. Признаю - довольно жесткая и циничная мера. Но - идет война! - мой голос крепнет, набирая обороты. - Идет бойня, в которой Том Реддл, именуемый Лордом Волан-де-Мортом, перешел грань дозволенного! Он обрек себя на гибель давным-давно, ещё шестнадцать лет назад. Но Хогвартс-Экспресс - начало твоего конца, Реддл! Конец войны - вопрос времени, если мы объединимся, и встанем насмерть! А я, со своей стороны, обещаю, - холодно смотрю прямо в объектив камеры. - Я. Буду! Бороться!!!

И в оглушающей тишине, тут же разразившейся грохотом аплодисментов схожу с подиума. Иду спокойным шагом сквозь ревущую толпу, напялив на лицо маску решительного и непреклонного бойца.

Спектакль отыгран. Фигурки расставлены. Энергия толпы повернута в нужное русло. Я тихонько выдохнул, отойдя за угол. И врагу не пожелаешь переживать теледебаты. Сотни объективов и жадных к сенсации взглядов.

Ближе к вечеру, переодевшись и подобрав чемоданы, стою у камина в ожидании попутчика. Забегаловка Тома в очередной раз приютила меня на день. На дне фляги ещё плескались остатки Оборотного Зелья, наготовленного Гермионой, и соблюсти конспирацию удалось в полной мере.

Наконец, зеленая вспышка, и в камине проявилось осунувшееся, ещё более постаревшее лицо профессора МакГоннагал. Строгость оставалась ведущей в ансамбле эмоций печального лица, но в глубине глаз засела неистребимая тоска.

- Патронус-кошка, - сказал я, подойдя к преподавателю.

- Патронус-олень, - кивнула профессор. - Как... отдыхалось?

- Благодарю, вполне сносно, - интерес профессора, пусть и заслуженный, требует иной обстановки. - Директор у себя?

МакГоннагал молча кивнула. А затем, взмахнув палочкой, отправила пожитки по назначению.

Кабинет Дамблдора остался прежним. А чему здесь измениться? Все та же тысяча страннейших штуковин, и во главе - старик в звездном фиолетовом одеянии. Пронзительный взгляд испод очков половинок - рентген чистой воды. Что-то никогда не меняется.

- Мистер Поттер? - голос директора мертв. - Минерва, оставьте нас.

Декан, цокая каблуками, немедля покинула кабинет.

- Лимонную дольку? - я облегченно выдыхаю. Раз уж предлагают угощение - бить не будут.

Протягиваю руку и угощаюсь лакомством. Весьма недурственно, между прочим.

- Вы полны сюрпризов, мистер Поттер.

- Не без этого, - пожимаю плечами, усаживаясь поудобнее.

- Я так понял, бесполезно спрашивать кто именно надоумил вас на авантюру с... миссис Лестрендж?

- Ну почему же? - отчего-то не хотелось разочаровывать старика. - Все сказать не могу, но, уверяю, все произошло максимально спонтанно и неожиданно. В конечном итоге, это был единственный шанс посадить её на цепь, не прибегая к смертоубийству.

Дамблдору ответ явно понравился. Взор синих глаз прояснился, а очки-половинки сверкнули на солнце.

- Это о многом говорит. Случившееся в поезде известно досконально. Воспоминания многих учеников, пойманные пожиратели... что произошло после?

- Меня держали в плену. Некоторое время, - по моему лицу, вероятно, пробежала тень.

- Тебя пытали? - директор впился прожигающим взглядом.

- Ничего такого, что нельзя пережить, - я зябко поежился, и скупо усмехнулся. - Затем удалось спастись с помощью уловки... домового эльфа, Добби.

Брови Дамблдора изумленно взлетели вверх, а затем он резко выпрямился, просияв улыбкой.

- Браво, Гарри. Твой свежий взгляд явно демонстрирует узость мысли и закостенелость восприятия волшебников. Подумать только, домовой эльф..., Пожалуй, никому из окружения Волан-де-Морта не пришло бы в голову подобное. Это, впрочем, также и дыра в защите Хогвартса. Домовики, безусловно, контролируются, но стоит принять меры.

- Затем кое-что, - а точнее кое-кто, - помешало переносу. Так или иначе, мне удалось выбраться и вот я перед вами... Школу сильно потрепало?

- А ты как думаешь? - от директора вновь повеяло стужей. - В отставку я уже подал.

- Вы что?! - едва не вскакиваю с места.

- Но от нее отмахнулись, как от мухи, - Альбус, прищурившись, тоскливо глядит за горизонт. - Ворох проблем разгрести больше некому, да и поезд, де факто, не входит в зону ответственности директора.

- Сколько? - самый тяжелый вопрос прозвучал.

- Двадцать два. На удивление мало, не правда ли?

- Что он творит?! - кулаки сжимаются сами собой. - За ним же никто не пойдет! Убийство детей... такого не прощают! Кем он будет править?

Дамблдор рывком поднялся и подошел к окну, заложив руки за спину. Протянул руку и цепко ухватил задвижку на окне, распахивая. Свежий воздух наполнил комнату, развевая длинную седую бороду.

- Видишь ли, Гарри. Том Реддл давно не считается с таким примитивным понятием слабаков как 'ценность жизни'. Ты ждешь пощады от человека, пришедшего в чужой дом для убийства ребенка?

- Но, с точки зрения логики...

- С точки зрения логики, ты слишком много насолил ему, Гарри. Чересчур. Только за этот год ты ушел от него на Турнире Трех Волшебников, продемонстрировав неизвестную магию. Избавился от двух верных пожирателей ещё летом. Он явно учуял, чьих это рук дело. Обставил на турнире претендентов и выжил при атаке на мэнор. Положив весь молодняк. Многие начинают роптать, что Темный Лорд испугался мальчишки! Ты уже не просто пункт в плане на пути к власти. Гарри Поттер - враг номер один.

- Я, конечно, догадывался о подобном, но...

- Если быть откровенным, я подумывал об отчислении, - Дамблдор отвернулся от окна и посмотрел прямо в глаза. - Том взбешен, как цепная собака, и слишком велик риск атаки на школу. Жертвовать детьми... только не снова.

- Ну да, лучше уж одним отделаться, - обиды нет. Я его понимаю.

- У меня были хорошие отметки по арифметике, Гарри. И один, это всегда меньше любого другого числа.

- Есть ещё ноль.

- Шанс на ноль был утерян давным-давно. В день, когда Том встал на путь гибели. Впрочем, зачем говорить? Я покажу тебе, - директор поднялся, показывая, что разговор окончен. - Приходи в понедельник в шесть часов вечера.

- До свидания, профессор, - киваю директору и направляюсь к выходу.

- До свидания, мистер Поттер, - доносится в спину. - И, будьте добры, предупреждайте меня, или профессора МакГоннагал об отлучках.

- Отлучках?

- Ну ты же теперь семейный человек, Гарри, - впервые вижу воистину коварную ухмылку на Дамблдоровом лице. - Можешь ночевать вне школы.

- Тьфу на вас! - бросаю в сердцах, зло хлопая дверью. В спину доносится жизнеутверждающий хохот.

Отодвинув портрет гриффиндорской башни я проник в святая святых львиного факультета. Чтобы тотчас оглохнуть под шквалом рева и приветствий. Крепкие, до боли в ребрах, объятья Рона, смех близнецов, фотовспышка Колина. И не скажешь, на первый взгляд, о затаенной тоске в глубине глаз.

- Ребята-ребята... - я, широко улыбаясь, развел руки в стороны. Как я тебя понимаю, Поттер! Вероятно придется воспользоваться правом отлучки...

И тут тела старшекурсников растолкнули и навстречу вылетела девушка. Копна каштановых волос стегнула по лицу, и мне стоило великих усилий удержатся на ногах.

- Живой... - крепко прижавшись, прошептала Гермиона Грейджер.

- Ну-ну, что со мной сделается, - неловкая ситуация. Брови Рональда уже ползут вверх, а близнецы залихватски присвистывают. Чудом расцепив сжатые намертво девичьи руки, я чуть заметно покачал головой. Гермиона, обернувшись, дико засмущалась и залилась краской.

- Ну... эээ... привет Гарри, - и новый взрыв хохота.

В конечном итоге ситуацию разрядил Джордж, подорвав какую-то блестящую штуковину, от которой гостиную заволокло едким, яблочным дымком...

Многим позже, валяясь в постели я пытался словить отходняк, чествуя близнецов нелицеприятными эпитетами. Нет, только подумать, рвануть дымовую шашку с галлюциногенным препаратом! И это я - тренированный крепкий организм сидел в кресле, раскачиваясь как на качелях, и дико хохотал над попытками Фреда пройти три шага. А штабеля лежащих и пускающих слюни гриффиндорцев радости совершенно не вызывают!

К такому же выводу пришла профессор МакГоннагал, пришедшая в тихий ужас от произошедшего. Глотнув дыма, но устояв, она мигом проветрила помещение, и тотчас вычленив виновников торжества, уволокла, схватив за шкирку.

- Поделом, - прошептал я, поворачиваясь на бок. Пульсирующая сеточка никак не хотела уходить из глаз. Не дай Бог башка заболит после всего - найду и урою!

В конечном итоге, после длительного созерцания потолка в моей голове родилась мысль. Мысль, что я что-то упустил. Очень важное. Важное настолько, что мысль не отпускает уставший, подавленный влиянием галлюциногена рассудок.

- Проклятье! - я вскочил, дико озираясь, схватил палочку и рванул прочь. - Добби!

Попутно натягивая мантию и отправляя патронуса директору я пытался понять одну важную вещь. Звонить в Мунго, или заказывать панихиду? Пронесло, или нет.

- Хозяин?

- На Гриммо 12, живо!

Успел! - выдохнул я с облегченьем. Или, все-таки, нет?

Клубок тел, сцепившихся посреди гостиной, напоминал схватку диких собак. Элизабет, дико визжа, пыталась дотянутся до лица моей женушки, которая, в свою очередь вцепилась девчонке в патлы.

- Стоять! - проревел я. И, выхватив палочку, приказал: - Протего!

Возникший между фуриями щит пресек дальнейшие попытки членовредительства.

- Кто это, Гарри?!

- Что это, Поттер?!

Одновременно прозвучавший из уст девушек резонный вопрос заставил внутренне собраться. Поежившись под двумя прожигающими взглядами, черным и янтарным, я внешне спокойно произнес:

- Позвольте представить вас друг другу. Беллатриса - это Элизабет, моя, ммм...

- Рабыня! - выпалила Стюарт, сощурившись, и смерила Лестрендж взором, полным превосходства.

- Ну и... эээ... Лиз, это Беллатриса, моя ммм...

- Жена! - отчеканила Лестрендж. Уничижать взором она умела не хуже, чем Лиз. А затем до них дошло. До обеих сразу.

- У тебя есть рабыня?! - в её голосе и вправду мелькнуло уважение?

- Жена?!! - вскричала Элизабет.

- Так, девчонки, спокойно, - я развел ладони в стороны. Лишь бы не прорвалось 'фу'! Нешуточная угроза на Лизином лице оптимизма не вызывает. Самое время перевести стрелки.

- Скажите мне, милые дамы, почему я застал вас, в настолько неподобающем виде?!

Лиз стушевалась, по молодости. Лишь дернула щекой, и отвела взор.

- Возможно потому, что единственный находящийся здесь мужчина, Лорд, и глава семьи, не удосужился нас представить друг другу?

А вот Беллу подобным не проймешь. Вон и у Стюарт мелькнула искра надежды. Не отпускать!

- Это неважно! - вальяжно заявил я и, пройдя мимо замерших друг напротив друга женщин, плюхнулся в кресло. - Важно другое. Что в такое тяжелое время, час лишений и невзгод мы должны протянуть друг другу руку и продуктивно сосуществовать.

- C пафосом полегче, - бросила Беллатриса и опустилась в кресло напротив. Сложенные на груди руки и отвернутый в сторону носик выдавали однозначное отношение к происходящему.

- Да что здесь происходит?! - в сердцах бросила Лиз, притопнув ножкой. - Что я пропустила, пока меня не было?!

Я постарался рассказать вкратце. Изредка перебиваемый ехидными замечаниями Лестрендж я, все же, сдержался, памятуя о наказании в случае преждевременной кончины вышеупомянутой особы.

-... вот таким вот образом, - подвожу неутешительный итог. 'Рабыня' сидит пришибленная, женушка снова, небось, впала в апатию и уныние, от осознания как её поимели. Ещё бы! Сильную ведьму, пожирателя смерти с многолетним стажем... какой-то маггл в оболочке полукровки. Продавшийся гоблинам сосунок, ни во что не ставящий магический мир. И она, по праву занявшая место с сильнейшим, вынуждена размениваться на это убогое существо! И тут ещё эта сучка! И так, никакого влияния на подонка, так ещё эта тут, своими глазищами янтарными сверкает! Так бы и выцарапала, с-сучке! Интересно, расценит ли магия слабенькое приворотное как попытку укрепить 'семью'? Или как покушение на свободу воли? О, Мерлин, "семья"! После величия Блэков и значимости Лестренджей это полукровное убожество...

И тут я понимаю, что слишком уж мысли мои... не мои. Один взгляд на жену, легкое выпадение из реальности, и... разум - открытая книга? Легилименцией даже не пахнет, так что, выходит, магия брака? Или новые способности?

Досужие рассуждения просвистели фанерой над Парижем с краешку сознания. Мелочь, на фоне вселенского раздражения, заполоняющего рассудок. Я поднял очи, и впился кинжальным взором в глаза Беллатрисы.

- Так значит-с... я не могу рассчитывать на твою лояльность?! - мой голос был тих, и шелестел подобно ветру. Предгрозовому.

- Гарри, что с тобой? - я перевел взор на недоумевающую в сторонке Стюарт. Девица в ужасе отшатнулась, едва не перевернув столик, а затем застыла, неверующе уставившись мне в лицо.

- Спокойно, Поттер! - сказала Беллатриса уверенно. Будто собаке. Взбесив меня окончательно.

- Спокойно, говоришь?! Намерение подмешать зелье воспринимать спокойно?!

- Ч-что!? Да как ты посмел?! - ахнула Лестрендж. - Читать мои мысли? Как у имущества бесправного?! Как у рабыни?

- Что значит рабыни?! - встряла возмущенная Лиз.

- Ты на вопрос ответь!

- Что-отвечать-то? Ради твоего блага хотела! Надо же как-то налаживать точки соприкосновения? И вообще, нечего было мысли читать - сам виноват. Меньше знаешь - крепче спишь. За мысли я не отчитываюсь. Разговор окончен!

И нарочито обиженно отвернулась, задрав нос.

Мгновенно вспыхнувший всепоглощающий гнев я подавил из последних сил. Неужто она думает, что настолько примитивная манипуляция способна меня продавить?!

- Мне жаль тебя, Беллатриса, - ровно проговорил я, - если ты все свои никчемные годы якшалась с неудачниками, на которых это срабатывало.

И отвернулся, как от пустого места. Из которого спустя несколько наполненных тишиной секунд донесся крик боли. Взбешенная женщина, забывшись, вновь ринулась в атаку.

- Что с ней? - обеспокоенно уточнила Лиз, наблюдая за корчащейся на полу пожирательницей.

- Расплата за свою глупость. Сейчас попустит.

И впрямь, спустя несколько секунд пытка прекратилась, оставив тяжело дышащую женщину валяться в беспамятстве.

- Как ты понимаешь, - я устало откинулся в кресле, - вам теперь придется как-то сосуществовать. Навредить вы друг-другу не сможете, но вот сама жизнь... будет не сахар. Постарайся найти хоть какие-то точки соприкосновения, идет? И, чуть что, сразу отправляй Патронуса.

- Точки соприкосновения? - ухмыльнулась Стюарт, сощурившись, - ты уже говоришь совсем как она.

- Совпадение! - буркнул я. И, бросив прощальный взгляд на беспамятную женушку, направился вверх по лестнице. Не увидев широкую ухмылку Элизабет, и лукавый взор, перебегающий с меня на Беллатрису.

*

- Вот, сейчас уже лучше! Давай!

- Этого просто не может быть! - вопил восторженно Рон. Ещё бы!

Заклятие Левитации, продемонстрированное в Выручай комнате, пришлось по душе Уизли и Грейнджер. Наущенный в свое время Гарфилдом, я знал необходимые руны и приемы для реализации вожделенного полета. Правда, только оказавшись в стенах школы, осознал: работал я по готовым шаблонам. Без понимания сути вещей.

Дополнительные предметы Рун и Нумерологии сгладили острые углы, но это не отменяло того факта, что большинство изученных заклятий я принимал как есть, и использовал интуитивно.

Впрочем, тот же Рональд совершенно не переживал по поводу правильности подхода к изучению. Взлетел - здорово! Упал - не страшно. Чего ещё нужно?

- У-еех! Как же круто! - вопил рыжий и, потеряв управление, вломился на полном ходу в книжный стеллаж.

- Рональд Уизли! - разгневанно возопила Гермиона, возмущенно притопнув ножкой.

- Все хорошо, со мной все хорошо! - довольна веснушчатая физиономия показалась испод груды книг.

- Я же тебе говорила быть осторожнее!

- Говорила, ну и что?

Гермиона аж поперхнулась на вдохе, и принялась возмущенно хватать ртом воздух.

- Гарри, это было невероятно круто! Где ты такому научился?

- В книжке вычитал, - усмехнулся я, приводя пошатнувшиеся позиции литературы в порядок.

- В какой именно?

- Не помню уже, потерял.

Миона скосила взор, но промолчала. Её единственную меньше всего радовала совместное занятие левитацией. Особенно она была против демонстрации сложных чар безответственному, по её мнению, Рональду. Уселась девица в уголке, наколдовав цветастое опахало. Сославшись на усталость, она лениво развалилась на угловой софе, теребя край мешковатого сарафана.

- Гарри, а что ты ещё знаешь?

- Всего понемногу, будущий голкипер сборной Англии. - Уизли так мило покраснел на необоснованную лесть. - Только будь осторожнее. Заклятие прожорливое, без сложных рунных конструкций расход энергии недопустимо высок. Настоящие асы учитывают все: воздушные потоки и ямы, позицию Солнца и Луны, многое прочее. Вам, в лучшем случае, удастся вылететь за территорию школы. Мне, если повезет, добраться до Хогсмида. Это так, в розовых влажных мечтах. О перелете Ла-Манша речи не идет.

И тут же в мозгу образовалась картинка: темная фигура в капюшоне, как черное облако, рассекает небо над водной толщей. Неописуемая разница в могуществе ввергала в черное уныние. Шутки шутками, но как одолеть... такое?

- А как увеличить резерв?

- Тренировками, Рон, только тренировками. Патронус у тебя выходит? Вот его перед сном и используй, пока не перестанет получатся. Только полностью осушай резерв в пятницу, чтоб восстановиться на выходных.

- Иссушать! Но это же... - в голосе Рона вполне уместное изумление. Работа с резервом на износ напоминает попытку последнего отжимания в конце чудовищно длинного подхода.

- Именно упорные иссушающие тренировки делают мага могущественным с годами. Дамблдор не родился Величайшим Светлым Магом. Также, как и Волан-де-Морт не стал Темным Лордом лишь за швыряния Авадами. Неважно какой талант, высочайший потенциал и способности... без многолетней тяжелой огранки - все тлен.

- Значит, просто осушать резерв?

- Не просто, а грамотно. И, вот увидишь, уже через год себя не узнаешь. Через пять - будешь на голову выше своих сверстников. А дальше... от одного тебя зависит.

- Да Гарри, умеешь ты вдохновить! Экспекто Патронум! - и серебристый дух заструился по комнате. Я мягко вздохнул, улыбнувшись, и похлопал паренька по плечу. А вот Грейнджер хмурилась отчего-то. Насупилась, пристукивала ножкой, нервно теребила локон каштановых волос.

- И что ты ещё сегодня продемонстрируешь, Гарри?! Или, смею верить, этого хватит? - наконец она процедила язвительно.

Я даже слегка опешил, уставившись на сердитую девушку. Изначально, недовольная предстоящим занятием по левитации, она вскоре оттаяла, испробовав на себе новенькие чары. Однако почему-то противилась демонстрации заклятия Рону.

- Гермиона, что с тобой?! - брови Рона поползли вверх. - Гарри прикольные вещи показывает, ещё что-нибудь знаешь, мужик?

- Вот именно, что показывает, и просто так! - отчеканила Грейнджер. - Я, чтобы ты понимал, целых два года занималась рунами, чтобы сейчас примерно понять суть данной магии! Гарри... не знаю, откуда он взял, но раз умеет, то может. А тебе лишь бы прийти на готовенькое, даже не понимая формулы! Не знать, к чему что может привести... зато - летаю!

- Подруга, да что не так-то?! - Уизли неподдельно изумлен.

- То, что знания должны доставаться в результате труда и усилий! Знание - сила! Может, тебе и хорошо сейчас, подумать только - летаешь! А каково тем многим парням и девушкам, старательно изучающим предметы, и не имеющим надежды приблизиться к подобному?!

Нет, все же она неисправимая заучка.

- Но ведь никто им не мешает развиваться, и где-нибудь в Академии изучить нечто подобное? - резонно заметил я, однако был тотчас перебит вошедшей в раж фурией.

- Вот именно! Академический уровень! Узкоспециализированный! Море труда трудолюбивого человека, чтобы суметь то, что Рональд Уизли делал уже в пятнадцать лет с легкой подачи Гарри Поттера, большое спасибо ему за это! Пойди ещё Малфою расскажи! Или Снейпу?! Нет!? Почему же?!

- Гермиона... Рон ведь наш друг, - тихо сказал я. Девушка осеклась, захлопнув рот. Рональд шокировано смотрел на подругу, её слова задели в нем нечто.

- То есть, - четко выговорил Рон, - ты обвиняешь меня в том, что я пришел к тому же результату, не истратив впустую кучу лет? Что я играл в квиддич, пил сливочное пиво, в общем наслаждался и жил на полную катушку? При этом, сейчас делая то, что и не слилось бы тебе, если бы не Гарри, а твоим 'академикам' и в голову не придет? Зачем мне 'понимать', если я могу с тем же успехом 'владеть'? Так кто, в конечном итоге оказался дураком, Гермиона? Кто слил прорву времени в унитаз?

- Т-ты... ты!!

Девушка вот-вот готовилась разреветься. В конечном итоге она вскочила и вылетела из кабинета, пылая горящим лицом.

Выручай-комнату наполнила тишина, прерываемая короткими тик-так настенных часов.

- Нет ну ты видел? - Рон возмущенно повернулся ко мне, активно жестикулируя.

- Видел-видел, - я уже отвлекся на крошечного совенка. Уникальное создание - сова. Нашла лазейку даже на восьмой этаж, проказница.

'Смею напомнить вам о нашей сегодняшней встрече памятуя о вашей чрезвычайной занятости. Директор А. Дамблдор.'

Я испуганно посмотрел на часы. И испустил облегченный выдох: ещё целых двадцать минут. Демонстрация диковинных чар настолько увлекла, что забыл о времени напрочь.

- Пошли уже, меня Дамблдор вызвал.

- Интересно, что ему на этот раз нужно?

- Там узнаю, - пожимаю плечами. К сожалению, или счастью, даже близким людям не все можно рассказать.

Но Рон ещё не остыл.

- Нет, ну это же ни в какие ворота! Подумать только - выучил такие чары даром! Она благодарить тебя должна, что показал ей, а она на меня взъелась! С ней вообще что-то неладное последнее время!

- Остынь, она неправа, я знаю это, - хлопаю друга по плечу. - Поостынет - помиритесь. Просто плюнь на это. Будь выше. Мудрее.

- Попытаюсь, - тяжко вздохнул Уизли. И, похлопав напоследок по плечу, скрылся в очередном коридоре.

Мне же предстояла обещанная встреча с директором. Я мысленно настроился услышать известную историю о крестражах и удивляться натурально в нужных местах. Однако Дамблдор поразил меня с первых секунд.

- Лимонную дольку?

- Пожалуй, что да, - протягиваю руку у лакомство и наслаждаюсь вязкой, подслащенной кислинкой.

- Гарри, прости за неудобный вопрос, но что тебе известно... о крестражах?

Я поперхнулся лимонным соком, удивленно уставившись на беспечно улыбающегося старика.

- Твоя реакция интригует, мягко говоря, однако, не затруднит ли тебя объясниться?

Наконец, справившись, проглатываю лакомство.

- Крестраж - частица души мага заключенная в неодушевленный объект.

- Верно подмечено, Гарри! Но, позволь узнать, откуда тебе известны такие, м-м, нечастые знания?

- Все дело в том, - я пытаюсь тщательно подбирать слова. - что мне довелось всякое встретить на своем пути. И, что самое интересное, один из подобных крестражей располагался прямо во мне.

Дамблдор посмотрел странным взглядом, немного осунувшись, и тихо уточнил:

- Ты сказал, располагался?

- Именно. Причина в том, что мне поспособствовали в этом... дементоры.

- Ты использовал ритуалы с дементорами?! - сырая, могучая сила всколыхнулась вокруг директора Хогвартса.

- Нет-нет, - поспешно заверяю, - они атаковали меня.

- Летом, - кивнул своим мыслям Альбус.

- Летом, - соглашаюсь, и откидываюсь в кресле. - Затем знакомство с одним презабавным человеком, не могу сказать с кем, извините. Ну и, в конечном итоге, сопоставив два и два...

- Все понятно, достаточно, - оборвал меня директор. Что тут может быть понятно? Я, лично, ничего бы не понял.

- Составишь компанию? - поворачиваюсь на звук, где мерцает волнами Омут Памяти. Директор приглашающе повел рукой, поблескивая небесным взором. Очки-полумесяцы загадочно отсвечивали.

- Куда я денусь, - буркнул я, подхватив палочку. Становлюсь напротив и, повинуясь приглашению, опускаю лицо в серебристую гладь.

Миг черноты, и я возникаю посреди Большого зала, битком набитого студентами. Обед в самом разгаре. Ученики, как обычно, едят, пьют и переговариваются. За столом восседает измененный преподавательский состав. Директорское место пустует.

- Нам сюда, Гарри, - позвал Дамблдор, указав кивком в сторону Слизеринского стола.

Там сверкали, иначе не скажешь, две невообразимые красотки. Сестры Блэк: Нарцисса и Беллатриса, обе в прекрасных, как на прием, платьях и изысканных прическах. Укрытые пологом тишины, они о чем-то таинственно переговаривались, время от времени бросая загадочные взгляды по сторонам. Стрельба глазками не прекращалась ни на минуту. Барышни практически не притрагивались к еде, казалось, их единственная цель освятить своим присутствием школу.

Повинуясь приглашающему жесту проникаю под полог вслед за чародеем.

- Нет, эти туфли меня доконают! - прохныкала Нарцисса, на миг скривившись. Со стороны это показалось мимолетной гримаской.

- Терпи, они восхитительно сочетаются с твоим платьем. У меня самой лямка натирает безбожно.

- Тебе хорошо-то, терпи. У самой вся жизнь впереди! Почему именно меня сватают к Малфою!?

- Тебя не жалко, - ухмыльнулась в ответ Беллатриса. Бр-р, вот где зачатки произрастали. Впрочем, не отметить десятибалльную внешность и обворожительность не представлялось возможным.

- Да ну тебя! Сама-то, кого выберешь?

- А никого! Достойный нет, к сожалению! - брюнетка сокрушенно покачала головой.

- Тебе, небось, самого-самого подавай? - фыркнула Нарцисса.

- Безусловно, Цисси, я себя на середнячка не променяю!

- Ну, выскочи тогда за Дамблдора, - сьехидничала блондинка.

- Силен, конечно, но староват, - безжалостно резюмировала Белла, слегка поморщившись, - да и к маглам питает ненормально теплые чувства. Матушке он никогда не нравился.

Сей же миг двери Большого Зала стремительно распахнулись.

- Легок на помине, - будущая миссис Малфой вгляделась в новоприбывших. И ахнула: - Ой, а кто это с ним!

Беллатриса не ответила, так как сама прикипела взором к высокому широкоплечему мужчине, скрестившего кинжальный взор с молодой версией нынешнего директора. Незнакомец действительно впечатлял. Черноволосый красавец в превосходной физической форме. Элегантный костюм, казалось, еле удерживал распирающую ткань звериную мощь. Да, Том Реддл в молодости действительно был... сногсшибателен. На короткий миг я даже ощутил укол мимолетной... зависти? Никогда за собой не замечал.

Тем временем обстановка нешуточно накалялась. Привыкшие к изредка демонстрирующему мощь Верховному Чародею Визенгамота, студенты сильно удивились, ощутив, как незнакомец отпустил свою силу, не уступающую Дамблдоровой. Воздух заискрился вокруг мужчин, волосы ближайших учащихся встали дыбом. Учительский стол беспокойно переглядывался, явно не зная, что предпринять. Впрочем, Флитвик с МакГоннагал однозначно изготовились дать отпор в случае опасности.

А собеседники, не замечая творящейся вокруг вакханалии продолжали беседу. Выглядя, будто беседуя о погоде. Наконец, как итог, Томас стиснул челюсть, явно раздосадованный.

- Это ваше окончательное решение, директор?

- К сожалению, да, мистер Реддл, - Дамблдор сильно расстроен. - Может, через некоторое время...

Волан-де-Морт развернулся и, окинул странным взглядом Большой зал, задержавшись на Слизеринском знамени. Лицо его потеплело, а края губ дрогнули в намеке на улыбку. Моргнув, он невольно задержал взор на сестрах Блэк, расположившихся посередине.

- Прощайте, директор, - глухо процедил Том и, стремительно развернувшись, покинул зал.

- Каков, а? - восхищенно выдохнула Нарцисса.

- Пошли, пошли! Нужно его догнать!

- Ты чего?! Белла?!

- Быстрее, дура, он же сейчас уйдет! - Беллатриса, сильно не в себе, едва не скатывалась в истерику.

- Иду-иду, - в таком состоянии с ней лучше не спорить, и две красавицы покинули пресный обед.

Миг мертвого марева, и вот мы стоим вдалеке от нагнавшей свою звезду парочки. Эх, девчонки, знали бы вы, что вас ждет, бежать вам до самого Лондона...

Качество воспоминания подкачало, прерываясь вспышками черного тумана, однако очевидно, как заигрывающие девицы распинаются пред ухмыляющимся Реддлом. Миг, и следующий кадр:

- Белла, может не стоит? Куда мы идем? Ты уверенна?

- Успокойся, Цисси, ты узнаешь его, как знаю я.

- Это?.. тот самый? Том Реддл? Тебе же матушка ясно сказала - с ним не якшаться! - Нарциссе, еле поспевающей за стремительно несущейся сестрой явно не до шуток.

- Я, в отличии от тебя, не рабыня матушкиного самодурства! Том не маггл, а полукровка! Кровь и магия в нем так сильны... он... да мама просто не видела его вживую!

- Белла, да как ты можешь! Ослушаешься?

- А ты заложишь меня? - старшенькая Блэк остановилась, впившись пристальным взором в блондинку. Однако, Нарцисса не стушевалась:

- За кого ты меня принимаешь? Конечно нет! Но это не отменяет того факта...

- Вот и славно, - не дослушав, сестра рванула дальше. Младшенькой не оставалось ничего другого, как подобрав полы мантии, рвануть следом.

Чернота.

Визжащую хижину узнаю из тысячи аналогичных мест. Невольная дрожь прошла по телу, настолько сильная, что реальный Альбус удивленно повернул голову.

"Все в порядке", - успокаиваю кивком, и перевожу взгляд на разворачивающейся действо. А посмотреть было на что.

В углу комнаты лежали, спеленатые, двое субъектов невзрачной наружности: старый мужчина и совсем молодой парень.

- Во все времена эта обитель притягивала к себе темные силы, - проронил Волан-де-Морт.

Нарцисса испуганно обернулась на звук. Белла же, даже не вздрогнув, широко улыбнулась.

- Сегодня мы тоже будем играть? - и весело рассмеялась.

Нарцисса впала в состояние шока. Перед её очами будто разыгрывался спектакль, где участники - омертвевшие внутри пустышки.

- Белла, что за... Вы же не собираетесь делать что-то плохое?!

Но палочка Реддла, волшебным образом появившаяся в пальцах, смотрела прямо в лицо младшей Блэк.

Юная Нарцисса расплылось в безмятежной, глуповатой ухмылке...

Секундное марево и следующая сцена:

Молодая версия Альбуса Дамблдора, окруженная со всех сторон разъяренными родителями. Рядом, совсем как сейчас, сияет Омут памяти, а на стульях в углу - две зареванные девчушки.

- Эта мерзость не должна покинуть пределы кабинета! - знакомый по портрету голосок мамаши Блэк испуганно дрожал.

- Альбус... профессор Дамблдор! - Лорд Блэк лепетал, словно мальчишка. - Это ведь просто невозможно! Неужели вы верите...

- Воспоминаниям? - Альбус кивнул на Омут. - Или двум трупам на территории школы?

- Но мои девочки не могли! - возопил Лорд.

- Как видите - смогли. Однако... я допускаю кое-что ещё...

Я почувствовал тянущее ощущение в затылке. Миг, и реальный кабинет образовался перед глазами.

- Дальше в двух словах, - устало бросил Дамблдор. - Доподлинно неизвестно, добровольно ли изначально Беллатриса совершила двойное убийство на пару с Реддлом. Типичный прием злоумышленником - замарать, пометить как своих, после чего пути назад нет. Семья Блэк использовала все влияние и связи, опустились даже до слезных молитв... лишь бы не допустить позорного изгнания девочек. И если Нарциссу вполне можно по-человечески понять - доказательство влияния налицо, то с Беллой...

- Воспоминания дальше стерты?

- И имеются только у Волан-де-Морта. Уверен, только из-за них Нарцисса Блэк встала на сторону Пожирателей Смерти.

- А Беллатриса? - бесстрастно уточнил я.

- А Белла, мне кажется, делала все добровольно. Безусловно, влюбленная, безусловно под влиянием обаяния и аргументов Тома. Уж он-то умел. Но, тем не менее...

- Тем не менее она убийца, - сухо отрезаю. - Это понятно.

- Просто будь осторожен, - директор взглянул на меня. Беспокойство плескалось через край пронзительного взора.

- Я постараюсь.

- Держи, - цепкая жилистая рука протянула ещё три склянки с воспоминаниями. - Я уже не так молод, для подобных переживаний. Подожду тебя тут, - и, извинительно улыбнувшись, Дамблдор откинулся в кресле, прикрыв глаза.

Дальнейшее даже не хочется передавать. Содержание последующих воспоминаний было похоже друг на друга подобно братьям близнецам. Суть везде одна: молодой Реддл, используя ослепительное обаяние втирался в доверие влиятельным личностям, а затем бил в спину, так или иначе получая из этого выгоду. И, что самое главное, подобно истории с Хагридом, ему удавалось выходить сухим из воды. Беспринципность, коварство и жестокость - столпы сущности Реддла. Для него это даже не было плохо. Не было сомниний. Вопросов: "может не стоит?" Не было, через что переступать. Волан-де-Морт олицетворял зло, которое нес.

- Ну он и мразь, - выдохнул я, вынырнув из Омута памяти, - как же так можно?!

- Видишь ли, Гарри, - невозмутимо продолжил Дамблдор, - зло настолько отвратительно, что пытается выглядеть хорошо. Одурманить своей смердящей сутью до такой степени, чтобы затуманенный разум не воспринял картины ужаса. Том Реддл, способен на любой чудовищный поступок как в случае с Гарри - убийство невиновной семьи. И это далеко не первое его преступление. В течении полугода были найдены тела ещё полудюжины студентов. Так он мне мстил за отказ. Пока я не пришел прямо в его квартиру, снимаемую в Косом Переулке, и не перевернул все вверх дном. Оставив его лежать, униженного и обезоруженного, в кипе собственных книг. Убей я его тогда... Школу Реддл больше не трогал. Начал прятаться. Но в остальном... Погибших от его пыток или его прислужников не пересчитать по пальцам. Как и удачных, лживых интриг в высшем свете.

- Ну, и каков итог?

- Не существует красивого зла. Зло всегда мерзко и отвратительно. Лживый привлекательный ореол вокруг темных личностей, не более чем мишура, прикрывающая гнилое нутро. Множество Пожирателей пали из-за того, что увидели в Реддле не беспринципного злодея, а некоего романтизированного Темного Лорда, идущего наперекор одряхлевшему Министерству, как скала среди волн. Зло обманчиво. И, что бы ты не думал, цель никогда не оправдывает средства. Потому что цель, порождение субъективного сознания, возможно больного, возможно неверного... а средства задевают судьбы других - живых людей. Цель - воображаемая абстракция, а средства - это поступки. А только поступки определяют человека. Почему я столь многословен? - директор усмехнулся в бороду. - Ну, Гарри бы я это не рассказывал, он по своей юности и чистоте все ещё четко различал зло и добро. Очень категоричный мальчик. Однако, старшие индивиды... могут прельститься, бывали случаи.

- Мне тоже доводилось совершать... неприглядные вещи, - подавленно буркнул я.

- Это, безусловно, плохо, - Альбус блеснул очками, - но твои обстоятельства служат оправданием, пусть и частичным. Ты не тешил себя эфемерной иллюзией, лживо именуемой "Целью" жизни. Лорду Волан-де-Морту нет оправданий. Все его действия - его свободный осознанный выбор, за который он понесет наказание.

- А может он... исправится? - тут же фыркаю от абсурдности прозвучавшего. И, смутившись, поправляю: - Сменить философию? Подход?

Дамблдор задумчиво покачал головой.

- Конечно, покаяться и отречься может каждый. Теоретически. Сумел Грин-де-Вальд, мой давний соперник... но уже после того, как проиграл решающую битву. Ради своих эфемерных представлений Том переступал через сотни жизней невинных людей. Совершал тысячи ужаснейших преступлений. Добровольно. Так что ты думаешь, способно изменить Реддла, если у него нет ценностей, окромя своей цели?

- Ну, разве что передумает? - шутки ради предположил я, - ну или найдет иную цель, более благородную.

- Благородство чуждо Волан-де-Морту, как и все твои "надуманные" моральные ценности. Только единственно существующая, по его мнению, "реальная" власть, "реальные деньги", реальное могущество, и больше ничего. Ради неверных целей совершаются ужасные, непоправимые поступки. Одни только крестражи чего стоят... Очевидно, что Том, который живет лишь эгоистическими и материальными выгодами и всю жизнь посвятивший их достижению, больше всего боится утратить достигнутое, умерев. Однажды... давным-давно, ещё до войны, до ссоры, мы беседовали с Томом, вот как сейчас с тобой. Он рассказывал о своих целях, планах, мечтах. И я спросил его - зачем тебе все это? Чего ты хочешь достигнуть?

- И что же он ответил?

- Всего, - ответил Дамблдор, поморщившись с пренебрежением. - Для чего, если утрата неизбежна? В конечном итоге умрет каждый? Он промолчал. Но с тех пор ищет победы над смертью, чтобы придать хоть какую-то ценность тому, что имеет.

- Что плохого в желании победить смерть?

- Ты знаком со сказками барда Биддля? - согласно киваю.

- Победа над смертью не в избегании. Как можно победить, не встретившись лицом к лицу? Только преодолением. Стать хозяином смерти можно, но только ринувшись в нее с распахнутой грудью и гордо поднятой головой. Как младший Игнотус, скинувший по свободной воле мантию, и встретивший Её как старую товарку. Взявший её за руку, и позволивший послужить ЕМУ проводником... к иным, светлым берегам. Клинок не выкуется, не пройдя через горнило пламени. Человеком не стать, не умерев.

- Очень заманчиво, но мне пока не хочется умирать.

Директор весело рассмеялся. Его глубокий хохот звонкими колокольчиками рокотал в кабинете.

- Ну ты даешь, Гарри, - он утер глаза рукавом, - конечно, тебе не стоит торопиться. Напротив, нужно сделать все для твоей сохранности. Несмотря на твои неоднократные попытки обесценить наши усилия.

- Я стараюсь держаться подальше от опасностей!

- Неужели? Добровольное принятие полномочий Лорда, и последовавшее логичное покушение. Инициатива участия в Турнире, дебаты перед камерами, активность в Визенгамоте?

- Так получается, - буркнул я.

- Почему не пытаешься закончить спокойно учебу? Зачем все это? Что-то тобой движет. Или, быть может, кто?

Прямо в точку. Однако я не могу, сознательно, даже намеком попытаться донести желаемую информацию. К счастью, рефлексы сыграли мне на руку. И мимолетный виноватый взгляд, брошенный на директора, поведал тому о многом.

- Значит, мои опасения подтвердились, - удовлетворенно кивнул Дамблдор. И хлопнул по столу, прощаясь. - Я постараюсь раскопать в этом направлении, аккуратно, чтобы не навредить. С тебя же мне нужно одно слово, - в тоне директора появились льдинки.

- Я весь внимание.

- Никак. Ни при каких условиях! Если ты что-то разузнаешь о крестражах не пытаться добраться до них в одиночку. Чары, наложенные Волан-де-Мортом, могут быть слишком опасны. Ты даже не можешь вообразить, насколько. Ты обещаешь, Гарри?!

- Обещаю, - твердо заверил я, глядя прямо в глаза директору. Тот сердечно улыбнулся:

- Можешь идти. И, пожалуй, можешь рассказать о крестражах своим друзьям: Рону и Гермионе. Дружбу не стоит недооценивать. Пусть даже и чужую.

- Спокойной ночи, профессор Дамблдор. Разворачиваюсь и покидаю кабинет. Пришла пора вплотную заняться крестражами. И, если диадему с медальоном заполучить - раз плюнуть, то оставшиеся требуют взвешенного подхода. *

Неожиданно, но очень приятно, пара недель пролетела без суеты и нервов. Весна набирала обороты, разливая владычество над туманным Альбионом. Школа понемногу отошла от катастрофы. Начали доноситься смешки в коридорах, гам нарастал и, наконец, все стало почти так, как прежде. Несколько визитов на Гриммо не обнаруживали руин или синяков на лицах обитателей дома. И, если Элизабет активно искала сторонние способы заработка, то Беллатриса прочно окопалась в четырех стенах. Частенько её можно было застать толкующей о чем-то с портретом резко приутихшей мамаши.

Выручай комната оставалась незаменимым подспорьем для тренировок с Роном и Гермионой днем, и развитием... особых способностей ночью. Не забывал я также о прокачке резерва, с удивлением обнаружив, что последний практически удвоился с момента появления в школе. Моя заслуга?

Ежедневно я пытался обуздать свою вторую суть. Как на турнирных тренировках. Частично трансформировался, укреплял тело и фокусировал сознание. На большее не мог решится. Или не хотел.

Слишком свеж угрюмый след, оставленный последним визитом второго я. Чувство потери контроля. Неуправляемость и безумие. Очень не хочется, в конечном итоге, утратить себя в погоне за силой. Пересечь невозвратную грань, за которой сотрутся различия с Волан-де-Мортом.

Стать чем-то неотличимым от него? Человекоподобной тварью? Ну уж нет, увольте!

Несмотря на дрожь в коленях от предстоящих испытаний я всячески цепляюсь за возможность остаться собой. Каждый раз, теряясь, слишком мучительно возвращаться, выталкивая из души инородное Нечто. Даже за мизерную трансформацию: наращивание чешуи под одеждой или ускорение следовала плата.

Так и проходили дни и ночи, в тренировках и борьбе с самим собой. От учителя и Фламеля никаких вестей. Последнего на зельеварении подменял Гораций Слагхорн, которого директору удалось уговорить и без меня.

Незаметно, я все больше отдалялся от общества, друзей и однокурсников. Хандрил в сторонке. Гнетущее, недоброе предчувствие набирало обороты. Затишье перед бурей. Что-то надвигается!

И оно грянуло.

Ничто не предвещало беды. Я отмокал в шикарной ванне после тренировки. Выручай-комната в этом плане ничем не уступала ванной для старост. Лунный свет проникал сквозь полузакрытые шторки, падая на уставшее лицо.

Часы пробили одиннадцать. Пора и честь знать. Поднимаюсь, плеснув водой за борт, и накидываю банный халат. Прошлепав босыми ступнями по ворсистому ковру, подхожу к мантии, смиренно ожидающей на спинке стула. Пальцы нашаривают палочку - прибраться за собой.

И натыкаются на что-то горячее. Миг необъяснимого ступора, а затем я холодею. Мурашки пробежали по спине. Одним мигом уютная, сонная ночь наполнилась необъяснимой угрозой. Проклятый пергамент гоблинов! Уродцам снова что-то нужно от меня!

И явно нехорошее, иначе не стали бы вырывать из школы посреди ночи.

С нехорошим прищуром стискиваю кулаки. Долго ниточке не виться! Дайте только шанс, ушастые недомерки, я вам эти уши оторву вместе с головами! Оскалившись, начинаю остервенело натягивать мантию. Палочки, одна, вторая. Оборотное зелье, подумав, оставляю - ещё пригодится.

Пергамент даже сквозь карман нешуточно жжется. Хозяевам своей зверушки явно надоело ждать.

Прохладный воздух территории Хогвартса наполняет легкие, смывая остатки неги. Едва удалось увернуться от миссис Норрис, каким-то неуловимым чутьем скрывшись в кабинете. Связываться ещё и с завхозом не хотелось.

Наконец, антиапарационный барьер позади, и я разворачиваю пергамент, чтобы убедиться в отсутствии малейшей информации. Пусто, лишь печет, зараза! Что ж...

Глубоко вздохнув, как перед нырком в воду, стискиваю ненавистную бумажонку и аппарирую.

Прямо в черную пустоту. Мама!

Бултых!

Не успеваю поседеть от ужаса, как черное ничто оборачивается ледяной водой, стремительно наполняющей легкие. Дико извиваясь, почти теряя контроль, проталкиваюсь сквозь преграду, навстречу воздуху и жизни. На миг возникает мыслишка о сливе гоблинами неугодного агента. Уродцы захотели избавиться от ненужного инструмента. И тут же отмел - слишком сложно. Достаточно просто использовать поводок.

Наконец - спасение! Всасываю в себя воздух с мощью турбины. Не могу надышаться. Делаю несколько взмахов руками, ощупывая пространство вокруг. Ни зги не видно. Ледяная вода на ощупь и сплошная, непроницаемая чернота.

- Люмос! Люмос Максима!

Ослепительный шар возникает на вершине палочки, разгоняя сгустившуюся темноту. Моему взору предстал подземный грот. Огромная пещера с подземным озером, затянутым преимущественно мхом. Мгновенно дергаюсь в испуге, предположив ГДЕ я могу находится, и что водится в этом озере. Однако, поразмыслив, признаю: откуда гоблинам знать о тайном схроне Волан-де-Морта?

До берега сотня метров. По сравнению с водной прогулкой на пару с Лестрендж - раз плюнуть. Минута, и пальцы нащупывают склизкий каменный уступ. Вываливаюсь, подобно выброшенной на берег рыбе. Вечерняя тренировка сказала свое слово - ощущения как у выжатого досуха лимона. Сейчас бы в теплую постельку...

Б-рр. А ну взял себя в руки! Ты черт знает где, по капризу ушастых недомерков с, очевидно, неблагородными намерениями! Внутренне собравшись, поднимаюсь на ноги, окидывая взглядом окружающее пространство.

Пещера напоминала сужающуюся к горлышку алхимическую колбу. В самом верху - далеком, едва заметном пике, виднелся лоскут небесного покрова. Именно оттуда я и свалился, прямо в услужливо раскинувшееся озерцо. Для чего такие сложности? Я попробовал аппарировать и убедился в невозможности сего нехитрого маневра. Ловушка? Испытание? Не проблема для сильного волшебника, хотя пролететь вертикально вверх две сотни метров не каждому дано. Несравнимо с даже километровым прямым полетом, страхуемым воздушными потоками и грамотным планированием. Для меня, лично - невозможно. Как и полностью трансформироваться - настрой не тот.

Да и выяснить цель десантирования в столь неприятном месте необходимо. Ещё раз осматриваю пещеру и взгляд натыкается на небольшую лазейку в дальнем углу. Черный провал, уходящий почти отвесно вниз, смердел затхлостью и угрозой.

- Мне что, туда?! - спросил я с нервным хохотком, чтобы услышать хоть чей-то голос. Высушиваю промокшую одежду, проведя теплым потоком воздуха сверху донизу. Как же не хочется ползти черт знает куда! Но делать нечего - вперед!

Освещая палочкой путь осторожно карабкаюсь вниз. Ноги скользят по ледяным, покрытым гадкой слизью уступам. Стены давят на сознание - сужаясь в непроходимую горловину, то расстилаясь необъятной чернотой.

Наконец, ноги уткнулись в прямую твердую поверхность. Относительно ровную, что, безусловно, радует. Поднимаю палочку и подпускаю побольше света.

Какая-то чертовщина. Большой зал, толи остатки храма, толи чего-то ещё. Архитектура указывает на седую древность сего сооружения. И шесть черных провалов, равномерно направляющих в разные стороны. Лабиринт?

Приехали. Нет, я конечно понимаю, что у этого тельца есть опыт подобного времяпровождения. Но нельзя ли как-то избежать?.. Видимо - нет.

Этого и хотели гоблины? Провести через некое испытание? Для чего? Проверки прочности? Устранения? Испытания?

Так, неважно! - одергиваю себя. Сейчас самое главное - выбраться отсюда живым и здоровым! Желательно целым! Остальное вторично.

Не имея ни малейшего понятия в какую сторону идти, решаю выбрать центральный путь. Воздух в нем чище и ступени вырублены аккуратно. Хотя, с какой стороны взглянуть. Ступени - очевидная угроза ловушек. Пригнувшись, на цыпочках, максимально сосредоточившись осторожно ступаю на каждый следующий уступ.

Проход увеличивается, раздается ввысь и в ширь. Минуту спустя ступаю уже по прямому длинному желобу, испещрённому диковинными символами и замысловатой вязью.

- Ступефай!

Если бы не все рефлексы, вбитые наставником! Не многочасовые тренировки до изнеможения и выматывающие марафоны, то моя многострадальная тушка осталась бы лежать в заброшенном лабиринте.

Не задумавшись ни на секунду падаю навзничь, отправляя мгновенное невербальное Секо на звук.

Кажись, попал? Вставать и проверять ой как не хочется. Незваный гость вполне мог затаиться, притворившись мертвым.

Наконец, спустя три минуты тишины я рискнул швырнуть камешек неподалеку. Реакции не последовало.

Зажигаю на мгновение свет и мгновенным перекатом ухожу вправо. Ноль реакции. Что ж, убедил. Пошли, посмотрим на тебя.

По счастливому стечению обстоятельств несостоявшийся убийца распластался изломанной куклой с отсутствующей напрочь головой. Повезло. Только чем-то странным, неуловимо неправильным фонит от нападавшего.

Наклоняюсь и внимательно изучаю индивида. Чрезмерно бледен. Мужчина как мужчина. Но тут взгляд натыкается на сжатые в предсмертной судороге руки. И если правая рука с волшебной палочкой вполне привычное зрелище, то продолговатый зеленый кристалл вызывает нешуточное беспокойство. Протягиваю руку в попытке коснуться, и тотчас все инстинкты завопили: "Не трогай!!!".

Отскакиваю, нешуточно испугавшись. Инстинктам я привык доверять, особенно в последнее время. Чем-то недобрым веяло от кристалла, враждебным.

Огибаю тело павшего по дуге и двигаюсь дальше. Огонек люмоса пришлось погасить, во избежание, и пользоваться впредь демоническим зрением.

- Инкарцеро!

Даже представить себе не могу, в какой темной норе затаился этот мерзавец. Я и глазом моргнуть не успел, как оказался спеленат с ног до головы, аки младенец. Поворачиваю голову на звук, и вижу скачущего семимильными шагами человека, сжимающего в вытянутой руке кристалл, аналогичный первому.

И тут уже выбора не было. Сильнейший испуг вкупе со смертельной опасностью всколыхнули мое яство, пронзая дрожью до корней позвоночника. Я ощутил, как изменяется тело, вытягиваются мышцы и рвется одежонка на мелкие лоскуты. А вместе с нею и путы, не рассчитанные на нечто, настолько превосходящее простого человека.

Лицо напавшего, почти достигшего цели, исказилось от ужаса. И в отчаянном рывке он рискнул швырнуть в меня свою сочащуюся зеленым дымком гадость.

Не попал. Я резко отклоняюсь влево, рывок вперед, и вот мы оказываемся лицом к лицу. Миг секундного замешательства, и человечишка вскидывает отчаянно палочку, выстреливая заклинанием практически в упор.

Шипастый хвост упругой плетью взлетел навстречу, отбивая луч заклятья костяным навершием. И в этот самый момент, атаковавший меня мужичок сломался. Его рот исказился от истошного вопля. Неудачник обреченно, как кролик на удава вылупился на хвостовой шип, взглянувший на него головой змеи. Хвост раскачивался из стороны в сторону пару секунд, будто рассматривая подвернувшуюся добычу. И пробил грудную клетку навылет одним резким рывком.

Вой иссякал предсмертным, затихающим хрипом. Я, внутренне ликуя от дикой, необузданной энергии, небольшим усилием подтянул насаженного, как бабочку человека своему лицу. Червь завис передом мной, его ноги в обмоченных штанах не доставали до земли.

- Зачем ты напал на меня?! - горячее дыхание сиплым выдохом прорвалось сквозь оскалившуюся клыкастую пасть. Но он уже отходил в мир иной. Тонкая ниточка крови вытекала из перекошенного рта, а расширившиеся зрачки бешено вертелись, силясь отвернутся от ужаса наяву. И провел когтистой лапой по щеке, почти нежно.

- Ничего-ничего...

И резко ухватив башку, рванул что есть мочи! Одновременно распрямляя хвост!

Две половинки, бывшие человеком, разлетелись в противоположные стороны. Под дикий рев родившегося чудовища, предупреждавшего все живое в округе - смерть близко.

Теперь я совершенно не таился. Я несся вперед, сквозь катакомбы, а тысячи органов чувств лучше любого радара сканировали пространство. Я ужимался змеей, складывая крылья и хвост, протискивался сквозь мизерные щели. Сокрушительным ударом разбивал преграды, где это требовалось.

А вот и цель путешествия.

Протиснувшись в очередной тоннель, я оказался на рукотворном древнем балконе, раскинувшемся под потолком огромной пещеры. Сильный толчок мускулистых ног, взмах крыльев, и я планирую вниз. Упругие крылья прекрасно слушаются, улавливая воздушные потоки.

Когти царапнули по сырому камню, я выпрямился и напрягся. Смертельная угроза. Как только я дотронулся до пола ненормально-круглой пещеры что-то изменилось. И, словно откликаясь на опасливые мысли, края пещеры засветились зеленоватым светом.

А поверхность земли вспыхнула замысловатым узором, символами и узорами.

"Ловушка!!!" - взвыло сознание. Я тотчас рванулся ввысь, но было поздно.

Огромная пентаграмма, пылающая огненным тавром на теле громадного зала сковала мою свободу. Я, словно зверь в клетке, тщетно бился о края запирающего рисунка. Минута, другая, третья...

Затем, немного поостыв, возвращаюсь в центр и замираю неподвижной статуей. Силы стоит поберечь. Тем, кто меня сюда привел что-то да было нужно.

Бах! Бах-бах!

С петардным хлопком зажглись десятки светильников на стенах. Шарообразные стекляшки высветили громадный каменный амфитеатр. Вздымаясь до невообразимой высоты стены сходились в вышине каменным клином. Там, под самым потолком раскинулся десяток балкончиков, с одного из которых я спрыгнул сгоряча.

А на балкончиках, подобно цезарям в Колизее, с удобством расположились гоблины. Отмечаю сей факт краем сознания; я ни секунды не сомневался в том, кто именно хотел меня здесь видеть. Вопрос другой - зачем?

Перевожу взор ниже, и внутренне содрогаюсь. Вся огромная зала до самых краев, все необъятное пространство за пределами пентаграммы запружено людьми!

Стар и млад, девушки и много где дети... с бессмысленными пустыми глазницами. Многие сжимали нож или палку в качестве оружие. Кто-то готовился драться голыми руками. Но каждый второй из обреченной толпы был оснащен тем самым зеленоватым кристаллом.

Минута затишья перед бурей. Негромкий, но властный хлопок с гоблинской ложи. И толпа овец на закланье двинулась в атаку!

Я не знал жалости. Моральный выбор передо мной не стоял. Что-то надломилось во мне ещё там, в Визжащей хижине, когда я поднял палочку на Асторию, пусть и не настоящую. Вынужденные убийства в боях оказались ручейком, подтачивающего колосса на глиняных ногах. Но я держался.

Атака поместья, смертельный вихрь Адского пламени, испепеляющий пожирателей...

Я держался. Самооборона - та самая лазейка, что оставалась в глубине сердца.

Но у любого человека есть свой предел. Чего угодно может быть слишком много. Одна капелька крови переполнит и опрокинет чашу терпения.

Страшный удар - разорванный на части несчастный в тоннелях. Но этот удар был предпоследним.

И финальный, завершающий штрих - бойня над пентаграммой.

Я вертелся волчком, кромсая направо и налево. С каждой новой секундой часть меня исчезала в вихре ярости и злобы. Отмирала. Я не знал жалости.

Но, как бы я не старался - пентаграмма сковывала движения. И, наконец, один из злополучных кристаллов в руке одной из жертв коснулся моей кожи.

Боль... дрожь волнами по телу... Я ощущаю, как силы покидают меня. Проклятый кристалл почти ополовинил магический резерв. Хотите отнять мою магию, черви?! Что ж, попытайтесь! Вряд-ли вам это поможет, я - больше чем маг!

Спустя минуту я был пуст. Магический резерв стал меньше чем у маггла. Но вместе с тем я ощущал небывалое слияние со своим вторым я. Я стал цельным.

Я стал собой.

Поднимаю пылающий взор на оставшихся людишек. Долго, наверное, гоблины собирали такое вкусное и большое стадо! Овечки, отчаявшись, все ещё пытались обезвредить меня бесполезными теперь кристаллами. Те свою роль отыграли, дорогие мои!

В один прекрасный миг все изменилось. Я увидел мир иначе. Ауры окружающих существ наполнились странной, но притягательной субстанцией. Вкусной сердцевиной.

Я робко протянул волевые щупы к ближайшему ничтожеству. И попробовал втянуть в себя столь желанное лакомство.

Результат превзошел все ожидания! Я ощутил в себе нечто, словно ядерный реактор наполняющее меня невиданной мощью. И это была не магическая сила, нет.

Это была геенна огненная внутри меня. Адское пламя, питающее и греющее. Наливающее всю сущность необоримой мощью.

Ликующе скалясь, поднимаю взор на оставшихся в живых людей. На обреченных.

Огласив пещеру адским, нечеловеческим ревом, жадно бросаюсь вперед. И мгла поглощает истерзанный рассудок.

- Время! - тотчас подскочил гоблин, внимательно наблюдавший за происходящей внизу бойней. Критически важно не упустить момент, когда подопечный нальется энергией, утратив последние частички себя.

- Приступаем? - спросил Грабодрогг. Его уши дрожали от возбуждения, а маленькие коготки нетерпеливо царапали пол.

- Ещё минута, он уже почти полон... А вот теперь пора!

Пламя пентаграммы вспыхнуло ярче солнца, пробившись сквозь толщу кровавого озера посреди зала. Потоки крови, достигшие щиколоток, всасывались в рисунок, пожираемые голодным огнем.

- Что тебе мешало сломаться раньше?! - прорычал Грабодрогг, силясь удержать контроль над потерявшей остатки личности тварью.

- А сколько он продержался?! - выкрикнул стоящий по соседству Краггаш, заведующий артефактами.

- Почти год!

- Ничего себе! Силен!

- Скорее трусоват! - перекрикивал Грабодрогг нарастающий рев пентаграммы. - Готовь щупы!

- Сильнее! Да успокойте же вы его!!! - злобно проорал ещё один гоблин, старейший из присутствующих. Отрыжка бездны металась внизу, демонической мощью сбивая любые попытки концентрации. И это с пустым резервом!

Что случилось бы, будь резерв полон, предполагать гоблинам не хотелось. Впрочем, стойкость человека ничего не решала. Ритуал, пусть и значительно упрощенный, все равно был неизбежен.

Слишком сильная тварь нужна для предстоящей работы. Сильная настолько, что её могущество и сознание человека вещи априори несовместимые.

- Готово! Вливай приказ! - старейшина наконец дал отмашку.

Грабодрогг повернулся к ожидающему малейшего приказа помощнику.

- Предупреди остальных, пусть готовятся. Предстоит три смены, а то и больше. Иначе не удержим!

- А если он выживет? - осмелился спросить подчиненный.

- То мы получим, наконец, необоримое оружие. Цель, ради которой он был призван, перед нами. Но если он выживет... - ответственный за операцию Грабодрогг мечтательно сощурился, - мы станем непобедимы. А теперь марш!

Испуганный подручный пулей бросился наверх. Злить начальника себе дороже. А напряженный Грабодрогг перевел взор на опутанную пентаграммой тварь. Предстояла адская работенка.

*

Сознание возвращалось ко мне мутными, тошнотворными урывками. Вот я попадаю в таинственный подземный грот, где довольно долго блуждаю. Люди... много людей. И я... Что?!

Со стоном переворачиваюсь на живот. Поднимаю мутный, воспаленный взор. Где это я?!

Тело мое лежало в груде сломанных досок посреди чердака деревянного дома. Запыленная, давно не использующаяся мебель, разбитое зеркало над умывальником и дырища в потолке, сквозь которую пробиваются лучи полуденного солнца. Оттуда я и свалился.

Тело начинает бить крупная дрожь. Я вспомнил. Я все вспомнил. Темный ритуальный зал. Реки крови, доходящие порой до щиколоток. Десятки, а то и сотни жизней, погубленных в одночасье. А затем песня на хриплом, мерзком гоблинском языке. И кошмарная, непрекращающаяся ночь с кошмарными вставками.

Вот я лечу, рассекая ночное небо. Необоримая мощь колышется в груди и требует выхода. Просится наружу.

Далеко внизу, в приречной долине раскинулась деревушка и издревле оберегающий её замок. Мне туда.

Пикирую вниз, не снижая скорости. Что это?! Магическая защита?

Пронзаю её кумулятивным снарядом. Могучий купол осененный ветвистыми разрядами лопается как мыльный пузырь. Меня ничто не остановит! Мощь переполняет! Каждый обитатель замка, будь то женщина, старик или ребенок - мои жертвы.

И тут же следующий кошмар:

Деревенский домишко с аккуратным садиком, симпатичной оградкой и золотым петухом на каминной трубе. Даже не снижаясь, поливаю усадьбу пламенем, образующимся между ладоней. Для Адского огня теперь не нужна палочка. Даже магия не нужна.

И уж тем более какой бы то ни было контроль. Ведь огненные чудища крушащие все и вся - мои сородичи. И злейшие враги в одночасье.

Чернота, и следующий сон.

Лондонский коттедж, укрытый маглоотталкивающими, антиаппарационными, и прочими защитными чарами?! Мне то что?

Я вишу вверх тормашками, уцепившись в карниз. Затаившись, поджидаю очередную жертву. Кривоватый оскал искажает лицо радостной ухмылкой. Когти царапают кирпичную кладку, выдавливая каменную крошку. Я сам себе нравлюсь. Восторгаюсь величием и упиваюсь могуществом!

Вот в спальню входит молодая женщина. Я свешиваюсь ниже, и темная тень затмевает лунный свет. Женщина оборачивается к окну и застывает, поглощенная ужасом. Пора! Рывок, окно в щепки, атака! Цель достигнута!

Мотаю головой, отгоняя воспоминания. Слишком больно в груди. Но я с холодной отчетливостью понимаю, что мне нисколько не жаль погибших этой ночью.

Моей вины в этом нет... почти. Я никогда не пожалею человека.

Болела уязвленная гордость. То, с какой легкостью я был подчинен, оплетен контрольными нитями и натравлен на требующиеся гоблинским выродкам цели. Отчего-то в мозгу зрела убежденность: чтобы повторить сие действо больше не требуются десятки жертв. Так, две-три. И однажды пересеченная преграда сломается вновь, подобно давшей слабину плотине.

Уже под утро, приземляясь на бреющем, я свалился, обессиленный, на первый попавшийся домишко на окраинах Лондона. Вломился в чердак, круша преграды, последним волевым усилием отмечая, что дом пустует.

Пытаюсь пошевелить конечностями. Получается плохо. Руки и ноги будто свинцом налились, крылья потеряли чувствительность и только лишь хвост панически мечется из стороны в сторону.

С трудом переворачиваюсь на спину. Некоторое время тупо разглядываю огромные когтистые лапы, вытянув их перед глазами.

Я - монстр. И понятия не имею, как превратится обратно.

Сил практически нет. Лежу, глядя в облачное небо через пробитую в крыше прореху. Ловлю солнечные зайчики, любуясь переливами света на черной чешуе. Разум плавает в туманной прострации, не желая выныривать в горькую реальность.

Пение птиц, дуновение легкого ветерка, легкий шорох где-то внизу. Лежать бы так целую вечность, вдали от жестокости, бед и смертей.

Стоп, шорох внизу?!

Напрягаю слух. И впрямь внизу кто-то есть. Но дом же был пуст!

Был да сплыл. Был, не значит есть. Шаги доносятся снизу, переплывая в пространстве туда-сюда. И замирают. Похоже, неизвестный "некто" наконец отметил несоответствие окружающей обстановки с тем, что было раньше.

Сколько у меня времени? Напрягаюсь всем телом, но не добиваюсь абсолютно ничего. Сил нет. Я иссяк.

Ещё один шорох. Незваный посетитель, хотя почему, незваный здесь я! Хозяин дома, решив что-то для себя, начал осторожно подниматься по лестнице.

Проклятье, как же вернуть себе человеческий облик?! Расслабляюсь, вхожу в транс. Каким макаром провернуть? Раньше достаточно было успокоиться и все возвращалось в норму. Теперь-то что делать? Как?

Все тщетно.

Пытаюсь думать о чем-то хорошем. Вызвать в мозгу положительные образы друзей, соратников... связи из прошлой жизни подернуты туманной дымкой. А здесь... никого нет.

И внезапно со всей отчетливостью осознаю, что у меня нет по-настоящему родных людей в этом мире. Нет любимых и родных, а значит я так одинок, так слаб перед демонической напастью. Безоружен против зла, таящегося в глубинах души.

Злые слезы сами по себе потекли из глаз. Отчаяние хлынуло потоком безнадежности. Плевать, пусть меня прямо сейчас разорвут на части. Я заслужил это.

До боли впиваюсь ногтями в ладони. Шаги уже совсем близко.

Так, стоп! Ногтями?! Неужто я смог?!

Однако недолгое ликование было самым наглым образом прервано. Прервано чистым, как ручей голоском, сейчас звеневшим от злости и возмущения. Смутно знакомым, между прочим.

- Так-так, что тут у нас?! Извольте объяснить, уважаемый, какого дьявола вы г"азвалились тут, будто у себя дома?! И что это с моей к"гышей, я спрашиваю!

Я весело расхохотался, легко и непринужденно, не обращая внимания на Флер Делякур, целящуюся в меня волшебной палочкой.

- Я... не могу встать, - перебарывая хохот выдавливаю из себя.

- Ах, вы не можете встать, какое г"азочаг"ование! Ну сейчас я вас!.. - полувейла подошла вплотную, намереваясь ухватить за шкирку незваного гостя. И отскочила, ойкнув ошарашено:

- Г"азог"ви меня Мег"лин, так ты ещё и голый! - и не успел я и слова вымолвить, - СТУПЕФАЙ!!!

Шипение разъяренной вейлы я ещё расслышал, а затем волны милосердного забвения сомкнулись над поверхностью сознания.

"КАТАСТРОФА! КОНЕЦ МАГИЧЕСКОЙ АНГЛИИ?!"

Макнейры.. Болейны. Греи. Бэнксы. Гастингсы. Баттенберги.

Вам кажется, что это доска почета?!

Вовсе нет - погребальная эпитафия.

И это не полный перечень погибших сегодняшней ночью. Катастрофа магической Англии, угроза интервенции и крах всего. Министерство в состоянии осады. Мракоборцы докладывают о неведомых доселе эманациях странной энергии вокруг разрушенных особняков, домов и замков. Обители древних семей в руинах.

Невыразимцы не покладая рук работают на местах произошедшего кошмара.

"-Я ухаживал за садом у Гастингсов. Пришел на работу, как обычно, в пять утра. И увидел это... - трясется, сдерживая слезы, престарелый садовник. - Словно тысяча чертей разнесли дом!"

И, похожих заявлений очевидцев десятки. Представители министерства никак не комментируют происходящее. Очевидно, что первый подозреваемый - Тот, Кого Нельзя Называть. Однако, наша редакция впервые за всю историю своего существования хочет обратится напрямую к так называемому "Темному Лорду" с вопросом: Кем ты собираешься править?!"

Вот такие наводящие ужас брошюрки возникли на крыльце каждого дома Англии вместо привычного Пророка. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы узреть сморщенную гоблинскую лапку за всем этим.

Большая игра началась?

Я развалился за кухонным столом, укутываясь в махровый халат любезно предоставленный Флер. Теперь уже, когда я накормлен и напоен, можно откинуться в кресле и выкинуть все проблемы из головы. Постараться, хотя бы.

Флер за милую душу скушала сказочку о неудачной аппарации. Мол прыгнул не туда, оказался над крышей и лупанул с перепугу заклятьем, чтоб не разбиться о черепицу. Вполне себе складно вышло.

Стоило видеть шок на лице, когда полувейла осознала кого ей зашвырнуло в дом.

- Арри?

- А что, не видно, что ли? - буркнул я.

- Да нет, все пгосто чудесно, я так рада тебя видеть!

Отсылаю мягкую улыбку, одновременно пытаясь задвинуть тазовую область за мебель. Попытки странных телодвижений не остались незамеченными.

- М-м, Флер, а приодеться можно? Хоть что-нибудь?

- Конечно-конечно, я такая невнимательная...

Флер безумно смутилась. Вся эта ситуация застала её врасплох. Впрочем, она быстро справилась с эмоциями и вскоре мы попивали ароматный чай.. Полувейла, оживившись, принялась щебетать о жизни, проблемах, стажировке в Гринготтсе...

Стоп.

- Ты стажируешься в Гринготтсе? - словно невзначай переспрашиваю.

- О-да! В первую очередь, чтобы улучшить свой английский...

Помолчав немного, я все же решился уточнить:

- А знаешь ли ты гоблина по имени Грабодрогг?

- Этого сутягу? Он всех достал уже, даже среди гоблинов. Некоторые клиенты им недовольны. Очень неприятный гоблин, себе на уме... А почему ты спрашиваешь?

- Да приходилось столкнуться, - пробормотал я, прикидывая. Выходит, не все гоблины замышляют коварные планы? Выходит, Грабодрогг стоит во главе некоего клана или внутренней организации, составляющей лишь небольшую часть от общей массы? Если так, то что случится, узнай гоблины о замыслах собрата? Захотят ли приструнить зарвавшегося?

В любом случае - раскрываться ещё рано. Так или иначе паскуда успеет нажать на тайную кнопку, и мое существование прервется.

Разум посетила внезапная догадка: а мог ли поводок сорваться от произошедшего? Слишком уж большие объемы энергии циркулировали сквозь меня. Но, не проверять же?..

Хотелось скрежетать зубами от бессилия, рвать и метать. Но я лишь сощурился немного, беря эмоции под контроль.

Что-то подсказывало, в глубине души... час возмездия близок, как никогда!

*

Попрощался я с Флер как можно скорее - чувства просто вопили о необходимости пребывания в школе. Предварительно намекнул, что возможно мне понадобится в будущем связаться с руководством вейлы, и побеседовать тет-а-тет. Флер сильно удивилась, но молча согласилась, памятуя о задолженности перед спасителем сестрички.

Хогварст заволокло туманом. Шпили замка выглядывали сквозь тянущую пелену, и коль не Туманный Альбион - погрешил бы на дементоров. Возле арки, ведущей во внутренний двор собралась толпа. Кучи крытых повозок, дилижансов и экипажей. Неподалеку, у границы территории поблескивает Ночной Рыцарь. Эвакуация? Или?

- Гарри! Вот ты где! Я чуть с ума не сошла!

Гермиона протолкалась сквозь толпу и, чуть не свалив с ног, бросилась в объятья. Девичье лицо припухло от слез, губы силились улыбнутся сквозь истерику. Наряженная толи в платье, толи в просторный балахон, гриффиндорка вызывала стойкое ощущение беззащитности и уязвимости.

- Школа закрыта на карантин, недели на две, - хмурый Рональд приблизился незаметно. Наша троица стояла в стороне от толпы, наблюдая оживленную эвакуацию. Или, скорее, бегство.

- Совет Попечителей, или точнее то, что от него осталось прикрыл школу на время. Многим семьям нужно похоронить павших близких. Англия в трауре.

Неподалеку Дамблдор что-то втолковывал зареванной девушке, положив руку на плечо. На лицах большинства застыли окаменевшие маски, но многим не удавалось сдержать слез.

И это все я?! Нет! - Мгновенно пресекаю уныние - гоблины. Я не опущусь до самобичевания. Все, что осталось, это прибавить ещё толику льда и окаменения в собственную душу, уповая на час возмездия.

- Гарри! - окликнули меня со спины. Невилл Лонгботтом озабоченно вышагивал навстречу, - Я был у Хагрида. Тебя там какая-то девица дожидается, у границы Запретного Леса.

Интересно, кто из моих "суженых" свихнулся настолько, чтобы высунутся наружу и поджидать у границ школы? Домовика послать сложно?

Бросив что-то вроде: "сейчас вернусь" я оставил озадаченных друзей и направился в указанном направлении. Из трубы Хагридовой избушки вырывался уютный, теплый дымок. Прохожу мимо вспаханных грядок, аккуратно придерживая плетеную калитку: не потревожить бы Клыка.

Вот и кромка Запретного Леса. Кроны высоких деревьев заслоняют свет. Всюду, сколько хватает глаз - непроницаемая лесная темень.

Из-за дерева вынырнула фигура в темном плаще. Я насторожился, медленно опуская руку в карман.

- Давно не виделись, Гарри, - капюшон слетел, а под ним оказалась прекрасная головка с каштановыми волосами, чрезмерно бледной кожей и алым румянцем на щеках. - Пробил час соблюсти договор!

Маришка Шанпайк. Только её мне не хватало для комплекта. Для полного счастья, так сказать!

- О, привет! - а что ещё сказать? Девица приблизилась почти вплотную и заглянула в глаза проницательным взором. Глаза наполненные ледяной синевой. Прекрасные, но холодные, таящие скрытую угрозу.

- К чему такая спешка? Понимаешь, сейчас не лучшее время...

Ещё бы! Когда она ещё могла меня застать, как не после безумной ночки! Я по-быстрому просканировал свой резерв. Для боя с высшим вампиром однозначно маловато.

- Гарри-Гарри, - проворковал тихий голосок. - Мне и самой, возможно, хотелось отстрочить неприятные мгновения. Но мои птенчики расшалились... и жаждут крови. Всем интересно взглянуть на Лорда, посмевшего посягнуть на... Произошел созыв, и стая требует поединка. Дальше тянуть невозможно.

- Давай, быть может, завтра? - стараюсь отстрочить неизбежное, дабы восстановиться хоть немного.

- Не пойдет, - палец с длинным заостренным ногтем коснулся щеки и заструился ниже. - Дата поединка назначена на сегодня. Вся ветвь будет присутствовать, каждый вампир. Ты же не подведешь свою будущую стаю? Если победишь, естественно, - небрежная ухмылка. - Отправляться нужно. Чем скорее, тем лучше.

Я молча протягиваю ладонь. Белая ладошка хватает цепко ухватывает за кисть. Показалось, или глаза вампирши торжествующе блеснули? Ну-ну, ещё посмотрим кто кого! Помниться, именно я был высшим существом в нашем тандеме, разве нет?

Лесная поляна. Опушка толи заброшенного парка, толи окультуренной чащи. Маришка взмахнула ладонью, и над поляной пронеслось поблескивающее марево. Открывая взору древние, истертые временем развалины.

На месте некогда великих построек зияла пустота и разруха. Самая высокая уцелевшая башня - высотой с двухэтажный дом. Повсюду обломки, испещрённые рунами и символами. Пытаюсь идти шаг в шаг за нежеланной проводницей - повсюду ловушки.

- Бедноват интерьер-то, - бурчу вполголоса. Впереди фыркнули.

- Ты станешь одним из немногих людей, удостоенных чести узреть катакомбы вампиров.

- А можно просто катакомбы без вампиров? Или вампиров, но без катакомб? - пытаюсь нервно шутить, прикидывая ситуацию. Резерв почти на нуле. То, что восстановилось за несколько часов нельзя назвать боевым запасом. Рассчитывать на другую ипостась, после ночного истощения? Сомнительно. Остается уповать на силу крови, на то, что привязка продолжает действовать и ничего страшного не произойдет. Необъяснима тревога угнездилась возле сердца. Больно уж уверенно ведет себя эта Шанпайк. Словно кошка, объевшаяся сметаны. Ну не выглядят так те, кто идет вверять свой клан в руки недругу!

А я, болван, так и не удосужился уточнить, почитать, вникнуть в перипетии возникшего инцидента. Признаться, в свете последних событий произошедшее с вампиршей вылетело из головы. А она явно готовилась, думала и, возможно, отыскала лазейку. Нужно быть предельно осторожным!

Хозяйка стаи нажала на скрытый выступ и среди камней разверзлась сияющая пасть провала. Приглашающий жест сочился ехидством. Я снова внутренне напрягся и на всякий случай предупредил:

- Запрещаю тебе...

И темнота.

Нахлынувшая какофония чувств полноводной рекой обрушилась на сознание. Я ощутил себя прикованным толи к камню, толи алтарю с обручем поверх головы. А штуковина вреднейшая, обруч-то!

Мои мысли завертелись, замельтешили в судорожном хороводе. Как только я хотел разжать губы и закричать, или хотя бы попытаться отдать мысленный приказ вампирше мою суть начинало терзать от бесконечного, всеобъемлющего шума. Шум проникал в самые глубины подсознания, создавал помехи в том загадочном неуловимом центре, отвечающем за возникновение помысла.

Действительно, как я могу отдать приказ о ликвидации Шанпайк, если не способен даже сформулировать мысль или намерение?!

Чем дальше, тем сильнее надвигалось ощущение непоправимого. Невероятная угроза нависла над самим фактом моего пребывания в мире живых. И не только живых. Каким-то невообразимым образом, шестым чувством, возникло понимание, являющее собой тысячную долю осознанности. Оно вопило и рвало, намекая, что Шанпайк не способна мне навредить напрямую. А значит мне предстояло дальнейшее, возможно бесконечное существование. В форме гораздо более худшей, чем сама Смерть.

Но, на смену отчаянию пришла злоба. Злоба столь всепоглощающая, сколь может быть всепоглощающим чувство, составляющее сто процентов оставшегося восприятия. Ничего, помимо Зла и первозданной Ненависти в чистом виде.

Я не знаю сколько прошло дней или лет: в новообретенной форме существования нет места времени. Но, в какой-то миг возник лучик света, непрошенный и незваный. Принесший с собой на удивление странного компаньона - страх. Страх плавиться в этой муке вечно. Впервые считаемое многими низменное чувство было применено в момент, для которого и было создано. В нужный момент.

Именно страх и дикий, низменный ужас помог отринуть. А затем вынырнуть.

Я осознал себя на лежбище, повторяющем выступы моего тела. Камень, бывший ранее алтарем оплавился, подобно воску и растекся по полу бессильной лужицей. Взгляд вокруг выхватил толику нового: громадная пещера, явно в недрах катакомб, оплавленная по всей поверхности. Совсем недавно тут разверзся филиал ада, не иначе.

Вокруг валялись трупики нескольких вампиров, явно предназначенных охранять мой сон. Простите, голубки, спать теперь придется вам. Причем вечность.

Тела, разбросанные повсеместно настораживали. Точнее, их количество. Очевидно, что пять нелюдей - это не число клана, а я нахожусь в самом сердце подземных катакомб.

- Ну что ж... - криво ухмыляюсь, осматривая когтистые, бронированные руки. - Будем пользоваться моментом.

Понятия не имею, сколько меня здесь удерживали, но очнулся я отдохнувшим и с заполненным резервом. Вероятно, произошедший прорыв инферно наполнил баки до краев. Нужно было торопиться, пока в груди пылала жажда мести, пока эмоции подпитывали ипостась.

Рывок наверх, сквозь потаенную дверцу. О, а вот и первая жертва!

Бледнолицый клыкастик изумленно распахнул краснеющие глазки, его рот начал трансформацию в клыкастую выпирающую пасть. Опоздал, голубчик! Без сердца-то не больно проживешь, правда?!

Стискиваю пульсирующий комок прямо перед лицом гаденыша, наслаждаясь созерцанием гаснущей искры в глубинах глаз.

Дальше пришлось повозиться: трое шустрых ублюдка не могли не отнять время. И если первого выскочившего удачливо огрел локтем навстречу, вкладывая все силы, то оставшиеся два не спешили ввязываться в неравную схватку. Особенно раздражал последний - самый юный. Выбравший вместо отважной гибели бегство вкупе с истошными воплями о помощи.

И позыв не остался неуслышанным.

Минуту спустя я вертелся волчком, круша врагов направо и налево. Кромсая плоть и ломая кости. Крылья и хвост непрерывно атаковали, время от времени отражая редкие назойливые заклятья. Какие-же эти вампиры... слабые.

- Стой!!! Прекратите это! Они невиновны! Убей меня!

Миг, и все стихло, будто выключили звук. А предо мной на коленях очутилась Маришка Шанпайк, склонив голову в обреченной покороности.

- Убей лучше меня... - губки тряслись от страха. - Это был мой приказ, и мой план!

Я целую секунду сопротивлялся сильнейшему желанию последовать её совету. А затем меня озарило:

- Знаешь, у меня есть идейка получше... - демонстративно цокаю языком. Слега поморщившись при этом - зубки-то острые. - Сейчас каждый из вас, повторяю, каждый, кто хочет жить подойдет... и изопьет моей крови. Тем самым признавая мое неоспоримое лидерство и власть над своими жизнями.

Заиметь боевой взвод преданных лично мне вампиров? В преддверии грядущей войны лучшего и не придумаешь! Скрытные убийцы, шпионы, диверсанты... сверхбыстрые, с неплохой защитой от магии.

А уж если вооружить их волшебными палочками поголовно, м-м! Какая силища невообразимая!

Задавленные на корню магами, столетиями угнетаемые вампиры. Не имеющие возможности приобрести палочку законным путем. Чудовищными усилиями, через третьих лиц, выцарапывающие редкие инструменты. Ведь какой человек в здравом уме захочет вооружить нелюдь?!

И вместе с этим зверюшки с комплексом высшей расы. Не позволяющим пойти на поклон к влиятельному аристократу, к "низшему", способному вооружить за свой счет преданный отряд. Да и невозможно это, уверен, слишком сильны предрассудки.

Я получил уникальную возможность совместить одно и другое, и твердо решил ей воспользоваться. Осталось доказать клыкастым, что предлагаемая участь лучше смерти. И тотчас:

- Я лучше умру в битве, чем стану рабом адского отродья! - выкрикнул первый смельчак. Остатки вампиров, сгрудившиеся полукольцом, поддержали крикуна согласным гомоном.

- Интересно, достойно ли вы жилы прежде? - проговорил я тихо. - Все эти годы, десятилетия... века? Прозябание в подземельях, невозможность орудовать палочкой... мне ли перечислять все "прелести" жалкого бытия?! - презрительно хмыкаю. - Или вы считали себя достойными, заманивая студента Хогвартса в ловушку, обрекая того на участь, гораздо более ужасную, чем смерть?!! - не смог удержать рык.

Толпа вжала головы в плечи, а Маришка виновато вздрогнула и приготовилась к худшему. Одинока слезинка скатилась по бледной коже.

- Мне не нужны рабы, - выдержав тишину, продолжаю: - Мне нужны союзники. Соратники, солдаты - воины в грядущей битве. Вы знаете, кто я, и с кем воюю...

- Если бы мы знали кто ты... - хмыкающий смешок из толпы.

- Теперь - да, - я перевел пылающий огнем взор на говорившего. - У вас есть возможность закончить жизнь здесь и сейчас. Я прощаю врагов, но не прощаю предателей!

Пауза.

- Или, вы можете искупить свою вину служением! Доказать поступками, что достойны большего, чем участь подпольных крыс! Да, мы отправимся на битву, которую раньше не ведал мир! Но помните - я, помимо всего прочего, - Лорд Поттер. Надеюсь, отстроенный родовой замок окажется лучшей базой, чем эти вонючие дыры? И ещё. Каждый, присягнувший мне будет иметь волшебную палочку!

И мгновение спустя понял, что купил их с потрохами. Каждый из них, имеющий потенциал хорошего волшебника, наблюдал, как год за годом низшие опираются на магию буквально везде: в быту или бою. Веками кусали локти, или вернее шеи беззащитных маглов. Иметь собственную палочку - редчайшая привилегия.

Сгустившиеся шепотки намекали, что сдача уже близко. Даже лицо Маришки застыло, её неверующе-скептическое лицо превратилось в грустно-задумчивое.

- Прости, - наконец выдавила она, - прости меня, дуру! Если бы я знала... ты действительно предлагал достойную участь. А из-за меня столько погибло... Я заслуживаю смерти. Убей меня!

- Заслуживаешь безусловно, - покладисто соглашаюсь. - Но право судить тебя в моих руках. И поверь, я не отпущу тебя настолько легко! - губы искажаются в по-настоящему демоническую ухмылку. - Ой, как ты потрудишься! Заработать искупление! Какая мне польза в твоей смерти?

Я присел на корточки перед ней, и приподнял заплаканное личико за подбородок. Коготь царапнул бледную кожу, но она даже бровью не повела.

- Ты клянешься мне в верности? - сейчас решается все.

- Клянусь! - твердый взгляд глаза в глаза.

- Клянусь! Клянусь! - загалдели отовсюду.

- Не так быстро! - довольная ухмылка сама выползла на лицо. Я приготовил запястья под многочисленные укусы. - Клятву приносить - готовсь! В очередь - становись!

Вампиры зашевелились тревожно. С одной стороны - упрямство и недоверие, с другой - отблеск надежды на лицах. Подвела черту Маришка - припав ко мне и впившись клыками в запястье.

Жадный глоток, затем ещё один... с неимоверным волевым надрывом бывшая хозяйка стаи оторвалась от занимательного процесса.

- Невероятно... - прошептала вампиреса, пялясь в потолок бессмысленным взором.

Пример начальства вдохновил электорат, и очередь из вампиров потянулась к моей персоне. И всюду одно и то же: шок, затем невероятный экстаз и пребывание в блаженной полуотключке. Расфокусированные блуждающие взоры рассекали потолок пещеры самыми разнообразными углами.

- Да только за право хоть разочек в месяц кормиться твоей кровью клан работал бы бесплатно и вовек! - сказала Маришка, немного оправившись и приведя себя в порядок.

Наконец, всеобщее причастие мною любимым подошло к концу. Признаться, кровососы выдудлили столько кровищи, что в итоге я ощутил дурноту. Покачнувшись, нетвердо ухватываю Шанпайк за плечо. Меня снова повело, откидываюсь назад, едва ли не падая навзничь.

Заботливые руки подхватывают, не дают упасть. На периферии сознания доноситься успокаивающий, заботливый шепот:

- Отдыхайте, господин. Вы в безопасности.

- Это же сколько нужно выдудлить?! - последняя возмущенная мысль перед нахлынувшей темнотой.

Уютная домашняя пещерка. Не чета прежней. Ламповая атмосфера, ковры на полу и мягкая постель: что ещё нужно? А если прикинуть, когда я последний раз нормально ночевал дома? Не просыпаясь черти-где среди вражин?

Поворачиваюсь на бочок, окидывая сонным взором помещение. В дверном проеме прошмыгнула юркая тень:

- Он приходит в себя, госпожа, - чуткий демонический слух позволяет уловить крайне тихую и удаленную беседу.

- Я больше не ваша госпожа. Лорд Поттер - наш хозяин и царь. Нравиться это кому или нет - все прошли обряд и дали клятву.

- Но вы все равно наша мать. Сколько вы заботились о нас?

- Довольно, - резко оборвала Маришка. Её голос усиливался, а цоканье каблучков становилось все громче.

- Многие подумывают, что вот если бы вы, и Лорд Поттер ну, это... соединились... в смысле объединились... - смущенное покашливание, - в смысле поженились, вот! Приказы бы выполнялись с большим энтузиазмом.

- Ты хоть понимаешь, о чем толкуешь?! - зашипела разъяренной фурией Шанпайк. - Даже если вообразить, что я смогла бы смириться с браком на благо клана... То чтобы это... существо добровольно связало себя узами с неровней?! Чтобы я больше не слышала от таком!

- Простите госпожа, - пробормотал вампир.

Цоканье каблучков усилилось: шаги приближались. Дверца почтительно приоткрылась.

- Вы хорошо отдохнули, мой господин?

- Зови меня Гарри, - сладко потягиваюсь, - ненавижу официоз.

- Как прикажете.

- И по поводу последнего... Разочарую, возможно, но я уже женат, - развожу руками разочарованно.

- Неужели?! - Маришка удивленно вытаращилась. - Когда?

- Вы что, газет не читаете?

- Знаете, не до Пророка последнее время! Мы больше заняты выживанием, чем обсасыванием сплетен!

М-да уж, с управлением тут у них совсем плохо. Не осознавать элементарной потребности в информации и пренебрегать крупицами из которых складывается картинка? С таким подходом к благополучию стаи можно ползти веками. И не доползти.

- Так или иначе - скоро все изменится, - пообещал я ей. Собрался подняться с кровати и спохватился: - Где моя одежда?

- Уничтожена, в ходе... трансформации вашего тела, - насколько сухо и бесстрастно! Как будто я не разодрал её к чертям, перекинувшись в трехметрового монстра.

- Накиньте, вот.

Протягивает мне черный балахон на голое тело. Точь-в точь Волан-де-Мортовский. Примеряю. Хм-м, а эмоции вполне ничего! Сразу возникает позыв поставить мир на колени. Ощущения лорда Ситхов и Темного Властелина в одном лице. Да и ветерок прикольный... Не втянуться бы.

Судя по выражению лица Маришки, прикид и образ оценен по высшему баллу.

- Г-д-е... моя п-а-ллочк-а?! - проскрипел я низким голосом.

- Прошу, Владыка, - она опускается на колени, протягивая оружие на вытянутых ладонях. Затем фыркает, подскакивает и стреляет озорными глазками. Губы поневоле растягиваются в ухмылке.

- Так, а все же, кто ваша супруга? - невинно уточняет вампирша. - Гриффиндорка небось... или наследная аристократка?

- Скорее второе, чем первое. Имя Беллатриса Лестрендж тебе о чем-нибудь говорит?

Изменившееся подобно удару молнии шокированное донельзя личико зазвенело в душе стайкой колокольчиков.

- А... м-м...

- Вот тебе и мэ... - пошли, давай! - покидаю "гостеприимное" место. Бывшая хозяйка вампиров незримой тенью скользит следом. - Сколько я тут валялся? Если суммировать все дни?

Маришка задумалась на секунду, прикидывая:

- М-м, где-то недели две или около того...

- Сколько?! - я резко повернулся. Меня уже хватились все, кому не лень! Повезло ещё, что гоблины не прикончили! А учитель с Фламелем! Дражайшая женушка в компании не менее дражайшей рабыни! Про Дамблдора и друзей даже вспоминать нечего, вернусь - загрызут.

- Начинайте потихоньку настраиваться на переезд. И подготовь боевой отряд лучших бойцов и магов. Их я снабжу палочками в первую очередь. Сроку - неделя.

- Будет выполнено, - воодушевленно кивнула Маришка. - Вы нас покидаете?

- Дела скопились, знаешь ли, - едко замечаю. - Не подскажешь, как так вышло?!

Вампирша пристыжено опустила взор. А я, кивнув на прощание, поспешил покинуть катакомбы и аппарировать.

Предстояло много работы. Время не ждет.

Дом на площади Гриммо 12 ощущался заброшенным и пустым. Я приоткрыл дверь, и словно перекати-поле промелькнуло в коридоре. Все словно застыло, а вместо ожидаемых воплей или скандалов пространство окутывала угрюмая тишина.

Подозрительно. Слишком подозрительно.

- Ау-у. Есть кто дома? - голос оглушал среди обволакивающей ваты.

Ноль реакции.

- Гоменум ревелио!

Живые формы присутствуют! Вытаскиваю волшебную палочку и предварительно нанеся защитные чары, двигаюсь вглубь. Стараюсь наступать возле стены - чтоб не скрипели половицы.

В гостиной горел камин. Поленья замысловато потрескивали, огонь трепетал, отбрасывая длинные тени. Перед пламенем раскачивалось кресло-качалка, а его пассажир находился спиною к двери.

На полу у костра сжалась обвитая веревками Беллатриса Лестрендж. Умоляющий взгляд сквозь смольные прядки говорил о многом. Нацеливаю палочку на спинку стула.

Кто?

Сотни вариантов пронеслись лавиной в лихорадочно рассуждающем мозгу. Гневный грохот Учителя, распекающего на чем свет стоит. Презрительный взгляд Фламеля или просто Дамблдор зашел на огонек.

- Элизабет?! Что ты?...

И едва не прыснул в кулак. Повернувшееся кресло открыло незабываемую картину: разъяренная Стюарт, стискивающая до побелевших костяшек волшебную палочку. Лицо, исказившееся от бешенства.

Ну и то, что девушка стала абсолютно лысой, дополняло картину. Стоп.

Лысой?!

- К-как?!

Она вскочила яростно, тут-же принялась объяснять, выплевывая слова. О их с Беллатрисой ссорах и склоках, о взаимных подставах и попытках обойти правила. И, как венец всего - интересное проклятье, что-то из арсенала Блеков. Не снимаемое, что понятно, и относительно безобидное, что так на них не похоже.

А меня вдруг и внезапно разобрал гомерический хохот. Очень уж забавно выглядела Элизабет в таком виде. Удивительно, но и без волос её правильная головка выглядела великолепно! Немногие могут блистать в подобном антураже!

Взгляд связанной Лестрендж на полу потеплел: понравилась моя реакция, что ли? Напротив, рабыня нахмурилась в негодовании и ещё больше разозлилась:

- Что смешного, Поттер?!

- Посовет-туй шампуть, Лиз-зи, - выдавил я сквозь хохот. Ой, не могу! - ну, чтоб я его в магазине не купил...

Но внезапно её черты исказились, и она заревела. Отчаянно тря руками глаза, пыталась пресечь влажные ручьи:

- Лиз, ты чего? Лиз?

- Ты что, не понял? Это - навсегда!

Веселье словно корова слизала. Было и не стало. Я медленно перевел угрожающий взор на мстительную чертовку на полу - доигралась, зараза!

- Ты что, вообще в конец сбрендила? - ярость переполняла. - Мало того, что низкая и неумная подлость к живому человеку. Испортить мое имущество! И, в конце концов - обидеть мою подругу?!

Поддавшись нахлынувшему гневу, нацеливаю палочку на поганку. Сразу вспомнились все издевательства, вся боль, пережитая из-за нее.

- Круцио!

Три секунды наслаждения. А затем дичайшая боль вывернула душу, и я рухнул, как подстреленный воробей. Мышцы и нервы содрогались в ужасающих конвульсиях. Некоторое время я тупо пялился в потолок без малейшей мысли в черепной коробке.

- Гарри, Гарри! - как сквозь воду доносился встревоженный голосок.

И что, мне теперь даже нельзя примерно наказать эту?! Эту...

Я понемногу отходил от приступа. Признаться, очень даже ничего: голова моя покоится на бедрах Элизабет, нежные ладони перебирают волосы. Девушка шепчет успокаивающие слова. Суть не важна.

Возник услужливый Кикимер, гордо несущий огромную кастрюлю полную ароматного борща. Научил мимоходом, горжусь!

Звуки открывающейся двери донеслись слишком поздно. Я расслабился и раззевался. Женщины даже не ставили целью контролировать обстановку.

И когда компания магов вломилась в гостиную, а Учитель поприветствовал всех жизнерадостным:

- Я вернулся! - и тишина.

Действительно забавно. Бесчувственный Гарольд в одеянии Темного Лорда. На коленях лысей девицы (сестра Волан-де-Морта?) в компании Беллатрисы Лестрендж извивающейся в путах, и гордым Кикимером с огромной кастрюлищей. Немая сцена.

- Гхм-гм, - прокашлялся Каркаров. - Я, конечно, все понимаю.

- Стучаться надо! - сипло выдавливаю и пытаюсь подняться.

Изумленное молчание, разбавляемое кряхтением одного пытающегося прийти в себя полудемона. Но, внезапно, внимание привлекла Элизабет:

- Невозможно... не верю... Ты! Это ТЫ!!!

- Девушка, мы знакомы? - смутившийся Каркаров недоуменно оглядывают лысую диковинку и застывает, как истукан. - Элизабет?!

Два голубка, иначе и не скажешь, бросаются друг к другу в объятья. Миг, и происходит невозможное! Нет, Учитель! Я же считал вас железным человеком, великим магом и терминатором!

На глазах новообразовавшейся компашки эти двое самозабвенно целуются! Позабыв обо всем они переплелись в объятьях, и лишь минуту спустя отстраняются, выдыхая. Первой надобность объясниться ощутила Элизабет.

- Гарри... помнишь я рассказывала о любимом человеке, встреченном на Турнире Трех Волшебников? Это - он! Как ты нашел его?!

И снова обвила Учителя.

Ах во-от оно что! Я-то, между нами девочками, погрешил на Снейпа. Образ беседы всплыл в памяти. Выходит, другой черноволосый мерзавец (а иначе "беспристрастное" судейство директора Дурмстранга не обзовешь) завоевал сердце упрямой красотки. И сам не устоял перед чарами.

- К-как? Как это возможно?! - потрясению мастера нет предела. От опустошенно проходит мимо и падает в кресло. Шустрая Лиззи тотчас свивает гнездышко у него на коленках, обвивая шею руками.

- Это судьба, любимый!

- Я не верю в судьбу. Я же велел тебе держаться подальше от Англии и от войны! Что ты делаешь здесь?!

- Ты велел мне?! - янтарные глазки вспыхивают гневно. - Знаешь, позволь мне самой решать: как жить, кого любить и с кем быть!

- Ой, решалка не доросла ещё! - бросил в сердцах Каркаров. Отчаяние сочилось из прищуренных глаз.

- Знаешь, ты так не выражался, когда делал... - загадочным тоном начала девица.

- Хватит! Ты как вообще здесь оказалась, объясни мне!

- Что за вопросы! Имею право! И вообще: сейчас я рабыня Гарри Поттера! - ой, зря она это. Впрочем, она уже сама это поняла, прикрыла рот рукой, но было поздно. Добавила тихо: - Так вышло...

Поздно дорогуша. Сейчас твоего хозяина будут убивать. Медленно и жестоко.

Не глядя в повеявшее могилой лицо, выхватываю молниеносно палочку. И куда, спрашивается усталость делась?

- Клянусь своей магией, что не имел никакой интимной близости или романтических отношений с Элизабет Стюарт, в данный момент являющейся моей рабыней!

И, наблюдая ловящего отходняк учителя, вытираю пот со лба. Кажись, жить буду!

- Так вышло. Долгая история, - развожу руками. - Подробности поведаю позже.

- Конечно расскажешь, куда ты денешься, - успокоившись буркнул Каркаров и прогнал Стюарт с колен. - А с вами, миледи, мы ещё потолкуем!

- Конечно потолкуем, - мурлыкнула Лиззи, обольстительно улыбнувшись. Одному Игорю.

- Тьху!

Возвращающуюся на второй круг баталию прервало вежливое покашливание:

- Кх-э, кх-э... это все, безусловно, драматично и трогательно. Молодость, юность, шалость... Но, быть может, перейдем к делу?

Николас Фламель вышел вперед, как всегда постукивая древком посоха.

Компания будто опомнилась.

- Мы с вами, насколько я помню, не в салочки собрались играть! - алхимик даже не скрывал распирающее негодование. - Как малые дети, ей-богу! Война идет, сражения на носу, а они... тьху! И что это такое? - он ткнул посохом в связанную, испуганно-притихшую Беллатрису.

- Жена, - безразлично пожимаю плечами. Прокатит?

Молчание.

Не прокатило.

Каркаров задохнулся, гикнул, и выдохнул. Глаза незваных гостей выпучились настолько, насколько позволяла растяжимость глазниц. А она, как показала практика, имеет место быть! Фламель выглядел так, будто проглотил свой посох. Он несколько секунд хватал воздух ртом, подобно выброшенной на берег рыбе. Затем старческим движением нащупал подлокотник кресла и смиренно рухнул.

- Да... это все... Тьху на вас!

- М-да, Николас, вижу веселую компанию ты подобрал, - негромкий голос с отчетливым немецким акцентом прозвучал как гром среди ясного неба. Вынудив внутренне собраться и приготовиться к смертельному бою.

Умом то я понимал, что привели союзника. Относительно. Но как ещё можно реагировать, когда напротив стоит величайший Темный Маг первой половины двадцатого века, Гелерт Грин-де-Вальд?!

- Здравствуй, Гарри Джеймс Поттер. Я наслышан о тебе, - волшебник оценивающе наблюдает. Все в комнате притхли.

- Э-э... здравствуйте! Предельно рад. Я тоже слышал...

Губы растянули пожелтевшую кожу в жутковатой ухмылке. Тысяча морщин собралась вокруг средоточия мощи - колючих и опасных пристальных глаз.

- А он мне нравится, Николас. Уверен - сработаемся.

А вот я предпочел бы посомневаться, но... В любом случае - делать нечего. Каркаров спохватился, и быстро представил гостей: седобородого русского с фамилией Максимов, двое пожилых немцев в строгих костюмах - Фридрих и Рудольф сдержанно поздоровались. Ну и, собственно, сам Грин-де-Вальд. Старичок действительно впечатлял. И не столько внешностью, которая, сказать по правде, не блистала, но скрытой мощью, сродни Дамблдоровской.

Все как-то разом засуетились: тотчас был наколдован большой стол для пиршества. Тимофей Максимов чудодейственным жестом вытащил потертую канистру с накаляканной мелом надписью: "Водка".

- Обожаю стереотипы, - выразился Тимофей в ответ на мои полезшие вверх брови. - Особенно, когда они совпадают с желаниями! - и подмигнул. Фрики покосились на манящий бидон, но комментарии придержали, неодобрительно поджав губы.

Чпок!

С смачным склизким звуком крышка отлетела и комнату заполнил непередаваемый амбрэ. Запах шибал в ноздри, разъедая слизистую. Слезы потекли ручьями, и я уже почувствовал себя опьяневшим.

- А ты уверен, что это предназначено для людей, а не... - перевожу надрывисто дух, - кораблей?

- Не-боись - становись! Выпить за знакомство - святое дело! Богоугодное!

Тут я засомневался, но спорить не стал. Тимофей радостно потирал руки, Элизабет с легкой отстраненной ухмылкой наблюдала за рассаживающимися гостями. Кикимер носился из угла в угол, весь в мыле, накрывая стол для многоуважаемых господ. Даже мамаша Сириуса, когда гости пошли чередой мыть руки, только открыла рот и тут же захлопнула. С разинутым ртом проводила взглядом и бровью не поведшего Грин-де-Вальда. Свежа ещё память у старичков!

Наконец, все уселись. Тимофей заправлял застольем, сияя начищенной медалью. Немцы излучали неодобрение, но стаканы протянули. Элизабет рядышком с Игорем и ничто их не волнует. Канистра угрожающе колышется, я судорожно размышляю: принять ли фатальное решение своей жизни?

Великий Темный Маг Грин-де-Вальд не размышляет, а с видом: "неизбежное - свершится" педантично раздает гранчаки.

- Где вы откопали такое чудо?! - ностальгически прищуриваюсь. И вспоминаю: на дворе-то девяносто пятый год - граненных стаканов ещё пруд-пруди. Это сейчас только в деревне и найдешь.

- Негоже употреблять такую весч из этой вашей ерунды разрисованной, что и посудой не обзовёшь! - поднял палец вверх Тимофей.

- Ну да, другую посуду это просто разъест! - не отрываю взгляда от вещества, бурлящего в стакане. Судя по лицам - только сейчас все начали осознавать, что их ждет. Фридрих и Рудольф по-прежнему пассивно смирились с неизбежным, ну а Гелерт пожал плечами. Светящийся Максимов невольно оттенял всеобщее напряжение.

- Милый, а если со мной что-нибудь случится... - начала Элизабет, не отрывая задумчиво-обреченного взора от стакана.

- Не шути так, - учителя не пробить. - Это всего-навсего жидкость.

Впрочем, все оказалось не так ужасно.

Уже через двадцать минут свежесобранная компания раскрылась, размякла и завела шумную беседу, наполняя своды древнего особняка пьяным гомоном. Фрики то и дело срывались на свой "французкий", обсуждая детали какого-то нового автомобиля и результаты Второй мировой. Мы с Грин-де-Вальдом дискутировали к взаимному удовольствию. Элизабет с Каркаровым, сидящие с края, все чаще и чаще целовались взасос, а Тимофей - душа компании, плавно перетекал из стороны в сторону подбрасывая дровишек в разгорающееся веселье.

В какой-то момент я окинул взором комнату, и на душе стало хорошо. Выходит, моя душа тосковала по подобным моментам ещё из прошлой жизни...

- Эй, да быть может развяжете её, в конце концов? - развязно воскликнул Тимофей. - А то даже обидно за нее как-то!..

Все разом обернулись к Лестрендж, забытой связанной в уголочке. Тело не шевелилось, взор нарочито-надменно перетекал от одного лица к другому, но след от одинокой слезинки не давал обмануть.

"Я б тоже обиделся, если бы бухать не позвали!" - возникла пьяная мысля.

- Н-неет! - нарочито серьезно проговорил я. - Она сегодня, ик! - плохо себя вела! Вот!

- Да ладно тебе, прости её! Такой душевный вечер, так хорошо сидим! Путь человек порадуется. Ведь Азкабан только так и лечат!

- Думаешь? - я всерьез задумался над авторитетным мнением. - Ты будешь хорошо себя вести? - уже к Беллатрисе.

Она было вздумала поиграть в гордячку, но быстро изменила решение: лежать бревном ой-как надоело. Женушка обвела выразительным взором компанию, задержавшись на Грин-де-Вальде, мол: я не самоубийца!

- Ну проходи, садись, коль не шутишь, - величественно дозволяю. - Фините! Ей ноздри гневно раздуваются, но молчит. Женщина, покачнувшись, встала и попыталась удержать равновесие одновременно разминая затекшие конечности. Все милостиво её дожидались, даже Лиззи не злилась. Однако, Грин-де-Вальд не спускал с нее пристального взора. Постоянная бдительность? Похоже на то.

Оправившись, Лестрендж окинула взором застолье и задумала прошмыгнуть в край стола.

- Э-эй, а ну ка постой, хозяюшка! - Тимофей разошелся не на шутку. Его уже, похоже, не остановить. - Будьте добры, многоуважаемая супруга, сесть рядом с вашим Лордом, по правую руку, во главе стола!

Собутыльники поддержали пьяным ревом и мне ничего не оставалось, как со скрипом подвинуться.

Её напряженная, окаменевшая фигурка излучала холод. Она молча уселась рядом, на краешек стула.

- Пей! - приказал Максимов. - Штрафную!

Пред черны очи ошеломленной наглостью Беллатрисы поставили наполненный до краев гранчак. Она взирала на сие со смесью ужаса и негодования, а как стакан подвинули ещё ближе, отшатнулась.

Похоже, запашок учуяла!

- Это же ракетное топливо... - обреченно произнесла Белла.

- Оу, наша чистокровная аристократочка знает, что такое ракета? - не преминул я подколоть.

- Я не хочу...

- Пей! Ты была освобождена с этим условием. Не подводи компанию!

- Пей! Пей! - барабанили вилками по столу фрики, будто в какой-то дешевой американской комедии.

Лестрендж обреченно смирилась. Черные прядки ниспадали на побледневшее личико. Она трясущимися руками поднесла грааль ко рту и...

Понеслась!

Час спустя застолье уже вспоминалось урывками.

Вот все поют, обнявшись за плечи, по очереди английские, русские и немецкие песни. То вспыхивают, то затихают горячие дискуссии. Вот Гелерт обосновывает Учителю некоторые моменты своей "работы". Беллатриса, распалившись, втирает с энтузиазмом Максимову, мол, СССР смухлевали, а Гагарин пользовался заклятьем головного пузыря. Тимофей на пальцах объяснял, что это стекло скафандра.

Затем Белла слезно просила прощения у Элизабет за волосы, как женщина у женщины, и клятвенно заверяла, что перевернет библиотеку вверх дном в поисках контр-заклинания.

А она вполне нормальная, когда хочет! Ну или, когда выпьет.

К сожалению, открытость и общительность Беллатрисы никак не отражались на мне - все такая же холодная отчужденность. И почему так обидно-то?!

В отместку пытаюсь подвалить к Лиззи, но остановлен многозначительным покашливанием Каркарова.

Первый провал в памяти.

Фридрих лежит лицом в салате. Элизабет снова на коленях учителя, и нынче он не возражает.

Грин-де-Вальд исчез из веселья. Многим позже, перерывая воспоминания, я выудил обрывок. Отлучившись на пять минут великий маг вернулся, совершенно трезвый, и поставив чары тишины и невнимания вокруг себя примостился в уголке с книжкой. Воистину не тратит жизнь попусту. Особенно после Нурменгарда.

Ещё один провал. Играем в какую-то дичайшую игру, правила которой я не вспомню. Что-то из разряда "всегда на корпоративах"...

Прыгаем, скачем, и в какой-то момент всеобщей возни я падаю, придавленный пошатнувшейся Беллатрисой. Мы распростерлись на полу, и впервые за вечер наши взгляды соприкоснулись.

Мимолетная секунда, краткая вспышка. Лестрендж мигом вскочила, а меня словно мешком по голове ударили! Отчего?

Провал...

В какой-то момент пьяного угара мне стало дико обидно и грустно, что Лиззи с Игорем целуются взасос беспрерывно. А чем мы с женой хуже?!

Безотлагательно и настойчиво притягиваю Беллатрису к себе, и вглядевшись в ошеломленные темные омуты, начинаю выравнивать счет. Сопротивлялась она, или нет? Не помню...

Провал. Темнота. Забытье...

*

Хуже похмелья - только смерть. И даже тут можно поспорить.

Говорить банальности, воспевая страдания не было смысла. Мне просто - хреново. Язык присох к гортани. В животе что-то неприятно плескалось.

- Кики-и-имер... - такого жалобного стона полудемон Поттер не издавал ещё никогда. Хлопок с громкостью ядерного взрыва и существо возникло где-то рядом.

- Хозяин?

- Вы-ылечи меня... как-нибудь... сможешь? - надежда умирает последней.

- Конечно, хозяин.

И негативные симптомы будто рукой сняло. Я настолько удивился разительному облегчению, что даже открыл глаза. Ничего не болело! Невероятно.

- Хм, спасибо, Кикимер! Огромное!

- Всегда пожалуйста, хозяин. Скажите, мне позаботится о гостях?

- А ты можешь?! Тогда конечно, непременно!

Тотчас возникла мысль о источнике бесперебойного дохода в виде эксплуатации рабского труда на медицинском поприще.

- Только в чертах родового дома, - будто прочел мысли домовик и скрылся выполнять поручение. Предварительно, почему-то, как-то особо мерзко хихикнув.

Интересно, почему? А, неважно. Главное, что я чувствую себя превосходно!

Сладко потягиваюсь, раскидывая руки и распрямляя затекшую спину. И моя ладонь упирается во что-то мягкое и нежное.

И голое.

Приехали.

Неспешно ощупываю себя. Одежда не найдена! Критически плохо.

Нехорошие предчувствия вкупе с мерным сопением сбоку не оставляли никакого шанса разуму отыскать выход.

Медленно, как в замедленной сьемке, поворачиваю голову налево. Пожалуйста, Судьба, пожалуйста, пусть это просто будет боггарт!

В такое причудливой и замысловатой форме.

Но разметавшиеся по постели смольные пряди обрушили суть реальности на сознание.

Она очнулась, даже от случайного прикосновения. Недоуменно и заспанно приподнялась, сонно осматриваясь. Затем также, как и я ощутила некую неправильность ситуации. Подняла голову и начала ме-едленно поворачиваться навстречу жестокой реальности.

Одно могу точно сказать со стопроцентной уверенностью! Я - влип.

Утро. Солнечный зайчик пробивается через портьеру, прыгая то на кровать, то отражаясь от зеркала. Клочок радуги мелькает в окне. Птички поют за стеклом.

Вот только в самой спальне атмосфера более чем тревожная. Угнетающая. Угрожающая? Нет, не так. Смертельно опасная. Во.

Беллатриса Лестрендж довернула очаровательную головушку и воззрилась на меня в немом потрясении.

- Поттер... - выдохнула с неприкрытой ненавистью.

- Лорд! Поттер! - величественно задираю нос. - Побольше уважения, женщина! - погибать, так с музыкой.

Однако ей было не до смеха. Её пальцы добела стиснули скомканную простыню, её буквально всю затрясло.

- Что ты... как ты посмел?! - ой визгу-то!

- Как "Я" посмел? Дорогуша, я что-то не помню, чтобы ты упиралась.

Да у самого в голове какая-то каша. Как это могло случиться?! Ну подумаешь, поцеловались разок... ну несколько раз. Это ещё не повод терять контроль! Что-то тут нечисто. Я с подозрением зыркнул на Лестерндж: не стоит недооценивать её коварство. Строит из себя обиженную: рычит, впивается ногтями в бедра, а потом начинает рвать волосы от отчаяния.

Тут главное словить момент, когда она бросится. Ждать долго не пришлось, и минуту спустя я наворачивал по комнате круги от разъяренной тигрицы. Видок ещё тот! Белла одной рукой удерживала обмотанную вокруг тела простыню, мне же достались две подушки в качестве защиты - одна спереди, другая сзади.

Веселые, на первый взгляд, салочки не доставляли приятных эмоций. Слишком уж злобствовала психопатка!

Наконец, устав наворачивать круги вокруг огромного ложа с балдахином она устало прислонилась к угловой стойке кровати. Грудь её рывками вздымалась вверх-вниз, а взгляд метал многообещающие молнии.

- Передохнем? - миролюбиво предложил я.

- Не дождешься! Я выцарапаю твои глаза и умру сама! Плевать!

- Да угомонись ты!

Она снова прыгнула, в яростной попытке разодрать лицо. Синяя вспышка, и женщина повалилась на постель, извиваясь в судорогах. Я опешил, неужто её намерения настолько серьезны?!

- Н-ненавижу! - сквозь всхлипывания выдавила Беллатриса.

- Сожалею, - подсаживаюсь на край кровати, серьезно рискуя. Кладу ладонь на подрагивающее плечо. Она дергается, но я настойчиво возвращаю ладонь на место. Попытаюсь тщательно подобрать слова:

- Послушай, Белла. Мы вчера были пьяны, и никто из нас не в ответе за произошедшее. Подумаешь, проснулись в одной спальне! С кем не бывает. Пф-ф.

Что-то не помогает. Вздрагивать она перестала, но от её тела заструился могильный лед и холодное равнодушие.

- Мы действительно много выпили, - я передернулся, вспоминая, - и потеряли контроль. Скорее всего. Ты вот накинулась, а я даже не помню ничегошеньки!

Женщина молча поднялась, стряхнув мою ладонь небрежно. Степенно завернулась в простыню, на лице застыла непроницаемая маска. И зашагала к выходу.

- Говоришь, не помнишь ничего? - повернулась она у двери.

- Ничегошеньки. Вообще! - подтвердил я, кивая.

- Надо-же. Я тоже ничего не помню. А значит - ничего не было!

И, скривившись высокомерно, покинула комнату источая ледяное презрение.

Я просто рот разинул от настолько сногсшибательной логики! Но, впрочем, мне же и лучше, если все будет по-прежнему. Не хватало ещё иметь что-нибудь общее с этой маньячкой-пожирательницей! Вспомнить только все её прегрешения, и пережитые из-за нее муки! Очевидно, что могло быть и хуже. Я доволен таким исходом.

Наверное.

*

Ближе к полудню народ стянулся в гостиную. На смену праздничному столу явились стулья, расставленные полукругом вокруг центра комнаты. Грин-де-Вальд сосредоточенно крутил палочку узловатыми пальцами. Создатель Филосовского Камня восседал по соседству, напротив остальных.

Даже Лестрендж присутствовала, хотя никто и не заставлял. И гнать не стали, выпивали вместе, как-никак!

Из общих плюсов: на покатой головоньке Элизабет начали произрастать золотистые колоски. Из минусов... ну, вчерашний вечер это один большой и жирный минус.

- Итак, господа! - начал Фламель. - Некоторые из нас уже слышали кое-что. Некоторых мы посвящали по отдельности. Во-первых, - Поттер! Я выполнил обещанное, держи.

Из ниоткуда возникло нечто большое, светящееся и магическое. И понеслось прямо навстречу!

Магический посох.

Я ухватил полированное черное древко и сжал ладони. Ощутил, как волна энергии пробежала по рукам. Волосы встали дыбом. Навершие посоха вспыхнуло признавая хозяина.

- Спасибо! - искренне благодарю. Даже независимо задравшую нос Беллатрису пробило: с какой жадностью она взирает на жезл!

- Мощь творимых чар усилится ощутимо. Сам удивишься! Впрочем, ещё будет время попробовать, - довольный моей реакцией потер руки Фламель. - Теперь - к делам более насущным.

Как всегда, когда говорил Алхимик в аудитории разливалась мертвящая тишина: все внимали словам древнего. Он начал издалека. Повторил историю своей жизни. Впечатление от падения человечества в бездонную пропасть. Более обстоятельно рассказывал о фактах и жизненных ситуациях. Приводил разумные доводы беспричинной утечки морали и прочего.

И, как апофеоз всего - тезис о том, что Любовь - заперта в Отделе Тайн. Дверь, которая всегда закрыта.

По полочкам разложенная теория не выглядело столь... притянутой за уши. В отличие от первой беседы. Я не ставил под сомнения опыт оригинального Поттера из пятой книги, как и слова Дамблдора. Да и Фламель явно не лгал. Но вообразить, что на любовь возможно надеть оковы? Удержать каким-либо из известных способов?

Замуровать в Отделе Тайн?

Немыслимо.

Беллатриса слушала вполуха поначалу. Затем согласно прикрыла веки, когда речь зашла о вырождении магов. Но, как дошло до любви - изумленно открыла рот.

- Что вы сказали?!

И дико расхохоталась. Её смех напоминал ту самую - из прошлой жизни. Среди смешинок промелькивали нотки безумия.

Стало как-то даже совестно за нее.

- Прекрати.

Смех оборвался. Она обратила на меня внимание, наконец. Её лицо пылало от гнева, а я приободрился. Все же магия иногда просекает, кто прав, а кто нет. Хоть и злишься, а ни слова не ляпнешь! И вообще, нечего позорить мужа в присутствии высоких гостей! Понимаю, они ей не друзья и вообще никто. Скорее даже враги. Но и честь-то знать надо!

- Спасибо, Гарри, что приструнил свою половинку, - холодно сказал Грин-де-Вальд. - Ситуация действительно неоднозначная. С одной стороны, теория очень уж складная, и мой личный опыт ей не перечит. С другой - звучит слишком невероятно.

С разных сторон послышался согласный гомон. Видимо Фламель единственный, кто истово верил в вышесказанное.

- С какой стороны не глянешь, мне гораздо легче смириться с проникновением в Министерство, чем со стагнацией нашего мира, - внес свою лепту Каркаров. Они сидели с Элизабет рядышком. Её рука покоилась у него то на колене, то на плече. Лица сияли начищенными медалями. Взглянешь на них, и улыбаешься, переполненный светом. Рад за них.

- Именно. Проникновение в Министерство - опасное предприятие, - Гелерт подорвался, и принялся мерять шагами комнату. - Но ничего невозможного в этом нет. Выбрать день недели, прокрасться ночью через пустые коридоры... посмотреть и уйти. Давным-давно доказано, что в Отделе Тайн есть самая защищенная комната, которую охраняют не больше других. С кодовым названием "Сила". И я хочу знать, что там хранится.

Все помолчали. В принципе, особых возражений не было. Я пообещал идти с учителем до конца. По крайней мере на эту операцию определенно дал согласие. Беллатриса пусть решает сама - заставлять не буду. Немцы готовы рвануть за вожаком хоть на край света. Максимов удовлетворенно потирает бороду предвкушая веселую драку. И, на последок...

- Я с вами! - выпалила Элизабет преисполненная энтузиазма.

- Нет! - отрезали мы с Каркаровым одновременно и обменялись понимающими ухмылками.

- Сговорились! - возмущенно крикнула Стюарт. - Да как вы можете, я сама способна решать!..

- Не можешь, - мягко, но непреклонно возразил учитель. - А особенно, если тебе одновременно приказывают любимый человек и непосредственный хозяин. Хочешь не хочешь, а подчинишься.

- Нечестно! - выпалила Лиззи и обиженно насупилась. Так умилительно, как барсучок, что невольно вызвала всеобщий смех.

- Собралась пугать пожирателей внешним видом? Хотя нет, тебя свои же авроры и пострелят. Говорят, лысым сейчас вообще в Британии непросто...

Лиззи дотронулась до головы, и расстроилась ещё больше. Но перестала упрямиться. Воистину, пойдет на подвиг за край света! Но только с красивой прической и опрятным бельем.

- Первичный план разработан ещё давно. Теперь, давайте перейдем к деталям. Все согласны с моим руководством? - обвел комнату взглядом Грин-де-Вальд. Так, что аж мурашки пробежали по коже.

- Раньше ты не спрашивал, - буркнул Тимофей.

- Раньше я был моложе. Старею, видимо. Да и нынче демократия в моде, скажешь нет?

- Нет-то я может и скажу, только вот что изменится?

Гелерт лишь усмехнулся и взмахнул палочкой. В пространстве буквально из ничего соткались несколько полотен, испещрённых различными схемами, стрелочками и чертежами.

- Я в этом безумии участвовать не собираюсь! - заявила, поднявшись, Беллатриса. - Надеюсь, ты не вздумаешь меня заставлять?

Все взгляды сошлись на мне. Я спокойно и немного разочаровано смотрел на излучающую холод женщину.

- Тебя и не звали. Нам не нужны ненадежные союзники, - оу, она видимо не это собиралась услышать. Думала, уговаривать-заставлять буду? Ну уж нет. И добавляю отстраненно: - Покинь помещение.

И, уже в спину:

- Не дом, Белла, а именно эту комнату.

Её спина напряглась на миг, а затем разочарованно расслабилась.

Спустя минуту в комнате уже вовсю кипело обсуждение.

Прежде всего провели мозговой штурм, в ходе которого выясняли возможные нюансы и рассматривали вероятности. План был рассчитан до мельчайших подробностей: я даже удивился такому профессионализму.

Каждому выделялись магические часы и засекались тайминги: сколько займет преодолеть вот этот вот коридор, или перебежать вот этот узел.

План должен быть выучен назубок. Тут нам в помощь зелье памяти, которое уже сейчас начинает варить Гарфилд. Боевые коктейли, зелья силы, оборотные зелья, заготовленные заранее... Почти вся большая братия завтра будет химичить беспрерывно.

Максимов, как выяснилось, был тем ещё медвежатником. "На моей памяти не существует дверей, которые бы он не открыл. Настоящая находка в нашем деле", - охарактеризовал русского Грин-де-Вальд.

Два немца - два добротных боевика. Чуть хуже учителя, но тоже вполне ничего - для массовки.

Пушечное мясо - прочел я по глазам Грин-де-Вальда.

Уже вечером, когда мы с темным магом остались наедине, он мне поведал извинительно о своем пунктике:

- Есть у меня недостаток, которого нет у дорогого друга Альбуса. Я не умею жертвовать чужими. Считаю, что не имею права. Только своими... поскольку я один из них, и очевидно лучший. Если распоряжаться судьбой, то только своей, и своего народа.

Интересно отметить насколько удачно в его сознании вышеупомянутая позиция сочеталась с проведенной экспансией.

Сказать, что его слова меня успокоили - сильно соврать. Решимость держать ухо востро окрепла. Чутье готовилось реагировать на малейшие опасности.

- Твой учитель поведал о перипетиях с гоблинами... - издалека начал Грин-де-Вальд. - Он рассказал обстоятельно о тайне, о попытках ослабить связь, пока вы баловались на этом вашем Турнире.

Я поперхнулся воздухом. Баловались?! Да я там жизнью рисковал и чуть дух не испустил!

- И я прекрасно осознаю: клятва, или Обет, штука неприятная.

Неприятная?! У него мода такая, называть вопиющие безумства обычными словами? Или с колокольни прожитых лет все кажется мелочью?!

- О чем конкретно упоминал учитель?

- О многом, но... Довольно расплывчато, к слову. Чую я, что дело нечисто. Вы точно ничего не хотите мне рассказать?

Я отрицательно покачал головой. Нечего ни Фламелю - верховному инквизитору, ни Грин-де-Вальду знать о моей истинной сути. Каркаров умолчал и правильно сделал.

- Ну ладно... - небрежно продолжил темный маг. - Суть в том, что так это оставлять нельзя. Я уже предпринял... меры. Тебе о них знать не стоит. Ведь не исключено, что клятва, данная тобой, подразумевает и выдачу информации врагу, я прав?

Неопределенно пожимаю плечами. Нельзя - значит нельзя.

Продолжили обсуждать план. Я хотел было упомянуть о вампирах: об армии отличных, преданных бойцов. Но передумал. Для задания нужна минимальная группка, а отдавать в распоряжение Грин-де-Вальду верных слуг, которых он просто использует в собственных планах не хотелось. Не за него кровушку отдавали. Да и как пояснить их преданность иначе, чем демонической природой?

Нежась в приятной постельке я не мог сомкнуть глаз. Выдастся ли у меня хоть один спокойный денек?! Лежать вечером в кровати, а не в случайной клоаке после очередного пинка от жизни? Как-то даже ненормально, что ли?

Внезапно раскалились ладони.

Неожиданное тепло переросло в такое знакомое и такое ненавистное жжение!

О нет, только не это!

Неужели после всей испытанной ненависти?! После пламени, раскалявшего душу добела и тонн энергии, проходивших через тело и ауру, я все ещё раб этих тварей?!

"Пока ты демон, ты - раб!" - прошелестело на краю сознания.

Захотелось понежиться в постельке? Удивился спокойной ночке? Накаркал блин!

Жжение усиливалось. Зову сопротивляться не было ни сил, ни причины.

Корчась от боли, терзающей тело и душу, но позволяющей действовать, нашариваю одежду. Пара секунд, и я аппарирую по знакомому зову.

- Надо же... явился - не запылился. Причем живой! - Грабодрогг удовлетворенно сощурился.

- И вроде бы в здравом уме? - соседний гоблин в неверии распахнул глазенки и, подойдя, принялся тыкать в меня пальцем словно в диковинный музейный экспонат. Затем принялся задирать веки, рассматривая глазное яблоко. Растягивать щеки и запрокидывать голову, словно какой-то кукле.

Чертовски обидно, надо признать, и унизительно. Не сметь. Не после всего, что я пережил! Не после всей той боли, жертв... не после ночи с Беллатрисой!

Одно волевое усилие, даже не так: намерение, и гоблин улетел от меня, будто пробка из-под шампанского. Мгновение сладкого торжества! Теперь - они. С ненавистью разворачиваюсь к оставшимся. Расплата последовала мгновенно - я тотчас ощутил, что такое ад, и с чем его едят.

- Тихо, с него хватит! - сквозь дымку доносятся голоса. - Мы не можем позволить себе испортить столь ценный экземпляр.

- Который обошелся нам жизнью соратника! Моего брата!

- Тише, Крагхшаргх, тише. Я не говорю щадить его, любить его или делать с ним что-нибудь, помимо использования на благо нашего народа. Помнишь мы говорили, о Той Самой Инициации. Мы провели её.

- Не может быть! - ахнул ещё один собеседник. Брат, именуемый Крагхшаргхом изумление выразил более сдержанно:

- Впечатляет. Но...

- Никаких но! Вот он! - указывает когтистым пальцем на меня. - Наша гарантия успеха. Вы видели, что он натворил по нашему приказу? Он - непобедим! Мы можем форсировать нашу операцию! - Грабодрогг отвратительно подергивался от переполняющего возбуждения. - Мы уже подорвали мощь магической Англии. А когда немногие оставшиеся наследнички обратятся в банк - шиш! Вот, что они получат!

- На нас накинутся сразу все.

- Исключено. Мы, конечно же, не будем рассусоливать и мелочиться. Продолжим выплачивать мелкие ссуды ничего не подозревающим клиентам. Но наш независимый капитал благодаря новым обстоятельствам минимум удвоился!

- Он ещё не наш, Грабодрогг, - ещё один, черный, как поганка гоблин подошел к образовавшейся вокруг меня группке. - Он ещё далеко не наш.

- Но позвольте...

- Вот когда война окончится, а возможные наследнички рода людского... исчезнут в пепле... вот тогда... тогда он будет наш!

- Ваши слова как всегда истинны, цорхванг!

Явно титулованный мерзавец. Сгрудились, и размусоливают. Отодвигаюсь чуть назад, устало опираясь на каменный выступ. Сегодня явно не мой день. Начался в лапах одного кошмара, а закончился ещё хуже. Лестрендж на фоне подонков из-под земли воспринималась благословением.

И отчаяние. Глухая, безысходная тоска заполоняла сознание. Ничего не поделаешь. Сама суть, сама причина моего пребывания здесь - завязана на этих уродцев.

Конечно, с одной стороны только благодаря им получил возможность существовать в этой реальности. Наслаждаться магией, переживать незабываемые моменты...

Но за любые подарки, а особенно за новую жизнь приходится платить. И платить страшную цену. Неужели моя судьба - быть разрушителем всего, что мне дорого. Всего, что я хотел бы сохранить. Мира, где я хотел бы жить!

Не лучше ли было просто умереть? Тогда, под фарами дурацкой машины?

Одинокая слезинка скатилась по щеке. Мне захотелось отчего-то вернуться домой и удавиться на первой попавшейся веревке. Лишь бы не делать мерзости, которую меня заставят сделать.

- Ой, мистер Поттер, не расстраивайтесь вы так! Подумаешь, с кем не бывает, попали впросак, а выхода нет. В жизни и не такое происходит! - фыркнул насмешливо Грабодрогг.

Конец. Итог.

Я ощутил, как душу заполняет леденящий, лопающий кости и суставы холод. Лед непоколебимой решительности - холодная ярость наполнила сознание, разум и все мое яство.

Поднимаю взор на микроскопического ублюдка, находящегося настолько ниже, что без лупы не разглядишь.

И оно отшатывается. Снова жмет свою кнопку, или что у него там... и накрывает адская боль. Но в этот раз все немного иначе.

Да - меня рвет на части. Да - это невыносимо.

Но крошечная частичка меня стоически держится. Крохотный островок в бушующем пламени, огражденный выкристаллизованными алмазами льда. И я не отвожу взгляд.

Маленький гад отступает. Шаг назад. Опускает взгляд и что-то кричит. Мне плевать.

Кричу.

Я умираю - но не сдаюсь. Я никогда не сдамся, и никогда не предам себя. Никогда больше не проявлю слабость или малодушие. И если мне предстоит испачкать руки в крови своих близких - я сделаю это. Огражденный непробиваемым льдом. До последнего ждущий шанса нанести ответный удар. И пусть в конце всего останется лишь пепел, я и они, я выжду. Я выжду, и нанесу мой единственный удар, означающий конец мерзким ублюдкам, посчитавшим, что у них есть право что-то менять!

Я буду ждать.

Мозг просто отключился. Но в глубине души я знал, что даже в бессознательном состоянии я источал мощь, насмешку и превосходство.

Очнулся рывком, словно выдернули за ниточку. Вокруг - стены какого-то кабинета. У противоположной стены - рабочий стол над которым склонился, выводя какие-то закорючки, Грабодрогг.

Приятно польстил тот факт, что по обе стороны стола высились несколько непроницаемого вида дуболомов. Телохранители, да ещё мутноватая пленка защитного пузыря говорили о многом. О том, что меня боятся, как минимум.

- Уже проснулись, мистер Поттер? - миролюбиво спросил гоблин. - Нечего было так буянить. Я понимаю, безусловно, что с вашей природой это непросто, но в следующий раз будьте сдержаннее, идет?

Я промолчал. Никакой реакции.

Грабодрогг начал тихо свирепеть, и вновь нахлынула боль. На этот раз недолгая. Мне впервые за все время стало действительно безразлично. Да - больно, да - невыносимо. Но безразлично.

Ледяная пустыня внутри оберегала.

Пытка исчезла. Видимо, подонки выработали определенную позицию, не желая вновь доводить до крайности. Ну замучают опять до потери пульса - что это изменит?

- У нас пока нет для вас работы, мистер Поттер, - Грабодрогг наконец взял себя в руки. Вернулась ехидная ухмылка. - Хотя, ваша эффективность впечатляет. Спасибо за трудолюбие и энтузиазм!

Он внутренне напрягся в ожидании реакции. Телохранители замерли в готовности отразить атаку.

Плевать. Я выбрал жизнь не ради самоубийственной атаки. А ради шанса мести.

И пусть весь мир сгорит, но они не будут в нем править. Их плану не суждено свершиться. Ибо я так решил.

- Рад вашей покладистости, мистер Поттер! Все вернулось на круги своя! Это несложно, верно? Для вас у нас пока нет заданий, но будет новая установка. Номер один. Если кто-то в вашем окружении хоть что-то о нас заподозрит и станет представлять непосредственную угрозу... - гоблин хихикнул. - Ваша задача - устранить его в течении суток. Приказ понятен?

- Приказ понятен, - безжизненно повторил я.

Значит, у меня есть сутки, прежде чем начнется пытка? Пытка, которая вынудит меня уничтожить Грин-де-Вальда? А кто ещё догадывается о гоблинах? Дамблдор? Учитель?

Не смогу я. Даже среди бредового тумана: дня, когда произошел инцидент с Асторией... Я каким-то нутром чувствовал, ощущал: все не взаправду. Если сравнивать, то полеты в бессознательном состоянии можно вообще скинуть со счетов.

Но что делать?! Выбрать месть, и погибнуть на одном из этапов выполнения плана? Не учитель, так Грин-де-Вальд. Не он, так Дамблдор. Один из них пришибет уж точно. Как больную бешенную собаку.

Но не это страшно. Страшно будет, если я каким-то невообразимым образом справлюсь. Как тогда я буду доживать?

Позволит ли обтекаемость формулировки сопротивляться? Сколько я смогу выдержать?

Не имея ответы на сии вопросы, я не придумал ничего лучше, чем отбросить невеселые мысли.

- Можете идти пока что. Лорд Поттер! - нарочито передразнил он титул.

Я аппарировал, но прежде взглянул на гоблина. Тот вздрогнул. Глазки забегали. Он улыбнулся вымученно, устыдившись импульса. Но я лишь удовлетворенно сощурился. Ты прочитал свой приговор, Грабодрогг? Узрел ли ты, что я ни перед чем не отступлю?!

Вернулся на Гриммо уже под утро после нескольких часов скитания в предрассветном Лондоне. Стылые улочки и холодный туман помогали мыслить трезво. В окружающей мгле растворялись иллюзии и страхи.

Утро началось с неожиданного:

- Мы атакуем сегодня! - пробасил Фламель, собрав нас на скорую руку. - Шанса удачнее просто быть не может! Министр совершает секретную поезду в Азию за военной помощью. Додумался наконец.

Чудесно. Тягчайшая гора хоть немного, но свалилась с плеч. Сутки ещё продержусь, а там как Бог даст...

- В Азию? Почему туда? - удивленно хлопает глазками Лиззи. Беллатриса тоже в недоумении. Надо же, почтила нас своим присутствием! Поди скучно целый день сторониться каждого, изображая невинную пленницу. Или же просто опасается Грин-де-Вальда.

- Магов там в десятки раз больше чем у нас, милочка, - великий алхимик так взглянул на спросившую, что та моментально покраснела. - Европа уже давным-давно позади. Что у нас есть? Стайки аврорской полиции? Реальность показывает, что их недостаточно. Тут нужна регулярная армия. Какой, к сожалению, в магической Британии не существует.

- И кто же её может предоставить?

- Китай, - заметил Максимов. - Та же Индия. Суммируя, там магов впятеро больше, чем во всей Европе и России вместе взятых. Сказывается отсутствие инквизиции, почтение к своей культуре с древних времен и другие различающие нас факторы. А последние десятилетия магические общества Китая и Индии, в отличие от политических, начинают сильно сближаться. Как бы нам не отхватить магическую третью мировую лет через двадцать. Особенно, если Волан-де-Морт победит и распространит влияние над Европой. Под лозунгом спасения мира от Абсолютного Зла можно такое учудить... Единственное, чего им не хватает, так это какого-нибудь Темного Лорда.

- Сплюнь, - мрачно хмыкнул Грин-де-Вальд. - Сосредоточьтесь на сегодняшней миссии. У меня плохое предчувствие.

- Быть может, тогда отложим? - предлагает нервный Фридрих. Судя по судорожному глотку чутью главаря верить стоит.

- Исключено. Наш трусливый министр увозит с собой огромное число мракоборцев. Видимо опасается китайцев больше, чем Реддла. Многие сотрудники взяли бессрочный отпуск за свой счет, уволились или... погибли. Самое непростое - пройти через внешний охранный кордон. Дальше можно разгуливать по пустым коридорам сколько душеньке угодно.

- Звучит как-то слишком просто, - заметил я. На самом деле мне безразлично, холод внутри замораживает эмоции. Но нужно прояснить детали.

- По-настоящему хорошие планы всегда просты по сути, Лорд Поттер, - Гелерт перевел на меня взор. - Копание в мелочах ещё предстоит, длительное и непростое. Ведь дьявол таится именно там. С вами все в порядке? Вы сегодня какой-то другой.

Проклятье, он все же что-то учуял. Опытный старый волчара.

- Все хорошо, продолжайте обсуждение, - махаю рукой, - давайте вникнем в детали.

Темный маг отвернулся. С очевидным намереньем затронуть в дальнейшем эту тему. Хоть бы не сегодня... а завтра уже для меня может и не быть.

*

В коридоре зацепила Элизабет. Сияя как начищенный чайник утаскивает за руку в боковую комнатушку.

- Что случилось?

- Гарри! Вчера Гелерт предложил чудесную идею! Мы с Игорем просто обязаны пожениться.

- Ну так женитесь, - пожимаю плечами. - Я-то тут причем?

- Ой, да что ты как глупенький?! Сегодня - опасная ночная миссия! Мы просто обязаны поженится до вечера!

- Н-но...

- Понимаю, что ты хочешь сказать! Не волнуйся, свадьба обязательно будет! Ещё бы я отказалась от платья невесты! - Элизабет фыркнула. Мне кажется, или от флюидов счастья она резко поглупела? - Но клясться будем сегодня! Священнику уже назначили время - Гелерт организовал. Негоже, он говорит, пред смертным боем судьбы не скрепить навеки!

Меня всегда корежила особенность некоторых женщин так запросто называть великих немолодых мужчин по именам.

- Ну хорошо, Грин-де-Вальд молодец, я-то тут причем?

- Гарри! Не тупи-и! - Элизабет пощелкала пальцами перед лицом. Внутри меня дернулось что-то холодное, и девушка резко отшатнулась. - Гарри?

- Все нормально, - вру, конечно.

- Я все ещё чья-то рабыня, помнишь? И мне нужна свобода для венчания.

- Что-то не припомню, чтоб ты прилежно выполняла свои рабские обязанности? - хоть бы лучик тепла промелькнул в глубине погасшей души.

- Ох уж эти твои шуточки!.. - она весело фыркает. А я, вздохнув, вынимаю волшебную палочку.

"Интересно, а Гелерт подумал, что она может напроситься за нами?"

*

Что собственно в итоге и произошло. Уже поздним вечером решительно настроенная фурия, пользуясь тем, что она больше не рабыня, поставила ультиматум:

- Я с вами, и больше никак! Я иду вместе с мужем в смертный бой! Рука об руку!

Сколько Фламель не уговаривал, взывая к мудрости! Сколько Грин-де-Вальд не ссылался на план, а Каркаров - на крик. Без толку.

В конечном итоге Стюарт, или уже миссис Каркаров добилась своего. Её взяли.

- Твоя жена - ты и отвечаешь, - отрывисто бросил Фламель. При этом выразительно зыркнул на Гелерта - виновника торжества.

Учитель разочаровано посмотрел на новоиспеченную супругу. Та стушевалась, но не изменила решения.

- Я с тобой! - лишь пискнула она. Игорь молча кивнул и все принялись собираться. Так, что мне нужно? Посох - нет смысла. Большой, увесистый, умение обращаться отсутствует. Нам же, в первую очередь нужна скрытность и мобильность. Жезл прячется в недрах сумки до лучших времен.

Мантия невидимка? Обязательно. Комплект боевых коктейлей. Оборотное зелье.

Лица собравшихся в гостиной магов были напряжены, но полны решимости. Часы пробили полночь.

- Вперед!

*

- Ноль-один - чисто.

- Два-семь-четыре - чисто.

- Выходим!

Пробираться через кабинки или унитазы - не наш путь. Это тогдашний Поттер и не задумавшийся об анонимности, мог позволить себе такую роскошь: идти через парадный.

Да и на пустую приемную рассчитывать не приходится - война, как-никак.

- Сколько тебе ещё?! - учитель шикнул на Элизабет.

- Я почти уже, - пискнула та.

- Якорь готов? - прервал их Грин-де-Вальд.

- Почти закончил, - лаконично отозвался Тимофей. - Почти... Уже.

- Пока не выбились из графика. Молодцы. Выходим!

Миг, и в огромном зале с фонтаном произошло нечто невиданное. Восемь облаченных в боевые костюмы ассасинов буквально соткались из воздуха. Авроры, приставленные охранять Министерство, просто опешили. Однако, посчитав свое пятикратное преимущество достаточным, быстро пришли в себя.

Опоздали, голубчики!

Формула, изрыгнутая Грин-де-Вальдом, походила на рык дракона, одновременно являясь тарабарщиной на неизвестном древнем наречии.

И все остановилось. Талантливым взмахом волшебник очертил границы пространства.

Увиденное впечатляло. Даже на словах не верилось в возможность подобного. И реальность оказалась гораздо более впечатляющей, чем сотня чертежей.

Контролируемый стазис пространства и времени. Можно пуститься в пространные формулы и рассуждения, но итог один: время в квадрате где располагались мракоборцы замерло.

- Подпитывайте якорь, и подобное состояние можно удерживать оч-чень долго, - бывший Темный Лорд кивнул на застывшую сферу пространства. Казалось, вот мы стоим, а пройти чуть дальше - упрешься в полупрозрачную пленку за которой застывшие в неестественности фигуры готовящихся к бою мракоборцев.

- Притрагиваться не рекомендую, - Грин-де-Вальд одернул потянувшуюся Элизабет. И добавил: - Разрабатывалось магами как противодействие ядерному взрыву. Замедляет бег времени на отрезке пространства. Жрет энергии прорву, но пока подпитывается ключ - будет стоять. У нас минут сорок, так что бегом!

И мы понеслись по заученному назубок маршруту.

Как-то в Поттериане все происходящее казалось долгим, опасным и тянущимся. Наполненным переживания и тревоги.

Ничего подобного, когда у тебя есть план, маршрут и сильная, уверенная в себе команда. Путешествие на лифте. Пара-тройка минут интенсивного бега, и мы уже рядом с той самой черной дверью.

Рывок. Грин-де-Вальд идет первым. Фламель - за ним, а Каркаров прикрывает отход. Внезапная остановка.

- Что случилось?! - возмущается земляк. Максимов всегда сердится, когда пренебрегают договоренностями.

- Выпейте. Все! - приказывает Фламель и достает из подсумка несколько склянок.

- Зачем? - даже учитель недоуменно нахмурился.

- Я разобрался в устройстве описываемой вами комнаты. Той, с вертящимися дверьми. По-вашему, рационально использовать такие могущественные чары перемещения, чтобы транспортировать через пространство объемные залы? Или устанавливать порталы на точках? М-м?

Все выжидающе промолчали.

- Вывод один. Это все внушение - как самое простое и очевидное решение. Это зелье, - кивок на склянки, - оградит нас от неприятностей.

- Вперед, время не ждет! - отрывисто бросил Гринд-де-Вальд и, первым осушив колбу, ринулся вперед.

Команда, выполнив требуемое, поспешила следом.

Вот и она. Круглая, цилиндрическая зала с множеством дверей вокруг.

Вход за нами захлопнулся. Группа из семи волшебников и волшебницы оказалась запертой в полутемном цилиндрическом зале. Разлилась мертвая тишина. Дыхание компаньонов доносилось настолько отчетливо, что начало раздражать слух.

И никакого тебе верчения стен. Никакого движения, прав был Фламель. Двери остались на прежних местах.

- Действуй, Тимофей, - сказал Грин-де-Вальд.

Сейчас, по плану, мы должны были в кратчайшие сроки отыскать "ту самую" дверь. Но нет нужды утруждаться - я ощутил её в тот же миг, как двери захлопнулись.

Что-то настоятельно рекомендовало мне держаться подальше от черной двери. Что-то внутри рычало, вопило и отказывалось подчиняться. Я сделал шаг навстречу и началось ЖЖЕНИЕ. Муки гоблинов показались детской игрушкой по сравнению с тем, что я мог ощутить приблизься ещё на шаг.

Неужели за той дверью действительно... Свет? Любовь? Если демоническая суть настолько визжит и протестует даже находиться возле этого?! Что бы ни случилось - я не хочу даже приближаться. Хочу уйти поскорее. Сбежать.

Впрочем, Максимов прекрасно справился и без меня. В считанные секунды он окопался возле той самой Двери, нанося замысловатые руны и чертежи. Было разложено два большущих чемодана, из которого поочередно изымался различный инвентарь.

Минуты шли. Часы тикали.

Лоб Тимофея покрылся испариной. Земляк старался вовсю, но что-то явно не клеилось. И мне стало внезапно дико смешно. Я захотел истерично расхохотаться. Они действительно хотели открыть дверь Туда простыми мирскими средствами?!

- Помочь? - прервал длительное затишье Каркаров, но медвежатник лишь отмахнулся. Я уже точно знал - ничего у них не выйдет. Ничегошеньки.

И что-то во мне внутренне ликовало.

Прошло ещё десять напряженных минут.

- Тимофей? - позвал Николас Фламель.

- Нет, - выдохнул он и распрямил спину. Твердо посмотрел на нашу скисшую компанию. - Ни с чем подобным я не сталкивался ранее. Невозможно. Нам лучше пойти обратно.

- Очень жаль, тогда придется задействовать план Б, - сказал Грин-де-Вальд и переглянулся с Фламелем. Тот кивнул.

Что ещё за план Б?!

- Отойдите в сторону, и не мешайте.

И тут началось. Два виртуоза, два Мастера принялись Творить. Именно так, с большой буквы. Творить.

Все пространство цилиндрической залы, все двери и все свободные клочки в считанные минуты заполнялись вязью замысловатой росписи. Я хоть и изучал руны, но в жизни не видел ничего подобного. Учитель тоже выглядел потрясенным - разинув рот не отрываясь следил за разворачивающимся действом. Надо повнимательнее впитывать: такое можно увидеть один раз в жизни.

Буквально все покрывалось символами, каждый клочок пространства становился частью вырисовывающегося чудовищного рисунка. Кроме одной двери.

Та самая Дверь просто-напросто не давала себя запятнать. Гелерт и Николас снова переглянулись и второй раз кивнули, просто обведя дверь кругом. И как бы "нацелив" всю систему на нее. Такое чувство, будто в нее чем-то хотели выстрелить. Вот только чем?

Наконец величайшие маги современности закончили работу.

- Уложились в рекордные сроки, - устало улыбнулся Грин-де-Вальд. Фламель лишь молча кивнул. Гелерт повернулся к взломщику - Тимофей, пойди снова, последний раз убедись, получиться ли открыть. Очень не хочется запускать все это, - он обвел помещение взмахом руки, - в действие.

За очарованием происходящего я как-то даже подзабыл, что не хочу, чтобы дверь открылась. И ощущение резкой неправильности охватило естество. Тревога! Страх!

Тимофей послушно подошел к двери и попробовал снова. Явно без энтузиазма. Выпрямился.

- Нет, - твердо сказал он. - Это не в моих силах.

- Очень жаль, - ровно проговорил Грин-де-Вальд. И резко взмахнул рукой. - Авада Кедавра!

Максимова отшвырнуло назад. Тело врезалось в дверь позади и шлепнулось на пол мертвым куском плоти.

Предательство!

Два фрика ухмыльнулись. Похоже их предупредили о возможности подобного исхода. Однако, сами не учли того, что следующим мгновением алхимик с Гелертом крутнулись вокруг оси и нацелили на них палочки. Ещё два тела рухнуло на землю.

Ошарашенный взгляд учителя пролился бальзамом на душу. Он не знал.

- Николас?! Гелерт?! - возмущенно вскричал Каркаров. - Извольте объясниться!

- Мал ещё, чтоб мы перед тобой отчитывались, - сухо отрезал Фламель.

- Collateral, - жестко усмехнулся Грин-де-Вальд, - сопутствующие потери. Ритуал требует Жертву. И, к сожалению, это ещё не конец. Трави их!

Фламель стремительно взмахнул палочкой.

Зелье, выпитое накануне, скрутилось в желудке чистейшей кислотой. Мне поплохело, да так резко, что мир закружился перед глазами. Хотелось вытошнить внутренности, вырвать себе мозги и съесть их, лишь бы кончилась мука.

Тоже самое происходило с Каркаровым и Элизабет. Они упали извиваясь в страданиях, а над всеми нами возвышался Фламель активно жестикулируя палочкой. Зелье великого алхимика оказалось с сюрпризом...

Я распахнул веки. Ощущалась кристальная чистота сознания и осознанность восприятия. Мир воспринимался очень четко.

Ещё более отчетливо воспринималась дверь, к которой я был буквально прибит. Приколочен намертво, ни вздрогнуть, ни шевельнуть рукой. Что, простите?!

Боли на удивление не было. Вообще. А моя хваленая демоническая мощь скуксилась на краю сознания и не отсвечивала. Лишь некая пустота и неправильность в руках и ногах.

- О, великий агнц Альбуса послужит немножко другому плану, - мерзко хихикнул Грин-де-Вальд. - Дитя света, созданное им для заклания на алтаре Темного Лорда. Тот, чья душа так чиста, что в зеркале Еиналеж отражало Любовь к родным и близким...Тот, кто в тринадцать лет вызвал телесного Патронуса и отстоял любимого человека. Избранник Света. Дитя Пророчества. Готовый пожертвовать собой, чтобы другие жили.

Так, у него явная дезинформация. Спасибо Учителю за скрытность! Проклятый Гринд-де-Вальд! А я ещё не хотел убивать его, наряду с Николасом Фламелем.

Кричать предатели или мерзавцы нет смысла. Сам не ангел. Лишь какая-то гадливость поселилась в крайнем уголке души. Там, где ещё не властвовал холод.

- Но есть одно маленькое, но... - Грин-де-Вальд поцокал языком и кивнул головой налево. Я обратил внимание на обездвиженных Игоря и Элизабет. - Для финальной точки и завершения послания нам нужно твое согласие. Неважно, каким путем полученное, важен сам факт. Пытать дело долгое, нудное и непродуктивное. Проще убедить. Итак, если ты не соглашаешься - крошка Лиззи умирает. Даешь добро - она живет. Мое слово.

- Твоему слову нет веры, как выяснилось, - мой голос до ужаса сиплый, слова даются с надрывом. - Его ценность - ноль.

Лицо Грин-де-Вальда искривилось от злобы. Он нацелил палочку на девушку и прокричал:

- Твое решение, Поттер!

- Гелерт! - учитель смог пробить заклятье немоты эмоциональным надрывом. - Образумься, Гелерт! Что ты творишь!

- А ты помалкивай, глупец! Найдешь себе ещё десяток подобных безмозглых шлюх! Из тебя ещё может выйти толк - не подведи меня! Ты - хороший материал, Игорь, не хотелось бы тебя терять.

- Сволочь, - прошипел Каркаров и задергался в путах. Все тщетно.

Вспомнилось, что именно Грин-де-Вальд предложил Лиззи венчаться сегодня - и избавиться от рабства. А ещё вспомнились слова Дамблдора: "Темный Лорд всегда остается Темным Лордом".

- Не нужно надрыва, Гелерт, - я окончательно решился. Никто больше не умрет из-за моего малодушия. - Я говорю да! Сдержи слово.

- Чудесно! - возликовал темный маг. Древний Фламель надзирающий истуканом над пленниками довольно усмехнулся. - Мы готовы? - Согласный кивок.

- Понимаешь, Гарри, - вкрадчиво прошептал Грин-де-Вальд. - Ты проводник. Чтобы через тебя в мир вошла другая - Иная Суть, Новая Сила... нужно освободить место, понимаешь? ...

- Понимаю, - прохрипел я обреченно, и возвел очи в небесную высь.

- И мне нужен четкий ответ, с осознанием предстоящей участи. Ты понимаешь?!

- Что мне нужно умереть? Я понял. И уже сказал - да.

Костлявая рука с зажатой в ней палочкой взметнулась беспощадным жалом:

- А-Авада Кедавра!

И в самый долгий-короткий миг, пока луч зеленого света несся навстерчу, внутри взыграла последняя защита. Предохранительный клапан был сорван, и мое естество, защищаясь, вылезло наружу.

Успеваю увидеть преисполненное ужаса изумление на лице Грин-де-Вальда. С Фламеля слетела маска безразличия. М-м, какой вкусный спектр эмоций! Изумление. Шок. Страх. Отчаяние. Жаль, что времени совсем нет.

Зеленый свет коснулся сердца.

И все исчезло.

*

Ничто. Как описать ничто? Целую вечность неизмеримую временем я существовал, но не жил.

Плавал в великом ничто, дрейфуя от одного душевного отклика до другого. Пока неописуемое Тепло не захлестнуло бытие.

- Здравствуй, Виктор, - зазвучал Голос. - Ко мне так настойчиво стучали, что я решил - спущусь-ка, посмотрю.

- Кто ты?

- Ты знаешь ответ.

Сомневаюсь.

- Что меня ждет?

- Я не предлагаю ничего, кроме свободы. Чего ты хочешь?

- Хочу жить! Вернуться к друзьям, близким! Хочу помочь им!

- Ты говоришь.

- Да, они не справятся без меня! Игорь с Элизабет! Рон с Гермионой! Все хорошие люди, которых я встретил! Им нужна моя помощь.

- Даже твоей Жене?

Я на миг опешил. Какая там ей может быть помощь?! А потом понял:

- Ей она нужнее всего.

- Молодец. Иди, спасай друзей. Но помни, все в твоих руках, но не все от тебя зависит. Некоторым нужно уйти в правильное время. Я даже не стану менять тебя особо... Лишь отсеку лишнее. А теперь иди.

- Мы ещё встретимся?

- Если ты сам захочешь. Я не приду незваным. Но Я всегда с тобой незримо. Иди, твори свой Путь.

- Но...

Столько ещё хотелось расспросить! Узнать о Истине от начала времен до нынешнего мгновенья! Меня неотвратимо выталкивало обратно. От света в пустоту.

*

Голоса яростной дискуссии доносились туманными урывками. Я замер, и тихонько вдохнул на грани слышимости. Кто-то оживленно спорил:

- Если ты хорошенько напряжешь мозги, Игорь, то осознаешь, что другого выхода не было!

- Да вы двое чокнутых старых чурбана!

- Все бы сработало, если бы ты сразу рассказал, что этот чертов Поттер - отрыжка Бездны! Теперь оно сдохло, и все было зря!

Чьи то шаги приблизились, и в бок пару раз что-то ударилось. Похоже, Грин-де-Вальд пинал меня в приступе злости. Почему так слабо-то?

Неужели... я сохранил свой облик?!

После контакта с Высшей силой я был уверен, что если и выживу - попрощаюсь с демоническими атрибутами. Оказывается, нет! Тогда что значило "отсеку лишнее?!"

Я успокоил сознание, и посмотрел внутренним взором вглубь себя. И чуть не взревел ликующе!

Как?! После стольких пережитых страданий, испытаний и перипетий я не смог избавиться от него! Успел смириться! Но поводок, проклятый поводок он просто... исчез! Моя душа, как цельная сфера сияла в собственной красоте. Только обретя свободу я осознал её сладость!

Невероятно!

Как вечный житель мегаполиса, выбираясь впервые в жизни на природу осознает, что такое чистый воздух... Как новоиспеченный папаша обнимая новорожденную дочурку узнает, что такое Любовь...

"Н-но как?! Это же было...?!

"Невозможно вам, возможно Мне", - отдаленный отзвук на периферии сознания.

- По сути, Игорь, именно ты - главный виновник провала! - преисполненный злобным негодованьем голос Грин-де-Вальда возвращает в реальный мир окончательно.

- Знаешь, я даже рад, что скрыл это! Два старых мудака, которым давно уже пора лежать в гробах считают, что вертеть судьбами их право? Ох и утерлись же вы! Жаль, я не могу вас заавадить лично, больно уж силушки набрали, за годы-то. Те самые годы, которые вылепили из двух когда-то великих магов преисполненных гордыни чудовищ.

- Довольно! - яростно сплюнул Фламель. - Не вынуждай убивать тебя, Игорь. И твою новоиспеченную супругу за компанию. Гелерт-то давал слово. А я - нет.

Пора что-то предпринять. Бездействовать невыносимо.

Открываю глаза и вижу следующую картину:

Элизабет тихонько плачет в углу, обхватив колени и сжавшись в позе младенца. Хмурый обезоруженный Учитель растирает натертые веревками запястья. Два старых заговорщика мечутся из угла в угол, впрочем, не спуская с пленников глаз.

Фламель наводит палочку на Каркарова.

- Клянешься ли ты, что не будешь противодействовать нам ни действием, ни бездействием?!

- Не думаю! - вырвавшееся из глотки шипение заполнило каждую щелку пространства. Фламель вздрогнул, а Гелерт с перекосившимся лицом начал медленно поворачиваться.

Поздно, голубки.

Могучее бронированное в стремительном броске сбивает гикнувшего с перепугу Фламеля. Многолетний опыт не подвел, и алхимик успел выставить щит в последнюю секунду.

Мы кубарем покатились по полу и врезались в стену. Я, оказавшись сверху принялся наносить сокрушительные удары по прозрачной пленке, защищающей колдуна. Необъятная ярость сделала свое дело и щит лопнул. Но Фламель в последний миг улизнул, и бронированный кулак выбил из камня бессильную крошку.

Немедля вскакиваю на ноги и поворачиваюсь к врагам. Хвост бьет из стороны в сторону, а острия крыльев нацелены, подобно жалам скорпиона. В меня стреляют каким-то жалким заклятьем. Крыло отбивает без особых усилий.

А дальше атакую я, выпуская на их головы всю мощь самого Пекла. Ненависть - мое второе я. Кажется, ещё успеваю увидеть, как Фламель ухватил Грин-де-Вальда за ручку, словно подружку. Объединение сил? Ну-ну.

А затем пространство зала захлестывает ослепительной вспышкой. Мой удар против их защиты. Моя ненависть против опыта прожитых веков искуснейших чародеев.

Они выстояли. Половину дверей снесло к такой-то матери, образовав зияющую пасть провала. Игорь с Лиззи прижались друг к дружке, в уголочке, а сияющая солнечная полусфера оберегала их жизни.

Старичкам повезло меньше. Не выдержав неистового напора они проломили собой заднюю стену. Почерневшие и обугленные. Грин-де-Вальд сиял прожженной лысиной среди копны черных волос. Николас, скривив лицо, опирался всем весом на покореженную трость. В их лицах читался неприкрытый страх, но великие маги сохранили боеспособность.

В отличие от меня.

Я был пуст. На этот раз не было никаких многочисленных жертвоприношений или подпиток из Инферно. Только мой собственный демонический резерв, и сейчас он на нуле.

Конечно, можно взять в руки палочку и продолжить схватку на их поле. Но что можно противопоставить на этом поприще этим монстрам по части магии?

Свое тело. Свою ярость, всесокрушающие когти и непробиваемую броню.

Сжимаюсь, как пружина. Словно хищник перед прыжком, оскаливая пасть и демонстрируя всем желающим ряд острых как кинжалы зубов. Утробный рев разорвал пространство.

К счастью, великие волшебники оставались в блаженном неведении относительно моего резерва. Иначе были бы посмелее. А так, переглянувшись украдкой, словно те агенты после гибели Смита, бросились наутек. Предварительно швырнув последний подарочек, обволокший выбитую часть стены едким туманом.

Но я и не собирался догонять предателей. Выхватив палочку, бросаюсь к обессиленным друзьям попутно припоминая все исцеляющие чары. К счастью, обошлось.

Гнев понемногу сходит на нет, а тело приобретает привычные очертания. Склоняюсь над сжавшейся в испуге Элизабет и провожу краткую диагностику. Вроде все хорошо, просто психологических шок.

- Вот так брачная ночка! - нервно хохотнул Каркаров. Шутит, значит все в порядке. Направляюсь к обломкам и выуживаю тела погибших. Выудив наиболее подходящее по комплекции, начинаю остервенело срывать одежду - моя разодралась к едреной фене во время трансформации. Из обрывков старого костюма выуживаю сложенную мантию-невидимку.

- Зато будет внукам что рассказать, - переодевшись, я выпрямился, ощутив небывалую ранее твердость внутри. Несмотря на все утраты - поводка больше нет. И это наполняло грудь непоколебимой верой в себя. Знанием, кто будет моей следующей жертвой. И что я сделаю с ними. И с их треклятым банком.

Закопаю.

Но вначале ещё нужно выбраться отсюда.

- До внуков ещё дожить нужно. Мы очень задержались, понятия не имею, почему нас ещё не накрыли... - Учитель мыслил схоже. И склонился над женой. - Идти можешь?

Та слабо кивнула.

- Нога болит...

- Терпи.

Собравшись с мыслями, мы потопали прочь. Поначалу пришлось карабкаться через обломки, пачкаясь в налетевшей известке. Я шагал первым, взяв палочку наизготовку. Следом Каркаров, поддерживая под плечо Элизабет.

- Ну-с, наделал ты дел, Поттер! - выдохнул учитель, пиная ногой каменный обломок.

- Вообще-то это вы свели нас, - холодно поправляю. Жестковато, конечно, но и настроения как такового нет. Вторая сущность сейчас недоступна и тихо дремлет, набираясь сил в глубинах естества. Надеюсь, удастся выбраться без приключений. По горло хватило.

- Да, ты прав, Гарри! - с горечью простонал Каркаров. - Эти ушлые старые манипуляторы сумели задурить мозг, каюсь. Но тот-же Фламель мне неоднократно спасал жизнь, я был его должником, и не мог даже помыслить о...

- Брось! Я тоже поверил, хоть и мог отказаться! Что было - то было. Сейчас надо спокойно добраться домой.

И как накаркал, блин!

Мы вывалились в огромную просторное помещение, напоминающее амфитеатр. Залитое светом и освещаемое вспышками заклятий. Ненамного впереди, внизу, замерли, выжидая, Грин-де-Вальд и Фламель. Мы оказались прямо позади, но я повременил наносить удар. И правильно сделал.

Какое чудесное, милое совпадение, что именно эта же ночь была выбрана Пожирателями для охоты за Пророчеством! Просто хочется плюнуть провидению в лицо. По всему амфитеатру: внизу, на балюстрадах, в проходах - везде кипело сражение. Пожиратели намертво схватились с Орденом Феникса, посмешившим встать на защиту Министерства в трудный час.

Яркие вспышки ослепляли, зажигая пространство. Что-то лопалось, взрывалось, громыхало. Крики и стоны резали уши.

Бой разгорелся с нешуточной силой. Неподалеку, ближе к спуску, Люпин, Тонкс и Кингсли теснили Малфоя, Нотта и Долохова, потерявших свои маски. Хотя теснили - громко сказано. Так, пытались не ударить в грязь лицом. На другом фланге, почти у самых статуй наоборот. Грозный глаз, укрывшись за фонтаном и соткав дополнительный щит стоически отбивался от сразу пяти Пожирателей, и тем приходилось существенно напрягаться, чтобы справляться с контратаками ветерана.

И тут пространство всколыхнулось, когда под самой вершиной возник Альбус Дамблдор собственной персоной. От могучего мага волнами расходилась осязаемая мощь. Кожа покрылась мурашками, а волосы встали дыбом. Лицо директора побелело от ледяной ярости. Неудивительно, что большинство пожирателей тут же предпочли скрыться бегством, но тщетно. Бесчисленные веревки черными змеями обхватывали бегущего с поля боя противника игнорируя заклинания и щиты. Возможно, одна из высших модификаций Инкарцеро, не уверен, но то, что путы обладали собственным интеллектом - факт. Прислужников Волан-де-Морта настигали везде - бегущих к далекому выходу, прячущихся в рядах амфитеатра, скрывающихся за разрушенной стеной.

Мгновение неуловимой паузы... и все закончилось. Уже? Так просто? Победа?

Орденцы начали расходиться по амфитеатру - оказывать помощь раненым. Повсюду валялись жертвы жестокого столкновения. Трупы абсолютно везде.

Альбус Дамблдор повинуясь какому-то невообразимому чутью повернулся в нашу сторону. Брови верховного чародея в изумлении поползли вверх. Ох, что сейчас будет...

Казалось, время застыло, когда директор неторопливо пошел навстречу двум старым друзьям. Мы с учителем все также жались у стены, чутка повыше.

Высокая фигура в фиолетовой мантии застыла напротив алхимика и бывшего врага.

- Альбус, я сейчас все объясню, - примирительно поднял руки Фламель, выступив на шаг вперед. Но тот не слушал. Мазнув коротким разочарованным взглядом товарища по науке, Верховный Маг направил пламенный взор на бывшего друга, запертого собственноручно в Нурменгард. На Грин-де-Вальда.

- Здравствуй, Альбус, - спокойно, без угрозы в голосе поприветствовал Гелерт.

- Я уже догадываюсь, зачем вы здесь, и к чему стремились, - бесстрастно сказал директор, - и, я так понимаю, у вас ничего не вышло?

- Ничегошеньки.

- Не могло быть иначе, - поморщился Дамблдор. Подобие грустной усмешки промелькнуло на лице и исчезло. - Когда ты уже поймешь, Гелерт, что не в человеческой власти вершить подобное.

- Человек может все! - бескомпромиссно отрезал бывший Темный лорд, нахмурившись, - просто нам не повезло с материалом, - и махнул головой в мою сторону.

Ах ты ж старый черт!

- Люди не материал, Гелерт, - холодно произнес Дамблдор, с укором взглянув на меня. Совесть болезненно уколола. "Я не причем, директор! Меня подставили!"

- Гелерт-Гелерт. Не учат тебя ошибки. Людей нужно спасать любя, а не принуждая. Всех не спасешь, но те, кому удастся - будут того заслуживать. Пойми это, и будешь счастлив.

И в эту секунду произошло сразу несколько событий.

На плече директора воплотился Фоукс. Огненная птица - суть жар и пламя нежно ущипнуло хозяина за ухо. Альбус вытащил из-под чудаковатой фиолетовой мантии клочок пергамента и нацарапал на нем пару слов. А затем, нежно прошептав что-то Фоусу, отправил того восвояси.

Секунда давящей тишины...

Чудовищный взрыв снес ко всем прабабушкам боковую стену амфитеатра, предпоследнюю уцелевшую, между прочим. Миг, и вокруг нас возникает неизвестная мне защита, могучие чары, древние и чужие. Дамблдор ловко взмахнул палочкой, и волна взметнувшейся пыли осела и рассосалась. А посреди образовавшейся катавасии высилась одинокая темная фигура с пят до головы облаченная в иссиня-черный саванн с капюшоном.

- Ооо... - раздался шипящий змеиный голос из-под накидки, - какая интересная встреча!

Темный Лорд Волан-де-Морт собственной персоной. Один, среди разрухи. Как одинокая скала посреди бушующего океана. Ленивым взмахом он освободил от пут приспешников, поспешивших отбежать за спину Хозяину.

Молчание. Воздух стал осязаемым. Сгустившийся подобно киселю, он вибрировал как провод с током - вот-вот рванет!

Дамблдор, Фламель и Грин-де-Вальд посмотрели друг на друга и, коротко кивнув, шагнули навстречу Темному Лорду единым фронтом.

А меня тем временем цепко ухватили за плечо.

- Быстро назад, - прошептал в самое ухо учитель, - под самую стену. Здесь простым смертным делать нечего!

И вправду. Действо, разверзшееся секундой после, было самым ужасным и одновременно восхитительнейшим зрелищем в моей жизни.

Альбус Дамблдор, Гелерт Гриндевальд и Николас Фламель одновременно воспарив в воздух, атаковали Темного Лорда. Тот лишь скривился в злобной усмешке и издав короткий хохоток взмахнул палочкой. Волан-де-Морт принял бой.

Каждый из троицы великих мастеров являлся не только гением магии, но и гением науки. Достижения Альбуса Дамблдора у всех на слуху. Николаса тоже представлять нет смысла...

А вот Волан-де-Морт был соткан ради битвы. Как будто суть его развития состояла в одной-единственной цели - уничтожению врага.

И Дамблдор, и Грин-де-Вальд и Фламель действовали великолепно. Каждый - венец своего искусства.

Немецкий маг обрушивал мощь темной магии на врага. Фламель, предварительно распылив в воздухе личные заготовки творил нечто невообразимое. Альбус Дамблдор ослеплял могуществом Света, попутно трансфигурируя все, что под руку попадется и направляя на врага.

Но Венец всего, как оказалось, - Волан-де-Морт. Реддл действительно был величайшим, и зрители, разинув рот, взирали на величие Лорда. Сотканная из тьмы, отлитая в кузнице мрака машина смерти сеяла разрушение.

Перемещаясь с неуловимой обычному глаза скоростью, то растекаясь в тени, то собираясь заново фигура успешно избегала большинства направленных атак. Одновременно с этим - смертельно опасные контратаки, не дающие никому из оппонентов роздыха ни на секунду.

Особенно громкий хлопок, словно выстрел, поставил в сражении неопределенную запятую. Грин-де-Вальд чудом ушел от смерти, а Фламель с исказившимся от боли лицом прижимал к груди почерневшую культю, бывшую прежде рукой.

На короткий миг фигуры разлетелись в стороны.

- Вы поняли, что ничего не стоите против меня?! - проверещал Темный Лорд. И, зарычав, ринулся в бой.

Тотчас с пожирателей будто спало оцепенение. Только сейчас осознав отсутствие пут, они рьяно бросились на опешивший Орден Феникса. Вдохновленные господином, они сражались с безумием в очах, словно некий темный дух направлял их единой волей.

Внизу кипело одно сражение, а под самым куполом огромного зала другое - совершенно иного уровня.

Союзники начали гибнуть.

- Тонкс! - выкрикнул я, видя как на девушку наступают трое.

- Нет! - меня схватили за мантию и потянули обратно. Каркаров не дал вылезти из укрытия. И вовремя: под потолком амфитеатра произошло нечто чудовищное.

Некое... искажение реальности. Мир подернулся темной рябью, а воздух наполнился противоестественной вонью. Как сквозь вату зазвенело на грани слышимости: "Щиты-ы!" - разрывался над ухом учитель.

Ставлю щиты на максимум. Вовремя.

Через секунду потолка не стало. Купол испарился, а искаженный разрывами потолок напоминал бездонный колодец уходящий далеко в небо.

Ночное Лондонское небо.

Провизжали шины и грохот. Сквозь дыру начали сыпаться автомобили, как горох. Провал разверзся посреди городской автомагистрали. Визжали колеса, выли магловские сирены и гудки.

Сражение снизу сошло на нет - никто не хотел бесславно гибнуть. Воюющие принялись искать укрытие или бежать с поля битвы. Каркаров пытался меня утащить прочь, но тщетно. Я должен был знать, чем закончиться битва в небесах.

А лидеры, в отличие от своих приспешников и не подумывали об отступлении. Вот только в дальней выси я не досчитался одного.

Я бросил судорожный взгляд вниз и увидел Фламеля, черного и искореженного, сломанной куклой распростершегося на обломках.

Но уцелевшая пара давних друзей, казалось, начала набирать преимущество. Силы Волан-де-Морта не вечны, и он рано или поздно истощится. В двадцатиметровой воронке витала магия настолько мощная и искусная, что я не продержался бы там и минуты.

Но Темный Лорд, каким бы ни был мощным и непобедимым волшебником - уставал. Силы таяли. Змеиное лицо все больше искажалось от злобы.

Вверху, на краях провала сгрудились груды сломанных автомобилей. От нескольких падающих машин чародеи отмахнулись, как от мух, расшибая о стены или сбрасывая в сторону. В образовавшийся кратер заглянул прожектор вертолета. Интересно, что он там увидел?

Наверное, ничего не увидел, потому что сложная техника не работает в активном магическом поле. И репортерская машина, взвыв винтами, рухнула в бездну.

Падающий геликоптер разделил сражающихся на миг, дав секундную передышку.

- Идем, Поттер! Гарри, быстрее!

- Я должен помочь!

- Давай, бегом! Хочешь сдохнуть сразу же?! Даже я туда не лезу, там - другие существа. Иная реальность, Поттер! Это их бой! Нам нужно уносить ноги!

Учитель прав, как не крути. Оглядываю поле битвы в поисках пути отступления. Везде разруха, обломки и каменная крошка. Тела пожирателей и орденцев вперемешку. Выжившие пытаются отползти от бушующей стихии, прикрываясь всеми известными щитами.

Мы двинулись вперед наощупь, глотая пыль и сбивая руки в кровь. Вот какой-то пожиратель, полуживой, безоружный, с тихим стоном тянет руку в безмолвной просьбе.

Размечтался, ублюдок!

Нацеливаю палочку на врага, но не успеваю издать и звука. Раненый недруг прямо на глазах начинает чернеть. Изо рта пошел пар, а по телу разлилась чернильная мгла.

- Что за?..

- Посмотри, - прошептал Каркаров.

Тела пожирателей, живых или мертвых начинают иссушатся. Уцелевшие пожиратели падают то тут, то там, прощаясь с жизнью. Учитель закатил рукав - его метка, прежде черная, пылала кровавым пламенем.

- Вот истинное предназначение черной метки! Итог любого рабства - бесславная смерть на пользу господину. Что случилось бы и со мной... не разорви Фламель проклятую связь.

Каркаров с ненавистью смотрит на отпечаток метки, словно жаждет вырвать из руки. Символ рабства. Как мне это знакомо. На лице учителя явный страх: он боится, что что-то пойдет не так и он повторит участь бывших соратников.

- Учитель, соберись! - я ору в его лицо, пытаясь достучаться. Рядом трясется Стюарт - в полнейшем ступоре девочка.

Каркаров кивнул и сосредоточился. Бросил прощальный взгляд вверх, и его рот исказился от ужаса.

Я рефлекторно проследил за взглядом. Там в вышине, среди двух величайших магов столетия, чернела язва на теле мира. Испив запретной силы, насытившись жизнями союзников Реддл окутался неизвестной защитой, антрацитово-черной как мрак, как бездна. Атакующие отхлынули на миг.

Я плюнул на все. Будь, что будет. Я не останусь в стороне!

Ведь иногда даже лишняя соломинка способна переломить хребет титану. Один единственный неучтенный маленький фактор решает исходы великих битв.

- Сumulative Бомбарда Максима! - завопил я, целясь во врага пророчества. И вложил в самое мощное заклятье почти все свои силы, опустошая резерв.

Взрывная волна отбросила унесла меня и зрителей далеко назад. Отшвырнула, как песчинок. Все здание содрогнулось от чудовищной мощи, прозвеневшей на всех слоях бытия.

Краем глаза я увидел летящего кувырком через голову Реддла, и кинувшихся стремительно атаковать уязвимого Лорда магов. Казалось вот он - момент победы.

И тут ярость Волан-де-Морта взорвалась с мощью водородной бомбы. Я отключился на мгновенье, в последнюю секунду прикрытый щитом учителя. А затем открыл глаза, чтобы увидеть Гелерта Грин-де-Вальда, рухнувшего с небес подбитой птицей.

Волан-де-Морт победил.

Решающий взрыв, последний в этом сражении, лишил остатки купола последних опор. И небо обрушилось на нас.

*

Удар по щеке. Ещё один.

- Давай Гарри, ещё не время отдыхать! - до боли знакомый голос заставил распахнуть веки. Дамблдор? Дамблдор! Он уцелел! Невероятно. - Я тебя дальше не унесу!

Он уцелел и вытащил меня. Каким образом?

Директор стоит рядом, всем телом привалившись к стене. Весь его вид говорил об чудовищном истощении. От былого сияния мощи, пронизывающей пространство не осталось и следа. Я вгляделся в ауру и не увидел ничего. Пустота.

Лишь на самом дне светилась крошечная искра остатка магического дара. Пара крупиц.

Мы оказались в одном из боковых коридоров на безопасном расстоянии от рухнувшего амфитеатра. Тишина. Либо сражение стихло, либо стены не пропускают звук. Хотя, уцелел ли там хоть кто-то, чтобы сражаться?

- Кто выжил? - я не знал, стоит ли упоминать учителя.

- Я не знаю, Гарри. Не до того было, знаешь ли. Я мог вытащить одного, и я выбрал тебя, - смертельная усталость. И даже сейчас - твердая сталь в голосе и воля к победе. - Польщен?

- Разве что чуть.

- Уверен, твои друзья выкарабкаются. Если они хоть капельку схожи с тобой.

Внезапно полнейшую тишину нарушил шум голосов и отдаленные, резкие звуки приказов.

- У нас мало времени Гарри. Живо!

С выдохом поднявшись, начинаю шагать по коридору. Но что-то не так.

Разворачиваюсь, и мое сердце чуть не рвется от жалости.

Измученный старик, зажмурив глаза из последних сил пытался подвинуть себя хоть на миллиметр. Я бросился к директору.

- Стойте! Обопритесь на меня! Теперь - идем.

Дамблдор буквально рухнул на меня, опершись более, чем полностью. Ростом выше на голову он казался удивительно легким, словно перышко. Каждое движение вызывало невыносимую боль в старческом теле. Ноздри судорожно раздувались, он искренне пытался идти сам, но еле шевелил ступнями.

- Я вытащу вас, директор! - убежденно говорю я.

- Не успеваем. Сюда! - он указывает пальцем на боковую дверь. - Не спорь.

Выполняю приказ. Мы вваливаемся в двери и оказываемся в громадном зале. Потолок, подпираемый колоннами, а между ними - сотни и сотни высоченных полок с книгами. Оказывается, в Министерстве есть ещё и своя библиотека?

Мы оказались в центре обширного полукруга, образующего пустое пространство перед дверью. Бесконечные ряды полок начинались гораздо дальше.

- Книжки жалко, - с сожалением вздохнул директор. Я вновь удивился этому человеку. Воистину чудак, как в такой момент можно думать о... книгах?

Мой спутник собрал волю в кулак, оперся на непослушные ноги и развернулся к двери. В руках оказалась палочка.

- Куда?! Вам нельзя сейчас колдовать, от слова вообще! - но от меня отмахнулись, как от мухи.

Дамблдор запечатал помещение, сделал пару неловких шагов, и повалился на колени, устало выдохнув. Дрожащей рукой уперся в пол, и с мукой прикрыл глаза, сипло вдыхая.

- Профессор, как вы? - сцепив зубы бросаюсь к смертельно утомленному директору.

- Бывало и лучше, - пробормотал Дамблдор, не открывая глаз. - Сам-то цел? Нигде не болит?

- Да что со мной сделается, вам-то как уйти?

- Не говори так, - покачал головой Альбус, - я уже стар и почти бесполезен, ты же молод... Вся жизнь впереди. Жена дома ждет, - усталая усмешка. - Не оценивай людей по их могуществу или имуществу. Ты гораздо важнее.

Ой-ли важнее! Сегодня я узрел неодолимую мощь Темного Лорда. В одиночку уничтожить Грин-де-Вальда и Николаса Фламеля?! Верховного Мага Визенгамота оставить полумертвым?! Резерв одного Дамблдора больше, чем моя магия плюс демонические способности, вместе взятые!

- Что я стою-то, без пророчества?! - горько цежу в отчаянии. Увиденное сегодня потрясало. Я - не везунчик Поттер. Мне судьба не подкинет прямо в руки шанс одолеть врага.

- А что стоит Волан-де-Морт? - переспросил директор, и откинулся назад. Прислонился к стеночке у двери и сложил ладони перед собой. - Он сам дал силу нелепому предсказанию, пометив бедного Гарри как равного себе. Было бы что-нибудь, просто пройди он мимо?

- Возможно и нет.

- Мы сами вдыхаем жизнь в пророчества. Не повторяй ошибок Тома. Будь хозяином своей судьбы.

Запечатанная дверь содрогнулась от мощного толчка снаружи.

- Они прорываются, - просто сказал Дамблдор, - встретим их грудью. Сделай милость, помоги подняться старику.

Я, судорожно выдохнув, протянул руку великому человеку. Тот, на удивление цепко ухватившись, с силой подтянулся и выпрямился. Дверь раз за разом все сильнее сотрясалась от неистовых атак. Я стиснул покрепче палочку и прищурил взгляд. Страх потихоньку уходил, уступая место неизбежной обреченности. Ликующий хохот Волан-де-Морта звенел в ушах похоронным колоколом. Столько смертей...

Удар. Ещё один.

- Наверное, это наш конец, - выдыхаю, прикусывая до крови губу, лишь бы не дать слабину.

- Конец? - весело переспросил Дамблдор, подняв удивленно брови. Я посмотрел в его светлые очи. Альбус покачал головой, улыбнувшись краешком губ. Его глаза взглянули куда-то вдаль, осветившись огнем нездешних мест. - Нет, Гарри. Наш путь не кончается смертью. Смерть лишь продолжение пути... начертанное всем. Серая как дождь завеса этого мира отдернется, и откроется серебристое окно. И ты увидишь...

- Что? Что, профессор? Что увижу?

Хотя я догадывался. Имел возможность прикоснуться самым краешком души.

Выражение лица смягчилось, и он посмотрел на меня, вернувшись из пластов, где время течет иначе. И ответил, словно попробовал объяснить необъяснимое несмышленому ребенку.

- Белые берега. А за ними далекие зеленые холмы под восходящим солнцем...

Я глубоко вдохнул, чувствуя небывалый прилив неведомой энергии, совсем как ТАМ...

- Это не плохо, - пожимаю плечами и чувствую, как страх окончательно уходит. Стали как-то не важны все нынешние разборки, битвы, смерть и грязь. Мне даже стало искренне интересно, что там? За гранью?

Ведь испытанное в заветном в зале таило в себе лишь свет и Любовь. Истину, с большой буквы, сокрытую до поры. Тайну - невероятное приключение, в которое нужно войти преодолев смерть.

На один миг любопытство перевесило остальные чувства, что я едва не побежал навстречу врагу. Но ещё не время. Я не для того вернулся. Я был отпущен, чтобы спасти близких мне людей.

Есть долг. Который совсем непросто исполнить памятуя о страшном могуществе врага, одолевшего троих сильнейших магов столетия одновременно. Поднимаю на Дамблдора взгляд, в один миг этот человек стал тем, с кем просто находится рядом - величайшая честь. И задаю терзающий душу вопрос.

- Они - ослеплены и неисправимы. Волан-де-Морт - чудовище. Он слишком силен... Что мы можем сделать против такой свирепой злобы?

Сияющий взор волшебника засверкал нездешним огнем, он взглянул на меня, словно опалил неосязаемым светом. И ответ стал очевиден. Не мир, но меч...

- Крушить их! - громогласно припечатал Великий, и сурово кивнул мне, как воин воину перед смертельной, последней битвой. Я кивнул в ответ, ощущая легкость и ликование, от правильности выбора, от верности принятого решения. Душа и совесть пели в унисон, и мне было совершенно плевать на грядущую гибель. Разве это имеет значение, если я делаю то, что должен?

Я повернулся к двери, чтобы встретить врага непоколебимой преградой. Встретить последний, смертный бой стоя, с выпрямленной спиной и высоко поднятой головой!

Захлестнутый воодушевлением, я не сразу ощутил, как в спину впивается что-то холодное. Лишающее контроля нечто, расползающееся по стремительно леденеющему телу. Коченею до самых пальчиков ног, до самого последнего нерва. Мир покачнулся перед глазами.

Дамблдор отлевитировал меня в самый дальний угол, спрятав за книжной полкой, и вытащив мантию-невидимку из-за пазухи, накрыл ею. Я хотел дико заорать, говоря о том, что тоже имею право погибнуть по своему выбору, пойти, и встретить смерть лицом, а не отсиживаться в сторонке. Альбус прошептал ещё какие-то слова над головой, и исполнил замысловатый пасс рукой. Торопливо спрятал палочку за пазухой. Уверен, теперь меня не обнаружит даже поисковая бригада.

- Твой путь не окончится здесь, Гарри, - очень тихо, но непреклонно, с ноткой небольшого раскаяния в голосе сказал Дамблдор. - Ты должен жить, и покончить со всем этим. Ведь если не ты, то кто?

Я пытался вырваться из незримых оков, напрячь всю свою волю, но тщетно. Директор развернулся и отошел, оставив меня лежать скованного и бесполезного, вынужденного слышать, как последний Великий Чародей идет навстречу гибели.

Громогласным хлопком последний лоскуток защиты пал, и в залу вступил Лорд Волан-де-Морт. Гомон позади явно указывал на маячащих за спиной прислужников.

Даже сквозь мертвенное окоченение я ощутил, как зал наполняется недоброй мощью.

- Так-так, какая встреча! - буквально промурлыкал сочащийся ядом голос. - Не страшно умирать, о мой первый учитель?

- Нет, Том, совсем нет, - беззаботно сказал Дамблдор. - Всегда мечтал обрести покой в библиотеке.

Даже не видя всей сцены чувствовалась смертельная усталость в твердом как кремень голосе. Пред лицом стояли наполненные небесной синевой глаза.

- Никто не вмешивается! - грозно предупредил своих сторонников Волан-де-Морт, - я сделаю это сам! Одолею величайшего светлого волшебника сего века, и тогда нашему делу никто не будет противостоять.

- Ошибаешься, Том, - мягко поправил Дамблдор, - Ты забыл кое-о-ком.

- Поттер?! Ты совсем из ума выжил, старик, если думаешь, что подросток сможет одолеть меня в бою. Меня, уничтожившего за сегодня трех величайших Волшебников одновременно! Тебе ли не знать мои возможности, о учитель?

- Чтобы победить, не обязательно одолеть, Том, тебе никогда этого не понять. Поэтому ты обречен. Безнадежен. Обречен с самого начала, когда позволил яду вседозволенности отравить рассудок и выжечь душу. Твоя гордыня погубит тебя.

- Ты просто слабак! - выплюнул Темный Лорд. - У тебя не хватило сил, чтобы показать себя, смелости, чтобы дерзнуть! Все, что ты теперь можешь - вести моральные проповеди в надежде протянуть ещё несколько минут. Твоя Любовь, как и совесть, как и справедливость - все игры слабого человеческого разума, ищущего оправдания своей никчемности, своей бесполезности и лени! Все твои "чувства" суть иллюзии!

- Отрекаясь от возвышенных духовных качеств, ты обрекаешь себя на рабство низменным. Если нет любви и благородства, что противопоставить страху и гневу? Страху, рабом которого ты являешься, Том, - голос Дамблдора завораживал, и Пожиратели притихли, внимая. Даже Темный Лорд, казалось, заслушался. - Страхом, под чьим влиянием ты сам выбрал свою погибель.

- Что ты несешь старик! Мне, Лорду Волан-де-Морту нечего бояться!

- Что же подвигло тебя прийти в дом к невинной семье, и поднять руку на ребенка? Разве не страх? В пророчествах нет жизни. Ты вдохнул её. Твой страх заставил тебя поверить в него, и сделать истиной! Отметил бы ты его, как равного себе, не принеси Северус столь важных сведений? Ты сам обрек себя на погибель, Том, - спокойно закончил Дамблдор. И я ощутил, как вспыхнула ярость Воланд-де-Морта. - Жаль лишь тех людей, кто пострадает, пока ты топчешь навстречу смерти, - умиротворение в голосе. Смирение и бесстрашие одновременно.

- ХВАТИТ!!! - яростно заорал, прерывая завораживающую речь Реддл. И взорвался всесокрушающим гневом.

- А-авада Кедавра!!!

Среди кошмара последних суток мягкий звук упавшего на землю тела оказался наиболее ужасным. Вся моя душа содрогнулась, сердце наполнилось скорбью, а мир прощался с Альбусом Дамблдором - величайшим светлым волшебником всех времен и народов. Единственным, кого он боялся.

- Заберите тело! - сколько дрожащего возбуждения в шипящем голосе. Он ждал этого очень долго. - Сохраните в наилучшем состоянии! Я хочу, чтобы он завтра же был подвешен на площади Косого Переулка! Пусть весь мир узрит величие Лорда Волан-де-Морта и узнает, что никто и ничто не способно остановить меня!

Рабы поспешили засуетиться, выполняя приказ. Гомон и топот ног звенели в ушах, а я не мог пошевелить и пальцем.

Наконец, рядом с Лордом осталась лишь группка людей - особо приближенных Пожирателей.

- Мой Лорд? - голос Люциуса Малфоя как всегда преисполнен елейной угодливости. - Поздравляю с великой победой!

- Побереги лесть для конкурентов, Люциус. Что ты хотел?

- Мой Лорд, Поттер нигде не был обнаружен, хоть многие видели, как Дамблдор его тащил за собой.

- Антиапарационный барьер ещё не снят. Он не мог улизнуть. Старик мог припрятать его. Существуют чары...

- Ещё у Поттера есть мантия невидимка, мне сын рассказывал...

- Обыскать здесь каждый клочок! Каждый уголок вынюхайте и обыщите. Найдете - убейте. Надеюсь, с подростком вы справитесь? - злое ехидство дышало Волан-де-Мортом.

- Будет выполнено, мой Лорд!

Господин покинула библиотеку, а пожиратели разбрелись по залам, коридорам и комнаткам в поисках меня. Э-й, так же и найти недолго!

Оцепенение и не думало спадать. Качественная работа, директор, ничего не скажешь. Остается лежать и уповать на защитные чары и мантию невидимку.

- Думаешь, он мог бы быть здесь? - голос незнакомого пожирателя звучит совсем рядом. Почти над ухом.

- Понятия не имею. Он мог как улизнуть, так и спрятаться в любой комнатке Министерства. Обшаривать все? Пфф. За сотню лет не обыщем, а мракоборцы вот-вот нагрянут.

- Странно, что их ещё нету.

- Ссыкуны, потому что! Знают, что Лорд с нами, и мы непобедимы! А как узнают, что господин сотворил сегодня, м-м... - неподдельное предвкушение в голосе пожирателя.

Спустя минуту в библиотеку вернулся Люциус.

- Результаты?

- Да тут за век не обыщешь! Эта библиотека тянется на гребанную милю!!

- Мне именно это передать Темному Лорду? - холодно уточнил Малфой-старший. - Сколько думаешь протянуть после?

- Э-ээ...

- Вот что... - я прямо ощутил, как аристократ обводит взглядом помещение. - Дамблдор мог наложить такие чары, что мы вовек не обнаружим мальчишку. Сожгите здесь все!

- С-сэр! Но как-же так... все-таки библиотека... - надо же! Даже у пожирателей есть сострадание к книгам! Действительно, "книжки жалко". Вы предвидели и это, директор? А что ещё вы предвидели?

- Выполнять! - отрезал Малфой. - Жду отчета наверху. Три минуты вам на все!

А я, все также обездвиженный в который раз за день почувствовал, как надвигаются кранты. Ни малейшей возможности пошевелиться. Никоем образом не дотянуться до палочки, спрятанной на груди. И никакого доступа к демоническому резерву.

Где-то далеко впереди затрещало пламя. Предвестник конца. Выхода нет.

Потолок начал обсыпаться. Книжки - достояние мировой истории сгорали в прожорливом огне. Вот только температура-то побольше, чем 450 градусов по Фаренгейту!

Я ждал смерть, и последней мыслью было: "На это вы рассчитывали, директор?! Вы верили, что Реддл не спалит здесь все к чертям? Пожалеет библиотеку или слиняет побыстрее? Вы в это верили?!"

Нет. Альбус Дамблдор больше всего верил в людей.

В самый последний миг, когда уже ступни защипал яростный жар, раздался оглушительный хлопок прямо над ухом. И свершилось то, что я меньше всего ожидал увидеть.

Ухватив домовика за руку, передо мной возникла дражайшая супруга собственной персоной! Мои зрачки пораженно расширились.

- Чего вылупился? Задницу твою спасаю, вот что! - съязвила Беллатриса и ухватила за шкирку, как нашкодившего котенка. Я внутренне улыбнулся.

Мы исчезли за миг до того, как волны бушующего пламени схлестнулись над стеллажами.

Мы вывалились в какой-то чахлой комнатушке: потёртые обои, пыль на столе и книжках. На подоконнике увядшая герань.

Чувствительность возвращалась очень медленно. Я не успел выставить руки и рухнул пластом на пыльный ковер. Больно.

Стону сквозь сжатые зубы. Быть может, перевернешь меня?!

Даже - больше. Приятно удивляюсь, когда прохладные руки касаются лба, а затем приподнимают и укладывают на постель. Окидываю взглядом маленькую комнатку. Типичная однушка где-нибудь в трущобах.

Но приковывает взгляд не это. Клочок пожелтевшего пергамента с выведенными изумрудными буквами. Ох, директор...

Лестрендж, закончив устраивать меня поудобнее, подняла взмокшее лицо и перехватила мой взгляд. Слишком уж она взмылена.

- Получила почту в самый разгар веселья. Жаркий денек.

- Что, у т-тебя тоже? - хриплю с усилием. Чувствительность возвращается, но очень медленно. Взглядом указываю Лестрендж на письмо. Та фыркает:

- Любишь читать чужую почту? Ну ладно, на, - и вытягивает перед глазами.

'Твой муж в смертельной опасности. Его жизнь - в твоих руках. Его судьба вверяется тебе'

Подписи не было.

Дамблдор...

- Среди ночи на поместье напали. Я как раз планировала поразвлечься, когда назойливая Жар-птица стала завывать под потолком. А потом она почернела, и крикнув пронзительно, сгорела дотла. Даже пепла не осталось...

Жалко Фоукса. Ну что ж... он разделил судьбу друга. Надеюсь, им там хорошо вместе.

- Ну а затем я каким-то образом ощутила, что тебе скоро хана. И, поскольку я не могла допустить, чтобы тебя прибил кто-то, кроме меня... словом, вот почему ты здесь!

- Спасибо, - просто ответил я.

- Засунь откуда вынул. Из-за тебя Блэки утратили родовое поместье, извечное гнездо...

- Так что-случилось-то?

- Гоблины, вот что случилось! - вскричала Беллатриса. Вскочив, она принялась яростно мерить шагами комнату. Искры сыпались из-под всколоченных смольных волос, а глаза метали молнии. - Какого дьявола эти мелкие облезлые паскуды вздумали атаковать дом Блэков?! Что ты натворил?

А я чуть не расхохотался облегченно. Плевать на дом. Все равно, что придется таиться в трущобах и прятаться по закоулкам. Поводка больше нет. Я свободен!

Как она не понимает?

- Белла... - она гневно вспыхнула, что я позвал по имени, но смолчала. - Поводка нет. Больше нет. Я полностью свободен!

Женушка не поддержала радостный энтузиазм, а лишь нахмурилась.

- Тогда понятно, чего засуетились... поганые ублюдки! Как только посмели! Извести эту погань под корень!

Надо же. хоть в чем-то наши с женой мысли сходятся. Пусть и на ниве кровожадного массового убийства. Губы поневоле растягиваются в блаженной ухмылке.

- Чего лыбишься, Поттер?! Делать что будешь со всем этим?

То, что сказал Дамблдор.

- Крушить их.

И поднимаю взор на Беллатрису. Та вглядывается в меня и медленно кивает... показалось, или во взоре её прибавилось уважения?

- Говорить мы все горазды Поттер. А делать?

Устало, приподнимаюсь на кровати. Сажусь, сгорбив спину и опершись на руки. Качаю головой:

- Ты не понимаешь, Беллатриса. Не знаешь, что я пережил. Я не буду общаться, пытаться договориться, как-то задобрить их... Я буду их уничтожать. Давить, как насекомых! Пока последний гоблинский детеныш не издаст последний предсмертный хрип!

- Ну на-адо же, злой Поттер? Смотри, Темным Лордом не стань, - хмыкнула Лестрендж. - Воевать собрался?

Собрав силы в кулак, поднимаюсь на ноги. Бросаю отрывисто:

- Не война! - Истребление.

Она замолкла.

Ой нет, дорогая моя, война имеет цель победить, и остаться в плюсе. Мне же не победа нужна. Мне нужна жизнь каждой грязной твари. Этим я буду спать, этим я буду жить и дышать. Сокрушу каждого маленького паршивца, посмевшего косо взглянуть!

Ярость переполняет.

- Надеюсь, ты не помчишься в Грингготс с шашкой наголо?

- Нет, Белла. Я подготовлюсь. Тщательно, выверено, обстоятельно. У меня есть некоторые ресурсы. И некоторые должники, с которых не спрошено.

Решительно срываю с торса клочья боевого наряда. Швыряю на пыльный стол мантию-невидимку и со смертоносной решительностью стискиваю волшебную палочку.

Что-то не так.

Выхватываю палочку и мой мозг останавливается.

Я сжимал в руках Бузинную палочку.

*

- Понимаю вас, Лорд Поттер. Уверен, мы обязательно найдем выход, а я предоставлю необходимые опции.

Чаепитие у Гринграссов сопровождалось мрачным унынием. Лорда одолевали мрачные мысли: нежданно-негаданно свалился чудом уцелевший в передрягах Поттер и потребовал долг. Да не просто долг! Безумец задумал кое-что похуже.

- Мистер Поттер, м-м... - отец семейства пытался максимально осторожно подобрать слова. - Вы осознаете, с каким риском, каким чудовищным риском связана ваша задумка? При всем уважении. Я, конечно же, от слов своих не отказываюсь, но ваша идея абсолютно бесперспективна.

Две дочери в нарядных платьях чаевничают неподалеку. И больно-то уж глазками стреляют. Видимо, после того как высшую знать проредили завидных женихов поубавилось. А не являюсь ли я, случаем, самым завидным женихом Британии? Б-р. Не приведи Боже!

Во время первых минут непринужденного разговора отец семейства обстоятельно поведал о способах расторжения брачных договоренностей, принятых хотя бы под минимальным давлением. Тем более, около нашей ситуации с Лестрендж возникло столько грязных сплетен, что за голову хватаешься. Они-то не знают всей подноготной...

Дафна накручивает светлый локон на палец. Астория то и дело поднимает взор от маленькой книжечки, благосклонно осматривает меня и пунцовея вновь утыкается в чтение.

Похоже девицы спят и видят, как рано или поздно я кончаю 'прикованную в подвале' Беллатрису и становлюсь свободным. Ага, прикуешь её. Как же.

- Лорд Гринграсс... При всем уважении, - мой голос сочится могильным холодом, -позвольте мне самому решать, что возможно для меня, а что нет. А вы даже ещё не ознакомившись с планом ставите на мне крест? Многие пробовали. Получилось у них? Я перед вами.

- Лорд Поттер...

- Ознакомьтесь с планом, Ричард. Разговоры - после.

Пальцы вновь, уже рефлекторно пробежали по древку Бузинной палочки. На пару минут разлилась блаженная тишина. Я допил ароматный напиток и вернул хрупкую чашечку на сервизный столик. Гринграсс читал набросок плана, и его лицо то краснело ярым пламенем, то бледнело трупным оттенком. Наконец он выдавил:

- Неужели вы полагаете, что затея удастся?! Конечно, все здесь довольно остроумно, и может сработать. Но, в конечном итоге, вас все равно сомнут...

- Мое решение окончательно.

- Что ж... воля ваша! Я лишь хотел предостеречь. Приступим к более детальному обсуждению плана. Прекрасные леди, будьте добры! - он с откровенным намеком воззрился на домочадцев. Те, как на строевой подготовке, моментально подорвались со своих мест и направились к выходу. Тихо платьями шурша подметаем не спеша.

- Прежде всего меня интересует экранирование, и то насколько благосклонно к вам отнесутся гоблины.

Ричард крепко задумался:

- С одной стороны, они меня кинули, и очень жестоко - это факт. Ни один уважающий себя человек не простит такого... наплевательского отношения к жизни дочери. И они это знают. Меня не убили только потому, что я не могу рассказать непосвященным о готовящихся деяниях.

- А предпринять?

- У нас был добровольный союз. На равных, взаимовыгодных условиях. Я даже верил, что это принесет нам процветание. Теперь же я склонен считать, что на официальном уровне отношения останутся если не прежними, то холодно-отчужденными, но все такими же продуктивными. В убыток ради идеи работают только идиоты.

- Значит, моя просьба осуществима? - уголок губ искривился в предвкушающей ухмылке.

- Нет ничего невозможного, - твердо заверил Гринграсс. - С другой стороны - верные бойцы. Это сложнее. Придется подключать европейские связи. Больше чем на дюжину я бы не рассчитывал.

- Этого вполне достаточно, - довольно киваю. И поднимаюсь, давая понять, что разговор окончен. Не совсем по этикету, но плевать: я пришел взымать долги, а не просить их!

- Лорд Поттер, и ещё... могу ли я просить вас посетить мероприятие, проводимое ко дню рождения моей дочери.

Я молча воззрился на папашу двух прекрасных дочерей.

- Сейчас не те времена, Лорд. Не думаю, что вы хотели бы видеть любую из своих дочерей в трауре.

- Что вы, нет безусловно... - забормотал он.

- Вот и договорились. Позвольте откланяться.

*

- Маришка, полегче! Она всего лишь человек! И нужна мне живой.

- Не дождешься, Поттер! Я не сдохну, пока тебя не прикончу! - тяжко выдохнула Беллатриса, приходя в себя после тяжелейшей тренировки с вампирами. Тем, к слову, удалось хорошенько погонять бывшую ближайшую прислужницу Темного Лорда. Лестрендж за счет одной магии довольно неплохо сражалась, но тройка все же достала её. В первую очередь за счет невероятной скорости и слаженной командной работы.

- Как видишь, мы времени зря не теряли! - гордясь проделанной работой пропела Маришка. Голос звенит возбужденно. Не зря я оставил её во главе. Пусть и руководитель из нее никакой, но тренер: первый сорт. Расставим все точки над и:

- Сколько нас?

- Сейчас наша ветка насчитывает 38 вампиров. Это все, что уцелели после... - её голос дрогнул, - попытки покушения на Вас, господин.

- Кто пойдет с нами в битву?

- Два десятка точно. Мы не можем позволить клану угаснуть! Но если вы прикажете...

- Нет, не прикажу, - успокаивающе поднимаю руку. - Более того: ты также останешься здесь. И возродишь клан, если меня не станет.

- О-о, опять малыш-Поттер решил поиграть в добряка? - насмешливо протянула Беллатриса. Она уже оклемалась немного, и распрямилась в полный рост, сладко потянувшись. Располагались мы в центре подземного тренировочного зала, в глубинах вырытых катакомб. Являющегося, по сути, огромной землянкой, вырытой и укрепленной с помощью магии. - Смотри, а то борода серебристая полезет!

- Тебя я тоже оставляю Белла, - не поведя бровью, посылаю в ответ гаденькую ухмылку. - Кто-то же должен будет выносить нашего наследника!

- Ах ты! - она вспыхнула, но тотчас опомнилась. Все же не полностью отбитая, наказания Магии побаивается. Её черные омуты подернулись опасной пленкой. Жилка забила у виска, а ногти впились в белоснежные ладони.

- Сьела?

- Извольте пройти на тренировочный полигон, сударь, - миссис Поттер небрежно склонила свою головку. - Продемонстрировать свои навыки делом, а не словом.

- Мне разве нужно что-то доказывать? - приподнимаю бровь. - Я слишком хорошо помню, чем закончилась наша прошлая встреча. Кто-то после нее удачно выскочил замуж, - ещё одна ухмылка.

- Круцио! - оу, а вот теперь - в темпе!

В течении нескольких минут непрерывной схватки я понял одну важную вещь - моя жена чудо как хороша в магии. То, что она вытворяет под силу не каждому. Её искусство - тонкая материя из которой вьется шелк победы. Исход той нашей дуэли был далеко не окончательным вердиктом соотношения наших сил. Сумел бы я одолеть её без демонических способностей и наущений о разрушительной темной магии? Сейчас-то тренировка, и подобные удары просто не к лицу.

Однако совершенно случайно, среди круговерти сражения мое промазавшее кумулятивное взрывное влупилось в стену позади. Элегантно изогнувшись, Белла продолжила наседать, однако дурацкий осколок вылетел прямо из толщи грунта, ударив точь-в-точь под коленку. Её опрокинуло и брякнуло оземь пятой точкой. Простенький 'Експеллиармус' выбивает палочку из рук. У нее брызгают злые слезы: в ярости топнув ножкой, она подхватывает палочку и идет прочь.

- Она в процессе признания вас вожаком, - сказала Маришка, задумчиво глядя её в след.

- Что-о?!

- Ничего, - и пятится, извинительно кланяясь.

Вообще идея закопаться у вампиров пришла спонтанно, но оказалась единственной альтернативой. После атаки на Гримо от гоблинов просто спасу нет: не проходило и двух суток без перерыва, чтобы нас не атаковали ушастые подонки, или зачастую нанятые прихлебатели. Мы с Беллой рука об руку ощутили все прелести кочевой жизни типичного маггла. Благо бедствовать не приходилось - уже большой плюс.

А сколько было радостного визгу при виде джакузи! Или телевизора! Отмокая в цветастой пене Белла водрузила голову на подушечку.

- О-х, за одно это маглов уже можно помиловать!

Как мы не сожрали друг друга за эти дни - понятия не имею. Держались холодно, подчеркнуто равнодушно, переходя все больше на да-нет.

Заголовки тем временем вопили:

'Крах всего. Чтим память Альбуса Дамблдора, величайшего светлого волшебника всех времен и народов!'

Краткая биография, краткий опус и несколько строк в придачу. Ни слова о Фламеле или Грин-де-Вальде. Похоже, эта история станет из разряда легенд, 'былин' военного времени, не больше.

Победа Волан-де-Морта не превозносилась - паника никому не нужна. Так-то и так, в столкновении с превосходящими силами противника, и тому подобное... Но никто, почему-то, не говорил о теле директора обнаруженном на крыше одного здания в Косом Переулке.

Они заплатят.

Вереница дней, где среди всего прочего лишь только бегство, поиск укрытия и снова бегство.

Попутно получили краткую весточку от Учителя - они живы и прячутся. Радует, что хоть кто-то спасся. Ещё одна пачка писем обрушилась, будто лавина, от друзей. Я бы на их месте, между прочим, тоже забеспокоился. Пошел на встречу в Запретный лес и будто сгинул. Но разве я не Поттер?

Рулоны бумаги от Рональда. Молли Уизли даже расщедрилась на громовещатель, умеренный правда, с благим порывом: 'Где же ты, мой дорогой Гарри!'. Гермиона тоже составила пару писем, и если первое было похоже на прочие, то во втором она явно пораскинула мозгами:

'Гарри, понимаю, возможно тебе приходиться скрываться. Прятаться от Темного Лорда и его приспешников. У тебя осталось ещё Оборотное, что я для тебя заготавливала? Перед визитом к аристократам? Дай мне знать, что ты жив. Пожалуйста. Письмом там, или Патронусом - его не перехватить. Очень прошу.

Твоя Гермиона.'

Мои мысли невольно скакнули в прошлое. На походы в Хогсмид с друзьями. Теплые, уютные вечера в гриффиндорской гостиной, когда никуда не нужно бежать, и следующий день будет таким-же теплым, спокойным. Наполненным смехом, подростковыми приколами и веселыми чарами. Шутками близнецов Уизли, вспыхивающей повсеместно Мионой. Увлекательными шахматами с Роном, удивившемся, почему я стал выигрывать после лета. Пришлось наврать с три короба, мол купил книгу о шахматах с задачками - тренировался летом у Дурслей.

Погрузившись в прошлое чуть больше, я вновь остановился мыслями на девушке. И о том, что было между нами. Так, вылезу-ка я из памяти!

Но совесть уже было не удержать. Разыгравшись бурей чувств я тотчас загорелся успокоить друзей. Однако, жесткое и пренебрежительное язвительное словцо не заставило себя ждать:

- Надеюсь, тебе не пришло в голову бежать, успокаивать друзей сейчас, Поттер?! Когда каждая дыра отслеживается врагом? Ты хоть воображаешь, какая мощь стоит за гоблинами? В их схронах, я слышала, есть артефакты которые могут считать мелкое словцо из письма, привязанного к лапке летящей совы!

- Ладно, я понял тебя, Белла. Вначале прячемся, потом все остальное.

И вот, мы уже неделю бьем баклуши в катакомбах. Время, конечно, проведено не зря: отработка планов возмездия, тренировки. Лестрендж начала потихоньку смиряться с неизбежным, все меньше брыкаясь по пустякам. Больше слушая и давая дельные советы изредка.

Однако жизнь в подземельях, даже сдобренных магией, далеко не сахар. Конечно, присутствовала некая доля мистической атмосферы. Мол, тайное общество глубоко в недрах земли копит темную мощь, дабы выплеснуть в мир всесокрушающей стихией... Но даже несмотря на наличие элементарных бытовых удобств - скука. И жажда деятельности. Невыносимость ожидания.

Именно это подвигло меня выбраться из укрытия и послать Гермионе Патронус из Бузинной палочки. Последней колдовать было одно удовольствие. Куда там той же черной или остролистовой! Я одного не понимал: Дамблдор поменял палочки добровольно? Выходит, тогда он ещё не считался побежденным в поединке с Темным Лордом? Момент подмены палочек я не углядел, ибо был слишком озабочен разливающимся по телу холодом. А директор просто-напросто всунул мне Старшую палочку, бессовестно позаимствовав черную.

Хотелось обозваться нехорошим словом, но... а что ему было делать? Да и не особо помогла ему Бузинная палочка в битве против Реддла. Что? Как, почему? Откуда такая мощь? Пусть он и осушил пару дюжин своих прислужников, восполняя тем самым резерв. Но все-таки? Даже уничтожь я все крестражи, что с самим Лордом-то делать?!

Неизвестно. Остается, как сказал бы Дамблдор, делать то, что должен и уповать на лучшее.

- Беллатриса, дорогая моя, - повернул я голову к жене. Удивительная иддилия. Вечер, уютная землянка на двоих. В камине с превосходной вытяжкой потрескивает огонь, а мы, расслабившись на креслах-качалках, зачитались книжками. Я вначале жутко удивился, застав черноволосую бестию умиротворенной, почитывающей книжку в тертом переплете. Название, к слову, она тотчас прикрыла рукой. Докапываться не хотелось.

Я молча присел рядом и, вытащив с полки первую же попавшуюся книгу, последовал примеру жены. Тихо. Спокойно.

Она лишь негромко хмыкнула, но ничего не сказала.

Внезапно я понял, что читаю какую-то хрень: 'Покажите, как вы её любите. Пусть ваш юный молодой запал вольет соки в её уставшее тело...'

Переворачиваю страницу и мои очи вылезают из орбит: 'Как сожительствовать с женщиной вдвое старшей чем вы?'

Медленно, не привлекая лишнего внимания, поворачиваю голову влево. И лицом к лицу сталкиваюсь с воплощенным кошмаром.

- В-вот оно что, Поттер?! - прошипела Лестрендж, отшвырнув книгу. - Учишься кадрить старушек?!

Она грациозно и хищно поднялась, и я понял: сейчас кого-то снова приструнит Магия. Вздохнул тяжко и попытался обрисовать ситуацию:

- Гхм, Белла, послушай... эта книга первая, что попалось мне в руки.

- Ах во-от оно что!! - этот ответ, вместо того, чтобы утихомирить, ещё больше её разозлил: - А знаешь ли ты, невежественный полукровка, что во многих древних библиотеках, как и здесь, стоят определенные чары? И если волшебник берет книгу не думая, то библиотека подсовывает ему то, что он больше всего хочет прочесть!

Я сглотнул. И пробормотал вполголоса:

- Ах вот оно что... а я то думал.

- Каковы будут теперь твои оправдания?!

- Никаких, - отвечаю холодно. Быть может, когда-то в прошлой жизни я бы и стал оправдываться. Но не сейчас. Все пережитое перевернуло что-то внутри. Холод никуда не делся, и таится на задворках души.

- Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? Вся эта твоя экспрессия... гнев. Я понимаю, такой твой характер и его не переделать, но... не слишком ли по-детски? Ты вспыхнула, лишь увидев заголовок, и не подумала, а вдруг он пытается найти точки соприкосновения подсознательно?

- Не подумала! - буркнула Беллатриса, отворачиваясь. - Да и мне все равно!

- Поверь, Белла, - хочется добить. - Самого не прельщает мысль, что когда мне будет только сорок, тебе будет под шестьдесят...

- Да пошел ты! - выплюнула она и, развернувшись на каблуках, помчалась из комнаты.

- Стой, - холодно отказал я и коснулся Бузинной палочки. Словно невидимая рука ухватила женщину и проволокла от двери к камину, усадив обратно в кресло. - Я тебя ещё не отпускал.

- Сдохни, Поттер! Не дождусь момента, когда Темный Лорд прикончит тебя! Убедился, насколько велика его мощь?! Даже Дамблдор не устоял, даже Грин-де-Вальд! Что уж говорить о тебе, щенок! Ты не протянешь с Ним и минуты, а минуту - только потому, что Ему захочется поиграться перед убийством!

Холод с одной стороны, а пламенное безумие с другой заполоняли душу.

- Я убью его, Белла, - от моего тона стены покрываются инеем. - Я уничтожу гоблинов, а затем твоего хваленого... Лорда! - последнее слово буквально выплевывается. Кисти рук удлиняются, становясь смертоносным оружием. - Ты разве забыла Кто я, и Что Я?!

Она судорожно сглотнула и вжалась в кресло.

- Не будет так как ты думаешь! Не будет так, как они все думают! Я не сгину в одной из многочисленных бесцельных битв! Я либо уничтожу врагов, либо весь мир сгорит вместе с нами! Да будет так! - и ухватив её голову, рычу прямо в лицо: - Так и будет!

Стремительным броском вырываюсь из комнаты. Не хочется натворить бед, а потом жалеть.

Дышу полной грудью под звездным небом. На плечо ложится холодная ладошка.

- Не стоит так нервничать, Господин, - успокаивающе шепчет Маришка. - вы переполошили всех братьев. Мы же связанны с вами отчасти... вы чувствуете нас, а мы вас многократно сильнее.

- Я же просил без официоза...

- Ваша ярость, безусловно, была сильна. Вот только что делать беднягам, которым сейчас бы в бой, в жаркую битву? Мы теперь всю ночь не уснем, ваш гнев незаменим в бою, но в мирное время...

- Разве сейчас мирное время? - хмыкаю равнодушно. - Я это не всегда контролирую. А по поводу того, что делать? Пусть пойдут потренируются. Быстро спать захочется.

- Ну почему же? - губы Маришки оказались в жаркой близости от уха, - есть ещё одни способ...

И повела за собой. Хм, а почему бы и нет?

Миг, когда меня сорвало с полуобнаженной вампирши и швырнуло, как котенка о стену вонзился в память навеки. Вначале я приходил в себя, слабо водя головой по сторонам. Пытался разогнать кровавую пелену перед глазами. Затем уставился в потолок. А после, как до меня дошло...

ЧТ-ТО?!! Я что, теперь ни с кем, кроме НЕЕ?..

Вот это подлая, гадкая, невероятная подстава от судьбы! Это же ни в какие ворота не лезет! Чудовищная несправедливость!

- Простите, господин... я не знала, что у вас подобная клятва, - лепетала Маришка неподалеку. - Просто хотела ребенка от вас...

Ах, захотелось ребеночка с демонической кровью?! Понести от 'высшего существа', что может быть желаннее?!

Однако и сам тоже, хорош. Повелся, как последний...

- Госпожа... Владыка! - запыхавшийся вампир вломился в дверь лишь кратко стукнув. - Там пожира... Лестрен... Там вашей жене плохо!

Проклятье! Только что из-за нее меня сорвали с горячей бабы, а теперь ещё иди, лечи её! Что там могло стрястись?!

Реальность оказалась куда хуже ожиданий. Беллу трясло и корежило. Она плакала, вцепившись в растерзанную подушку, а рот раскрывался в беззвучном крике.

- Что с ней?!

- Это магия брака... - запыхавшаяся вампирша влетела следом. - Когда кто-то из супругов надрывает самые основы взаимного сосуществования - получают оба, так как всегда оба виноваты в случившемся. Похоже, что вы, господин, благодаря своей природе не так сильно ощутили откат. А вот она...

Видя, что ей становиться все хуже, я, не зная, что предпринять, просто прижал её к себе и поделился силой. Внезапно, будто свет в комнате померк, а от наших тел расстилалось светло-голубое сияние. Громадные светящиеся купола. Сферы соприкоснулись, и будто золотая лава заструилась по стыку. Граница пенилась, искрилась, и две сферы поменьше перетекли в Единую, пылающую ярче Солнца. Я ощутил необыкновенное тепло и умиротворенность.

- Покинь нас, - не нужно чужим это видеть. Маришка, не отрывая глаз от невообразимого зрелища кивнула, и пятясь вышла.

Дыхание Беллатрисы успокоилось. Тело перестала бить дрожь и боль покинула исстрадавшееся лицо.

Она обвила меня руками и бессознательно закинула ножку. Я не двигался, лишь прижал её посильнее, без единой мысли любуясь волшебной песней. Не хочу ни о чем думать, оценивать, просто хочу лежать и вдыхать эту теплую эйфорию. Золотое единое солнышко наших душ греет словно теплая печечка, унося все мысли и тяготы.

- Ещё раз так сделаешь, Поттер... и я тебя прикончу, - мурлыкнула женщина. Однако в голосе не было ни капли неудовольствия, а глаз она так и не раскрыла. Я попробовал было встать, стирая неловкость, но руки ещё сильнее вжались в торс: - Да будь же ты человеком, Поттер!

И я остался.

Сколько мы ещё так пролежали - понятия не имею. Золотистое солнце мерно пылало вокруг согревая своим теплом. Глаза поневоле слипались, и я провалился в самый чудесный сон последних лет.

А утром мистической связи не обнаружилось (или она стала невидимой) как и самой Беллатрисы. Однако, что-то было не так, как прежде. Что-то изменилось.

Связь. Если до этого было какое-то предчувствие, граничащее на краю сознания ощущение, то теперь, я с точностью до комнаты мог доложить о местонахождении дражайшей женушки. Разомнемся с утра пораньше?

Уже идя в сторону тренировочной, я отчетливо ощутил: сейчас она мне не рада. Да разве было когда-то иначе? Почему меня должно это волновать? Но почему-то мне не хотелось травмировать то большое и мягкое нечто, что сглаживает углы между нами.

Мне ещё ответный Патронус ловить.

Морозный, скользкий туман и развеивающаяся выдра перед глазами. Сколько дикой радости: 'Гарри, ты жив! Рональд тут прибить тебя хочет!'. Даже потеплело на душе.

Буду ли я в безопасности в Хогварсте? Или, если спросить иначе: будет ли моя деятельность продуктивной в стенах школы?

Рональд с Гермионой, а также Фред с Джорджем и ещё несколько ребят порывались увидеть меня. Порешили: как буду свободен, дам знать и пересечемся где-нибудь на нейтральной территории.

Но если и за друзьями Поттера слежка? Я не видел выхода, поэтому и затягивал с ответом. Успокоил друзей и на этом все.

Правда Гермиона оказалась настойчивей, чем я думал. Ещё пара дней затишья, и во время одной из ночных вылазок, проводимых тренирующимся отрядом, очередной патронус подсказал компромисс:

- Гарри, я понимаю, что ты скрываешься, - вещала выдра голосом подруги. - Но пойми: у нас тут всех сердце разрывается! Смотри, у тебя ещё осталось оборотное зелье, что я готовила? Если так, то давай в следующую субботу, в выходной я из Хогсмида тайком проберусь в Косой переулок. Мы встретимся в людном месте, где можно не опасаться нападения, а затем ты просто аппарируешь. Гарри, я очень хочу тебя увидеть!

Ну, звучит вполне стройно и логично. Вздохнув, я подкорректировал планы на субботу, и солнечным весенний день выходного дня встречал тем же неопределенным субъектом, которым являлся на встречу Лордов к Малфою и ко.

Запруженные людные улочки Косого Переулка кипели жизнью, но с мрачным оттенком. Люди продолжают ходить на работу, вести привычный образ жизни. Большинству удобнее спрятать голову в песок заслышав об очередном нападении на чью-то неугодную Темному Лорду семью или организацию.

Правда то, что Министерство работало практически вхолостую не вселяло надежду на будущее. Еле-еле, подключая все влияние и антимаггловские усилия, удалось замять тот случай с провалом посреди одной из самых оживленных трасс Лондона. Я вовсе не удивился, когда услышал, что Фадж решил не возвращаться в Англию, а руководить сражением из 'удаленного штаба'. Буквально взорвав магическое общество, негодующее таким министром. Уверен, на посту ему ещё недолго пребывать.

Прислоняюсь к столпу расслабленно. Буквально с минуты на минуту должна возникнуть Гермиона около входа в магазин одежды мадам Малкин. 'Мантии на все случаи жизни' как всегда пользовались спросом, только вот вывеска, обрамленная траурной черной лентой описывала действующее положение вещей. Многие скорбели по директору Школы Чародейства и Волшебства. Что уж тут говорить, коль многие теперешние дедушки уже были его учениками.

А вот и наша милашка. Взор Гермионы непривычно поблескивает: та явно волнуется, силясь обнаружить в толпе малознакомое лицо. А она сильно выросла. Вытянулась немного, черты стали более женственными. Угловатые неровности налились сочной полнотой форм. Просторное прелестное платье только оттеняло цвет молодого привлекательного лица.

Подаю условный знак: чешу рукой за ухом, одновременно стиснув локоть другой. Гриффиндорка моментально заметила, кивнула, и двинулась в магазин одежды.

Слегка повременив, захожу следом. Неопределенно отмахнувшись от мадам Малкин захожу в примерочную кабинку, пятую по счету. И едва не вываливаюсь, атакованный агрессивно настроенной девицей.

- Гарри Джеймс Поттер! Как ты посмел вынудить так волноваться твоих друзей! - буквально шипела девушка.

Оправдываться не имело смысла. Я молча стоял, испытывая удовольствие от искренности чувств девушки, её заботы и экспрессии. Пока, наконец, она не выдохлась, а затем не ринулась обниматься, рыдая навзрыд при этом.

- Э-эй, Миона? Чего это ты?

- Ты хоть понимаешь, как я переживала! Мы там, в теплых спаленках, а ты где-то далеко, в опасности и холоде. А ещё... - она хныкнула. - Директора не стало. Теперь такой ужас! В школе все как прибитые ходят, лишь некоторые слизеринцы скалятся широко. Так и хочется вмазать им, уже несколько доигрались до больничного крыла!

- Оу, я уверен, вы не ведаете пощады, - сказал я, улыбаясь.

Он вновь всхлипнула, и обняла меня ещё крепче.

- Ну-ну, будет тебе, - право, мне даже неловко стало. Наконец, она утерла слезы и выпрямилась.

- Скажи, Гарри, когда ты вернешься в школу?

- Понятия не имею, Миона. Жизнь покажет. Но СОВ я уже вряд ли сдам в этом семестре...

- Ох, Гарри, мы всегда тебя ждем... - она улыбнулась. Её мокрые глаза таинственно поблескивали, а ладони нежно перебирали волосы. Аккуратно снимаю девичьи руки, опасаясь, как бы магией не шибануло. Больно уж саднит после вчерашнего.

- Юная леди, вам помочь? - раздался из-за занавески голос мадам Малкин.

- Э-э... нет-нет, все в порядке! Я тут хорошо справляюсь... одна!

Я мысленно схватился за голову. Ни разу не спалилась!

- Ну ладно, мисс, если что - зовите, - она хотела сказать: кричите? По-моему, подозрительности в голосе хозяйки не убавилось. Однако, цоканье каблуков удалялось, а пунцовая Гермиона прыснула в кулак:

- Пронесло.

- Да брось, ерунда, - отмахиваюсь равнодушно. - Ну застала бы, ну и что?

- Дурачок ты!

- Так, просьба не оскорблять!

Так, весело перебрасываясь, мы провели ещё минут пять. Но долго задерживаться не стоило, и я поспешил закончить диалог.

- Нам пора.

- Уже?

- Да, подруга, дела не ждут.

Выходить мы должны были по отдельности, но в итоге Гермиона не выдержала, и перед прощанием снова бросилась мне на шею, запечатлев крепкий поцелуй на щеке.

- Ладно, будет тебе, - отрываю подругу от себя, благо прохожие уже начали оглядываться. - До Котла доберешься?

- Что я, маленькая, что ли? Счастливо!

И помчалась легким ветерком по дорожке. Удивительное платье развевалось на ветру, превращая девицу в подобие цветастой тучки. 'Надо же, какая нынче мода пошла!' - удивился я про себя.

Пользуясь случаем, заглянул в пару лавок, пополнил запас ингредиентов для команды. Всякие стручки, корешки прочая хрень для многочисленных зелий, так или иначе необходимых бойцам.

Выйдя из лавки, в последний раз осматриваюсь по сторонам и аппарирую.

Вернее, пытаюсь это сделать. Тотчас будто угодил в кисель, связывающий по рукам и ногам. Аппарация заблокирована? Посреди Косого Переулка?

Миг, и по обе стороны пятачка, на котором я находился прогремели взрывы. Едким туманом заволокло пространство, и повсюду, со звуком хлопка от петарды начали появляться гоблины! Множество мелких засранцев, увешанные с ног до головы побрякушками.

Я даже не стал раздумывать. Выхватываю Бузинную палочку и без зазрений совести обращаю в пекло приличный кусок улицы. Горяченько?!

Гоблины несколько опешили от столь мощного отпора. Их щиты заискрились, а артефакты тревожно замерцали. Только они более-менее утихомирили первую волну, как сразу же накатилась вторая.

А я, тем временем завершаю создание Ледяной Сферы, как дополнительного сюрприза для тех, кто перейдет в наступление.

Раздался грохот. Лавка неподалеку, из которой я вышел минутой ранее, скукожилась как листок над пламенем. Брусчатка расплылась. Камень обратился лужей.

Но я уже давно в обратился. Мне-то жар нипочем, в отличие от будущих трупов.

Не ожидали такой мощи, падлы?! Каково испытать на себе участь жертвы?! Каково обуздывать изначально свободного демона?

А теперь - умрите!

Пламя разверзлось, и из него в строй пытающихся обуздать стихию гоблинов врезалась сама смерть. Куски гоблинов разлетались от всесокрушающего демона, будто дерьмо от вентилятора.

Моя душа пела и ликовала. Как же хорошо, что они рискнули напасть!

Вот одного гоблина буквально сдувает от мощнейшего удара. Ломает собою пару витрин, но это не имеет значения - он умер уже в полете. Второму вспарываю живот и подбрасываю вертикально вверх - голова паршивца остается зажатой в уличном фонаре.

Но я ищу, высматриваю несколько наиболее наболевших лиц. Грабодрогга, конечно же, среди них нет, а жаль. Я бы многое отдал, лишь бы увидеть тухнущую искру в ненавистных глазах.

Гоблинов подвел свой же антиапарационный щит. Довольно быстро они осознали, что что-то пошло не так. Да, был момент, когда слаженная артефактная атака едва не увенчалась успехом.

Но что могут сделать любые магические конструкты, против всесокрушающего Адского Пламени, пожирающего все живое? И против смертоносного демона, игнорирующего любые барьеры?

И паршивцы дрогнули. Осознав всю тщетность бытия, они хотели было трансгрессировать, отступая, но не тут-то было! Просчитались голубки! Пришлось броситься наутек, врассыпную.

Забавное зрелище: коричневые остроухие уродцы, смешно дрыгающие короткими ножками. Вот пять бегунов вырываются из-за поворота, и Косая аллея ошарашенно замирает, взирая на невероятное зрелище.

Глазеть пришлось недолго, ибо секундой спустя вслед за ними вываливается туша громадного демона, несущего на плечах Смерть и Пламя.

Началась паника. Толпы волшебников кинулись, сломя голову, пытаясь спасти свои жалкие жизни. Столько вкусных душ!

Титаническим усилием воли сдерживаю себя, и даю заднюю. Жутко злило, что остаток гоблинов умудрился скрыться в толпе, а моя импозантная фигура появиться на полосе Пророка.

Ну и пусть, лишь бы не связали с Поттером.

Возвращаюсь на оплавленный жаром переулок, выискивая уцелевших ублюдков. Пусто. Хочется прокричать: 'И это все?!'

Но я, безусловно, отдавал себе прекрасный отчет, что следующая их атака будет более подготовленной. Учитывая их способность отслеживать меня где бы то ни было. Об этом стоит поразмыслить...

Певчая птичка обрывает ход мыслей, приземляясь на правое плечо. Маленькая бумажка оказывается в ладони, и я читаю зашифрованное послание учителя. Ничего особенного Каркаров не сказал, просто успокаивающая информация и адрес. Пожимаю плечами: отчего бы и не проведать?

Пару секунд отнимает иллюзия одежды. Скоро эти чары станут у меня вместо пищи.

Аппарирую по указанному адресу, благо щит успешно развеялся. В ответ на громкий хлопок переноса внутри квартиры кто-то ойкнул, и что-то разбилось. Выскочил взъерошенный Каркаров с палочкой наперевес.

- Это я, спокойно.

- Рад тебя видеть! - и учитель крепко стискивает в объятьях. - Рассказывай!

- Что рассказывать? - пожимаю плечами. И начинаю с того самого момента, как нас разделило взрывом в Министерстве. Учитель слушал, не перебивая, лишь посреди рассказа Элизабет внесла сервированный поднос. Ароматный чай очень удачно пришелся к иссушенной глотке. Благодарно киваю.

- Странно это все, - тон учителя мне ой-как не понравился. Когда он так говорит - дело плохо. - Нет, я конечно понимаю, все может быть. Но все же... Гриммо 12? Каким образом? На тебе нет жучков, я проверял неоднократно. И сейчас снова проверил - пусто. И эта атака в Косом переулке. Ну не могли они отследить тебя под оборотным! (которое моментально испарилось при трансформации).

- И что вы думаете?

- Если сопоставить это со всем, что ты рассказывал ранее... то мне кажется...

Я резко поднял руку. Я медленно и тщательно прокрутил в голове ВСЮ ниточку. От самого начала, до самого конца.

И я понял.

Я едва не вырвал себе волосы от досады. Я вскочил, и принялся метаться по комнате.

Каркаров взирал на это с невозмутимостью каменного изваяния. Лишь проронил вопросительно:

- Догадываешься?..

- Точно знаю! - отвечаю резко и решительно. Гнев поднялся под горло.

Как же так?!

- Есть что накинуть?

В считанные секунды одеваюсь, и аппарирую к вампирам, а затем туда, где быть не хочу. Нужно было захватить мантию-невидимку.

Некоторое время пришлось топать пешком. Затем ещё немного, под мантией.

До боли знакомые коридоры, увешанные портретами. Но мне нет смысла любоваться, я иду, и моя цель ясна, а намерение - однозначно.

Все ниточки паутины сошлись в одну точку. Все странности - собрались в один паззл.

Я почти у цели.

Какими бы могущественными не были гоблины. Хотя, в последнем я сомневаюсь после сегодняшнего. Слишком уж многое произошло, противоречащее Законам Магии. Сколько мы бились головой о стену, отчаянно восклицая: как такое возможно?! Откуда такое всеведение, такие точные догадки и удары ровно туда, куда нужно?

Ответ один, напрашивающийся, но уж больно невероятный. Шпион. Крыса.

И я точно знал, за кем шел.

- Ступефай!

Какое везение! Посылаю оглушающее в спину ничего не подозревающей сволочи. И, подхватив обмякшее тело под руки, бросаюсь в окно, чтоб сэкономить время. Очень уж долго спускаться сквозь все коридоры. Слишком не терпится приблизить час расплаты!

Планирую по нисходящей, спиралью, вокруг башен замка. На простейшую форму левитации сил хватит с лихвой. Прижимаю тело как можно крепче, чтобы не дай Бог не выскользнуло и не разбилось.

Слишком легкая расплата. Я жажду терзать эту падаль часами. Сутками.

Наконец - граница. Неуловимая секунда аппарации, и с отвращением сваливаю тело под ноги учителю.

- Быстро ты, - учитель склонился над телом и провел палочкой.

- Это было несложно, после того, как все встало на свои места.

Я падаю в кресло обессилено, пряча лицо в ладонях. А затем вновь поднимаю взор на бесчувственную Гермиону Грейнджер, распластавшуюся передо мной.

Все встало на свои места.

Ах, какие же гоблины все ведающее, что знали точное местоположение всех моих тайников, которые я заготовил перед встречей! Схронов, которые я готовил лишь с одним человеком - Гермионой Грейнджер.

Именно она помогла гоблинам найти прощать Гримо 12 и устроить налет.

Именно она, как бы 'случайно' наткнулась на темную палочку, подсунутую гоблинами. А затем как-бы состряпала ритуал, на так удачно подвернувшемся проводнике.

Я чуть не засмеялся, вспомнив, как девушка 'споткнулась' о мой рюкзак, и обратила внимание на находку.

И только гриффиндорка досконально знала в кого я превращаюсь после Оборотного Зелья, которое и сама приготовила. И её последний, чувственный рывок посреди улицы был ничем иным как поцелуем Иуды. Наводкой, кого нужно атаковать.

И самое горькое, что я окончательно понял. Действительно, не существует в мире кандалов, которые оденут без твоего согласия. Как тщетно бились столько могущественных магов. Ни Каркаров, ни Фламель, ни Дамблдор...

Тонны ярости и злобы и все впустую. Как? А ответ прост.

Никакой привязки и не было. Были только блеф и предательство. Я одел на себя оковы в тот-же миг, как поверил первому письмецу. Но тогда ещё ничего не было!

Вначале было злополучное письмо: паршивцам удалось что-то пронюхать. Быть может, даже гриффиндорка учуяла нестыковки в моем поведении. Быть может, засекли перемещение душ - такое не может оставаться незамеченным. И ни слова о 'демоне' в письме. Затем, мой 'подвиг' на Астрономической башне, который Гермиона разглядела во всей красе. И 'спасительное' предложения избавить от привязки. А я поверил - больно уж точно они все знали. О каждом моем шаге. О природе. Как тут не испугаться поводка?

Которого не было, пока я сам не попросил Грэйнджер одеть его.

Тот самый не сработавший Ритуал, который мы провели якобы как профилактику от привязки и был самой привязкой!

Я обхватил свои колени и негромко заскулил. Невыносимо больно от предательства, но ещё больнее, когда тебя так обводят вокруг пальца. Продать душу, даже не ведая об этом - проще простого. И лишь вмешательство великой Силы спасло меня. И то, уверен, лишь потому, что я сам не ведал этого. Да, пошел добровольно, как теленок, но не принимая осознанного решения. Это меня и спасло.

И как же пригодилась та самая черная палочка, которую мне, доверчивому олуху, так просто запихнули. Как же, мощное оружие для героя-Поттера, именно то, что нужно! Уверен, изначально эта дрянь была нужна чтобы как-то влиять на оригинального парнишку, способного стать Лордом. Как самая отдаленная перспектива.

Ела мысль, что не ринься я спасать парочку друзей тогда, на Астрономической башне - ничего бы и не было. Поступил бы разумно и хладнокровно, плюнул бы на смерть чужих мне в общем-то подростков... и все.

Ввалил бы Грабодроггу при первой же встрече по самое не хочу. Да он даже струсил бы прийти самолично, не знай о навешенном предательницей поводке!

Поднимаю затуманенный яростью взор на начинающую шевелиться девушку.

Однако Каркаров, который, судя по виду и сам все понял, остановил:

- Подожди. Она твоя, не волнуйся. Потерпишь до завтра, хорошо? Больно уж в ней намешано всякого... хочу проверить её. Никуда ей не деться - днем меньше, днем больше.

- Хорошо... - выдыхаю я, разжимая кулаки. И впрямь, куда денется? Игра окончена для нее, а вот всякие интересные заклятья и обереги надо бы снять, дабы проводить допрос с пристрастием максимально продуктивно.

- Надеюсь, ты понимаешь, что я не смирюсь, если ты вдруг случайно 'пожалеешь' её и тихо усыпишь? - впиваюсь глаза в глаза учителю. Каркаров сплевывает:

- Да я бы лично пытал эту тварь до смерти! По её вине произошли тысячи несчастий! Конечно, и по твоей, отчасти...

У меня дернулось веко.

-...но виновны всегда злоумышленники, а не их жертвы. Завтра она - полностью твоя.

- Буду утром, - бросаю отрывисто и аппарирую.

Я был настолько зол и перевозбужден, что никак не мог уснуть. В итоге психанул и напился снотворного, лишь бы быстрее наступило завтра.

И вот, я возле учителя, проведшего явно бессонную ночь. Тот молча машет рукой, и мы спускаемся в подвал. Там, в магической сфере сжалась на полу девушка, которую я однажды считал подругой. Сфера сияла темным матовым светом, подпитываясь сразу от нескольких источников.

- Изнутри непрозрачна. Она нас не видит.

Я глядел на сидящую на полу ритуальной комнаты девушку, скомканную и опустошенную. Грязные каштановые локоны ниспадали на сгорбившиеся плечи, взгляд гриффиндорки потух, и не являл признаков жизни. Внутри все окоченело.

- Что нового? - безразличным тоном спрашиваю Каркарова. Тот держал какую-то бумажку в руках, и с каким-то хмурым удовлетворением пялился на результаты проверки.

А мне уже не терпится лично прикончить эту мразь. Остыв после сна, я скорее всего не стану пытать. Зачем мне это? Бессмысленные пытки, когда приговор очевиден - удел подобных Волан-де-Морту. Однако, слова 'Авада Кедавра' я произнесу громко и четко, с особым удовлетворением.

- Ну, во-первых, опасения подтвердились - предательница именно она, - начал учитель. Я и бровью не повел - ничего нового. - Другой вопрос - почему она это делала?

- Так почему?!

- И этому нашлось объяснение, что удивительно, - почесав затылок, выдал Игорь. - Существует одно зелье. Как и все специфические зелья гоблинов - жутко редкое и дорогое.

- Её опоили?! - яростно переспрашиваю, стискивая кулаки от злости. Гнев окрасил обозримый кругозор в алые цвета, в глубине души проснулось нечто... злое. Возникло некое желание, что бы учитель нашел лазейку - необходимость устранить Грейнджер. Никаких оправданий!

- Это зелье используется обычно для внедрения агентов влияния, или же изменения мировоззрения неугодных политиков. Скорее всего, Гермиону пичкали им долгое время. Суть его действия заключается в том, что за время действия оного, любая подающаяся информация воспринимается на удивление просто и возводится в ранг абсолютной истины, оседая в глубинах подсознания. Ну, к примеру, - смягчился мастер, видя меня набычившегося и с трудом осмысливающего слова, - если под действием этого зелья я начну убеждать тебя в том, что человечество катится в пропасть, ведет безостановочные войны, угнетает множество бедных рас и само ведет себя к гибели, то ты воспримешь это за чистую монету. А потом я скажу тебе, что бедные забитые гоблины - существа суть разумные, видят логический выход из проблемы, и приведут человечество к блаженству, коль будут сидеть во главе. И - бац! Наша сочувствующая бедненьким домовикам малышка готова! Понимаешь, она искренне верит, что под началом гоблинов Англии и всему миру будет лучше. Наступит равноправие, равенство и братство. Грязнокровок не будут притеснять. А лучшие экономисты в истории - гоблины - поднимут благосостояние человечества, избавят бедствующие государства от голода, создав идеальный мир.

- Что за чушь! - прошипел я.

- Вот для нее совсем даже не чушь, а новая точка зрения, и буквально вероисповедание, - серьезно подтвердил Каркаров.

- И как избавится от влияния этой гадости?

- Долгая промывка крови. Боюсь, мисс Грейнджер на пару месяцев останется нашей гостьей. А затем только переубеждение. Нельзя отнимать одну истину, не давая ничего взамен.

- Уже хочешь простить её?!

- Она невиновна. Вот если и после лечения она не поменяет мировоззрение, то...

- В любом случае, я с ней поговорю! И решать - мне!

- Тебе, - легко согласился учитель. - Но на многое не рассчитывай. Пока препарат действует - её не переубедить.

В ответ я лишь промолчал, жестом прося мастера покинуть помещение. Тот заглянул мне в глаза на миг, но отступил. Молча кивнул и вышел.

И вот мы одни.

Несколько секунд рассматриваю девицу. Грязные, спутанные каштановые волосы. Пышное платье испачкано и свисает обтрепанным балахоном. Она ежиться на холодном полу, иногда поднимая голову и силясь дозваться кого-нибудь, или проникнуть взором за сферу. Тщетно, конечно же.

Спускаюсь на пятачок возле пленницы. Взмах палочки, и сфера становиться прозрачной. Ещё один взмах и теперь она может слышать.

Гермиона вскочила на ноги и в испуге огляделась. Только затем увидела меня, вздрогнула и её глаза расширились от ужаса. Отшатнулась, уперлась спиной в границу сферы и была тут же отброшена к середине.

В её взоре не было ни надежды, ни упования. Она поняла, что я понял.

Но в её взоре также не было и раскаяния. Перестав брыкаться, гриффиндорка, хотя какая она уже гриффиндорка? - Грэйнджер молча уселась на пол и принялась зыркать на меня исподлобья.

Я с печалью взглянул на предательницу.

- Эх, Гермиона, что ж ты такая...

- Какая?! - с вызовом вскинулась девушка.

- Вся в Г.А.В.Н.Э.

Гриффиндорка обиженно насупилась. Однако, что-то в её внешности настораживало. Черты лица искажались, доброе и милое знакомое лицо уходило. И проступало злое.

Но не успел я постичь умом всей перемены, как из глаз гриффиндорки тут же брызнули слезы.

- За что ты так со мной, Гарри?! - прохныкала, давясь слезами, Гермиона. - Меня заставили, как ты не понимаешь?!

И тут я не выдержал:

- И молчать заставили?! И сажать на цепь, как раба этим тварям, тоже через палку делала?!

- Они не твари, Гарри! - вскинулась девушка. - Ты просто их плохо знаешь!

- О, да! И впрямь, очень плохо!

- Да, очень плохо! Они чрезвычайно разумные и деловитые существа. Если их не трогать, то они самые добрые! За всю историю волшебники то и делали, что лезли в их сокровищницы для возмещения своих опустевших из-за собственной глупости кошельков! А вся эта аристократия! Транжира на транжире! Ты хочешь, чтобы нами руководили такие, как Малфой?! - вскинулась девушка.

- Ты в своем уме?! - проорал я. - Меня интересует лишь, держал ли тебя кто-то на мушке, когда ты надевала цепь на лучшего друга! Ты приносила Обет?! Когда тебя заставили?!

- Мой лучший друг умер в начале лета! - вдруг нагло выстрелила Гермиона, подняв верхнюю губу в отвращении.

- Во-он оно что... - на удивление тихо протянул я. - И на то, что в этом повинны твои же гоблины, тебе плевать?

- Не пытайся наглым враньем перетянуть меня на свою сторону!

- И конечно то, что я тебя спас, там, на башне, совершенно ничего не значит?

- Спасибо конечно, - скривила уголки рта незнакомка, - но дела важнее! И прикажи мне тебя убить, извини Гарри, но я бы не задумываясь выполнила приказ.

Это невозможно. Это же Гермиона. Милая, славная, слегка наивная, но жадная к знаниям девушка, которой я откровенно симпатизировал. Сидящее передо мной существо являлось холодной расчетливой стервой с циничным взглядом и приподнятыми в отвращении уголками губ. Самое отвратительное, что я точно вижу её невменяемость. Не может личность так сильно деформироваться сама по себе. Придется лечить. А не казнить.

- Ты просто не в себе. Ты пройдешь курс лечения, и тебе станет легче, - пытаюсь убедить больше себя чем её.

- А может я не хочу меняться? - чуть слышно прошептала Грейнджер. - Кем я была? Типичной глупышкой, лохушкой, заучкой и неудачницей, с жалкими попытками что-то изменить в прогнившем из-за людей мире. Но теперь у меня есть Путь, есть Цель, и я знаю способы достичь её! - полный ненависти и отвращения взгляд. М-да, для нее люди действительно сейчас 'второй сорт'. - Я посадила тебя на цепь, и посадила бы снова и снова! Если. Это. Потребуется! - припечатала Гермиона, а затем почти нежно добавила, вытянув губы в игривую трубочку: - ведь в конце концов, это же для вашего блага! Вас всех.

И развела руки, будто оказывала неизмеримое одолжение.

- Мне противно тебя слушать, - с отвращением кривлюсь я. И отшатываюсь от разительной перемены, когда лицо девушки искажается от неистовой злобы.

- Ой, не суди Гарри, если рыльце в пушку! - ехидно пропела Грейнджер. - Забыл-то, как бедняжечку Асторию, пытал и убивал?! Да, ты не знал всей сути, но в этом-то и прелесть... - мурлыкала она, - бедняжечку Тори прикончить, мой жуткий убивец! А как потом на тебе две недели лица не было! Ты так старался выглядеть невозмутимо, но поверь, будь я следователем, ты бы и дня не протянул. Так что кто из нас тут мразь, Гарри? - ликующе выдохнула девушка, - Я бы, к примеру, так не смогла!

Я молчал. Лишь проронил минутой позже:

- Все бы ты смогла. Важно то, что ты это делаешь добровольно.

Гермиона лишь расхохоталась.

- Эх, отмазки-отмазки, Гарри... откровенно не катит.

Это была последняя капля. Ну, все. Я прекратил сдерживать копящуюся ярость, и дал выплеснутся томящемуся гневу. Рывком подлетев к Гермионе, я залепил ей крепкую пощечину. Девушек бить нельзя. Но эту - можно.

Хватаю мгновенно растерявшую спесь предательницу, и крепко стискиваю пальцами рук под скулами, стягиваю кожу ко рту. Буквально упираюсь лоб в лоб с ненавидимой девушкой, в страхе пятящейся, но неспособной вырваться из стальной хватки.

- Что мне помешает прямо сейчас оторвать тебе голову?!! - яростный рык сейчас меньше всего напоминает человеческий голос. И толкаю девушку назад, выхватывая палочку. Видеть её не могу. Знаю - мозги промыты, но самоконтроль уже на нуле.

- Ой, Гарри, мно-огое! - ехидный девичий голосок полон самоуверенности. Гермиона, распластавшаяся на полу, просто излучает издевку. Её взгляд, переполненный ненавистью, с видом царицы перед рабом испепеляет свысока. Я напрягаюсь, в ожидании неизвестного. Ужасное предчувствие. И не зря.

Я пожалел, что моя интуиция почти никогда меня не подводит.

Ибо через секунду мир кончился.

- Например то, что я беременна твоим ребенком! *

Шок. Неверие.

Отшатываюсь от нее, как от прокаженной. Что-о?!

Вспоминаю ту ночь. И в каком я был тогда состоянии. Неужто и снова подстава?! И ещё меня обвиняла в пьяном надругательсве?

Мысли тут же потекли в сторону гоблинов: в чем их выгода? Ответ очевиден - будь я их марионеткой и добейся определенных успехов, всегда можно меня устранить и посадить управляемого наследничка. Ну и распоряжаться Родом налево и направо, до его совершеннолетия.

- Ты будешь жить, - изрекаю наконец, и внимательно разглядываю грязнокровку. Другого слова и на ум не приходит. Настолько к месту, что я произношу вслух: - Грязнокровка.

Она заходится в приступе неудержимой ярости, но мне плевать. В последний раз окидываю взором измученную девушку. Тотальное разочарование... Как можно быстрее покидаю помещение.

Учитель мирно попивает кофе. Сейчас его немного ошарашим. Вкратце излагаю суть.

- Что ты сказал?! Как такое возможно? О, Мерлин!

- Получилось, как получилось! Сейчас неважно. Дела давно забытых дней. Промывание крови не повредит плоду?

- Нет, ни в коем случае. Теперь я ещё внимательней буду за ней присматривать, - заверил мастер.

- До тех пор видеть её не хочу!

- Понимаю.

Пытаюсь успокоить себя, вздохнуть глубже. Шок, конечно, но нужно жить дальше. Волан-де-Морт не дремлет. И кусочки души сами себя не уничтожат.

- Я должен кое-о чем рассказать. Места, где Темный Лорд спрятал свои крестражи.

- Крестра... что?! - стоило видеть, как вытянулось его лицо.

- Да. Их много - семь штук. Сейчас я готовлю отряд вампиров, и перед главной миссией мы должны отыскать и уничтожить их все. Иначе все тщетно.

- Подожди, ты сказал отряд вампиров? Твой?

- Долгая история, - вздыхаю, присаживаясь. - В общем, слушай...

*

- И что дальше?! - раздраженно спросила Беллатриса, освещая тусклое пространство полуразваленной избушки. Несколько вампиров рассредоточились по окрестностям. Ещё парочка расположилась неподалеку, удерживая парочку повизгивающих от ужаса подонков.

Несколько приговоренных к пожизненному заключению насильников тире убийц были похищены из близлежащей магловской тюрьмы. Больно уж защитил Лорд кольцо заковыристо. После описания проклятия дома Мраксов, Каркаров, пораскинув мозгами, выдал:

- Проще скормить ему парочку ублюдков, чем цацкаться с обезвреживанием. Больно уж сложное.

Последние недели мы только то и делали, что обезвреживали крестражи. Наконец-то дошли и до них руки.

Первой была уничтожена диадема Когтевран. Самое простое.

Медальон Слизерина оставил о себе лишь память. Крестраж в моем лбу - благополучно скрылся в пасти дементора.

Кольцо Марволо Мракса - наша нынешняя цель. К змее пока добраться нет никакой возможности, а чаша Пенелопы Пуффендуй... что ж, мы прихватим её, когда будем стирать Гринготтс с лица земли.

Двое несчастных бились в предсмертных судорогах. Это Дамблдор великий и могучий светлый, что с помощью зельевара год удерживался на плаву. Маглов проклятье сожрало за считанные секунды, будто кто-то фильм поэтапного разложения человека поставил на ускоренную прокрутку.

А вот и само колечко. И только сейчас возникла мысль: стоп, ведь я завладею всеми Дарами Смерти?!

Стоп. Стоп-стоп. А что же произойдет?!

Уничтожение крестража придется отложить: на непонимающие взгляды союзников отвечаю 'так нужно'.

Палочка у меня есть. Камень тоже попадет в мои руки, достаточно аккуратненько мечом разрубить кристалл. Плащ всегда принадлежал Поттерам.

И что произойдет? Вот надеваю я плащ, стискиваю кулаке воскрешающий камень и касаюсь Бузинной палочки. Конец света? Не в смысле электричество отрубят, а в целом. По району. Хаха.

Или меня как-то по-особенному заколбасит, я воспарю в потоке неземного света, ощутив необоримую мощь?

Или же просто... ничего? Быть может, вообще не рисковать с ними? Тогда встает вопрос: чем ещё могу я Лорда уничтожить?

Лестрендж была явно не в духе. После того случая она словно замкнулась в себе, лишь односложно отвечая на вопросы и безжизненным роботом исполняя приказы. Ещё более почувствовал я отчужденность, когда она проведала о крестражах.

В тот день я собрал весь свой клан и поведал им о тайном плане Волан-де-Морта. Красочно расписал все преступления, которые необходимо совершить, дабы запереть часть сущности в неодушевленном предмете. Многие ужаснулись, и ещё более затрепетали, когда услыхали число сотворенных крестражей. А Беллатриса даже бровью не повела, лишь нахмурилась. Единственная фраза, которую я услыхал от нее, была:

- Золотая чаша?

- Именно. Белла, послушай... - но она уже отвернулась и двигалась прочь.

Я плюнул на все, и догнал брюнетку. Кладу руку на плечо и поворачиваю к себе.

- Да что с тобой твориться! Что я тебе...

- Изменщик! - припечатала женщина холодно.

Звук застрял где-то среди горла. Я попытался вытолкнуть его, но получилось что-то вроде 'бульк'. Не понимаю.

В груди возникло непонятное волнение. Чего это она?

- Эй, ну мы как-бы, разве не... Разве ты сама, по доброй воле согласилась?..

Она смерила меня презрительным взглядом.

- Убить себя прямо перед алтарем проще простого, Поттер. Если бы я жизни предпочла смерть. Но я дала слово. Или слова клятвы, пусть и нежеланной, но произнесенные добровольно для тебя пустой звук? Ничего иного от маггла я и не ожидала.

Гадливое 'маггл' прозвучало настолько презрительно, что я внутренне скукожился. И впрямь, ведь я, считая брак фикцией нарушил собственное слово. Пусть и нежеланные, но слова клятвы я произносил твердо и четко. Слово в слово. Тут не гнилая Грейнджеровская подстава, а личный, хоть и необходимый выбор.

Беллатриса вновь намерилась идти прочь, но я не дал. Ухватил её руку и удерживаю в своей. Жена посмотрела на меня как-то странно:

- Ты чего, Поттер? Влюбился что-ли?

Пропускаю сей спич мимо уха. Смотрю в упор и в глаза.

- Да, ты права. Я чертов маггл в душе, я всегда был магглом и буду им до конца. Это мой род, мое племя, которое я считаю бесконечно выше и лучше волшебников. Не буду вдаваться в доказательства, но мы построили Мир из ничего. Взлетели в небо, покорили космос и победили чуму без всякого колдовства. В то время как магический мир подбирал объедки с нашего стола, замыкаясь в своей однообразной магической стагнации. Да, ты права. Я маггл. Я не воспринял слова клятвы всерьез, решил, что могу себе позволить поддаться соблазну, если клятва дана под давлением. Не отдавая отчета в том, что слово есть слово, и ты давала такое же обещание, которое вынуждена сдержать. Я лично, от лица Лорда Поттера и Блэк, а также, от лица, презренного тобою маггла приношу глубочайшие извинения. Прости меня.

- Рада, что ты понял все, Поттер, - не понятно, насколько мои слова подействовали на бесстрастную Беллатрису. - Так что будь добр, постарайся, пока брак не расторгнут держать себя в руках.

- Да не собираюсь я ничего расторгать! - вылетело прежде, чем я успел задуматься. Теперь уже брови Лестрендж изумленно поползли вверх. Она открыла рот и в полнейшем шоке уставилась на меня. Мозг быстро подыскивал аргументы: - Кто в здравом уме откажется от шести голосов Визенгамота? А от имени Блэков? Да и вообще, ты опасна на свободе, Белла, и вроде-как моя пленница. Так, что...

На слове 'пленница' её лицо дрогнуло, а черты растянулись в улыбке. Как же она хороша, когда сияет! Я невольно залюбовался невиданным прежде зрелищем, но именно мое мечтательное выражение привело Лестрендж в чувство. Показалось, или мы чересчур близко стояли друг к дружке?

- Пойдем, составим план атаки на Гринготтс! - прерываю неловкое молчание и решительно направляюсь прочь. Мысли смешались в голове, и чтобы не натворить глупостей нужно выпить чего-нибудь. Явно не воды.

И ещё нас ожидает невероятный, наполненный риском сумасшедший план. Атака на Гринготс - самое сердце гоблинского мира.

Бой, который может стать последним. Но может и принести победу. Благо, гоблины сами указали путь к неограниченному могуществу. И я ни перед чем не отступлю!

*

Перекотиполе прокатилось по брусчатке Косого Переулка. Раннее, сонное утро. Солнце ещё не коснулось горизонта, и самая темная ночь, которая перед рассветом, вступила в свою недолгую, но абсолютную власть.

Фонари тускло мерцали в предрассветной тишине. Вывеска банка Грингготс поскрипывала под дуновеньем ветерка. В самом белом мраморном дворце потихоньку начиналась суета. Ранние уборщицы вкупе с самыми предприимчивыми финансистами начинали активный рабочий день.

На горизонте вспыхнули зарницы. Эхо отдаленного грома докатилось до покрытых инеем витрин. И внезапно громыхнуло прям над улочками, с такой чудовищной мощью, что половина жителей Аллеи Диагон подскочили с постелей. Впрочем, ненадолго, так как большинству скоро вставать на работу и пробуждение в предрассветную темень не входит в их планы.

Ещё одна молния озарила улицу. Но произошла небольшая, но существенная перемена..

Высокая, завернутая в черный плащ фигура стелилась по брусчатке. Вслед за ней будто тянулся мрак и волочилась тьма. От неизвестного пахло смертью.

Субъект непреклонно двигался к одному ему известной цели. Которую он, впрочем, и не скрывал. Будто потоки темноты стелились к белому зданию с высокими мраморными колоннами. Фигура замерла у входа в Грингготс.

'Входи, незнакомец, но не забудь.'

'Что у жадности грешная суть,'

'Кто не любит работать, но любит брать'

'Дорого платит - и это надо знать'

'Если пришел за чужим ты сюда,'

'Отсюда тебе не уйти никогда!'

Из черного провала капюшона донеслось едва слышное презрительное сопение. Черные рукав дернулся, и в темноте шевельнулась бледная кисть, сжимающая волшебную палочку. Краткая секунда, за которую даже совы не успели бы ухнуть, и вывеску со знаменитой надписью начала поедать коррозия.

Стихи рассыпались пеплом.

Силуэт в черном облачении протек сгустком мрака ближе к зданию и положил ладонь на дверь. Заперто, но какая разница? Осталось недолго.

Часы показывали четыре часа утра, когда что-то в пространстве дрогнуло. Если бы Аллею Диагон показывали в магловских новостях, то тысячи и тысячи зрителей закричали бы в ужасе. Ибо только с камеры вертолета можно было увидеть чудовищное массовое жертвоприношение.

На мраморной крыше громадного Грингготса, а также нескольких построек помельче неподалеку, завернутые в черное мрачные тени убивали. Десятки и десятки жертв возникали в воздухе, удерживаемые чарами, чтобы тут же быть заколотыми в прямо в сердце.

Реки крови заструились по крышам и стенам. Нити силы потянулись от эпицентров жертвоприношений к закутанной в черный плащ фигуре. И вливались в нее, питая.

Я смел дверь одним сокрушительным ударом. Мощь! Невероятная сила! Переполняет меня!

Отбрасываю одежонку за ненадобностью. Сейчас я - Сила во плоти. Я - могущество в истинном величии.

Я - демон. В прямом смысле этого слова.

Приемный холл Грингготса пустует, что мне только на руку. Лишь только оттенок желания, и все здесь переворачивается вверх дном.

Но я стремлюсь дальше. Отталкиваюсь от поверхности, и вертясь волчком вокруг оси прорываюсь сквозь узенький перешеек в громадную пещеру. Невообразимо огромное пространство, испещренное лентами рельс и будто муравьиными сотами. Тянущее на целую бесконечность вниз.

Взмываю ввысь, почти под самый потолок. Громадная трехметровая фигура замирает во всей красе. Метров на десять в размахе крылья синхронно работают, удерживая полтора центнера смертоносной мощи на весу. Сила десятков жертв вливается неиссякаемым потоком. Все как тогда, только сейчас я действую осознанно. Управлять подобной мощью - истинное из блаженств. Я - сокрушитель миров. Я - пожиратель душ и вершитель правосудия.

Выхватываю заряженный под завязку артефакт - сейчас он лишь призрачная подпорка моему могуществу. Развожу руки в стороны, а затем стискиваю в вытянутых руках.

Меж ладоней зарождается вибрация. Вот уже я еле сдерживаю слепящий шар огненного могущества. Сворачиваюсь в позе эмбриона, фокусируя силу. Наливая энергией, злобой. Концентрируя волю. Сжимаю пружину.

И вышвыриваю в пространство Смерть. Конечности раскидывает в стороны, мой неистовый рев оглашает подземный мирок.

А с небес уже падает огненная погибель.

Словно река жидкой пламенной лавы наполняла ущелье. Она испепеляла мосты, заполоняла собою сейфы и хранилища. Многие и многие сегодня утратили свои богатства. Естественно, мы учли сохранность средств нас и наших союзников.

Но я не стою на месте. Сильным рывком бросаю себя вниз пламенной кометой. Обгоняю ревущий поток пламени, ниспадающий сверху. Внизу мельтешат фигурки, задирая головы. Гоблины высыпают отовсюду, будто горох из банки и в ужасе закрывают головы.

Вас всех ждет смерть.

Внизу, на самом дне ущелья скалит пасть окованный дракон. Здоровенная, покрытая чешуйчатой броней тварь. Жажда боя кипит во мне.

Падая камнем, наношу сокрушительный удар. Голова дракона выбивает каменную крошку из собственной кладки. Оно уже мертво.

Приземляюсь на одно колено и складываю крылья. Выпрямляюсь во весь рост.

И в тотчас ниспадающий Огнь касается дна пещеры. Первая волна накрывает меня с головой, ни капли не вредя.

Я иду сквозь огненное море. Пламя бессильно лижет черные пластины шипованной брони. Даже ласкает.

Сочащиеся чернотой глаза находят нетронутый обширный проход вглубь подземелий. Явно главное ответвление. Туда не добралось пламя. Но туда доберусь я.

Умирает очередной гоблин. Мне даже не нужно касаться жалких слабых тел. Где-то далеко позади тоннели и ответвления гоблинского муравейника планомерно зачищают вампиры. Вытягиваю руку и очередное помещение наполняется огненной смертью. Каждое новое убийство насыщает меня и пополняет резерв для новых свершений.

И, наконец, я оказываюсь посреди громадного зала, напоминающего бесконечную дорогу в никуда. И открывшееся зрелище было настолько невообразимым, что я встал как вкопанный.

Сотни и сотни существ. Старики, женщины и дети. Громадная, черная зала запружена спасшимися под завязку.

И все стоят на коленях.

Впереди всех высится сморщенный старый гоблин. Он, вместе со свитой олицетворяет верхушку гоблинской расы. Но примечательно следующее:

Прямо перед ними повалены скованные и обездвиженные десятка три гоблинов. Среди них каждый, кого я видел хотя бы раз за все время контакта с ненавистной расой. Каждый проклятый гоблин, кто стоял или смотрел, был свидетелем или пытал меня лично.

Нахожу взглядом гоблина, который ликующе скалился организовывая брак с Беллой.

Не миную вниманием черного сморщенного цохрванга - явно титулованную сволочь.

И, конечно же, Грабодрогг.

- Меня зовут Яррогарр, - изрек король гоблинов. - Наша жизнь - в ваших руках, и мы просим пощады для нашей расы. Каждый из предателей, каждый заговорщик обнаружен и принадлежит вам.

- Это, безусловно, так, - мягко соглашаюсь. Однако каждый гоблин вздрогнул от угрозы, спрятавшейся среди слов.

Вытягиваю руку и три десятка ненавистных гоблинов начинают корчиться в невыносимых муках. Их крики наполняют помещение, но я наслаждаюсь ими.

Выделяю глазами Грабодрогга. Его злобное личико перекошено от страдания, но глазки продолжают ненавистно поблескивать.

Подхожу в плотную и подвешиваю врага на невидимом аркане. Приближаю лицо вплотную.

- Ты чувствовал, не так ли? Ощущал где-то в глубине души, что расплата не минует никого? Час возмездия пробил, Грабодрогг!

Медленно и неспешно, сложив когти лодочкой, миллиметр за миллиметром погружаю кисти во вражескую плоть. Тьма, сочащаяся из глаз не отрываясь впитывает каждую эманацию страданий гоблина.

И когда пальцы насквозь проходят сквозь тело, одним, мощным рывком разрываю ненавистную плоть!

Ликующий рев наполненный злым торжеством оглушает столпившихся коленопреклонённых.

Подхожу вплотную к сжавшемуся, но держащемуся достойно царьку. Не забывая мучить одновременно тех самых избранных гоблинов, выданных на убой. Жалкая попытка откупиться.

Но их страдания мешают оформлению капитуляции, поэтому помимо массового невербального Круцио пришлось заткнуть им рты. Минута абсолютной тишины. Я стою, и склонив набок рогатую голову с любопытством изучаю правителя. Что же мне делать с ними?

- Мы выдали вам заговорщиков, их жизнь в ваших руках! - голос Яррогарра дрожит, но в грязь лицом не падает. - Мы также компенсируем ваши потери! Любая сумма...

Громогласный хохот разорвал пространство.

Возвышающийся монстр изрыгнул из себя громогласный рык:

- Сумма?! По-вашему, душа имеет цену?! Любое преступление можно забыть, но вы покусились на самое святое - на душу. По-вашему, перспективу рабства можно просто списать со счетов?! Я у вас спрашиваю!

От ярости, переполнявшей воздух, колыхался потолок. Стены тряслись. Матери прижимали детенышей к груди, а отцы поглаживали супруг.

Царь стоял, будто последняя преграда пред всесокрушающим абсолютным злом.

- Однако, - пророкотал голос. Лицо демона просветлело, будто на ум пришла интересная мысль: - У вас будет выбор, которого не было у меня.

Все вдохновенно подняли голову.

- Вы умираете сегодня все. Все, до единого. Каждый ребенок, женщина или муж. Наследие гоблинов сгинет в веках, и расплавиться во всепожирающем пламени.

Все содрогнулись. Вековое наследия. Тысячи шедевров искусства, копимых средств, гоблинских семей. Все обесценилось сейчас, и приравнялось к нулю. Судьбы гоблинов - в руках Повелителя Инферно.

- Или, вы можете искупить преступление. Вечным служением. Моя цена - полный вассалитет гоблинской расы. Заверенный самой магией. Вовеки веков.

Полнейшая тишина. То, что предложил демон - немыслимо. Однако, единственный шанс выжить и уцелеть. Гоблины по натуре своей не могут махнуть рукой на наследие и сокровища, пестуемые тысячелетиями. Потерять все сейчас, или продолжить жить, но под началом страшнейшего существа?

- Мы выбираем жизнь, - твердо ответил царь гоблинов.

- Разумно, - оскалилась тварь довольно, и на глазах изумленно толпы обратилась Лордом Поттером собственной персоной. - Естественно, на людях все будет по-прежнему. Вы будете также работать, развиваться и процветать. Но я, а также каждый мой сын и внук... И правнук и его правнук будем единовластными правителями и теневыми Владыками вашей расы.

Девять десятых, да что там! Девятнадцать двадцатых гоблинов даже понятия не имели о заговоре, и уж, тем более, о настоящей сущности демона! И вверять судьбу народа в руки человеку?!

Но наследие не могло быть утрачено. Гоблины должны жить. Пусть даже и настолько чудовищной ценой. Яррогарр с грустью подумал, что именно при его правлении раса гоблинов докатилась до того, чего пуще огня боялась все прежние века - прямое подчинение человеку. Бесчисленные договора, уступки и спекуляции, лишь бы не допустить самого страшного. Царь снова обвел взглядом стены древнего зала. Тысячи соплеменников, женщин и детей. Вспомнил о шедеврах, изготовленных братьями, которое неминуемо пожрет вечно голодное пламя...

- Мы принимаем условия сделки! Гоблины будут жить.

Стоящий перед ними паренек довольно оскалился. Но глаза его были черны, будто ночь. И Бездна шла вслед за ним. Яррогар вначале не расслышал, что тот сказал:

- И ещё. Мне нужна малю-юсенькая чашечка из сейфа моей дражайшей супруги.

А затем нацелил повелительный перст на продолжающих корчиться в муках пленников. И те умерли.

*

'Интересно, кому теперь будет служить Гермиона, учитывая, что гоблины принесли присягу мне? Злобному демону. Ведь меня тоже можно прибавить к числу угнетенных рас?'

Мысли лениво плавали в голове, пока я отмокал от крови и грязи в пенной речушке комнаты старост. Я наглым образом вломился в святая святых привилегированных членов общества. После Грингготса хотелось отдохнуть, но и затягивать не стоило. В компактной сумочке неподалеку лежали камень, палочка и мантия. Осталось только уничтожить крестраж. Поэтому я планировал проникнуть в директорский кабинет посреди ночи. Позаимствовать ненадолго меч Годрика Гриффиндора. К сожалению, Адское пламя - слишком весомый аргумент и может непоправимо навредить камушку. И если чашечка благополучно расплавилась, будто и не было, то Воскрешающий камень...

Кабинет директора остался точь-в-точь таким, каким я его запомнил. Новоиспеченная директриса не посмела, или не захотела ничего менять здесь. Первым делом поворачиваю голову, выискивая один единственный портрет.

Альбус Дамблдор крепко спал, склонив голову на грудь. Очки-половинки слегка съехали с усталого лица, а руки чинно покоились на груди. Фоукс притих на директорском плече.

Я весь дрожу в предвкушении. Должно произойти что-то действительно грандиозное. Я чувствую!

Вытягиваю из Распределяющей Шляпы узкий серебристый клинок, и через секунду дух Реддла, издав далекий затихающий вопль растворился в небытии. И все три составляющих у меня. То, от чего отказался в свое время Поттер - в моих руках.

И вот, час настал. Куранты бьют двенадцать.

Камень, извлеченный из перстня, крепко стиснут в левой ладони. Легкий шелест - мантия невидимка укутывает меня с ног до головы.

И пальцы вытаскивают Бузинную палочку из кармана.

И ничего.

Несколько секунд я глупо торчу в ожидании какого-то чуда. Явления самой Смерти, трансформации трех составляющих в убер-артефакт... Показалось, или портрет Финеаса Блэка тихонечко хихикнул?

- Неужели ты думаешь, что первый, кто собрал все три Дара, и остался ни с чем? - спросил знакомый голос со стороны. Резким рывком оборачиваюсь. Дамблдор!

Великий волшебник успел проснуться, и теперь новоиспеченный портрет взирал на меня участливо-понимающим взором все тех же синих пронзительных глаз. Мы несколько секунд играем в гляделки, а затем накопившееся отчаяние выплескивается из меня:

- И что теперь?! Вы, вместе с Грин-де-Вальдом и Фламелем не сумели обуздать Темного Лорда! Я уничтожил все крестражи, осталась только змея! Но КАК, черт побери, КАК я должен победить в схватке с ним?! Он просто...

И в сердцах швыряю никчемные дары на пол. Падаю в пустующее кресло. Все почти как всегда, только собеседник чуть правее и выше.

- Знаешь, Гарри, меня тут приглашает на чашку чая одна волшебница из портрета на четвертом этаже... - голос Альбуса отстранен и мечтателен. - Представляешь, она работала в Хогвартсе некоторое время, более сорока лет назад, а перед прежде училась в этих стенах. Та ещё егоза! Так вот, женщина ещё при жизни заказала полноценный слепок души, практически живой портрет. И в завещании четко дала понять, что хочет видеть сей портрет в стенах школы после своей смерти.

Минута молчания. Неожиданно пробрало любопытством.

- Ии?!

- Представляешь, какое мужество нужно, чтобы признаться уже немолодому директору Школы Чародейства и Волшебства в своих чувствах? А после закономерного отказа, лекции и порции доброжелательных, но абсолютно равнодушных вразумлений пронести чувство через всю жизнь. Не знаю, где её настигла злая гибель, но после моего появления здесь, она пришла ко мне сквозь раму, чтоб повторить все слово в слово... и знаешь, теперь мой долг посвятить здешнюю вечность именно ей. А может, и не только здешнюю...

Он всмотрелся в небеса блестящим взором. У меня аж дух перехватило. Вот как бывает, творит великий судьбы мира, а личное счастье коротенькой вспышкой мелькнет, позовет, и утихнет. Но будет ждать.

Я невольно провел ассоциации. Интересно, он снова намекает, или?..

- А по поводу того, что ты говорил, Гарри, - Дамблдор светло улыбнулся и комнате потеплело. Внезапно стало очевидно: даже погибни я злой смертью на правильном пути - все будет хорошо. - Помни, твое сердце и твой разум - то оружие, которое не переборет никакая магическая мощь. И чтобы победить, не обязательно нужно одолеть. Помни об этом и никогда не забывай. А мне пора! Нехорошо заставлять даму ждать.

И, лукаво подмигнув, скрылся за краешком рамы. Показалось, или из глубины портрета донесся счастливый смех?

*

Находясь под светлым впечатлением необдуманно аппарирую прямо в покои Беллатрисы в пикантный момент, когда она заканчивала вечерний туалет. Её черные, как смоль волосы рассыпались по белой ночной рубашке. Свечи неярко светились в темноте, оттеняя приятную белизну северной кожи. Аристократические пальчики сжимали гребешок, которым она мерно расчесывала волосы перед зеркалом. Однако темные омуты, тихие и печальные прежде, вспыхнули неподдельным негодованием.

- Ты совсем ополоумел Поттер? Тебя сюда звали?!

Мне же плевать на нее. Мне совсем безразлична моя пожирательница, преступница и садистка. Только почему в сердце будто иглу вонзили?

Пятясь невольно я опускаю взор, лишь бы не показать плескающую через край боль. Подумаю об этом позже, а сейчас единственное желание - оказаться как можно дальше отсюда. Кивнув холодно, стремительно покидаю комнату. И не успеваю увидеть, как в глубине черных глаз что-то неуловимо изменилось.

- Поттер, быть может соберешься, на тебе лица нет! - рявкнул Каркаров во время утреннего чаепития несколькими сутками позже. - Чего маешься?! Гоблины у тебя под каблуком! К слову, это неслыханное достижение и победа всего магического сообщества векового значения. Крестражи уничтожены, змея? Ну и что змея? Уничтожим заодно с Темным Лордом!

- Как? - только и спросил я. Совсем не желая показывать, что причина сильнейшего уныния совершенно в другом.

- Это я у тебя должен спрашивать, как! - прогрохотал учитель. - Ты у нас всемогущественный демон, победитель Турнира, Владыка вампиров и Король гоблинов! Ты уже смог проделать невероятные вещи! Именно у тебя все должны советы спрашивать, Поттер. Отставить хандру! Ты смог сбросить с шеи рабский поводок. Мало кому удавалось преодолеть гоблинов в их родной вотчине! Сквозь вехи истории гоблины славятся своим коварством, подлостью и предательством. Они изобрели столько всего, что не то, что одолеть, а покорить их доселе считалось невозможным. И...

Но я уже не слушал. Я зацепился за смутно-знакомое, неуловимое, витающее на самом краю сознания. Некие слова-якори: 'коварство и подлость гоблинов'... 'вехи истории'.. Что-то подобное я смутно помню, читал или слышал, и может...

Я поднимаю взор на Каркарова. Тот осекается на полуслове и с недоумением смотрит на меня.

Я вспомнил.

- Что? - спросил учитель. - Неужто?..

- Нам потребуется маггловское оружие, - я широко ухмыляюсь. Подбираю палочку, надеваю плащ. - Много маггловского оружия.

Придется снова посетить Гринготтс. Ведь только у гоблинов, можно заказать и превратить воспоминание в реальность. Однажды, перед роковым приказом шерстя тонны информации о ненавистном противнике я наткнулся на упоминание об одном особом изобретении.

Антимагическая бомба. Я вспомнил время, когда просиживал ночами за книгами. И непростительно позабыл настолько ключевое изобретение.

Это все радикально меняет. Сразимся-ка с Волан-де-Мортом на поле, лишенном магии! Покажем Лорду чистокровных всю мощь маггловской цивилизации!

Много оружия необходимо - бесспорно. Но ещё больше требуется времени. По словам шокированного Яррогарра, угнетенного моей осведомленностью, восстановление чертежей, а также сама работа займет по меньшей мере месяц. Или два. Никак не меньше. И вообще: сами гоблины почти забыли о позорном инциденте, а тут какой-то человечишка знает?! Однако блаженство свободного выбора навсегда покинуло гоблинскую расу. Они вняли приказу. И начали работу.

Что делать столько времени?

- Скрываться, - сказал наставник. - Выпал действительно невероятный шанс. Один на миллион. Атаковать Реддла лишенного магии. Застать врасплох. До сей поры затаиться должны мы в тени. Стать недосягаемы. Предпочтительно даже на время покинуть Англию.

Я сказал, что подумаю над этим. Отчего-то факт четкой и обнадеживающей перспективы не вызывал положительных чувств.

Я сидел на постели неподвижно, вглядываясь в одну точку. Да что же со мной твориться?! Надо бы покопаться в себе, но страшно. Вдруг узнаю нечто такое, после чего не смогу быть прежним?

Раздался тихий скрип двери. Поворачиваю голову. Беллатриса стоит в дверях ехидно ухмыляясь. Её бедро опирается о косяк, а палец замысловато накручивает черный локон. Но отчего-то темный взор поблескивает странной решимостью.

- Я тут прослышала, что вы раскопали очередной бесполезный план по уничтожению Лорда? Спешу вас расстроить - у вас ничего не выйдет. Ибо вы в целом смешны.

Так, я не понял, она что, поиздеваться приперлась?!

- Беллатриса, ты бы... - начинаю сухо.

- Поттер, да ты себя видел со стороны?! Ты воистину жалок. Ой, Боже, мамочка сказала грубое словечко, так нужно раскиснуть и ходить с обиженным видом. Как ребенок, ей-богу!

- Лестрендж, я тебя предупреждаю...

Она подошла ещё ближе. Её черные омуты сияли нездешним пламенем. Но было ещё что-то, что я не заметил из-за наплывающей ярости: дрожание тела и некий дух ключевого витка судьбы.

- Ты хоть заметил, какой ты слабак по жизни? Ты плясал под дудку гоблинов, а должен был встретить смерть достойно. Тебя попользовали, и Грин-де-Вальд и Фламель!

Ой, не стоит...

- Ты был обведен вокруг пальца грязнокровкой, как последний лопух, стыд-то какой! - её будто бы несет. - Да Мерлиновы кальсоны!!! Ты даже пожалел эту безмозглую рабыньку, по всем статьям шлюховатую Стюарт! Ты даже её не трахнул, как следует, не взял свое ни тогда, ни сейчас. Потому, что ты - просто слабак. Ничтожество.

Она хоть понимает, через ЧТО мне прошлось пройти и ЧТО пережить... она не смеет...

- И тебя даже седобородый старик из могилы умудряется иметь, ведь ты, Поттер, продолжаешь соваться в самоубийственную авантюру, как тупой гриффиндорец! Ты ведомый по жизни. Не творец судьбы, но пешка, ведомая течением, по насмешке судьбы одаренная чуть большей силой! Ты никогда не мог взять своего. Знаешь почему? Ты просто не мужик!

Невидимый крючок был сорван. Тот Я - которого с малых лет приучают сдерживать, наказывая за проявление естественных желаний. Тот Я, который был ограничен моральным догмами, лживой моралью и кодексом чести - умер именно в текущую секунду мировой истории.

Погиб, чтобы восстать диким Зверем.

Пространство подернулось кровавой пеленой. Я лишь ощутил, как мой мозг 'отпускает'.

Я поднял лицо, доселе скрываемое в ладонях. Ишь, до чего довела, сучка! Все в прошлом. Того меня - больше нет.

Я посмотрел на Беллатрису.

Она бросилась бежать.

В три прыжка настигнув её, обхватываю бешено брыкающуюся женщину за грудь и ударом плеча сношу прикроватную утварь. Ярость и боль клокочут внутри, разрывая грудную клетку на части. Пол уходит из-под ног, а хриплое дыхание вырывается сквозь заострившиеся клыки. Стой здесь кто-либо ещё, я бы мгновенно и без колебаний снес тому голову. Лишь бы выплеснуть неистовую злобу, переливающуюся через край.

Швыряю суку на постель лицом вниз и рывком срываю одежду. На правой части спины и аппетитной ягодице остается три красных полосы от удлинившихся когтей. Плевать. Хочется ударить её раз, другой, третий, но из последних сил сдерживаю себя. Дьявольски хохочу. Она же хотела другого?! Пусть получает!!!

Лестрендж отползает, суча ногами, забивается в самый дальний угол. Ночная рубашка сбилась в ком на груди, она будто пытается втиснуться в саму стену. Но будь я не настолько ослеплен, меня бы, возможно, удивило несоответствие выражения глаз творящемуся дейсвту.

Рывком, да так сильно что она чуть не перекрутилась волчком, переворачиваю самку на спину. Грубо подтягиваю к себе.

Ты такого 'не слабака' хотела?!!

Дьявольский рык разрывает пространство. Её лицо впервые по-настоящему искажается от ужаса: она поняла, что может не пережить следующих минут.

Ни капли не щадя, не убирая когтей срываю со спины остатки одежды. На нежной коже остаются красные полосы, особым контрастом светящиеся на белом фоне.

Ты этого хотела? Я спрашиваю тебя?!! Ты выпустила Зверя из клетки!!!

Она аж рыдает, и суча ногами пытается отодвинуться, не в силах совладать с диким ужасом, охватившим каждый нерв обнаженного тела.

- Смотри на меня! - прорычал я ей в самое лицо и коснулся щеки удлинившимся языком. А затем хватаю за голову и рывком поворачиваю. - Я сказал смотреть на меня!!!

Впиваюсь взглядом её в самые глубина черных озер, проникая в самую душу безумной огненной стихией. Теперь она получит, что хотела! Расплата.

За все нужно платить. Нравиться?! Такой Я - лучше?!

Пять минут спустя все было кончено. Я отвалился от сжавшейся и трясущейся в рыданиях женщины. Складываю когтистые руки за головой. Из глотки вырывается довольное кряхтенье.

Проходит минута. Ещё одна. Гнев утихает.

Сознание возвращается в резонанс с реальностью. И накатывает...

Что же я натворил?! Когда схлынула красная пелена, я с ужасной отчетливостью осознал, до чего докатился. Пять минут назад я проиграл. Поступил как никчемный подонок, которых сам хотел бы истреблять пачками. И то, насколько сильно выводила из себя несносная женщина не есть абсолютным оправданием. Что же я натворил... о Боже...

Когда я научусь поступать правильно?! Истинно-верно в каждую секунду своего бытия?! Да - она выводила, да - она действовала на нервы. Я должен был быть выше. Остаться собой, а не пасть в состояние...

Она притихла в уголочке. Сжалась маленькой зверушкой - раненой и беззащитной. В мыслях мелькнуло Дамблдорово лицо, и его светлая история, рассказанная напоследок. Счастливое лицо женатого мастера. Укор на давно забытом лице бывшей супруги из прошлой жизни.

Белла куталась в простыню, комкая подушку и пряча лицо. Грудь её то и дело вздымалась в рыдающих спазмах.

И сердце пронзила такая щемящая жалость к беззвучно плачущей рядом женщине, и такое глубокое раскаяние, что у самого чуть слезы из глаз не брызнули.

И - принятие.

Ещё не решив окончательно, впиваюсь взором в хрупкое и беззащитное тело. И посылаю все преграды прямиком в пекло.

Я приподнялся на локтях и наклонился над сжавшейся перепуганной ланью Беллатрисой. Что я наделал...

Но теперь я хотел иного. Я хотел открыть ей то, что сейчас творилось в душе, требуя осчастливить эту женщину сию же минуту. Стереть её слезы. Увидеть улыбку, однажды мелькнувшую на просветленном лице.

Я мягким массажным движением прижал её за плечи, и наклонился к дрожащему личику. И целую в лобик. Крайне осторожно, вкладывая всего себя. Затем нежно, будто величайшую драгоценность, начал покрывать поцелуями белоснежное тело, вначале расцеловав алые щеки, затем закрыл поцелуем глазки...

- Не надо... уйди.

- Никуда я не уйду. И никогда. И ты ничего не сделаешь.

- Уйди сейчас же! - она попыталась меня оттолкнуть, глупенькая. - Ты всегда уходишь. Уходил раньше...

- Больше никогда.

Я покрывал её нежнейшими из поцелуев, на которые был способен. Некоторое время только то и делал, что целовал, даря нежность, и вдыхал её небесный аромат. Мозг разрывался от счастья, и неважно, что будет завтра. Здесь и сейчас Вселенная принадлежит нам. Сердце излучало неописуемое чувство, таящееся в каждом.

И оно засияло вдвойне, когда я ощутил под пальцами невольные, едва заметные намеки навстречу. Я потянулся дальше, и опустился чуть ниже, даря ей всю свою душу без остатка.

Каждое движение наполнилось стремлением передать всю нежность и все чувство, на которое я был способен. Все те мучительные минуты, когда я 'не знал, что чувствовал' и сомневался, смиряя себя согласно непостижимым логике мотивам. Каждую ноту душевной симфонии я переносил в касания и поцелуи, как художник палитру красок на тоненький и хрупкий холст.

Беллатриса протяжно застонала, поддавшись, и признавая мою власть над собой. И, положив руки мне на затылок, сама притянула для страстного поцелуя, от чего сердце возликовало и вознеслось к неведомым вершинам. Внезапно женщина меня нежно отстранила, и испытующе заглянула в глаза:

- Неужто любишь?

- Люблю... - и она снова прильнула ко мне.

А дальше была Любовь двоих. Любовь мужа и жены, что есть одно целое, и самое сокровенное чувство, пережитое за все существования. Я понял, что все, испытанное доселе было жалкой калькой нынешним переживаниям. Я люблю, как никогда в жизни. И вдвойне счастлив, чувствуя её счастье и восторг через образовавшуюся между нами связь. Недолгие часы Истинной жизни, именуемой Любовью.

Мы проклинаем ночь, что уступает дню. Лишь с первыми лучами солнца супруги обессиленно уснули.

*

- Повелитель, к вам гости, - отрапортовал рядовой вампир.

- Как это возможно? - поворачиваю голову. Кто мог 'прийти в гости' в вампирские катакомбы?

- Какие-то две девушки. Говорят, вы знаете кто они. Прибыли сюда порт-ключом.

Вот же Гринграсс! Как знал, что нельзя доверять ему координаты базы, пусть даже и под Обетом. Но пожалел, оставил на крайний случай. Теперь получай двух сестричек в комплекте!

- Приму их в комнате ниже! - бросаю отрывисто. - В той зале, что обставлена поприличнее.

Вампир понятливо кивнул, и поспешил скрыться. Быстро привожу себя в порядок, поспешно затирая последствия бурной ночи. При мысли о моем всепоглощающем счастье на лицо сама выползает глупая улыбка. До сегодняшнего дня я не верил, что можно любить так сильно. А главное - взаимно.

- Гарри, это мы! - раздался до боли знакомый девчоночий голосок за поворотом, - Астория с Дафной. - Открой нам, пожалуйста.

Я, проклиная свою неосторожность, снимаю охраняющее апартаменты заклятье, впуская девушек. Целые две минуты спокойно наслаждаюсь зрелищем двух смущенных донельзя красавиц, облаченных в великолепные вечерние платья. И куда это они так расфуфырились, с утра пораньше?

- Проходите, присядем, - галантно предложил я девушкам, показывая путь. - Добби!

- Да, сэр, - учтиво поклонился домовик, тотчас явившись на зов.

- Притащи-ка кофе и чего-то сладкого для меня и гостей, будь добр.

- Будет сделано, господин! - ликующе заверил Добби, и бросился выполнять поручение.

- У вас тут очень мило, - заметила Дафна, пятью минутами позже, больно собственническим взглядом окидывая подземелья. Небось, жить тут собралась? - Слегка старомодно, но очень даже поправимо.

Я едва кофе не поперхнулся. Что за?!

- Гарри, переду сразу к сути, - деловито перебила Астория, наклонившись ко мне. Девушки расположились напротив, и если Тори, чем-то смущенная, но довольно активная и решительная, то Дафна залилась густой краской, покручивая локон темных волос.

- Ты так долго не писал нам, забыл нас, наверное, - с горечью сказала Астория, уткнувшись взглядом в пол, - и не оставил нам иного выбора, кроме как сделать то, что мы хотим сделать... Отец нам сказал о твоей позиции, о том, что ты воин, который не может рисковать семьей...

- Ии? - поторопил я мнущуюся девушку.

- Должны признаться, мы обе любим тебя Гарри, я и Дафна, - я все-таки не удержал кофе внутри, и поперхнулся, выпучив пораженно очи. - И пришли узнать, кого из нас ты выбираешь, на ком хочешь жениться? К другой стороны, уверяю, Гринграссы - одна из лучших партий сейчас, во время войны. А если учитывать такие факторы как материальное положение и красоту избранниц, то мы - вне конкуренции.

Я сидел, словно громом пораженный, неверующе взирая на двух отчаянно стесняющихся девушек. Причем, если Астория выглядела бодрячком, то Дафна, привыкшая лишь получать мужское внимание, а сейчас находящаяся в позе просительницы, чудовищно стеснялась, залившись краской, едва ли не до слез.

- Девчонки, вы впечатляете, безусловно... - только начал я, но был прерван пламенным признанием.

- Я люблю тебя, Гарри! - горячо выдохнула Дафна, до боли сжав кулаки и не отрывая от меня мерцающих темных глаз. Жаль, что я уже потерялся в иных озерах...

- Да подожди ты, дура! - резко махнула рукой Астория, и повернулась ко мне. - Я понимаю, это все несколько, мм, неожиданно, и мы готовы дать тебе время поразмыслить. Главное, что ты знаешь о наших чувствах к тебе, и мы ждем твоего решения. Ты наш герой! Ты нас столько раз спасал, проворачивал такие вещи! Отец рассказал, по строжайшему секрету, что ты сделал с гоблинами. Это невероятно!

- Девочки! - я яростно замахал руками, - вы не представляете, как я вас люблю и ценю... обеих. Но подобное решение...

- Я поняла тебя, Гарри, - тихо перебила Астория, и сама залилась краской почище Дафны. Теперь на лицах девушек можно было хоть яичницу жарить. От пылающих щечек казалось, на пару градусов поднялась температура в комнате. Стало очень жарко. - Мы предполагали подобное, на крайний случай. Ведь мы понимаем, как тебе тяжело выбрать одну из нас, не обидев другую.

- Вот-вот! - успел поддакнуть я, довольный направлением мысли младшенькой, и не ожидая подвоха. А зря.

- И мы готовы использовать древнюю магическую традицию, - выдавливая из себя слова, продолжила Тори, - и стать твоими женами... одновременно! Естественно, когда война окончиться, и ты, ну-у... освободишься от данных в неволе обязательств!

И вся сжалась от охватившего её стыда и смущения.

- Да Гарри, мы будем вместе, и тебе не придется выбирать! - счастливо выдохнула Дафна, нагибаясь поближе. Я рефлекторно отодвинулся, старательно не глядя на нагло выпячиваемое декольте.

- Ой-ой, не так быстро молодые леди, - раздался мурлычущий голосок за спиной. И лишь мой опытный демонический слух уловил в нем смертельную угрозу двум наивным сестренкам. Беллатриса, обернутая в одно лишь полотенце после душа, продефилировала от входа в мою сторону, и положила изящные аристократические ручки на саднящие от её же коготков плечи. И всё-таки, любуясь происходящим, я не мог не восхитится, сравнивая новоиспеченную жену с двумя молоденькими девчушками. Даже по сравнению с Дафной Белла выигрывала сто очков вперед. Напротив заносчивой молодухи стояла ослепительно красивая, изящно-стройная и абсолютно зрелая красавица, полностью сформированная, на самом пике истинно-женской красоты.

- Этот молодой человек уже занят, племяшки, - промурлыкала женушка в самое ушко и на глазах пораженных до глубины души слизеринок, дерзко провела мне языком по мочке уха.

У сестриц просто челюсти отвалились. Не скрывая чудовищного изумления, Дафна с Асторией, разинув рты, тупо пялились на нас с Беллой, не в силах вымолвить ни слова. Шок лишь усилился, когда Беллатриса, проведя рукой по моим волосам, будто невзначай продемонстрировала поблескивающее обручающее колечко.

- Тетя Белла... мы...

- И должность наложниц, я полагаю, будет невостребованная ещё лет эдак... вечность. Правда, милый?

И закрыла уста поцелуем. Ради такого стоило умереть, воскреснуть, попасть в рабство, и снова умереть и снова воскреснуть. Я счастлив.

Миг блаженства вскоре прервали:

- Но она же должна сидеть в подвале! - возмутилась Дафна. - Почему она...

- Хватит! - с усилием отстраняюсь и резко обрываю дискуссию. - Астория. Дафна. Рад был вас видеть, - киваю обоим. - Для меня узы брака священны. Так и передайте Лорду Гринграссу. И добавьте, что негоже самим дочерям свататься вместо лорда. - их лица побагровели. - Всех благ.

И, когда они, вняв недвусмысленному намеку скрылись, я повернулся к смущенно водящей ножкой по полу супруге.

- Итак, на чем мы остановились?..

Она обольстительно улыбнулась. *

- Только сейчас понял, как же ты меня тогда спровоцировала! - счастливо ухмыляюсь.

- Ну должна же была как-то тебя расшевелить, муженек. А то так бы и слонялся.

- Но почему-же ты отвергла меня тем утром, после попойки?

- Ой-ой! - игривый толчок бедром. - Кто-то сказал, что он ничего не помнит! Какую женщину не разозлит такой уход от ответственности?

Очередной перелет в самолете известной авиакомпании. Один из множества. Вот уже больше месяца мы с Беллой колесим по миру.

Я внял совету учителя буквально, и забрав деньжат побольше из сейфа, хватаю жену и рву когти из Англии. Париж, Венеция, Москва, Шанхай... Я пытался показать ей весь свет, наверстать упущенные счастливые моменты. Да и самому повидать планету. Показать, что магглы не зверье, и не дикари, а построили большой и чудесный мир. Изысканные рестораны и ночные клубы, водные приключения и прыжки с парашютом. А как ей понравилось в Диснейленде!

Её отношение ко мне все больше менялось. Да, это была прежняя язва, способная подкинуть острое словцо. Зрелая и умная женщина. Но вместе с тем она непрерывно тянулась поближе, словно котенок, пытаясь возместить все то тепло которое ей недодали.

И я тоже наслаждался жизнью. Дышал полной грудью, забыв обо всех треволнениях.

Единственное, что мы не забывали, так это проводить ежедневные утренние спарринги для поддержания формы. Краешком сознания ощущая, что такой отпуск - величайший подарок судьбы перед решающей битвой. Быть может, последний в моей жизни. Кто знает...

Но чем быстрее истекали сутки, тем больше я замирал, глядя в одну точку. Всматривался в грозовую даль, где вспыхивали наполненные угрозой зарницы. Беллатриса в эти моменты прижималась поближе ко мне, также чувствуя надвигающуюся бурю.

- Ничего, - говорила она. - У нас ещё целая неделя.

Пять дней... два дня...

Мы гуляли по улицам моего родного города. Я все же не выдержал, и взял её с собой, продемонстрировать места где я рос. Запоем рассказывал о своей жизни, детстве. Ностальгия пронизывала каждый квадратный метр, по которому мы шагали. Такие знакомые улочки! Да, оно все неумолимо измениться, но сейчас стояли именно те картинки, похожие на незабываемы эпизоды из самого раннего детства. Старый добрый кинотеатр, в который ходили с родителями, и который потом неумолимо закрыли, открыв очередной дебильный гипермаркет. Не выдержал, и повел Беллу на два фильма, афиши которых меня моментально соблазнили. Джуманджи и Балто. Да я же в детстве на это пялился по телеку!

Гуляем по темнеющим улочкам. Теплый летний ветерок, знакомые старые пятиэтажки. Родная речь доносится отовсюду.

Прохожие обтекают нас оживленной речушкой. Вот, шагают навстречу парочка молодых людей, держащих за обе руки задорного мальчугана. Смутно знакомого.

Меня?..

Мои родители, папа и мама.

Я замираю, как вкопанный. Жена недоуменно поворачивается. И неведомо как, но моментально понимает.

- Иди.

И я пошел. Отец скрылся в магазине, а я подошел к молодой красивой женщине, державшей меня на руках. Дух захватило, а сердце, казалось, щемило где-то под горлом. Стою и любуюсь каждой черточкой дорогого личика.

Она не могла не заметить странного парня, пялящегося из тьмы. Резко выхожу на свет.

- Простите, мы знакомы? - задает она вопрос, подзывая сынишку. Надо же. я помню сию беседу. Запомнил, как смутные образы, мол отец отошел и подошел чужой дядя, и они о чем-то с мамой поговорили.

- Да, конечно знакомы, - подхожу я почти вплотную, не отрывая глаз. Но она не отодвигается, не чувствует угрозы.

- Кто вы, простите...

- Позже узнаете. Вспомните.

Её материнское сердце чует что-то знакомое, она силится всмотреться в неожиданно родные глаза незнакомца.

- Простите, дурацкая просьба... сейчас проходит некая "акция мира и согласия". Можно я вас обниму?

И не дожидаясь согласия прижимаю к себе любимую мамочку. Только сейчас понимаю, насколько мне её не хватало все это время. Грудь сводит судорогой. Мама, я люблю тебя!

Она послушно ждет, пока я приду в себя, и даже обнимает в ответ.

- И все-же, мы ведь не знакомы...

- Ты вспомнишь меня... - я заглядываю ей прямо в лицо. - Вот смотри: - указываю пальцем на Беллу. - Это моя жена. Мы любим друг друга и у нас все хорошо. Совсем как у вас с папой.

Вырвалось? Плевать.

- И главное, помни, когда меня не станет, что все путем. Я живой, женат, счастлив, и у меня все хорошо!

Разворачиваюсь и ухожу в темную даль. Женщина ещё долгое время тревожно стоит, вглядываясь в вечерний полумрак. Затем переводит взгляд на сына, и снова смотрит мне вслед. Подзывает мальчугана и крепко обнимает, пытаясь унять возникшую из ниоткуда тревогу.

Из магазина вышел папа помахивая купленными вкусностями. Я-малой сразу затопал к нему, требуя законную конфету или мороженное. Родители обнялись и поцеловались. Малыш счастливо расхохотался, и встреча вылетела у матери из головы.

Чтобы вспомниться гораздо позже, через многие годы, когда по телефону расскажут страшную весть. И оттаять в слезах благодарно. Зная, что все хорошо.

Ту ночь мы с женой провели на крыше старенькой советской девятиэтажки. Постелили покрывало, взяли немного закуски и, опершись друг на друга, любовались полнолунием. Огромный кусок желтого сыра загадочно мерцал в звездной дали.

- Я все-таки не хочу, чтобы ты шла со мной в бой, - первым прерываю тишину.

- А кто тебя спросит, дорогой? - шепнули мне в самое ушко.

- Мне мучает тревога. Белла, умоляю, не дай мне тебя потерять!

- Думаешь, будет лучше наоборот? А ты эгоист, оказывается! - Лестрендж ухмыляется, скрестив руки на груди.

Тишина. Весна. Полнолуние. Внизу развеваются цветущие вишни...

- Ты не понимаешь. Я никогда не был так счастлив! Все, что мне нужно - только ты, - умоляюще заглядываю в темные омуты. - Мне сняться дурные сны. Не возвращайся, прошу! Тебе удалось вырваться и не стоит рисковать, и вновь искушать судьбу.

- Ничего-о не выйдет, Поттер! Я твоя жена, и буду с тобой до конца, неужто не понимаешь? - мне, безусловно приятно, но сердце сжимается вновь. Её очи удивительно блестят: - Я не последний боевой маг, и вам понадобится моя помощь. Да и чего ты боишься, глупенький, видишь? - она кивает головой на Луну, нависающую огромным куском сыра.

Поворачиваю голову, недоуменно уставившись на ночное светило.

- Если что случиться, - любимая странно улыбнулась, - я буду ждать тебя там.

*

Перелет обратно в темный туманный край. Туда, куда зовет нас долг.

Я пробовал было внушить ей не лететь со мной. Остаться в Европе где-нибудь, или Америке. Переждать бурю.

Но она непреклонна.

- Неужели ты думаешь, сын Джеймса Поттера, что я останусь в стороне?! Оставлю мужа одного в преддверии страшнейшей битвы, и буду сидеть, тихой клушей, дожидаясь неизвестно-чего?

- Я понимаю тебя прекрасно. Но не могу допустить, чтобы ты погибла.

- Но ты не можешь ни на что повлиять, - её пальчики пробежались по волосам. - Брак-то равноправный. И я могу последовать за своим мужем хоть на край света.

- Лестно, - холодно обрубаю.

Самолет приземляется в Лондоне. Люди вокруг хмурые и напряженные, а небо затянуто смогом. Дементоров не видать, но они точно где-то неподалеку.

Первым делом аппарируем в условную квартиру, снятую наставником и предназначенную для грядущих встреч. Возвращение в Англию тягостно и полно тревоги. Такое чувство, будто всю ночь пробирался сквозь темный, наполненный ужасов лабиринт. Улизнул от самого опасного смердящего угрозой логова, сумел выкарабкаться на воздух и спастить.

И тут выяснилось, что туда нужно вернуться. И не факт, что зло мимо которого ты благополучно миновал, оставит тебя целехоньким ещё раз.

- Хогвартс захвачен, - первые слова, которые я услышал по прибытии. Каркаров был собран и деловит. Под глазами учителя разлились круги от усталости: тот явно не на курорте находился. Пока мы с Беллой предавались различным увеселениям, он продолжал шпионскую деятельность, наводил справки и непрестанно работал.

- Приехали, - я бухнулся на софу. Беллатриса аккуратно примостилась рядом. Каркаров хмыкнул, глядя на нас, но ничего не сказал.

- Вот именно, что приехали. И теперь школа - вотчина Темного Лорда. Он лично поселился там.

Сказать, что я был удивлен - ничего не сказать. Мысли вихрем зароились в голове.

- Хочешь сказать, что Волан-де-Морт управляет школой?!

- Тоже мне чушь, - фыркнул мастер. - Руководит всем Северус Снейп. Похоже, после поражения гоблинов и смерти Альбуса Дамблдора у него остался только один господин для служения.

- А Реддл?

- Темный Лорд нынче обитает в Тайной Комнате, которую знатно отреставрировали. Он наконец-то обосновался там, где всегда и мечтал. Сейчас Хогвартс - его главное логово. Неприступная крепость. Берлога хищника. Стены непрерывно патрулируют пожиратели, вокруг вьются дементоры и прочая гадость. Учеба продолжается в принудительном порядке, но нынче под учениками гнездится Ужас Слизерина гораздо более кошмарный, чем предыдущий.

- М-да уж... - никогда не думал, что придется именно штурмовать Школу Чародейства и Волшебства, а не оборонять её. - И каково это?

- Ученики не смеют роптать. Все как прежде, но появились новые предметы. Темные искусства, дуэли на выживание. Упразднены факультеты. Строптивых щекочут Круциатусом. Все, как и желал Темный Лорд.

- Прямо идиллия. Нам точно стоит его убивать?

Вопрос риторический, и ответа не требовал. Мы призадумались, каждый о своем. Я ощущал необъяснимую тревогу, словно военный репортер в ночь перед командировкой в горячую точку. Крепло понимание: не все переживут бой.

- Сколько у нас бойцов? Всего? - достаю блокнот и ручку.

- Давай подсчитаем. Итак, тридцать вампиров. Десяток людей накинет Лорд Гринграсс. Ещё десять я беру на себя. Итого - полсотни. Вполне недурно, учитывая сноровку наших ребят. Но не против дементоров, пожирателей и охранных чар Школы.

- Ещё сотня будет, - я посмотрел прямо в глаза учителю. Тот глубоко изумился, поперхнувшись воздухом:

- Откуда?!

- Старый товарищ поможет, и оплатит долг, как он считает.

И рассказал учителю о том, как мы с Беллатрисой наведались в гости к победителю Турнира - графу де Гранте и его супруге. Те встретили нас как родных: счастливый отец показывал на начинающее образовываться животик драгоценной полувейлы.

Мы провели славный вечер с графом в старых добрых традициях - засиживаясь допоздна за бутылочкой виски. Беллатриссу развлекала супруга. Каждый поведал о своей жизни, последних событиях, проблемах и переживаниях.

А на следующее утро в не подлежащей отказу форме поставили ультиматум: либо я принимаю помощь от графа, либо я её все-таки принимаю. И глава Службы Безопасности короля тряхнул связями. Озвученная цифра бойцов заставила мои глаза прогуляться к макушке и обратно.

К слову, я не растерялся и по секрету поведал Джону планируемый способ победить. Глазницы прынца повторили проторенный прежде маршрут, и он тотчас занял очередь на заказ подобной штуки. После победы, естественно. Но и бойцов пообещал подобрать соответствующих. Я, усмехнувшись, согласился подумать.

И теперь лицезрел задумчиво-оживившегося Каркарова, довольно потирающего острую черную бородку. Работа мысли налицо: он явно прикидывал новые, более оптимистичные расклады.

- Действительно может сработать!

- Неужели? - ни капли сарказма.

- Но есть одно но. Эта бомба. В общем и целом, штука чрезвычайно хрупкая, дорогая и трудная в изготовлении. А её действие - пять минут максимум.

- Нехорошо!

- Ты правильно понял. Сражаемся в полную силу, и лишь в момент столкновения с Темным Лордом - активируем. И даже тогда у нас будет чертовски мало времени.

- Главное, чтобы патронов хватило. Как там магловские снасти?

- Негусто, - признался Каркаров. - Все же мои связи лежат несколько другой плоскости. Но кое-что нарыл.

Этим "кое-что" оказались два здоровенных корабельных ящика доверху наполненных оружием.

- Ни хрена себе! - выдохнул я, шокировано пялясь на стволы. - Это тебе "кое-что?!"

- Ну, связей-то нет, а вот парочка складов лишилась некоторых запасов. Спишут на учения, - махнул рукой мастер, а я подошел поближе и начал с жадностью разглядывать экипировку.

Чего тут только не было!

И автоматы Калашникова, и американские М-16. Ленты гранат устилали пространство своеобразным ковриком. Даже бронежилеты имелись! Польза против заклятий сомнительна, но как дополнительная защита пойдет. Вот только...

- Но мы же не умеем носить?

- Ничего страшного. Для этих целей у нас появилось несколько инструкторов под Империусом. Натаскают за милую душу!

- Ну, если так...

Наставник вынул особенно большой посеребренный револьвер. Внушительных размеров. Я присвистнул:

- Где нарыл?

- Там уже нет, - учитель любовно погладил инструмент. - Это просто произведение искусства. Удивительная вещь. Я, конечно и раньше держал магловские пистолеты в руках, но чтобы настолько проняло...

- Дай! - жадно попросил я. Револьвер действительно впечатлял. Тяжесть оружия внушала уважение. Прицеливаюсь в окно. Чувствуется, что держишь вещ, которой дано вершить судьбы людей. Не то, что эти деревяшки - крохотные веточки - детские игрушки. На грани сознания даже скользнула мысль, что зря откосил от армии в свое время.

*

Теперь каждое утро, помимо стандартных комплексов упражнений мы тренировались в обращении с оружием. Инструктора долбили нас качественно, навыки вбивались с потом и кровью. Помимо физических упражнений, полосы препятствий и набора снарядов, мы собирали и разбирали оружие за рекордные сроки, чистили его, стреляли из разных позиций, благо нехватки патронов априори быть не могло.

Стрельба на огражденном защитными чарами пустыре не стихала ни на минуту. Даже Лестрендж удалось запрячь в упряжку, она вначале скептически, а затем с энтузиазмом начала изучать новое. Уж больно её впечатлило магловское оружие, а как переменилось её лицо, когда она поняла, что каждый магл может выстрелить в нее "железной штуковиной" из-за угла и убить! Теперь, при прогулках в магловских кварталах нас всегда сопровождала магическая защита. И то, её пришлось отговаривать от ношения бронежилета, настоять, что в нем она будет глупо смотреться. Сработало.

Но дни текли, учебный семестр подходил к завершению, а решимости атаковать все ещё не было. Завершение работ по постройке антимагической бомбы близилось, и на повестке дня встал вопрос: что делать с гоблинами? С одной стороны, сила их артефактов и особой магии незаменима. С другой - когда рванет оружие, гоблин - последний помощник. Порешили так: артефакты берем, и побольше, а гоблины пущай живут.

Затем произошло долгожданное - работа подошла к концу!

- Признаюсь вам, Лорд Поттер, - потеребил бородку Яррогарр, - у нас было сильное искушение рвануть эту бомбу перед вашим приходом и, заблокировав вашу связь с потусторонними силами, атаковать. Но мы сочли, что Сами-знаете-Кто - выбор в гораздо худшую сторону. Тем более, по последним источникам... пожиратели догадывались о нашей деятельности. Не знаю, как, и откуда, но самые значимые вклады ближайших соратников Лорда постепенно, но неуклонно выводились из-под сферы Британского банка. Выбор в вашу пользу становится очевидным.

- Похвальная мудрость, - согласился я, внутренне напрягшись. Не хватало ещё удара в спину! - А разве вассалитет не подразумевает верности?

- Разумеется. Однако не раз бывало, что владыка сходил с ума и начинал безумствовать, что тогда делать? Каждый, прежде всего, отвечает за свои поступки. А я, как все ещё старший среди гоблинов мог намекнуть несмышленышу активировать бомбу, не ставя в известность о сути. И приказать группке обреченных наемников...

- Но Волан-де-Морт хуже, я понял. И вы не видите другого кандидата на борьбу с ним, - обрываю королька и перехожу к сути. Значит, в будущем придется обезопасить себя и с этой стороны. Или они откровенничают в расчете на доброкачественное сотрудничество? - По поводу бомбы поговорим. Излагайте!

- Это, по сути не есть бомба, - я поднимаю брови. - Артефакт. Очень сложный, дорогостоящий, ценный и недешевый, - Яррогарр алчно скукожился. - И очень хрупкий.

- Его нужно оберегать?

- Как зеницу ока. Принцип действия следующий. Вы видели когда-нибудь, как маггловские дети запускают мыльные пузыри через палочки? Так вот, представьте себе устройство, вокруг которого разрастается, словно мыльный пузырь антимагическая зона. Достигнет она радиуса полутора-двух километров, продержится минут пять и лопнет. Артефакт разрушиться. Конец.

- Звучит хуже, чем представлялось, - придется корректировать планы.

- Реальность, зачастую, отличается от фантазий, - философски изрек король. Конечно, не тебе рисковать шкурой уповая на здоровенную хреновину за которой, к тому же, нужен глаз да глаз! - Я бы рекомендовал установить её у границ атакуемого периметра, и активировать в нужный момент. Пленка разрастается примерно со скоростью двести метров в минуту.

- Так медленно?!

- Артефакт накапливает силу, перерабатывает, и с максимально доступной скоростью выплескивает в пространство. Если желаете, могу продемонстрировать формулы - усовершенствуете. Получите благодарность и орден "За достижения в науке", - съехидничал гоблин.

Я мысленно прикинул: двести метров в минуту - километр за пять. Итого, полное развертывание - десять минут, затем ещё пять непрерывной работы и все. Однако выбирать не приходиться. С решимостью поднимаюсь и бросаю вполоборота:

- Забираю. Упаковывайте.

- И последний замечание, прежде чем мы расстанемся, Лорд Поттер, - оборачиваюсь и смотрю выжидающе на поникшего короля. Тот выглядел, будто смирился со своей участью. - Вы, скорее всего, атакуете Хогвартс, не так ли? Вы же понимаете, что означает Антимагичекая бомба в таком месте? Средоточие магических потоков, бушующих испокон веков исчезнет на пять минут. Уникальнейшие артефакты выйдут из строя. Некоторые - навсегда. Испортятся магические портреты, а призраки отойдут в мир иной. Великолепное звездное небо Большого Зала, зачарованное самими Основателями, перестанет существовать. Как представитель расы, небезразличной к подобным великим творениям, пусть нам и не принадлежащим, не могу не попытаться отговорить вас от подобного шага. Хогвартс не будет прежним.

Мне внезапно стало грустно-грустно. Сразу же вспомнилась счастливая улыбка Дамблдора, скрывающегося за краешком рамы. Выручай-комната, которая, уверен на все сто, не продолжит функционировать. Двигающиеся лестницы и Оживающие Доспехи. Удивительный кабинет астрономии и Распределяющая Шляпа. Останется просто пустой замок. И холодные голые камни, продуваемые сквозняками.

Но вместе с тем я ни секунды не сомневался в необходимости подобного шага. Ради высшей цели. Нельзя что-то получить, не пожертвовав чем-то иным. Перед глазами возникла ободряющая улыбка директора. Я должен.

- Погрузите устройство в надежное средство передвижения!

Гоблин с усилием хихикнул:

- Надеюсь, у вас есть товарный состав?

Антимагическая бомба и впрямь была несколько, мм... великоватой. Мягко говоря. Если выражаться цензурно.

Здоровенная штуковина шести метров в высоту и около десятка в ширину, весом порядка двух тонн.

- И как "ЭТО" допереть до школы?! - мой голос полон негодования.

- Вам виднее, - пожал плечами Яррогарр. - Вы заказали устройство - я его предоставил.

Сплюнув, я повелел оставить бомбу на месте. Что-нибудь придумаем - не впервой.

Но было ещё одно обстоятельство, которое рвануло струни души. И имя обстоятельству - Гермиона Грейнджер. Роковая шатенка продолжала сидеть взаперти. Её черты округлились и налились женственной полнотой. Животик скрывать стало невозможно, а я недоумевал: как-же не просек, глядя на столь воздушные и просторные наряды? Воистину, иногда мужчины слепы. Настолько, что иногда лучше сказать прямо, ну или, на крайний случай, отправить пронумерованный список претензий и пожеланий на почту.

Самое удручающее, что терапия пошла ей на пользу. Девушка словно очнулась. По словам Каркарова первые две недели до нее было не достучаться. Полнейшая апатия и потеря воли к жизни. Затем понемногу оттаяла, но ещё больше замкнулась. Ибо начала осознавать, ЧТО она совершила. Предала близких ей людей: друзей, товарищей и просто невинных прочих. Хотела продать человечество в руки чужой и алчной расы.

Раскаяние вещь полезная, но чудовищно тяжкая. Её то била истерика, извивая в конвульсиях, то нападала апатия. Гриффиндорка могла сутками лежать на спине, глядя в потолок, а из глаз непрестанным потоком лились слезы.

- Мне даже пришлось варить ей зелье Безразличия, чтобы не навредить ребенку, - сказал тогда мастер.

А пред роковой ночью она пришла. По словам Каркарова - кровь её чиста, сознание стало цельным, и она та же девушка, которой была до всех злополучных событий. Если не учитывать чудовищного опыта и пережитых страданий.

Признаться, я хотел избежать любых объяснений с нею. Конечно, разумом я понимал, но нутро клокотало от неприятия. Слишком ненавистным ярмом была привязка. Очень уж много зла принесло её предательство. Случившиеся беды и преступления по наводке гоблинов... Она всему первопричина. Гермиона. Красивая шатенка с большими карими глазами, светлой кожей. Умница, отличница и просто хороший друг. Ставшая особенно прелестной с округлым животиком. Глаз не оторвать.

На первый взгляд.

Если не знать, что ребенок - результат чудовищной лжи и часть плана по порабощению человечества. А её мокрые глазки - те самые, которые смотрели на меня с ледяным равнодушием и язвенной насмешкой. Обещая уничтожить, пусть только хозяева-гоблины прикажут.

Говорят, прощать нужно всех. Вот я и простил. Умом. Сказал себе - плевать, что было, я иду дальше и не вижу смысла платить ей той же монетой.

А на деле нутро выворачивалось, стоило только взглянуть на причину всех бед.

Гермиона все-таки пришла. Я вышел из спальни, оставив Беллатрису одну, и молча взирал на предательницу.

Она сбивчиво говорила что-то. Лепетала несуразицу, а слезы потоками лились из закрытых в отчаянии глаз.

- Гарри, прости меня! Я знаю, я не смею... мне нет прощения, и нет возможности искупить вину... Но я должна звать тебя вечно, и молить: прости меня!

Девушка рухнула на колени. Закрыв лицо ладонями, она стояла, покачиваясь, а рыдания терзали её. Не в силах смотреть на это зрелище рывком поднимаю её на ноги.

- Гермиона! - резко и холодно сказал я. - Грэйнджер, слушай меня! Я хочу смотреть вперед и идти к своей цели. И оставляю прошлое позади. Я обещаю, что не стану держать на тебя зла, и не причиню вреда ни сейчас, ни в дальнейшем, если только ты снова не встанешь у меня на пути!

- Т-ты ч-что, я нн-никогда... - стучала зубами Гермиона. Она ухватила мою ладонь будто спасательный якорь. Не в силах сдержаться, вырываю руку.

- Но сейчас говорю тебе - уйди. Видеть тебя не хочу. Просто есть такие люди, один вид которых выворачивает на изнанку. Ты - одна из них. Первая, если быть честным. Поэтому скажу так: я тебя прощаю, но проваливай, чтобы духу твоего здесь не было! Получишь по почте деньги, много денег. Хватит и тебе и ребенку - бедствовать не будешь. Но не показывайся мне на глаза, усекла?!

Девушку снова сжалась от отчаяния. Слезы лились из глаз, но она через силу кивнула, осознавая, что не будет ей полного прощенья. Есть поступки, которые как бы ты не хотел оставить, просто невозможно переварить.

- А ребенок...

Она ещё смеет говорить о ребенке?! Задираю ей голову за волосы и шиплю прямо в лицо.

- Это твой ребенок! Твой план, твоя ложь и результат тоже твой. Проваливай!

И, развернувшись, стремительно покидаю комнату. Ибо ещё чуть-чуть, и я за себя не отвечаю.

*

- Не берешь игрушку? - солнце село за горизонт, но в съемной квартире, являющейся глав-штабом кипела жизнь. Грейнджер вняла словам, и духу её уже здесь не было. Благополучно забыв предательницу, сосредотачиваюсь на текущем моменте. Разговор зашел за любимый револьвер учителя, с которым тот носился, как с писанной торбой.

- Не-ет, поберегу свою прелесть, - Каркаров любовно огладил серебреный металл. Пробежал пальцами, лаская дуло и курок. Затем вдумчиво, медленно и неспешно зарядил все шесть патронов, взвел курок и аккуратно уложил оружие на резной кофейный столик стоящий посреди комнаты.

- Собрался в русскую рулетку поиграть?

- Нет. Оставлю его так. Негоже произведению искусства участвовать в мясорубке...

Мерцающий свет от факелов оттенял мрачное, усталое лицо. Учитель одет в боевой костюм, но с небольшими изменениями. Словно собирался на большой праздник элегантной одежды. Чего только стоили черные кожаные брюки, черная рубашка и красный галстук! Каркаров явно посетил цирюльника. Чисто выбритый и подстриженный, одетый с иголочки. Красавец просто блистал. Позитивное влияние второй половинки, или?..

- Всем привет! - звонким ручейком прозвучал голосок Элизабет. Продефилировав соблазнительной походкой, она обняла мужа и чмокнула того в макушку.

- Как и моей жене, - мрачно закончил учитель.

- Нет-нет-нееет, пупсик! Ты возьмешь меня с собой! Да разделит жена участь своего мужа, разве не так сказано?

- Что-то не припоминаю, это где?

- Неважно, - фыркнула миссис Каркаров. Янтарные глаза сверкнули: - Не буду я сидеть, и ждать вестей с фронта! Ты меня совсем не любишь! Молчал, и не рассказывал, куда вы пропадали втроем с этой Лестрендж целыми днями месяц назад! - уничтожая крестражи мы соблюдали максимальную секретность. Да и не поладили наши жены. Отчего-то они с Беллой недолюбливали друг дружку. Элизабет толи ревновала страшно, толи завидовала непонятно чему, но на дух не переносила. Не простила лысину?..

Тем временем спич продолжался: - Я тогда себе места найти не могла! И не допущу повторения! И я иду с тобой, мое последнее слово!

- Как и мое, Лорд Поттер! - в комнату ворвалась Беллатриса. Одетая в облегающую черную экипировку она видом внешностью сшибала дух. Рот невольно наполнился слюной, и даже наставник подвис немного. Вон как Стюарт своими янтарями-то злющими сверкает! И глазки благоверному ладошкой прикрывает. С элементами игривости, конечно, но показательно.

- Я уже понял. Чему быть, тому не миновать, - и хоть нутро протестовало, смирился. Каждый выбирает свой путь. - Но поклянитесь, причем обе, что будете безукоризненно следовать Плану!

- Конечно, Поттер! - захлопала ресницами женушка, - Мы, конечно, любящие и верные жены... - и почему она так покосилась на Лиззи, что та аж вспыхнула? - Но не самоубийцы.

Мы с мастером коварно переглянулись. Есть у нас одна мыслишка по поводу наших дражайших женушек. Как их привлечь с пользою, и одновременно оградить от общей участи.

- Отрадно слышать. Учитель, что там люди Гранте?

- Вчера прибыли. Как и мои парни, и наша "та самая" рота.

Я кивнул на девушек, намекая. Мол, не при них. Но было поздно.

- Это что ещё за "рвота", дорогой? - заискивающе начала Беллатриса.

- Неважно. Часть плана.

- И все-таки?

- Наш маггловский артиллерийский отряд! - жестко обрубил Каркаров. - Чтобы сравнять Хогвартс с землей, если что пойдет не по плану!

- Ч-чего?! Поттер, ты совсем крышей поехал?! Это - ХОГВАРТС, Поттер! Наша Школа Чародейства и Волшебства! Наш дом! Твой дом!

Я поднял на нее полные боли глаза. Она осеклась.

- Учеников мы эвакуируем, не волнуйся. Однако, если мы терпим крах... мы обязаны уничтожить Его, Белла, понимаешь? Мир уже не будет прежним. Он непоправимо меняется. Я чувствую перемены в воздухе, в воде. Моя кожа покрывается мурашками. Ветра поют: Эпоха сменится, колесо провернется и все пойдет иначе.

- Почему так грустно? - только и спросила она.

- Такова жизнь. А всякая жизнь рождается и перерождается в страданиях.

Мы ненадолго умолкли, но учитель, поглаживающий револьвер, оборвал уныние.

- Отставить! Ещё ничто не решилось! Возможно, все пойдет точь-в-точь, как мы и задумали. Мы практически бескровно уничтожим Реддла и восстановим мир в Англии. В любом случае, уныние до битвы - половина поражения. Так что отставить плохие эмоции! Мы долго готовились, собирали силы! Наша подготовка и план отточены и отработаны! Мы владеем Оружеем, которого не видел мир! Если не нам суждено победить, так кому?

- Никому! - твердо ответил я, поднимаясь. Каркаров сумел вселить уверенность в сердце. Никто, кроме нас! Только мы знали о крестражах и уничтожили их! Только мы владеем знанием, силой и возможностью атаковать Лорда. Коль не мы, то кто? А значит, если больше некому, то мы обречены на успех!

- Мы справимся!

- Да! - с энтузиазмом воскликнула Лиззи.

- Бесспорно, Поттер, - улыбнулась Белла.

- Мы - вместе! - подтвердил Учитель, и поправил свой красный галстук на черной рубашке. И отложил любимую игрушку на столик. - Я ещё вернусь за тобой, - бросил он последний взгляд на револьвер.

*

- Белла, пожалуйста...

- Я решила Поттер. Отстань. Не разочаровывай меня. И так запихнул меня в этот ужасный замколет.

- Самолет, - машинально поправляю. - И все же...

- Тихо там! Готовность - одна минута!

Все стихло. Замок отливал черным монолитом вонзаясь в небеса опасной бритвой. Хогвартс. Школа Чародейства и Волшебства. Удел мечтаний миллионов, и дом для тысяч волшебников и волшебниц. Хогвартс был всем.

Спросите любого. Каждый волшебник магической Англии скажет вам, что школа - его теплейший уголок души. Средоточие детской ностальгии, и ежегодно сотни взрослых посещают старого друга во внеурочное время. Пройтись по коридорам, провести ладонью по древним камням, поприветствовать старых знакомых призраков...

Для магов последнего полувека шпили и квиддичная площадка Хогвартса, белоснежная борода директора Дамблдора и Хогвартс-Экспресс наряду с тыквенным соком и конфетками Берти-Беттс олицетворяли дух всего самого теплого и сокровенного. Первые чары, полеты на метле и шоколадные лягушки... Дух приключения Запретного Леса, школьные балы и первые поцелуи...

Пожиратели уничтожили Ховартс-Экспресс. Волан-де-Морт убил Альбуса Дамблдора.

А теперь, дабы уничтожить порожденное зло, мы шли на Хогвартс.

В паре миль над уровнем моря с оглушительным ревом разрезал воздух военный транспортный самолет. Пилот и сам толком не ведал, куда летел, только знал, что у него есть приказ, и его нужно выполнить.

Ровно в ноль часов пятьдесят минут в кабине прозвенел непонятно откуда взявшийся здоровенный домашний будильник. И взгляд пилота остекленел. Немолодой военный проделал несколько манипуляций над пультом, и самолет стал легче на две с половиной тонны.

- Доставка в пути, - непонятно кому и зачем отрапортовал он в рацию, и изменил курс обратно к аэродрому. Чтобы по приземлении даже не вспомнить, куда и зачем вылетал.

- Готовность номер три!

И, внутренне собравшись, стискиваю Бузинную палочку крепче. Сегодня мне понадобиться вся предоставляемая ею мощь. До тех пор, пока Антимагическая бомба не взорвется.

А затем на смену заклинаниям придут гранаты и пули.

Голос Учителя был тверд и спокоен.

- Готовность номер два, братья мои. Сегодня мы одолеем зло. Оно будет повержено. Неважно, какой ценой, каждый из нас готов отдать жизнь за правое дело! Я, когда-то, был пожирателем смерти, и здесь я не один такой! Среди нас множество тех, кого прямо в глаза кличут тварями и отродьями! - вампиры склонили головы. - Кому никогда в жизни не дали бы шанса покаяться, и искупить прегрешения! - многие склоняют головы. - Те, кого считали избранными, затем сумасшедшими!

Вот и меня коснулось.

- Но где они сейчас?! Те, кто только болтают, но не делают?! - вокруг Каркарова словно сгустилась тугая мощь. Его слова закладывали в сердца непоколебимую уверенность и решимость. Твердый как кремень голос превратился в рык: - Я вас спрашиваю: где они сейчас?! Они продолжают трусливо прятаться в своих норках, не смея высунуть нос! Гордые, самоуверенные и спесивые! Мстительные, завистливые и просто жалкие! Они продали свое отечество на откуп врагу, ещё смея высмеивать нас, "дурачков", гробящих жизни за бесполезное "правое дело".

Его голос перетек в зловещий шепот:

- Пусть говорят... Знайте же, что каждый из стоящих здесь в бесконечное число раз лучше, чем они! Пусть злые насмешки не запятнают вашу бессмертную доблесть! Вы Делом доказали, что выбрали, и претворяете сей Выбор в жизнь! Меня разрывает чувство гордости от того, что я иду в эту битву с вами, братья мои! Каждый из вас, кем бы он не являлся, сегодня - мой родной брат и останется им навеки!

Таймер на поясе пиликал. Трель учащалась, а вместе с ней дыхание бойцов, внимающих последнему напутствию.

- Мы - лучшие дети нашей Эпохи! Мы вышли на смертный бой, и бесстрашно смеемся в злобные лики падших! Кроме нас - никто не достоин! Просто некому.

Мы переглянулись, ощутив внезапное единство. Каждый вдруг понял свою значимость, избранность и уникальность.

- Только мы собрали силы в сей смертный бой! Поймите. Никто больше, других - нет! Неважны пути и дороги ваши, главное -сейчас здесь стоите! Вы - званые и избранные братья мои, и вам вершить судьбу этого мира! Сегодняшним, избранным днем! Этой ночью! Прямо сейчас!!!

Наставник взревел, грозно вскинув кулак. Воины, переполняемые неистовой отвагой, вторили.

- Сегодня мы выполним свой долг, и в очередной раз спасем мир от участи могилы! Не на жизнь, а на смерть зову за собой!

- На Смерть! - завопили мы единым гласом.

В далекой туманной мгле, за линией Запретного Леса закурился невидимый дымок. Наша артиллерийская дивизия дала залп.

Прости меня, Хогвартс! К сожалению, ты - преграда на пути к победе. То, что дарило нам столько удивительных возможностей: колдовать, творить, повелевать природой... оно же и породило Зло, стало проводником и убежищем недобрых сил с которыми мы вышли на смертный бой.

Школа не отличает, где плохие, а где хорошие. Магии замка не объяснить, что волшебник в Тайной комнате злой, а мы - белые и пушистые. Она лишь защищает тех, кто внутри, от тех, кто снаружи.

Ученики - отдельная история.

Мы замерли в полной боевой готовности. Бывшие пожиратели, вампиры, европейские авроры и один стандартный демон. Обернувшись щитами, ожидали, слушая нарастающий свист, а затем защитный купол над Хогвартсом вспыхнул и засиял подобно солнцу.

Магглы не видят школу. Но зато отлично отрабатывают по координатам.

Три полных залпа понадобилось, чтобы великий щит прогнулся, будто мыльный пузырь от ветра, замерцал и лопнул. Тяжесть жахнула по барабанным перепонкам.

- Бегом, бегом, бего-ом!!! - завопил Каркаров.

Началось!

Я вырвался впереди всех, освещая пространство сиянием Старшей палочки. А за мной бежали мои братья.

Мы рассредоточились по территории, как и планировалось. Но основной костяк - клин нашего лезвия сохранялся монолитным. Мы шли на прорыв к логову Темного Лорда.

Вот только одна незадача - Пожиратели Смерти готовились. Они знали. Их было невообразимо много.

Если среди всех минусов разразившейся через мгновенье бойни искать плюс, то один все-таки находился. Даже у пожирателей хватило ума эвакуировать студентов, избавив нас от головной боли. Правда, скорее, из-за боязни удара в спину.

Перед Главным входом разразилась грандиозная свалка. Сотни бойцов с обеих сторон обстреливали друг друга режущими, взрывными, либо Непростительными. Наша маленькая армия, изначально собиравшаяся рассредоточиться, оказалась почти что в окружении. Стрелковое оружие не работает в столь насыщенном магическом поле, и у моих парней не было преимущества.

Зеленый газон вокруг превратился в перепаханное рытвинами побоище. Прошло не больше минуты, а взгляд везде натыкался на трупы. Трупы и смерть.

"Взрывай!!!" - воплю Маришке через связующий артефакт.

"Так точно! Волна настигнет вас через... пять минут..." - и обрыв. Вампирша-то стояла на бомбе.

Но то, что плохо для нас в целом, хорошо для меня в частности. Я ощутил злую сытость внутри.

И переродился. В один миг всепожирающее пламя, подкрепляемое мощью Бузинной Палочки накинулось на супостатов. Враги дрогнули. Щиты их лопались, не выдерживая сокрушительно мощи. Пламя растекалось вокруг не щадя никого. Мои союзники слажено отступили, памятуя о беспощадности огненной злобы.

Возникла пауза. Я бросаю вокруг мимолетный оценивающий взор:

Хижина Хагрида пылает. Прощай, любимый домик великана - неизменный паззл в любимом пейзаже Хогвартса. Адское Пламя прошло беспощадной рекой, скатываясь вниз по холму. Разрушило оранжереи мадам Стеббль и её теплицы с мандрагорами. Исчезли в пламенном вихре гигантские тыквы, как и кареты запрягаемые фестралами.

Волна докатилась до кромки Запретного Леса и деревья вспыхнули свечками.

Второй вал охватил школьный Стадион. В сознание врезался кадр, как кольца на горизонте ниспадают в прожорливое пламя. Издалека донеслось шипение и поднялся толстый паровой вал: огонь сошелся с водой Большого Озера.

И неизгладимая тоска с той поры поселилась в сердце моем. Уже было заплачено слишком много...

Адское пламя иссякало, становясь обычным. Но если повсеместно догорали привычные глазу кострища, то Запретному Лесу не повезло. Страшный лесной пожар разрастался, грозя поглотить все живое на своем пути. А я ничего не мог сделать. Победить зло важнее чудес воспетой вотчины. Важнее магии.

И я внезапно понял, отчего мой родной мир был лишен её.

- Тем, кто ранен, и не может продолжать битву! - бросаю по связи отрывисто, - отступать к кромке леса и пытаться затушить пламя по мере сил.

Все, что я мог сделать.

Уцелевшие пожиратели перегруппировались. Где-то там, в небесах, три красавицы замедляли и контролировали спуск. Белла и Лиззи с Маришкой расположились верхом на контейнере, подвешенном на нескольких парашютах. Островок безопасности для наших воинственных женщин. Антимагическое поле уже должно накрыть нас, иначе несдобровать. Хорошо хоть, Реддла не видно. А где он, кстати?

А тому, похоже, было вовсе плевать. Он даже не вышел на битву, предоставив разбирательство своим слугам. Сидит, небось, в своей Тайной Комнате и попивает кофе, пока верные рабы отдают жизни во имя его.

Пожиратели занимали позиции, и мы поспешили вмешаться. Снова завязался бой, уже перетекший под крышу замка. И, несмотря на то, что нас было много меньше, общая выучка, слаженность и многочасовые тренировки давали свои плоды.

Мы дрались как львы, отдавая одного за троих. Мы занимали позиции, удерживали их, вырывая каждый клочок с боем.

Но наши силы непоправимо таяли. В какой-то момент битва затянулась, и нас уже стало слишком мало. Я понял - сейчас или никогда.

Но отчего, черт подери, так долго?!

Слишком много неучтенных факторов. Слишком сильны пожиратели и их количество минимум втрое выше ожидаемого.

А для свирепой и стремительной бойни... пять минут - целая вечность.

Мы все же дорвались до Большого зала, точнее те, кто выжил. Поблизости непрерывно орудовал палочкой Каркаров, скрыв лицо за серебристой маской. Черные пряди выбились из-под капюшона и тяжелое дыхания орошало воздух.

А вражьими силами, будто симфоническим оркестром дирижировал Северус Снейп. Ужас подземелий, подобно ворону витал над подчиненными раздавая указания налево и направо.

Я внезапно подумал, насколько же наивным было пытаться скрыть в тайне настолько масштабную операцию. Информация о таком просто не может не просочиться.

И в какой-то миг, я осознал - все. Конец. Иначе смерть.

И дал приказ опустить палочки.

Где взрыв?

Нашу избитую группку из сорока человек окружила стена вражьих сил. Отовсюду на нас целились палочки - целый лес, и не было видно прорехи. Сколько их? Двести? Триста?

- Так-так-так, - холодный голос Северуса Снейпа разрезал искрящийся от напряжения воздух. - Наглый щенок Поттер снова сует нос куда не нужно. И никак не поймет, что не его скудному умишку тягаться со взрослыми-великими мира сего.

- Неужто тобой? - спрашиваю ехидно. Нас взяли в кольцо и в лица целились сотни палочек. Пытаюсь хотя бы словом уколоть. Однако зельевар сама невозмутимость.

- Последние слова обреченного? Ты знаешь, что твоя бомба не взорвется?

Мой мир погиб. Рядом судорожно дернулся Каркаров. Внутренности оледенели, сердце остановилось, а воля разбилась на мелкие кусочки. Я внезапно остро ощутил стоящих вокруг выживших товарищей. Каждого из них: избитого, раненого... обманутого. Словно я их всех предал, послав на убой.

- Есть тайные агенты, Поттер, внедренные столь глубоко, - начал Снейп своим тихим, завораживающим тоном, будто читал очередную лекцию по зельям. - что не выдают себя до самого последнего, решающего момента. Момента, когда все на кону. И лишь тогда они наносят последний, решающий удар в самую спину.

И я закричал, осознавая.

*

А в тысяче метров над уровнем моря, на крыше громадного контейнера с уникальным оружием вцепились в крепления три красивых женщины. Каждая по-своему уникальна, словно три драгоценности.

Двое из них были счастливыми женами, а третья - Хозяйкой вампирского клана. Ветра били в лица хлесткими потоками. Глаза неумолимо слезились, но девушки стойко переносили испытание. У каждой, повторюсь, у каждой была своя, особая цель на ближайшие пять минут. И мотивы их прямо противоположны.

- Я все же припомню своему, что запихнул меня сюда, - буркнула Элизабет. Она зябко куталась в мантию и стучала зубами.

- Мы пообещали следовать плану, - отозвалась Лестрендж. - Кто же знал, что они такие хитрецы.

Резко нагрелся, замерцав, артефакт на груди Маришки. Вампирша предвкушающее улыбнулась, блеснув клыками.

- Да. Так точно...

Беллатриса возбужденно приблизилась, пытаясь уловить каждое слово любимого. Как внезапно и быстро все случилось... будто молния промелькнула. Вначале она ненавидела его. Затем приняла как достойного врага. Затем, как сильнейшего. А потом Лестрендж пришлось стать Поттер, и она ещё ни разу не пожалела. И ей плевать... абсолютно на все. Кроме того, что ей хорошо с ним так, как не было никогда и ни с кем.

- Так точно! Волна настигнет вас через... - Маришка прикинула время, взглянув на часы. - Пять минут...

И её сдуло с платформы. Темные проклятья зачастую вредны здоровью.

Беллатриса бросилась в сторону, разворачиваясь, уже понимая, что не успеет. Лишь ощутила, как палочка вылетает из рук, а тело опутывают неразрывные веревки.

- Повелителю ты понадобишься живой, - холодно произнесла Элизабет. - С предателями у него... особый разговор.

*

С чего я вообще взял что ей можно верить? Мол, она с Эйвери трахалась не по своей воле? Конечно-конечно. Только не нюхавший жизни олень, которым я был, и, как показывает опыт, остаюсь, мог поверить в это. Тот даже не знал, что проверялся шпионом собственного Лорда. Как и учитель. Влюбилась? Ха-ха три раза. Возможно, Лорд его уже тогда считал неблагонадежным, и подсунул своего агента. И как же хорошо играла, чертовка. Стала абсолютно преданной на время рабства, да и не могла иначе, но как только я лично снял узы - ничто не мешало ей вновь открыться господину.

Случайное совпадение и столкновение с Волан-де-Мортом в Министерстве? Верится с трудом. Как ещё можно пробраться в поместье к Лорду Поттеру, на бал, облегчить атаку пожирателей и ещё отработать вариант с Сириусом Блэком?..

И кто мог слить суперсекретную информацию, хранящуюся как зеницу ока, кроме как жены главного организатора? Какую клятву произносили они с Каркаровым? Не поинтересовался? А стоило.

А каков Реддл молодец! Ни словом, ни жестом не выдал ни ближайшим соратникам, ни Дамблдору, что знает о подмене и несоответствии Поттера настоящему.

Я кажется говорил, что считаю Гермиону Грейнджер худшей тварью из всех? Простите, я ошибался.

Элизабет Стюарт - главный тайный козырь Темного Лорда, и он сыгран в нужный момент.

Партия проиграна. Занавес.

Лицо Игоря Каркарова пепельно-серое. Как у мертвеца. Он тоже понял.

Как же повезло настоящему Поттеру, что он не захотел сбежать и жить самостоятельно в Лютном! А послушно оставался под защитой родного дома.

Непонятно только, если она знала ВСЕ, почему бездействовала? Опасалась моей демонической сущности? Не знала, можно ли меня отравить, а вдруг не сработает? Или Лорду я был интересен в качестве подопытной зверушки? Или как карикатурный противник, которого должно и нужно обыграть по красивому, у всех на виду. Уже не опасный Поттер из пророчества, но просто слабый, неумный враг, за которым забавно понаблюдать, посмотреть, что будет делать. Ну а затем уничтожить, разумеется.

Что там говорил Дамблдор? Чтобы победить, не обязательно нужно одолеть? Ну-ну. Разлепляю пересохшие губы:

- И что же ты будешь делать сейчас, профессор Снейп?

- Я? Ничего. Наблюдать, разве что, - губы зельевара растянулись в ухмылке. - Несмотря на то, что ты упрямый, наивный и самовлюбленный тупица, Поттер, Темный Лорд дает тебе шанс. Пойти и встретить смерть как мужчина. Дорогу найдешь? Я надеюсь ты хоть здесь не облажаешься. И без глупостей, тогда твои люди будут жить. Конечно, произнеся Непреложный Обет.

И я направился к Тайной Комнате. Действительно, зачем выходить на бой, если все просчитано до мельчайших подробностей? Ну, погибнут несколько десятков лишних пожирателей, наберет втрое больше. Зато показательно утрет нос "Избранному" и всем упованиям магического сообщества в его лице. Прекрасный спектакль.

А сейчас ничего другого не остается, как идти прямо, вперед, навстречу гибели. Словно сомнамбула начинаю движение из Большого зала, оставляя уцелевших соратников за спиной. Так больно. Я подвел их. Ребят де Гранте, вампиров - свой родной, кровный клан. Учителя. Они поверили, и пошли за мной. А я подвел. Пригрел гадюку, и та ужалила.

- Эй, Поттер, смотри сюда, что я ещё умею! - глумливо позвали из-за спины. Я оборачиваюсь к Снейпу.

- Авада Кедавра!

Словно в замедленной сьемке наблюдаю окаменевшее и странно-пустое лицо учителя. Человек, представившийся мне Александром Гарфилдом, а позднее оказавшийся Игорем Каркаровым исчез. Он упал картинно, словно играя на зрителя, рухнул, и ударился спиной, раскинув руки. За секунду промелькнули множество кадров прожитых вместе мгновений. Изнуряющие тренировки, призванные сделать меня сильнее. Редкие счастливые застолья и подготовка к Турниру. Один из немногих людей, кто действовал именно и только ради меня.

Я рванул к нему, и подхватил родного учителя под голову. Ком стоял в горле. Нежно закрываю незрячие очи. Кандидат в покойники произнес:

- Это за мою, и только мою Элизабет.

Ах вот оно что! Все-таки первое предположение было верным, и именно этот подонок с ней якшался? Или они ещё раньше сошлись? Дерьмо к дерьму не липнет, но в данном случае у правила исключение. Они действительно стоят друг друга. И кто кого обучал шпионить?

Радовало одно: каким это надо быть неудачником, чтобы знать, что твою женщину намеренно, для пользы дела подкладывают под других и все равно служить Лорду!

- Подавись! - мой голос сочится презрением. Мягко закрываю веки человеку, без которого не протянул бы и дня. Спи спокойно, мой Мастер.

- Он все равно был моим, - равнодушно пожал плечами Снейп. - Темный Лорд обещал его мне в итоге.

- Надеюсь, тебе приятно узнать, что они трахались так, что трясся дом!

- Круцио! - лицо зельевара перекосилось от бешенства. Я корчился от боли, но душа ликующе злорадствовала. И на старуху нашлась проруха! Пробили твою холодную невозмутимость-то. По ряду пожирателей пробежали едва-едва слышные смешки, но вскоре стихли. Видимо, в отсутствие Беллатрисы Нюниус набрал авторитета. Свято место пусто не бывает.

- В конечном итоге она все равно выбрала сторону! - сказал Снейп. Самообладание, похоже, вернулось к нему. Но я был неумолим. Быть может повезет, и он прикончит меня здесь?

- Она выбрала Волдика, не тебя, Нюниус, - глумливо дразню, - что Лили, что Лиззи тебя в итоге продинамили на более качественных мужчин, и...

Сознание поглотила боль. Она наполнила все мои вены, все сосудики и каждый уголочек тела. Авторитетно заявляю: только что испытанное Круцио гораздо более качественное, чем у женушки. Вот что значит уязвленная мужская гордость!

Прихожу в себя от жестких хлопков по щекам. Вокруг суетятся пожиратели, ставя остатки отряда на колени. Трое или четверо удерживают съехавшего с катушек Нюниуса и орут что-то вроде: "Он принадлежит Лорду, Северус! Очнись! Хочешь потом занять его место?!"

Пока выдалась секунда обвожу взглядом ребят. Стволы даже никто и не подумал отобрать, ограничились палочками. Зачем отбирать то, что не работает?

Эх, Лиззи-Лиззи... Но самое ужасное, что с нею была Беллатриса, и я не мог не переживать за жену. Повезло если ей удалось уцелеть. Не могу вынести мысль, что её не станет. И ужасаюсь, если она жива и пленена. Тогда грядущая участь - хуже смерти.

- Поднимайся, Поттер! - рявкает знакомый голос над ухом. Мм, Люциус, то-то я тебя потерял в толпе.

- Приветствую, Лорд Малфой. Рад нашей встрече, - бормочу, поднимаясь. Тот скривился, будто съел недозрелый лимон.

- Не стоит выпендриваться, Поттер. Мы все всё понимаем, не так ли?

- Драко привет, - вырываю плечо из хватки и направляюсь туда, куда должен идти. В Тайную Комнату.

*

- Чтоб ты с-сдохла, сучка! - бессильно шипит Лестрендж, извиваясь в путах. Элизабет, в отвращении приподняв губы, нацеливает палочку.

- Круцио! - а затем обиженно протягивает. - Я даже пытать тебя нормально не могу! Темный Лорд запретил, сказал, что ты принадлежишь ему. Как же быстро ваш план пошел крахом, не так ли? - Стюарт заискивающе, почти нежно пощекотала подбородок Беллатрисы. Та с ненавистью плюнула ей в лицо.

- Ах ты ж тварь! - и пнула её в живот. Затем опять и опять. Прелестное личико Лиззи искривилось, а глаза полыхали ненавистью. - А это тебе за лысину, тварь! Сдохла бы уже в Министерстве, но тебе хватило ума не пойти!

И пнула ещё несколько раз. Вокруг Беллиных губ образовалась кровавая пенка. Она прохрипела что-то невнятное.

- Чего?

- Каково это, спрашиваю, быть такой подстилкой?

На что Лиззи просто расхохоталась, закатив янтарные глазищи.

- О-о, высокоморальная нравственная леди объявилась! Скажу так: работа не пачкает!

- Да ну? - насмешливое хмыканье демонстрирует отношение.

- Именно так! У меня есть любимый человек среди первейших соратников Лорда. Он долгое время был двойным агентом и великолепным шпионом. А теперь, после твоего предательства, Он - главная опора, правая рука и соратник номер один у нашего Владыки.

- Это Снейп, что ли?

- Именно так!

- Ну, я с ним трахалась несколько раз, - криво ухмыльнулась Лестрендж, сильно солгав. Она бы никогда не опустилась. - Скажу тебе честно - он не очень.

- Ах ты! Круцио! - Элизабет просто взбесилась. - Говнюк!

Сознание Беллатрисы поглотила боль, но грудь насмешливо клокотала. Когда пытка схлынула, будто отлив, она выдавила с усилием:

- Что, как сама, так "работа", а пареньку так уже и нельзя? Хотя да, он из чистого энтузиазма...

И новая волна боли. Вскоре Лиззи удалось восстановить самоконтроль и взять ситуацию в свои руки. Мертвая предательница - последнее, что нужно её Лорду. А со Снейпом она ещё разберется. Она попыталась игнорировать связанную брюнетку. Получалось плохо.

Громадный контейнер наконец приземлился среди выжженной степи полной поваленных и обглоданных деревьев. Уцелевшие остатки опушки Запретного Леса. От замкового холма вело будто два оплавленных русла, по которым бежал огонь. Теперь оставалось ждать сигнала от Повелителя, и вести сучку на теплую встречу. Пока тот ещё не разобрался с Поттером - нужно охранять.

Внезапно, шпионка почувствовала что-то смутно-опасное. Но её тут же отвлек голос Беллатрисы.

- Знаешь, если говорить начистоту, между нами девочками, почему связываться со Снейпом плохая идея?

- И почему-же?! - призвав все терпение и сжав кулачки Лиззи рывком повернулась к лежавшей. И в следующий миг её прелестная белокурая головушка взорвалась спелым кровавым арбузом. Обезглавленное тело рухнуло сломанной куклой.

- А потому, дорогуша, что его девки дохнут, - закончила Маришка, облизывая окровавленные пальцы. - Особенно те, которые не учитывают, что высшие вампиры могут летать... И имеют иммунитет к темным проклятьям, - добавила, хорошенько подумав.

- Ты могла прийти раньше?! - завопила Лестрендж, заерзав.

- Извини, справлялась с дрянью, которой меня приголубила эта сучка! - вампирша подошла и дважды пнула обезглавленный труп. Выглядела она бледно, но держалась молодцом.

- Давай быстрее! Гарри в беде!

- Да погоди ты, не дергайся! - и добавила под нос, бурча: - Уж сдался ей этот Гарри. Эй, ты куда?!

Но Беллатриса, не слушая, сломя голову помчалась к замку, позабыв обо всем на белом свете.

Маришка чертыхнулась, процедила что-то нелицеприятное о слепой влюбленности, и нашарила амулет связи:

- Владыка?

*

Услышав голос Маришки в голове, я не сразу понял, что не съехал с катушек.

"Владыка?"

"М-маришка?! Ты жива?!"

"Вашими молитвами. У вас там все хреново, я правильно полагаю?!"

"Хуже некуда. Иду сейчас прямо на свидание с Темным Лордом. Что дарить, гвоздики или георгины?"

"Устройство взрывать?"

"Спрашиваешь тоже! Взрывай конечно!"

"Активирую через двадцать секунд. Мы где-то в полутора километрах от школы. Только одна проблемка. Ваша супруга вырвалась, и помчалась в сторону замка. Как я поняла - без палочки."

Я крепко выругался про себя. Лестрендж не отстанет, пока меня не отыщет. Значит, нужно скорее расправляться с Реддлом и спасать остальных. Надежда возродилась во мне новой силой. Я скосил взгляд на конвоирующих пожирателей, не учуяли ли чего?

Вот только одна проблемка - я безоружен. Но ничего, пусть только бомба взорвется, а там разорву Реддла голыми руками.

Наконец, приблизились к бывшему туалету Плаксы Миртл. Когда-то женская уборная нынче начисто лишилась следов былого предназначения. Величественный, позолоченный зал, который ничем иначе как помпезным не назовешь. Притвор в Темное Логово Волан-де-Морта.

- Пришли, Поттер! Молись и прыгай, - процедил Малфой кивком указывая на золоченый желоб. Парселтанг не потребуется - комната перестала быть Тайной. Теперь, это официальная резиденция Темного Владыки.

- Могу ли я получить обратно палочку? - с вызовом смотрю на аристократа. - Мне обещали равный бой.

- Держи, но без глупостей. Твои друзья неподалеку у нас на прицеле.

Ой, скоро кое-кто другой будет на прицеле! Уверен, вам очень понравится.

Резко выдохнув, ухожу торпедой в провал, который несколько лет назад посетили Златопуст Локонс и компания.

Я словно попал в другой мир. Кричащая роскошь. Золотая облицовка, подпирающие свод колоны и изумрудные скульпуры змеек повсюду. Чудовищная дороговизна и такая же чудовищная безвкусица. Проход в Тайную комнату огранен барельефами и резными василисками.

Прохожу чуть дальше, и моему взору открывается стена, увешанная самым разнообразным оружием. Чего тут только не было: мечи, копья, даже колесница притомилась в уголке. Целый арсенал холодного оружия.

Я невольно расхохотался, радостно подскочив к стенду и, проверив быстренько на проклятья, хватаю парные мечи. Тряхнем стариной; вспомним пару приемчиков из Турнира. М-да, Реддл, красивая тут у тебя коллекция. Ты сам выбрал свою судьбу и оружие, от которого погибнешь!

Только бы волна поторопилась накрыть помещение.

- Понравилось, лже-Поттер? Я долго их собирал, - донесся холодный голос. Хозяин решил не ждать пока непутевый враг заявиться к нему лично, и вышел навстречу дорогому гостю.

Я резко оборачиваюсь. Вот и все.

Передо мной Он. Высокая, облаченная в черное одеяния фигура. Костлявые кисти, похожие на пауков цепко ухватили края капюшона и пламя сотен факелов осветило уродливое змеиное лицо. Голова громадной змеи шипит на уровне груди.

- Жалкий маггл в теле моего врага. Мерзкий результат случайной аномалии. Тебе хватило времени осознать, насколько твои потуги ничтожны?

Я не отвечал. Болтать перед битвой - удел самоуверенных злодеев. Я концентрировался. Абсорбировал всю мощь, пылающую внутри. Силы свершившихся убийств сохранялись в глубине ядра, дожидаясь решающего часа. И сейчас, пока волны Антимагической бомбы достигают Хогвартса, я готовлюсь отпустить вожжи. Чтобы сокрушить врага.

Ну или протянуть немного времени.

Высвобождаю скопившуюся мощь единым всесокрушающим ударом. Поток неистовой ярости обрушивается на Реддла, накрывая с головой. Река пламени гудит, обвивая высокую, застывшую изваянием фигуру. Невредимую.

Ответный удар Волан-де-Морта был сродни крошечному молоточку, бьющему точно по самому болезненному нерву. Падаю, захлебываясь невыносимой болью, корчась в страданиях. Мое хваленое демоническое тело немело и теряло чувствительность. Он даже палочку не достал!

Высокая фигура подошла почти вплотную. Я оправлялся от урона слишком медленно. Тело еле-еле шевелилось, а мысли заволокла тягучая пелена. Ощущаю кожей излучаемую Лородм холодную ярость.

Змею-то я достал. Хоть какой-то плюс.

Но, по всей видимости я не успел...

Лицо Темного Лорда перекашивается от дикой злобы, он стремительно выхватывает палочку, но разворачивается на сто восемьдесят градусов!

- Хорошая попытка, Беллатриса. Но наивная, - сочащийся ненавистью голос промораживает до костей. Я понял, если ничего не сделаю, то с любимой случится что-то очень и очень плохое.

Беллатриса пришла на помощь! Вся взмыленная, со сбивающимся дыханием, она крепко сжимала чью-то волшебную палочку и целилась ею в своего бывшего Лорда. Зачем ты пришла?! Лучше бы я один здесь умер! Ты должна была послушаться, и остаться в безопасности. Белла, зачем...

Они сошлись в яростной и скоротечной схватке. Собираю мысли в кулак, концентрирую всю волю, но тело все ещё не слушалось. Я был абсолютно шокирован фактом, что человека можно сломать одним точным и ювелирным ударом. Мастерским ударом.

Наконец, болезненное наваждение схлынуло. Резко, будто никогда и не было.

С усилием выпрямляюсь, внутренне собравшись. Предстоит бой не на жизнь, а на смерть, цена которого - жизнь моей жены.

И словно невидимая воздушная волна пронизывает каждый атом пространства. Воздух подернулся жидкой рябью, и все замерло.

Я внезапно ощутил себя глухим и слепым. Лишившимся какой-то крайне важной и незаменимой части тела. Магии.

Бомба сработала и накрыла территорию Хогвартса. Где-то далеко наверху, в Большом зале, мои братья выхватили бесполезный доселе огнестрел и принялись шинковать пожирателей на капусту. Северус Снейп ненадолго пережил свою любовницу. Люциус Малфой больше никогда не увидится с женой Нарциссой и сыном Драко.

Пожиратели бежали, словно скот, а их расстреливали охотники беспощадной карающей дланью. В первый и последний раз в школе Чародейства и Волшебства гремели автоматные очереди, разрывались гранаты. Мои бойцы воспрянули духом, и возродились из пораженческого пепла единой, смазанной и слаженной машиной смерти.

Навеки замерли передвигающиеся лестницы. Потолок в Большом зале превратился в обычный камень. Выручай-комната больше никогда не явила себя страждущим потомкам. В Большом Озере остановилось сердце Кракена, а русалки и тритоны задохнулись в подводном царстве.

Портретные рамы опустели, обратившись черными провалами, а призраки, хотели они того или нет - отошли в мир иной. За это меня будут ненавидеть все следующие поколения волшебников.

Торжество человеческого гения. Назло всем вашим колдовским штучкам и прибауткам.

Но только вот за миллисекунду до того, как антимагическая пленка накрыла Тайную Комнату, уродливое черное облако, смердящее смертью, вылетело из палочки Волан-де-Морта и впилось в грудь Беллатрисы.

- Не-ет! - разве мое горло способно на такой крик? Оказывается, способно. В следующий миг беспощадная стихия, вырывающая магию с корнем, накрыла с головой.

Я ощутил себя слепым и глухим, связанным по рукам и ногам. Обычным человеком. И никакой связи с демонической сутью.

Основанная на магии, эта ниточка перегорела раз и навсегда. Я ощутил это очень остро.

На мощеном камне Тайной Комнаты лежали обычные магглы. Самые обыкновенные люди.

Хотя нет, Реддл стоял. Ухватившись бледной ладонью за стену, он глубоко дышал, восстанавливая самообладание. Сильный страх проступил на его лице. Каково это полвека переплетать судьбу и сущность с магией, а затем её лишиться в одночасье? В тайне я даже рассчитывал, что его змеиное тельце не выдержит без подпитки, и отдаст концы. Что ж. не вышло, жаль.

Значит, у меня появиться возможность отплатить самостоятельно. Беллатриса лежала трупом. Я подвинулся к ней, и нащупал пульс на шее.

- Зря стараешься, Поттер! - выдохнул Реддл. И злорадно расхохотался. - После такого не живут. Даже я не знаю контрзаклятья. Сейчас, пока магия спит, оно неактивно. Но, как только вернется, неспящий червь начнет терзать нутро её. Она будет гибнуть в муках, Поттер, слышишь?!

- Только прежде я уничтожу тебя.

Я отряхнулся, и резко выпрямился, сбрасывая последние негативные ощущения активации артефакта.

- В эту же секунду мои люди рвут твоих рабов на части с помощью магловского оружия. Забавно, правда?

Его змеиные ноздри гневно раздулись, скулы напряглись, ненавидящий взор впился в виновника стольких неприятностей на пути темнейшего мага современности. Он нацеливает на меня палочку. Рефлекторно, скорее всего.

- Ну попробуй, - цежу насмешливо.

- Авада Кедавра!

И ничего. Никакого зеленого света и содрогающихся от мощнейших чар основ мирозданья. Ни-че-го.

Темный лорд на короткий миг неверующим взглядом посмотрел на подведшую тисовую палочку. А затем, когда я плавно потянул клинки из ножен за спиной, красные щелки понимающе сузились.

- Неплохо-с, Поттер. Очень неплохо, - от тихого голоса несло такой смертельной угрозой, что волосы встали дыбом. - Я читал о таком, и твой экскурс в историю похвален, как и твоя подготовка. Искренне жаль, что мы по разные стороны баррикад. Очень жаль-с...

Я невольно восхитился. Даже сейчас он не терял расположение духа. Его невообразимое могущество вкупе со стальным внутренним стержнем отливали настолько цельную и полноценную личность, что дух захватывало. Вот на такого человека невозможно надавить, его невозможно заставить плясать под свою дудку. Выкованный из боли и страданий, Том Реддл - воистину величайший и талантливейший чародей своего времени, одолевший троих могучих предшественников в одночасье. Сильный лидер, прошедший дальше всех на пути бессмертия. Безымянный полукровка, начавший из помойного детдома, с непоколебимой целеустремленностью добивался поставленной цели. Сделавший то, что не получилось ни у кого, будь то Дамблдор или Грин-де-Вальд - подмявший все влиятельнейшие рода под себя. И у Альбуса, и у Гелерта всегда была оппозиция, поскольку их действия были максимально идейными, направленные пусть и на по-разному воспринимаемое, но благо. Волан-де-Морт был подобен темной, всесокрушающей, непоколебимой волне. Действительно Человек-Цель, Человек-стремление, Человек-воля. Но человек, все свои таланты и стремления направивший на служение злу. А потому заранее обреченный на поражение.

- Ты безоружен, и твоя магия ближайшие полчаса неактивна, - решил я разбавить атмосферу, и сбросить давящее напряжение. Мы стояли и меряли друг друга хищным взором. - У меня мечи, а руки твои пусты.

И прокручиваю лезвия. Запястья заныли приятной истомой, вспоминая ставшую когда-то родной хватку оружия.

- Самомнение ослепило тебя, малыш Поттер, - растянул губы в неживой ухмылке Волан-де-Морт. - Когда придет время, я отниму твои.

И, заложив левую руку за спину, правой изобразил приглашение. Которое я незамедлительно принял, рванув в атаку, используя весь арсенал умений, заложенных тренировками. Чтобы неописуемо изумится открывшейся реальности.

Словно ушат холодной воды.

Волан-де-Морт оказался невообразимо, чудовищно быстр. Не вынимая руку из-за спины, Темный Лорд играючи совершал невероятные змеиные уклонения корпусом, не подставляясь ни на йоту. Поочередные атаки с каждой руки проходили слева и справа, над корпусом и возле уха, но ни разу не приблизились к заветной цели. Выкладываюсь на все сто, набираю максимальную скорость, но тщетно. Я почувствовал себя крохотным ничтожеством, неопытным новичком перед настоящим великим Мастером.

Миг, когда Волан-де-Морту надоело играть я еле уловил краешком глаз. Вот он продолжает бесконечные стелящееся движения, отступая и уклоняясь, невредимый. И р-раз! Его кисть буквально выстреливает, ударяя во внутреннюю сторону предплечья левой руки. Конечность будто отсыхает, стремительно немея. Клинок вываливается из ослабевшей кисти, и оказывается в ладони Лорда, молниеносно подхватившего оружие. Тот провернул клинок несколько раз вокруг кисти, привыкая к оружию. Невероятная скорость.

- Ну, что ж, начнем бой, Гарри? - веющее смертью шипение не может принадлежать человеку. Реддл отступает на шаг, играючи делая несколько замысловатых движений мечом на невообразимой скорости. И вновь замирает в приглашающем жесте.

Но на этот раз я не спешу атаковать. Двигаясь по кругу, ожидаю атаку противника, начиная с горечью понимать, что почти абсолютная победа сменяется неминуемым поражением. Противник силен не только магически. И даже без палочки оказался мне не по зубам.

Истинный Мастер - Мастер во всем.

Неуловимый выпад, предназначавшийся горлу, я уловил на самой периферии сознания и, не осознавая движений, на последней секунде успеваю выставить блок.

- Неплохо, - признал Волан-де-Морт, отступив на шаг, и склонив голову на бок, с интересом изучая меня. А затем, в мгновение ока превратившись в несокрушимого монстра, бросился на меня, разразившись серией витиеватых, техничных, и невообразимо быстрых атак.

Меня гоняли по всему пространству Тайной комнаты, будто никчемную собачонку. Отступая, вваливаюсь назад, под своды громадного зала, где когда-то, миллиард лет назад упокоился василиск. Здесь все изменилось. Зал дышал золотом и красками. Под открытой пастью Салазара Слизерина вытянулся трон из черепа того самого василиска, образуя подобие змеиного языка.

Правда, оценивать интерьер последнее дело. Слишком был занят тем, чтобы не умереть. Выкладываясь на тысячу процентов, используя все свои навыки и арсенал, я ничего не мог поделать. Каждая моя качественная и эффективная атака натыкалась на совершенную защиту, будто бы Лорд просчитывал меня на тысячу шагов вперед.

И я понял, что обречен. Последний удар заставил отскочить далеко назад, осмысливая произошедшее и переводя дыхание. К слову, Волан-де-Морт даже не запыхался.

- Как самочувствие, Гарри? - почти нежно поинтересовался Лорд. - Ты знаешь, почему погибли трое твоих могущественных друзей?

Я проигнорировал, восстанавливая дыхание. Не хотелось в последние секунды жизни ударить в грязь лицом.

- По твоей вине, Гарри! Как, впрочем, и всегда. Та вариация щита, что я использовал, аккумулировала энергию направленных атак, именно поэтому Дамблдор и его дружок прекратили наступление. А твоя могучая Бомбарда придала мне сил, спасибо тебе за это! Каково это, в очередной раз быть виновником гибели своих соратников?

Мое сердце екнуло и ушло в пятки. Он лжет, лжет! Пытается сбить меня с толку! Из глаз едва не брызнули слезы, я судорожно вздохнул и проклял свое дерганное бессмысленное существование.

Следующий отрезок сражения был самым кошмарным действом в моей жизни. Волан-де-Морт прекратил непрерывно атаковать, инициативу ведения боя, казалось, отдавая мне. И только мне стоило перейти в наступление, развить атаку, почувствовать меч, как неуловимо сменивший направление движенья вражеский клинок вспарывал мое предплечье, оцарапывал бедро, надрезал кисть. Только замахиваюсь, как вражеский контрудар чуть не выбивает меч из немеющих рук. Хочу вдохнуть поглубже, и меткий удар плашмя обрывает мой судорожный вдох...

Темный Лорд игрался с добычей, постепенно и неотвратимо, не оставляя ни малейшей лазейки, давая понять, кто здесь право имеет.

- Думал, ты один осваивал древнее и почетное искусство? Наивный, - насмешливо шепнул Реддл, вновь отступив. С детским любопытством склонив голову набок, наблюдал, как я силюсь подняться из последних сил. - Ошибочка в плане, не так ли, Гарри? Скажи мне кто-то пятнадцать лет назад, что мой главный враг погибнет от моего меча... Я бы убил говорящего, ибо такой противник лишь опозорит меня в истории. Но ты - другое дело, демон-Поттер. Твое маггловское имя, как и мое, не имеют никакого значения. Хотя, теперь-то ты уже никто. Без магии нет связи. Жаль, я не увидел тебя в самом расцвете сил, но должен признать... - Лорд задумчиво приумолк, а затем кивнул своим мыслям и подытожил: - Должен признать, ты достойный враг. Стал бы великолепным учеником. Прощай.

И перехватив меч обратным хватом, стелящимся змеиным шагом бывший Том Марволо Реддл, а нынче Темный Лорд Волан-де-Морт направился убивать.

Я поднял тысячепудовую руку, сжав оружие из последних сил. Кровь непрерывно текла из несчетных ран по всему телу, в глазах двоилось, а дыхание сперлось. Силуэт неотвратимой смерти замаячил совсем близко, лишь два багровых ока мерцали впереди испепеляющим взором.

Я поднял клинок, дабы отразить смертельный удар, несущий неотвратимую гибель. Поднял клинок, надеясь на последнее чудо, второе дыхание, открытие неизвестных ранее способностей. На некую силу Любви, стечение обстоятельств или милость Реддла. Надежда последнего вздоха.

Чуда не произошло. Вскрикнув раненой птицей, я ощутил, как безжалостный холодный металл пронзает грудную клетку. Изо рта полноводной рекой хлынул поток крови, а тело растворилось в океане боли. Я рухнул, как подкошенный на колени, бессмысленным, стекленеющим взором глядя перед собой.

Моя ладонь разжалась. Второй меч с громким звяком ударился о камень Тайной комнаты. Чтобы быть подхваченным паукообразной кистью. И вонзиться мне в грудь следом за первым.

- Гарри Поттер... - прозвучало где-то далеко-далеко, не в этой вселенной, - Мальчик-который-Выжил...

Сквозь мрак и черноту, доносились неясные символы и вздохи. Я открывал глаза, удивляясь, что ещё жив, и снова падал в неосязаемую пустоту. Волан-де-Морт делал что-то непонятное, немыслимое, изредка склоняясь надо мной, и пропадая в небытие.

Упал ли барьер, вернулась ли магия, что там с моим отрядом? Побеждены ли пожиратели? Какая разница? Я - умираю.

Последний всполох жизни заставил осознать себя на удивление отчетливо, пусть ещё смертельно раненого, в луже собственной крови. Удивиться, что до сих пор жив. Очнуться, чтобы понять самое главное, буквально за секунду до ухода.

Дамблдор был прав. Что бы победить, не обязательно одолеть.

И Учитель, говоривший, что главное - знание был прав. Знание - сила.

В своей немереной гордыне и жажде возвеличить итоговую победу, Томас Реддл Лорд Волан-де-Морт возжелал создать последний, седьмой крестраж на месте решающей битвы. Прямо на поле боя, Темный Владыка решил, что клинок, повергший главного Врага Пророчества достойный выбор для последнего, седьмого хранилища его бесценной души.

Не ведающий о потере первых шести и о самом важном, о том, что в роковую ночь пятнадцать лет назад частичка Реддловой души откололась, и прикрепилась к единственному живому существу в полуразрушенном доме. Гарри Поттеру.

Дневник, Кольцо, Медальой. Чаша, Диадема, Змея-Нагайна. И младенец. Уже семь.

Крошечный восьмой обрубок, уцелевший в Годриковой долине тлел в полном физических сил и магии уродливом теле.

Так и не зная о невольном крестраже, Лорд предпринял попытку разделить душу в очередной, девятый по счету раз. И довел её до состояния не совместимого с жизнью. Жалкий осколок, оставшийся в итоге, являющийся сущим мизером, меньше жалкого духа, не имел никакой духовной силы задержаться в телесной оболочке.

Тело Реддла, сморщенное и опустошенное, распласталось лицом вниз прямо на мече, поразившем последнего врага пророчества. Лорд Волан-де-Морт умер. Он все же погиб этого меча... правда чуть-чуть иначе.

Великий план Дамблдора свершился. Невозможно поверить: неужели он мог это все просчитать, предвидеть?

Осознание пришло за какую-то долю мгновенья, откровением свыше, не иначе. Я поблагодарил неизвестные силы за возможность уйти со спокойной душой, сделав дело. Воистину, иногда, чтобы победить, нужно проиграть. И, невзирая на все зло, привнесенное мной за время пребывания здесь, душа уходила легко и непринужденно. Я там увижу Беллу. Перед лицом промелькнули лица родных, близких, и всех, кто был мне когда-то дорог.

Простите меня за все. И прощайте. Виктор Селедкин - обычный парень, каких миллионы, а в этой жизни Гарольд Джеймс Поттер умер.

Неясные голоса на самом краю сознания возникли и оборвались за мгновение до наступившей черноты. Все исчезло.

*

Туманная, черная мгла. Расплывчатые тени и странные выверты подсознания. Все совсем не так, как в Отделе Тайн. А значит, меня нашли и успели откачать. Значит, ещё предстоит пострадать.

Белый ровный потолок, первое, что я увидел по пробуждении. Разум словно стянутый тягостной наркотической пеленой с трудом вырывался из тенет темноты. Я вдохнул воздух и повернул голову.

Как не крути - традиции нарушать нельзя. И под конец семестра Поттер обязан очнутся рядом с развалившимся перед больничной койкой директором. Или, как данном случае, директрисой.

Профессор МакГоннагал сидела, и с непроницаемым выражением лица глядела на меня.

- Сколько я здесь, профессор? - прохрипел я, разжимая непослушные губы.

- Неделю, - ответила декан Гриффиндора, и отвела взор.

- Где я?

- В Мунго, естественно.

- Что с Беллой?.. С моей женой? - задал самый животрепещущий вопрос. - Она здесь?

- Нет, она в Хогвартсе.

- Что-о?!! Почему в школе? Почему не в госпитале?!

- Во-первых, мистер Поттер, вам нельзя сейчас так волноваться. Во-вторых, как вы себе представляете Беллатрису Лестрендж лечить в Мунго? Её тотчас отконвоируют на Поцелуй Дементора.

Меня всего передернуло. Однако следующие слова оборвали мою жизнь.

- Да и не поможет ей никто. Простите... Мистер Поттер? Что вы делаете?! Немедленно вернитесь в постель!

Я с усилием поднимаюсь, осматриваясь нетрезвым взором. И аппарирую прямо в Хогвартс, не успев удивиться тому, что это стало возможным.

Школу успели отмыть от крови и трупов. Но по прибытию я ощутил лишь холод и сквозняки пустого замка. Из школы Чародейства и Волшебства Хогвартс стал куском продуваемого ветрами камня. И никто не знает, возродится ли он когда-либо вновь.

Однако полуразваленный замок последнее, что мне нужно. Ватные ноги сами несут меня к больничному крылу.

Быстрее... ещё быстрее! Ну же, двигай конечностями, Поттер!

А вот и она.

Беллатрисса лежала, бледная и опустошенная, с потухшим взглядом и поникшим лицом. Я бросился к любимой, ухватил за холодеющую кисть и прижался губами.

- Я здесь... я с тобой, - шептали непослушные губы.

Не достучаться. Все эти дни её ела прожорливая язва. Последнее проклятие Темного Лорда настигло бывшую приспешницу. И нет от него спасенья.

- Ну же! Ответь!

Что-то изменилось. Её омуты распахнулись, однако искра жизни потухла, подернутая смертной пеленой. Зрачки дернулись в мою сторону. И расширились.

Беллатрисса малость воспрянула, неподвижную маску лица осветила радужная улыбка.

- Ты пришел... - чуть слышно пробормотала она, - ты все же пришел...

- Как же я мог не прийти! Я хочу быть с тобой... всегда... не бросай меня, только не бросай!

Я ощупал взглядом прикрытое покрывалом тело. Её прекрасное лицо запало, щеки ввалились, а вокруг глаз расцвели цветы смерти. Под краешком простыни, на шее, я заметил край черной мягкой корки, тянущейся вниз.

- Не смотри. Не надо, - попросила супруга, лишь я протянул руку. - Не запоминай меня... такой.

Мы встретились взглядами. Смотрел друг на друга и просто молчали.

- Когда ты полюбила меня?

Белла слабо улыбнулась.

- Не тогда, когда мы спасались на плоте, нет... и не тогда, когда мы впервые любили друг друга. Тогда я лишь разрешила любить себя, и сама открылась навстречу, смирившись, и наплевав на все...

Говорить ей все труднее. Она дожидалась меня, собирая всю волю в кулак. А теперь медленно отходила в мир иной. Голосок становился все тише...

- Я полюбила тебя, когда ты захотел сделать меня счастливой. Когда увез, плюнув на всех, чтобы показать мир. Показать настоящую, насыщенную жизнь. Показать радость. И тогда я поняла, что ты Ангел... ниспосланный мне с небес... перед концом всего. Я знала, что умру, Виктор. В глубине души я понимала, что не заслуживаю такой любви и такого счастья... расплата неизбежна...

Она сильно закашлялась. Хрип разрывал грудную клетку. Когда приступ прошел её глаза заволокло слезами от боли. Но она продолжила, и голос её набрал силы:

- И я с радостью падаю в пучину раскаянья! Ведь я познала истинный смысл всего, мой малыш. Я люблю тебя, а ты любишь меня. И больше ничего на свете и не нужно... не нужно... - она затихла.

Я, крепко стиснув зубы твердо звал её из ниоткуда, и лишь влага, текущая из глаз выдавала мои истинные чувства. Я ловил каждую черточку её образа, каждую морщинку на изнеможенном лице. Белла тихо вздохнула, а её хрупкая кисть нежно прикоснулась к моей дрожащей щеке.

- Как же ты любишь меня. Ты ещё так молод... будь счастлив.

- Как я могу быть счастливым без тебя?! Не уходи, только не уходи... - причитал я.

- Что ж ты, глупенький! Не плачь, ты же такой сильный, - мягко утешила Беллатриса, держась из последних сил. - Милосердный и отважный. Ты будешь счастлив.

- Без тебя мне не нужна никакая сила, никто и ничто... Я хочу быть с тобой!

- Мы и будем вместе, любимый, - её голос становился все тише и тише. - Я буду ждать тебя на Луне, забыл?

- Только не упади... - сдерживая слезы, я взирал на гибнущий цветок истинной любви.

- Не упаду... ты же придешь, а значит, я буду ждать... - грудь Беллы в последний раз поднялась, и остановилась навеки.

Последним её выдохом прошелестело: - Спасибо...

Кто-то положил руку мне на плечо. Я резко дернулся, сбрасывая нежеланного гостя, и зарылся лицом в постель, до боли сминая покрывало.

Истинное счастье, настоящая Любовь постучалась в окошко, заглянула на миг и ушла на веки. Умерла.

Я-ль недавно кричал воодушевленно - даешь победу любой ценой? На миг возникло предательское желание повернуть время вспять, ввергнуть мир в пучину хаоса, но окопаться с любимой на краю света. Победа над злом любой ценой? Только вот цена - все, что у тебя есть.

Я стал косвенной причиной гибели Дамблдора. Учителя больше нет. Жена, моя любимая черная роза ушла навеки. Увяла и осыпалась пеплом. А ещё сотни и сотни жизней, по моей вине, прямо или косвенно, от моей руки или моих просчетов...

Я поднял голову и прикрыл вздрагивающие веки.

Хочется прощения и раскаяния. Хочется забытья. Смерти. Покоя. Любви.

В такие моменты очень хочется поверить в загробную жизнь. Только любя ты живешь. Только благодаря любви: взаимной или неразделенной, соки жизни пронизывают тебя насквозь, не оставляя равнодушной ни одну клеточку тела. Кто-то из великих сказал: сто лет серой жизни стоят одного мгновения любви. И я с ним согласен. Как же хочется думать... да что тут думать - уверен! Я уверен, что это не может быть конец. не должно так быть!

Я вышел под звездное небо, взобрался на самую верхушку Астрономической башни и поднял очи на небосвод. Яркая, теплая Луна освещала высотку башни и верхушки деревьев теплым ласковым светом.

Она меня ждет.

Ведь иначе, получается, зря были все страдания и испытания? Если это конец, значит все испытуемое и переживаемое обесценивается? Никогда. Я вновь узрел светлую улыбку Беллы, её темные омуты звездных озер. Её незабываемые глаза.

"Ты же придешь, а значит, я буду ждать..." - прозвучал в голове любимый шепот. Я перевел взгляд на пропасть под ногами. Сердце екнуло. Невыносимо захотелось приблизить встречу.

"Нет, так нельзя..." - предостерег голос. - "Разве в трусости есть любовь?"

"Я постараюсь прожить достойную жизнь... а потом приду к тебе, когда наступит срок!"

Я твердо развернулся и, пошатываясь, покинул Астрономическую башню. Может быть, показалось, как ветер вслед зашелестел одобрительно? Мягко, любя, и с гордостью. Так или иначе, я сделаю все, чтобы мир вокруг стал лучше. Нет никаких барьеров и преград. Вокруг люди, которые любят тебя, и ждут. Как по эту сторону, так и по другую. А значит - боятся нечего. Боязнь и страх отступили, когда в груди поселилась новая, Истинная Сила. Единственная, имеющая значение и дающая надежду. Любовь.

ЭПИЛОГ:

Блаженного запала хватило ненадолго. Буквально до утра следующего дня, когда я проснулся, изможденный и перемолотый, чтобы увидеть повестку в Министерство Магии. Вначале мне провели демонстративную экскурсию, по руинам, которые возникли благодаря мне. Прямо при мне сухонький старичок делал опись причиненного ущерба.

А затем утренний Пророк, в котором "Избранный спас мир от Зла. Что осталось от мира?".

Меня встречали, будто лимон глотали. Пожимая перед камерами руку игнорировали наедине.

Выплыла история о моих взаимоотношениях с Беллатрисой Лестрендж. О том, что они были гораздо более теплыми, чем должно. В какой-то желтой газетенке успели окрестить "малолетним извращенцем".

Почтенные матроны на улицах отворачивали лица. Мужчины кивали, но поджимали рты. Так смотрят на прежде уважаемого кумира, чьи заслуги бесспорны, но затем чудовищно опозорившегося.

Демонические силы так и не вернулись. Последним, завершающим штрихом пьесы оказалось восстановление баланса. Я стал обычным человеком, а злость, питавшая волю, улетучилась.

Затем были похороны Беллатрисы и моего Учителя. Эти два тела я выбивал с боем. Прочих моих братьев авроры свалили в одну братскую куду и подожгли.

Я вспомнил, как берег силы, чтобы нанести удар Волан-де-Морту. И повернулся спиной к наставнику, которому больше всего нужна была помощь.

Мертвенная тоска ужалила сердце. Все, почти все погибли из-за меня. Я герой, и в то же время изгнанник.

Внезапно я почувствовал себя пустым и бесполезным. Лишенным цели, мотивации и к воли жизни.

Победа свершилась? А дальше, что?

И даже Дамблдоров потрет мертв. Не у кого спросить совета.

Накатывает ошеломляющее осознание, впервые за обе жизни... У меня не осталось... ни-ко-го. Пусто. Я один.

Сутки сменялись сутками. Такими же бесцельными и одинокими. Складывались в недели, заполненные пустотой...

Дни, наполненные стагнацией, мелькали быстрой лентой, то ускоряясь, то замедляя ход. Способности демона канули в лету, я остался тем самым пареньком-шестикурсником, да с более развитым резервом, да - более обученным. Но обычным.

И никому не нужным.

Я падал в смертельное уныние. Проводил дни в безделье, расстреливая из палочки столовое серебро.

Каждый погибший погиб из-за меня. Из-за моих ошибок.

Хогвартс никогда не будет прежним. Только Министерство способно одновременно дать Орден Мерлина первой степени и вместе с тем объявить бойкот. На словах и газетных заголовках я - герой. Но, как мне дали понять очень четко: герои не нужны в мирное время. И как только я пытаюсь подать документы будь то в школу Мракоборцев, толи в Академию, мне сразу припоминают все грешки. Разруху в министерстве, черную магию, непоправимый вред Хогвартсу... вот этого мне простить не смогли. Простить того, что я лупанул из РСЗО по их дражайшей школе, а затем прошелся Антимагической бомбой, одновременно щедро поливая Адским Пламенем. Конечно, их не волновало, кто и как должен был это сделать. А придраться - они мастера придираться.

За кулисами был продемонстрирован счет в пару миллионов галеонов - опись причиненного мною ущерба.

На страницах прессы мелькнула пару раз Грейнджер. Мол, жертва очередного заговора гоблинов, пришла и во всем призналась. Просила Азкабан. Но, в связи с войной, чистосердечным, и отравлением ту вышибли с треском, мол, не до тебя сейчас.

"Ищет покаяния?" - пьяно подумал я. Плевать.

Я скитался, не зная, чем себя занять. Существование становилось все более невыносимым. После кипучей деятельности последнего полугода подобная стагнация - хуже ада.

Вернулась незваная мыслишка, как тогда, на Астрономической башне. Мол, зачем тебе это все? Ты свою миссию выполнил, а сейчас можешь и должен уйти красиво. Кому ты нужен? Лишь маленький винтик судьбы, одаренный случайно жизнью. Прошел свой путь незрячей пешкой, всеми обманутый, используемый, обреченный. А сам по себе ты как был тем лбом-трутнем из прошлой жизни, так им и остался. Пора бы и честь знать.

Без дражайшего Наставника не можешь заставить себя выйти утром на тренировку. Без безумной влюбленности - совершать достойные поступки. Без пинка под зад - быть хоть сколь-нибудь полезным.

Депрессия нагнеталась. Я впервые за две жизни всерьез и основательно надирался. В одиночку. Начал метаться по знакомым местам, в пьяном умилении вспоминая события из той, прошлой жизни, когда я боролся, действовал и жил. Был хоть кому-то нужен. Прежде, чем погубил их.

Аппарировал на руины Гримо. Восстанавливать тут что-нибудь? Пфф. Кому это нужно? Мне - точно нет.

Аппарировал в Хогвартс. Да, пройдет ещё немало времени, прежде чем там восстановят антиапарационную зону. Выгоревший почти до горизонта Запретный Лес нагнетал ещё большее уныние.

Переношусь в штаб-квартиру, в которой мы с Учителем разрабатывали планы последней атаки. Прошел мимо подвала в котором томилась Грейнджер. Заглянул в спальни, где проводили чудесные часы мы с Беллой.

Вышел в гостиную и чуть не закричал. От боли.

И обреченности.

На кофейном столике остался лежать большой посеребренный револьвер. Любимый револьвер наставника, точь-в-точь как он его оставил. И его прожорливое, черное дуло смотрело прямо на меня.

Я хихикнул.

Что ж, видимо судьба.

"Я вернусь за ним", - любовно поглаживал его мастер. Нет, не вернетесь. Я стоял и смотрел как вас убивают.

"Чтобы победить не обязательно одолеть...", - да неужели, директор?! Что-то я не чувствую себя победителем! Обманутым, брошенным, одиноким - несомненно... Победителем? Если кто здесь и победил, так это вы. О-да-а! Ваш очередной гениальный план сработал на все сто, Альбус! Падаю ниц пред вашей мудростью! Темный Лорд повержен, а на личное счастье и благополучие пешек плевать, как обычно, я прав?

Яростно сплевываю. Злость придала мне сил и решимости.

Подхожу и хватаю револьвер. Холодная тяжесть оттягивает ладонь, и я, как в тот раз, ощущаю, что это оружие предназначено сеять смерть. Оно-то мне сейчас и нужно.

Прижимаю холодный металл к виску. Всхлипываю. Так обидно.

Палец ложиться на курок.

Глубоко вдыхаю.

Что?

Ты что сейчас хотел сделать, ублюдок?! Я с внезапной злостью отнимаю оружие и тупо смотрю на рукоять. Да, ты поступал не лучшим образом, ошибался и городил чепуху. Но ты, все равно - лучше их всех. Потому что ты, неважно каким образом и какой ценой сделал то, чего бы не сделали они. Никогда! Просто потому, что они из худшего теста. Не той закваски. Они просто - хуже.

Даже спотыкаясь на пути, ты сумел сотворить то, что никто и никогда не сумеет за свои жалкие никчемные жизни. Проживут, растрачиваясь на краткосрочные цели и мимолетные удовольствия, не оставят после себя ни мысли мимолетной. Ни гения начатого труда. Да, они умеют болтать. И болтают качественно. Больно.

Для несовершенств. Но ты - другое дело.

Злость нагнеталась. Благородная ненависть на себя в первую очередь, за то, что чуть не позволил с собой сотворить. Они не хотят тебя видеть?! ПЛЕВАТЬ!!! Они - никто. И звать и никак. Они пыль у твоих ног. Делай, что хочешь. Пусть это глупость, зло и несусветная чепуха, но ты - делай, что хочешь, потому, что ты - лучше. Ты - вправе. Будут против - уничтожишь. Сотрешь с лица земли.

Погибнешь сам? Плевать. Бывает. Главное, что ты сражался за себя, за свое право сидеть на законном первом месте, и творить любую чепуху. Потому, что ты - демон и выше их всех вместе взятых. А они - никто. Не согласны? Что ж, пусть докажут! Встанут на твоем пути и погибнут!

Поднимутся все против тебя, и ты заберешь с собой столько, сколько сможешь! Потому, что ты жаждешь. Единственный, несмотря ни на что жаждешь этого иррационально. А значит - ты создан для этого. А если создан для этого, значит - право имеешь.

Я со злым торжествующим хохотом поднял револьвер. И выстрелил.

В стену с каким-то дурацким портретом. Стоял бы сейчас передо мной вживую - убил бы человека. Злое ликование переполняло. Они хотели загнобить меня?! Оставить одного, потерянного и одинокого?!

Я их уничтожу. А те, кто зачитывал мне "напутствие", грозил штрафами и смотрел искоса будут первыми, кого настигнет несчастный случай. Потому, что - никто! Ни мать, ни отец. Ни полицейский, ни судья, ни президент, ни Господь Бог права не имеет мне говорить, что делать! Хотели оставить меня у разбитого корыта? Пусть попробуют заставить. Я, погибая, буду рваться к их сердцам! Чтобы сожрать у них на глазах.

Тело наливается почти забытым злым пламенем. Мощь переполняет меня.

Хохот заполняет пространство и, кажется, вокруг хохочет легион. Обвожу револьвером полукруг, расстреливая обойму в безумном веселии. Окно, стена, дверь, кофейная полка...

Мгновение тишины. Дымок тянется ввысь над скобкой прицела.

И как холодный душ... Как леденящий, разрывающий душу клинок.

Тихий, наполненный болью стон за дверью.

В два гигантских прыжка оказываюсь у двери и распахиваю. Чтобы увидеть конец своей жизни окончательно. Время остановилось.

За дверью тихонько оседала беременная Гермиона, а на цветастом сарафане расплывалось кровавое пятно. Она тянула ко мне руку, что-то бессвязно лопоча...

Нет... НЕТ!

- Я-я так... хотела увидеть тебя... сказать прости. Мне некуда больше идти было, я никому не нужна... прости меня, прошу!

Безумие тьмы схлынуло, а ему на смену пришел необъятный всепоглощающий ужас. Что я наделал?! Душа разорвалась на тысячу крестражей.

Это же Гермиона... моя девочка, милая Гермиона, беременная моим ребеночком. А ты убил её своими руками. Она пришла, незваная, просить последнее прощение, забытая, одинокая и никому не нужная...

А ты просто стрелял, в злом безумии.

Завыв раненым зверем падаю перед ней на колени. И, собрав последнюю волю в кулак, подхватываю тело, и без всякой палочки, какой-либо аппарации и прочего, шагаю сквозь пространство в больницу святого Мунго. Окажись на моем пути Волан-де-Морт, я уничтожил бы его одной мыслью.

- ДОКТОРА СЮДА!!! - мой рев пронесся взрывной волной по всем закоулком громадного здания. Люди высыпали, как горох.

- Мистер Поттер...

- Если она умрет, я разнесу всю больницу камень за камнем!!! - рычу неистово. Боль и отчаяние разрывают душу. Разве до этого были страдания? О-нет, дорогуша, это были цветочки. Вот если она умрет, вот тогда ты будешь СТРАДАТЬ.

И даже ярость тебя не убережет от Сам-знаешь-Какой участи.

Гермиона, девочка... плевать, что ты там делала, я сам не ангел. Женщина, которое носит мое дитя. Которое погибло по моей вине...

Душу свело судорогой. Я упал на колени, и прислонившись к лбом к двери палаты прошептал:

- Господи, только бы она осталась жива. Только бы они были живы...

Минуты тянулись бесконечно. Часы в коридоре больницы тикали с громкостью отбойного молотка - бах-бах. Ах ты страдалец! Мучился тут один! Ей было много хуже! Столько месяцев, беременная, одна-одинешенька, отвергнутая всеми. Даже в Азкабан бросилась, доведенная до ручки в поисках искупления. И даже там оказалась не нужна.

Что же я наделал...

Вышел взмыленный доктор. Я кинулся к нему, и ухватил за плечи, чуть не разорвав того надвое. Тот даже вскрикнул от боли.

- Что с ними?!

- Мистер Поттер! Держите себя в руках! - взвизгнул врач, болезненно скривившись. - Можете расслабиться - все хорошо.

Я просто рухнул на пол. Лежал на спине и с облегчением хохотал, ликуя. А слезы непрерывным потоком текли по глазам.

- Понятия не имею, каким чудом так получилось, - продолжил тем временем доктор. - Наверное, это единственная траектория, которой могла пролететь пуля навылет, не повредив особо ни матери, ни ребенку.

- Ребенок цел?! - неверующе вскидываюсь.

- Цел ваш ребенок. Произошли преждевременные роды, естественно. Но, поскольку мадам и так была на девятом месяце, и с опозданием, то все в порядке. И, прошу прощения, оговорился. Не ребенок, а дети. Мальчик и девочка.

Внезапно стало очень-очень хорошо-хорошо. Теплое нечто разлилось в груди, даря тепло и блаженство.

Все хорошо. Неужели я заслужил это?

Нет, конечно. Это просто дар. Иногда жизнь дарит что-то хорошее просто так. Живи и радуйся. Будь счастлив.

- Можно? - робко спрашиваю у доктора. Тот ухмыляется и кивает на дверь, мол - иди.

Захожу, и первое, что попадает в глаза - двойная детская кроватка. Два славных малыша. Черноволосая девочка, по хмурым бровкам уже сейчас понятно - та ещё штучка. И спокойно-уверенно сопящий парень, солидно сложивший ручки на пузике.

Это мне ли недавно не было ради чего жить?!

Я медленно вдыхаю, и перевожу взгляд левее. А там - Гермиона. Смотрит с такой всепоглощающей мольбой, что я вздрагиваю, подаваясь вперед.

- Как... он? - еле-еле спрашивает она.

- Не он. Они.

- Они?! - её очи счастливо и с удивлением распахиваются.

- Да. Они.

Новоиспеченная мама откинулась на подушки и улыбнулась сквозь слезы. Судорожно скомкала одеяло на груди.

- П-прости м-меня...

- Не смей. Я уже простил. И остался должен, за такой-то дар, - я снова и снова перевожу взгляд с девушки на колыбель, и вновь на мать своих детей. - Разрешишь остаться с тобой?

Становлюсь перед ней на колени и целую кончики дрожащих пальцев, комкающих покрывало. Её глаза наполняются слезами. Она силится выдавить хотя бы звук, но не может. Наконец получается:

- Ты разве не уйдешь?

- Могу ли я бросить свою семью? Никогда.

Хватаю её руку и сжимаю в своей. Перевожу взор на детскую колыбель.

Никогда.